Всем привет!
Знаете такую поговорку про обещанное, которое ждут три года?)) Так вот, Арчи, танцуй - тебе письмо, точнее блог по твоему заказу.
Медведь - один из основных славянских тотемных животных . Славяне считают медведя один из первородичей. Его почитали всегда. Его силой восхваляли людей и давали им даже прозвище. На медведя охотились, желая победить самого страшного зверя славянских лесов. Медведь является одним из основных героем русских сказок. Иностранцы часто отождествляют русско-славянский менталитет с повадками медведя. Даже сегодня это видно по карикатурам и демотиваторам.
Это любимый персонаж в славянской мифологии, в нем воплощены вместе и добро и зло народных представлений о животном мире. В традициях славян - это было воплощением Велеса , владыки зверей диких в северных лесах.
23 сентября отмечали Велеса-рябинника. Сам Велес представлялся в виде Медведя под деревом. Народной фантазии служили характеристики и особенности медведя. Существовали легенды происхождения этого зверя, будто им стал мельник, который обманул мужика, продавая ему муку; им стал пекарь, месивший тесто ногами; им стал человек, который не дал путникам приюта, спрятавшись под шкурой овцы.
О древнем культе медведя свидетельствуют многочисленные археологические находки. В славянских могилах, вместе со следами трупосожжения, найдены кости медвежьих лап с когтями, в славянских курганах - глиняные модели медвежьих лап. Вплоть до XX в. многие крестьяне хранили в домах медвежью лапу как талисман-оберег, защищающий своего владельца от болезней, колдовства и всевозможных бед.
Многочисленные упоминания о медвежьей лапе сохранил русский сказочный фольклор. Например, в архаичной сказке "Медведь", в которой, по всей вероятности, пропущены какие-то звенья, осталось одно: хозяин леса карает людей, использующих его отрубленную лапу в хозяйстве.
Жил-был старик да старуха, детей у них не было. Старуха и говорит старику "Старик, сходи по дрова". Старик пошел по дрова; попал ему навстречу медведь и сказывает "Старик, давай бороться". Старик взял да и отсек медведю топором лапу ушел домой с лапой и отдал старухе: "Вари, старуха, медвежью лапу". Старуха сейчас взяла, содрала кожу села на нее и начала щипать шерсть, а лапу поставила в печь вариться Медведь ревел-ревел, надумал и сделал себе липовую лапу идет к старику на деревяшке и поет:
"Скрипи, нога, Скрипи, липовая! И вода-то спит, И земля-то спит, И по селам спят, По деревьям спят; Одна баба не спит, На моей коже сидит, Мою шерстку прядет, Мое мясо варит, Мою кожу сушит."
В те поры старик и старуха испугались. Старик спрятался на полати под корыто, а старуха - на печь, под черные рубахи Медведь взошел в избу, старик со страху кряхтит под корытом, а старуха Закашляла. Медведь нашел их, взял да и съел.
В Новгородской губернии существовало представление о том, что женщина излечится от бесплодия, если через нее переступит прирученный медведь. С идеей плодородия связан обычай рядиться медведем во время свадьбы и в Святки. На святочных игрищах чаще всего ряженный медведем по просьбе «поводыря» показывал всем присутствующим, как люди выполняют те или иные виды работы, а заключительным «номером» обычно была демонстрация того, «как девушек целуют»: «медведь» начинал бегать по избе, ловить и обнимать всех девиц по очереди.
Совершенно естественно, что при таком значении образа медведя ему в традиционной культуре приписывалась брачная символика. У русских, например, приснившийся девушке медведь сулил ей жениха и замужество. Если во время подблюдных гаданий девушка вытаскивала из блюда свое колечко под песню, в которой упоминается медведь, это означало, что она выйдет в текущем году замуж.
Вот две из подблюдных песен, предвещающих свадьбу:
Медведь‑пыхтун
По реке плывет;
Кому пыхнет во двор,
Тому зять в терем.
Или калужская песня:
Сидит медведь за ступою,
В мифопоэтических текстах образ медведя часто выступает как символ жениха. Так, в свадьбе на Смоленщине и в Белоруссии при подъезде свадебного поезда к дому невесты пели:
Мядведнник идет, мядведя вядет.
А хадитя, дети, мядведя глядеть!
А наш жа мядведь гудеть и ряветь,
Гудеть и ряветь и в избу няйдеть.
Как представитель природного мира медведь, согласно поверьям, знается с нечистой силой, и ему приписываются близкие родственные связи с лешим. В народе говорили, что «медведь лешему родной брат». Иногда медведя самого называют «лешаком» или «лесным чертом». В некоторых местностях лешего считали хозяином медведей, как и других лесных зверей. Вместе с тем, по поверьям, нечистая сила боится медведя. Так, в новгородском мифологическом рассказе повествуется о том, как «риж‑ный» – мифологическое существо, обитающее в риге, – напуганный медведем, уходит, оставляя хозяину клад.
Так же, как и волк, медведь мог быть оборотнем. Только, как правило, медведь превращался в человека, тогда как с волком случай обратный. Эта особенность говорит в пользу того, что с медведем люди столкнулись раньше и считали своим основным предком, то есть человек произошел от медведя через обряд оборотничества, и лишь затем научился принимать облик волка, зайца и других зверей.
В народе старались не произносить само слово «медведь», используя слова «сам», «хозяин», «барин» или человеческие имена «Миша», «Топтыгин», «Михайло Потапыч», в Сербии - «Мартын», в Польше - «Бартош».
Истинное его имя - бер, об этом говорит название медвежьего жилища - берлога (логово бера). Кстати, берлога считалась одним из проходом в Подземный мир, а ее хозяин - сторожем Навьего царства. Медведь забирается в свое логово с наступлением зимы, а выбирается с первыми теплыми весенними днями. В дни зимнего противостояния (Коляд) медведь переворачивался в берлоге, знаменую поворот годового колеса.
Обычаи отражали стремление народа подружиться с медведем, призвать его мощь на свою сторону. Его шерстью окуривали больного - это помогало от испуга, послеродовой горячки, протаскивали больного ребенка сквозь его челюсть. Салом натирались при ревматизме и обморожении. Чтобы была хорошая память - натирали им лоб. Когти и шерсть использовали как амулеты от порчи.
Умилостивить медведя можно было приглашением на новогодний ужин. У южных славян существовали праздники, на которые для медведя пекли хлеб и подбрасывали его в дымоход, варили и оставляли на ночь на дворе кукурузу. В эти дни, дабы не разозлить его соблюдали обережные запреты: не работали, не ходили в лес, не поминали словом, не шили и не чинили обувь.
На вид добродушный и неуклюжий, на самом деле медведь очень силен, жесток и скор на расправу. Охотников, рисковавших выходить с рогатиной на медведя, называли на Руси “отпетыми”, то есть идущими на верную смерть.
Охота на медведя считалась одной из самых серьезных. В Вологодской губернии, чтобы медведь наверняка вышел на охотника, с собой брали летучую мышь. По русским поверьям, особенно опасна была сороковая охота на медведя: в народе существовало твердое убеждение, что сороковой медведь обязательно покалечит или убьет охотника. Представление об опасности для жизни и сложности медвежьей охоты легло в основу некоторых пословиц: «Счастлив медведь, что не попался стрелку; и счастлив стрелок, что не попался медведю!», «Не продавай шкуры, не убив медведя». В этом же плане показательно в русских говорах устойчивое выражение «медведя побороть», означающее «справиться с большим затруднением, преодолеть его». Обыгрывание темы поимки зверя широко использовалось в детской среде, чтобы посмеяться над хвастуном. Среди ребятишек была популярна такая шутка‑дразнилка: «‑ Медведя поймал! – Веди сюда! – Да нейдет! – Так сам иди! – Да не пускает!»
Согласно легенде князь Ярослав Мудрый на месте своей победы над медведем построил город Ярославль. Впоследствии на гербе этого города был помещен медведь с золотой секирой. Медведь изображен также на гербах Киржача, Перми, Малоярославца, Новгорода, Южно-Сахалинска и Хабаровска.
Пословицы и приметы:
Силен медведь, да в болоте лежит
Не дано медведю волчьей смелости, а волку - медвежьей силы
Не прав медведь, что корову съел, не права корова, что в лес пошла
Не продавай шкуры, не убив медведя
Два медведя в одной берлоге не живут
Счастлив медведь, что не попался стрелку, счастлив и стрелок, что не попался медведю
Медведь в берлоге на другой бок переворачиватся, зима с летом встречается (про Сретенье, отмечаемое 15 февраля).
На этом всё! Благодарю за внимание!
Из всей фауны русскому человеку был ближе всего медведь. Ближе преданных собак и милых котов, которые воспринимались довольно утилитарно, не без презрения.
Ближе лошадей, коров, к которым относились бережливо, по семейному, но, не стирая границы между собой и животным. В медведе же русский человек чувствовал некое родство душевное, некую экзистенциальную близость. Иными словами, в косолапом жителе лесов человек находил себе ровню.
Поиски дружбы с медведем начали еще финно-угорские племена (мурома, меря, мещера), некогда населявшие наши земли. Они признавали за бурым хищником господство за здешними лесами и полагали его добрым. Арендной платой являлись ритуальные приношения косолапому хозяину и общая инертность в освоении территории.
Леса финно-угры не вырубали, дорог не прокладывали, города не строили, то есть соседством не злоупотребляли. Но вот на землях Залесья поселился русский человек, предприимчивый и активный, и между новыми колонистами и косолапым возникло легкое напряжение. В начале наши предки вели себя с местным хозяином со всем почтением, считая его воплощением древнеславянского божества Велеса. Но после принятия Православия отношение изменилось. Началась война. Вместе с язычеством искоренялся и медведь как живой языческий идол.
Битва закончилось поражением медведей. Царство Косолапого батюшки кончилось. И закончилось величайшим унижением для хозяина леса - его приручили. Он стал потешным царьком.
В течение нескольких столетий по дорогам Руси странствовали ватаги с ручными медведями, способными танцевать, кувыркаться и даже попрошайничать. Медвежьи потехи фактически были тогдашней поп-культурой России.
Джильс Флетчер, британский поэт, дипломат, лоббист и просто путешественник, много повидал на своем веку. Однако после прибытия в Москву, ко двору царя Федора Иоанновича, у него произошло обнуление прошлого опыта. Джильс увидел медведей. В большом количестве - праздно разгуливающими по столице. В своих записках Флетчер писал:
"Диких медведей, ловимых обычно в ямы или тенетами, держат в клетках. В назначенный день и час собирается двор и несметное количество людей пред феатром, где должно пройти поединку; сие место обведено глубоким рвом для безопасности зрителей и для того, чтобы ни зверь, ни охотник не могли уйти друг от друга. Там является смелый боец с рогатиною, и выпускают медведя, который, видя его, становится на дыбы, рвет и стремится к нему с отверстым зевом. Охотник недвижим: смотрит, метит - и сильным махом всаживает рогатину в зверя, а другой конец ее пригнетает к земле ногой. Уязвленный, яростный медведь лезет грудью на железо, орошает его своею кровию и пеной, ломит, грызет древко, и если одолеть не может, то, падая на бок, с последним глухим ревом издыхает. Народ, доселе безмолвный, оглашает площадь громкими восклицаниями живейшего удовольствия, и героя ведут к погребам царским пить за государево здравие..."
По разным свидетельствам, в Москве Иоанн Грозного на 100 человек приходилось примерно по одному топтыгину. Бояре и богатые купцы, как правило, держали в своих палатах и теремах хотя бы одного медведя, так сказать, "для души". Зайдя в какой-нибудь людный кабак того времени, вы обязательно бы увидели медведя. Причем, порой сидящего с громкой компанией и пьющего наливки.
Соприкосновение с огромным страшным медведем, одоление и подчинение его пробуждали в человеке самоуважение и стимулировали, кстати, лихую безалаберную русскую душевную щедрость: ручной медведь становился напарником, а порой и приятелем. "Косолапого водили по улицам, обучали разным штукам, его показывали, он плясал, кувыркался, самолично собирал в шляпу деньги за представление; он танцевал, он изображал барышню, собирающуюся на свидание, и пьяного, и скрюченную древнюю старушку; медведь курил, тренькал на балалайке, разве что не пел... Правда, быть приятелем и балаганным забавником медведя принуждали: "Не охоч медведь плясать, да губу теребят". Или: "Не привязан медведь, не пляшет. Но такова медвежья доля..."
Особо стоит упомянуть «медвежьи потехи» царя Иоанна. «Призвание» медведей в качестве экзекуторов был популярно на Руси к моменту царствования Грозного уже не менее пяти столетий. В русской традиции медведь, в отличие от собаки, считается чистым животным. По приписываемым ему чудесным качествам он может не только предупредить человека о присутствии нечистой силы, но и выступить в роли наказания Господня нераскаявшихся грешников. По народным представлениям, медведь мог напасть на человека и съесть его лишь с позволения Бога в наказание за совершенный грех. Таким образом, отдавая опальных на растерзание медведям, царь учитывал их способность выступать в качестве «незаинтересованных судей».
Такое проникновение медведей в городскую жизнь очень сильно беспокоило церковь. Например, протопоп Аввакум, идеолог раскола и бескомпромиссный борец с культом Топтыгина в XVII веке, в своем Житии жаловался: "Приидоша в село мое плясовые медведи с бубнами и домрами, и я, грешник, по Христе ревнуя, изгнал их, и хари (маски) и бубны изломал на поле един у многих и медведей двух великих отнял, одново ушиб, и паки ожил, а другова отпустил в поле. И за сие меня Василей Петрович Шереметев, плывучи Волгою в Казань на воеводство, взяв на судно и браня много... велел меня бросить в Волгу".
К этому же времени относится челобитная нижегородских священников патриарху, в которой они ропщут на вожаков с медведями, смущающих народ в праздники и злые прелести бесовские деюще. В середине XVII века издаются несколько указов, направленных на запреты медвежьей потехи. Хотя окончательно косолапые рабы пропали с московских улиц уже ближе к XX веку.
К этой эпохе относится начало сравнения русских с медведями на Западе. Неизвестно корни этого переноса: почему именно медведями стали называть русских. Точно не потому, что на Руси иностранец запросто мог увидеть в городе пляшущего медведя. Скажем, в Индии по городам гуляли слоны, но англичанам и в голову не пришло сравнивать индусов со слонами.
Возможно, подача русскому тотему пришла именно с нашей стороны. Как известно, первыми себя стали сравнивать с медведями варяжские дружины в Древней Руси. Однако самоназвание "русский медведь" появилось значительно позднее. И было, вероятно, связано не с лестным сравнением с мощным зверем по части силы, а по совсем иной причине. Считалось, что к человеку, победившего медведя в схватке, переходит его сила. А русский человек не только смог покорить медвежье царство, но и приручить медведя.
Когда иностранцу говорят о России, его воображение, помимо других ассоциаций, живо рисует медведя. Этот зверь уже давно стал нашим символом. И не только за рубежом. Образ Русского медведя можно встретить у нас самих и в живописи, и в геральдике, и в современной символике товаров и организаций. Почему медведь так популярен у нас и почему именно с ним сравнивают нас иностранцы?
Кажется, ответ лежит на поверхности: это давнишний стереотип. Его формированию положили начало «Записки о московитских делах» барона С. Герберштейна, вышедшие в 1526 году, и последовавшие за ними многочисленные карикатуры, изображающие Россию в виде глупого и злого медведя. В «Записках…» «правдивый» барон пишет, что по улицам русских селений и городов ходят медведи, а в голодное зимнее время они вламываются в дома и нападают на людей. И эти сведения так полюбились неразборчивой западной публике, что барону вторили многие писатели на протяжении столетий.
Но на деле с этим стереотипом всё сложнее. И «Записки…» барона повлияли на его формирование не самым главным образом. Конечно, на Руси скоморохи всегда водили с собой дрессированных медведей. Но ведь и в Индии на улицах до сих пор можно увидеть и слонов, и коров, и обезьян. А называть индусов этими животными никому не приходит в голову. Значит, ответ искать нужно глубже… в психологии людей.
Стереотип – вещь мощная. Он, как предрассудок, даёт человеку шаблон представлений, рождается быстро и легко, а вот разрушается долго, трудно. Особенно стойки негативные стереотипы. Поэтому мы для Запада долго ещё будем (а, может, и вечно) медвежьей страной.
Негативен ли образ Русского медведя? В глазах иностранцев – да. Рассмотрите старые зарубежные офорты, гравюры и иллюстрации по этому поводу. Россия-медведь на них – просто глыба тупой силы, неуправляемый агрессивный зверь, символ отсталости, неграмотности, жестокости и всего худшего, что есть в человеке. Можно только руками разводить, откуда они взяли о нас такое представление? Чем-чем, а вот агрессией и жестокостью, например, Россия никогда особенно не отличалась. Так в чём же дело?
По-моему, привычка сравнивать русских с медведем возникла по двум причинам.
Первая причина. На Руси с незапамятных времён существовал культ медведя (подробнее об этом речь пойдёт в конце статьи). Он пришёл к нашим предкам из зоолатрии – ранней формы религии, обожествляющей животных – людей каменного века. Этот зверь был тотемом праславян. А у славян образ медведя трансформировался в бога домашнего скота Велеса. Доказательством этому может служить факт, что одна ипостась Велеса – медведь.
Но и после формирования самобытной религии, и даже после прихода христианства, почитание медведя сохранилось. Его уважали, почти что приравнивали к богам, считали своим покровителем и оставляли ему в лесу подношения и подарки. Ведь жизнь большинства русских народов протекала в лесу. А медведь – самый сильный зверь, хозяина леса.
Чтобы обратить на себя милость своего тотема-покровителя – медведя, его изображения наносились на боевые щиты, паруса ладей, вышивали его символические обозначения на одежде. Также он был излюбленным персонажем на праздниках ряжений. Некоторые княжеские дружины назвали себя медведями – чтобы подчеркнуть свою силу и неустрашимость. Из-за частого упоминания этого зверя иноземные купцы и путешественники стали нарицательно называть русских медведями. А потом это вошло в традицию.
Вторая причина. Что ни говори, но Русь с самого своего начала была сильным, независимым и большим государством. Были времена упадка и раздробленности, но даже тогда никто не мог сломить её. Эта жизнестойкость, свободолюбие и патриотизм всегда вызывали уважение, трепет и даже страх у окружающих соседей.
Европейские соседи, похоже, кроме страха ничего не испытывали. Если проследить их историю, то они всегда были маленькими или небольшими государствами, постоянно воюющими друг с другом. После покорения Европы Римской империей в начале нашей эры, они утвердились во мнении, что любое большое, единое и сильное государство есть угроза для маленьких стран. Поэтому страх перед сильным у европейцев в крови.
Когда индивид не может справиться с какими-то сильными эмоциями, он вытесняет их из своего сознания другими, не менее сильными, но не травмирующими его. Такой процесс психологи называют замещением. Например, ребёнок может ненавидеть своего отца, чтобы не бояться его.
В России образ медведя так же популярен, как и за границей. Как было выше сказано, этого зверя наши предки почитали всегда. И хотя в фольклоре он может показаться нам неуклюжем и тугоумным персонажем, в народном сознании медведь – олицетворение силы, спокойствия и уверенности.
Наши предки так долго жили бок о бок с медведем, что в нашем сознании сложился и до сих пор жив архетипический образ медведя. Он частый персонаж народных сказок («Теремок», «Колобок», «Медведь и Лиса» и т.д.), басен и литературных произведений (Н.И. Сладков «Медвежий характер», К. И. Чуковский «Краденое солнце» и другие), живописи. Даже сейчас этот архетип популярен, и образ медведя найдётся в геральдике областей и в символике спорта и политических организаций.
На Руси на любые празденства кто-нибудь обязательно наряжался медведем, молодожёны проводили свадебный обряд, сидя на медвежьей шкуре, в барских домах часто бывали ручные медвежата. Из уважения наши предки называли его Топтыгин, Потапыч или ласково мишкой. Также они считали его своим предком, а позднее заколдованным человеком или грешником.
Чем же медведь покорил воображение славян? Его поведение и некоторые черты облика напоминают человека: медведь может ходить на ногах, лазать по деревьям и плавать, кормить грудью и нянчить своих детёнышей, кряхтеть как старый дед, а его следы похожи на отпечатки босых ног человека. Даже характером он похож на русского человека: добродушный, спокойный, медлительный и всю зиму проводит в спячке. Наверное, поэтому медведь так прочно вошёл в нашу ментальность.
Но это не все причины любви славян к медведю. Он олицетворял необыкновенную силу, тайные знания и находчивость. По древнему преданию, эти качества переходили к тому, кто победит дикого медведя в поединке. Но для русского человека с широкой душой было интереснее приручить, а не победить этого страшного зверя.
В 2009 году в Америке прошёл социологический опрос «Медведь как символ России». По его результатам почти 80% респондентов выделили агрессивность и жестокость как самые главные качества Русского медведя. А как вы воспринимаете наш символ?
Диссертация
Кошкарова, Юлия Александровна
Ученая cтепень:
Кандидат культурологии
Место защиты диссертации:
Краснодар
Код cпециальности ВАК:
Специальность:
Теория и история культуры
Количество cтраниц:
ГЛАВА 1 ТЕОРЕТИКО - МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ ОБРАЗА МЕДВЕДЯ В КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОМ ЗНАНИИ.
1.1 Архетипический образ медведя: сущность, генезис, особенности формирования.
1.2 Основные направления и подходы к формированию исследовательского поля культурологии в изучении образа медведя.
1.3 Сущностная характеристика моделей интегрального архетипического образа медведя в контексте культурологического знания.
ГЛАВА 2 ТРАНСФОРМАЦИЯ АРХЕТИПИЧЕСКОГО ОБРАЗА МЕДВЕДЯ В МИФОПОЭТИЧЕСКОМ СОЗНАНИИ НАРОДА.
2.1 Образ медведя в охотничьих культах и верованиях народов России.
2.2 Архетипический образ медведя как составной элемент русских народных сказок.
2.3 Мотивы архетипического образа медведя в традициях почитания языческих богов и православных святых в России .
Актуальность темы исследования определяется социокультурной ситуацией, сложившейся в современном мире, и обусловлена возросшим интересом к культуре России как феномену, сущность и истоки которого скрыты в глубинах исторического прошлого страны.
Архетипический образ медведя занимает важное место в духовном наследии народов России, что объясняет повышенный интерес к нему как общенациональному символу страны. Изучение этого концепта актуально для углубленного осмысления проблем современного российского общества и его культуры.
Выявление сущностной характеристики предмета исследования актуализировано в силу того, что он как символическое выражение архаических установок определяет особенности мировоззрения, мироощущения и миропонимания народа, имеет непосредственную связь с формированием психических реакций человека в процессе социализации и идентификации в обществе, входит в структуру системы его ценностей. Исследуемый концепт содержит архетипические черты, формирующие ментальность россиян и образ России в целом, как внутри, так и за ее пределами.
Чтобы понять суть исследуемой(проблемы, надо «заглянуть » в историю, следы которой скрыты глубоко. Они фрагментарны, не раскрывают всего многообразия-исследуемого феномена и заставляют обращаться к его гипотетическим реконструкциям в теории и истории культуры.
Актуальность темы-работы обусловлена также необходимостью обращения, к жанрам народного творчества древнего населения России: охотничьим культам и верованиям, сказкам, традициям почитания языческих богов и православных святых, описания их содержания и раскрытия интегра-тивной основы в контексте современных этнокультурных и социально-политических процессов.
Вышеизложенное актуализировало недостаточную изученность смысловых, структурных оснований и механизмов функционирования архетипи-ческого образа медведя в духовной культуре народов России и определило необходимость его культурологического осмысления.
Степень изученности проблемы. Образ медведя издавна привлекает ученых различных направлений гуманитарного знания, о чем свидетельствует обширная источниковая база диссертационной работы.
Так, в исследовании использованы, идеи Ф. Боаса, Р. Бенедикт, Э. Кас-сирера, Л. Леви-Брюля, К. Леви-Стросса, Б. Малиновского, Э. Тайлора, Дж. Фрезера, К. Хюбнера, М. Элиаде и др., касающиеся первобытной культуры и религии.
Поворотным моментом в осмыслении изучаемого концепта стало обращение к работам ученых в области аналитической психологии, в частности, к теории архетипов коллективного бессознательного, разработанной К. Юнгом и его последователями. Определенное место данной проблематике уделяется в трудах историко-философского, религиоведческого и этнопсихологического направлений, а также в политических и маркетинговых публикациях. В частности, роль и место архетипов в России описаны Г. Гачевым, К. Касьяновой, И. Мостовой, А. Квакиным, А. Скориком, В. Сторчаком и др.
Особое значение в формировании культурологического аспекта проблемы принадлежит исследованиям современных отечественных культурологов С. Аверинцева, М. Бахтина, Н. Гашевой, П. Гуревича, Г. Драча, М. Кагана, С. Лурье, Э. Маркаряна, В. Найдыша, А. Флиера и др., а также диссертационным работам Т. Солониной, И. Цыреновой и др.
Значительный вклад в осмысление проблемы внесли историки и этнографы, зафиксировавшие и описавшие культ медведя у народов Урала, Сибири, Севера и Дальнего Востока (И. Авдеев, Е. Алексеенко, Н. Гондатти, В. Ионов, А. Каннисто, Е. Крейнович, В. Кулемзин, Р. Митусова, А. Немтуш-кин, В. Новицкий, Г. Новицкий, И. Остроумов, Э. Пекарский, И. Смирнов, 3. Соколова, И. Таксами, В. Цветков, М. Шатилов, Л. Штернберг и др.).
Отдельные аспекты образа медведя в древних и современных культурах Сибири, Севера и Дальнего Востока изучены Н. Алексеевым, А. Бадмае-вым, А. Бауло, Ф. Болоневым, В. Бутанаевым, А. Ким, П. Косинцевым, С. Мезенцевой, Н. Соломоновой, А. Табаревым, Т. Троицкой, М. Тэминой , Н. Федоровой, Е. Фурсовой, Л. Чиндиной, В. Широковым и др.
В осмыслении сущности, генезиса, особенностей формирования и развития архетипического образа медведя определенный вклад внесли общетеоретические работы отечественных ученых по этнографии (С. Арутюнов, В. Богораз-Тан, Ю. Бромлей, Л. Гумилев, С. Токарев, К. Чистов и др.), семиотике (М. Евлезин, В. Иванов, Ю. Лотман, Е. Мелетинский, Л. Морина, В. Топоров др.), фольклористике (А. Афанасьев, Д. Зеленин, В. Пропп и др.).
Религиозные верования и традиции, связанные с почитанием образа медведя у русского народа изучались по работам Г. Глинки, В. Даля, М. За-былина, А. Кайсарова, А. Коринфского, А. Терещенко и др.
Эмпирическая база диссертации формировалась на материалах, собранных российскими археологами в разные периоды истории: в XIX в.: Н. Новокрещенных, С. Сергеевым, А. Спицыным, Ф. Теплоуховым и др.; в советский период О. Бадером, В. Генингом, Р. Голдиной, Л. Голубевой, Л. Грибовой, А. Збруевой, Б. Кониковым, К. Корепановым, Н. Мажитовым, В: Ма-тюшенко, В. Могильниковым, В. Молодиным, В. Мошинской, И. Мягковым, В. Обориным, А. Окладниковым, Ю. Поляковым, Э. Савельевой, А. Сидоровым, А. Смирновым, С. Студзитской, М. Талицким, В. Чернецовым, Г. Черновым, Л. Чиндиной, Д. Эдингом и др.; в настоящее время О. Даниловым, Л. Липиной, Е. Ложкиной, А. Майничевой, И. Октябрьской, Л. Тойдыбековой, М. Чемякиной и др.).
Работы Г. Дзенискевича, В. Кернера, Н. Новикова, Э. Померанцевой, Л. Танкиевой, Б.Успенского и др. по анализу и интерпретации образа медведя в произведениях фольклора (сказки, мифы, обрядовые песни и др.) помогли выделить архетипические черты исследуемого концепта.
Важную лепту в изучение предмета исследования в рамках философ-ско-психоаналитического подхода внесли работы Б. Дорошина, Л. Ермолаевой, С. Коваленко, А. Куликова и др.
Однако анализ публикаций, по выбранной проблеме показал, что степень разработанности ее в рамках теории и истории культуры пока недостаточна, что также подтверждает актуальность проведенного исследования.
Объект диссертационного исследования - духовная культура России.
Предмет исследования - охотничьи культы и верования народов России, русские народные сказки, традиции почитания языческих богов и православных святых как универсальные мифологемы, реконструирующие архе-типический образ медведя.
Цель исследования - разработка модели интегрального архетипического образа медведя, отражающей трансформацию этого концепта в истории духовной культуры России.
Задачи исследования:
1. раскрыть, сущность, генезис и особенности формирования архетипического образа медведя в духовной культуре народов России;
2. охарактеризовать основные направления и подходы к изучению архетипического образа медведя в культурологическом знании;
3. выделить и сопоставить основные модели и мотивы-компоненты, интегрального архетипического образа медведя в исследовательском дискурсе культурологии;
4. выявить архетипические основы почитания образа медведя в охотничьих культах и верованиях народов России;
5. осуществить культурологический/ анализ; основных компонентов архетипического образа медведя в русских народных сказках;
6. определить место архетипического образа, медведя в традициях почитания языческих богов и православных святых в России.
Теоретико-методологическая основа исследования сложилась в результате анализа источников и литературы, методологический статус которых позволил выявить сущностные характеристики архетипического образа медведя в духовной культуре народов России.
Теоретический каркас исследования составили идеи преемственности в развитии истории, философии и культурологии, рассмотренные в их системности, конкретности, историчности, целостности.
Логико-методологические принципы изучения выбранного концепта сформировались под влиянием идей и теорий М. Бахтина, Л. Гумилева, А. Флиера, М. Элиаде, К. Юнга и др.
Историко-философский подход к исследованию образа медведя опирался на работы А. Анисимова, М. Турова, историко-культурный аспект сложился на основе трудов И. Винокуровой, 3. Соколовой, И. Цыреновой, А. Черных, Б. Шойнжонова и др.
Структуралистский подход в исследовании обоснован трудами В.- Иванова, В. Топорова, Е. Шмидт.
Компаративистский подход в изучении образа медведя доказывается концепциями российских ученых Б. Васильева, Н. Харузина, Н. Ядринцева и английского этнографа Дж. Фрэзера. Социологический подход обоснован в работах К. Жигульского и др.
Комплексный подход раскрывался в контексте трудов С. Астапова, Т. Волошиной, Н. Воронина, А. Гуры, Д. Зеленина, Ю. Кривошеева, Е. Левки-евской, Л. Мирончикова, Н. Никольского, В. Петрухина, В. Проппа, Б. Рыбакова, С. Токарева, В. Чернецова, В.Чичерова и др.
Комплексный и системный подходы позволили расширить исследовательское поле за счет включения в его инструментарий деятельностного, аксиологического, семиотического, историко-генетического, структурно-функционального, структурно-типологического, герменевтического подходов. Исследовательская база диссертации формировалась посредством применения методов причинно-следственных связей, аналогии, сравнения, анализа и синтеза, моделирования и реконструкции, а также метода пережитков.
Сформированная теоретико-методологическая основа диссертационной работы конкретизировала и уточнила ее исследовательский аппарат, научную и практическую компетентность.
Эмпирическую базу исследования составили этнографические заметки, описания традиций почитания медведя и проведения медвежьего праздника у народов Урала, Сибири, Севера"и Дальнего Востока, произведения фольклора народов России (мифы, легенды, предания, сказки, обрядовые песни и т.д.), результаты археологических раскопок.
Научная новизна диссертационного исследования подтверждается новыми научными результатами, полученными соискателем, которые обусловлены:
1. комплексным и многоаспектным исследованием выбранной проблемы в концептуальной постановке культурологии;
2. выявлением и введением в научный оборот материалов и источников, представляющих конкретно-исторический потенциал теоретических изысканий в рамках обозначенной проблемы в области культурологического знания;
3. использованием интегративного подхода, позволившего осуществить анализ и синтез философско-культурологических, психоаналитических, фолыслорно-этнографических, исторических, филологических теорий и концепций с целью определения сущностных характеристик архетипического образа медведя;
4. обоснованием идеи о выделении четырех хронологических этапов в изучении образа медведя, а также определением направлений и подходов в его исследовании с целью систематизации массива источников и научной литературы по проблеме;
5. описанием и анализом охотничьих культов и верований, народных сказок, традиций почитания языческих богов и православных святых у народов России как универсальных мифологем, раскрывающих архетипический образ медведя;
6. выделением алгоритмов и построением модели интегрального архе-типического образа медведя, сформировавшейся в процессе трансформации этого концепта в истории развития духовной культуры России.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Культурологический подход, в силу своего комплексного характера, позволил обобщить, систематизировать и осмыслить результаты исследования архетипического образа медведя, определить его сущность, генезис, выявить особенности формирования в духовной культуре народов России и дать содержательную характеристику этому концепту, сложившуюся на основе синтеза тотемических воззрений и промысловых культов, женских архетипов матери и мудрой старухи, которые, по мере разложения материнского родового строя, заменялись мужскими архетипами отца и мудрого старца, приобретая антропоморфные черты.
2. Анализ источников и научной литературы впервые в культурологическом знании доказал необходимость выделения четырех хронологических этапов в изучении архетипического образа медведя (X - XVIII вв.; XIX в. -начало XX в.; 20-80-е гг. XX в.; 90-е гг. XX в. - начало XXI в.) с целью определения их характерных особенностей, направления развития. Актуальным и перспективным, с нашей точки зрения, стал интегративный" подход, позволивший осмыслить процесс формирования архетипического образа медведя и этапы его изучения.
3. Результаты исследования позволили сделать вывод, что структура архетипического образа медведя многоаспектна и включает пять пластов, каждый из которых содержит комплекс архетипических и семантических представлений об этом концепте:
Первый пласт - древнейший глубинный слой, включающий представления о медведе/медведице как генезисе жизни, божестве, породившем эту жизнь;
Второй пласт - включает представления о медведе как тотеме - общем предке - прародителе людей и животных в целом;
Третий пласт связан со слоем рода, в котором медведь - мифический предок и символ рода, духов предков, мертвых;
Четвертый пласт - это слой уровня семьи, в котором медведь является родителем (отец, мать), супругом или ребенком; I
Пятый пласт содержит поверхностный слой, где медведь выступает уже как субъект социальных отношений, обладающий определенным социальным статусом и ролью: герой, жрец, царь, судья. 4. В диссертации выделены три модели архетипического образа медведя, впитавшие особенности основных этапов его формирования и развития:
- «классическая » обско-угорская модель;
- «переходная » пермская модель;
Итоговая «трансформированная » русская модель.
Сопоставление мотивов-компонентов образа медведя на примере представленных моделей доказывает, что культ медведя издавна существовал у предков русского народа. Можно сделать вывод, что интегральный архети-пический образ медведя в итоговой «трансформированной » русской модели подвергся значительным изменениям и деформации, пройдя путь от тотемного предка - зверя до христианского святого
5. В работе дано авторское определение понятию «культ медведя », под которым понимается поклонение медведю, проявляющееся в особом отношении к этому животному и реализации комплекса обрядов, связанных с охотой, поеданием туши и захоронением его костей, основанных на синтезе тотемизма, анимизма, анимализма, промысловых и родовых (племенных) культов, посредством чего достигается «расположение » медведя к человеку.
Основными мотивами-компонентами культа медведя являются представления о нем как о зверином предке - потомке небесного отца и мифической земной матери, брачном партнере, существе со сверхспособностями, которое может принимать как облик зверя, так и человека; данные мотивы -компоненты восходят к архетипам отца/матери, анимы/анимуса, частично тени и мудрого старца. Представления о медведе как хозяине, герое, духепокровителе, главе духов - предков, восходят к более поздним архетипам дитя, хозяина-царя, героя.
6. Модель интегрального архетипического образа медведя представляет собой многослойный идеальный конструкт, целостную систему, включающую базовые человеческие архетипы, проявляющиеся через комплекс соприкасающихся и тесно переплетающихся мотивов-компонентов, среди которых:
Небесный медведь - организующее начало (божественный прародитель и/или его потомок, он связан с первыми тремя пластами в структуре образа медведя и восходит к архетипам Отца/Матери, мудрого старца/старухи);
Земной медведь - оборотень (брачный партнер, хозяин и охранитель сферы (лес, горы, дом), медведе - человек, он связан с четвертым и пятым пластами, восходит к архетипам Отца/Матери, мудрого старца/старухи, ани-мы/анимуса, героя, хозяина, Тени);
Подземный медведь - хтоническое существо (представитель/божество нижнего мира или его потомок, он связан с первыми тремя пластами и восходит к архетипам Матери/Отца, мудрого старца/старухи, Тени).
Эта модель представляет собой концентрированное отражение картины мира древнего человека, соединяющая пространство (все миры и сферы), время (медведь выступает и родителем-предком, и сыном-Героем, и как последующая реинкарнация зверя или человека), а также самость человека как синтез природного, социального и гипостазированного.
На формирование модели интегрального архетипического образа медведя и ее модификаций оказывали влияние процессы, происходящие в духовной жизни народов России. Основные структурные элементы этой модели сложились в процессе культурогенеза и определили особенности материальной и духовной культуры России, в том числе религии, верований, традиций и обычаев, фольклора, менталитета, национального характера, уклада жизни и т.д.
Теоретическая значимость исследования заключается в определении периодизации, направлений и подходов к изучению архетипического образа медведя на основе анализа и систематизации научной литературы; разработке структуры архетипического образа медведя и выделении составляющих ее пластов, а также формировании модели интегрального архетипического образа медведя как многослойного идеального конструкта, содержащего базовые человеческие архетипы, проявляющиеся через комплекс мотивов-компонентов.
Практическая значимость диссертации заключается в том, что ее результаты могут быть использованы при подготовке учебно-методических материалов, чтении лекционных курсов по культурологии, философии, отечественной истории, религиоведению, этнологии.
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертационного исследования, теоретические подходы и выводы нашли отражение в научных публикациях, а также изложены в докладах и сообщениях на международных и межвузовских научных и научно-практических конференциях: III Международной научно-практической конференции «XX век в истории России: актуальные проблемы» (г.Пенза, 2007 г.); V международной научно-практической конференции «Семиотика культуры и искусства » (г.Краснодар, 2-6 ноября 2007 г.); Международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы социогуманитарного знания в России XXI в.» (г.Новороссийск, 15 - 16 июня 2010 г.); Международной научно-практической конференции «Прошлое, настоящее и будущее России и российского общества » (г.Москва, 2010 г.); межвузовской научной конференции «Культура. Цивилизация. Личность» (г.Краснодар, 2004 г.); межвузовских научно-практических конференциях «Актуальные проблемы современности: научные подходы и внедренческие технологии » (г.Новороссийск, 17 мая 2007 г. и 16 октября 2007 г.).
Структура диссертационной работы определяется целью и задачами исследования и состоит из введения, двух глав, включающих шесть параграфов, заключения, списка источников и литературы.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
С глубокой древности и до наших дней образ медведя занимает видное место среди мифологических героев, это один из самых распространенных и наиболее древних образов религиозных верований, обрядности и фольклора в культурном пространстве России.
Данный концепт издавна привлекает к себе внимание ученых. Его научное исследование насчитывает более чем двухвековую историю. Образ медведя являлся объектом фольклорно-этнографических, археологических, историко-культурных, религиоведческих, искусствоведческих, лингвистических, психоаналитических исследований.
Преобладающими подходами в исследовании образа медведя являются: дескриптивный, историко-философский, социологический, семиотический, компаративный, герменевтический, структурный, комплексный, культурологический, философско-психоаналитический.
Исследование образа медведя как феномена культуры предполагает применение интегративного и комплексного подходов, позволяющих наиболее полно раскрыть архетипическую сущность этого концепта.
Формирование архетипического образа медведя уходит корнями в глубокую древность, в доязыковую эпоху. Начало почитания образа медведя связано с медвежьими пещерами палеолита, в которых в значительных количествах найдены останки пещерных медведей, в том числе захороненных с применением специальных ритуалов.
Генезис архетипического образа медведя связан с синтезом тотемиче-ских воззрений и промысловых культов. Поклонение медведю издревна носило характер зоофагического культа.
Центральным элементом культа является медвежий праздник как комплекс обрядов, связанных с убийством медведя, поеданием его туши, ритуальным уходом за костями и черепом животного с целью последующего возрождения медвежьей особи, а так же с совершением различного рода умилостивительных обрядов с целью обеспечения благоприятного расположения медведя. Идеологическим стержнем культа медведя являлся древнейший миф об умирающем и воскресающем звере/Боге.
Архетипический образ медведя, рассмотренный нами на примере охотничьих народов России, формируется в рамках тотемических верований, переплетающихся с идеями плодородия и умножения животных промыслового культа. Основными мотивами-компонентами образа медведя у охотничьих народов России являются представления о нем как о зверином предке - потомке небесного отца и мифической земной матери, брачном партнере, существе со сверхспособностями, которое может принимать как облик зверя, так и человека. Данные мотивы-компоненты восходят к архетипам Отца/Матери, анимы/анимуса, частично Тени и Мудрого Старца. Отметим, что первоначальную базовую модель интегрального архетипического образа медведя составляют женские архетипы матери и мудрой старухи, которые, по мере разложения материнского родового строя, заменяются соответственно мужскими архетипами отца и мудрого старца.
Представления о медведе как хозяине, мифическом и культурном герое, духе-покровителе, главе духов - предков, восходящих к архетипам хозяина-Царя, Героя, являются более поздними пластами в образе медведя. Так, на образ зооморфного хозяина медвежьего вида, выросшего из образа тотема-покровителя охотничьего промысла, наслаиваются архетипы жреца, царя и героя, у которых преобладают антропоморфные черты, а от старых архетипов остаются сверхъестественные возможности и способность к оборотниче-ству.
Архетип дитя, в силу своей специфики, выступает в качестве переходного, соединительного звена, синтезирующего старые и новые архетипы в процессе формирования интегрального архетипического образа медведя. Не случайно легенды, главным героем которых выступает медведе-человек, в качестве предистории содержат сюжет его чудесного рождения в результате священного брака тотема-зверя и человеческого родителя, а, в дальнейшем, архетип «дитя» сращивается с архетипами героя, жреца и вождя-царя.
Постепенный отход роли охоты на второй план, вытеснение родовых охотничье-промысловых культов аграрными приводит к антропоморфизации и усложнению образа медведя, получившего на этой стадии связь с солярным и растительными культами. Архетипические идеи круговорота жизни и смерти в природе, плодородия, возрождения животных - важнейшие характеристики образа медведя как нельзя лучше были востребованы у народов, основой хозяйства которых становится земледелие и скотоводство.
Наиболее явно это представлено в «пермской » и «русской » моделях архетипического образа медведя. Пермская «переходная » модель образа медведя, на наш взгляд, представляет собой важное для исследователя промежуточное звено в процессе трансформации интегрального образа медведя. Впрочем, и «классическая » обская модель была взята нами за некий эталон, точку отсчета достаточно условно, поскольку исследование ее этнографами и фольклористами началось уже в несколько деформированном виде. Сопоставление классического и переходного вариантов почитания медведя с фольклорными данными, археологическим материалом и представлениями о медведе у русских, позволяет предположить, что культ медведя некогда в древности существовал у славянского населения - предков русского народа.
Интегральный архетипический образ медведя в итоговой русской модели является результатом длительной трансформации, он подвергся значительным изменениям, наслоениям, деформации, пройдя путь от тотемного предка - зверя до христианского святого.
Архетипический образ медведя, анализируемый по материалам русских сказок, предстает несколько противоречивым, поскольку в нем переплетены отголоски былого могущества, величия и силы с сатирическим подходом к персонажу сказок о животных.
Наиболее древними сказками, раскрывающими сущностные основы образа медведя, являются сюжеты о медведе на липовой ноге, восходящие к медвежьему празднику архаических охотников и культу медвежьих лап. В этой сказке медведь выступает как гарант и хранитель традиций, карающий людей за их нарушение.
К древнейшему мифическому сюжету «священного брака », связанного с идеей плодородия и воспроизводства, восходит сюжет сказки «Девушка и медведь », воплощающий в образной форме архетипы анимы/анимуса в сознании русского человека. Ее традиционным продолжением являлся сюжет о появлении медвежьего героя (Ивашка-Медвежье Ушко), противостоящего звериному отцу, выполнявшего защитные функции в обществе, являющемся носителем характеристик архетипа Героя. Древние тотемические воззрения и идеи оборотничества отражают сказки, героем которых является медведе-человек.
Изменение роли медведя в хозяйственной жизни народа приводит к утрате некоторых элементов в образе самого медведя, что ясно прослеживается на примере сказок о животных. В сказках о животных образ медведя, как и в мифах, продолжает сохранять внешнее величие, однако внутренние качества его уже совершенно иные, что приводит к резкому отличию образа медведя -героя мифа от медведя - персонажа сказки о животных. Он становится более похожим на человека, чем на божественного предка.
В русских сказках о животных медведь как хозяин леса, покровитель диких и домашних животных, хозяин медвежьего вида сохраняет черты архетипа Хозяина-Царя и Мудрого Старца. В то же время взаимозаменяемость в сказках образов медведя и лешего (воплощающего архетип Тени) свидетельствует о присутствии в этих образах сходных архетипических черт.
Огромный пласт русского фольклорно-этнографического материала указывает на то, что медведь связан в народных представлениях с нечистой силой. Леший и домовой отождествлялись с медведем внешне и функционально; вероятно, оба духа-хозяина являются результатом дифференциации образа некогда единого мифического (медвежьего) существа - тотемного предка, покровителя рода и хозяйственной деятельности.
Образы, медведя и языческого бога Белеса тесно переплетаются. Их близость проявляется во внешних характеристиках, в имени самого бога и как иносказательного названия медведя, в способности Белеса обращаться в медведя. Оба образа смыкаются и в функциональной области: покровительство охотникам и животным, обеспечение плодородия и воспроизводства материальных благ, связь с подземным миром - миром мертвых, выступление в качестве гарантов клятвы и т.д. /
С принятием христианства и возникновением на Руси феноменам двоеверия, полного поглощения всего многообразия функций Велеса-медведя каким-либо одним православным святым не; произошло;: его функции; и черты наследуются и распределяются между целым рядом святых. Наиболее четко характерные мотивы архетипического образа медведя просвечивают сквозь лики святых Власия, Флора и Лавра,. Николая Угодника, Георгия и Ильи.
Изменения в образе медведя были тесно связаны с изменением форм хозяйственной жизни народов (переход от охоты к скотоводству и; земледелию), определявших изменение в их духовной сфере; Однако общая символическая составляющая данного концепта сохранилась,^поскольку в ее основе лежат важнейшие универсальные архетипы коллективного бессознательного.
Сопоставление моделей-модификаций интегрального архетипического образа медведя у народов, почитавших его, но находящихся на разных стадиях социально-экономического развития, позволяет восстановить «недостающие » компоненты., образа медведя, что позволяет понять, осмыслить, а, по возможности, реконструировать его культ, проследить основные направления и этапы трансформации данного образа в духовном пространстве России.
Полифункциональность и устойчивость, архетипического; образа." медведя свидетельствует о его важном месте в духовной культуре и ментально-сти народов России. Образ медведя популярен в России до сих пор: медведь -герой множества сказок и песен, он присутствует на гербах российских городов и в топонимике. Более того, не случайно известная политическая партия современной России сделала медведя своим символом.
Архетипический образ медведя в современной России, по сути, является проекцией исторической народной памяти об архетипическом «идеальном » медведе-первопредке, медведе-богочеловеке, поэтому в отношении к нему присутствует огромная симпатия и уважение. Медведь, в полной мере, выступает одновременно как внешний и внутренний образ россиянина, поэтому архетипический образ медведя «обречен » на длительное существование в качестве символа общероссийского масштаба.
1. Источники и научная литература
2. Аарне, А. Этюды в области финских сказок Текст. / А. Аарне // Этнографическое обозрение. 1892. - № 2. - С. 125-126.
3. Абрамян, Л. Первобытный праздник и мифология Текст. / Л. Абрамян. Ереван: Изд-во Академии Наук Армянской ССР , 1983.
4. Авдеев, И.И. Песни народа манси Текст. / И.И. Авдеев. Омск: Обл-гиз, 1936.
5. Аверинцев, С.С. «Аналитическая психология » К.- Г. Юнга и закономерности творческой фантазии Текст. / С.С. Аверинцев // Вопросы литературы. 1970. - №3. - С.113-143.
6. Аверинцев, С.С. Архетипы Текст. / С.С. Аверинцев // Мифы народов мира: Энциклопедия. М., 1980.-Т. 1.-С.110- 111.
7. Аврорин, В.А. Орочские сказки и мифы Текст. / В.А. Аврорин. Новосибирск: Наука, 1966.
8. Аврорин , В.А. Представления орочей о вселенной, о переселении душ и путешествиях шаманов, изображенные на «карте » Текст. / В.А. Аврорин, И.И. Козьминский // Сборник Музея Антропологии и Этнографии Л.: Наука, 1949. - Т. 11. - С. 324 - 334.
9. Айхенвальд , А.Ю. реконструкции мифологических представлений финно-угорских народов Текст. / А.Ю. Айхенвальд, В.Я. Петрухин , Е.А. Хелимский // Балто-славянские исследования 1981. М.: Наука, 1982.-С. 162-192.
10. Акцорин , В.А. Марийский фольклор. Мифы, легенды, предания Текст. / Составитель В.А. Акцорин, под ред. С.С. Сабитовой. Йошкар-Ола: Марийское кн. изд-во, 1991.
11. Алексеев, A.A. Забытый мир предков (Очерки традиционного мировоззрения эвенов Северо-западного Верхоянья) Текст. / A.A. Алексеев. -Якутск: КИФ «Ситим », 1993.
12. Алексеев, H.A. Традиционные религиозные верования якутов в XIX - начале XX в. Текст. / H.A. Алексеев. Новосибирск: Наука, 1975.
13. Алексеенко, Е.А. Культ медведя у кетов Текст. / Е.А. Алексеенко // Советская этнография. i960. - №4. - С.90 - 103.
14. Алексеенко, Е.А. Мифы, предания, сказки кетов Текст. / Е.А. Алексеенко М.: Издательская фирма «Восточная литература » РАН , 2001.
15. Алексеенко, Е.А. Представления кетов о мире Текст. / Е.А. Алексеенко // Природа и человек в религиозных представлениях народов Сибири и Севера (вторая половина XIX начало XX в.). Отв. ред. И.С. Вдо-вин. - Л.: Наука, 1976. - С.67-105.
16. Андреев, А.Л. Национальный менталитет и политика Текст. // Политическая психология / А.Л. Андреев. М.: Весь мир, 2002. - Гл. 5.
17. Андреева , Е.Г. Древние млекопитающие по археологическим материалам Среднего Поволжья и Верхнего Прикамья Текст. / Е.Г. Андреева, А.Г. Петренко // Из археологии Волго Камья. - Казань, 1976.19,20,21
Обратите внимание, представленные выше научные тексты размещены для ознакомления и получены посредством распознавания оригинальных текстов диссертаций (OCR). В связи с чем, в них могут содержаться ошибки, связанные с несовершенством алгоритмов распознавания.
В PDF файлах диссертаций и авторефератов, которые мы доставляем, подобных ошибок нет.
