Однажды, в город Слободской, что в Вятской губернии, приехал популярный силач Федор Бесов. Он демонстрировал умопомрачительные трюки: рвал цепи, жонглировал с завязанными глазами трехпудовыми гирями, разрывал колоду карт, гнул пальцами медные пятаки, на его плечах сгибали металлическую балку, разбивал кулаком булыжник...

И вообще, поверг в неописуемый экстаз местных обитателей. В конце выступления Бесов, как это он постоянно практиковал, обратился к зрителям: «Может кто желает побороться со мной на поясах?» Зал замолк. Желающих не находилось. Тогда атлет подозвал ассистента и взяв у него десять рублей, поднял руку вверх, и опять обратился с улыбкой к зрителям: «А это тому, кто продержится супротив меня десять минут!» И еще раз безмолвие в зале. И как черт из табакерки, откуда-то с галерки, чей то бас пророкотал: «Давай попробую».

К восторгу публики на арену вышел бородатый мужчина в лаптях и холщовой рубахе. Роста он оказался саженного - больше двух метров, плечи в ворота с трудом пролезут. Это был известный всей губернии силач-крестьянин из деревни Салтыки Григорий Косинский. О нем ходили легенды. Гриша мог, в частности, связав двенадцать двухпудовых гирь, взвалить их себе на плечи и прохаживаться с этим колоссальным грузом. Рассказывают, что как-то раз он положил в сани, в которых ездил подрядчик, обсчитывающий рабочих, сорокапудовую бабу для забивания свай.

Началась битва. Ни знание приемов, ни громадный навык не смогли спасти Бесова от поражения. Публика задохнулась от восторга, когда бородатый гигант припечатал к ковру заезжего атлета.

Бесов понял, что встретил самородка. После выступления он увел Гришу за кулисы и длительно убеждал поехать с ним - «являть силу». Увлеченно рассказывал Бесов о будущей карьере Гриши, о том, какая его ждет слава. Тот в конце концов согласился. Началась новая жизнь, но, конечно не такая сладкая, какую рисовал ему Бесов. Выступления проходили в провинциях, чаше всего под открытым небом, с большими физическими нагрузками.
Были и курьезные случаи в этих гастрольных скитаниях. Вот, что рассказывал Бесов об одном из случаев, тот, что произошел с ними. "Приезжаем с Гришей в глухой- преглухой городишко. Там таких людей как мы, и не видели.
Кащеев (псевдоним Косинского) - косматый, как зверюга, а моя фамилия Бесов... Облика человеческого у нас нет. Решили, что мы - оборотни... Не говоря дурного слова, заарканили нас, вывезли за град и говорят: «Ежели не уйдете из нашего города добром, так пеняйте на себя». Так мы с Гришей - давай Бог ноги...

Выступления Кащеева пользовались огромным успехом, но все чаще и чаще он говорил: «Нет, уйду из цирка. Вернусь домой, землю пахать буду».
В 1906 году он в первый раз встретился с борцами мирового класса. Подружился с Иваном Заикиным. Тот помог ему выЙти на большую арену. Вскоре Кащеев кладет на лопатки многих именитых силачей, а в 1908 году вкупе с Иваном Поддубным и Иваном Заикиным едет на всемирный чемпионат в Париж.
С победой возвратились наши богатыри на родину. Кащеев занял призовое местоположение. Казалось бы, вот сейчас и началась настоящая борцовская карьера Кащеева, но он все-таки бросил все и уехал к себе в деревню пахать землю.

Лучшей характеристикой русского богатыря-великана Григория Кащеева служат слова знаменитого организатора чемпионатов по французской борьбе, главного редактора спортивного журнала «Геркулес» Ивана Владимировича Лебедева:

Мне полно приходилось зреть оригинальных людей в мою бытность директора борьбы, но все же самым интересным по складу характера я должен мнить великана Григория Кащеева. На самом деле тяжело себе представить, чтобы джентльмен, в течение 3 - 4 лет сделавший себе европейское имя, добровольно ушел с арены назад в свою деревню, сызнова взялся за соху и борону. Громадной силы был тот самый джентльмен. Почти в сажень ростом, Кащеев, будь он иноземец, зарабатывал бы большие капиталы, оттого что силой он превосходил всех иностранных великанов.

(Журнал «Геркулес», № 2, 1915 год).

Умер Кащеев в 1914 году. Много легенд ходило о его смерти, но вот что сообщается в некрологе, помещенном в июньском номере журнала «Геркулес» за 1914 год:
«25 мая на пятом десятке лет скончался от разрыва сердца именитый борец-великан Григорий Кащеев, бросивший цирковую арену и занимавшийся земледелием в своей родной деревне Салтыки. Имя Кащеева не так ещё давнехонько гремело не только в России, но и за рубежом. Если бы на его месте был прочий, больше жадный до денег и славы дядя, то он мог бы изготовить себе всемирную карьеру. Но Гриша был российский крестьянин-землепашец в душе, и его неудержимо тянуло от самых выгодных ангажементов - домой, к земле».

Великий был богатырь. Но многие ли в настоящий момент знают о нем?

Николая Поликарпова, Александра Веприкова и Дмитрия Сенникова объединяет
многое. Все они родились, жили, работали и по сей день работают на вятской земле,
посвятили ей свое творчество, стали опытными профессионалами, получили звание «Заслуженный художник России» и передают секреты своего мастерства молодым.

Всем троим недавно перевалило за шестьдесят пять, и, видимо, связывает их не только цеховое товарищество, но и простая человеческая дружба. 25 лет назад у них уже была общая выставка. И вот теперь, спустя четверть века, они показывают зрителям свои работы, созданные за последние десять лет.

Во-первых, надо сказать, что все трое – превосходные пейзажисты.

Николай Поликарпов верен теме русской деревни с ее трудной судьбой, он любит живописать труд и быт простых людей, пишет их портреты. Последние пять лет он работал на своей малой родине, в вятской глубинке – деревне Ожигановы Орловского района и создал там немало новых произведений. Многие его работы («Родина моя», «Истобенск», «Село Полом на Вятке») можно назвать монументальными эпическими полотнами, хотя не менее интересны и волнующи его этюды.

Александр Веприков тоже отдал дань своей малой родине – городу Уржуму. Веприков – мастер лирического пейзажа, романтик в душе, часто он создает пейзажи-картины, будь то город или деревня. В его творчестве так же, как и в творчестве Сенникова, особое место занимают васнецовские места. Оба они – лауреаты премии правительства Кировской области имени бр. Васнецовых. Кстати, Сенников – участник всех васнецовских пленэров, начиная с 2006 года.

Дмитрий Сенников, как известно, уже вошел в историю вятской живописи как художник, создавший целостный образ старой Вятки, в первую очередь он - мастер городского пейзажа. Уже давно нет в реальности тех домов, улочек и переулков, которые он навсегда запечатлел своей кистью.

Но, естественно, что у каждого из них есть и другие излюбленные темы. Так Сенникова можно назвать художником-анималистом: он любит изображать животных, птиц и прочую живность. При этом он проявляет не только наблюдательность, но и юмор, а порой как бы очеловечивает животных. Миру животных не так давно была посвящена его персональная выставка.

Александр Веприков может удивить зрителей «обнаженкой», выполненной очень тактично и изысканно, или же оригинальным женским портретом. Запоминаются его натюрморты, в которых чувствуется любовь к жизни и радость бытия. Его натюрморты могут существовать не только в доме на столе, но и в огороде, на полянке или на опушке леса.

Все три художника работают в рамках традиционного искусства, однако пытаются осваивать и новые техники. Так Александр Веприков, например, представил на выставку картину-коллаж «Памяти родных», где использованы небольшие живописные пейзажи, фотографии, стихи, реальные бытовые предметы и природные материалы.

На фото слева направо: Н.Поликарпов, Д.Сенников, А.Веприков.

I
Сей сказ не сказка это быль,
О том, что в тысяча девятисот восьмом,
Приехал в город Вятка богатырь,
Чтобы с любым на поединке удалом,
Проверить, есть ли тот, что пересилит.
И в этот день все решено судьбой!
Ведь там живет, кто Бесова осилит.
Борьба шла в цирке, для куража, пред толпой,
Там Федор Бесов цепи разрывает!
Потом подковы с лёгкостью ломает.
Ликует публика, аж сердце замирает!
Как грозен он и это всех пугает.
Вдруг сей борец, народу излагает -
«Кто может посоперначать со мной?»
За приз, который двадцать пять рублей,
В борьбе я сам, легко любого одолею!
А в цирке кутерьма и нет такого.
В повисшей тишине - сказали: «Есть!»
Протиснувшись через толпу, мужик суровый,
Сказал: «Бороться буду я за Вятку здесь!»
Поднялся шум и свист, да в сердце трепет.
Кощеев, не спеша на помост всходит.
И взглядом Вятский цирк обводит.
С улыбкой, к борцу из Питера подходит,
И в жаркой схватке оба ходят.
Все видят - бой к концу подходит,
Из Бесова веся дерзость сходит,
Короток миг и он лежит, вес цирк от радости шумит!
Кощееву трубач трубит! Виват! Под куполом звенит!

II
Борца Краевского уж не было в ту пору.
Учеником его был Лебедев Иван.
Который стал своих учеников возить по свету,
И первый раз приз был другим отдан.
После борьбы борцы в тот час обнялись,
И на ристалище тяжелом побратались!
Все в зале ахнули, такому удивляясь!
А Федор с Гришей за кулисы удалялись.
Иван - Кощеева с победой поздравляет,
Затем вступить в свою команду убеждает.
После чего, другую жизнь Григорий начинает.
За Петербург он на аренах многих побеждает.
На всем скаку, невероятной силой обладает,
В упряжке, тройки лошадей, за колесо хватает.
У иностранцев это дикий ужас вызывает,
Когда она, в ту же секунду замирает!
Кощеев сорок пудовую колоду поднимает,
И как пушинкой, такой тяжестью играет!
Шутя желающих, с собой бороться, зазывает.
Не стало равных, ни в России, ни в Европе,
С таким, как он богатырём не пропадёте!
Весь мир со славой Русской обойдёте!
Григорию дороже взлёта и забавы,
Земля родная и поля, да травы!
А те, кто думали иначе, вы не правы!
Но все же грех вас осуждать за эти нравы!
Прошло ещё три года и на пике славы,
Вдруг бросил выступать боец удалый!
Как рокот, среди гор, бегущей лавы,
Ушёл, в родную землю, труд вложить не малый!
Кто жив трудом, тем и не нужны награды!
Они и так родным просторам, рады.
В них русский дух и не страшны преграды,
И будут в будущем, на жизнь, такие взгляды!

Илья Цыпляев
https://vk.com/public64626019?w=wall-64626019_1765
Григорий Ильич Косинский (псевдоним Кащеев 12.11.1873 - 25.05.1914), борец
, силач от сохи.
Григорий Кащеев О жизни и спортивной карьере Григория Косинского, выступавшего под сценическим псевдонимом "Гришка Кащеев" известно не очень много. В этой статье мы попытаемся собрать воедино те обрывочные сведения, что нам известны.

Григорий Кащеев родился 12 ноября 1873 года в селении Салтыки Вятской губернии, в семье самого обычного крестьянина. Семья была многодетной, однако все дети, кроме Гриши, были обычного роста и обычной силы. Григорий же в возрасте 12 лет сравнялся по силе с самыми сильными мужчинами Салтыков. Это и немудрено - к 20 годам Кащеев был ростом в сажень (212 сантиметров) и весил 10 пудов (160 килограммов). Одежду и обувь Григорий делал себе сам - лапти огромного размера летом и валенки зимой. На валяние валенок Кащееву уходило 10 фунтов шерсти, в то время как другим мужикам хватало на валенки и 5 фунтов. Отец не мог нарадоваться на силу и стать сына: "Хороший помощник растёт!", - с нескрываемой гордостью говаривал он своим знакомым.

Пробуя свою силу, Григорий Кащеев выполнял множество силовых упражнений, которые не могли выполнить самые сильные мужчины их села. Так, он запросто поднимал над собой бревно, на концах которого висели несколько человек и вращался вместе с этим снарядом, повторяя тем самым знаменитую "живую карусель" своего будущего учителя Короля Железа и Капитана Воздуха Ивана Заикина. Односельчане припоминали случай, когда Гришка Косинский перекинул через забор лошадь, которая застряла между штакетами изгороди, пытаясь пролезть на другую сторону. В другой раз Косинский за рога вытянул корову из оврага, однако, не рассчитал с усилиями и свернул ей шею, едва не оторвав голову. Ради проверки своей силы, подростком Григорий Кащеев таскал за собой воз, груженый мешками с зерном. Вес такой повозки достигал немногим более 400 килограмм. Помимо чудовищной физической силы Кащеев обладал ещё и потрясающей выносливостью - он с утра и до вечера пахал в поле, а после тяжёлого рабочего дня шёл на гулянки в соседнее село. Присутствие чудо - богатыря дисциплинировало парней из соседнего села, и Гришка Кащеев служил своего рода гарантом порядка на деревенских гулянках.

Чтобы подзаработать денег, Григорий Кащеев устраивается на грузчиком на винокуренный.
Григорий Кащеев завод в соседнее село Сосновку. Мужики втроём - вчетвером ворочали огромные бочки со спиртом, перетаскивая их по территории завода. Гриша такие бочки таскал в одиночку, вызывая справедливое восхищение коллег по цеху. Чтобы закрепить успех в развитии мускульной силы, мог по двадцать раз креститься двухпудовой гирей. Один раз, на спор обошёл вокруг склада, неся на себе 12 двухпудовых и одну пудовую гирю - всего 208 килограмм. Уходя с этого места работы из-за ссоры с кладовщиком, подвязал к балке под потолком все гири, что были на складе. На следующий день вся работа встала - несколько часов пришлось потратить мужикам, чтобы снять многоцентнерную "гирлянду".

Следующим местом работы Григория Косинского-Кащеева стало железнодорожное депо в
соседней Зуевке. Однако начальник ему попался жуликоватый и каждый раз старался обсчитать великана. Потеряв терпение, в один из дней Кащеев положил 40 пудовый кусок рельса в повозку своего начальника. Тот долго недоумевал - почему лошадь никак не может сдвинуться с места?

В 1905 году Григорию посчастливилось схватиться с известным цирковым силачом Фёдором Бесовым. Тот предлагал 25 рублей тому, кто сможет победить его в честном борцовском поединке. Кащеев откликнулся на его призыв и в первой схватке сумел добиться ничьей, а во второй эффектно приложил лопатками об пол Бесова, выиграв заветный приз.

Иван Заикин и Григорий Кащеев Циркач, увидев в Кащееве необыкновенный потенциал, ринулся уговаривать его выступать на арене и преуспел - на следующий день Григорий Кащеев отдал свою лошадь односельчанам и начал карьеру борца. Целый год Григорий выступал вместе с Бесовым, а в 1906 году судьба свела его с Иваном Заикиным, умным и сильным борцом, который смог раскрыть весь потенциал Кащеева. Месяцы тренировок не прошли даром - уже в 1907 году Григорий Кащеев стал самым ярким борцом в Российской Империи, завоевав несколько престижных наград, а в 1908 году занял призовое место на чемпионате мира в Париже, уступив только своему учителю Ивану Заикину и Чемпиону Чемпионов Ивану Поддубному. Схватка с Поддубным длилась больше шести часов, и только огромный опыт помог Поддубному победить вятского великана.

По возвращении в Москву Кащеева ждал триумфальный приём, его завалили предложениями о выступлениях в лучших цирках города. Однако, устав от интриг и зависти соперников, Кащеев решил вернуться к родной земле, и стал землевладельцем, в качестве которого и пробыл до самой своей смерти в 1914 году.

Самые свежие и интересные новости из мира высоких технологий , самые оригинальные и удивительные картинки из интернета , большой архив журналов за последние годы, аппетитные рецепты в картинках , информативные . Раздел обновляется ежедневно. Всегда свежие версии самых лучших бесплатных программ для повседневного использования в разделе Необходимые программы . Там практически все, что требуется для повседневной работы. Начните постепенно отказываться от пиратских версий в пользу более удобных и функциональных бесплатных аналогов. Если Вы все еще не пользуетесь нашим чатом , весьма советуем с ним познакомиться. Там Вы найдете много новых друзей. Кроме того, это наиболее быстрый и действенный способ связаться с администраторами проекта. Продолжает работать раздел Обновления антивирусов - всегда актуальные бесплатные обновления для Dr Web и NOD. Не успели что-то прочитать? Полное содержание бегущей строки можно найти по этой ссылке .

Григорий Косинский - Русский Богатырь Из Вятских Лесов

В городок Слободской, что в Вятской губернии, приехал знаменитый силач Федор Бесов. Он демонстрировал умопомрачительные трюки: рвал цепи, жонглировал с завязанными глазами трехпудовыми гирями, разрывал колоду карт, гнул пальцами медные пятаки, на его плечах сгибали металлическую балку, разбивал кулаком булыжник... И вообще, поверг в неописуемый восторг местных жителей. В конце выступления Бесов, как это он всегда практиковал, обратился к зрителям: Может кто желает побороться со мной на поясах? Зал замолк.

И вдруг, откуда–то с галерки, чей то бас пророкотал: - Это можно...

С верхних рядов к арене пробиралось косматое чудовище, леший из русских сказок. Бородатый гигант, неуклюжий, в расстегнутой борчатке, в кубовых домотканых портах. Обмотанный онучами, в лаптях.

Схватка была недолгой. Только Фёдор Бесов попытался совершить захват, как почувствовал что ноги оторвались от земли, земля и небо поменялись местами, а потом стало темно.

Великана звали Григорий Косинский, и был он крестьянин Вятской губернии, а годков ему было аккурат 33, как легендарному Илье Муромцу, который в этом возрасте с печи слез. Григорий на печи не лежал, о его невероятной силищи знали все односельчане...

Грише ничего не стоило поднять бревно с мужиками и, вращая над головой, устроить веселую карусель. Однажды в изгороди застряла лошадь, пытавшаяся перемахнуть через забор. Гриша взял ее за передние ноги и перебросил через огород, проворчав: «Куда тебя черт занес?»

Сила била через край. Услышав как-то мычание коровы, увидел, что та провалилась в погреб. Схватил ее за рога, вытащил, но при этом свернул ей шею.

Однажды мать услышала крик мальчишек и выглянула в окно. Ее сын катил телегу без лошади, груженную мешками с зерном. На телеге пудов двадцать да еще соседские ребята на мешках.

Где лошадь?

А чего ее зря гонять? Пусть отдохнет. На гумне оставил.

Гриша мог, например, связав двенадцать двухпудовых гирь, взвалить их себе на плечи и прохаживаться с этим колоссальным грузом. Рассказывают, что однажды он положил в сани, в которых ездил подрядчик, обсчитывающий рабочих, сорокапудовую бабу для забивки свай.

Бесов понял, что встретил самородка. После выступления он увел Гришу за кулисы и долго уговаривал поехать с ним – показывать силу. Увлеченно рассказывал Бесов о будущей карьере Гриши, о том, какая его ждет слава. Тот наконец согласился.

Они стали выступать вместе, показывали силовые трюки, подзадоривали публику помериться силушкой.

В 1906 году на Казанской ярмарке счастливый случай свел Кащеева (псевдоним Григория Косинского) с настоящим борцом - чемпионом Европы Иваном Заикиным, возглавлявшим чемпионат борьбы в цирке Никитина. Эта встреча окончательно решила дальнейшую судьбу Григория. Заикин помог освоить борцовскую технику, вывел на большую арену. Скоро вятский мужик стал грозой маститых борцов, спокойно клал на лопатки прославленных чемпионов.

В 1908 году, вместе с великими Иваном Поддубным и Иваном Заикиным, Григорий Кащеев едет в Париж на Всемирный чемпионат в “Казино де Паре”, где собрались сильнейшие на то время борцы - венгр Янош, грек Караман, турок Пенгаль, немец Шнайдер, японец Оно Окитаро, французы Эйжен и Эмбаль Кальметт, итальянец Райцевич. Все они были повержены русскими богатырями. А на личном счету Григория Кащеева оказались пять сломанных рёбер и три перелома рук заморских силачей.

Выступления Кащеева пользовались огромным успехом, но все чаще и чаще он говорил: Нет, уйду из цирка. Вернусь домой, землю пахать буду.

С победой возвратились наши богатыри на родину. Казалось бы, что теперь и началась настоящая борцовская карьера Кащеева, но он все–таки бросил все и уехал к себе в деревню пахать землю. Лучшей характеристикой русского богатыря – великана Григория Кащеева служат слова знаменитого организатора чемпионатов французской борьбы, главного редактора спортивного журнала "Геркулес" Ивана Владимировича Лебедева: Мне много приходилось видеть оригинальных людей в мою бытность директора борьбы, но все же самым интересным по складу характера я должен считать великана Григория Кащеева. На самом деле трудно себе представить, чтобы человек, в течение 3 – 4 лет сделавший себе европейское имя, добровольно ушел с арены обратно в свою деревню, опять взялся за соху и борону.

Громадной силы был этот человек. Почти в сажень ростом (218 см), Кащеев, будь он иностранец, зарабатывал бы большие деньги, потому что силой он превосходил всех иностранных великанов. (Журнал "Геркулес", № 2, 1915 год).

Умер Кащеев в 1914 году. Много легенд ходило о его смерти, но вот что сообщается в некрологе, помещенном в июньском номере журнала "Геркулес" за 1914 год: 25 мая на пятом десятке лет скончался от разрыва сердца знаменитый борец–великан Григорий Кащеев, бросивший цирковую арену и занимавшийся земледелием в своей родной деревне Салтыки. Имя Кащеева не так еще давно гремело не только в России, но и за границей. Если бы на его месте был другой, более жадный до денег и славы человек, то он мог бы сделать себе мировую карьеру. Но Гриша был русский крестьянин–землепашец в душе, и его неудержимо тянуло от самых выгодных ангажементов – домой, к земле. Великий был богатырь. Но многие ли нынче знают о нем?

В городок Слободской, что в Вятской губернии, приехал знаменитый силач Федор Бесов. Он демонстрировал умопомрачительные трюки: рвал цепи, жонглировал с завязанными глазами трехпудовыми гирями, разрывал колоду карт, гнул пальцами медные пятаки, на его плечах сгибали металлическую балку, разбивал кулаком булыжник... И вообще, поверг в неописуемый восторг местных жителей. В конце выступления Бесов, как это он всегда практиковал, обратился к зрителям: Может кто желает побороться со мной на поясах? Зал замолк. Желающих не находилось. Тогда атлет подозвал ассистента и взяв у него десять рублей, поднял руку вверх, и снова обратился с улыбкой к зрителям: А это тому, кто продержится против меня десять минут! И опять молчание в зале.

И вдруг, откуда–то с галерки, чей то бас пророкотал: Давай попробую. К восторгу публики на арену вышел бородатый мужик в лаптях и холщовой рубахе. Роста он оказался саженного – более двух метров, плечи в дверь с трудом пролезут. Это был известный всей губернии силач–крестьянин из деревни Салтыки Григорий Косинский. О нем ходили легенды. Гриша мог, например, связав двенадцать двухпудовых гирь, взвалить их себе на плечи и прохаживаться с этим колоссальным грузом. Рассказывают, что однажды он положил в сани, в которых ездил подрядчик, обсчитывающий рабочих, сорокапудовую бабу для забивки свай. Началась борьба. Ни знание приемов, ни большой опыт не смогли спасти Бесова от поражения. Публика задохнулась от восторга, когда бородатый гигант припечатал к ковру заезжего атлета. Бесов понял, что встретил самородка. После выступления он увел Гришу за кулисы и долго уговаривал поехать с ним – показывать силу. Увлеченно рассказывал Бесов о будущей карьере Гриши, о том, какая его ждет слава. Тот наконец согласился.

Началась новая жизнь, но, конечно не такая сладкая, какую рисовал ему Бесов. Выступления проходили в провинциях, чаше всего под открытым небом, с большими физическими нагрузками. Были и курьезные случаи в этих гастрольных скитаниях. Вот, что рассказывал Бесов об одном из случаев, который произошел с ними. Приезжаем с Гришей в глухой – преглухой городишко. Там таких людей как мы, и не видели... Кащеев (псевдоним Косинского) – косматый, как зверь, а моя фамилия Бесов... Облика человеческого у нас нет. Решили, что мы – оборотни... Не говоря дурного слова, заарканили нас, вывезли за город и говорят: Ежели не уйдете из нашего города добром, так пеняйте на себя. Так мы с Гришей – давай Бог ноги... Выступления Кащеева пользовались огромным успехом, но все чаще и чаще он говорил: Нет, уйду из цирка. Вернусь домой, землю пахать буду.

В 1906 году он впервые встретился с борцами мирового класса. Подружился с Иваном Заикиным, который помог ему выйти на большую арену. Вскоре Кащеев кладет на лопатки многих именитых силачей, а в 1908 году вместе с Иваном Поддубным и Иваном Заикиным едет на всемирный чемпионат в Париж. С победой возвратились наши богатыри на родину. Кащеев занял призовое место. Казалось бы, что теперь и началась настоящая борцовская карьера Кащеева, но он все–таки бросил все и уехал к себе в деревню пахать землю. Лучшей характеристикой русского богатыря – великана Григория Кащеева служат слова знаменитого организатора чемпионатов французской борьбы, главного редактора спортивного журнала "Геркулес" Ивана Владимировича Лебедева: Мне много приходилось видеть оригинальных людей в мою бытность директора борьбы, но все же самым интересным по складу характера я должен считать великана Григория Кащеева. На самом деле трудно себе представить, чтобы человек, в течение 3 – 4 лет сделавший себе европейское имя, добровольно ушел с арены обратно в свою деревню, опять взялся за соху и борону.

Громадной силы был этот человек. Почти в сажень ростом (218см), Кащеев, будь он иностранец, зарабатывал бы большие деньги, потому что силой он превосходил всех иностранных великанов. (Журнал "Геркулес" , № 2, 1915 год). Умер Кащеев в 1914 году. Много легенд ходило о его смерти, но вот что сообщается в некрологе, помещенном в июньском номере журнала "Геркулес" за 1914 год: 25 мая на пятом десятке лет скончался от разрыва сердца знаменитый борец–великан Григорий Кащеев, бросивший цирковую арену и занимавшийся земледелием в своей родной деревне Салтыки. Имя Кащеева не так еще давно гремело не только в России, но и за границей. Если бы на его месте был другой, более жадный до денег и славы человек, то он мог бы сделать себе мировую карьеру. Но Гриша был русский крестьянин–землепашец в душе, и его неудержимо тянуло от самых выгодных ангажементов – домой, к земле. Великий был богатырь. Но многие ли нынче знают о нем?

Дядя Ваня

Парад, алле! - Свисток.- Музыка, марш!.. На манеже в лакированных сапогах на толстеньких коротких но­гах, в русской поддевке тончайшего сукна, русской фуражке с ла­кированным козырьком, из-под которого смотрят умные глаза, стоит человек среднего роста, с широчайшими плечами. У него полное русское лицо со вздернутым носом и маленькими усиками над пухлой губой. В руке он держит золотой свисток на тонкой зо­лотой цепочке. Это - знаменитый И, В. Лебедев, по прозвищу Дядя Ваня - арбитр и организатор первых профессиональных чем­пионатов борьбы в России, имя которого так же популярно, как имена Дуровых, Поддубного, Бим-Бом...

Еще студентом И. В. Лебедев увлекся атлетикой и борьбой. Он был в то время членом петербургского кружка доктора Краевского - «отца русской атлетики», в «кабинете» которого родилось немало замечательных русских богатырей...

На манеж под звуки «Марша гладиаторов» выходят цепочкой современные «гладиаторы». Музыка играет как бы не для них: каж­дый идет своей, выработанной годами походкой, совсем не в ритме марша. Борцы тяжело ступают на ковер, будто они не живые, а из железа.

Обойдя манеж, «чемпионы» останавливаются, образуя замкну­тый круг; каждый принимает свою «пластическую» позу. Зрители уже знают каждого борца, его биографию, манеру бороться, раз­мер мускулов. Оркестр замирает.

Настоящий чемпионат организован мною,- мощный голос Дяди Вани доносится в самые отдаленные уголки галерки,- на первенство мира! Прибыли и записались следующие борцы. Тех­ник французской борьбы...

Первый в России чемпионат борцов Дядя Ваня организовал в 1904 году в цирке Чинизелли. Успех был колоссальным, материаль­ный доход тоже. Но Чинизелли был не из тех, кто делился дохода­ми, и вскоре Дядя Ваня с ним расстался. Он уговорил миллионера Елисеева финансировать чемпионаты борьбы, взамен чего предо­ставил свои способности и опыт. Из-за границы были выписаны са­мые популярные чемпионы. На афишных тумбах и заборах Петер­бурга появились многокрасочные плакаты - портреты увешанных медалями борцов с невероятными мускулами. Газеты запестрели сенсационными «сведениями» о борцах. Интерес к чемпионату по­догревался еще тем, что в нем участвовал Иван Поддубный. Он только что вернулся из Парижа, где у него произошел скандал во время встречи на первенство мира с Раулем Буше, претендентом на первое место вместе с Поддубным. Поддубного в Париже, как говорят борцы, «скомбинировали». Он не получил ни одного пора­жения, но не получил и приза. Рауль Буше тоже был приглашен в Петербург, и встреча его с Поддубным обещала быть сенсационной, так как русский богатырь решил взять реванш.

Трудно сейчас представить, какие страсти разгорались в те годы вокруг чемпионатов. Цирковой борьбой увлекались все слои общест­ва. Дядя Ваня должен был каждый вечер отвечать с манежа на множество вопросов, которые зрители задавали с мест: «Сколько лет Луриху? Сколько весит Чемберс Ципс? Женат ли Аберг? Каков объем груди у Збышко? Где Заикин?»

Дядя Ваня отвечал молниеносно. Это была живая энциклопедия в области борьбы и спорта. Правда, его ответы не всегда были точ­ными, но этого и не требовалось...

Циклоп Беньковский весит семь пудов и сорок фунтов! Выпи­вает три самовара чая! Алекс Аберг убежденный холостяк. Объем груди Збышко-Цыганевича 131 сантиметр! Иван Заикин сейчас са­дится в поезд на станции Тюмень, чтобы выехать в Петербург!..

Дядя Веня, говоривший на нескольких языках, был, без сомне­ния, образованным человеком и прекрасным дельцом. Его друзья­ми были Куприн, Шаляпин, художники Мясоедов и Серов. Страницы его журнала «Геркулес» украшали рисунки известных иллюстрато­ров, Мясоедов нарисовал для него обложку. Карикатуры на Дядю Ваню можно было увидеть во всех газетах и журналах того времени.

Режиссерским талантом Дядя Ваня обладал недюжинным, а фантазии ему было не занимать. Он изобрел «амплуа» борцов - «любовников», «зверей», «комиков». На представлении сн умел до­водить зрителей до неистовства. Самые солидные буржуа колотили кулаками по барьеру лож и кричали на весь цирк: «Неправильно!» Их чопорные, осыпанные брильянтами жены вели себя не лучше мужей. В борца, который неправильно положил своего противника, с галерки летели яблоки, а иногда и предметы потяжелее. Бывало, что наводить порядок в зрительном зале приходилось полиции. Бор­цы, игравшие роли «злодеев», часто боялись показаться на улице.

Дядя Ваня придумывал новым борцам эффектные фамилии, без всякого стеснения раздавал чемпионские звания, и случалось, что в одном чемпионате собиралось десятка полтора «чемпионов мира». Он начал демонстрировать всевозможные конкурсы и сило­вые аттракционы, придумал первую борцовскую - «черную» - маску, которая стала непременным персонажем любого чемпио­ната. Он находил в каждом городе любителей, которые делали ему сборы, писал книги по атлетике и борьбе и издавал журнал «Герку­лес», рекламировавший его чемпионов. Он поднял интерес к чем­пионатам на необычайную высоту, и он же, в конце концов, убил этот интерес, доведя свои режиссерские трюки до абсурда, в ко­торый перестала верить публика.

Дядя Ваня любил говорить: «Пока есть дураки, будет существо­вать борьба в цирке. На мой век дураков хватит». Это была жал­кая «философия», но на кассах цирков все же висели таблички с надписью «аншлаг». Результатом его бурной деятельности были два многоквартирных собственных дома в Петербурге, собственный довольно объемистый журнал и собственное с многотысячными оборотами «дело».

Когда в Петербурге все борцы уже переборолись по несколь­ку раз, Дядя Ваня разыскал где-то маленького японца и сделал из него очередную приманку для зрителей (дело было после русско-японской войны). На огромных афишах появились анонсы: «Знаме­нитый японский специалист по борьбе «джиу-джитсу» Саракики-Куцукума вызвал всех участников чемпионата и ставит против любого борца 1000 рублей!» Говорили, что Саракики обладает феноменаль­ным захватом рук и его зажимы для борцов чуть ли не смер­тельны.

Цирковой Петербург заволновался. Дядя Ваня описывал в газе­тах, как японец тренируется, как перебивает ударом ладони тол­стые палки, разрывает по три колоды карт и сжимает самые силь­ные пружины. Зрители хлынули смотреть новое чудо. Саракики действительно побеждал всех, Как только он захватывал запястья противника, тот начинал извиваться, вырываться и в конце концов ложился на лопатки, не проведя ни одного приема. С японцем боя­лись здороваться. О нем заговорили все газеты.

Над петербургским Атлетическим обществом шефствовал вели­кий князь Константин Константинович. Заинтересованный, он пред­ложил Дяде Ване устроить в помещении Атлетического клуба встре­чу японца с одним из сильнейших борцов-любителей. Много лет спустя Дядя Ваня рассказал автору этих строк, что японца он на­шел в какой-то петербургской прачечной. Тот и понятия не имел ни о джиу-джитсу, ни о французской борьбе. Трюк с сильным захва­том придумал сам Дядя Ваня, поэтому предложение князя его взволновало. В день борьбы, когда зрители - спортсмены, атлеты-любители и другие члены клуба - уже собрались, Дядя Веня на­чал обрабатывать противника Саракики. Он страшно жалел любите­ля, Японец, говорил он, взбешен и сотрет любителя в порошок. Са­молюбие японца чудовищно, и, сколько Дядя Ваня ни уговаривал его не калечить любителя, тот не соглашается. Душа любителя по­степенно уходила в пятки; он был уже не рад, что ввязался в эту историю. На ковер он вышел, как на эшафот. Японец в свою оче­редь придумывал, как ему быть, если любитель налетит на него. Дядя Ваня порекомендовал ему притвориться сумасшедшим... Как только японец схватил партнера за кисти рук и немного сжал их, любитель позеленел от страха и повалился на лопатки. Его отливали водой, а Дядя Ваня показывал всем какие-то несуществующие си­няки и уверял, что любитель чудом не остался калекой на всю жизнь. Этот совершенно фантастический инцидент укрепил попу­лярность японца; тот бросил прачечную и начал ездить с чемпио­натом, приобретя через некоторое время славу феноменального борца.

В таком же приблизительно плане Дядя Ваня подшутил над од­ним из самых знаменитых борцов - чемпионом мира Лурихом. При­зер многих чемпионатов Лурих был по-настоящему великолепный, сильный и техничный борец. Решив разыграть своего премьера, Дядя Ваня сказал ему, что один любитель хотел бы с ним побороть­ся. Члены клуба ставят, дескать, большую сумму против чемпиона. Они утверждают, что Лурих его не положит.

Лурих долго отшучивался, но наконец разозлился и согласился встретиться с любителем. Дядя Ваня сразу рассказал об этом и в чемпионате и в клубе и тут же начал обрабатывать Луриха с другой стороны. Он страшно хвалил любителя. Он уверял, что никогда не встречал такого феномена, что это человек страшной силы, несмотря на свой небольшой вес, а главное, что это необычайно хитрый и умный противник, изобре­татель каких-то совершенно новых приемов, которых якобы Дядя Ваня никогда не видел. Отказаться Луриху было уже поздно. Все слышали, что вызов принят, да и престиж чемпиона не позволял Луриху пойти на попятный.

Борьба состоялась. Противником Луриха был какой-то студент весельчак, очень средний любитель Дядя Ваня подучил его, как вести себя во время борьбы. Такой борьбы спортсмены л зрители никогда раньше не видали. Студент принимал какие-то невероятные позы и прямо-таки гипнотизировал чемпиона. Лурих, растерявшись, боялся попасться на «страшный» прием, о котором его предупреж­дал Дядя Ваня. Двадцать минут борьбы истекло,- Лурих не положил любителя, ибо и не пытался это сделать. Позже Дядя Ваня во всем признался Луриху, и гнев того был неописуем. Он порвал с дядей Ваней и ушел из чемпионата вместе со своим братом Абергом. Они открыли свое «дело». Огромная популярность Луриха была заслу­женной, хотя, конечно, его успехи зависели и от того, что он почти всегда был хозяином того чемпионата, в котором боролся. В та времена борцов класса Луриха было порядочно.

Вскоре имя Дяди Вани стало популярным и в провинции, так как не было цирка, где бы ни боролся его чемпионат или отделение его чемпионата. Остальные арбитры старались подражать ему во всем, даже во внешности. Долгие годы перенимались его режиссерские трюки, пока из зрительного зала не послышался первый выкрик; «Лавочка!».

1914-1917 годы были «лебединой песней» цирковых чемпиона­тов, хотя именно в это время они собирали наиболее богатую жатву.

Венгерский борец Знаменитый русский борец

Сандор Сабо Алекс Аберг

Несмотря на закулисные «комбинации», хороший цирковой чем­пионат представлял собой с точки зрения спорта значительное со­бытие. Борцы в те времена много тренировались. Они хорошо знали технику борьбы и работы с гирями. Это были по-настоящему силь­ные люди.

Спорт в России тогда только зарождался, и спортсменов были единицы, особенно в провинции. Начинающим любителям не у кого было учиться, не с кого было брать пример, кроме цирковых ат­летов и борцов. Молодежь ходила в цирк смотреть не только «зве­рей» и «комиков», но и импонировавших ей мастеров спорта с ве­ликолепными фигурами. Да и борьба велась подчас не по расписа­нию хозяина. Борцы-профессионалы очень дорожили своим именем: от репутации борца зависело его материальное благополучие. Ре­зультат борьбы зачастую предрешался тем, что, разъезжая из го­рода в город, борцы помногу раз боролись друг с другом и хоро­шо знали, кто возьмет верх.

Спортсменам известно, насколько мастерская демонстрация тех­ники борьбы зрительно интереснее, чем серьезная борьба. К при­меру, в 1914 году в Киеве феномен-любитель, водолаз Черномор­ского флота Данила Посунько вызвал на соревнование знаменитого Збышко-Цыганевича. Противники боролись в стойке два часа, не проведя ни одного приема и ни разу не побывав в партере. Со спортивной точки зрения это был выдающийся триумф любителя, но зрители, наблюдавшие встречу, явно скучали. А вот когда, скажем, Лурих встречался с Абергом или Спулем, или Клеменс Буль борол­ся с Шульцем,- это было зрелище виртуозной техники, ловкости и красоты.

Профессиональная борьба была агитатором за красоту, ловкость, силу. Любители начинали «накачивать мускулы», всерьез увлеклись атлетикой и борьбой. Они проникали в цирк на тренировки бсрцоз (а тренировки всегда были интересными и спортивными!), пригла­шали борцов к себе в клубы.

А сколько молодых атлетов создал тот же Дядя Ваня! Он был великолепным педагогом и тренером и очень любил молодежь. Его книги по атлетике и сейчас не утратили воспитательного значения, особенно если принять во внимание, что у нас нередко увлажаются «результатами», а стремление иметь красивую, атлетическую фигуру присуще немногим.

Профессиональные борцы сыграли положительную роль в деле развития здоровья молодежи. Кому не хотелось быть таким, как К. Буль, Гаккеншмидт, Елисеев, Морро-Дмитризв, Моор-Знамзнский, Крылов, Степанов, Керло-Милано, Аберг, Шварцер, Бориченко, Спуль! Какой замечательной мускулатурой обладали многие борцы и атлеты! Некоторые действительно походили на оживший мрамор, классические скульптуры. А какую мощь демонстрировали МНОГИЙ атлеты в цирке! Это тоже была отличная агитация. Не вредно бы и современным атлетам-любителям организовывать не только спор­тивные состязания, но и вечера демонстрации своего мастерства.

Случалось, что по каким-нибудь причинам цирковой борец оставлял арену и открывал свою школу. Эти школы также сыграли поло­жительную роль. Дядя Ваня, лозунгом которого было: «В здоровом теле - здоровый дух», всегда посещал спортивные кружки в тех городах, где он гастролировал, и безвозмездно занимался с моло­дежью. Без лишних слов он снимал свою знаменитую поддевку и брался за «двойники», с которыми великолепно работал: выжимал разными способами, жонглировал, показывал с ними трудные трю­ки. Его коньком было «выкручивание»: он «крутил» около шести пудов! Тут же он переходил на борцовский ковер и не хранил никаких «секретов». Он предлагал ощупать свои бицепсы, а они у него были, как из стали. Он по-настоящему любил спорт, любил его приверженцев и умел увлечь кого угодно.

Последним крупным чемпионатом Дяди Вани был чемпионат во Втором Госцирке в Москве в 1922 году с участием «чемпиона чемпионов» Ивана Максимовича Поддубного. В его составе были только русские борцы, главным образом москвичи - Николай Башкиров, Пефнутьев, Титов, Миронов, Каптуров, Хаджи-Мурат, Появле­ние в параде И. М. Поддубного обставлялось с особой помпой. Он выходил после представления всего чемпионата; борцы встречали его, стоя в две шеренги, как униформа.

Фигуру Поддубного нельзя оценить по фотографиям: это можно было сделать, лишь когда он появлялся среди борцов. Когда Поддубный выходил в парад, каков бы ни был его состав, все борцы как бы становились тоньше и меньше. Ширина плеч у Поддубного была феноменальная. А его замечательная грудная клетка с огром­ным количеством пластичных мышц! На фотографиях не видны его железные мускулы. На Поддубного нужно было смотреть в момент напряжения: под тонкой кожей оживала тогда изумительная по рельефу мускулатура.

Манера его борьбы была точным отражением его характера. Поддубный никогда не «шел на противника», а, повернувшись после рукопожатия, принимал свою знаменитую «стойку», чуть подняв одну руку выше другой, и ждал. В начале борьбы он всегда выглядел чуть ли не сонным, только из-под бровей поблескивали зоркие глаза. Все в нем казалось расслабленным - так оно и было. Под­дубный, как никто, умел расслабляться, и в то же время у него была быстрая, как ни у кого другого, реакция. Если манерой дви­гаться он напоминал медведя, то мгновенной реакцией - тигра. Он мог спокойно взять противника за кисти рук, потом флегматично переложить руки ему на шею, и... вдруг противник нырял носом в ковер! Это один из знаменитых рывков Поддубного. Умение Под­дубного войти в прием поразительно. Он знал множество обман­ных нажимов и финтов. В борьбе это не новость, но у Поддубного были какие-то свои способы отвлечения противника.

Чемпионат в Москве продержался недолго, и Дядя Ваня дви­нулся в провинцию. Настоящих партнеров для Поддубного уже не было; по существу, он не боролся, а старался как бы кого не при­давить нечаянно. Не гакие противники ему нужны были, хотя за глаза некоторые молодые борцы называли его «стариком».

Одному из них Поддубный вскоре дал хороший урок. В 1924 го­ду в Харьковском цирке проводился очередной чемпионат. Для поднятия сборов пригласили Поддубного. Он приехал. Премьером чемпионата был замечательный грузинский борец Квариани. Это был красавец с великолепной фигурой - сильный, выносливый и ловкий атлет. Когда пришла очередь бороться с Поддубным, Ква­риани никак не соглашался с предложением Поддубного: бороться минут 18, а лотом Квариани должен был лечь. Лечь? Премьеру? Под старика? О нет!

«Ну что ж, сынок, пойдем в «бур»,- сказал миропюбиво Под­дубный. «Бур», по борцовской терминологии, значит «серьёзно». Квариани самонадеянно, «как орел», налетел на Поддубного. Он действительно был уверен в себе, но столкнулся как бы с каменной горой. Спустя полминуты он понял, что такое знаменитый «старин», и старался уйти от поражения. Поддубный уже не был неповорот­ливым медведем. Раз! Два! Три! Как неопытного мальчишку сбивал он Квериани с ног, даже не стараясь его класть. Премьер начал удирать от Поддубного за ковер, хватался за барьер… Кварианя был ловок, как кошка, но только кошка попела в лапы тигра. Через три-четыре минуты «старики подгреб к себе извивающегося премье­ра, встряхнул его и резким движением бросил, какмешок, на зем­лю. Кзариени унесли с манежа без сознания. Это было, конечно, жестоко, но в духе неписаных законов профессиональной борьбы. Поддубный защищал свое имя и в 53 года еще не хотел переходить в старики. Спустя год, в возрасте 54 лет, он с успехом отстаивал свое имя и честь Родины в Америке!

Прикрываясь маркой разных организаций, Дядя Ваня умудрялся организовывать чемпионаты до начала сороковых годов. Приглашал он их и в цирки, е которых числился «заведующим художественной частью». В этот период Дядя Ваня показал себя в новом качестве:

он стал выступать как клоун-конферансье!

Дядя Ваня (И. В. Лебедев) в 1911 году

Не знаю, видел ли я более оригинального, веселого иостроум­ного конферансье, чем он. Дядя Ваня сам писал стихи для своего конферанса и делал это с необычайной быстротой. Конферанс всегда был сатирический.

Зрители ходили смотреть не программу, а Дядю Ваню. Он раз­говаривал со зрителями, «болел» за артистов, отпускал смешные реплики. Это был «коверный», хотя и не такой, к которым мы при­выкли в цирке. Дядя Ваня делал даже... каскады! Он вдруг неловко падал (а главное, это было так редко и неожиданно), что, сделай он вместо этого даже двойное сальто, вряд ли это произвело бы большее впечатление.