В результате изучения данного раздела студент должен:
В применении к истории русской классической литературы "конец века" – понятие несколько условное. Во-первых, это не просто хронологическое определение, т.е. два-три последних десятилетия, а скорее временное пространство литературного процесса, отмеченное общими закономерностями, охватывающими период 1860–1890-х гг. Во-вторых, эта литература выходит вообще за пределы XIX столетия, принимая в свою орбиту целое десятилетие уже нового, XX в.
Уникальность данного периода заключается в целом ряде явлений. Прежде всего необходимо отметить интенсивность историко-литературного процесса в разные моменты его становления. Этот процесс имел две волны, два мощных всплеска. В начале века – Пушкин, в котором, по словам А. Н. Островского, русская литература выросла на целое столетие, так как он вывел ее на новый уровень, синтезировав в своем творческом порыве предшествующие эпохи ее развития. Вторая волна пришлась на конец века и оказалась связанной с тремя именами: Толстой, Достоевский, Чехов. Этой великой троицей, вполне в русском духе, с громадной, поражающей воображение сконцентрированностью, сгущенностью творческой энергии был отмечен финал века и высший взлет русского гения.
Отечественная литература впервые получила именно в это время всемирное признание. Полунищая, "варварская" Россия, без единой цивилизованной капли крови в жилах, как о ней снисходительно говорили, вдруг выдвинула литературу, которая загорелась звездой первой величины и заставила считаться с собой, диктуя высочайшие эстетические и духовные нормы писателям мира. Это началось с Толстого и Достоевского и было громадным завоеванием русской культуры, затем последовал Чехов, но уже не только с прозой, а еще и с драматургией, совершившей целый переворот в этом роде творчества.
Раньше русская литература норой обращала на себя благожелательное внимание (например, Тургенев), но такого всеобщего, восторженного поклонения никогда не существовало. В феврале 1886 г. во французском журнале "Revue illustree" появилась остроумная жанровая зарисовка, принадлежавшая Морису Барэсу и свидетельствовавшая о переломе в мнениях европейцев: "Все знают, что уже два месяца, как человек, отличающийся хорошим вкусом и осведомленностью, восклицает с первых шагов приветствия: “Ах, мосье, знаете ли вы этих русских?” Вы делаете шаг назад и говорите: “Ох, этот Толстой!” Тог, который на вас напирает, отвечает: “Достоевский!”" Мировое признание было завоевано именно литературой конца столетия. После смерти Достоевского прошло всего лишь пять лет, а Толстой продолжал писательское дело в Ясной Поляне, готовясь к созданию третьего романа – "Воскресение".
Однако это явление было лишь следствием усилий нескольких поколений русских писателей. В 1834 г. Гоголь, еще при жизни Пушкина, опубликовал статью о нем (в "Миргороде"), заметив: "Пушкин – русский человек в полном его развитии, каким он окажется через двести лет". Прошло немногим более 30 лет, как в Москве вышла в свет книга, привлекшая к себе всеобщее внимание, а вскоре стало ясно, что появился еще один гений ренессансного склада, рожденный, как и Пушкин, Россией. Книгой этой был роман "Война и мир", автором – граф Л. Н. Толстой. Существенным – и не случайным – было также то, что все без исключения корифеи классики XIX в. считали Пушкина своим предтечей. Иными словами, русская литература этого периода могла занять такое место и играть такое значение в мировой культуре потому, что она опиралась на традиции предшествующей литературы.
Еще одна особенность литературного процесса заключается в энергии проявления творческих усилий, объединявшей в интенсивном художественном потоке самые различные писательские индивидуальности. Например, в 1862 г. в "Русском вестнике" печатались одновременно "Преступление и наказание" Достоевского и "1805 год" Л. Н. Толстого (журнальный вариант начала будущей "Войны и мира"), т.е. два великих романа под одной журнальной обложкой. Еще раньше, в конце 1850-х гг. было заключено соглашение рядом писателей о публикации своих произведений в журнале "Современник". Участниками соглашения оказались авторы, которые спустя два-три десятилетия стали признанными великими и гениальными мастерами, – Тургенев, Островский, Гончаров, Некрасов, Толстой. В 1880–1890-е гг. в журнале "Северный вестник" печатались произведения Тургенева, Толстого, Короленко, Чехова.
Характерная особенность рассматриваемого литературного процесса прослеживается также в его вертикальном срезе. Эта система координат дает представление о необычайной яркости и неожиданности сопряжений при разработке писателями близких тем, идей, образов. Начало 1860-х гг. отмечено появлением "антинигилистических" произведений: романов "Некуда", "На ножах" Н. С. Лескова и "Взбаламученное море" А. Ф. Писемского, незавершенной комедии "Зараженное семейство" Л. Н. Толстого. В 1868 г. написаны драма А. Н. Толстого "Царь Феодор Иоаннович" и роман Ф. М. Достоевского "Идиот": и там, и здесь – герои одного склада но мировосприятию и но характеру воздействия на окружающих. В 1875 г., когда Некрасов, борясь с мучительными физическими и нравственными страданиями, писал свои "Последние песни", Л. Н. Толстой напряженно работал над "Анной Карениной", уже зная трагический финал, который ждал героиню романа.
Бесспорно, этот период был торжеством реализма, чуждавшегося, однако, буквального правдоподобия. Верность жизни утверждалась как безусловный закон творчества, отступление от нее хотя бы в деталях, подробностях было подтверждением, с точки зрения мастеров, либо слабости таланта, либо поспешной, грубой работы. Л. Н. Толстой высказал эту идею в парадоксальной форме, заметив, что искусство объективнее самой науки, в которой есть возможность постепенного приближения к истине в формулировках, уточняющих ту или иную закономерность. В искусстве такое невозможно, потому что для художника нет выбора: то, что он создает, – или правда, или ложь, третьего не дано.
Однако при непременном требовании верности жизни литература этой поры шла на дерзкие эксперименты, далеко забегая вперед и предваряя новации авангардистского искусства. Жизненная правда сплошь и рядом нарушалась во имя правды художественной. Например, мгновение могло развернуться в несоразмерно громоздкое, обширное пространство повествования (смерть штабс-капитана Праскухина в рассказе Толстого "Севастополь в мае" и эпизод ранения князя Болконского в "Войне и мире") или возникало противоречие между авторским взглядом и восприятием героя (очевидное расхождение экспозиции "Палаты № 6" с финалом, где Рагин видит то, о чем должен был бы сказать автор-повествователь при описании запущенного больничного двора перед полем, где возвышалось видимое им зловещее здание – тюрьма, но не сказал, создав тем самым неожиданно мощный эмоциональный и драматический всплеск в заключении повести). Нередко разрушалось не просто жизненное правдоподобие, но еще и законы жанра. Например, объективная манера романного повествования сменялась демонстративными вторжениями автора, который, пользуясь правом демиурга-творца, нередко оставлял сюжетное движение, рассказ о вымышленных лицах и непосредственно обращался к читателю, подробно объясняя ему себя и своих героев (излюбленный романный прием Достоевского и Л. Н. Толстого).
В конечном итоге это было проявлением требования свободы творчества, "свободы в выборе вдохновения", как говорил Достоевский, и открывало простор для художественных новаций.
Наконец, характерная черта историко-литературного процесса, – разумеется, в высших его проявлениях – состояла в том, что в реалистическом методе доминировал культ духа, духовности. "Искусство, – отмечал Л. Н. Толстой в одной из дневниковых записей, – есть микроскоп, который художник наводит на тайны своей души и показывает эти общие всем людям тайны". Решающим судьбу литературных произведений становились масштаб идей и совершенство их воплощения, что демонстрировалось корифеями этой поры.
Подобного уровня не достигали представители других развивавшихся в то же самое время литературных течений. От беллетристики демократического направления (Н. В. Успенский, Н. Г. Помяловский, Ф. М. Решетников, В. А. Слепцов, А. И. Левитов), писателей народнической ориентации (наиболее ярким среди них был Г. И. Успенский), от литературы, схватывающей остроту "текущего момента " в общественной жизни (в беллетристике – П. Д. Боборыкин, И. Н. Потапенко, в драматургии – В. А. Крылов, также отличавшийся невероятной плодовитостью), ничего не сохранилось или остались отдельные произведения как яркие документы эпохи и выдающиеся литературные явления (рассказы и очерки Г. И. Успенского, В. М. Гаршина, романы Д. Н. Мамина- Сибиряка); в лучшем случае они становились предметом специальных исследований.
Вместе с тем литература конца XIX в. отмечена присущим ей особым драматизмом, в какой-то мере даже трагичностью. Взлет ее успеха совпал с уходом из жизни великих писателей. Тургенев, словно предчувствуя близкий конец пути, обратился к "Стихотворениям в прозе" и успел подготовить к печати тщательно выправленные "Записки охотника". Другие были выхвачены из жизни в разгар осуществления творческих замыслов. Достоевский, создавший почти одновременно "Братьев Карамазовых" и речь о Пушкине, принесшую ему громадную популярность, продолжал "Дневник писателя", пользовавшийся в последние годы большим успехом. Чехов, добившийся мировой славы прозаика и драматурга, умер в самом расцвете сил – в 44 года.
Таким образом, высшая волна литературного подъема оказалась отмеченной утратами. В конце XIX – начале XX в. происходит не просто смена поколений: художественные достижения остаются, но уходят из жизни один за другим их создатели. Наступает новое время развития историко-литературного процесса – эпоха русской литературы, но уже XX столетия.
Конец XIX и начало XX в.- исключительно важный этап в развитии русской литературы. В этот период она оказывает наибольшее влияние на литературы других стран как запада, так и востока, а в ней самой резко обостряется борьба двух культур и закладываются основы будущей, качественно новой литературы социалистического реализма.
Освободительные идеи находят отражение в творчестве все большего числа художников. «Великое народное море, взволновавшееся до самых глубин», определяет высокий гражданский пафос русских писателей и их неослабный интерес к вопросам общественной жизни. В тесной связи русской литературы с жизнью народных масс кроется в конечном счете источник ее художественного новаторства и секрет успеха ее в читательских кругах всего мира.
Русская литература конца XIX в. обязана своим всемирно-историческим значением прежде всего творчеству Л. Н. Толстого и Ф. М. Достоевского. В 70-е годы Толстой создает свой второй большой роман - «Анна Каренина», а к началу 80-х годов, мучимый социальными и нравственными вопросами, переживает перелом в мировоззрении и становится, по его же словам, «адвокатом стомиллионного земледельческого населения России». Его художественный метод, все его художественные средства подчиняются теперь главной цели - обличению самодержавного государства («Хаджи Мурат», 1904 г.), царской администрации, суда, казенной церкви («Воскресение», 1899 г.), буржуазной семьи («Смерть Ивана Ильича», 1886 г.). Как необходимое средство обличения появляется сатира (комедия «Плоды просвещения», 1889 г.). В творчество писателя органически входит публицистика; строже становится отбор деталей. Резко возрастает идейная и художественная «емкость» произведений Толстого.
В «Воскресении» Нехлюдов проходит через круги ада самодержавной России, наблюдая и сравнивая жизнь различных слоев общества: барски-бюрократический Петербург, нищая деревня, тюрьма и ссылка. К концу романа в умственном кругозоре Нехлюдова и читателя возникают «сотни и тысячи жертв» - вся Россия, все ее нелепое общественное устройство, от величественного Сената и до грязного сибирского полу-этапа, «от Петропавловской крепости до Сахалина», вся система насилия и угнетения «от пристава до министра».
Великий художник далеко раздвинул рамки реализма; это особенно сказалось в способах психологического анализа. Как никто до него, Толстой погружается во внутренний мир отдельной личности, как бы вводит читателя в глубь сознания своих героев; скрытая, незаметная извне работа мысли, законы и формы психического процесса, «диалектика души» становятся специальным предметом его художественного внимания. В то же время Толстой создает эпические картины невиданной ранее широты и масштабности. Умение нарисовать картину целого общества, создать обобщенный образ народа и вместе с тем умение проследить под художественным микроскопом мельчайшие оттенки душевных движений персонажей - такое соединение было новаторским в масштабах не только русской, но и всей мировой литературы.
Толстой ввел в литературу понятие «текучести» характера; человеческий характер для него не есть что-то всегда равное самому себе; он беспрерывно «течет» под воздействием жизненных впечатлений, требующих осмысления и переработки. Никто до Толстого не умел с такой силой и убедительностью показать, что человек «бывает часто совсем непохож на себя, оставаясь все, между тем, одним и самим собою» («Воскресение»). «Люди как реки»,- говорит писатель. В Анне Карениной, какой она является в конце романа, глубоко несчастной, подозрительной, неуравновешенной, раздражительной, полуобезумевшей от горя и отчаяния, трудно узнать ту ровную и спокойную, гордую и счастливую своей царственной красотой, изящную, веселую и оживленную Анну, которой любуется Кити Щербацкая на балу, описанном в первых главах книги. Кажется, что перед нами две разные женщины. Однако столь разительная перемена говорит именно о неумолимой последовательности развития характера Анны, отдавшейся захватившему ее чувству и испытавшей все его трагические последствия.
Открытия в области человеческого характера идут у Толстого рука об руку с открытиями в народной жизни, в жизни общества. «Как эпический писатель Толстой - наш общий учитель»,- говорил Анатоль Франс. Проявляя исключительный интерес к каждому отдельному человеку, Толстой умел органически включить его с деталями его психологии и судьбы в большие события и процессы, захватывающие миллионы людей, разные классы общества, народные массы.
Значение творчества Толстого для мирового искусства огромно. Целая эпоха развития России, по словам В. И. Ленина, «выступила, благодаря гениальному освещению Толстого, как шаг вперед в художественном развитии всего человечества».
Ф. М. Достоевский в рассматриваемый период написал свои последние большие романы, самые противоречивые свои произведения - «Бесы» (1871-1872 гг.) и «Братья Карамазовы» (1879-1880 гг.), в которых рядом с резкой критикой дворянства, сатирическим обличением бюрократии и вылинявших либералов содержались выпады против революционеров и проповедь религиозного смирения.
Достоевский внес в реализм значительный вклад. Он создал новую художественную манеру, особый вид соединения напряженной интриги, восходящей к Бальзаку, с психологическим самораскрытием персонажей, обилием исповедей, словесных поединков, лихорадочных признаний. Творчество писателя выросло на почве «переворотившейся» пореформенной русской действительности. Атмосфера его романов - «хаос и разложение», как определил сам автор тему романа «Подросток» (1875 г.), жизнь в них - неустойчивое, готовое обрушиться состояние, чреватое катастрофами и взрывами. Недаром столь излюблено писателем слово «вдруг»: оно выражает его ощущение действительности. Отсюда же проистекает изобилие неожиданностей, загадок, тайн и внезапностей как в развитии сюжета, особенно в развязках, так и в раскрытии характеров действующих лиц. Герои Достоевского - носители противоречивых, сталкивающихся сил; при этом психологическое противоречие в душе героя, в его характере писатель обычно стремится воплотить в образах пары самостоятельных персонажей (система двойников). Так, в «Братьях Карамазовых» Иван беседует с чертом, который оказывается воплощением одной стороны характера самого Ивана, всего низкого в нем. Того же Ивана Карамазова сопровождает в качестве «двойника» Смердяков, осуществляющий практически идею, «теоретиком» которой является Иван.
Достоевский намного расширил границы художественного изображения характера, но в его методе создания человеческого образа таилась и возможность разрушения характера, призванного совмещать несоединимое, опасность утраты им определенности и цельности. В характерах Достоевского «берега сходятся.., все противоречия вместе живут»; люди предстают в крайних точках, предельных возможностях, и переход из одной в другую совершается катастрофически. Для Достоевского «широкость» его героев (по выражению самого писателя) полна противоречивого смысла: с одной стороны, она отображает освобождение человека от рамок сословной узости и замкнутости, но одновременно содержит опасность аморализма, потери нравственного критерия, стремление к безудержному индивидуализму с его принципом «все позволено» (образы Ставрогина, Ивана Карамазова). «Широк человек, слишком даже широк, я бы сузил», - восклицает Дмитрий Карамазов. Спасения от «широты» аморализма Достоевский ищет в «сужении» человека на почве добровольного религиозного смирения, и в этом сказывается реакционная тенденция его творчества.
Романы Достоевского насыщены трагизмом; обнажая кризис и противоречия, художник не находит выхода и оставляет их в катастрофической напряженности.
В 70-80-е годы создавал свои основные произведения гениальный сатирик М. Е. Салтыков-Щедрин. В это время им были написаны «История одного города» (1869-1870 гг.), «Дневник провинциала в Петербурге» (1872 г.), «Благонамеренные речи» (1872-1876 гг.), «Господа Головлевы» (1875-1880 гг.), «За рубежом» (1880- 1881 гг.), «Письма к тетеньке» (1881-1882 гг.), «Современная идиллия» (1877- 1883 гг.), наконец, большая часть «Сказок». Диапазон сатиры Щедрина исключительно широк; явления русской жизни предстают у него в собирательных сатирических типах, самые наименования которых стали нарицательными: глуповские градоначальники и помпадуры, представляющие самодержавие и царскую бюрократию; «чумазый» - Колупаев и русский капиталист-первонакопитель Разуваев; «пенкосниматели» - буржуазные интеллигенты-газетчики; «торжествующая свинья» - собирательный образ реакции. Как и великие его предшественники - Свифт, Вольтер,- Щедрин богато использовал сатирическую фантастику, гиперболу и гротеск. Но в отличие, например, от Свифта фантастика Щедрина сращена с богатством конкретных деталей, и фантастическое заострение вырастает из множества реальных подробностей русского быта и злободневных политических фактов. По замечанию Горького, Щедрин «превосходно улавливал политику в быте». Политическое обобщение появляется у Щедрина, например, в образе русского либерала, который никак не мог решить, чего он желает: «севрюжины с хреном» или конституции. Пользуясь для обхода цензуры «эзоповским языком», Щедрин сумел эту вынужденную необходимость обратить в средство обогащения сатирического искусства, ибо, как он сам писал, благодаря эзоповскому иносказанию приобретается «возможность показывать некоторые перспективы, куда запросто и с развязностью военного человека войти не всегда бывает удобно». Оригинальным приемом сатиры Щедрина было использование литературных типов прошлого; в его произведениях действуют Молчалин, Ноздрев, Скотинин, Расплюев, перенесенные в современную ему общественную обстановку и соответственным образом переосмысленные. Органической чертой щедринского стиля была высокая патетика, утверждение «идеалов будущего»; патетическая струя особенно усилилась в последних произведениях писателя.
Выдающееся место в развитии русского реализма конца XIX в. принадлежит А. П. Чехову, широко отразившему жизнь русского общества в период реакции и накануне общедемократического подъема. Начав свой путь как блестящий юморист, Чехов приходит к сатирическому отрицанию уродливых социальных явлений царской России. Последовательная критика иллюзий, связанных с переустройством действительности (толстовства в «Моей жизни», теории «малых дел» в «Доме с мезонином», народнических упований на «мужика» в повестях «Мужики» и «В овраге»), свидетельствовала о необычайной трезвости и внутренней свободе Чехова как художника. Центральные мотивы его творчества - протест против равнодушия к человеческому страданию, борьба с духовным омертвением в «серых сумерках» реакции - звучали приговором всему общественному укладу («Человек в футляре», «Ионыч», «Палата № 6»). Проза Чехова с ее сдержанным лиризмом и художественной лаконичностью во многом принадлежит уже новому, XX веку. Примером новаторского реализма Чехова служит его лирическая повесть «Степь».
По определению Л. Н. Толстого, Чехов «создал совершенно новые для всего мира формы письма», преимущественно в жанре рассказа, завершив поиски, начатые В. Г. Короленко в его психологических очерках и особенно В. М. Гаршиным в его новеллах. С неменьшей силой сказалось новаторство Чехова и в области драматургии («Чайка», 1896 г.; «Дядя Ваня», 1897 г.; «Три сестры», 1901 г.; «Вишневый сад», 1904 г.), где писатель разрушает каноны сценической условности, максимально сближая действие с обыденным течением жизни и подспудно, во «втором плане», давая свою оценку происходящему. Чеховский театр оказал огромное воздействие на мировую драматургию.
К началу нового столетия в русской литературе оформились новые течения. Вступление России в фазу империализма, буржуазная реакция на широкий общественный подъем подготовили почву для появления первых русских декадентов. Выступив с ревизией реализма, они провозгласили, что реализм изжил себя, и демонстративно заявили об отходе от общественной тематики. Русское декадентство с его эстетским аморализмом, индивидуализмом, погружением в мистические сны оказало значительное влияние на новые, так называемые модернистские направления этого времени.
В середине 90-х годов, с появлением стихотворных сборников К. Д. Бальмонта и изданных В. Я. Брюсовым трех выпусков «Русских символистов» (1894-1895 гг.), сложился как особое литературное направление русский символизм.
В творчестве так называемых старших символистов (К. Бальмонт, В. Брюсов, 3. Гиппиус, Ф. Сологуб, И. Анненский) отразилась попытка выйти «за пределы предельного», чтобы найти новые изобразительные средства искусства, новые формы постижения «сущности» бытия.
Виртуозная инструментовка стиха в отличие от беззаботного отношения к форме со стороны поэтов-народников не могла, однако, скрыть реакционного существа философии символизма. В начале 900-х годов внутри символизма произошли изменения, связанные с появлением «младших» символистов- А. Блока, А. Белого (В. Н. Бугаев), Вяч. Иванова, С. Соловьева. В отличие от «старших» символистов, испытавших сильное воздействие философии Ницше, Шопенгауэра, поэзии французских символистов Бодлера, Верлена, Маллармэ, «младшие» символисты во многом ориентировались на идеи славянофильства, воспринятые через философа Вл. Соловьева. Отсюда проистекали их интерес к , религиозно-мистически преломленная идея народности, вера в особую миссию России.
Крупнейший русский поэт начала XX в. Александр Блок быстро перерос рамки символизма. Начав с мистических стихов о Прекрасной Даме, он уже в стихах 1903- 1904 гг. ищет новые пути (цикл «Распутья»), а в своей первой лирической пьесе «Балаганчик» (1906 г.) подвергает сокрушительному осмеянию соловьевскую мистику. После революции 1905 г., нашедшей непосредственное отражение в поэзии Блока («Сытые», «Митинг», «Ее прибытие»), тема народного восстания становится для него одной из ведущих. Расцвет творчества Блока приходится на 1907-1912 гг. Трагедия современного человека, чувство гражданственности и общественной ответственности, сатирическое обличение уродливого капиталистического мира - такова тематика зрелого Блока. В цикле «Ямбы», в поэме «Возмездие» Блок продолжает традиции русского классического стиха (Пушкина, Тютчева, Некрасова). В этих произведениях раскрывается, говоря словами самого поэта, «громадный личный мир художника».
Поэзия Блока полна глубоких противоречий, в ней соседствуют радость и отчаяние, мистицизм и взволнованно-романтический рассказ о современности, «и отвращение от жизни, и к ней безумная любовь». «Безумно люблю жизнь, с каждым днем больше»,- записывает поэт в своем дневнике, называя символизм «мутной водой».
Далеко за рамки символизма вышло также творчество одного из основоположников этого направления В. Я. Брюсова. Уже в пятой книге стихов (всего их вышло шестнадцать), озаглавленной «Urbi et orbi» («Граду и миру», 1901-1903 гг.), он запечатлевает в мощных и четких строфах жизнь города, предваряя этим Маяковского. Тема созидательного труда проходит через все последующие произведения Брюсова. Его литературная деятельность отличалась исключительным разнообразием. Поэт, романист, драматург, переводчик, критик, теоретик литературы и исследователь стиха, Брюсов был, по словам Горького, «самым культурным человеком на Руси».
В это время даже писатели, захваченные декадентством, передают в своих наиболее значительных произведениях отвращение к общественным условиям царской России. Так, А. Белый создал полную скорби о народе книгу стихов «Пепел» (1909 г.) и свой лучший роман «Петербург» (1913-1916 гг.) с гротескно-сатирическим изображением дворянской бюрократии. Ф. Сологуб, оклеветавший революционеров в романе «Навьи чары», явился в то же время автором «Мелкого беса» - сатиры на общественную реакцию 80-х годов, олицетворением которой выступает Передонов, этот, по выражению В. И. Ленина, «тип учителя шпиона и тупицы» х.
В начале 1910-х годов на смену символизму пришло новое течение модернистской литературы - акмеизм (от греческого «акмэ» - высшая степень чего-нибудь, расцвет). Группу акмеистов образовали М. Кузмин, Н. Гумилев, А. Ахматова, О. Мандельштам, С. Городецкий. В противовес туманному иррациональному символизму акмеисты стремились создать ясное, гармоничное искусство. Однако в основе этой гармонии было принятие буржуазной действительности. К акмеистам примыкала группка футуристов, называвшая себя «эгофутуристами».
Собственно футуристическое направление в русском искусстве представляли «кубофутуристы» (Д. Бурлюк, В. Хлебников, А. Крученых, А. Каменский). В их произведениях отразился анархический протест против капиталистического мира и вместе с тем нигилистическое отношение к прошлой культуре.
К футуристам примыкал и молодой В. В. Маяковский. Однако в его ранней лирике, в поэмах «Облако в штанах», «Флейта-позвоночник», «Война и мир» ярко сказалась гуманистическая направленность, выводящая его за пределы этого течения. В этих произведениях выражен протест против калечащего личность, некоронованного «повелителя всего» - капитала. Творчество Маяковского носило тогда во многом еще экспериментальный характер, но было пронизано предчувствием революционной ломки; это ощущение сказалось на всем художественном строе его стиха - от необычного расположения строки «лесенкой» до атакующей «взрывной» рифмы - и повлияло на пути дальнейшего развития русской поэзии.
Русский реализм в 900-е годы представляла плеяда талантливых писателей, выдвинувшихся в конце предыдущего века: А. Куприн, В. Вересаев, А. Серафимович, Н. Телешов, И. Шмелев, С. Гусев-Оренбургский. Они объединялись вокруг демократического издательства «Знание», в котором с начала нового столетия ведущую роль стал играть М. Горький. А. Куприн в «Молохе» и «Поединке», Л. Андреев в пьесе «К звездам», Д. Айзман в «Терновом кусте», А. Серафимович в романе «Город в степи», С. Гусев-Оренбургский в «Стране отцов» и «Рыцаре Ланчелоте», И. Шмелев в «Гражданине Уклейкине» и «Человеке из ресторана» отражают наступивший в стране революционный подъем, выступают союзниками и попутчиками великого пролетарского писателя.
Выдающийся мастер реалистической прозы - И. А. Бунин, продолживший традиции И. С. Тургенева и Л. Н. Толстого, выступил как создатель философско-психологического и лирического рассказа, особенной, музыкальной прозы. Равнодушие к общественной тематике, «власть воспоминаний» породили в творчестве Бунина на грани нового века элегию в прозе, поэтично рисующую угасание усадебного дворянства, картины среднерусской природы («Антоновские яблоки», 1900 г.; «Золотое дно», 1903 г.). Расцвет творчества Бунина относится к 1910 годам, когда он обращается к темам о России, преимущественно о России деревенской («Деревня», 1910 г.; «Ночной разговор», 1912 г.; «Веселый двор», 1912 г.; «Игнат», 1912 г.; «Захар Воробьев», 1912 г.), обличает колониализм и буржуазное общественное устройство («Братья», «Господин из Сан-Франциско»). Как поэт Бунин был продолжателем «серебряного» века русской поэзии (Ф. Тютчев, А. Фет).
Крайней противоречивостью отличалось творчество незаурядного прозаика и драматурга Л. Андреева, сочетавшего в своих произведениях традиции реализма и веяния декадентства, интерес к общественным вопросам и мрачный пессимизм в их оценке, чистоту художественного впечатления и манерность, вычурность, внезапную утрату вкуса. Его ранние рассказы («Баргамот и Гараська», «Петька на даче», «Ангелочек», «Гостинец») проникнуты гуманизмом, в 1905 г. в пьесе «К звездам» он клеймит душителей свободы, а в пору реакции создает произведения антиреволюционной направленности («Тьма», «Царь голод», «Мои записки», «Сашка Жегулев»). Постепенно складывается своеобразная художественная манера Андреева. Ей присущи рационалистическая символика, нарочитый схематизм в построении характеров, нагромождение таинственных и ужасных событий - стиль, рожденный анархическим неприятием буржуазного мира («Жизнь человека», «Анатэма», «Жизнь Василия Фивейского»),
В период реакции влияние модернизма испытывают многие видные писатели, а выдвинувшиеся на сенсационных темах натуралисты (М. П. Арцыбашев, А. Каменский) ожесточенно клевещут на революцию или разрабатывают проблемы «бездны пола».
К 1912-1914 гг. заявляют о себе новые писатели-реалисты: А. Н. Толстой, в гротескных тонах изобразивший провинциальное дворянство (цикл «Заволжье»), М. М. Пришвин, любовно воссоздавший мир нетронутой человеком природы («В краю непуганых птиц», «Колобок»), Е. Замятин, нарисовавший сатиру на царскую военщину («На куличках»).
Основоположником качественно нового этапа в литературе - социалистического реализма - явился великий пролетарский писатель Максим Горький (А. М. Пешков). Раннее творчество Горького, его произведения 90-х годов («Песня о Соколе», «Старуха Изергиль», «Песня о Буревестнике») отмечены поисками положительного героя, человека-борца. «Настало время нужды в героическом»,- заявлял молодой писатель, обращаясь к А. П. Чехову. В романтических рассказах 90-х годов нарисованы сильные и независимые люди, всей своей жизнью утверждающие, что «в жизни всегда есть место подвигам». Героические образы ранних рассказов рождали в читателе «те смелые, сильные, свободные чувства и мысли, которые неизбежно сопутствуют всякому революционному перевороту, без которых психологически немыслима революция» (В. В. Воровский). Внимание Горького привлекают люди из народа, «выламывающиеся» из косных условий существования. Эти люди «с беспокойством в сердце»- Григорий Орлов, Коновалов, Ленька - живут смутной мечтой об иной жизни, но не умеют найти путь к ее осуществлению, судьба их поэтому трагична.
Трагична и судьба героев повестей Горького «Фома Гордеев» (1899 г.) и «Трое» (1900-1901 гг.). Фома Гордеев, этот «нетипичный купец», и Илья Лунев - «белые вороны» в своей социальной среде. Появление таких исключительных фигур указывало на непрочность буржуазного порядка, предвещало его крушение. «Боюсь я! - жалуется старик Бессеменов, «зажиточный мещанин», герой пьесы «Мещане» (1902 г.).- Время такое…страшное время! Все ломается, трещит… волнуется жизнь!» Миру мещан противостоит машинист Нил, первый в мировой литературе образ революционного рабочего.
Горьковская драматургия сочетала в себе преемственность классических традиций со смелым новаторством, проявившимся, в частности, в острой идеологичности, насыщенности философски-полемическими диалогами, афористическом строе речи действующих лиц. Это сказывается и в «Мещанах», и в драме «На дне», посвященной жертвам буржуазного строя, и в цикле пьес об интеллигенции («Дачники», «Варвары», «Дети солнца»).
Необычайный подъем творчества Горького падает на революционные 1905- 1907 гг., когда писатель выступает с сатирическими фельетонами «Мои интервью», очерками «В Америке», создает пьесу «Враги» (1906г.) и роман «Мать» (1906 г.). В двух последних произведениях главное содержание составляет революционная борьба пролетариата под руководством рабочей партии против самодержавияи буржуазии. На первый план здесь выступают образы пролетарских революционеров, руководителей массового движения: большевик Синцов («Враги»), Павел Власов, Андрей Находка («Мать»).
Творчество Горького в 1907-1917 гг. развивается под знаком осмысления итогов первой русской революции. В это время особый интерес для писателя приобретает историческое прошлое народной жизни. В «Жизни Матвея Кожемякина» (1910-1911гг.), в автобиографических повестях «Детство» (1913-1914 гг.) и «В людях» (1916 г.) художественное изображение прошлого служило для Горького обоснованием органичности революции, ее исторической необходимости. Осмысление опыта революции 1905-1907 гг. раздвинуло горизонты художественного мышления писателя и вызвало к жизни горьковскую эпопею - жанр, образцом которого явилась автобиографическая трилогия (завершенная уже в советское время «Моими университетами»). В ней сочетаются эпопейная широта освещения мира во всех кричащих его противоречиях и углубленный анализ внутренней духовной жизни центрального героя - Алеши Пешкова, формирующегося в сопротивлении окружающей среде. Автобиографический герой трилогии и цикла рассказов «По Руси» (1912- 1917 гг.) - это новый, «непрерывно растущий человек»; его характер выступает как высшее выражение зреющей в массах революционной энергии и воли к преобразованию общества.
Литература рассматриваемого периода была тесным образом связана с периодом предыдущим. Продолжает существовать литературное течение натурализм (биологизм) , в творчестве Э. Золя, приобретая новые черты в "физиологических очерках" у Редьярда Киплинга, у которого репортажность становится литературным приемом в его новеллах об Индии, а солдатский сленг делает доступными миллионам его баллады. Доживает свои последние дни символизм.
Деятелей литературы на рубеже XIX и XX столетий волновали не только творческие проблемы, но и социальная несправедливость, империализм, колониализм, милитаризм и войны - сложность и противоречивость жизни. Критикой несправедливостей общественного строя, человеческих отношений, судьбы творческой личности в буржуазном обществе занимались писатели реалистического направления.
Критический реализм получает дальнейшее развитие в творчестве крупнейших европейских писателей:
В это время развивается творчество замечательных писателей США:
Происходят существенные сдвиги и в западноевропейском романе . Наряду с традиционными литературными жанрами (психологический, бытовой роман, бытовая драма и др.) писатели XX в. разрабатывают жанр философского романа (А. Франс "На белом камне", Т. Манн), придавая новые черты искусству бытового реализма.
Стремясь подвести итог развития буржуазных отношений, писатели создают произведения, рассказывающие о судьбе нескольких поколений своих героев, разрабатывают жанр романа в форме семейной хроники ("Будденброки" Т. Манна, "Сага о Форсайтах" Д. Голсуорси).
Джон Голсуорси (1867-1933) "Сагу о Форсайтах" писал на протяжении 40 лет и создал блестящее произведение литературы критического реализма.
Каждый автор, обличая уродливые формы общественной жизни, имел свой творческий почерк. Так, Анатоль Франс (1844-1924) в антибуржуазных романах-памфлетах - "Остров пингвинов", "Боги жаждут", "Восстание ангелов" - осуждал насилие, войны, религиозный фанатизм, лицемерие буржуазной морали. В то же время творчество Франса пронизано любовью к человеку, природе и красоте. Английский писатель Г. Уэллс сочинил знаменитые научно-фантастические романы: "Машина времени", "Человек-невидимка", "Война миров" и др. Большое место в творчестве упомянутых писателей занимает тема искусства. Трагедия художника в буржуазном мире запечатлена в романах Дж. Лондона ("Мартин Иден"), Драйзера ("Гений"), в новеллах и романах Т. Манна. В наиболее полной форме конфликт художника с буржуазным миром раскрыт в многотомном романе Р. Роллана "Жан-Кристоф".
На рубеже веков произошло обновление драматургии . Английский драматург Б. Шоу в эти годы вывел английскую драматургию из идейного и художественного тупика. Его пьеса "Пигмалион" уже тогда обошла сцены всех ведущих театров мира.
Новатором был и норвежский драматург Генрик Ибсен (1828-1906), который придал драме проблемный характер.
Широкую известность в мире в конце XIX - начале XX в. приобрели пьесы немецкого драматурга Герхарта Гауптмана (1862-1946). От натурализма ("Перед восходом солнца", 1889) к темам социальной значимости ("Ткачи", 1892), до условности и символики ("Потонувший колокол") и сатирической комедии нравов ("Красный петух", "Крысы") - таков его творческий путь. По известным причинам в этот период зарождается социалистическое направление в искусстве , основателем которого считают поэтов Парижской Коммуны, прежде всего Эжена Потье, автора знаменитого "Интернационала". В 1905-1909 гг. в Дании Мартин Андерсен-Неске создает эпопею "Пелле-завоеватель". В годы первой мировой войны возник роман А. Барбюса "Огонь" (1916), в котором правдиво раскрывается сущность войны 1914-1918 гг. Нужно отметить, что в этот сложный период были распространены настроения разочарования, неверия, отчаяния и смерти. Мы помним, что явление называют декадансом ("decadence" - "упадок"). Идеи декаданса отразились на всех литературных течениях и затронули творчестово многих писателей того времени, в том числе самых крупных (Мопассан, Г. Манн, М. Метерлинк, Р. Роллан и др.). Многие деятели искусства, скрываясь от суровой действительности, уходили в своем творчестве в узкий личный мир, а человеческую личность изображали в упадке и разрушении, опускаясь до беспринципности, до восхищения пороком. В этот период заметно усилился процесс взаимного обмена опытом между художниками различных стран Европы, Америки и Азии. Признанием ценности цивилизации Востока было присуждение в 1913 г. Нобелевской премии выдающемуся мыслителю и писателю Индии Рабиндранату Тагору.
XX век приносит новые события, новые явления, новые открытия, новые имена. Самым современным и самым модным считается авангардное искусство :
Хрупкий дождь черепицу держит
В равновесии. Балерина
Никогда не научится
Литься и прыгать,
Как дождь.
Твои оранжевые волосы в пустоте Вселенной,
В пустоте цепенеющих стекол молчания
И темноты, где мои голые руки твое отражение ищут.
Сердце твое химерической формы,
И любовь твоя схожа с моим ушедшим желанием.
О душистые вздохи, мечты и взгляды.
Но со мной ты была не всегда.
Моя память
Хранит удрученно картину твоего появления
И ухода.
Время, точно любовь, обойтись не умеет без слов.
Кубист Аполлинер увлекался формальными поисками, стремился к форме, освобожденной от реальности. Он культивировал автоматическое творчество - запись произвольно возникающих в сознании поэта ассоциаций. Но в лучших стихах поэту удалось выразить горечь эпохи близящейся мировой войны.
Экспрессионисты требовали "революции духа" - освобождения души от "самодавлеющей материи" (буржуазного быта). Они изображали современную действительность в кричащих формах. Смелость обличения соединялась с настроениями отчаяния. А новаторство, оторванное от традиций, нередко оказывалось внешним и пустым.
Хватало и пропагандистской литературы , направленной на обработку общественного сознания в условиях подготовки к мировой войне. Но произведения, наполненные идеями шовинизма и агрессивного колониализма, находились на обочине литературного процесса.
Чтобы получить более яркое представление о литературе этого периода, есть смысл остановиться на творчестве отдельных писателей. Мы выбрали Р. Роллана (Нобелевская премия присуждена в 1915 г.), Р. Киплинга (Нобелевская премия 1907 г.), Р. Тагора (Нобелевская премия 1913 г.).
Редьярд Киплинг - прозаик, детский писатель, поэт, эссеист родился в 1865 г. в Индии, куда его отец, неудачливый декоратор и скульптор, отправился с молодой женой в поисках постоянного заработка, спокойной жизни и солидного положения в обществе. До 6 лет мальчик рос в кругу дружной семьи, в родном доме. Индийские няни и слуги баловали своего подопечного. Мир идиллии рухнул, когда его вместе с младшей сестрой отправили в Англию на попечение дальних родственников, в их частный пансион. Хозяйка пансиона невзлюбила независимого мальчишку. Для Киплинга начались годы нравственных и физических мучений: допросы с пристрастием, запреты, изощренные наказания, побои, издевательства. Редьяр досконально изучил науку ненависти и познал бессилие жертвы. Мщение за унижение состоится лишь в литературном творчестве (роман "Свет погас", рассказ "Паршивая овца"). После унизительного наказания (за какую-то ничтожную провинность мальчика заставили ходить в школу с надписью "лгун" на груди) он тяжело заболел, на несколько месяцев полностью потерял зрение и был на грани умопомешательства. Спас его приезд матери, которая решила забрать детей из пансиона. После отъезда матери в Индию, Киплинг продолжал обучение в мужской школе. Здесь он столкнулся с насилием организации. Учителя добивались желаемых результатов строгостью, а в случае необходимости - поркой, старшие безжалостно угнетали младших, сильные - слабых; независимость поведения каралась, как святотатство. В своих рассказах Киплинг оправдал систему палочного воспитания ("Стоки и компания", 1899), поскольку она, с его точки зрения, приучает индивидуума исполнять определенную ему социальную роль, прививает чувство общественного долга, без чего невозможно служение высшим целям (на Западе его иногда называют одним из предтеч тоталитаризма).
Через 5 лет Киплинг закончил школу не по годам зрелым человеком, со сложившейся системой ценностей. В свои 17 лет он уже твердо решил стать писателем (военная карьера была закрыта из-за слабого здоровья, а продолжать образование не было средств). Он возвращается в Индию и получает место корреспондента в газете города Лахора. Кочевая жизнь колониального газетчика сталкивала с сотнями людей и ситуаций, бросала в самые невероятные приключения, заставляла рисковать жизнью. Он писал репортажи о войнах и эпидемиях, вел "светскую хронику", брал интервью, заводил множество знакомств. Он превратился в великолепного знатока местного быта и нравов, его мнением интересовался даже британский главнокомандующий, граф Робертс Кандагарский.
Киплинг открывает многоликую, многоукладную Индию, где соприкасаются две великие культуры, "Запад и Восток". Его очерки написаны проницательным наблюдателем, безымянным репортером, который с протокольной точностью передает услышанное и увиденное.
Слава "народного поэта" приходит к Киплингу после выхода его "Казарменных баллад". Его стихи оригинальны, в них присутствует киплинговский "железный" стиль с последовательной "прозаизацией" стиха. Киплинговские баллады - это "простые истории" из жизни, рассказанные бесстрастным репортером, или выходцем из народной среды. Это монологи, обращенные к невидимому собеседнику, построенные по фольклорным и песенным образцам.
Брод через Кабул.
Стал Кабул у вод Кабула...
Саблю вон, труби поход!..
Здесь полвзвода утонуло,
Другу жизни стоил брод,
При разливе, при широком эскадрону выйдут боком
Этот брод через Кабул и темнота.
...
Нам занять Кабул велели,...
Саблю вон, труби поход!..
Но скажите - неужели
Друга мне заменит брод,
Брод, брод, брод через Кабул,
Брод через Кабул и темнота.
Плыть да плыть,
Не спать в могиле тем, которых загубили
Чертов брод через Кабул и темнота.
На черта Кабул нам нужен?
Саблю во, труби поход!..
Трудно жить без тех, кто дружен,
Знал, что взять, проклятый брод.
Брод, брод, брод через Кабул,
Брод через Кабул и темнота.
О, Господь, не дай споткнуться,
Слишком просто захлебнуться
Здесь, где брод через Кабул и темнота.
Нас уводят из Кабула...
Саблю вон, труби поход!..
Сколько наших утонуло?
Сколько жизней стоил брод?
Брод, брод, брод через Кабул,
Брод через Кабул и темнота.
Обмелеют летом реки,
Но не всплыть друзьям навеки,
Это знаем мы, и брод, и темнота.
Перевод С. Капилевич
В своих произведениях Киплинг призывал современников к действию, так как в действии он видел единственное спасение от бессмысленности мира. Действие должно быть целенаправленным и освящено идеей. Такой идеей у Киплинга стала идея высшего нравственного Закона, т. е. господствующая над человеком система запретов и разрешений, нарушение которых строго карается ("Закон джунглей" ). Такой идеей, законом, средоточением санкционирующей истины Киплинг увидел Британскую империю, в ней он обнаружил законодателя и вождя, ведущего "избранные народы" к спасению. Имперский мессианизм стал его религией. Для пропаганды этих идей он использует высокий слог оды, послания, панегирика, притчи, стилизуя стих под церковный гимн.
Гимн перед битвой
Земля дрожит от гнева,
И темен океан,
Пути нам преградили
Мечи враждебных стран:
Когда потоком диким
Нас потеснят враги, Йегова,
Гром небесный, Бог Сечи, помоги!...
От гордости и мести,
От низкого пути,
От бегства с поля чести
Незримо защити.
Да будет недостойным
Покровом благодать,
Без гнева и спокойно
Дай смерть твою принять!...
Перевод А. Оношкович-Яцына
Но жизнь расходилась с легендой. Поэт боялся, что Империя не выполнит возложенную на нее миссию, поэтому в политических стихах 90-х гг. он призывал страну не упиваться легкими победами, а трезво всмотреться в собственные слабости и понять свое предназначение как бескорыстное и беззаветное служение "великой цели". "Бремя белых" Киплинг видел в покорении низших рас ради их же блага, не в грабеже и расправах, а в созидательном труде, не в высокомерном самодовольстве, а в смирении и терпении.
Бремя белых
Твой жребий - Бремя Белых!
Как в изгнанье, пошли
Своих сыновей на службу
Темным тынам земли;
На каторжную работу,
Нету ее лютей,
Править тупой толпою
То дьяволов, то детей.
Твой жребий - Бремя Белых!
Терпеливо сноси
Угрозы и оскорбленья
И почестей не проси;
Будь терпелив и честен,
Не ленись по сто раз,
Чтоб разобрался каждый
Свой повторять приказ.
...
Твой жребий - Бремя Белых!
Но это не трон, а труд:
Промасленная одежда,
И ломота, и зуд.
Дороги и причалы
Потомкам понастрой,
Жизни положи на это
И ляг в земле чужой.
...
Твой жребий - Бремя Белых!
Забудь, как ты решил
Добиться скорой славы,
Тогда ты младенцем был.
В безжалостную пору,
В чреду глухих годин
Пора вступить мужчиной,
Предстать на суд мужчин!
Перевод В. Топорова
Так, заблуждаясь, цепляясь за уходящие идеалы и ценности, за исторически обреченные формы государственности, Киплинг тем не менее искренне стремился служить "простому человеку", стремился помочь ему победить страдания и одиночество, ужас и отчаяние, научить мужеству и стойкости перед лицом надвигающегося апокалипсиса.
Разоблачают бесчеловечность 1-й мировой войны эпитафии Киплинга:
Бывший клерк:
Не плачьте!
Армия дала
Свободу робкому рабу.
За шиворот приволокла
Из канцелярии в судьбу,
Где он, узнал, что значит смерть,
Набрался храбрости - любить
И, полюбив, пошел на смерть,
И умер.
К счастью, может быть.
Трус:
Я не посмел на смерть взглянуть в атаке среди бела дня,
И люди, завязав глаза, к ней ночью отвели меня.
Новичок:
Они быстро на мне поставили крест
В первый день, первой пулей в лоб.
Дети любят в театре вскакивать с мест
Я забыл, что это - окоп.
Двое:
А - Я был богатым, как раджа.
Б - А я был беден.
Вместе:
- Но на тот свет без багажа
Мы оба едем.
Перевод К. Симонова
В Англии в XX веке Киплинга считали олицетворением всего ретроградного и антигуманного . После первой мировой войны властителями дум стали уже другие, "это лауреат без лавров, забытая знаменитость", - иронизировали тогда по его поводу. В 1936 г. На похороны Киплинга в Вестминстерском аббатстве не явился ни один крупный английский писатель - для культуры его смерть наступила несколькими десятилетиями ранее.
Лишь в годы 2-й мировой войны, в тяжелые времена для Англии о нем вспомнили: его поэзия во славу Британской империи оказалась созвучной военному времени.
Завершая разговор о Киплинге, необходимо отметить колоссальную популярность его творчества в 20-30-е гг. в Советском Союзе. Его прозой и поэзией увлекались многие из лучших поэтов и писателей того времени: Иссак Бабель, Эдуард Багрицкий, Владимир Луговской, Юрий Олеша, Константин Симонов. В 1922 г. Николай Тихонов пишет свои лучшие баллады, в которых отчетливо слышатся интонации и ритмы "железного Редьярда".
Западный мир отказался от модели, которая вменяла в моральную обязанность добровольное подчинение "высшему закону", бессмысленная бойня на фронтах 1-й мировой войны полностью дискредитировала идею служения во имя отечества, государства. Но это было актуально для страны, которая хотела осуществить великую идею создания государства нового типа, основанного на коллективизме.
Возможно, что именно киплинговское начало в стихах молодых советских поэтов завораживало читателей. Он нравился "своим мужественным стилем, своей солдатской строгостью, отточенностью и ясно выраженным мужским началом, мужским и солдатским", - вспоминал К. Симонов. (В основном Киплинга издавали во 2-й половине 30-х гг.) Во время Великой Отечественной войны образ "железного Редьярда" быстро рухнул, военная реальность быстро разрушила "романтические" иллюзии у молодых советских писателей и поэтов. "В первый же день на фронте в 1941 году я вдруг раз и навсегда разлюбил некоторые стихи Киплинга, - писал К. Симонов, - киплинговская военная романтика в 41-м году вдруг показалась далеким, маленьким и нарочито-напряженным, похожим на ломающийся мальчишеский бас".
В послевоенные годы у нас Киплинга признавали лишь как автора замечательных детских сказок и рассказов о Маугли. В последнее время, когда развеялись многие предубеждения о творчестве Киплинга, к нему вновь проявляется интерес и вновь признается, что и в его прозе, и в его поэзии много удач, выдержавших проверку временем.
Рабиндранат Тагор (1861-1941) - самая выдающаяся и влиятельная личность 1-й половины XX в. в Индии. Это великий гуманист и литературный гений Индии. Он был прежде всего поэтом, но также крупнейшим прозаиком и драматургом. Он - самобытный живописец, чьи картины выставлялись во многих странах мира. Он - музыкант-композитор, чьи песни в Индии поют и сейчас. Тагор - философ-моралист и политический публицист, педагог-просветитель.
Как творец-художник Тагор глубоко интимен, как мыслитель - он весь гражданственность. "Он не был политическим деятелем, - писал Джавахарлал Неру о Тагоре, - но он слишком близко принимал к сердцу судьбы индийского народа и слишком был предан его свободе, чтобы навсегда замкнуться в своей башне из слоновой кости со своими стихами и песнями... Вопреки обычному ходу развития по мере того, как он становился старше, он делался более радикальным в своих взглядах и воззрениях".
Творческий путь Тагора берет начало на рубеже 70-80-х гг. XIX в., когда Индия только начинает выходить из средневековья, а английская колониальная власть казалась незыблемой. Тагору суждено было видеть становление и подъем национально-освободительного движения, которое при его участии выросло из малочисленных верхушечных национально-либеральных организаций в мощную народную силу. Ему хотелось видеть индийский народ свободным и счастливым. Он призывал к единению все народы Индии против колонизаторов. Много сделал для просвещения индийцев, он осуждал религиозный фанатизм, национальную и кастовую рознь.
Он не замыкался только на индийских проблемах, поддерживал широкие международные связи, объехал многие страны Востока и Запада с публичными выступлениями о культуре Индии и призывал к сближению и взаимообогащению культур различных стран и народов. Семидесятилетним он приехал в 1930 г. в СССР. Его "Письма о России" были запрещены в Индии британскими властями.
Тагор является, пожалуй, самым читаемым и популярным писателем Востока. Его произведения переведены на десятки языков мира. В собственно поэтическом творчестве Тагора при всем многообразии тематики, мотивов и настроений легко обнаружить две главные и противоборствующие темы. Преобладающая и ведущая - тема приятия жизни во всей ее полноте, тема неуемного восхищения красотой мира, высокого и лирического прославления счастья, любви и добрых человеческих чувств.
Я мира лик озаренный созерцал, не смыкая глаз,
Совершенству его дивясь.
Вторая тема неудовлетворенности, протеста и страдания была порождена действительностью.
Мы остановимся на любовной лирике поэта. Поэзии Тагора присуще особое проникновение в глубины человеческих чувств, сочетающее художественное видение с философским осмыслением. Его любовная лирика то эмоционально напряженная, то утонченно певучая, а иногда это совсем простой рассказ поэта о влюбленности и любовных переживаниях, но всегда поэт легко и свободно поднимается до высокого обобщения и постижения прекрасного. Он умеет показать любовь как налетающий вихрь, который налетает и сливает влюбленных воедино и уносит за пределы повседневности:
На качелях буйствуй, стихия!
Качни еще раз!
Вновь подруга со мной, не свожу с нее глаз.
Разбуди ее, бури неистовый глас...
Налетай, ураган, сокруши, оглуши.
Все одежды сорви, все покровы с души!
Пусть она обнаженной стоит, не стыдясь!
Раскачивай нас!...
Я душу обрел, мы сегодня вдвоем
Без боязни друг друга опять познаем.
В безумных объятьях слились мы сейчас.
Раскачивай нас!
А вот простой рассказ о влюбленных:
Та женщина, что мне была мила,
Жила когда-то в этой деревеньке.
Тропа к озерной пристани вела,
К гнилым мосткам на шаткие ступеньки...
Без близкого участия подруги,
Которая в те годы там жила,
Наверное, не знал бы я в округе
Ни озера, ни рощи, ни села.
Она меня водила к храму Шивы,
Тонувшему в густой лесной тени.
Благодаря знакомству с ней, я живо
Запомнил деревенские плетни.
Я б озера не знал, но эту заводь
Она переплывала поперек.
Она любила в этом месте плавать,
В песке - следы ее проворных ног.
Крестьяне ждут на берегу парома
И обсуждают сельские дела.
Мне переправа не была б знакома,
Когда б она здесь рядом не жила.
Поэт может отчеканить свою мысль с мастерской афористичностью:
Одно - всегда одно, и больше ничего.
Но двое создают начало одного.
Высокая человечность любовной лирики Тагора с особенной яркостью раскрывается в образе влюбленной и любимой женщины.
Женщина,
Ты не только творение бога, не земли порождение ты,
Созидают тебя мужчины из душевной своей красоты.
Для поэта, о женщина, дорогой соткали наряд,
Золотые нити метафор на одежде твоей горят.
Живописцы твой облик женский обессмертили на холсте.
В небывалом еще величье, в удивительной чистоте.
Сколько всяческих благовоний, красок в дар тебе принесли,
Сколько жемчуга из пучины, сколько золота из земли.
Сколько нежных цветов оборвано для тебя в весенние дни,
Сколько истреблено букашек, чтоб окрасить твои ступни.
В этих сари и покрывалах, свой застенчивый пряча взгляд,
Сразу ты недоступней стала и таинственнее стократ.
По иному в огне желаний засияли твои черты.
Существо ты - наполовину, полувоображение - ты.
Литературное наследие Тагора велико и многогранно, оно доказывает мировую значимость культуры народов Востока.
Ромен Роллан (1866-1944) - великий французский писатель, родился в г. Кламси (Бургундия) в семье нотариуса. Он получил прекрасное, разностороннее образование, изучал философию, историю искусств, литературу. Уже на историческом отделении Высшей нормальной школы он мечтал стать писателем и делал первые пробы пера. В 1887 г. набрался смелости и написал Л. Н. Толстому и получил обстоятельный ответ. Роллан восхищался и литературным гением Толстого и прислушивался к его мыслям о народности искусства. Гуманист и реалист Ромен Роллан начал свою литературную деятельность с нескольких пьес о Великой французской революции и цикла биографий великих людей - титанов в искусстве ("Жизнь Бетховена", "Жизнь Микеланджело", "Жизнь Толстого"). Основным произведением начального периода творчества является 10-томный роман "Жан-Кристоф" (1904-1912). Это биография немецкого композитора Жана-Кристофа Крафта, в его образе автор передал некоторые черты новатора-бунтаря Бетховена. Действие романа охватывает последние десятилетия XIX - начало XX вв. до кануна 1-й мировой войны. Жан-Кристоф вырос в семье придворного музыканта в провинциальном немецком городке и на свою жизнь сохранил подлинный демократизм, симпатии к простому народу.
Вильгельмовская Германия перестала быть Германией великого Гете и Бетховена. Творчество композитора-гуманиста не находит признания, и он вступает в конфликт со средой, не желая подчинять свое творчество вкусам буржуазной публики. Кристоф чувствует себя одиноким, порывает с немецкой обывательщиной и уезжает в Париж. В Париже то же самое, но там он находит, таких же, как он, одиночек-гуманистов.
Сила романа заключается в беспощадной критике буржуазного строя, создании яркого образа положительного героя, протестующего против него своим искусством.
После монументального повествования, развертывающегося в нескольких странах в течении нескольких десятилетий, Роллан создал небольшую вещь - все ее действие умещается в рамках одного года и одного маленького города Кламси - это повесть "Кола Брюньон" (1914, опубликована в 1919). Роман-эпопея о современниках Роллана, "Кола Брюньон" о далеком прошлом. В "Жан-Кристофе" преобладает сумрачный колорит, в "Кола Брюньоне" - яркие, светлые краски. Трудно поверить, что оба эти произведения написаны одним автором. Действие происходит в далеком 1616 г., уже нет Сервантеса и Шекспира, это закат Ренессанса, во Франции - это время бессмысленных жестоких кровопролитий.
Немолодой бургундец Кола - один из немногих, но вместе с тем единственный. Он не только ремесленник, но и художник, он не только работает, но и размышляет. В сложных условиях он не теряет чувства юмора и собственного достоинства. Образ Кола, на первый взгляд несложный, однозначный, по мере развития событий поворачивается разными гранями. Он полон внутренних контрастов - и в то же время гармоничен. Много горестей выпадает на долю Кола: солдаты враждебного феодала нападают на городок Кламси и грабят жителей, город посещает чума, которая чуть было не унесла самого Кола, умирает жена Кола, сварливая, но верная подруга жизни, мать его детей, гибнет все имущество Кола вместе с домом, сожженным во время эпидемии, гибнет самое дорогое, что было у него, - деревянные скульптуры. Но, несмотря на эти бедствия, Кола никогда не утрачивает оптимизма, веры в будущее. Таким образом, Кола является воплощением веры писателя в народ, способный перенести все трудности и сохранить вечно живую, бодрую душу.
"Превосходной чисто гальской поэмой" назвал "Кола Брюньона" М. Горький, прочитав ее еще в первом, менее удачном переводе. Неповторимое своеобразие повести на русский язык смог воспроизвести в 1932 г. М. Л. Лозинский. Афоризмы и сравнения Кола Брюньона зазвучали сочно и незабываемо. "...Стоит очутиться в толпе, как сразу лишаешься разуменья. Сто мудрецов родят дурака, а сто баранов - бирюка"; "Мы танцевали; я был грациозен, как жердь"; "...ради духа не должно забывать и брюха"; "Как мне жаль обездоленных бедняг, которым незнакомо наслаждение книгами!"; "Кум, видишь глаз чужой, да не видишь свой" и т. д. В языке повести чувствуется влияние литературы Возрождения (Ф. Рабле "Гаргантюа и Пантагрюэль") и французского фольклора.
Всю свою жизнь Ромен Роллан оставался гуманистом, в годы 1-й и 2-й мировых войн он одним из первых осудил ужасы войны. Антивоенная тема отразилась и в его произведениях.
Период истории русской литературы, который начался в 90-е гг. прошлого века и закончился в октябре 1917 г., получал у литературоведов разные названия: «новейшая русская литература», «русская литература XX в.», «русская литература конца XIX - начала XX в.». Но, как бы ни называли литературу этого периода, ясно, что она была не просто продолжением литературы XIX столетия, а означала особый период, даже целую эпоху литературного развития, требующую специального изучения.
Как же надо оценивать эту литературу? Каковы ее главные черты, ее основные движущие силы? Эти вопросы получали и продолжают получать далеко не одинаковые ответы, вызывая порой жаркие споры. Иначе и не могло быть: хотя рассматриваемый период охватывает лишь двадцатипятилетие, он необычайно сложен и противоречив. Сложным и противоречивым был прежде всего сам исторический процесс, определявший развитие всех форм духовной жизни, в том числе и литературы. С одной стороны, Россия вступила в начале века в эпоху империализма, в последнюю стадию капиталистического общества. Русский капитализм, едва успев пережить в 90-е гг. стремительный экономический взлет, почти сразу оказался в состоянии загнивания, а русская буржуазия, проявив полную неспособность сыграть революционную роль, пошла на сговор с царизмом и со всеми реакционными силами. С другой стороны, в 90-е гг. начался новый, пролетарский этап освободительной борьбы в России, куда переместился центр всего мирового революционного движения, наступила эпоха трех революций, приблизились, по словам замечательного русского поэта А. А. Блока,
Неслыханные перемены, Невиданные мятежи...
Литературоведы, исходившие лишь из факта вступления России в эпоху империализма, считали, что и в литературе определяющими стали процессы распада, а именно распада самого передового направления литературы XIX столетия - критического реализма. Им казалось, что главную роль в литературе стали играть антиреалистические течения, которые одни определяют как «декаданс» (что означает «упадок»), другие - как «модернизм» (что означает «новейшее, современное искусство»). Литературоведы, имевшие более широкое и более глубокое представление о действительности, подчеркивали ведущую роль пролетарской литературы и возникшего на ее основе нового, социалистического реализма . Но победа нового реализма не означала гибель старого, критического реализма. Новый реализм не отбросил и не «взорвал» старый, а помог ему, как своему союзнику, преодолеть напор декаданса и сохранить значение выразителя мыслей и чувств широких демократических слоев.
Размышляя о судьбе критического реализма в конце XIX - начале XX в., надо помнить о том, что еще жили и творили такие его великие представители, как Л. Н. Толстой и А. П. Чехов. Их творчество в этот период пережило существенные изменения, отразив новую историческую эпоху. В. И. Ленин имел в виду в основном последние произведения Л. Н. Толстого, особенно роман «Воскресение», когда назвал Толстого «зеркалом русской революции» - зеркалом настроений широкой крестьянской массы. Что касается А. П. Чехова, то именно в 90-е гг. он совершил те художественные открытия, которые поставили его наряду с Толстым во главе русской и мировой литературы. Продолжали создавать новые художественные ценности и такие писатели-реалисты старшего поколения, как В. Г. Короленко, Д. Н. Мамин-Сибиряк и другие, а в конце 80-х - начале 90-х гг. реалистическая литература пополнилась новым поколением крупных художников слова - В. В. Вересаевым, А. С. Серафимовичем, М. Горьким, Н. Г. Гариным-Михайловским, А. И. Куприным, И. А. Буниным, Л. Н. Андреевым и другими. Все эти писатели сыграли своими правдивыми, полными сочувствия к угнетенным произведениями большую роль в духовной подготовке первой русской революции 1905-1907 гг. Правда, после поражения революции, в глухую пору реакции, некоторые из них пережили полосу колебаний или даже совсем отошли от прогрессивного литературного лагеря. Однако в 10-е гг., в период нового революционного подъема, некоторые из них создали новые талантливые художественные произведения. К тому же в литературу пришли выдающиеся писатели-реалисты следующего поколения - А. Н. Толстой, С. Н. Сергеев-Ценский, М. М. Пришвин и другие. Недаром одна из статей о литературе, появившаяся в 1914 г. на страницах большевистской «Правды», имела знаменательное название: «Возрождение реализма».
Важнейшей особенностью русской литературы начала XX в. было рождение социалистического реализма, родоначальником которого стал Максим Горький, оказавший огромное влияние на развитие всей мировой литературы. Уже в творчестве писателя 90-х гг., отразившем растущий протест молодого русского пролетариата, было много своеобразия. В нем, при всем его глубоком реализме, звучали романтические ноты, выражавшие мечту о грядущей свободе и воспевавшие «безумство храбрых».
В начале XX в. Горький в пьесах «Мещане» и «Враги», в романе «Мать» и других произведениях впервые показал пролетарских революционеров как представителей класса не только страдающего, но и борющегося, осознавшего свое назначение - освобождение всего народа от эксплуатации и угнетения.
Социалистический реализм создал новые возможности для изображения всех сторон действительности. Горький в своих гениальных произведениях «На дне», цикле «По Руси», автобиографической трилогии и других, а также вступившие вслед за ним на путь социалистического реализма А. С. Серафимович и Демьян Бедный показывали жизнь с не менее бесстрашной правдивостью, чем их великие предшественники в литературе XIX столетия, беспощадно разоблачая угнетателей народа. Но при этом они отображали жизнь в ее революционном развитии, верили в торжество социалистических идеалов. Они рисовали человека не только как жертву жизни, но и как творца истории. Это получило выражение в знаменитых горьковских изречениях: «Человек - вот правда!», «Чело-век!.. Это звучит... гордо!», «Все в Человеке - все для Человека» («На дне»), «Превосходная должность - быть на земле человеком» («Рождение человека»). Если бы надо было кратко ответить на вопрос «Что было самым главным в творчестве М. Горького?» и на другой вопрос «Какая сторона горьковского наследия стала особенно важной сегодня, в свете главных задач наших дней?», то ответ на оба эти вопроса был бы один: гимн Человеку.
Наряду с реализмом существовали модернистские течения, как символизм , акмеизм , футуризм . Они отстаивали «абсолютную свободу» художественного творчества, но на деле это означало стремление уйти от политической борьбы. Среди модернистов было немало талантливых художников, которые не вмещались в рамки своих течений, а иногда и совсем порывали с ними.
Сложность исторического процесса, острота социальных противоречий, смена периодов революционного подъема периодами реакции - все это по-разному повлияло на судьбы писателей. Некоторые крупные писатели-реалисты отклонялись к декадансу, как это случилось, например, с Л. Н. Андреевым. А крупнейшие поэты символизма в. Я. Брюсов и А. А. Блок пришли к революции. Блок создал одно из первых выдающихся произведений советской эпохи - поэму «Двенадцать». в. в. Маяковский, которому было с самого начала тесно в рамках индивидуалистического бунтарства и формальных экспериментов футуристов, создал уже в предоктябрьские годы яркие антикапиталистические и антимилитаристские произведения.
Развитие мировой литературы сохраняет сегодня то соотношение сил, которое впервые сложилось в русской литературе конца XIX - начала XX в.: соотношение социалистического реализма, критического реализма и модернизма. Уже это одно придает большую ценность опыту русской предоктябрьской литературы.
Этот опыт ценен еще и тем, что в предоктябрьские годы передовая литература получила теоретическую, эстетическую программу в выступлениях М. Горького и критиков-марксистов Г. В. Плеханова, В. В. Воровского, А. В. Луначарского и других. Большое значение имели выступления В. И. Ленина: его статьи о Л. Н. Толстом и А. И. Герцене, раскрывшие непреходящее значение традиций классической литературы; данные им оценки творчества М. Горького, осветившие рождение новой, пролетарской, социалистической литературы; статья «Партийная организация и партийная литература» (1905), которая в противовес принципу мнимой «абсолютной свободы» творчества выдвинула принцип партийности литературы - открытой связи литературы с передовым классом и передовыми идеалами как единственного реального условия ее подлинной свободы.
Высший тип реализма
Писатель, если только он
Волна, а океан - Россия,
Не может быть не возмущён,
Когда возмущена стихия.
Писатель, если только он
Есть нерв великого народа,
Не может быть не поражён,
Когда поражена свобода.
Я. П. Полонский (1819-1898)
Произведения критических реалистов, пришедших в литературу в 1890-1900 годы, были лишены той громадной обобщающей силы, которая отличала великие творения русских классиков. Но и эти писатели глубоко и правдиво изображали отдельные стороны современной им действительности.
Мрачные картины нищеты и разорения русской деревни, голода и одичания крестьянства встают со страниц повестей И. А. Бунина (1870 - 1953). Фото 1
.
Безрадостную, беспросветную жизнь «маленьких людей» изображал во многих своих рассказах Л. Н. Андреев (1871- 1919). Фото 2.
Протестом против всяческого произвола и насилия звучали многие произведения
А. И. Куприна (1870-1938):
«Молох» , «Гамбринус» и особенно известная повесть «Поединок» , в которой резко критиковалась царская армия.
Традиции русских классиков продолжила и развила возникающая пролетарская литература, отражавшая самое важное в жизни России того времени - борьбу рабочего класса за своё освобождение. Эта революционная литература была едина в стремлении сделать искусство «частью общего пролетарского дела», как того требовал
В. И. Ленин в статье «Партийная организация и партийная литература».
Ряды пролетарских писателей возглавил Горький, с огромной художественной силой выразивший героический характер новой эпохи.
Начав свою литературную деятельность с ярких, революционно-романтических произведений,
Вслед за Горьким пути к социалистическому реализму прокладывал
А. С. Серафимович (1863-1945) - один из самых ярких и своеобразных писателей пролетарского лагеря.
На страницах большевистских газет «Звезда» и «Правда» печатал свои разящие сатирические стихи и басни талантливый революционный поэт Демьян Бедный.
Большое место в марксистских органах печати занимали также стихотворения, авторами которых были не профессиональные литераторы, а поэты-рабочие, поэты-революционеры. Их стихи и песни («Смело, товарищи, в ногу»
Л. П. Радина, «Варшавянка» Г. М. Кржижановского, «Мы кузнецы» Ф. С. Шкулева и многие другие) рассказывали о труде и быте рабочих, звали на борьбу за свободу.А в то же время в противоположном, в буржуазно-дворянском лагере росли растерянность и страх перед жизнью, желание уйти от неё, укрыться от надвигающихся бурь. Выражением этих настроений было так называемое упадническое (или декадентское) искусство, возникшее ещё в 90-е годы, но ставшее особенно модным после революции 1905 года, в эпоху, которую Горький назвал «самым позорным десятилетием в истории русской интеллигенции».
Открыто отрекаясь от лучших традиций русской литературы: реализма, народности, гуманизма, поисков правды, декаденты проповедовали индивидуализм, «чистое», отрешённое от жизни искусство. Единое по сути, декадентство внешне было весьма пёстрым. Оно распалось на множество враждовавших между собой школ и течений.
Важнейшими из них были:
символизм (К. Бальмонт, А. Белый, Ф. Сологуб);
акмеизм (Н. Гумилёв, О. Мандельштам, А. Ахматова);
футуризм (В. Хлебников, Д. Бурлюк).
С символизмом было связано творчество двух крупнейших русских поэта: Блока и Брюсова, которые глубоко чувствовали неизбежность гибели уродливого старого мира, неотвратимость надвигающихся социальных потрясений. Оба они сумели вырваться из узкого круга упаднических настроений и порвать с декадентством.
Их зрелое творчество было пронизано глубокими, взволнованными раздумьями о судьбах родины и народа.
В рядах футуристов начал свой творческий путь Владимир Маяковский, но очень скоро он преодолел их влияние.
В его дооктябрьской поэзии с огромной силой прозвучала ненависть к старому миру, радостное ожидание грядущей революции.
Проникнутое революционной романтикой и глубоким пониманием закономерностей жизни творчество Горького, тонкий лиризм тревожно-страстной поэзии Блока, бунтарский пафос стихов молодого Маяковского, непримиримая партийность пролетарских писателей - все эти многообразные достижения русской литературы конца 19 - начала 20 веков были восприняты литературой социалистического общества.
Продолжение следует.
