Монголо-татарское нашествие нанесло большой урон русскому государству. Был нанесен громадный ущерб экономическому, политическому и культурному развитию Руси. Запустели и пришли в упадок старые земледельческие центры и некогда освоенные территории. Массовому разорению подверглись русские города. Упростилось, а порой и исчезли многие ремесла. Десятки тысяч людей были убиты или угнаны в рабство. Разоренные монголо-татарами русские земли были вынуждены признать вассальскую зависимость от Золотой Орды. Постоянная борьба, которую вел русский народ с захватчиками, заставило Монголо-татар отказаться от создания на Руси своих административных органов власти. Русь сохранила свою государственность. Этому способствовало и наличие на Руси собственной администрации и церковной организации, а также более низкий уровень культурно-исторического развития татар. Кроме того, русские земли были непригодны для разведения кочевого скотоводства. Основной смыслом порабощения было получения дани с покоренного народа.
Относительно легкое завоевание Руси монголо-татарами объясняется раздробленностью и разобщенностью русских княжеств, а также превосходством боевого искусства монголов.
До нашествия Развитие русской культуры в XI - начале XIII века представляет собой непрерывный поступательный процесс, который накануне татаро-монгольского нашествия достиг своего наивысшего уровня: в живописи - новгородские фрески, в архитектуре - владимиро-суздальское зодчество, в литературе - летописи и «Слово о полку Игореве».
В период татаро-монгольского ига возникло новое психологическое состояние народа, которое можно было бы назвать «национальной депрессией». Это национальное настроение породило довольно обширную литературу - «татарские» эпизоды летописи, сказания о различных событиях татарского нашествия, частью также вошедшие в летопись особыми статьями, - из времен Батыя, потом Мамая, Тохтамыша, Тамерлана. Эпоха татарского владычества породила и народный эпос с новым былинным персонажем - «собакой-татарином». Это время стало порой всеобщего упадка на Руси, временем узких чувств и мелких интересов, мелких, ничтожных характеров. Среди внешних и внутренних бедствий люди становились робки и малодушны, впадали в уныние, покидали высокие помыслы и стремления... Люди замыкались в кругу своих частных интересов и выходили оттуда только для того, чтобы попользоваться в счет других
Борьба за свержение золотоордынского ига стала в XIII-XV вв. главной национальной задачей. Восстановление экономики страны и ее дальнейшее развитие создали предпосылки для объединения русских земель. Решался вопрос - вокруг какого центра объединятся русские земли.
Москва занимала географически выгодное центральное положение среди русских земель. С юга и востока ее прикрывали от ордынских вторжений Суздальско-Нижегородское и Рязанское княжества, с северо-запада - Тверское княжество и Великий Новгород. Леса, окружавшие Москву, были труднопроходимыми для монголо-татарской конницы. Все это вызвало приток населения на земли Московского княжества. Москва являлась центром развитого ремесла, сельскохозяйственного производства и торговли. Она оказалась важным узлом сухопутных и водных путей, служивших как для торговли, так и для военных действий. Возвышение Москвы объясняется также целенаправленной, гибкой политикой московских князей, сумевших привлечь на свою сторону не только другие русские княжества, но и церковь.
Первым "старшим князем", получившим ярлык от Батыя, стал Александр Невский. Несмотря на свои заслуги в прошлом, Александр Невский умело проводил политику монголо-татар, особенно в вопросах сбора дани, подавляя силой выступления других удельных князей, недовольных его политикой и новой системой власти. В то же время Батый, вплоть до своей смерти в 1255 г., всячески способствовал укреплению единоличной власти Александра Невского в качестве единого великого князя Руси и ставленника Золотой Орды.
После смерти Александра Невского в 1263 г. процесс централизации русских земель шел путем:
Превращения ярлыка на великое княжение из выборного в наследственный и его постепенного закрепления за потомками Александра Невского;
Возвышения Москвы, где княжили потомки Александра Невского;
Постепенной экспансии Москвы, включения в состав Московского княжества во главе с потомками Александра Невского других удельных княжеств;
Превращения удельного Московского княжества в Московское государство, доминирующее над всеми княжествами северо-восточной Руси.
Если в период Киевской Руси основу хозяйственного развития составляли внешняя торговля и эксплуатация природных ресурсов, то к концу ХII-ХШ вв. экономика переориентировалась на сельскохозяйственное производство в рамках феодальной вотчины. Это отрицательно сказалось на уровне предпринимательской активности. Еще больший ущерб нанесло татаро-монгольское иго, которое продолжалось почти два с половиной столетия.
Были разрушены села и города, в том числе ряд крупных экономических центров: Владимир, Рязань, Тверь, Суздаль, Киев. Была уничтожена значительная часть, трудоспособного населения, средств производства. Уплата дани означала регулярное изъятие значительной части валового продукта. Центр экономической жизни переместился на северо-восток; что существенно изменило хозяйство и быт. Резко сократились традиционные внешнеэкономические связи. Были подорваны важнейшие стимулы экономической деятельности: процветание могло только увеличить дань Золотой Орде. Разрушение (в первый период монголо-татарского нашествия) большинства крупных торговых городов, периодические уводы в Орду искусных ремесленников привели в упадок русские ремесла, и часть производств уже не возродилась (филигрань, резьба по камню и др.). Значительно меньше торговли и ремесел пострадало земледелие. Его экстенсивное развитие продолжалось, и в результате оно постепенно превратилось в ведущую отрасль экономики. Именно в монгольский период Россия стала преимущественно аграрной. Очаг торгового предпринимательства сохранился на северо-западе, где уцелел от татаро-монгольского нашествия Великий Новгород. С одной стороны, определенную роль сыграли те сложные природные условия, которые мешали развитию сельского хозяйства в этих краях. Лесная, болотистая местность, в которой в те времена редко встречались луга и лиственные породы деревьев, была абсолютно непроходима для конных татарских полчищ, не находивших в достаточном количестве корма для своих коней. Дважды пытались татары покорить новгородские земли, и оба раза безуспешно. С другой стороны, новгородцы, имевшие значительный опыт в общении с восточными кочевниками, выработанный в ходе поволжской торговли, смогли дипломатично наладить отношения с Золотой Ордой. Подарки ханам и их приближенным позволили Новгороду избавиться от притеснений и даже сохранить прежнюю свободу торговли на Волге. Практически ничего не потеряв, в период монголо-татарского ига Новгород сумел добиться наивысшего процветания, оставшись фактически единственным крупным посредником между Западной и Северо-Восточной Европой, а частично и Азией.
Таким образом, центр русского предпринимательства в период монголо-татарского завоевания сохранился в Великом Новгороде. Новгородская торговля основывалась на следующих началах: эксплуатация богатейших лесных промыслов Северной Руси; скупка сырья по всей Руси для вывоза в ганзейские города; тесные связи с Ганзой; торговля с Поволжьем.
Лесные промыслы несколько оскудели по сравнению с ранним периодом, хотя меха по-прежнему оставались главным русским товаром и часто заменяли собой деньги: мехами брали штрафы, платили за проезд и торговые пошлины, даже делали пожертвования на монастыри и церкви. Меха использовались не только во внешней торговле, но и на внутренних рынках. Меховая одежда не только защищала от холода, но и была знаком социального статуса. Так, низшие сословия носили только козьи, или овчинные меха, высшие же слои одевались в шубы беличьи, лисьи, бобровые, куньи, собольи. Таким образом, у каждого вида мехов был свой сегмент рынка, и на каждый вид на внутреннем рынке существовал устойчивый спрос. Конечно, такими товарами торговали не только новгородцы, однако меха концентрировались преимущественно в их руках через разветвленную сеть торговых агентов и связанных с ними промысловиков. Массовый спрос на пушнину на внутреннем и внешнем рынках приводил к оскудению ресурсов в новгородских землях и порождал потребность колонизации севера европейской части России. В результате новгородцы пришли на берега Северной Двины, в Вятский и Печорский края, на Урал и даже в Сибирь. При этом новгородцы редко занимались непосредственно промыслом вне новгородских земель, ограничиваясь скупкой, т.е. посредническими операциями, которые были сопряжены с немалыми опасностями. Ведение торговли требовало значительных навыков в ратном деле, и в XIV-XV вв. возникла прослойка купцов-ратников, именовавшихся ушкуйниками, которые на речных весельных судах совершали походы как в северные территории, так и на Волгу.
Рыбные промыслы имели для новгородцев большое значение, поскольку соленая и сушеная рыба являлась удобным пищевым продуктом во время дальних торговых поездок. В других местностях шире употреблялось мясо. Потребность в новгородцев в соли для переработки рыбы рано привела к возникновению солеварения. Соляные промыслы были не менее важны, чем пушные.
В результате завоевания германскими рыцарями в XIII в. прибалтийских территорий, принадлежавших ранее поморским и полабским славянам, были прерваны давние торговые связи северных русских городов. Однако освободившуюся нишу вскоре заполнил торгово-политический союз северо-германских городов - Великая немецкая Ганза, формировавшаяся в XIII в. первоначально вокруг Кельна, а затем вокруг Любека.
Ганза активно покупала не только меха, но и хлеб, лен, пеньку, мед, воск, кожи, шерсть, овчины и другое сырье. Производство этих товаров в новгородских землях было недостаточным даже для собственного потребления, и поэтому местные купцы активно скупали их в других местностях. Поскольку основу экономического процветания Великого Новгорода составляла посредническая торговля, то большое значение имело сохранение и развитие торговых связей с русскими княжествами. Зерно, воск, пенька и мед скупались в основном в Приднепровье, лен -- в верховьях Волги, а также в Смоленской и Псковской землях, кожи, шерсть, овчины -- частично на Днепре, но главным образом у татар и прочих кочевников. Торговля оставалась преимущественно меновой. Новгородские купцы везли на внутренние рынки меха, соль и предметы ганзейской торговли, в основном металлические изделия и ткани, вина. При этом привозные товары ценились весьма дорого. Являясь монополистами, новгородские купцы произвольно устанавливали цены.
Внутренняя: торговля оставалась, как и прежде, под покровительством церкви, которая продолжала поддерживать порядок в торговле, умеренность процентов по кредиту.
Торговые люди по-прежнему небыли выделены в особое сословие. Торговлей занимались не только профессионалы, но и князья, духовенство, даже крестьяне. Более того, занятие торговлей существенно повышало социальный статус: за обиду, нанесенную торгующему лицу, штраф удваивался. Купцы имели опыт общения с иноземцами и потому часто участвовали в посольствах. Как правило, они имели опыт и в военном деле.
Во внутренней торговле новгородцы были вынуждены широко использовать кредит. Мелкие купцы из русских княжеств использовались новгородскими оптовикам и в качестве торговых агентов по скупке сырья. В случае нехватки собственного капитала у агентов требовался кредит. Кредитные сделки удостоверялись послухами (свидетелями) и духовенством. Нарушение обязательств считалось грехом, поэтому не возврата кредитов во внутренней торговле практически не наблюдалось. Обязательства перед иноверцами выполнялись менее строго, поэтому и отношения с ними складывались более настороженные. Будучи очень заинтересованными в скупке сырья, ганзейцы были вынуждены ее кредитовать, но, учитывая опасность не возврата кредита, они повышали цену товаров и использовали другие, косвенные средства снижения риска. Видимо, вследствие частых не возвратов вскоре (уставе немецкого двора) XIII в. содержится запрет как предоставлять ссуды, так и самим брать в долг у русских.
Новгородцы, в свою очередь, тоже не всегда бывали удовлетворены качеством ганзейских товаров: вин, пива, варенья, даже соли. Однако большая выгода от посреднической торговли делала отношения с Ганзой привлекательными для новгородцев. Наиболее тесные связи установились с ганзейским городом Любеком. Любекцы основали в Новгороде большой торговый двор, именовавшийся Петерсгофом. Здесь находился выборный представитель--ольдерман подворья, являвшийся по сути дела консулом, а также ольдерман Св. Петра (по названию немецкой церкви на подворье), ведавший хозяйственной частью, средоточием которой была церковь Св. Петра. Порядок взаимодействия ганзейских и новгородских купцов строго регламентировался договорами, посредником при этом была главная ганзейская контора в Новгороде. Ганзейские гости подразделялись на летних, приезжавших морем, и зимних, приезжавших сухопутным путем. В 1344 г., опасаясь укрепления связей Новгорода с немецкими городами и возможной конкуренции, любекский сенат принял решение прекратить сухопутную торговлю. Зимних гостей в Новгороде не стало.
Летних гостей новгородцы должны были встречать на острове Котлин у устья Невы. Туда направлялся особый пристав с лоцманами, они и вели ганзейские суда вверх по Неве и Ладожскому озеру.
Устав ганзейского торгового двора, регулировавший взаимоотношения Ганзы с Новгородом, представлял собой свод актов, называемых скра. В первый раз скра была составлена в начале ХШ в.; во второй раз в конце XIII - в.; в третий - в середине XIV в. Кроме того, ганзейцы руководствовались грамотой на латинском языке (так называемой латинской грамотой), которая являлась своего рода эталоном любекского права, на основании которого представители Ганзы составляли договора с тем или иным, государством. Естественно, составленные на основе латинской грамоты договора решали все вопросы в пользу ганзейцев, с чем Новгород не мог согласиться. Привилегий Ганзы в Новгороде было меньше, чем в Швеции, Дании или Англии. Это объяснялось тем, что правительство Новгорода не имело кредитных обязательств перед Ганзой, как короли Англии и Норвегии, с одной стороны; с другой -- выгода новгородской торговли для Ганзы состояла именно в посредничестве с Востоком, чего не обеспечивали другие страны.
В то же время отношения с Ганзой были юридически оформлены в соответствии с актами скры и многочисленными договорами, утверждаемыми новгородским правительством. При этом ганзейцы. обладали значительными привилегиями: они имели право не впускать русских на свой двор, кредиты выдавались только с согласия главной ганзейской конторы и новгородских властей. Руководство Ганзы в значительной мере регламентировало и деятельность своих купцов. Чтобы удержать высокие цены, ограничивались объемы ввоза товаров и денег. Так, денег ганзейцам разрешалось ввозить в сумме не более 1 тыс. марок, чтобы не было соблазна завысить цены при покупке новгородских товаров, даже если это казалось выгодным. В свою очередь. Новгород разрешал германским купцам только оптовую торговлю, и лишь в качестве исключения в небольших размерах для подростков допускалась торговля розничная (в целях обучения).
Способы торговли были избраны весьма простые: товар у новгородцев покупали на месте по более высоким ценам, нежели за морем, т.е. использовали вполне современный метод ценовой конкуренции. Тем самым достигались две цели, первая -- разорить готскую и поморскую торговлю, другая -- отучить новгородцев от навигации, строительства судов, самостоятельного плавания в зарубежные города. Постепенно эти цели были достигнуты.
Монополия Ганзы и ограничение самостоятельной торговли на Западе побудили новгородцев сосредоточить усилия на Востоке. Несмотря на татаро-монгольское нашествие, уже в 1265 г. новгородские купцы широко торговали на Волге и даже имели постоянных приказчиков и постоянные лавки в столице Золотой Орды -- Capae. B Орду по-прежнему ввозились пушнина, пользовавшаяся там большим спросом, а также европейские товары: свинец, олово, полотна, сукна, слесарные изделия, моржовая кость. Из Орды привозили хлеб, степные и азиатские товары: пряности, сушеные фрукты, цветы, лекарственные травы (алоэ, камфора), шелковые и атласные ткани, самоцветы, ювелирные украшения, жемчуг, бисер.
Другие западные русские земли в период феодальной раздробленности вели внешнюю торговлю менее активно. Смоленская, Витебская и Полоцкая земли торговали преимущественно по Западной Двине. В середине XII в. случайно попавшие в устье Двины бременские суда убедились, что там можно вести прибыльную торговлю, и основали фактории Укскул и Дален. Через эти фактории и двинская торговля попала в руки ганзейцев. Из Риги в русские земли шли соль, солод, сельдь, вино, пиво, шелк, полотне и пр. К XV в. к этой торговле подключилась даже Москва, используя в основном два пути продвижения товаров: первый путь: Москва -- Смоленск -- Гродно -- Аугустово -- Лик -- Вильдминнен -- Кенигсберг; второй путь: Москва -- Псков -- Рига - Куршский залив -- Мемель (имеется в виду река Неман) -- Шаакен -- Кенигсберг.
Значительную роль в экономическом развитии Руси сыграло перенесение центра экономической и политической жизни из южных районов на северо-восток -- в междуречье Оки и Волги (земли вятичей). Новые торговые центры (Москва, Кострома, Рязань, Тверь) возникали и интенсивно росли в XI-XII вв. Они были расположены на выгодных торговых путях, относительно меньше подверглись разорению. В результате упадка и разграбления южных земель именно на северо-восток потоком хлынули беженцы, нашедшие там обжитую землю. Местные князья проявили заинтересованность в приеме и расселении мигрантов. Это благоприятствовало дальнейшей колонизации северо-востока, а затем севера, возросла численность населения, расширилась запашка, развивались ремесла. В дальнейшем именно эти земли стали оплотом нового русского государства и центром борьбы с Золотой Ордой.
До падения Великого Новгорода Москва не могла стать центром внешней торговли Руси, но уже с XIV в. она была значительным центром внутренней торговли. По свидетельствам иностранцев, москвичи имели необычайную склонность к мелкой торговле, почти каждый житель Москвы чем-нибудь торговал. Рынки Москвы были чрезвычайно многолюдны и оживленны. Связи с Востоком породили некоторую склонность к восточной роскоши, Москва стала крупным потребителем азиатских товаров.
Торговые правила москвичей во многом были сходны с порядком торговли новгородцев, но считалось, что московские купцы были добросовестнее, менее корыстны. Москвичи проявляли интерес к промыслово-ремесленной деятельности, стремясь использовать иноземный опыт, в особенности азиатский. В этом был залог будущего коммерческого процветания Москвы, делавшей ставку не только на торговую, но и на производственную деятельность. В то же время ремесленные производства развивали культуру труда, а соответственно и общую культуру.
После установления на юге Мирных взаимоотношений с татарами большое значение приобрел Донской путь. Так Московская Русь установила торговые связи с итальянцами, торговавшими на Танинском пути. Товары направлялись в город Данков на Дону и далее Доном до Азова, часть попадала даже в Кафу (Феодосию). Донской путь играл важную роль я торговле Москвы с крымскими татарами. Южно-татарская торговля сосредоточилась в городе Суроже и имела серьезное значение для Москвы. Гости из Сурожа пользовались в Москве значительными привилегиями. Расцвет Донской торговли пришелся на XV в., но просуществовала она недолго. Падение, видимо, было связано, во-первых, с участившимися разбойными нападениями на Дону рязанских и азовских казаков; во-вторых, с переносом центров итальянской торговли с Азией в связи с открытием европейцами новых торговых путей. Донским путем продолжали пользоваться ногайцы, доставлявшие в Москву главным образом лошадей. Ногайская торговля имела значение для Москвы, связывая Русь с народами Кавказа и даже с Персией. Торговля по Северной Двине и на северо-востоке еще не получила значительного развития и в рассматриваемый период носила чисто местный характер. Основными путями сообщения по-прежнему оставались реки. Нехватка камня была причиной отсутствия мощеных дорог, таких, как в Западной Европе. Сухопутная грузовая перевозка была возможна только зимой по замерзшим рекам и в степях. При этом дополнительные затруднения возникали из-за недостатка лошадей. Затрудняло торговлю и то, что, преодолевая пустынные территории, купцы всякий раз могли подвергнуться нападению разбойничьих ватаг или кочевников. Не стоит забывать, что рассматриваемый период -- это время смут и междоусобиц. Все эти факторы существенно затрудняли развитие торговых связей и снижали предпринимательскую активность.
За исключением новгородских и северных земель, во всех русских землях главным источником благосостояния являлось земледелие. Переселение в Верхнее Поволжье из более, плодородного и теплого Приднепровья потребовало новых подходов к организации хозяйства и быта, наложило отпечаток на характер труда и торговли. Сельские населенные и пункты стали мельче, чем в Киевской Руси, где села были, как правило, крупными. Приходилось отвоевывать у природы островки для земледельческой обработки. Поскольку на севере леса были более дремучими, пришлось вернуться к подсечно-переложной системе земледелия в более сложной, чем прежде, форме. Обилие болот еще более затрудняло поиск удобных участков. Суглинистая почва требовала удобрений, и крестьянин вынужден был выжигать лес, чтобы на относительно короткий срок повысить плодородие почвы, а затем отправлялся на поиск нового места. Это приводило к постеленному перемещению на северо-восток, подальше от набегов кочевников и поборов Золотой Орды.
Отметим, что колонизация шла преимущественно мирно: в порядке не завоевания, а заселения свободных территорий, на которых лишь редко встречались островки обитания чуди -- народа угро-финской группы.
Вместе с тем усилились процессы закрепления земельной собственности за служилыми людьми. Если в Киевской Руси служба у князя вознаграждалась через систему кормлений, а к XII в. денежным жалованьем (благодаря тому, что внешняя торговля предоставляла значительные денежные средства), то в период удельных княжеств, эти статьи дохода стали чрезвычайно ненадежны ввиду оскудения хозяйства как князей, так и населения. Поиск более стабильных источников доходов привел к развитию землевладения. Появлялись стимулы прекратить миграцию населения, сделать его более оседлым и закрепить на земле.
Низкое плодородие почвы вынуждало к поиску дополнительных источников жизнеобеспечения. Лес и реки давали сырье, которое можно было обрабатывать в долгий осенне-зимний период. Так издавна сложились условия для развития местных сельских промыслов, которые впоследствии стали называть кустарными. Хотя упадок и застой в развитии городских ремесел и торговли постепенно выдвинули продолжавшее развиваться земледелие в главную отрасль русской экономики, предприимчивое население освоило новые виды деятельности, такие, как смолокурение, солеварение, железное дело и др. При этом не были забыты ставшие уже традиционными звероловство и бортничество.
Постоянное перемещение, новые условия существования, изменчивость и непредсказуемость природы породили новые особенности характера труда: это, с одной стороны, наблюдательность и осторожность, необходимые в незнакомых условиях, а с другой, -- готовность к риску и игре в удачу, которая обычно именуется "надеждой на русский авось". Непостоянство внешней среды сделало относительным понятие трудовой дисциплины, однако воспитало трудовую смекалку и выносливость, непритязательность и терпеливость. Эти вновь приобретенные в XIII-XV вв. качества русского характера в определенной степени встречаются по сей день в российской хозяйственной культуре.
Значительному повышению урожайности очень препятствовал недостаток лошадей и скота, который наблюдался практически повсеместно в русских землях. Лишь после 1380 г., когда давление монголо-татарского ига уменьшилось, стали оживать ремесла.
Мельницы появились лишь в XIV в., до этого зерно мололи на ручных жерновах. Овощеводство и садоводство развивались, но имели чисто потребительское значение. Быстро и повсеместно развивались и рыбные промыслы. Владение водами и рыбными промыслами соединялось с правом земельной собственности.
В древнерусском государстве единая денежная система отсутствовала, хотя чеканных денег к концу рассматриваемого периода в обращении стало больше, так как с XIV в. чеканка денег возобновилась. В Московском княжестве великий князь Дмитрий Донской начал перечеканивать татарскую серебряную монету -- денгу, затем в процесс включились и другие княжества. Господствующей денежной единицей в русских княжествах стал серебряный рубль, полученный из нарубленной на мелкие кусочки и расплющенной серебряной палочки. Монеты были неправильной формы, весили в большинстве случаев около 0,25 фунта серебра, но иногда значительно меньше. Поэтому при заключении сделок деньги обязательно взвешивались. В рубле содержалось 100 денег, 6 денег равнялись алтыну, в одной деньге было 4 полушки. В обращении использовались иностранные монеты, которые принимались на вес из расчета 0,25 фунта серебра за рубль, золото оценивалось в 12 раз дороже.
Многочисленность княжеств порождала множество торговых пошлин. Главным видом пошлин было мыто, т.е. плата с воза или ладьи за пропуск в определенном месте, своего рода таможенная пошлина. Кроме то го, за торговлю при церквах, а это было обычным делом, взимался сбор за право торговли -- десятина (10% от стоимости товара). Сборщики мыта назывались мытниками, а десятина собиралась выборными из среды купцов лицами -- десятниками. Мыто собиралось в разных местах по нескольку раз и было невелико. Право взимания мыта принадлежало князьям, но они зачастую передавали или дарили это право церкви и даже частным лицам. Размеры мыта могли сильно различаться. Кроме мыта и десятины во времена татаро-монголов взимался сбор с капитала -- тамга. Размеры тамги тоже были неодинаковы, но, как правило, она составляла 7 денег с рубля от объема реализации. За уклонение от уплаты мыта взыскивалась пеня, называвшаяся "промыт", за уклонение от уплаты тамги -- "протаможье".
Ряд пошлин взимался не в казну, а на благоустройство самой торговли: на создание складов, весов; на оплату и содержание караула при складах; на услуги по клеймению и пр. Такие пошлины обычно рассчитывались от натурального объема товара, но частично и от стоимости.
Пошлины подразделялись на даражские и таможенные. Первые уплачивались на заставах, при этом тамга не взыскивалась; таможенные -- непосредственно в городах вместе с тамгой. Даражские пошлины брали с транзитных товаров, таможенные -- только при поступлении товара на рынок.
От уплаты пошлин освобождалось только духовенство, остальные торговцы независимо от сословия обязаны были платить.
Система пошлин была чрезвычайно сложна и обременяла не столько размерами платы, сколько многообразием видов и размеров. Торговцы никогда не могли заранее спланировать размер налогов и потому завышали цену, чтобы в любом случае остаться с прибылью.
Во внешней торговле дело обстояло проще. Иностранцы русские товары вообще не облагали пошлиной ввиду их высокой прибыльности, соглашаясь с уплатой экспортных пошлин на русские товары. Ганза, сама платившая пошлины при ввозе, пошлины и на русские товары не устанавливала. Пошлины на Двине, на Дону и на Волге не взимались ни с ввозимых, ни с вывозимых товаров. Татары довольствовались подарками от русских купцов, никаких пошлин не взимали.
Иностранцы в русских землях уплачивали некоторые особые налоги. Все пошлины иностранцы платили безропотно ввиду чрезвычайной доходности русской торговли. Высокие прибыли обеспечивались благодаря разнице в ценах между Русью и Европой, возникавшей в результате искусственной изоляции Руси, созданной Ганзой.
Экономические и социальные потрясения XIII в. надолго привели в упадок торговлю и ремесла, но постепенно жизнь налаживалась, чему в значительной степени способствовали сохранившиеся торговые связи с северными русскими землями. В русском Поволжье к XIV в. важным торговым центром стал Нижний Новгород, где активно торговали татары.
Невозможность четко прогнозировать результаты хозяйственной деятельности сформировала склонность скорее к анализу прошлого, чем к постановке целей и определению способов их достижения.
Постепенное восстановление товарного производства, возвышение великих княжеств и городов создали во второй половине XIV в. условия для возобновления русской монетной чеканки.
Таким образом, в период татаро-монгольского ига и феодальной раздробленности предпринимательская активность не замерла, но продолжала развиваться, приспосабливаясь к новым условиям. Перемещение хозяйственного центра на северо-запад стимулировало взаимодействие разрозненных русских земель, а также позволило создать систему взаимоотношений с азиатскими партнерами. Сохранение центра внешней торговли с Западной Европой в Великом Новгороде и Пскове также способствовало сохранению и развитию предпринимательского духа, хотя там торговля ограничивалась в основном посредничеством.
Первейшей заботой церковных властителей было восстановление и умножение материального имущества церкви.
Это в значительной степени облегчалось тем, что монголо-татарские завоеватели наделили церковь на Руси, как и всюду в завоеванных ими странах, большими привилегиями. Церковь была освобождена от уплаты дани в Орду. Владения церкви стали неприкосновенными. Завоеватели понимали силу церковного влияния и не без основания рассчитывали получить в ее лице своего союзника. Привилегированное положение церкви было одной из важнейших причин, по которой церковь в XIV -- XV вв., особенно в Северо-Восточной Руси, стала самым крупным феодальным землевладельцем. Стяжательство церкви всегда обосновывалось «божественными» интересами. В актах, закреплявших земельные владения за церковью, обычно писалось, что земля принадлежит собственно не монастырю, а «пречистой богородице», «святой Троице» и т. п. Жалованная грамота рязанского великого князя Олега Ивановича Ольгову монастырю второй половины XIV в. была богато украшена изображениями Христа, богородицы, апостолов, святых; это выражало священность монастырской собственности на землю. Земли монастырей, митрополичьего дома, епископских кафедр, соборных церквей росли разными путями. Немалую роль в росте церковного землевладения имели княжеские пожалования, однако следует иметь в виду, что во многих случаях княжеские грамоты лишь оформляли владения церковников на уже захваченных ими крестьянских землях.
Сложение русской народности связано с борьбой против монголо-татарского ига и созданием централизованного Русского государства вокруг Москвы в 14-15 вв. В это государство вошли северные и северно-восточные древнерусские земли, где, кроме потомков славян - вятичей, кривичей и словен, было много переселенцев из др. областей. В 14-15 вв. эти земли стали называть Русью, в 16 в. - Россией. Соседи называли страну Московией. Названия "Великая Русь" в применении к землям, населенным русскими, "Малая Русь" - к украинским, "Белая Русь" - к белорусским, появились с 15 в. Еще в начале 20 в., наряду с древним наименованием, русских называли иногда великороссами. Начавшаяся еще в древности колонизация славянами северных земель (Прибалтика, Заволочье), Верх. Поволжья и Прикамья продолжалась в 14-15 вв., а в 16-17 вв. русское население появилось в Среднее и Нижнее Поволжье и в Сибири. Русские вступали здесь в тесный контакт с другими народами, оказывали на них экономическое и культурное влияние и сами воспринимали лучшие достижения их экономики и культуры.
Теперь будет полезным узнать сведения об уровне материальной культуры монголо-татар, которые противоречат версии официальной истории о "завоевании цивилизованного мира кочевниками, целью которых были исключительно грабеж мирных оседлых народов и расширение пастбищ за счет их земель".
Официальные историки, например, утверждают, что у монголо-татар в начале XIII века не было "железа для копий и сабель", ввиду того, что производство у них было представлено исключительно "малопродуктивным скотоводством".
Согласимся, что производство у монголо-татар было представлено и скотоводством тоже, только отнюдь, не "малопродуктивным", так как еще в X веке, татары "вели с киданями торговлю коровами, баранами, верблюдами и войлоками". Но ведь одно вовсе не исключает другое: занятия некоторых представителей определенного народа скотоводством, причем даже кочевым, никак не исключает, что другие представители того же народа могут заниматься и земледелием, и ремеслами, и торговлей, учитывая уже известный ареал расселения средневековых татар до "эпохи монголов".
Есть факты из древних китайских летописей, что в XI веке татары "получили доступ к железу и меди и наделали себе оружия". Также араб Ибн аль Асир, сообщает (1218-1219 годы), что "татары своими руками делают необходимое для себя оружие", в достаточном, надо полагать, количестве для своего многочисленного войска и соответствующего качества.
В частности, татары "своими руками" изготавливали, как следует из записок Мэн-хуна, составленных одновременно с записками Ибн аль Асира, "легкие и тонкие сабли", которые были их основным вооружением. Легкость и тонкость холодного оружия, несомненно, свидетельствует о его высочайшем качестве, в первую очередь стали, из которого выковывались эти выгнутые сабли, а также о высоком мастерстве их изготовителей.
Представляется, что подобное оружие невозможно изготовить в условиях стоянок кочевников. Общеизвестно, что металлургия требовала уже в то время довольно серьезного стационарного оборудования, которое нельзя было перевозить с собой в условиях кочевого образа жизни, либо быстро соорудить во время коротких пастушьих стоянок. Требуются и месторождения доступной средневековому кузнецу железной руды, а также места добычи топлива, а они встречались кочевникам, надо полагать, не часто, да и задерживаться возле этих месторождений и источников топлива приходилось бы подолгу, так что, как можно смело утверждать, что кочевой образ жизни и существующий уровень развития металлургии вряд ли могли быть совмещены.
Поэтому, как можно обоснованно предполагать, не только "постоянные зимовища" были уже у раннесредневековых татар, причем задолго до эпохи Чингисхана.
Также у монголо-татар, точнее, средневековых татар, которых официальные историки все же склонны считать исключительно кочевниками, было почему-то стремление к строительству городов, причем, в полном смысле этого слова, и не только к строительству, а также и проживанию в них и других "постоянных обиталищах". Кроме этого, были у татар способность и желание к занятиям ремеслом, торговлей и к "покровительству земледелию". Например, задолго до начала войны с Хорезмшахом в 1218 году, в "земле черных китаев", то есть в Джунгарии, как пишет Рубрук, "татары построили город Омыл".
В "И ту чжи" ("Карты и описания всей империи") и других китайских источниках периода Цин отмечается, что Чингисхан в 1220 году построил город Каракорум и сделал его своей столицей". Заметим, что Каракорум "существовал еще в VIII веке, но в XIII веке он сильно вырос", в VIII веке Каракорум был уйгурским городом, но был разрушен в ходе войны уйгуров с кыргызами. Фактически, город был вновь построен "монголо-татарами" под руководством Чингисхана "на старых развалинах уйгурского города Каракорум". Факт о строительстве "кочевниками" города во второй половине XIII века подтверждаются и данными Марко Поло.
В Поволжье были и другие монголо-татарские города, такие как Сарыклыч (современный Саров или Арзамас-16), по некоторым сведениям, бывший Сарай, столица Золотой Орды, и Наровчат (позже здесь располагался монетный двор Золотой Орды - Улуса Джучи).
Города под названием Тумен, построенные татарами, были также в Сибири (например, современная Тюмень), и на Северном Кавказе. Эти города "возникли на местах стоянок темников, монгольских военачальников над десятитысячным войском". Дополним, что слово "тумен" означало также административно территориальную единицу в державе монголов, своеобразный военно-административный округ, обеспечивающий десятитысячное воинское соединение личным составом и необходимыми материальными средствами. И названные города, по всей видимости, являлись центрами этих своеобразных, небольших по современным меркам, но значительных тогда "военных округов".
При всем том эти "кочевники", совершенно забыв почему-то о "цели своих завоеваний, грабеже и расширении пастбищ" непосредственно после "завоевания" названных областей, не только построили города, но и жили в них, не испытывая дискомфорта, мирно сосуществуя и сотрудничая с представителями абсолютно всех "порабощенных ими народов".
При том, возможно, многие города были построены средневековыми татарами именно до "монголо-татарского нашествия", но эти факты официальными историками Запада и Востока были сокрыты, также, как и факты о том, что "татары жили и прежде на землях, где ныне живут и куманы". В пользу данного предположения говорит хотя бы то, что в построенных средневековыми татарами городах чеканились монеты, развивалось ремесло и торговля, оказывалась оттуда поддержка земледелию, то есть, налицо поступательное развитие в них всесторонней экономической и культурной деятельности.
И эти "кочевники, полудикие завоеватели" почему-то либо сами занимались, либо позволяли заниматься "завоеванным" ими народам всем, и торговлей, и ремеслами, и земледелием, и созданием не только материальных, но и культурных ценностей. Как видно из приведенных сведений, монголо-татары вовсе не спешили "с добычей и невольниками вернуться в родные великие степи". Но ведь именно такова была, по мнению официальных историков, их изначальная и основная цель при подготовке и проведении завоеваний "цивилизованного" мира.
Согласимся с Л.Н.Гумилевым решительно возражавшим против объяснения этих фактов тем, что "кочевники, беднея, превращались в земледельцев и тем самым приобщались к цивилизации".
Теперь рассмотрим некоторые сведения, проигнорированные и никак не оцененные официальными историками, по той причине, что они никак не "вписываются" в "общепринятую" теорию об "этнических монголах - полудиких кочевниках".
В тексте "Сборника летописей Рашид ад Дина", выполненного казанским историком, ученым востоковедом А.А.Арслановой указано, что, "занимаясь в прилегающих к Волге местностях грабежом и разбоем во главе своих сообщников, "бесстыднейший эмир из толпы кыпчаков Бачман скрывался в зарослях на берегу Волги (Итиля). Мунке-хан приказал построить 200 судов и в каждое посадить по 100 человек полностью вооруженных монголов. А он со своим братом Бучеком по обеим сторонам реки пошли облавой".
Из приведенной цитаты хорошо видно, что речь идет о постройке монголо-татарами крупного даже по современным меркам речного флота в 200 судов. Даже если цифра, препложим, в десять раз завышена, все равно нет сомнений, что флот был весьма солидным для того времени. И странно, что "кочевники", не способные к более или менее созидательному труду "грабители", смогли вообще построить пригодные для плавания по Волге крупные суда - грузоподъемностью как минимум 10 тонн.
К тому же, как хорошо видно по контексту, облава на Бачмана проводилась именно вверх по Волге, так что исключается ошибка составителя летописи, например, то, что автор имел в виду плоты для сплава вооруженного отряда вниз по течению, то есть, более примитивные средства для транспортировки людей по воде. Также нет никаких данных в цитируемом повествовании о привлечении местных умельцев для строительства и управления флотом, например, "местных тюрок" или невольников.
И видно, что решение Мунке принимает быстро, флот строится за предельно короткое время, то есть, мастера были в непосредственном распоряжении хана, иначе летописец отметил бы неизбежные "проволочки" в связи с доставкой мастеров из более или менее отдаленных районов к месту строительства судов.
Поэтому можно утверждать, что Мунке и его соратники использовали опыт и знания, уже имевшиеся у народа монголо-татар, вероятно, и в составе войск находились специалисты, которые были в состоянии построить за короткое время внушительное количество судов, вполне пригодных для плавания по большой реке, и могли управлять ими.
Вероятно, татары сохранили навыки судостроения еще со времен их проживания на другом краю Евразии: на озере Байкал. Отметим, что и название самого озера Байкал на татарском языке оно означает "Богатое озеро". И другие байкальские топонимы может без труда понять владеющий современным татарским языком. Так название реки "Ангара" означает "бестолковая", "ненормальная", очевидно, из-за своей странности: все реки впадают в море или озеро, а эта, "ненормальная", вытекает. Есть и ныне поселок на побережье Байкала под названием Култук, что по-татарски означает "залив".
Таким образом, напрашивается вывод, что татары жили на Волге к рассматриваемому времени и имели судоходство, довольно развитое. А эти места в низовьях Волги находились в составе территорий Кимакского государства, созданного и управляемого татарами же уже самое малое как три века "до монголо-татарского нашествия". И ни "до монголов", ни "при монголах" эти татары никуда не исчезали.
Как видно из приведенных сведений, достойных доверия, монголо-татары Чингисхана в своем развитии ничуть не отставали от "оседлых" народов, достигших для своего времени высокого уровня материальной культуры. И сочетал этот народ, как видно, одновременно и оседлый образ жизни, и кочевое, скотоводческое хозяйство, причем, отнюдь не "малопродуктивное".
Учитывая изложенное выше, можно сделать вывод о том, что именно сочетание земледелия и прочих навыков оседлого образа жизни с кочевым скотоводством и другой деятельностью, требующей постоянного перемещения больших групп населения и было свойственно этносу "монголо-татар Чингисхана", как древним, так и средневековым татарам, приблизительно с VIII века.
Вопрос:
Культура Руси в период монголо-татарского ига (XIII–XV вв.).
Культура Руси в период монголо-татарского ига (XIII-XV вв.)
В историко-культурном процессе XIII - XV вв. выделяются два периода. Первый (с 1240 г. до середины XIV в.) характеризуется заметным упадком во всех областях культуры (в связи с монголо-татарским завоеванием и одновременной экспансией со стороны немецких, шведских, датских, венгерских, литовских и польских феодалов). Иноземные вторжения особенно пагубными оказались для южных и западных земель.
Второй период (со II половины XIV в.) отмечен подъемом национального самосознания, возрождением русской культуры.
Борьба против монголо-татар - главная тема фольклора II половины XIII-XV вв. Ей посвящены традиционные жанры (былины, сказания).
Ведущий жанр этого времени - воинская повесть. Идея общерусского единства, возникнув еще в домонгольский период, усилилась в тяжелые годы монголо-татарского нашествия.
После монголо-татарского разорения русская архитектура переживала пору упадка и застоя. Монументальное строительство прекратилось на полстолетия, кадры строителей по существу были уничтожены, была подорвана и техническая преемственность. Строительство теперь сосредоточилось в двух основных районах: на северо-западе (Новгород и Псков) и в древней Владимирской земле (Москва и Тверь).
Первые каменные постройки в Московском Кремле, не сохранившиеся до наших дней, появились на рубеже XIII-XIV вв. (Кафедральный храм Успения Богородицы, 1326 г.).
Художественные центры переместились с юга на север, в города, избежавшие разорения (Ростов, Ярославль, Новгород и Псков), где имелось много памятников старого искусства и сохранились живые носители культурных традиций.
В XIII в. произошла окончательная кристаллизация новгородской и ростовской школ живописи, а в XIV в. - тверской, псковской, московской и вологодской.
XIV в. - время блестящего расцвета монументальной живописи Новгорода, большое влияние на развитие которой оказал великий византиец Феофан Грек, приехавший на Русь в 70-х годах XIV в. Произведения Ф. Грека - фрески, иконы - отличает монументальность, драматическая выразительность, смелая живописная манера. Им расписана церковь Спаса на Ильине, фрески которой дошли до нас лишь частично.
В Москве Феофан Грек расписывает церковь Рождества Богородицы с приделом Лазаря, Архангельский и (вместе со старцем Прохором и Андреем Рублевым) Благовещенский соборы Московского Кремля и др. Сохранился ряд великолепных икон, созданных в кругу Феофана. Лучшая из них - «Богоматерь Донская» из Успенского собора с «Успением Богородицы» на обороте.
Первые 7 икон праздничного ряда («Благовещенье», «Преображение» и др.) из иконостаса Благовещенского собора традиционно связывают с именем величайшего художника Древней Руси Андрея Рублева (ок. 1360/70 - 1427/30) - монаха Андроникова монастыря, достоверных сведений о жизни и творчестве которого сохранилось немного. Самое совершенное произведение Рублева - икона «Троица», созданная для Троице - Сергиева монастыря. Стиль московского мастера, глубоко национальный по своей сущности, отличающийся неповторимой индивидуальностью, надолго определил стилистику не только московской школы живописи, которая при нем достигла своего расцвета, но и всей русской художественной культуры.
Рост народного самосознания, идея единства, тенденция к преодолению областнических тенденций в общественной мысли, литературе, искусстве - все это свидетельствовало о зарождении общерусской (великорусской) культуры.
Культурология
Суперека С.В.
2007 год
РУССКАЯ КУЛЬТУРА В 14-16 вв. ВЛИЯНИЕ ТАТАРО-МОНГОЛЬСКОГО ИГА НА РАЗВИТИЕ РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ В результате нашествия монголо-татар был нанесен жестокий урон материальным и культурным ценностям. Давало о себе знать резкое усиление разобщенности русских земель с середины 13 века, что отрицательно сказывалось на развитии русской культуры. Сразу же после установления ордынского владычества на Руси временно прекращается строительство каменных зданий. Было утрачено искусство целого ряда художественных ремесел. За время феодальной раздробленности сформировались местные центры летописания, а также литературные художественные школы. Во времена монголо-татарского ига часть этих традиций сохранилась, что создавало основу в будущем для культурного подъёма к концу 14 века. Кроме того борьба за государственную целостность и независимость сближала культуры разных земель, а также культуру верхушки и народную. Несмотря на то, что многие культурные произведения погибли, многие и появились. Включившись в систему мировых торговых связей через Золотую Орду, Русь переняла ряд культурных достижений стран Востока, технологию изготовления различных предметов, архитектурные достижения и общекультурные. С другой стороны, монголо-татарское нашествие повлияло на возвышение Москвы, как центра объединения Руси. И постепенно общерусская культура стала формироваться на основе культуры Владимирской Руси. ЛЕТОПИСАНИЕ Начиная со второй половины 13 века в русских землях постепенно восстанавливается летописание. Его главными центрами оставались Галицко-Волынское княжество, Новгород, Ростов Великий, Рязань, примерно с 1250 года Владимир. Появляются также новые центры Москва, Тверь. Со второй половины 14 века составление летописей и рукописных книг переживает значительный подъём. Ведущее место постепенно занимает Московская летописная традиция с её идеями объединения земель вокруг Москвы. Московская летописная традиция дошла до нас в составе Троицкой летописи начало 15 века и являет собой в отличии от местных летописей первый со времен Древней Руси свод общерусского характера, тут обосновываются право князей московских быть главой Руси. В середине 15 века появляется краткая всемирная история — хронограф. УСТНОЕ НАРОДНОЕ ТВОРЧЕСТВО РУСИ Вместе с тем важнейшим жанром литературы в 13 веке, получившим динамичное развитие, становится устное народное творчество: былины, песни, сказания, воинские повести. В них отражались представления русских людей о своём прошлом и об окружающем мире. Первый цикл былин является доработкой и переработкой старого цикла былин о Киевской державе. Второй цикл былин — Новгородский. В нём прославляется богатство, могущество, свободолюбие вольного города, а также мужество горожан в защите города от врагов. Главные герои — Садко, Василий Буслаевич. Другие жанры появляются в 14 веке и посвящены осмыслению монгольского завоевания. Повести-сказания: о битве на реке Калке, о разорении Рязани, о нашествии Батыя, а также о защитнике Смоленска — юноше Смолянине Меркурии, спасшим город по велению Богородицы от монгольских ратей. Часть произведений этого цикла вошла в летописные своды. ЛИТЕРАТУРА РУСИ В традиции плача написано «Слово о погибели русской земли» (сохранилась только первая часть). Идеи национального освобождения и патриотизма отражаются также в произведениях, посвященных северо-западных рубежей земли русской: «Повесть о житие Александр Невского». Целый ряд житийных произведений посвящен князьям, погибшим в орде. Это житие Михаила Черниговского. Князья представлены в этих произведениях, как защитники провославной веры и Руси. Воинская повесть Задонщина, составленная как полагают, Сафонием Рязанцем, по образцу слово о полку Игореве. Отсюда были заимствованы образы, литературный стиль, отдельные обороты, выражения. Оно не сообщает о походе или битве, а выражает чувства от случившегося. Написана по итогам Куликовской битвы. Эта победа рассматривается тут, как возмездие за поражение на речке Калке. В произведении выражена гордость за победу, прославляется Москва, как государственный центр Руси. Задонщина сохранилась в подлиннике. Характеризуется хорошим литературным языком. В жанре светской литературы написано Хождение за три моря Афанасия Никитина. Это одно из немногих светских произведений, сохранившихся на Руси. В нем пересказываются впечатления от путешествий в Индию и многих восточных стран. Это путевой дневник. НАЧАЛО КНИГОПЕЧАТАНИЯ НА РУСИ Конец 15 века связан с завершением формирования великорусской народности. Сложился язык, отличающийся от церковно-славянского. Господствующим стал московский диалект. С образованием централизованного государства, увеличилась потребность в грамотных, образованных людях. Кроме того, необходимо было укрепить авторитет церкви и ввести единообразие в церковных книгах. И с этой целью митрополит Макарий при поддержке Ивана IV инициировал книгопечатание. В 1563 году казённую типографию возглавил Иван Федоров. Помощником его был Федор Мстиславович. Первая изданная книга — Апостол. Типография работала в основном на нужду церкви. В 1574 году во Львове издается первая русская азбука. ОБЩЕПОЛИТИЧЕСКАЯ МЫСЛЬ РУСИ 16 ВЕКА. Реформы Избранной Рады при Иване Грозном были направлены на укреплении централизации государства. Общая политическая мысль Руси отражала несколько тенденций по вопросам о взаимоотношении власти и отдельных слоев населения, призванных поддерживать её. Либо царская власть должна была бороться с боярством, либо боярство должно было быть её главной опорой. Иван Пересветов (русский дворянин) был в составе посольского приказа. В своих челобитных он высказывал свою программу действий. В иносказательной форме он показал, что опора государства — служилые люди. Их положение на службе должно определяться не происхождением, а личными заслугами. Основные пороки, приведшие к гибели государства — засилье вельмож, их неправедный суд и равнодушие к делам государства. В его иносказательной форме активно мелькает тема, связанная с падением Византии. Иван Пересветов призывал оттеснить от власти бояр и приблизить к царю тех людей, которые действительно были заинтересованы в военной службе. Другую позицию высказывал князь Курбский (один из деятелей Избранной Рады). Он отстаивал точку зрения, что лучшие люди Руси должны помогать ей. Полоса гонений бояр совпала с полосой неудач Руси. Именно поэтому Курбский покинул страну, так как здесь неправильно относились к боярам. Иван Грозный очень любил и уважал этого человека, поэтому болезненно перенес его отъезд. Они долго переписывались. Иван Грозный писал Курбскому, что боярское правление негативно, так как в детстве он сам на себе это испытал. Царь писал так же что в своих действиях он подчиняется божественной воле. Отъезд Курбского Иван 4 приравнял к государственной измене (впервые). Иван Грозный ДОМОСТРОЙ В связи с тем, что необходимо было поднять престиж нового государства создается литература официального характера, где регламентируется духовная, правовая и повседневная жизнь людей. Крупнейшее произведение того века было написано митрополитом Макарием — Великие Минеи Четьи Великие Минеи Четьи митрополита всея Руси Макария (1481/82—31.XII. 1563 г.) — это книжный свод из 12 рукописных книг, составляющий годовой «круг чтения» почти на каждый день, каждая из 12 Миней содержит материал на один из месяцев (начиная с сентября). По замыслу инициатора, организатора переписки и редактора этого книжного свода Макария 12 фолиантов огромного объема и размера должны были вобрать «все святые книги четьи», почитаемые и читаемые на Руси, благодаря чему Великие Минеи Четьи стали своего рода энциклопедией русской книжности XVI в. Домострой — памятник русской литературы XVI века, являющийся сборником правил, советов и наставлений по всем направлениям жизни человека и семьи, включая общественные, семейные, хозяйственные и религиозные вопросы. Наиболее известен в редакции середины XVI века, приписываемой протопопу Сильвестру. Хотя Домострой и был сборником советов по ведению хозяйства, но был написан художественных языком и стал литературным памятником эпохи. ЖИВОПИСЬ РУСИ Несмотря на некоторый упадок в развитии страны русская живопись к 14 — 15 веку достигла наивысшего расцвета. В современной литературе этот период оценивают как русское возрождение. В это время на Руси работает серия замечательных живописцев. В конце 14 начале 15 века в Новгороде, Москве, Серпухове и Нижнем Новгороде работал приехавший из Византии живописец Феофан Грек. Он великолепно соединил византийскую традицию и уже сформировавшуюся русскую. Иногда он работал с нарушением канонов. Его образы психологические, в его иконах передано духовное напряжение. Им была создана роспись храма Спаса на Ильене улице в Новгороде, вместе с Семеном Черным — росписи московской церкви Рождества Богородицы (1395) и Архангельского собора (1399). Великим русским художником, творившем в этот период является Андрей Рублев. Он мастер лаконичной, но очень выразительной композиции. В его работах виден удивительный живописный колорит. А в его иконах и фресках чувствуется идеал нравственного совершенства. Одновременно умел передавать и тонкие душевные переживания персонажей. Он участвовал в росписи старого Благовещенского собора в Кремле (1405) вместе с Феофаном Греком и прохором из Городца, расписывал Успенский собор во Владимире (1408). Троицкий собор в Троице — Сергиевом монастыре и Спасский собор Андроникова монастыря (1420). Его кисти принадлежит шедевр мировой живописи — икона Троица. «Икона Троица». «Троица». 1411 год или 1425-27, Государственная Третьяковская галерея Образ отражает библейский сюжет, когда праотец Авраам принимал дома трех путников, посланных Богом, и принесших ему новость о грядущем рождении сына. Первые изображения трех ангелов за столом появились еще в Византии 14-го века, и назывались Филоксения (греч. — «гостеприимство») Авраама. Одним из первых, кто вдохнул в эту икону новый Евхаристический смысл, стал Русский иконописец, святой Андрей Рублев. Он изобразил Трех Ангелов как три ипостаси Божии. Средний Ангел символизирует Сына Божия — Иисуса Христа, левый — Бога-Отца, правый Бога — Духа Святого (основа такого толкования иконы в одежде и расположении Ангелов), однако одинаковый внешний вид Ликов показывает, что Святая Троица - единое и неделимое Целое. Перед Ангелами стоит чаша - символ жертвы Христа за наши грехи. В конце 15 века огромный вклад в развитие русской живописи внес выдающийся иконописец Дионисий. Он был великолепным калористом и очень сложным мастером. Вместе со своими сыновьями Феодосием и Владимиром а так же другими учениками, он создал фрески Успенского собора Кремля. К числу его творений относилась и знаменитая икона Спас в силах. Одновременно функционирует и Новгородская иконописная школа. Она отличается яркостью красок и динамичностью композиции. АРХИТЕКТУРА РУСИ В 14-16 веке в связи с централизацией государства украшается Москва (при Иване Калите развивается каменное строительство). При Дмитрии Донском впервые возведен белокаменный Кремль. Во время ига реставрируется серия старых русских храмов. Благодаря достройкам и перестройкам появляется тенденция к кристализации русского национального архитектурного стиля на основе синтеза традиций Киевской и Владимиро-Суздальской земли, что в будущем стало образцом для последующего строительства в конце 15 начале 16 века. По совету Софьи Палеолог (бабушка Ивана IV Грозного) приглашались мастера из Италии. Цель этого — отобразить мощь и славу русского государства. Итальянец Аристотель Фиораванти съездил во Владимир, осмотрел Успенский и Дмитриевский соборы. Он удачно сумел объединить традиции русского и итальянского зодчества. В 1479 году удачно завершил возведения главного храма русского государства — Успенского собора Кремля. Вслед за этим была построена грановитая палата для приема иностранных посольств. Обращение к национальным истокам особенно ярко выражалось в каменном зодчестве традиционно русского шатрового стиля, столь характерного для деревянной архитектуры Руси. Шедеврами шатрового стиля являлись церковь вознесения в селе Коломенском (1532) и Покровский собор на Кремлевской площади в Москве. То есть появляется собственный архитектурный стиль.
