Рождение величайшего гения русской иконописи относится предположительно к 1370-м, или 1380-м годам. В это время на Москве княжил великий князь Дмитрий Иванович, которому предстояло остаться в памяти русских людей с прозванием Донской.
История не сохранила никаких сведений о родителях художника; неизвестно также, ни место его рождения, ни то, каким именем его нарекли при крещении. Андрей — это имя, данное ему при пострижении в монашество.
Относительно прозвища Рублев существуют одни предположения. Скорее всего, оно не является родовым прозвищем (то есть фамилией), поскольку известные нам иконописцы того времени носили именно личные прозвища — Феофан Грек (византийский живописец, работавший в России во второй половине XIV - начале XV вв.), Симеон Черный (ум. 1427, монах Спасо-Андроникова монастыря) и так далее.
Что касается его значения, то, по всей вероятности, прозвище Рублев происходит не от денежной единицы — рубля, а от старинного слова «рубель», каковым крестьяне называли длинную жердь, прижимающую погруженную на воз солому (сено, хлеб в снопах) и стягиваемую через концевые зарубки канатом. Иначе говоря, прозвище Рублев могли дать рослому, но худому, долговязому человеку. В пользу этой версии говорит тот факт, что в XV в. прозвания «Рублев», «Рубль», «Рубель» носили люди из самых разных сословий: Никифор Рубель, новгородский крестьянин (упоминается под 1495 г.); Андрей Рублев, псковский боярин (1484); Ивашко Рубль, ивангородский торговый человек (1498); Кирилко Рубль, холоп (1500).
Само слово «икона» (по-русски, «образ») пришло на Русь из Византии и означало оно изображения Спаса, Богородицы, святых мужей и жен, а также евангельских событий. По церковному преданию, создателем первых христианских икон был святой апостол и евангелист Лука, написавший первые образы Спасителя и Божией Матери. Грань между иконопочитанием и идолопоклонством чрезвычайно тонка. «Честь, воздаваемая образу, переходит к первообразу, и поклоняющийся иконе поклоняется существу изображенного на ней», — провозгласили в VIII веке отцы Седьмого Вселенского собора, сформулировав догмат о почитании икон. Христианам предписывалось почитать иконописный образ «наряду с крестом и Евангелием».
Первые иконы на Руси были «греческого письма». Однако уже в XI веке наряду с греческими мастерами появились и русские. Святыми образами украшались не только княжеские и боярские палаты, церкви и монастыри, но и дома простых горожан и крестьян. В домонгольское время древнерусские иконописцы создали ряд настоящих шедевров. К несчастью, монгольское нашествие уничтожило почти все произведения X-XIII веков (от этого периода до наших дней дошли около тридцати икон, хранящихся в музеях). Искусные художники в большинстве своем погибли или были уведены в Орду.
Только во второй половине XIV веке в удельных русских княжествах начали возрождаться иконописные школы. Греки помогли Русской земле заново обрести живописный язык, способный передавать истины православной веры. Для росписи возрождающихся и вновь строящихся храмов приглашались лучшие византийские мастера. В 70-х и 80-х годах XIV века в Новгороде работал великий Феофан Грек, — он расписывал храм Преображения Спаса на Ильине улице. В 1390-е годы мастер переехал в Москву, где писал фрески, иконы и миниатюры для рукописных Евангелий. Москвичам казалось необычным, что Феофан Грек во время росписи церквей не заглядывал в образцы, а свободно писал фигуры и лики святых. Епифаний Премудрый* оставил о нем такую запись: «Когда я жил в Москве, там проживал и преславный мудрец, философ зело хитрый Феофан, родом грек, книги изограф нарочитый и среди иконописцев отменный живописец...».
*Епифаний Премудрый (ум. ок. 1420) — инок Троице-Сергиева монастыря, автор житий преподобного Сергия Радонежского, Стефана Пермского и произведений других жанров. Почитается в лике преподобных.
Преподобный Епифаний не случайно на первое место ставит мудрость и богословие Феофана. Труд иконописца в Православной Церкви всегда считался святым, осуществляемым не только мастерством художника, но и помощью Божией. Мастерство здесь не отделялось от благочестия и обязательно предполагало навыки молитвы и познания в богословии. Творения Феофана Грека и были богословием в красках: цвет в них был пронизан светом, божественной энергией, мир святых не знал никакой тьмы и зла. Согласно церковному учению, этот свет впервые увидели апостолы на горе Фавор во время преображения Христа. Как повествует Евангелие, Господь взял с собой на гору Фавор в Галилее трех апостолов и во время молитвы «преобразился пред ними: и просияло лицо Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет» (Мф. 17, 2). Долгое время в среде богословов шли споры о природе этого света. Приверженцы гуманистического мировоззрения считали его природу тварной, то есть физической, доступной человеческому глазу. В отличие от них исихасты (то есть «безмолвники») полагали, что фаворский свет имеет Божественное происхождение и доступен только зрению просветленного, духовного человека. Чтобы стать достойными этого света и увидеть его, исихасты разработали аскетическую и молитвенную практику. В середине XIV века, незадолго до рождения Андрея Рублева, Православная Церковь признала правильной точку зрения исихастов, а митрополита Солунского Григория Паламу (1296—1359), который окончательно сформулировал учение о фаворском свете, причислила к лику святых.
Андрей Рублев стал наследником двух традиций «богословия в красках» — греческой и русской. Греческую традицию молодой мастер мог впитывать в общении с Феофаном Греком и образованным византийским священством, приезжавшим на Русь вместе с греками-митрополитами. Но и соотечественники давали Андрею пример для подражания. Преподобный Алипий Печерский (ум. 1088) стал первым русским иконописцем, причисленным к лику святых. Его житие, написанное в Киево-Печерской лавре, несомненно, было известно Андрею. Преподобный Алипий прославился не только подвигами поста и молитвы, не только мастерством иконописца, но и даром чудотворения: по преданию, он исцелял больных прикосновением кисти и красок. Иконописанием занимались также святой Митрополит Петр (ум. 1326) и преподобный Дионисий Глушицкий (1363—1437).
К сожалению, не сохранилось сведений, в каком городе учился Андрей: в те времена иконописные школы формировались в Новгороде, Пскове, Твери, Москве. Но при взгляде на иконы уже зрелого мастера Рублева, становится очевидно, что он принадлежит московской школе, чью красочность, мягкость и изящество нужно было впитать с детства.
Усвоив от московских иконописцев всю премудрость ремесла, Андрей Рублев на этом не остановился и, по всей видимости, продолжил свое образование в Константинополе.
Многие выходцы из Руси в те времена жили в столице Византийской империи. По заказу русских митрополитов и епископов здесь писали иконы и целые иконостасы, которые затем переправлялись на Русь. Так, в 1392 году святой Афанасий Высоцкий* , проживший в греческой столице около двух десятков лет и трудившийся над переводами с греческого на русский книг святых отцов, привез из Константинополя в Серпуховской монастырь деисусный чин (ряд икон), который сохранился до наших дней и носит название Высоцкого чина.
*Афанасий (в миру Андрей) Высоцкий (XIV - нач. XV в.) — игумен серпуховского Высоцкого монастыря, ученик Сергия Радонежского, преподобный.
Именно у греков Андрей Рублев научился теплым тонам охрения ликов святых, незаметности переходов одного цвета в другой, выразительности ликов и фигур, — словом высочайшему мастерству и изяществу, красоте и глубине, прозрачности и сиянию красок.
Годы учебы прошли, и в 1390-х годах Андрей вернулся в Москву.
Исход XIV века был ознаменован нашествием на Русь непобедимого Тамерлана. Созданная им в Средней Азии огромная империя соперничала с дряхлеющей державой монголов. В 1395 году Тамерлан наголову разгромил хана Золотой Орды Тохтамыша и, продолжая двигаться на север, подошел к южной границе Руси. Его огромная армия штурмом взяла город Елец, но вдруг обратилась вспять, как будто гонимая неведомой силой. На Руси бегство басурманского войска связали с заступничеством Владимирской иконы Богоматери, как раз в это время перенесенной в Москву по просьбе великого князя Василия Дмитриевича, старшего сына Дмитрия Донского.
Чудотворная икона, ставшая символом и защитницей Русской земли, осталась в Москве. Десять лет спустя Андрей Рублев по благословению Митрополита Киприана напишет список с нее для Успенского собора во Владимире.
Вполне вероятно, что эти потрясения показали святому Андрею тщету мирской славы и определили выбор им монашеского пути.
Место и время пострижения художника точно неизвестно. Подражая древним святым иконописцам, Андрей избрал монашеский путь, чтобы очистить свою душу постом и молитвой, чтением Священного Писания и творений святых отцов. Нет сомнения, что он был знаком с учением святого Григория Паламы о фаворском свете — переводы его творений тогда уже появились на Руси. Икона «Преображение Господне» (1400 г.) из иконостаса Благовещенского собора кисти Андрея Рублева буквально пронизана этим светом, играющим белильными бликами в складках одежды, на ликах апостолов, на горках, а белый хитон Христа изливает этот свет на весь мир.
Не случайно преподобный Иосиф Волоцкий позднее скажет, что от созерцания икон Андрея Рублева происходит возношение «ума и мысли» к «невещественному и божественному свету» («возведение чувственного ока»).
К началу XV века Андрей Рублев настолько преуспел в своем искусстве, что выдвинулся в первый ряд русских художников* . Поэтому когда на соборной площади Кремля завершилось строительство Благовещенского храма, молодой иконописец был приглашен расписывать его вместе с двумя другими знаменитыми мастерами — Феофаном Греком и старцем Прохором с Городца (1405).
*К началу XV в. относятся миниатюры из Евангелия, принадлежавшего ранее боярину Хитрово. Некоторые историки русского искусства считают, что эти замечательные миниатюры (особенно символ Евангелиста Матфея — Ангел) могли быть созданы только первоклассным мастером, каковым, без сомнения, уже был тогда Андрей Рублев.
Ангел из Евангелия Хитрово .
Под «росписью» церкви понималась тогда не только фресковая живопись на стенах, но и создание всех икон иконостаса. Русский православный иконостас приобрел к XV веку свою законченную форму, представляя собой внушительную живописную стену с пятью рядами икон, которая отделяла алтарь — символ мира небесного — от храмового пространства, отведенного для молящихся. В иконах иконостаса выражалась идея заступничества небесных сил за род людской на Страшном Суде. Три иконы над Царскими Вратами — Богоматерь, Спаситель и Иоанн Креститель — называются «Деисус» (или Деисис), что значит «моление», отчего весь ряд этих икон получил название «деисусного ряда».
Иконостас Благовещенского собора в Кремле
Иконы деисусного ряда в Благовещенском соборе были написаны, старшим и наиболее почитаемым из трех мастеров — Феофаном Греком. Иконы праздников писали Прохор с Городца и Андрей Рублев, также проявившие большое мастерство и свой индивидуальный стиль. Современники отметили несхожесть привычек греческого и русского живописцев: «И когда писал Феофан Гречин, зело очами сверкал во все стороны, и многие беседы вел, так что весьма дивились московские люди. Преподобный же Андрей в совершенном безмолвии ума и уст и непрестанной сердечной молитве творил, по преданию отцов своих духовных».
Кисти Рублева в иконостасе храма Благовещения, кроме Преображения, относят еще шесть икон: Благовещение, Рождество Христово, Сретение, Крещение, Воскрешение Лазаря, Вход Господень в Иерусалим. А вот росписи храма не сохранились, поскольку он был построен заново на старом фундаменте в 1489 году.
Благовещение. Икона из праздничного чина Благовещенского собора Московского Кремля
Приблизительно с этого времени у святого Андрея появился друг и сопостник именем Даниил, по прозванию Черный. Это был выдающийся иконописец, как и Андрей, но старше годами. Дружба Даниила и Андрея, длившаяся не менее двадцати лет, до самой их смерти, оставила яркий след в истории Церкви и церковного искусства, являя собой образец духовного и творческого союза. Достаточно одного взгляда на их творения, чтобы понять, насколько сильно было взаимопроникновение и взаимообогащение их талантов. До сих пор искусствоведы спорят об авторстве многих икон, принадлежат ли они кисти Даниила или Андрея.
Андрей Рублев, Даниил Черный и мастерская. Средняя часть деисусного чина: архангел Михаил, Богоматерь, Спас в Силах, Иоанн Предтеча, архангел Гавриил.
Преподобный Иосиф Волоцкий отмечает, что оба мастера работали каждый день, вознося «ум и мысль к невещественному и Божественному свету, а чувственные очи — к образам Спасителя и Пречистой Матери». Иконы доставляли им такую радость, что даже в праздничные дни, например на Пасху, когда работать было не принято, Андрей и Даниил созерцали святые иконы и молились пред ними.
В 1408 году великий московский князь Василий Дмитриевич пригласил уже прославленного иконописца Андрея и его друга Даниила Черного расписать заново Успенский собор во Владимире. Построенный еще в XII веке, храм этот сильно пострадал во время Батыева нашествия 1237-1238 годов, когда его иконостас и фрески погибли в огне, и к началу XV века пришел в полную ветхость.
Этой работе великий князь придавал большое значение. Несмотря на то, что основным местом пребывания главы Русской Церкви уже стала Москва, митрополичья кафедра все еще пребывала формально во Владимире, и Владимирский Успенский собор продолжал оставаться главным кафедральным храмом всей Руси. Поэтому росписи в нем должны были художественно утверждать достоинство Русской Церкви и ее Предстоятеля. К тому же ожидался приезд нового митрополита из Константинополя: им стал Феогност (с 1409 года), сменивший на русской кафедре умершего Киприана.
Преподобный Андрей Рублев и Даниил Черный приехали во Владимир. 25 мая они приступили к работе. Иконостас и фрески, выполненные ими, частично сохранились до наших дней. Кисти Андрея принадлежат «Спас в Силах», «Богоматерь», «Иоанн Богослов» и «Апостол Андрей», хранящиеся ныне в Третьяковской галерее. Это огромные, трехметровой высоты, изображения фигур святых в полный рост на золотом фоне, величественные и красочные.
Спас в Силах
Впервые в России был создан высокий многоярусный иконостас, где над иконами местного ряда и царскими вратами располагался деисусный ряд, праздничный и ряд пророков. Из 25 икон праздничного ряда сохранились Благовещение, Сошествие во ад, Вознесение, Сретение и Крещение. Из пророческого — иконы Софонии и Захарии.
Сретение Господне. Икона из праздничного чина Успенского собора Владимира.
Около 1408 года.
Иконостас Успенского собора во Владимире стал одним из самых грандиозных произведений в истории церковного искусства древней Руси.
В дни, когда Андрей Рублев и Даниил расписывали владимирский Успенский собор, орда хана Едигея подступила к Москве, разорила окрестности и сожгла Троице-Сергиев монастырь. А в 1410 году внезапному нападению татар подвергся Владимир.
Приблизительно в то же время Звенигородский князь Юрий Дмитриевич, сын Дмитрия Донского, пригласил Андрея Рублева расписать вновь построенный Успенский собор в Звенигороде.
Украшая свой храм, князь хотел видеть в нем иконы мастера, близкого по духу его духовному отцу — преподобному Сергию Радонежскому.
Спас Вседержитель
До нас дошли лишь три иконы деисусного чина из звенигородского Успенского собора, хранящиеся сейчас в Третьяковской галерее: «Спас», «Архангел Михаил» и «Апостол Павел». Центральная икона деисусного чина «Спас Вседержитель», несмотря на большие утраты красочного слоя, может считаться вершиной в изображении Иисуса Христа во всей русской иконописи. В лике Спасителя преподобный Андрей удивительным образом соединил силу и мягкость, величие и человечность. Некрупные, типично русские черты лица полны любви и покоя. Сочетание благородной простоты и великолепия — черта зрелого мастера Андрея Рублева.
Апостол Павел (из Звенигородского чина)
Последующие годы жизни иконописца были связаны с Троице-Сергиевым монастырем. Андрей переехал туда по приглашению игумена Никона Радонежского, который очень сокрушался, что вновь воздвигнутый белокаменный Троицкий собор не был украшен живописью, и хотел еще при жизни своей видеть написанной икону «в похвалу Сергию Радонежскому».
Игумен Никон беседует с Андреем Рублевым и Даниилом Черным.
Фрагмент миниатюры XVI века
.
Тогда и вышла из-под кисти святого Андрея икона «Троица», ставшая вершиной всего русского иконописания. Трудясь над ней, преподобный взывал к великому учителю Сергию Радонежскому, чтобы тот молитвами и предстоянием своим перед Господом помог ему прославить Имя Пресвятой Троицы перед ангелами и людьми. Созерцание образа Троицы, по его замыслу, должно было рождать в душе великое умиротворение и любовь: «да воззрением на сей образ побеждается ненавистная рознь мира сего».
Библейский сюжет о явлении праотцу Аврааму трех ангелов под кистью Андрея Рублева стал образом Троицы, выражающим основной догмат Христианства: единство Бога в Трех Лицах. Художник, исключив из сюжета иконы бытовые детали, крупно разместил на иконе трех ангелов, а всем оставшимся деталям придал символическую глубину: дом Авраама стал обителью Отца Небесного, гора — символом высоты Святого Духа, а Мамврийский дуб — древом, на котором будет распят Христос. В центре стола изображена чаша с головой тельца как символ Жертвы, принесенной Спасителем за грехи людей, а контуры фигур левого и правого ангелов образуют большую чашу — образ Евхаристии.
Спасо-Андроников монастырь. Ныне Музей древнерусского искусства имени Андрея Рублева.
Последние годы жизни Андрей и Даниил провели в Андрониковом монастыре, трудясь над росписью вновь построенного Спасского собора. К сожалению, эти работы мастеров не сохранились (за исключением двух орнаментальных фрагментов). В одной рукописи XVI века есть миниатюра, изображающая преподобного во время работы над образом Спаса на стене Спасского собора Андроникова монастыря.
Андрей Рублев пишет наружную фреску над входом в Спасский собор Андроникова монастыря.
С миниатюры XVII в.
В житии преподобного Никона Радонежского говорится, что Андрей Рублев дожил до седин. Однако точное время его кончины неизвестно. Наиболее вероятной датой считается 1428 год, когда в Москве свирепствовала эпидемия чумы. Монастырское предание, записанное Иосифом Волоцким, говорит: «прежде преставился Андрей, потом разболелся сопостник его Даниил, и в смертный час он увидел Андрея в великой славе и радостно призывающего его в вечное и бесконечное блаженство».
Рублев на смертном одре. С миниатюры XVI в.
Оба иконописца были погребены в Андрониковом монастыре у Спасского собора. Память их на протяжении последующих трех веков была окружена глубоким почитанием. На монастырском богослужении святого Андрея поминали 4 июля, в день святого Андрея Критского* , в честь которого он, вероятно, и был пострижен. На миниатюрах рукописей XVI века Андрей уже изображался с нимбом.
*Андрей Критский, (ок. 660 - ок. 740) — святитель, архиепископ города Гортины на Крите, подвижник и церковный поэт-гимнограф.
В 1551 году по инициативе Государя Ивана IV Васильевича и Митрополита Макария в Москве был созван собор, получивший название Стоглавого — в его решениях (100 главах) были записаны правила церковной жизни страны. Соборные постановления признали преподобного Андрея Рублева равным самым известным греческим иконописцам, сформировавшим церковный канон, и предписали «писать живописцам иконы с древних образов, как греческие живописцы писали и как писал Андрей Рублев».
Эти предписания собора привели к тому, что творения Рублева во множестве копировались следующими поколениями иконописцев. Да и сейчас вряд ли можно найти в России храм, где не было бы списка с его «Троицы».
В конце XVI века был составлен Строгановский иконописный подлинник, в котором Андрей Рублев назван преподобным, а о его творчестве говорится: «многия святые иконы написал, все чудотворные».
XVIII—XIX века стали временем забвения многих православных традиций. Каноническое иконописание сменилось «живоподобием», а затем академической живописью. Древние иконы, в том числе и рублевские, темнели под слоем старой олифы; их записывали сверху новыми изображениями (поновляли), а зачастую и уничтожали из-за ветхости. Дошло до того, что могилу преподобного в Спасском монастыре забыли и сравняли с землей. Само имя «пресловущего (славнейшего из славных) живописца» помнили только любители древнерусского искусства — собиратели икон «письма Рублева», то есть написанных по его образцам.
Так выглядела «Троица» Рублёва до конца 1904 г.
Тяжелая золотая риза оставляла открытыми только лики и руки ангелов.
В начале ХХ века старинные иконы начали реставрировать — счищать поздние записи и восстанавливать первоначальный облик. Икона Андрея Рублева «Троица» была расчищена одной из первых, в 1905 году. Когда иконописец В.П. Гурьянов, приехавший в Троице-Сергиеву лавру по приглашению наместника монастыря, снял с поверхности иконы три слоя позднейших записей, все с изумлением увидели вместо «темного» образа яркие, поистине райские цвета. Значение этого события в России невозможно переоценить. Это было открытие древней иконы, возрождение интереса к древнерусской культуре.
До расчистки икона Рублева поновлялась не менее пяти раз (последний раз в середине XIX в.)
Такой она предстала взору Гурьянова после снятия оклада
.
Фотография «Троицы» после завершения расчистки Гурьянова.
Фотография «Троицы» после поновления Гурьянова.
Впрочем, поновление Гурьяновым иконы вызвало критику со стороны сппециалистов. В 1915 году исследователь Сычев говорил о том, что реставрация Гурьянова памятник от нас на самом деле скрыла. В торой, окончательный этап расчистки был выполнен в 1918-1919 годах.
Икона в процессе расчистки 1918-1919 гг.
На одеждах ангела справа видна светлая полоса снятой гурьяновской записи.
С 1920-х годов выходит множество книг (М.Алпатова, И.Грабаря, и других), посвященных жизни и творчеству художника. Многочисленные выставки с иконами мастера объехали не только многие города России, но и зарубежные страны. Искусство Андрея Рублева начало триумфальное шествие по всему миру.
После Великой Отечественной войны, в связи с реставрацией Андроникова монастыря, инициативная группа во главе с академиком И. Грабарем обратилась в правительство с просьбой создать на территории обители Музей древнерусской живописи. Вскоре И. В. Сталин подписал приказ о создании историко-архитектурного музея-заповедника имени Андрея Рублева. Светское хранилище древнего церковного искусства открылось в 1960 году, который ЮНЕСКО объявила годом русского иконописца Андрея Рублева.
В 1988 году Собор Русской Православной Церкви причислил Андрея Рублева к лику святых в чине преподобного.
С наступлением третьего тысячелетия в России начали строить храмы в честь преподобного Андрея (например, в Москве на улице Раменки). А написанная им «Троица» в настоящее время является одним из самых узнаваемых художественных символов России.
Искусства. К сожалению, про жизнь этого удивительного человека известно не так много, информации катастрофически не хватает, кроме того много работ Рублева не сохранилось до наших дней.
Дата рождения Рублева доподлинно не известна, историки называют либо 1360, либо 1370 годы. Местом его рождения считается центральная Россия, если быть более конкретны, то он родился в землях Московского княжества.
Исходя из происхождения фамилии (Слово Рублев, скорее всего, происходит от слова рубель, которое обозначает инструмент для накатки кожи), можно предположить, что Андрей сын ремесленника.
В 1405 году в летописях появляются упоминания об Андрее Рублеве. Летопись гласит, что в это время, в Москве нужно было расписать Благовещенский собор Кремля, и поручено это было Феофану Греку, мастеру Прохору, а также чернецу Андрею Рублеву.
Исходя из этой записи, можно предположить, что Андрей был монахом, а имя, с которым он вошел в историю, было получено при постриге. Считается, что он принял постриг в Троицком монастыре, настоятелем которого был Никон, ученик .
Роспись Благовещенского собора Московского Кремля была утрачена. Зато сохранились несколько икон работы Андрея Рублева, которые он писал именно для этого Собора.
Опять обратимся к летописи. В летописании имя Андрея относится к 1408 году. Рублев с занялся росписью Успенского Собора во , которые сохранились. Владимирский Успенский Собор прекрасный архитектурный и религиозный памятник, уникальности которому добавляет тот факт, что его роспись - единственная роспись Рублева, сохранившаяся до наших дней.
В росписи Успенского Собора, особое внимание следует уделить фреске «Страшный суд». Рублев имел свой взгляд на религиозные сюжеты. И грозную, как было принято сцену, он представил иначе. Страшный суд превратился в праздник, в торжество справедливости.
В 20ых годах 15 века, Рублев занимался росписью Троицкого собора . К сожалению, эта работа тоже безвозвратно утрачена. Последней работой русского иконописца стала роспись Спасского собора Спасо-Андроникова монастыря, и как не парадоксально, и эта роспись тоже утрачена.
К авторству Андрея Рублева принадлежит замечательная икона - «Троица». «Троица» считается одним из шедевров не только русского искусства, но и мирового. Смотря на «Троицу» сложно не заметить виртуозную работу кисти русского мастера. Ему удалось показать душевную гармонию трех светлых душ, ведущих друг с другом безмолвные беседы.
В 1551 году, уже после смерти Рублева, прошел Стоглавый собор, на котором его иконопись была названа образцовой. Потомки по достоинству оценили творчество иконописца. Рублев творил в эпоху перемен. В жизни русского человека наступали большие перемены. освободилась от татаро-монгольского гнета, и общество жило надеждами на прекрасное, светлое будущее. Он же помогал обществу, верить и надеяться, своими иконами и фресками.
Говорят, что Андрей был человеком набожным и кротким. Всю свою жизнь он посвятил служению Богу, творчеству и своим думам. Умер он в 1430 году, 29 января в Андрониковом монастыре. В 1988 году Андрей Рублев был причислен к лику святых. День памяти Андрея Рублева 17 июля.
В 20 веке интерес к творчеству Андрея Рублева, его жизни и деятельности сильно возрос. Благодаря деятельности различных реставраторов - альтруистов, мы, и сегодня, можем насладиться творчеством Великого .
Андрей Рублев (1370-1428 гг.) - самый известный и почитаемый художник-иконописец земли русской. Канонизирован православной церковью в лике преподобных.
Живописец принял постриг в Андрониковой монастырской обители под именем Андрей. Творчество Рублева исходило из древних традиций княжества Московского, а художественный опыт он приобрел, следуя славянским религиозным канонам.
Нельзя назвать живописью в обычном понимании, его творчество с самого начала отражало сакральную тему. Первые работы художника, которые он написал, предназначались для "Евангелие Хитрово". Это были миниатюры, совпадающие по смыслу с содержанием книги.
В 1405 году Рублев участвовал в росписи Благовещенского собора Московского Кремля вместе с Феофаном Греком, опытным иконописцем, на счету которого в то время уже были такие шедевры, как и "Ветхозаветная Троица". Монах Андрей Рублев был допущен к столь ответственной работе, да еще с таким знаменитым художником, как благодаря его ярко выраженному таланту. В первые же месяцы работы иконописцев высшее духовенство Москвы убедилось в правильном выборе - картины Андрея Рублева полностью соответствовали высоким церковным стандартам того времени. После завершения работы над фресками Благовещенского собора Рублев стал признанным мастером русской иконописи.
Второй раз картины Андрея Рублева упоминаются в летописи 1408 года, это были росписи во владимирском соборе Успения. На этот раз художник работал вместе с известным иконописцем Даниилом Черным. К тому времени у Рублева уже сформировался свой стиль, подлинно русский. Следующей совместной работой иконописца с стал собор Троицко-Сергиевой лавры в Сергиевом Посаде.
В самом начале 15 века Андрей Рублев создал одну из главных работ всей своей жизни - икону которая в настоящее время находится в Третьяковской галерее в Москве. Традиционный сюжет из Библии художник наделил особым смыслом, придал изображению едва заметное сюжетное содержание. В центре иконописец расположил чашу, а вокруг - трех ангелов, сидящих отрешенно. Святые духи, служители Божии одеты по-разному. Ангел посредине облачен в красный хитон с нашитым желтым клавом и покрыт синим гиматием, за ним - раскидистое дерево, символ принадлежности к Высшему Создателю. Святой дух справа, в одеждах дымчато-зеленых тонов, находится в своей ипостаси, за ним возвышается скала. Ангел слева, в светло-лиловых накидках, расположился на фоне дома, он творец, начальник домостроительства. Во взгляде, обращенном к двум другим ангелам, читается отеческое превосходство. Святой дух посредине и ангел, сидящий справа, склонили головы в его сторону.
Непревзойденный шедевр мирового уровня, который создал русский иконописец Андрей Рублев, - "Троица". Описание картины, ее история, информация о том, где она находилась на протяжении шестисот лет, - все это отражено в специальных изданиях, посвященных великому художнику. С наиболее достоверными сведениями можно ознакомиться в Третьяковской галерее, которая находится по адресу: город Москва, Лаврушинский переулок, дом 10.
Известныекартины Андрея Рублева - это около тридцати икон, написанных художником в разное время, которые находятся в Благовещенском соборе Московского Кремля, соборе Успения во Владимире, Русском музее Петербурга, Третьяковской галерее. В свое время были найдены иконописные изображения, соответствующие манере письма известного иконописца, однако полную идентичность определить не удалось.
Перечислим картины Андрея Рублева с названиями и указанием местонахождения:
В Санкт-Петербурге находятся следующие иконы:
| Основные данные | Иконы | Фрески | Миниатюры | Литература | Ссылки |
Обратите внимание на следующие публикации в нашей «Библиотеке»:
Ниже цитируются:| Антонова, Мнева 1963 |
с. 264
¦
Рублев Андрей
Родился около 1370 года, умер 29 января («на память Игнатия Богоносца») 1430 года 1 в «старости велице» 2 . Рублев был иноком Андроникова монастыря 3 . В 1405 году он работал в Благовещенском соборе Московского Кремля вместе с Феофаном Греком и старцем Прохором с Городца 4 . В 1408 году Андрей Рублев вместе с Даниилом Черным расписывал стены и писал иконы в Успенском соборе города Владимира 5 . В 1420-х годах Андрей Рублев, вместе с Даниилом и «некими с ними», работает в Троицком соборе Троице-Сергиевой лавры 6 , а в конце этого десятилетия - в Спасском соборе Андроникова монастыря в Москве 7 . Лучшее и наиболее бесспорное произведение Рублева - Троица из Троицкого собора Троице-Сергиева монастыря (см. № 230). Сохранились написанные им вместе с другими художниками иконы в иконостасах
с. 264
с. 265
¦
Благовещенского собора Московского Кремля и в Троицком соборе Троице-Сергиева монастыря, а также иконы праздничного , деисусного и пророческого чинов Успенского Владимирского собора (см. № 223, 224, 225). Принято считать, что руке Андрея Рублева принадлежат три иконы поясного деисусного чина , вывезенные из Звенигорода (см. № 229). Возможно, что Рублев вместе с другими иконописцами создал Успение из иконостаса Успенского собора Кириллова Белозерского монастыря (см. № 228). Из произведений его монументальной живописи сохранилась только часть фресок в Успенском соборе в г. Владимире и фрагменты орнамента в Андрониковом монастыре 8 . Существует мнение, что кисти Андрея Рублева и художников его круга принадлежат миниатюры, заставки и заглавные буквы лицевых рукописей конца XIV - начала XV века: Евангелия Кошки (до 1389 г., ГБИЛ), Евангелия Андроникова монастыря (конца XIV - начала XV в., ГИМ), Евангелия Хитрово (конца XIV - начала XV в., ГБИЛ) 9 . с. 265
¦
1 Дата на несохранившемся надгробии в Спасском соборе Андроникова монастыря (см. доклад П. Д. Барановского, прочитанный 11 февраля 1948 г. в Институте истории искусств АН СССР).
2 Это выражение характеризует не возраст Рублева, умершего около шестидесяти лет от роду (см. соображения об этом в биографии Даниила Черного), а его духовное совершенство как «старца». Слово «старец» в древности означало «духовный отец», «учитель». В [] говорится: «седина есть - мудрость, и возраст старости - житие нескверное». В народной песне о молодых «старцах» поется: «Не спасибо игумну мому, не спасение бессовестному: молодёхонька во старцы постриг, камилавочку на голову надел...»
4 М. Д. Приселков , Троицкая летопись. Реконструкция текста, М.–Л., АН СССР, 1950, стр. 459.
5 Там же, стр. 466.
6 «Софийская вторая летопись». - В кн.: ПСРЛ, т. 6, Спб., 1853, стр. 138.
7 «Историческое описание Московского Спасо-Андроникова монастыря», М., 1865, стр. 9–11.
2) две иконы из Деисуса и семь икон из Праздничного ряда [«Благовещение» , «Рождество» , «Сретение» , «Крещение» , «Преображение» , «Воскрешение Лазаря» и «Вход в Иерусалим» ] иконостаса Благовещенского собора Московского Кремля [Исследования, проведенные в 1980-е гг., показали, что все убранство Благовещенского собора погибло в огне пожара 1547 года - в том числе и «деисус Андреева писма Рублева». Тем не менее, сегодня не достигнуто единодушного мнения исследователей по вопросу атрибуции дошедших до нас деисусного и праздничного рядов иконостаса Благовещенского собора. Более подробная информация по атрибуции изложена в отдельных разделах сайта, посвященных деисусному и праздничному рядам иконостаса. - прим. ред. сайта];
7) фрагменты фресок на алтарной преграде Рождественского собора в Саввино-Сторожевском монастыре около Звенигорода, 1415-20 гг., с изображением преподобных отшельников Антония Великого и Павла Фивейского;
9) маленькая иконка «Спас в силах» нач. 15 в. (Государственная Третьяковская галерея).
Из всего перечня несомненно принадлежащими Андрею Рублеву можно считать только миниатюры евангелия Хитрово, Звенигородский чин и икону «Богоматерь «Умиление» из Владимира, а также - с известной долей допустимости - фрески в Успенском соборе на Городке.
Андрей Рублев воспринял традиции классицизма византийского искусства 14 в., которое он знал по работам греческих мастеров, находившихся в Москве, и особенно по созданиям Феофана Грека московского периода (Донская икона Богоматери, иконы Деисуса в Благовещенском соборе). Другим важным истоком формирования искусства Андрея Рублева является живопись московской школы 14 в. с ее проникновенной душевностью и особой мягкостью стиля, опирающаяся на традиции владимиро-суздальской живописи 12 - нач. 13 вв.
Образы Андрея Рублева в целом адекватны образам византийского искусства ок. 1400 и первой трети 15 в., но отличаются от них большей просветленностью, кротостью и смирением; в них нет ничего от аристократического благородства и интеллектуального достоинства, воспеваемых византийским искусством, зато предпочтение отдается скромности и простоте. Лица - русские, с некрупными чертами, без подчеркнутой красивости, но всегда светлые, благообразные.
Почти все персонажи погружены в состояние безмолвного созерцания, которое может быть названо «богомыслием» или «божественным умозрением»; какие-либо внутренние аффекты им не свойственны. Кроме тихого глубокого созерцания Андрей Рублев иногда сообщает своим образам духовный восторг, вызывающий сияние глаз, блаженные улыбки, свечение всего облика (трубящий ангел во фресках Успенского собора), иногда - высокое вдохновение и излучающуюся силу (апостолы Петр и Павел в «Шествии праведных в Рай», там же).
Классическое чувство композиции, ритмов, всякой отдельной формы, воплощенное в ясности, гармонии, пластическом совершенстве, у Андрея Рублева столь же безупречно, как у греческих мастеров первой трети 15 века. При этом некоторые черты классической системы Андрей Рублев как будто специально приглушает: округлость формы не подчеркивается, иллюзионистические моменты (например, анатомически верная передача суставов) отсутствуют, благодаря чему объемы и поверхности кажутся преображенными, - как и в византийском искусстве, всякая форма предстает у Андрея Рублева перевоплощенной, одухотворенной Божественными энергиями. Это достигнуто приемами, общими для всего искусства византийского круга: лаконичные контуры и силуэты, придающие фигурам невесомость; замкнутые параболические линии, сосредотачивающие мысль и настраивающие на созерцание; тонкие очертания складок одежд, сообщающие тканям хрупкость; световая насыщенность каждого цвета, делающая колорит сияющим, и др. Однако эти общевизантийские черты стиля раннего 15 в. Андрей Рублев видоизменяет, ибо идеальные классические формы, привычные для греческих мастеров с античных времен, не являются для него самостоятельной ценностью. Кроме того, качествам, свойственным всему византийскому искусству, Андрей Рублев сообщает черты, характерные для русского искусства кон. 14 - нач. 15 вв.: линии становятся певучими, ритмы - музыкальными, повороты фигур и наклоны голов - мягкими, одеяния - воздушными, красочная гамма - светлой и нежной. Во всем - отблески гармонии Рая и одновременно - расположенность к человеку, доброта.
Истоки присущей Андрею Рублеву созерцательной глубины восприятия - в духовной ситуации позднего 14 в., при Сергии Радонежском, и раннего 15 в., при его учениках. Это было время сильнейшего распространения исихазма в Византии, получившего широкий отклик на Руси. Интонация райской гармонии, пронизывающая творчество Андрея Рублева, характерна для искусства всего христианского мира первой половины 15 в. - Византии (фрески Пантанассы в Мистре, ок. 1428), Сербии (фрески Манасии до 1418 и Каленича ок. 1413), Западной Европы (Гентский алтарь Яна Ван Эйка, 1432; создания Фра Беато Анджелико).
Творчество Андрея Рублева определило в 15 в. расцвет национальной школы русской живописи, оригинальной по отношению к Византии. Оно оказало огромное влияние на все русское искусство московского круга вплоть до Дионисия.
О. С. Попова
РУБЛЕВ АНДРЕЙ (род. ок. 1360, ум. 1428–1430) - величайший художественный гений Древней Руси и, вероятно, самый крупный живописец России за всю ее историю.
Сведения о его жизни и творчестве скудны. Однако по сравнению с данными о других живописцах XII–XV вв. они достаточно многочисленны, что свидетельствует о признании его таланта современниками и потомками.
Предполагаемая дата рождения Рублева - ок. 1360 г. Нет никаких сообщений ни о месте рождения, ни о происхождении его. Неизвестно даже имя художника, так как Андрей - его второе, монашеское имя. О годах приобщения Рублева к мастерству живописи и о начале его творческого пути также нет никаких сведений.
Самые ранние документальные свидетельства о художнике содержат летописи. Под 1405 г. Троицкая летопись 1412–1418 г. сообщает: «Тое же весны почаша подписывати церковь каменую святое Благовещение на князя великаго дворе, не ту, иже ныне стоит, а мастеры бяху Феофан иконник Гръчин , да Прохор старец с Городца , да чернец Андрей Рублев, да того же лета и кончаша ю» (Приселков 1950 :459).
Роспись 1405 г. просуществовала недолго, так как уже в 1416 г. Благовещенская церковь была полностью перестроена (Кучкин В. А. К истории каменного строительства в Московском Кремле в XV в. // Средневековая Русь: Сб. ст. М., 1976:293–297).
Анализ летописного текста позволяет предполагать, что Рублев - коренной москвич (летописец сообщает прозвищное отчество художника, а также подчеркивает немосковское происхождение Прохора), что монашеский постриг художник принял незадолго до 1405 г. (чернецами обычно называли новопостриженных монахов), что он младший из членов артели (поскольку назван последним).
Место пострижения художника достоверно не известно. Скорее всего это был Спасо-Андроников монастырь (основан в 1358–1359 гг.), старцем которого Рублев был в конце жизни, где он скончался и был погребен. Житие Сергия Радонежского называет второго игумена этой обители Савву в качестве учителя Андрея в монашестве.
Под 1408 г. та же Троицкая летопись сообщает: «Мая в 25 начаша подписывати церковь каменую великую соборную святая Богородица, иже во Владимире, повелением князя великаго, а мастеры Данило иконник да Андрей Рублев» (Приселков 1950 :466). Стенопись 1408 г. сохранилась частично; это единственный документально подтвержденный и точно датированный памятник в творческом наследии художника. Росписи Успенского собора выполнены Рублевым совместно с Даниилом, притом имя последнего летописец поставил на первое место. Отсюда можно предполагать, что Даниил был старшим по возрасту и опыту. По свидетельству Иосифа Волоцкого, Даниил был учителем Рублева в живописном мастерстве (см. раздел ). Тесная духовная связь двух иконописцев - «сопостников» сохранялась до самой смерти.
После 1408 г. в известиях об Андрее Рублеве наступает длительный перерыв - до сер. 1420-х гг. Возможно, что вскоре после 1416 г. он работал над украшением Благовещенского собора в Московском Кремле . Некоторые основания для такого предположения дает сообщение, содержащейся в «Летописце начала царства» 1533–1552 г. «Повести о пожаре 1547 г.», что в Благовещенском соборе: «деисус Ондреева писма Рублева златом обложен… погоре» (см. раздел ). Вероятно, под «деисусом» следует понимать целый иконостас; не те ли это «Деисус, Праздники и пророки», которые в 1508 г. великий князь Василий Иванович повелел «украсити и обложити сребром и златом и бисером»? (ПСРЛ. Т. 6. СПб., 1853:247).
Cведения о последних работах Рублева и Даниила содержатся в разных редакциях житий Сергия Радонежского и его ученика Никона, составленных Пахомием Сербом (Логофетом) в 1440–1450-х гг. Они сообщают, что Даниил и Андрей были приглашены игуменом Троице-Сергиева монастыря Никоном для росписи каменного Троицкого собора . «Создав» церковь «зело красну» и украсив ее «многими добротами», Никон жаждал еще при своей жизни увидеть расписанным построенный им храм. Житие Сергия говорит, что Никону пришлось упрашивать живописцев («умолени быша»), что со всей определенностью свидетельствует о том, что они не были монахами Троицкого монастыря (это подтверждается также «Отвещанием любозазорным» Иосифа Волоцкого, который несомненно отметил бы принадлежность художников к троицкой братии, см. раздел ).
Жития свидетельствуют, что все работы по строительству и украшению собора проводились спешно, так что можно считать, что к росписи храма приступили через год после окончания его строительства - срок, необходимый для просушки стен. К сожалению, жития не содержат ни даты сооружения собора, ни времени его росписи, которые устанавливаются лишь косвенным путем. Вероятно, он был сооружен в 1422–1423 гг.; в этом случае время работы Даниила и Андрея можно определить как 1424–1425 гг. Определенно, работы были завершены до смерти их заказчика, игумена Никона, который скончался 17 ноября 1428 г. (Дудочкин 2000 :25).
Роспись Троицкого собора 1424–1425 гг. не сохранилась, так как в 1635 г. ввиду ветхости она была заменена новой (Краткий летописец Святотроицкой Сергиевой лавры. СПб., 1865:8). Однако ее иконографическая программа может в основной своей части быть реконструирована, поскольку мастера XVII в. следовали иконографии древних стенописей (Чураков 1971 ; Брюсова 1995 :99–104). Росписи XVII в. сохранились лишь частично, их состав известен благодаря описи 1777 г. (Воронцова 1909 ; Брюсова 1995 :149–150).
Хотя жития ничего не говорят о том, писали ли Рублев с Даниилом иконы для Троицкого собора, все исследователи (кроме Н. К. Голейзовского, см.: Брюсова 1995 :144, примеч. 4) единодушны во мнении, что сохранившийся в храме комплекс принадлежит к рублевской эпохе и что в той или иной степени Рублев и Даниил участвовали в его создании (см. раздел ). Житие Никона сообщает, что Даниилу и Андрею помогали «некии (прочие) с ними». Вероятно, эти «некие» выполняли в основном подсобные работы.
После завершения работ в Троицком монастыре художники возвратились в Москву в свой родной Андроников монастырь, где, прожив еще несколько лет, украсили недавно возведенный каменный собор «подписанием чюдным». Эти росписи также утрачены, за исключением орнаментальных фрагментов в откосах оконных проемов алтарной апсиды (см. раздел ).
Жития не сообщают времени построения церкви и ее украшения; эти даты устанавливаются косвенным путем. В житии Сергия говорится, что каменный собор был сооружен и расписан при игумене Александре (между 1410–1416 гг. и не ранее 1427 г.) (Дудочкин 2000 :26). Вероятно, росписи выполнены в 1425–1427 гг.
Житие Сергия повествует, что старец Андрей вместе с игуменом Александром создали в обители прекрасную каменную церковь и своими руками украсили ее «подписанием чюдным». Это позволило сделать вывод, что Рублев был к этому времени соборным старцем, управлявшим вместе с игуменом и другими соборными старцами обителью (Тихомиров 1961 :16). Слова жития означают, что Александру и Андрею принадлежит идея строительства и общее руководство, а выражение «своима руками» прямо указывает на Андрея как исполнителя росписи собора.
После окончания росписи храма художники прожили мало: сначала скончался Андрей, за ним вскоре разболелся и умер Даниил. Согласно житиям Сергия и Никона, к этому времени Даниил и Андрей находились «в старости великой», а такой старостью в те времена считали возраст 70–80 лет. Поскольку это случилось ок. 1430 г., время рождения Андрея Рублева можно условно отнести к 1360 г. (Тихомиров 1961 :3). Если верить вызывающим большие сомнения материалам архитектора П. Д. Барановского, то Андрей Рублев скончался в ночь с пятницы на субботу на память Игнатия Богоносца 29 января (11 февраля по новому стилю) 1430 г. (см. раздел ). Погребены Даниил и Андрей были на монастырском кладбище, близ Спасского собора. Их могилы еще существовали во 2-й пол. XVIII в. Перестройки в Спасо-Андрониковом монастыре, проводившиеся в конце этого же столетия, не пощадили и места захоронения художников (см. раздел ).
Опиравшиеся на свидетельства современников Рублева, его «биографы» Пахомий Логофет и Иосиф Волоцкий донесли до наших дней драгоценные штрихи удивительно светлого образа двух подвижников-художников, «совершенных» монахов. Они характеризуются как «чудные добродетельные старцы и живописцы», «любовь к себе велику стяжавшее», «чудесные незабвенные мужи», «всех превосходящи» живописцы и «в добродетелях совершенны» иноки. О Рублеве говорится как о «необыкновенном» иконописце, «всех превосходящем мудростью великой», подчеркивается его смирение, вероятно потому, что оно было отличительной чертой его характера. Иосиф Волоцкий, поклонник творчества Рублева и Дионисия, свидетельствует, что через созерцание икон Андрей и Даниил возносились своими мыслями «к невещественому и божественному свету», поэтому лицезрение икон всегда было для них праздником, наполнявшим их сердца «божественыя радости и светлости»; даже в праздничные дни, «егда живописательству не прилежаху», они, часами «на седалищих седяща», созерцали иконы. В описанной Иосифом Волоцким практике «умной молитвы» несомненны элементы и художественного созерцания, т. е. любования иконами как произведениями искусства (Алпатов 1972 :45, 104).
Иосиф Волоцкий приводит красивую легенду, родившуюся в стенах Троице-Сергиева монастыря, что в предсмертном видении Даниилу явился его сопостник Андрей «в мнозе славе и с радостию призывающа его в вечное оно и бесконечное блаженьство». За святость жизни и подвиг иконописания в 1988 г. Андрей Рублев был причислен Русской православной церковью к лику святых (память 17 (4) июля).
Сохранившиеся произведения:
С момента открытия подлинных работ Андрея Рублева (1918) в науке не прекращаются споры о принадлежности кисти мастера тех или иных произведений. Поскольку проблема не может считаться решенной до настоящего времени, мы предлагаем положить в основу выделения достоверных произведений художника строгий признак - наличие прямых исторических свидетельств. При таком подходе круг достоверных произведений Рублева сузится до трех: стенные росписи Успенского собора во Владимире, икона «Троица» и фрагменты орнамента в соборе Андроникова монастыря. Коллективный характер стенописных работ, а также их плохая сохранность делают задачу выделения индивидуального стиля мастера трудноразрешимой. По существу только «Троица» может служить основанием для суждения о стиле живописи Андрея Рублева.
Обнаружены в 1918 г. Г. О. Чириковым под грудой дров в сарае при Успенском соборе на Городке в Звенигороде (ср. с «мифологическими» сведениями О. И. Подобедовой, см.: Кавельмахер 1998 :212–213, примеч. 1; Плугин 2001 :168, примеч. 315). После реставрации поступили в ГИМ, откуда в 1930 г. были переданы в ГТГ.
Раскрыты в 1918–1919 г. в реставрационной мастерской Комиссии И. Э. Грабаря Е. И. Брягиным, А. А. Михайловым, М. И. Тюлиным, П. И. Юкиным, А. В. Тюлиным («Архангел Михаил»), И. И. Сусловым, А. А. Алексеевым, А. А. Тюлиным, И. В. Овчинниковым, А. В. Тюлиным («Апостол Павел») и другими (о «Спасе» сведений нет).
Согласно документам к. XVII в., тогда иконы были развешаны по стенам собора (Сборник материалов для VIII археологического съезда в Москве. Вып. 4: Московская губерния и ее святыни: История, археология и статистика / Сост. И. Токмаков. М., 1889:14; Брюсова 1995 :149). В самом храме сохранилась доска иконы «Иоанн Предтеча» (без следов старой живописи). Во время реставрационных работ 1969–1972, 1983 гг. В. В. Кавельмахером и В. В. Филатовым были обнаружены следы древних брусьев (тябл), на которых крепились иконы деисуса. Некоторые особенности нанесения штукатурного слоя под фрески в местах прилегания тябла к западным граням предалтарных столпов свидетельствуют, что иконостас был установлен одновременно с выполнением росписи храма (Филатов 1995 :398–399; Кавельмахер 1998 :201; Филатов 1998 :185, 189). Все это говорит о том, что деисус был создан вместе с фресками Успенского собора вскоре после завершения его строительства.
Размеры собора и документы XVII в. показывают, что Звенигородский чин состоял из девяти икон: помимо вышеуказанных в него входили «Богоматерь», «Архангел Гавриил», «Апостол Петр», «Василий Великий» и «Иоанн Златоуст» (?) (см.: Смирнова 1988 :277; Кавельмахер 1998 :199–200).
Исходя из предположения В. Г. Брюсовой, что Звенигородский чин из семи икон не мог поместиться в Успенском соборе, так как якобы не мог пересекать фресковых изображений на столпах (Брюсова 1953 :9–10), многие исследователи считали эти произведения созданными для других храмов. Сенсационное предположение В. В. Кавельмахера о создании Звенигородского чина вместе с «Троицей» для иконостаса деревянного Троицкого собора Троице-Сергиева монастыря ок. 1412 г., не подкрепленное ни письменными источниками, ни косвенными данными, не может рассматриваться даже в качестве рабочей гипотезы (Кавельмахер 1998 :206–216).
Звенигородский чин датируется временем с к. XIV века по 1420-е гг., в соответствии с представлениями авторов о поре зрелости рублевского стиля. Поскольку предпочтительная датировка самого собора - 1394–1398 гг., можно предположительно датировать иконы к. XIV в.
Все исследователи, за исключением молодого М. В. Алпатова, Г. В. Жидкова и И. Л. Бусевой-Давыдовой, единодушны во мнении, что иконы Звенигородского чина созданы Рублевым. С. С. Чураков связывает «Спаса» и «Архангела Михаила» с Даниилом (Чураков 1964 :68–69). Напротив, В. И. Антонова и В. Г. Брюсова приписывают ему «Апостола Павла» (Антонова 1963 :283, примеч. 2; Брюсова 1995 :26). В принадлежности кисти Рублева иконы Павла высказывала сомнения Ю. А. Лебедева, считавшая ее выполненной помощником мастера (Lebedewa 1962 :73).
Иконы из иконостаса Благовещенского собора Московского Кремля. ГМЗМК.
До н. 1980-х гг. «благовещенские» праздники рассматривались большинством специалистов как произведения, бесспорно принадлежащие кисти Рублева, исходя из, казалось бы, очевидного факта написания иконостаса Благовещенского собора в 1405 г. - одновременно с росписью здания - Феофаном Греком, Прохором с Городца и Андреем Рублевым, хотя летописное свидетельство ничего не говорит о создании икон (см. раздел «Источники». А-1). Именно так трактовал историю Благовещенского иконостаса вскоре после его раскрытия И. Э. Грабарь, связавший с Рублевым иконы великомучеников из деисуса и левую половину праздничного ряда (шесть икон, исключая «Воскрешение Лазаря», см.: Грабарь 1926 :79–85, 108). Точка зрения И. Э. Грабаря стала доминирующей в 1950–1970-е гг., после ее дополнительного обоснования и развития В. Н. Лазаревым (Лазарев 1946 :60–64; особенно Лазарев 1955 :126–132). В. Н. Лазарев справедливо присоединил к «рублевской» группе праздников икону «Воскрешение Лазаря», что было подтверждено исследованиями 1980-х гг.
Хотя в научной литературе 1950–1970-х гг. почти не возникало сомнений по поводу того, что сохранившаяся древняя часть иконостаса Благовещенского собора была создана в 1405 г. тремя мастерами (кроме Л. В. Бетина, см.: Бетин 1975 ), имелись известные колебания в атрибуции семи праздников Рублеву. Так, М. В. Алпатов определенно связывал с художником лишь четыре иконы, отказывая в его авторстве то двум, то трем. М. А. Ильин считал, что композиция и рисунок всех благовещенских праздников принадлежат Феофану Греку, тогда как Рублев был здесь «лишь исполнителем» (Ильин 1960 :112–113). Н. А. Демина полагала, что в этих произведениях «характерные черты живописи Рублева не нашли яркого отражения» (Демина 1963 :25). Л. В. Бетин рассматривал праздники в так называемой «рублевской» части как коллективную работу, в которой Рублев не принимал участия (Бетин 1975 :42; Бетин 1982 :37–43).
Что касается икон деисусного ряда, то Рублеву приписывали: «Архангела Михаила» - Н. Е. Мнева, А. Н. Свирин, О. В. Зонова, Н. А. Никифораки, С. С. Чураков, М. А. Ильин; «Апостола Петра» - Н. А. Никифораки, С. С. Чураков; «Георгия» - И. Э. Грабарь, В. Г. Брюсова, Ю. А. Лебедева, без уверенности М. В. Алпатов, Л. В. Бетин; «Димитрия» - И. Э. Грабарь, Н. Е. Мнева, Ю. А. Лебедева, С. С. Чураков, без уверенности М. В. Алпатов и Н. А. Демина.
В н. 1980-х гг. трудами Л. А. Щенниковой гипотеза И. Э. Грабаря о написании икон в 1405 г. была отвергнута; было доказано, что все убранство интерьера Благовещенского собора погибло во время пожара Москвы 21 июня 1547 г. (Щенникова 1982, 1983 ). Ею затем была предложена новая датировка и атрибуция праздничного чина, решительно отвергающая предположение об авторстве Рублева (Щенникова 1983, 1986, 1988, 1990/2 :46–47, 51, 54–59).
Точка зрения Л. А. Щенниковой была поддержана (и в некоторых положениях развита) Г. И. Вздорновым, С. И. Голубевым, Л. М. Евсеевой, И. А. Кочетковым, Ю. Г. Малковым, Г. В. Поповым, О. С. Поповой и Э. С. Смирновой. Авторство Рублева по-прежнему признают Г. К. Вагнер, Л. И. Лифшиц, Е. Я. Осташенко, В. А. Плугин, В. Н. Сергеев и А. И. Яковлева. Совершенно особое мнение было высказано Н. К. Голейзовским, который датирует иконы праздников сер. XVI в. (Голейзовский 1998 :111–114).
В настоящее время преобладает та точка зрения, что Благовещенский иконостас является составным: деисусный чин и праздники были привезены в Кремль после пожара 1547 г. из двух разных храмов. Существуют некоторые аргументы в пользу происхождения деисуса из Успенского собора Коломны. Большинство специалистов склоняется к мнению, что все иконы деисуса написаны выдающимся греческим художником (возможно, Феофаном Греком) и только «Георгий» и «Димитрий» могли быль присоединены к чину несколько позже. Происхождение праздничного ряда неизвестно.
Иконы иконостаса Успенского собора во Владимире (так называемого Васильевского иконостаса). Ок. 1410 г.
Иконы из пророческого чина :
Древний иконостас Успенского собора г. Владимира был продан в 1768–1774 гг. крестьянам с. Васильевское Шуйского уезда Владимирской губернии. Сохранившиеся иконы были вывезены из Васильевского экспедициями ЦГРМ в 1918 («Павел», «Вознесение») и 1923 г. В ГТГ и ГРМ иконы поступили из ЦГРМ в 1934 г., за исключением «Павла» (из Антиквариата в 1933 г.), «Сошествия во ад» (из ГРМ в 1934 г.) и «Вознесения» (из ГИМ в 1930 г.).
Согласно предложенному И. Э. Грабарем истолкованию летописной записи 1408 г. о работе над росписью Успенского собора во Владимире Даниила и Андрея Рублева, «подписание» храма включало в себя и исполнение иконостаса. В таком случае Даниил и Андрей Рублев исполнили иконы одновременно со стенными росписями. Однако в 1920–1940-х гг. мнение И. Э. Грабаря - по крайней мере, в определении авторства - не разделялось другими исследователями (М. В. Алпатов, Г. В. Жидков, А. И. Некрасов). Позже, благодаря работам В. Н. Лазарева, точка зрения И. Э. Грабаря получила общее признание: иконостас стали рассматривать как совместную работу Андрея Рублева и Даниила с художниками их мастерской, выполненную в 1408 г.
В своих ранних статьях М. В. Алпатов писал о владимирском иконостасе как о «более поздней», по сравнению с фресками 1408 г., работе, исполненной под влиянием Рублева; наиболее «рублевскую» икону его праздничного ряда «Вознесение» он определял как «псевдо-рублевскую» (Алпатов 1926 :27; Alpatov 1932 :312). Позднее он тоже присоединился к общему мнению (Алпатов 1972 :70, 74). Только Ю. А. Лебедева полагала, что иконы васильевского деисуса написаны современниками Андрея Рублева, связывая с самим Рублевым лишь икону апостола Павла (Lebedewa 1962 :54, 55).
В последние десятилетия наметилась тенденция вывести иконы владимирского иконостаса из числа произведений Андрея Рублева. Э. С. Смирнова, изучавшая иконы праздников, на которых живопись сохранилась лучше, пришла к выводу, что этот комплекс имеет «лишь опосредствованное отношение к творчеству Андрея Рублева» (Смирнова 1985 :57, 62). В 1986 г. была опубликована новая гипотеза о времени создания иконостаса. Ее автор Н. К. Голейзовский сделал попытку отождествить комплекс иконостаса из Успенского собора во Владимире с созданным в 1481 г. четырьмя художниками (в том числе Дионисием) иконостасом московского Успенского собора, опираясь, главным образом, на совпадение числа входивших в оба памятника икон и сходство их состава, согласно описям XVII–XVIII вв. (Голейзовский, Дергачев 1986 ). При этом полностью игнорируются художественные признаки самого памятника, который не может быть выведен из круга произведений 1-й трети XV в. Точка зрения Н. К. Голейзовского не нашла поддержки специалистов. Только В. Г. Брюсова, пытаясь совместить полярные точки зрения, выдвинула неаргументированную версию о сборном характере иконостаса, в котором якобы имеются иконы 1481 г., написанные артелью Дионисия для Успенского собора Московского Кремля, и иконы владимирского Успенского собора Андрея Рублева и Даниила (Брюсова 1995 :69–74).
Большинство специалистов сходится на том, что иконы иконостаса Успенского собора во Владимире написаны московскими мастерами около 1410 г., вопрос об авторах его продолжает оставаться дискуссионным.
Иконы иконостаса Троицкого собора Троице-Сергиева монастыря. Ок. 1425 г. СПИХМЗ.
Царские врата с изображениями Благовещения и четырех евангелистов (Инв. 2772. 173×41,5 см каждая створка. Раскрыты в 1959–1960 гг. Н. А. Барановым и в 1963–1969 гг. А. Н. Барановой).
Иконы из пророческого чина:
Жития Никона и Сергия Радонежских сообщают о «подписании» Троицкого собора Андреем Рублевым и Даниилом и о том, что работа была завершена до смерти Никона, т. е. до ноября 1428 г., но ничего не говорят о написании иконостаса (см. раздел ). Тем не менее все исследователи единодушны в том, что, по меньшей мере, Рублеву и Даниилу принадлежат замысел, общее руководство созданием иконостаса и иконографические схемы икон. В. Г. Брюсова сомневается в изначальности пророческого чина (Брюсова 1995 :104–105).
Несмотря на свою исключительную ценность - это единственный из первых высоких иконостасов раннего XV в., сохранившийся практически полностью (утрачены лишь «Богоматерь Знамение» в центре пророческого чина и, возможно, один праздник) и находящийся в том самом храме (за исключением царских врат), для которого он был создан, притом так или иначе связанный с именем Рублева, - этот памятник до сих пор монографически не исследован. Разграничением рук мастеров и выявлением художественных особенностей икон иконостаса занимались Н. А. Демина (Демина 1956 :320–324; Демина 1972 :82–165), В. Н. Лазарев (Лазарев 1966 :43–51, 138–146, табл. 142–183) и Ю. А. Лебедева (Лебедева 1959 :20–26; Лебедева 1960 :64–70; Lebedewa 1962 :86–95, 102–122; Лебедева 1968 :80–93), но при этом в литературе даже кратко были рассмотрены далеко не все иконы. Лишь недавно впервые были опубликованы все иконы иконостаса (правда, не в лучшем цветном воспроизведении): Балдин, Манушина 1996 . Ил. 19, 22–62, 208–210.
Вопрос об авторстве тех или иных икон иконостаса в настоящее время следует считать открытым. Если И. Э. Грабарь распределял раскрываемые иконы всего между двумя мастерами - Рублевым и Даниилом (из 14 раскрытых к 1926 г. икон 11 он отдавал кисти Рублева, см.: Грабарь 1926 :85–89, 109–110), то в дальнейшем возобладало мнение, что иконостас был выполнен большой артелью иконописцев во главе с Даниилом и Андреем. По мнению Ю. А. Лебедевой, над иконостасом работало не менее 15–18 мастеров, а согласно наблюдениям Н. А. Деминой и В. Н. Лазарева, над ним «трудилось от двадцати до двадцати пяти художников» (Лазарев 1946 :64); точнее - как минимум 25! С самим Рублевым эти авторы связывали лишь несколько икон; В. Н. Лазарев писал о несомненной принадлежности его кисти «Архангела Гавриила», «Апостола Павла» и «Крещения». Э. С. Смирнова вообще оставляет за Рублевым и Даниилом лишь общее руководство работой, отрицая их личное участие в написании икон (Смирнова 1988 :30).
Следует подчеркнуть, что подлинная живопись этих произведений сохранилась плохо: зачастую к первоначальным относятся лишь рисунок и основные подкладочные цвета. Правильное восприятие живописи искажают очень сильные загрязнения, старые записи, реставрационные тонировки. К тому же невозможно разделить мнение Т. В. Николаевой о «ювелирном мастерстве» основного реставратора этого комплекса (Николаева 1977 :19). Иконостас нуждается в новой научной реставрации и всестороннем комплексном исследовании. Эта работа позволит увидеть подлинную живопись памятника и решить вопрос об атрибуции составляющих его икон. Но уже сейчас можно говорить об ошибочности мнения о большом количестве работавших над иконостасом мастеров: вероятно, иконостас был создан всего двумя художниками (Рублевым и Даниилом), которым помогало несколько человек.
Спас в силах . 1-я четв. XV в. (?). ГТГ. Инв. 22124. 18×16 см. Пост. из ЦГРМ в 1932 г. Находилась в собр. К. Т. Солдатенкова. В. И. Антонова считала, что известие об этом является ошибочным и на самом деле икона происходит из собр. П. И. Севастьянова (Антонова, Мнева 1963. Т. 1:278–279). Однако точка зрения В. И. Антоновой не получила подтверждения.
Икона была предположительно приписана Рублеву В. И. Антоновой. Эта атрибуция была принята В. Н. Лазаревым и С. С. Чураковым. Против авторства Андрея Рублева решительно возражал М. В. Алпатов, аргументация которого сохраняет свое значение и поныне (Алпатов 1972 :155–156, 159). В качестве работы Андрея Рублева она продолжает расматриваться В. Г. Брюсовой (1995) и Ю. А. Пятницким (1998). По мнению Г. И. Вздорнова и Э. С. Смирновой, икону можно датировать началом XV в., не связывая ее с Рублевым (устно, 1998).
Богоматерь Владимирская . 1395 – сер. 1410-х гг. ВСИХМЗ. Инв. В-2971. 101×69 см. На обороте - изображение Голгофского креста - живопись XIX в. Происходит из Успенского собора во Владимире, откуда в 1921 или в 1923 г. была передана во Владимирский музей. Раскрыта в 1918 г. владимирской экспедицией Всероссийской комиссии по сохранению и раскрытию памятников древней живописи И. Э. Грабаря (Г. О. Чириков, Ф. А. Модоров, И. А. Баранов).
Богоматерь Владимирская
Рублеву икону приписывают И. Э. Грабарь, А. И. Анисимов, В. Н. Лазарев, Г. И. Вздорнов, В. Н. Сергеев, Э. К. Гусева, В. Г. Брюсова, В. А. Плугин, в то время как М. В. Алпатов и Э. С. Смирнова решительно отвергают его авторство.
Икону часто датируют 1408 г., исходя из факта работы Рублева и Даниила во Владимире. (В. Г. Брюсова датирует ее 1409–1411 гг.) Однако в написании иконы в 1408 г. не было необходимости, так как древний образ, кажется, находился тогда во Владимире. Во всяком случае, он был там в 1410 г., см.: ПСРЛ. Т. 6. СПб., 1897:216. Можно предположить, что произведение исполнено в Москве в связи с событиями 1395 г., когда сюда временно привезли древнюю «Богоматерь Владимирскую».
Богоматерь Владимирская . 1395 – сер. 1410-х гг. ГМЗМК, Успенский собор. Инв. Ж-310 / 3229 соб. 102×68 см. Происходит из Успенского собора Московского Кремля, впервые упоминается в описи начала XVII в., древнейшей из сохранившихся. Раскрыта в ЦГРМ в 1920 г. (Е. И. Брягин, И. И. Клыков).
Одна из самых древних копий считавшейся чудотворной византийской иконы «Богоматерь Владимирская » н. XII в., сделанная в размер оригинала.
Памятник был приписан Андрею Рублеву, с датировкой около 1395 г., В. И. Антоновой (Антонова 1966 ); эти атрибуция и датировка разделяются Г. К. Вагнером и И. А. Кочетковым. Произведением Рублева - с датировкой 1380-ми гг. - считает ее и В. Г. Брюсова. Чаще икону датируют началом или 1-й четв. XV в. (См., например: Толстая Т. В. Успенский собор Московского Кремля. М., 1979. Ил. 86).
Икона является произведением не особенно высокого качества; на этом основании большинство специалистов считают Андрея Рублева непричастным к ее созданию.
Богоматерь Владимирская. 1-я треть XV в. ГРМ. Инв. ДРЖ-275. 29×17,5 см. Из собр. В. А. Прохорова (1898). Раскрыта до поступления в музей; сведений об этой реставрации нет. Дополнительно реставрировалась в ГРМ в 1930-е гг. (Н. Е. Давыдов), в 1960 г. (Н. В. Перцев), в 1987–1996 гг. (С. И. Голубев).
В литературе к. XIX – 1-й трети XX в., начиная с первой публикации иконы (Опись русских древностей, составляющих собрание В. А. Прохорова. СПб., 1896:36, № 744), она фигурировала как приписываемое Андрею Рублеву произведение (см., напр.: Кондаков 1911 :179). С именем Рублева икону впервые определенно связал Д. В. Айналов (Ainalov 1933 :98–99). Позже на авторстве Рублева, с датировкой памятника к. XIV в., настаивала Ю. А. Лебедева (Лебедева 1957 :68–69; Lebedewa 1962 :34–37). Мнение Д. В. Айналова и Ю. А. Лебедевой было поддержано В. И. Антоновой (ок. 1411 г.), М. В. Алпатовым, В. Г. Брюсовой, Ю. А. Пятницким. В настоящее время большинство исследователей разделяют позицию И. Э. Грабаря, считавшего икону «произведением эпохи, а не мастерской Рублева» (Грабарь 1926 :104; ср.: Лазарев 1966 :58, примеч. 29; Вздорнов 1970 :329, 330; Попов 1975 :20; Смирнова 1988 :26, 278, репр. 95, 97). Св. Радойчич и Г. В. Попов не исключают возможность нерусского происхождения памятника (Попов 1975 :125, примеч. 22; ср.: Смирнова 1988 :278).
Иоанн Предтеча. Сер. (?) XV в. ЦМиАР. Инв. КП-161. 105×83,5 см. Происходит из Никольского Песношского монастыря около города Дмитрова. Раскрыта в ЦМиАР в 1960–1961 гг. В. О. Кириковым. Принадлежала деисусному полуфигурному чину типа Звенигородского (высказывавшееся мнение о том, что икона была полнофигурной (Ильин 1964 ; Лазарев 1966 :146, табл. 184–185), ошибочно (Попов 1973 :18, примеч. 35).
Эта необычайно высокого качества икона была связана Н. А. Деминой (устно) с творчеством Андрея Рублева уже во время ее раскрытия в 1960–1961 гг. (см. также: Демина 1972 :38–39). В качестве произведения Андрея Рублева рассматривалась также М. А. Ильиным (Ильин 1976 :97, 101) и, с оговорками, М. В. Алпатовым (Алпатов 1972 :127–128).
Архангел Михаил, с деяниями. Ок. 1399 г. ГМЗМК, Архангельский собор. Инв. Ж-469 / 22 соб. 235×182 см. Раскрыта в музее в 1930-х гг. И. А. Барановым.
Храмовая икона Архангельского собора в Московском Кремле, выполненная ок. 1399 г., когда Феофан Грек с учениками расписывали собор. Долгое время памятник неверно связывался с преданием о княгине Евдокии, вдове Дмитрия Донского, которая незадолго до своей кончины в 1407 г. заказала какую-то икону архангела Михаила; это затрудняло его правильную датировку. Определенно икона была связана с 1399 г. Э. С. Смирновой (Смирнова 1988 :273, репр. 68–76).
Произведение было приписано Андрею Рублеву его первыми публикаторами (Гордеев, Мнева 1947 :88; клейма рассматривались как совместная работа Андрея Рублева и других художников). В дальнейшем икону работой Рублева считали В. Г. Брюсова (Брюсова 1951 (только клейма); Брюсова 1995 :29–31 (совместная работа Андрея и Даниила)), В. А. Плугин (Плугин 2001 :9, 354–355, примеч. 46) и А. И. Яковлева (устно).
Иконы из праздничного ряда неизвестного храма: Рождество Христово (ГТГ. Инв. 2952. 71×53 см) и Вознесение (ГТГ. Инв. 12766. 71×59 см). 2-я пол. XV в. (?).
«Рождество Христово» поступило из ЦГРМ в 1933–1934 гг., «Вознесение» - из ГИМ в 1930 г. (ранее в собр. С. П. Рябушинского). «Вознесение» реставрировалось (или было написано вместе со второй иконой на старых досках?) в к. XIX – н. XX в. А. В. Тюлиным. «Рождество Христово» после пробной расчистки 1923 г. (М. И. Тюлин) было раскрыто от потемневшей олифы и укреплено 15 апреля (sic!) 1924 г. П. И. Юкиным.
Длительное время эти иконы не рассматривались вместе и считались написанными в разное время (от начала до 3-й четв. XV в.), пока, наконец, не было установлено, что они просходят из одного праздничного ряда (в предположительной форме - Алпатов 1967 :171; Демина 1972 :93; определенно - Вздорнов 1970 :349–350).
Поскольку «Рождество Христово» было вывезено в 1922 г. из Рождественской церкви Рождественской слободы в Звенигороде, иконы до сих пор рассматриваются как написанные для одного из звенигородских соборов. Однако это мнение другими источниками не подтверждается.
Датируя иконы 1410–1420-ми гг., на возможность авторства Рублева или Даниила указывал Г. И. Вздорнов (Вздорнов 1970 :350). «Рождество Христово» приписывали Рублеву Д. В. Айналов (Ainalov 1933 :98), В. Г. Брюсова (Брюсова 1953 ) и М. А. Ильин (Ильин 1976 :83–84). В дальнейшем В. Г. Брюсова связала икону с Даниилом (Брюсова 1995 :63, 108).
Несомненно, оба произведения вторичны по отношению к одноименным иконам из троицкого иконостаса, т. е. не могут быть выполнены ранее 2-й трети XV в.
В. Миниатюры
Миниатюры Евангелия Хитрово . РГБ. Ф. 304. III. № 3 / М. 8657). Пергамен, 1° (32,2×24,8), 299 л. Ок. 1400–1405 гг. (?).
Миниатюры: л. 1 об - символ евангелиста Иоанна (орел) , л. 2 об - евангелист Иоанн с Прохором , л. 43 об - символ евангелиста Матфея (ангел) , л. 44 об - евангелист Матфей , л. 80 об - символ евангелиста Марка (лев) , л. 81 об - евангелист Марк , л. 101 об - символ евангелиста Луки (телец) , л. 102 об - евангелист Лука . На л. 3, 45, 82 и 103 большие заставки неовизантийского стиля, на л. 228 большая заставка балканского стиля. 431 инициал неовизантийского стиля (по подсчету Г. В. Попова), часть из них в виде животных (последние описаны: Олсуфьев 1921 :20–23).
В ГБЛ поступило из ризницы Троице-Сергиевой лавры, в монастырь было вложено в 1677 г. боярином Богданом Матвеевичем Хитрово, получившим рукопись в дар от царя Федора Алексеевича. В 1985–1989 гг. реставраторами ВНИИР (Г. З. Быкова, М. А. Волчкова, Н. Л. Петрова, Н. Ф. Пономарь, Т. Б. Рогозина (переплет), В. В. Игошев (металл) под руководством Г. З. Быковой была проведена комплексная реставрация Евангелия, находившегося в аварийном состоянии.
Неизвестно, для какого храма было создано Евангелие, но факт, что до передачи Б. М. Хитрово оно хранилось в царской казне, позволяет предположить, что рукопись была изготовлена для одного из великокняжеских храмов, возможно, для одного из кремлевских соборов (Архангельского? См.: Попов 1992 :129; Попов 1995 :49).
Время изготовления рукописи неизвестно. Она датируется временем ок. 1392 г. (Т. Б. Ухова), 1390-ми гг. (Ю. А. Олсуфьев, Д. В. Айналов, М. В. Алпатов, В. Н. Лазарев), к. XIV – н. XV в. или ок. 1400 г. (О. С. Попова, Э. С. Смирнова, Г. В. Попов, Л. А. Щенникова, В. Г. Брюсова), н. XV в. (И. Э. Грабарь, М. В. Алпатов), между 1405–1408 гг. (Н. А. Демина), ок. 1408 г. (Ю. А. Лебедева, Г. И. Вздорнов), сер. XV в. (А. И. Некрасов) и даже XVI в. (Г. П. Георгиевский).
И. Э. Грабарь первым опознал руку Андрея Рублева в миниатюрах Евангелия Хитрово (Грабарь 1926 :104). Такого же мнения придерживались М. В. Алпатов, Н. А. Демина, С. С. Чураков, Т. Б. Ухова. Ю. А. Лебедева приписывала ему лишь миниатюру с ангелом. Некоторые исследователи связывают с Рублевым все миниатюры Евангелия, за исключением «Иоанна Богослова с Прохором» (В. А. Плугин, В. Г. Брюсова). Авторства Даниила не исключал Г. И. Вздорнов. Ю. А. Олсуфьев сначала связывал миниатюры с Феофаном Греком или с его мастерской, но в дальнейшем согласился с И. Э. Грабарем. К первоначальной точке зрения Ю. А. Олсуфьева присоединился В. Н. Лазарев, чья позиция была поддержана и конкретизирована О. С. Поповой, полагавшей, что две миниатюры (Иоанн с Прохором и ангел) создал греческий художник, возможно, Феофан, а все остальные - русский мастер, возможно, Рублев. В дальнейшем О. С. Попова отказалась от своего первоначального мнения, согласившись с И. Э. Грабарем. Д. В. Айналов считал, что миниатюры Евангелия Хитрово были написаны в Новгороде.
Наблюдения Г. В. Попова и Л. А. Щенниковой, которые были сделаны в период реставрации рукописи в 1985–1989 гг., позволяют предположить, что миниатюры Евангелия созданы, возможно, двумя художниками. По незначительным различиям в манере письма (главным образом, личного) их можно разделить на две группы: одна - Иоанн с Прохором, Матфей; другая -ангел, Марк (?), Лука, орел, лев, телец (?). По мнению Г. В. Попова, миниатюры первой из этих групп созданы Рублевым (Попов 1995 :51), хотя возможен противоположный вариант.
Миниатюры Морозовского Евангелия , или Евангелия Успенского собора Московского Кремля (ГМЗМК. ГОП. Инв. 11056). Пергамен, 1° (35,7×29), 315 л. Заставки и инициалы - ок. 1405–1406 (?) гг. Лицевые миниатюры - ок. 1415 г.
Восемь лицевых миниатюр: четыре с символами евангелистов и четыре с изображениями самих евангелистов. Семь (четыре больших и три малых) заставок неовизантийского стиля. 439 инициалов (по подсчету Н. Л. Петровой). Более подробное описание: Вздорнов 1980 . Описание. № 59.
Рукопись представляет собой напрестольное Евангелие Успенского собора в Московском Кремле. Ее миниатюры являются копией миниатюр Евангелия Хитрово , значительно уступая последним в художественном качестве.
Хотя Морозовское Евангелие типологически примыкает к Евангелию Хитрово, большинство ученых считает непричастным к его украшению Андрея Рублева и Даниила. Приписывают эту работу Даниилу С. С. Чураков (Чураков 1966 :93–94) и В. А. Плугин (Плугин 2001 :102–104), а В. Г. Брюсова (Брюсова 1995 :15–18) считает ее совместной работой Даниила и Андрея, главным образом, первого.
В настоящее время в отношении даты создания рукописи и ее миниатюр наиболее убедительной представляется хорошо аргументированная точка зрения Г. В. Попова (Попов 1995 :46–47, 66–67, примеч. 37). По его мнению, Евангелие Хитрово и Морозовское Евангелие были написаны в одной мастерской, притом одновременно (ок. 1400 г.), но, в отличие от первого, работа над вторым не была завершена. Хотя были написаны его заставки и инициалы, в исполнении которых участвовал один из иллюминаторов Евангелия Хитрово (не Рублев), украшение Евангелия не было закончено: рукопись оставалась в виде заготовки. Этот блок был использован позже - при митрополите Фотии, который с особым вниманием относился к Успенскому кафедральному собору. По желанию Фотия работа над Евангелием была завершена: на вставных листах были написаны его миниатюры, оно получило драгоценный золотой оклад. Произошло это между 1415 и 1431 г. Вероятно, следует несколько скорректировать мнение Г. В. Попова в части определения времени первого этапа работы над Евангелием; поскольку работа была приостановлена скорее всего со смертью митрополита Киприана (ум. 16 сентября 1406 г.), то, стало быть, оно писалось и иллюминировалось в 1405–1406 гг.
Миниатюры Андроникова Евангелия , или Евангелия из Спасо-Андроникова монастыря (Евангельские чтения) (ГИМ. Епарх. 436). Пергамен, 1° (28,2×21,3), I–III + 291 л. 1420-е гг. (?).
Одна выходная миниатюра «Спас в славе ». (Мнение о происхождении этого листа из другой, более ранней рукописи ошибочно.) Три заставки: две - одна большая, другая малая - в красках; одна линейная, золотом. 373 инициала (по подсчету А. Л. Саминского). Более подробное описание см.: Вздорнов 1980 . Описание. № 61.
Рукопись происходит из Спасо-Андроникова монастыря, хотя была написана, вероятно, в другом месте. Являлась напрестольным Евангелием Спасского собора. Часть виртуозно выполненных инициалов Андроникова Евангелия близка к инициалам Евангелия Хитрово, значительно уступая последним в качестве.
Впервые украшения Андроникова Евангелия были приписаны Андрею Рублеву А. И. Успенским (Успенский 1910 :321). Выходную миниатюру со Спасом Еммануилом произведением Рублева считают В. И. Антонова, художник П. Д. Корин и И. А. Кочетков, произведением Даниила - С. С. Чураков. Весь декор Евангелия связывает с Рублевым В. Г. Брюсова.
Источники:
А. Летописные известия
Троицкая летопись 1412–1418 гг. под 1405 и 1408 гг.: Карамзин 5, примеч. 254; Приселков 1950:459, 466. Сведения под 1408 г. Троицкой летописи в различных редакциях повторяются во многих летописях. См. Дудочкин 2000 :61–63.
Б. Житийные известия
Службы и Жития, и о чюдесех списания преподобных отец наших Сергия Радонежьскаго чюдотворца и ученика его, преподобнаго отца и чюдотворца Никона. [Творение Симона Азарьина.] М., 1646. Л. 82 об–83, 99 об–100; 187–187 об; От жития Никонова, ученика Сергиева // ПСРЛ. Т. 6 (Софийские летописи). СПб., 1853:138–139; Великие Минеи Четии, собранные Всероссийским митрополитом Макарием. Сентябрь, дни 25–30. СПб., 1883. Под 25 сентября. Стлб. 1434, 1451, 1546–1547; Ноябрь, дни 16–22. М., 1914. Под 17 ноября. Стлб. 2905–2906; Древние жития преподобного Сергия Радонежского. Собраны и изданы… Николаем Тихонравовым. М., 1892. (Книга вышла в свет в 1916 г.) Отд. II:65, 82; Яблонский В. Пахомий Серб и его агиографические писания: Биографический и библиографически-литературный очерк. СПб., 1908. Прил.: LXXV–LXXVI; Житие Сергия Радонежского / Подг. текста и комм. Д. М. Буланина, пер. М. Ф. Антоновой и Д. М. Буланина // Памятники литературы Древней Руси: [Вып. 4:] XIV – середина XV века / Сост. и общ. ред. Л. А. Дмитриева и Д. С. Лихачева. М., 1981:380–381; Клосс 1998 :88. Тексты:401–402.
В. Припоминания о Рублеве
Сведения об Андрее Рублеве и Данииле в «Духовной грамоте» Иосифа Волоцкого 1507 г. (слово 10 «Отвещание любозазорным и сказание вкратце о святых отцах, бывших в монастырях, иже в Рустей земли сущих»): Летопись занятий Археографической комиссии. 1862–1863. Вып. 2. СПб., раздел II (Материалы):88; Великие Минеи Четии, собранные Всероссийским митрополитом Макарием. Сентябрь, дни 1–13. СПб., 1868. Под 9 сентября. Стлб. 557–558.
Постановление Стоглавого собора 1551 г. с указанием писать иконы Троицы, «как греческые живописцы писали и как писал Андрей Рублев и прочии преславущии живописцы, и подписывати „Святая Троица“, а от своего замышления ничто же предтворяти» (Глава 41. Вопрос 1): Стоглав. [Изд. И. М. Добротворского.] Казань, 1862:165 (= Изд. 2-е. Казань, 1887:79; Изд. 3-е. Казань, 1911:79); Архив исторических и практических сведений, относящихся до России, издаваемый Николаем Калачовым. Кн. 5. 1860–1861. СПб., 1863. 5-я пагинация: 31–32; Российское законодательство X–XX веков: В 9 т. / Под общ. ред. О. И. Чистякова. Т. 2: Законодательство периода образования и укрепления Русского централизованного государства / Отв. ред. А. Д. Горский. М., 1985:303; Емченко Е. Б. Стоглав. Исследование и текст. М., 2000:304.
Наименование Даниила и Андрея Рублева «богодухновенными» живописцами в сообщении Степенной книги 1560-х гг. о росписи Успенского собора во Владимире: Книга степенная царского родословия. Ч. 2 // ПСРЛ. Т. 21. Ч. 2. СПб., 1913:422.
Сравнение некоего безвестного иконописца Гурия, работавшего в 1530-х гг. в Николаевском монастыре на берегу Комельского озера по заказу его основателя, с Андреем Рублевым в «Житии Стефана Комельского» к. XVI в. (?): Житие преподобного Стефана Комельского. Сообщ. Х. Лопарева. СПб., 1892 (= ПДП. Т. 85):16. Источник вторичный.
Упоминание «преподобнии иконописцев» «инока Данилы, инока Андрея» в «Перечне памятей святых - учеников Сергия Радонежского» в святцах Троице-Сергиева монастыря, составленных в сер. XVII в. (ок. 1652 г.) на основе черновых записей Симона Азарьина: Леонид, архим. [Кавелин]. Сведение о славянских пергаменных рукописях, поступивших из книгохранилища Св. Троицкой Сергиевой лавры в библиотеку Троицкой духовной семинарии в 1747 году // ЧОИДР. 1883. Кн. 2. М., 1883. Раздел II. Рукопись № 29 (202):149. Отд. изд.: М., 1884 (= 1887) (с той же пагинацией).
Сведения об Андрее Рублеве и Данииле в «Сказании о святых иконописцах» к. XVII – н. XVIII в. (ок. 1715 г. (?)): Сахаров 1849. Кн. 2. Прил. V:14; Буслаев 1861. Т. 2: Древнерусская народная литература и искусство. СПб., 1861:379–380 (= Сочинения Ф. И. Буслаева. Т. 2: Сочинения по археологии и истории искусства: Исторические очерки русской народной словесности и искусства. СПб., 1910:397); Мастера искусства об искусстве: Избранные отрывки из писем, дневников, речей и трактатов: В 7 т. / Под общ. ред. А. А. Губера, А. А. Федорова-Давыдова, И. Л. Маца, В. Н. Гращенкова. Т. 6:15; Кузьмина 1971 :120–121. Источник компилятивный. Статьи о Рублеве и Данииле существуют в нескольких редакциях, из которых опубликованы две (по разным спискам). Третья, с более правильным пониманием используемых источников, пока известна в двух списках, один из которых упоминается: Плугин 2001 :234.
Сведения об Андрее Рублеве и Данииле в «Книге глаголемой описание о российских святых» н. (?) XVIII в.: Книга глаголемая описание о российских святых, где и в котором граде или области или монастыре и пустыни поживе и чудеса сотвори, всякого чина святых. Дополнил биографическими сведениями… М. В. Толстой // ЧОИДР. 1887. Кн. 4. М., 1888. (Отд. издание, с той же пагинацией: М., 1887 (репринт: М., 1995). Раздел II. Царствующего града Москвы святые:71, № 185; Кузьмина 1971 :122; Брюсова 1995 :128. Источник вторичный.
Сведения о месте погребения Андрея Рублева и Даниила в Спасо-Андрониковом монастыре «под старою колокольнею, которая в недавнем времени разорена», в составе статьи о преп. Андронике в «Алфавите российских чудотворцев» инока Керженского монастыря Ионы начала XIX века (ЯИАМЗ. Инв. 15544. Л. 256–257). Полностью не опубликованы; Брюсова 1995 :129.
Надпись (поздняя) на вкладном (?) распятии, принадлежавшем графу А. И. Мусину-Пушкину: Калайдович 1824 :21; Плугин 2001 :407. Несомненная фальсификация.
Надпись на несохранившейся надгробной плите из Спасо-Андроникова монастыря с датой смерти художника. Список с плиты, якобы выполненный Г. Ф. Миллером и оказавшийся позже в распоряжении П. Д. Барановского: Барановский 1982 ; Барановский 1996 :21, ил. б/п, по счету ил. 54–55 (список и реконструкция) во 2-м блоке ил. между с. 192–193. Несомненная фальсификация, осуществленная П. Д. Барановским в к. 1946 – н. 1947 г.
Г. Припоминания о произведениях Рублева
Запись о трех иконах «Рублева письма Андреева», принадлежавших Иосифу Волоцкому и принесенных в основанный им монастырь Успения Богородицы (Иосифо-Волоколамский) в 1479 г., в «Послании волоколамских иноков старцу Ионе Голове» 1515–1522 гг.: Жмакин В. Митрополит Даниил и его сочинения // ЧОИДР. 1881. Кн. 2. Апрель–июнь. (Отд. изд.: М., 1881). Отдел приложений. XIX:57; Казакова 1958 :310.
Запись о вкладе «Феодосиа иконика Деонисиева сына» в Иосифо-Волоколамский монастырь на «повседневное поминание» 1503–1504 г. в Синодике монастыря 1479–1514/1515 гг., с упоминанием «икон Андреева писма Рублева, а цена им дватцать рублев»: Казакова 1958 :311. Запись полностью не опубликована; воспроизводилась, с неверным прочтением, лишь ее часть (как вклад неизвестной знатной женщины). Вкладную запись впервые правильно прочитал А. А. Зимин, передавший ее в своем изложении (см.: Зимин А. А. Крупная феодальная вотчина и социально-политическая борьба в России (конец XV–XVI в.). М., 1977:111, примеч. 48).
Свидетельство Иосифа Волоцкого о судьбе вкладных икон «письма Рублева» (см. раздел «Источники». Г-2) в его послании к Борису Васильевичу Кутузову в начале 1511 г.: Послания Иосифа Волоцкого / Подг. текста А. А. Зимина и Я. С. Лурье. М.; Л., 1959. Тексты:212.
Сведения о судьбе вкладных икон «письма Рублева» (см. раздел «Источники». Г-2) в «Житии Иосифа Волоцкого», составленном Саввой Черным в 1546 г.: Чтения в Московском обществе любителей духовного просвещения. 1865. Кн. 2 (отд. изд.: М., 1865). Прил.:40; Великие Минеи Четии, собранные Всероссийским митрополитом Макарием. Сентябрь, дни 1–13. СПб., 1868. Под 9 сентября. Стлб. 476.
Упоминание четырех икон Андрея Рублева в утраченной ныне описи церквей Иосифо-Волоколамского монастыря, составленной Зосимой и Паисием в 1545 г.: Опись [имущества] Иосифова Волоколамского монастыря 1545 г. [Составлена старцем Зосимой и книгохранителем Паисием.] // Георгиевский 1911 . Прил.:2–5.
Запись о вкладе архимандрита московского Симонова монастыря Алексея Ступишина в Иосифо-Волоколамский монастырь «по своей братии» в 1561 г. во вкладной книге монастыря XVI в. с упоминанием «складней путных, обложены серебром, Рублева писма: на одной половине образ Пречистыя со младенцем, да Иоанн Богослов, а на другой половине мученик Христов Никита, да Никола чюдотворец, да Первомученик Стефан»: Вкладные и записные книги Иосифова Волоколамского монастыря XVI в. и упраздненные монастыри и пустыни в Ярославской епархии // Титов А. А. Рукописи славянские и русские, принадлежащие действительному члену императорского Русского археологического общества И. А. Вахромееву. Вып. 5. М., 1906. [Прил.], 2-я пагинация:56, глава 244.
Свидетельство «Повести о пожаре 1547 г.» в составе «Летописца начала царства» сер. XVI в. о гибели в Благовещенском соборе Московского Кремля «деисуса Ондреева писма Рублева златом обложен»: Летописец начала царства царя и великого князя Ивана Васильевича // ПСРЛ. Т. 29. М., 1965:51–52. Те же сведения повторяются в других летописях (см.: Дудочкин 2000 :74–75).
Упоминание двух икон («образ Спасов вседръжителев да образ Пречистые Умиленье») «Ондреева письма Рублева» в духовной грамоте князя Юрия Андреевича Оболенского 1547–1565 гг.: Духовная [грамота] кн[язя] Юрия Андреевича Оболенского. (1547–1565 гг.) // Акты феодального землевладения и хозяйства. Ч. 2 / Подг. к печати А. А. Зимин. М., 1956. № 207:212.
Упоминание двух пядничных икон «Воскресение Христово» и «Троица» Андрея Рублева в книгах отписных и отводных Соловецкого монастыря, составленных при передаче монастыря игумену Иакову в 1582 г. Запись обнаружена А. Г. Мельником: Плугин 2001 :355, примеч. 55.
Запись об иконе «Успения Пречистые Богородицы от Рублевого писма», датируемая между 27 сентября 1613 и 27 февраля 1614 г., в приходно-расходной тетради Кирилло-Белозерского монастыря «Что пошло на оклад пречистой Богородице и чудотворцу Кириллу» 1611–1614 гг.: Книги приход и росход, что пошло на оклад Пречистой Богородице и чюдотворцу Кирилу // Никольский Н. Кирилло-Белозерский монастырь и его устройство до второй четверти XVII века (1397–1625). Т. 1. Вып. 1: Об основании и строениях монастыря. СПб., 1897. Прил. 9:CVII. В отношении авторства Рублева - несомненная фальсификация.
Упоминание иконы «Успение» письма Рублева в описях Кирилло-Белозерского монастыря 1621, 1635 и 1668 г.: [Описные книги Кирилло-Белоезерского монастыря «лета 7176-го Февраля въ 10 день».] // Савваитов П. И. Оружейная палата Кирилло-Белоезерского монастыря, по описным книгам 1668 года. СПб., 1851:2; Варлаам, архим. [Денисов В. П.]. Описание историко-археологическое древностей и редких вещей, находящихся в Кирилло-Белозерском монастыре // Чтения в имп. Обществе истории и древностей российских при Московском университете. 1859. Кн. 3. Июль–сентябрь. М., 1859 (отд. изд. с той же пагинацией: М., 1859). Раздел I:88, примеч. 36. В отношении авторства Рублева - несомненная фальсификация.
Упоминание в записи под 25 августа описи «верхнего относу» 1617 г. «застенка» (настенной пелены) к иконе «Пречистые Рублева писма»: Записки верховому взносу. 24. 7125 г. Верхней относ // Забелин И. Домашний быт русского народа в XVI и XVII ст. Т. 2: Домашний быт русских цариц в XVI и XVII ст. М., 1869. Материалы:66–67. То же переиздано: Изд. 2-е, с доп. М., 1872. Материалы:60; Изд. 3-е, с доп. М., 1901. Материалы, V. 3:636. (В. И. Антонова видела в этом «застенке» чехол, закрывавший тыльную сторону иконы, см.: Антонова 1966 :25, примеч. 5.)
Упоминание того же «застенка» к иконе «Богоматерь Умиление» письма Рублева в описи Образной палаты Московского дворца, составленной дьяком мастерской палаты Иваном Чаплыгиным ок. 1669 г.: Успенский А. И. Церковно-археологическое хранилище при Московском дворце в XVII веке. М., 1902:68.
Надпись об авторстве Рублева, выполненная не позднее 1602 г. писцом описи сольвычегодского Благовещенского собора (атрибуция почерка и даты А. А. Турилова), на обороте иконы «Богоматерь Умиление» 2-й пол. XVI в., находившейся в XIX в. в собр. Ерофея Афанасьева и К. Т. Солдатенкова (в настоящее время, возможно, принадлежит одному из государственных собраний Чехии): Ровинский 1903 :40, 26 (не полностью); Беляев Н. М. Икона Божией Матери Умиления из собрания Солдатенковых. (= ΖΩΓΡΑΘΙΚΑ. Памятники иконописи. 2). Praha, 1932:7, табл. II. 2 (фотография)). В отношении авторства Рублева - несомненная фальсификация.
Д. Изображения Андрея Рублева
Миниатюра, изображающая Андрея Рублева и Даниила за работой в Успенском соборе во Владимире, в одном из томов «Древнего летописца» (Остермановских томов) в составе «Лицевого летописного свода» 1570-х – сер. 1580-х гг. (БАН. 31.7.30. Т. 2. Л. 1442): Успенские 1901/1 :80–81, табл. IV (прорись); Грабарь 1926 :73 (прорись); Андрей Рублев 1971 . Ил. 8 (прорись); Маркелов 1998 . Т. 2. Прил.: № 51 (прорись).
Пять миниатюр с изображением Андрея Рублева и Даниила в лицевом списке пространной редакции «Жития Сергия Радонежского», изготовленном в царской книгописной мастерской в 1580-х – н. 1590-х гг. (РГБ. Ф. 304 / III. № 21 / М. 8663. Л. 229 об–230 об, 292 об–293) (подробнее см.: Дудочкин 2000 :80–82): Собко 1893 . Стлб. 169–170, ил. 37–39 (прориси); Успенские 1901 :79, рис. 4 (прорись), 81, рис. 5 (прорись), 83, рис. 6 (прорись), 85, рис. 7 (прорись), 87, рис. 8 (прорись); Владимиров М. [= Алпатов М. В.], Георгиевский Г. П. Древнерусская миниатюра: 100 листов миниатюр с описанием и статьями М. Владимирова и Г. П. Георгиевского. М., 1933. Л. 9 (в цвете); Житие преподобного Сергия, радонежского чудотворца: 100 миниатюр из лицевого жития конца XVI века собрания ризницы Троице-Сергиевой лавры: Альбом / Авт.-сост. Г. Аксенова. М., 1997. Раздел: Альбом. № 44 (в цвете); Маркелов 1998 . Т. 2. Прил.: № 52–54 (прориси).
Две (?) миниатюры с изображением Андрея Рублева в лицевом списке пространной редакции «Жития Сергия Радонежского» к. XVII в. (БАН. 34.3.4. Л. 269 об–270) - копии с Троицк. / III. № 21: Успенские 1901 :80–81, табл. V, VI (прориси); Андрей Рублев 1971 . Ил. 6–7 (прориси).
Библиография:
Полной библиографии работ о Рублеве и его произведениях пока не существует. Наиболее подробный на сегодняшний день список см.: Дудочкин 2000 :83–133. В настоящую библиографию включена лишь основная литература о художнике, из переизданий указаны лишь главные:
[до 1901] Калайдович К. Биографические сведения о жизни, ученых трудах и собрании российских древностей графа Алексея Ивановича Мусина-Пушкина // Записки и труды Общества истории и древностей российских, учрежденного при Имп. Московском университете. Ч. 2. М., 1824. Раздел II (Труды…):21, примеч.; Иванчин-Писарев Н. Спасо-Андроников. М., 1842:14, 19, 21, 42–46, 84, примеч. 29, 85, примеч. 31, 103, примеч. 47; Сахаров 1849. Кн. 1:3, Кн. 2:13, 14; [Сергий, архим. ] Историческое описание московского Спасо-Андроникова монастыря. М., 1865:16–21; Прил.:8–12; Леонид, архим. Звенигород и его соборный храм с фресками // Сборник на 1873 год, изданный Обществом древнерусского искусства при Московском публичном музее [= Сборник Общества древнерусского искусства на 1873 год.] / Под ред. Г. Филимонова. М., 1873:115–116; Барсуков Н. Источники русской агиографии. СПб., 1882. Стлб. 38–39 (статья: «Андрей Рублев»), 148–149 (статья: «Даниил Черный»); Мансветов И. По поводу недавно открытой стенописи в Московском и Владимирском Успенских соборах // Прибавления к творениям святых отцов в русском переводе за 1883 год. Ч. 31. 1883. Кн. 2. М., 1883:522–523, 533, 536–537, 538–540, 542–543, 545–553, 554, 555–558, 562, 563; Виноградов А. История кафедрального Успенского собора в губ. гор. Владимире. [Изд. 2-е, доп.] Владимир, 1891:56–57, 77, 92, 94–96, 100–102, 103, 145, 147 (переиздано: Изд. 3-е, с ил. Владимир, 1905:48–49, 64–65, 85, 87–89, 93–95; Прил. Ж:28, 30); Собко 1893 . Стлб. 168–173;
Успенские М. и В . Заметки о древнерусском иконописании: Известные иконописцы и их произведения. I: Св. Алимпий. II: Андрей Рублев // Вестник археологии и истории, издаваемый С.-Петербургским археологическим институтом. Вып. 14. СПб., 1901:76–116 (отд. изд.: СПб., 1901:35–76); Успенский 1902/2 :21–25, № 9–11; Ровинский 1903 : 4, 6, 11, 26, 27, 39, 40–42, 60, 74, 75, 130, 159–160, 170, 174; Гурьянов В. П. Две местные иконы св. Троицы в Троицком соборе Свято-Троицко-Сергиевой лавры и их реставрация // Московская церковная старина. Труды Комиссии по осмотру и изучению памятников церковной старины г. Москвы и Московской епархии, издаваемые под ред. А. И. Успенского. Т. 3. Вып. 2. М., 1906:37–45 (отд. изд.: М., 1906:1–9); Лихачев Н. П. Манера письма Андрея Рублева: Реферат, читанный 17-го марта 1906 года. [СПб.,] 1907 (= ПДП. 126); Воронцова Л. Д. О реставрации церквей Троице-Сергиевой лавры по архивным документам // Древности. Труды Комиссии по сохранению древних памятников Имп. Московского археологического общества. Посвящаются памяти ее основателя графа А. С. Уварова / Изд. под ред. И. П. Машкова. Т. 3. М., 1909:323–334; Письмо художника Н. И. Подключникова к Андрею Николаевичу Муравьеву из села Васильевского близ Шуи. Сообщил Андрей Владимирович Муравьев. [Публ. и прим. В. Георгиевского] // Иконописный сборник. Издание высочайше учрежденного Комитета попечительства о русской иконописи. Вып. 3. СПб., 1909:41–49 (одновременно переиздано: Старый иконостас Владимирского Успенского собора. Письмо художника Н. И. Подключникова к Андрею Николаевичу Муравьеву из села Васильевского близ Шуи / [Публ. и примеч. В. Т. Георгиевского] // Труды Владимирской ученой архивной комиссии. Кн. 11. Владимир, 1909. Смесь:3–8); Успенский А. И. Очерки по истории русского искусства: Из лекций, читанных в Московском археологическом институте в 1908/1909 академическом году. Т. 1: Русская живопись до XV века включительно. М., 1910:16, 17–29, 152–159, 160, 164–166, 273–275, 320–321, V–VIII, примеч. 39;
Георгиевский 1911 :10, 26–27, 28, 32, 64, 71, 75; Кондаков Н. П. Иконография Богоматери: Связи греческой и русской иконописи с итальянской живописью раннего Возрождения. СПб., 1911:179; Щепкин В. Н. Московская иконопись // Москва в ее прошлом и настоящем. Т. 5. Ч. 2. М., 1911:228–230; Айналов Д. В. История русской живописи от XVI по XIX столетие. Вып. 1. СПб., 1913:9–19; Муратов П. Русская живопись до середины XVII века // История русского искусства. [В 6 т.] / Под ред. И. Э. Грабаря. Т. 6: История живописи: Допетровская эпоха. М., :209, 224–234, 237; Глазунов А. Древнейшие фрески Богородице-Рождественского собора звенигородского Саввино-Сторожевского монастыря // Светильник. 1915. № 2:30–32; Протасов Н. Д. Фрески на алтарных столпах Успенского собора в Звенигороде // Светильник. 1915. № 9–12:26–48; Пунин Н. Андрей Рублев // Аполлон. 1915. № 2:1–23 (отд. изд. с той же пагинацией: Пг., 1916. Работа переиздана: Пунин Н. Н. Андрей Рублев / [С комм. В. Н. Сергеева.] // Пунин Н. Н. Русское и советское искусство: Избранные труды о русском и советском изобразительном искусстве: Мастера русского искусства XIV – начала XX века. Советские художники. М., 1976:33–55); Сычев Н. Икона св. Троицы в Троице-Сергиевой лавре // Записки Отделения русской и славянской археологии Имп. Русского археологического общества. Т. 10. Пг., 1915:58–76 (статья переиздана в: Сычев Н. П. Избранные труды / Сост. С. Ямщиков. М., 1977:81–114); Грищенко А. Вопросы живописи. Вып. 3: Русская икона как искусство живописи. М., 1917:5, 42, 87–92 (глава: «Андрей Рублев и Дионисий Глушицкий»), 97, 146–148, 150, 197, 206–207, 249; Олсуфьев 1920 :3–7, 9–16, 22–25, 28–32, 37–41, 47, 213, 238–240;
Олсуфьев Ю. Опись лицевых изображений и орнамента книг ризницы Троице-Сергиевой лавры. Сергиев Посад, 1921:IV, 16–24; Алпатов М. Икона Вознесенья быв. собр. С. П. Рябушинского, ныне Исторического музея // Труды Этнографо-археологического музея 1 МГУ / Под ред. А. И. Некрасова. М., 1926:23–27; Грабарь И. Андрей Рублев: Очерк творчества художника по данным реставрационных работ 1918–1925 гг. // Вопросы реставрации: Сб. ЦГРМ. 1 / Под ред. И. Э. Грабаря. М., 1926:7–112 (работа переиздана в: Грабарь И. О древнерусском искусстве: [Сб. ст.] / Сост. О. И. Подобедова. М., 1966:112–208); Олсуфьев Ю. А. Иконописные формы как формулы синтеза: Доклад в связи с изучением памятников иконописи б. Троице-Сергиевой лавры. Сергиев, 1926:8–5, 18–21; Жидков Г. В. [Рец. на: Грабарь 1926] // Известия на Българския археологически институт / Bulletin de l’Institut archéologique Bulgare. IV. 1926/1927. София / Sofia, 1927:351–357; Олсуфьев Ю. А. О линейных деформациях в иконе Троицы Андрея Рублева: Иконологический опыт // Олсуфьев Ю. А. Три доклада по изучению памятников искусства б. Троице-Сергиевой лавры. Сергиев, 1927:5–32; Alpatov M. La «Trinité» dans l’art byzantin et l’icone de Roublev. Études comparatives // Echos d’Orient. Revue d’histoire, de géographie et de liturgie orientales. 1927. № 146. T. 26. Avril-juin 1927:150–186; Щербаков Н. А., Свирин А. Н. К вопросу о творчестве Андрея Рублева. Сергиев, 1928;
Ajnalov D. Trois manuscrits du XIVe siècle а l’exposition de l’ancienne Laure de la Trinité а Sergiev // L’art Byzantin chez les Slaves, l’ancienne Russie, les Slaves catholiques. Deuxième recueil: Dédié а la mémoire de Théodore Uspenskij. Paris, 1932:244–249; Alpatov M. Geschichte der altrussischen Malerei und Plastik // Alpatov M., Brunov N. Geschichte der altrussischen Kunst: Texband. Augsburg, 1932 (репринт: N. Y.; L., 1969): 305, 306–307, 307–312 (раздел: «Andrej Rublev»), 319, 321, 322, 386, 395, 397, 400, 408; Ainalov D. : Geschichte der russischen Monumentalkunst zur Zeit des Grossfürstentums Moskau. Berlin; Leipzig, 1933:47, 48, 49, 93–101 (раздел: «Andrej Rubljov»), 103, 104, 106, 122; Некрасов А. И. Древнерусское изобразительное искусство. [М.,] 1937:6, 16, 230–238, 240;
Михайловский Б. В., Пуришев Б. И. Очерки истории древнерусской монументальной живописи со второй половины XIV в. до начала XVIII в. М.; Л., 1941:16–20 (глава «Андрей Рублев и общие вопросы развития древнерусского искусства XIV–XVII веков»), 21, 24, 28, 29, 33, 34, 35, 39–40, 41, 43, 45, 50–52; Острецов И. Реставрация нового произведения А. Рублева: [Икона «Сретение» из праздничного ряда иконостаса 1408 года Успенского собора во Владимире] // Сообщения ГРМ. Вып. 1. Л., 1941:15–17; Лазарев В. Н. О методе работы в рублевской мастерской // МГУ: Доклады и сообщения филологического факультета. Вып. 1. М., 1946: 60–64 (переиздано: Лазарев В. Н. Византийское и древнерусское искусство: Статьи и материалы / Ред.-сост. Э. С. Смирнова. М., 1978:205–210); Гордеев Н., Мнева Н. Памятник русской живописи XV века: [Икона «Архангел Михаил, с деяниями» из Архангельского собора Московского Кремля] // Искусство. 1947. № 3:86–88; Приселков М. Д. Троицкая летопись: Реконструкция текста. М.; Л., 1950: 459, 466;
Брюсова В. Г. Фрески Успенского собора на Городке гор. Звенигорода. Автореф. дис. … канд. иск. М., 1953; Алпатов М. В. Всеобщая история искусств: Т. 3: Русское искусство с древнейших времен до начала XVIII века. М., 1955:163, 171, 180, 181–182, 183–184, 185–197, 199, 210, 219, 238, 240, 242, 243, 244, 245, 249, 255; Лазарев В. Н. Андрей Рублев и его школа // ИРИ. Т. 3. М., 1955:102–186; Антонова В. О первоначальном месте «Троицы» Андрея Рублева // ГТГ: Материалы и исследования. Вып. 1. М., 1956:21–43; Демина Н. А. Черты героической действительности XIV–XV веков в образах людей Андрея Рублева и художников его круга // ТОДРЛ. Т. 12. М.; Л., 1956:311–324; Лебедева Ю. К вопросу о раннем творчестве Андрея Рублева // Искусство. 1957. № 4:66–69; Алпатов М. В. Икона «Сретения» из иконостаса Троицкого собора Троице-Сергиевой лавры: К изучению художественного образа в древнерусской живописи // ТОДРЛ. Т. 14. М.; Л., 1958:557–564 (с изменениями статья переиздана в: Алпатов М. В. Этюды по истории русского искусства: Т. 1. М., 1967:138–145, 207–208); Воронин Н. Н. Лицевое житие Сергия как источник для оценки строительной деятельности Ермолиных // ТОДРЛ. Т. 14. М.; Л., 1958:573–575; Казакова Н. А. Сведения об иконах Андрея Рублева, находившихся в волоколамском монастыре в XVI в. // ТОДРЛ. Т. 14. М.; Л., 1958:310–311; Николаева Т. В. Оклад с иконы «Троица» письма Андрея Рублева // Сообщения ЗИХМ. Вып. 2. Загорск, 1958:31–38; Алпатов М. В. Андрей Рублев. М., 1959; Лебедева Ю. А. Андрей Рублев. Л., 1959; Антонова В. Андрей Рублев и его произведения // ГТГ: Выставка, посвященная шестисотлетнему юбилею Андрея Рублева / Сост. Е. Ф. Каменская, М. А. Реформатская и Н. Б. Салько. Под ред. В. И. Антоновой. Вступ. статья В. И. Антоновой. М., 1960:6–22; ГТГ: Выставка, посвященная шестисотлетнему юбилею Андрея Рублева / Сост. Е. Ф. Каменская, М. А. Реформатская и Н. Б. Салько. Под ред. В. И. Антоновой. Вступ. статья В. И. Антоновой. М., 1960; Демина Н. А. Фрески Андрея Рублева во Владимире // Декоративное искусство СССР. 1960. № 8(33):5–9; Ильин М. А. Изображение Иерусалимского храма на иконе «Вход в Иерусалим» Благовещенского собора: К вопросу о художественных взаимоотношениях Феофана Грека и Андрея Рублева // ВВ. Т. 17. М.; Л., 1960:105–113; Лазарев В. Н. Андрей Рублев. М., 1960; Лебедева Ю. Андрей Рублев и живопись Москвы первой половины XV века // Искусство. 1960. № 9:64–71; Маясова Н. А. О датировке древней копии «Троицы» Андрея Рублева из иконостаса Троицкого собора // Сообщения ЗИХМ. Вып. 3. Загорск, 1960:170–174;
Тихомиров М. Н. Андрей Рублев и его эпоха // ВИ. 1961. № 1:3–17 (статья переиздана в: Тихомиров М. Н. Русская культура X–XVIII вв.: [Сб. ст.] М., 1968:206–225, 424–425); Лихачев Д. С. Культура Руси времени Андрея Рублева и Епифания Премудрого (к. XIV – н. XV в.). М.; Л., 1962:80–83, 125–132, 138, 164; Lebedewa J. A. Andrei Rubljow und seine Zeitgenossen. Dresden, 1962; Антонова В. И. Московская школа XIV – начала XVIII вв. // Антонова, Мнева 1963 . Т. 1:264–267, 305, 345, кат. 223–245, 283; Вздорнов Г. И. Фресковая роспись алтарной преграды Рождественского собора Саввино-Сторожевского монастыря в Звенигороде // Древнерусское искусство XV – н. XVI веков. М., 1963:75–82; Демина Н. «Троица» Андрея Рублева. М., 1963 (работа переиздана в: Демина Н. А. Андрей Рублев и художники его круга: [Сб. ст.] М., 1972:45–81); Ильин М. А. К датировке «звенигородского чина» // Древнерусское искусство XV – н. XVI веков. М., 1963:83–93; Постникова-Лосева М. М., Протасьева Т. Н. Лицевое евангелие Успенского собора как памятник древнерусского искусства первой трети XV века // Древнерусское искусство XV – н. XVI веков. М., 1963:133–172; Ильин М. А. К изучению иконы Иоанна Предтечи из Николо-Пешношского монастыря // СА. 1964. № 3:315–321; Чураков С. Андрей Рублев и Даниил Черный // Искусство. 1964. № 9:61–69; Антонова В. И. Раннее произведение Андрея Рублева в Московском Кремле // Культура Древней Руси: [Сб. ст.] Посвящается 40-летию научной деятельности Н. Н. Воронина. М., 1966:21–25; Лазарев В. Н. Андрей Рублев и его школа. М., 1966 (одновременно вышла в пер. на итал. яз: Lazarev V. N. Andrej Rublev / Milano, 1966); Никифораки Н. А. Опыт атрибуции иконостаса Благовещенского собора при помощи физических методов исследования // Культура Древней Руси: [Сб. ст.]: Посвящается 40-летию научной деятельности Николая Николаевича Воронина. М., 1966:173–176; Чураков С. С. Андрей Рублев и Даниил Черный // СА. 1966. № 1:92–107; Алпатов М. В. Икона «Вознесение» в Третьяковской галерее // Алпатов М. В. Этюды по истории русского искусства: Т. 1. М., 1967:170–174, 212; Лебедева Ю. А. Андрей Рублев и живопись XV века // Троице-Сергиева лавра: Художественные памятники / Под общ. ред. Н. Н. Воронина и В. В. Косточкина. М., 1968: 77–93; Брюсова В. Г. Спорные вопросы биографии Андрея Рублева // ВИ. 1969. № 1:35–48; Ильин М. Новое об иконостасе собора во Владимире // Художник. 1969. № 5:38–39; Вздорнов Г. И. Живопись [второй половины XIII–XV веков] // Очерки русской культуры XIII–XV веков. Ч. 2: Духовная культура. М., 1970:329–352 (с некоторыми изменениями переиздано: Вздорнов Г. И. Русская культура: Середина XIII – XV век // Лихачев Д. С., Вагнер Г. К., Вздорнов Г. И., Скрынников Р. Г. Великая Русь: История и художественная культура X–XVII века. Милан; М., 1994:294–301); Вздорнов Г. И. Новооткрытая икона «Троицы» из Троице-Сергиевой лавры и «Троица» Андрея Рублева // Древнерусское искусство: [Сб. ст. Т. 5:] Художественная культура Москвы и прилежащих к ней княжеств XIV–XVI вв. М., 1970:115–154; Ильин М. А. Иконостас Успенского собора во Владимире Андрея Рублева // Древнерусское искусство: [Сб. ст. Т. 5:] Художественная культура Москвы и прилежащих к ней княжеств XIV–XVI вв. М., 1970:29–40; Плугин В. А. Некоторые проблемы изучения биографии и творчества Андрея Рублева // Древнерусское искусство: [Сб. ст. Т. 5:] Художественная культура Москвы и прилежащих к ней княжеств XIV–XVI вв. М., 1970:73–86; Реформатская М. А. Надвратная сень из села Благовещенье // Древнерусское искусство: [Сб. ст. Т. 5:] Художественная культура Москвы и прилежащих к ней княжеств XIV–XVI вв. М., 1970:478–487;
Андрей Рублев и его эпоха: Сб. ст. / Под ред. М. В. Алпатова. М., 1971; Гусева Э. Иконы «Васильевского» чина и фрески 1408 года Успенского собора во Владимире: К вопросу о манере письма Андрея Рублева // ГТГ: Вопросы русского и советского искусства: Материалы научных конференций (январь–март 1971 года). Вып. 1. М., 1971:25–32; Данилова И. Е. Андрей Рублев в русской и зарубежной искусствоведческой литературе // Андрей Рублев и его эпоха: Сб. ст. / Под ред. М. В. Алпатова. М., 1971:17–61; Кузьмина В. Д. Древнерусские письменные источники об Андрее Рублеве // Андрей Рублев и его эпоха: Сб. ст. / Под ред. М. В. Алпатова. М., 1971:103–124; Матвеева А. Б. Фрески Андрея Рублева и стенопись XII века во Владимире // Андрей Рублев и его эпоха: Сб. ст. / Под ред. М. В. Алпатова. М., 1971:142–170; Чураков С. С. Отражение рублевского плана росписи в стенописи XVII в. Троицкого собора Троице-Сергиевой лавры // Андрей Рублев и его эпоха: Сб. ст. / Под ред. М. В. Алпатова. М., 1971:194–212; Алпатов М. Андрей Рублев. Около 1370–1430. М., 1972; Демина Н. А. Андрей Рублев и художники его круга: [Сб. ст.] М., 1972; Antonova V. La «Trinité» de Roublev étudiée а la Galerie Tretiakov: patine et peinture originelle // Actes du XXIIe Congrès International d’histoire de l’art (Budapest, 1969). I: Texte. Budapest, 1972:249–252; III: Tables. Budapest, 1972:89–90 (= Fig. 70–72, 1–6); Плугин В. А. Мировоззрение Андрея Рублева: Некоторые проблемы: Древнерусская живопись как исторический источник. М., 1974; Бетин Л. В. О происхождении иконостаса Благовещенского собора Московского Кремля // Реставрация и исследования памятников культуры. Вып. 1. М., 1975:37–44; Попов Г. В. Живопись и миниатюра Москвы середины XV – начала XVI века. М., 1975:9, 10, 14, 15, 20, 21–22, 23–29, 32, 33–34, 63, 80–81, 87, 89, 96, 98, 99, 105, 106, 111, 114, 123, примеч. 8, 125, примеч. 22, 25, 132, примеч. 138; Ильин М. А. Искусство московской Руси эпохи Феофана Грека и Андрея Рублева: Проблемы. Гипотезы. Исследования. М., 1976:23, 42, 58–68, 69–101 (глава V «Андрей Рублев»), 119, 126, 153, 156, 158, 163–165; Никифораки Н. «Троица» Андрея Рублева в свете новейших исследований // Искусство. 1976. № 3:57–61; Плугин В. А. Фрески пилястра в жертвеннике Успенского собора во Владимире // ПКНО. 1975. М., 1976:186–191; Некрасов А. П., Балыгина Л. П. Технико-реставрационное исследование живописи Андрея Рублева 1408 г. в Успенском соборе г. Владимира // [Сообщения ВЦНИЛКР.] Художественное наследие: Хранение, исследование, реставрация. 3 (33). М., 1977:145–149; Николаева 1977 :17–22, 25–26, 27, 30, 31, 32–34, 35, 39. Каталог: 43–59, кат. 1–41, 63, кат. 65, 66, кат. 72, 143, кат. 245; Балыгина Л. П., Некрасов А. П., Скворцов А. И. Вновь открытые и малоизвестные фрагменты живописи XII в. в Успенском соборе во Владимире // Древнерусское искусство: [Сб. ст. Т. 11:] Монументальная живопись XI–XVII вв. М., 1980:61–65, 71–76; Вздорнов Г. И. Искусство книги в Древней Руси: Рукописная книга Северо-Восточной Руси XII – начала XV веков. М., 1980:78, 86, 93, 100–101, 105–112, 121, 122, 123. Описание рукописей: № 58, 59, 61;
Сергеев В. Н. Рублев. М., 1981 (= 1986, 1990, 1998); Троица Андрея Рублева: Антология / Сост. Г. И. Вздорнов. М., 1981 (Изд. 2-е, испр. и доп.: М., 1989); Барановский П. Д. Обитель Андрея Рублева. [Сокращенная стенограмма доклада, прочитанного П. Д. Барановским в Институте истории искусств АН СССР 11 февраля 1947] // Неделя. 1982. № 6. 8–14 февраля; Бетин Л. В. Иконостас Благовещенского собора и московская иконопись начала XV в. // Реставрация и исследования памятников культуры. Вып. 2. М., 1982:31–44; Щенникова Л. А. О происхождении древнего иконостаса Благовещенского собора Московского Кремля // Советское искусствознание. 1981. Вып. 2 (15). М., 1982:81–129; Анисимов А. И. Научная реставрация и рублевский вопрос: Речь при вступлении в должность профессора Ярославского университета в 1919 году // Анисимов А. И. О древнерусском искусстве: Сб. ст. / Сост. Г. И. Вздорнов. М., 1983:105–134. Комментарии [Г. И. Вздорнова]: 408–409, 409–416, № 1–51; Маркина Н. Д. Две иконы «Богоматерь Владимирская» начала XV в.: К вопросу об изменении иконографии древнего оригинала // Куликовская битва в истории и культуре нашей Родины: Материалы юбилейной научной конференции ) / Под ред. Б. А. Рыбакова. М., 1983:169–177; Щенникова Л. А. К вопросу о происхождении древнего иконостаса Благовещенского собора Московского Кремля // Куликовская битва в истории и культуре нашей Родины: Материалы юбилейной научной конференции ) / Под ред. Б. А. Рыбакова. М., 1983:183–194; Балыгина Л. П., Некрасов А. П., Филатов В. В. Исследование стенной живописи в Успенском соборе г. Владимира // [Сообщения ВНИИР.] Художественное наследие: Хранение, исследование, реставрация. 9 (39). М., 1984: 34–41; Гусева Э. К. Иконы «Донская» и «Владимирская» в копиях конца XIV – начала XV в. // [Древнерусское искусство: Сб. ст. Т. 13:] Древнерусское искусство XIV–XV вв. М., 1984:50–58; Осташенко Е. Я. Пространственные решения в некоторых памятниках московской живописи как отражение развития стиля в конце XIV – первой трети XV в. // [Древнерусское искусство: Сб. ст. Т. 13:] Древнерусское искусство XIV–XV вв. М., 1984:59–76; Салтыков А. А. Иконография «Троицы» Андрея Рублева // [Древнерусское искусство: Сб. ст. Т. 13:] Древнерусское искусство XIV–XV вв. М., 1984:77–85; Смирнова Э. Иконы праздничного ряда из иконостаса Успенского собора во Владимире // Зограф. 1985. № 16:55–65; Вздорнов Г. И. История открытия и изучения русской средневековой живописи: XIX век. М., 1986:17, 41, 50–51, 53–54, 64–65, 76, 77, 146–149, 199, 201–202, 284, примеч. 50–51, 286, примеч. 7, 317–318, примеч. 114–125; Голейзовский Н. К., Дергачев В. В. Новые данные об иконостасе 1481 года из Успенского собора Московского Кремля // Советское искусствознание. Вып. 20. М., 1986:445–470; Щенникова Л. А. К вопросу об атрибуции праздников из иконостаса Благовещенского собора в Московском Кремле // Советское искусствознание. Вып. 21. М., 1986:64–97; Комеч А. И., Попов Г. В. Задачи научной реставрации и итоги реставрации росписи Андрея Рублева во Владимире // Проблемы реставрации памятников монументальной живописи: Сб. научных трудов. М., 1987:19–30; Лелекова О. В., Наумова М. М. Состояние и проблема реставрации росписей 1408 г. в Успенском соборе Владимира // Проблемы реставрации памятников монументальной живописи: Сб. научных трудов. М., 1987:65–86; Малков Ю. Г. К изучению «Троицы» Андрея Рублева // Музей 8. М., 1987:238–258; Плугин В. А. О происхождении «Троицы» Рублева // История СССР. 1987. № 2:64–79; Смирнова Э. С. Московская икона XIV–XVII веков. Л., 1988:13–14, 17, 19–27, 29–30, 33. Аннотации к репродукциям: 262–263, репр. 12–27, 271, репр. 62, 63, 271–272, репр. 64, 65, 274–276, репр. 78–84, 276–282, репр. 87–110, 283–284, репр. 116, 118, 286–287, репр. 130; Щенникова Л. Иконостас Благовещенского собора Московского Кремля и творчество Андрея Рублева // Зограф. 1988. № 19:63–72; Щенникова Л. А. Иконографические особенности праздничного ряда из Благовещенского собора Московского Кремля // [Сообщения ВНИИР.] Художественное наследие: Хранение, исследование, реставрация. 13. М., 1990:57–126; Щенникова Л. А. Станковая живопись // Качалова И. Я., Маясова Н. А., Щенникова Л. А. Благовещенский собор Московского Кремля: К 500-летию уникального памятника русской культуры. М., 1990:45–47, 48, 50–51, 56–59, 77, примеч. 96–112;
Византия. Балканы. Русь: Иконы конца XIII – первой половины XV века: Каталог выставки [к XVIII Международному конгрессу византинистов в Москве 8–15 августа 1991 г.]. ГТГ. Август–сентябрь 1991 г. М., 1991:247–251, 258, 264; Плугин В. О тайнах древних икон: Иконостас Благовещенского собора Московского Кремля // Наука и религия. 1991. № 8:3–35; Плугин В. «Чудо в Галиче» и Андрей Рублев // Наука и религия. 1991. № 1:32–35; Попов Г. В. Андрей Рублев: Явление мастера: О творчестве художника около 1400 г. // Человек. 1992. № 2:119–132; Плугин В. А. Андрей Рублев и Ростовский край // Проблемы истории и культуры. [Сб. ст. памяти Ф. И. Буслаева.] Ростов, 1993:157–166; Кочетков И. А. «Спас в силах»: развитие иконографии и смысл // Искусство Древней Руси: Проблемы иконографии. [Сб. ст.] / Ред.-сост. А. В. Рындина, А. Л. Баталов. М., 1994:47–48, 57–61, 63–68; Брюсова В. Г. Андрей Рублев. М., 1995; Попов Г. В. Инициалы Евангелия Хитрово и их место в московском искусстве рубежа XIV–XV веков // История и теория мировой художественной культуры. Вып. 2: Образ человека в литературе и искусстве. М., 1995:39–71; Филатов В. В. Описание фресок собора Успения на Городке в Звенигороде: Новые открытия // Древнерусское искусство. [Сб. ст. Т. 16:] Балканы. Русь. СПб., 1995:379–409; Барановский П. Д. О времени и месте погребения Андрея Рублева: Доклад П. Д. Барановского на объединенном заседании сектора архитектуры и сектора живописи Института истории искусств АН СССР, 11 февраля 1947. [Стенограмма] // Петр Барановский: Труды, воспоминания современников / Сост.: Ю. А. Бычков, О. П. Барановская, В. А. Десятников, А. М. Пономарев. М., 1996:17–37; Манушина Т. Н. Художественные коллекции древнерусского искусства (XIV–XV вв.) [в Троице-Сергиевой лавре] // Балдин В. И., Манушина Т. Н. Троице-Сергиева лавра: Архитектурный ансамбль и художественные коллекции древнерусского искусства XIV–XVII вв. М., 1996:244, 247–248, 250, 263, 268, 270–271, 288, 478, 486, 494, 525, 527–529, 535; Меняйло В. Иконы «Рублева письма» в Иосифо-Волоколамском монастыре // Альфа и омега. 1996. № 4 (11):231–239; Голейзовский Н. К. Загадки Благовещенского собора: Новое в российской истории // ВИ. 1998. № 6:104–117; Гусева Э. К. Царские врата круга Андрея Рублева // Древнерусское искусство: [Сб. ст. Т. 18:] Сергий Радонежский и художественная культура Москвы XIV–XV вв. СПб., 1998:295–311; Кавельмахер В. В. Заметки о происхождении «Звенигородского чина» // Древнерусское искусство: [Сб. ст. Т. 18:] Сергий Радонежский и художественная культура Москвы XIV–XV вв. СПб., 1998:196–216; Клосс Б. М. Избранные труды: [В 3 т.:] Т. 1: Житие Сергия Радонежского. М., 1998:10, 69–70, 73–88, 101, примеч. 12, 130, 136, 168, 207, 219, 235; Маркелов Г. В. Святые Древней Руси: Материалы по иконографии: прориси и переводы, иконописные подлинники: В 2 т. СПб., 1998. Т. 1: Святые Древней Руси в прорисях и переводах с икон XV–XIX веков: Атлас изображений: 616–617, № 169. Т. 2: Святые Древней Руси в иконописных подлинниках XVII–XIX веков: Свод описаний: 50, № 38, 93, № 145. Прил.: № 51–54; Пятницкий Ю. Был ли Андрей Рублев на Афоне? // Троице-Сергиева лавра в истории, культуре и духовной жизни России: Международная конференция. Сергиево-Посадский государственный историко-художественный музей-заповедник. Троице-Сергиева лавра. Московская духовная академия и семинария. 29 сентября – 1 октября 1998, Сергиев Посад: Тезисы докладов. Сергиев Посад, 1998:59–61; Филатов В. В. К истолкованию фресок на восточных столпах Успенского собора в Звенигороде // Древнерусское искусство: [Сб. ст. Т. 18:] Сергий Радонежский и художественная культура Москвы XIV–XV вв. СПб., 1998:185–195; Дудочкин Б. Н. Андрей Рублев. Материалы к изучению биографии и творчества. М., 2000. Изд. 2-е, испр. и доп.: То же // Труды ЦМиАР. 2. М., 2002; Попов Г. В. Московские художники в Дмитровском уезде первой трети XV века // Florilegium: К 60-летию Б. Н. Флори. [Сб. ст. / Сост. А. А. Турилов.] М., 2000:277–278, 281, 282–283, 284, 285–288;
Плугин В. А. Мастер «Святой Троицы»: труды и дни Андрея Рублева. М., 2001; Щенникова Л. А. Две иконы-наместницы чудотворного «Владимирского» образа Богоматери в Успенском соборе Московского Кремля // Церковные древности: Сборник докладов конференции. VIII Рождественские образовательные чтения. (27 января 2000 г.) / Сост.: С. А. Беляев, Н. А. Ваганова. М., 2001:183–192, 204–208; Щенникова Л. А. Икона-список «Богоматерь Владимирская» из Успенского собора города Владимира // Искусство христианского мира: Сб. ст. [Факультета церковных художеств Православного свято-Тихоновского богословского института]. Вып. 5. М., 2001:67–84; Попов Г. В. Андрей Рублев. М., 2002.
Б. Н. Дудочкин.
Андрей Рублёв (около 1370 - 17 октября 1428, Москва) - наиболее известный и почитаемый мастер московской школы иконописи, книжной и монументальной живописи XV века. Канонизирован Русской православной церковью в лике преподобных.
Биография Андрея Рублева содержит мало достоверных фактов. Точная дата рождения Рублева не известна, а местом рождения историки называют Московское княжество либо Новгород. Вырастал Андрей в семье иконописцев. Позже постригся в монахи, тогда и принял имя Андрей.
Вместе с другими мастерами Рублев расписал Благовещенский собор, что стало подтверждением его искусному умению на тот момент. Также за свою биографию Рублев расписывал Троицкий собор, Успенский собор города Владимира.
Но наиболее широка слава Рублёва была как иконописца. Он создал множество икон, хотя иконопись не была традиционной, в ней он совмещал духовную красоту и силу человека.
Самой выдающейся работой Рублёва считается икона «Живоначальная Троица», изображающая трех ангелов и чащу в центре. Среди других знаменитых работ Рублёва – «Апостол Павел», «Спас из Звенигородского чина», фреска «Страшный суд» в Успенском соборе.
Не все иконы и фрески сохранились до наших дней.
Последней работой, если рассматривать краткую биографию Андрея Рублёва, стала роспись в Спасском соборе. Скончался великий мастер в октябре 1428 года.
Андрей Рублев воспринял традиции классицизма византийского искусства 14 века, которое он знал по работам греческих мастеров, находившихся в Москве, и особенно по созданиям Феофана Грека московского периода (Донская икона Богоматери, иконы Деисуса в Благовещенском соборе).
Другим важным истоком формирования искусства Андрея Рублева является живопись московской школы 14 века с ее проникновенной душевностью и особой мягкостью стиля, опирающаяся на традиции владимиро-суздальской живописи 12 - начала 13 веков.
Образы Андрея Рублева в целом адекватны образам византийского искусства около 1400 и первой трети 15 века, но отличаются от них большей просветленностью, кротостью и смирением; в них нет ничего от аристократического благородства и интеллектуального достоинства, воспеваемых византийским искусством, зато предпочтение отдается скромности и простоте.
Лица - русские, с некрупными чертами, без подчеркнутой красивости, но всегда светлые, благообразные.
Почти все персонажи погружены в состояние безмолвного созерцания, которое может быть названо «богомыслием» или «божественным умозрением»; какие-либо внутренние аффекты им не свойственны.
Творчество Андрея Рублева определило в 15 в. расцвет национальной школы русской живописи, оригинальной по отношению к Византии. Оно оказало огромное влияние на все русское искусство московского круга вплоть до Дионисия.
В страшные времена войн и усобиц XIV–XV веков на Руси появился великий иконописец Андрей Рублёв.
Сохранилось представление о Рублёве, как о человеке доброго, смиренного нрава, «исполненного радости и светлости».
Ему была свойственна большая внутренняя сосредоточенность. Все созданное им – плод глубокого раздумья. Окружающих поражало, что Рублёв подолгу, пристально изучал творения своих предшественников, относясь к иконе как к произведению искусства.
Хотя имя Рублёва упоминалось в летописях в связи со строительством различных храмов, как художник он стал известен лишь в начале двадцатого столетия после реставрации в 1904 году «Троицы» – главнейшей святыни Троице-Сергиевой лавры, самого совершенного произведения древнерусской живописи. После расчистки этой иконы стало понятно, почему Стоглавый собор постановил писать этот образ только так, как его писал Рублёв. Только тогда начались поиски других произведений художника.
Во время Куликовской битвы в 1380 году Рублёв уже входил в княжескую артель мастеров, которая переходила из города в город и занималась строительством и украшением церквей. В то время на Руси возводилось много церквей, в каждой из которых должны были работать иконописцы.
Невозможно последовательно проследить творческий путь Рублёва, потому что древнерусские художники-иконописцы никогда не подписывали и не датировали свои работы.
