ТУЛУЗ-ЛОТРЕК АНРИ
(род. в 1864 г. - ум. в 1901 г.)
«Стучусь головой о стену! И все это - для искусства, которое ускользает из рук и, может быть, никогда не будет мне благодарно за то, что я для него сейчас делаю».
Тулуз-Лотрек
«Мы понимаем сейчас, что Тулуз-Лотрек казался нам слишком необычным лишь потому, что он был естественным до крайности».
Тристан Бернард
Тулуз-Лотрек прожил короткую, но яркую жизнь. Несмотря на увечье, он никогда не ждал от людей сострадания и сам смеялся над собой, упреждая насмешки со стороны. Всего себя он посвятил искусству и работал ежедневно без устали, невзирая на слабое здоровье.
Анри-Мари-Раймон де Тулуз-Лотрек родился 24 ноября 1864 года в Альби - городе, расположенном в юго-восточной части Центрального французского массива. Он был сыном графа Альфонсо де Тулуз-Лотрек-Монфа и графини Адель, урожденной Тапье де Селейран. Отец будущего художника происходил из старинного аристократического рода, который с XII века жил в окрестностях Тулузы. Мать родилась в семье влиятельного государственного чиновника. Отец и мать художника были двоюродными братом и сестрой, но заключение браков между Лотреками и Тапье не было редкостью. Некоторые исследователи считают, что болезненность и последующие увечья Анри в какой-то степени объясняются именно тем, что он был рожден в единокровном браке.
Тулуз-Лотрек получил хорошее домашнее воспитание, как это и подобало потомку одной из самых древних и благородных семей страны. В 1872 году он поступил в элитный Лицей Фонтан (сейчас Лицей Кондорсе). Живой и темпераментный мальчик, он ростом был намного меньше своих сверстников. Узкие плечи, тонкие ножки, впалая грудь - казалось, все предвещало грядущую беду. Отец был полной противоположностью сыну. Высокий и крупный, неутомимый охотник и путешественник, страстный любитель женщин и скачек, он вел бурную жизнь и надеялся, что единственный наследник (второй сын Ришар умер, не дожив до года) пойдет по его стопам. Увы, Анри была уготована совсем иная участь.
Мальчик страстно хотел быть похожим на отца. Охота, прогулки с собаками и верховая езда определяли ритм жизни молодого Лотрека. Тогда же появились его первые эскизы и акварели, демонстрирующие бесспорный талант молодого автора. Когда ему исполнилось тринадцать лет, отец подарил сыну пособие по соколиной охоте с надписью: «Помни, мой сын, что жизнь может быть здоровой только на воле, среди природы. Неволя приводит к вырождению и смерти.»
30 мая 1878 года Анри неудачно упал с низенького стула. То, что для другого подростка было бы всего лишь досадным эпизодом, для него стало трагедией: падение привело к перелому шейки левого бедра. Гипс. Недели неподвижности. Передвижение в инвалидной коляске. Перепробованы все врачи и все лекарства, но кости мальчика слишком хрупкие и плохо срастаются.
Однако и он, и любящая его мать еще надеялись на выздоровление. Но чуда не произошло. Следующим летом история повторилась - во время прогулки Анри поскользнулся и упал в небольшой овражек. Как следствие - перелом шейки правого бедра.
Он навсегда останется калекой, к тому же его ноги частично атрофируются и он остановится в росте (рост взрослого Лотрека едва достигал 1,5 м). Красивый мальчик превращается в уродливого юношу: непропорционально большая голова, огромный нос, коротенькие ножки.
Но Анри не падает духом. Он мужественно и со свойственным ему юмором пытается примириться со своей судьбой. Больной, прикованный к постели Лотрек пишет: «Рисую и пишу так много, насколько могу, пока рука не падает от усталости». Талант мальчика становится все более явным, и мать начинает понимать, что перед ней будущий талантливый художник. Графиня Адель продолжает возить сына по лечебницам. Боли в ногах понемногу утихают. В 1880 году Лотрек в своем дневнике пишет о захватившей его «страсти к рисованию».
Когда граф Альфонсо окончательно понял, что его сын никогда не будет ездить верхом и не станет продолжателем традиций и наследником образа жизни де Тулуз-Лотреков, он просто перестал заниматься мальчиком. До самой смерти художник воспринимал отношение отца как предательство. Он был сильно привязан к матери, которая с самого начала поняла, что сын станет художником. Их очень сблизили совместные поездки на курорты после трагических переломов в 1878–1879 годах. Мать была единственным членом этой знатной семьи, кто понимал и принимал работы Анри. В 1892 году художник пишет ей: «Моя семья не может разделить мою радость, но ты - это совсем другое».
В ноябре 1881 года он сдает экзамен на степень бакалавра, но из-за неудержимого стремления заниматься только живописью дальнейшее обучение прекращает.
По совету Рене Пренсто - художника-анималиста и друга семьи, Тулуз-Лотрек в марте 1882 года начинает учиться у известного художника Леона Бонна. Мастерская Бонна была одной из самых известных в Париже. Мэтр без обиняков заявляет начинающему художнику: «В вашей работе что-то есть, в целом неплохо, но ваш рисунок просто-напросто ужасен!» Критика только подстегивает Анри, ионе головой погружается в работу.
Зимой 1882 года Бонна закрывает свою мастерскую, и Анри переходит к Фернану Кормону - тоже признанному живописцу, специализирующемуся на исторической тематике. У Кормона Анри знакомится с Винсентом Ван Гогом, Эмилем Бернаром, Луизом Анкветино и другими молодыми художниками. Между ними завязываются дружеские отношения, но вместе с тем возникает и творческое соперничество.
Постепенно друзья отходят от традиционного, консервативного стиля, преподаваемого Кормоном. Сначала они повально увлекаются импрессионизмом, но скоро в творчестве проявляются присущие им новаторские тенденции. Период проб и экспериментов в живописи совпадает с изменениями, которые происходят в стиле жизни Тулуз-Лотрека. Молодой художник открывает для себя Монмартр, в то время - бедный район Парижа, ставший обителью артистической богемы, и влюбляется в царящую там непринужденную атмосферу.
Летом 1884 года Лотрек покидает парижский дом родителей и перебирается жить на Монмартр, в квартиру молодого художника Рене Гренье, с которым познакомился во время обучения у Кормона. В этом же доме на улице Фонтен на первом этаже в 1879–1891 годах размещалась мастерская Эдгара Дега, которого Лотрек считал одним из лучших современных художников.
Мать художника недовольна этим решением. Она боится, что без нее сын пойдет по «кривой» дорожке. Однако он часто пишет ей письма, и это немного успокаивает графиню Адель. «Мне скучно в барах, у меня нет желания выходить из дома, единственное, что остается делать - это писать картины и спать». Решение художника не вызывает восторга у отца, который хотел бы, чтобы сын жил в более приличном районе, например на Елисейских Полях.
Вскоре выяснилось, что беспокойство родителей было совершенно оправданным: жизнь художника очень быстро меняется. В письмах, написанных весной и летом 1886 года, встречаются намеки на «пристрастие к бутылке». Случается даже, что он пишет матери о проведенных им ночах «на мостовой».
В конце XIX века Монмартр слыл местом обитания ниспровергателей установленного порядка. В многочисленных кабаре и музыкальных барах постоянно ставилась под сомнение правомерность существующих социальных норм и запретов. Монмартр того времени - это центр продажной любви. Тулуз-Лотрек открывает там совершенно особый мир, до сих пор ему неизвестный, и этот мир найдет свое отражение в его работах. В письме, датированном декабрем 1886 года, он утверждает, что не хочет писать о том, что именно он сейчас рисует, так как считает, что некоторые из его картин находятся «за пределами дозволенного». Доходит даже до того, что он начинает подписывать свои картины псевдонимом, чтобы не компрометировать именитую семью.
В последние месяцы обучения у Кормона (завершившегося в начале 1887 года) Лотрек все меньше времени уделял традиционным темам и приемам. Наряду с классической техникой письма он все чаще применяет импрессионистские приемы, оживляющие его рисунок. Прежде всего, он выбирает реалистическую тематику, которая и будет доминировать в его последующих работах: городские гуляния, уличные представления, танцевальные вечера, цирк, кабаре, театр.
Смелые образы его картин станут причиной его ухода (или изгнания) из привычного круга светского общества. Чем больше Лотрек отдаляется от аристократических родственников, тем сильнее проявляется его связь с миром Монмартра, который становится для художника источником неиссякаемого вдохновения. В середине 80-х годов Лотрек ведет преимущественно ночной образ жизни. Он - постоянный посетитель кабаре «Мирлитон», владелец которого - его друг, певец и композитор Аристид Бруан. Долгое время рядом с ним первая и, видимо, единственная любовь Сюзанна Валадон, которая сперва была натурщицей Эдгара Дега и Огюста Ренуара, а позже сама стала известной художницей.
Монмартр тогда по вечерам гремел музыкой и был знаменит на весь Париж постоянными развлечениями и танцами. В «Мулен де ля Галетт», а позже в «Мулен Руж» Лотрек с увлечением наблюдает за фривольными па модного в то время канкана. Тогда же он знакомится со «звездами кабаре» того времени, танцовщицами, ставшими его «музами», - Ла Гулю, Джейн Авриль и эстрадной клоунессой Ша-Ю-Као.
Художник не упускает случая посетить публичные дома Монмартра. Случается, он проводит там по несколько недель подряд. Эти ночные похождения становятся источником его вдохновения. Как он сам говорил: «Каждый вечер я иду работать в бар». Его лучший друг, Морис Жуаян, подтверждая сказанное, уточняет: «Некоторые публичные дома стали его основной квартирой. Лотрек рисовал там без передышки, отмечая каждый случай из жизни обитательниц этих заведений».
Творчество Лотрека - своеобразная поэма, посвященная женщинам. Танцовщицы, прачки, женщины легкого поведения, просто приятельницы художника - все они стали для него источником вдохновения. Находясь в мире женщин, Лотрек с огромной страстью изображал их жизнь, - иногда с иронией, но всегда в его картинах сквозит чувственность. Его друг Поль Леклерк вспоминал: «Лотрек обожал женщин, и чем менее логично они себя вели, тем больше они ему нравились. У него было только одно условие: они должны были быть настоящими».
Первая выставка работ Тулуз-Лотрека проходит в 1886 году в кабаре «Мирлитон». В мае следующего года Лотрек выставлял свои работы в Тулузе, в рамках Международной выставки, организованной Академией изящных искусств, под псевдонимом Трекло. Но только участие в брюссельской «Выставке XX», где были представлены одиннадцать его работ, приносит ему подлинное признание. С этого момента Лотрек ощущает себя настоящим художником. Он пишет матери, что «нужно выставляться, где только получится, потому что это единственная возможность быть замеченным».
Он не принимает участия в официальных парижских Салонах, зато выставляется от «Салона Независимых», организованного под девизом «Без оплаты и наград», вместе с такими художниками, как Жорж Сёра, Поль Синьяк и Камиль Писсарро. На шестом «Салоне
Независимых» в марте 1890 года Лотрек представляет «Танец в “Мулен Руж”» и «Мадемуазель Дио за пианино». После многих лет обучения академизму Лотрек приходит к крайнему авангарду. Но при этом он дистанциируется от всех существующих направлений, отстаивая свою творческую независимость.
К 1891 году окончательно формируется неповторимый стиль Лотрека. Он наконец стал художником, работами которого интересуются и любители живописи, и организаторы выставок, и издательства. Тепло принимает его творчество критика. Художник выставляется вместе с набидами 18 и представителями других направлений тогдашнего авангарда.
Творчество Тулуз-Лотрека несет на себе отпечаток его времени. Осваивая многообразные художественные приемы, увлекаясь различными течениями в живописи, он, тем не менее, смог сохранить свою самобытность. Оригинальный и своеобразный стиль позволил ему уловить дух эпохи, в которой он жил и за которой внимательно наблюдал. Принципом его творческой жизни было рисовать и изображать то, что казалось действительно важным, даже если это были быстропроходящие мгновения. Он сделал живопись достоянием простых людей.
Хотя в творчестве Тулуз-Лотрека можно заметить практически все художественные веяния конца девятнадцатого века, его работы нельзя отнести ни к одному течению. Это не реализм, не импрессионизм и не символизм. Он повторял: «Я не принадлежу ни к какой школе, а самостоятельно работаю в моем уголке». Оригинальность его работ полностью соответствовала его необычной натуре.
Как и каждый великий художник, Тулуз-Лотрек впитал в себя традиции как старых, так и современных мастеров. Подобно всем художникам его времени, Лотрек пережил увлечение импрессионизмом. На его первых полотнах, выполненных в 1878 ив 1879 годах, мазки прерывистые, в палитре преобладают светлые тона. Среди импрессионистов Лотрек предпочитал тех художников, в творчестве которых портреты доминировали над пейзажами, - Эдуарда Мане и Огюста Ренуара. «Существует только человек, - утверждал Лотрек. - Пейзаж - это нечто дополнительное, и он должен использоваться только для того, чтобы показать суть человеческой натуры и характер человека». О Клоде Моне он говорил: «Он был бы куда лучшим художником, если б до такой степени не забросил образы людей».
Он обожал Эдгара Дега. С середины 1880-х годов, во времена, когда он учился классическому изобразительному искусству в мастерской Кормона, Лотрек усвоил, а позже и начал использовать технику, характерную для Дега. Он ценил цветовую гамму Дега и тонкие световые эффекты, полученные благодаря уникальной технике. Именно приемы, позаимствованные у Дега, позволяли Лотреку ухватить саму суть мимолетных сцен и мастерски передать ее на своих полотнах. Лотрек стал достойным наследником Дега, что проявилось особенно ярко, когда он начал рисовать сцены в кабаре и кафешантанах Монмартра.
Тулуз-Лотрек черпал вдохновение из различных источников. Чтобы понять его творчество во всей глубине, нужно обратиться к итальянскому художнику эпохи Возрождения Витторе Карпаччо, к голландцам Рембрандту и Франсу Хальсу, а также к готике, к мастерам японской гравюры. Лотрек не боялся комбинировать собственные приемы с современными тенденциями. В начале 1990-х годов ему близко творчество набидов и символистов, что делает его рисунок более спокойным, а цветовую гамму - более гармоничной. Литографии Лотрека становятся более декоративными, начинается период творческого расцвета. Не отрываясь от тем, близких к реальности, Лотрек вводит в свое творчество гротеск, близкий его ироническому характеру.
Лотрек приближает свои картины к карикатуре. Уже во время обучения рисованию на курсах классического изобразительного искусства у художника были проблемы с точной передачей натуры. «Его картины никогда не были точным отражением реальности: в них были некоторые элементы, которые к ней приближали. Он отражал жизнь в поражающих образах», - утверждал журналист и критик Феликс Фенеон.
У Лотрека были все предпосылки для того, чтобы рисовать карикатуры. Он находился под большим влиянием карикатуристов: Оноре Дамье и Жан-Луи Форана. Он находит у них то же пренебрежение ко всему упорядоченному и идеализированному, которым отличается сам. Подобно им, он предпочитает «вежливому и красивому» искусству рисунка беспощадность карикатуры. Взгляд Лотрека становится еще более критичным и острым.
Нужно помнить, что ирония Лотрека не возникает из злорадства. Совсем наоборот, сатирические изображения его танцовщиц полны тепла и симпатии. Это подтверждают афиши, представляющие танцовщицу Джейн Авриль и певицу кабаре Иветт Хильбер.
Его бичующий карандаш не лишен сострадания. «Вы поете дифирамбы в честь негодяя и одновременно указываете на его открытые раны», - обращался к Лотреку один из журналистов в 1893 году. Год спустя другой критик хвалил его «точные наблюдения, исполненные колкости и насмешки». Тулуз-Лотрека считали художником своей эпохи. В его картинах можно найти много исторических моментов. Он сам подчеркивал необходимость правды. Он часто утверждал, говоря о своих работах: «Я старался передать правду». Точность штриха позволяла ему передать обнаженную реальность конца века. В этом и состоит величие искусства Тулуз-Лотрека.
В конце века техника живописи переживает новый виток развития. Рисунки в журналах, эскизы в газетах, литографии в театральных программках, реклама на стенах: рождается новая реальность искусства. Тулуз-Лотрек использует свой талант в открывшихся новых сферах. Работая над афишами, он вынужден использовать ограниченное количество цветов, которые накладываются плоскими пятнами. Это усиливает его склонность к неожиданным и рискованным решениям и, в конце концов, становится характерной чертой его творчества.
Применяя новую технику печати, Тулуз-Лотрек вносит усовершенствования и в эту область. Полный энтузиазма, он пишет матери: «Я придумал новую технику в литографии. Мои эксперименты продвигаются вперед без проблем». В 1891 году литография оказывается в центре его увлечений. Первая его собственная работа такого рода - «Ла Гулю в “Мулен Руж”» - снискала шумный успех. Использованный Лотреком минималистский стиль полностью отвечал требованиям рекламного плаката. В этот период написание картин отодвигается на задний план. Он начинает сотрудничать с издательствами. Заказы текут к нему рекой: обложки для партитур, карты и меню для ресторанов, иллюстрации к книгам.
В конце 1894 года, по его собственному признанию, он завален работой. Творчество Лотрека приобретает совершенно другое направление. Он внедряется в широкую социальную среду, не желая добиваться признания салонов и галерей. Его искусство становится доступным каждому. Конечно, большая часть этих работ - зарабатывание денег, но это не мешает художнику создавать произведения высочайшего качества. Его плакаты - это шедевры. Критик Феликс Фенеон называл Лотрека «художником улицы»: «Здесь, вместо закрытых в позолоченные рамки и покрытых пылью картин, вы сможете найти искусство реальной жизни, цветные плакаты. Эта экспозиция под открытым небом доступна каждому».
В начале 1896 года парижская галерея Манжи-Жуаян организовывает большую выставку работ Тулуз-Лотрека. Но состояние здоровья художника ухудшается, что с каждым разом все заметнее сказывается на его творчестве.
В последний период история жизни Тулуз-Лотрека из фарса превращается в трагедию.
Образ жизни, который художник вел на протяжении десяти лет, подорвал его и без того хрупкий организм. Лотрек все чаще жалуется на слабость. В начале 1898 года он пишет: «Даже небольшое усилие становится невыносимым. Из-за этого страдает мое творчество, а мне так много еще нужно сделать». Он становится все более агрессивным и беспокойным. Присущие ему юмор и жизнелюбие покидают художника.
Но он продолжает творить, творить со страстью, даже по ночам, нередко с бутылкой вина. В таком состоянии он создает около 60 литографий, представленных на выставке, посвященной его творчеству в лондонском зале галереи Гупиля в 1898 году. Художник засыпает во время вернисажа, который удостоил своим присутствием будущий король Эдуард VII.
На протяжении всей зимы он пьет беспробудно (алкоголизм становится хроническим), страдает от бессонницы, галлюцинаций и мании преследования. В марте 1899 года родственники помешают Тулуз-Лотрека в психиатрическую клинику под Парижем, в городке Нейи. Пребывание в больнице удручает его. «Я в неволе, а ведь там, где нет свободы, наступают вырождение и смерть!» - пишет он отцу, повторяя его собственные слова. В мае Анри покидает клинику и находит в себе силы для создания прекрасного альбома «Цирк».
В последующие два года его картины становятся все более мрачными и меланхолическими. В этот период с ним рядом находится дальний родственник Поль Вийо, приставленный к нему родными для присмотра, чтобы художник не пил. Весной 1901 года, словно предчувствуя свою кончину, Лотрек наводит порядок в своей мастерской, заканчивает эскизы и подписывает картины, на которых не было его подписи.
15 июля он покидает Париж вместе с Полем Вийо. Состояние здоровья ухудшается. У него отнимаются ноги. Мать увозит его в семейное поместье Мальроме, где 9 сентября 1901 года в возрасте 37 лет он умирает у нее на руках.
Творчество Тулуз-Лотрека стало источником вдохновения для Эгона Шиле и Огюста Родена. Его портреты вдохновляли Эдуарда Мунка, для которого Тулуз-Лотрек был непревзойденным гением в написании портретов. Не следует забывать, что он повлиял на Пабло Пикассо, который с восторгом открыл для себя творчество Лотрека еще в первое свое посещение Парижа. Но не только художники отдавали должное гению Тулуз-Лотрека. Известный режиссер Федерико Феллини так говорил о великом художнике: «Я всегда считал Лотрека своим братом и другом. Может быть, потому, что именно он предвосхитил кадровую сжатость фильма, а уже после него братья Люмьер сделали свое изобретение. А еще, наверное, потому, что его - как и меня - притягивали растерзанные и выброшенные существа».
Из книги 100 великих психологов автора Яровицкий Владислав АлексеевичБЕРГСОН АНРИ. Анри Бергсон родился 18 октября 1859 г. Его отец Мишель Бергсон был композитором и музыкантом, профессором Женевской консерватории Анри Бергсон получил классическое образование, соответствующее кругу французской интеллектуальной элиты. В 1878 он окончи. лицей
Из книги Полутораглазый стрелец автора Лившиц Бенедикт КонстантиновичАНРИ ДЕ РЕНЬЕ 222. ЭПИТАФИЯ Я умер. Я навек смежил глаза свои.Вчерашний Прокл и ваш насельник, Клазомены,Сегодня - только тень, всего лишь пепел тленный,Без дома, родины, без близких, без семьи.Ужель настал черед испить и мне струиЛетейских вод? Но кровь уж покидает
Из книги Перелетные птицы автора Маркуша Анатолий МарковичАНРИ ДЕ РЕНЬЕ Ренье А. (1864–1936) принадлежал к группе «младших символистов», близких к Малларме, но не принявших крайностей его лирического субъективизма. Ренье - поэт «мечты, перестраивающей мир». Для него характерна эстетическая идеализация минувших эпох и культур
Из книги А. С. Тер-Оганян: Жизнь, Судьба и контемпорари-арт автора Немиров Мирослав МаратовичАнри Фарман Восемьдесят четыре неугомонных года прожил этот на редкость талантливый и разносторонний человек. Он был художником по профессии, что не мешало ему увлекаться велосипедом, стать вело- а позже и автогонщиком. Азарт и любопытство привели его в начале века в
Из книги Воспоминания автора Доде АльфонсМатисс, Анри ОдалисткаПримерно в 1988 году я Тер-Оганяна А.С. и спрашиваю:- Ну, а вот ежели на самом деле, как оно есть, то - кто лучше художник, ты или Матисс?- Конечно, Матисс, - не раздумывая ответил О. - тут и сравнивать смешно!Я был весьма поражен такой скромностью.
Из книги Воспоминания и впечатления автора Луначарский Анатолий Васильевич Из книги Большая игра. Звезды мирового футбола автора Купер Саймон Из книги События и люди. Издание пятое, исправленное и дополненное. автора Рухадзе Анри АмвросьевичАнри Барбюс* Из личных воспоминанийIЭто было в Москве. После нашей победы. Ленин был уже председателем Совнаркома. Я был у него по какому-то делу. Покончив с делом, Ленин сказал мне: «Анатолий Васильевич, я еще раз перечитал «Огонь» Барбюса. Говорят, он написал новый роман
Из книги Письма из Лозанны автора Шмаков Александр АндреевичТьерри Анри Декабрь 2009 годаЯ живу в Париже - мне повезло. И всегда посещаю «Стад де Франс», чтобы понаблюдать за игрой сборной Франции, которой в последние годы не очень везет. Я был там в тот вечер, когда Тьерри Анри в ходе матча со сборной Ирландии сыграл рукой и отправил
Из книги 100 знаменитых евреев автора Рудычева Ирина АнатольевнаУченики Анри Кандидаты наук, защитившие диссертации под руководством А. А. Рухадзе(Порядок в списке соответствует времени защиты.)1. В. Г. Маханьков - ОИЯИ2. В. Ф. Кулешов - ФИАН3. Р. Р. Рамазашвили - ФИАН4. И. С. Байков - ФИАН5. С.Е. Росинский - ФИАН6. В. Г. Рухлин - ФИАН7. Б.
Из книги Улыбка Джоконды: Книга о художниках автора Безелянский Юрий Из книги Книга масок автора Гурмон Реми деБЕРГСОН АНРИ ЛУИ (род. в 1859 г. – ум. в 1941 г.) Французский философ, крупнейший представитель интуитивизма и эволюционистского спиритуализма, возродивший традиции классической метафизики, один из основоположников гуманитарно-антропологического направления западной
Из книги автораУличные музы (Анри Тулуз-Лотрек) В грозовой день 24 ноября 1864 года родился Анри Мари-Раймон де Тулуз-Лотрек. Никто, конечно, не предполагал, что в семье аристократов появился на свет будущий художник парижской богемы. Его родители графиня Адель и граф Альфонс – двоюродные
Из книги автораАнри де Ренье Анри де Ренье живет в старинном замке Италии, среди эмблем и рисунков, которыми украшены его стены. Он предается своим грезам, переходя из зала в зал. Вечером он спускается по мраморным ступеням в парк, вымощенный каменными плитами. Там, среди бассейнов и
Из книги автораАнри Мазель Недавно один писатель притворно удивился тому, что «Mercure», орган посвященных, интересуется социальными вопросами. Быть посвященным – хорошо. Посвященный это тот, кто знает тайны ремесла, искусства, науки. Он полная противоположность любителя. Посвященный,
Из книги автораАнри Батай Исповедь составляет одну из духовных потребностей человека. И при некотором умственном развитии, чувствительности и наклонности к игре мысли, человек облекает свою исповедь в ритмическую форму: таково происхождение поэзии интимной и личной. Среди наиболее
Великий художник Анри де Тулуз-Лотрек, бытописатель парижского дна и завсегдатай «Мулен Руж», совершил, наверное, самый странный в истории живописи кульбит: жизни знатного богача он предпочел существование богемного изгоя и алкоголика. Лотрек был одним из самых жизнерадостных певцов порока, так как у его вдохновения всегда были только три основных источника и три составные части: бордели, ночной Париж и, разумеется, алкоголь.
Лотрек вырос в семье классических аристократов-дегенератов: его предки участвовали в крестовых походах, а родители были двоюродными братом и сестрой. Папа Лотрек был форменным алкоэксцентриком: к обеду он имел привычку выходить в пледе и балетной пачке. Сам Анри был весьма живописным экземпляром аристократического вырождения. Из-за наследственного заболевания кости его ног перестали расти после детских травм, в итоге полноценное туловище Анри венчало лилипутские ножки. Его рост едва превышал 150 сантиметров. Голова его была непропорционально большой, а губы - толстыми и вывернутыми.
В 18-летнем возрасте Лотрек впервые познал вкус алкоголя, ощущение от которого он почему-то сравнивал со «вкусом павлиньего хвоста во рту». Вскоре Лотрек превратился в живой талисман увеселительных заведений Парижа. Он практически жил в борделях Монмартра. Отношения сутенеров и шлюх, пьяные безобразия богачей, венерические болезни, стареющие тела танцовщиц, вульгарный макияж - именно этим питался талант художника. Лотрек и сам был не лыком шит: юная проститутка Мари Шарле как-то поведала Монмартру о невиданных размерах мужского достоинства художника, а сам Тулуз шутя называл себя «кофейником с огромным носиком». Ночи напролет «кофейник» пил, затем рано вставал и усердно работал, после чего опять принимался бродить по кабакам и пить коньяк и абсент.
Постепенно белая горячка и сифилис сделали свое дело: Лотрек рисовал все меньше и хуже, а пил все больше, из веселого шута превращаясь в злобного карлика. В итоге к 37 годам его разбил паралич, после чего художник почти сразу умер - как и подобает аристократу, в своем родовом замке. Пьяный папаша Лотрек поставил трагикомическую точку в беспутной жизни гениального художника: считая, что карета с гробом, в котором лежал Анри, движется слишком медленно, он подстегивал лошадей, так что люди вынуждены были бежать за гробом вприпрыжку, чтобы не отстать.
1882 - 1885 Анри приезжает из родного Альби в Париж и поступает учеником в мастерскую, где получает прозвище «ликерная бутылка». Из письма: «Дорогая матушка! Пришлите бочку вина; по моим подсчетам, в год мне потребуется полторы бочки».
1886 - 1892 Родители назначают Лотреку содержание, он арендует на Монмартре студию и квартиру. Рядом с мольбертом Анри держит батарею бутылок: «Я могу пить без опаски, мне невысоко падать!» Знакомится с Ван Гогом, пишет под его влиянием картину «Похмелье, или Пьяница».
1893 - 1896 Едет в Брюссель на выставку, на границе скандалит с таможенниками за право ввезти в Париж ящик можжевеловой водки и бельгийского пива. Обычно допивается до безобразия: «Слюна стекала по шнурку его пенсне и капала на жилет» (А. Перрюшо. «Жизнь Тулуз-Лотрека»). На светском приеме выступает барменом, решив свалить с ног высшее общество, для чего готовит убойные коктейли. Хвастается, что за ночь подал больше двух тысяч бокалов.
1897 - 1898 Пьет так, что теряет интерес к рисованию. Друзья пытаются вывозить его кататься на лодке, так как «находясь в море, он не пил». Влюбляется в родственницу Алину, думает завязать с пьянством. Но отец Алины запрещает ей встречаться с Анри, и тот уходит в запой.
1899 После приступа белой горячки мать художника настояла, чтобы он лег в психлечебницу. Там ему дают пить только воду. Однажды Лотрек обнаруживает на туалетном столике флакон зубного эликсира и выпивает его. Пробует опять рисовать.
1901 Выходит из клиники и в апреле 1901 года возвращается в Париж. Сперва ведет трезвый образ жизни, но, видя, что рука не слушается его, с горя начинает тайком попивать. У Лотрека отнимаются ноги, и его перевозят в замок. Отец, скучая у постели умирающего, стреляет резинкой от ботинок мух на одеяле. «Старый дурак!» - восклицает Лотрек и умирает. А вот картины его чувствуют себя все лучше: «Прачка» была куплена в 2008 году за 22,4 миллиона долларов. Да и образ его живет: лорнетированный карла, покровитель парижского демимонда продолжает волновать умы современных творцов (см. «Мулен Руж» Лурманна).
ЛА ГУЛЮ
Легендарная танцовщица «Мулен Руж» Ла Гулю(Обжора) была прозвана так за привычку подсаживаться к посетителям, есть из их тарелок и допивать остатки из рюмок. Лотрек восхищался Ла Гулю и нарисовал несколько ее портретов.
ЖЮЛЬ РЕНАР
Писатель Ренар сформулировал девиз, позже подхваченный панками: «Изматывайте себя, чтобы жить быстро умереть молодыми». Однажды они с Тулузом на спор выпили ящик бургундского, закусывая только корнишонами.
ПОЛЬ ГОГЕН
Великий импрессионист и пьяница очень любил ходить по Парижу под ручку с Лотреком: Гоген был высокого роста, а Лотрек - почти карлик. Такой живописный тандем нравился обоим, к тому же оба были заядлыми абсентистами.
ФОТО GETTY IMAGES
«Подумать только, будь мои ноги чуть длиннее, я никогда бы не занялся живописью!» – воскликнул однажды Тулуз-Лотрек, словно сам пораженный этим откровением.
О, ему не было равных в мастерстве самоиронии! Ведь именно она одна способна была защитить его от беспримерной жестокости судьбы.
Эпиграфом ко всей жизни Анри де Тулуз-Лотрека (Henri de Toulouse-Lautrec, 1864-1901) могли бы послужить строки знаменитой баллады Роберта Рождественского:
«На Земле безжалостно маленькой жил да был человек маленький»
Именно – маленький. Ведь это обстоятельство преследовало его, ни на секунду не давая забыть о своей незавидной доле. Но какой была эта жизнь!
У многих людей искусства случался в жизни перелом, за которым следовали либо триумф, либо полное низвержение. У Анри таких переломов было два. И – увы!- в самом что ни на есть буквальном смысле этого слова. Они случились не в пылу жаркой погони за дичью по лесам родового поместья, и не в результате несчастного случая, хотя в каком-то смысле его заболевание было катастрофой. Просто однажды, поднявшись со стула, четырнадцатилетний Анри рухнул, как подкошенный. Тяжелый перелом шейки бедра. Последовали бесконечные визиты докторов, гипс, костыли. И это было лишь первым ударом. Спустя несколько месяцев, упав на прогулке, он сломал вторую ногу. Неотвратимое несчастье затуманило безоблачный горизонт семейства Тулуз-Лотрек-Монфа. Случилось именно то, чего опасалась в свое время графиня Адель Тапье де Сейлеран, выходя замуж за своего кузена, отца мальчика. Незаслуженное наказание за то, чего он не совершал, обрушилось на Анри в столь раннем возрасте. Именно тогда жизнь Маленького Сокровища, как звали его все домашние, совершила крутой поворот и навсегда оказалась отделена от той стези, что прочили ему при рождении.
Веселый и живой от природы мальчик тосковал, заточенный в гипс, словно птица в клетке. И рисовал, рисовал. Это занятие было его утешением и отрадой всегда. Оставалось оно им и теперь, когда окончательно стало ясно: ему не быть достойным продолжателем семейных традиций. Для отца Анри теперь словно не существовало сына, коль скоро тот не мог скакать на лошадях и принимать участия в охоте. А в этом, по глубочайшему убеждению самого графа, и состояло главное занятие истинного аристократа. Всю грусть и тоску, не предназначенные для чужих глаз, Анри поверял бумаге. Рисовал породистых скакунов, их изящные шеи и точеные ноги – все это с совершенно поразительным для его возраста чувством и умением.
Что ему оставалось? В ту пору он все еще оставался Маленьким Сокровищем – подвижным, немного озорным, но живым и чутким мальчиком. Заводил игры и распевал песни, как ни в чем не бывало, и наполнял смехом стены родного поместья. Пусть порой этот смех и напоминал рыдания. В их доме в Боске он вновь и вновь подходил к стене, на которой его кузены делали черточки карандашом, отмечая свой рост, и всякий раз собственные неутешительные результаты удручали его. Домашние прозвали этот злополучный уголок «стеной плача».
Но жалость была тем, чего он всегда избегал. Невозможность принимать участие в забавах других детей и сознание собственного бессилия заставляли его совершенствоваться в рисовании с особым тщанием. Итогом одного лишь 1880 года стало более трехсот рисунков и набросков.
Уже тогда с тоскливой ясностью он осознал отчужденность близких людей. Лишним подтверждением тому был портрет отца верхом на лошади. Запечатленный в любимом кавказском костюме и с соколом на руке, граф выглядит неимоверно далеким и чуждым, а его фигура, занимающая центральную часть полотна, подавляет. Таким и остался отец для художника – недосягаемым, непонятным, поглощенный лишь своими страстями.
Бесплодны и удивительны попытки некоторых исследователей изобразить Лотрека озлобленным коротышкой, похотливым сатиром Паном, охотящимся за прекрасными нимфами. Да, женщины были особой строкой в его биографии. Но говорить о том, что вся живопись Лотрека посвящена красоткам из кабаре, было бы, как минимум, опрометчиво. До знакомства Анри с ночной стороной Парижа он пережил многие годы творческих исканий.
Первым соратником и другом в мире живописи для него стал Пренсто – сам личность весьма неординарная. Тридцатисемилетний художник-анималист прикипел всей душой к нескладному подростку, возможно потому, что сам отлично понимал его – Пренсто был глухонемым. Именно его динамичная, странная манера письма, а кроме того, иррациональная привязанность к Анри вдохновили того для продолжения учебы.
Он поступил учеником в мастерскую Леона Бонна, весьма востребованного и популярного в то время. Академизм и приверженность традициям наставника часто становилась предметом шуток среди его подопечных. Здесь буйный талант Лотрека под давлением сухой манеры Бонна «привял», краски стали более блеклыми, эскизы строже.
И все же среди новообретенных товарищей Анри расцвел. Он прельщал друзей не только гостеприимством, но и своим дружелюбием, готовностью поддержать любую шутку, легкостью на подъем. Молодая натура противилась всему обыденному, выверенному до миллиметра и провозглашенного идеалом. Седьмая выставка импрессионистов, открывшаяся неподалеку от их студии, не сходила с уст учеников Бонна. Именно тогда Лотрек утвердился в мысли, что одной лишь дисциплины и упорства всегда будет недостаточно для того, чтобы вырваться из среды художников, обреченных вечно писать на заказ портреты знатных дам.
После роспуска мастерской Бонна он почувствовал себя на свободе. Это касалось и живописи – написанные летом 1882 года в поместье Селейран работы вновь заиграли красками. Но среди них уже появились те, в которых Лотрек стремился представить в самом неприглядном свете человеческие пороки.
С возвращением в Париж начался еще один из этапов его жизни, явивший миру Лотрека таким, каким его впервые узнала широкая публика. Пришлось выдержать еще один удар – потерю имени. Заботясь о чести семьи, отец настоял на псевдониме. Так на полотнах Анри появилась анаграмма «Трекло». И это в какой-то мере освободило его от груза ответственности, но в то же время больно уязвило самолюбие. Значит, он не мил родным в таком виде? Пускай! Вольная жизнь уже кружила голову. Что до того, что коротышке вроде Лотрека не могло достаться искренней любви какой-нибудь красавицы? Об этом, как и многом другом, он беспечно шутил между двумя рюмками чего-нибудь покрепче с товарищами в очередном кафе. Смеяться над собой прежде, чем сделать это придет в голову кому-то другому, – вот чему научила жизнь Маленькое Сокровище.
Мастерская Кормона, где осел Лотрек, будто специально для творческой молодежи, ее посещавшей, располагалась на одной из улочек, имевших выход к самым оживленным местам начинавшего оживать Монмартра. Здесь с ночи до зари кипела жизнь – и что за жизнь! Пестрое сборище являл собой Монмартр в то время - приют для всех отщепенцев, темных личностей, падших женщин и искателей острых ощущений. Здесь в этом вечном чаду Лотрек нашел свою нишу. И пусть его несуразная фигура все равно выделялась из толпы и была узнаваема, здесь он не чувствовал себя таким покинутым, как в обществе людей своего круга. И вновь периоды лихорадочной работы сменялись кутежом, а иногда и соединялись. Лотрек рисовал с невероятной быстротой там, где заставало вдохновение и на том, что попадалось под руку. На веселой студенческой пирушке в альбоме, обгоревшей спичкой на блокнотном листке в полумраке кабаре. Бьющая ключом жизнь вокруг манила, требовала запечатлеть ее тотчас же, немедленно.
Стремление изображать все недостатки человеческой внешности проникла во многие рисунки 92-93 годов, сделанные в самых знаменитых кабаре Парижа. Разнузданные нравы этих маленьких мирков с их наэлектризованным вожделением воздухом, сальными взглядами кавалеров и беспутством дам перенеслись в плоскость его рисунков, не потеряв ни капли достоверности. Эти изломанные гротескные образы танцовщиц, удивительная палитра и невероятная экспрессия помогли исполнить давнюю мечту Лотрека – он стал узнаваемым, угадываемым с первого взгляда. Скандальная, но все же слава, настигла его.
Хотя сегодня, говоря о Лотреке, большинство вспоминает именно его афиши, в особенности с Жанной Авриль, или, на худой конец, Брюана, певца и по совместительству владельца одного из кабаре. Но между тем даже схожие по сюжету полотна выходили бесконечно разными. Стоит лишь взглянуть на картины того периода – «Начало кадрили в Мулен Руж» (1892), «Две танцующие женщины в Мулен Руж» (1892) и, наконец, «Жанна Авриль, выходящая из Мулен Руж» (1892).
«Начало кадрили в Мулен Руж» (1892), «Две танцующие женщины в Мулен Руж» (1892) и, наконец, «Жанна Авриль, выходящая из Мулен Руж» (1892).
Совершенно очевидно, что даже они отличаются друг от друга буквально всем - от настроения до экспрессивности мазков.
Одно в его живописи оставалось неизменным. Портреты матери, выполненные в любом году, полны самой нежной сыновней любви. И почти везде графиня Адель выглядит всего лишь усталой женщиной, перенесшей немало ударов судьбы. Должно быть, увлечения сына прибавили ей немало седых волос. Она всегда оставалась его ангелом-хранителем, даже понимая, что Анри не дано обрести простого человеческого счастья.
В домыслах о схожести с сатиром все же была крупица правды. Привязчивый и нежный от природы юноша взрослел с сознанием того, что никогда его любовь не будет взаимной. Свою потребность в утешении он топил в вине, искал в друзьях и находил кратковременное утешение в объятьях искушенных жриц любви. Но все это было мучительное «не то». Тогда он рисовал, иногда - ночи напролет. И в этом находил отдушину. Конечно, женщины интересовали его. Рисуя плясуний из кабаре, он отчасти прикасался к обладанию запретным плодом.
И все же… Те, кто по-настоящему близко знал Лотрека замечали порой, какие страдания ему приносит простая невозможность жить нормально. Его увлеченность ночной монмартрской жизнью была продиктована не крайней извращенностью, но отчаянием.
Быть может, он отчаянно нуждался в спасении. Но никто из широкого круга друзей не мог предотвратить неизбежного. Грозным предупреждением стал приступ белой горячки после одного из громких празднеств в доме художника. Период лечения, сопровождавшийся острым раскаянием, был недолгим. Вскоре опять вернулись бессонные ночи с обильными возлияниями и изнурительной работой. Здоровье, до того выдерживавшее самые безумные кутежи, пошатнулось.
Короткая, безумная, полная самых противоречивых явлений жизнь Тулуз-Лотрека могла быть совсем иной. Подумать только, родись он при других обстоятельствах - и мир никогда бы не увидел одного из самых эксцентричных французских живописцев, его уникального видения. Но насмешница-судьба распорядилась иначе. Странный, нескладный, гениальный, он промелькнул по небосводу искусства – и сгорел дотла, стремясь к невозможному.
8 сентября 1901 года он скончался на руках единственной женщины, что по-настоящему любила его всю жизнь – своей матери.
Год 1864 вошёл в историю, как год создания в Лондоне I Интернационала. Поднимало голову рабочее движение, шла Датская война в Европе и Гражданская война в США. Во Франции был отменён Закон Ле Шапелье - о запрете стачек и рабочих коалиций, принятый Учредительным собранием Франции в июне 1791.
В такое неспокойное время родился граф Анри-Мари-Раймон де Тулуз-Лотрек де Монфа – будущий великий художник, ставший известным далеко за пределами своей страны.
Анри Тулуз-Лотрек имел счастье родиться в семье, принадлежащей к древнейшему роду Франции. Это графский род, который происходит от виконтов Лотрека. В XIV-XVII вв. глава этого рода носил титул виконта Монфа. В конце XVII в. Лотреки-Монфа сменили фамилию на «Тулуз-Лотрек».
Род Тулуз-Лотреков выделялся образованностью и особым почитанием искусства. Быть может, это обстоятельство и помогло Анри пережить страшную трагедию, случившуюся с ним в детстве, и определить своё будущее. Благодаря этому выбору и появилась эта статья.
В мае 1878 года, в возрасте 13 лет, Анри ломает шейку бедренной кости правой ноги. А через год мальчик ломает и левую ногу, при падении в канаву. После этого события ноги перестали расти, и юноша навсегда остался инвалидом. - "Подумать только! Я никогда бы не стал рисовать, если бы мои ноги были чуть длиннее". – не раз шутил Анри де Тулуз-Лотрек.
Физический дефект помешал молодому Анри пойти на военную службу, как было принято среди мужчин в их роду. Именно тогда он принимает решение стать художником. Он много рисует, и талант его растёт так стремительно, что мастерства его прежнего учителя, мастера Пренсто, уже не хватало. Анри перебирается в Париж в ожидании творческого роста. Тут он и попадает к известному в то время портретисту Леону Бонна. Свои первые работы Анри подписывает псевдонимом «Трекло».
Так он попадает на Монмартр. И Монмартр захватывает его полностью. С этого момента Анри становится частью Монмартра, а Монмартр становится частью Анри. Тут граф Тулуз-Лотрек переходит из высшего света в мир богемы, и именно в этом мире, общаясь с людьми, творящими искусство, он выработал свой, неповторимый стиль, где важна линия, а гротесковая декоративность не режет глаз, а напротив, мягко сочетается с тонкостью и изяществом образов. Стоит лишь взглянуть на созданные мастером портреты, чтобы ощутить психологизм и неповторимость противоречивого лотрековского стиля. По началу он подражает, модным тогда, импрессионистам, но потом находит свой путь. Ему уже мало сиюминутного впечатления. Он ищет способы как сделать свои работы глубже, как показать самую суть, изображаемого им мира, будь то природа, или человек. Вот потому, казалось бы, излишне декоративные работы Тулуз-Лотрека, снова и снова притягивают наш взгляд, заставляя заглядывать в самую душу его персонажей.
Скорее всего поэтому художник старается писать не холёных великосветских красавиц и красавцев. Его привлекают простые, и даже иногда порочные люди, с поломанной судьбой. В них художник находит отражении е живого мира, прекрасного в своей неповторимости.
Он пишет танцовщиц и проституток, кухарок и прачек. Они женственны и живы, без тени фальши и наносного лоска. И тем прекрасны.
Тогда же Тулуз-Лотрек пишет афиши для кабаре «Мулен Руж» «Чёрный кот» и "Диван Жапоне" и других ночных увеселительных заведений Парижа. Всего им было написано около тридцати афиш, каждая из которых настоящий шедевр. Прекрасно знавший дух ночной жизни Парижа, в своих афишах художник, передаёт и сиюминутное ощущение беззаботного праздника, и в то же время в них чувствуется атмосфера тонкого флирта и лёгкой интрижки, свойственная таким заведениям. А ведь как мастер постимпрессионизма он умел это делать прекрасно. Потому и афиши, созданные Анри Тулуз-Лотреком, ныне воспринимаются нами с таким же интересом и восхищением, как и его портреты и другие картины.
Вот только в последние два года жизни, словно предчувствуя окончание веселья, художник всё чаще использует мрачные тона в своих работах. С каждой картиной растёт ощущение печали, ожидания прощания с тем миром, который он так любил. Весной 1901 года у Анри случился паралич ног, как следствие перенесённого инсульта. А 9 сентября, в возрасте 37 лет, он умирает.
И лишь через много лет после его смерти к нему приходит признание критиков, совершенно не жаловавших его при жизни. За короткую творческую жизнь Анри Тулуз-Лотрек создал 737 картин, 275 акварелей, 363 гравюры и плаката, 5084 рисунков, несколько керамик и витражей.
Интернет-журнал "Область культуры" провёл голосование за лучший дизайн театральной афиши Великого Новгорода среди опубликованных в ОК-журнале. Большее количество голосов набрала афиша спектакля "Маленький принц", который прошёл сегодня, 29 апреля, в Новгородской областной филармонии. Автор афиши - Ксения Иноземцева. Поздравляем!
«Что такое Монмартр? Ничего. Чем он должен быть? Всем!»
Родольф Сали, владелец кабаре «Ша Нуар»
«Внимание! Вот идёт шлюха. Но не думайте, что это какая-нибудь завалявшаяся девка. Товар первого сорта!» — разорялся у входа Аристид Брюан , известный эстрадный певец и владелец только что открывшегося кабаре «Мирлитон». Анри, ему было только 24 года, с восхищением наблюдал за Брюаном и набивавшейся сюда каждый вечер богемой.
«Элизе-Монмартр». 1888. Фото: Public Domain
«Спасибо. Я провёл чудесный вечер. Наконец-то в первый раз в жизни меня в лицо назвали старым хрычом», — отзывался о «Мирлитоне» один из заядлых посетителей, дивизионный генерал. Над входом вскоре появилась вывеска: «Сюда ходят те, кто любит, чтобы их оскорбляли». К десяти вечера попасть внутрь было невозможно — кабаре было переполнено. Вечеринки проходили каждый день, гул не утихал до двух ночи.
Раньше в этом здании находилось кабаре Родольфа Сали , одного из самых известных деятелей Монмартра. Однако Сали решил переехать на улицу Лаваль, подальше от нищих бездельников и откровенных головорезов. Тем не менее его обновлённый «Ша-Нуар» был по-прежнему популярен.
Полные залы собирал и «Мулен-де-ла-Галетт», где всегда темно и грязно, а по понедельникам — чуть ли не обязательная поножовщина. «Элизе-Монмартр» — заведение поприличнее, с профессиональными танцовщицами и дежурящим в задних рядах комиссаром полиции Кутла дю Роше . Его здесь называли «Папаша Целомудрие».
Поначалу Анри де Тулуз-Лотрек больше всего любил «Элизе-Монмартр», но когда на месте претенциозного, на его взгляд, «Ша Нуар» открылся «Мирлитон», молодой художник стал его завсегдатаем и вскоре сдружился с Брюаном.
«Эти идиоты ровным счётом ничего не понимают в моих песенках, — рассказывал другу Брюан. — Они не знают, что такое нищета, и с рождения купаются в золоте. Я мщу им, понося их, а они хохочут до слёз, думая, что я шучу. А на самом деле я часто вспоминаю о прошлом, о пережитых унижениях, о грязи, которую мне пришлось увидеть. Всё это подступает комком к горлу и выливается на них потоком ругани».
«Марселла Лендер, танцующая болеро в кабаре „Шильперик“», 1895. Фото: Public Domain
Тулуз-Лотрек в детстве тоже купался в золоте. Он происходил из знатного рода генералов и полководцев, но и у него были причины ненавидеть истеблишмент. «Мирлитон» Брюана стал ему новым домом. «Тише, господа! Пришёл великий художник Тулуз-Лотрек с одним из своих друзей и каким-то сутенёром, которого я не знаю», — громогласно приветствовали Анри в «Мирлитоне».
На Монмартр Тулуз-Лотрек переехал в 19 лет. Он оставил позади отца, набожную мать, аристократические балы, незаконченное высшее образование и шикарные родовые имения. Дома Анри называли «Маленьким сокровищем», холили и лелеяли.
Он был самым активным ребёнком в семье и не представлял себе занятий лучше, чем охота и верховая езда. В этом смысле он полностью совпадал с отцом — бесстрашным офицером, славившимся не только военными, но и романтическими победами. Свободное время граф Альфонс посвящал выпивке и эксцентричным выходкам. Ему ничего не стоило выйти погулять в доспехах средневекового рыцаря. Соседи и супруга считали графа эксцентричным, Анри обожал отца и равнялся на него.
Анри де Тулуз-Лотрек. Фото: Commons.wikimedia.org
В то же время «Маленькое сокровище» не мог не замечать тревог матери. В своё время графиня Адель считала себя настоящей счастливицей, но теперь явно устала от измен мужа. Формально родители Анри разошлись, когда тому было четыре года — сразу после смерти младшего сына Ришара. Однако затем граф неоднократно возвращался домой, а графиня боялась ему перечить.
В 14 лет Анри упал с лошади и сломал левую бедренную кость. Следующие 40 дней подросток не вставал с кровати, кости срастались с трудом, восстановление продолжалось полтора года. Но как только Анри смог вести активный образ жизни — вновь полез на лошадь и вновь упал, сломав на этот раз правое бедро.
После этого Анри не вырос ни на сантиметр, и до самой смерти его рост составлял полтора метра. Гораздо хуже было другое — его туловище продолжало развиваться, и со временем «Маленькое сокровище» превратился в непропорционального урода с огромной головой и коротенькими ножками. До конца дней он ходил с тростью.
Для матери это стало трагедией, а отцу принесло лишь разочарование и раздражение: зачем ему сын, с которым даже куропатку не подстрелишь? Граф Альфонс считал, что у него отобрали первенца и больше не воспринимал Анри своим сыном. Тогда все считали, что Анри просто слабый и неловкий подросток, о наследственном остеогенезе и генетических болезнях детей близких родственников в то время не знали. Родители Анри были кузенами.
Мать продолжала любить и поддерживать сына, но она знала, что для снобов из аристократического круга Анри станет объектом для насмешек. Здесь ценятся удаль жестоких сражений и витиеватые бальные па.
Анри и сам понимал, что происходит, хотя старался не подавать виду. Он сам больше всех иронизировал о своём уродстве — превентивный удар, ведь так или иначе жестокую шутку произнесёт кто-то другой. Обожавший ходить с отцом на охоту, он понял, что теперь в его жизни осталась только живопись.
Сдав экзамены на зрелость, успешно отучившись в нескольких художественных мастерских, к 19 годам юный Тулуз-Лотрек понял, что пришло время начать собственную жизнь.
Лотрек поселился у друзей — Рене и Лили Гренье на улице Фонтен, 19 бис. Лили пользовалась большой популярностью, её любили художники, музыканты и предприниматели. Влюбился в неё и Анри, правда, ему хватало такта сдерживать себя. Лили об этом, скорее всего, не догадывалась, и они стали близкими друзьями.
«В салоне на улице де Мулен». 1894. Фото: Public Domain
В компании Гренье Лотрек был заводилой, он охотно участвовал во всех развлечениях, которые придумывала Лили. Анри прослыл мастером светских бесед и неизменно производил впечатление на собравшихся гостей. Вместе с друзьями Анри часто ходил в кабаре, где тоже стал душой компании. Лотрек также стал завсегдатаем публичного дома на улице Стейнкерк.
Никаких иллюзий у Лотрека уже не было — на танцпол он не стремился. Каждый вечер Анри заказывал рюмку за рюмкой и рисовал всех, кого встречал, — на салфетках, обрывках бумаг, углём, карандашом. В ход шло буквально всё. Рисование опьяняло молодого человека не меньше вина. «Я могу пить, не опасаясь, ведь мне, увы, не высоко падать!» — шутил он.
Внимательный глаз художника с первого взгляда подмечал все особенности «мишени», Анри мог выразить их одной-единственной линией. Он рисовал спившихся поэтов и потерявших надежду проституток, известных журналистов и литераторов, представителей света и полусвета. Лотрек рисовал всех без разбору — его интересовала личность, он изображал характер, а не внешность.
«Никчёмные». 1891. Фото: Public Domain
В публичных домах Лотрек встречал людей, которым уже нечего скрывать или терять. Для него, выросшего среди снобов, мошенники, сутенёры и проститутки в прокуренных залах «Элизе-Монмартр», «Мулен-де-ла-Галетт» и «Мирлитона» были глотком чистого воздуха.
«Мирлитон» тем временем процветал. Брюан зарабатывал по 50 тысяч франков в год (около €3,5 млн на сегодняшние деньги). Здесь собирался весь Монмартр, а во время уличных облав прятались уличные проститутки. По пятницам здесь проходили вечеринки для изысканной публики — вход стоил в 12 раз дороже.
В октябре 1889 года Монмартр стоял на ушах — экстравагантный бизнесмен Жозеф Оллер объявил, что на месте снесённого четыре года назад «Рен-Бланш» открывается «Мулен Руж». На открытие пришли все кутилы Парижа, включая князя Трубецкого и графа де Ларошфуко . Не мог пройти мимо и Тулуз-Лотрек.
Одна из стен огромного зала была зеркальная. Помещение ярко подсвечивалось рампами и люстрами, повсюду висели стеклянные шары. Девушки на сцене танцевали кадриль, а примой «Мулен Руж» стала уже известная Ла Гулю по прозвищу «Обжора».
Ей было 23 года, она уже покорила Монпарнас и стала главной звездой «Мулен-де-ла-Галетт». Девушка представлялась публике наглой и надменной женщиной, попробовавшей в жизни почти всё. По окончании выступления она не кланялась, молча разворачивалась и, покачивая бёдрами в чёрной юбке шириной в пять метров, уходила за кулисы. Ла Гулю знала, что сотни мужских глаз жадно провожают её аппетитные ножки. «Не угостите даму?» — так начинался каждый её разговор, когда она спускалась в зал.
Среди поклонников Ла Гулю был и Лотрек. В «Мулен Руж» было собрано всё, что он любил, и с первого же вечера Анри стал здесь постоянным гостем. Он начинал вечер в «Мирлитоне», затем по пути в «Ша Нуар» заглядывал в бар и, наконец, завершал вечер в «Мулен Руж». Не забывал он и о публичных домах, которые посещал с прилежанием хорошего школьника.
«Ла Гулю с двумя подругами в „Мулен Руж“», 1892. Фото: Public Domain
Жозеф Оллер был наслышан об известном художнике. Он стремился сделать «Мулен Руж» ещё более известным и для этого хотел развесить по городу яркие и необычные афиши. Рекламный плакат для открытия «Мулен Руж» нарисовал признанный мастер Жюль Шере , но 55-летний мэтр изобразил кабаре с порхающими Пьеро и ангелочками. Оллеру требовалось что-то более яркое и порочное.
Лотрек согласился на предложение Оллера мгновенно. В центре первой же его афиши была изображена Ла Гулю. Минимальными выразительными средствами художник смог передать все нотки искомого образа — прокуренное помещение, толпу зевак, чьи взоры обращены к Ла Гулю, её всегда отстранённому выражению лица и кокетливым, провоцирующим позам.
Анри почувствовал, что может реализовать себя как художник в рекламе. Да, по сравнению с полотнами импрессионистов, их глубоким анализом света и тени, глубокими чувствами и мимолётными ощущениями, афиши кабаре — низкий жанр. Зато здесь не было никаких правил, и Лотрек мог рисовать так, как считал нужным.
Развешанные по всему бульвару Клиши афиши с Ла Гулю сработали, аншлаги в «Мулен Руж» были каждый вечер. Выбранный Лотреком стиль подошёл идеально. Он изображал простые образы, тонко подмечая в них психологию личности. На его афишах люди становились понятными и легко считываемыми характерами. Афиши Анри были искренними и правдивыми — на них изображалось ровно то, что ожидало посетителя за дверьми кабаре.
«Мулен Руж, Ла Гулю» 1891. Фото: Public Domain
Оллер не успевал пересчитывать прибыль, Ла Гулю стала лицом и душой «Мулен Руж». Кабаре, в свою очередь, заняло центральное место в ночной жизни Монмартра, ставшего единственным местом в Париже, ради которого стоило туда ехать в XIX веке.
Отлично шли дела и у Лотрека. Его масштабные полотна выставлялись среди активистов брюссельской «Группы двадцати», их высоко ценил Эдгар Дега . Художник часто ходил в театр, где вместе с супругами Гренье кидался ботинками в актёров, если те, на их взгляд, плохо играли. Несколько недель Лотрек провёл на яхте «Кокорико» в Аркашонском заливе. Анри жил легкомысленно и ни в чём себе не отказывал. О художнике узнали обыватели, это был несомненный успех.
Закомплексованный урод с непропорциональным телом, он всегда доверял оценкам других больше, чем своим собственным. Именно поэтому он был счастлив услышать похвалу от учителей, поэтому хотел выставляться вместе с импрессионистами и именно поэтому был рад стать известным художником — реализовать себя в единственной доступной ему области.
В общей сложности Лотрек создал более трёхсот афиш для «Мулен Руж». Среди публики он был не менее известен, чем сама Ла Гулю, и это не могло не льстить Анри, от которого в своё время отказался собственный отец.
Лотрек ни на секунду не забывал о своей болезни и считал, что её причина — в его собственной неловкости. За словом в карман он не лез и среди публики порой слыл циником. Впрочем, близкие люди понимали, что за жёсткой и нахальной натурой прячется напуганный ребёнок, «Маленькое сокровище».
Анри де Тулуз-Лотрек. Портрет работы Джованни Болдини. Фото: Commons.wikimedia.org
Он ненавидел отца и часто рисовал на него карикатуры. В то же время Анри любил мать, но старался не попадаться ей на глаза, чтобы не напоминать ей о своём уродстве.
Гуляя по вечерам, Лотрек мог прокричать на всю улицу, что вон та девушка отдастся ему за пару франков. Однако друзья — в первую очередь Лили Гренье — знали, что тот боится насмешек, и грубость — защитная реакция. Хотя художник постоянно находился в окружении приятелей, собутыльников и проституток, в глубине души он оставался одиноким и изо всех сил стремился вытеснить мрачные мысли алкоголем.
В феврале 1899 года после очередного приступа белой горячки Лотрека отправили на два месяца в психиатрическую клинику. Здоровье Анри уже было подорвано сифилисом — он заразился от рыжеволосой Розы, постоянной посетительницы «Элизе-Монмартр».
После лечения Лотрек отправился на атлантическое побережье и в апреле 1901 года вернулся в Париж — исхудавший и совершенно ослабленный. Алкоголь по улицам Монмартра тёк рекой, и игнорировать эти бурные течения художник не собирался.
Нездоровый образ жизни продолжал подтачивать Лотрека. Через два месяца организм стал не выдерживать, и он снова покинул Париж. Случившийся в августе инсульт парализовал половину тела. Анри сдался и попросил мать забрать его к себе в замок неподалёку от Бордо. В этом замке, на руках у матери, он скончался 9 сентября. Анри де Тулуз-Лотреку было 36 лет.
