Лиза Калитина - одна из самых известных тургеневских героинь. Уже более 150 лет читателей романа И.С. Тургенева волнует вопрос: почему Лиза Калитина ушла в монастырь? В этой статье будут представлены две точки зрения на этот вопрос: точка зрения известного литературного критика 19-го века Дмитрия Писарева и точка зрения русского писателя 20-го века Даниила Андреева.
Лиза Калитина. Художник Д. Боровский
Сначала краткое содержание романа "Дворянское гнездо":
Из-за границы в один из российских городов приезжает Фёдор Иванович Лаврецкий, которому в Париже изменила жена. Решив расстаться с женой, он решает залечить душевные раны на родной земле. Здесь он знакомится с Лизой Калитиной - набожной девушкой. Своей чистотой и светлостью она вновь пробуждает в нём желание жить и любить.
Лаврецкий. Художник Константин Рудаков
Однако Лиза просит его примириться с женой. Из Парижа приходит весть о смерти жены Лаврецкого, тогда Лаврецкий решается признаться Лизе в любви:
"Мелькнул знакомый облик, и в гостиной появилась Лиза. В белом платье, с нерасплетенными косами по плечам, она тихонько подошла к столу, нагнулась над ним, поставила свечку и чего-то поискала; потом, обернувшись лицом к саду, она приблизилась к раскрытой двери и, вся белая, легкая, стройная, остановилась на пороге. Трепет пробежал по членам Лаврецкого.
-- Лиза! -- сорвалось едва внятно с его губ.
Она вздрогнула и начала всматриваться в темноту.
-- Лиза! -- повторил Лаврецкий громче и вышел из тени аллеи.
Лиза с испугом вытянула голову и пошатнулась назад: она узнала его. Он назвал ее в третий раз и протянул к ней руки. Она отделилась от двери и вступила в сад.
-- Вы? -- проговорила она. -- Вы здесь?
-- Я... я... выслушайте меня, -- прошептал Лаврецкий и, схватив ее руку, повел ее к скамейке.
Она шла за ним без сопротивления; ее бледное лицо, неподвижные глаза, все ее движения выражали несказанное изумление. Лаврецкий посадил ее на скамейку и сам стал перед ней.
-- Я не думал прийти сюда, -- начал он, -- меня привело... Я... я... я люблю вас, -- произнес он с невольным ужасом.
Лиза медленно взглянула на него; казалось, она только в это мгновение поняла, где она и что с нею. Она хотела подняться, не могла и закрыла лицо руками.
-- Лиза, -- произнес Лаврецкий, -- Лиза, -- повторил он и склонился к ее ногам...
Ее плечи начали слегка вздрагивать, пальцы бледных рук крепче прижались к лицу.
-- Что с вами? -- промолвил Лаврецкий и услышал тихое рыдание. Сердце его захолонуло... Он понял, что значили эти слезы. -- Неужели вы меня любите? -- прошептал он и коснулся ее коленей.
-- Встаньте, -- послышался ее голос, -- встаньте, Федор Иваныч. Что мы это делаем с вами?
Он встал и сел подле нее на скамейку. Она уже не плакала и внимательно глядела на него своими влажными глазами.
-- Мне страшно; что это мы делаем? -- повторила она.
-- Я вас люблю, -- проговорил он снова, -- я готов отдать вам всю жизнь мою.
Она опять вздрогнула, как будто ее что-то ужалило, и подняла взоры к небу.
-- Это все в Божьей власти, -- промолвила она.
-- Но вы меня любите, Лиза? Мы будем счастливы?
Она опустила глаза; он тихо привлек ее к себе, и голова ее упала к нему на плечо... Он отклонил немного свою голову и коснулся ее бледных губ".
Тургенев так описывает чувства Лизы после свидания с Лаврецким: "Она колебалась, пока сама себя не понимала; но после того свидания, после того поцелуя -- она уже колебаться не могла; она знала, что любит, -- и полюбила честно, не шутя, привязалась крепко, на всю жизнь -- и не боялась угроз: она чувствовала, что насилию не расторгнуть этой связи".
Лиза и Лаврецкий у пруда. Художник Константин Рудаков
Лаврецкий и Лиза выходят из церкви. Художник Константин Рудаков
На следующий день к Лаврецкому неожиданно приехала жена (весть о её смерти оказалась ложной) и стала просить о прощении. Лиза сказала Лаврецкому, чтобы он примирился с женой, а сама ушла в монастырь.
Лиза с Марфой Тимофеевной перед уходом в монастырь. Художник Константин Рудаков
Примирение Лаврецкого с женой. Художник Константин Рудаков
Дмитрий Писарев в своей статье "Дворянское гнездо" излагает своё видение образа Лизы Калитиной:
"Лиза -- девушка, богато одаренная природою; в ней много свежей, неиспорченной жизни; в ней все искренне и неподдельно. У нее есть и природный ум и много чистого чувства. По всем этим свойствам она отделяется от массы и примыкает к лучшим людям нашего времени. Но богато одаренные природы родятся во всякое время; умные, искренне и глубоко чувствующие девушки, не способные на мелкий расчет, бывают во всяком обществе. Не в природных качествах души и ума, а во взгляде на вещи, в развитии этих качеств и в их практическом применении должно искать влияния эпохи на отдельную личность. В этом отношении Лиза не обогнала своего века; личность ее сформировалась под влиянием тех элементов, которых различные видоизменения мы ежедневно встречаем в нашей современной жизни. (...) Она по-прежнему считает покорность высшею добродетелью женщины; она молча покоряется, насильно закрывает себе глаза, чтобы не видать несовершенств окружающей ее сферы. Помириться с этою сферою она не может: в ней слишком много неиспорченного чувства истины; обсуживать или даже замечать ее недостатки она не смеет, потому что считает это предосудительною или безнравственною дерзостию. Потому, стоя неизмеримо выше окружающих ее людей, она старается себя уверить, что она такая же, как и они, даже, пожалуй, хуже, что отвращение, которое возбуждает в ней зло или неправда, есть тяжкий грех, нетерпимость, недостаток смирения. (...) Воображение, настроенное с детства рассказами набожной, но неразвитой няньки, и чувство, -- свойственное всякой женской, впечатлительной природе, получили полное преобладание над критическою способностию ума. Считая грехом анализировать других, Лиза не умеет анализировать и собственной личности. Когда ей должно на что-нибудь решиться, она редко размышляет: в подобном случае она или следует первому движению чувства, доверяется врожденному чутью истины, или спрашивает совета у других и подчиняется чужой воле, или ссылается на авторитет нравственного закона, который всегда понимает буквально и всегда слишком строго, с фанатическим увлечением. Словом, она не только не достигает умственной самостоятельности, но даже не стремится к ней и забивает в себе всякую живую мысль, всякую попытку критики, всякое рождающееся сомнение. В практической жизни она отступает от всякой борьбы; она никогда не сделает дурного поступка, потому что ее охраняют и врожденное нравственное чувство и глубокая религиозность; она не уступит в этом отношении влиянию окружающих, но когда нужно отстаивать свои права, свою личность, она не сделает ни шагу, не скажет ни слова и с покорностию примет случайное несчастие как что-то должное, как справедливое наказание, поразившее ее за какую-то воображаемую вину. При таком взгляде на вещи у Лизы нет орудия против несчастия. Считая его за наказание, она несет его с благоговением, не старается утешиться, не делает никаких попыток стряхнуть с себя его гнетущее влияние: такие попытки показались бы ей дерзким возмущением. "Мы были наказаны", -- говорит она Лаврецкому. За что? на это она не отвечает; но между тем убеждение так сильно, что Лиза признает себя виновною и посвящает всю остальную жизнь на оплакивание и отмаливание этой неведомой для нее и несуществующей вины. Восторженное воображение ее, потрясенное несчастным происшествием, разыгрывается и заводит ее так далеко, показывает ей такой мистический смысл, такую таинственную связь во всех совершившихся с нею событиях, что она, в порыве какого-то самозабвения, сама называет себя мученицею, жертвою, обреченною страдать и молиться за чужие грехи. "Нет, тетушка, -- говорит она: -- не говорите так. Я решилась, я молилась, я просила совета у Бога. Все кончено; кончена моя жизнь с вами. Такой урок недаром; да я уж не в первый раз об этом думаю. Счастие ко мне не шло; даже когда у меня были надежды на счастие, сердце у меня все щемило. Я все знаю, и свои грехи и чужие, и как папенька богатство наше нажил; я знаю все. Все это отмолить, отмолить надо. Вас мне жаль, жаль мамаши, Леночки; но делать нечего. Чувствую я, что мне не житье здесь, я уже со всем простилась, всему в доме поклонилась в последний раз. Отзывает меня что-то, тошно мне, хочется мне запереться навек. Не удерживайте меня, не отговаривайте; помогите мне, не то я одна уйду..." И так кончается жизнь молодого, свежего существа, в котором была способность любить, наслаждаться счастием, доставлять счастие другому и приносить разумную пользу в семейном кругу... и какую значительную пользу может принести в наше время женщина, какое согревающее, благотворное влияние может иметь ее мягкая, грациозная личность, ежели она захочет употребить свои силы на разумное дело, на бескорыстное служение добру. Отчего же уклонилась от этого пути Лиза? Отчего так печально и бесследно кончилась ее жизнь? Что сломило ее? Обстоятельства, скажут некоторые. Нет, не обстоятельства, ответим мы, а фанатическое увлечение неправильно понятым нравственным долгом. Не утешения искала она в монастыре, не забвения ждала она от уединенной и созерцательной жизни: нет! она думала принести собою очистительную жертву, думала совершить последний, высший подвиг самоотвержения. Насколько она достигла своей цели, пусть судят другие ".
Иначе видит образ Лизы Калитиной Даниил Андреев. В своей книге "Роза мира" он пишет:
"драма, разыгравшаяся в жизни Лизы, … ударила по заветнейшему, нежнейшему, что она носила в себе: по её религиозной совести. Столкновение произошло между этой совестью и любовью - а любить Лиза могла в жизни лишь раз (она - образец характеров-однолюбов), и любовь для неё была столь же священна, как её понятия о добре и правде. Она поняла, и поняла совершенно правильно, что для неё, для человека такой совести и такой любви, развязать этот узел в условиях нашего человеческого мира невозможно. Ни один мудрец не придумает другого выхода из положения, если только пожелает видеть Лизу такой, какой она была у Тургенева, а не такой, какой ему хочется. А если развязать узел - непредставимо как - можно будет только в другом мире, то что же может наполнить и осмыслить остающиеся годы жизни в Энрофе [земной мир], как не подготовка и не очищение себя ради достойного перехода в тот мир, где будут развязываться сложнейшие узлы, завязанные здесь "?
Следуя за мыслью Даниила Андреева, мы понимаем, что Лиза вовсе не похоронила себя в монастыре, потеряв надежду на любовь, она жила надеждой на соединение с любимым в мире ином.
Те постоянные сомнения в возможности счастья, которые терзали её еще до известия о возвращении жены Лаврецкого, объясняются вовсе не слабостью Лизы, а её проницательностью: она, как человек, близкий Богу и видящий те связи, которых обычный человек не видит, понимала сердцем, что Лаврецкий по-прежнему несвободен, несмотря на то, что его жена, казалось бы, мертва. Лиза полусознательно видела эту связь Лаврецкого с женой, однако сознательно закрывала на это глаза, пытаясь поверить в возможность любви и счастья для себя. Именно за сознательное закрывание глаз в ответ на высшую правду, ведомую только ей, и винила себя впоследствии Лиза, когда говорила Лаврецкому, что наказана. Однако она знала, что препятствия, мешающие ей соединиться с любимым в этой жизни, исчезнут в мире ином и тогда ничто не помешает им соединиться в вечном небесном браке. Не случайно Тургенев заканчивает роман встречей Лизы и Лаврецкого:
"Но что сказать о людях, еще живых, но уже сошедших с земного поприща, зачем возвращаться к ним? Говорят, Лаврецкий посетил тот отдаленный монастырь, куда скрылась Лиза, - увидел ее. Перебираясь с клироса на клирос, она прошла близко мимо него, прошла ровной, торопливо-смиренной походкой монахини - и не взглянула на него; только ресницы обращенного к нему глаза чуть-чуть дрогнули, только еще ниже наклонила она свое исхудалое лицо - и пальцы сжатых рук, перевитые четками, еще крепче прижались друг к другу. Что подумали, что почувствовали оба? Кто узнает? Кто скажет? Есть такие мгновения в жизни, такие чувства... На них можно только указать - и пройти мимо".
В этих строках романа чувствуется, что любовь, связавшая души Лаврецкого и Лизы, жива и связь между их душами сохранится навечно.
Теги
Чистое и трогательное чувство Лизы Калитиной и Федора Ивановича Лаврецкого, героев романа И.С. Тургенева «Дворянское гнездо», всегда вызывало симпатии и сочувствие читателей. Федор Иванович старше Лизы, он пережил глубокое разочарование в семейной жизни жена всегда была ему чужим человеком, ее волновал успех в свете, поклонники, парижская жизнь. Узнав о ее измене, Федор Иванович вернулся в Россию, не желая больше с ней встречаться. Он прочел в газете известие о смерти жены и пока не знает, верить ли этому. Общаясь с соседями по имению, он ближе знакомится с Лизой Калитиной и не может остаться равнодушным к умной и чуткой девушке.
Сцена их объяснения кульминационная сцена их взаимоотношений. Непосредственно перед этим эпизодом была сцена не менее важная спор Лаврецкого и Паншина, молодого, подающего большие надежды чиновника, который также ухаживает за Лизой.
Слушая их спор, Лиза чувствует, что она на стороне Лаврецкого и что у них общие взгляды на жизнь, на историю России, на дальнейшие пути ее развития. «Лизе и в голову не приходило, что она патриотка, но ей было по душе с русскими людьми». Девушка невольно понимает, что Лаврецкий говорил для нее, и «оба они поняли, что тесно сошлись в этот вечер, поняли, что и любят и не любят одно и то же». При расставании они, взглянув друг на друга, улыбнулись «так, кажется, взялись бы они за руки, наговорились бы досыта». Но идти домой Лаврецкому не хочется, он вышел в поле, долго бродил по тропинкам и неожиданно для самого себя забрел в сад Калитиных. Узнав местно, он думает, что «это недаром». Он сидит на скамейке в саду, думая о Лизе и глядя на ее окна. И когда девушка в белом платье со Свечой в руках выходит к открытой двери в сад, Федор Иванович с трепетом зовет ее. Он ведет ее к скамейке и говорит о своей любви «с невольным ужасом» он пока не уверен, свободен ли он и имеет ли право так поступить. Лиза слушает его изумленно, со слезами на глазах, она тоже понимает, что эти чувства между ними немыслимы, ей страшно, но она верит что все в божьей власти. Надежда на то, что они будут счастливы все же не угасает.
Эта сына описана Тургеневым поэтически и печально. Безвыходное положение героев и чистые нежные чувства, волнение близких душ и отчаяние от осознания тупика вот как рисует автор эту сцену. Несомненно, это один из наиболее волнующих эпизодов романа, вызывающий восхищение читателя тонким психологизмом и мастерством Тургенева-художника. Музыка старика Лемма созвучна душе героя, она потрясает его душу «счастьем любви». И Лиза, и Лаврецкий не спят до утра Лиза молилась, Федор Иванович думал обо всем произошедшем, а впереди героев ожидают ее более драматические события.
«Дворянское гнездо» - одно из самых замечательных художественных произведений Тургенева. Тонкость в выражении чувств, душевных переживаний героев, лиризм, пронизывающий весь роман, драматичность сцен и необыкновенные поэтические картины природы – все это увлекает читателя.
Самым ярким эпизодом, сочетающим в себе и лиризм, и тонкий психологический анализ, и красоту природы, является сцена объяснения Лизы и Лаврецкого (глава 34-ая). Она следует за эпизодом, изображающим спор Лаврецкого с Паншиным. Такая последовательность эпизодов неслучайна. Ведь этот спор показал, что у Лаврецкого и Лизы очень много общего: «…оба они поняли, что тесно сошлись в этот вечер, поняли, что и любят и не любят одно и то же». Поэтому сцена спора как бы подготавливает сцену объяснения Лизы и Лаврецкого.
После ухода от Калитиных Лаврецкий не идет домой. Он бродит по полю, и словно какая-то неведомая сила вновь возвращает его к дому Калитиных. «Это недаром», - думает Лаврецкий. Душевное состояние героя передает описание природы: «Все было тихо кругом». Интересно, что мотив тишины, безмолвия присутствует не только в этом эпизоде, но является основной чертой в изображении отношений Лизы и Лаврецкого. Тишина, безмолвие придают сценам с участием этих героев определенную эмоциональность.
Услышав голос Лаврецкого, Лиза тихонько выходит в сад, а затем идет за Лаврецким без сопротивления. Ее изумленное состояние в этот момент передают «бледное лицо, неподвижные глаза, все ее движения». Она не понимает, где находится. Лишь услышав признание Лаврецкого в любви к ней, Лиза понимает, что с ней произошло, но по-прежнему отказывается верить в это. Она отвечает Лаврецкому со свойственной ей религиозностью: «Это все в Божьей власти…»
На вопрос Лаврецкого об их дальнейшей судьбе Лиза не дает прямого ответа. Но она не противится герою, когда тот пытается ее поцеловать. Это свидетельствует о силе и полноте чувства, которое девушка испытывает к Федору Ивановичу.
Казалось бы, сцена объяснения в любви требует большого диалога героев, в котором они выражали бы свои чувства. Но у Тургенева все по-другому. Очень большое место занимает описание состояния героев, но, в то же время, писатель не анализирует детально душевное состояние персонажей. И все же Тургеневу удается передать всю полноту внутренней жизни Лизы и Лаврецкого. Это достигается благодаря единству их настроений, через паузы (об этом свидетельствует обилие многоточий в репликах), через взгляды, выражение лица («Лиза медленно взглянула на него», «она уже не плакала и внимательно глядела на него своими влажными глазами», «подняла взоры к нему», «опустила глаза», «неподвижные глаза») или интонации. Создается ощущение единого внутреннего движения. Влюбленные понимают друг друга без слов, на что указывают и авторские замечания:
"- Что с вами? – промолвил Лаврецкий и услышал тихое рыдание, сердце его захолонуло… Он понял, что значили эти слезы. – Неужели вы меня любите?"
Данный эпизод показывает мастерство Тургенева в передаче внутренних переживаний человека. Писатель не использует яркие романтические краски, но достигает возвышенного настроения в изображении любви.
Очень тонко Тургенев передает состояние своих героев через описание природы. В целом, в рассказе об отношениях Лизы и Лаврецкого постоянно происходит смена светлых и темных красок природы в зависимости от перемен в судьбе героев. Ночь, когда Лаврецкий признается в любви к Лизе, тиха и светла. Именно в эту тихую и светлую летнюю ночь они единственный раз соединили губы в поцелуе.
Спокойный пейзаж передает всю чистоту и искренность любви героев друг к другу. Описание пейзажа, неторопливые действия героев, паузы в их репликах создают ощущение замедленности действия. В движениях Лизы и Лаврецкого нет порывистости, всплеска чувств. Вся сцена объяснения в любви проникнута лиризмом, даже каким-то настроением увядания. Атмосфера, в которой написана сцена, готовит к тому, что дальше в отношениях влюбленных будет не все так гладко.
Действительно, в следующих главах читатель поймет, что сцена объяснения в любви Лаврецкого и Лизы – единственный светлый момент в их отношениях. Только тогда герои открыто, без каких бы то ни было препятствий, могли быть счастливы.
Данный эпизод, мастерски разработанный Тургеневым, по праву можно назвать одним из лучших в романе. Он не только помогает раскрыть характеры героев, но и передает один из самых важных моментов в их жизни - объяснение в любви, короткое, но счастливое время взаимного чувства.
В данном эпизоде проявляются все основные приемы и особенности стиля Тургенева. По этому отрывку мы можем судить о творческой манере писателя, его взглядах на многие жизненные вопросы.
Основные образы в романе Тургенева «Дворянское гнездо»
«Дворянское гнездо» (1858) было восторженно встречено читателями. Всеобщий успех объясняется драматичностью сюжета, остротой нравственной проблематики, поэтичностью нового произведения писателя. Дворянское гнездо воспринималось как определенное социально-культурное явление, предопределившее характер, психологию, поступки героев романа, в конечном счете - их судьбы. Тургеневу были близки и понятны герои, вышедшие из дворянских гнезд; он относится к ним и изображает их с трогательным участием. Это нашло отражение в подчеркнутом психологизме образов главных действующих лиц (Лаврецкого и Лизы Калитиной), в глубоком раскрытии богатства их духовной жизни. Любимые герои писатели способны тонко чувствовать природу и музыку. Для них характерно органическое слияние эстетического и нравственного начал.
Впервые Тургенев много места уделяет предыстории героев. Так, для формирования личности Лаврецкого немаловажное значение имело то, что мать его была крепостной крестьянкой, а отец - помещиком. Он сумел выработать твердые жизненные принципы. Не все они выдерживают проверку жизнью, но все же эти принципы у него есть. Ему присуще чувство ответственности перед родиной, желание принести ей практическую пользу.
Важное место занимает в «Дворянском гнезде» лирическая тема России, сознание особенностей ее исторического пути. Эта проблематика наиболее отчетливо выражена в идейном споре Лаврецкого с «западником» Паншиным. Показательно, что Лиза Калитина полностью на стороне Лаврецкого: «Русский склад ума ее радовал». Справедливо замечание Л. М. Лотман, что «в домах Лаврецких и Калитиных родились и созрели духовные ценности, которые навсегда останутся достоянием русского общества, как бы оно ни переменилось».
Нравственная проблематика «Дворянского гнезда» тесно связана с двумя повестями, написанными Тургеневым ранее: «Фаустом» и «Асей». Столкновение таких понятий, как долг и личное счастье, определяет существо конфликта романа. Сами эти понятия наполняются высоким нравственным и в конечном счете - общественным смыслом, становятся одними из важнейших критериев оценки личности. Лиза Калитина, как и пушкинская Татьяна, полиостью принимает народное представление о долге и морали, воспитанное у нее няней Агафьей. В исследовательской литературе иногда в этом усматривают слабость тургеневской героини, приводящую ее к смирению, покорности, религии…
Есть и другое мнение, согласно которому за традиционными формами аскетизма Лизы Калитиной кроются элементы нового этического идеала. Жертвенный порыв героини, ее стремление приобщиться к вселенскому горю предвещают новую эпоху, несущую идеалы самоотвержения, готовности идти на гибель за величественную идею, за счастье народа, что станет характерным для русской жизни и литературы конца 60-70-х годов.
Тема «лишних людей» у Тургенева по существу заканчивалась в «Дворянском гнезде». Лаврецкий приходит к твердому сознанию, что силы его поколения исчерпаны. Но ему же дано заглянуть в будущее. В эпилоге он, одинокий и разочарованный, думает, глядя на играющую молодежь: «Играйте, веселитесь, растите, молодые силы… жизнь у вас впереди, и вам легче будет жить…» Так был намечен переход к следующим романам Тургенева, в которых главную роль играли уже «молодые силы» новой, демократической России.
Излюбленное место действия в тургеневских произведениях - "дворянские гнезда" с царящей в них атмосферой возвышенных переживаний. Их судьба волнует Тургенева и один из своих романов, который так и называется "Дворянское гнездо", проникнут чувством тревоги за их судьбу.
Этот роман проникнут сознанием того, что "дворянские гнезда" вырождаются. Критические освещает Тургенев дворянские родословные Лаврецких и Калитиных, видя в них летопись крепостнического произвола, причудливую смесь "барства дикого" и аристократического преклонения перед Западной Европой.
Тургенев очень точно показывает смену поколений в роде Лаврецких, их связи с -различными периодами исторического развития. Жестокий и дикий самодур-помещик, прадед Лаврецкого ("что барин восхотел, то и творил, мужиков за ребра вешал... старшого над собой не знал"); его дед, который однажды "перепорол всю деревню", безалаберный и хлебосольный "степной барин"; полный ненависти к Вольтеру и "изуверу" Ди-дероту, - это типичные представители русского "барства дикого". Сменяют их приобщившиеся к культуре то претензии на "французскость", то англоманство, что мы видим в образах легкомысленной старой княжны Кубенской, в весьма преклонном возрасте вышедшей замуж за молодого француза, и отца героя Ивана Петровича Начав с увлечения "Декларацией прав человека" и Дидро, он кончил молебнами и баней. "Вольнодумец - начал ходить в церковь и заказывать молебны; европеец - стал париться и обедать в два часа, ложиться в девять, засыпать под болтовню дворецкого; государственный человек - сжег все свои планы, всю переписку,
трепетал перед губернатором и егозил перед исправником". Такова была история одного из родов русского дворянства
Также дано представление о семействе Калитиных, где родителям нет никакого дела до детей, лишь бы были накормлены и одеты.
Вся эта картина дополняется фигурами сплетника и шута старого чиновника Гедеонове кого, лихого отставного штаб-ротмистра и известного игрока - отца Панигина, любителя казенных денег - отставного генерала Коробьина, будущего тестя Лаврецкого, и т.п. Рассказывая историю семей персонажей романа, Тургенев создает картину весьма далекую от идиллического изображения "дворянских гнезд". Он показывает раэрошерстую Россию, люди которой ударяются во все тяжкие от полного курса на запад до буквально дремучего прозябания в своем имении.
А все "гнезда", которые для Тургенева были оплотом страны, местом, где концентрировалась и развивалась ее мощь, претерпевают процесс распада, разрушения. Описывая предков Лаврецкого устами народа (в лице дворового человека Антона), автор показывает, что история дворянских гнезд омыта слезами многих их жертв.
Одна из них - мать Лаврецкого - простая крепостная девушка, оказавшаяся, на свое несчастье, слишком красивой, что привлекает внимание барича, который, женившись из желания досадить отцу, отправился в Петербург, где увлекся другой. А бедная Малаша, не перенеся еще и того, что у нее, в целях воспитания, отняли сына, "безропотно, в несколько дней угасла".
Тема "безответности" крепостного крестьянства сопровождает все повествование Тургенева о прошлом рода Лаврецких. Образ злой и властной тетки Лаврецкого Глафиры Петровны дополняют образы постаревшего на барской службе дряхлого лакея Антона и старухи Апраксеи. Эти образы неотделимы от "дворянских гнезд".
Помимо крестьянской и дворянской линий автор еще разрабатывает линию любовную. В борьбу между долгом и личным счастьем перевес оказывается на стороне долга, которому любовь не в силах противостоять. Крах иллюзий героя, невозможность для него личного счастья являются как бы отражением того социального краха, который пережило дворянство в эти годы.
"Гнездо" - это дом, символ семьи, где не прерывается связь поколений. В романе Дворянское гнездо" нарушена эта связь, что символизирует разрушение, отмирание родовых поместий под влиянием крепостного права. Итог этого мы можем видеть например, в стихотворении Н. А. Некрасова "Забытая деревня".
Но Тургенев надеется, что не все еще потеряно, и обращается в романе, прощаясь с прошлым, к новому поколению, в котором он видит будущее России.
Лиза Калитина - самая поэтичная и грациозная из всех женских личностей, когда-либо созданных Тургеневым. Лиза при первом знакомстве предстаёт перед читателями стройной, высокой, черноволосой девушкой лет девятнадцати. «Её природные качества: искренность, естественность, природный здравый смысл, женственная мягкость и грация поступков и душевных движений. Но в Лизе женственность выражается в робости, в стремлении подчинить чужому авторитету свою мысль и волю, в нежелании и неумении пользоваться врождённою проницательностью и критической способностью. <…> Она по-прежнему считает покорность высшим достоинством женщины. Она молча покоряется, чтобы не видеть несовершенства окружающего мира. Стоя неизмеримо выше окружающих её людей, она старается себя уверить, что она такая же, как и они, что отвращение, которое возбуждает в ней зло или неправда, есть тяжкий грех, недостаток смирения» 1 . Она религиозна в духе народных верований: её привлекает в религии не обрядовая сторона, а высокая нравственность, совестливость, терпеливость и готовность безоговорочно подчиниться требованиям сурового нравственного долга. 2 «Эта девушка богато одарена природою; в ней много свежей, неиспорченной жизни; в ней всё искренне и неподдельно. У неё есть природный ум и много чистого чувства. По всем этим свойствам она отделяется от массы и примыкает к лучшим людям нашего времени» 1 . По мнению Пустовойта, у Лизы цельный характер, ей свойственно нести моральную ответственность за свои поступки, она доброжелательна к людям и требовательна к себе. «От природы ей присущи живой ум, сердечность, любовь к прекрасному и – что самое главное – любовь к простому русскому народу и ощущение своей кровной связи с ним. Она любит простой народ, хочет ему помочь, сблизиться с ним». Лиза знала, как несправедливы по отношению к нему были её предки-дворяне, сколько бедствий и страданий людям причинил, например, её отец. И, будучи с детства воспитана в религиозном духе, она стремилась «всё это отмолить» 2 . «Лизе и в голову не приходило, - пишет Тургенев, - что она – патриотка; но ей было по душе с русскими людьми; русский склад ума её радовал; она, не чинясь, по целым часам беседовала со старостой материнского имения, когда он приезжал в город, и беседовала с ним, как с ровней, без всякого барского снисхождения». Это здоровое начало проявилось в ней под влиянием няни – простой русской женщины Агафьи Власьевны, которая воспитала Лизу. Рассказывая девочке поэтичные религиозные предания, Агафья толковала их как бунт против несправедливости, царящей в мире. Под влиянием этих рассказов Лиза с юных лет чутко относилась к людским страданиям, доискивалась правды, стремилась делать добро. Она и в отношениях с Лаврецким ищет нравственной чистоты, искренности. С детства Лиза была погружена в мир религиозных представлений и преданий. Всё в романе как-то незаметно, незримо клонит к тому, что она покинет дом и уйдёт в монастырь. Мать Лизы – Марья Дмитриевна – прочит ей в мужья Паншина. «…Паншин просто без ума от моей Лизы. Что ж? Он хорошей фамилии, служит прекрасно, умён, ну, камерюнкер, и если на то будет воля Божия… я со своей стороны, как мать, очень буду рада». Но Лиза не испытывает к этому человеку глубоких чувств, и читатель с самого начала чувствует, что у героини с ним не будет близких отношений. Ей не нравится его излишняя прямолинейность в отношениях с людьми, отсутствие чуткости, душевности, некоторая поверхностность. Например, в эпизоде с учителем музыки Леммом, написавшем для Лизы кантату, Паншин ведёт себя бестактно. Он бесцеремонно рассуждает о музыкальном произведении, которое Лиза ему показала по секрету. «Глаза Лизы, прямо на него устремлённые, выражали неудовольствие; губы её не улыбались, всё лицо было строго, почти печально: «Вы рассеянны и забывчивы, как все светские люди, вот и всё». Ей неприятно, что из-за неделикатности Паншина Лемм расстроился. Она чувствует себя виноватой перед учителем за то, что сделал Паншин и к чему она сама имеет только косвенное отношение. Лемм считает, что «Лизавета Михайловна девица справедливая, серьёзная, с возвышенными чувствами, - а он <Паншин> - дилетант. <…> Она его не любит, то есть она очень чиста сердцем и не знает сама, что это значит: любить. <…> Она может любить одно прекрасное, а он не прекрасен, то есть душа его не прекрасна». Тётя героини Марфа Тимофеевна также чувствует, что «… Лизе за Паншиным не быть, не такого мужа она стоит». Главный герой романа – Лаврецкий. После разрыва с женой он утратил веру в чистоту человеческих отношений, в женскую любовь, в возможность личного счастья. Однако общение с Лизой постепенно воскрешает его былую веру во всё чистое и прекрасное. Он желает девушке счастья и потому внушает ей, что личное счастье превыше всего, что жизнь без счастья становится тусклой и невыносимой. «Вот новое существо только что вступает в жизнь. Славная девушка, что-то из неё выйдет? Она и собой хороша. Бледное свежее лицо, глаза и губы такие серьёзные, и взгляд чистый и невинный. Жаль, она, кажется, восторженна немножко. Рост славный, и так легко ходит, и голос тихий. Очень я люблю, когда она вдруг остановится, слушает со вниманием без улыбки, потом задумается и откинет назад свои волосы. Паншин её не стоит. <…> А впрочем, чего я размечтался? Побежит и она по той же дорожке, по какой все бегают…» - рассуждает о Лизе 35-тилетний Лаврецкий, имеющий за плечами опыт не сложившихся семейных отношений. Лиза сочувствует идеям Лаврецкого, в котором гармонично сочетались романтическая мечтательность и трезвая положительность. Она поддерживает в душе его стремление к полезной для России деятельности, к сближению с народом. «Очень скоро и он и она поняли, что любят и не любят одно и то же» 1 . Тургенев не прослеживает в деталях возникновение духовной близости между Лизой и Лаврецким, но он находит другие средства передачи быстро растущего и крепнущего чувства. История взаимоотношений героев раскрывается в их диалогах, с помощью тонких психологических наблюдений и намёков автора. Писатель остаётся верен своему приёму «тайной психологии»: о чувствах Лаврецкого и Лизы он даёт представление главным образом при помощи намёков, едва уловимых жестов, пауз, насыщенных глубоким смыслом, скупых, но ёмких диалогов. Музыка Лемма сопровождает лучшие движения души Лаврецкого и поэтические объяснения героев. Тургенев сводит к минимуму словесное выражение чувств героев, но заставляет читателя по внешним признакам догадываться об их переживаниях: «бледное лицо» Лизы, «закрыла лицо руками», Лаврецкий «склонился к её ногам». Писатель концентрирует внимание не на том, что говорят герои, а на том, как они говорят. Почти за каждым их поступком или жестом улавливается сокровенное внутреннее содержание 1 . Позже, осознав свою любовь к Лизе, герой начинает мечтать о возможности личного счастья и для себя самого. Приезд жены, ошибочно признанной умершей, поставил Лаврецкого перед дилеммой: личное счастье с Лизой или долг по отношению к жене и ребёнку. Лиза ни на йоту не сомневается в том, что ему необходимо простить жену и что семью, созданную волей божьей, никто не имеет права разрушить. И Лаврецкий вынужден покориться печальным, но неумолимым обстоятельствам. Продолжая считать личное счастье высшим благом в жизни человека, Лаврецкий жертвует им и склоняется перед долгом 2 . Добролюбов увидел драматизм положения Лаврецкого «не в борьбе с собственным бессилием, а в столкновении с такими понятиями и нравами, с которыми борьба действительно должна устрашить даже энергичного и смелого человека» 3 . Лиза – живая иллюстрация этих понятий. Её образ способствует раскрытию идейной линии романа. Мир несовершенен. Принять его – значит примириться со злом, которое творится вокруг. На зло можно закрыть глаза, можно замкнуться в собственном маленьком мирке, но нельзя при этом остаться человеком. Возникает ощущение, будто благополучие куплено ценой чужого страдания. Быть счастливым, когда есть кто-то страдающий на земле – стыдно. Какая неразумная и характерная для русского сознания мысль! И человек обречён на бескомпромиссный выбор: эгоизм или самопожертвование? Выбрав правильно, герои русской литературы отрекаются от счастья и мира. Наиболее законченный вариант отречения – уход в монастырь. Подчёркивается именно добровольность такого самонаказания – не кто-то, а что-то заставляет русскую женщину забыть о молодости и красоте, телесное и душевное принести в жертву духовному. Иррациональность здесь очевидна: какая польза в самопожертвовании, если оно не будет оценено? Зачем отказываться от удовольствия, если оно никому не вредит? Но может быть уход в монастырь – не насилие над собой, а откровение высшего человеческого назначения? 1 Лаврецкий и Лиза вполне заслуживают счастья – автор и не скрывает симпатии к своим героям. Но на протяжении всего романа читателя не покидает чувство грустного финала. Неверующий Лаврецкий живёт по классицистической системе ценностей, устанавливающей дистанцию между чувством и долгом. Долг для него – не внутренняя потребность, а печальная необходимость. Лиза Калитина открывает в романе иное «измерение» – вертикальное. Если коллизия Лаврецкого лежит в плоскости «я» – «другие», то душа Лизы ведёт напряжённый диалог с Тем, от Кого зависит земная жизнь человека. В разговоре о счастье и отречении вдруг обнаруживается пропасть между ними, и мы понимаем, что взаимное чувство – слишком ненадёжный мостик над этой бездной. Они как будто говорят на разных языках. По мнению Лизы, счастье на земле зависит не от людей, а от бога. Она уверена, что брак – нечто вечное и незыблемое, освящённое религией, богом. Поэтому она беспрекословно примиряется со случившимся, ибо считает, что нельзя достичь подлинного счастья ценой нарушения существующих норм. И «воскресение» жены Лаврецкого становится решающим аргументом в пользу этого убеждения. Герой же в этом видит возмездие за пренебрежение общественным долгом, за жизнь его отца, дедов и прадедов, за его собственное прошлое. «Тургенев впервые в русской литературе поставил очень тонко и незаметно важный и острый вопрос о церковных путах брака» 2 . Любовь, по мнению Лаврецкого, оправдывает и освящает стремление к удовольствию. Он уверен, что любовь искренняя, не эгоистичная может помочь трудиться и достичь цели. Сравнивая Лизу со своей бывшей, как он полагал, женой Лаврецкий думает: «Лиза <…> сама бы воодушевила меня на честный, строгий труд, и мы пошли бы оба вперёд к прекрасной цели» 3 . Важно, что в этих словах нет отказа от личного счастья во имя исполнения долга. Более того, Тургенев в данном романе показывает, что отказ героя от личного счастья не помог ему, а помешал выполнить свой долг. У его возлюбленной другая точка зрения. Она стыдится той радости, той жизненной полноты, какую обещает ей любовь. «Во всяком движении своём, во всякой невинной радости Лиза предчувствует грех, страдает за чужие проступки и часто готова принести свои потребности и влечения в жертву чужой прихоти. Она вечная и добровольная мученица. Считая несчастье за наказание, она несёт его с покорным благоговением» 1 . В практической жизни она отступает от всякой борьбы. Её сердце остро чувствует незаслуженность, а потому – незаконность будущего счастья, его катастрофу. У Лизы нет борьбы между чувством и долгом, а есть чувство долга , которое отзывает её от мирской жизни, полной несправедливости и страданий: «Я всё знаю, и свои грехи, и чужие. <…> Всё это отмолить, отмолить надо… отзывает меня что-то; тошно мне, хочется запереться навек». Не печальная необходимость, а неизбывная потребность влечёт героиню в монастырь. Здесь не только обострённое ощущение социальной несправедливости, но и чувство личной ответственности за всё зло, происходившее и происходящее в мире. У Лизы не возникает мысли о несправедливости судьбы. Она готова к страданиям. Сам Тургенев ценит не столько содержание и направление мысли Лизы, сколько высоту и величие духа, - ту высоту, которая даёт ей силу разом порвать с привычной обстановкой и привычной средой 2 . «Лиза ушла в монастырь не только для того, чтобы замолить свой грех любви к женатому человеку; она хотела принести собою очистительную жертву за грехи родных, за грехи своего класса» 3 . Но её жертва ничего не может изменить в обществе, где спокойно наслаждаются жизнью такие пошлые люди, как Паншин и жена Лаврецкого Варвара Павловна. В судьбе Лизы заключён тургеневский приговор обществу, уничтожающему всё чистое и возвышенное, что рождается в нём. Как ни восхищали Тургенева полное отсутствие эгоизма у Лизы, её нравственная чистота и твёрдость духа, он, по мнению Винниковой, осудил свою героиню и в её лице – всех тех, кто, имея силы для подвига, не сумел, однако, совершить его. На примере Лизы, зря погубившей свою жизнь, которая была так необходима Родине, он убедительно показал, что ни очистительная жертва, ни подвиг смирения и самопожертвования, совершённый человеком, неверно понявшим свой долг, не могут никому принести пользы. Ведь девушка могла воодушевить на подвиг Лаврецкого, но не сделала этого. Более того, именно перед её ложными представлениями о долге и счастье, якобы зависящими только от бога, герой и вынужден был отступить. Тургенев считал, что «России теперь нужны сыны и дочери, не только способные на подвиг, но и осознающие, какого именно подвига ждёт от них Родина» 1 . Итак, уходом в монастырь «заканчивается жизнь молодого, свежего существа, в котором была способность любить, наслаждаться счастием, доставлять счастие другому и приносить разумную пользу в семейном кругу. Что же сломило Лизу? Фанатическое увлечение неправильно понятым нравственным долгом. В монастыре она думала принести собою очистительную жертву, думала совершить подвиг самоотвержения. Духовный мир Лизы весь основан на началах долга, на полном отречении от личного счастья, на стремлении дойти до предела в осуществлении своих моральных догматов, и таким пределом для неё оказывается монастырь. Любовь, возникшая было в душе Лизы, - это, в глазах Тургенева, извечная и коренная тайна жизни, которую невозможно и не нужно разгадывать: такое разгадывание было бы святотатством 2 . Любви в романе придано торжественное и патетическое звучание. Завершение романа трагично по причине того, что счастье в понимании Лизы и счастье в понимании Лаврецкого изначально различны 3 . Попытка Тургенева изобразить в романе равноправную, полноценную любовь кончилось неудачей, разъединением – добровольным с обеих сторон, личной катастрофой, принятой как нечто неизбежное, исходящее от бога и потому требующее самоотречения и смирения 4 . Личность Лизы оттенена в романе двумя женскими фигурами: Марьи Дмитриевны и Марфы Тимофеевны. Марья Дмитриевна, мать Лизы, по характеристике Писарева, – женщина без убеждений, не привыкшая к размышлениям; она живёт одними светскими удовольствиями, симпатизирует пустым людям, не имеет влияния на своих детей; любит чувствительные сцены и щеголяет расстроенными нервами и сентиментальностью. Это – взрослый ребёнок по развитию 5 . Марфа Тимофеевна, тётя героини – умная, добрая, одарённая здравым смыслом, проницательная. Она энергична, деятельна, говорит правду в глаза, не терпит лжи и безнравственности. «Практический смысл, мягкость чувств при резкости внешнего обращения, беспощадная откровенность и отсутствие фанатизма - вот преобладающие черты в личности Марфы Тимофеевны…» 1 . Её духовный склад, её характер, правдивый и непокорный, многое в её облике корнями уходит в прошлое. Её холодная религиозная восторженность воспринимается не как черта современной ей русской жизни, а как нечто глубоко архаическое, традиционное, пришедшее из каких-то глубин народной жизни. Между этими женскими типами Лиза является нам наиболее полно и в лучшем свете. Её скромность, нерешительность и стыдливость оттеняется резкостью приговоров, смелостью и придирчивостью тётки. А неискренность и жеманство матери резко контрастируют с серьёзностью и сосредоточенностью дочери. В романе не могло быть счастливого исхода, потому что свободу двух любящих людей сковывали непреодолимые условности и вековые предрассудки тогдашнего общества. Не сумев отречься от религиозных и нравственных предрассудков своей среды, Лиза во имя ложно понятого морального долга отказалась от счастья. В «Дворянском гнезде» сказалось, таким образом, и отрицательное отношение Тургенева-атеиста к религии, которая воспитывала в человеке пассивность и покорность судьбе, усыпляла критическую мысль и уводила в мир иллюзорных мечтаний и неосуществимых надежд 2 . Подводя итог всему вышесказанному, можно сделать выводы об основных способах, с помощью которых автор создаёт образ Лизы Калитиной. Важную значение здесь имеет авторское повествование об истоках религиозности героини, о путях становления её характера. Значительное место занимают и портретные зарисовки, отражающие мягкость и женственность девушки. Но основная роль принадлежит небольшим, но содержательным диалогам Лизы с Лаврецким, в которых образ героини максимально раскрывается. Разговоры героев происходят на фоне музыки, поэтизирующей их взаимоотношения, их чувства. Не меньшую эстетическую роль в романе играет и пейзаж: он как бы соединяет души Лаврецкого и Лизы: «для них пел соловей, и звёзды горели, и деревья тихо шептали, убаюканные и сном, и негой лета, и теплом». Тонкие психологические наблюдения автора, едва уловимые намёки, жесты, многозначительные паузы – всё это служит созданию и раскрытию образа девушки. Сомневаюсь, что Лизу можно назвать типичной тургеневской девушкой – деятельной, способной на самопожертвование ради любви, обладающей чувством собственного достоинства, твёрдой волей и сильным характером. Можно признать наличие у героини романа решимости – уход в монастырь, разрыв со всем, что было дорого и близко, – свидетельство тому. Образ Лизы Калитиной в романе служит наглядным примером того, что далеко не всегда отказ от личного счастья способствует счастью всеобщему. Трудно не согласится с мнением Винниковой, считающей, что жертва Лизы, ушедшей в монастырь, была напрасной. Действительно, она могла бы стать музой Лаврецкого, его вдохновителем, подвигнуть его на многие благие дела. Это был, в определённой степени, её долг перед обществом. Но этому долгу реальному Лиза предпочла абстрактный – устранившись от практических дел в монастырь, «отмаливать» свои грехи и грехи окружающих. Её образ раскрывается перед читателями в вере, в религиозном фанатизме. Она не является действительно деятельной натурой, на мой взгляд, её деятельность – мнимая. Возможно, с точки зрения религии, решение девушки уйти в монастырь и её молитвы имеют какое-либо значение. Но в настоящей жизни требуются реальные действия. А Лиза на них не способна. В отношениях с Лаврецким всё зависело от неё, но она предпочла подчиниться требованиям нравственного долга, понимаемого ею превратно. Лизавета уверена, что нельзя достичь подлинного счастья ценой нарушения существующих норм. Она боится, что её возможное счастье с Лаврецким вызовет чьи-то страдания. А, по убеждению девушки, быть счастливым, когда есть кто-то страдающий на земле – стыдно. Она приносит свою жертву не во имя любви, как она думает, а во имя своих взглядов, веры. Именно это обстоятельство имеет решающее значение для определения места Лизы Калитиной в системе женских образов, созданных Тургеневым.
Сюжет романа В центре романа - история Лаврецкого, происходящая в 1842 г. в губернском городе О., эпилог рассказывает о том, что произошло с героями через восемь лет. Но в целом охват времени в романе гораздо шире - предыстории героев уводят в прошлый век и в разные города: действие происходит в имениях Лаврики и Васильевское, в Петербурге и Париже. Так же "скачет" и время. В начале повествователь указывает год, когда "дело происходило", затем, рассказывая историю Марьи Дмитриевны, отмечает, что муж ее "умер лет десять тому назад", а еще тому назад пятнадцать лет "в несколько дней успел покорить ее сердце". Несколько дней и десятилетие оказываются равнозначными в ретроспективе судьбы персонажа. Таким образом, "пространство, где живет и действует герой, почти никогда не бывает замкнутым - за ним видится, слышится, живет Русь...", в романе показана "лишь часть родной земли, и это чувство пронизывает и автора, и его героев" . Судьбы главных героев романа включены в историко-культурную ситуацию российской жизни конца XVIII - первой половины XIX в. Предыстории персонажей отражают связь времен с характерными для разных периодов чертами быта, национального уклада, нравов. Создается соотношение целого и части. В романе показан поток жизненных событий, где бытописание естественно сочетается с тирадами и светскими диспутами на социально-философские темы (например, в гл. 33). Персонален представляют разные группы общества и разные течения общественной жизни, характеры проявляются не в одной, а в нескольких детально обрисованных ситуациях и включаются автором в более длительный, чем одна человеческая жизнь, период. Этого требует масштаб авторских умозаключений, обобщающих идей об истории России. В романе шире, чем в повести, представлена российская жизнь, затрагивается более широкий круг общественных вопросов. В диалогах в "Дворянском гнезде" реплики героев имеют двойной смысл: слово в буквальном значении звучит как метафора, а метафора неожиданно оказывается пророчеством. Это относится не только к пространным диалогам Лаврецкого и Лизы, рассуждающих о серьезных мировоззренческих вещах: жизни и смерти, всепрощении и грехе и т. д. до и после появления Варвары Павловны, но и к разговорам других персонажей. Глубокий подтекст имеют, казалось бы, простые незначительные реплики. Например, объяснение Лизы с Марфой Тимофеевной: "А ты, я вижу, опять прибирала свою келейку. - Какое это вы произнесли слово! - прошептала Лиза..." Эти слова предваряют главное объявление героини: "Я хочу идти в монастырь".
Лиза Калитина - одна из самых известных тургеневских героинь. Уже более 150 лет читателей романа И.С. Тургенева волнует вопрос: почему Лиза Калитина ушла в монастырь? В этой статье будут представлены две точки зрения на этот вопрос: точка зрения известного литературного критика 19-го века Дмитрия Писарева и точка зрения русского писателя 20-го века Даниила Андреева.
Лиза Калитина. Художник Д. Боровский
Сначала краткое содержание романа "Дворянское гнездо":
Из-за границы в один из российских городов приезжает Фёдор Иванович Лаврецкий, которому в Париже изменила жена. Решив расстаться с женой, он решает залечить душевные раны на родной земле. Здесь он знакомится с Лизой Калитиной - набожной девушкой. Своей чистотой и светлостью она вновь пробуждает в нём желание жить и любить.
Лаврецкий. Художник Константин Рудаков
Однако Лиза просит его примириться с женой. Из Парижа приходит весть о смерти жены Лаврецкого, тогда Лаврецкий решается признаться Лизе в любви:
"Мелькнул знакомый облик, и в гостиной появилась Лиза. В белом платье, с нерасплетенными косами по плечам, она тихонько подошла к столу, нагнулась над ним, поставила свечку и чего-то поискала; потом, обернувшись лицом к саду, она приблизилась к раскрытой двери и, вся белая, легкая, стройная, остановилась на пороге. Трепет пробежал по членам Лаврецкого.
-- Лиза! -- сорвалось едва внятно с его губ.
Она вздрогнула и начала всматриваться в темноту.
-- Лиза! -- повторил Лаврецкий громче и вышел из тени аллеи.
Лиза с испугом вытянула голову и пошатнулась назад: она узнала его. Он назвал ее в третий раз и протянул к ней руки. Она отделилась от двери и вступила в сад.
-- Вы? -- проговорила она. -- Вы здесь?
-- Я... я... выслушайте меня, -- прошептал Лаврецкий и, схватив ее руку, повел ее к скамейке.
Она шла за ним без сопротивления; ее бледное лицо, неподвижные глаза, все ее движения выражали несказанное изумление. Лаврецкий посадил ее на скамейку и сам стал перед ней.
-- Я не думал прийти сюда, -- начал он, -- меня привело... Я... я... я люблю вас, -- произнес он с невольным ужасом.
Лиза медленно взглянула на него; казалось, она только в это мгновение поняла, где она и что с нею. Она хотела подняться, не могла и закрыла лицо руками.
-- Лиза, -- произнес Лаврецкий, -- Лиза, -- повторил он и склонился к ее ногам...
Ее плечи начали слегка вздрагивать, пальцы бледных рук крепче прижались к лицу.
-- Что с вами? -- промолвил Лаврецкий и услышал тихое рыдание. Сердце его захолонуло... Он понял, что значили эти слезы. -- Неужели вы меня любите? -- прошептал он и коснулся ее коленей.
-- Встаньте, -- послышался ее голос, -- встаньте, Федор Иваныч. Что мы это делаем с вами?
Он встал и сел подле нее на скамейку. Она уже не плакала и внимательно глядела на него своими влажными глазами.
-- Мне страшно; что это мы делаем? -- повторила она.
-- Я вас люблю, -- проговорил он снова, -- я готов отдать вам всю жизнь мою.
Она опять вздрогнула, как будто ее что-то ужалило, и подняла взоры к небу.
-- Это все в Божьей власти, -- промолвила она.
-- Но вы меня любите, Лиза? Мы будем счастливы?
Она опустила глаза; он тихо привлек ее к себе, и голова ее упала к нему на плечо... Он отклонил немного свою голову и коснулся ее бледных губ".
Тургенев так описывает чувства Лизы после свидания с Лаврецким: "Она колебалась, пока сама себя не понимала; но после того свидания, после того поцелуя -- она уже колебаться не могла; она знала, что любит, -- и полюбила честно, не шутя, привязалась крепко, на всю жизнь -- и не боялась угроз: она чувствовала, что насилию не расторгнуть этой связи".
Лиза и Лаврецкий у пруда. Художник Константин Рудаков
Лаврецкий и Лиза выходят из церкви. Художник Константин Рудаков
На следующий день к Лаврецкому неожиданно приехала жена (весть о её смерти оказалась ложной) и стала просить о прощении. Лиза сказала Лаврецкому, чтобы он примирился с женой, а сама ушла в монастырь.
Лиза с Марфой Тимофеевной перед уходом в монастырь. Художник Константин Рудаков
Примирение Лаврецкого с женой. Художник Константин Рудаков
Дмитрий Писарев в своей статье "Дворянское гнездо" излагает своё видение образа Лизы Калитиной:
"Лиза -- девушка, богато одаренная природою; в ней много свежей, неиспорченной жизни; в ней все искренне и неподдельно. У нее есть и природный ум и много чистого чувства. По всем этим свойствам она отделяется от массы и примыкает к лучшим людям нашего времени. Но богато одаренные природы родятся во всякое время; умные, искренне и глубоко чувствующие девушки, не способные на мелкий расчет, бывают во всяком обществе. Не в природных качествах души и ума, а во взгляде на вещи, в развитии этих качеств и в их практическом применении должно искать влияния эпохи на отдельную личность. В этом отношении Лиза не обогнала своего века; личность ее сформировалась под влиянием тех элементов, которых различные видоизменения мы ежедневно встречаем в нашей современной жизни. (...) Она по-прежнему считает покорность высшею добродетелью женщины; она молча покоряется, насильно закрывает себе глаза, чтобы не видать несовершенств окружающей ее сферы. Помириться с этою сферою она не может: в ней слишком много неиспорченного чувства истины; обсуживать или даже замечать ее недостатки она не смеет, потому что считает это предосудительною или безнравственною дерзостию. Потому, стоя неизмеримо выше окружающих ее людей, она старается себя уверить, что она такая же, как и они, даже, пожалуй, хуже, что отвращение, которое возбуждает в ней зло или неправда, есть тяжкий грех, нетерпимость, недостаток смирения. (...) Воображение, настроенное с детства рассказами набожной, но неразвитой няньки, и чувство, -- свойственное всякой женской, впечатлительной природе, получили полное преобладание над критическою способностию ума. Считая грехом анализировать других, Лиза не умеет анализировать и собственной личности. Когда ей должно на что-нибудь решиться, она редко размышляет: в подобном случае она или следует первому движению чувства, доверяется врожденному чутью истины, или спрашивает совета у других и подчиняется чужой воле, или ссылается на авторитет нравственного закона, который всегда понимает буквально и всегда слишком строго, с фанатическим увлечением. Словом, она не только не достигает умственной самостоятельности, но даже не стремится к ней и забивает в себе всякую живую мысль, всякую попытку критики, всякое рождающееся сомнение. В практической жизни она отступает от всякой борьбы; она никогда не сделает дурного поступка, потому что ее охраняют и врожденное нравственное чувство и глубокая религиозность; она не уступит в этом отношении влиянию окружающих, но когда нужно отстаивать свои права, свою личность, она не сделает ни шагу, не скажет ни слова и с покорностию примет случайное несчастие как что-то должное, как справедливое наказание, поразившее ее за какую-то воображаемую вину. При таком взгляде на вещи у Лизы нет орудия против несчастия. Считая его за наказание, она несет его с благоговением, не старается утешиться, не делает никаких попыток стряхнуть с себя его гнетущее влияние: такие попытки показались бы ей дерзким возмущением. "Мы были наказаны", -- говорит она Лаврецкому. За что? на это она не отвечает; но между тем убеждение так сильно, что Лиза признает себя виновною и посвящает всю остальную жизнь на оплакивание и отмаливание этой неведомой для нее и несуществующей вины. Восторженное воображение ее, потрясенное несчастным происшествием, разыгрывается и заводит ее так далеко, показывает ей такой мистический смысл, такую таинственную связь во всех совершившихся с нею событиях, что она, в порыве какого-то самозабвения, сама называет себя мученицею, жертвою, обреченною страдать и молиться за чужие грехи. "Нет, тетушка, -- говорит она: -- не говорите так. Я решилась, я молилась, я просила совета у Бога. Все кончено; кончена моя жизнь с вами. Такой урок недаром; да я уж не в первый раз об этом думаю. Счастие ко мне не шло; даже когда у меня были надежды на счастие, сердце у меня все щемило. Я все знаю, и свои грехи и чужие, и как папенька богатство наше нажил; я знаю все. Все это отмолить, отмолить надо. Вас мне жаль, жаль мамаши, Леночки; но делать нечего. Чувствую я, что мне не житье здесь, я уже со всем простилась, всему в доме поклонилась в последний раз. Отзывает меня что-то, тошно мне, хочется мне запереться навек. Не удерживайте меня, не отговаривайте; помогите мне, не то я одна уйду..." И так кончается жизнь молодого, свежего существа, в котором была способность любить, наслаждаться счастием, доставлять счастие другому и приносить разумную пользу в семейном кругу... и какую значительную пользу может принести в наше время женщина, какое согревающее, благотворное влияние может иметь ее мягкая, грациозная личность, ежели она захочет употребить свои силы на разумное дело, на бескорыстное служение добру. Отчего же уклонилась от этого пути Лиза? Отчего так печально и бесследно кончилась ее жизнь? Что сломило ее? Обстоятельства, скажут некоторые. Нет, не обстоятельства, ответим мы, а фанатическое увлечение неправильно понятым нравственным долгом. Не утешения искала она в монастыре, не забвения ждала она от уединенной и созерцательной жизни: нет! она думала принести собою очистительную жертву, думала совершить последний, высший подвиг самоотвержения. Насколько она достигла своей цели, пусть судят другие ".
Иначе видит образ Лизы Калитиной Даниил Андреев. В своей книге "Роза мира" он пишет:
"драма, разыгравшаяся в жизни Лизы, … ударила по заветнейшему, нежнейшему, что она носила в себе: по её религиозной совести. Столкновение произошло между этой совестью и любовью - а любить Лиза могла в жизни лишь раз (она - образец характеров-однолюбов), и любовь для неё была столь же священна, как её понятия о добре и правде. Она поняла, и поняла совершенно правильно, что для неё, для человека такой совести и такой любви, развязать этот узел в условиях нашего человеческого мира невозможно. Ни один мудрец не придумает другого выхода из положения, если только пожелает видеть Лизу такой, какой она была у Тургенева, а не такой, какой ему хочется. А если развязать узел - непредставимо как - можно будет только в другом мире, то что же может наполнить и осмыслить остающиеся годы жизни в Энрофе [земной мир], как не подготовка и не очищение себя ради достойного перехода в тот мир, где будут развязываться сложнейшие узлы, завязанные здесь "?
Следуя за мыслью Даниила Андреева, мы понимаем, что Лиза вовсе не похоронила себя в монастыре, потеряв надежду на любовь, она жила надеждой на соединение с любимым в мире ином.
Те постоянные сомнения в возможности счастья, которые терзали её еще до известия о возвращении жены Лаврецкого, объясняются вовсе не слабостью Лизы, а её проницательностью: она, как человек, близкий Богу и видящий те связи, которых обычный человек не видит, понимала сердцем, что Лаврецкий по-прежнему несвободен, несмотря на то, что его жена, казалось бы, мертва. Лиза полусознательно видела эту связь Лаврецкого с женой, однако сознательно закрывала на это глаза, пытаясь поверить в возможность любви и счастья для себя. Именно за сознательное закрывание глаз в ответ на высшую правду, ведомую только ей, и винила себя впоследствии Лиза, когда говорила Лаврецкому, что наказана. Однако она знала, что препятствия, мешающие ей соединиться с любимым в этой жизни, исчезнут в мире ином и тогда ничто не помешает им соединиться в вечном небесном браке. Не случайно Тургенев заканчивает роман встречей Лизы и Лаврецкого:
"Но что сказать о людях, еще живых, но уже сошедших с земного поприща, зачем возвращаться к ним? Говорят, Лаврецкий посетил тот отдаленный монастырь, куда скрылась Лиза, - увидел ее. Перебираясь с клироса на клирос, она прошла близко мимо него, прошла ровной, торопливо-смиренной походкой монахини - и не взглянула на него; только ресницы обращенного к нему глаза чуть-чуть дрогнули, только еще ниже наклонила она свое исхудалое лицо - и пальцы сжатых рук, перевитые четками, еще крепче прижались друг к другу. Что подумали, что почувствовали оба? Кто узнает? Кто скажет? Есть такие мгновения в жизни, такие чувства... На них можно только указать - и пройти мимо".
В этих строках романа чувствуется, что любовь, связавшая души Лаврецкого и Лизы, жива и связь между их душами сохранится навечно.
Теги
