Светлых и радостных сюжетов в религиозной живописи встречается гораздо меньше, нежели трагических. Изобразительное искусство воздействует на зрителя острее и сильнее через трагедию, боль. Современному человеку, привыкшему к поверхностному восприятию, подобный диалог понятен и близок. Совсем другая история с сюжетами, требующими тихого созерцания, причастности к радости и глубокой осознанности. Рождество Христово – одна из таких тонких светлых тем, проникнутых надеждой и любовью.
Впервые Рождество Христово праздновали в Риме во второй четверти IV века. Древнейшую дошедшую до нас службу Рождества Христова ученые относят к V веку. Суть праздника воспринимается как утверждение истинности воплощения Бога Слова, пришедшего на Землю во плоти ради спасения человечества от рабства греха.
Немногочисленность письменных источников не повлияла на сложение крепкой художественной традиции этого сюжета. Евангелисты без подробностей освещают это торжественное событие. Апостол Матфей говорит: «Встав от сна, Иосиф поступил так, как повелел ему Ангел Господень, и принял жену свою. И не знал Ее, как наконец Она родила Сына Своего первенца, и он нарек Ему имя: Иисус» (Мф. 1, 24-25). Среди евангелистов лишь апостол Лука упоминает о ряде важных исторических обстоятельствах появления Святого семейства в Иерусалиме. Также художникам служили дополнительными источниками апокрифы и откровения.
Истоки иконографии Рождества Христова восходят к изображениям в катакомбах и на саркофагах. В них используются уже сложившиеся в античном искусстве типы изображения роженицы, пастухов, вола и осла, яслей. Довольно рано сцена рождества стала соединяться с композицией поклонения волхвов или пастухов. Замечательным примером служит роспись капеллы Скровеньи в Падуе художника Джотто ди Бондоне, 1305-1313 гг.
Джотто еще при жизни был признан величайшим явлением в области искусства. Он сумел на основе греческой и латинской художественных школах создать совершенно новый и современный стиль. Джотто писал композиции, в которых впервые появились осязаемое живописное пространство, объем, глубина и душевные переживания. В этой фреске художник сосредотачивается на созерцании материнской любви Марии. Монументальность, целостность фигур создает впечатление покоя, силы и духовной опоры. Хотя Джотто по своему обыкновению не изображает чувств своих героев на лицах, в движении Марии столько тепла, что зрителю легко понять и представить себе охватившие Ее переживания. Мария отдает младенца в руки Саломеи для омовения Христа. Сцена омовения, неизвестная в раннехристианском искусстве, связана с рассказом апокрифа - протоевангелия Иакова о повивальной бабе Саломее, не поверившей в девственное рождение, наказанной за то иссохшею рукою и исцелившейся прикосновением к Богомладенцу. Изображение Саломеи, купающей младенца Христа и помогающей ей служанки (или другой повитухи, которая именуется иногда Зеломией), обычно льющей воду в купель, еще раз акцентирует истинность пришествия Бога во плоти, свидетельствует о действительном Боговоплощении. В купании Младенца можно видеть прообраз таинства Крещения Господня.
Одно из самых удивительных произведений в плане передачи созерцательной любви Марии – картина Корреджо «Святая ночь» (1528-1530 гг., картинная галерея, Дрезден), на которой Мария качает Младенца на руках, не замечая всего происходящего вокруг Нее – летающих ангелов, Иосифа. Художники, изображающие Марию именно так, словно прорываются в великую тайну, о которой благоговейно молчат евангелисты – в сокровенный диалог Матери и Сына, за которым стоит тайна любви Бога к каждому из нас.
Эль Греко в сцене Рождества (1603-1605 гг., частная коллекция) оставляет только Младенца, Марию и Иосифа. Центром композиции является Эммануил, которого пеленает Мария. Ясли являются также прообразом смертного одра для тела умершего Господа, а младенческие пеленки - погребальных пелен. Иоанн Златоуст говорит, что ясли изображают Престол небесный, а скот - предстояние ангелов. Ближайшими ко Христу изображаются животные - вол и осел. Они не упоминаются в Евангелии, но толкователи этого сюжета, сходятся на том, что вол это символ рожденных в законе, Израиля, а осел - символ язычников. И между ними изображается божественный Младенец, освобождающий их из-под ярма: одних - из-под ярма закона, других - поклонения идолам. Одни суть тот избранный “остаток” ветхозаветной Церкви, который войдет в Церковь Нового Завета; другие - те, кому только открывается возможность истинного богопознания.
На русской почве из-за утери понимания первоначального смысла этого изображения вол и осел часто заменяются на обычных в сельском обиходе корову и лошадь. Эль Греко изображает вола на первом плане в характерной для меньеризма манере и ракурсе, позади Марии выглядывает голова осла. Здесь тема спасения и радости Рождества наполнена сознанием искупительной цели Боговоплощения.
Западноевропейское искусство XX века отходило от канонов во всем: колорит, композиция, плоскость, пространство и трактовка сюжета. Поиск истины в живописи приводил художников к архаичным, простым формам близким по воплощению сюжетов на саркофагах, то есть к истокам.
Поль Гоген посвятил себя размышлениям о подлинной природе человечества. Он исследовал первобытную натуру, освободившись от цивилизации. Результат его поисков оказался очень интересным, самобытным и выразительным. Однако в преобладании декоративной стороны живописи теряется ее тонкое психологическое прочтение. В картине «Дитя. Рождение таитянского Христа» (1896 г., Эрмитаж) выбрана необычная точка зрения, зритель становится сторонним наблюдателем, колорит и образы создают впечатление, что сюжет с одной стороны мистический, а с другой – слишком реалистичный и бытовой. В хлеву художник изображает домашний скот, а не символичных вола и осла. Мы не видим лица Младенца, но его поза напоминает о жертвенности. Гоген придавал огромное значение творческой фантазии художника.
В России в это же самое время художники так же искали новые художественно-выразительные средства. Однако наследие византийского искусства, классическое образование и глубокие традиции не позволяли таких дерзких воплощений. Роспись Владимирского собора в Киеве вызвала резонанс в обществе в конце XIX столетия. Созданные художниками образы отошли от каноничных, но остались глубоко духовными и возвышенными. В росписи алтарной стены южного придела на хорах Владимирского собора М.В.Нестеров соединяет сцену Рождества Христова (1890-1891 гг.) с Поклонением пастухов. Богоматерь и Иосиф стоят в пещере. Пещера упоминается в некоторых апокрифах. Гора, в которой мы обычно видим пещеру, традиционно ассоциируется с Марией, пещера же, в таком случае, может быть истолкована как Ее чрево. Пещера символизирует также падший мир, в котором воссияло “Солнце правды” Христос.
Пастухи, первыми из всех людей узнавшие о Рождестве Спасителя, - это простые, безыскусные души, “ничтожные мира сего”. Но Господь по Своем Пришествии возвысил образ пастуха, сказав о Себе “Я есмь Пастырь добрый”. Пастыри в изображениях Рождества выражают тот удивительный детский восторг, упоение чудом, на которые способны лишь “чистые сердцем” и “нищие духом”. Вверху мы видим в сегменте неба изображение звезды, из которого исходит луч. Часто внимание нескольких групп персонажей оказывается сосредоточенным на звезде: на нее указывают волхвы как на свою путеводительницу ко Христу, ей дивятся пастыри, вокруг нее славословят ангелы. Звезда, таким образом, определяет ось композиции, и луч, падающий на ясли Младенца, указывает главное чудо этого момента - Рождение “Сущего прежде век”, положение в ясли Необъятного, повитие пеленами Того, Кто покрывает небо облаками. Тонкие колористические оттенки, красота окружающей природы: хрупких травинок, перламутрового неба, изящных молодых деревьев, чистота растущих у пещеры цветов; хрупкий и полный любви образ Девы Марии, эмоциональное поклонение пастухов – все это позволяет зрителю сопереживать и быть причастным к таинству Рождества.
В этом же 1890 году мастер психологического портрета И.Е.Репин написал свой вариант Рождества (Государственная Третьяковская галерея). Центральными фигурами стали Младенец Христос и Мария, обнимающая его. И.Е.Репин наполняет картину эсхатологическим сознанием. Центральное положение в композициях Рождества Богоматери подчеркивает ее место и роль в устроении человеческого спасения. В доиконоборчеком искусстве она изображается либо сидящей у яслей, либо лежащей на одре. Сидящая у яслей Мария есть образ безболезненного рождения Христа, непостижимого девственного рождества Той, Которая “прежде Рождества Дева и в Рождестве Дева и по Рождестве Дева”.
Какое блаженство, что блещут снега,
Что холод окреп, а с утра моросило,
Что дико и нежно сверкает фольга
На каждом углу и в окне магазина.
Пока серпантин, мишура, канитель
Восходят над скукою прочих имуществ,
Томительность предновогодних недель
терпеть и сносить - что за дивная участь...
(Белла Ахмадулина , декабрь 1974)
Я начинаю свой новогодний обзор живописи, посвящённой ежегодному празднованию Рождества и встрече Нового года с этой общей символической обобщённой иллюстрации для создания соответствующего настроения у читателя. Это не значит, что я буду показывать репродукции с обычными украшенными ёлочками и веселящимися вокруг них детьми и взрослыми, а постараюсь показать нечто небанальное, а оригинальное из этого набора картин на названную тему, которых, как оказалось не так уж много художниками написано. Если не собрать всю классическую библейскую серию картин, написанных великими мастерами прошлого, тогда и название и задачи нашего исследования были бы иными. Но есть современные оригинальные эксклюзивные сюжеты живописи, которые стоит выделить и показать, как отражение праздника Рождества и встреча Нового года.…
Я, естественно не могу в обычной своей манере оценивать рассматриваемую новогоднюю и рождественскую живопись с точки зрения врача, как старался делать в предыдущих обзорах, а попытаюсь обсуждать репродукции как обычный зритель и дилетант в искусстве. И вправе в своём настоящем обзоре подобрать нетривиальные сюжеты, редкие картины знаменитых художников и изображения неожиданные для некоторых авторов, картины с юмором и с эксклюзивными сюжетами. Но все они написаны по случаю Рождества либо Новогодних праздников, нередко совмещая оба торжества.
Например, совершенно необычную картину Сальвадора Дали, написанную для французского женского журнала "Vogue" (произносится вог , с фр. - «мода») - женский журнал о моде , издаваемый с 1892 года издательским домом Condé Nast Publications , воспринимается как шутка гения.
Насколько я мог увидеть и понять, там показаны две части раскрытой арки в виде наклонившихся мужчины и женщины, из ртов которых на подвеске опускаются зелёные ёлочные игрушки – капельки или лампочки. Разделённые балясины выполнены как части лица человека. Выше видны ели с ярко и лучеобразно светящими огоньками…
Вполне естественно, что художники не могли обойти вниманием такие сюжеты, которые должны были быть переложены на холсты их волшебными кистями. Где ещё можно найти картины для весёлых изображений, сказочных, красочных, весёлых и фантастических по содержанию, как не во время рождественских и новогодних праздников?
Конечно, вряд ли найдутся картины великих мастеров прошлого, когда ещё не было традиций отмечать эти дни и рисовать их на картинах. Ведь первые упоминания о праздновании Рождества Христова в России, появились только в самом конце ХV1 века. А отмечать новый год с ёлкой и того позже.
15 декабря 1699 года Петр 1 издал указ о новом летоисчислении, в связи с чем, Новый год стали праздновать 1 января. Из-за увлечения Петра I Европой празднование Нового года начали проводить на принятый там манер. Торжества стали более веселым и ярким событием для русского народа. Опираясь на голландские традиции, люди стали украшать свои жилища хвойными ветками, которые должны были оставаться до Рождества Христова. У праздника Новый Год есть и свой главный герой – Дед Мороз, сказочный персонаж, также пришедший к нам из Европы во второй половине XIX века под именем Санта Клаус. В русской традиции у него появилась внучка Снегурочка.
В этот светлый праздник
В этот светлый праздник -
Праздник Рождества
Мы друг другу скажем
Теплые слова.
Тихо снег ложится:
За окном зима,
Чудо здесь свершится
И зажжет сердца.
Пусть улыбки ваши
В этот дивный день
Будут счастьем нашим
И подарком всем.
Льются звуки жизни,
Счастья и добра,
Озаряя мысли
Светом Рождества.
- Хомяков Алексей Степанович
(1804-1860)
Правда, ещё до деда Мороза и Снегурочки первым гостем, приходившим на Новый год, была Снежная баба или Снеговик, составленный из скатанных шаров свежего снега, обозначенных углем черт лица, морковкой вместо носа, ведра или кастрюли на голове, и метлы в руках из веток…
Во дворе с ним дружат дети.
Любит он мороз и ветер.
Не пойдёт: куда захочет,
И стоит с утра до ночи.
Он не ест, не пьёт, не спит,
А над ним снежок летит...
Жить в тепле он не привык.
От - га - да - ли? (Снеговик)
(Александренко Елена)
Но художник Сергей Свиридов решил разнообразить компанию привычных снеговиков или Снежных баб и нарисовал Снегурочку в образе небольшого росточка снежной бабки в типичном облике из скатанных шаров свежего снега, выложенных угольками черт лица и пуговиц, морковкой вместо носа, красного ведра или кастрюли на голове (всё же, женщина!) и метлы в руках из веток… А из под ведра-шляпы торчит белобрысый «клок волос» из щепки или веточек веника…
Эта Снежная девушка – Снегурочка стоит во дворе подле наряженной ёлки и ждёт, когда поутру из окна появиться настоящая девочка и улыбнётся ей, воскликнув: - «С Новым годом, дорогая подружка!»
Другим гостем у нас будет Санта-Клаус, которого привёз
Иное видение Санта-Клауса предлагает нам в прекрасном изображении канадский живописец-самоучка Стюарт Шервуд, который очень любит рисовать всё, что касается рождественских праздников, не жалея ярких красных оттенков и юмора, как на этой картине без названия. Но мы и сами сможем её описать, как нам представляется:
Теперь можно познакомиться и с образами русских Снегурочек, которые прижились только в России на картинах русских художников. И среди них первая Снегурочка на одноимённой картине В.М. Васнецова, нарисованной им ещё в 1899 году.
В облике Снегурочки художник показал заснеженные распущенные локоны девушки, сверкающие крупные снежинки на них, как драгоценные украшения. В её всегда нравившемуся ему лице, запечатлён томный, слегка удивлённо отстранённый, взгляд и ещё ощущается некоторая детскость в сомкнутых губах. Покрытые снегом еловые ветви отбрасывают узорчатые тени с синеватым оттенком. Как хозяйка сказочного леса, Снегурочка-кудесница не боится холода и мороза и её детские, нежные оголённые кисти так и хочется спрятать в муфту либо надеть на них варежки…
Но и эта картина, как и предыдущая только своим наименованием относится к Рождеству или Новому Году, символизируя их приход и наш обычай их обобщать.
Но мы отвлеклись на персон новогодних торжеств и забыли купить ёлки! Немедленно отправляемся на ёлочные базары, чтобы успеть приобрести этот важный и красивый атрибут новогоднего праздника. Вот одна из таких такую картин Генри Манизера. И жаль было бы её не показать, ибо на ней вся широта и характер русской души, длинные шубы женщин и тулупы мужчин, платки и зимние меховые шапки, гомон и безудержное веселье на лицах.
И ещё один ёлочный базар, нарисовал провинциальный русский художник Александр Букчури:
А теперь все на «Елочный торг», нарисованный десятью годами позже. Б.М. Кустодиев, к сожалению, уже был прикован к креслу из-за нарастающего паралича ног…
Народные праздники и гуляния были одной из любимых тем художника. А Рождество, конечно, занимало в его творчестве особое место. На картине изображено то, что бывает где-то в России в предновогодние дни. Толпы покупателей, повозки с заряженными в них лошадьми, красавицы ёлки, несомые к саням. Продают ёлки для украшения дома, для забавы детей, для праздничного настроения, для не лёгкого, но увлекательного процесса обряжения ёлки, чем занимается вся семья, как это показано на следующей картине.
Помню прежний ажиотаж с покупкой ёлки заранее и временном её размещении на балконе. А также ящики старых игрушек, вытаскиваемых из шкафов, комодов, снимаемых с антресолей. Появление новых, особенно немецких, отличавшихся прекрасной расцветкой и невесомостью материала… Запахи старой ваты, игрушек, особенно мягких, впитавших и сохранивших их, следы конфетти или всяких порошков и хруст разбитых осколков под ногами, которые будут подметаться, но уже не исчезнут до конца новогодних праздников…
Рождество
Мой календарь полу-опалый
пунцовой цифрою зацвел;
на стекла пальмы и опалы
мороз колдующий навел.
Перистым вылился узором,
лучистой выгнулся дугой,
и мандаринами и бором
в гостиной пахнет голубой.
- Владимир Набоков
, 23 сентября 1921, Берлин
На рекламном полотне, в данном случае картины американского художника Ники Боэма, предлагается посмотреть, как лучше расставить и украсить всё в доме на его разрезе в серии ярких и красочных картин: «КРАСИВАЯ ЗИМНЯЯ СКАЗКА ОТ НИКИ БОЭМ (NICKY BOEHME)».
Ёлку украшают и в одиночку, если что не сложилось или перед венцом в подвенечном белом платье, как надето на этой очаровательной девушке с грустным, как мне представляется, лицом. Хотя печаль бывает и спокойная, временная. И завтра её лицо, возможно, озарится весёлой радостной улыбкой, а в глазах отразятся ёлочные радужные огоньки…
Но бывает и грустное украшение ёлки двумя одинокими женщинами, возможно матерью с непутёвой или брошенной (разведенной) дочерью, у которой в руках платочек, возможно, она плачет...
Я впервые встретился с такими терминами… Значит, - это её взрослая дочь, её ребёнок, ибо под картиной имеется такая запись -" Ребёнок -фейспалмит"… Может быть. С автором не спорят.
И на следующей картине этого же венгерского художника снова такая же мрачная обстановка в рождественский вечер на которой одна, более молодая женщина, что-то пишет на открытом секретере. Более пожилая, возможно мать, стоит в ожидании в расстроенных чувствах и ждёт, когда письмо будет закончено. Обе одеты в пальто и шляпы и собираются выходить из дома. У пожилой дамы вроде в руке палка для опоры при ходьбе…
На тумбочке в глиняном горшке на фоне ковра скромно украшенная небольшая ёлка. По бокам две незажженные свечи под бардовыми абажурами… Не у всех праздники проходят весело и беззаботно.
Рождественский романс …
Твой Новый год по темно-синей
Волне средь моря городского
Плывет в тоске необъяснимой,
Как будто жизнь начнется снова,
Как будто будет свет и слава,
Удачный день и вдоволь хлеба,
Как будто жизнь качнется вправо,
качнувшись влево.
(Иосиф Александрович Бродский
(1961)
Картина «Рождество в борделе» знаменитого и талантливого норвежского художника Эдварда Мунка в стиле экспрессионизма была завершена в 1904/05 гг. и размещена в Музее Мунка в Осло. Картина создана в трудное время для Мунка. В результате различных треволнений, Мунк страдал тревожными психическими состояниями, с которые он пытался справиться с помощью алкоголя и наркотиков. Ему приходилось периодически лечиться в психиатрической клинике.
Посещение борделя в Любеке, под Рождество, вызвало у него состояние «легкой меланхолии" в силу впечатлительности от ситуации, когда «рабочие» девушки в только что закончили украшать елку. Нарисованную им картину он считал ироничной, сентиментальной и безобразной. Проституция была излюбленной темой Мунка, и позднее он создаст целую серию картин, The Green Room.
Но мы снова отвлекаемся от основной задачи – подготовится к встрече нового года, а игрушки ещё не все развешены на многочисленных ёлках. Часть из них лежат на столе, что изображено на картине современной художницы Т.В.Бессоновой.
Из-под маски печального Пьеро видны красивые ёлочные лапы, а между ними и маскарадная красочная, вся в блёстках, маска, и более простая у ног мартышки. И веера к маскам для маскарада и разные крупные шары, на которые с удивлением загляделся маленький Петрушка на переднем плане…
У девочки - куклы, сидящей за столом, на фоне скудно украшенной ёлки, видно немного предметов, возможно, подарков. Там жёлтые ботиночки, белая блузка с синим пояском, гирлянды из розовых бумажных цветов, корзинка яблок и вазочка… Ботиночки, действительно для девочки, но её на это странной картине заменяет кукла… Что хотел с казать автор. Спросить не у кого, так как он нам не известен.
А если игрушек на представленных доселе картинах всё же мало, то магазины ещё открыты и метро ещё работает и выглядит оно примерно так, как нарисовала их Наташа Виллон: Эскалаторы переполнены, едва вмещают всех покупателей с кульками, пакетами, детей с игрушками в руках. Все спешат домой, чтобы успеть нарядить ёлку и приготовить вкусности и наряды. Началось Рождество и скоро наступит Новый год… Картина новогоднего метро наполнена шумом, движением. Все в возбуждении и юмор виден в каждом из пассажиров, спускающихся в метро по эскалатору. Шляпка - колпак почти опустилась на лицо девушки, а из-под фуражки – «аэродрома» чётко вырисовываются только чёрные усики. Два батона, как уши зайца подчёркивают лицо женщины в чёрном платочке, стоящей с закрытыми глазами и не боящейся упасть из-за страхующей плотности толпы…Смешная девочка с большим мишкой улыбается темнокожему мелкому юноше с большими лыжами.
Скоро эскалатор освободится от знакомых уже нам людей, которые разойдутся в разных направлениях. А другие заполнят лестницу-чудесницу, пока не иссякнут окончательно…
Иной раз бабушка, у которой больше свободного времени, пока все ещё на работе или в школе, начинает украшать ёлку самолично, глядя на игрушки и вспоминая каждую, как она называется и куда её надо будет подвесить… Возможно, что бабушка вдруг начинает вспоминать рождественские праздники или встречу нового года в свои молодые годы. И игрушка в её руке задерживается пока не пройдёт калейдоскоп эпизодов или конкретных лиц из воспоминаний далёкого детства или молодости… Не будем ей мешать.
Хочется надеяться, что другая бабушка, где-то в Украине, предварительно всё подготовила из угощений к приезду внуков и детей. Во всяком случае, при взгляде на столы, расставленные на кухне и на то, что на них наставлено, слюнки сами текут, а попробовав, пальчики оближешь. Известно, мне уж точно, что украинские булочки, пампушки, вареники с чем угодно – самые вкусные. В макитрах протёртый мак и кутья, Под рушниками – ломтики или кусок сала, зажаренный поросёнок в сметане с хрустящей корочкой, а в банках различные разносолы. В общем, всего не перечислишь, но, судя по картине, всё заботливой бабушкой предусмотрено и готово к подаче на стол.
То же сделала и Великая княгиня Ольга Александровна Романова, ставшая художницей в советской России. На своей картине она тоже приготовила новогоднее угощение и праздничный стол, накрытый под разукрашенной ёлкой, готов к приёму гостей.
В императорской семье всех детей обучали живописи, но только Великая княгиня Ольга (младшая дочь императора Александра III) стала достаточно известным художником.
Мне кажется, что краски на картине блеклые. Они либо выцвели от времени, либо у княгини не было возможности купить лучшие. Ведь она была лишенкой в советские времена и уже не была княгиней…
А теперь можно приглашать гостей и начать отмечать Рождество и наступление Нового года, что и нарисовал художник А.Ф. Чернышов.
На картине женщины в нарядных бальных платьях, мужчины во фраках и мундирах, дети в изысканных и модных по возрасту платьицах и костюмах. Ёлки в зале украшены, а на потолке - огромные люстры. Всё торжественно и чинно, ибо чувствуется присутствие царственных особ либо членов его семьи, а то и самого императора России.
Чарльз Грин (?). "Рождество бывает только раз в году", (1896). Charles Green, “Christmas Comes But Once A Year,”
Богатая семья. Рождественский ужин (другое называние картины). Гостей обслуживает горничная или стряпуха (кухарка, повариха) в чепце и переднике. Она приносит блюдо с дымящейся запеченной индюшкой, к которому привлечены взоры гостей. Хотя некоторые равнодушны и заняты беседой. Стоит, очевидно, хозяин и следит за порядком на столе и в обслуживании…
Это всё, что я смог узнать об этой картине, причём показанной в интернете неоднократно. Даже о художнике не удалось найти никаких сведений, кроме имени, но картина отвечает замыслу описания избранной темы.
Ярко светит в затемнённой комнате наряженная красавица ёлка. Вокруг неё мамы или старшие сёстры детей устроили хоровод, в котором все участники, взявшись за руки, танцуют, водят хоровод и поют на датском языке…
Итак, новогодние и рождественские дни наступили и продолжаются. По ходу торжеств возникают новые или вспоминаются всяческие недоделки и заботы. Как, например, эти две очаровательные девчушки (а м.б. старшая – это нежный мальчик – зритель разберётся) решили зажечь дополнительные декоративные ароматные свечки под ёлкой на крыше красивого средневекового замка. Либо установить на башне флажок…
«Деревенщиной» считали Карла Улофа Ларссона некоторые его критики за его тягу к изображению сельских сюжетов. (Carl Olof Larsson, 1853- 1919). Шведский художник и автор фресок, картин маслом и акварелей, считающийся одним из самых почитаемых шведских живописцев. Мать Ларссона была прачкой, а отец - простым рабочим.
На другой картине того же автора паренёк в колпаке Санта-Клауса и в смешных великоватых ботинках то ли добавляет игрушки, то ли зачитывает текст, а одна из старших девиц или мама смотрит и внимает пацану. И Карл Ларссон восклицает в своей картине:
Now it´s chirstmas again! Теперь это снова Рождество!
Дети спать пораньше лягут
В день последний декабря,
А проснутся старше на год
В первый день календаря.
Год начнется тишиною,
Незнакомой с прошлых зим:
Шум за рамою двойною
Еле-еле уловим.
Но ребят зовет наружу
Зимний день сквозь лед стекла -
В освежающую стужу
Из уютного тепла.
Добрым словом мы помянем
Года старого уход,
Начиная утром ранним
Новый день и новый год!
(Дети спать пораньше лягут... С. Маршак)
Американский художник Генри Мослер на картине «Рождественское утро» (1916) изобразил момент предвкушения удовольствия и волнительного ожидания от возможного получения привычных и долгожданных подарков от Санта-Клауса, который никогда не забывает о них. Он и не забудет!
Не зря же он охраняет предутренний предновогодний сон девушки на картине другого американского художника, любуясь ею и безмятежным выражением её лица…
.%2BDeer%2BSanty%2BClaus.%2Boil%2Bon%2Bcanvas.%2B56.5%2Bx%2B47%2Bcm.%2BPainted%2Bin%2Bcirca%2B1921.jpg)
Мудрый, добрый Санта-Клаус пощипывает бороду и внимательно присматривается к выражению лица и прислушивается к дыханию спящей девочки, пытаясь разгадать её сон и загадать её будущее. А на её красивом и нежном лице просматривается лёгкая добрая улыбка. Наверное, сон из приятных, какими часто бывают утренние сны, когда совсем не хочется просыпаться…
Ещё одно рождественское утро в многодетной семье.
На другой картине этого же мастера, показана весёлая мизансцена приезда всей семьи с внуками к бабушке с рождественскими поздравлениями и подарками
Мне кажется странным количество подарков, но нам не известен состав семьи бабушки…
А на посошок несколько картин анималистов, изобразивших моменты полготовки кошек к новому году.
Автор картины рассказывает о любопытной рыжей кошке с белыми пятнами на морде, раскачивающей лапой большой шар, висящий на ёлочных «лапах», вставленных в вазу. Кошка любуется меняющимися бликами цвета на нём при вращении шара. На столе – остатки трапезы с апельсиновыми корками, горящей свечой в бокале и фужер. Недалеко - тёмная бутылка вина.
Милые и забавные котята очень небрежно обращаются с куклой, содрав с неё паричок с косой полулёжа на ней… Да и ёлка едва видна, так как на мизансцены сюжета – котята.
Но уже на часах полночь, а это значить, что Новый Год уже наступил и нам следует это отметить как положено с бокалом шампанского в руке, что нам помог сделать на последней картине, предложенных вашему вниманию:
Что я вам всем пожелаю это сделать, когда огненный (или «жареный») петух – символ будущего 2017 года, вас клюнет в...
Возникновение изображений того или иного праздника, как правило, связано с возникновением устойчивой традиции празднования. В ранней Церкви существовало празднование Эпифании (Богоявления), посвященное сразу двум событиям: Воплощению и Крещению. Это совмещенное празднование возникло не позднее III века. В VI веке сначала в Римской Церкви, а к концу века и на Востоке Рождество Христово выделяется из празднования Эпифании в самостоятельное отдельное торжество. Первые дошедшие до нас образы Рождества относятся именно к VI веку.
Источниками иконографии являлось как Священное Писание (Мф.:1-2; Лк.:2), так и устное Предание, зафиксированное в таких апокрифах как Протоевангелие Иакова (гл. 17-23) и Евангелие псевдо-Матфея гл. 13-14).
Воплощение Спасителя описывалось в изобразительном искусстве с помощью двух основных сюжетов: собственно «Рождество» и «Поклонение волхвов». Для каждого из этих сюжетов формируется своя иконография. Древнейшие изображения Рождества выполнены в технике рельефа на каменных саркофагах.
Схема этих сцен обычно очень лаконична: в центре помещаются ясли с Младенцем, рядом восседает на камне или в плетеном кресле Богородица, в небе - Вифлеемская звезда. У яслей изображаются осел и вол, о присутствии которых в вертепе повествует Предание. Вол понимается толкователями как символ подзаконного иудейского народа, а осел - как символ не ведающих истинного Бога язычников. Иногда в композицию включается изображение пастуха, пришедшего поклониться Христу.
При создании иконографии «Поклонение волхвов» художники использовали уже существовавший в античном искусстве сюжет поклонения побежденных варваров императору. Там, где поверхность имела протяженный горизонтальный формат (на саркофагах, пиксидах), сцена разворачивалась как шествие волхвов к восседающей Богородице, держащей Младенца на руках. Позади Девы Марии мог изображаться Иосиф Обручник. Композиция иногда дополнялась изображениями вола, осла, верблюдов.
Если поверхность допускала центрическую, симметричную композицию (пример: ампулы из Монцы), то фронтальное изображение Богоматери с Младенцем помещалось в центре, а по сторонам от престола размещались группы волхвов и пастухов. Приход волхвов хронологически произошел несколько позже поклонения пастухов, но в христианском искусстве допускалось совмещение этих событий. Главным для художника всегда было выражение глубинного смысла происходящего, поэтому некоторые формальные детали могли не акцентироваться или даже игнорироваться. В данном варианте иконографии основная тема - Воплощение Божества и поклонение Ему тварного мира в лице мудрых волхвов и простецов-пастухов.
На мозаике арки базилики Санта Мария Маджоре в центре композиции на богато украшенном престоле восседает только Младенец, а Богоматерь, праведный Иосиф, волхвы помещены справа и слева от Него. При изображении волхвов всегда соблюдается определенный историзм: они пришли с Востока, то есть откуда-то из Персии, поэтому одеты необычно для античного мира - в штаны и характерные фригийские шапочки.
В VI веке Богородицу начинают изображать не сидящей около яслей, а возлежащей на ложе. Эта особенность могла возникнуть в результате полемики с монофизитами, которые утверждали, что во Христе только одна природа - Божественная. Церковь, отвергая это еретическое заблуждение, отстаивала догмат о двух природах во Христе: Божественной и человеческой. В иконографической схеме опровержение монофизитства нашло свое иносказательное выражение. Христос рождается плотию совершенно реально, человеческая природа Его реальна, поэтому Богоматерь отдыхает после родов, которые хотя и не нарушили девства, но все же были родами, а не призрачным, ирреальным явлением.
Уже в раннехристианских памятниках появляется изображение «бабы» - одной из повитух, которые пришли к вертепу уже после рождения Христа. В произведениях средневизантийского периода изображаются обе повитухи, омывающие Младенца. Эта несколько «бытовая» сцена - омовение - не описана ни в Евангелии, ни в апокрифах. Ее включение в композицию еще раз подчеркивало подлинность человеческой природы Спасителя и реальность Рождества - после родов любого ребенка нужно омыть.
Первый станковый живописный памятник с изображением Рождества Христова - сцена, написанная на крышке реликвария из капеллы Санкта Санкторум. Стилистические особенности живописи позволяют предположить, что реликварий происходит из восточных провинции империи, из Сирии или Палестины. Художник изобразил вертеп как пещеру, поскольку хорошо представлял, как выглядит в Иудее укрытие для домашнего скота. Западные художники изображали то, что видели в своих землях - навес, крытый соломой или черепицей.
Напротив Богородицы на камне сидит Иосиф Обручник, подпирая склоненную голову рукой, в «позе меланхолии». Он выглядит задумчивым, как бы отстраненным; он созерцает непостижимость тайны Боговоплощения. С другой стороны, эта поза подчеркивает непричастность праведного Иосифа к этому рождению. На некоторых византийских и русских иконах Обручник изображается даже сидящим спиной к пещере. Такое композиционное решение делает невозможным понимание происходящего как своеобразной сентиментальной семейной сцены. Перед нами именно Боговоплощение, рождение плотию Предвечного Бога от Пресвятой Девы и любые детали, ассоциирующиеся с темой семьи, совершенно неуместны. Развившийся в Западной Европе образ «Святое семейство» с его очевидным семейным пафосом для восточно-христианского искусства был неприемлем.
В византийском искусстве небольшая горка с пещерой постепенно превращается в массивную гору, на фоне которой можно поместить все эпизоды: сам вертеп с Богородицей и Младенцем в яслях, над которыми склонились вол и осел, благовестие ангела пастухам, славящих Бога ангелов, поклонение волхвов (или же волхвов, скачущих верхом), омовение Чада повитухами, задумавшегося Иосифа. На некоторых иконах изображаются второстепенные сцены: волхвы перед Иродом, откровение Иосифу, бегство в Египет, избиение младенцев.
Мотив горы является очень удачной композиционной находкой. Изображая горный пейзаж, художник автоматически получает высокий горизонт и, соответственно, много пространства для размещения всех фигур. Остается даже свободное место, заполняемое пасторальными мотивами: играющий на флейте пастушок, стадо у водопоя. Гора позволяет избежать нежелательного для иконы изображения глубины пространства и перспективного построения.
С другой стороны, изображением огромной горы все сцены объединяются в едином пространстве, и даже некотором едином времени. Хронологическая разновременность представленных сюжетов нивелируется. Все происходит как бы в настоящем, сегодня, «здесь и сейчас», как об этом и повествует кондак праздника: «Дева днесь Пресущественнаго раждает, и земля вертеп Неприступному приносит: ангели с пастырьми славословят, волсви же со звездою путешествуют: нас бо ради родися Oтроча младо, Превечный Бог».
Икона. VII – IX в. Монастырь св.Екатерины, Синай
Икона. VIII – IX в. Византия
Икона. Конец XI – нач.XII в. Константинополь. Монастырь св.Екатерины, Синай
Рембрандт Харменс ван Рейн. Гравюра. 1654 г.
Андрей Рублёв.Рождество Христово
СЛАВА В ВЫШНИХ БОГУ
Мы слышим детский лепет, словно пенье
Тех ангелов, что вдруг, для всей земли,
Сквозь эту ночь и звездное горенье
К пустынным пастухам пришли.
Мы замечаем братское согласье
И ясность кроткую людей простых,
Открытых Небу, ангелам и счастью,
Что родилось в святую ночь для них.
Мы постигаем веру и терпенье
Волхвов, искавших вечной глубины,
И - снова слышим в этом мире пенье,
Которым Небеса полны.
О, Господи, Великий, Безначальный,
Творец всех звезд, былинок и людей,
Ты утешаешь этот мир печальный
Безмерной близостью Своей!
Ты видишь скорбь земли: все наше неуменье
Тебя искать, любить, принять, найти;
И оставляешь Ты средь мира это пенье,
Как исполненье всякого пути.
Горит Твоя звезда - святая человечность,
И мир идет к своей любви большой;
И если кто ее увидел, значит вечность
Остановилась над его душой.
Архиепископ Иоанн (Шаховской)1960
Сон Иосифа.Александр Андреевич Иванов. 1850-е гг.
Когда же они были там, наступило время родить Ей; и родила Сына своего Первенца, и спеленала Его, и положила Его в ясли, потому что не было им места в гостинице. (Лука, 2:6-7). До начала V века Рождество праздновали одновременно и как праздник Богоявления. Поэтому в живописи смешались сюжеты собственно рождения и последующих эпизодов, которые, строго говоря, больше относятся к Богоявлению - поклонение волхвов (царей), поклонение пастухов, которые не всегда включают изображение непосредственно рождения Христа.
Рождество Христово.Гагарин Григорий Григорьевич
Рождество Иисуса Христа было так: по обручении Матери Его Марии с Иосифом, прежде нежели сочетались они, оказалось, что Она имеет во чреве от Духа Святаго. Иосиф же муж Ее, будучи праведен и не желая огласить Ее, хотел тайно отпустить Ее. Но когда он помыслил это,— се, Ангел Господень явился ему во сне и сказал: Иосиф, сын Давидов! не бойся принять Марию, жену твою, ибо родившееся в Ней есть от Духа Святаго; родит же Сына, и наречешь Ему имя Иисус, ибо Он спасет людей Своих от грехов их. А все сие произошло, да сбудется реченное Господом через пророка, который говорит: се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему Еммануил, что значит: с нами Бог. Встав от сна, Иосиф поступил, как повелел ему Ангел Господень, и принял жену свою, и не знал Ее, как наконец Она родила Сына Своего первенца, и он нарек Ему имя: Иисус. (Евангелие от Матфея. Гл. 1, 18-25)
Гагарин Григорий Григорьевич. Поклонение волхвов
Рождество Христово (Поклонение пастухов).
Шебуев Василий Козьмич. 1847 г.
Образ для Благовещенской церкви Конногвардейского полка в Петербурге
Рождество Христово.
Репин Илья Ефимович. 1890 г.
Явление ангела, благовествующего пастухам о рождении Христа. Эскиз.
Иванов Александр Андреевич. 1850-е.
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Славословие пастухов.Иванов Александр Андреевич. 1850 г.
Явление ангела пастухам.
Петровский Петр Степанович (1814-1842). 1839 г. Холст, масло. 213×161.
Череповецкое музейное объединение
За эту картину молодой художник — ученик Карла Брюллова — в 1839 году получил первую большую золотую медаль Академии Художеств. Полотно находилось в музее Императорской Академии Художеств до момента закрытия, затем было передано Череповецкому краеведческому музею.
Рождество Христово.
Васнецов Виктор Михайлович. 1885-1896
Росписи Владимирского собора в Киеве
Рождество Христово.
Вишняков Иван Яковлевич и др. 1755 г.
Из Троице-Петровского собора.
, Санкт-Петербург
Рождество.
Боровиковский Владимир Лукич. 1790 г.
Тверская областная картинная галерея
Рождество Христово.
Боровиковский Владимир Лукич. Холст, масло
Историко-архитектурный и художественный музей «Новый Иерусалим»
Рождество Христово.
Эскиз росписи алтарной стены южного придела на хорах Владимирского собора.
Нестеров Михаил Васильевич. 1890-1891 гг.
Государственная Третьяковская галерея
Волхвы. Эскиз
Рябушкин Андрей Петрович. Бумага, акварель
Костромской государственный объединенный художественный музей
Лебедев Клавдий Васильевич (1852-1816)
Рождество Господа нашего Иисуса Христа.
Лебедев Клавдий Васильевич
Ангельское славословие в момент рождения Спасителя.
Лебедев Клавдий Васильевич
Поклонение волхвов.
Валериан Отмар. 1897 г.
Оригинал мозаики для храма Спаса на крови
Явление ангела пастухам. Рождество Христово. Сретенье.
Рождество Христово.
Мозаика по оригиналу И. Ф. Порфирова
Храм Воскресения Христова (Спас на крови), Санкт-Петербург
Рождество Христово и другие священные сцeны из жизни Иисуса Христа и Богоматeри. И. Я. Билибин.
Эскиз фрески для южной стены храма Успeния Богородицы в Ольшанах
Елочный торг.
Генрих Матвеевич Манизер.
Омский областной музей изобразительных искусств им. М. А. Врубеля
Славильщики-городовые.
Соломаткин Леонид Иванович. 1867 г.
Государственный Русский музей
Славильщицы.
Соломаткин Леонид Иванович. 1868 г.
Государственный Русский музей
Славильщики.
Соломаткин Леонид Иванович.
Государственный Владимиро-Суздальский историко-архитектурный и художественный музей-заповедник
Славильщики.
Соломаткин Леонид Иванович. Холст, масло.
Одесский художественный музей
Славильщики.
Соломаткин Леонид Иванович. 1872 г.
Ульяновский художественный музей
Городовые-христославы.
Соломаткин Леонид Иванович. 1872 г. Холст, масло.
Пермская государственная художественная галерея
Соломаткин Леонид Иванович (1837 — 1883) посещал классы Императорской Академии Художеств и получил малую серебряную медаль за картины «Именины дьячка» (1862) и «Славильщики-городовые» (1864), которых В. В. Стасов приветствовал как «чудесный свежий отпрыск федотовской школы». Последний сюжет впоследствии неоднократно был повторен, известно не менее 18 авторских реплик, хотя первый вариант не сохранился.
Христославы. (Дети старой деревни).
Ф. В. Сычков. 1935 г.
Мордовский республиканский музей изобразительных искусств имени С. Д. Эрьзи
В погребке на святочной неделе.
Соломаткин Леонид Иванович (1837-1883). 1878 г. Холст, масло. 26,5×21,5.
Художественная Галерея Фонда поколений Ханты-Мансийского автономного округа Югры
Поступление: 2003 г.
В картине «В погребке на святочной неделе» Соломаткин изображает своих любимых героев — бродячих музыкантов. Талант — это бремя или дар, счастье или проклятие? Талант — это судьба. Самого художника и его героев талант не сделал счастливыми, но они с достоинством выполняют свое предназначение. Музыканты, изображенные на картине, знавали лучшие дни. Виолончель, на которой играет старик, — это инструмент профессионала, позволяющий музыканту претендовать на некую избранность, свидетельствующий об определенном уровне жизни, оставшемся в прошлом. Старика сопровождает мальчик, подыгрывающий ему на дудочке. По-видимому, ради этого мальчонки, заботливо укрытого теплым платком, старику приходится бродить с тяжелым инструментом из кабачка в кабачок, зарабатывая на хлеб. В помещении стоит елка, украшенная игрушками, а на вешалке висят маски и маскарадные костюмы, придавая всему происходящему фантасмагорический оттенок. Художественная Галерея Фонда поколений ХМАО Югры
Колядки в Малороссии.
Трутовский Константин Александрович (1826-1893). Не позднее 1864
Волхвы (мудрецы).
Павел Николаевич Филонов. 1914 г. Акварель, коричневые чернила, тушь, перо, кисть на бумаге. 37×39,2 см.
Поклонение волхвов.
Павел Николаевич Филонов. 1913 г. Дерево, карандаш, гуашь. 45,7×34,9.
Частная коллекция
Первоначально произведение находилось у сестры художника Евдокии Глебовой.
17 окт.1990 г. было продано анониму на аукционе Sotheby"s,
затем 29 ноября 2006 года за 1,5 млн долл. вновь продано на аукционе Christie’s.
Аукционный дом Christie’s
Поклонение волхвов.
Павел Николаевич Филонов. 1913 г. Бумага, гуашь (темпера?), 35,5×45,5.
Частное собрание, Швейцария
Рождество Христово. Патриарх здравствует государя в Золотой палате.
Бухгольц Фёдор (Теодор Александр Фердинанд) Фёдорович (Густавович) (1857-1942).
Иллюстрация для журнала "Нива". Гравировал Шюблер
Елочный торг.
Генрих Матвеевич Манизер. Холст, масло.
Омский областной музей изобразительных искусств им. М. А. Врубеля
Рождественский базар.
Бучкури Александр Алексеевич (1870 -1942). 1906 г.
Подготовительный рисунок к картине "Елочный торг". 1918
Кустодиев Борис Михайлович
Елочный торг.
Борис Михайлович Кустодиев. 1918 г. Холст, масло. 98x98.
Краснодарский краевой художественный музей им. Ф.А. Коваленко, Краснодар
Полотна на темы праздничного провинциального быта отличаются особой, только для Кустодиева характерной яркостью, многоцветностью и жизненной достоверностью мельчайших деталей. Народные праздники и гуляния нашли свое отражение во многих произведениях художника разных лет. Еще будучи учеником петербургской Академии художеств, Кустодиев темой своей дипломной работы выбрал картину на подобный сюжет. Он ездил по деревням, писал этюды – портреты крестьян, пейзажные зарисовки, жанровые сценки. К этой же теме относится и "Елочный торг" – произведение, созданное художником в 1918 году.
Воспевая быт и нравы русской провинции, Кустодиев удивительным образом сочетал живопись со словесным и музыкальным фольклором – с песней и сказкой. Внимательный, вдумчивый зритель не только видит, но и "слышит" работы художника. Написанная, скорее всего, по памяти, картина не имеет точного географического адреса – это Русь вообще, а не астраханский или костромской елочный базар. Действие на полотне происходит будто "в некотором царстве, в некотором государстве". Просторное небо и золоченые купола церкви над суетливым людским муравейником – кого только нет среди этой пестрой толпы! Реальное удивительным образом сочетается с фантастическим: красочная сказка, полная живых деталей, предстает перед нами. И художник, словно настоящий сказочник, подчеркивал все забавное, игрушечное, что есть в этом незамысловатом повествовании, пряча все серьезное, что может быть в нем скрыто. Елочный базар изображен художником как праздничное зрелище. Пространство картины напоминает сценическую площадку. Расположение фигур, на первый взгляд, дано хаотично: изображение можно продолжить и вправо, и влево. Незамкнутость композиции, ее своеобразная текучесть еще более усиливают это общее впечатление.
Большое место отведено в этой жанровой сценке пейзажу – сказочными кажутся церковные купола на фоне заснеженного неба, в нарядные зимние одежды убраны ели – главный предмет торга на ярмарке. Мазок кисти по холсту художник делал легко, гладко, даже как-то деликатно. Большое значение придавал Кустодиев линии, рисунку, игре цветовых пятен. Светотень в данном случае не имеет большого значения, свет становится весьма условным. Локальные цветовые пятна образуют гармоничное декоративное целое. Закрытое облаками небо не имеет глубины, купола церкви интенсивны по цвету, благодаря чему разница планов сводится почти на нет.
С одной стороны, Кустодиевым подмечены и перенесены на холст подлинные типажи русской провинции, передана реальная атмосфера предновогодней суеты и с другой – праздничный спектакль, костюмированное представление с красивыми декорациями разыгрывает перед нами сам художник. Радостное, ни с чем не сравнимое чувство наполненности жизнью и движением пронизывает полотно. Жизнь в этом произведении видна повсюду: хлопочут, радуются и суетятся люди, в небе рисует свои затейливые узоры снежная зима, и все это действо окутывают свежим хвойным ароматом ели-красавицы.
Мир на картине Кустодиева подобен волшебному фонарю с постоянно меняющимися картинками – можно бесконечно наблюдать за его разнообразной, такой простой, немудреной и вместе с тем полной глубокого смысла жизнью. Голубые и нежно-белые краски картины умиротворяют, радуют, словно убаюкивают, создавая нежную и поэтическую атмосферу ожидания чуда в преддверии праздника – вневременную, всегда современную. Они напоминают нам, вечно занятым и куда-то спешащим, что все в этом мире прекрасно, что жизнь удивительна уже потому, что она есть жизнь.
Из книги: Т. Кондратенко, Ю. Солодовников "Краснодарский краевой художественный музей имени Ф.А. Коваленко". Белый город, 2003.
За ёлками
Возвращение с рождественской ярмарки.
М.М. Гермашев (Бубелло). Открытка
Подготовка к Рождеству.
Сергей Васильевич Досекин (1869-1916). 1896 г.
Рождественская ёлка.
Корин Алексей Михайлович.1910 г.
Елка.
Николай Иванович Фешин (1881-1955). 1917 г.
Рождественская елка.
Александр Моравов. 1921 г.
Новогоднее угощение.
Великая княгиня Ольга Александровна Романова (сестра имп. Николая II). 1935 г.
День Рождества. В монастыре.
Иван Силыч Горюшкин-Сорокопудов. Иллюстрация в журнале "Нива"
Славильщики-городовые.
Соломаткин Леонид Иванович. 1867 г. Холст, масло
Славильщицы.
Соломаткин Леонид Иванович. 1868 г. Холст, масло.
Государственный Русский музей
Славильщики.
Соломаткин Леонид Иванович. Холст, масло.
Государственный Владимиро-Суздальский историко-архитектурный и художественный музей-заповедник
Славильщики.
Соломаткин Леонид Иванович. Холст, масло.
Одесский художественный музей
Славильщики.
Соломаткин Леонид Иванович. 1872 г. Холст, масло. 40,3?51,5.
Ульяновский художественный музей
Городовые-христославы.
Соломаткин Леонид Иванович (1837-1883). 1872 г. Холст, масло.
Пермская государственная художественная галерея
Соломаткин
Леонид Иванович (1837 - 1883) посещал классы Императорской Академии
Художеств и получил малую серебряную медаль за картины «Именины дьячка»
(1862) и «Славильщики-городовые» (1864), которых В. В. Стасов
приветствовал как «чудесный свежий отпрыск федотовской школы». Последний
сюжет впоследствии неоднократно был повторен, известно не менее 18
авторских реплик, хотя первый вариант не сохранился. Арт-каталог
В погребке на святочной неделе.
Соломаткин Леонид Иванович (1837–1883). 1878 г. Холст, масло. 26,5x21,5.
Художественная Галерея Фонда поколений Ханты-Мансийского автономного округа Югры
Поступление: 2003 г.
В картине «В погребке на святочной неделе» Соломаткин изображает своих
любимых героев - бродячих музыкантов. Талант - это бремя или дар,
счастье или проклятие? Талант - это судьба. Самого художника и его
героев талант не сделал счастливыми, но они с достоинством выполняют
свое предназначение. Музыканты, изображенные на картине, знавали лучшие
дни. Виолончель, на которой играет старик, - это инструмент
профессионала, позволяющий музыканту претендовать на некую избранность,
свидетельствующий об определенном уровне жизни, оставшемся в прошлом.
Старика сопровождает мальчик, подыгрывающий ему на дудочке. По-видимому,
ради этого мальчонки, заботливо укрытого теплым платком, старику
приходится бродить с тяжелым инструментом из кабачка в кабачок,
зарабатывая на хлеб. В помещении стоит елка, украшенная игрушками, а на
вешалке висят маски и маскарадные костюмы, придавая всему происходящему
фантасмагорический оттенок. Художественная Галерея Фонда поколений ХМАО Югры
Христославы. (Дети старой деревни).
Федот Васильевич Сычков (1870 - 1958). 1935. Холст, масло. 63x83 см
Мордовский республиканский музей изобразительных искусств имени С. Д. Эрьзи
Со звездой.
Репродукция с картины М.Гермашева, издана фирмой «Ришар», отпечатана в типографии товарищества «Р.Голике и А.Вильборг». Петроград, 1916 г.
Рождественская открытка по рисунку Бориса Зворыкина
Колядки в Малороссии.
Трутовский Константин Александрович (1826-1893). Не позднее 1864 г.
Русская живопись
Колядки.
Николай Корнилович Пименко. Втор. пол. 1880-х. Холст, масло. 170х130.
Донецкий областной художественный музей
museum-painting.dp.ua
Катание на святках.
Бучкури Александр Алексеевич (1870 -1942). Холст, масло.
