Самый большой, самый величественный музыкальный инструмент имеет древнюю историю возникновения, насчитывающую множество этапов усовершенствования.
Наиболее отдаленным от нас во времени предком органа принято считать вавилонскую волынку, распространенную в Азии в XIX-XVIII веках до нашей эры. В мех этого инструмента воздух нагнетался через трубку, а с другой стороны был расположен корпус с дудками, имеющими отверстия и язычки.
История возникновения органа помнит и «следы древнегреческих богов»: божество лесов и рощ Пан, по преданию, придумал объединить тростниковые палочки разной длины, и с тех пор флейта Пана стала неразлучна с музыкальной культурой Древней Греции.
Однако музыканты понимали: на одной дудочке играть легко, а вот на нескольких – не хватает дыхания. Поиски замены человеческого дыхания для игры на музыкальных инструментах принесли первые плоды уже во II-III веке до н.э.: на музыкальную сцену на несколько веков вышел гидравлос.
Приблизительно в III веке до н.э. греческий изобретатель, математик, «отец пневматики» Ктезибий Александрийский создал устройство, состоящее из двух поршневых насосов, резервуара для воды и трубок для издания звуков. Один насос подавал воздух внутрь, второй подавал его к трубам, а резервуар с водой выравнивал давление и обеспечивал более ровное звучание инструмента.
Через два столетия Герон Александрийский, греческий математик и инженер, усовершенствовал гидравлос, добавив в конструкцию миниатюрную ветряную мельницу и металлическую шаровидную камеру, погруженную в воду. Усовершенствованный водяной орган получил 3-4 регистра, в каждом из которых находилось 7-18 труб диатонической настройки.
Водяной орган получил большое распространение в странах Средиземноморского региона. Гидравлос звучал на состязаниях гладиаторов, свадьбах и пиршествах, в театрах, цирках и на ипподромах, во время религиозных обрядов. Орган стал любимым инструментом императора Нерона, его звучание можно было услышать по всей Римской империи.
На службе у христианства
Несмотря на общий культурный упадок, наблюдавшийся в Европе после падения Римской империи, орган не был забыт. Уже к середине V века усовершенствованные духовые органы строились в церквях Италии, Испании и Византии. Центрами органной музыки становились страны наибольшего религиозного влияния, а оттуда инструмент распространялся по всей Европе.
Средневековый орган значительно отличался от современного «собрата» меньшим количеством труб и большим размером клавиш (длиной до 33 см и шириной 8-9 см), по которым для издания звука били кулаком. Были изобретены «портатив»- маленький переносной орган, и «позитив» — миниатюрный стационарный орган.
XVII-XVIII века считаются «золотым веком» органной музыки. Уменьшение размеров клавиш, обретение органом красоты и разнообразия звучания, кристальной тембровой ясности и появление на свет целой плеяды предопределили великолепие и величие органа. Торжественная музыка Баха, Бетховена, Моцарта и множества других композиторов звучала под высокими сводами всех католических соборов Европы, а практически все лучшие музыканты служили церковными органистами.
При всей неразрывной связи с католической церковью, для органа написано достаточно много «светских» произведений, в том числе, и русскими композиторами.
Органная музыка в России
Развитие органной музыки в России пошло исключительно по «светскому» пути: православие категорически отвергло использование органа в богослужениях.
Первое упоминание органа на Руси встречается на фресках Софийского собора в Киеве: «каменная летопись» Киевской Руси, датированная X-XI веками, сохранила изображение играющего на «позитиве» музыканта и двух калькантов (людей, закачивающих воздух в меха).
Живой интерес к органу и органной музыке проявляли Московские государи разных исторических периодов: Иван III, Борис Годунов, Михаил и Алексей Романовы «выписывали» из Европы органистов и строителей органов. При правлении Михаила Романова в Москве стали известны не только иностранные, а и русские органисты, такие как Томила Михайлов (Бесов), Борис Овсонов, Мелентий Степанов и Андрей Андреев.
Петр I, посвятивший жизнь внедрению в российское общество достижений западной цивилизации, еще в 1691 году поручил немецкому специалисту Арпу Шнитгеру построить для Москвы орган с 16 регистрами. Через шесть лет, в 1697 году, Шнитгер отправляет в Москву еще один, 8-регистровый инструмент. При жизни Петра в лютеранских и католических храмах на территории России были построены десятки органов, среди которых и гигантские проекты на 98 и 114 регистров.
Императрицы Елизавета и Екатерина II также внесли свой вклад в развитие органной музыки в России – при их правлении десятки инструментов получили Санкт-Петербург, Таллинн, Рига, Нарва, Елгава и другие города северо-западного региона империи.
Многие русские композиторы использовали орган в своем творчестве, достаточно вспомнить «Орлеанскую деву» Чайковского, «Садко» Римского-Корсакова, «Прометея» Скрябина, . Русская органная музыка сочетала в себе классические западноевропейские музыкальные формы и традиционную национальную выразительность и обаяние, обладала сильным влиянием на слушателя.
Современный орган
Пройдя исторический путь длиною в два тысячелетия, орган XX-XXI века выглядит следующим образом: несколько тысяч труб, расположенных на разных ярусах и изготовленных из дерева и металла. Деревянные трубы квадратного сечения издают басовые низкие звуки, а металлические трубы из сплава олова и свинца имеют круглое сечение и предназначены для более тонкого, высокого звучания.
Органы-рекордсмены прописаны за океаном, в Соединенных Штатах Америки. Орган, расположенный в Филадельфийском торговом центре Macy’s Lord & Taylor, весит 287 тонн и имеет шесть мануалов. Инструмент, расположенный в Зале согласия города Атлантик Сити, является самым громким органом в мире и насчитывает более 33000 труб.
Наиболее крупные и величественные органы России находятся в Московском доме музыки, а также в Концертном зале им. Чайковского.
Развитие в новых направлений и стилей значительно увеличило количество типов и разновидностей современного органа, со своими отличиями в принципе работы и специфическими особенностями. Сегодняшняя классификация органов такова:
Алексей Надёжин: «Орга́н - самый большой и сложный музыкальный инструмент. Фактически, орган это целый духовой оркестр, а каждый из его регистров - отдельный музыкальный инструмент со своим звучанием.
В Светлановском зале Московского Международного Дома Музыки установлен самый большой орган в России. Мне посчастливилось увидеть его с той стороны, с которой его очень мало, кто видел.
Этот орган изготовлен в 2004 году в Германии консорциумом фирм Glatter Gotz и Klais, считающимися флагманами органостроения. Орган разрабатывался специально для Московского Международного Дома Музыки. У органа 84 регистра (в обычном органе количество регистров редко превышает 60) и более шести тысяч труб. Каждый регистр - отдельный музыкальный инструмент со своим звучанием.
Высота органа - 15 метров, вес - 30 тонн, стоимость - два с половиной миллиона евро.
О том, как устроен орган, мне рассказал доцент кафедры акустики МГУ Павел Николаевич Кравчун, являющийся главным смотрителем органов Московского международного Дома музыки и принимавший участие в разработке этого инструмента.
У органа пять клавиатур - четыре ручные и одна ножная. Удивительно, но ножная клавиатура вполне полноценна и некоторые простые произведения можно исполнять одними ногами. На каждом мануале (ручной клавиатуре) по 61 клавише. Справа и слева - ручки включения регистров.
Хоть орган и выглядит совершенно традиционным и аналоговым, на самом деле он частично управляется компьютером, который прежде всего запоминает пресеты - наборы регистров. Переключаются они кнопками на торцах мануалов.
Пресеты сохраняются на обычной 1.44″ дискете. Конечно, в компьютерной технике дисководы уже почти не используются, но тут он исправно работает.
Для меня было открытием узнать, что каждый органист является импровизатором, ведь в нотах или совсем не указывается набор регистров или указываются общие пожелания. Во всех органах общий только базовый набор регистров, а их количество и тональность могут сильно отличаться. Только лучшие исполнители могут быстро адаптироваться к огромному набору регистров органа Светлановского зала и использовать его возможности в полной мере.
Помимо ручек, у органа есть рычаги, переключаемые ногами и педали. Рычаги включают и отключают различные функции, управляемые компьютером. Например, объединение клавиатур и эффект нарастания, управляемый вращающейся педалью-роликом, по мере вращения которого подключаются дополнительные регистры и звук становится насыщенней и мощнее.
Для улучшения звучания органа (а заодно и других инструментов) в зале смонтирована электронная система Constellation, включающая множество микрофонов и миниколонок-мониторов на сцене, опускающихся с потолка на тросах с помощью моторов и множества микрофонов и колонок в зале. Это не система звукоусиления, при её включении звук в зале не становится громче, он становится равномернее (зрители на боковых и дальних местах начинают слышать музыку так же хорошо, как зрители в партере), кроме того может добавляться реверберация, улучшающая восприятие музыки.
Воздух, с помощью которого звучит орган, подаётся тремя мощными, но очень тихими вентиляторами.
Для равномерной его подачи используются… обычные кирпичи. Они прижимают меха. Когда вентиляторы включены, меха раздуваются, а вес кирпичей обеспечивает необходимое давление воздуха.
Воздух подаётся в орган по деревянным трубам. Удивительно, но большинство заслонок, заставляющих трубы звучать, управляются чисто механически - тягами, длина некоторых из которых превышает десять метров. Когда к клавиатуре подключено много регистров, органисту бывает очень нелегко продавить клавиши. Конечно же, в органе есть система электрического усиления, при включении которой клавиши нажимаются легко, но высококлассные органисты старой школы всегда играют без усиления - ведь только так можно менять интонации, изменяя скорость и силу нажатия клавиш. Без усиления орган - чисто аналоговый инструмент, с усилением - цифровой: каждая труба может только звучать или молчать.
Так выглядят тяги, идущие от клавиатур к трубам. Они деревянные, так как дерево наименее подвержено температурному расширению.
Внутрь органа можно зайти и даже пролезть по маленькой «пожарной» лестнице по его этажам. Внутри очень мало места, поэтому по фотографиям сложно ощутить масштабы конструкции, но всё же я попробую показать вам, то что увидел.
Трубы отличаются по высоте, толщине и форме.
Некоторые трубы деревянные, некоторые металлические из оловянно-свинцового сплава.
Перед каждым большим концертом орган настраивается заново. Процесс настройки занимает несколько часов. Для настройки концы самых маленьких труб немного развальцовываются или завальцовываются специальным инструментом, у труб побольше есть регулировочный стержень.
У больших труб есть вырезанный лепесток, который может немного откручиваться и закручиваться для настройки тона.
Самые большие трубы издают инфразвук от 8 Гц, самые маленькие - ультразвук.
Уникальной особенностью органа ММДМ является наличие горизонтальных труб, обращённых в зал.
Предыдущий кадр я сделал с маленького балкончика, на который можно выйти изнутри органа. Он служит для настройки горизонтальных труб. Вид зрительного зала с этого балкончика.
Небольшое количество труб имеет только электропривод.
А ещё у органа есть два звукоизобразительных регистра или «спецэффекта». Это «колокольчики» - звон семи колокольчиков подряд и «птички» - чириканье птичек, происходящее благодаря воздуху и дистиллированной воде. Павел Николаевич демонстрирует, как работают «колокольчики».
Удивительный и очень сложный инструмент! Система Constellation отправляется в режим парковки, а я на этом заканчиваю рассказ о самом большом музыкальном инструменте нашей страны.
Когда неприметная дверь, окрашенная в бежевый цвет, открылась, взгляд выхватил из темноты лишь несколько деревянных ступенек. Сразу за дверью ввысь уходит мощный деревянный короб, похожий на вентиляционный. «Осторожнее, это органная труба, 32 фута, басовый флейтовый регистр, – предупредила моя провожатая. – Подождите, я включу свет». Я терпеливо дожидаюсь, предвкушая одну из самых интересных в моей жизни экскурсий. Передо мной вход в орган. Это единственный музыкальный инструмент, внутрь которого можно зайти
Органу больше ста лет. Он стоит в Большом зале Московской консерватории, том самом знаменитом зале, со стен которого на вас смотрят портреты Баха, Чайковского, Моцарта, Бетховена… Однако все, что открыто глазу зрителя, – это повернутый к залу тыльной стороной пульт органиста и немного вычурный деревянный «проспект» с вертикальными металлическими трубами. Наблюдая фасад органа, человек непосвященный так и не поймет, как и почему играет этот уникальный инструмент. Чтобы раскрыть его секреты, придется подойти к вопросу с другой стороны. В буквальном смысле.
Стать моим экскурсоводом любезно согласилась Наталья Владимировна Малина – хранитель органа, преподаватель, музыкант и органный мастер. «В органе можно передвигаться только лицом вперед», – строго объясняет мне она. К мистике и суевериям это требование не имеет ни малейшего отношения: просто, двигаясь назад или вбок, неопытный человек может наступить на одну из органных труб или задеть ее. А труб этих тысячи.
Главный принцип работы органа, отличающий его от большинства духовых инструментов: одна труба – одна нота. Древним предком органа можно считать флейту Пана. Этот инструмент, существовавший с незапамятных времен в разных уголках мира, представляет собой несколько связанных вместе полых тростинок разной длины. Если подуть под углом в устье самой короткой – раздастся тонкий высокий звук. Более длинные тростинки звучат ниже.
В отличие от обычной флейты менять высоту звучания отдельной трубки нельзя, поэтому флейта Пана может сыграть ровно столько нот, сколько в ней тростинок. Чтобы заставить инструмент издавать очень низкие звуки, нужно включить в его состав трубки большой длины и большого диаметра. Можно сделать много флейт Пана с трубками из разных материалов и разного диаметра, и тогда они будут выдувать одни и те же ноты с разными тембрами. Но играть на всех этих инструментах одновременно не получится – их нельзя удержать в руках, да и дыхания на гигантские «тростинки» не хватит. А вот если поставить все наши флейты вертикально, снабдить каждую отдельную трубку клапаном для впуска воздуха, придумать механизм, который дал бы нам возможность управлять всеми клапанами с клавиатуры и, наконец, создать конструкцию для нагнетания воздуха с его последующим распределением, у нас как раз и получится орган.
На старинном корабле
Трубы в органах делают из двух материалов: дерева и металла. Деревянные трубы, применяющиеся для извлечения басовых звуков, имеют квадратное сечение. Металлические трубы обычно меньшего размера, они цилиндрические или конические по форме и изготавливаются, как правило, из сплава олова и свинца. Если олова больше – труба звонче, если больше свинца, извлекаемый звук более глухой, «ватный».
Сплав олова и свинца очень мягкий – вот почему органные трубы легко поддаются деформации. Если большую металлическую трубу положить на бок, через некоторое время она под собственной тяжестью приобретет овальное сечение, что неизбежно скажется на ее способности извлекать звук. Передвигаясь внутри органа Большого зала Московской консерватории, я стараюсь касаться только деревянных частей. Если наступить на трубу или неловко схватиться за нее, у органного мастера появятся новые хлопоты: трубу придется «лечить» – выправлять, а то и запаивать.
Орган, внутри которого я нахожусь, – далеко не самый большой в мире и даже в России. По размерам и количеству труб он уступает органам Московского дома музыки, Кафедрального собора в Калининграде и Концертного зала им. Чайковского. Главные рекордсмены находятся за океаном: например, инструмент, установленный в Зале съездов города Атлантик-Сити (США), насчитывает более 33 000 труб. В органе Большого зала консерватории труб в десять раз меньше, «всего» 3136, но и это значительное количество невозможно разместить компактно на одной плоскости. Орган внутри – это несколько ярусов, на которых рядами установлены трубы. Для доступа органного мастера к трубам на каждом ярусе сделан узкий проход в виде дощатого помоста. Ярусы соединены между собой лестницами, в которых роль ступенек выполняют обычные перекладины. Внутри органа тесно, а передвижение между ярусами требует известной ловкости.
«Мой опыт говорит о том, – рассказывает Наталья Владимировна Малина, – что органному мастеру лучше всего быть худощавого сложения и иметь небольшой вес. Человеку с иными габаритами здесь сложно работать, не нанеся ущерба инструменту. Недавно электрик – грузный мужчина – менял лампочку над органом, оступился и выломал пару дощечек из дощатой кровли. Обошлось без жертв и увечий, но выпавшие дощечки повредили 30 органных труб».
Мысленно прикидывая, что в моем теле легко поместилась бы пара органных мастеров идеальных пропорций, я с опаской поглядываю на хлипкие с виду лестницы, ведущие на верхние ярусы. «Не беспокойтесь, – успокаивает меня Наталья Владимировна, – идите только вперед и повторяйте движения за мной. Конструкция крепкая, она вас выдержит».
Свистковые и язычковые
Мы поднимаемся на верхний ярус органа, откуда открывается недоступный простому посетителю консерватории вид на Большой зал с верхней точки. На сцене внизу, где только что окончилась репетиция струнного ансамбля, ходят маленькие человечки со скрипками и альтами. Наталья Владимировна показывает мне вблизи трубы испанских регистров. В отличие от прочих труб, они расположены не вертикально, а горизонтально. Образуя своего рода козырек над органом, они трубят прямо в зал. Создатель органа Большого зала Аристид Кавайе-Коль происходил из франко-испанского рода органных мастеров. Отсюда и пиренейские традиции в инструменте на Большой Никитской улице в Москве.
Кстати, об испанских регистрах и регистрах вообще. «Регистр» – одно из ключевых понятий в конструкции органа. Это ряд органных труб определенного диаметра, образующих хроматический звукоряд соответственно клавишам своей клавиатуры или ее части.
В зависимости от мензуры входящих в их состав труб (мензура – соотношение важнейших для характера и качества звучания параметров трубы) регистры дают звук с различной тембровой окраской. Увлекшись сравнениями с флейтой Пана, я чуть не упустил одну тонкость: дело в том, что далеко не все трубы органа (подобно тростинкам старинной флейты) являются аэрофонами. Аэрофон – это духовой инструмент, в котором звучание образуется в результате колебаний столба воздуха. К таким относятся флейта, труба, туба, валторна. А вот саксофон, гобой, губная гармошка состоят в группе идиофонов, то есть «самозвучащих». Здесь колеблется не воздух, а обтекаемый потоком воздуха язычок. Давление воздуха и сила упругости, противодействуя, заставляют язычок дрожать и распространять звуковые волны, которые усиливаются раструбом инструмента как резонатором.
В органе большинство труб – аэрофоны. Их называют лабиальными, или свистковыми. Идиофонные трубы составляют особую группу регистров и носят наименование язычковых.
Сколько рук у органиста?
Но как же музыканту удается заставить все эти тысячи труб – деревянных и металлических, свистковых и язычковых, открытых и закрытых – десятки или сотни регистров… звучать в нужное время? Чтобы это понять, спустимся на время с верхнего яруса органа и подойдем к кафедре, или пульту органиста. Непосвященного при виде этого устройства охватывает трепет как перед приборной доской современного авиалайнера. Несколько ручных клавиатур – мануалов (их может быть пять и даже семь!), одна ножная плюс еще какие-то таинственные педали. Еще есть множество вытяжных рычагов с надписями на рукоятках. Зачем все это?
Разумеется, у органиста всего две руки и играть одновременно на всех мануалах (в органе Большого зала их три, что тоже немало) он не сможет. Несколько ручных клавиатур нужны для того, чтобы механически и функционально разделить группы регистров, подобно тому как в компьютере один физический хард-драйв делится на несколько виртуальных. Так, например, первый мануал органа Большого зала управляет трубами группы (немецкий термин – Werk) регистров под названием Grand Orgue. В нее входит 14 регистров. Второй мануал (Positif Expressif) отвечает также за 14 регистров. Третья клавиатура – Rеcit expressif – 12 регистров. И наконец, 32-клавишная ножная клавиатура, или «педаль», работает с десятью басовыми регистрами.
Рассуждая с точки зрения профана, даже 14 регистров на одну клавиатуру – это как-то многовато. Ведь, нажав одну клавишу, органист способен заставить зазвучать сразу 14 труб в разных регистрах (а реально больше из-за регистров типа mixtura). А если нужно исполнить ноту всего лишь в одном регистре или в нескольких избранных? Для этой цели собственно и применяются вытяжные рычаги, расположенные справа и слева от мануалов. Вытянув рычаг с написанным на рукоятке названием регистра, музыкант открывает своего рода заслонку, открывающую доступ воздуха к трубам определенного регистра.
Итак, чтобы сыграть нужную ноту в нужном регистре, надо выбрать управляющий этим регистром мануал или педальную клавиатуру, вытащить соответствующий данному регистру рычаг и нажать на нужную клавишу.
Мощное дуновение
Финальная часть нашей экскурсии посвящена воздуху. Тому самому воздуху, который заставляет орган звучать. Вместе с Натальей Владимировной мы спускаемся на этаж ниже и оказываемся в просторном техническом помещении, где нет ничего от торжественного настроя Большого зала. Бетонный пол, белые стены, уходящие вверх опорные конструкции из старинного бруса, воздуховоды и электродвигатель. В первое десятилетие существования органа здесь в поте лица трудились качальщики-кальканты. Четыре здоровых мужика вставали в ряд, хватались обеими руками за палку, продетую в стальное кольцо на стойке, и попеременно, то одной, то другой ногой давили на рычаги, надувающие мех. Смена была рассчитана на два часа. Если концерт или репетиция длились дольше, уставших качальщиков сменяло свежее подкрепление.
Старые мехи, числом четыре, сохранились до сих пор. Как рассказывает Наталья Владимировна, по консерватории ходит легенда о том, что однажды труд качальщиков пытались заменить конской силой. Для этого якобы был даже создан специальный механизм. Однако вместе с воздухом в Большой зал поднимался запах конского навоза, и приходивший на репетицию основатель русской органной школы А.Ф. Гедике, взяв первый аккорд, недовольно водил носом и приговаривал: «Воняет!»
Правдива эта легенда или нет, но в 1913 году мускульную силу окончательно заменил электродвигатель. С помощью шкива он раскручивал вал, который в свою очередь через кривошипно-шатунный механизм приводил в движение мехи. Впоследствии и от этой схемы отказались, и сегодня воздух в орган закачивает электровентилятор.
В органе нагнетаемый воздух попадает в так называемые магазинные мехи, каждый из которых связан с одной из 12 виндлад. Виндлада – это имеющий вид деревянного короба резервуар для сжатого воздуха, на котором, собственно, и установлены ряды труб. На одной виндладе обычно помещается несколько регистров. Большие трубы, которым не хватает места на виндладе, установлены в стороне, и с виндладой их связывает воздухопровод в виде металлической трубки.
Виндлады органа Большого зала (конструкция «шлейфлада») разделены на две основные части. В нижней части с помощью магазинного меха поддерживается постоянное давление. Верхняя поделена воздухонепроницаемыми перегородками на так называемые тоновые каналы. В тоновый канал имеют выход все трубы разных регистров, управляемые одной клавишей мануала или педали. Каждый тоновый канал соединен с нижней частью виндлады отверстием, закрытым подпружиненным клапаном. При нажатии клавиши через трактуру движение передается клапану, он открывается и сжатый воздух попадает наверх, в тоновый канал. Все трубы, имеющие выход в этот канал, по идее должны начать звучать, но… этого, как правило, не происходит. Дело в том, что через всю верхнюю часть виндлады проходят так называемые шлейфы – заслонки с отверстиями, расположенные перпендикулярно тоновым каналам и имеющие два положения. В одном из них шлейфы полностью перекрывают все трубы данного регистра во всех тоновых каналах. В другом – регистр открыт, и его трубы начинают звучать, как только после нажатия клавиши воздух попадет в соответствующий тоновый канал. Управление шлейфами, как нетрудно догадаться, осуществляется рычагами на пульте через регистровую трактуру. Попросту говоря, клавиши разрешают звучать всем трубам в своих тоновых каналах, а шлейфы определяют избранных.
Благодарим руководство Московской государственной консерватории и Наталью Владимировну Малину за помощь в подготовке этой статьи
Который звучит при помощи труб (металлических, деревянных, без язычков и с язычками) различных тембров, в которые с помощью мехов нагнетается воздух.
Игра на органе осуществляется при помощи нескольких клавиатур для рук (мануалов) и педальной клавиатуры.
По звуковому богатству и обилию музыкальных средств орган занимает первое место среди всех инструментов и иногда называется «королём инструментов». Вследствие своей выразительности, он давно стал достоянием церкви.
Человек, исполняющий музыкальные произведения на органе, называется органистом .
Советские реактивные системы залпового огня БМ-13 солдаты Третьего рейха называли «орган Сталина» из-за звука, издаваемого оперением ракет.
Зародыш органа можно видеть в , а также в . Считается, что орган (гидравлос; также hydraulikon, hydraulis - «водный орган») изобрёл грек Ктезибий, живший в Александрии Египетской в 296 — 228 гг. до н. э. Изображение похожего инструмента имеется на одной монете или жетоне времён Нерона.
Органы больших размеров появились в IV веке, более или менее усовершенствованные органы - в VII и VIII веках. Папа Виталиан (666 год) ввёл орган в католическую церковь. В VIII веке Византия славилась своими органами.
Искусство строить органы развилось и в Италии, откуда в IX веке они выписывались во Францию. Позднее это искусство развилось в Германии. Наибольшее и повсеместное распространение орган начинает получать в XIV веке. В XIV веке в органе появилась педаль, то есть клавиатура для ног.
Средневековые органы, в сравнении с более поздними, были грубой работы; ручная клавиатура, например, состояла из клавиш шириной от 5 до 7 см, расстояние между клавишами достигало полутора см. Ударяли по клавишам не пальцами, как теперь, а кулаками.
В XV веке были уменьшены клавиши и увеличено число трубок.
Усовершенствованные органы достигли огромного числа труб и трубок ; например, орган в Париже в церкви St. Sulpice имеет 7 тысяч труб и трубок. В органе бывают трубы и трубки следующих величин: в 1 фут ноты звучат тремя октавами выше писанных, в 2 фута - ноты звучат двумя октавами выше писанных, в 4 фута - ноты звучат октавой выше писанных, в 8 футов - ноты звучат как пишутся, в 16 футов - ноты звучат октавой ниже писанных, в 32 фута - ноты звучат двумя октавами ниже писанных. Закрытие трубы сверху приводит к понижению издаваемых звуков на октаву. Не все органы имеют трубы больших размеров.
Клавиатур в органе бывает от 1 до 7 (обычно 2-4) ; называются они мануалами . Хотя каждая клавиатура органа имеет объём в 4-5 октав, благодаря трубам, звучащим на две октавы ниже или на три октавы выше писанных нот, объём большого органа имеет 9,5 октав. Каждый набор труб одинакового тембра составляет как бы отдельный инструмент и называется регистром .
Каждая из выдвигаемых или вдвигаемых кнопок или регистров (находящихся над клавиатурой или по бокам инструмента) приводит в действие соответствующий ряд трубок. Каждая кнопка или регистр имеет своё название и соответствующую надпись, с обозначением длины самой большой трубы этого регистра. Название регистра и величину труб композитор может обозначить в нотах над тем местом, где данный регистр должен быть применён. (Выбор регистров для исполнения музыкального произведения называется регистровкой.) Регистров в органах бывает от 2 до 300 (чаще всего встречается от 8 до 60).
Все регистры распадаются на две категории:
Клавиатуры или мануалы расположены в органах террасой, один над другой. Кроме них, существует ещё педальная клавиатура (от 5 до 32 клавиш), преимущественно для низких звуков. Партия для рук пишется на двух нотоносцах - в ключах и как для . Партию педалей пишут чаще отдельно на одном нотном стане. На клавиатуре педалей, называемой просто «педаль», играют обеими ногами, пользуясь попеременно каблуком и носком (до XIX века - только носком). Орган без педали называется позитив, маленький переносный орган - портатив.
Мануалы в органах имеют названия, которые зависят от расположения труб в органе.
Облегчениями для играющих и средством для усиления или ослабления звучности служат следующие устройства:
Копула - механизм, с помощью которого связываются две клавиатуры, при чём выдвинутые на них регистры действуют одновременно. Копула даёт возможность играющему на одном мануале пользоваться выдвинутыми регистрами другого.
4 подножки над клавиатурой педалей (Pеdale de combinaison, Tritte), из которых каждая действует на известную определенную комбинацию регистров.
Жалюзи - прибор, состоящий из дверец, закрывающих и открывающих всё помещение с трубами разных регистров, вследствие чего происходит усиление или ослабление звучания. Дверцы приводятся в движение подножкой (швеллером).
Так как регистры в разных органах разных стран и эпох не одинаковы, то в органной партии они обычно не обозначаются подробно: выписывают над тем или другим местом органной партии только мануал, обозначение труб с язычками или без них и величину труб. Остальные подробности предоставляются исполнителю.
Орган нередко соединяется с оркестром и пением в ораториях, кантатах, псалмах, а также в опере.
Также существуют электрические (электронные) органы, например, Hammond .
Иоганн Себастьян Бах
Иоганн Адам Рейнкен
Иоганн Пахельбель
Дитрих Букстехуде
Джироламо Фрескобальди
Иоганн Якоб Фробергер
Георг Фридрих Гендель
Зигфрид Карг-Элерт
Генри Пёрселл
Макс Регер
Винцент Любек
Иоганн Людвиг Кребс
Матиас Векман
Доминико Циполи
Сезар Франк
Благодаря этим видео Вы можете ознакомиться с инструментом, посмотреть реальную игру на нём, послушать его звучание, ощутить специфику техники:
В энциклопедии пока ещё нет информации о том, где можно купить или заказать этот инструмент. Вы можете это изменить!
