После захвата Константинополя турками в 1453 г. многие представители греческой аристократии и интеллигенции бежали на находившийся под венецианским владычеством Крит, способствуя тем самым здешнему расцвету византийской культуры и искусства. Тогда в живописи появилось новое направление - так называемая "Критская школа" с ощутимым влиянием живописи Византии и итальянского Возрождения, представителями которой были Михаил Дамаскинос, Клондзас, Иоанн Корнарос. В последние годы венецианского владычества достигла и критская литература, выдающимися произведениями которой являются "Эрофила" и "Панория" Винченцо Хортадзиса, "Жертвоприношение Авраама" и знаменитый "Эротокритос" Винченцо Корнароса.
Образовалась в конце седьмого века в Европе. Столицей был город Венеция. На северо-восточных территориях современной Италии республика не остановилась, образовав колонии в бассейнах Мраморного, Эгейского и Чёрного морей и Адриатики. Существовала до 1797 года.
Во на пьянцетте заседали министры и совет дожей, там же был суд. секретариат, даже тюрьма. Казнила Венецианская республика всех преступников публично, часто безо всяких объяснений - любой казнённый являлся предателем коллективного интереса.
Разбирательствами - обычно по доносу - занимался тайный Совет десяти. Последний раз горожане видели труп между колоннами на пьянцетте не так давно - в 1752 году, по сию пору существует примета: между колоннами пройти - не к добру.
Впрочем, трупы могут померещиться всюду: и на самом дворце дожей, на верхней его аркаде, где стоят колонны красного цвета, где висели четвертованные останки участников заговора Марино Фальеро, и даже в соборе, на углу которого выставлялись отрубленные головы. Кусок порфира, служивший подставкой под них, до сих пор находится там. Отсюда же провозглашались законы, которые требовала соблюдать Венецианская республика. История её длинна и противоречива.
Просуществовавшая с пятого века почти по девятнадцатый, республика имела выборные органы самоуправления и, можно сказать, демократию. В далёком 466 году лагуны объединила это нестареющая идея. Двенадцать представителей были избраны в Совет двенадцати важнейших на те времена островов, составлявших Венецию: Беббе, Градо, Гераклея, Каорле, Торчелло, Иезоло, Риальто, Мурано, Повелья, Маламокко, Большая и Малая Кьоджии.
Венецианская республика вынуждлена была воевать трудно и постоянно: Одоакр, остготы, Восточная Римская империя, неоднократные вторжения лангобардов... Так выявилась необходимость верховного правления. Первого дожа избрали на всю его жизнь, но без передачи своего поста в наследство в 697 году. Это был Паоло Лучио Анафесто - глава Венецианской республики. Хотя первое абсолютно строго документированное избрание произошло только в 727, когда дожем стал Орсеоло.
Политическая система Венеции имела исключительно сложную систему управления. Прежде всего, это было нужно для того, чтобы не произошло узурпирование власти.
Выбирать и стать избранным мог любой венецианец, но, как всегда и всюду, дожем становился представитель одного из самых богатых семейств. Такие выборы имела не только Венецианская республика. История повторяется постоянно.
Формально город Венеция числился за на короткое время Карл Великий присоединил его к своей, но фактически тут всегда была вольница. Положение безопасное и выгодное. Венецианская республика не только весьма успешно торговала, но и воевала победоносно, особенно на море. В итоге восточный берег Адриатики и большая часть Нижней Италии стали под руку венецианского дожа.
Особенно обогатили торговые связи, и город Венеция стал процветать, распространив влияние на Средний и Ближний Восток. Конкуренты в лице городов-республик Пизы и Генуи не могли тягаться с республикой дожей.
Тем не менее внутри государства демократы всерьёз боролись с аристократами. Желанию некоторых превратить республику в наследственную монархию не суждено было сбыться. В 1172 году был созван Большой совет выборных депутатов, который сильно ущемил могущество дожей.
Коллегиальные органы меняли свои названия и численность: республика святого Марка, как часто именовалась Венецианская республика в Средние века, создавала то Совет сорока, то Совет пятисот, и эти органы отбирали властные полномочия, принадлежавшие дожам, они же и регламентировали, и контролировали все действия главного управителя государства. Они же сделали республику олигархической, контролируя выборы.
На этом снимке лев Святого Марка, евангелиста, именем которого назван Собор и действовал Совет десяти, которым по праву гордилась Венецианская республика. Герб перед вами.
Самой используемой государственной программой долгое время была война, и олигархи явились неиссякаемым источником финансирования. Займы сделались принудительными и касались наиболее состоятельной части населения. Невозможно было отказаться или игнорировать постановление, которое вынесла Венецианская республика. История сохранила немало имён тех, кто попытался противиться, и чей конец оказался бесславным. Тем не менее общее народное собрание было постепенно упразднено и распущено. Законодательство работало только во благо аристократии.
После завоевания крестоносцами Константинополя Венеции досталось три восьмых всей территории Византии и весь остров Крит. Таким образом, к концу пятнадцатого века она была богата и не боялась врагов. Среди венецианцев было более людей науки и искусства, чем в любом другом государстве. Процветали и промышленность, и торговля. Народ стремительно богател, поскольку его не душили налогами.
Португалия в 1498 году открыла морскую дорогу в Ост-Индию, и город Венеция лишился всех выгод восточной торговли. Османская исперия взяла Константинополь и отняла у венецианцев практически всё, что им принадлежало, даже Албанию и Негропонт, а потом и Кипр, и Кандию. С 1718 года Венецианская республика практически перестала участвовать в мировой торговле.
У неё оставалось около двух с половиной миллионов подданных, живущих в самой Венеции, в Далмации, Истрии и на Ионических островах. А после Французской революции и последняя самостоятельность города была утрачена. Бонапарт объявил республике войну. Никакие переговоры и уступки не подействовали. Венеция сдалась на милость победителя в 1797 году. Территория республики была поделена между Австрией, Францией и Итальянским королевством.
Полнокровно просуществовавшая более 1100 лет, завоевавшая территории тысячекратно большие, чем сама, имевшая самый массивный военно-морской флот в Средиземноморье, враждовавшая с турками и Османской империей, Венецианская республика останется в памяти человечества как первое То, что она впоследствии не смогла защитить не только завоёванное, но и свою столицу - тоже урок: война с соседями ничуть не лучше гражданской.
Мощь Венецианской республики основывалась на ее монопольной торговле с Востоком, на завоеваниях сначала в Эгейском море, а затем в Италии и на Балканах, на огромном военном флоте, на мудрой филантропии и на внутриполитической устойчивости. Современники считали государственное устройство образцовым, так как оно одновременно сочетало в себе монархии, олигархии и демократии. Уже в начале Средних веков в Венеции из общин отдельных островов была образована аристократическая республика, в которой господствовали представители земельной знати и патрициата, разбогатевшие на доходах от торговли и землевладения.
Карта Венецианской республики
В 1172 году высшим органом государственной власти в Венеции становится Большой совет, обладавший законодательной властью и состоявший из 480 граждан (со временем их число менялось), которые избирались сроком на один год. Выборы дожа, главы Венецианской республики, с этих пор тоже осуществлялись Большим советом, а реальная исполнительная власть в начале XIII века перешла к Малому совету, состоявшему из сорока человек.
В 1315 году была составлена так называемая «Золотая книга», и в нее внесли имена граждан, пользовавшихся избирательными правами. Исполнительная власть практически перешла в руки Совета десяти, который был создан в 1310 году. Следует назвать еще и Совет сорока - верховный суд Республики. Все эти органы власти следили друг за другом и за дожем, и делалось это для того, чтобы власть последнего не превратилась в монархическую. Управление государством осуществляли вышеназванные органы власти, а также Сенат, Синьория и коллегии.
Большой совет представлял собой верховный орган государственного управления: в него входили все венецианские патриции, достигшие 25-летнего возраста и вписанные в «Золотую книгу», в которой регистрировались рождение, смерть и браки членов аристократических семейств. Большой совет обладал высшими правами во всех областях внутренней и внешней политики.
Когда Венеция превратилась в международный центр посреднической торговли, а потом и в мощную колониальную державу, это не сопровождалось бурным развитием производства, как это было в других городах Италии. Поэтому в Венеции широкие слои населения, ремесленники и цехи были слишком слабы и не могли играть значительной роли в политической жизни Республики, что облегчило небольшой группе патрицианских семей, купцов и банкиров захват власти. В первые два десятилетия XIV века они провели так называемое «закрытие Большого совета». Если раньше членов его избирало народное собрание, то теперь право быть избранным в его состав закреплялось за частью патрициев, и Большой совет, таким образом, «замкнулся в себе и превратился в сословное собрание наследственных нобилей». Полноправными гражданами Венеции стали только 2000 патрицианских семейств (всего лишь 8% населения города), и впоследствии ставились различные преграды, чтобы не допустить в Большой совет новых членов.
Одной из главных функций Большого совета было ежегодное назначение на ключевые государственные должности как в самом городе, так и в заморских владениях Венеции, причем все сколько-нибудь значительные должности могли замещаться лишь полноправными нобилями - теми, кто избирал и мог быть избранным в Большой совет. Таким образом, от политической жизни Венеции была отстранена значительная группа прежних членов Большого совета. В XIV-XV веках в Венеции утвердилась аристократическая республика с олигархическим правлением. В ней господствовала купеческая верхушка, и во внимание принимались уже не столько знатность происхождения («старые дома» составили лишь часть Большого совета), сколько богатство, накопленное в морской торговле, на государственной службе и в земельных владениях на Герраферме.
Оттесненная от власти группа полноправных венецианцев хоть и была ущемлена, но смогла удержать довольно значительные позиции во внешней и внутренней торговле, а по своим богатствам она мало чем уступала нобилитету. Народ (popolо) - средние и мелкие торговцы, ремесленники и многочисленный рабочий люд - был лишен каких бы то ни было прав.
Завладев государством, нобили должны были создать такую социальную группу (полностью от них зависящую), на которую они могли бы целиком возложить управление государством, поскольку их время целиком поглощали политическая и коммерческая деятельность. И они создали сословие «граждан», что дало им возможность нейтрализовать оттесненный от власти слой общества. «Граждане», сделавшись нечто средним между нобилитетом и народом, стали вторым сословием Венеции. Впоследствии такую политику венецианцы применили и в своих заморских владениях. В частности, в Далмации они «сознательно способствовали выделению богатых пополанов в особую социальную группу «граждан». И лишь народ, этот молчаливый труженик, составлявший нижний слой венецианского общества, не имел никаких прав.
Государство заботилось не только об уже существующих привилегиях, но и о возможности для каждого сословия пользоваться ими, поэтому всячески поддерживало закрытость каждого сословия. Только из членов Большого совета избирались все государственные органы, которые он имел право контролировать. Однако этот самый представительный орган оказался чрезвычайно громоздким, так как состоял более чем из тысячи членов, собрать которых было очень трудно, потому что многие из них входили в другие комиссии, советы и т.д.
Законодательные функции выполнял и Консультативный совет, который с конца XIV века превратился в Сенат. Избирался он Большим советом из числа венецианских патрициев не моложе 40 лет. Сначала в Сенат входило всего несколько десятков человек, потом количество его членов возросло до 120 человек. Сенат, как орган оперативный и действенный, решал вопросы войны и мира: заключал перемирия и торговые договоры, устанавливал дипломатические отношения, а также ведал судоходством, армией и флотом. При Сенате существовали коллегии, распоряжавшиеся внутренними, финансовыми, морскими и другими делами.
Исполнительная власть принадлежала Синьории, а контролирующим органом с 1335 года стал Совет десяти, со временем превратившийся в высший трибунал Венецианской республики. Члены Совета десяти избирались сроком на один год; из их среды избирались трое глав Совета сроком на один месяц, в течение которого им запрещалось посещать общественные мероприятии, совершать прогулки по городу и т.д. Со временем декреты Совета десяти перестали исполняться с прежней строгостью. Это происходило оттого, что член Совета оставался на должности не более года, поэтому неудивительно, что он боялся мести родственников своих жертв.
Позднее из состава Совета десяти выделились три лица, возглавлявшие его и являвшиеся «государственными инквизиторами», которые могли любого венецианца привлечь к ответу за посягательство на общественное спокойствие. Мало-помалу они присвоили себе право самостоятельного судебного разбирательства: задерживали, допрашивали заподозренных в чем-либо. По прошествии некоторого времени они образовали Верховный трибунал. Французский философ Жан Жак Руссо писал, что это был «кровавый трибунал, ненавидимый гражданами, наносящий удары исподтишка и в кромешном мраке решающий, кого ждет смерть, а кого - потеря чести». Перед таким трибуналом обвиняемый не имел права на защиту, а спасением своим был обязан только милосердию судей.
Государственная система Венецианской республики была построена так, что аристократия оставила себе монополию защиты отечества, а в руках подчиненного класса находились торговля и промышленность.
Венецианские аристократы еще в начале XVI века высокомерно относились к флорентийским магнатам, которые сами стояли за прилавками своих лавок, а потом приходили в Синьорию управлять государством. Однако следует отметить, что презирали они лишь экономическую «низшую» частную деятельность, а на разные виды государственной деятельности их презрение не распространялось.
Слово «народ» в Венеции тоже имело совсем другой смысл, чем во Флоренции. Несмотря на все политические волнения и перевороты, Флоренция оставалась демократическим государством до того момента, когда ей была навязана монархия вторых Медичи. В богатой и роскошной аристократической Венеции слово «народ» было почти равнозначно слову «патриции». На протяжении XII-XIV веков численность населения Венеции постоянно превышала 50 000 человек, но лишь замкнутая наследственная каста реально участвовала в управлении Республикой. Члены богатых и знатных семейств, представлявшие собой элиту Венеции, осуществляли тот образ правления, который стал классическим примером олигархии.
В Венеции доступ в государственный аппарат был особенно ограниченным, и все должности в магистратурах и коллегиях, как указывалось выше, занимали только члены Большого совета, чьи имена были внесены в «Золотую книгу». Со временем патриции сформировали замкнутый класс и закрепили за собой все должности в государственных органах власти как в самой Венеции, так и в своих материковых и заморских владениях.
Венецианский «народ» (т.е. патриции) в лучшие времена, когда население города насчитывало до 200 000 человек, имел в своих рядах всего 3000 человек. В Венеции, где главенство аристократии являлось фактом непреложным, большую роль играли происхождение и родственные связи, поэтому и все венецианское законодательство было направлено на то, чтобы воспрепятствовать созданию разных политических партий.
Семья постепенно становилась единственным органом, призванным играть руководящую роль в общественной жизни. Обладание одним или несколькими местами в Большом совете становилось главным условием, позволявшим роду участвовать в управлении. «Первые граждане города» захварывали власть и, передавая должность узкому кругу своих наследников, окончательно превращали ее в наследственную. Только нобиль был «персона», а человек из народа всегда и везде оставался членом безликой толпы.
Городские нобили, не входившие ни в какую особую категорию, то вершили правосудие, то осуществляли дипломатические функции, то занимались общественным благоустройством, то контролировали снабжение продовольствием и т.д. Остальная масса была лишь рабочей силой, дополнявшей рабов, так как рабство в Венеции процветало вовсю. Жители Республики св. Марка являлись слугами государства, которому они были обязаны своим «благополучием» и «свободой».
Может показаться странным, но в конце концов народ чувствовал себя если и не счастливым, то вполне довольным. Венецианские «отцы отечества» старались устроить опекаемой толпе веселую и легкую жизнь, и общественные празднества рассматривались ими как средство управления. Сенат давал народу возможность проводить жизнь в лени и удовольствиях, и это оказывалось лучшим средством сделать его покорным.
Все, что могло нарушить принципы аристократизма, предусмотрительно устранялось, зато поощрялось невинное «единение с народом». Венецианская чернь хвалила милосердие и гуманность своих патронов и была очень привязана к правительству, тем более что оно ставило на равную ногу с ней континентальное дворянство, которое тоже никак не участвовало в делах. В свою очередь, подданные Террафермы считали управление венецианской синьории самым мягким и справедливым, так как и подеста (губернаторы), и сами государственные инквизиторы внимательно рассматривали жалобы народа на знать.
Брак венецианского патриция с простой горожанкой был немыслим, но на самые парадные празднества дожа в его дворец мог являться любой желающий. Одетый в черный плащ, он мог находиться среди облаченных в пурпурные тоги, но с одним условием - должен был иметь маску на лице.
Многие называли систему венецианского правления самой совершенной из всех аристократий; все уровни власти, находившиеся в руках дворян, уравновешивали друг друга с удивительной гармонией. «Здесь правили без шума, соблюдая известное равенство, точно звезды среди ночной тишины. Народ восхищается этим зрелищем, довольствуясь хлебами и играми. Различие между плебеями и патрициями вызывало в Венеции меньший антагонизм, чем в других странах, т.к. законы сделали все необходимое, чтобы устрашить дворян и привлечь их ответственности».
С 1462 года Венецианскую республику стали называть Serenissima, что можно перевести не только как «Светлейшая», но и как «Спокойнейшая». В новом названии отразилось официально утвердившееся представление о Венеции как о спокойном и умиротворенном государстве. Слово «государство» (Stato, Dominio) писалось только с большой буквы; значение государства всемерно возвеличивалось, служение ему расценивалось как долг и честь, интересы его ставились выше личных и требовали самопожертвования. Церковь и религия рассматривались в первую очередь как сила, помогавшая государству воспитывать в подданных уважение к закону и власти.
Государство заботилось и о создании трудов, прославлявших историческое прошлое Венеции. Так, в 1291 году образцом исторического сочинения была утверждена хроника, написанная дожем Андреа Дандоло. В следующем столетии хроника стала самым распространенным жанром патрицианской литературы. Венецианская знать была очень образованной: выходцы из патрицианских семей получали сначала солидное домашнее образование, а потом обычно заканчивали какой-либо итальянский университет (чаще всего Падуанский).
Во второй половине XV века по заказу Венецианской республики Маркантонио Коччо Сабеллико составил труд «История Венеции от основания города» (в 33 книгах). В предисловии к нему автор не без гордости утверждал, что в Венеции святость законов, равенство граждан перед ними, дополненные другими порядками, во многом превосходят систему государственного правления древних римлян. Возникновение города он относил к концу IV века, подчеркивая, что основателями его были «достойные, благородные и богатые люди».
Уже в первое столетие своего существования город успешно развивался: наиболее состоятельные граждане занимались торговлей, управляли городом, издавали обязательные для всех законы и следили, чтобы правосудие ни для кого не делало исключений. Богатство не вносило неравенства, так как ценилось не оно и недорогие одежды, а честь и добродетель. В городе царили скромность и добронравие, там не было пустых удовольствий и развращенности нравов: здоровый образ жизни не оставлял места порокам. Венецианцы подчинялись не королям, а разумным и справедливым законам, которые столь строго соблюдались на земле и на море, что Республика Святого Марка достигла своего небывалого могущества и расширила свои владения не столько силой оружия, сколько благодаря ремеслам и трудолюбию жителей.
Однако в истории Венеции были и морские сражения, и грабительские набеги, и моря пролитой в борьбе крови. Баснословное богатство и потоки золота стекались в Светлейшую республику со всего мира. Окруженная Венеция развивалась так же, как и окруженные стенами города Италии, - за счет притока людей извне. Приезжавшие сюда, чтобы получить венецианское гражданство, были выходцами из разных мест: Падуи, Вероны, Флоренции, Бергамо, Милана, Болоньи, из городов Германии и так далее. Но собственно венецианцами (по статуту 1242 г.) считались только «урожденные» - жители Риальто, Градо, Кьоджи и Каварцере. Все остальные входили в категорию «приглашенных», которые, в свою очередь, делились на две группы, обладавшие разными правами. Те, кто прожил в Венеции 15 лет, соблюдая все гражданские обязанности, получали право торговать в городе. Вновь приехавшие могли жить в городе, но не имели права торговать под венецианским флагом. Те же, кто прожил в городе 25 лет, тоже соблюдая все гражданские обязанности, уже мог вести торговлю и за пределами Венеции, как и «урожденные» венецианцы. Приравнивание к «венецианцам» давало приглашенным определенные права, обеспечивало защиту их интересов государством и предусматривало переход потомков в одном из поколений в число «урожденных» граждан, что, в свою очередь, гарантировало им полноту гражданских привилегий.
Флаг венецианской республики
В XVIII веке все население Венеции разделялось на три сословия. Дворяне (чаще их называли нобилями, аристократами или патрициями) - это те, кого, согласно изменению, внесенному в конституцию еще в 1297 году, причислили к «сеньорам, коими они отныне будут считаться и в городе, и во всем государстве морском и сухопутном». Звание «урожденный гражданин» и связанные с ним многочисленные права I юлучал тот, у кого за плечами было по меньшей мере два поколения родившихся в Венеции и при условии, что все они (включая и претендента на это звание) были законнорожденными.
Второе сословие - читтадини - представляли собой ту часть населения, у которой «отцы и деды родились в этом городе, занимались почетным ремеслом, стяжали известность, определенным образом возвысились и могли именоваться сынами отечества». В читтадино зачисляли и по прошению, так как звание это не было наследственным, а давалось за определенные заслуги. К пополанам относились все те, кто «для поддержания жизни занимался низменными ремеслами и не обладал никакой властью в городе». Это - ремесленники, слуги, нищие, монахи и бедняки, проживавшие в приютах.
В торговой Венеции каждый человек, построивший дом, считался владельцем этого места, но право строить дом имели только ее граждане. Прежде чем приступить к сооружению фундамента, венецианец должен был преподнести дожу перчатки из оленьей кожи в знак своего подчинения городу. Только после исполнения этого обряда он мог приступить к строительству.
В первые века существования города нравы венецианцев были грубы. Огрубление нравов происходило также под влиянием неистовых, пылких и жадных до удовольствий чужестранцев, заполнявших город. В этой пестрой толпе было перемешано все: чистая любовь шла об руку с низменной похотью, религиозный фанатизм соседствовали с безбожием, милосердие - с немыслимой скаредностью, добродетель - с преступлениями, отвага - с трусостью, лицемерие - со святостью, ангельская непорочность - с самой коварной подлостью…
Венеция стояла на одной из дорог, по которой пилигримы отправлялись на Святую . На каналах, улицах и базарных площадях города всегда можно было увидеть паломников (мужчин и женщин разного возраста и положения) и авантюристов, воров и проповедников, шпионов и проституток.
Бедняки селились кто где мог, люди побогаче останавливались в гостиницах и тавернах. Немецкий епископ Фольгер фон Элленбрехт оставил живое описание венецианских гостиниц XIII века: путешественники могли восхищаться прекрасным мрамором, но там не было ни печей, ни канализации - вообще никаких санитарных удобств. Постели (точнее тюфяки) были ужасны, а мебель вся расшатана и поломана. Но хозяева гостиниц в то же время «придерживались восхитительного обычая - украшать спальни цветами».
Многие венецианцы возмущались тем, что в гостиницах постояльцам открыто предлагали женщин легкого поведения. Власти не раз принимали против этого законы, но те оказывались тщетными! В результате «отцы города» вынуждены были признать, что «блудницы совершенно необходимы на этой земле». Продажным женщинам лишь запрещалось жить в частных домах, и они обязаны были селиться в специальных кварталах. Они могли свободно бродить в толпе на Риальто, околачиваться около таверн, но как только раздавался первый вечернего звона в соборе Св. Марка, им следовало удалиться в свой квартат. Однако законы, ограничивавшие место жительства проституток, тоже не выполнялись, и те селились и занимались своим ремеслом в любой части города.
Свадьбы в Венеции обычно справлялись по обрядам католической церкви, но часто женщины, не желая тратиться, обходились без церковного благословения. Впоследствии такие браки можно было объявить недействительными, и многие мужья, пользуясь этим, заводили себе несколько жен. Однако и судебные процессы по этому поводу тоже возникали нередко… Поскольку брак жителям Венеции обходился дешево, многие граждане относились к нему легко, и легко шли на разрыв брачных уз. В своем отношении к женщине венецианцы руководствовались не возвышенной рыцарской любовью, а скорее следовали восточной традиции - смотрели на женщину только как на домашнюю хозяйку и воспитательницу детей. Считалось, что при вступлении в брак жена должна быть не моложе 18 лет, а муж - не моложе 21 года. «Нельзя допускать, чтобы муж действовал по совету своей жены, потому что она не обладает здравым суждением, ибо у нее телосложение не здравое и не сильное, а хилое и слабое, а ведь ум по природе соответствует телосложению».
Следует отметить, что в те времена в Венеции процветала работорговля и было много женщин-рабынь, которых тоже не связывали никакие моральные принципы. Их сожительство с хозяином было столь открытым и откровенным, что свободным женщинам, если они хотели удержать своих мужей и вернуть их привязанность, самим приходилось опускаться до уровня наложниц. Средневековые хроники полны зловещих рассказов об интригах жен, рабов, сожительниц, любовников, которые из мести отравляли или закалывали друг друга. Умопомешательство вследствие отравления стало столь обычным делом, что появился даже специальный термин - «эрберия». И обо всем этом венецианские кумушки оживленно толковали на городских улицах и площадях.
В декрете Большого совета, изданном в марте 1315 года, отмечалось: «Немало бесчестного и постыдного творится в соборе, портиках и на площади Сан-Марко». А чуть позже из собора был изгнан патриций Марко Гримани, который пытался соблазнить молодую девушку прямо в атриуме собора. Его приговорили к штрафу в 300 лир, причем треть штрафа пошла в пользу девушки.
По отзывам многих современников, венецианцы в Средние века так ужасно сквернословили, что поэт Петрарка даже жаловался на них. А в городских архивах сохранились официальные предписания, направленные против ругани и богохульства. В одном из них сказано, что любой человек (мужчина или женщина), обозвавший другого словами «vermum canem» («паршивая собака»), будет наказан штрафом в 20 сольдо.
Азартные игры получили такое распространение, что правительство Венецианской республики постоянно принимало законы по надзору за ними. Так, был издан закон, запрещавший азартные игры в портике собора Сан-Марка, а также во Дворце дожей и в его дворе. Профессиональных игроков пороли и клеймили железом.
Обычным делом в Венеции были различные преступления, хотя для борьбы с ними тоже издавалось множество законов. Причем преступления против собственности карались гораздо суровее, чем преступления против личности. Так, за кражу имущества стоимостью 20 сольдо человека подвергали порке и клеймили железом, а за повторную кражу ему вырывали глаза. Если стоимость украденного превышала 20 сольдо, преступника вешали. Если вор, пойманный с поличным, защищался с оружием в руках и кого-нибудь ранил, ему вырывали глаза и отрубали правую руку.
Убийц обезглавливали, вешали между колонн на Пьяцетте или сжигали на кострах. Отравителям, если жертва оставалась в живых, отрубали одну руку, а иногда и обе или жгли руку раскаленным добела железом. Особо опасных преступников перед казнью обнажали до пояса и возили на лодке по Большому каналу - от собора Сан-Марко до Санта-Кроче, прижигая его тело раскаленными щипцами. У Санта-Кроче преступнику отрубали правую руку, затем его привязывали к хвосту лошади и волочили по улицам. Дотащив до колонн Пьяцетты, его обезглавливали, четвертовали и выставляли напоказ публике.
Людей, совершивших меньшие преступления (особенно духовных лиц), сажали в деревянные клетки, подвешивали их к кампанилле Сан-Марко и оставляли на виду у глумящейся толпы. В таких клетках они сидели иногда больше года, получая только хлеб и воду.
За незначительные провинности венецианцу вешали на шею доску, на которой перечислялись его преступления.
История образования Венецианской колониальной империи открывается знаменитым походом к берегам Истрии и Далмации, который был организован дожем Пьетро Орсеоло II, а заканчивается захватом Константинополя. Свое пристальное внимание на побережье Истрии и Далмации, населенных славянскими племенами, Венеция обратила к началу XI века. Местные жители занимались сельским хозяйством и морскими промыслами (добывали соль, ловили рыбу, торговали) - то есть тем же, чем были заняты и сами венецианцы.
Первые сведения о столкновениях Республики Святого Марка с далматинскими славянами относятся к IX веку, но они могли происходить и гораздо раньше, например, в VII веке, хотя венецианские корабли тогда еще редко отваживались покидать воды Адриатики.
При доже Джованни Партечипачи (829-836) жители города Нарета заключили с венецианцами мирный договор, но соблюдали его недолго. Однажды они ограбили и перебили венецианских купцов, которые возвращались домой от берегов Южной Италии. Следующий дож - Пьетро Градениго - организовал поход к далматинским островам, которые занимали наретяне, после чего был заключен новый мирный договор. Однако и он оказался непрочным. Вскоре началась новая война, и дож Пьетро Градениго опять направился к берегам Далмации. На этот раз поход оказался неудачным: потеряв в сражении более ста человек, дож вынужден был вернуться в Венецию.
Новый поход против далматинцев предпринял дож Орсо Партичиачи, который, по словам венецианского хрониста, «со славою возвратился домой», заключив очередной мирный договор. Однако впоследствии отношениями между венецианцами и далматинскими славянами еще не раз осложнялись.
Объектами венецианской политики стали и истрийские города - Триест, Каподистрия, Пирано, Пола и другие. Все они возникли раньше Венеции и играли весьма значительную роль еще в римское время. В 932 (или в 933) году Венеция объявила блокаду всего истрийского побережья, поводом для которой послужило нарушение маркграфом Вальтером имущественных интересов венецианского духовенства, венецианских купцов и самого дожа. Венецианское правительство разорвало тогда торговые связи с полуостровом, а венецианский флот блокировал порты Истрии. Особенно болезненно сказалось прекращение торговли солью, о чем венецианские хроники повествовали так: «От недостатка соли страдал не только скот, но и люди; будучи лишены этого продукта, они были удручены до последней степени».
Маркграф вынужден был пойти на переговоры с венецианцами и обязался защищать их имущество в Истрии. Он гарантировал регулярное поступление доходов и платежей, которые им причитались, и обещал, что с венецианских купцов пошлины будут взиматься не произвольно, а в соответствии «с древним обычаем». Однако венецианцам этого показалось мало.
Венеция не могла навязать свою волю всей Истрии, поэтому старалась вовлечь в сферу своего влияния отдельные города. К концу XI века Республика Святого Марка почувствовала себя уже достаточно сильной для того, чтобы укрепить свои экономические позиции в Адриатике.
Весной 1000 года дож Пьетро Орсеоло II после торжественной церемонии поднял паруса и во главе большого флота приплыл в Градо, где получил благословение патриарха Виталиса, знамя св. Гермагора и взял курс сначала на Истрию, а потом к берегам Далмации. Здесь венецианский флот подошел к острову Цресу, где его «радостно» (по словам венецианских хроник) встретили местные жители, прибывшие на торжества даже из отдаленных сельских районов.
Выполнив «долг благочестия» и прослушав мессу, дож отправился к городу Задару, где местный эпископ и приор устроили ему особенно торжественную встречу. Другие острова архипелага тоже сдались без сопротивления, и только в Белграде произошла небольшая заминка. Город не успел подготовиться к торжественной встрече, и дожу пришлось пристать к одному из расположенных напротив островов.
А в Белграде между тем боролись две партии, одинаково движимые чувством страха: одна боялась венецианского дожа, другая - хорватского короля. Верх одержала партия, стоявшая за дожа, и город признал над собой его власть.
После Белграда другие острова архипелага уже не оказывали сопротивления, но и торжественных встреч там не было. Только в Сплите дожа еще раз порадовали торжественным приемом, а дальше венецианцам приходилось прокладывать себе дорогу силой. Так, жители острова Хвара считались отчаянными пиратами, и «венецианцы, проезжавшие мимо этих мест, весьма часто лишались всего достояния и обобранные дочиста спасались бегством». Однако после продолжительной и жаркой схватки венецианцам удалось взять и Хвар.
На этом поход дожа Пьетро Орсеоло II закончился, так как его планы в отношении нарентян были скромнее. Им удалось захватить сорок «знатных нарентян», возвращавшихся из Апулии; их отпустили только после того, как вожди нарентян отказались от той дани, которую они взимали с плававших по Адриатике кораблей. Да и то отпустили не всех - шестерых оставили в заложниках.
В результате похода дожа Пьетро Орсеоло II венецианцы подчинили себе - так или иначе - до десяти опорных пунктов на берегу Адриатического моря. Искусно воспользовалась Республика св. Марка и результатами IV Крестового похода; по договору с крестоносцами она стала обладательницей половины всего награбленного, но важнее всех несметных богатств и сокровищ, дороже доставшегося на их долю золота и серебра были те исключительные привилегии, которые венецианцы получили в основанной крестоносцами Латинской империи. К тому же в результате IV Крестового похода они захватили важнейшие острова Эгейского моря, побережье Мраморного моря, Ионические острова, Далматинское побережье, Крит, важнейшие торговые кварталы в Константинополе и других византийских городах. Венецианские фактории появились в Крыму, на берегах Азовского моря; Республика св. Марка получила три восьмых территории, захваченной крестоносцами, и венецианский дож стал именоваться «господином четверти и одной восьмой Римской империи».
На захваченных островах были заложены основы богатств многих венецианских династий. И в Латинской империи, и в колониях венецианцы стремились прибрать к рукам всю местную торговлю, занимались ростовщичеством и так нещадно притесняли коренных жителей, что один церковный деятель той эпохи сравнивал Венецию с жабой, морской змеей и лягушкой, а ее граждан - с морскими разбойниками. Хронист Салимбене в конце XIII века обзывал венецианцев «бандой жадин и скряг», превративших Адриатику в «притон разбойников», а Джованни Боккаччо (автор знаменитого романа «Декамерон») считал Венецию «вместилищем всякой мерзости» и презрительно отзывался о «верности венецианцев».
Патриции, разбогатевшие на островах, имели относительную независимость от Венецианской республики, но были связаны с нею семейными узами и институтами гражданства, поэтому часть своих богатств они возвращали в метрополию - вкладывали в семейные предприятия, строили дворцы на островах лагуны и т. д. Известно, например, что жившие в Латинской империи венецианцы часто отказывались платить Константинопольскому патриарху церковную десятину. Умирать они возвращались на родину, и здесь оставляли свои десятины собору Сан-Марко.
В середине XV века произошли события, которые полностью изменили судьбу Венецианской республики, - это падение Константинополя, открытие португальцами морского пути в Индию и начало итальянских войн. Все это нанесло торговле Венеции весьма значительный ущерб, и, чтобы компенсировать его, она начинает широкие завоевания в Северной Италии. Подчинив большую часть Ломбардии с городами Бергамо, Брешия, Падуя, Верона и другими, Венеция к концу XV века превратилась в одно из крупнейших материковых государств. Во времена своего расцвета Республика Святого Марка (кроме половины Северной Италии) владела также Истрией, Далмацией, Мореей, Кипром, Афинами и колониями, рассыпанными по всему Леванту до Трапезунда.
Свои материковые владения Венеция называла Террафермой («твердая земля»). К началу XVI века они простирались почти до самого Милана, а к востоку в нее входили части нынешних Хорватии и Словении. В завоеванных землях Венеция преследовала исключительно торговые цели, мало заботясь о развитии тех краев. Так, в Далмации за все время своего господства она не провела ни одной дороги, не организовала ни одного производства для обработки местного сырья, не посадила ни одной маслины, ни одной лозы лучшего сорта винограда, не позаботилась об улучшении пород скота. Местную торговлю Венеция стесняла так, что жители Далмации, например, не смели продавать свой товар нигде, кроме самой Венеции (равно как и что-то покупать). Если кто-то осмеливался купить сукно в Дубровнике, то подвергался штрафу в 500 дукатов; свое сукно далматинцы должны были отдавать в покраску только в Венеции, не имея права делать это дома. Всякое ремесло подавлялось в самом зародыше; допускалось только производство сальных и восковых свечей для домашнего употребления, а мыло и глиняную посуду следовало покупать только в Венеции.
В рыболовстве далматинцы тоже терпели всякие притеснения: так, до середины сентября сельдьони могли продавать только в Венеции. И естественно, что там за нее платили что хотели. Не имели далматинцы и права строить большие суда, так как судоходство на Адриатике было монополией венецианцев.
Особенно разрушительное влияние Республика св. Марка оказала на Зетское государство, оттесняя его от моря и внося смуты и разлад в его внутреннюю жизнь. В его борьбе против турок Венеция играла самую коварную роль, при любом удобном случае выдавая его противнику. Когда в этой борьбе Зетское государство совершенно ослабло, венецианцы принялись обращать народ в латинство, отнимать у него церкви и монастыри, а порой и разрушать их огнем и пушками. Монахов изгоняли и истребляли.
Против Черногории, сделавшейся последним убежищем сербского народа, венецианцы вечно интриговали, покушаясь на ее политическую самостоятельность. Всеми средствами они старались парализовать власть черногорского владыки, противопоставив ему светское лицо («гувернадура») из самих черногорцев, признававшее покровительство Венецианской республики. В его обязанности входило только посредничество и разбирательство дел между черногорцами и подданными Венеции, но мало-помалу гувернацуры присвоили себе право влиять и на внутренние дела. Со временем, поддерживаемые сильными и богатыми государствами, они стали соперничать с владыками, стараясь ограничить их власть только церковными делами. Чтобы привлечь на свою сторону черногорцев, Венецианская республика платила им ежегодно определенную сумму (в виде жалованья) за охрану своих границ. Все это ставило Черногорию в некоторую зависимость от Венеции, чем она, конечно же, злоупотребляла.
После падения Византийской империи Венеция стала почти единственным поставщиком с Востока роскошных тканей, парчи, жемчуга и драгоценных камней (бриллиантов и изумрудов), духов и пряностей. Завоеванные ею Кипр, Морея и Кандия служили лишь перевалочными складами для этих товаров, которые поступали на европейский рынок только после внесения высокой платы венецианской таможне и только суда Венецианской республики развозили их по портам Италии, Франции, Англии и других стран. А иностранные суда перед отплытием должны были оставить залог в 1000 дукатов в обеспечение того, что вывозимые ими товары не будут проданы в пределах венецианских морей. Этого было достаточно, чтобы парализовать опасную конкуренцию. По суше восточные товары направлялись в Германию, где их меняли на немецкие, скандинавские и русские изделия и продукты, которые доставлялись на знаменитую Нюрнбергскую ярмарку. Еще ревнивее Венеция охраняла свою монополию на торговлю западным товаром на Востоке.
В те времена на севере венецианцы еще не имели перед собой могущественного английского флота, и только немецкие и фландрские суда соперничали с ним в каботажной торговле между портами, входившими в знаменитую Ганзейскую лигу. Франция, занятая нескончаемыми войнами со своим извечным соперником - Англией, лишь через Марсель могла участвовать в обмене своих товаров на заграничные. Испанию все еще теснили мавры, и только в Барселоне находился открытый порт для сбыта овечьей шерсти. Может быть, один Неаполь, ставший со времен Альфонса V арагонской колонией, мог составить Венеции некоторую конкуренцию. Во всем остальном обстоятельства для Республики Святого Марка складывались как нельзя лучше. Даже захват Крымского полуострова татарами, стеснивший деятельность генуэзских факторий, благоприятно сказался на венецианской торговле. Поэтому неудивительно, что до эпохи Великих географических открытий Венеция своим торговым флотом затмевала все державы.
Однако с открытием морских путей в Индию и Америку венецианская торговля, а затем и начавшая развиваться промышленность были потеснены конкуренцией испанцев и португальцев. Со временем к ним присоединилось грозное соперничество голландцев, английского флота, а также французских и фландрских мануфактур, и все это весьма печально отразилось на хозяйственной и экономической деятельности Венеции. А после побед турецких султанов - сначала Сулей-мана Великолепного, а потом Селима II, в результате которых от Республики отпали острова Архипелага и Кипр, венецианской торговле был нанесен удар, от которого она не смогла подняться даже после победы, одержанной над турками при Лепанто.
Все те товары с Востока, которые прежде доставлялись через посредство венецианцев, теперь шли в Европу прямым путем из Индии и из американских колоний. К тому же эти товары почти задаром приобретались у туземцев, обменивавших золото, серебро, жемчуг и драгоценные камни на безделушки, а дорогими пряностями уплачивавших свои налоги. Так что Венеции уже трудно было сохранять положение посредника в торговле между Востоком и Западом, какое ей было обеспечено со времен IV Крестового похода и образования Латинской империи.
Последним из итальянских городов, не раньше середины XV века, идеями Ренессанса прониклась Венеция. Непохожая на всю остальную Италию, она и прожила его по-своему. Процветающий, избегающий военных конфликтов город, центр морской торговли, Венеция была самодостаточна. Её мастера до такой степени держались особняком, что когда флорентиец Вазари в середине XVI века стал собирать материал для «Жизнеописаний наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих», он не сумел добыть подробности биографий людей, живших столетием раньше, и объединил всех в одной короткой главке.
Беллини. «Чудо у моста Св. Лаврентия». С точки зрения венецианских художников, все святые жили в Венеции и плавали на гондолах.
Мастера Венеции не стремились в Рим изучать античные руины. Им гораздо больше нравились Византия и Арабский Восток, с которыми Венецианская республика торговала. Кроме того, они не спешили отрекаться от средневекового искусства. И два самых знаменитых городских здания — собор Св. Марка и Дворец дожей — являют собой два прекрасных архитектурных «букета»: в первый попали мотивы византийского искусства, а во втором уживаются средневековые стрельчатая арка и арабский узор.
Леонардо да Винчи, великий флорентиец, порицал живописцев, слишком увлекавшихся красотой цвета, считая главным достоинством живописи рельефность. Венецианцы имели на этот счет свое мнение. Они даже научились создавать иллюзию объёма, почти не прибегая к помощи цвета и тени, а используя разные оттенки одного цвета. Так написана «Спящая Венера» Джорджоне.
Джорджоне. «Гроза». Сюжет картины остаётся загадкой. Но ясно, что художника больше всего интересовало настроение, состояние души персонажа в настоящий, в данном случае предгрозовой, момент.
Художники Раннего Возрождения писали картины и фрески темперой, изобретенной еще в древности. Масляные краски известны с античности, но живописцы прониклись к ним симпатией лишь к XV веку. Первыми технику масляной живописи усовершенствовали нидерландские мастера.
Поскольку Венеция построена на островах среди моря, фрески быстро разрушались из-за высокой влажности воздуха. Писать на досках, как написал свое «Поклонение волхвов» Боттичелли, мастера тоже не могли: вокруг было много воды, но мало леса. Они писали на холсте масляными красками, и в этом больше остальных ренессансных живописцев походили на современных.
К науке венецианские художники относились прохладно. Они не отличались и разносторонностью дарований, зная лишь одно дело — живопись. Зато они были удивительно жизнелюбивы и с удовольствием переносили на полотна всё, что радовало глаз: венецианскую архитектуру, каналы, мосты и лодки с гондольерами, грозовой пейзаж. Джованни Беллини, знаменитый в свое время в городе художник, увлекся, по словам Вазари, портретной живописью и так заразил этим сограждан, что всякий венецианец, достигший сколь-нибудь значительного положения, спешил заказать свой портрет. А его брат Джентиле будто бы потряс до глубины души турецкого султана тем, что написал его с натуры: увидев «второго себя», султан посчитал это чудом. Много портретов писал Тициан. Живые люди художникам Венеции были интереснее, чем идеальные герои.
То, что Венеция задержалась с нововведениями, оказалось кстати. Именно она сохранила, как сумела, достижения итальянского Ренессанса в годы, когда в остальных городах он успел угаснуть. Венецианская школа живописи стала мостиком между эпохой Возрождения и тем искусством, что пришло ей на смену.
Эпоха Возрождения дала миру большое число по настоящему талантливых художников, скульпторов и архитекторов. И гуляя по Венеции, посещая ее палаццо и церкви везде можно любоваться их творениями. Этим материалом с краткими заметками для памяти о некоторых из художников венецианской школы, найденных на просторах интернета, я заканчиваю обзор нашего путешествия в Венецию.
Считается, что период расцвета искусств, называемый эпохой Возрождения или Ренессансом, берет свое начало со второй половины XIII века. Но я не буду замахиваться на полный обзор, а ограничусь информацией о некоторых венецианских мастерах, произведения которых упомянуты в моих отчетах.
Джентиле Беллини (Gentile Bellini) венецианский художник и скульптором. Беллини известная творческая фамилия, его отец Якопо Беллини и брат Джованни Беллини так же были художниками. Кроме того, что родился в Венеции, других сведений о юности и ранних этапах творчества художника не сохранилось.
В 1466 году Джентиле Беллини заканчивал роспись Скуолы Сан-Марко, начатую его отцом. Первая известная его самостоятельная работа - роспись створок органа собора Сан-Марко, датирована 1465 годом. В 1474 году он приступил к работе над большими монументальными полотнами во Дворце дожей. К сожалению они погибли в пожаре 1577 года.
С 1479 по 1451 работал в Стамбуле в качестве придворного живописца Султана Мехмеда II, создал серию картин, в которых попробовал соединить эстетику итальянского Ренессанса с традициями восточного искусства. После возвращения на родину художник продолжил создание жанрово-исторических полотен с видами Венеции, в том числе и в соавторстве с другими мастерами.
Отдавая должное несомненному таланту и влиятельности живописца, специалисты Лондонской Национальной Галереи, считают, что он заметно уступает своему брату Джованни Беллини.
Отдавая должное несомненному таланту и влиятельности живописца, специалисты Лондонской Национальной Галереи, считают, что он заметно уступает своему брату Джованни Беллини.
Джованни Беллини (Giovanni Bellini) стал признанным мастером при жизни, имел множество престижных заказов, однако его творческая судьба, равно как и судьба его важнейших произведений, плохо документирована и датировка большинства картин приблизительна.
К раннему периоду творчества художника относят несколько Мадонн, одна из них «Греческая мадонна» из Галереи Брера (Милан) украшала Дворец дожей, а в Милан попала "благодаря" Наполеону. Другая тема его творчества - Оплакивание Христа или Пьета, прочтение художником этой сцены стало прототипом целой серии картин с полуфигурой мёртвого Христа, возвышающейся над саркофагом.
Между 1460 и 1464 годами Джовани Беллинион участвовал в создании алтарей для церкви Санта-Мария делла Карита. Его работы «Триптих св. Лаврентия», «Триптих св. Себастьяна», «Триптих Мадонны» и «Триптих Рождества» сейчас находятся в Галерее Академии, Венеция. Следующее крупное произведение мастера - полиптих Святого Винченцо Феррера в соборе Санти Джованни э Паоло, состоящий из девяти картин.
С течением времени, к 1470-м годам, живопись Беллини делается менее драматичной, но более мягкой и трогательной. Это отразилось в росписи алтаря из Пезаро сценами «Коронование Марии». Около 1480 года Джованни пишет картину «Мадонна с младенцем и шестью святыми» для алтаря венецианской церкви Сан-Джоббе (Святого Иова), которая сразу стала одним из наиболее известных его произведений. Следующей крупной работой художника является триптих с Мадонной и святыми Николаем и Петром в соборе Санта Мария деи Фрари.
1488 годом датируется «Мадонна с младенцем, Святыми Марком и Августином и коленопреклонённым Агостино Барбариго» для церкви Сан Пьетро Мартире на Мурано. Исследователи считают ее поворотным пунктом в творчестве Беллини, первым опытом мастера в области тональной живописи, которая станет основой творчества Джорджоне и других позднейших венецианских мастеров.
Продолжением и развитием этой творческой линии является картина «Святое собеседование» (Венеция, Галерея Академии). На ней можно видеть, как из темноты пространства свет выхватывает фигуры Мадонны, св. Екатерины и св. Магдалины, объединённых молчанием и священными мыслями.
Джованни Беллини писал и портреты, их немногочислены, но значительны по своим результатам.
Джорджо Барбарелли да Кастельфранко (Giorgio Barbarelli da Castelfranco), более известный как Джорджоне (Giorgione) еще один известный представитель венецианской школы живописи родился в небольшом городке Кастельфранко-Венето недалеко от Венеции.
Творческий путь его оказался очень коротким - в 1493 перебрался в Венецию, став учеником Джованни Беллини. В 1497 появилась его первая самостоятельная работа - «Христос, несущий Крест», в 1504 исполнил в родном городе Кастельфранко алтарный образ «Мадонна Кастельфранко», единственную картину для церуви. В 1507-1508 привлекался к фресковым росписям Немецкого подворья. Умер в октябре-ноябре 1510 года во время эпидемии чумы.
С самых ранних произведений мастера проявляется главная особенность искусства Джорджоне - поэтическое представление о богатстве таящихся в мире и человеке жизненных сил, присутствие которых раскрывается не в действии, а в состоянии всеобщей молчаливой одухотворённости.
Джорджоне большое внимание уделял пейзажу, который не просто являлся фоном для фигур на переднем плане, а играл важную роль в передаче глубины пространства и создании впечатления от картины. В поздних произведениях Джорджоне полностью определилась главная тема творчества художника - гармоничное единство человека и природы.
Художественно наследие Джорджоне оказало большое влияние на многих итальянских художников, некоторые незаконченные произведения Джорджоне были дописаны после его смерти Тицианом.
Якопо Сансовино (Jacopo Sansovino) - скульптор и архитектор эпохи Возрождения. Родился во Флоренции, работал в Риме, внёс огромный вклад в архитектуру Венеции.
В 1527 году Сансовино покинул Рим, намереваясь отправится во Францию, но задержался в Венеции. Здесь его взял в оборот Тициан, а подряд на восстановление главного купола базилики Сан-Марко заставил его отказаться от своих планов. Вскоре Сансовино становится главным архитектором Венецианской республики.
Сансовино внёс огромный вклад в архитектуру Венеции. Под его руководством были построены здание библиотеки Библиотека Марчиана на площади Святого Марка, Лоджетта, Церковь Сан-Джиминьяно, Церковь Сан-Франческо делла Винья, Церковь Сан-Джулиано, Фасад Палаццо Корнер на Большом Канале, Надгробие дожа Франческо Веньера в церкви Сан-Сальвадор.
Как скульптор, Сансовино изваял статую Марса и Нептуна, установленные на парадной лестнице Дворца дожей. Умер Сансовино в ноябре 1570 года в Венеции.
Тициа́н Вече́ллио (Tiziano Vecellio) - итальянский живописец, крупнейший представитель венецианской школы эпохи Высокого и Позднего Возрождения. Имя Тициана стоит в одном ряду с такими художниками Возрождения, как Микеланджело, Леонардо да Винчи и Рафаэль.
Тициан писал картины на библейские и мифологические сюжеты, прославился он и как портретист. Ему делали заказы короли и римские папы, кардиналы, герцоги и князья. Тициану не было и тридцати лет, когда его признали лучшим живописцем Венеции.
Этот мастер заслуживает много больше чем несколько строк в этой статье. Но у меня есть оправдание. Во первых, я пишу в первую очередь о художниках именно Венецианских, а Тициан - явление не только итальянского, но и мирового масштаба. Во-вторых, я пишу о венецианских художниках достойных, но имена которых может быть даже и не слишком известны широкому кругу, а про Тициана знают все, про него написано много.
А совсем его не упомянуть было бы как-то странно. Картины я выбрал наугад, просто мне понравились.
Андреа Палладио (Andrea Palladio), настоящее имя Андреа ди Пьетро - венецианский архитектор позднего Возрождения. Основоположник направления "палладианство", как ранней стадии классицизма. В основе его стиля лежат строгое следование симметрии, учёт перспективы и заимствование принципов классической храмовой архитектуры Древней Греции и Древнего Рима. Вероятно, архитектор оказавший наибольшее влияние в истории архитектуры.
Родился в Падуе, в 1524 году перебрался в Виченцу, работал резчиком, скульптором. Как архитектор работал по всему региону. Познакомился со многими выдающимися памятниками римской античной и ренессансной архитектуры во время поездок в Верону (1538-1540), Венецию (1538-1539), Рим (1541-1548; 1550-1554) и другие города. Опыт и творческие принципы Палладио сложились как в результате изучения Витрувия, так и изучения архитектуры и трактатов архитекторов XV века. С 1558 года Паладио работает главным образом в Венеции.
В Венеции Палладио по заказам Церкви выполнил несколько проектов и построил ряд церквей - Сан-Пьетро ин Кастелло, клуатр церкви Санта Мария делла Карита (сейчас Музеи Академии), фасад церквей Сан-Франческо делла Винья, Сан-Джорджо Маджоре, Иль Реденторе, Санта-Мария делла Презентационе, Санта-Лючия. Фасады современных ему церквей Палладио разрабатывал по примеру древнеримских храмов. Влияние храмов, в плане обычно имеющих форму креста, позже стало его визитной карточкой.
В городе и окрестностях Палладио строил палаццо и виллы. Спроектированное Палладио всегда учитывает особенности окружающей обстановки, строение со всех сторон должно выглядеть одинаково хорошо. Кроме того архитектура Палладио предусматривает портики или лоджии, дающие хозяевам созерцать свои земли или окрестности.
Для раннего Палладио характерны особые окна, которые в его честь обычно называют палладианскими. Они состоят из трёх просветов: большого центрального просвета с аркой сверху и двух маленьких боковых просветов, отделённых от центрального пилястрами.
В 1570 году Палладио издал свои "Четыре книги об архитектуре", которые оказали большое влияние на многих архитекторов по всей Европе.
Джакомо Пальма Младший (Palma il Giovine) извествный венецианский художник при значительно развитой технике, уже не имел таланта своих предшественников. Первоначально работал под влиянием Тинторетто, затем в течение восьми лет изучал в Риме Рафаэля, Микеланджело и Караваджо.
Тем не менее он венецианский художник и его картины украшают палаццо и храмы Венеции, есть они в частных коллекциях и в музеях мира. Лучшими его работами считаются «Христос на руках Пресвятой Девы» и «Апостолы у гроба Девы Марии».
Джова́нни Батти́ста Тье́поло (Giovanni Battista Tiepolo) жил и творил уже в иную эпоху, но так же оставил след в культуре Венеции. Тьеполо крупнейший художник итальянского рококо, специализирующийся на создании фресок и гравюр, пожалуй последний из плеяды великих представителей венецианской школы.
Тьеполо родился в марте 1696 года в Венеции, в семье далекой от творчества. Его отцом был шкипер, человек простого происхождения. Ему удалось учиться живописи, искусствоведы отмечают, что наиболее сильное влияние на него оказали мастера Возрождения, в частности Паоло Веронезе и Джованни Беллини.
В возрасте 19 лет Тьеполо выполнил свой первый живописный заказ - картину «Принесение Исаака в жертву».
С 1726 года по 1728 год Тьеполо работал по заказу аристократа из Удине, расписывая фресками капеллу и дворец. Эта работа принесла ему известность и новые заказы, сделав модным живописцем. В последующие годы он много работал в Венеции, а также в Милане и Бергамо.
К 1750 году к венецианскому живописцу пришла общеевропейская известность, и он создал свою центральную европейскую работу - роспись фресками Вюрцбургской резиденции. По возвращении в Италию, Тьеполо был избран президентом Падуанской академии.
Завершал свою карьеру Тьеполо в Испании, куда в 1761 году был приглашен королем Карлом III. Тьеполо скончался в Мадриде в марте 1770 года.
А я завершаю цикл статей о Венеции, ее достопримечательностях и художественных произведений. Очень надеюсь, что в ближайшем обозримом будущем я вновь побываю в Венеции, воспользуюсь своими заметками и с лихвой наверстаю, то что не успел сделать в эту поездку.
