Макияж. Уход за волосами. Уход за кожей

NEW Сергей Пронь - "Вальс механической куклы"
УОМЗ, 2007
Екатеринбургский трубач Сергей Пронь , невзирая на географическую удалённость от основных джазовых центров, продолжает регулярно выпускать серьёзные и цельные альбомы своей авторской музыки, которая балансирует на грани современного джазового мэйнстрима и поисковых, новаторских направлений импровизационной музыки. Пронь - трубач безусловно европейского масштаба (что лишний раз доказали его московские выступления с ведущим оркестром Германии - WDR Big Band), и новый альбом доказывает это с особенной силой - изящные, легко воспринимаемые, но отнюдь не простые пьесы категории "креативного мэйнстрима" обрамляют в нём мощное тембральное полотно под названием "Петрушка", где фантастические, невероятные звучания, извлекаемые Сергеем из обычной трубы, очерчивают странный звуковой мир, одновременно пугающий и веселящий... в общем, такое услышишь не каждый день, и знакомство с этим альбомом особенно рекомендуется тем, кого интересует самый передовой край развития искусства игры на джазовой трубе!

БИОГРАФИЯ

Родился 21 мая 1959 года в Саратове. С 1981по 1989 год был дирижером и солистом Саратовского биг-бэнда "Волга", которым ранее руководил Николай Левиновский . В 1982-1989 годах в составе квинтета пианиста Бориса Золотарева (друга и соратника Николая Левиновского) участвовал в ряде джазовых фестивалей СССР. После окончания джазового отделения Саратовского музыкального училища в 1984 г. поступил в класс трубы всемирно известного профессора Анатолия Дмитриевича Селянина (ныне вице-президента Европейской Гильдии трубачей) в Саратовскую государственную консерваторию. В то время Сергей серьезно занимается академической музыкой, ему доверяют первое в СССР исполнение современной камерной американской музыки для трубы. Одновременно он находится в поиске собственного джазового языка и оттачивает мастерство джазового трубача. Сергей пишет исследовательские работы по особенностям современной академической музыки, делает переложения для трубы и фортепиано джазовых этюдов и композиций. Ему рекомендуют продолжить обучение в аспирантуре профессора Тимофея Александровича Докшицера, но он выбирает стезю джазмена...

После успешного окончания консерватории в 1989 году Сергей переезжает в Свердловск, где работает солистом и вторым дирижером Уральского государственного оркестра джазовой музыки, а также преподавателем областного музыкального училища им. П.И. Чайковского и создает квартет современной джазовой музыки.
Сергей создаёт различные программы, в которых реализует свой талант композитора. В концертах биг-бэнда и квартета звучат авторские композиции Сергея, как правило на оригинальном тематическом материале. Он часто принимает участие в международных проектах, общается с выдающимися музыкантами, что позволяет корректировать его чувство объективности к происходящим в джазе процессам и вырабатывать реакцию на взаимодействие с различными "джазовыми школами".
В дуэте с Игорем Паращуком Сергей концертирует во Франции и в Австрии, выступает в Венском "Концертхаусе". На российских фестивалях Сергей выступает со своим квартетом и практически со всеми известными русскими музыкантами.

Сергей Пронь - автор большого количества музыкальных тем, которые исполняются и записываются многими музыкантами. Участие Сергея в фольклорных экспедициях и общение с так называемыми "носителями фольклора" расширило "музыкальный словарный запас" музыканта и выразилось в ряде сочинений этно-джазового содержания. Владение широкой амплитудой музыкальных стилей и направлений позволяет Сергею уверенно балансировать в различной исполнительской стихии. Блестящее академическое образование и разумный авантюризм, композиторское мышление и стремление к поиску новых путей для самовыражения, понимание джаза только как творческого процесса раздвигает границы его джазовой деятельности.

Пресса называла Сергея то "лучшим трубачом России", то "одним из лучших". Он - лауреат Международных джазовых фестивалей и премии Губернатора Свердловской области "За выдающиеся достижения в области искусства"; член Американской Гильдии трубачей.

Концертные программы, созданные Сергеем, рассчитаны на различную музыкальную аудиторию с учетом эстетических потребностей и вкусов слушателей: для джазовых фестивалей, филармонических абонементов, концертов в джаз-клубе и на открытом воздухе.

Пронь, Сергей Валерьевич

К удалению|13 июня 2008 Серге́й Вале́рьевич Пронь - заслуженный артист России, обладатель титула «Лучший джазовый трубач России» (согласно коллективному мнению московской ассоциации джазовых журналистов) источник? . Лауреат международных джазовых фестивалей, лауреат премии Губернатора « За выдающиеся достижения в области искусства», член Международной гильдии трубачей, композитор, педагог. Участник многочисленных проектов со звёздами американского и европейского джаза. Закончил (1989) Саратовскую консерваторию по классу трубы у всемирно известного профессора А. Д. Селянина - ныне вице президента европейской гильдии трубачей. Сергей Пронь гастролировал во Франции, Австрии, Бельгии Голландии, Германии, Люксембурге. Имя Сергей Пронь входит в энциклопедию В. Б. Фейертага « Джаз XX век». Эксперт по музыке Итар Тасс Урал. Персональная страница на www.jazz.ru а так же на http://www.nestor.minsk.by/ Дискография: «Ночной концерт для музыкантов» 1993«При последней трубе» 1996«Заговор медных» 1998«Monotones» 2003«Freebrass» 2003«X - dance» 2004«Вальс механической куклы» 2007

Коппелия 21-го века

Третий - за три года – авторский проект лучшего, согласно коллективному мнению Московской ассоциации джазовых журналистов, нашего джазового трубача Сергея Проня и его «Европейского джаз-квартета». Первый («Монотоны») был о жизни вообще, второй (X-Dance) как бы - о жизни в искусстве, «Вальс механической куклы» о жизни как искусстве. Сразу же вспоминается главная в музыке механическая кукла - Коппелия, персонаж балета Лео Делиба по новеллам Э.Т.А Гофмана. Которые мы сегодня – назвали бы триллерами. Кукла - искусственный человек, которая в поисках души, становится как бы независимым от своего создателя – от Пигмалиона до Франкенштейна. В эпоху раннего модерна, когда джаз вторгся в европейскую музыку, он символизировал прямо противоположные вещи – с одной стороны этакое скифство, стихийный неопримитивизм, а с другой - наоборот: человека-машину, как назвала свой альбом уже в эпоху первых музыкальных компьютеров 80-х годов немецкая группа «Крафтверк». А в видеоклипе на электрофанк-джаз Rockit Херби Хэнкока буквально вслед за Гофманом-Делибом куклы оживают и живут своей жизнью.Сергей Пронь и его музыканты объединяют обе стихии - и без применения электронных технологий и механических ритмов. Напомню, первый же танец, который станцует в балете Делиба кукла Коппелия, которой передается часть души влюбленного в нее героя, это Вальс. У Проня вслед за ней оживают другие куклы и начинают вести себя по-своему («Встречное движение»), замирают от восторга, сталкиваясь с человеческой сущностью, не выражаемой ни действиями, ни словами («Давай помолчим»; Пронь - мастер тонких намеков - одновременно и на бродвейский репертуар 30-х годов и на камерные пьесы Чика Кореа). Их – не меньше, чем нас с вами поражают – с одной стороны - контраст мегаполиса и природы («Чужое небо»), а с другой стороны - простые лирические чувства («Эль Босса» - потенциальный радиохит – если бы у нас были джазовые радиостанции). Ожившая кукла чувствует себя в своей стихии в джаз-клубе («Неистовый блюз») и, наоборот, ищет общее в простой народной жизни («Петрушка» - диалог города и деревни или согласно русской традиции куклы с человеческой душой и хозяина «балаганчика»; всех их изображает одной своей трубой маэстро Пронь). И, наконец, кукла мастера Проня узнает, что такие же, как она, оживают и в Париже и в Дагестане («Вальс-лезгинка»).И встречаются в «Европейском джаз-квартете» Сергея Проня. Выдающемуся российскому трубачу-виртуозу и композитору и впрямь ближе не консерватизм «министра американского джаза» Уинтона Марсалиса, а европейская открытость французского кларнетиста-саксофониста Луи Склависа, который пять раз, выступал у нас с пятью разными проектами, в том числе и на сцене Театра им. Ермоловой в Москве - в дуэте с танцующей куклой - импровизирующей балериной. Мастер-кукольник по имени Сергей Пронь тоже должен увидеть, сможет ли жить сам по себе его кукольный народ.

Ведёт программу "Бесконечное приближение" обозреватель сетевого издания www.jazz.ru Михаил Митропольский .

Сегодня у нас на повестке дня серийная передача. Серийная в том смысле, что это серия, цикл, который объединён названием "Лица необщим выраженьем" . Речь в нём идёт о музыкантах, которые представляют своё собственное оригинальное музыкальное видение мира, а не повторяют пройденные пути, например, американские джазовые пройденные пути, имеют некое своё лицо, которое, кстати, интересно может быть всему миру. Потому что, если речь идёт о традиционном джазе, есть первоисточники, к которым можно обращаться. Если речь идёт о наших музыкантах, то, наверное, американцы эти источники воспроизводят чаще всего лучше, а вот когда музыканты представляют свою собственную культуру и своё собственное творчество, они становятся по-настоящему интересными.

Мы уже не в первый раз обращаемся к таким музыкантам. В последний раз, когда речь шла об ансамбле "АМА Jazz" из Екатеринбурга и кларнетисте Игоре Паращуке , так или иначе, всплывало имя ещё одного музыканта - трубача Сергея Проня.

Сергей Пронь - музыкант, который в последние годы является олицетворением творческого джазового Екатеринбурга. И сегодня речь пойдёт именно о нём. Ну, в первую очередь о нём. Быть может, мы успеем кого-то из музыкантов ещё захватить.

Заслуженный артист России Сергей Пронь в 1989 году закончил Саратовскую консерваторию по классу трубы. В начале 90-х он переехал в Екатеринбург, стал солистом и вторым дирижёром Уральского джаз-оркестра. Затем у него возникают собственные коллективы. Один из них носит название "PRO-Jazz" . Впрочем, это коллектив достаточно поздний. А на различных российских и зарубежных фестивалях Сергей Пронь выступал в первую очередь не с собственными коллективами, а вместе с российскими и европейскими музыкантами. Это происходило на территории России, это происходило на территории европейских стран. В числе его партнёров были Луи Склавис (Louis Sclavis) , Аркадий Шилклопер (Arkady Shilkloper) , Вернер Люди (Werner Lüdi) , Анатолий Вапиров , Вячеслав Ганелин .

Но это происходило уже позже, а поначалу Сергей Пронь становится активный участником екатеринбургской джазовой жизни. И сейчас мы начнём с того, что станем свидетелями одного из ранних проявлений этой джазовой жизни. Это будет запись екатеринбургского состава образца 1993 года из издания, которое, может быть, широко неизвестно нашей джазовой общественности, поскольку оно как-то так родилось на месте и на месте разошлось. У меня оно оказалось в результате хорошего знакомства с екатеринбургскими музыкантами. Это проект, который носит название "Ночное представление для музыкантов" . Это действительно некий междусобойчик екатеринбургских музыкантов: Игоря Паращука , играющего на кларнете и альт-саксофоне, трубача Сергея Проня , скрипача Андрея Чудакова , барабанщика Олега Давлетова .

Одной из центральных фигур этого собрания является контрабасист Асхат Сайфуллин , выпускник Свердловской консерватории (1988 года, класс контрабаса). Он развивает джазовую жизнь как раз не в Екатеринбурге, а в Томске. У него очень богатая джазовая история. Когда-то он заинтересовался джазом. Это было ещё в 80-е годы. Причём поначалу это был "новый джаз" . В последующие годы в большей степени Асхата Сайфуллина можно было слышать в рамках мейнстрима. Он сотрудничал в ансамбле "Снежные дети" с Сергеем Беличенко и новосибирскими музыкантами, работал долгое время в Томском симфоническом оркестре , параллельно играл в ансамбле старинной музыки "Камерата" . В 1997 году собрал квартет "Горячий сибирский джаз" . В 1996 году стал председателем Томского джаз-клуба , был и продолжает быть организатором и продюсером джазовой жизни в довольно большом сибирском регионе, привозит в Сибирь музыкантов, в том числе из-за рубежа. Но здесь он является таким неформальным лидером этого "ночного представления для музыкантов", в котором мы услышим и трубу сегодняшнего нашего героя - трубача Сергея Проня .

В исполнении ансамбля джазовых музыкантов из Екатеринбурга, в составе которого на трубе играет Сергей Пронь, звучит заглавная композиция из альбома 1993 года "Ночное представление для музыкантов":
1. "Ночное представление для музыкантов".

Вот эта музыка, рождённая в начале 90-х годов, носит характер тех лет и несёт некий вариант свободы, которую получили отечественные музыканты с перестройкой и которая поначалу ошеломила их, дала как бы возможность творить неограниченно по времени и по стилистике. Музыканты были уверены в том, что в стране, которая получила свободу, возникнет необходимость в такой музыке, и их музыка будет востребована. Потом оказалось, что это не вполне так. Страна пошла по пути, на котором осталось очень мало времени, места и сил для восприятия этой музыки, требующей, в сущности, довольно значительных усилий. Но тогда настроение было совсем иное. И вот эти музыканты: Асхат Сайфуллин , Игорь Паращук , Сергей Пронь , Андрей Чудаков , Олег Давлетов - верили в то, что свободная импровизация в том духе, в котором мы её слушали, это и есть музыка будущего.

Оказалось и так, и не совсем так. В это время Сергей Пронь не только становится творческой силой екатеринбургского джаза, но и организующей силой. В Екатеринбурге он формирует клубную жизнь, организует ансамбли, создаёт программы, постепенно начинает принимать участие в фестивалях, которые идут в Театре эстрады. Концертные программы, которые создаёт Сергей, рассчитаны на различную аудиторию с учётом вкусов и эстетических потребностей слушателей. Это могут быть программы для джазовых фестивалей, концертов в джаз-клубе, филармонических абонементов.

Сергею Проню очень помогает его уровень образования. В 1998 музыкант году был принят в Международную гильдию трубачей . Его возможности почти безграничны. Он умеет играть всё. А нужно ли это всё в Екатеринбурге? Это вопрос, который требует не просто ответа, а некой долгой практики в течение многих лет. В первое десятилетие нашего века Сергей Пронь выпускает творческие проекты, записи, которые воплощают целый ряд его достаточно новых, интересных, оригинальных идей, требующих уровня профессионализма, который присущ именно ему.

И вот сейчас перед нами диск квартета екатеринбургского трубача Сергея Проня , который называется "Монотоны" ("Monotones") , который базируется и довольно высоком уровне композиторской техники и на довольно высоком уровне техники исполнительской. В противовес названию диска пьеса "Бег из тьмы" , которая сейчас прозвучит и которая не один раз появляется на изданиях С. Проня в разных вариантах, построена не на монотонном звучании, а на рывках, разрывах, мгновенных ускорениях, скачках. Она уже хороший пример европейской импровизационной музыки, исходящей из города, который находится ровно на границе между Европой и Азией. Пьесу исполняют: Сергей Пронь (труба), Юрий Бобрушкин (ударные инструменты), Аркадий Балакин (контрабас) и Александр Титов (фортепиано).

В исполнении джазового квартета екатеринбургского трубача Сергея Проня (The Sergey Pron’ Jazz Quartet) звучит пьеса из альбома 2003 года "Monotones":
2. "Бег из тьмы" (Сергей Пронь).

Трубач из Екатеринбурга Сергей Пронь своим творчеством продолжает линию, намеченную циклом "Лица необщим выраженьем" . Этот цикл является существом программы "Бесконечное приближение", исследовательской музыкой, музыкой оригинальной, музыкой личностной. Это самое главное, пожалуй, для нас. И сегодня её представляет Сергей Пронь .

Сергей Пронь обладает очень высокого уровня композиторским талантом, великолепным чувством джаза, и его "живые" работы, его записи позволили ему участвовать в 2004 году в открытии цикла "Европейский джаз. XXI век" в Московском международном доме музыки. Собственно, цикл этот открывал известный очень именитый немецкий оркестр WDR биг-бенд, с которым в течение многих лет выступают великие звёзды джаза самого разного происхождения. Так вот, в Москве солистом этого оркестра стал Сергей Пронь .

Сергей Пронь и WDR биг-бенд не репетировали, они пришли к этой музыке сразу, обменявшись некими материалами, и концерт был в значительной степени импровизационным. Так что это действительно очень высокий уровень.

Ну и в том же 2004 году появляется новый альбом джазового квартета С. Проня , который называется "X-dance" . Записал его тот же состав, который мы только что слушали: Сергей Пронь (труба), Юрий Бобрушкин (ударные), Аркадий Балакин (контрабас) и Александр Титов (фортепиано). Композиции на этом альбоме чрезвычайно разнообразны, обладают невероятно мощным динамическим диапазоном и характеризуются великолепным владением трубой. Фактически альбом "X-dance" является сюитой, которая по обычному сюитному принципу состоит из целого ряда танцев. В данном случае этот танец рассматривается не как реальный танец с телесными движениями, а как танец-состояние, танец движения души. Думаю, что представление о характере этого танца даст "Танец номер 7" .

В исполнении джазового квартета екатеринбургского трубача Сергея Проня звучит композиция из альбома 2004 года "X-dance":
3. "Dance 7" (Сергей Пронь).

Сергей Пронь , обладающий отличной техникой, высоким уровень трубача и явным композиторским талантом, будучи одним из лучших трубачей России, оказывается интересен самым разным партнёрам. В последние годы он немало играет с разными музыкантами. В частности, в его арсенале уже несколько выступлений на фестивале в Иерусалиме "JazzGlobus" , где он музицирует в том числе и с арт-директором этого фестиваля - легендарным пианистом Вячеславом Ганелиным . У Сергея Проня хватает идей для целого ряда авторских дисков, записанных подряд за короткое время. А это не так просто сделать. Когда у музыканта выходят подряд диски, нужно, чтобы каждый из них имел некую собственную направленность, чтобы он был интересен слушателям. При этом С. Пронь не спекулирует радикальностью. Ему вполне хватает мысли при использовании обычных музыкальных средств.

Диск, который сейчас приготовлен для воспроизведения, был записан в 2006 году. Он называется "Вальс механической куклы" . "Вальс механической куклы" - это странный кукольный театр, в котором разворачивает свои возможности квартет Сергея Проня , который теперь уже получил название "Европейский джазовый квартет" . Куклы, которые участвуют в этих танцах, хотя и механические, вполне обращены к старому кукольному театру, к старому театру марионеток. У этих кукол разный характер. Причём совсем не детский характер. Это действительно европейский театр с многокультурным фоном. Интересно, что "вальс механической куклы", то есть некая механизированная музыка, так, по крайней мере, представляется этот диск, спонсируется Уральским оптико-механическим заводом . Наверное, в этом тоже есть какая-то своеобразная связь. Уральский оптико-механический завод к механике имеет всё-таки отношение. Ну и кукла здесь тоже механическая.

Ансамбль, который представляет этот диск, практически тот же, что был и перед этим, только барабанщик иной. Здесь в записи участвует Юрий Ковалевский . Остальные те же: Аркадий Балакин (контрабас), Александр Титов (фортепиано) и, конечно, Сергей Пронь (трубач и автор музыки). В данном случае его композиция называется "Петрушка" .

В исполнении джазового ансамбля екатеринбургского трубача Сергея Проня "Европейский джазовый квартет" звучит фрагмент пьесы из альбома 2006 года "Вальс механической куклы":
4. "Петрушка" (Сергей Пронь).

К творчеству трубача Сергея Проня мы ещё вернёмся в наших программах из цикла "Лица необщим выраженьем" .

Это комбинированное интервью с Екатеринбургским трубачом Сергеем Пронем состоит из двух частей, записанных в разное время года и по разному поводу. Первая – в конце июня 2005 г. после фестиваля в Усадьбе "Архангельское", где Пронь вполне адекватно соответствовал очередному креативному проекту Аркадия Шилклопера. Вторая встреча состоялась в ноябре того же года в рамках фестиваля "Джаз в Старом городе", а потому, естественно, содержала некоторые отсылки к этому легкому, но симпатичному флирту с джазом знаменитого московского брэнда.

Геннадий Сахаров: По нынешнему статусу тебя следует считать выездным представителем екатеринбургского джаза на различных российских и международных фестивалях. А что до местных форумов – тут как раз не очень понятно. Например, закрытие джазового сезона. Тебе предлагали в нем участвовать?

Сергей Пронь: К счастью или к сожалению – не предлагали. И в этом смысле ситуация почти не меняется. Мне надоело играть в одни ворота: Театр Эстрады (ТЭ) и больше – ничего. Поэтому я собираюсь осуществить некоторые проекты с привлечением звезд всемирной величины.

Геннадий Сахаров: Ну, ТЭ – не совсем одни ворота, хотя джазовых концертов там действительно маловато. Но ведь есть еще филармония, которая действительно играет в одни ворота.

Сергей Пронь: К сожалению, так сложилось, что в Екатеринбурге нет консолидирующего фактора, который мог бы объединить местные джазовые силы в одно целое, в некую целевую программу регулярных джазовых концертов с максимально широкой амплитудой джазового исполнительства.

Геннадий Сахаров: А серия концертов Новой импровизационной музыки (НИМ), которые в минувшем сезоне проводил Центр Современного искусства при участии, кстати, твоего визави?

Сергей Пронь: Да, разумеется. Они как раз более точно отражают джазовую специфику, потому что проходят не в огромных залах, а на небольших площадках и привлекают новую продвинутую публику. Как ты правильно заметил в своей статье о екатеринбургском филармоническом джазе, наша публика очень обособлена: джазовое сообщество не ходит в филармонию, а так называемые меломаны – в ТЭ. Но так или иначе, джазовых мест обитания в Екатеринбурге очень мало, и выбор их ограничен.

Геннадий Сахаров: Интересно, что даже в такой безальтернативной ситуации тебе редко выпадает возможность выступать дома, и как ни парадоксально, в этом есть своя позитивная сторона: ты начал искать другие возможности самореализации и нашел. К нашему обоюдному удовольствию ты стал "выездным" и завоевал репутацию уже более высокого уровня.

Сергей Пронь: Ну, не то чтобы у меня не было своего места в Екатеринбурге. Я играю здесь довольно много концертов и даже записываюсь.

Геннадий Сахаров: Благодаря собственным усилиям и бескорыстной помощи волонтеров. А я говорил об официальных площадках.

Сергей Пронь: Возможно, в ближайшее время ситуация будет меняться. У меня есть несколько проектов, которые будут реализованы здесь через посредничество московских продюсеров. В ноябре я планирую латиноамериканский проект с Андреем Кондаковым и другими музыкантами: Бобби Уотсоном – музыкальным руководителем ансамбля Арта Блэйки, биг-бэндом ТЭ и собственным квартетом. В программе будут стандарты и наша собственная музыка. В недавно отреставрированном зале музыкального училища я хочу сделать джазовый абонемент из шести концертов с постепенно увеличивающимся количеством музыкантов – от дуэта до септета. Играть будут в основном местные джазовые силы, и такой проект, по моему мнению, будет способствовать их консолидации. Кроме того, я предложил филармонии свой проект с участием органиста из Челябинска Владимира Хомякова. Мы с ним уже выступали в дуэтном составе, и такой альянс, по-моему, удался.

Геннадий Сахаров: Ты имеешь в виду реакцию публики или самооценку?

Сергей Пронь: И то и другое. Во всяком случае, потребность в подобной эксклюзивной музыке достаточно велика – в России и даже в Европе.

Геннадий Сахаров: Ну, не такой уж это эксклюзив. Британский саксофонист Джон Сэрмэн играл дуэт с органистом Джоном Тэйлором лет этак 20-25 тому назад. Так что не стоит изобретать велосипед, хотя в советском и российском джазе это действительно прецедент, второй после Шилклопера (кстати, с тем же органистом). Все дело в качестве музыки.

Сергей Пронь: Абонемент будет называться "Открытая душа джазового импровизатора". В нем будет участвовать "Второе приближение" Андрея Разина, а также известные креативные силы в виде приглашенных солистов. Т.е. каждый месяц будет концерт акустической музыки.

Геннадий Сахаров: Это твой новый подход к музицированию?

Сергей Пронь: Нет, выезжая в Европу с саксофонистом Игорем Паращуком, мы заказывали акустические залы академического свойства. А в зале музыкального училища есть такое свойство, которое позволяет музыканту быть музыкантом, а не человеком, который выполняет функции музыканта – очень теплый звук. И создается некий симбиоз музыканта и слушателя, никто не преобладает, мы – одно целое. И в каждый конкретный вечер находимся в том состоянии, в каком только этот вечер нам позволяет что-то создать и сделать. И после концерта музыкантам и слушателям стать чуточку получше. На концерты часто приходят неискушенные слушатели, но в чем-то они тонко чувствуют природу эмоциональной подоплеки. Все построено на этом. Здесь и чисто акустическое звучание, и подбор неброской музыки, которая отражает внутренний мир человека, его душу.

Геннадий Сахаров: Я заинтригован, и остается только ждать и надеяться. Расскажи о тех фестивалях, на которых ты побывал, в частности о фестивале в Архангельском – "Русский стиль, усадьба, джаз".

Сергей Пронь: Очень яркое впечатление на фестивале произвела на меня встреча с барабанщиком Виктором Епанешниковым, одним из наших старейших барабанщиков, к тому же он мой земляк (тоже из Саратова). Мы с ним не так часто встречались, и вот осенью у нас был шикарный концерт в Саратовской области с участием импровизирующей джазовой певицы Ирины Родилис и другими московскими исполнителями. И что для меня самое ценное – была музыка, которая создается только сегодня, сейчас и никогда не может повториться. Перед этим был "Джаз над Волгой", где также играл наш квартет. В Красноярске – "Джаз над Енисеем". В этом году я приехал туда с квартетом. Были Даниил Крамер, выдающийся народный артист Игорь Бриль, Юрий Кузнецов, Владимир Толкачев…

Геннадий Сахаров: Сплошь громкие имена. А как музыка?

Сергей Пронь: Музыка соответствовала именам и тому, что ждала публика. И последний фестиваль – "Усадьба Архангельское" – был для меня самым интересным не с точки зрения солиста, а тем, что включал в себя широкий спектр джазовых стилей.

Геннадий Сахаров: А как музыка? Были там какие-то интересные новации, открытия, озарения?

Сергей Пронь: Если откровенно, мне было не очень интересно, потому что мэйнстрим – музыка, которая практически не меняется уже много лет, а мне интереснее творческая музыка. И в связи с этим могу отметить два ансамбля, которые просто штырем стояли на этом фестивале – это фантастический, совершенно неожиданный коллектив, который возглавил Аркадий Шилклопер, и в котором я, собственно говоря, и участвовал. Необычность состояла в составе музыкантов и сочетании инструментов, потому что такое сочетание совершенно нетрадиционно, даже, может быть, вопреки здравому смыслу: это два альпийских рога. На одном играл наш мэтр Аркадий Шилклопер, на втором – ваш покорный слуга, к тому же еще Аркадий играл на валторне, а я – на покет-трампет и большом флюгель-горне. Когда я выносил в одной руке альпийский рог, длиной 5 метров, а в другой – маленькую карманную трубу, публика сразу оживлялась от чисто визуального эффекта.

Геннадий Сахаров: Девочки запрыгали.

Сергей Пронь: Не знаю, девочек, по-моему, не было.

Геннадий Сахаров: Ну что это за фестиваль, на котором нет девочек!

Сергей Пронь: Еще в нашей команде были Владимир Волков, Игорь Иванушкин из "Второго приближения" и Олег Болтаго, лидер молдавского джаза, который живет в Дрездене. Т.е. два контрабаса, два альпийских рога и ударные. Программа состояла из последних авторских произведений Аркадия Шилклопера плюс моя композиция "Колыбельная дождя". Ее последнее исполнение состоялось 10 лет назад и записано как эпилог в моем компакт-диске. Прослушав ее, Шилклопер сказал, что в контексте фестивальной программы это будет очень хорошая точка.

Геннадий Сахаров: Что еще, помимо вашего ансамбля, было интересного?

Сергей Пронь: Безусловно, интересен проект Вячеслава Гайворонского и Андрея Кондакова.

Геннадий Сахаров: Я посмотрел буклет фестиваля в Архангельском, который продюсировала сигаретная компания "Русский стиль", послушал диск, правда, прошлогоднего (2004 г.) фестиваля, и должен признаться, что не нашел ничего, что показалось бы мне интересным. Абсолютно вторичная, буржуазная и вялотекущая музыка, на мой взгляд.

Сергей Пронь: Ну, всегда есть публика, которая воспринимает любое проявление с благодарностью.

Геннадий Сахаров: Да, публика есть, а музыканты что себе думают? Продолжают идти на веревочке за публикой?

Сергей Пронь: Я бы пожелал публике равновесия и здоровья.

Второй международный фестиваль "Джаз в старом городе" собрал в Екатеринбурге ин-тернациональную команду, включающую квартет Петербургского пианиста Алексея Че-ремизова, турецкую вокалистку Сибель Кесе (это сюрприз, поскольку для России ее имя мало что говорит) и французского трубача Жана Лу Лоньона. Программа этой сборной называлась "Из Стамбула через Париж в Россию". Далее украинский вокальный ансамбль "Мэнсаунд", исполняющий джаз-фолк и классические стандарты, и квартет Екатерин-бургского трубача и композитора Сергея Проня, который помимо профессиональной ев-ропейской репутации обладает, на мой взгляд, качествами и характеристиками, совершен-но адекватными "Старому городу": тонкостью и точностью взаимодействия с партнерами, изяществом отделки, вариационной изобретательностью – одним словом, вполне соответ-ствует эстетике мэйнстрим-джаза.

Сергей Пронь: Все эти качества присущи не одному мне, а всем членам нашего "Квартета европейского джаза". Это пианист Александр Титов, который вырос на наших общих идеях и даже числился моим самым одаренным учеником по импровизации, и который имеет заметное лицо собственного стиля, мыслящий креативно, имеющий хорошие исполнительские возможности и вкус. Далее – Аркадий Балакин, контрабасист или бас-гитарист, в зависимости от формата концерта, человек яркой эмоциональной сущности, ансамблевый музыкант, человек, тонко чувствующий развитие оркестрового события. Я бы, пожалуй, поставил это на первое место – не личное достоинство и качество самого исполнителя как солиста, а ту фактуру и общий контекст, который создается в ходе музыкального движения. Это для меня является важным, потому что есть очень много блестящих исполнителей, беспомощных при взаимодействии с другими. Последний музыкант квартета, Юрий Бобрушкин, человек, известный в России еще в 60-е годы, овладел американской системой игры на ударных инструментах. Пользуясь своими знаниями и имея тонкую природу восприятия, что выражается во взаимодействии в ансамбле, весь этот квартет создает определенную образную сферу, которая свойственна только этому коллективу. У меня были опыты, когда я менял некоторых людей, – и, естественно, сразу все терялось. Но здесь главное, видимо, не в твоих личных достоинствах как исполнителя, инструменталиста, а в эстетической оправданности своих действий, в контексте взаимодействия.

Геннадий Сахаров: Существует мнение, что музыка того или иного джазмэна адекватна его образу жизни. Насколько этот тезис соответствует твоей биографии?

Сергей Пронь: Я бы сказал, что двояко. С одной стороны, моя музыка в чем-то автобиографична. Конечно, какие-то сильные впечатления, которые получаешь в жизни, оставляют след в кладовых памяти.

Геннадий Сахаров: Не только в названиях композиций?

Сергей Пронь: Не только. Можно взять красивые мелодии, интонации, виртуозные приемы исполнения, но если все эти средства и приемы не составляют часть твоей натуры или образа мыслей, то это – некоторая фальшь перед самим собой.

Геннадий Сахаров: Т.е. твоя музыка, поскольку она доминирует в записях и концертных программах, является частью твоей жизни, прожита тобой?

Сергей Пронь: Безусловно. Это продукт, который сплавляется с моим мышлением. Есть же фраза: "Ваша игра отражает ваше мышление". Вторая часть виртуальная: что невозможно озвучить словами, то происходит в музыке на тонком эмоционально-психологическом и интеллектуальном уровне…

Геннадий Сахаров: …на интуитивном…

Сергей Пронь: …на интуитивном. Это понятно интернациональному кругу почитателей.

Геннадий Сахаров: А взаимодействие музыкантов вашего квартета идет от диктата лидера (что имеет вполне достойные исторические примеры), либо на каком-то другом уровне взаимопонимания – человеческих взаимоотношений, семейной дружбы или совместных немузыкальных интересов?

Сергей Пронь: Когда мы общаемся в коридорах, в поезде или где угодно, мы совершенно другие люди. Но когда берем в руки инструменты, те же люди совершенно преображаются, потому что каждый из нас, безусловно, носитель какой-то своей эстетической идеи в совокупности со своим общим обликом (эмоциональным и музыкальным). И поэтому иногда мне самому приходится в чем-то себя перебарывать, переламывать, потому что есть хорошая идея, но я чувствую, что я не совсем до конца ее прочувствовал. Но моя интуиция подсказывает, что есть какие-то выходы, и если я найду этот способ, то это то, что надо. И так, наверное, каждый из нас постоянно находится в каком-то поиске и выборе.

Геннадий Сахаров: По моим наблюдениям, большинство джазовых музыкантов и слушателей во всем мире тяготеет, особенно сегодня, к направлению мэйнстрим (даже если оно использует элементы современного джаза). Так или иначе, это тяготение ощущается, и также ощущается игнорирование разных экспериментальных, авангардных направлений. Чем ты объясняешь такой стилевой приоритет?

Сергей Пронь: На мой взгляд, в конце ХХ века стала заметна пробуксовка американского джаза. Я связываю это с тем, что, видимо, нет уже никаких идей. Есть замечательные исполнители, которые двигают русло исполнения этой музыки на какие-то новые высоты в технологическом плане. Диззи Гиллеспи, Чарли Паркер, Колтрэйн, – это были мысли, идеи, из которых вырастали неожиданные всходы в виде кула, прогрессива, хард-рока.

Геннадий Сахаров: Согласен, действительно – это не только фигуры, но носители идей, более того, это носители языка. И ты считаешь, что сейчас дела с этим обстоят не очень хорошо?

Сергей Пронь: Американский джаз стал залимитированным в своих шаблонах: если ты не укладываешься в них, то не найдешь работы и не будешь востребован. А какое качество джаза нужно? К сожалению, ответ банален: развлекательная сторона этой музыки.

Геннадий Сахаров: Это связано с интересами современного "общества потребления", либо, как ты сказал, с отсутствием идей? Может быть, пока нет мессии, который вытащит джаз из некоего тупика, в который он явно зашел?

Сергей Пронь: Конец 20 века – это необычайные скорости, и естественно, что публика при огромном количестве информации, музыкальной псевдо-информации, в этом массовом, коллективном сознании не всегда может, придя домой, позволить себе вспомнить, как тебя зовут. И поэтому человек находится постоянно под магнитом своих рабочих проблем.

Геннадий Сахаров: Я бы сказал – под прессом.

Сергей Пронь: И получается песнь бурлака на Волге: он тащит свой груз… И второе – американцы залимитированы и должны играть стандартно. Именно это качество позволяет им быть в своей общности. А европейцы могут себе позволить и романтику, и загадку, и еще бог знает что. И они свободны от этой барской повинности отработки американских шаблонов.

Геннадий Сахаров: Значит, ты считаешь, джаз в Европе развивается в более творческом направлении.

Сергей Пронь: Безусловно. Об этом свидетельствуют очень многие, в том числе и Луи Склавис, который в 90-х годах оказал большое влияние на современную импровизационную мысль. А один из основополагающих аспектов – это этно-аутентичное сознание джазового музыканта. Что имеется в виду? Это не стилизация и эксплуатация фольклора, потому что в процессе такой эксплуатации поражение нередко терпит сам эксплуататор, не особенно вдаваясь в подробности и не зная природы "этно". А хотим мы или не хотим, одну национальность отличает от другой именно эта закодированная историческая этническая сущность, которая в веках себя проявила, в веках выжила. Но тем не менее, как правило, выигрывают все-таки те люди, которые осознают свою географическую принадлежность и обладают менталитетом этой принадлежности.

Геннадий Сахаров: Может быть слишком долго и инерционно европейцы смотрели на американский джаз как на некоего идола, и в результате, хотя Европа, по твоему мнению, развивается в более творческом направлении, – все-таки они еще не совсем перестроились?

Сергей Пронь: Считая себя джазмэном, музыкант должен этому соответствовать стилистически и быть узнаваем в этом качестве. Ведь нельзя же играть музыку Гайдна с "удмурдским" выражением лица (да простят меня удмурдцы), или, например, "Во поле береза стояла" с китайским акцентом.

Геннадий Сахаров: В данном случае ты говоришь о школе, а я-то имею в виду творческое развитие. Т.е. считаешь ли ты, что Европа имеет некий самостоятельный путь именно развития – я не говорю о джазовой школе, которая, конечно, идет из Америки, от весьма разработанной американской инфраструктуры.

Сергей Пронь: Безусловно, потому что именно это она ищет. Джаз, на мой взгляд, становится уже дедушкой. Я не хочу сказать, что он рано постарел за эти 100 лет, может быть, он рано повзрослел и приобрел некоторую мудрость, но в этом качестве есть определенные моменты, когда одна и та же тема в каком-то смысле исчерпывается, а люди, которые занимаются постоянным поиском других тем, безусловно, будут находить.

Геннадий Сахаров: Хорошо бы еще публика отдавала себе отчет, что эти поиски необходимы, и слушала бы эти поиски, реагировала на них.

Сергей Пронь: Публика бывает разная, джазовая публика немногочисленна, и Америка сейчас и без того эту немногочисленную публику все время теряет, не смотря на то, что джаз все еще пользуется популярностью, но он связан в большей степени с развлекательной ресторанной тематикой.

Геннадий Сахаров: На мой взгляд, последнее время Россия становится не только достаточно широким джазовым рынком, но и творческие процессы здесь заметно отличаются от американского и даже европейского джаза.

Сергей Пронь: Безусловно. Подтверждением тому – возникновение различных коллективов, которые разделяют точку зрения нового импровизационного мышления. К тому же само по себе импровизационное мышление в джазе конечно является главенствующим, хотя для современной мысли уже мало места в стилях бибоп или кул… А ведь европейская импровизационная мысль опирается на все достижения музыкального человечества. Если в водоеме вода стоит – он превращается в болото. Я применяю крепкие сравнения, но тем не менее надо чтобы был какой-то родник, свежая кровь. Европа в этом отношении конечно же выигрывает.

И в заключение, возвращаясь к фестивалю "Джаз в Старом городе" под патронажем известной коньячной компании, Сергей Пронь резюмировал нашу беседу своей любимой цитатой: "Джаз – это коньяк для музыканта. Хороший коньяк с его разнообразной палирой вкуса оставляет минут на 40 во рту необычайную гамму, насыщенную какими-то компонентами, о которых ты и не знал, но которые возбуждают в тебе неожиданную реакцию, интеллектуальную и психофизическую. Джаз столь же многолик, многогранен, и всегда найдется публика, которая будет слушать любую его разновидность".

Екатеринбург, январь 2006 г.

Геннадий САХАРОВ