Уходящий театральный сезон в России был переполнен скандалами. Нападки на оперный спектакль « Тангейзер» в постановке Тимофея Кулябина в Новосибирске, повлекший за собой смену руководства театра и закрытие постановки; административные гонения на Театр.doc в Москве, вследствие чего он был вынужден переезжать – дважды за полгода; поток жалоб от граждан, чьи чувства, религиозные и эстетические, внезапно стали « оскорблять» разные спектакли – все это далеко не полный перечень абсурдных явлений нынешнего сезона. Не обошли стороной эти потрясения и национальный театральный фестиваль « Золотая маска» – почти год шли острые дискуссии о необходимости его реформирования. В настоящее время создана рабочая группа по выработке предложений о перспективах развития премии и фестиваля « Золотая маска», состав которой вызвал немало нареканий со стороны театральной общественности. Генеральный директор « Маски» Мария Ревякина реагирует на проблему сдержанно и считает, что участившиеся выпады в адрес фестиваля – следствие общих социальных настроений в сегодняшней России.
– Ситуация действительно непростая, напряженная, общество все сильнее поляризуется, что отразилось и на театре. Одним не нравятся способы режиссерской интерпретация классики, другим – присутствие в спектаклях религиозных мотивов, – спорных вопросов немало, и сейчас они просто стали более выпуклыми. От зрителя – от его насмотренности, ума, желания думать и воспринимать что-то новое и необычное – тоже очень многое зависит. Когда публика недостаточно образованна, это может вызвать недовольство театром, вопросы к нему. Но, впрочем, так было во все времена. Главное, чтобы все споры решали профессионалы.
Что же касается претензий к « Золотой маске», на мой взгляд, они вызваны недопониманием, как работает фестиваль.
– И в чем особенности этой работы, Мария Евсеевна, которая, как вы считаете, недостаточно ясна некоторым театральным деятелям?
– Почему-то эти люди считают, что спектакли в афишу « Маски» отбираются при участии дирекции фестиваля, что мы кого-то лоббируем. На самом деле список номинантов составляют эксперты – и только они, это их зона ответственности. А потом, во время фестиваля, участников конкурса оценивает профессиональное жюри. Все кандидатуры в этих составах утверждаются Союзом театральных деятелей России (СТД), учредителем « Золотой маски», и согласовываются с министерством культуры РФ. Каждый год составы меняются, происходит ротация.
Задача нашей технической дирекции – обеспечить этих людей всем необходимым для их работы. Предоставить экспертам записи спектаклей, которые подаются на конкурс, согласовать с театрами их командировки. После того, как они определили итоговый список номинантов, мы объявляем афишу « Маски», помогаем театрам из других городов выбрать площадки, арендуем их, заселяем приезжих в гостиницы и проводим церемонию награждения, где жюри объявляет лауреатов. И так каждый год.
– А кто инициирует параллельные программы « Маски», разве не вы?
– Да, всем, что не связано непосредственно с конкурсом, занимается дирекция. И таких внеконкурсных программ у « Маски» много, что, на мой взгляд, лишь на пользу фестивалю – это дает возможность показать широкую палитру театральной жизни России. Мы стараемся пригласить и лучшие детские спектакли, и этнические, и какие-то интересные постановки из регионов, не прошедшие в конкурс. Плюс организовываем образовательную программу « Институт театра», в рамках которой проходят мастер-классы и лаборатории. Например, в этом году Дина Хусейн и другие педагоги провели Мастерскую новых форм танца – желающих было очень много.
Сделали с детьми программу « Давайте сыграем оперу» на базе театра « Новая опера» – сложнейший эксперимент, но безумно интересный. Очень важно показать детям, что такое опера, приобщить их к этому сложному искусству. Для самых маленьких зрителей, от шести месяцев до трех лет, запустили долгосрочный проект « Бэби Лаб».
« Золотая маска» в кино
При поддержке компании « Норильский никель» впервые провели фестиваль « Золотая маска» в кино» – прямые онлайн-трансляции некоторых спектаклей, чтобы жители разных регионов страны могли увидеть их у себя в кинотеатрах. Надеемся продолжить это начинание. Опять же, благодаря поддержке « Норникеля» показали сразу четыре спектакля у вас в Красноярске, будем рады закрепить сотрудничество с вашим городом и в дальнейшем. Мы вывозим лучшие спектакли « Золотой маски» в регионы России с 2000 года и уже десять лет – в страны Балтии.
– Проекты достойные, тем неожиданнее претензии к фестивалю…
– Там, где есть конкурс, всегда будут возникать вопросы, всегда. И к премии « Оскар» ежегодные претензии, и к Нобелевской премии – до сих пор не стихают споры, почему ее дали Бродскому и не дали Набокову. Понимаете, у каждого человека есть свои предпочтения. Но когда в команде девять профессиональных экспертов, какие бы вкусы у всех не были, они должны вместе определиться – что было самое лучшее за прошедший сезон. Через год на их место придут другие эксперты, у них будут свои мотивации. И каждый раз кто-то будет недоволен их решением, это нормально.
– Тем не менее, в этом году недовольство вышло за порог обычных дискуссий, не так ли? Участились выпады в адрес « Маски», и в то же время – все ведущие режиссеры страны высказались в защиту фестиваля. Ситуация на пике общественного внимания?
– Не думаю, что на пике, мне этот конфликт кажется искусственным. Именно потому, что, как вы заметили, абсолютное большинство театральных лидеров страны поддержало « Золотую маску». Они прекрасно понимают, что она нужна профессионалам. Не случайно же Михаил Александрович Ульянов, который когда-то создавал в СТД этот фестиваль, озвучил его главную идею: « Профессионалы – профессионалам». Компетентные театроведы проводят отбор спектаклей, показывают срез сезона. Жюри, в котором не больше трех критиков, а в основном практики – режиссеры, хореографы, актеры, сценографы, композиторы – оценивает работу своих коллег. На следующий год они сами могут поставить что-то значительное, и их работу точно так же будут оценивать другие. Это профессиональная премия, обмен творческими мнениями.
« Путешествие Алисы в Швейцарию» Красноярского театра им. Пушкина — номинант « Золотой маски»
Мне кажется, идея « Золотой маски», родившаяся в недрах СТД, прекрасна. Благодаря ней мы имеем историю российского театра за 21 год. В середине 90-х, когда, как мы помним, по экономическим причинам был отток зрителей из театров, наше театральное искусство смогло заявить о своей социальной и художественной значимости, вновь привлечь к себе внимание широкой аудитории, заинтересовать спонсоров. И в этом, я считаю, немалая заслуга фестиваля.
– Как вы оцениваете попытки минкульта усилить свое влияние на « Маску», ввести цензуру – какие спектакли можно номинировать, какие нельзя?
– Как я уже сказала, хозяин премии, учредитель « Золотой маски» – Союз театральных деятелей России. Министерство культуры РФ – один из организаторов, оно дает часть средств на проведение конкурса и может рекомендовать кого-то в составы экспертного совета и жюри. Есть Положение о конкурсе, куда ежегодно вносятся изменения. Сейчас мы принимаем от театральной общественности предложения , какие улучшения могли бы пойти на пользу фестивалю, рабочая группа СТД рассмотрит их в конце августа.
Что касается цензуры, то она запрещена Конституцией. До тех пор, пока основной закон нашей страны не поменялся, любые попытки цензуры противоправны.
– Сколько лет существует « Золотая маска», столько времени ведутся споры – нужен ли конкурс среди номинантов? На многих фестивалях конкурса нет, попасть в их программу – уже само по себе почетно, например, в Авиньон или Эдинбург. И в самом деле, как можно сравнивать, кто лучше – Лепаж или Додин? Может, отказ от премии может убрать разногласия?
– Это, опять же, решает профессиональное сообщество. Для нас, организаторов, важнее афиша, срез сезона. Уже можно вести серьезные исследования, как менялась театральная жизнь России год за годом. И, конечно же, все понимают, что номинация – уже само по себе почетно. Если сами творцы сочтут, что премия им не нужна, это должно быть внесено в Положение Секретариатом СТД, и дирекция будет работать по новым правилам. Но пока от премии никто отказываться не хочет.
О « Золотой маске»
Российская национальная театральная премия « Золотая маска» была учреждена в 1993 году Союзом театральных деятелей РФ и вручается спектаклям всех жанров театрального искусства: драма, опера, балет, современный танец, оперетта и мюзикл, кукольный театр.
« Золотая маска» – российский театральный фестиваль, весной каждого года представляющий в Москве наиболее значительные спектакли из городов России. Его организаторы – Союз театральных деятелей РФ, министерство культуры РФ, Правительство Москвы, дирекция фестиваля « Золотая маска». С 2002 года генеральный спонсор « Золотой маски» – Сбербанк России.
Отбор спектаклей-участников фестиваля и претендентов на премию осуществляет Экспертные советы, в состав которых входят театральные критики. В жюри « Золотой маски» работают актеры, режиссеры, дирижеры, хореографы, театральные художники.
Театры Красноярского края не раз становились номинантами и лауреатами этого самого престижного российского театрального конкурса.
В июле 2015 года в Красноярске впервые состоялись гастроли фестиваля « Золотая маска», участниками которых стали театры – лауреаты и номинанты российской национальной театральной премии разных лет. Это театр « Мастерская Петра Фоменко» (Москва) со спектаклем по пьесе Александра Островского « Волки и овцы», Московский театр им. А.С. Пушкина со спектаклем по пьесе Бертольда Брехта « Добрый человек из Сезуана», Малый драматический театр – Театр Европы из Санкт-Петербурга со спектаклем « Три сестры» по пьесе Антона Чехова и Музыкальный театр им. К.С. Станиславского и В.И. Немировича-Данченко, который представил Вечер балетов Иржи Килиана.
Об отрицательной энергетике Москвы, жизни на Сретенке и «Золотой маске» в Год театра.
В Сибири, в Новосибирске.
В районе Сретенки. Небольшой дом в глубине квартала отдален и от самой Сретенки, и от Садового кольца. Когда в 2000 году мы переезжали из Новосибирска, мы очень долго искали квартиру и наконец нашли это прекрасное тихое место. Нам очень повезло - цены на жилье еще не были тогда такими адскими.
В «Музеоне». Еще когда дети были маленькими, а деревья большими, мы обычно выезжали в Архангельское, а сейчас я гуляю очень мало, потому что нет времени. Я живу на бегу, не чуя под собой ног.
Переделкино. Мы когда-то снимали там дачу.
На выставки. Нет, я все-таки добираюсь, но в последний момент. Вот в музее начинается что-то прекрасное, выставка идет долго, а я бегу уже тогда, когда все закрывается, когда понимаю, что все - ЧП, могу не успеть!
Я в большей степени осознавала, когда только поселилась в Москве. Но сейчас у «Золотой маски» много региональных проектов, я много езжу по стране, так что снова это чувствую. Москвичи отличаются от тех, кто живет далеко за пределами Садового кольца, не в лучшую сторону. Сумасшедший ритм жизни, многомиллионное население города, вечная гонка, не всегда хорошая, а иногда даже отрицательная энергетика - все это сказывается на людях. В регионах я чувствую себя комфортно, потому что люди там очень искренние, открытые, с распахнутыми глазами и сердцами. Вот это я ценю в той России, которая за Москвой. Там люди без второго дна, скажем так. Москвичи, простите, без обид. Конечно, в столице есть прекрасные люди, чудеснейшие, но все-таки они отличаются от тех, кто живет далеко.
Я хожу редко, потому что времени нет. Но если хочется посидеть с друзьями или кого-то надо пригласить, мы идем в «Пушкинъ». Еще я люблю новиковские рестораны - «Клёво» и совсем маленький его суши-бар на Петровке.
Пробки, загазованность, нездоровая для человека экология, видимо, это свойство всех многомиллионных городов. Но в Нью-Йорке при этом все-таки воздух получше, конечно. Машины ездят не на том бензине, который используется у нас.
Даже не скажешь, что чего-то не хватает. Надо только разумно распоряжаться своим временем, чтобы его побольше оставалось для близких.
И меняется мое отношение к ней. Сейчас сажают много деревьев. Москва стала просторнее, много цветов, летом много зелени. И Москва стала чище. Я помню, когда я сюда прилетала из Новосибирска, здесь было ужасно грязно. Мне нравится, как реставрируются - если реставрируются! - старые дома. Нравится, что сейчас многие театры Москвы встают на реконструкцию. Потому что иногда приходишь куда-то и думаешь: как жалко, такой замечательный театр, а в нем просто ужасные кресла. Сейчас все это двигается, я вижу, как Москва много внимания стала уделять театральной культуре.
За людей и театры, которые на «Золотую маску» приезжают из провинции. Потому что я знаю, как они волнуются. Я знаю, как это безумно сложно - показать свой спектакль в Москве. Он прекраснейшим образом идет на твоей родной площадке, а в Москве другие стены, взыскательный зал, плюс критика, плюс жюри!
Решения экспертных советов, определяющих спектакли-номинанты. Иногда я, конечно, чему-то удивляюсь. Но я понимаю, что эксперты-критики видели больше меня и вообще больше всех в стране - они же за год объезжают всю Россию.
В первых числах декабря. Фестиваль открываем 20 января спектаклями петербургского Большого Драматического театра имени Товстоногова. Это отдельный проект в рамках «Золотой маски». В связи с тем, что, во-первых, 2019-й - год театра, а во-вторых, в этом сезоне отмечается столетний юбилей БДТ, мы везем в Москву сразу несколько спектаклей - среди них номинанты и лауреаты прошлых лет. Так начнется фестиваль. А закончится он 16 апреля на Исторической сцене Большого театра, где будут вручаться премии лауреатам этого года. Жюри, состоящее из актеров, режиссеров, художников театра, будет выбирать лауреатов из двух шорт-листов («драматического» и «музыкального»), составленных экспертными советами. Эти шорт-листы мы объявим 31 октября.
Фото: Ира Полярная, предоставлено пресс-службой Фестиваля «Золотая Маска»
Пройдя перед церемонией открытия фестиваля по длинному коридору Театрального музея Смильгиса, увешанному афишами спектаклей, показанных «Золой Маской» в Латвии, гендиректор Национальной российской премии Мария Ревякина воскликнула: «Даже не верится, что десять лет прошло! Кажется, только вчера открывали у вас в Риге первый этот фестиваль».
— Ведь вы занялись этим проектом, как только стали гендиректором российской «Золотой Маски»?
— Да, и мы же начинали вместе, с Юлией Лочмеле. Она, кстати, сначала посмотрела спектакли «ЗМ» в Эстонии, потом в Москве - и загорелась идей, что обязательно нужно делать такой фестиваль и в Латвии. После чего мы начали проводить их у вас каждый год.
И вот уже десять лет мы вместе, и не просто мы приезжаем к вам, но еще и к нам приезжают ваши НРТ, Театр Дайлес, Опера, принимали мы и ваши независимые, негосударственные театры.
Мария Ревякина, российский театральный менеджер и руководитель, генеральный директор национальной театральной премии-фестиваля «Золотая маска » (с 2004) и директор Театра Наций (с 2012), заслуженный работник культуры Российской Федерации .
Лауреат премии Правительства РФ в области культуры (2014).
Мы привозили такие прекрасные спектакли, как «Долгая жизнь» и «Сонечка» Ависа Херманиса, и это было потрясением для всей Москвы. А его же постановка «Рассказы Шукшина» в Театре Наций - абсолютный бестселлер, 8 октября мы сыграли ее уже в 200-тый раз! Знаете, получилась сложно переплетенная дружба такая. Например, Андрей Жагарс у нас на российской «ЗМ» один раз был зампредседателя жюри музыкального театра. А этом году - председателем и во главе всей команды определял, кто же будет лауреатами.
И то, что между нашими театрами, нашими театральными культурами происходит, включая и «Маску», и всю нашу долгую жизнь (почти по Херманису!), — это, конечно, здорово.
Несмотря на кризисы, проблемы, разногласия, говоря на этом языке театральном, мы понимаем друг друга.
Культура, и особенно театральная культура, всегда способствует только тому, что люди друг друга понимают лучше. Потому что в центре любой серьезной постановки — человек, со всеми его сложностями, проблемами, вопросами, а они и вечны.
— Кстати, именно лично вы были инициатором и международной программы «Контекст» в рамках «ЗМ»?
— Первоначально она называлась "Легендарные спектакли ХХ века" и включала те зарубежные спектакли, которые идут очень долго и сохраняются как некая классика, хотя это не обязательно классические постановки.
А потом мы все-таки заменили на «Контекст», — то есть, это нечто на стыке жанров, то, в чем мы переплетаемся, в чем находим общие точки, очень актуальные.
Но это совсем небольшая программа. В прошлом году мы приглашали знаменитого немецкого режиссера Хайнера Гёббельса с музыкальным спектаклем «Когда гора сменила свой наряд», а сейчас он уже поставил в московоском Элетротеатре «Станиславский» у Бориса Юхананова «Макс Блэк, или 62 способа подпереть голову рукой», на основе записных книжек Поля Валерии, а также немецких и британских философов.
— После недавней критики по поводу принципов премии «Золотая Маска» со стороны и министерства кульутры, и т.н. общественности, — изменилось ли что-то в его организации?
— Если говорить о номинациях, то они меняются каждый год. Сейчас речь о том, чтобы сократить их количество. Но это компетенция профессионального сообщества, а учредитель «ЗМ» один - СТД России. Так как в 2008 году было подписано соглашение между минкультом и СТД о том, что есть два организатора премии-фестиваля, и у каждого своя компетенция. Недавно прошло несколько рабочих совещаний, где мы обсуждали, что можно изменить в организации «Маски». Однако,
все равно это премия театрального союза, независимая театральная премия и голос профессионального сообщества должен быть и является превалирующим.
— Но такие уважаемые профессионалы, как режиссеры Константин Богомолов и Кирилл Серебренников, недавно заявили об отказе от участия в «ЗМ», поскольку их не устраивает состав ее нынешнего экспертного совета!
— Мы уже решили, что ротация экспертного совета должна быть стопроцентной. Такого раньше не было, поскольку очень сложно найти критика, который может ездить в командировки по огромной стране. Но сейчас это попробуем, хотя будет нелегко.
Повторно критики смогут в этой комиссии работать только через два цикла - на третий раз. Это реально.
И еще решили, что критик, работающий в штате театра, не может войти в состав экспертного совета. Это довольно жалко, потому что многие способные критики работают в театрах, но при этом они никогда не голосовали и не обсуждали спектакли своего театра, если те попадали в поле зрения «ЗМ»…
То есть, ищем и компромиссы, и соглашения. Это конкурс, премия, и естественно, не все одинаково воспринимают результаты. Тут все равно субъективные точки зрения экспертов, которые затем, при голосовании, приходят к какой-то итоговой афише. Но остальная часть критического сообщества, возможно, даже не очень большая, с нею может быть не согласна, полагая, что вот отмеченный ими спектакль в нее не попал, а он прекрасен… Только вот худрук РАМТа и замечательный режиссер Алексей Бородин сказал, — послушайте, но это игра, нельзя к этому относиться так серьезно!
Да, и театр, и премия - это игра, есть такие правила игры, и мы их соблюдаем.
Но премия эта очень важна, потому что она все-таки отражает взгляд профессионального сообщества.
— Причем, «ЗМ» охватывает не только столицы, но все российское театральное пространство?
— Обязательно! Эксперты смотрят по 600-700 спектаклей в год! И это тяжелейшая работа, потому что спектакль, который отбирается окончательно, должен быть отсмотрен только вживую, а не на диске.
— Кстати, именно настояли на таком всеобъемлющем охвате?
— Конечно. Присутствие театров из регионов очень важно, и собственно региональние театры сегодня очень хорошо развиваются. Может быть, благодаря тому, что они видят, что происходит - мы ведь тоже привозим лучшие спектакли в регионы, а провинциальные театры приезжают в Москву. И нельзя не отмечать их работы, делать резервацию: есть московские театры - и все остальные. Такого не может быть. Это единое театральное пространство. Именно созданием такого единого театрального пространства все эти годы и занималась «Маска».
— У вас тут и чисто личный мотив — вы родом из Поволжья, учились и начинали карьеру в Новосибирске?
— Да, и мне за этих людей было обидно.
— А что интересного происходит сегодня в театральной жизни?
— Мне кажется,
театр вообще развивается очень интересно и никакого застоя давно нет.
Вот несколько дней назад мы смотрели спектакль Тимофея Кулябина «Три сестры» Новосибирского театра «Красный факел» — это потрясающая работа! Совершенно новое открытие Чехова, с сохранением чеховского текста. Отличные новые работы в Большом театре, в том числе, — и иностранных хореографов. Например, потрясающий балет «Укрощение строптивой» на музыку Шостаковича, поставленный знаменитым Жан-Кристофом Майо. У Дмитрия Крымова новая премьера. В Театре «Мастерская Петра Фоменко» появился прекрасный «Сон в летнюю ночь»…
— А что ниспровергатели и новаторы Клим (Владимир Клименко) и Борис Юхананов, не так давно возглавившие, соответственно, московский Центр драматургии и режиссуры и бывший Театр им. Станиславского - ныне Электротеатр «Станиславский»?
—У Юхананова вообще бурная-бурная жизнь. «Синяя птица» идет несколько вечеров. Есть еще несколько спектаклей на музыку молодых композиторов (в том числе, юханановский «Стойкий принцип. Спектакль в трех актах, двух кладбищах и одном концерте»), и каждый вечер идет другой кусок. У них ставят Кастеллуччи, Хайнер Гёббельс, Терзопулос. В «Гоголь-центре»? Серебренников вместе с режиссером-хореографом Антоном Адасинским только что выпустил «Кому на Руси жить хорошо» по Некрасову, и это тоже очень интересно.
— С 2012 года вы являетесь еще и директором Театра Наций, который работает по контрактной системе. Или все же есть постоянный актерский костяк, и это некий гибрид стационарного и контрактного театра?
— Не гибрид, у нас нет труппы. Просто актеров конкретные режиссеры выбирают, и есть несколько человек, которых они берут в свои спектакли. Но актеры у нас все равно на контрактах, и не на сезон, а на конкретную постановку. Поэтому режиссеры проводят кастинг.
—А вы приверженец именно контрактного театра?
за то, чтобы цвели все цветы.
Есть разные формы театра, и они должны существовать. Жизнь многообразна, всем хватит места, как писал очень известный консервативный писатель другому, прогрессивному, писателю.
— Как вы решились взвалить на себя и премию-фестиваль и знаменитый театр?
— Конечно, жто сложно. У меня, честно говоря, все время расписано, и скажем, читать книги приходится в самолетах, в поездах, ночами. Тем не менее, и Театр Наций (ТН), и «Маска» — это очень интересно. И они все равно в чем-то похожи, все равно ТН - проектный театр, со своими спектаклями, фестивалями. Так что
я сейчас улетала, говорю Миронову: «Женя, ты на хозяйстве, я полетела». А в тоже «Маске» очень профессиональная команда. Люди, которым не надо ничего разжевывать, которых не нужно ничему обучать.
Я вообще-то не планировала возвращаться в театр, после того, как уже в «Маске» поработала. Но мы очень долго с Евгением Мироновым вели переговоры и я поняла, что ему после реконструкции театра необходима помощь. Нужно было создавать команду, логистику делать. И вот уже три года я в ТН работаю директором. Формированием репертуара на сто процентов занимаются Миронов и Роман Должанский. А
я занимаюсь только хозяйственной, административной и прочей деятельностью, чтобы театр мог воплотить то, что планирует худрук. Чтобы и спектакли шли, и были проекты.
Такие, например, как работа с различными социально незащищенными слоями населения, людьми с ограниченными возможностями.
Затрагиваем социально острые темы. Выпускали, скажем, спектакль «Бросить легко» о наркоманах, в котором играли не актеры, а люди, которые прошли эту историю наркозависимости. Опыт был полезный, потому что спектакль собирал много молодежи, и они слышали от таких же сверстников, через что те прошли. А это было страшно. Потом мы осуществили проект «Прикасаемые» (автор идеи - Евгений Миронов, продюсер - Ингеборга Дапкунайте. - Н.М.), с Фондом слепоглухих. Это люди, у которых только осязание. Спектакль с участием и очень известных актеров, и непрофессионалов, играется на разных площадках. А сейчас вместе с Институтом им. Сербского хотим сделать проект, который тоже касается таких болезней, как Альцгеймера.
— У театра есть также Фестиваль малых городов?
— И придумал его Миронов давно, еще до открытия театра. Должна сказать, что это огромная лепта в развитие российских малых городов. Благодаря лабораториям, мастер-классам, которые мы там проводим, а также итоговому фестивалю, их спектакли стали появляться и у нас в «Маске», потому что хороший уровень.
А еще ТН является базой для Международной фестиваля-школы «Территория», и очередная «Территория» закончилась буквально несколько дней назад. Главными зрителями и участниками фестиваля становятся студенты театральных и творческих вузов России и стран ближнего зарубежья. Проводятся классы. А это возможность не только послушать очень известных и крупных театральных деятелей, актеров и режиссеров, но еще и позаниматься с ними какими-то очень конкретными дисциплинами. И увидеть спектакли, которые, понятно, не доедут до глубинки.
— Ощущаете ли вы последнее время давление тех «активистов», той «общественности», которая бывает почему-то обязательно всегда оскорблена в каких-нибудь чувствах?
—Знаете, общественность - понятие растяжимое. Потому что, как правило, есть несколько человек, которые чем-то недовольны. Ну, недовольны, что делать! Все мы разные и по-разному оцениваем какие-то явления и процессы.
В Театре Наций, слава Богу, не доходило еще до такой ситуации, как в Новосибирской опере с «Тангейзером». Но ведь там она тоже была спровоцированная, это же так просто не делается. Раскрученная специально.
Не знаю, кто за этим стоял (стояли). Очень жаль, что в итоге художественный руководитель театра, талантливый дирижер Айнар Рубикис оттуда ушел. Театр был все-таки прекрасный, с таким неформальным репертуаром, неожиданными постановками, находками… И всегда этот театр был известен, и не только в России. Знаете, ведь все возрождается. Ничего не бывает вечно, все меняется.
Просто мы иногда очень нервно реагируем, просто потому что это происходит при нас, сию минуту. Но процессы это длительные, и сегодня так, а завтра будет по-другому…
P.S. : Уже после нашей беседы с Марией Ревякиной в СМИ и социальных сетях появилось обращение председателя Союза театральных деятелей России Александра Калягина к молодым и талантливым с призывом - «Смирите гордыню!». «Надеюсь, вам понятно, что мы никогда не соберем экспертный совет, который одобрят абсолютно все, — пишет он. — …Я хочу призвать всех: уважайте себя, уважайте мнение ваших коллег, уважайте противоположные эстетические взгляды. Ни у кого нет права узурпировать театральную эстетику, заявлять, что вот это главное, а это второстепенное. Время все расставит на свои места. Важно, чтобы в истории от нас остались талантливые спектакли, а не скандалы, склоки, хамские реплики в социальных сетях и различные проявления нетерпимости».
P.P.S .: Неужто отдельные вспышки болезни под названием «нетерпимость» сливаются в эпидемию? Которая не обошла и талантливых обладателей, кажется, самого сильного иммунитета? И неужели мы вновь наблюдаем очередной эпизод вечного сюжета шварцевского «Дракона»?
Сегодня Министерство культуры разослало официальное письмо, в котором сообщило о нецелесообразности своего присутствия в числе организаторов высшей театральной премии «Золотая маска». Осознание нецелесообразности совпало с публичной реакцией председателя СТД Александра Калягина на неожиданное появление в плане мероприятий, приуроченных к году театра, новой премии, сначала национальной, а затем государственной.
Мария Ревякина, генеральный директор «Золотой маски», дала «Театру.» комментарий по поводу полученного письма: «Учредитель у «Золотой Маски» всегда был один – Союз театральных деятелей. Неизменный. Это как родитель. Но в 2007 году тогдашний министр культуры Михаил Швыдкой подписал с «Золотой Маской» соглашение о соорганизаторстве. Ему это казалось важным элементом сотрудничества. У самого Швыдкого и у ряда его сотрудников было профильное театральное образование, они действительно проявляли интерес к ситуации в российском театре. И никогда не вмешивались в формирование экспертных советов или жюри. Сейчас многое изменилось в министерстве. По словам нового замминистра Павла Степанова, который с недавних пор курирует театральное направление, Минкульт принял решение о выходе из состава организаторов именно потому, что государственной организации не стоит вмешиваться в формирование экспертных советов и жюри, что это стоит доверить профессиональному сообществу. Тут с ним трудно не согласиться. По словам того же Павла Степанова, на финансировании Премии это не отразится. А Национальный статус «Золотой Маске», премии и фестивалю, обеспечивает прежде всего уровень экспертной оценки и авторитет в российском и мировом театральном сообществе. И об этом сказал на недавней организационной встрече по Году театра председатель СТД Александр Калягин
После заявления об уходе со своего поста главы департамента господдержки искусства и народного творчества Минкультуры Андрея Малышева, который объяснил это несогласием с СТД, на сайте Союза театральных деятелей опубликовали выступление Александра Калягина. Заявление об уходе Малышев написал именно после того, как это выступление прозвучало на заседании оргкомитета Года театра. В нем председатель СТД говорит о том, что предлагаемый на тот момент план мероприятий «сводит его <Год театра> к пресному, рутинному, формальному событию». В плане, по словам Калягина, много размытых и неясных формулировок, из которых вообще сложно понять, что именно должно случится в Год театра в России. Но некоторые неожиданные предложения прочитывались ясно: Минкульт внес в план создание еще одной театральной премии. «Мы по-разному и на разных уровнях попытались объяснять, что любые попытки создания альтернативы Национальной театральной премии «Золотая Маска» не просто неконструктивны, но и разрушительны. Причем не для Маски, которой в 2019 году будет 25 лет и она никуда не денется, так как уже имеет очень серьезный авторитет как внутри страны, так и за рубежом, но театральное сообщество новая премия может просто расколоть. Национальная премия – это, прежде всего, инструмент художественной, качественной оценки, которую должно давать театральное сообщество, а вовсе не чиновники. Именно такая позиция зафиксирована в Основах государственной культурной политики: государство делегирует «часть функций по регулированию современного художественного творчества и оценке его качества профессиональным сообществам и творческим общественным организациям».
