Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Размещено на http://www.allbest.ru/
Министерство образования и науки Украины
Мариупольский государственный университет
Исторический факультет
Тема: Амедео Модильяни
Выполнила:
студентка Солиева М.
Преподаватель:
Мариуполь2013
Введение
1. Жизнь и эпоха
2. Творчество
3. Знаменитые работы
Заключение
Список литературы
Введение
В начале 1906 года среди молодых художников, литераторов, актеров, живших на Монмартре своеобразной колонией, в которой все, так или иначе, знали друг друга, появилась и сразу привлекла к себе внимание новая фигура. Это был Амедео Модильяни, только что приехавший из Италии и поселившийся на улице Коленкур, в маленьком сарае-мастерской посреди заросшего кустарником пустыря, который называли «маки» и как раз тогда начинали застраивать новыми домами. Ему было двадцать два года. Он был ослепительно красив, но привлекал к себе, очевидно, чем-то еще более необычным. Многие из тех, кто с ним тогда встретился впервые, запомнили, прежде всего, лихорадочный блеск больших черных, в упор глядящих глаз на матово-смуглом лице. Негромкий голос казался «горячим», походка - летящей, а весь облик - сильным и гармоничным.
Последний из могикан богемы Амедео Модильяни прожил вполне богемную жизнь. Нищета, болезни, алкоголь, наркотики, бессонные ночи, беспорядочные связи были его постоянными спутниками. Но это не помешало ему стать величайшим художником-новатором, создавшим неповторимый «мир Модильяни».1
У нас Модильяни нет ни в музеях, ни в частных коллекциях (несколько сохранившихся рисунков конечно, ни в какой мере не восполняют этого пробела). В начале 20-х годов, когда происходило стихийное и в основном спекулятивно-мародерское «распределение» его картин па мировом художественном рынке, наша страна жила так трудно, что ей было не до забот о приобретении новейшей западной живописи.2 Модильяни был представлен у нас впервые в 1928 толу на одной из выставок зарубежного искусства. После длительного перерыва немногочисленные его портреты еще несколько раз появлялись на выставках произведений из музейных и частных собраний США, Франции, Японии.
Характерно, что, несмотря на такое множество разнообразных работ о Модильяни, в западном искусствоведении все чаще высказывается мнение, что его творчество еще нуждается в более глубоком изучении, что он еще не понят до конца и не оценен достаточно объективно. Об этом действительно невольно думаешь, знакомясь с его произведениями и одновременно читая хотя бы все лучшее, что написано о нем. Трудно не заметить, что даже самый серьезный, профессионально зоркий анализ его творчества на Западе до сих пор ограничивается преимущественно проблемами «чистой формы». Ее рассматривают абстрактно и скрупулезно, чтобы установить либо традиционность, либо оригинальность приемов его мастерства. Рассматриваемые как бы в безвоздушном пространстве, в насильственно замкнутой сфере, эти приемы мастерства либо спрессовываются в бездушный протокол, напоминающий «историю болезни», либо дают последовательно повод для ничем не ограниченных сопоставлений, то более или менее обоснованных, то произвольных. С кем только не сближают Модильяни, чьих только влияний ему не навязывают! Имена и школы приклеиваются к его творчеству в таком изобилии, что кому-то он может уже показаться не то всеобщим подражателем, не то эклектичным учеником - во всяком случае, до тех пор, пока, пройдя сквозь различные «этапы», оп не выработает, наконец, по воле иного исследователя, свой собственный неподражательный и неподражаемый стиль. И становится уже трудно в этом калейдоскопе «влияний» и «сближений» определить те реальные истоки и увлечения, которые действительно освещали его путь и помогли ему совсем еще молодым стать в искусстве самим собой. Непонятно, почему его искусство насильственно лишают социальной и философской содержательности. Им любуются, славословят красоту его живописи и изящество рисунка, отмахиваясь от его духовного воздействия.
Итак, цель данной работы - проследить жизненный и творческий путь Амедео Модильяни, а для этого необходимо:
наметить основные этапы непродолжительной, но полной событиями, жизни художника;
осветить творчество Модильяни;
проанализировать основные работы мастера.
Работая с литературой по данной теме, автор отмечает их ограниченное количество, но можно отметить возросший интерес к творчеству Модильяни последние 10-20 лет в отечественном искусствоведении. Самым известным советским исследованием творчества этого мастера можно назвать монографию Виленкина В.Я. «Амедео Модильяни». Автор книги подробно знакомит читателя с жизнью и творчеством, предлагает глубокий, но возможно, не вполне объективный анализ произведений автора. Работа Вернера «Амедео Модильяни» более объективна, она также содержит множество интересных фактов о жизни Модильяни, анализ работ, но более краткий, но в отличии от труда Виленкина содержит большое количество цветных и черно-белых иллюстраций. Наиболее полное собрание репродукций работ Модильяни, на наш взгляд, содержится в книге «Мир шедевров. 100 мировых имен в искусстве». Кроме репродукций в книге содержится большая вступительная статья с подробной биографией Амедео Модильяни и кратким анализом работ.
1. Жизнь и эпоха
Амедео Модильяни родился 12 июля 1884 года в Ливорно, на западном побережье Италии. Его родители происходили из благополучных еврейских семей (один из дедов будущего художника был в свое время процветающим банкиром). Но мир встретил родившегося ребенка неласково - в год рождения Амедео его отец, Фламинио, разорился, и семья оказалась на пороге нищеты. В этой ситуации подлинным главой семьи стала мать будущего художника, Евгения, обладавшая несокрушимым характером. Она получила очень хорошее образование, пробовала силы в литературе, подрабатывала переводами и преподавала детям английский и французский языки.
Амедео был младшим и самым красивым из четверых детей Модильяни. Мать не чаяла в нем души еще и потому что мальчик рос слабым. В 1895 году он серьезно переболел плевритом. По семейному преданию, рисовать Амедео начал только после того, как серьезно переболел брюшным тифом в 1898 году. Мать рассказывала, что с сыном приключился какой-то необыкновенно живописный, страшный брел, во время него Амедео описывал картины, которых раньше никогда не видел, и что якобы именно во время болезни открылась у него страсть к рисованию. Около этого времени Амедео всерьез увлекся рисованием. К школьным занятиям он был совершенно равнодушен и уже в четырнадцатилетнем возрасте поступил учеником в мастерскую местного художника и скульптора Г. Микели.
«Дедо (так звали мальчика в семье) полностью забросил все свои дела,- писала в дневнике его мать, - и не занимается ничем, кроме рисования... Он рисует целыми днями, поражая и смущая меня своей страстью. Его учитель очень им доволен. Он говорит, что Дедо очень хорошо рисует для ученика, проучившегося живописи всего три месяца».
В 1900 году, когда Амедео вновь заболел плевритом, в его левом легком обнаружили очаги туберкулеза, ставшего впоследствии одной из причин ранней смерти художника. Мать повезла сына поправлять здоровье на остров Капри. На обратном пути подросток посетил Рим, Флоренцию и Венецию. От этого путешествия сохранились письма, отправленные им приятелю, - с пылкими признаниями в любви к искусству и с упоминанием о прекрасных образах, «тревожащих воображение». Впрочем, было в них и кое-что другое. В одном из писем с Капри юный путешественник рассказывает о «прогулке лунной ночью с одной норвежской девушкой, весьма привлекательной на вид».
В 1902 году Модильяни уехал во Флоренцию, где поступил в школу живописи. Перебравшись в марте 1903 года в Венецию, он продолжил учебу в местной Академии. До нас дошло совсем немного рисунков и писем художника, относящихся к этому периоду. Венеция была пестрым по национальному составу городом с богатейшими культурными традициями. Но Модильяни, как и всех молодых художников его поколения, манил к себе Париж. В январе 1906 года 21-летний художник ступи на обетованную парижскую землю. Его любимый дядя, Амедео Гарсин, помогавший ему до этого, скончался годом ранее, и теперь Модильяни получал лишь скромную «стипендию» от матери.
Начались его скитания по дешевым меблированным комнатам - сначала на Монмартре, а с 1909 года - на Монпарнасе, в квартале художников. Амедео прекрасно владел французским языком и поэтому без труда обзавелся парижскими приятелями, вместе с которыми наслаждался прелестями столичной жизни, не обходя стороной и бары с борделями (ил. 1).
В ноябре 1907 года Модильяни познакомился с молодым врачом и любителем живописи Полем Александром, первым собирателем его работ. Лишь мировая война развела их (доктора Александра тогда мобилизовали для работы в военном госпитале). Именно Александр в 1909 году свел Модильяни с выдающимся румынским скульптором Константином Бранкузи. Под влиянием Бранкузи Амедео увлекся скульптурой, на несколько лет забросив живопись (ил. 2,3). Однако пыль так вредно действует на его слабую грудь, что он временно вынужден отказаться от занятой любимой скульптурой. Какое-то время посещает даже Академию Коларосси, и этим посещением мы обязаны едва ли не самым последним его рисункам обнаженных натурщиц, выполненным в академической манере. Дальше начинаются поиски нового.
Кроме того, он пытается разрешить и две главные задачи, стоящие перед ним: первая - это заработать, а вторая - то, о чем писал еще из Рима, - «прийти к своей собственной правде о жизни, красоте и искусстве», то есть найти свою тему и обрести свой язык. С первой задачей он так и не справился до конца своей жизни. Его юношески романтическая фраза о том, что «мещане нас никогда не поймут», обрела здесь, увы, свою грубую конкретность. Ни один парижский мещанин не соглашался купить полотна никому не известного живописца - уж слишком рискованное вложение денег.
Богемная жизнь давала о себе знать. Здоровье художника пошатнулось. В1909-м и в 1912-м годах Модильяни ездил к своим родным в Италию, чтобы поправить его, но, вернувшись в Париж, вновь предпочитал жить по-прежнему. Пил Модильяни тяжело и часто; в пьяном виде становился невыносимым. В «затуманенном» состоянии он мог оскорбить женщину, ввязаться в скандал, затеять драку, даже обнажиться на публике. При этом почти все, кто хорошо знал его, отмечают, что трезвый художник был обычным человеком, ничем ни отличавшимся от большинства людей того времени.
Перед первой мировой войной Модильяни поселился в знаменитом «Улье», или иначе «Ротонде», без упоминания о котором не обходился ни один рассказ о жизни легендарных художников-монпарнасцев. Нескладное, странное сооружение, бывшее павильоном вин на Всемирной выставке 1900 года, какой-то чудак-благодетель перетащил на купленную им по дешевке землю почти на окраине Парижа и в нем устроил общежитие для бездомных и безнадежных бедолаг-художников. Каких только знаменитостей не перевидали его грязные каморки-мастерские, больше похожие на гробы с полатями над дверьми вместо кроватей. Тут жили Фернан Леже, Марк Шагал, французский поэт Блез Сандрар, и даже наш Луначарский гостил одно время у Модильяни. Этому жутковатому «Улью» Модильяни обязан знакомством с человеком, которого нежно любил и считал одним из величайших художников своего времени. Это - Хаим Сутин, местечковый еврей, сбежавший из захолустных Смиловичей, где единоверцы дружно лупили его за картины, и каким-то чудом залетевший в блестящий Париж. Сутин оказался оригинальным художником, с большим будущим. Модильяни написал два его портрета, один из которых, где у Сутина открытое, задорное лицо пройдохи-парня - очень красив по живописи.
С началом Первой мировой войны жизнь Модильяни еще более помрачнела. Многих его друзей призвали в армию, подступило одиночество. Кроме того, взмыли вверх цены; камень и мрамор стали недоступной роскошью, и Модильяни пришлось забыть о скульптуре. Вскоре он познакомился с писательницей Беатрис Хастингс. Знакомство переросло в бурный роман, продлившийся два года. О том, каковы отношения между любовниками, можно судить хотя бы по тому, что однажды Модильяни признался, что вышвырнул Беатрис из окна, а в другой раз, краснея от стыда, рассказал Жаку Липшицу, что Беатрис побила его тряпкой.
Именно в годы войны Модильяни удалось добиться некоторого успеха. В 1914 году работы художника начал покупать Поль Гильом. В 1916 году этого «арт-дилера» сменил выходец из Польши Леопольд Зборовский. В декабре 1917 года Зборовский договорился с владелицей художественной галереи Бертой Вейль об организации персональной выставки Модильяни (это была единственная его прижизненная «персоналка»). Казалось, что стена непризнания вот-вот рухнет. Однако затея с выставкой обернулась фарсом. Галерея находилась как раз напротив полицейского участка, и когда возле окна галереи с выставленной в нем для привлечения публики ню Модильяни собралась небольшая толпа, один из полицейских решил посмотреть, что там происходит. Спустя полчаса мадам Вейль приказали убрать из окна «мерзость», и выставку пришлось свернуть до ее официального открытия.
За несколько месяцев до злополучной выставки Модильяни познакомился с 19-летней студенткой Жанной Эбютерн (ил. 4). Девушка влюбилась в художника и оставалась вместе с ним до самой его смерти. Впрочем, его поведение от этого не стало лучше. С Жанной Модильяни бывал ужасно груб. Поэт Андре Сальмон так описывал один из многочисленных публичных скандалов Модильяни: «Он тащил ее (Жанну) за руку. Схватив ее за волосы, с силой дергал их и вел себя как сумасшедший, как дикарь».
В марте1918 года Зборовский переехал на юг Франции, подальше от погрязшей в военной суете столицы. Составить себе компанию он пригласил нескольких художников - Модильяни был в их числе. Так он оказался в Каннах, а затем в Ницце, где в ноябре 1918 года у Жанны родилась дочь (тоже Жанна). В конце 1919 года Модильяни (ил. 5) с обеими Жаннами возвратился в Париж, а спустя несколько месяцев заболел туберкулезным менингитом.
12 июля 1920 года он скончался. Трагическим постскриптумом к жизни Модильяни стало самоубийство Жанны Эбютерн. На следующее утро после похорон она, будучи на восьмом месяце беременности, выбросилась из окна.
В конце его биографии принято ставить жирную точку: наконец-то Модильяни нашел себя и выразил себя до конца. А он сгорел на полуслове, его творческий полет оборвался катастрофически, он тоже оказался одним из тех, кто «свое на свете недожил, на земле свое недолюбил» и, главное, недотворил. Даже на основания того, что он сделал неоспоримо совершенно в этот свой один-единственный «период», что продолжает жить для нас еще сегодня, - кто скажет, куда, в какие новые а, может быть, совершенно неожиданные стороны, в какие неведомые глубины устремился бы этот страстный, тоскующий по какой-то последней, всеисчерпывающей правде талант? Разве только в одном можно не сомневаться - что он не остановился бы па уже им достигнутом.1
2. Творчество
В 1898-1900 годах Амедео Модильяни занимался в мастерской Гульельмо Микели, и поэтому можно сказать, что начальный этап его творчества проходил под знаком итальянского искусства XIX века. Поскольку это столетие в стране со славным художественным прошлым не богато выдающимися достижениями, многие склонны недооценивать мастеров этого времени и их творения. А между тем они - бесспорный источник вдохновения начинающего художника, и этот факт не может быть опровергнут тем обстоятельством, что до нас дошло мало ранних, выполненных до переезда в Париж, работ Модильяни. Может быть, в Ливорно, Флоренции или Венеции еще обнаружатся неизвестные произведения Модильяни 1898-1906 годов, которые помогут пролить свет на начальный этап творческой биографии художника. Кроме того, мы можем опираться на некоторые отзывы о ранних работах Модильяни. Да и вообще трудно вообразить, что он прошел мимо современного искусства своей родной страны: очевидно, что искусство Италии ХIХ века производило на юного Модильяни не меньшее впечатление, чем произведения эпохи Ренессанса, И Больдини так же чувствуется в ранних парижских работах Модильяни, как и Тулуз-Лотрек.
Во время своего пребывания в Риме в 1901 году, Модильяни восхищался живописью Доменико Морелли (1826-1901) и его школы. Сентиментальные картины Морелли на библейские темы, его исторические полотна и холсты на сюжеты из произведений Тассо, Шекспира и Байрона сейчас совершенно забыты. Смелый шаг, уводящий далеко вперед от Морелли, был сделан группой совсем молодых художников «маккьяйоли» (от macchia - красочное пятно). Эта школа, молодых новаторов, их объединяло неприятие преобладавших в искусстве буржуазных вкусов, апологетами которых были академические художники жанристы. По тематике художники группы «маккьяйоли» были близки к импрессионистам: они тоже любили изображать крестьянские дома, сельские дороги, залитую солнцем землю и солнечные блики на воде, однако не отличались смелостью художественных решений, присущей последователям Моне.
По всей видимости, в период ученичества Модильяни был некоторое время сторонником художественных принципов «маккьяйоли». Микели, его учитель, сам был любимым учеником одного из основателей этой школы, Джованни Фаттори (1828-1905) из Ливорно. Микели был довольно известным пейзажистом, и популярность среди местных любителей искусств он заработал своими морскими пейзажами, наполненными ощущением свежести и света.
Модильяни работал так же неистово, как жил. Алкоголь и гашиш никогда не снижали его неуемного желания работать. Наверное, случались периоды, когда из-за отсутствия широкого признания он впадал в отчаяние и опускал руки. Однажды, отвечая другу, упрекнувшему его в безделье, он сказал: «Я создаю не меньше трех картин в день в своей голове. Какой смысл портить холст, если все равно никто не купит?» С другой стороны, Артур Пфаннстиль, автор книги «Модильяни и его творчество», сообщает, что молодой художник беспрерывно делал наброски, лихорадочно заполняя рисунками свои тетради в синей обложке, до ста в день.
Следует помнить, что в этот период Модильяни все еще мечтал стать скульптором и значительную часть, если не львиную долю, своих усилий тратил на скульптуру. Человек с критическим складом ума, он периодически уничтожал те вещи, которые казались ему неудачными. Но он также потерял много работ и при спешных переездах с одного места на другое, почти всегда тайком и не расплатившись с хозяином за снятое помещение. Разъяренные домовладельцы уничтожали «безумные» картины, которые он оставлял им вместо оплаты; не слишком дорожили его работами и владельцы бистро, у которых он обменивал свои произведения на выпивку чаще, чем на еду. Немало работ он бездумно раздарил своим многочисленным случайным подругам, которые их не берегли. Модильяни никогда не вел учета своим произведениям.
Примечательно, что на молодого живописца так мало повлияли фовизм и кубизм. Фовисты положили в основу всего цвет, а у Модильяни главное - линия. Сначала он жаловался, что его «проклятые итальянские глаза» не могут привыкнуть к особому парижскому освещению. Его палитра не отличалась большим разнообразием, и только раз или два он прибегнул к колористическому эксперименту в духе неоимпрессионистов или фовистов. Как правило, он заключал большие поверхности ровного цвета в тонкие, но четко прорисованные линейные контуры. Кубизм с его тенденцией к дегуманизации был для Модильяни, искавшего в творчестве возможность выражения сильной эмоции, слишком рассудочным.
Если ранние полотна Модильяни, несмотря на превосходное техническое мастерство и отдельные проблески своеобразного очарования и лиризма, еще не являются подлинно выдающимися произведениями, то его рисунки 1906-1909 годов уже предвосхищают зрелого мастера 1915-1920 годов.
Лето 1909 года он провел с семьей в Ливорно и написал там ряд картин, среди которых был холст под названием «Нищий». Этот холст, а также два варианта «Виолончелиста», были среди шести вещей, выставленных им в «Салоне независимых» в 1910 году. К этому времени его уже признали многие критики, поэты и собратья-художники, однако, кроме преданного ему доктора Поля Александра, никто не хотел покупать его работ. Он переезжал с места на место, поскольку денег на приличную мастерскую никогда не было. Одно время он жил в так называемом «Улье»- странном, ветхом доме на улице Данциг где крошечные мастерские снимали также Шагал, Кислинг, Сутин и многие другие художники-иностранцы.
В 1909-1915 годах он считал себя скульптором и очень мало работал маслом. В этот период Модильяни завязал множество интересных и нужных знакомств. В 1913 году он познакомился с Хаимом Сутином, неотесанным иммигрантом из Литвы, и впоследствии на правах близкого друга пытался обучать его хорошим манерам. Сутин был на десяток лет моложе, и его буйная живопись с характерными «взрывами» пастозных мазков вряд ли могла нравиться другу из Италии. В 1914 году Макс Жакоб представил Модильяни Полю Гийому - первому маршану, которому удалось пробудить у клиентов интерес к творчеству художника. Но гораздо более тесные отношения связывали Модильяни с другим маршаном, Леопольдом Зборовским с которым он познакомился в 1916 году. Значительная часть работ, созданных художником в последние три-четыре года, появилась благодаря поддержке Зборовского и его жены. Зборовским был необычным явлением среди маршанов того времени: он испытывал к своему подопечному фанатичную привязанность, несмотря на все недостатки художника - прежде всего безрассудство и вспыльчивость, - которые оттолкнули бы менее преданного человека.
В декабре 1917 года состоялась единственная настоящая персональная выставка Модильяни, организованная Зборовским в галерее Берты Вейль. Вместо ожидаемого успеха разразился шумный скандал. Перед витриной, в которой была выставлена картина с изображением обнаженной, собралась толпа. Полиция настояла, чтобы этот холст и еще четыре ню были убраны из экспозиции. Ни одной картины продать не удалось.
В мае 1919 года Модильяни вернулся в Париж, а Жанна приехала туда чуть позже. Появились первые признаки успеха. О художнике стали писать газеты. Несколько его холстов было представлено на выставке французского искусства в Лондоне. Его работы начали пользоваться спросом у покупателей. У Модильяни, наконец, появился повод воспрянуть духом - если бы не новое ухудшение здоровья. Модильяни удалось одновременно зарекомендовать себя и реалистом и беспредметником. Этот вдохновенный эклектик - аристократ, социалист и сенсуалист в одном лице - использует приемы как мастеров Берега Слоновой Кости (чьи статуи поражают воображение, не вызывая чувства сопричастности), так и иконописцев Византии и Раннего Возрождения (которые трогают нас, но не могут потрясти до основания). Из всего этого и складывается трепетный, волнующий - одним словом, неповторимый - Модильяни!
3. Знаменитые работы
Амедео Модильяни творчество художник
Удивительная манера Модильяни особенно ярко проявилась в его ню и портретах. Именно эти работы, прежде всего, выдвинули его на ведущие позиции в искусстве ХХ века.
Творческий путь Модильяни оказался трагически коротким. Ему было отпущено совсем мало времени - большинство лучших его работ приходится на последнее пятилетие жизни. Этим объясняются и сравнительно скромные размеры его наследия, и некоторая узость в выборе тем - по большому счету, Модильяни работал лишь в двух жанрах (ню и портрет). Тем не менее, даже в столь щедрую на таланты эпоху, какой было начало прошлого века, он сумел не затеряться в общей «художественной» массе и заявил о себе как об одном из самых оригинальных и поэтичных современных живописцев. А созданный им стиль до сих пор не дает покоя многим художникам, провоцируя их (часто бессознательно) на подражания и повторения.
Удлиненные формы Модильяни всегда вызывали повышенный интерес. Их происхождение по-разному объяснялось критиками. Некоторые из этих объяснений довольно анекдотичны - например, условно говоря, «алкогольное». Утверждали, что удлиненные формы есть результат алкогольных пристрастий художника, глядящего на женщин сквозь дно стакана или изогнутое горлышко бутылки. Между тем, подобные формы встречаются и у ренессансных мастеров, перед которыми преклонялся Модильяни, и на любимых им африканских масках. Африканскими масками не исчерпывались его художественные увлечения. Его также влекло к себе искусство Древнего Египта, занимали статуи островов Океании и многое другое. Впрочем, о прямом заимствовании тут речи не шло; если древние скульптуры и оказали влияние на манеру Модильяни, то лишь опосредованное. Модильяни принимал лишь то, что соответствовало его собственным поискам.
В свое «скульптурное» пятилетие художник написал всего около двух десятков картин, в то время как общее число его сохранившихся полотен приближается к 350-ти. Позже он забросил скульптуру. Возможно, занятия скульптурой стали просто непосильны для него. Резьба по камню - это тяжелый физический труд, а летящая при этом каменная пыль была противопоказана испорченным туберкулезом легким художника. Как бы то ни было созданные автором скульптурные произведения - неотъемлемая часть творчества Амедео. Все существующие скульптуры Модильяни созданы между 1909 и 1914 годами. Это - 23 каменных головы и две фигуры (стоящая женщина и кариатида). Наброски кариатид Модильяни делал многократно, собираясь создать, целую серию голов и фигур для задуманного им храма красоты. Этому замыслу не суждено было сбыться. Правда, семь голов (тоже своего рода серия) он показал в Осеннем Салоне в 1912 году. Друг художника, известный скульптор Жакоб Эпштейн, отметил в своей автобиографии, что по ночам Модильяни зажигал установленные на каменных головах свечи и освещал ими мастерскую, стремясь «имитировать освещение древнего языческого храма.
Модильяни был скульптором-самоучкой, поэтому его ранние скульптуры выглядят грубыми (и даже топорными). Но, интенсивно работал, он вскоре нашел свой собственный стиль, одновременно элегантный и мощный. Каменные головы Модильяни обладают притягательной, почти магнетической силой. Можно предположить, насколько величественным мог бы оказаться задуманный художником Храм Красоты.
Творчество Модильяни чаще всего ассоциируется у зрителя именно с его ню. Модильяни всегда интересовала обнаженная натура, но всерьез он обратился к этой теме только в 1916 году. Великолепные ню, написанные художником в последние три-четыре года его жизни, сильно отличаются от всего созданного им ранее. Женские образы позднего Модильяни стали более чувственными и непосредственными, утратив прежнюю грусть и созерцательность. Работая в этом жанре, художник редко прибегал к помощи своих подруг или любовниц - исключением являются одна ню с Беатрис Хастингс в качестве модели и несколько аналогичных вещей, для которых позировала Жанна Эбютерн. Обычно моделями художнику служили платные натурщицы или случайные знакомые. Предпочтение Модильяни отдавал лежащим ню (хотя это для него и не исключительная поза). Женское тело он всегда изображал крупно, сочно, с закинутыми за голову руками или согнутыми ногами.
Во времена Модильяни обнаженная женская натура еще не стала общим местом в живописи. Она волновала, даже шокировала. Особенно непристойным считалось изображение волос на лобке. Но создание эротической атмосферы не было самоцелью Модильяни; это, разумеется, присутствует на его полотнах, но, помимо этого, они элегантны по композиции и изысканны по цвету. Они - прежде всего, произведения искусства. В качестве примера можно привести работы: «Обнаженная на белой подушке» (1917-1918), «Сидящая обнаженная» (ил. 6) без даты и «Молодая сидящая женщина» (1918). Прекрасный образец жанра, сочетающий в себе чистоту и изящество линии, простоту композиции, экспрессию и глубокий эротизм - «Сидящая обнаженная» (1916). Это одна из первых ню Модильяни, относящихся к его зрелому периоду. В своей книге (1984), посвященной творчеству художника, Дуглас Хизл называет эту картину «возможно, самой прекрасной из ню Модильяни»1. Лицо женщины стилизовано, однако в нем можно найти схожесть с Беатрис Хастингс. В момент создания полотна они еще жили вместе. Впрочем, маловероятно, что Беатрис позировала художнику; скорее всего, Модильяни, как обычно, пригласил для этого профессиональную натурщицу. Но в процессе работы перед его глазами, безусловно, стояла Беатрис. Удлиненное, напоминающее скульптурный слепок лицо изображенной женщины напоминает африканские маски, которыми так восхищался Модильяни, а наклон головы и опущенные ресницы звучат эхом картин, обычно выставлявшихся в Салоне. Тем не менее, это произведение Модильяни совершенно оригинально и по праву считается одной из жемчужин в серии ню, впоследствии прославившей художника.
«Лежащая обнаженная» (1917-1918), творчество Модильяни чаще всего ассоциируется у зрителя именно с его ню, и этот шедевр - прекрасный образец жанра, сочетающий в себе чистоту и изящество линии, простоту композиции, экспрессию и глубокий эротизм.
Модильяни был выдающимся рисовальщиком, поэтому главное очарование образу придает линия, мягко описывающая контуры тела женщины, ее шею и овал лица. Плавные контуры фигуры подчеркивает элегантный, изящно подобранный по тону фон картины. Поза и черты лица модели очень интимны, но при этом намеренно стилизованы, отчего образ теряет индивидуальность и становится собирательным. Срезанные краем холста руки и ноги героини этой работы зрительно приближают ее к зрителю, еще более усиливая эротическое звучание картины.
Кроме ню широко известны портреты кисти Модильяни. Он говорил: «Человек вот что меня интересует. Человеческое лицо - наивысшее создание природы. Для меня это неисчерпаемый источник»1. Чаще всего Модильяни позировали его близкие друзья, благодаря чему многие полотна художника смотрятся любопытной галереей представителей артистического мира того времени, в чьих образах запечатлелся «золотой век» парижского искусства. Модильяни оставил нам портреты художников Диего Риверы, Хуана Гриса, Пабло Пикассо и Хаима Сутина, скульпторов Анри Лорена и Жака Липшица, писателей Гийома Аполлинера и Макса Жакоба. Дошел до нас и один- единственный автопортрет Модильяни (ил. 7), написанный им в 1919 году, за несколько месяцев до смерти.
Ню и портреты, написанные художником на закате жизни, знаменуют собой важную веху в истории современной живописи. Хотя последние портреты Модильяни несут следы эмоционального упадка (что не удивительно, если не забывать про то, как он в это время жил), они, тем не менее, сохраняют прозрачность и величественность, присущие мастерам Возрождения.
Но прижизненной славы это Модильяни не принесло. Его знал лишь узкий круг художников - таких же, как он, бескорыстно влюбленных в искусство. А это, как правило, при жизни денег не приносит. Да, Модильяни (как и многие его друзья) все-таки дождался безусловного признания, но это случилось уже после его смерти. За его картины, которые он отдавал за хлеб и вино, теперь платят умопомрачительные деньги; в картинных галереях они занимают самые почетные места, а о самом художнике написаны сотни книг. Обыкновенная история.
Заключение
Живописная манера Модильяни с её декоративной плоскостностью, острой лаконичностью композиции, музыкальностью силуэтно-линейных ритмов, насыщенностью колорита определилась в начале 1910-х гг. В своих, как правило, однофигурных картинах - портретах и ню - Модильяни создавал особый мир образов, интимно-индивидуальных и, вместе с тем, схожих общей меланхолической самоуглублённостью; их своеобразный тонко нюансированный психологизм, просветлённая поэтичность сочетаются с постоянным, подчас трагическим ощущением незащищенности человека в мире.
Модильяни удалось одновременно зарекомендовать себя и реалистом и беспредметником. Его искусство отвечает требованиям пуристов, настаивавших, что картина - только плоскость, на которую в определенном порядке нанесены краски; но при этом он вложил в свои полотна богатое человеческое, сексуальное и социальное, содержание. Он раскрывает и прячет, отбирает и привносит, соблазняет и успокаивает. Этот вдохновенный эклектик - аристократ, социалист и сенсуалист в одном лице - использует приемы как мастеров Берега Слоновой Кости (чьи статуи поражают воображение, не вызывая чувства сопричастности), так и иконописцев Византии и Раннего Возрождения (которые трогают нас, но не могут потрясти до основания). Из всего этого и складывается трепетный, волнующий - одним словом, неповторимый - Модильяни!
Что же остается от Модильяни спустя семь десятилетий после его кончины? Во-первых, конечно, творческое наследие, которое подлежит еще детальному исследованию, а во-вторых, легенда, которая стала достоянием миллионов.
Легенда возникла из воспоминаний людей, знавших художника во время его трагической жизни в Париже, а еще больше из книг, в основу которых положены некоторые поражающие воображение, но не всегда надежные сведения из вторых или даже третьих рук. Приключениям Модильяни посвящено несколько посредственных романов и кинофильм.1
Алкоголь и наркотики, возможно, были попросту необходимы физически слабому, неудачливому и одинокому иностранцу в Париже, к тому же страдающему от неуверенности и горьких разочарований, но они ни в коем случае не создали и не высвободили его гений. Модильяни был почти всегда отчаянно беден, и больше даже из-за своего «ужасного характера», отталкивавшего возможных покровителей, чем из-за полного безразличия к нему со стороны коллекционеров. Развенчивая «романтическую легенду смерти от голода, алкоголя и, Бог знает, каких метафизических мучений»2, дочь художника Жанна Модильяни во всем винит, прежде всего, туберкулез, которым он был болен на протяжении всей жизни.
Каким бы несносным и безответственным ни казался временами художник, в основном это был - и в этом единодушны все его друзья - человек аристократического поведения, блестящего ума, широко образованный, способный на добрые чувства и сострадание. Учитывая ограниченную продолжительность - тринадцать лет - его творческой деятельности и все жизненные обстоятельства, его достижения поразительны не только в количественном, но и в качественном отношении. В книге «Модильяни и его творчество» (1956) Артур Пфаннстиль перечисляет и описывает 372 картины художника, созданные после его приезда в Париж в 1906 году. В предисловии к альбому «Амедео Модильяни. Рисунки и скульптура (1965) Амброджо Черони утверждает, что количество подлинных картин Модильяни - 222, что свидетельствует о весьма строгом подходе к их оценке. Несколько ранних полотен Модильяни было обнаружено уже в последние годы, а не так давно на продажу выставлялся ряд очень убедительных по достоверности холстов парижского периода, не упоминаемых ни Пфаннстилем, ни Черони.3 К сожалению, рынок заполонили подделки под Модильяни, и некоторые из них выполнены с таким мастерством, что могут ввести в заблуждение и специалиста, и коллекционера. Неудивительно, что мастера фальсификации так активизировали свою деятельность - цена за первоклассные работы Модильяни поднялась до ста тысяч долларов. В результате появилось множество «Модильяни», которые пытаются свести оригинальные приемы, разработанные мастером, к тривиальным формулам.
Мы так никогда и не узнаем, сколько же работ не дошло до нас - сколько их уничтожил сам художник, а, сколько было утрачено.
Список литературы
Вернер Альфред. Амедео Модильяни (пер. Фатеева). - СПб.: ICAR, 1994. - 126 с., ил.
Виленкин В.Я. Амедео Модильяни. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Искусство, 1989. - 175 с., л. ил. - (Жизнь в искусстве).
Европейская живопись XIII - XX вв. Энциклопедический словарь. - М.: Искусство,1999. - 526 с., ил.
Модильяни. - М.: Издательский Центр «Классика», 2001. - 64 с., ил. «Мир шедевров. 100 мировых имен в искусстве».
Художественная галерея: Модильяни. -№ 26. - М., 2005. - 31 с.
Энциклопедия мировой живописи / Сост. Т.Г. Петровец, Ю.В. Садомникова. - М.:ОЛМА - ПРЕСС, 2000. - 431с.: ил.
Размещено на Allbest.ru
...Происхождение и основные этапы жизни итальянского художника. Творчество Модильяни: ранние произведения, влияние фовизма и кубизма на технику живописца, опыт скульптора, знакомства с Сутином и Зборовским. Анализ особенностей основных работ мастера.
контрольная работа , добавлен 03.01.2011
Основные даты жизни Амедео Модильяни, причины смерти. Этапы создания картины "Лежащая обнаженная", палитра и элементы заднего плана. Особенности стиля: стилизованные черты лица, скульптурная форма, фактурный тон. Композиционный талант художника.
презентация , добавлен 14.03.2011
Сущность феномена "Ахматов-Модильяни". Живописный канон в "портрете" Модильяни. "След" Модильяни в творчестве Ахматовой. "Период Ахматовой" в творчестве Модильяни. Тайные знаки в творчестве Амедео. Тема "дьявола" в творчестве Ахматовой и Модильяни.
реферат , добавлен 13.11.2010
Изучение творчества писателя, скульптора и художника Эрнста Барлаха, фигура которого в немецкой художественной культуре XX века высится особняком. Мироощущение, поэтика, стиль Барлаха. Духоборец в церкви святого Николая – одна из важнейших работ мастера.
реферат , добавлен 04.03.2013
Детство и юность художника, начало творческого пути. Работа над картинами. Обзор творчества Сурикова, работа над рядом картин, их характеристика и роль применяемых им выразительных средств. Заграничная поездка художника, последние годы его жизни.
курсовая работа , добавлен 15.02.2011
Начало творческого пути итальянского археолога, архитектора и художника-графика Джованни Пиранези. Роль графического архитектурного творчества и архитектурно-пространственных фантазий мастера. Лист "Храм Сивиллы в Тиволи". Наследие великого мастера.
курсовая работа , добавлен 13.10.2014
Искусство великого художника Караваджо. Обзор выдающихся полотен кисти мастера разных периодов творчества. Характерные черты манеры живописи, отличительные качества стиля произведений, баланс между драматической патетикой и натуралистическими деталями.
презентация , добавлен 16.04.2010
История жизни и творчества великого итальянского художника, живописца, скульптора, архитектора и учёного, одного из крупнейших представителей искусства Высокого Возрождения Леонардо да Винчи, превзошедшего своего учителя. Последние годы жизни мастера.
презентация , добавлен 04.03.2012
Начало творческого пути художника эпохи итальянского Возрождения Сандро Боттичелли. Учеба в мастерской Фра Филиппо Липпи, влияние творчества Андреа Верроккьо и первые работы. Сюжеты картин художника: "Весна", "Рождение Венеры", "Мадонна с гранатом".
реферат , добавлен 06.05.2009
Краткий очерк жизни, этапы личностного и творческого становления Пабло Пикассо как известного итальянского художника-импрессиониста. Периоды в творчестве мастера, их достижения и направления работы. Отражение жизни и переживаний художника в его картинах.
Амадео Модильяни (1884-1920)
«Счастье – это ангел с печальным лицом»
Амадео Модильяни.
Франция. Старое кладбище Пэр-Лашез-одно из самых поэтических кладбищ мира. Здесь похоронены великие писатели, философы, артисты, художники, ученые, герои французского Сопротивления. Мрамор и гранит. Их почти всюду оживляют цветы, искусно подобранные по краскам.
Но есть на этом кладбище большой участок, где все выглядит совсем по-другому, однообразно и прозаично. Здесь в прежние годы хоронили бедноту Парижа. Бесчисленные ряды низких каменных ящиков, чуть приподнятых посередине продольным ребром крышки; унылый, приземистый, безликий городок.
На одном из надгробий высечена надпись:
Амедео Модильяни,
художник.
Родился в Ливорно 12 июля 1884.
Умер в Париже 24 января 1920.
Смерть настигла его на пороге славы.
И чуть пониже на той же доске:
Жанна Эбютерн.
Родилась в Париже 6 апреля 1898.
Умерла в Париже 25 января 1920.
Верная спутница Амедео Модильяни,
не захотевшая пережить разлуку с ним.
Амадео Модильяни
Амадео Модильяни принадлежал к «Парижской школе». Парижская школа (франц. Ecole de Paris), условное название интернационального круга художников, сложившегося в основном в 1910-20-х гг. в Париже. В узком смысле, термином «Парижская школа», обозначают группу художников, выходцев из разных стран (А. Модильяни из Италии, М. Шагал из России, Сутин из Литвы, М. Кислинг из Польши и др.).
Термином «Парижская школа» определяют группу художников иностранного происхождения, приехавших в начале XX века в столицу Франции в поисках благоприятных условий для развития своего таланта.
Направление, в котором работал Модильяни, традиционно относят к экспрессионизму. Однако в этом вопросе не всё так однозначно. Не зря Амедео называют художником парижской школы - за время проживания в Париже он испытал влияние различных мэтров изобразительного искусства: Тулуз-Лотрека, Сезанна, Пикассо, Ренуара. В его творчестве присутствуют отголоски примитивизма и абстракции..
Экспрессионизм в творчестве Модильяни.
Собственно экспрессионизм в творчестве Модильяни проявляется в выразительной чувственности его картин, в большой их эмоциональности.
В работах Модильяни сочетаются чистота и утонченность стиля, символизм и гуманизм, языческое чувство полноты и безудержной радости жизни и патетическое переживание мук всегда неспокойной совести.
"Человек - вот что меня интересует. Человеческое лицо - наивысшее создание природы. Для меня это неисчерпаемый источник. Человек - это мир, который иногда стоит любых миров…" (Амадео Модильяни)
Он создает огромную серию женских портретов, постоянно варьируя один и тот же, новый для него тип лица, характерные черты которого повторяются в скульптурных портретах и в кариатидах: от сразу узнаваемых до бесконечных трансформаций.
Лица на многих рисунках имперсональны, в них только условно намечены какие-то черты. Основное внимание он уделяет позе, пытаясь найти самую выразительную и точную линию задуманного движения.
Таким же образом он делал рисунки головы и профиля. Рисовал он со скоростью разговорной речи, как вспоминали его друзья.
Амедео Модильяни по праву считается певцом красоты обнаженного женского тела. Он одним из первых начал изображать ню более реалистично в эмоциональном плане.. Обнаженная натура в творчестве Модильяни - это не абстрактные, рафинированные образы, а реальные портретные изображения.
Амадео Модильяни. Лежащая обнаженная с руками, скрещенными за головой.
Техника и теплая световая гамма в картинах Модильяни «оживляет» его полотна. Картины Амедео, выполненные в жанре ню, считаются жемчужиной его творческого наследия
Амадео Модильяни. Обнаженная. Около 1918.
Модильяни мечтал создать свой храм Красоты, создавая образы прекрасных женщин с вытянутыми лебедиными шеями. Женщины всегда любили и искали любви невероятно красивого итальянца, но он мечтал и ждал одну-единственную женщину, которая станет его вечной, настоящей любовью. Ее образ не раз приходил к нему во сне.
Лилия ты, лебедь или дева,
Я твоей поверил красоте, -
Профиль Твой Господь в минуту гнева
Начертал на ангельском щите.
О, не вздыхайте обо мне,
Печаль преступна и напрасна,
Я здесь на сером полотне
Возникла странно и неясно.
И нет греха в его вине,
Ушел, глядит в глаза другие,
Но ничего не снится мне
В моей предсмертной летаргии.
За плечом, где горит семисвечник,
Где тень иудейской стены.
Вызывает невидимый грешник
Подсознанье предвечной весны.
Весной 1910 года Модильяни познакомился с молодой русской поэтессой Анной Ахматовой. Их страстное романтическое увлечение друг другом продлилось до августа 1911 года, когда они расстались, чтобы никогда больше не увидеться.
«У него была голова Антиноя и глаза с золотыми искрами, - он был совсем не похож ни на кого на свете».
Ахматова.
В синеватом Париж тумане,
И наверно, опять Модильяни
Незаметно бродит за мной.
У него печальное свойство
Даже в сон мой вносить расстройство
И быть многих бедствий виной.
Но он мне - своей Египтянке...
Что играет старик на шарманке?
А под ней весь парижский гул.
Словно гул подземного моря, -
Этот тоже довольно горя
И стыда и лиха хлебнул.
Они провели вместе незабываемых три месяца. В крохотной комнатке художника Ахматова позировала ему. В тот сезон Амадео написал более десяти ее портретов, которые после, якобы, сгорели во время пожара.
Эти двое могли бы быть вместе, однако судьбе было угодно разлучить их. Теперь уже навсегда. Но в те дни влюбленные не думали о том, что им грозит разлука. Они были везде вместе. Он - одинокий и бедный красивый художник с колоритной внешностью, и она - замужняя русская девушка-поэтесса. Когда Ахматова покидала Париж, прощаясь со своим любимым мужчиной, тот отдал ей свертки рисунков, коротко подписанных его именем.
Анна Ахматова
Ахматова спустя почти полвека все же решилась описать свои воспоминания о встрече с итальянским художником и их непродолжительном, но очень ярком романе. Она призналась о нем так:
«Все, что происходило, было для нас обоих предысторией нашей жизни: его - очень короткой, моей - очень длинной».
В июне 1914 года Модильяни познакомился с талантливой и эксцентричной англичанкой Беатрис Гастингс, которая уже успела попробовать себя на поприще цирковой артистки, журналиста, поэтессы, путешественника и искусствоведа. Беатрис стала спутницей Амедео, его музой и излюбленной моделью - он посвятил ей 14 портретов. Связь с Беатрис продлилась более двух лет.
Беатрис Гастингс
В 1915 году Модильяни переехал вместе с Беатрис на улицу Норвейн на Монмартре, где он написал портеры своих друзей Пикассо, Сутина, Жака Липшица и прочих знаменитостей того времени. Именно портреты сделали Модильяни одной из центральных фигур парижской богемы.
В 1917 году - он встретил Жанну Эбютерн.
Жанна Эбютерн
Увидев ее, как гласит легенда, он сразу же стал писать ее портрет. Амедео было тридцать три, Жанне девятнадцать. Жанна полюбила Моди, и пошла за ним и на жизнь и на смерть. Она стала его последней и верной спутницей жизни.
Самой страстной любовью Модильяни стала 19-летняя художница.
Амадео Модильяни. Портрет Жанны Эбутерн. 1919.
Родители были против брака дочери с молодым нищим художником,а Жанна была верной спутницей Модильяни и любила его до конца жизни.У Жанны Эбютер и Амадео Модильяни родилась дочь.
Амадео Модильяни умер в 36 лет в госпитале для нищих от туберкулeзного менингита.
Жанна не захотела жить без любимого и выбросилась из окна.
Увидев ее, он сразу же стал набрасывать на листке бумаги ее портрет. Модильяни наконец встретил ту, о которой когда-то говорил своему близкому другу скульптору Бранкузи,что
«ждет одну-единственную женщину, которая станет его вечной настоящей любовью и которая часто приходит к нему во сне».
«Она была похожа на птицу, которую легко спугнуть. Женственная, с застенчивой улыбкой. Говорила очень тихо. Никогда ни глотка вина. Смотрела на всех как будто удивленно».
Жанна была маленького роста, с каштановыми волосами рыжего отлива и очень белой кожей. Из-за этого яркого контраста волос и цвета лица друзья прозвали ее "Кокосовый орех".
Амедео было тридцать три.
Худой, на бледных ввалившихся щеках временами горел болезненный румянец, зубы почернели. Это был уже не тот красавец, с которым Анна Ахматова гуляла по ночному Парижу, - «голова Антиноя с золотыми искрами». Он жил в мастерской Хаима Сутина, где ему приходилось поливать водой пол, чтобы спастись от клопов, блох, тараканов, вшей, и только потом ложиться спать.
Поздней ночью его можно было увидеть на скамье перед "Ротондой". Рядом сидела Жанна Эбютерн, молчаливая, хрупкая, любящая, настоящая Мадонна рядом со своим божеством…".
Хотя в последние годы он писал почти одну Жанну, он изобразил её на своих полотнах не менее 25 раз. Вытянутые пропорции. Обостренные ломкие черты. В позах - болезненная нервная тонкость. Про нее говорили, что она со своим бледным лицом с совершенными чертами и длинной шеей напоминала лебедя.
19 января 1920 года.
В тот вечер холодный, бурный и ветреный он бродил по улицам, и надрывно кашлял. Ледяной ветер раздувал за спиной его куртку. Он был беспокоен, шумен и почти опасен. Друзья советовали отправиться домой, но он продолжал бессмысленное ночное кружение.
На другой день ему стало совсем плохо, и он слег. Навестившие Моди соседи по мастерской увидели его лежащим в горячке в постели. Беременная на восьмом месяце Жанна примостилась тут же рядом. В комнате было ужасно холодно. Бросились за врачом. Положение все ухудшалось. Он был уже без сознания.
22 января 1920 года Моди положили в больницу Шаритэ для бедных и бездомных. Через два дня его не стало.
На рассвете следующего дня в четыре часа утра беременная Жанна выбросилась из окна шестого этажа и разбилась насмерть.
Амадео Модильяни. Портрет Жанны Эбутерн в желтом пуловере. 1918.
Модильяни скончался 24 января 1920 года от туберкулёзного менингита в одной из парижских клиник. Днём позже, 26 января, покончила жизнь самоубийством Жанна Эбютерн, находившаяся на 9-м месяце беременности. Амедео был похоронен в скромной могиле без памятника на еврейском участке кладбища Пер-Лашез; в 1930 году, через 10 лет после гибели Жанны, её останки были захоронены в соседней могиле.
Амедео Модильяни
А слава пришла буквально на следующий день после смерти. Похороны были многолюднейшими. Казалось, весь Париж знал и любил творчество Моди. (Вот если бы при жизни!) Хоронили на Пер-Лашез. У гроба стояли Пикассо, Леже, Сутин, Бранкузи, Кислинг, Жакоб, Северини, Дерен, Липшиц, Вламинк, Зборовский и многие другие – элита художественного Парижа.
Самоубийство Жанны Эбютерн стало трагическим постскриптумом к жизни Модильяни.
Модильяни похоронили 27 января в скромной могиле без памятника на еврейском участке кладбища Пэр-Лашез. На кладбище его провожали все художники Парижа, среди которых был Пикассо, а также толпы его безутешных натурщиц.
Жанну похоронили на следующий день - в парижском предместье Банье.
Вместе они оказались под одной плитой только через 10 лет. Родственники, обвинявшие в её гибели Модильяни, позволили перенести её останки на кладбище Пер-Лашез.
«Его холсты не случайные видения – это мир, осознанный художником, обладавшим необычайным сочетанием детскости и мудрости, непосредственности и внутренней чистоты.» - Эренбург
"Он очень много работал. Чтобы оставить такое наследие, чтобы создать такой пантеон шедевров, нужны были часы и часы у мольберта, трудиться надо было не покладая рук, да и голову имея свежую и душу распахнутую, потому что модели свои он будто просвечивал, рассказывая о них все. Это не только ставит под сомнение легенду о вечном пьянице и бродяжке, но опровергает ее. Был Модильяни не просто очень хорошим портретистом, он был воистину гениальным психологом и аналитиком, к тому же провидцем – в целой череде написанных им портретов буквально предсказана судьба тех, кого он писал." Пабло Пикассо.
Модильяни, Пикассо и Андре Сальмон у входа в «Ротонду». 1916 год
Мир признал Модильяни великим художником, лишь когда прошло со дня его смерти три года. Сегодня его картины на различных аукционах оцениваются в баснословные цены, от 15-ти и больше миллионов долларов.
В начале 1990-х годов прошлого столетия в Италии состоялась выставка работ итальянского художника Амадео Модильяни.
Кадры из фильма Майкла Дэвиса Модильяни
Был снят знаменитый французский фильм «Монпарнасс 19», посвященный Амадео Модильяни, в котором проникновенно сыграл роль художника гениальный французский актер Жерар Филипп.
"Жизнь - это дар немногих многим, тех, кто знает и умеет, тем, кто не знает и не умеет." Амадео Модильяни.
"Я забыл Вам сказать, что я - еврей" Амадео Модильяни.
Амедео Модильяни (Amedeo Modigliani ) - великий итальянский художник . Родился в Ливорно в 1884 году - умер в Милане в 1920 году. Принадлежал к Парижской школе живописи и .
Первые уроки живописи получил в школе Габриэле Микеле, который был учеником Джованни Фаттори. Затем посещал школу рисования при Академии художеств Флоренции, где преподавал сам Фаттори. Первые его работы - Дорога в Сальвиано, Сидящий мальчики др. - привлекли к его творчеству ценителей живописи. Уже тогда было понятно, что искусство этого художника уникально и не похоже ни на что другое.
В 1906 году Модильяни перебирается в Париж. Несмотря на то, что он не хотел жить во Франции, здесь, как нигде больше, развивалось изобразительное искусство. Кроме того, если можно так сказать, в Париже собиралась вся богема от живописи. Где, как не здесь, было жить молодому и преуспевающему художнику!? В Париже он постоянно пребывал в творческом поиске. Здесь же познакомился с творчеством Тулуз-Лотрека и Пикассо, которые очень сильно повлияли на его мировоззрение и подход к живописи. Это очень хорошо заметно из произведений того времени: Еврейка, Виолончелист. Немалое влияние на него оказало и увлечение африканской скульптурой, в которой одновременно сочетается простота, минимализм, кубизм и грация, красота, глубокий смысл.
Особенно полно раскрылся талант Амедео Модильяни в портретном жанре. Он считал, что человек — наивысшее создание природы и человеческое лицо есть самое прекрасное что есть на свете. Удивительно, но он никогда не делал портреты на заказ, а подчинялся только собственным желаниям. Писал портреты лишь тех людей, которых хорошо знал и которых хотел писать. Среди тех, кто удостоился быть запечатленным рукой мастера, были: Диего Ривера, Хаима Сутина, Макс Жакоба, Жана Кокто и др.
Девочка в голубом
Жёлтый свитер
Женщина с чёрной лентой
Кипарисы и дома
Красный бюст
Лежачая обнажённая
Молодая рыжая женщина
Портрет Жанны Эбютерн
Портрет Маргариты
Портрет Поля Александра на зелёном фоне
Средиземноморский пейзаж
Стоячая Кариатида
Поздно ночью Модильяни и Жанна Эбютерн шли вдоль ограды Люксембургского сада. Неожиданно из его груди вырвался какой-то нечеловеческий вопль, напоминающий рев раненого зверя. Он бросился на Жанну и с криками: «Я хочу жить! Ты слышишь? Я хочу жить!» начал ее избивать. Потом схватил за волосы и изо всех сил толкнул на железную решетку сада. Жанна не проронила ни единого звука. Слегка оправившись от удара, она сама поднялась, подошла к Модильяни и взяла за руку. Его внезапная ярость уже растаяла, как снег на солнце, и по лицу текли ручейки слез. «Я не хочу умирать, - говорил он Жанне. - Я не верю в то, что там что-то есть».
«Моди, - ласково и очень мягко произнесла Жанна тоном, каким уговаривают заупрямившегося ребенка, - я же столько раз тебе про это рассказывала. Ну почему ты еще сомневаешься?» Он доверчиво прильнул к ней, и через пару минут странная пара скрылась за поворотом дороги.Модильяни угасал. В последнее время он изменился до неузнаваемости и стал похож на призрак: костлявый как скелет, с синюшным цветом лица и трясущимися руками. Ни для кого, разумеется, не было секретом - на Монпарнасе не бывает секретов, - что у Моди туберкулез, но эта болезнь преследовала его с ранней юности, и он умел справляться с ней и при гораздо худших обстоятельствах. По Парижу поползли слухи, что с тех пор как Моди связался с Жанной Эбютерн, она, словно вампир, высасывает из Модильяни его могучую жизненную силу.
Если бы не эта сила, он сдох бы в одной из парижских канав еще тринадцать лет назад. Тогда, осенью 1906 года, в Париж приехал избалованный щеголь Амедео, или по-домашнему Дэдо, отпрыск некогда зажиточной, а теперь обедневшей еврейской семьи из итальянского городка Ливорно. Смазливого юношу с вьющимися черными волосами, облаченного в строгий темный костюм с твердым воротничком, застегнутую на все пуговицы жилетку и белоснежную рубашку с накрахмаленными манжетами, на Монпарнасе поначалу приняли за биржевого маклера. Амедео это чрезвычайно задело, потому что маклером на самом деле был его отец Фламинио Модильяни, о чем молодой человек не хотел распространяться. Он предпочитал представляться сыном богатого римского банкира и правнуком Бенедикта Спинозы. (девичья фамилия одной из прабабок, судя по всему, и на самом деле была Спиноза. Что, в свою очередь, давало основание предполагать о наличии родственной связи с великим философом. Не более того.)
Амедео с ранней юности мнил себя художником - он немного учился живописи во Флоренции и Венеции, в Париж же приехал для того, чтобы познакомиться с новым искусством и, разумеется, стать знаменитым. Редко кто из начинающих художников был так уверен в своем таланте, как этот итальянский красавчик. Впрочем, Монпарнас кишел такими же, как он, непризнанными гениями, съезжавшимися сюда со всего света.Оказалось, что для того чтобы быть художником в Париже, надо не столько уметь рисовать, сколько быть способным вести совершенно особенную жизнь. Жалкий сарай из деревянных досок и листов жести - таким было первое жилище Амедео. Стены, завешанные рисунками и набросками, из мебели два найденных на улице плетеных кресла со сломанными ножками. Постелью служило брошенное в углу тряпье, столом перевернутый ящик. Амедео с энтузиазмом обустраивался в новой квартире в конце концов главное, что он теперь в Париже, а совсем скоро станет знаменит и тогда подыщет себе что-нибудь поприличнее, а эту лачугу превратят в музей. Амедео знал, что на помощь семьи рассчитывать нечего - отец от них давно ушел, а денег, которые посылала ему мать, едва хватало на холсты и краски. К тому же условия жизни Модильяни были для Монпарнаса в общем-то обычными. Находящаяся неподалеку мастерская Пикассо, например, являла собой зрелище ненамного шикарнее.
Евгения Гарсен 1925 год
В Ливорно Амедео привык общаться с чистенькими благовоспитанными юношами из хороших семей, тут же пришлось водить знакомство с весьма странной публикой: парижская художественная богема состояла по большей части из гомосексуалистов, наркоманов, альфонсов, религиозных фанатиков всех направлений, каббалистов, мистиков и просто сумасшедших. Яростные споры об искусстве, начинавшиеся обыкновенно в мастерской Пикассо, переносились в знаменитое кафе «Ротонда», где энтузиазм спорщиков подогревался лошадиными дозами алкоголя и гашиша.Как-то в канун Рождества Модильяни нарядился Санта-Клаусом и у входа в кафе «Ротонда» бесплатно раздавал пастилки с гашишем. Не подозревая об наличии «секретной начинки», посетители кафе с удовольствием глотали их. Тем вечером опьяненная богема едва не разнесла «Ротонду»: представители высших творческих кругов Парижа били лампы, обливали потолок и стены ромом.
Вскоре Модильяни превратился просто в Моди и его уже знала каждая собака в округе. (Моди, как его часто называли друзья и коллеги, фонетически совпадает с французским словом maudit, что в переводе означает «проклятый»). Так как никто не желал давать за его рисунки ни сантима, Моди скоро стало нечем платить даже за лачугу. Иногда он коротал ночи под столом в трактире, иногда на скамейке в парке, а потом устроил себе жилье в заброшенном монастыре за площадью Бланш, где любил работать по ночам под гулкий аккомпанемент ветра, врывавшегося в глазницы окон.У Моди имелись свои причуды, за что, кстати, многие на Монпарнасе его уважали: так, он предпочитал голодать, но наотрез отказывался, в отличие от других, выполнять работу только ради денег - например, рисовать вывески. Он был великим максималистом и не желал транжирить свой талант. Не раз товарищи уговаривали его воспользоваться простым и надежным способом набить себе желудок рано утром под дверями зажиточных горожан разносчики оставляли свои товары - булочки, бекон, молоко, кофе. Немного ловкости и умения - и тебе обеспечен восхитительный завтрак. Однако гордый и щепетильный Модильяни никогда не соглашался в этом участвовать.
Ради чего он терпел такую нужду? Его картины в среде художников считались «мазней», никто не относился к ним всерьез. Обиженный таким отношением, Модильяни перестал ходить к Пикассо и постепенно отдалился от его кружка, тем более что авангардное искусство его почти не интересовало. В гордом одиночестве он пытался на холсте или бумаге придать форму тому, что смутно чувствовал, но еще не знал, как выразить.Вместо вожделенной славы живописна этот итальянский еврей, красивый, как античный бог, очень скоро приобрел на Монпарнасе славу первого любовника. Парадокс заключался в том, что бедняга Моди на самом деле совсем не интересовался женщинами. Он отнюдь не был гомосексуалистом. но на барышень смотрел только как на более или менее удачную натуру.
В его постели перебывали все до единой его модели - проститутки, служанки, цветочницы, прачки. Предложить натурщице разделить с ним ложе после сеанса позирования было для Модильяни таким же актом вежливости, как у буржуа предложить гостям чаю, и значило ровно столько же - ни больше ни меньше. Он желал не наслаждаться, а воплощать. Он искал свой живописный материал. Впрочем, женщины не входили во все эти тонкости и принимали его галантность за чистую монету. То есть за любовь или по крайней мере за влюбленность.
Летом 1910 года в Париж приехали молодожены Анна Ахматова и Николай Гумилев. Ахматова с первого взгляда пленилась этой «достопримечательностью Монпарнаса». Модильяни показался ей самым живописным мужчиной, которого она когда-либо видела: в тот день он был одет в желтые вельветовые брюки и такого же цвета свободную куртку. Вместо галстука - ярко-оранжевый шелковый бант, вокруг пояса - огненно-красный шарф. Пробегая мимо со своей неизменной синей папкой с рисунками, Модильяни тоже остановил взгляд на изящной русской. «Весьма и весьма любопытная натура», - подумалось ему, и он, широко улыбнувшись, заговорщицки подмигнул девушке, потом сорвал с клумбы цветок и бросил к ее ногам. Рядом с Анной стоял Гумилев, но он только пожал плечами: ему было известно, что здесь, на Монпарнасе, законы общепринятой морали отменяются.
Моди никогда не зацикливался на женщинах, они входили в его жизнь и покидали ее, оставляя сердце нетронутым: Мадлен, Натали, Эльвира, Анна, Мари - бесконечная вереница красавиц, чьи прелести он обессмертил своими полотнами. С одной из них, английской журналисткой Беатрис Гастингс, Модильяни умудрился прожить целых два бурных года, но в ней он видел скорее «своего парня», чем любовницу. Они вместе пили, буянили, дрались и выдирали друг другу волосы. И когда Беатриса заявила, что с нее довольно «всей этой экзотики», Моди не очень расстроился.
Как-то Модильяни признался своему закадычному другу, скульптору Бранкузи, что «ждет одну-единственную женщину, которая станет его вечной настоящей любовью и которая часто приходит к нему во сне». И тут же на подвернувшейся под руку грязной салфетке набросал портрет той «одной-единственной». Бранкузи запомнилось только, что у нее были прямые длинные волосы.Несмотря на бурную жизнь и слабое здоровье, энергия в Модильяни била ключом: он умудрялся писать иногда по нескольку картин в день, употреблял такие гремучие смеси гашиша с алкоголем, что они валили с ног иных здоровяков, участвовал во всевозможных карнавалах, увеселениях, дурачествах - словом, жил на полную катушку. В нем никогда не иссякали энтузиазм и надежда на то, что его вот-вот заметят, оценят, откроют... Ведь в конце концов даже высокомерный Пикассо признал, что у Моди есть талант. Со временем Модильяни обзавелся даже собственным агентом - поляком Зборовским, который стал находить покупателей на его картины. И вдруг в одночасье в Моди словно что-то надломилось: на горизонте появилась девушка с длинными прямыми волосами...
Впервые он увидел ее все в той же «Ротонде», куда 19-летняя Жанна Эбютерн, студентка Художественной академии Коларосси, забрела как-то со своей подругой выпить аперитив. Модильяни, по обыкновению занимавший свое излюбленное место у стойки, заметил новое лицо, вперил в него взгляд и долго пристально рассматривал.
Такой она видела сама себя до встречи с Амадео
(автопортрет, написанный Жанной в 1916 году)
А таким увидела Амадео:
«Посиди так», - через несколько минут обратился он к Жанне и тут же начал набрасывать на листке бумаги ее портрет. Той же ночью они ушли из ресторана обнявшись - так началась одна из самых странных любовных историй на Монпарнасе. На следующий день после знакомства везде, куда успел в течение дня забрести Моди, чтобы пропустить стаканчик - в «Ротонде», у Розали, в «Проворном кролике», - он производил впечатление окончательно рехнувшегося человека. Его глаза возбужденно блестели, он не мог усидеть на месте и то и дело вскакивал со стула и вскрикивал: «Нет, вы послушайте!» Приятели удивленно переглядывались: что случилось с Моди? «Я встретил женщину из своих снов! Это точно она! - то и дело повторял художник, словно кто-то ему возражал. - Я могу вам доказать: у меня есть ее портреты - удивительное сходство!» Друзья реагировали на эти речи жизнерадостным хохотом - разумеется, никто не сомневался в том, что Моди так острит. На Монпарнасе не принято рассуждать всерьез о вечной любви. Это безвкусно, буржуазно, и от этого всех тошнит.Однако Жанна действительно оказалась женщиной Модильяни, его идеальным типажом. И он, конечно, понял это с первого взгляда. Ей не нужно было искусственно удлинять шею и овал лица, какой делал это, рисуя портреты других женщин. Весь ее силуэт словно стремился вверх, вытянутый и тонкий, как готическая статуя. Длинные, по пояс, волосы заплетены в две косы, голубые миндалевидные глаза словно смотрели куда-то поверх этого бренного мира и видели нечто, недоступное другим. Никто не назвал бы Жанну красавицей, но в ней было что-то завораживающее - это признали все.
А вот что нашла юная девушка в тридцатидвухлетнем изможденном полубродяге с горящими глазами туберкулезника? К 1917 году, когда они встретились, Моди был уже далеко не тот романтический красавец, который когда-то привлек внимание Ахматовой. Буйные черные кудри поредели, зубы - вернее, то, что от них осталось, - почернели. Когда мадам и месье Эбютерн, добропорядочные мещане-католики, узнали, с кем связалась их дочь, они тотчас пригрозили ей родительским проклятием, если она немедленно не оставит этого грязного еврея-лохмотника. Отец семейства Ашиль-Казимир Эбютерн занимал чрезвычайно солидную, с его точки зрения, должность старшего кассира в галантерейном магазине. Он носил твердые воротнички, черный сюртук и был напрочь лишен чувства юмора. Эбютерны лелеяли мечту вырастить своих детей - сына Андре и дочь Жанну - такими же добропорядочными людьми, какими считали себя.
...Теперь Модильяни ежедневно появлялся в «Ротонде» или у Розали в обществе Жанны. По обыкновению он сначала рисовал посетителей, которые ему чем-нибудь приглянулись, предлагал свои рисунки забредавшим полюбоваться на местное колоритное общество иностранцам (Моди всегда просил мизерную плату, а если и она не устраивала потенциального покупателя, он тут же на его глазах рвал рисунок на мелкие клочки). К ночи, изрядно набравшись, он непременно начинал кого-нибудь задирать. Но даже если Моди ввязывался в пьяную драку, Жанна не делала ни одного жеста, чтобы его остановить, и взирала на это с поразительным бесстрастием. В ее голубых глазах не отражалось ни страха, ни беспокойства. Часам к двум ночи Моди буквально за шкирку, как нашкодившего пса, вышвыривали из заведения. Выждав минуту, Жанна поднималась и молчаливой тенью следовала за ним.Нередко они сидели на скамейке до самого утра в полном молчании, вдыхая холодный ночной воздух и глядя, как звезды постепенно бледнеют и уступают место рассвету. Моди то начинал дремать, то снова просыпался, пока Жанна не тянула его за рукав - это означало, что пришло время проводить ее домой. Моди послушно плелся за Жанной по гулким и пустынным парижским бульварам на улицу Амьо, где жили ее родители, и потом еще долго стоял под окнами, слушая, как в предрассветной тишине на всю округу разносятся вопли мамаши Эбютерн, встречающей за порогом свою непутевую дочь - «потаскуху, проститутку и жидовскую шлюху».
Он бы немедленно увел ее с собой от этих напыщенных кретинов Эбютернов, но куда Моди мог привести Жанну? В грошовые номера гостиниц с клопами и тараканами? На скамейки в парках?
Вскоре, однако, проблема разрешилась - друг и агент Модильяни мсье Зборовский сделал широкий жест, предложив оплачивать для него квартиру в том доме, где жил сам, за что художник обязался поставлять ему не менее двух картин или рисунков в неделю. Збо ни капельки не сомневался, что Модильяни - это талантище, который нужно всячески поддерживать, и что когда-нибудь эти идиоты-коллекционеры поймут, кого надо было покупать в Париже.
В начале 1917 года Моди вместе с Жанной переехали на улицу Гран-Шомьер. А на следующий день Моди закатил пир горой в ресторанчике у Розали: по случаю новоселья Зборовский ссудил Модильяни деньгами. Вдруг в дверях замаячила Симона Тиру, художница и натурщица, бывшая подружка Моди, окруженная ватагой своих приятелей. Все насторожились. Рыжеволосая Симона надвигалась прямо на Жанну, выставив вперед огромный живот. «А знаешь ли ты, куколка, что вот он, - указывая на Моди и постукивая себя по животу, - отец этого несчастного ребенка?». «Ты спала со мной ровно столько же, сколько со всеми здесь присутствующими! Так что осчастливь своим ребенком кого-нибудь другого! - вскакивая со стула, закричал Моди. - Я признаю ребенка только от нее! - Моди показал на Жанну. - Только она одна будет носить моих детей!» Вокруг недоуменно переглядывались - Моди вел себя совершенно неадекватно. Во-первых, все знали, что он долго жил с Симоной, и весьма вероятно, что ребенок, которого она носит, именно от него; кроме того, такая история была на Монпарнасе самой что ни на есть заурядной - здесь частенько не могли разобраться, кто от кого рожает. Если бы Моди с той же невозмутимостью, с какой он выпивал порцию бренди, признал ребенка, это выглядело бы нормальным.Всем вокруг, включая Симону, было прекрасно известно, что взять с него совершенно нечего, так что признал бы - и дело с концом. Скорее всего Симона и ждала чего-нибудь в этом роде, но Модильяни заходился в крике, а Жанна смотрела на нее и молчала. Симона поймала ее бесстрастный загадочный взгляд, и неожиданно ей стало страшно. «Ты ведьма! по-кошачьи прошипела она сопернице. - Или помешанная!»!! прибавила скороговоркой: «Бог проклянет и тебя, и твоих детей». «А тебя, красавчик, произнесла Симона, поворачиваясь к Моди, - твоя богиня быстро сведет в могилу. Так что увидимся на том свете!» И Симона отчаянно закашлялась - она, как и Модильяни, страдала туберкулезом.
На 99-й странице книги дочери Амедео Модильяни «Модильяни: человек и миф» есть интересная сноска, в которой сообщается, что в Париже скончалась Симона Тиру. Симона позировала для Модильяни. Она влюбилась в него, но чувства оказались безответными. Когда же девушка забеременела, Амедео отказался признавать себя отцом ребенка. Она родила мальчика, о котором Модильяни даже слышать не хотел. После смерти Симоны мальчика усыновила французская семья.
С появлением Жанны жизнь Модильяни не только не вошла в спокойное русло, а напротив, совершенно разладилась. Теперь, вместо того чтобы по утрам браться за кисть, Моди старался побыстрее ускользнуть излома, оставляя свою Жанну на весь день в полном одиночестве. Он брел от одного кафе к другому, продавал кому-нибудь свои тут же наспех сделанные рисунки и на эти жалкие сантимы покупал себе выпивку. Вскоре Моди уже потерял способность работать трезвым. После полуночи Жанна отыскивала его в одним из питейных заведений, а нередко и в комиссариате полиции и приводила домой. Она раздевала его, умывала, укладывала спать, не проронив ни единого упрека. Они вообще до странности мало разговаривали друг с другом.
Вовсе не Жанна, которую Моди называл своей женой, а Зборовский с раннего утра, пока Моди еще не успел улизнуть, начинал умолять его «немного поработать». Моди капризничал, кричал, что не может писать в комнате, «ледяной, как степи Сибири»! Збо приносил дров, становилось жарко, как в пекле, и тогда Моди «вспоминал», что у него нет красок. Збо бежал за красками. В это время какая-нибудь обнаженная натурщица терпеливо наблюдала за всем этим, примостившись в уголке жесткого неудобного дивана. Прибегала Ханка, жена Збо, обеспокоенная тем, что ее муж слишком долго глазеет на голую девку (к тому же она злилась, что Модильяни рисует «всяких глупых овец», а не ее). Среди этого бедлама, криков, воплей и уговоров полнейшую невозмутимость сохраняла только Жанна. Она либо что-то тихо готовила в другой комнате, либо рисовала. Ее лицо, как обычно, оставалось совершенно ясным и безмятежным.Кончалось обычно тем, что Збо собственноручно приносил из соседнего магазина бутылку рома. Он понимал, что если Моди совсем перестанет работать, то завтра им с Жанной будет нечего есть. У Збо почти не осталось рисунков Моди, которые можно было быстро продать, поэтому ему придется в очередной раз бежать в ломбард и закладывать свой последний летний костюм. Иначе его чокнутые голубки подохнут с голоду.
Осушив стакан, Моди с проклятиями брался за кисть. Через каждые пять минут он заходился в приступе кашля и харкал кровью так, словно хотел выплюнуть внутренности. Но даже эти душераздирающие звуки не вызывали у Жанны никаких признаков беспокойства.
Amedeo Clemente Modigliani (Italian, 1884-1920) «Portrait of Leopold Zborowski» 1916-17
Amedeo Clemente Modigliani (Italian, 1884-1920) «Anna (Hanka) Zabrowska»
Однажды, когда Моди по обыкновению куда-то запропал, Зборовский с женой почти силком затащили Жанну к себе. В два голоса, волнуясь и перебивая друг друга, они стали втолковывать ей, что Моди нужно спасать, что он гибнет: от пьянства, прогрессирующего туберкулеза, а главное - он теряет веру в свой талант. Жанна их вежливо выслушала, отхлебнула из чашки чаю, подняла на Зборовских свои голубые глаза, подернутые какой-то мистической поволокой, и сказала с мягкой уверенностью: «Вы просто не понимаете - Моди обязательно нужно умереть». Они оторопело уставились на нее. «Он гений и ангел, - невозмутимо продолжила Жанна. - Когда он умрет, все сразу это поймут». Зборовские испуганно переглянулись и поспешили перевести разговор на другую тему.Шла Первая мировая война. Начались бомбардировки Парижа. Монпарнас опустел - все, кто мог, ушли на фронт. Рвался и Модильяни, но иностранцев, к тому же туберкулезников, в армию не брали. Во время авиационных налетов на город Моди и Жанну часто можно было встретить на улице - они спокойно прогуливались под рвущимися снарядами и вовсе не спешили укрыться в бомбоубежище...
Сразу по окончании войны спрос на картины Модильяни неожиданно вырос; не последнюю роль в этом сыграла большая выставка французской живописи, открывшаяся летом 1919 года в Лондоне. Впервые критики обратили внимание не только на картины Пикассо и Матисса, но и на полотна Модильяни. Теперь Зборовский выдавал Моди по 600 франков в месяц (для сравнения: очень приличный обед из супа, мясного блюда, овощей, сыра и литра вина стоил приблизительно один франк двадцать пять сантимов)! На эту сумму человек умеренный мог бы вести вполне обеспеченную жизнь, но Моди, всю жизнь мечтавший о богатстве, теперь был совершенно равнодушен к деньгам.
То же самое относилось и к его возлюбленной - несмотря на то что в ноябре 1918 года у них родилась дочка, Жанна не выказывала потребности ни в новой мебели, ни в приличной одежде, ни в игрушках для малышки. А Моди, получив от Зборовского очередную сумму, тут же отправлялся с кем-нибудь из своих бесчисленных друзей по ресторанам. Теперь уже одной рюмки было достаточно, чтобы Амедео впал в невменяемое состояние и начал крушить столы и посуду. Когда агрессивное настроение покидало его, он затевал новое шоу: вытаскивал из кармана брюк оставшиеся денежные купюры и фейерверком разбрасывал их на головы посетителям.Модильяни делался все более и более одержимым идеей собственной смерти. Его здоровье ухудшалось с каждым днем, но о докторах и лечении он и слышать не хотел. Работу забросил вовсе. Как призрак, Моди бродил по улицам Парижа и изводил всех бесконечным нытьем: «Все, мне конец! Вы знаете, что мне теперь уже точно конец?» Жанна искала его по ночам и не раз обнаруживала валяющимся в канаве, иногда в обнимку с такими же пьяными в дым проститутками.
В начале зимы 1920 года Модильяни пришел к Розали, налил себе бренди, торжественно произнеся: «За упокой души Модильяни», выпил его залпом и вдруг затянул заупокойную еврейскую молитву, которую слышал еще в детстве в Ливорно. Вовремя подоспевший Зборовский с трудом вытащил упирающегося Модильяни из ресторана, привел домой и силой уложил в постель. Жанна куда-то отлучилась, Збо зашел за чем-то в соседнюю комнату и... замер от ужаса: на стульях стояли два незаконченных полотна Жанны - на одном она лежала мёртвая; на другом - совершала самоубийство...
Когда Збо вернулся в комнату Моди, Жанна уже сидела у постели больного: они о чем-то безмятежно разговаривали. Через час у Моди начался бред, и Збо решил не теряя времени отвезти его в больницу для бедных.Там Модильяни поставили диагноз - менингит на фоне туберкулеза. Он ужасно страдал, и ему сделали укол, после которого Моди уже не пришел в себя. Когда врачи вышли сообщить, что Модильяни умер, Жанна спокойно улыбнулась, кивнула головой и сказала: «Я знаю». Войдя в палату (Жанна должна была вот-вот снова родить и ходила переваливаясь, как утка), она надолго припала к губам своего мертвого любовника. На следующий день в морге Жанна столкнулась с Симоной Тиру и вдруг, остановившись, влепила ей две пощечины, тихо промолвив: «Это тебе за моих проклятых детей».
В день смерти Модильяни, 24 января 1920 года, друзья не позволили беременной Жанне остаться одной и почти насильно проводили к родителям. Для Эбютернов все происходящее было лишь страшным, несмываемым пятном позора. Жанна лежала на диване в своей комнате повернувшись лицом к стене, а родители в гостиной громко спорили о ее дальнейшей судьбе. Папаша Эбютерн настаивал, чтобы падшая дочь навсегда покинула его дом. Брат Жанны Андре тем временем тихонько поднялся к сестре. «Обо мне не волнуйся, все будет хорошо», - прошептала она ему. А потом рассказала Андре про не раз посещавшие ее видения, что Моди - ангел и гений, которого ждет на небесах вечное счастье, а здесь, на земле, его признают только после смерти; и что она, Жанна, послана в этот мир лишь для того, чтобы сопровождать Моди туда, где им уже никто не помешает любить друг друга...Вдруг Жанна закрыла глаза и замолчала, словно заснула на полуслове. Вскоре задремал и Андре, но тут же проснулся от громкого стука оконной рамы. Жанны в комнате не было. А внизу, на улице, уже собиралась толпа зевак, глазеющих на распластанное изуродованное тело беременной женщины...
текст частично Е. Головина
Как и предсказывала Жанна, работы Модильяни стали известны и востребованы сразу после его смерти - их начали раскупать
уже во время его похорон. При жизни, в отличие от Пикассо или Шагала, он был совершенно неизвестен, но пройдет несколько
десятков лет, и на аукционе «Christie"s» портрет Жанны Эбютерн, нарисованный когда-то ее нищим любовником, будет продан за 42,5 миллиона долларов:
Amedeo Clemente Modigliani (Italian, 1884-1920) «Jeanne Hebuterne (Au chapeau)» 1919
Биография Амедео Модильяни (1884-1920 гг.) похожа на роман о классическом гении.
Короткая жизнь, как вспышка. Ранняя смерть. Оглушительная посмертная слава, которая настигла буквально в день похорон.
Картины, которые художник оставлял в счёт уплаты за обед в кафе, в одночасье приобретают цену в десятки миллионов долларов!
А ещё любовь всей жизни. С красивой юной девушкой, похожей на принцессу Рапунцель. И трагедия похлеще, чем история о Ромео и Джульетте.
Если это все не было бы правдой, я бы фыркнула «Ой, такого в жизни не бывает! Слишком закрученно. Слишком эмоционально. Слишком трагично».
Но в жизни бывает все. И это как раз про Модильяни.
Модильяни для меня загадочен, как никакой другой художник. По одной простой причине. Как он умудрился почти все свои работы создавать в одном стиле, причём настолько уникальном?
Он работал в Париже, общался с Пикассо, . Видел работы и . Но не попал ни под чьё влияние.
Такое ощущение, что он родился и жил на необитаемом острове. И там же написал все свои работы. Разве что видел африканские маски. Еще может пару работ Сезанна и Эль Греко. А в остальном его живопись почти не имеет никаких примесей.
Если Вы посмотрите на ранние работы любого художника, то поймёте, что сначала он искал себя. Современники Модильяни часто начинали с . Как или . И даже .
Слева: Эдвард Мунк “Улица Лафайет”, 1901 г. Национальная галерея Осло, Норвегия. Справа: Пабло Пикассо “Коррида”, 1901 г. Частная коллекция. Внизу: Казимир Малевич “Весна, яблоня в цвету”, 1904 г. Третьяковская галерея.
У Модильяни же Вы не найдёте этого периода поиска себя. Правда его живопись немного изменилась после того, как он 5 лет занимался скульптурой.
Амадео Модильяни. Голова женщины. 1911 г. Национальная галерея Вашингтона Вот две работы, созданные до скульптурного периода и после.
Сразу бросается в глаза, насколько скульптурность Модильяни переносит в живопись. Появляется и его знаменитая вытянутость. И длинная шея. И нарочитая схематичность.
Он очень хотел продолжать заниматься скульптурой. Но с детства у него были больные легкие, туберкулёз возвращался раз за разом. А каменная и мраморная крошка усугубляли его болезнь.
Поэтому спустя 5 лет он и вернулся к живописи.
Ещё рискну искать перекличку работ Модильяни с работами Эль Греко. И дело не только в вытянутости лиц и фигур.
Эль Греко. Святой Иаков. 1608-1614 гг. Музей Прадо, Мадрид Для Эль Греко тело – это тонкая оболочка, сквозь которую просвечивает душа человека.
Амедео шёл по тому же пути. Ведь люди на его портретах мало похожи на то, как они на самом деле выглядели. Скорее он передаёт характер, душу. Добавляя то, чего в зеркале человек не видел. Например, ассиметрию лица и тела.
Проверьте себя: пройдите онлайн-тест
Это можно увидеть и у Сезанна. Он тоже часто делал глаза своих героев разными. Посмотрите на портрет его супруги. Мы как будто читаем по ее глазам «Что ты опять придумал? Заставляешь меня тут пнем сидеть…»
Поль Сезанн. Мадам Сезанн в желтом кресле. 1890 г. Музей Метрополитен, Нью-Йорк Модильяни писал людей. Полностью игнорировал натюрморты. Крайне редки у него и пейзажи.
Андрей Аллахвердов
. Амедео Модильяни. 2015 г. Коллекция художника У него немало портретов его друзей и знакомых из его окружения. Они все жили, работали и развлекались в Парижском районе Монпарнас. Здесь нищие художники снимали самое дешевое жильё, и ходили в ближайшие кафе. Алкоголь, гашиш, гулянья до утра.
Амедео особенно опекал нелюдимого и чувствительного Хаима Сутина. Неряшливый, замкнутый и очень самобытный художник: вся его сущность перед нами.
Глаза в разнобой, кривой нос, разные плечи. А ещё цветовая гамма: коричнево-серо-голубая. Стол на очень длинных ножках. И крохотный стакан.
Во всем этом читается одиночество, неприспособленность к жизни. Что ж, правдиво, без лести.
Амадео Модильяни. Портрет Хаима Сутина. 1917 г. Национальная галерея Вашингтона Амедео писал не только друзей, но и малознакомых людей.
Нет такого, что одна какая-то эмоция у него преобладает. Мол, высмеивать, так всех. Умиляться, так всеми.
Вот над этой парой он явно иронизирует. Джентельмен в летах женится на молодой девушке незнатного происхождения. Для нее этот брак – возможность решить свои финансовые проблемы.
Амадео Модильяни. Жених и невеста. 1916 г. Музей современного искусства, Ною-Йорк Лисий разрез хитрых глаз и немного вульгарные серьги помогают прочесть ее натуру. А что же жених, не в курсе?
Вот у него воротник с одной стороны приподнят, с другой – опущен. Он не хочет мыслить здраво рядом с пышущей молодостью невестой.
А вот эту девочку художник бесконечно жалеет. Сочетание ее открытого взгляда, сложенных ручек и немного косолапых ножек говорят нам о крайней наивности и беззащитности.
Ну как такого ребёнка не пожалеть!
Амедео Модильяни. Девочка в голубом. 1918 г. Частная коллекция Как Вы видите, каждый портрет – это целый мир человека. Читая их характеры, мы уже даже можем предположить их судьбу. Например, судьбу Хаима Сутина.
Увы, он хоть и дождётся признания, но будучи уже сильно больным. Его неумение заботиться о себе приведёт его к язве желудка и крайней истощенности.
И переживания из-за преследования нацистов во время войны сведут его в могилу.
Но об этом Амедео не узнает, он умрет на 20 лет раньше своего друга.
Модильяни был очень привлекательным мужчиной. Итальянец еврейского происхождения был обаятельным и общительным. Женщины, конечно, не могли устоять.
У него их было много. В том числе ему приписывают короткий роман с Анной Ахматовой.
Она до конца жизни это отрицала. Многие подаренные ей рисунки Амедео с ее изображением попросту исчезли. Потому что они были в стиле Ню?
Но часть все же уцелела. И по ним мы и предполагаем, что близость у этих людей была.
Но главной женщиной в жизни Модильяни была Жанна Эбютерн. Она была безумно в него влюблена. Он тоже испытывал к ней нежные чувства. Настолько нежные, что готов был жениться.
А ещё он написал несколько десятков ее портретов. И среди них ни одного Ню.
Я ее называю принцессой Рапунцель, потому что у неё были очень длинные и густые волосы. И как обычно это бывает у Модильяни, ее портреты не очень похожи на неё реальную. Но характер ее читается. Спокойная, рассудительная, бесконечно любящая.
Слева: Фото Жанны Эбютерн. Справа: Портрет девушки (Жанны Эбютерн» Модильяни, 1917 г.
Амедео хоть и был душой компании, с близкими людьми вёл себя несколько иначе. Выпивка, гашиш – это полдела. Он мог и вспылить, будучи пьяным.
Жанна с этим легко справлялась, своими словами и жестами успокаивая разъярённого возлюбленного.
А вот это последний ее портрет. Она беременна вторым ребёнком. Которому, увы, не суждено было родиться.
Амадео Модильяни. Жанна Эбютерн, сидящая перед дверью. 1919 г. Возвращаясь из кафе в подпитии с друзьями, Модильяни расстегнул пальто. И простудился. Его ослабленные туберкулёзом лёгкие не выдержали – он умер на следующий день от менингита.
А Жанна была слишком молода и влюблена. Она не дала себе время оправиться от потери. Не в силах вынести вечной разлуки с Модильяни, она выпрыгнула в окно. Будучи на девятом месяце беременности.
Их первую дочь взяла на воспитание сестра Модильяни. Повзрослев, она стала биографом своего отца.
Амадео Модильяни. Развернувшаяся обнаженная. 1917 г. Музей Метрополитен, Нью-Йорк Большинство Ню Модильяни создал в период 1917-1918 гг. Это был заказ арт-дилера. Такие работы хорошо покупали, особенно после смерти художника.
Так что большинство из них до сих пор находятся в частных коллекциях. Удалось отыскать одну в музее Метрополитен (Нью-Йорк).
Посмотрите, как тело модели обрезано краями картины в районе локтей и колен. Так художник приближает ее совсем близко к зрителю. Она входит в его личное пространство. Да, ничего удивительного, что такие работы хорошо покупали.
В 1917 году арт-дилер устроил выставку из вот таких Ню. Но через час ее закрыли. Посчитав работы Модильяни неприличными.
Амедео Модильяни. Лежащая обнаженная. 1917 г. Частная коллекция Что? И это в 1918 году? Когда обнаженных писали все, кому не лень?
Да, писали много. Но идеальных и абстрактных женщин. А это значит и наличие одной важной детали – гладкие подмышки без волос. Да-да, именно это полицейских и смутило.
Так, отсутствие эпиляции оказался главным признаком того, является ли женщина богиней или реальной женщиной. Достойна ли она быть показанной публике или с глаз долой.
Модильяни – самый копируемый художник в мире. На каждый подлинник приходится 3 подделки! Это уникальная ситуация.
Как же так получилось?
Но последний вёл тщательную переписку с братом. Именно по письмам и был составлен полный каталог подлинников Ван Гога.
А вот Модильяни свои работы не фиксировал. А прославился он в день своих похорон. Нечистоплотные арт-дилеры этим воспользовались, и на рынок хлынула лавина подделок.
И таких волн было несколько, как только цены на картины Модильяни подскакивали в очередной раз.
Неизвестный художник. Мари. Частная коллекция (картина была показана как работа Модильяни на выставке в Генуе в 2017 г., во время которой была признана подделкой) Вконтакте
