/Николай Николаевич Страхов (1828-1896). Война и мир. Сочинение графа Л.Н. Толстого.
Томы I, II, III и IV. Издание второе. Москва, 1868. Статья первая/
Очень трудно изложить, даже в главных чертах, идею глубокого художественного произведения, она воплощается в нем с такою полнотою и многосторонностию, что отвлеченное изложение ее всегда будет чем-то неточным, недостаточным, — не будет, как говорят, вполне исчерпывать предмета.
Идею "Войны и мира" можно формулировать различным образом.
Можно сказать, например, что руководящая мысль произведения есть идея героической жизни . На это намекает сам автор. <...>
Художник... прямо заявляет нам, что он хочет изобразить нам такую жизнь, которую мы обыкновенно называем героическою, но — изобразить в ее настоящем смысле, а не в тех неправильных образах, которые завещаны нам древностию; он хочет, чтобы мы отвыкли от этих ложных представлений, и для этого дает нам истинные представления. На место идеального мы должны получить реальное.
Где же искать героической жизни? Конечно, в истории. Мы привыкли думать, что люди, от которых зависит история, которые совершают историю, — суть герои. Поэтому мысль художника остановилась на 1812 годе и войнах, ему предшествовавших, как на эпохе по преимуществу героической. Если Наполеон, Кутузов, Багратион — не герои, то кто же после того герой? Гр. Л.Н. Толстой взял громадные исторические события, страшную борьбу и напряжение народных сил, для того чтобы уловить высшие проявления того, что мы называем героизмом.
Но в наше человеческое время, как пишет гр. Л.Н. Толстой, одни герои не составляют всего интереса истории. Как бы мы ни понимали героическую жизнь, требуется определить отношение к ней обыкновенной жизни, и в этом заключается даже главное дело. Что такое обыкновенный человек в сравнении с героем? Что такое частный человек в отношении к истории? В более общей форме это будет тот же вопрос, который давно разрабатывается нашим художественным реализмом: что такое обыкновенная будничная действительность в сравнении с идеалом, с прекрасною жизнью?
Гр. Л.Н. Толстой старался разрешить вопрос как можно полнее. Он представил нам, например, Багратиона и Кутузова в величии несравненном, поразительно. Они как будто обладают способностию становиться выше всего человеческого. В особенности это ясно в изображении Кутузова, слабого от старости, забывчивого, ленивого, — человека дурных нравов, сохранившего, по выражению автора, все привычки страстей, но самых страстей уже вовсе не имеющего. Для Багратиона и Кутузова, когда им приходится действовать, исчезает все личное; к ним даже вовсе неприменимы выражения: храбрость, сдержанность, спокойствие, так как они не храбрятся, не сдерживаются, не напрягаются и не погружаются в покой... Естественно и просто они делают свое дело, как будто они — духи, способные только созерцать и безошибочно руководиться чистейшими чувствами долга и чести. Они прямо глядят в лицо судьбы, и для них невозможна самая мысль о страхе, — невозможно никакое колебание в действиях, потому что они делают все, что могут, покоряясь течению событий и своей собственной человеческой слабости.
Но сверх этих высоких сфер доблести, достигающей своих высших пределов, художник представил нам и весь тот мир, где требования долга борются со всеми волнениями страстей человеческих. Он изобразил нам все виды храбрости и все виды трусости . Какое расстояние от первоначальной трудности юнкера Ростова до блестящей храбрости Денисова, до твердого мужества князя Андрея, до бессознательного геройства капитана Тушина! Все ощущения и формы битвы — от панического страха и бегства при Аустерлице до непобедимой стойкости и яркого горения скрытого душевного огня при Бородине — описаны нам художником. Эти люди являются нам то мерзавцами , как назвал Кутузов бегущих солдат, то бестрепетными, самоотверженными воинами. В сущности же, все они — простые люди, и художник с изумительным мастерством показывает, как, в различной мере и степени, в душе каждого из них возникает, потухает или разгорается искра доблести, обыкновенно присущая человеку.
И главное — показано, что значат все эти души в ходе истории, что они вносят в великие события, какую долю участия имеют в героической жизни. Показано, что цари и полководцы тем и велики, что составляют как бы центры, в которых стремится сосредоточиться героизм, живущий в душах простых и темных. Понимание этого героизма, сочувствие ему и вера в него составляют все величие Багратионов и Кутузовых. Непонимание его, пренебрежение им или даже презрение к нему составляют несчастие и малость Барклай де Толли и Сперанских.
Война, государственные дела и потрясения составляют поприще истории, поприще героическое по преимуществу. Изобразив с безупречною правдивостию, как люди ведут себя, что чувствуют и что делают на этом поприще, художник для полноты своей мысли хотел показать нам тех же людей в частной их сфере, где они являются просто как люди. <...>
Князь Андрей и его отец в сфере общих интересов суть настоящие герои. Когда князь Андрей уезжает из Брюнна в армию, находящуюся в опасности, насмешливый Билибин два раза, без всякой насмешки, дает ему титул героя. <...> И Билибин совершенно прав. Переберите все действия и мысли князя Андрея во время войны, и вы не найдете на нем ни единой укоризны. Вспомните его поведение в Шенграбенском деле, никто лучше его не понимал Багратиона, и он один и видел и оценил подвиг капитана Тушина. Но Багратион мало знал князя Андрея, Кутузов знает его лучше и к нему обращается во время Аустерлицкого сражения, когда нужно было остановить бегущих и повести их вперед. Вспомните, наконец, Бородино, когда князь Андрей долгие часы стоит со своим полком под выстрелами (он не хотел остаться при штабе и не попал в ряды сражающихся), все человеческие чувства говорят в его душе, но он ни на мгновение не теряет полного самообладания и кричит прилегшему на земле адъютанту: "Стыдно, господин офицер!" в тот самый миг, когда разрывается граната и наносит ему тяжкую рану. Дорога таких людей действительно — дорога чести, как выразился Кутузов, и они могут, не колеблясь, сделать все, что требуется самым строгим понятием мужества и самоотвержения.
Старик Болконский не уступает своему сыну. Вспомните то спартанское напутствие, которое он дает сыну, идущему на войну и любимому им с кровною отеческою нежностию: "Помни одно, князь Андрей, коли тебя убьют, мне, старику, больно будет... А коли узнаю, что ты повел себя не как сын Николая Болконского, мне будет... стыдно !". <...>
Вспомните потом, что все интересы России становятся для этого старика как будто его собственными, личными интересами, составляют главную часть его жизни. Он жадно следит за делами из своих Лысых Гор. Его постоянные насмешки над Наполеоном и нашими военными действиями, очевидно, внушены чувством оскорбленной народной гордости; он не хочет верить, чтобы могучая его родина вдруг утратила свою силу, он желал бы приписать это одной случайности, а не силе противника. Когда же началось нашествие и Наполеон подвинулся до Витебска, дряхлый старик совсем теряется: сперва он даже не понимает того, что читает в письме сына: он отталкивает от себя мысль, которой ему перенести невозможно, — которая должна сокрушить его жизнь. Но пришлось убедиться, пришлось, наконец, поверить: и тогда старик умирает. Вернее пули, его сразила мысль об общем бедствии.
Да, эти люди — действительные герои; такими людьми бывают крепки народы и государства. Но отчего же, спросит, вероятно, читатель, героизм их как будто лишен всего поражающего, и они скорее являются нам обыкновенными людьми? Оттого, что художник изобразил их нам вполне, показал нам не только то, как они действуют по отношению к долгу, к чести, к народной гордости, но и их частную, личную жизнь. Он показал нам домашнюю жизнь старика Болконского с его болезненными отношениями к дочери, со всеми слабостями одряхлевшего человека — невольного мучителя своих ближних. В князе Андрее гр. Л.Н. Толстой открыл нам порывы страшного самолюбия и честолюбия, холодные и вместе ревнивые отношения к жене, вообще весь его тяжелый характер, своею тяжестию напоминающий характер его отца. <...>
Нас художник ввел в самую сокровенную жизнь этих людей; он посвятил нас во все их думы, во все волнения. Человеческая слабость этих лиц, те минуты, в которые они становятся наравне с обыкновеннейшими смертными, те положения и душевные движения, в которых все люди одинаково чувствуют, одинаково — люди, — все это открыто нам ясно и полно; и вот отчего героические черты лиц как будто тонут в массе черт просто человеческих.
Это следует отнести ко всем лицам "Войны и мира", без исключения. Везде та же история, что с дворником Ферапонтовым, который бесчеловечно бьет свою жену, просившуюся уехать, — скаредно торгуется с извозчиками в самую минуту опасности, а потом, когда увидел, в чем дело, кричит: "Решилась! Россея!" и сам зажигает свой дом. Так точно в каждом лице автор изображает все стороны душевной жизни — от животных поползновений до той искры героизма, которая часто таится в самых малых и извращенных душах.
Но да не подумает кто-нибудь, что художник, таким образом, хотел унизить героические лица и действия, разоблачив их мнимое величие, напротив, вся цель его заключалась в том, чтобы только показать их в настоящем свете и, следовательно, скорее научить нас видеть их там, где мы их прежде не умели видеть. Человеческие слабости не должны заслонять от нас человеческих достоинств. Другими словами — поэт учит своих читателей проникать в ту поэзию, которая скрыта в действительности. Она глубоко закрыта от нас ношлостию, мелочностию, грязною и бестолковою суетою ежедневной жизни, она непроницаема и недоступна для нашего собственного равнодушия, сонливой лени и эгоистической хлопотливости; и вот поэт озаряет перед нами всю тину, опутывающую людскую жизнь 1 для того, чтобы мы умели видеть в самых темных ее закоулках искру божественного пламени, — умели понимать тех людей, в которых это пламя горит ярко, хотя его и не видят близорукие глаза, — умели сочувствовать делам, которые казались непонятными для нашего малодушия и себялюбия. Это не Гоголь, озаряющий ярким светом идеала всю пошлость пошлого человека; это художник, который сквозь всю видимую миру пошлость умеет разглядеть в человеке его человеческое достоинство. С неслыханною смелостию художник взялся изобразить нам самое героическое время нашей истории — то время, от которого собственно начинается сознательная жизнь новой России; и кто не скажет, что он вышел победителем из состязания со своим предметом?
Перед нами картина той России, которая выдержала нашествие Наполеона и нанесла смертельный удар его могуществу. Картина нарисована не только без прикрас, но и с резкими тенями всех недостатков — всех уродливых и жалких сторон, которыми страдало тогдашнее общество в умственном, нравственном и правительственном отношении. Но вместе с тем воочию показана та сила, которая спасла Россию.
Мысль, которая составляет военную теорию гр. Л.Н. Толстого, наделавшую столько шуму, заключается в том, что каждый солдат не есть простое материальное орудие, а силен преимущественно своим духом, что в конце концов все дело зависит от этого духа солдат, могущего или упасть до панического страха, или возвыситься до геройства. Полководцы бывают сильны тогда, когда они управляют не одними передвижениями и действиями солдат, а умеют управлять их духом . Для этого полководцам самим необходимо стоять духом выше всего своего войска , выше всяких случайностей и несчастий — словом, иметь силу нести на себе всю судьбу армии и, если нужно, всю судьбу государства. Таков, например, дряхлый Кутузов во время Бородинского сражения. Его вера в силу русского войска и русского народа, очевидно, выше и тверже веры каждого воина; Кутузов как бы сосредоточивает в одном себе все их воодушевление. Судьба битвы решается собственно его словами, сказанными Вольцогену: "Вы ничего не знаете. Неприятель побежден, и завтра погоним его из священной земли русской". В эту минуту Кутузов, очевидно, стоит неизмеримо выше всех Вольцогенов и Барклаев, он стоит наравне с Россией.
Вообще описание Бородинской битвы — вполне достойное своего предмета. <...>
Сила описания этой битвы вытекает из всего предыдущего рассказа, это как бы высшая точка, понимание которой подготовлено всем предыдущим. Когда мы доходим до этой битвы, то мы уже знаем все виды храбрости и все виды трусости, знаем, как ведут себя или могут себя вести все члены войска, от полководца до последнего солдата. Поэтому в рассказе о битве автор так сжат и краток; тут действует не один капитан Тушин, подробно описанный в Шенграбенском деле, тут целые сотни таких Тушиных. По немногим сценам — на кургане, где был Безухов, в полку князя Андрея, у перевязочного пункта — мы чувствуем все напряжение душевных сил каждого солдата, понимаем тот единый и непоколебимый дух, который оживлял собою всю эту страшную массу людей. Кутузов же является нам как будто связанным какими-то невидимыми нитями с сердцем каждого солдата. Едва ли была когда-нибудь другая такая битва, и едва ли что-нибудь подобное было рассказано на каком-нибудь другом языке.
Главной темой романа "Война и мир" является изображение подви-
га русского народа в Отечественной войне 1812 года. Автор говорит в
своем романе и о верных сынах отечества, и о лжепатриотах, думающих
только о своих корыстных целях.
Толстой использует прием антитезы для изображения как событий,
так и героев романа. Давайте проследим за событиями романа. В первом
томе он рассказывает о войне с Наполеоном 1805-1807 гг., где Россия
(союзница Австрии и Пруссии) потерпела поражение.
Идет война. В Австрии генерал Марк разбит под Ульмом. Авс-
трийская армия сдалась. Над русской армией нависла угроза разгрома. И
вот тогда Кутузов принял решение послать Багратиона с четырьмя тысяча-
ми солдат через труднопроходимые Богемские горы навстречу французам.
Багратиону предстояло быстро совершить трудный переход и задержать со-
рокатысячную французскую армию до прихода Кутузова. Его отряду нужно
было совершить великий подвиг, чтобы спасти русскую армию. Так, автор
подводит читателя к изображению первого великого сражения. В этом сра-
жении, как всегда, дерзок и бесстрашен Долохов. Храбрость Долохова
проявляется в бою, где "он в упор убил одного француза, первый взял за
воротник сдавшегося офицера". Но после этого он идет к полковому ко-
мандиру и докладывает о своих "трофеях": "Прошу запомнить, ваше пре-
пекшуюся кровь: "Рана штыком, я остался на фронте. Попомните, ваше
превосходительство". Везде, всегда он помнит прежде всего о себе,
только о себе, все, что делает, делает для себя. Нас не удивляет и по-
ведение Жеркова. Когда в разгар боя Багратион послал его с важным при-
казом к генералу левого фланга, он не поехал вперед, где слышалась
стрельба, а стал искать генерала в стороне от боя. Из-за непереданного
приказа французы отрезали русских гусар, многие погибли и были ранены.
Таких офицеров много. Они не трусы, но они не умеют забыть ради общего
дела себя, карьеру и личные интересы.
Но русская армия состояла не только из таких офицеров. В гла-
вах, рисующих Шенграбенскую битву, мы встречаем истинных героев. Вот
он сидит, герой этой битвы, герой этого "дела", маленький, худой и
грязный, сидит босой, сняв сапоги. Это артиллерийский офицер Тушин.
"Большими, умными и добрыми глазами смотрит он на вошедших начальников
и пытается шутить: "Солдаты говорят, что разувшись ловчее, - и смуща-
ется, чувствуя, что шутка не удалась". Толстой делает все, чтобы капи-
тан Тушин предстал перед нами в самом негероическом виде, даже смеш-
ном. Но именно этот смешной человек был героем дня. Князь Андрей спра-
ведливо скажет о нем: "Успехом дня мы обязаны более всего действию
этой батареи и героической стойкости капитана Тушина с ротой".
Второй герой Шенграбенского сражения - Тимохин. Он появляется
в ту самую минуту, когда солдаты поддались панике и побежали. Все ка-
залось потеряно. Но в эту минуту французы, наступавшие на наших, вдруг
побежали назад..., и в лесу показались русские стрелки. Это была рота
Тимохина. И только благодаря Тимохину, русские имели возможность возв-
ратиться и собрать батальоны. Мужество разнообразно. Есть немало людей
безудержно храбрых в бою, но теряющихся в будничной жизни. Образами
Тушина и Тимохина Толстой учит читателя видеть по-настоящему храбрых
людей, их неброский героизм, их огромную волю, которая помогает прео-
долевать страх и выигрывать сражения.
В войне 1812 года, когда каждый солдат дрался за свой дом, за
родных и близких, за Родину, сознание опасности "удесятерило" силы.
русского войска, тем более слабела французская армия, превращаясь в
сборище воров и мародеров. Только воля народа, только народный патрио-
тизм, "дух войска" делает армию непобедимой. Этот вывод делает Толстой
в своем бессмертном романе-эпопее "Война и мир".
Если поставить вопрос о том, в чем заключается главная идея творчества Льва Толстого, то, видимо, самым точным ответом будет следующий: утверждение общения и единения людей и отрицание разобщения и разъединения. Таковы две стороны единой и постоянной мысли писателя. В эпопее оказались резко противопоставленными два лагеря тогдашней России – народный и антинародный.
В итоге развития романа на протяжении двух томов, до той половины, которая посвящена событиям тысяча восемьсот двенадцатого года, главные герои остаются обманутыми действительностью во всех надеждах. Преуспевают лишь ничтожества: Друбецкие, Берги, Курагины. Лишь эпоха 1812 года смогла вывести героев из их состояния неверия в жизнь. Андрей Болконский нашел свое место в жизни, в героическом общенародном действии. Князь Андрей – этот рыцарь без страха и упрека – в итоге мучительных духовных исканий присоединяется к народу, потому что он отказался от прежних своих мечтаний о командной наполеоновской роли по отношению к народу. Он пришел к пониманию того, что история делается тут, на поле боя. Он говорит Пьеру: “Французы разорили мой дом и идут разорить Москву, оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду”. Эпоха 1812 года разрушила преграды между князем Андреем и людьми. Нет более в нем высокомерной гордости, аристократической кастовости. Автор пишет о герое: “Он был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли “наш князь”, им гордились и его любили”. Подобно этому, Пьера солдаты назовут “наш барин”. Всю свою жизнь Андрей Болконский искал возможности участвовать в настоящем, большом действии, важном для жизни, для людей, сливающем в себе “мое” и “общее”. И он пришел к пониманию того, что возможность такого действия – только в единении с народом. Участие князя Андрея в народной войне сломало его аристократическую замкнутость, открыло его душу для простого, естественного, помогло понять Наташу, понять свою любовь к ней и ее к нему.
У Пьера, испытывающего те же мысли и чувства, что и князь Андрей, именно в бородинских главах возникает особенно острое сознание того, что они – солдаты, ополченцы, народ, – только они и являются истинными выразителями действия. Пьер восхищается их величием и самопожертвованием. “Солдатом быть, просто солдатом!” – думал Пьер, засыпая”.
В “Войне и мире” речь идет о такой эпохе, когда человек находится на первом плане. Люди, сами непосредственно отвечающие за развитие действия, творящие ее (эпоху), становятся из “маленьких” людей большими людьми. Именно это и показано Толстым в картинах Бородинского сражения. Обо всех людях можно будет – после народной победы – сказать то, что Наташа говорит о Пьере: все они, вся Россия “из моральной бани” вышла! Пьер – главный герой “Войны и мира”, это доказывается и всем его положением в романе. Именно над Пьером восходит звезда 1812 года, предвещая и необычайные беды, и необычайное счастье. Его счастье, его торжество неотрывно от торжества народного. С образом этой звезды сливается и образ Наташи Ростовой.
По мнению Толстого, Наташа – сама жизнь. Натура Наташи не терпит остановки, пустоты, незаполненности жизни. Она всегда чувствует в себе – всех.
Пьер говорит княжне Марье о своей любви к Наташе: “Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю жизнь и люблю так, что без нее не могу представить жизнь”.
Толстой подчеркивает душевное родство Наташи и Пьера, их общие качества: жадность к жизни, страстность, любовь к красивому, простодушную доверчивость. Роль образа Наташи в “Войне и мире” велика. Она – сама душа радостного человеческого общения, в ней сочетается жажда настоящей, полной жизни для себя с желанием такой же жизни для всех; душа ее открыта для всего мира.
Я написала лишь о трех характерах, которые, несомненно, выражают главную мысль Толстого. Путь Пьера и князя Андрея – это путь ошибок, заблуждений, но все же путь обретения, чего не скажешь о судьбе Николая Ростова, чей путь – путь утрат, когда он не смог отстоять в эпизоде с Телегиным свою правоту, когда Телегин украл кошелек у Ростова, “у своего брата украл”, но это не только не мешает, но как бы помогает ему делать карьеру. Эти эпизоды задевают душу Николая Ростова.
Когда ветераны полка обвинили Ростова в том, что он лжет и что среди павлоградцев нет воров, то у Николая были слезы на глазах и он говорил: “Я виноват”. Хотя Ростов был прав. Потом тильзитские главы, торжество переговоров между императорами – все это странно воспринимает Николай Ростов.
В душе Николая Ростова поднимается бунт, возникают “странные мысли”. Но этот бунт заканчивается полной его человеческой капитуляцией, когда он кричит на офицеров, осуждающих этот союз: “Наше дело исполнять свой долг, рубиться и не думать”. Этими словами завершается духовная эволюция Николая Ростова. И этот герой отрезал себе путь к Бородино, будет из него верный аракчеевский рубака, “коль прикажут”.
(Пока оценок нет)
В романе-эпопее Л. Н. Толстого «Война и мир» ключевым является слово «мир». Оно содержится и в самом названии произведения. В каком значении использовал его автор в названии? Вопрос возникает потому, что в современном русском языке существуют два омонимичных слова «мир». Во времена Толстого они различались и на письме. Основные значения слова «мip», согласно словарю В. Даля, были: 1) вселенная; 2) земной шар; 3) все люди, род человеческий. «Мир» же употреблялся для обозначения отсутствия войны, вражды, ссоры. В произведении эпизоды войны сменяются эпизодами мира, то есть мирного времени. И на первый взгляд кажется, что в заглавии заключена одна антитеза: война - мирное время и что слово «мир» следует понимать только как антитезу слову «война». Но у Толстого все намного сложнее. Название романа отражает основные значения слова «мир». Кроме того, даже этими приведенными выше значениями не исчерпывается употребление слова «мир» в романе.
Прежде всего для Толстого важно было показать, что человек не является только представителем того или иного национально-исторического, социального, профессионального мира; человек, по Толстому, - сам мир. Яркость, пластичность изображения человека в «Войне и мире» основаны на принципе «человек - особый мир». Более всего в романе Толстого интересует внутренний мир Наташи Ростовой, князя Андрея, Пьера, княжны Марьи и других близких автору героев. Описывая их внутреннюю жизнь, Толстой использует свой любимый прием, названный Н. Г. Чернышевским «диалектикой души». У каждого толстовского героя свой мир, и даже самые близкие отношения между двумя людьми не могут объединить индивидуальные миры. Идеально близкими показаны в эпилоге отношения между княжной Марьей и Николаем Ростовым, и все же у каждого из них было что-то свое в жизни, недоступное другому. Княжна Марья не могла понять отношения Николая с крестьянами и его любви к хозяйству. «Она чувствовала, что у него был особый мир, страстно им любимый, с какими-то законами, которые она не понимала». Но и Николай, в свою очередь, испытывал чувство удивления перед ее душевной чистотой, пред тем «почти недоступным» ему «возвышенным нравственным миром, в котором всегда жила его жена».
Изображение внутреннего мира человека у Толстого сочетается с изображением другого, большого мира, частью которого являются его герои. В романе мы видим целую палитру миров: мир Ростовых, лысогорский мир, мир высшего света, мир штабной жизни, мир фронтовой жизни армии, мир народа. Такое понимание мира ассоциируется в романе с образом шара. Мир-шар предстает как замкнутая сфера, он имеет свои законы, необязательные в других мирах. В произведении Толстого на героев оказывают влияние разные миры со своими требованиями. Один мир нередко враждебен другому. В одном случае человек, сливаясь с миром, остается свободным и счастливым (в плену Пьер попадает в мир народа, соединяется с ним и становится лучше и чище; перед ним открываются истинные жизненные ценности, он наконец-то находит для себя объяснение жизни и ее смысла), в другом - мир, чуждый человеческой сущности героя, подавляет его, лишает свободы и делает несчастным. Примером этого может служить эпизод с Наташей в опере.
Приехав в оперу, Наташа попала в чуждый ей мир света. Сначала все, что происходило вокруг нее и на сцене, казалось ей «так вычурно-фальшиво и ненатурально». Ей была неинтересна опера, неинтересны люди, ее окружавшие, все ей казалось неестественным и притворным. Но вот появился Анатоль Курагин, он обратил на нее внимание. И тут чужой для Наташи мир стал давить на нее, подчинять ее волю. После третьего акта «Наташа уже не находила этого (того, что происходило около нее) странным. Она с удовольствием, радостно улыбаясь, смотрела вокруг себя». Наташе представили Анатоля, она почувствовала, что очень понравилась ему и он ей начал нравиться. Тут мир света уже полностью завладел ее чувствами и желаниями. «Наташа вернулась к отцу в ложу, совершенно уже подчиненная тому миру, в котором она находилась». После этого начались все горести и страдания в жизни Наташи.
Подчинение миру света Наташи произошло не само по себе, все случилось не без участия Элен Безуховой и, конечно, Анатоля Курагина, главных и в то же время типичных представителей этого мира.
Вообще все герои «Войны и мира» делятся на людей мира и людей войны. Люди мира - это князь Андрей, княжна Марья, Пьер, Ростовы - к ним тянутся другие, и они способны объединять людей вокруг себя. Князя Андрея в полку солдаты очень любили и звали «наш князь». Во время Бородинского сражения на батарее Раевского солдаты тоже привязались к Пьеру, впустили его в свою дружную семью и называли «наш барин». Вместе люди мира составляют силу объединения, которой противостоит сила разъединения, состоящая из людей войны, таких, как Анатоль, Василий и Элен Курагины, Друбецкие и др. Эти персонажи Толстого неспособны создавать свои миры. Каждый из них за себя, каждый привык только использовать людей, его окружающих, каждый все время старается что-нибудь урвать, каждый занят только своими интересами, интригами, и ему нет дела до остальных. И в мирное время эти люди находятся в состоянии войны. Они постоянно воюют за свои интересы. Часто люди войны разрушают круглые миры других людей. Они врываются и приносят много горя и страданий людям мира. Достаточно вспомнить, сколько неприятных минут, разочарований принесла Элен в жизнь Пьера и как роковым образом повлиял Анатоль на жизнь Наташи и князя Андрея. Силы разъединения способны действовать и в большем масштабе. Интриги, авантюры, борьба за выгоду, стремление что-нибудь урвать для себя приводят к разрушениям в мировом масштабе, они приводят к войне народов, которая уничтожает не только маленькие миры людей, но и разрушает большой мир. Наполеоновские войны 1805 и 1812 годов вызваны силами разъединения, во главе которых стоял сам Наполеон, злой гений, ради личной славы, своего самолюбия, для удовлетворения своего эгоизма способный жертвовать чужими жизнями, убивать ни в чем не повинных людей, стирать с лица земли города и целые народы. Захваченная «наполеоновской идеей» Россия была вовлечена в кампанию 1805 года из-за борьбы интересов в высших правительственных слоях общества. Война 1805 года была абсолютно ненужной и непонятной для русского народа, для русского солдата. В Аустерлицком сражении простые солдаты не знали, ради какой цели они борются, не понимали, за кого они умирают, поэтому силы русского народа не объединились, и сражение было позорно проиграно.
Война - это всегда разрушение, но, как это ни парадоксально, и на войне возможно объединение. Отечественная война 1812 года - это пример объединения всей нации, всего народа перед величайшей опасностью. Солдаты объединяются друг с другом, офицеры с солдатами, и тогда сражения обязательно выигрываются. Ведь только всем вместе можно победить врага. Полк князя Андрея, батарея Раевского воспринимаются как большие дружные семьи, где один за всех и все за одного. Вся Россия объединилась и победила Наполеона.
Да, люди способны объединяться в экстремальных ситуациях, перед лицом опасности. Но опасность проходит, и опять начинается борьба людей друг с другом за наследство, за карьеру, за власть; война разъединяет их. В этом причина пессимизма Толстого. Люди еще не научились единению в мирное, спокойное время, не умеют жить «всем миром». От мира отдельного человека через объединение с близкими людьми к всеобщему единению людей и затем к единению с природой, со всеми. Идея мира для Толстого является ОДНОй из главных в романе. Основное значение слова «мир» здесь - это идея всеобщего единения.
Счастье, по Толстому, может быть обретено лишь в гармонии со всем миром: с другими людьми, с природой, с вселенной, От мира отдельного человека через объединение с близкими людьми к всеобщему единению людей и затем к единению с природой, с вселенной - таково представление Толстого об идее мира в романе. Человек, чувствующий связь с вселенной, может быть по-настоящему счастлив, спокоен, умиротворен, он не боится смерти. Достаточно вспомнить мысли и описания чувств Пьера в очень важный и трудный период его жизни в плену у французов, когда он начинает себя ощущать частью безграничного мира.
«Пьер взглянул на небо, в глубь уходящих, играющих звезд. «И все это мое, и все это во мне, и все это я! - думал Пьер. - И все это поймали и посадили в балаган, загороженный досками!» Он улыбнулся и пошел укладываться спать к товарищам». Ощущение себя частицей огромного мира проявляется и во сне, который Пьер видит после убийства Каратаева.
«Живой, колеблющийся шар, не имеющий размеров» - это Земля, вселенная; поверхность шара «состояла из капель, плотно сжатых между собой» - это маленькие миры людей. Капли эти «то сливались из нескольких в одну, то из одной разделялись на многие». Но они оставались неотделенными частицами этого колеблющегося шара. Отделиться значило погибнуть.
Самая глубокая, важная потребность человека, согласно взглядам автора «Войны и мира», - преодолеть свою ограниченность и слить свое «я» со всем бесконечным миром. Эта потребность проявляется в настойчивых жизненных поисках князя Андрея и Пьера. Князя Андрея все время мучит жгучий интерес к тому, чем живут, чем счастливы другие люди, он испытывает горечь оттого, что им нет дела до него, он жаждет влиять на их судьбы.
Князь Андрей говорит: «Мало того, что я знаю все то, что есть во мне, надо, чтоб все знали это: и Пьер, и эта девочка, которая хотела улететь в небо, надо, чтобы все знали меня, чтобы не для одного меня шла моя жизнь, чтобы не жили они так независимо от моей жизни, чтобы на всех она отражалась, и чтобы все они жили со мною вместе!» - это и есть главная идея «Войны и мира», вложенная Толстым в уста своего любимого героя - князя Андрея.
Важно подчеркнуть то, что единение героев романа с миром не только не уничтожает отдельное человеческое «я» в безликости всеобщего, но напротив, расширяет личность и утверждает подлинный смысл ее жизни. Чем шире мир, с которым ощущает свою связь герой, тем светлее и радостнее его существование. «Человек чувствует себя личностью только потому, что он соприкасается с другими личностями. Если бы человек был один, он был бы не личностью», - записал Толстой в своем дневнике. Но как же добиться этого единения, жизни «всем миром»? Толстой отвечает на этот вопрос образами своих героев. Прежде всего, надо научиться понимать других людей, как понимал и чувствовал их князь Андрей. «Пьер всегда удивлялся способности князя Андрея спокойного обращения со всякого рода людьми».
Еще надо уметь делить с другим человеком не только радость, но и страдания, как Наташа. В начале романа Наташа могла лишь передавать другим радость, веселье, хорошее настроение, но делить страдание, сочувствовать она не умела. «Нет, мне слишком весело, чтобы портить свое веселье сочувствием чужого горя», - думала она в начале романа. И лишь в конце, пережив много страданий, она научилась разделять горе другого. «Друг мой, маменька, - говорила она, напрягая все силы любви на то, чтобы как-нибудь снять с нее на себя излишек давившего ее горя».
Большое значение в своем романе Толстой уделяет внезапно и беспричинно возникшим симпатиям между героями, например, Тушина к князю Андрею, старого Болконского к Пьеру, князя Андрея к семейству Ростовых, солдат и ополченцев к князю Андрею и Пьеру. Симпатии, которые испытывают князь Андрей, Пьер, Наташа и другие, обладают очень широким диапазоном, они симпатизируют многим людям по разным причинам. И чаще всего по таким, которые не могли бы и сами назвать.
«Да, лучшее средство к истинному счастию в жизни - это: без всяких причин пускать из себя во все стороны, как паук, цепкую паутину любви и ловить туда все, что попало, и старушку, и ребенка, и женщину, и квартального», - писал Л. Н. Толстой в своем дневнике.
«Паутина любви», бескорыстной симпатии героев друг к другу опутывает всю книгу. Без любви жить «всем миром» - нельзя. Примечательно, что в эпилоге Николеньке снится эта «паутина любви», «нити Богородицы», она опутывает его, и он чувствует «слабость любви».
Таким образом, идея мира в романе Толстого «Война и мир» многопланова и многогранна. Своим романом Толстой доказывает, что, с одной стороны, каждый человек - это неповторимый, индивидуальный мир, но с другой - частица всеобщего мира, Земли, вселенной. Но и индивидуальный мир, и всеобщий мир могут существовать только при единении людей друг с другом и природой. Разъединение всего сущего, а война разрушает эти миры, по Толстому, самое страшное зло. В своих дневниках он определил зло как «разобщение людей». Л. Н. Толстой своим романом предостерегает людей от этого зла, указывая путь к счастью через единение людей.
Основную идею романа «Война и мир» можно выразить следующими словами самого автора: «Нет величия там, где нет простоты, добра и правды». Идея эта выразилась не только в противопоставлениях Кутузова и Наполеона, но и во всех малейших подробностях борьбы русских с французами. Толстой всячески возвышает русских людей, которые вели оборонительную войну и сильны были своим духом, верой в правду и добро; французы же были побеждены, потому что не были убеждены в правоте своего дела. Все сцены частной жизни, обрисованные Толстым, имеют одну и ту же цель — показать, как страдает и радуется, любит и умирает, ведет семейную и личную жизнь тот народ, высший идеал которого заключается в простоте, добре и правде. Голос за простое и доброе против ложного и хищного заставляет Толстого осуждать не только французов, ослепленных Ложной идеей величия, но и большинство лиц из высшего класса русского народа, таивших в себе под изящными формами внешних приличий бездну коварства, легкомыслия и ничтожества.
Главная идея «Войны и мира» — идея философско-религиозная. Она заключается в признании полного подчинения человека высшему руководящему началу, Провидению, располагающему по своим предначертаниям его судьбой, определяющему все его жизненные отношения. Хотя эта
идея нигде не выражена автором открыто, в виде отвлеченной формулы, но она явственно проступает во всех частях романа, как там, где Толстой касается исторических событий величайшей важности, так и там, где он повествует о жизни своих героев, частных лиц. Над всей путаницей человеческих отношений, над всем пестрым калейдоскопом отдельных эпизодов романа чувствуется тяготение какой-то таинственной силы, присутствие невидимой руки, ведущей людей по неведомым им путям к предопределенной цели. Благо человека заключается в сознательном или бессоэнательном подчинении этому высшему руководящему началу, в отказе от собственной воли, в смирении перед неисповедимыми путями Промысла.
Только таким образом человек может достигнуть внутреннего спокойствия, согласия с самим собой, ясного, светлого взгляда на жизнь и на людей. К такому именно выводу и приходит в конце романа после всех пережитых им испытаний Пьер: он усваивает себе светлый, оптимистический фатализм Каратаева, отказывается (хотя и не вполне) от самочинных «исканий», которые приводили его только к мучительным сомнениям и разочарованиям, и утверждается в вере в руководящее судьбами людей и ведущее их ко благу Божество. «Прежде разрушавший все его умственные постройки страшный вопрос: зачем? теперь для него не существовал. Теперь на этот вопрос — зачем? в душе его всегда готов был простой ответ: затем, что есть Бог, тот Бог, без воли которого не спадет волос с головы человека».
