О русской культуре
Россию упрекают. Россию восхваляют. Одни считают её культуру несамостоятельной, подражательной. Другие гордятся её прозой, поэзией, театром, музыкой, иконописью... Одни видят в России гипертрофию государственного начала. Другие отмечают в русском народе анархическое начало. Одни отмечают в нашей истории отсутствие целеустремленности. Другие видят в русской истории "русскую идею", наличие у нас сознания гипертрофированной собственной миссии. Между тем движение к будущему невозможно без точного понимания прошлого.
Россия необъятна. И не только своим поразительным разнообразием человеческой природы, разнообразием культуры, но и разнообразием уровней - уровней во всех душах её обитателей: от высочайшей духовности до того, что в народе называют "паром вместо души".
Гигантская земля. И именно земля, почва. Она же страна, государство, народ. И недаром, когда шли на поклонение к её святыням, замолить грех или поблагодарить Бога, - шли пешими, босыми, чтобы ощутить её почву и пространство, пыль дорог и траву придорожных тропинок, увидеть и пережить всё по пути. Нет святости без подвига. Нет счастья без трудностей его достижения. Идти тысячи вёрст: до Киева, до Соловков 1 , плыть до Афона 2 - и это тоже частица России…
Русская земля … была сравнительно слабо населена. Население страдало от этой вынужденной разобщённости, селилось преимущественно по торговым путям - рекам, селилось деревнями. Враги приходили "из невести", степь была "страной незнаемой", западные соседи - "немцы", то есть народы "немые", говорящие на незнакомых языках. Поэтому среди лесов, болот и степей люди стремились подать знак о себе высокими строениями церквей, как маяками, ставившимися на излучинах рек, на берегу озёр, просто на холмах, чтоб их видно было издали.
…Вот почему на Руси так любили странников, прохожих, купцов. И привечали гостей - то есть проезжих купцов. Гостеприимство, свойственное многим народам, стало важной чертой характера - русского, украинского и белорусского. Гость разнесёт добрую молву о хозяевах. От гостя можно услышать и об окружающем мире, далёких землях.
Объединяющим началам в русской земле противостоят широкие пространства, разделяющие собой сёла и города. "Гардарйкией" - "страной городов" - называли скандинавы Русь. Однако между городами и сёлами тянулись безлюдные пространства, иногда трудно преодолеваемые. И из-за этого зрели в Руси не только объединяющие, но и разъединяющие начала. Что ни город, то свой норов, то свой обычай. Русская земля всегда была не только тысячей городов, но и тысячей культур. В Новгороде существовала варяжская божница 3 , была чудинцева улица - улица угро-финского племени чуди, даже в Киеве был Чудин двор - очевидно, подворье 4 купцов из далёкой северной Эстонии на Чудском озере. А в XIX в. на Невском проспекте, проспекте веротерпимости, как его называли иностранцы, была и голландская церковь, и лютеранская, и католическая, и армянская, и только две православные - Казанский собор и Знаменская церковь.
Культура всей Европы, всех европейских стран и всех эпох оказывается в зоне нашего наследия. Рядом с Русским музеем существует Эрмитаж, оказавший колоссальное влияние на развитие русской живописи. Перейдя Неву, воспитанники Академии художеств учились у Рембрандта и Веласкеса, у "малых голландцев", которые так повлияли на будущих передвижников 5 . Русская культура благодаря совмещению в ней различных наследий полна внутренней свободы.
О чём же свидетельствует эта широта и поляризованность русского человека? Прежде всего - о громадном разнообразии возможностей, скрытых в русском характере, о внутренней свободе русского человека, в котором сквозь завесу дурного может неожиданно вспыхнуть самое лучшее, чистое и совестливое. Исторический путь России свидетельствует о громадных запасах не только материальных благ, но и духовных ценностей.
2 Афон - полуостров в Эгейском море, один из важных центров русского православия и книжности
3 божница - полка или киот с иконами
4 подворье - дом с пристройками, принадлежавший иногороднему лицу и служивший для временных остановок, хранения товара
5 Передвижники - группа художников-реалистов (И.Е.Репин, А.И.Куинджи, В.И.Суриков и др.), входивших в Товарищество передвижных художественных выставок (1870 г.)
В 2003 году в Москве был издан
«Путеводитель по России для деловых людей»
, который содержит информацию для иностранных предпринимателей. Она помогает лучше понять знаменитый «русский характер».
Первое знакомство с русскими. Русский характер.
Русский характер, как и любой другой, был сформирован преимущественно временем и пространством. История и географическое положение наложили на него свой неизгладимый отпечаток. Века постоянной военной опасности породили особый патриотизм русских и их стремление к сильной централизованной власти; суровые климатические условия вызвали необходимость жить и работать сообща; бескрайние просторы – особый российский размах.
Очень много о национальном характере народа говорят его сказки. С них начинается формирование представлений о мире, о добре и зле, о нравственных ценностях. Интересно, что в России любимым героем сказок является Иван-дурак. Внешне неприметный, совершающий, на первый взгляд, глупые и ненужные поступки, не стремящийся ни к богатству, ни к славе, он в конце сказки получает в награду прекрасную царевну, а иногда и полцарства в придачу. В то же время его старшие братья – умники и прагматики – оказываются в дураках. Сила Ивана-дурака, и в этом выразился своеобразный народный идеал, в его простоте, искренности, в отсутствии в его характере меркантильности и прагматизма. Он отдает голодной зайчихе последний ломоть хлеба, поступок бессмысленный с точки зрения здравого смысла, а в трудный момент именно она приносит ему яйцо, в котором Кощеева смерть. Так милосердие награждается. Он наивен, жалостлив, непрактичен и немногословен, поэтому «умники» считают его дураком, а народ – своим героем.
Русские действительно склонны к самокритике и самобичеванию. Но не надо забывать, что это оборотная сторона гордости и самолюбия. Русские часто жалуются на жизнь (поводов хватает), но вряд ли они оценят столь же критическое отношение со стороны постороннего человека.
Вопросы и задания для дискуссии
б) легкомыслия;
в) философского отношения к жизни;
г) безответственности;
е) отсутствие привычки к профессиональному труду.
Как авось влияет на манеру русских трудиться? Прокомментируйте слова В.И. Даля: «Русский на трёх языках крепок: «авось, небось да как-нибудь» . Есть ли в этой народной мудрости положительные моменты или есть только отрицательные?
Владимир Путин о Д.С.Лихачёве
Идеи этого величайшего мыслителя и гуманиста сейчас как никогда актуальны. Сегодня, когда миру реально угрожает идеология экстремизма и террора, ценности гуманизма остаются одним из принципиальных средств противодействия этому злу. В своих исследованиях академик Лихачев сформулировал саму миссию культуры, которая состоит в том, чтобы из «просто населения делать народ».
Академик Дмитрий Сергеевич ЛИХАЧЕВ:
Никакой особой миссии у России не было и нет!
Народ России спасёт культура и искусство!
Не надо искать никакую национальную идею для России - это мираж.
Культура и искусство — основа всех наших достижений и успехов.
Жизнь с национальной идеей неизбежно приведет сначала к ограничениям, а потом возникнет нетерпимость к другой расе, к другому народу и к другой религии.
Нетерпимость же обязательно приведет к террору.
Нельзя добиваться возвращения России к какой-либо единой идеологии, потому что единая идеология рано или поздно приведёт Россию к фашизму.
+ О "БАРХАТНОЙ КНИГЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА"+
Убежден, что жизненно необходимы такие труды, как История человеческой совести . История совести должна быть и историей ошибок — отдельных государств, политиков, и историей совестливых людей и совестливых государственных деятелей. История совести должна создаваться под знаком борьбы со всякого рода национализмом — страшной опасностью наших дней. Настало время мыслить категориями макросоциума. Каждый должен воспитать в себе Гражданина мира — независимо от того, в каком полушарии и стране он живет, какого цвета его кожа и какого он вероисповедания.
+ О НАЦИОНАЛЬНОЙ ИДЕЕ +
Никакой особой миссии у России нет и не было! Народ спасёт культура, не надо искать никакую национальную идею, это мираж. Культура — основа всех наших движений и успехов. Жизнь на национальной идее неизбежно приведет сначала к ограничениям, а потом возникает нетерпимость к другой расе, к другому народу, к другой религии. Нетерпимость же обязательно приведет к террору. Нельзя добиваться возвращения вновь какой-либо единой идеологии, потому что единая идеология рано или поздно приведет к фашизму.
+ О РОССИИ КАК НЕСОМНЕННОЙ ЕВРОПЕ ПО РЕЛИГИИ И КУЛЬТУРЕ +
Сейчас в моду вошла идея так называемого евразийства. Ущемленная в своем национальном чувстве часть русских мыслителей и эмигрантов соблазнилась легким решением сложных и трагических вопросов русской истории, провозгласив Россию особым организмом, особой территорией, ориентированной главным образом на Восток, на Азию, а не на Запад. Отсюда был сделан вывод, будто европейские законы не для России писаны, и западные нормы и ценности для нее вовсе не годятся. На самом же деле Россия — это никакая не Евразия. Россия — несомненная Европа по религии и культуре.
+ О РАЗНИЦЕ МЕЖДУ ПАТРИОТИЗМОМ И НАЦИОНАЛИЗМОМ +
Национализм - страшное бедствие современности. Несмотря на все уроки XX века, мы не научились по-настоящему различать патриотизм и национализм. Зло маскируется под добро. Надо быть патриотом, а не националистом. Нет необходимости ненавидеть каждую чужую семь, потому что любишь свою. Нет необходимости ненавидеть другие народы, потому что ты патриот. Между патриотизмом и национализмом глубокое различие. В первом - любовь к своей стране, во втором - ненависть ко всем другим. Национализм, отгораживаясь стеной от других культур, губит собственную культуру, иссушает ее. Национализм — это проявление слабости нации, а не ее силы. Национализм же - это самое тяжелое из несчастий человеческого рода. Как и всякое зло, оно скрывается, живет во тьме и только делает вид, что порождено любовью к своей стране. А порождено оно на самом деле злобой, ненавистью, к другим народам и к той части своего собственного народа, которая не разделяет националистических взглядов. Народы, в которых патриотизм не подменяется национальным «приобретательством», жадностью и человеконенавистничеством национализма, живут в дружбе и в мире со всеми народами. Националистами мы никогда и ни при каких случаях быть не должны. Мы, русские, в этом шовинизме не нуждаемся.
+ ОБ ОТСТАИВАНИИ СВОЕЙ ГРАЖДАНСКОЙ ПОЗИЦИИ +
Даже в случаях тупиковых, когда все глухо, когда вас не слышат, — будьте добры высказывать свое мнение. Не отмалчивайтесь, выступайте. Я заставлю себя выступать, чтобы прозвучал хоть один голос. Пусть люди знают, что кто-то протестует, что не все смирились. Каждый человек должен заявлять свою позицию. Не можете публично, — хотя бы друзьям, хотя бы семье.
+ О СТАЛИНСКИХ РЕПРЕССИЯХ И СУДЕ НАД КПСС +
Мы претерпели от Сталина огромные, миллионные жертвы. Придёт время, когда все тени жертв сталинских репрессий встанут перед нами стеной, и мы уже не сможем пройти сквозь них. Весь так называемый социализм строился на насилии. На насилии ничего построить нельзя, ни хорошего, ни даже плохого, все развалится, как у нас и развалилось. Мы должны были судить коммунистическую партию. Не людей, а сами безумные идеи, которыми оправдывались чудовищные преступления, беспримерные в истории.
+ О ЛЮБВИ К РОДИНЕ +
Многие убеждены, что любить Родину — это гордиться ею. Нет! Я воспитывался на другой любви — любви-жалости. Наша любовь к Родине меньше всего походила на гордость Родиной, ее победами и завоеваниями. Сейчас это многим трудно понять. Мы не пели патриотических песен, — мы плакали и молились.
+ О СОБЫТИЯХ АВГУСТА 1991 +
В августе 1991 года народ России одержал великую социальную победу, которая сравнима с деяниями наших предков времен Петра Великого или Александра II Освободителя. Волей сплоченной нации было окончательно сброшено ярмо духовного и телесного рабства, которое почти на век сковало естественное развитие страны. Освобожденная Россия стремительно начала набирать скорость движения к высшим целям современного общечеловеческого бытия.
+ ОБ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ +
К интеллигенции, по моему жизненному опыту, принадлежат только люди свободные в своих убеждениях, не зависящие от принуждений экономических, партийных, государственных, не подчиняющиеся идеологическим обязательствам. Основной принцип интеллигентности - интеллектуальная свобода, свобода как нравственная категория. Не свободен интеллигентный человек только от своей совести и от своей мысли. Меня лично смущает распространенное выражение "творческая интеллигенция", - точно какая-то часть интеллигенции вообще может быть "нетворческой". Все интеллигенты в той или иной мере "творят", а с другой стороны, человек пишущий, преподающий, творящий произведения искусства, но делающий это по заказу, по заданию в духе требований партии, государства или какого-либо заказчика с "идеологическим уклоном", с моей точки зрения, никак не интеллигент, а наемник.
+ ОБ ОТНОШЕНИИ К СМЕРТНОЙ КАЗНИ +
Я не могу не быть против смертной казни, ибо я принадлежу к русской культуре. Смертная казнь развращает тех, кто ее осуществляет. Вместо одного убийцы появляется второй, тот, кто приводит приговор в исполнение. И поэтому, как бы ни росла преступность, все же смертную казнь применять не следует. Мы не можем быть за смертную казнь, если считаем себя людьми, принадлежащими русской культуре.
«Культура — это то, что в значительной мере оправдывает перед Богом существование народа и нации» [с.9].
«Культура — это святыни народа, святыни нации» [с.9].
«Смертный грех народа — продажа национальных культурных ценностей, передача их под залог (ростовщичество всегда считалось у народов европейской цивилизации самым низким делом). Культурными ценностями не может распоряжаться не только правительство, парламент, но и вообще ныне живущее поколение, ибо культурные ценности не принадлежат одному поколению, они принадлежат и поколениям будущим» [с.10].
«Одно из главных проявлений культуры — язык. Язык не просто средство коммуникации, но прежде всего творец , созидатель . Не только культура, но и весь мир берет свое начало в Слове» [с.14].
«Несчастье русских — в их легковерии» [с.29].
«Мы свободны — и именно поэтому ответственны. Хуже всего все валить на судьбу, на авось и небось, надеяться на „кривую“. Не вывезет нас кривая!» [с.30].
«Уклад и традиции важнее законов и указов. „Незаметное государство“ — примета культуры народа» [с.84].
«Нравственность — это то, что превращает „население“ в упорядоченное общество, смиряет национальную вражду, заставляет „большие“ нации учитывать и уважать интересы „малых“ (а вернее малочисленных). Нравственность в стране — самое могучее объединяющее начало. Необходима наука о нравственности современного человека!» [с.94].
«Нация, которая не ценит интеллигентности, обречена на гибель» [с.103].
«Многие думают, что раз приобретенная интеллигентность затем остается на всю жизнь. Заблуждение! Огонек интеллигентности надо поддерживать. Читать, и читать с выбором: чтение — главный, хотя и не единственный воспитатель интеллигентности и главное ее «топливо». «Не угашайте духа!» [с.118].
«Прежде всего надо спасать культуру провинции... Большинство талантов и гениев в нашей стране родилось и получило первоначальное образование не в Петербурге и не в Москве. Эти города только собирали все лучшее,...но рождала гениев именно провинция.
Следует помнить одну забытую истину: в столицах живет по преимуществу „население“, народ же живет в стране, в стране многих сотен городов и сел» [с.127].
«Краеведение не только наука, но и деятельность!» [с.173].
«История народов — это не история территорий, а история культуры» [с.197].
«Культура беззащитна. Ее надо защищать всему роду людскому» [с.209].
«Есть музыка времени и есть шум времени. Шум часто заглушает музыку. Ибо шум может быть безмерно велик, а музыка звучит в заданных ей композитором нормах. Зло знает это и поэтому всегда очень шумливо» [с.291].
«Быть добрым одному человеку ничего не стоит, но стать добрым человечеству невероятно трудно. Исправить человечество нельзя, исправить себя — просто. ... Вот почему нужно начинать с себя» [с.292].
«Отсутствие морали вносит хаос в социальную жизнь. Без морали в обществе уже не действуют экономические законы и невозможны никакие дипломатические соглашения» [с.299].
«Человек не обладает истиной, но неутомимо ее ищет.
Истина отнюдь не упрощает мир, а усложняет его, заинтересовывает в дальнейших поисках истины. Истина не завершает, она открывает пути» [с.325].
«Там, где нет аргументов, там есть мнения» [с.328].
«Силовые методы возникают из некомпетентности» [с.332].
«Жить в нравственном отношении надо так, как если бы ты должен был умереть сегодня, а работать так, как если бы ты был бессмертен» [с.371].
«Эпоха воздействует на человека, даже если он ее не принимает. Нельзя „выскочить“ из своего времени» [с.413].
«Обижаться следует только тогда, когда вас хотят обидеть, если же говорят что-то невежливое по невоспитанности, по неловкости, просто ошибаются, — обижаться нельзя» [с.418].
«Если мы сохраним нашу культуру и все то, что способствует ее развитию, — библиотеки, музеи, архивы, школы, университеты, периодику (особенно типичные для России „толстые“ журналы) — если сохраним неиспорченным наш богатейший язык, литературу, музыкальное образование, научные институты, то мы безусловно будем занимать ведущее место на Севере Европы и Азии» [с.31].
Заслуга Д. С. Лихачева не только в том, что он привлекал внимание к жизненно важным проблемам культурной среды обитания человека, видел пути их решения, но и в том, что умел говорить о сложных явлениях нашей жизни не на академическом, а на простом и доступном, безукоризненно грамотном, русском языке.
В данной подборке приведены выдержки только из одной книги Д. С. Лихачева «Русская культура» (М., 2000). Это труд всей его жизни, который является завещанием выдающегося ученого всему русскому народу.
По отдельным цитатам невозможно составить общего представления о книге, но если вам близки и понятны отдельные мысли ее автора, вы непременно придете в библиотеку, чтобы прочесть книгу полностью и этот «выбор» будет правильным.
Евсеев Алексей
Читателям хорошо знакомо творчество одного из крупнейших ученых-филологов России Д.С.Лихачева. Он был символом духовности, воплощением истинно русской гуманитарной культуры. Жизнь и творчество Дмитрия Сергеевича Лихачева – целая эпоха в истории нашей науки и культуры, многие десятилетия он был ее лидером и патриархом.
Д.С.Лихачев и русская культура
сочинение
«В культурной жизни нельзя уйти от памяти, как нельзя уйти от самого себя. Важно только то, что культура держит в памяти, было достойно ее».
Д.С.Лихачев
28 ноября 2006 года Дмитрию Сергеевичу Лихачеву исполнилось 100 лет. Многие его ровесники давно уже стали частью истории, но о нем до сих пор невозможно думать в прошедшем времени. Несколько лет прошло с его смерти, но стоит только увидеть на телеэкране его умное, тонкое лицо, услышать его спокойную, интеллигентную речь, как смерть перестает казаться всемогущей реальностью... Несколько десятилетий Дмитрий Сергеевич был для интеллигенции не просто одним из крупнейших ученых-филологов, но и символом духовности, воплощением истинно русской гуманитарной культуры. И нам было бы обидно, если бы мы, которым не посчастливилось жить, чувствуя себя современниками Лихачева, так и не узнали о нем ничего.
М. Виноградов писал: «Светлое имя академика Д.С. Лихачёва стало одним из символов XХ века. Вся долгая подвижническая жизнь этого удивительного человека была освящена деятельным служением высоким идеалам гуманизма, духовности, подлинного патриотизма и гражданственности».
Д.С. Лихачёв стоял у истоков исторических событий, связанных с рождением новой России, начавшихся после распада СССР. До последних дней своей большой жизни он, великий русский учёный, вёл активную общественную работу по формированию гражданского самосознания россиян.
Простые россияне писали Лихачёву о гибнущих церквях, о разрушении архитектурных памятников, об угрозах экологического характера, о бедственном положении провинциальных музеев и библиотек, писали с уверенностью: Лихачёв не отвернётся, поможет, добьётся, защитит.
Патриотизму Д.С. Лихачёва, истинного русского интеллигента, были чужды любые проявления национализма и самоизоляции. Изучая и проповедуя всё русское - язык, литературу, искусство, раскрывая их красоту и самобытность, он всегда рассматривал их в контексте и взаимосвязи с мировой культурой.
Незадолго до рождения Дмитрия Сергеевича Лихачева, Антон Павлович Чехов отправил своему брату-художнику длинное письмо о воспитанности, ее признаках и условиях. Закончил письмо словами: «Тут нужны беспрерывный дневной и ночной труд, вечное чтение, штудировка, воля... Тут дорог каждый час...» Дмитрий Сергеевич провел так всю жизнь - и когда был «ученым корректором», и когда стал прославленным академиком. Какая-то особая, изысканная и вместе с тем очень простая интеллигентность, воспитанность, сквозившая в каждой черте, каждом слове, улыбке, жесте, прежде всего, поражали и пленяли в нем. Жизнь отдавалась служению высокой науке и культуре, изучению ее, защите — словом и делом. И это служение Родине не прошло незамеченным. Такого всемирного признания заслуг одного человека, пожалуй, никто не припомнит.
Д.С. Лихачев родился в Петербурге 15 (28) ноября 1906 года. Учился в лучшей классической гимназии Петербурга - гимназии К.И. Мая, в 1928 году окончил Ленинградский университет одновременно по романо-германскому и славяно-русскому отделениям и написал две дипломные работы: «Шекспир в России в XVIII веке» и «Повести о патриархе Никоне». Там он прошел солидную школу у профессоров В.Е. Евгеньева-Максимова, приобщившего его к работе с рукописями, Д.И. Абрамовича, В.М. Жирмунского, В.Ф. Шишмарева, слушал лекции Б.М. Эйхенбаума, В.Л. Комаровича. Занимаясь в пушкинском семинаре профессора Л.В. Щербы, освоил методику «медленного чтения», из которой впоследствии выросли его идеи «конкретного литературоведения». Из философов, оказавших на него в то время влияние, Дмитрий Сергеевич выделял «идеалиста» С.А. Аскольдова.
В 1928 году за участие в научном студенческом кружке Лихачев был арестован. Первые научные опыты Дмитрия Сергеевича появились в печати особого рода, в журнале, издававшемся в Соловецком лагере особого назначения, куда 22-летний Лихачев был определен как «контрреволюционер» на пятилетний срок. В легендарном СЛОНе и продолжилось, как отмечал сам Дмитрий Сергеевич, его «образование», там русский интеллигент прошел суровую до жестокости школу жизни советского образца. Изучая мир особой жизни, порожденной той экстремальной ситуацией, в которой оказались люди, Д.С. собрал в упомянутой статье интересные наблюдения о воровском арго. Прирожденные качества русского интеллигента и лагерный опыт позволили Дмитрию Сергеевичу противостоять обстоятельствам: «Человеческого достоинства стремился не ронять и перед начальством (лагерным, институтским и пр.) на брюхе не ползал».
В 1931-1932 гг. находился на строительстве Беломоро-Балтийского канала и был освобожден как «ударник Белбалтлага с правом проживания по всей территории СССР».
В 1934-1938 гг. Лихачев работал в Ленинградском отделении издательства АН СССР. Был приглашен на работу в отдел древнерусской литературы Пушкинского Дома, где прошел путь от младшего научного сотрудника до действительного члена Академии наук. В 1941 Лихачев защитил кандидатскую диссертацию «Новгородские летописные своды XII века».
В осажденном фашистами Ленинграде Лихачев в соавторстве с археологом М.А. Тиановой написал брошюру «Оборона древнерусских городов». В 1947 году Лихачев защитил докторскую диссертацию «Очерки по истории литературных форм летописания XI-XVI вв.».
Будучи еще литературным редактором, он принял участие в подготовке к печати посмертного издания труда академика А.А. Шахматова «Обозрение русских летописных сводов». Эта работа сыграла важную роль в формировании научных интересов Д.С. Лихачева, введя его в круг изучения летописания как одной из главнейших и труднейших комплексных проблем исследования древнерусской истории, литературы, культуры. И через десять лет Дмитрий Сергеевич подготовил докторскую диссертацию по истории русского летописания, сокращенный вариант которой издан в виде книги «Русские летописи и их культурно-историческое значение».
Будучи последователем разработанных А.А. Шахматовым методов, он нашел свой путь в изучении летописания и впервые после академика М.И. Сухомлинова оценил летописи в целом как литературное и культурное явление. Более того - Д.С. Лихачев впервые рассмотрел всю историю русского летописания как историю литературного жанра, при этом постоянно изменявшегося в зависимости от историко-культурной ситуации.
Из занятий летописанием выросли книги: ППовесть временных лет» - издание древнерусского текста с переводом и комментарием монографии «Национальное самосознание Древней Руси», «Новгород Великий».
Уже в ранних работах Д.С. Лихачева раскрылось его научное дарование, уже тогда он поразил специалистов своей необычной трактовкой древнерусской литературы, и поэтому крупнейшие ученые отзывались о его работах как о чрезвычайно свежих по мысли. Нетрадиционность и новизна исследовательских подходов ученого к древнерусской литературе состояли в том, что он рассматривал древнерусскую литературу, прежде всего, как явление художественное, эстетическое, как органическую часть культуры в целом. Д.С. Лихачев настойчиво искал пути для новых обобщений в области литературной медиевистики, привлекая к изучению литературных памятников данные истории и археологии, архитектуры и живописи, фольклора и этнографии. Появилась серия его монографий: «Культура Руси эпохи образования русского национального государства», «Культура русского народа X-XVII вв.», «Культура Руси времени Андрея Рублева и Епифания Премудрого».
Едва ли можно найти в мире другого такого русиста-медиевиста, который за свою жизнь выдвинул и разработал бы больше новых идей, чем Д.С. Лихачев. Поражаешься их неисчерпаемости и богатству его творческого мира. Ученый всегда изучал ключевые проблемы развития древнерусской литературы: ее возникновение, жанровая структура, место среди других славянских литератур, связь с литературой Византии.
Творчеству Д.С. Лихачева всегда была свойственна целостность, оно никогда не выглядело как некая сумма разнохарактерных новаций. Представление об исторической изменяемости всех явлений литературы, пронизывающее труды ученого, напрямую соединяет их с идеями исторической поэтики. Он легко перемещался по всему пространству семивековой истории древнерусской культуры, свободно оперируя материалом литературы в многообразии ее жанров и стилей.
Три капитальных труда Д.С. Лихачева: «Человек в литературе Древней Руси» (1958; 2-изд. 1970), «Текстология. На материале русской литературы X-XVII вв.» (1962; 2-е изд. 1983), «Поэтика древнерусской литературы» (1967; 2-е изд. 1971; и др. изд.), - вышедшие в пределах одного десятилетия, тесно между собой связаны, являя собой своего рода триптих.
Именно Д.С. Лихачев дал мощный толчок изучению «Слова о полку Игореве». В 1950 году он писал: «Мне кажется, надо работать над «Словом о полку Игореве». Ведь о нем есть только популярные статьи и нет монографии. Я сам собираюсь работать над ним, но «Слово» заслуживает не одной монографии. Эта тема останется всегда нужной. У нас никто не пишет диссертации о «Слове». Почему? Ведь там всё не изучено!». Тогда же Д.С. Лихачев наметил темы и проблемы, которые были реализованы им в ближайшие десятилетия. Его перу принадлежит серия принципиально важных монографических исследований, многочисленных статей и научно-популярных изданий, посвященных «Слову о полку Игореве», в которых ученый раскрыл ранее неизвестные особенности великого памятника, наиболее полно и глубоко рассмотрел вопрос о связи «Слова» с культурой его времени. Острое и тонкое чувство слова и стиля сделали Дмитрия Сергеевича одним из лучших переводчиков «Слова». Он осуществил несколько научных переводов произведения (объяснительный, прозаический, ритмический), обладающих поэтическими достоинствами, как если бы их выполнил поэт.
Лихачев получил мировую известность как литературовед, историк культуры, текстолог, популяризатор науки, публицист. Его фундаментальное исследование «Слово о полку Игореве», многочисленные статьи и комментарии составили целый раздел отечественной филологии, переведены на десятки иностранных языков.
Дмитрий Сергеевич Лихачев умер 30 сентября 1999 года в Санкт-Петербурге, похоронен в Комарово (под Петербургом).
Культурология, разрабатываемая Лихачевым в историческом и теоретических аспектах, основана на видении им русской литературы и культуры в тысячелетней истории, в которой он жил вместе с богатым наследием русского прошлого. Судьбу России он воспринимает с момента принятия ею христианства как часть истории Европы. Интегрированность русской культуры в европейскую обусловлена самим историческим выбором. Понятие Евразия - искусственный миф Нового времени. Для России значим культурный контекст, названный ученым Скандо-Византией. Из Византии, с юга Русь получила христианство и духовную культуру, с севера, из Скандинавии - государственность. Этот выбор определил обращение Древней Руси к Европе.
В предисловии к своей последней книге «Раздумья о России» Д.С. Лихачёв писал: «Я не проповедую национализм, хотя и пишу с болью о родной для меня и любимой России. Я просто за нормальный взгляд на Россию в масштабах её истории».
Почётный гражданин Санкт-Петербурга Д.С. Лихачёв в самых различных обстоятельствах своей жизни и деятельности являлся образцом подлинной гражданственности. Он высоко ценил не только собственную свободу, включая свободу мысли, слова, творчества, но и свободу других людей, свободу общества.
Всегда безупречно корректный, выдержанный, внешне спокойный - воплощение образа петербургского интеллигента - Дмитрий Сергеевич становился твёрдым и непреклонным, отстаивая правое дело.
Так было, когда в руководстве страны возникла бредовая идея о повороте северных рек. Здравомыслящим людям с помощью Лихачёва удалось остановить эту гибельную работу, грозившую затопить веками обжитые земли, уничтожить бесценные творения народной архитектуры, создать экологическую катастрофу на огромных пространствах нашей страны.
Активно защищал Дмитрий Сергеевич от бездумной реконструкции и культурно-исторический ансамбль родного Ленинграда. Когда был разработан проект реконструкции Невского проспекта, предусматривающий перестройку ряда зданий и создание по всей длине проспекта наклонных витрин, Лихачёву и его единомышленникам с трудом удалось убедить городские власти отказаться от этой идеи.
Наследие Дмитрия Сергеевича Лихачёва огромно. За свою богатую творческую жизнь он написал более полутора тысяч работ. Д.С.Лихачёв искренне переживал за культуру России, состояние храмов, церквей, парков и садов…
Д.С.Лихачев как-то заметил: «Культура как растение: у нее не только ветви, но и корни. Чрезвычайно важно, чтобы рост начинался именно с корней».
А корни, как известно, - это малая Родина, её история, культура, быт, уклад, традиции. У каждого человека, безусловно, есть своя малая Родина, свой заветный и милый сердцу уголок, где человек родился, живёт и трудится. Но так ли много мы, подрастающее поколение, знаем о прошлом своего края, о родословной своих семей? Наверно, не каждый может этим похвастаться. А ведь, чтобы познать самих себя, уважать самих себя, надо знать свои истоки, знать прошлое родного края, гордиться своей причастностью к его истории.
«Любовь к родному краю, к родной культуре, к родному селу или городу, к родной речи начинается с малого - с любви к своей семье, к своему жилищу, к своей школе. Постепенно расширяясь, эта любовь к родному переходит в любовь к своей стране - к ее истории, ее прошлому и настоящему, а затем ко всему человечеству, к человеческой культуре», - писал Лихачев.
Простая истина: любовь к родному краю, знание его истории - основа духовной культуры и каждого из нас, и всего общества в целом. Дмитрий Сергеевич говорил, что за всю свою жизнь он хорошо знал только три города: Петербург, Петроград и Ленинград.
Д. С. Лихачев выдвинул особое понятие - «экология культуры», поставил задачу бережного сохранения человеком среды, созданной «культурой его предков и им самим». Этой заботе об экологии культуры в значительной мере посвящен цикл его статей, вошедших в книгу «Заметки о русском». К этой же проблематике Дмитрий Сергеевич неоднократно обращался в своих выступлениях по радио и телевидению; ряд его статей в газетах и журналах остро и нелицеприятно поднимал вопросы охраны памятников старины, их реставрации, уважительного отношения к истории отечественной культуры.
О необходимости знать и любить историю своей страны, ее культуру говорится во многих статьях Дмитрия Сергеевича, обращенных к молодежи. Этой теме посвящены в значительной своей части его книги «Земля родная» и «Письма о добром и прекрасном», специально адресованные молодому поколению. Огромен вклад Дмитрия Сергеевича в различные области научного знания - литературоведение, историю искусства, историю культуры, методологию науки. Но многое сделал Дмитрий Сергеевич для развития науки не только своими книгами и статьями. Значительна его преподавательская и научно-организационная деятельность. В 1946 - 1953 гг. Дмитрий Сергеевич преподавал на историческом факультете Ленинградского государственного университета, где вел спецкурсы - «История русского летописания», «Палеография», «История культуры древней Руси» и спецсеминар по источниковедению.
Он жил в жестокий век, когда попирались нравственные основы существования человека, однако стал «собирателем» и хранителем культурных традиций своего народа. Выдающийся русский ученый Дмитрий Сергеевич Лихачёв не только трудами своими, но и всей жизнью утверждал принципы культуры и нравственности.
Целенаправленно и последовательно великий гуманист приобщал современников к живительной и неистощимой сокровищнице отечественной культуры — от киевских и новгородских летописей, Андрея Рублёва и Епифания Премудрого до Александра Пушкина, Фёдора Достоевского, философов и писателей двадцатого века. Он всегда вставал на защиту ценнейших исторических памятников. Его деятельность была яркой, а слова убедительными, не только благодаря таланту литературоведа и публициста, но и вследствие его высокой позиции гражданина и человека.
Будучи поборником культурного единства человечества, он выдвинул идею создания своеобразного Интернационала интеллигенции, сформулировав «девять заповедей гуманизма», во многом перекликающихся с десятью христианскими заповедями.
В них он призывает культурную элиту:
Как культуролог Д.С. Лихачев выступает последовательным противником всякого рода культурной исключительности и культурного изоляционизма, продолжая линию примирения традиций славянофильства и западничества, восходящую к Ф.М. Достоевскому и Н.А. Бердяеву, поборником культурного единства человечества при безусловном сохранении всех национальных своеобразий. Оригинальным вкладом ученого в общую культурологию стала предложенная им под влиянием В.И. Вернадского идея «гомосферы» (т.е. человеческой сферы) Земли, а также разработка основ новой научной дисциплины — экологии культуры.
Книга «Русская культура», вышедшая в свет уже после смерти Лихачева, снабжена более чем 150-ю иллюстрациями. Большинство иллюстраций отражают православную культуру России — это русские иконы, соборы, храмы, монастыри. По словам издателей, помещенные в этой книге работы Д.С. Лихачева раскрывают «природу национальной самобытности России, проявляющейся в канонах исконно русской эстетики, в православной религиозной практике».
Эта книга призвана помочь «каждому читателю обрести сознание причастности к великой русской культуре и ответственности за нее». «Книга Д.С. Лихачева «Русская культура», — по мнению ее издателей, — является итогом подвижнического пути ученого, отдавшего жизнь исследованию России». Это прощальный дар академика Лихачева всему народу России.
Открывается книга статьей «Культура и совесть». Эта работа занимает всего одну страницу и набрана курсивом. Учитывая это, ее можно считать пространным эпиграфом ко всей книге «Русская культура». Вот три отрывка из этой статьи.
«Если человек считает, что он свободен, означает ли это, что он может делать все, что ему угодно, Нет, конечно. И не потому, что кто-то извне воздвигает ему запреты, а потому, что поступки человека часто диктуются эгоистическими побуждениями. Последние же не совместимы со свободным принятием решения».
«Страж свободы человека — его совесть. Совесть освобождает человека от корыстных побуждений. Корысть и эгоизм внешне по отношению к человеку. Совесть и бескорыстие внутри человеческого духа. Поэтому поступок, совершенный по совести, — свободный поступок». «Среда действия совести не только бытовая, узкочеловеческая, но и среда научных исследований, художественного творчества, область веры, взаимоотношения человека с природой и культурным наследием. Культура и совесть необходимы друг другу. Культура расширяет и обогащает «пространство совести».
Следующая статья рассматриваемой книги называется «Культура как целостная среда». Начинается она словами: «Культура — это то, что в значительной мере оправдывает пред Богом существование народа и нации».
«Культура — это огромное целостное явление, которое делает людей, населяющих определенное пространство, из просто населения — народом, нацией. В понятие культуры должны входить и всегда входили религия, наука, образование, нравственные и моральные нормы поведения людей и государства».
«Культура — это святыни народа, святыни нации».
Следующая статья называется «Два русла русской культуры». Здесь ученый пишет о «двух направлениях русской культуры на всем протяжении ее существования — напряженные и постоянные размышления над судьбой России, над ее предназначением, постоянное противостояние духовных решений этого вопроса государственным».
«Предвещателем духовной судьбы России и русского народа, от которого в значительной мере пошли все другие идеи духовной предназначенности России, явился в первой половине XI века киевский митрополит Иларион. В своей речи «Слово о Законе Благодати» он попытался указать на роль России в мировой истории». «Нет сомнения, что духовное направление в развитии русской культуры получило значительные преимущества перед государственным».
Следующая статья называется «Три основы европейской культуры и русский исторический опыт». Здесь ученый продолжает свои историософские наблюдения над русской и европейской историей. Рассматривая положительные стороны культурного развития народов Европы и России, он в то же время замечает и отрицательные тенденции: «Зло, по моему убеждению, — это, прежде всего, отрицание добра, его отражение со знаком минус. Зло выполняет свою негативную миссию, атакуя наиболее характерные черты культуры, связанные с ее миссией, с ее идеей».
«Характерна одна деталь. Русский народ всегда отличался своим трудолюбием, и точнее, «земледельческим трудолюбием», хорошо организованным земледельческим бытом крестьянства. Земледельческий труд был свят.
И вот именно крестьянство и религиозность русского народа были усиленно уничтожаемы. Россия из «житницы Европы», как ее постоянно называли, стала «потребительницей чужого хлеба». Зло приобрело материализованные формы».
Следующая работа, помещенная в книге «Русская культура» — «Роль крещения Руси в истории культуры Отечества».
«Я думаю, — пишет Д.С. Лихачев, — что с крещения Руси вообще можно начинать историю русской культуры. Так же как и украинской и белорусской. Потому, что характерные черты русской, белорусской и украинской культуры — восточнославянской культуры Древней Руси — восходят к тому времени, когда христианство сменило собой язычество».
«Сергий Радонежский был проводником определенных целей и традиций: с Церковью связывалось единство Руси. Андрей Рублев пишет Троицу «в похвалу преподобному отцу Сергию» и — как сказано у Епифания — «дабы воззрением на Святую Троицу уничтожался страх розни мира сего».
Научное наследие Дмитрия Сергеевича Лихачева обширно и весьма многообразно. Непреходящая значимость Д.С. Лихачева для русской культуры связана с его личностью, соединившей высокую образованность, остроту, яркость и глубину исследовательского мышления с мощным общественным темпераментом, направленным на духовное преображение России. Как осветить существеннейшие черты этого выдающегося ученого, создателя огромного мира идей, крупного организатора науки и неутомимого деятеля во благо Отечества, чьи заслуги на этом поприще отмечены многими наградами. Он вложил в каждую статью всю свою «душу». Лихачёв надеялся, что это всё оценится по достоинству, так оно и произошло. Можно сказать, что он выполнил всё, что задумал. Его вклад в Русскую культуру не оценим.
Когда произносишь имя Д. С. Лихачева, то невольно хочется употребить слова высокого, торжественного «штиля» подвижник, патриот, праведник. И рядом с ними такие понятия, как «благородство», «мужество», «достоинство», «честь». Это великое счастье для народа - знать, что еще совсем недавно рядом с нами жил человек, которому в самые трудные времена не нужно пересматривать жизненные принципы, потому что принцип-то у него одни: Россия - великая страна с необычайно богатым культурным наследием и жить в такой стране - это значит бескорыстно отдавать ей свой ум, знания, талант.
Блестящие достижения в науке, широкая международная известность, признание научных заслуг академиями и университетами многих стран мира - все это может создать представление о легкой и безоблачной судьбе ученого, о том, что жизненный и научный путь, пройденный им с момента поступления в Отдел древнерусской литературы в 1938 году от младшего научного сотрудника до академика, был исключительно благополучным, беспрепятственным восхождением к вершинам научного Олимпа.
Жизнь и творчество Дмитрия Сергеевича Лихачева - целая эпоха в истории нашей науки, многие десятилетия он был ее лидером и патриархом. Ученый, известный филологам всего мира, труды которого имеются во всех научных библиотеках, Д.С. Лихачев являлся иностранным членом многих академий: Академий наук Австрии, Болгарии, Британской Королевской академии, Венгрии, Гёттингена (Германия), Итальянской, Сербской Академии наук и искусств, США, Матицы Сербской; почетным доктором университетов Софии, Оксфорда и Эдинбурга, Будапешта, Сиены, Торуни, Бордо, Карлова университета в Праге, Цюриха и др.
Литература
1. Лихачев Д.С. Прошлое - будущему: статьи и очерки. [Текст]/Д.С.Лихачев. - Л.: Наука, 1985.
2. Лихачев Д.С. Развитие русской литературы X-XVII веков: Эпохи и стили. [Текст]/Д.С.Лихачев.- Л., Наука. 1973.
3. Лихачев Д С. Изображение людей в летописи XII-XIII веков // Труды Отдела древнерусской литературы. [Текст]/Д.С.Лихачев. - М.; Л., 1954. Т. 10.
4. Лихачев Д.С. Человек в литературе Древней Руси. [Текст]/Д.С.Лихачев. - М.: Наука, 1970.
5. Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. [Текст]/Д.С.Лихачев. - Л., 1967.
6. Лихачёв Д.С. «Слово о полку Игореве» и культура его времени. [Текст]/Д.С.Лихачев. - Л.,1985.
7.Лихачёв Д.С. «Раздумья о России», [Текст]/Д.С.Лихачев. - Логос, М.: 2006.
8. Лихачёв Д.С. «Воспоминания». [Текст]/Д.С.Лихачев. - Вагриус, 2007.
9. Лихачёв Д.С. «Русская культура». [Текст]/Д.С.Лихачев. - М.: Искусство, 2000
(Издательство «Искусство», М., 2000, 440 с.)
Краткий обзор содержания и цитаты из книги
100-летие со дня рождения академика Дмитрия Сергеевича Лихачева (1906–1999) - выдающегося ученого современности, филолога, историка, философа культуры, патриота - является лучшим поводом к тому, чтобы перечитать когда-то прежде прочитанные его труды, а также ознакомиться с теми его работами, которые раньше не довелось прочесть или которые при его жизни не издавались.
Научное и литературное наследие Д.С. Лихачева велико. Большинство его трудов было опубликовано при его жизни. Но есть книги и сборники его статей, которые вышли в свет после его кончины († 30 сентября 1999 г.), и в этих изданиях есть новые статьи ученого и работы, прежде печатавшиеся в сокращении.
Одной из таких книг является сборник «Русская культура» , в который вошло 26 статей академика Д.С. Лихачева и интервью с ним от 12 февраля 1999 года о творчестве А.С. Пушкина. Книга «Русская культура» снабжена примечаниями к отдельным работам, именным указателем и более чем 150-ю иллюстрациями. Большинство иллюстраций отражают православную культуру России - это русские иконы, соборы, храмы, монастыри. По словам издателей, помещенные в этой книге работы Д.С. Лихачева раскрывают «природу национальной самобытности России, проявляющейся в канонах исконно русской эстетики, в православной религиозной практике».
Эта книга призвана помочь «каждому читателю обрести сознание причастности к великой русской культуре и ответственности за нее». «Книга Д.С. Лихачева „Русская культура“, - по мнению ее издателей, - является итогом подвижнического пути ученого, отдавшего жизнь исследованию России». «Это прощальный дар академика Лихачева всему народу России».
К сожалению, книга «Русская культура» вышла очень небольшим для России тиражом - всего 5 тыс. экземпляров. Поэтому в абсолютном большинстве школьных, районных, городских библиотек страны ее нет. Учитывая возрастающий интерес российской школы к духовному, научному и педагогическому наследию академика Д.С. Лихачева, предлагаем краткий обзор некоторых его работ, содержащихся в книге «Русская культура».
Открывается книга статьей «Культура и совесть» . Эта работа занимает всего одну страницу и набрана курсивом. Учитывая это, ее можно считать пространным эпиграфом ко всей книге «Русская культура». Вот три отрывка из этой статьи.
«Если человек считает, что он свободен, означает ли это, что он может делать все, что ему угодно, Нет, конечно. И не потому, что кто-то извне воздвигает ему запреты, а потому, что поступки человека часто диктуются эгоистическими побуждениями. Последние же не совместимы со свободным принятием решения».
«Страж свободы человека - его совесть. Совесть освобождает человека от корыстных побуждений. Корысть и эгоизм внешни по отношению к человеку. Совесть и бескорыстие внутри человеческого духа. Поэтому поступок, совершенный по совести, - свободный поступок».
«Среда действия совести не только бытовая, узкочеловеческая, но и среда научных исследований, художественного творчества, область веры, взаимоотношения человека с природой и культурным наследием. Культура и совесть необходимы друг другу. Культура расширяет и обогащает „пространство совести“».
Следующая статья рассматриваемой книги называется «Культура как целостная среда». Начинается она словами: «Культура - это то, что в значительной мере оправдывает пред Богом существование народа и нации».
«Культура - это огромное целостное явление, которое делает людей, населяющих определенное пространство, из просто населения - народом, нацией. В понятие культуры должны входить и всегда входили религия, наука, образование, нравственные и моральные нормы поведения людей и государства».
«Культура - это святыни народа, святыни нации».
Следующая статья называется «Два русла русской культуры». Здесь ученый пишет о «двух направлениях русской культуры на всем протяжении ее существования - напряженные и постоянные размышления над судьбой России, над ее предназначением, постоянное противостояние духовных решений этого вопроса государственным».
«Предвещателем духовной судьбы России и русского народа, от которого в значительной мере пошли все другие идеи духовной предназначенности России, явился в первой половине XI в. киевский митрополит Иларион. В своей речи „Слово о Законе Благодати“ он попытался указать на роль России в мировой истории». «Нет сомнения, что духовное направление в развитии русской культуры получило значительные преимущества перед государственным».
Следующая статья называется «Три основы европейской культуры и русский исторический опыт». Здесь ученый продолжает свои историософские наблюдения над русской и европейской историей. Рассматривая положительные стороны культурного развития народов Европы и России, он в то же время замечает и отрицательные тенденции: «Зло, по моему убеждению, - это прежде всего отрицание добра, его отражение со знаком минус. Зло выполняет свою негативную миссию, атакуя наиболее характерные черты культуры, связанные с ее миссией, с ее идеей».
«Характерна одна деталь. Русский народ всегда отличался своим трудолюбием, и точнее, „земледельческим трудолюбием“, хорошо организованным земледельческим бытом крестьянства. Земледельческий труд был свят.
И вот именно крестьянство и религиозность русского народа были усиленно уничтожаемы. Россия из „житницы Европы“, как ее постоянно называли, стала „потребительницей чужого хлеба“. Зло приобрело материализованные формы».
Следующая работа, помещенная в книге «Русская культура» - «Роль крещения Руси в истории культуры Отечества».
«Я думаю, - пишет Д.С. Лихачев, - что с крещения Руси вообще можно начинать историю русской культуры. Так же как и украинской и белорусской. Потому, что характерные черты русской, белорусской и украинской культуры - восточнославянской культуры Древней Руси - восходят к тому времени, когда христианство сменило собой язычество».
«Сергий Радонежский был проводником определенных целей и традиций: с Церковью связывалось единство Руси. Андрей Рублев пишет Троицу „в похвалу преподобному отцу Сергию“ и - как сказано у Епифания - „дабы воззрением на Святую Троицу уничтожался страх розни мира сего“».
«Прожив большую жизнь от самого начала века до его приближающегося конца, я имею не книжные, а самые непосредственные впечатления от русской истории: впечатления „на собственной коже“. Для меня, например, памятны Николай II, Александра Федоровна, наследник-цецаревич, великие княжны, стары дореволюционный Петербург - его мастеровые, балерины. Революция и пулеметные очереди у стен Петропавловской крепости со стороны Артиллерийского музея, а затем выстрелы из наганов на кладбище Соловков, видения прячущихся в мороз в Ленинграде 32-го года по парадным крестьянок с детьми, проработки плачущих от стыда и бессилия ученых в стенах университета и Пушкинского дома, ужасы блокады - все это в моей зрительной и слуховой памяти».
«Мои занятия историей, русской культурой сливались в единую, сильно окрашенную чувствами картину русского тысячелетия - мученичества и героизма, исканий и падений…».
Следующая статья - «Мысли о России» - начинается такими словами: «Россия будет жива до тех пор, пока смысл ее существования в настоящем, прошлом или будущем будет оставаться загадкой и люди будут ломать себе голову: зачем Бог создал Россию?
Более шестидесяти лет я занимаюсь историей русской культуры. Это дает мне право хотя бы несколько страниц посвятить тем ее чертам, которые считаю самыми характерными».
«Сейчас, именно сейчас закладываются основы будущего
России. Какой она будет? О чем необходимо заботиться в
первую очередь? Как сохранить лучшее из старого наследия?» «Нельзя
безразлично относиться к своему будущему».
Далее идет статья «Экология культуры». Этот термин вошел в
широкое употребление после публикации Д.С. Лихачева на эту
тему в журнале «Москва» (1979, № 7).
«Экология представляет собой взгляд на мир как на дом. Природа - дом, в котором живет человек. Но культура тоже дом для человека, причем дом, создаваемый самим человеком. Сюда входят самые разнообразные явления - материально воплощенные в виде идей и различного рода духовных ценностей».
«Экология - проблема нравственная».
«Человек остается один в лесу, в поле. Он может натворить бед, и единственное, что сдерживает его (если сдерживает!) - его нравственное сознание, чувство ответственности, его совесть».
«Русская интеллигенция» - так называется следующая статья книги «Русская культура», это и одна из важных тем для академика Д.С. Лихачева.
«Итак - что такое интеллигенция? Как я ее вижу и понимаю? Понятие это чисто русское, и содержание его преимущественно ассоциативно-эмоциональное».
«Я пережил много исторических событий, насмотрелся чересчур много удивительного и поэтому могу говорить о русской интеллигенции, не давая ей точного определения, а лишь размышляя о тех ее лучших представителях, которые, с моей точки зрения, могут быть отнесены к разряду интеллигентов».
Основной принцип интеллигентности ученый видел в интеллектуальной свободе - «свободе как нравственной категории». Поскольку сам был именно таким интеллигентом. Заканчивается эта работа размышлением над агрессивной «бездуховностью» нашего времени.
Прекрасный образец исследования по философии русской культуры представляет статья «Провинция и великие „малые“ города».
«Следует помнить одну забытую истину: в столицах живет по преимуществу „население“, народ же живет в стране, в стране многих городов и сел. Самое важное, что нужно сделать, возрождая культуру, это вернуть культурную жизнь в наши небольшие города».
«Вообще: как важно вернуться к „структуре небольшого“. Из-за увлечения „самыми большими“, „самыми мощными“, „самыми производительными“ и т.д. - мы стали крайне неповоротливы. Мы думали, что создаем самое выгодное и самое передовое, а на самом деле пытались в современном мире создавать технические и неуклюжие монстры, динозавры - такие же неуклюжие, такие же неживучие и такие же быстро и безнадежно устаревающие конструкции, которые теперь уже и модернизировать нельзя.
Между тем малые города, малые селения, малые театры, небольшие образовательные учреждения города легче откликаются на все новые веяния жизни, гораздо охотнее перестраиваются, менее консервативны, не грозят людям грандиозными катастрофами и во всех смыслах легче „подстраиваются“ к человеку и к его потребностям».
Следующая работа - «Краеведение как наука и как деятельность».
Краеведение - одна из самых любимых тем Д.С. Лихачева. Его любовь к краеведению проистекала из любви к Родине, к своему родному городу, к своей семье, к родной культуре как к святыне.
В краеведении, как в науке, по мнению ученого «нет „двух уровней“. Одного уровня - для ученых специалистов и другого - для „широкой публики“. Краеведение само популярно». «Оно учит людей не только любить свои места, но и любить знание о своих (и не только „своих“) местах».
Статья «Ценности культуры». «Ценности культуры не стареют. Искусство не знает старения. Истинно прекрасное остается прекрасным всегда. Пушкин не отменяет Державина. Достоевский не отменяет прозу Лермонтова. Рембрандт также современен для нас, как и любой гениальный художник более позднего времени (боюсь назвать какое-либо имя...)».
«Преподавание истории, литературы, искусств, пения призвано расширять у людей возможности восприятия мира культуры, делать их счастливыми на всю жизнь».
«Чтобы воспринять культурные ценности во всей их полноте, необходимо знать их происхождение, процесс их созидания и исторического изменения, заложенную в них культурную память. Чтобы воспринять художественное произведение точно и безошибочно, надо знать, кем, как и при каких обстоятельствах оно создавалось. Так же точно и литературу в целом мы по-настоящему поймем, когда будем знать, как литература создавалась, формировалась, как участвовала в жизни народа».
Самая обширная работа Д.С. Лихачева в книге «Русская культура» - это статья «Разное о литературе» .
«Литература внезапно поднялась как огромный защитный купол над всей Русской землей, охватила ее всю - от моря и до моря, от Балтийского до Черного, и от Карпат до Волги.
Я имею в виду появление таких произведений, как „Слово о Законе и Благодати“ митрополита Илариона, как „Начальная летопись“ с различным кругом произведений, в нее входящих, как „Поучения Феодосия Печерского“, „Поучение князя Владимира Мономаха“, „Жития Бориса и Глеба“, „Житие Феодосия Печерского“ и т.д.
Весь этот круг произведений знаменуется высоким
историческим, политическим и национальным самосознанием,
сознанием единства народа, особенно ценным в период, когда в
политической жизни уже начиналось дробление Руси по
княжествам, когда Русь стала раздираться междоусобными
войнами князей».
«Ни в одной стране мира с самого начала ее возникновения
литература не играла такой огромной государственной и
общественной роли, как у восточных славян».
«Мы ничего не должны растерять из нашего великого наследия.
„Книжное чтение“ и „почитание книжное“ должны сохранить для нас и для будущих поколений свое высокое назначение, свое высокое место в нашей жизни, в формировании наших жизненных позиций, в выборе этических и эстетических ценностей, в том, чтобы не дать замусорить наше сознание различного рода „чтивом“ и бессодержательной, чисто развлекательной безвкусицей».
В статье «Непрофессионально об искусстве» ученый писал: «Искусство стремится стать крестом, растворяющим, рассеивающим, раздвигающим мир. Крест - символ борьбы со смертью (в христианстве - символ воскресения)».
«Произведения искусства существуют вне времени. Но для того, чтобы ощутить их вневременность, необходимо понять их исторически. Исторический подход делает произведения искусства вечными, выводит за пределы своей эпохи, делает их понятными и действенными в наше время. Это - на грани парадокса».
«Вильям Блейк назвал Библию „The Great Code of Art“: без Библии нельзя понять большинство сюжетов искусства».
У Д.С. Лихачева не было мелочей. Поэтому в статье «Мелочи поведения» он писал прежде всего о том, что человек не должен увлекаться всяким поветрием моды.
«Апостол Павел говорит: „Не сообразуйтеся веку сему, но преобразуйтеся обновлением ума вашего, во еже искушати <испытывать> вам...“ Это говорит о том, что не следует подражать слепо тому, что „век сей“ внушает, но иметь с „веком сим“ другие гораздо более активные отношения - на основе преобразования себя „обновлением ума“, то есть на основе здравого различения, что в „веке сем“ хорошо и что плохо.
Есть музыка времени и есть шум времени. Шум часто заглушает музыку. Ибо шум может быть безмерно велик, а музыка звучит в заданных ей композитором нормах, Зло знает это и поэтому всегда очень шумливо».
«Забота - вот то, что объединяет людей, крепит память о прошлом, направлена целиком на будущее. Это не само чувство - это конкретное проявление чувства любви, дружбы, патриотизма. Человек должен быть заботлив. Незаботливый или беззаботный человек - скорее всего человек недобрый и не любящий никого».
Статья «О науке и ненауке» . «Научная работа - это рост растения: сперва она ближе к почве (к материалу, к источникам), затем она поднимается до обобщений. Так с каждой работой в отдельности и так с общим путем ученого: до широких («широколиственных») обобщений он имеет право подниматься только в зрелые и пожилые годы.
Мы не должны забывать, что за широкой листвой скрывается прочный ствол источников, работы над источниками».
«Блаженный Августин: «Я знаю, что это такое, только до той поры, пока меня не спросят - что же это такое!»
«Вера в Бога - это дар.
Марксизм - скучная философия (и примитивная).
Атеизм - скучная религия (самая примитивная)».
«Наша нетерпимость, возможно, из забвения евангельского: „Не запрещайте, ибо кто не против вас, тот за вас!“» (Евангелие от Луки, гл. 9, ст. 50).
Статья «Из прошлого и о прошлом». «Человеку тесно жить только в настоящем, Нравственная жизнь требует памяти о прошлом и сохранения памяти на будущее - расширения туда и сюда.
И детям нужно знать, что о своем детстве они будут вспоминать, а внуки будут приставать: «Расскажи, дедушка, - как ты был маленьким». Такие рассказы дети очень любят. Дети вообще хранители традиций.
«Ощущать себя наследником прошлого значит осознавать свою ответственность перед будущим».
В статье «О языке устном и письменном, старом и новом» Д.С. Лихачев пишет: «Самая большая ценность народа - это язык, - язык, на котором он пишет, говорит, думает. Думает! Это надо понять досконально, во всей многозначности и многозначительности этого факта. Ведь это значит, что вся сознательная жизнь человека проходит через родной ему язык. Эмоции, ощущения - только окрашивают то, что мы думаем, или подталкивают мысль в каком-то отношении, но мысли наши все формулируются языком.
Вернейший способ узнать человека - его умственное развитие, его моральный облик, его характер - прислушаться к тому, как он говорит».
«Какая важная задача - составлять словари языка русских писателей от древнейшей поры!»
А вот извлечения из заметок ученого «О жизни и смерти».
«Религия либо занимает основное место в жизни человека, либо
у него ее нет вовсе. Нельзя верить в Бога „попутно“, „между
прочим“, признавать Бога как постулат и вспоминать о нем
только, когда спрашивают».
«Жизнь была бы неполна, если бы в ней совсем не было печали
и горя. Жестоко так думать, но это так».
«Что для меня лично самое важное в православии? Православное (в отличие от католического) учение о триединстве Бога. Христианское понимание Богочеловечества и Страданий Христа (иначе не было бы оправдания Бога) (кстати, спасение человечества Христом было заложено в надвременной сущности человечества). В православии для меня важна сама древность обрядовой стороны церкви, традиционность, постепенно отменяемая даже в католичестве. Экуменизм несет в себе опасность безразличия к вере».
«Мы редко и слишком мало думаем о смерти. О том, что все мы конечны, что все мы здесь - на очень короткое время. Забывчивость эта помогает расцветать подлости, трусости, неосторожности... В человеческих отношениях важнее всего быть осторожным: не обидеть, не поставить другого в неловкое положение, не забыть обласкать, улыбнуться...»
В основу публикации «Русская культура в современном
мире»
положен доклад, прочитанный Д.С. Лихачевым на VII
конгрессе Международной ассоциации преподавателей русского
языка и литературы (МАПРЯЛ, 1990 год).
«Самая характерная черта русской культуры, проходящая через
всю ее тысячелетнюю историю, начиная с Руси X–XII веков,
общей праматери трех восточнославянских народов - русского,
украинского и белорусского, - ее вселенскость, универсализм».
«Говоря о тех огромных ценностях, которыми русский народ владеет, я не хочу сказать, что подобных ценностей нет у других народов, но ценности русской культуры своеобразны в том отношении, что их художественная сила лежит в тесной связи ее с нравственными ценностями».
«Значение русской культуры определялось ее нравственной позицией в национальном вопросе, в ее мировоззренческих исканиях, в ее неудовлетворенности настоящим, в жгучих муках совести и поисках счастливого будущего, пусть иногда ложных, лицемерных, оправдывающих любые средства, но все же не терпящих самоуспокоенности».
В статье «О русском и чужестранном» Д.С. Лихачев писал: «Своеобразное и индивидуальное лицо культуры создается не путем самоограничения и сохранения замкнутости, а путем постоянного и требовательного познавания всех богатств, накопленных другими культурами и культурами прошлого. В этом жизненном процессе особое значение имеет познание и осмысление собственной старины».
«В результате открытий и исследований XX века Древняя Русь предстала не как неизменное и самоограниченное семивековое единство, а как разнообразное и постоянно изменяющееся явление».
«У всякого народа есть свои достоинства и свои недостатки.
На свои надо обращать внимания больше, чем на чужие,
Казалось бы, самая простая истина.
Эту книгу я писал всю жизнь...».
Предложенный обзор статей, содержащихся в книге «Русская культура» - это приглашение ознакомиться с полным содержанием замечательных работ академика Д.С. Лихачева. Можно было выбрать и множество других прекрасных мест из его трудов. Но очевидно, что все упомянутые статьи объединяет глубочайшая и искренняя любовь к родной земле и русской культуре.
Обзор подготовлен протоиереем Борисом
Пивоваровым
Д. С. ЛИХАЧЕВ
КУЛЬТУРА КАК ЦЕЛОСТНАЯ СРЕДАС егодня много говорится о единстве различных “пространств” и “полей”. В десятках газетных и журнальных статей, в теле- и радиопередачах обсуждаются вопросы, касающиеся единства экономического, политического, информационного и иных пространств. Меня же занимает прежде всего проблема пространства культурного. Под пространством я понимаю в данном случае не просто определенную географическую территорию, а прежде всего пространство среды, имеющее не только протяженность, но и глубину.
У нас в стране до сих пор нет концепции культуры и культурного развития. Большинство людей (в том числе и “государственных мужей”) понимают под культурой весьма ограниченный круг явлений: театр, музеи, эстраду, музыку, литературу, - иногда даже не включая в понятие культуры науку, технику, образование... Вот и получается зачастую так, что явления, которые мы относим к “культуре”, рассматриваются в изоляции друг от друга: свои проблемы у театра, свои у писательских организаций, свои у филармоний и музеев и т. д.
Между тем культура - это огромное целостное явление, которое делает людей, населяющих определенное пространство, из просто населения - народом, нацией. В понятие культуры должны входить и всегда входили религия, наука, образование, нравственные и моральные нормы поведения людей и государства.
Культура - это то, что в значительной мере оправдывает перед Богом существование народа и нации.
Если у людей, населяющих какую-то географическую территорию, нет своего целостного культурного и исторического прошлого, традиционной культурной жизни, своих культурных святынь, то у них (или их правителей) неизбежно возникает искушение оправдать свою государственную целостность всякого рода тоталитарными концепциями, которые тем жестче и бесчеловечнее, чем меньше государственная целостность определяется культурными критериями.
Культура - это святыни народа, святыни нации.
Что такое, в самом деле, старое и уже несколько избитое, затертое (главным образом от произвольного употребления) понятие “Святая Русь”? Это, разумеется, не просто история нашей страны со всеми присущими ей соблазнами и грехами, но - религиозные ценности России: храмы, иконы, святые места, места поклонений и места, связанные с исторической памятью.
“Святая Русь” - это святыни нашей культуры: ее наука, ее тысячелетние культурные ценности, ее музеи, включающие ценности всего человечества, а не только народов России. Ибо хранящиеся в России памятники античности, произведения итальянцев, французов, немцев, азиатских народов также сыграли колоссальную роль в развитии российской культуры и являются российскими ценностями, поскольку, за редкими исключениями, они вошли в ткань отечественной культуры, стали составной частью ее развития. (Русские художники в Петербурге учились не только в Академии художеств, но и в Эрмитаже, в галереях Кушелева-Безбородко, Строганова, Штиглица и других, а в Москве в галереях Щукиных и Морозовых.)
Святыни “Святой Руси” не могут быть растеряны, проданы, поруганы, забыты, разбазарены: это смертный грех.
Смертный грех народа - продажа национальных культурных ценностей, передача их под залог (ростовщичество всегда считалось у народов европейской цивилизации самым низким делом). Культурными ценностями не может распоряжаться не только правительство, парламент, но и вообще ныне живущее поколение, ибо культурные ценности не принадлежат одному поколению, они принадлежат и поколениям будущим. Подобно тому как мы не имеем морального права расхищать природные богатства, не учитывая прав собственности, жизненных интересов наших детей и внуков, точно так же мы не вправе распоряжаться культурными ценностями, которые должны служить будущим поколениям.
Мне представляется чрезвычайно важным рассматривать культуру как некое органическое целостное явление, как своего рода среду, в которой существуют свои общие для разных аспектов культуры тенденции, законы, взаимопритяжения и взаимоотталкивания...
Мне представляется необходимым рассматривать культуру как определенное пространство, сакральное поле, из которого нельзя, как в игре в бирюльки, изъять одну какую-либо часть, не сдвинув остальные. Общее падение культуры непременно наступает при утрате какой-либо одной ее части.
Не углубляясь в частности и детали, не останавливаясь на некоторых различиях между существующими концепциями в области теории искусства, языка, науки и т. д., обращу внимание только на ту общую схему, по которой изучаются искусство и культура в целом. По этой схеме существуют творец (можно назвать его автором, создателем определенного текста, музыкального произведения, живописного полотна и т. д., художником, ученым) и “потребитель”, получатель информации, текста, произведения... По этой схеме культурное явление развертывается в некотором пространстве, в некоторой временной последовательности. Творец находится в начале этой цепи, “получатель” в конце - как завершающая предложение точка.
Подобная культурологическая схема не позволяет достаточно полно и всесторонне понять и оценить культурные явления, сам процесс культурного творчества, восприятия его результатов и в конечном счете ведет к недооценке культуры, к недооценке факта присутствия в ней человека.
Первое, на что необходимо обратить внимание, восстанавливая связь между творцом и тем, кому предназначено его творчество, это на сотворчество воспринимающего, без которого теряет свое значение и само творчество. Автор (если это талантливый автор) всегда оставляет “нечто”, что дорабатывается, домысливается в восприятии зрителя, слушателя, читателя и т. д. Особенно очевидно это обстоятельство сказывалось в эпохи высокого подъема культуры - в античности, в романском искусстве, в искусстве древней Руси, в творениях XVIII века.
В романском искусстве при одинаковом объеме колонн, их одинаковой высоте капители все же значительно отличаются. Отличается и сам материал колонн. Следовательно, одинаковые параметры в одном позволяют воспринять неодинаковые параметры в другом как одинаковые, иными словами - “домыслить одинаковость”. Это же самое явление мы можем уловить и в древнерусском зодчестве.
В романском искусстве поражает и другое: чувство принадлежности к священной истории. Крестоносцы привозили с собой из Палестины (из Святой земли) колонны и ставили их (обычно одну) среди сходных по параметру колонн, сделанных местными мастерами. Христианские храмы воздвигались на поверженных остатках языческих храмов, тем самым позволяя (а в известной мере и принуждая зрителя) домысливать, довоображать замысел творца.
(Реставраторы XIX века совершенно не понимали этой особенности великого средневекового искусства и обычно стремились к точности симметричных конструкций, к полной идентичности правой и левой сторон соборов. Так, с немецкой аккуратностью был достроен в XIX веке Кёльнский собор: две фланкирующие фасад собора башни были сделаны абсолютно одинаковыми. К этой же точной симметрии стремился великий французский реставратор Виолле ле Дюк в парижском соборе Нотр-Дам, хотя различие оснований обеих башен по размерам достигало более метра и не могло быть произвольным.)
Не привожу других примеров из области зодчества, но примеров в других искусствах довольно много.
Жесткая точность и полная законченность произведений противопоказана искусству. Не случайно, что многие произведения Пушкина (“Евгений Онегин”), Достоевского (“Братья Карамазовы”), Льва Толстого (“Война и мир”) не были завершены, не получили полной законченности. Благодаря своей некоторой незавершенности на века остались актуальными в литературе образы Гамлета и Дон Кихота, допускающие и даже как бы провоцирующие различные (зачастую противоположные) истолкования в разные исторические эпохи.
Культуру объединяет прежде всего явление, названное югославским ученым Александром Флакером стилистической формацией. Эта весьма емкая дефиниция имеет прямое отношение не только к зодчеству, но и к литературе, музыке, живописи и в известной мере к науке (стиль мышления) и позволяет выделить такие общеевропейские культурные явления, как барокко, классицизм, романтизм, готика, и так называемое романское искусство (англичане называют его норманнским стилем), которое также распространяется на многие стороны культуры своего времени. Стилистической формацией может быть назван стиль модерн.
В XX веке корреляция разных сторон культуры наиболее отчетливо проявилась в так называемом авангарде. (Достаточно вспомнить и назвать ЛЕФ, конструктивизм, агитискусство, литературу факта и кинематографию факта, кубофутуризм (в живописи и поэзии), формализм в литературоведении, беспредметную живопись и т. д.)
Единство культуры в XX веке выступает в некоторых отношениях даже ярче и теснее, чем в предшествующие века. Не случайно Роман Якобсон говорил о “едином фронте науки, искусства, литературы, жизни, богатом новыми, еще неизведанными ценностями будущего”.
Для понимания единства стиля важно, что это единство никогда не бывает полным. Точное и неукоснительное следование всем особенностям какого-либо стиля в любом из искусств - удел малоталантливых творцов. Настоящий художник хотя бы частично отступает от формальных признаков того или иного стиля. Гениальный итальянский зодчий А. Ринальди в своем Мраморном дворце (1768 - 1785) в Петербурге, в целом следуя стилю классицизма, неожиданно и умело использовал и элементы рококо, тем самым не только украсив свое здание и чуть-чуть усложнив композицию, но и как бы пригласив истинного ценителя зодчества искать разгадку своего отступления от стиля.
Одно из величайших произведений зодчества - Стрельнинский дворец под Петербургом (находящийся сейчас в ужасном состоянии) создавался многими архитекторами XVIII - XIX веков и являет собой оригинальнейшую, своеобразную архитектурную шараду, заставляющую искушенного зрителя додумывать замысел каждого из принимавших участие в строительстве архитекторов.
Соединение, взаимопроникновение двух и более стилей отчетливо дает себя знать и в литературе. Шекспир принадлежит и барокко и классицизму. Гоголь соединяет в своих произведениях натурализм с романтизмом. Примеров можно было бы привести множество. Стремление создавать для воспринимающего все новые и новые задачи заставляло зодчих, художников, скульпторов, писателей менять стиль своих произведений, задавать читателям своего рода стилистические, композиционные и сюжетные загадки.
Единство творца и сотворяющего с ним читателя, зрителя, слушателя - только первая ступень единства культуры.
Следующая - это единство материала культуры. Но единство существующее в динамике и различии...
Одно из самых главных проявлений культуры - язык. Язык не просто средство коммуникации, но прежде всего творец, созидатель. Не только культура, но и весь мир берет свое начало в Слове. Как сказано в Евангелии от Иоанна: “В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог”.
Слово, язык помогают нам видеть, замечать и понимать то, чего мы без него не увидели бы и не поняли, открывают человеку окружающий мир.
Явление, которое не имеет названия, как бы отсутствует в мире. Мы можем его только угадывать с помощью других связанных с ним и уже названных явлений, но как нечто оригинальное, самобытное оно для человечества отсутствует. Отсюда ясно, какое огромное значение имеет для народа богатство языка, определяющее богатство “культурного осознания” мира.
Русский язык необычайно богат. Соответственно богат и тот мир, который создала русская культура.
Богатство русского языка обусловлено рядом обстоятельств. Первое, и главное, то, что он создавался на громадной территории, чрезвычайно разнообразной по своим географическим условиям, природному многообразию, разнообразию соприкосновений с другими народами, наличию второго языка - церковнославянского, который многие крупнейшие лингвисты (Шахматов, Срезневский, Унбегаун и другие) даже считали для формирования литературных стилей первым, основным (на который позже уже наслаивалось русское просторечие, множество диалектов). Наш язык вобрал в себя и все то, что создано фольклором и наукой (научная терминология и научные понятия). К языку, в широком смысле, относятся пословицы, поговорки, фразеологизмы, ходячие цитаты (допустим, из Священного Писания, из классических произведений русской литературы, из русских романсов и песен). В русский язык органично вошли и стали его неотъемлемой частью (именами нарицательными) имена многих литературных героев (Митрофанушки, Обломова, Хлестакова и других). К языку относится все увиденное “глазами языка” и языковым искусством созданное. (Нельзя не учесть, что в русское языковое сознание, в мир, увиденный русским языковым сознанием, вошли понятия и образы мировой литературы, мировой науки, мировой культуры - через живопись, музыку, переводы, через языки греческий и латинский.)
Итак, мир русской культуры благодаря ее восприимчивости необычайно богат. Однако мир этот может не только обогащаться, но и постепенно, а иногда и катастрофически быстро, беднеть. Обеднение может происходить не только потому, что многие явления мы просто перестали “творить” и видеть (например, исчезло из активного употребления слово “учтивость” - его поймут, но сейчас его почти никто не произносит), но потому, что сегодня мы все чаще прибегаем к словам пошлым, пустым, стертым, не укорененным в традиции культуры, легкомысленно и без видимой надобности заимствованным на стороне.
Колоссальный удар русскому языку, а следовательно, и русскому понятийному миру принесло после революции запрещение преподавания Закона Божия и церковнославянского языка. Стали непонятными многие выражения из псалмов, богослужения, Священного Писания (особенно из Ветхого Завета) и т. д. Этот огромнейший урон русской культуре еще придется изучать и осмысливать. Двойная беда, что вытесненные понятия были к тому же понятиями в основном именно духовной культуры.
Культуру народа как единое целое можно уподобить горному леднику, движущемуся медленно, но необычайно мощно.
Это хорошо видно на примере нашей литературы. Совершенно неверно бытующее представление, будто литература только “питается” жизнью, “отражая” действительность, прямолинейно стремится ее исправить, смягчить нравы и т. п. На самом же деле литература в огромной мере самодостаточна, чрезвычайно самостоятельна. Питаясь во многом за счет ею же самою созданных тем и образов, она бесспорно влияет на окружающий мир и даже формирует его, но весьма сложным и зачастую непредсказуемым способом.
Давно было указано и исследовано такое, например, явление, как развитие культуры русского романа XIX века из сюжетопостроения и образов пушкинского “Евгения Онегина”, саморазвитие образа “лишнего человека” и т. п.
Одно из самых ярких проявлений “саморазвития” литературы мы можем найти в произведениях Салтыкова-Щедрина, где персонажи древнерусских летописей, некоторых сатирических произведений, а затем книг Фонвизина, Крылова, Гоголя, Грибоедова продолжают свою жизнь - женятся, рожают детей, служат - и при этом наследуют в новых бытовых и исторических условиях черты своих родителей. Это дает Салтыкову-Щедрину уникальную возможность характеризовать современные ему нравы, направление мысли и социальные типы поведения.
Такое своеобразное явление возможно только при двух условиях: литература должна быть чрезвычайно богата и развита и, второе, - она должна быть широко и заинтересованно читаема обществом. Благодаря этим двум условиям вся русская литература становится как бы одним произведением при этом произведением, связанным со всей европейской литературой, адресованной читателю, знающему литературу французскую, немецкую, английскую и античную - хотя бы в переводах. Если обратиться к ранним произведениям Достоевского, да и любого другого крупного писателя XIX и начала XX века, мы видим, какую широкую образованность предполагали в своих читателях (и находили, конечно!) русские классики. И это тоже свидетельствует об огромном масштабе российской (или, точнее все же, русской) культуросферы.
Русская культуросфера одна способна убедить каждого образованного человека в том, что он имеет дело с великой культурой, великой страной и великим народом. Для доказательства этого факта нам не требуется в качестве аргументов ни танковых армад, ни десятков тысяч боевых самолетов, ни ссылок на наши географические пространства и залежи природных ископаемых.
Сейчас вновь вошли в моду идеи так называемого евразийства. Когда речь идет о проблемах экономического взаимодействия и цивилизованного сотрудничества Европы и Азии, идея евразийства выглядит приемлемой. Однако когда сегодняшние “евразийцы” выступают с утверждением некоего “туранского” начала русской культуры и истории, они уводят нас в область весьма сомнительных фантазий и, в сущности, очень бедной мифологии, направляемой больше эмоциями, чем научными фактами, историко-культурными реалиями и просто доводами рассудка.
Евразийство как некое идейное течение возникло в среде русской эмиграции в 20-х годах и развилось с началом издания “Евразийского временника”. Оно сформировалось под влиянием горечи потерь, которые принес России октябрьский переворот. Ущемленная в своем национальном чувстве часть русских мыслителей-эмигрантов соблазнилась легким решением сложных и трагических вопросов русской истории, провозгласив Россию особым организмом, особой территорией, ориентированной главным образом на Восток, на Азию, а не на Запад. Отсюда был сделан вывод, будто европейские законы не для России писаны и западные нормы и ценности для нее вовсе не годятся.
Между тем азиатское начало в русской культуре лишь мерещится. Мы находимся между Европой и Азией только географически, я бы даже сказал - “картографически”. Если смотреть на Россию с Запада, то мы, конечно, находимся на Востоке или, по крайней мере, между Востоком и Западом. Но ведь французы видели и в Германии Восток, а немцы в свою очередь усматривали Восток в Польше.
В своей культуре Россия имела чрезвычайно мало собственно восточного. Восточного влияния нет в нашей живописи. В русской литературе присутствует несколько заимствованных восточных сюжетов, но эти восточные сюжеты, как это ни странно, пришли к нам из Европы - с Запада или Юга. Характерно, что даже у “всечеловека” Пушкина мотивы из Гафиза или Корана почерпнуты из западных источников. Россия не знала и типичных для Сербии и Болгарии (имевшихся даже в Польше и Венгрии) “потурченцев”, то есть представителей коренного этноса, принявших ислам.
Для России, да и для Европы (Испании, Сербии, Италии, Венгрии), гораздо большее значение имело противостояние Юга и Севера, чем Востока и Запада.
С юга, из Византии и Болгарии, пришла на Русь духовная европейская культура, а с севера другая языческая дружинно-княжеская военная культура - Скандинавии. Русь естественнее было бы назвать Скандовизантией, нежели Евразией.
Для существования и развития настоящей, большой культуры в обществе должна наличествовать высокая культурная осведомленность, более того - культурная среда, среда, владеющая не только национальными культурными ценностями, но и ценностями, принадлежащими всему человечеству.
Такая культуросфера - концептосфера - яснее всего выражена в европейской, точнее в западноевропейской, культуре, сохраняющей в себе все культуры прошлого и настоящего: античность, ближневосточную культуру, исламскую, буддистскую и т. д.
Европейская культура - культура общечеловеческая.
И мы, принадлежащие к культуре России, должны принадлежать общечеловеческой культуре через принадлежность именно к культуре европейской.
Мы должны быть русскими европейцами, если хотим понять духовные и культурные ценности и Азии и античности...
Итак, культура представляет собой единство, целостность, в которой развитие одной стороны, одной сферы ее теснейшим образом связано с развитием другой. Поэтому “среда культуры”, или “пространство культуры”, представляет собой нерасторжимое целое и отставание одной стороны неизбежно должно привести к отставанию культуры в целом. Падение гуманитарной культуры или какой-либо из сторон этой культуры (например, музыкальной) обязательно, хотя, быть может, и не сразу очевидно, скажется на уровне развития даже математики или физики.
Культура живет общими накоплениями, а умирает постепенно, через утрату отдельных своих составляющих, отдельных частей единого организма.
Культура имеет типы культур (например, национальные), формации (например, античность, Ближний Восток, Китай), - но культура не имеет границ и обогащается в развитии своих особенностей, обогащается от общения с другими культурами. Национальная замкнутость неизбежно ведет к обеднению и вырождению культуры, к гибели ее индивидуальности.
Умирание культуры может быть вызвано двумя, казалось бы, различными причинами, противоположными тенденциями: или национальным мазохизмом - отрицанием своей ценности как нации, небрежением собственным культурным достоянием, враждебностью к образованному слою - творцу, носителю и проводнику высокой культуры (что мы нередко наблюдаем сейчас в России); либо - “ущемленным патриотизмом” (выражение Достоевского), проявляющим себя в крайних, зачастую бескультурных формах национализма (также сейчас чрезвычайно у нас развившихся). Здесь мы имеем дело с двумя сторонами одного и того же явления - национальной закомплексованности.
Преодолевая в себе эту национальную закомплексованность справа и слева, мы должны решительно отвергнуть попытки увидеть спасение нашей культуры исключительно в нашей географии, исключительно в поисках прикладных геополитических приоритетов, обусловленных нашим пограничным положением между Азией и Европой, в убогой идеологии евразийства.
Наша культура, русская культура и культура российских народов, - европейская, универсальная культура; культура, изучающая и усваивающая лучшие стороны всех культур человечества.
(Лучшее доказательство универсального характера нашей культуры - положение дел, спектр и объем исследовательских работ, проводившихся в дореволюционной Российской императорской Академии наук, в которой при незначительном числе ее членов были на самом высоком научном уровне представлены тюркология, арабистика, китаеведение, японистика, африканистика, финноугроведение, кавказоведение, индология, собраны богатейшие коллекции на Аляске и в Полинезии.)
Концепция Достоевского об универсальности, общечеловечности русских верна лишь в том отношении, что мы близки к остальной Европе, обладающей как раз этим качеством общечеловечности и одновременно позволяющей сохранить собственное национальное лицо каждому народу.
Наша первейшая и насущная задача сегодня - не дать ослабнуть этой европейской общечеловечности русской культуры и посильно поддержать равномерное существование всей нашей культуры как единого целого.
