, Карачаево-Черкесия , Северная Осетия , западные районы Чечни) и Закавказье (прилегающие к Главному хребту районы Грузии , Южная Осетия) . Существовала в XIII /XII - IV вв. до н. э. , иногда исследователи смещали датировку на более ранний период, включая в кобанскую культуру ещё и протокобанскую - с XIV в. до н. э. , и даже ранее - со второй и третьей четверти 2-го тыс. до н. э. .
Наука традиционно возводит к кобанцам материальную и духовную культуру ираноязычных осетин , кавказоязычных нахов (бацбийцев , ингушей и чеченцев), тюркоязычных балкарцев и карачаевцев , однако, согласно современным исследованиям, антропологические особенности нынешнего населения центрального Кавказа к носителям кобанской культуры не восходят. Соседние с кобанцами археологические культуры: на северо-западе - меотская (прикубанская ?), на юго-западе - колхидская , на востоке - каякентско-хорочоевская , на севере - срубная , позже - скифская . Предшествующая культура - северокавказская , последующая - скифо-сарматская и другие .
Кобанская культура входила в состав крупной археологической производственной общности - Кавказской металлургической провинции , носители культуры владели высоким уровнем металлургии и металлообработки . По мнению многих исследователей и искусствоведов изделия кобанских мастеров бесспорно имеют художественные достоинства, а часть из них является шедеврами прикладного искусства .
Вторая половина XIX века в российской археологии ознаменовалась оживлением интереса к изысканиям материальных следов прошлого в ряде губерний Российской империи. Связано это было с созданием в 1859 году при Императорском дворе Археологической комиссии , возглавившей эту деятельность. Значительным повышением научного интереса к древностям Центрального Предкаказья послужили случайно найденные археологические памятники у селения Верхний Коба́н (совр. Коба́н) в Тагаурии (Северная Осетия). В 1869 году весенний паводок реки Гизельдон произвёл обвал одной из террас левого берега, благодаря чему местные жители обнаружили здесь многочисленные каменные ящики (могилы) с человеческими скелетами и массу бронзовых вещей. Влиятельный в этих краях алдар Хабош Кануков собрал некоторые предметы и переправил эту небольшую коллекцию в Кавказский музей Тифлиса (совр. Тбилиси). В 1877 году в Тифлисе на древние артефакты обратил внимание археолог и историк искусств Г. Д. Филимонов , посетивший Кавказ в связи с подготовкой к Антропологической выставке в Москве. В том же году он сам произвёл раскопки у Верхнего Кобана, убедившись в существовании обширного могильника, получившего впоследствии название Кобанский и снискавшего мировую известность .
Собственно кобанская культура названа по имени первого своего обнаруженного могильника - Кобанского, который, в свою очередь, назван исследователями по селению Верхний Кобан (иногда встречается более упрощённое утверждение - «названа по находкам в 1869 бронзовых вещей у с. Кобан» или «название культуре дано по имени современного селения Верхний Кобан» ). Название «Кобанский могильник» закрепилось в науке после исследований Г. Д. Филимонова «Доисторическая культура Осетии» (Москва, 1878) и археолога и этнографа , профессора В. Б. Антоновича «Дневник раскопок, ведённых на Кавказе» (V AC. Труды предварительных комитетов, 1882), а также после упоминаний в «Материалах по археологии Кавказа» (вып. VIII, 1900). Во время обнаружения древних артефактов существовало два селения - Нижний и Верхний Кобан, находки связаны с последним, сейчас эти аулы слились в одно село :77 .
Географический регион локализации кобанской культуры - Кавказ , точнее, территории прилегающие к центральной части Кавказских гор , по обе стороны от Главного Кавказского хребта . Бо́льшая часть археологических памятников (могильников , поселений и кладов) обнаружена на Северном Кавказе - от верховьев Кубани до Дагестана (центральные районы Предкавказья и северных предгорий Большого Кавказа). Долгое время исследователи (напр. советские историки-археологи д.и.н. , профессор Е. И. Крупнов , д.и.н., профессор А. П. Смирнов и др.) считали, что ареал культуры охватывает только центральные части Северного Кавказа, однако, после находок в Закавказье , ареал распространения культуры несколько расширен. Современная локализация - Северный Кавказ (РФ : Ингушетия , Кабардино-Балкария , Карачаево-Черкесия , Северная Осетия , западные районы Чечни) и Закавказье (прилегающие к Главному хребту районы Грузии , Южная Осетия) .
Выделяют 3 локальных варианта культуры .
Период существования кобанской культуры - эпоха, плавно переходящая от позднего бронзового века к раннему железному веку . На сегодня изучено много подобных переходных культур, например, в Центральной Европе - гальштатская , в Северной Европе - текстильная . Для Кавказа этот временной отрезок советские исследователи определяли с по V вв. до н. э. (напр., А. П. Смирнов, 1966) . Менее точное датирование - с рубежа -1-го тыс. до н. э. до середины 1-го тыс. до н. э. (принято в 3-м издании БСЭ , статья Е. И. Крупнова, 1973) . Иногда датировку смещали на более ранний период, включая в кобанскую культуру ещё и протокобанскую - с XIV в. до н. э. , и даже ранее - со второй и третьей четверти 2-го тыс. до н. э. (советский и российский кавказовед , археолог, д.и.н. В. И. Козенкова). Современные исследователи несколько раздвинули временные границы кобанской культуры - с XIII /XII вв. до н. э. (если не считать протокобанцев) до IV в. до н. э. , то есть до окончания скифской эпохи (напр., советский и российский археолог, д.и.н., профессор В. Л. Янин , 2006) .
Выделяют три периода развития культуры. Последний этап, согласно Е. И. Крупнову - VII -IV вв. до н. э. . Историк и археолог Я. В. Доманский указывает, что основное деление периода существования кобанской культуры производится на два больших этапа - раннекобанский (этап классического Кобана), завершающийся в VII веке до н. э., и позднекобанский, оканчивающийся в IV веке до н. э. В 1990 году В. И. Козенкова в своей докторской диссертации предложила новую периодизацию, которая, показывает какое место занимают артефакты древних кобанцев в системе культур эпохи поздней бронзы и раннего железа на Кавказе, Закавказье, Восточной и Центральной Европе .
Среди исследователей, занимавшихся вопросами зарождения, развития и распространения кобанской культуры, имеются более или менее значительные расхождения . Науке этнонимы носителей кобанской культуры не известны и прямой этнической и культурной преемственности, определённо к какой-либо из известных кавказских языковых групп, не выявлено. Основной теорией, объясняющей на сегодняшний день истоки кобанцев, является предположение об их автохтонности в регионе Кавказа (А. П. Смирнов, Е. И. Крупнов, В. Л. Янин и др.). Вероятно, основой кобанской общности послужили местные носители предгорных и горных культур средне-бронзового века (XXVI /XXV - /XIX вв. до н. э.). В целом исследователи, придерживающиеся этой теории, относят формирование предков кобанских племён к периоду зарождения кавкасионного антропологического типа европеоидной расы - то есть эпохе бронзы на Кавказе .
Соседние с кобанцами археологические культуры: на северо-западе - меотская (прикубанская ?), на юго-западе - колхидская , на востоке - каякентско-хорочоевская , на севере - срубная , позже - скифская . Предшествующая культура - северокавказская , последующая - скифо-сарматская и, вероятно, некоторые другие местные культуры сарматской эпохи .
Значительное культурно-хозяйственное влияние на кобанцев оказали скифы - в VII -VI вв. до н. э. племена скифской и скифообразной культур проникали на Северный Кавказ, вступали в контакт с местным населением и формировали полиэтничную аристократию (вероятно, большинство северокавказских курганных захоронений того периода и принадлежали подобной знати). Также известно, что через Кавказ (и иногда и через земли кобанцев) скифы совершали свои военные походы в Малую Азию . Все эти факторы предполагают какое-то участие скифов в этногенезе поздних кобанских племён. Следы скифской культуры на Северном Кавказе стираются в V в. до н. э. , что может свидетельствовать о полной ассимиляции кочевых скифов местными осёдлыми племенами меотской и кобанской культур (в Северном Причерноморье культура нескифских народов сохраняет скифский облик до рубежа IV-III вв. до н. э.) .
А. П. Смирнов считал, что кобанцы, как в культурном, так и в этническом плане, были близки населению горного Крыма , которое, по его мнению, являлось потомками киммерийцев (племена киммерийцев совершали через Кавказ военные походы из Северного Причерноморья в Малую Азию). М. М. Иващенко утверждал: «главным носителем так называемой „Кобанской“ бронзовой культуры были колхи » . Однако, по мнению ряда исследователей племена кобанской культуры являлись нахоязычными . В начале XX века, на основании лишь внешнего сходства кобанских иллюстраций с вещами гальштатской культуры Дунайского бассейна, Г. Вильке и М. Герпес, объяснили достижения бронзы Кавказа массовым переселением дунайских племён металлургов. Только в 1935 году А. А. Иессену в специальной работе, посвященной истории металлургии меди на Кавказе, удалось показать полную беспочвенность теорий «дунайских» заимствовании .
В завершающей стадии бронзового века (период формирования кобанской культуры) в центре Евразии происходила эпохальная смена крупной археологической производственной общности - Циркумпонтийской металлургической провинции , на несколько других (Евразийскую , Европейскую и пр.), и, в частности, на Кавказе - на Кавказскую металлургическую провинцию . Здесь, по сравнению с прочими провинциями позднего бронзового века, исследователи наблюдают наиболее заметные изменения, фактически отказ от стереотипов производства предшествующей общности: основательно сменился набор орудий, оружия и украшений (теперь они имели мало общего с образцами среднего бронзового века); многократно увеличивался масштаб металлопроизводства, что стимулировало работу высокогорных рудников; активно осваивались не только окисленные, но и сульфидные медные руды ; металлообработка стала базироваться на использовании многокомпонентных сплавов ; практически прекратилось изготовление изделий из золота и серебра (характерных для предшествующей производственной общности); появились первые изделия из железа. Дополнительным отличием позднего бронзового века в Кавказской металлургической провинции исследователи считают смену единства Кавказа и степи на достаточно заметную изоляцию (изделия кавказских типов появляются в степи только в самом финале бронзового века) .
Собственно кобанская культура имела передовые для своего времени технологии цветной и чёрной металлургии , была развита металлообработка, в том числе и художественная . Помимо кузнечного производства, в поселениях кобанцев находят гончарные мастерские. Кобанские племена достигли достаточно высокого развития скотоводческо -земледельческих форм хозяйствования. В горах они практиковали отгонное скотоводство , с преобладанием овец , в предгорьях - придомное , с преобладанием крупного рогатого скота и свиней . Выращивали сорта твёрдой и мягкой пшеницы , ячмень , рожь , просо . Современным исследователям известно о широких торговых и прочих межплеменных связях носителей кобанской культуры с Закавказьем и Передней Азией , землями киммерийцев, а позднее Скифией . От кочевых народов (киммерийцев, затем скифов и др.) кобанцами перенимались многие образцы вооружения и конского снаряжения, которые местные мастера усовершенствовали и налаживали их массовое производство как для себя, так и на экспорт, обратно кочевникам .
Свои поселения кобанцы обычно не укрепляли, так как старались располагать их в труднодоступных местах - на возвышенностях и даже отвесных скалах; если селение находилось в долине реки, то обычно на высоком плато или плоском отроге (напр. селения возле Бамута , Сержень-Юрта и др.). Дома строились глинобитными, турлучными , иногда на булыжном фундаменте, в высокогорьях встречались жилища полностью из камня. Обычно дома строились группами, стенами друг к другу - исследователями обнаружены значительные поселения с целыми кварталами построек, разделёнными улицами. Иногда в таких поселениях встречаются мощёные булыжником мостовые .
Материальные памятники культуры достаточно разнообразны, но наиболее характерны бронзовые изделия - орудия (топоры , серпы , булавки), оружие и элементы доспехов (боевые топоры , наконечники копий и стрел , кинжалы , булавы , мечи , секиры , налокотники, ножны), украшения (браслеты , подвески , поясные пряжки , фибулы , шейные гривны), элементы конской сбруи , отлитые сосуды . Иногда утварь отливалась по утрачиваемой (восковой) модели, большинство изделий украшалось чеканкой с геометрическим орнаментом и изображениями животных, также мастерами создавались отдельные бронзовые объемные фигурки зверей и антропоморфные скульптурные изображения. Многие кобанские артефакты имеют изысканный декор, украшены гравировкой и инкрустированы редким для раннего этапа кобанской культуры металлом - железом . Керамика изготовлялась с налепами и тоже часто украшалась геометрическими узорами. В VII-IV вв. до н. э., на позднем этапе развития культуры, раскопки подтверждают внедрение предметов скифского типа и преобладание железных изделий над бронзовыми .
Изделия кобанских мастеров отличаются изящностью изготовления, исключительно высоким качеством выделки и, по мнению многих исследователей и искусствоведов, бесспорно имеют художественные достоинства, а часть из них является шедеврами прикладного искусства . В тематике встречаются изображения диких баранов , быков , оленей , но преобладающими - изображения домашних животных. Согласно предположению А. П. Смирнова, они могли использоваться в магических обрядах, связанных с восстановлением поголовья домашнего стада. Этот звериный стиль имеет чёткое отличие от cкифо-сибирского и сопоставляется А. П. Смирновым с искусством Ближнего Востока (напр. изображение животных в геральдических позах) и Средиземноморья (напр. изображение на кобанских бляхах оленей с подчёркнутым крупом, может восходить к подобным изображениям лошадей в «дипилонском » стиле) .
Погребальный обряд кобанцев представлял из себя трупоположение (скорченно на боку), хотя известны случаи кремации . Курганы над могильниками обычно не возводились, в исключительных случаях, когда это делалось, исследователи прослеживают влияние степных кочевников. Появление такой детали погребального обряда, как трупоположение вытянутым на спине, также считается поздним влиянием кочевников (вероятно скифов). Найденные могильники представителей кобанской культуры имеют некоторое различия - в высокогорной зоне это каменные ящики из плит (песчаник или сланец), также перекрытые ещё более мощной плитой, а в предгорьях они представляют из себя обычные грунтовые ямы или ямы, обложенные по краям рваным камнем, булыжником. В мужских погребениях обязательным атрибутом было оружие, известны случаи погребения мужчин с взнузданным конём. Также в погребения клали орудия труда, сосуды, уздечку и напутственную пищу. Огромное количество предметов металлопроизводства изготовлялось кобанцами только для «мира мёртвых» - в могильниках и святилищах ими были захоронены тонны изделий из меди и бронзы .
Кобанская культура одна из старейших археологических культур бронзового века, выделенных в России и ставших известными за рубежом. Вслед за первооткрывателем Кобанского могильника Г. Д. Филимоновым, целый ряд исследователей посещали селение Верхний Кобан (В. Б. Антонович и др.), в том числе и учёные не только из России - в 1880 году здесь работали знаменитые иностранные исследователи - немец Рудольф Вирхов (публикация в 1883) и француз Эрнест Шантр (публикация 1888) , ставшие первыми авторами книг о кобанских древностях в западноевропейской науке. Артефакты, подобные кобанским, стали обнаруживаться и в некоторых других местах Северного Кавказа . В 1881 году в Тифлисе прошёл V Археологический съезд, на котором археолог, граф А. С. Уваров особо отметил находки из Кобана, дал им развернутую характеристику и предпринял попытки датировки (нач. I тыс. до н. э.). Этот съезд вызвал развитие исторических исследований на Кавказе и привлек внимание научных кругов к кобанским древностям. Учёный-археолог, графиня П. С. Уварова , сменившая мужа на посту главы общества, опубликовала кобанские древности в восьмом выпуске «Материалов по археологии Кавказа» в 1900 году. С этого времени в российской и советской археологии, благодаря работам археолога, профессора В. А. Городцова , стал широко употребляться термин «(археологическая) культура» .
В 1940-60-х годах Е. И. Крупнов определил границы кобанской культуры, выделил в ней три локальных варианта, предложил ее периодизацию. С культурой затем работали В. Б. Техов, И. М. Чеченов, Б. В. Виноградов и особенно много и широко В. И. Козенкова, которая и сформировала современные представления об этой культуре (см. ее «Культурно-исторические процессы на Северном Кавказе в эпоху поздней бронзы и в раннем железном веке». М., 1996), хотя у других исследователей есть отличающиеся концепции. Козенкова выделила и протокобанскую культуру - переходное звено от предшествующих культур .
Некоторые исследователи (напр. Ю. В. Воронов) кобанскую культуру объединяют с колхидской культурой в кобано-колхидскую культурно-историческую общность. Причем абхазские археологи, из патриотических побуждений, настаивали на том, что западный Кавказ, Колхида играли главенствующую роль в этой общности а собственно кобанский район (Осетия, Кабардино-Балкария, Пятигорье) был периферией .
В конце XIX - начале XX веков на Северном Кавказе отдельные лица активно занимались торговлей изделиями кавказской бронзы, которую отыскивали в древних поселениях и могильниках. Большая часть артефактов, найденных во время ажиотажного спроса на изящные изделия кобанских мастеров попадала в частные коллекции (с помощью осетинского землевладельца Х. Канукова собрал коллекцию немецкий учёный Р. Вирхов , с помощью балкарского князя И. М. Урусбиева - венгерский граф из семьи Зичи), в наши дни многие из них оказались утеряны. Позднее, из частных коллекций предметы материальной культуры активно выкупали музеи и научные организации, как российские, так и западноевропейские. Например, выкупленные Российской Академией наук артефакты были переданы в собрание Государственного Эрмитажа в Санкт-Петербурге; большое собрание оказалось Музее национальных древностей в Сен-Жермен-ан-Ле (Франция). Благодаря работе археологов и краеведов советского периода, собрания коллекций кобанских древностей сегодня также можно видеть в краеведческих музеях Владикавказа, Нальчика, Грозного.
Источники
Рассказывает доктор исторических наук Е.И. Крупнов, лауреат Ленинской премии
В 1869 году весенний разлив речки Гизельдона возле селения Верхний Кобан в Осетии подмыл и обрушил одну из террас левого берега. В обнажившихся пластах земли местные жители увидели остатки каких-то каменных ящиков, где среди рассыпающихся скелетов лежали причудливой формы бронзовые топоры, на которых можно было разглядеть изящные изображения зверей, охотников, сказочных чудищ; бронзовые кинжалы с рукоятями, украшенными миниатюрными скульптурами горных баранов; причудливые украшения, булавки, застежки, браслеты. Житель этого селения Хабош Кануков собрал небольшую коллекцию бронзовых изделий, вымытых из-под земли, и отправил ее в Тифлис. Но находка на долгие годы неподвижно осела в запасниках Кавказского музея — лишь в 1877 году археолог Г. Д. Филимонов, посетивший Кавказ в связи с подготовкой к Антропологической выставке в Москве, увидел, что было вымыто из-под земли вешними водами Гизельдона. Филимонов добивается средств для проведения первых раскопок у селения Верхний Кобан и одновременно начинает широкую разведку и закладку раскопов у селения Казбеги вблизи Военно-Грузинской дороги, где во время шоссейных работ были найдены бронзовые изделия, похожие на те, что были собраны Хабошем Кануковым... Разведка у Казбеги была удачной: исследователь обнаружил клад — десятки бронзовых, железных и серебряных вещей, великолепие которых поразило археологов всей Европы. На Кавказ начинается настоящее паломничество французских, немецких, венгерских, скандинавских археологов и любителей древностей. Владикавказ стал как бы официальным центром по распродаже в частные коллекции бесценных сокровищ кавказских древностей. В течение очень недолгого времени были созданы многочисленные частные коллекции, витрины музеев Петербурга, Парижа, Лиона, Вены, Берлина украсились прекрасными изделиями древних кавказских металлургов, появились альбомы и монографии, статьи, описания.
Но именно поразившее всех совершенство найденных предметов послужило причиной того, что большинство археологических авторитетов Европы отказывало вновь открытой культуре в праве на самостоятельность. В 1883 году выходит объемистая монография крупного немецкого антрополога и археолога Рудольфа Вирхова, а вслед — труд французского исследователя Эрнеста Шантра, в основе которых лежала одна и та же мысль: кобанская культура — так стали называть по месту первоначальных находок этот комплекс северокавказской бронзы — своими истоками обязана культурам раннежелезного века Придунавья... А известный исследователь древних культур того времени профессор Венского университета М. Гёрнес вынес как не подлежащий обжалованию приговор: «В настоящее время решительно отказываются области Кавказа признавать за что-либо иное, кроме своего рода фокуса, в котором скрещивались и соединялись разнородные, извне прилившие течения...»
Но уже тогда один из основоположников русской археологии, А. В. Городцов, имея в своем распоряжении лишь небольшую часть памятников кобанской культуры, высказывал твердое убеждение в том, что этот приговор ошибочен.
...Мысль, будто древние жители Северного Кавказа не знали металлургии до тех пор, пока им не открыли ее секретов пришельцы из Придунавья, основывалась на том, что найденные тогда образцы кобанской бронзы были отлиты в поздние периоды развития кобанской культуры. И в изделиях кобанских мастеров, поступавших в конце века в европейские музеи, исследователи видели главным образом влияние иных культур, иных народов, в том числе и народов Придунавья, причерноморских степей и даже Приуралья... А во многом произвольная, часто антинаучная датировка находок некоторыми исследователями прошлого века совершенно запутывала решение проблемы. Кобанскую бронзу с легкостью чрезвычайной перемещали во времени то в XX век до нашей эры, то в I—II века нашей... Те, кто считал, что кобанские изделия появились в конце III — начале II тысячелетия до нашей эры, естественно, делали вывод: в то время общий уровень развития северокавказских племен не позволял предполагать наличие собственной — да еще такой совершенной — металлургии... Те же, кто считал кобанскую бронзу порождением времен античности, заключали, что перед ними «варварские» подражания древнеримским образцам, не имеющие права называться самостоятельной культурой.
Ясность в эту путаницу была внесена лишь в последние десятилетия. Многочисленные раскопки советских археологов помогли доказать, что первые изделия кобанской бронзы появились на рубеже II—I тысячелетий до нашей эры. И создатели изделий, найденных у селения Верхний Кобан, опирались на традиции, заложенные поколениями соплеменников.
Были обнаружены и другие факты, которые подтвердили самобытность кобанской культуры. Так, в районах ее распространения придерживались примерно одинакового погребального ритуала: умерших клали в каменные продолговатые ящики почти всегда на правом боку, в положении спокойно спящего человека — руки, сложенные у изголовья, чуть согнутые ноги.
В древнем мире похоронный ритуал менялся чрезвычайно медленно. Только всесокрушающее нашествие иноверцев могло резко изменить его. Если кобанская культура была порождением каких-то пришельцев, то и погребальный ритуал кобанцев должен был быть привнесен ими.
А ритуал погребения умерших в каменных ящиках в положении спящих на правом боку, как выявили наши раскопки, существовал в этих местах за тысячелетия до того, как появились первые бронзовые изделия...
Но, может быть, те, кто принес секреты бронзы на Северный Кавказ, просто-напросто сами восприняли обычаи аборигенов, быстро ассимилировались? Такое предположение было бы правомерным при одном обязательном условии: если бы сохранилась хоть какая-то цепочка следов такого исхода — от Северного Кавказа на прародину легендарных пришельцев.
Этих следов не было. Мало того, экспедициями советских ученых вблизи центральных областей распространения кобанской бронзы были обнаружены еще две самостоятельные культуры, развивающиеся одновременно с кобанской...
На Северном Кавказе начиная с рубежа II—I тысячелетий до нашей эры существовала не одна «бронзовая цивилизация», а три!
И когда мы начали исследование этих вновь открытых культур, оказалось: чем древнее были следы их, тем все большим и большим числом деталей — положением умершего, конструкцией могильников, предметами, положенными у изголовья, — сближались они. Сейчас все говорит о том, что где-то в толще тысячелетий существовала какая-то единая «пракультура» — ствол, уходящий своими корнями в каменный век, на котором выросли эти ветви северокавказских бронзовых культур.
Исследования кобанской бронзы продолжаются. И последние годы подарили науке новые прекрасные произведения древних кобанских металлургов — их открыла экспедиция под руководством Валентины Козенковой.
Эти изделия кобанской бронзы были открыты в 1966 и 1969 годах археологической экспедицией под руководством Валентины Козенковой на поселении и могильнике вблизи современного селения Сержень-Юрт в Чечено-Ингушетии.
«В свое время Е. И. Крупновым, — рассказывает В. Козенкова, — было высказано предположение, что следы кобанской культуры будут найдены и много восточнее «классических» районов ее распространения, не только в Осетии, но и в Чечено-Ингушетии. И вот теперь исследуется первое поселение кобанской культуры, найденное там, где это было предсказано.
Древнее поселение у Сержень-Юрта существовало около шестисот лет, примерно с X до V века до нашей эры. В VIII веке оно подвергалось опустошительному нашествию скифов. Откосы холма крепости до наших дней хранили наконечники скифских стрел, и по их положению можно было даже предположить, откуда начался штурм последнего убежища жителей Сержень-Юрта.
На фотографиях — парадный бронзовый топор с изображением сказочной пантеры, бронзовые булавки, украшенные фигурами горных баранов, браслеты. Пока мы не можем полностью реконструировать парадную одежду кобанцев, но отдельные элементы кобанских украшений прослеживаются до настоящего времени в культуре современных народов Северного Кавказа».
Кобанско-колхидская культура, в современных источниках оределяемая чаще просто кобанской, получила своё название от селения Кобан на Северном Кавказе, возле которого были впервые обнаружены могильники и многочисленные артефакты древней культуры, невероятно искусной в изготовлении бронзовых предметов самого разного назначения. Представители культуры проживали на территории современного Дагестана и Осетии, основные поселения располагались по обе стороны Большого Кавказского хребта. Споры о датировках культуры и антропологических чертах представителей культуры весьма активно продолжаются в научной археологии и этнографии. В общем, в истории культуры выделяют два периода - бронзовый (XIII - IV века до н.э.) и железный (XVII - III века до н.э.)
Открытие кобанской культуры состоялось в 1869 году, когда разлившаяся река подмыла древние захоронения. Кобанцы устраивали могилы в виде каменного ящика из плоских плит, что сохранило содержимое могил на тысячелетия. Позднее предметы кобанского производства были найдены в других районах Северного Кавказа и в ряде районов восточного побережья Черного моря.
Кобанцы занимались горным скотоводством, охотой, а главным образом - изготовлением различных металлических предметов, которые славились далеко за пределами Кавказа. Именно здесь, в горных районах возникло особое и уникальное производство бронзовых изделий. Во многих других местах, даже таких отдаленных, как юго-восточная Европа, сказалось заметное влияние большой и развитой кобанской культуры, в частности в использовании и обработке бронзы. Кобанские мастера владели обширным арсеналом технических приемов - пользовались отливкой по твердой и восковой модели, ковкой, гравировкой, инкрустацией и т. д.
Кобанские поселения, следы которых обнаруживаются иногда и по сию пору, представляли собой близкорасположенные жилых постройки в труднодоступных местах. У этих поселков не было оборонных сооружений, поскольку выгодное использование кобанцами природы гор делало нападение крайне затруднительным. К тому же каждое поселение было прекрасно вооружено, а население умело обращаться с оружием с раннего возраста. Отголоски этих культурных особенностей прослеживаются в традициях Северокавказского населения до сих пор. Весьма вероятно также, что с оружейниками и бронзовых дел мастерами предпочитали дружить, а не ссориться. Торговые связи кобанской культуры простирались очень далеко, а отдельные предметы кобанского производства добрались до Южной Европы и Скандинавии.
Большое количество находок 1869 года из могильника в селении Кобан находится в Эрмитаже. Основу коллекции составляет частное собрание, выкупленное музеем. Предметы относятся к началу первого тысячелетия до н. э., т. е. ко времени конца бронзы и начала железа. В экспозиции музея представлены бронзовые топорики особой, изящной формы с орнаментацией в виде гравированного геометрического узора, изображений животных - оленей, хищников, змей и т. д. Своеобразную кобанскую форму имеют и запястья в виде плотно сжатой сужающейся спирали, треугольной в сечении, с круглыми завитками на концах, огромные булавки, большие и плоские сверху, наподобие лопатки, пояса, пряжки, крупные фибулы. В Эрмитаже есть вещи и из других захоронений Кавказа, помимо уже названных предметов, среди артефактов находятся бронзовые наконечники копий, стрел, мотыги и, наконец, большой ритон - por для вина (использовавшийся для ритуальных целей). На стенках этого сосуда гравированы изображения фантастических животных, а на конце ритон украшен великолепно исполненной стилизованной головкой козла.
Все эти предметы изготовлены из высококачественного металла. В кобанской бронзе до четырнадцати процентов олова, что делает ее более легкоплавкой, чем чистая медь, а главное сообщает необходимую прочность.
Значительно и собрание малой бронзовой пластики. В частности, в Эрмитаже выставлены фигурки людей и животных, а чаще предметы, в которых скульптурные изображения играют декоративную роль. Это изящная булавка, украшенная в верхней части сценкой охоты, где олень и нападающие на него две собаки превращены в ажурный узор, умело уравновешенный в противоположной части пластинкой в виде секиры. Это пряжки в виде бегущих лошадей. Здесь же находятся фигурки горных козлов с подчеркнуто изогнутыми рогами. Наблюденные в жизни формы мастера везде умело сочетают с решением декоративных задач.
В конце XIX века вспыхнула своеобразная мода на коллекционирование бронзовых изделий кобанской культуры. Бесконтрольное раскапывание захоронений и перепродажа бронзовых предметов не способствовали научным открытиям, а расползание самих предметов по миру в хаотично составленных частных собраниях привело к утрате ряда артефактов, некоторые из которых были значимы, если судить по их описаниям. Переход коллекций из рук в руки, отсутствие научной атрибуции и спад интереса к археологии в начале XX века способствовали бесследному исчезновению некоторых вещей и целых собраний. (Скорее всего, ненужные старые "железки" выкидывались наследниками как ненужный хлам.) Тем ценнее те собрания, которые оказались в национальных музееях и коллекциях научных обществ, и коллекция Эрмитажа - одна из наиболее значительных и важных.
/ XII (иногда ранее) - IV вв. до н. э.
Наука традиционно возводит к кобанцам материальную и духовную культуру ираноязычных осетин , кавказоязычных нахов (бацбийцев , ингушей и чеченцев), тюркоязычных балкарцев и карачаевцев , однако, согласно современным исследованиям, антропологические особенности нынешнего населения центрального Кавказа к носителям кобанской культуры не восходят. Соседние с кобанцами археологические культуры: на северо-западе - меотская (прикубанская ?), на юго-западе - колхидская срубная , позже - скифская . Предшествующая культура - северокавказская , последующая - скифо-сарматская и другие .
Кобанская культура входила в состав крупной археологической производственной общности - Кавказской металлургической провинции, носители культуры владели высоким уровнем металлургии и металлообработки . По мнению многих исследователей и искусствоведов изделия кобанских мастеров бесспорно имеют художественные достоинства, а часть из них является шедеврами прикладного искусства .
Вторая половина XIX века в российской археологии ознаменовалась оживлением интереса к изысканиям материальных следов прошлого в ряде губерний Российской империи. Связано это было с созданием в 1859 году при Императорском дворе Археологической комиссии , возглавившей эту деятельность. Значительным повышением научного интереса к древностям Центрального Предкаказья послужили случайно найденные археологические памятники у селения Верхний Коба́н (совр. Коба́н) в Тагаурии (Северная Осетия). В 1869 году весенний паводок реки Гизельдон произвёл обвал одной из террас левого берега, благодаря чему местные жители обнаружили здесь многочисленные каменные ящики (могилы) с человеческими скелетами и массу бронзовых вещей. Влиятельный в этих краях алдар Хабош Кануков собрал некоторые предметы и переправил эту небольшую коллекцию в Кавказский музей Тифлиса (совр. Тбилиси). В 1877 году в Тифлисе на древние артефакты обратил внимание археолог и историк искусств Г. Д. Филимонов , посетивший Кавказ в связи с подготовкой к Антропологической выставке в Москве. В том же году он сам произвёл раскопки у Верхнего Кобана, убедившись в существовании обширного могильника, получившего впоследствии название Кобанский и снискавшего мировую известность .
Собственно кобанская культура названа по имени первого своего обнаруженного могильника - Кобанского, который, в свою очередь, назван исследователями по селению Верхний Кобан (иногда встречается более упрощённое утверждение - «названа по находкам в 1869 бронзовых вещей у с. Кобан» или «название культуре дано по имени современного селения Верхний Кобан» ). Название «Кобанский могильник» закрепилось в науке после исследований Г. Д. Филимонова «Доисторическая культура Осетии» (Москва, 1878) и археолога и этнографа , профессора В. Б. Антоновича «Дневник раскопок, ведённых на Кавказе» (V AC. Труды предварительных комитетов, 1882), а также после упоминаний в «Материалах по археологии Кавказа» (вып. VIII, 1900). Во время обнаружения древних артефактов существовало два селения - Нижний и Верхний Кобан, находки связаны с последним, сейчас эти аулы слились в одно село :77 .
Географический регион локализации кобанской культуры - Кавказ , точнее, территории прилегающие к центральной части Кавказских гор , по обе стороны от Главного Кавказского хребта . Бо́льшая часть археологических памятников (могильников , поселений и кладов) обнаружена на Северном Кавказе - от верховьев Кубани до Дагестана (центральные районы Предкавказья и северных предгорий Большого Кавказа). Долгое время исследователи (напр. советские историки-археологи д.и.н. , профессор Е. И. Крупнов , д.и.н., профессор А. П. Смирнов и др.) считали, что ареал культуры охватывает только центральные части Северного Кавказа, однако, после находок в Закавказье , ареал распространения культуры несколько расширен. Современная локализация - Северный Кавказ (РФ : Ингушетия , Кабардино-Балкария , Карачаево-Черкесия , Северная Осетия , западные районы Чечни) и Закавказье (прилегающие к Главному хребту районы Грузии , Южная Осетия) .
Выделяют 3 локальных варианта культуры .
Период существования кобанской культуры - эпоха, плавно переходящая от позднего бронзового века к раннему железному веку . На сегодня изучено много подобных переходных культур, например, в Центральной Европе - гальштатская , в Северной Европе - текстильная . Для Кавказа этот временной отрезок советские исследователи определяли с по V вв. до н. э. (напр., А. П. Смирнов, 1966) . Менее точное датирование - с рубежа -1-го тыс. до н. э. до середины 1-го тыс. до н. э. (принято в 3-м издании БСЭ , статья Е. И. Крупнова, 1973) . Иногда датировку смещали на более ранний период, включая в кобанскую культуру ещё и протокобанскую - с XIV в. до н. э. , и даже ранее - со второй и третьей четверти 2-го тыс. до н. э. (советский и российский кавказовед , археолог, д.и.н. В. И. Козенкова). Современные исследователи несколько раздвинули временные границы кобанской культуры - с XIII /XII вв. до н. э. (если не считать протокобанцев) до IV в. до н. э. , то есть до окончания скифской эпохи (напр., советский и российский археолог, д.и.н., профессор В. Л. Янин , 2006) .
Выделяют три периода развития культуры. Последний этап, согласно Е. И. Крупнову - VII -IV вв. до н. э. . Историк и археолог Я. В. Доманский указывает, что основное деление периода существования кобанской культуры производится на два больших этапа - раннекобанский (этап классического Кобана), завершающийся в VII веке до н. э., и позднекобанский, оканчивающийся в IV веке до н. э. В 1990 году В. И. Козенкова в своей докторской диссертации предложила новую периодизацию, которая, показывает какое место занимают артефакты древних кобанцев в системе культур эпохи поздней бронзы и раннего железа на Кавказе, Закавказье, Восточной и Центральной Европе .
Среди исследователей, занимавшихся вопросами зарождения, развития и распространения кобанской культуры, имеются более или менее значительные расхождения . Науке этнонимы носителей кобанской культуры не известны и прямой этнической и культурной преемственности, определённо к какой-либо из известных кавказских языковых групп, не выявлено. Основной теорией, объясняющей на сегодняшний день истоки кобанцев, является предположение об их автохтонности в регионе Кавказа (А. П. Смирнов, Е. И. Крупнов, В. Л. Янин и др.). Вероятно, основой кобанской общности послужили местные носители предгорных и горных культур средне-бронзового века (XXVI /XXV - /XIX вв. до н. э.). В целом исследователи, придерживающиеся этой теории, относят формирование предков кобанских племён к периоду зарождения кавкасионного антропологического типа европеоидной расы - то есть эпохе бронзы на Кавказе .
Соседние с кобанцами археологические культуры: на северо-западе - меотская (прикубанская ?), на юго-западе - колхидская , на востоке - каякентско-хорочоевская, на севере - срубная , позже - скифская . Предшествующая культура - северокавказская , последующая - скифо-сарматская и, вероятно, некоторые другие местные культуры сарматской эпохи .
Значительное культурно-хозяйственное влияние на кобанцев оказали скифы - в VII -VI вв. до н. э. племена скифской и скифообразной культур проникали на Северный Кавказ, вступали в контакт с местным населением и формировали полиэтничную аристократию (вероятно, большинство северокавказских курганных захоронений того периода и принадлежали подобной знати). Также известно, что через Кавказ (и иногда и через земли кобанцев) скифы совершали свои военные походы в Малую Азию . Все эти факторы предполагают какое-то участие скифов в этногенезе поздних кобанских племён. Следы скифской культуры на Северном Кавказе стираются в V в. до н. э. , что может свидетельствовать о полной ассимиляции кочевых скифов местными осёдлыми племенами меотской и кобанской культур (в Северном Причерноморье культура нескифских народов сохраняет скифский облик до рубежа IV-III вв. до н. э.) .
А. П. Смирнов считал, что кобанцы, как в культурном, так и в этническом плане, были близки населению горного Крыма , которое, по его мнению, являлось потомками киммерийцев (племена киммерийцев совершали через Кавказ военные походы из Северного Причерноморья в Малую Азию). М. М. Иващенко утверждал: «главным носителем так называемой „Кобанской“ бронзовой культуры были колхи » . Однако, по мнению ряда исследователей племена кобанской культуры являлись нахоязычными . В начале XX века, на основании лишь внешнего сходства кобанских иллюстраций с вещами гальштатской культуры Дунайского бассейна, Г. Вильке и М. Герпес, объяснили достижения бронзы Кавказа массовым переселением дунайских племён металлургов. Только в 1935 году А. А. Иессену в специальной работе, посвященной истории металлургии меди на Кавказе, удалось показать полную беспочвенность теорий «дунайских» заимствовании .
В завершающей стадии бронзового века (период формирования кобанской культуры) в центре Евразии происходила эпохальная смена крупной археологической производственной общности - Циркумпонтийской металлургической провинции , на несколько других (Евразийскую, Европейскую и пр.), и, в частности, на Кавказе - на Кавказскую металлургическую провинцию. Здесь, по сравнению с прочими провинциями позднего бронзового века, исследователи наблюдают наиболее заметные изменения, фактически отказ от стереотипов производства предшествующей общности: основательно сменился набор орудий, оружия и украшений (теперь они имели мало общего с образцами среднего бронзового века); многократно увеличивался масштаб металлопроизводства, что стимулировало работу высокогорных рудников; активно осваивались не только окисленные, но и сульфидные медные руды ; металлообработка стала базироваться на использовании многокомпонентных сплавов ; практически прекратилось изготовление изделий из золота и серебра (характерных для предшествующей производственной общности); появились первые изделия из железа. Дополнительным отличием позднего бронзового века в Кавказской металлургической провинции исследователи считают смену единства Кавказа и степи на достаточно заметную изоляцию (изделия кавказских типов появляются в степи только в самом финале бронзового века) .
Собственно кобанская культура имела передовые для своего времени технологии цветной и чёрной металлургии , была развита металлообработка, в том числе и художественная . Помимо кузнечного производства, в поселениях кобанцев находят гончарные мастерские. Кобанские племена достигли достаточно высокого развития скотоводческо -земледельческих форм хозяйствования. В горах они практиковали отгонное скотоводство , с преобладанием овец , в предгорьях - придомное, с преобладанием крупного рогатого скота и свиней . Выращивали сорта твёрдой и мягкой пшеницы , ячмень , рожь , просо . Современным исследователям известно о широких торговых и прочих межплеменных связях носителей кобанской культуры с Закавказьем и Передней Азией , землями киммерийцев, а позднее Скифией . От кочевых народов (киммерийцев, затем скифов и др.) кобанцами перенимались многие образцы вооружения и конского снаряжения, которые местные мастера усовершенствовали и налаживали их массовое производство как для себя, так и на экспорт, обратно кочевникам .
Свои поселения кобанцы обычно не укрепляли, так как старались располагать их в труднодоступных местах - на возвышенностях и даже отвесных скалах; если селение находилось в долине реки, то обычно на высоком плато или плоском отроге (напр. селения возле Бамута , Сержень-Юрта и др.). Дома строились глинобитными, турлучными , иногда на булыжном фундаменте, в высокогорьях встречались жилища полностью из камня. Обычно дома строились группами, стенами друг к другу - исследователями обнаружены значительные поселения с целыми кварталами построек, разделёнными улицами. Иногда в таких поселениях встречаются мощёные булыжником мостовые .
Материальные памятники культуры достаточно разнообразны, но наиболее характерны бронзовые изделия - орудия (топоры , серпы , булавки), оружие и элементы доспехов (боевые топоры , наконечники копий и стрел , кинжалы , булавы , мечи , секиры , налокотники, ножны), украшения (браслеты , подвески , поясные пряжки , фибулы , шейные гривны), элементы конской сбруи , отлитые сосуды . Иногда утварь отливалась по утрачиваемой (восковой) модели, большинство изделий украшалось чеканкой с геометрическим орнаментом и изображениями животных, также мастерами создавались отдельные бронзовые объемные фигурки зверей и антропоморфные скульптурные изображения. Многие кобанские артефакты имеют изысканный декор, украшены гравировкой и инкрустированы редким для раннего этапа кобанской культуры металлом - железом . Керамика изготовлялась с налепами и тоже часто украшалась геометрическими узорами. В VII-IV вв. до н. э., на позднем этапе развития культуры, раскопки подтверждают внедрение предметов скифского типа и преобладание железных изделий над бронзовыми .
Изделия кобанских мастеров отличаются изящностью изготовления, исключительно высоким качеством выделки и, по мнению многих исследователей и искусствоведов, бесспорно имеют художественные достоинства, а часть из них является шедеврами прикладного искусства . В тематике встречаются изображения диких баранов , быков , оленей , но преобладающими - изображения домашних животных. Согласно предположению А. П. Смирнова, они могли использоваться в магических обрядах, связанных с восстановлением поголовья домашнего стада. Этот звериный стиль имеет чёткое отличие от cкифо-сибирского и сопоставляется А. П. Смирновым с искусством Ближнего Востока (напр. изображение животных в геральдических позах) и Средиземноморья (напр. изображение на кобанских бляхах оленей с подчёркнутым крупом, может восходить к подобным изображениям лошадей в «дипилонском » стиле) .
Погребальный обряд кобанцев представлял из себя трупоположение (скорченно на боку), хотя известны случаи кремации . Курганы над могильниками обычно не возводились, в исключительных случаях, когда это делалось, исследователи прослеживают влияние степных кочевников. Появление такой детали погребального обряда, как трупоположение вытянутым на спине, также считается поздним влиянием кочевников (вероятно скифов). Найденные могильники представителей кобанской культуры имеют некоторое различия - в высокогорной зоне это каменные ящики из плит (песчаник или сланец), также перекрытые ещё более мощной плитой, а в предгорьях они представляют из себя обычные грунтовые ямы или ямы, обложенные по краям рваным камнем, булыжником. В мужских погребениях обязательным атрибутом было оружие, известны случаи погребения мужчин с взнузданным конём. Также в погребения клали орудия труда, сосуды, уздечку и напутственную пищу. Огромное количество предметов металлопроизводства изготовлялось кобанцами только для «мира мёртвых» - в могильниках и святилищах ими были захоронены тонны изделий из меди и бронзы .
Кобанская культура одна из старейших археологических культур бронзового века, выделенных в России и ставших известными за рубежом. Вслед за первооткрывателем Кобанского могильника Г. Д. Филимоновым, целый ряд исследователей посещали селение Верхний Кобан (В. Б. Антонович и др.), в том числе и учёные не только из России - в 1880 году здесь работали знаменитые иностранные исследователи - немец Рудольф Вирхов (публикация в 1883) и француз Эрнест Шантр (публикация 1888) , ставшие первыми авторами книг о кобанских древностях в западноевропейской науке. Артефакты, подобные кобанским, стали обнаруживаться и в некоторых других местах Северного Кавказа . В 1881 году в Тифлисе прошёл V Археологический съезд, на котором археолог, граф А. С. Уваров особо отметил находки из Кобана, дал им развернутую характеристику и предпринял попытки датировки (нач. I тыс. до н. э.). Этот съезд вызвал развитие исторических исследований на Кавказе и привлек внимание научных кругов к кобанским древностям. Учёный-археолог, графиня П. С. Уварова , сменившая мужа на посту главы общества, опубликовала кобанские древности в восьмом выпуске «Материалов по археологии Кавказа» в 1900 году. С этого времени в российской и советской археологии, благодаря работам археолога, профессора В. А. Городцова , стал широко употребляться термин «(археологическая) культура» .
В 1940-60-х годах Е. И. Крупнов определил границы кобанской культуры, выделил в ней три локальных варианта, предложил ее периодизацию. С культурой затем работали В. Б. Техов, И. М. Чеченов, Б. В. Виноградов и особенно много и широко В. И. Козенкова, которая и сформировала современные представления об этой культуре (см. ее «Культурно-исторические процессы на Северном Кавказе в эпоху поздней бронзы и в раннем железном веке». М., 1996), хотя у других исследователей есть отличающиеся концепции. Козенкова выделила и протокобанскую культуру - переходное звено от предшествующих культур .
Некоторые исследователи (напр. Ю. В. Воронов) кобанскую культуру объединяют с колхидской культурой в кобано-колхидскую культурно-историческую общность. Причем абхазские археологи, из патриотических побуждений, настаивали на том, что западный Кавказ, Колхида играли главенствующую роль в этой общности а собственно кобанский район (Осетия, Кабардино-Балкария, Пятигорье) был периферией .
В конце XIX - начале XX веков на Северном Кавказе отдельные лица активно занимались торговлей изделиями кавказской бронзы, которую отыскивали в древних поселениях и могильниках. Большая часть артефактов, найденных во время ажиотажного спроса на изящные изделия кобанских мастеров попадала в частные коллекции (с помощью осетинского землевладельца Х. Канукова собрал коллекцию немецкий учёный Р. Вирхов , с помощью балкарского князя И. М. Урусбиева - венгерский граф из семьи Зичи), в наши дни многие из них оказались утеряны. Позднее, из частных коллекций предметы материальной культуры активно выкупали музеи и научные организации, как российские, так и западноевропейские. Например, выкупленные Российской Академией наук артефакты были переданы в собрание Государственного Эрмитажа в Санкт-Петербурге; большое собрание оказалось Музее национальных древностей в Сен-Жермен-ан-Ле (Франция). Благодаря работе археологов и краеведов советского периода, собрания коллекций кобанских древностей сегодня также можно видеть в краеведческих музеях Владикавказа, Нальчика, Грозного.
Комментарии
Источники
КОБАНСКАЯ КУЛЬТУРА, археологическая культура позднего бронзового - раннего железного веков северной и центральной части Большого Кавказского хребта (территория Северной и Южной Осетии, прилегающие районы Грузии, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия, Ингушетия, западные районы Чечни, юг Ставрополья).
Первые находки опубликованы Н. В. Ханыковым и П. С. Савельевым в 1849-1850. Названа по могильнику у села Верхний Кобан (ныне Северная Осетия, Россия), открытому в 1869 году, раскопки начаты Г. Д. Филимоновым в 1877. Хронологическое определение дано А. С. Уваровым в 1881. В 1940-60-х годах Е. И. Крупнов определил границы, выделил 3 локальных варианта, предложил периодизацию кобанской культуры, уточнённую В. И. Козенковой. Ныне кобанскую культуру и колхидскую культуру нередко рассматривают как кобано-колхидскую культурно-историческую общность, в рамках которой выделяются западная, центральная, восточная, южная кобанская культура. Формирование кобанской культуры имело полицентричный характер и происходило на основе так называемых протокобанских древностей (2-я - 3-я четверть 2-го тысячелетия до нашей эры), в которых выделяются дигорская культура и другие культурные очаги. Сложившись в 12-11 веках, кобанская культура в 10 веке распространилась на территорию современной Ингушетии и Чечни. Выделяют периоды: ранний (11-10 века), классический (10 - начало 7 века), позднекобанский (середина 7 - 4 века). В 8-6 веках до нашей эры кобанские племена тесно взаимодействовали с киммерийцами и скифами, принимая участие в их походах (смотри также «Киммерийский период»), и кобанская культура приобрела некоторые черты скифской археологической культуры, сохраняя местную основу. Позднее началась сарматизация кобанской культуры.
Поселения на холмах или в горной местности имели террасную планировку; зафиксированы кварталы, мощёные улицы, культовые участки (в том числе с врытыми в землю каменными идолами), очаги, гончарные и металлургические горны; характерны турлучные (деревянные, обмазанные глиной) прямоугольные дома на каменном фундаменте. Святилища с культовыми приношениями; жертвенники на могильниках; клады, в том числе, вероятно, культовые. Преобладают грунтовые могильники с каменными ящиками, грунтовыми ямами, иногда обложенными камнями, каменными склепами; скорченные на боку погребения с различной ориентировкой. Часто встречаются остатки заупокойной пищи; известны погребения с конём. Редко встречаются подкурганные гробницы, коллективные захоронения, трупосожжения (с протокобанской эпохи). В центральной кобанской культуре преобладают лепные (на поздних этапах появляется круговая керамика) высокие корчаги с расширенным туловом и узким горлом, кувшины, миски, кружки, кубки с геометрическим орнаментом, косыми каннелюрами, налепными шишечками, лощением. Для западной кобанской культуры показательны корчаги и баночные сосуды с семечковидными и ногтевыми вдавлениями по всему тулову. Особенность восточной кобанской культуры - налепной орнамент, представленный иногда композициями. Керамика южной кобанской культуры (миски, кружки и банки с ручкой, часто зооморфной, бедный орнамент) резко отличается от северокавказской и близка посуде с памятников на территории Восточной Грузии. Характерны бронзовые топоры с молоточковидным или клиновидным обухом, прямым или дважды изогнутым корпусом, кинжалы (иногда биметаллические), копья, булавы, цилиндрические молоты, дугообразные фибулы, прямоугольные и бабочковидные поясные пряжки, гривны с закрученными концами, браслеты, булавки и бляхи различных типов, спирали-накосники, колокольчики, удила и псалии, разнообразная посуда, зооморфная и реже антропоморфная пластика. Известны секиры и скипетры, нагрудники-«пекторали» и орнаментированные пояса, «штандарты» (навершия культовых посохов). С 9/8 веков до нашей эры появляются железные изделия. Для центральной и южной кобанской культуры в 10-8 веках до нашей эры типична орнаментация топоров и пряжек гравированным орнаментом (геометрические мотивы, изображения собак, лошадей, оленей, змей), иногда инкрустация; выделяется 2 варианта стиля. В позднекобанских памятниках часто встречаются предметы, выполненные в зверином стиле, сочетающем скифские, савроматские и местные черты. Орудия представлены серпами, ножами, оселками, зернотёрками, пряслицами. Хозяйство основано на земледелии и животноводстве, было отгонное скотоводство.
Лит.: Материалы по археологии Кавказа. М., 1900. Вып. 8; Крупнов Е. И. Древняя история Северного Кавказа. М., 1960; Виноградов В. Б. Центральный и Северо-Восточный Кавказ в скифское время. Грозный, 1972; Техов Б. В. Центральный Кавказ в XVI-Х вв. до нашей эры М., 1977; Козенкова В. И. Культурно-исторические процессы на Северном Кавказе в эпоху поздней бронзы и в раннем железном веке. М., 1996; Скоков А. Ю. К вопросу об эволюции декора кобано-колхидских бронзовых топоров // Древности Евразии. М., 1997; Дударев С. Л. Взаимоотношения племен Северного Кавказа с кочевниками Юго-Восточной Европы в предскифскую эпоху. Армавир, 1999; Мошинский А. П. Древности Горной Дигории. VII-IV вв. до нашей эры М., 2006.
