51-летняя телеведущая Татьяна Лазарева больше не живет с супругом, 53-летним юмористом и телеведущим Михаилом Шацем. Звезда рассказала о расставании в интервью каналу «А поговорить?» на YouTube.
Сейчас Татьяна живет в испанском городе Марбелья вместе с дочерью Соней. Лазарева объяснила, почему приняла такое решение: «Я сказала: „Все, я больше не могу“. У меня и там работы нет, и тут работы нет, ну я уж лучше тут буду».
Михаил принял решение остаться в Москве. «Так получилось, что мы с ним проживаем какую-то новую жизнь по отдельности», — призналась Татьяна.
Популярное
Телеведущая переживала тяжелую депрессию. «Прошлым летом я реально хотела повеситься. Олимп, который был у нас во всем… И творческий союз очень мощный. Мы с ним работали, жили, нам было очень комфортно», — вспоминает Лазарева.
Татьяне было тяжело жить вне зоны комфорта: «Нас так воспитывали, что профессия у тебя на всю жизнь, брак у тебя на всю жизнь, даже квартира у нас была на всю жизнь». Телеведущая отметила, что не видит смысла в золотой свадьбе, если супруги« живут параллельной жизнью».
« У него какая-то своя история, и ему клево, у меня своя — и мне тоже клево», — заявила звезда. Несмотря на расставание, Татьяна считает Михаила членом своей семьи: «Это самый близкий человек для меня, и я для него, безусловно, тоже».
Напомним, Татьяна Лазарева и Михаил Шац начали встречаться в 1998 году. В 2011 году пара узаконила отношения. Супруги воспитывают троих детей — 23-летнего сына Степана, 20-летнюю дочь Соню и 12-летнюю дочь Антонину.
Ранее Татьяна Лазарева признавалась, что страдает язвенным колитом(воспалительным заболеванием кишечника): «Диагноз мне поставили в 2014 году. Сейчас я понимаю, что не нужно стесняться этой болезни. Проблема никуда не исчезнет, если делать вид, что ее нет».
Татьяна Лазарева : Что пить будем?
Евгения Альбац
: Я - красное.
Т.Л. : А я - беленькое.
Е.А. : Это испанское вино?
Т.Л. : Да, самое простецкое, €3,60.
Е.А. : 260 рублей… Не знаю, что за такие деньги можно купить в Москве. Мое мне стоит 1700 руб. - это в ваших деньгах €24 с копейками.
Т.Л.
: Ужас. У нас тут есть летнее любимое вино, которое называется «Эсмеральда», оно такое легонькое, цветочное. Я пришла в Москве, на Садовом, в какой-то там подвальчик, смотрю: о, «Эсмеральда» - 1400 руб. (€19,94). И тут, как назло, появился хозяин этого магазинчика, ужасно мне обрадовался, давайте, говорит, я вас угощу. Я говорю, да уж, давайте, потому что, знаете, я вот за такую цену это вино за свои деньги не буду покупать. И он мне сказал, что для того, чтобы как-то существовать, надо четыре конца. Аренда на Садовом кольце - это два конца как минимум, таможня, всякие власти и проверяющие… Вино реально стоит €6 - 421 руб, а там 1400, в три с лишним раза дороже. Но надо вам сказать, что есть прекрасное «Барбадилья», которое стоит €3,75. За четыре (€) вполне можно купить нормальное вино. За полтора уже нет. Мы тут пробовали с подружкой за рубль двадцать, но пустили потом на мидии, это уж совсем… Вот у меня подруга в Новосибирске живет, так она там хорошего вина по нормальной цене уже найти не может в принципе, все - порошок. А хорошее стоит от полутора тысяч. А в Новосибирске, извините меня, полторы тысячи рублей за бутылку - это выходит в копеечку. Но как я люблю красивых, веселых, пьющих женщин!
Е.А. : Да, да, это про нас.
Т.Л. : Ну, что вы там, как вы?
Е.А. : Таня, вы прямо как в советское время вопросы задаете. Чекисты у власти - вот как. Сами, своими руками, привели их к власти, а дальше они мягкими лапами подгребли все под себя: с десяток госкорпораций, как минимум 25 всяких агентств и служб, самые вкусные отрасли экономики - от нефти до финансов, 70% от всех номенклатурных должностей...
Т.Л. : Да, дураки. У Жванецкого, помните, было, типа вы на нас внимания не обращайте, мы тут разберемся, вы главное, давайте, работайте, работайте, а мы тихонечко посидим, не будем вам мешать. Вот так оно и вышло, досиделись.
Е.А. : Вы где сейчас находитесь?
Т.Л. : Я нахожусь в Марбелье. Это самый юг Испании, напротив Африка уже тут. Аэропорт Малага.
Е.А. : Я прилетала в Малагу, когда ездила бродить по Андалузии, смотреть, где мои предки жили, пока их не поубивали.
Т.Л. : Так вы из сефардов?
Е.А. : Да, Альбацы пришли в Испанию из Марокко.
Т.Л. : Так вы же можете подать здесь на гражданство Испании.
Е.А. : Могу. И в Португалии могу. Но какой смысл? Я могу с тем же успехом уехать в Израиль. Но я же не буду жить ни в какой Испании, Таня. Самый ужас, что я вообще не понимаю, где я могу жить, кроме этой страны.
Т.Л. : А я вот нашла возможность. Я прикрываюсь Антониной. Антонина тут.
Е.А. : Антонине сколько?
Т.Л. : 11 лет ей. Старшие уже в английских «бординг» (boarding school - школы-интернаты), это же деревня, это Адлер, чистый Адлер: подростков отсюда надо вынимать, потому и Антонина поедет в «бординг», и у меня осталось не так много времени, чтобы успеть подготовиться к тому, что я останусь без этого прикрытия. И дальше, чего делать, - непонятно.
Е.А. : А если бы не было Антонины, вы все равно бы искали, куда уехать?
Т.Л. : Мы снимаем здесь уже лет пятнадцать, в этой Марбелье. То есть мы нашли себе местечко по душе. Кому-то Италия, кому-то Франция, кому-то Испания, кому-то Израиль. В общем, везде уже были, конечно, с Мишкой (Михаил Шац, муж Татьяны Лазаревой. - NT ). И мы здесь очень давно, уже лет семь, снимали - сначала на лето. Потом мы посчитали, что на лето здесь снимать стоит столько же денег, сколько ты снимаешь на год. Да, здесь такие цены, потому что это курорт. У нас прекрасный хозяин: я его в глаза никогда не видела.
Е.А. : А где жить дешевле, в Москве или в Марбелье?
Т.Л. : Здесь, конечно. И когда я поняла уже окончательно, что нет работы… Ну, как бы сначала мы были на «Серебряном дожде», была какая-то работа, которая требовала присутствия в Москве. Потом у нас был мюзикл прекрасный «Поющие под дождем» - там мы получали хорошие деньги, это было в позапрошлом году. Потом закончился мюзикл, прошел пустой год. Я поняла: чтó я в Москве не работаю, чтó я в Марбелье не работаю, но здесь прекрасные погода, прекрасная экология, дешевые продукты.
Е.А. : Как получилось, что вы с Михаилом остались без работы? Это вам «прилетело» за то, что вы оба избрались в ?
Т.Л. : Да, они (власть) целенаправленно вычищали всех, кто в . Если бы они (люди власти) были чуть дальновиднее, они бы дождались, когда Координационный совет . Но этого показалось мало, и они каждого еще догнали и сказали тебе: получи. Проблемы начались, собственно, в 2012 году.
Е.А. : Почем вы так уверены, что работу вы оба потеряли именно из-за Болотной и участия в Координационном совете?
Т.Л. : Хороший вопрос. Я не исключаю, что кто-то, может быть, воспользовался моментом. Мы же с Мишкой, в общем, достаточно были конкурентными на телевидении. Ну, а кому не хочется убрать любым способом конкурентов? Тем более мы так подставились. Всем.
Е.А. : Если открутить назад…
Т.Л. : Нам все задают этот вопрос…
Е.А. : Имея тот опыт, который вы с Михаилом уже имеете…
Т.Л. : Ну, смотрите, о’кей, мы вошли в Координационный совет, потому что мы не могли в него не пойти. Так же как мы пошли на , потому что выйти на Болотную было нормальным проявлением гражданской позиции. Мы все собирались туда идти, на первую Болотную (10 декабря 2011 года), все делали ксерокопии паспортов и снимали шнурки. А за день или накануне первой Болотной мне позвонил Боря Немцов - Боря Немцов мне не звонил до этого никогда, мы с ним даже лично не были знакомы - он позвонил мне и спросил: хочешь выступить? Я говорю, ну, хочешь и надо, это разные вещи, конечно, но в принципе, да, и хочу, и надо. Что же я буду отказываться, если я все равно туда иду. Правда, речь была отвратительная, скомканная, ну ладно. И я пошла на Болотную осознанно и выступила .
А потом, я думаю, что, конечно, если бы не было Координационного совета, я все равно продолжала бы…
Е.А. : Но вы не ждали, что последует реакция на канале СТС? Вы не думали про это?
Т.Л. : Нет, конечно. Вспомните то время, мы все были в эйфории. Потом была - меня туда Леня Парфенов позвал, мы ездили по городам, я вела дебаты на «Дожде» с Машей (Макеевой) - это было вообще не мое, но была эйфория.
Е.А. : И вы не думали, что за этим могут последовать репрессии?
Т.Л. : Нет, не думали, клянусь вам, тогда не было в воздухе этого. И возвращаясь к вашему вопросу о Координационном совете и о Болотной, я тогда не могла поступить по-другому.
Е.А. : Неужели никто вам не говорил: это плохо кончится?
Т.Л. : Говорили, говорили. Я помню мы с одним общим нашим с Мишей знакомым оказались вдвоем в машине, и он мне говорит: «Таня, меня просили вам передать: вернитесь в лоно семьи и церкви».
Е.А. : Это вам передавали до увольнения с СТС или после?
Т.Л. : После.
Е.А. : То есть у вас была возможность отыграть назад?
Т.Л. : Как?
Е.А. : Как в советское время: признать вину, раскаяться перед партией и правительством.
Т.Л. : Ну, конечно, и сказать: простите, меня заставили, у них мой паспорт. Мы, конечно, с Мишкой потом это обсуждали много раз.
Е.А. : И?
Т.Л. : Представляете, что такое надо сказать, сделать, чтобы простили? Идти на «Первый канал», каяться?
Е.А. : Не преувеличивайте: ни на какой «Первый канал» вас не позвали бы, потому что вы все равно прокаженные, вам вполне доверять нельзя, но на СТС или ТНТ - могли бы программу дать, при условии подписки о сотрудничестве с теми самими органами…
Т.Л. : Вот видите, вы все знаете, а меня даже ни разу не вербовали. Хотя вообще моя история отягощена, конечно, новосибирским Академгородком. Потому что мои родители были абсолютно далеки от диссидентства, от Галича, от клубов андеграунда, вообще далеки, и каким-то чудом только в 10-м классе я узнала, что, например, Даня Эфрос еврей. И я даже не поняла: ну и чего? А мне говорят: так он же еврей. Я говорю: в смысле, еврей, это чего такое? То есть 10-й класс, здоровенная уже была девица… Так вот там был клуб политической песни «Амиго»: Куба, кэ линда эс Куба, как на Кубе хорошо, как там все веселятся, а вот крылатые ракеты там, блин, не дремлют. Мы пели про загнивающий Запад, про империализм, про то, как там ужасно, как у нас… Нет, мы даже не пели, как у нас прекрасно, просто говорили о том, как там плохо, как мы должны им помогать, потому что им офигеть как ужасно, нейтронная бомба, мы должны быть за мир. А потом началась эта предперестроечная пора, когда соцлагерь начал возбухать. Тогда появилось слово: «социалконкрет», песни были такие - «социалконкрет» - например, песня «Мастер Гриша» Окуджавы, которая была про то, что «В нашем доме, в нашем доме, в нашем доме благодать, благодать…» То есть все в нашем доме хорошо, но крыша капает, щели, мастер Гриша придет и все починит. А потом идет куплет: «В нашем доме, в нашем доме, в нашем доме сквозняки, сквозняки, и под ветром качается крыша. Ну-ка вынь из кармана свои кулаки, мастер Гриша». Это, извините, уже был протест, и песня была песней предперестроечного протеста. Это была прекрасная школа: я была в классе восьмом, а ребята вокруг меня были студенты, и мы все вместе от Кубы, любовь моя - до кулаков в кармане. А потом, в 1991 году, я впервые сыграла в КВН за команду Новосибирского университета.
Е.А.
: Вы сразу начали там петь?
Т.Л. : А меня и взяли из-за того, что я пела. Тогда женская роль в КВН была номинальная - красиво ходи, и все, никаких текстов, ничего такого. И меня взяли в первый КВН просто с номером, потому что я много играла в капустниках Новосибирского университета - у меня была пародия на Лайму Вайкуле. Что-то такое: «Галопирует инфляция, просто жуть. Скоро будет компенсация, так, чуть-чуть». Сейчас послушать, это ужас какой-то, но наша команда, команда Новосибирского университета три раза участвовала в высшей лиге КВН и все три раза побеждала - это была единственная команда, которая трижды была чемпионом КВН, а я - единственная женщина, которая дважды была «Мисс КВН».
Е.А. : Вау! То есть КВН - это была такая абсолютно сексистская история?
Т.Л. : В том смысле, что мы сделали номер, в котором на сцене было шесть девок, а за кадром было 40 мужиков: они писали тексты, они все придумывали, и двое из них еще и переодевались в женское.
Е.А. : Но вы же говорите, что роль женщины в КВН была ходить по сцене и молчать?
Т.Л. : До того, как мы пришли туда и всю эту систему сломали, - оттуда, кстати, и растут ноги «Камеди вумен», это все оттуда.
Е.А. : Вернемся в декабрь 2011-го. А как Михаил (Шац) отнесся к тому, что вы вдруг стали одним из лиц оппозиции?
Т.Л. : Когда Болотная была и я там выступала? Он мне потом говорил: «Господи, я же обычный трусливый еврей, если бы не ты - я бы никогда там не оказался». Когда я выступала на Болотной, Миша ходил вокруг, Миша и Пушной (Александр Пушной - музыкант, шоумен, телеведущий. - NT ), мы пошли втроем. И Мишка мне потом говорил: «Я бы никогда, это вообще не мое, понимаешь». Это он пытался мне сказать, что это ты во всем виновата. Я говорю: «Ты же выбрал меня, значит, что-то тебе было нужно, преодолевал».
Е.А. : Господи, сколько я знаю таких мудрых людей, которые стали фантастически богатыми и успешными и при этом всего на свете боятся. А я думаю: зачем нужны все эти миллионы и миллиарды, если они рот открыть бояться, если должны оглядываться и думать, с кем можно, чтобы их увидели в ресторане, а с кем - не приведи господь, запишут в чужие, во враги. И зачем тогда нужны эти миллиарды, коли все уже точно знают, что в гробу карманов нет?
Т.Л.
: Конечно, конечно. И они нам завидуют все. Они реально не понимают, а что ты с этого своего права говорить имеешь? Да я себя имею. Я имею то, что у меня внутри. Все остальное - это путь человеческий, от рождения до смерти, ты его проходишь и заканчиваешь, и умираешь голым, и тебе не положат в гроб картину Кустодиева. Хотя могут, конечно, но это уже будет высшей степени цинизм.
Мы более счастливые люди, мы раньше это поняли. Мы это поняли в том возрасте, когда мы принимали решение, и внутренний стержень у нас был, который нам говорил: нельзя. И ты шел против всего. Я не могла по-другому, и вы не могли. И ты потом понимал, блин, ты же идешь против всего. Но я-то иду своим путем. Пожалуйста, дайте мне идти своим путем. Мне хочется сказать тем, кто меня тролит, кто пишет: чего ты поперлась? Пожалуйста, я вас очень прошу, я же никого за собой не тяну. Я иду своим путем, дайте мне идти своим путем, я все равно иду. Ну я же вас не осуждаю, я же вам не говорю: что же вы, суки такие, за Путина пошли? Я просто иду. Если вы хотите со мной идти, пожалуйста. Не хотите - тоже пожалуйста, будьте любезны. Я уважаю ваш этот выбор, Бога ради. Просто я-то лично считаю, что выбор немножко неправильный, но вы имеете на него полное право. Но мне-то дайте свободу выбора.
Вот это и был самый главный конфликт на той Болотной, когда мы вышли и сказали: «Ребята в Кремле, мы есть, мы, вообще-то, тут». Я помню это ощущение на Болотной, когда Кремль рядом, и ощущение, что мы машем им, а звука нет. Смысл не в том, что мы пытались что-то сделать, что было запрещено, а смысл в том, что мы пытались сделать то, что должно было быть разрешено.
Е.А. : Таня, но я в третий раз задам тот же вопрос: если отмотать пленку назад, туда, где вам звонит Борис Немцов и предлагает выступить на Болотной, а вы уже знаете, что за это вас уволят с СТС, и Михаила уволят, и вы в результате останетесь без работы, и будете сидеть в Испании, и пить со мной вино по Scype, а муж ваш выберет жить в Москве, - зная все это, вы пошли бы тогда на Болотную?
Т.Л. : Конечно бы, не пошла. Но давайте продолжим. А дальше-то? Да, спасибо, что нам дали такого пенделя, что нас лишили возможности зарабатывать. Это же была их, собственно, цель - не давать нигде ничего, чтобы мы приползли на коленях и сказали: ребят, жрать хочу, дайте, блин, пожрать. Все равно меня бы вынесло из этой системы. Я бы недолго продержалась на канале СТС, поверьте, я бы все равно писала бы в Facebook, и меня бы все равно прижучили. Как это сделала в свое время Тина Гивиевна Канделаки.
Е.А. : Напомните?
Т.Л. : Ой, но это же была интересная история, когда начинался Мишин путь в оппозицию. Мы еще работали на СТС, и мы полетели на какие-то гастроли в Свердловск (Екатеринбург. - NT ). В самолет садились я, Пушной и Мишка. И Тина тогда пришла к руководству (СТС) и сказала что-то про то, как могут ведущие развлекательного канала заниматься политикой, входить в Координационный совет оппозиции… В Facebook наверное, сохранился Мишин пост, который он написал тогда: «А не пошла бы ты, Тина, на ***». Прямо так вот. Дальше мы сели в самолет и улетели. И когда мы прилетели в Свердловск, уже был вселенский скандал. Были еще моменты, когда Михаилу говорили: «Жена твоя пишет такую фигню в Facebook. Ты не мог бы?..» Он отвечал: «Ребята, подождите, вы со мной разговариваете или с моей женой? О"кей, жена пишет, я-то не пишу ничего, вы чего?» А все, коготок увяз, и птичке пропасть. Увяз коготок.
Е.А. : Однако после развала Координационного совета оппозиции были выборы Навального в мэры в Москвы, и вы активно в них участвовали.
Т.Л. : Да. А что: сказал А, говори Б, сказал Б, говори В. Я помню эти прекрасные упреки, когда мне говорили: кто ты? Ты - клоун, куда ты прешь в политику. Да не перла я в политику, политика пришла и спустилась. И, слава Богу, что мы видим это вокруг. В жизнь каждого сознательного гражданина приходит в какой-то момент политика.
Но, думаю, мы до конца не понимали, на что мы идем. Это уже потом, когда нас выгнали, когда мы начали делать «Телевидение на коленке» , мы это обсуждали.
Мы, два телеведущих, которые ничего, кроме того, как быть телеведущими, не умеют, которые лишились этой профессии и возможности быть телеведущими. Они живут по-прежнему дома вдвоем. Они укладывают вечером детей спать, садятся на кухне, ставят камеру и продолжают быть телеведущими, и продолжают говорить о том, что их беспокоит. Это же нормально.
Е.А. : Объясните, как это работает в телевизионно-развлекательном мире: вы появляетесь в телевизоре, вас приглашают на корпоративы, чем больше вы появляетесь, тем больше вас приглашают и тем выше гонорар. Так?
Т.Л. : Да.
Е.А. : А если вы перестаете появляться в телевизоре, вас перестают приглашать на корпоративы?
Т.Л. : Да, со временем. Ты просто перестаешь напоминать о себе, и про тебя забывают.
Е.А. : А всякие продюсеры, агенты?
Т.Л. : Когда мы были суперпопулярными, у нас появился директор, который нас продавал, он прекрасный продажник, он продавал нас за самые большие деньги, которые были, - €25 тыс. за вечер, а то и побольше. Я понимаю, что, конечно, мы не Иван Ургант и не Андрей Малахов, но это были все-таки совершенно какие-то нечеловеческие деньги.
Е.А. : И что вы должны были за такие деньги делать?
Т.Л. : Вести вечер. И это просто было связано с тем, что мы на слуху, мы известные. А вот смотрите, ведущий Иван Ургант - €50–75 тыс. Ксения Анатольевна (Собчак) - €50 тыс. О’кей, когда мы были в зените славы, не было еще ни Собчак, ни Угранта, и цен таких не было, но тем не менее я помню, что были времена, когда наступал декабрь, и каждый вечер - каждый вечер мы работали, и каждый вечер это были десятки тысяч евро. Вспомните эти годы - это же были годы совершенно шальных денег.
Е.А. : Я не могу вспомнить ни «эти» годы, ни «эти» деньги - у меня никогда их не было. Тем и удивительнее, что вы всем «этим» решились рискнуть.
Т.Л. : Спасает то, что нам с Мишей присуща жизненная ирония. И еще спасает то, что я, во всяком случае, начинала из бедности. Дочь Тося занимается с преподавателем рисунком, преподаватель мне говорит, что нам бы купить карандаши. Они стоят €50. Я говорю: «Нет, я не могу сейчас позволить себе карандаши за €50». И Тося это знает, и мы с Тосей это обсуждаем: «Тось, у меня есть, на что потратить €50». И я от этого совершенно не страдаю, то есть страдаю, но я к этому совершенно спокойно отношусь.
Когда нас с Мишей долбануло, когда мы поняли, что деньги закончились и у нас их никогда больше не будет, мы собрали наших троих детей и сказали: «Ребята, наших накоплений хватит, чтобы оплатить ваше высшее образование. Но только одно высшее образование каждому, и вам надо к этому отнестись максимально серьезно». И я совершенно счастлива, что наши старшие дети это поняли.
Е.А. : Как быстро после увольнения с СТС закончились корпоративы?
Т.Л. : Смотрите, в 2014-м их было по старым ценам 16, в 2015-м - 8, в 2016-м - 4, а в 2017-м - одна работа в году.
Буквально на днях мне предложили кастинг на сериал. Моя подруга, старинная приятельница, креативный продюсер, говорит: «Мы делаем большой сериал на «Первом канале», там прямо две роли для тебя, выбирай, какую хочешь, пожалуйста, приезжай, кастинг. Я говорю: круто, идея мне нравится ужасно. Но только, говорю, подожди, спроси на всякий случай. Она пошла и спросила. И ей сказали, пожалуй, ну ее на ***, Лазареву, давай кого-нибудь другого найдем. Семь лет прошло - семь! А Мишу не берут даже закадровым голосом на «Матч ТВ». Даже закадровым!
Е.А. : Есть же YouTube?
Т.Л. : У моего сына Степы есть выражение «зашквариться». Он говорит: «Ребята, вы имейте в виду, что если вы придете в YouTube, то там очень легко зашквариться». Мы говорим: в смысле? Он говорит: «Ну это вам не ящик ваш, куда если зовут - то зовут. В YouTube, если ты зашкваришься, все, тебе скажут: до свидания, следующий». И это честно абсолютно. Когда мы делали «Телевидение на коленке», у нас было 200 тыс. просмотров максимум: это не работало, это нельзя было монетизировать. Сегодня в YouTube мы, наверное, имели бы миллион просмотров. Но время ушло.
Знаете, я что вспоминаю? Я вспоминаю видео Галича, который выступал в нашем Академгородке. Он пел:
И всё так же, не проще,
Век наш пробует нас:
Можешь выйти на площадь?
Смеешь выйти на площадь?
Можешь выйти на площадь,
Смеешь выйти на площадь
В тот назначенный час?!
Я чего-то переслушивала этот текст и подумала: Господи, это же абсолютно про наш слитый протест. Можешь выйти на площадь, смеешь выйти на площадь… Мы смогли, и мы смели. Но остаться на площади, как на Майдане, - нет. Мы уехали все зимой в Куршавель… А те люди, кто вышел на Красную площадь в 1968-м? Они зачем выходили? Это было движение внутри, они не рассчитывали на паблисити.
Е.А. : Да, у них была только та цена, которую они заплатили, пойдя по тюрьмам и лагерям, платы - в виде успеха, публичности, славы - ничего этого не было. Только - цена.
Т.Л. : А они выходили… Вы меня спрашиваете, вы пошли бы в Координационный совет? Ладно мы - а вот они-то, зачем они на Красную площадь пошли? Они-то абсолютно понимали, куда идут. Это на заклание было, это гильотина была. Зачем они туда пошли?
Е.А. : Думаю, за тем же, за чем и вы пошли выступать на Болотную. Они увидели конец людоедской советской власти, против которой боролись. Боюсь, нам так не повезет.
Т.Л. : Самые лучшие воспоминания в жизни - это Садовое кольцо, «Белая лента» .
Это было высшей точкой, больше мы ничего не смогли. Мы смогли объединиться на размер Садового кольца, желая в это Садовое кольцо вместить одну шестую суши. Но - нет. Но что-то мы хотя бы попробовали.
Е.А. : Вы с Навальным общаетесь?
Т.Л. : Конечно, все время. Ржем.
Е.А. : И обиды у вас на него нет - что втянул вас в Координационный совет?
Т.Л. : Это у Алексея есть дичайшее чувство вины. Он все время об этом говорит: «Я ужасно чувствую себя виноватым перед вами, потому что вы потеряли все из-за меня». Я нежнейше его люблю, Джулию (Юлию. - NT ) нежнейше люблю, детей. Мы встречаемся все вместе, с детьми, но редко сейчас уже.
Я не разочаровалась в них. Вот по поводу Ксюши у меня не было никогда никаких иллюзий. Я ее ужасно люблю, мы с ней были знакомы еще в те самые жирные времена, у нас одна была кампания.
И она обречена была на политику. Ксюха - она очень честная. Но она честна в том, что она делает сейчас и здесь. Мы с ней очень похожи на самом деле, она абсолютная такая правдолюбка и про себя, но она отягощена своей историей. У нее своя история жизни. И она абсолютно всегда делает то, что ей нужно. В этом смысле она честна. Перед собой. А уж что ей нужно, это уж извините. Тут уж мне нужно одно, а ей другое.
Е.А. : Какая цель у Собчак?
Т.Л. : Стать президентом России.
Е.А. : Да ладно!
Т.Л.: Поймите, у нее нет другого варианта, учитывая историю ее семьи. Мы с Мишкой это много обсуждали. Еще когда я была звездой на СТС, появились Тина и Ксюша. Интервью они давали только с условием обложки. Обложка - Ксения, следом - Тина, Тина, следом - Ксения. Они были везде, во всех гламурных изданиях. Я еще тогда Мишке говорю: «Слушай, офигеть, во что они будут это монетизировать потом?» Они добивались максимальной популярности. Как поступает человек со своим капиталом? Он его инвестирует. Тина вложила свое имя в деньги, в бизнес. Тина добилась своего. Я в благотворительность вложила свое имя (Татьяна Лазарева попечитель благотворительного фонда «Созидание» , который собирает деньги для малоимущих семей. - NT ).
Ксюше этого было недостаточно. Конечно, ей нужна власть, и другого исхода не могло быть при таких родителях. Совершенно очевидно, что Ксюша выбрала этот путь. А там, простите, только президент России.
Я думаю, что это ее цель.
Ее не купят за деньги. Ее могут купить за обещания. Но она тут тоже, знаете… она никому не поверит. Она понимает прекрасно, что этим-то верить нельзя. Она выросла с этими , она никому не верит, только себе. И то, что она хочет, она знает. Она будет переть. Никаких иллюзий. Как она подтоптала под себя Навального. Будет и дальше.
А что, вам не нравится Ксения Анатольевна как президент?
Е.А. : Нет.
Т.Л. : Через восемь лет. Почему?
Е.А. : Ее и близко не подпустят - она чужой для чекисткой корпорации человек.
Т.Л. : Мне кажется, вы недооцениваете цельности ее характера. У Ксюши богатейший опыт, она в 12 лет убегала от родителей и мыла машины. Мама (ныне сенатор Людмила Нарусова. - NT ) рассказывала на ее дне рождения - мы с Мишей счастливым образом вели два дня рождения Ксении Анатольевны еще в те времена - и мама рассказывала: «Еду на работу на машине с водителем, останавливаюсь на светофоре и вдруг вижу, что выбегают два подростка мыть мне стекло, а я узнаю в одном из них дочь. Я ее хватаю, бросаю в машину, а она сопротивляется, упирается: мама, оставь меня». Это факт. Она выросла на этом, она сопротивлялась этому всему. У нее очень трудная жизнь, очень. И у нее такой запал, и она эту свою жизнь не продаст ни за какие миллионы долларов. Она не про деньги, она про власть. Я как человек, который обладал в свое время какой-то властью над миллионами людей на телевидении, это понимаю. И вы тоже прекрасно понимаете, что это - власть. Это больше, чем деньги. И ради этого люди пойдут на многое. Смотрите, у меня прекрасная репутация. У Ксюши - очень плохая репутация. Но она ее переборет, потому что у нее есть куда идти. Я со своей прекрасной репутацией, я могу быть президентом России? Могу, конечно. Я благотворитель, жена, мать-перемать. Но я же никогда туда не пойду, потому что это не про меня. А Ксюха - пойдет. Она учится на нас с вами, она смотрит, она нас препарирует и рассматривает, и это ужасно правильно. Ксюша - ее сила в том, что она умеет признавать свои ошибки. Потом она говорит: да, я была неправа, я признаю, я была дурой, но сейчас-то я уже другая. И вот это самый главный путь каждого человека - принять свои ошибки и двигаться дальше вперед, только вперед.
Е.А. : А скажите мне, Таня, я правильно понимаю, что Миша в Москве, а вы в Испании? Что эта вся история прошлась катком не только по вашей профессиональной, но и по личной жизни?
Т.Л. : Слушайте, мы больше двадцати лет вместе. Мы прекрасно друг к другу относимся. Но наш творческий, профессиональный союз - это была важнейшая вещь, которая нас объединяла, и мы это потеряли. Что для меня семья? Это дети и совместное творчество. Но дети вырастают, а совместного творчества резко не стало. Допустим, у нас еще есть впереди 20 лет - либо мы находим мотивацию провести эти 20 лет вместе, либо - нет. Миша сейчас пробует себя стэндапером. В Москве это очень развито, и это интересно ему. Он гениальный совершенно формулировщик, ему это интересно. Я пошла в другую сторону.
Татьяна Лазарева и Михаил Шац на съемке новогодней передачи для телеканала СТС, 14 ноября 2005 года
Е.А. : В какую?
Т.Л. : Мне интересны дети, меня очень это беспокоит. Я хочу быть ментором, я хочу быть тьютером, я хочу быть человеком, к которому приходят дети, подростки.
И еще я благодарна Владимиру Владимировичу за то, что я сейчас живу в Испании. И получила такой пинок, который бы я не получила. Выход из зоны комфорта невозможен по своей воле, ты никогда не выйдешь из зоны комфорта. Свобода - это одиночество. Одиночество - это свобода. Не можешь жить и быть свободным, ты всегда будешь что-то терять. Не жалейте Лешу и Ксюшу, они идут по своему пути. Да, мы теряем, но мы находим себя при этом.
Есть запрос на Ксению Анатольевну? Есть запрос. И на Навального есть запрос. А если бы был еще кто-то, было бы еще больше запросов. Но просто Владимир Владимирович забетонировал площадку. Навальный еще десять лет назад был просто блогером в ЖЖ. Мы все на него подписывались и думали: какой смелый чувак. Чувак, блогер из ЖЖ, за десять лет прошел путь и теперь претендует на звание президента страны.
Ксения Анатольевна прошла этот путь короче, потому что у нее были рычаги, естественно. Но есть эти 86%, на которых мы все работаем. Еще декабристы говорили: не надо метать бисер перед свиньями. Надо. Пойдем на каторгу, но будем продолжать, потому что наша задача разбудить эти 86%.
Е.А. : Отличная концовка.
Т.Л. : Нет концовки. Концовки нет.
Шоумен, продюсер, член Академии Российского телевидения, муж телеведущей Татьяны Лазаревой Михаил Шац в большом интервью Радио Свобода рассказывает о том, как складывается его жизнь после участия в протестном движении и ухода из большого федерального эфира.
– Мы все прекрасно знаем, кто такой Михаил Шац. Но тебя очень давно не видно в телевизоре и не слышно по радио. Думаю, многим интересно, чем ты сейчас занимаешься.
– У меня очень интересные занятия сейчас. Во-первых, я занимаюсь благотворительным фондом "Созидание" , с которым я лет пятнадцать уже сотрудничаю. Началось все с обычной корпоративной вечеринки, а закончилось все тем, что я, Таня (Лазарева) и Саша Пушной вошли в попечительский совет. А я, более того, с апреля возглавляю его. И занимаюсь этим довольно активно. Это интересная и очень предметная задача, что мне нравится.
– Во-вторых?
– Второй предмет моей деятельности – это ТСЖ. Это тоже очень интересно.
– Сережа Белоголовцев после существенного перерыва на телевидении, в котором он занимался театральной антрепризой, вернулся в эфир сразу в нескольких программах. На НТВ он есть в сатирическом "Салтыков-Щедрин шоу". О ЖКХ, кстати, в основном высказываются они. И еще он ведет викторину про кино на телеканале "Че". Есть еще загадочный Паша Кабанов , она же Клара Захаровна. Вот чем занимается Паша, я не знаю. Но он жив. Жив и самодостаточен. Он много путешествовал. Но чем конкретно он занимается, чем зарабатывает, я не знаю.
– Что происходит с юмористическим развлекательным телевидением в России? Следишь за этим?
– Я не то чтобы большой и пристальный телезритель. Если что-то попадает в поле зрения, то я смотрю. Я не Арина Бородина в этом смысле точно. Не отслеживаю. Но вообще, на мой взгляд, развлекательное телевидение процветает в разных формах. Есть, понятно, безусловные лидеры – Ваня Ургант. Ваня осуществил свою мечту. Он делает то самое late night show, о котором всегда мечтал. Делает профессионально, солидно.
– Вопрос про чувство юмора. За годы работы с этим самым чувством ты понял, что такое русское чувство юмора? Оно какое-то особенное? Оно отличается чем-то от английского, немецкого, американского?
– На мой взгляд, чувство юмора – это вещь безграничная. Можно посмеяться в любой компании, не важно, кто в ней: англичане, немцы, евреи или русские. Удачная фраза вызовет смех в любой компании. Главное в чувстве юмора, чтобы тебя поняли. Но я не вижу никаких национальных особенностей в этом смысле. Смешная и понятная для всех вещь вызовет смех. Юмор настолько разнообразен, в нем столько граней… Вот зачем нам говорить о радуге? Она просто есть и удовольствие доставляет. Я помню, как в "О.С.П.-студии" мы зачитывались учебниками Евгения Вагановича Петросяна: он раскладывал на графиках, как правильно подать шутку, когда надо добить ее на второй волне, третьей и, наконец, на четвертой уничтожить зал окончательно. Это все довольно забавно.
– Есть такие учебники? Азбука Петросяна?
– Были! Точно! Теория юмора. Если хочешь, почитай. Доставит тебе удовольствие, я уверен.
– Не хочу.
– Не читай.
– Ты все еще являешься членом Академии российского телевидения?
– Формально, видимо. Но я абсолютно сознательно не участвую ни в каких мероприятиях.
– Почему?
Свет от меня давно уже не исходит – мне нечего распространять, мне нечем делиться с молодыми телевизионщиками
– Потому что я не вижу в этом никакого смысла. Звание это? Должность? Не знаю, как назвать. Звание это обязывает людей, достигших определенных успехов в телевидении, нести какую-то общественную нагрузку, распространяя свет от себя на всю страну. Но так как свет от меня давно уже не исходит – мне нечего распространять, мне нечем делиться с молодыми телевизионщиками. К тому же реформа, которая произошла в Академии пару лет назад, отрезала кластер академиков от принятия конкретных решений. Я года три не получаю никаких приглашений ни на какие церемонии. Я не получаю приглашения на участие в комитетах, которые определяют номинантов. Формально меня никто не исключал, но фактически я не являюсь академиком.
– Все-таки суть членства в Академии заключается не в том, чтобы распространять свой свет, а в том, чтобы собирать кусочки света и выбирать, какой из этого света светлее.
– Это вообще довольно сложная система. Будучи активным членом этого сообщества, я плохо понимал, как это все функционирует. Были огромные проблемы, какие-то постоянные корпоративные обиды друг на друга. И вся деятельность Академии в последние годы была направлена на то, чтобы принять обратно в свое лоно ВГТРК, примириться с НТВ, дать возможность ТНТ выставить кого-то. Все это какими-то жесткими хирургическими методами произошло, но в результате этих хирургических мер мы были отрезаны и перестали являться частью того света.
– Как аппендицит.
– Или еще что похуже. Киста какая-нибудь.
– Ты хотел бы вернуться в большой телевизионный эфир? И если да, то что это был бы за эфир? Что это за программа была бы? Есть такие фантазии?
– Последние годы в связи со всем происходящим я четко понимаю, что заниматься развлекательным телевидением – простой ржакой – уже сложно. Когда мы делали такое телевидение, у нас был внутренний пофигизм, драйв. Это такая штука, когда тебя просто прет, и ты это делаешь, потому что тебе этого хочется. Это желание угасает. Если сейчас что-то и может произойти, то скорее в спорте. В общем-то, спорт – это нейтральная территория… хотя уже не совсем нейтральная. Последний год ее сильно трясет.
– Спорт в политическом авангарде находится сейчас.
– Да, но найти в спорте небольшой участочек, огороженный забором, можно. Футбол больше подходит для этого. Олимпийское движение очень сильно будоражит, туда лучше не соваться. А вот в футболе что-то сделать хотелось бы.
– Заниматься ржакой на злобу дня интересно было бы?
– Это очень крутой жанр. Года три назад я просто горел этим. Но сейчас это смех в заполненной молчащими людьми комнате. Довольно странное ощущение: ты один смеешься, а все сидят и просто смотрят на тебя. Это не очень приятно. Нет никакого смысла сейчас этим заниматься.
– Ты имеешь в виду, что сейчас нет запроса на политическую сатиру?
– Запрос, может быть, и есть. Но фидбека при этом у тебя не будет. Мы позанимались "Телевидением на коленке"…
– И почему перестали?
– Началось все с того, что был драйв после моего увольнения. Хотелось показать: подождите, мы еще ого-го! Собралась удивительная команда. В тот период как раз без работы гуляли талантливые люди, не понимая, что им делать. Мы вместе собрались на кухне, сидели и что-то обсуждали. Я никогда не мог подумать, что смогу делать передачу с Филиппом Бахтиным, например. Или с Андреем Лошаком. Почему я вдруг с Андреем Лошаком?.. Не понятно совершенно, но интересно дико. Были молодые ребята Арсений и Катя, известные по проекту "Перзидент Роиссии". Катька Гордеева какое-то время к нам ходила. Демьян Кудрявцев нас консультировал. В середине десятых никто бы никогда не поверил, что все эти люди могут вместе что-то делать. Коллектив мечты! И вот мы сляпали такую программку, которую выкинули в интернет. После выхода первого ролика я ехал в машине и слушал "Коммерсант FM": Михаил Шац с Татьяной Лазаревой выпустили новую программу, по оценкам экспертного сообщества это что-то вообще невообразимое, и мы просто не знаем, что с этим сделать. Я был в шоке, потому что просто не ожидал такой реакции.
– Вы-то просто на кухне выпивали.
– По сути – да. Это снималось на фотоаппарат. Мы платили за студию пять-шесть тысяч рублей. Еще тысячу платили монтажеру. Бюджет каждого выпуска был точно меньше десяти тысяч рублей. Потом совершенно случайно так совпало, что Путин развелся со своей женой Людмилой, а мы в эту минуту сидели и что-то пытались сочинять. Через два часа после этой новости мы сляпали выпуск и собрали порядка 800 000 просмотров. И мы поняли, что дело это серьезное. Это аудитория, сравнимая с федеральными каналами. И последствия были такие же, кстати.
– Какие?
– Многие стали отказываться от этого проекта. Отказался Филипп Бахтин, который сказал, что у него другие планы. Он хочет растить детей, воспитывать их, собирать их в лагеря. Рядом оставалось мало людей, а мы понимали, что это не какая-то залипуха, которая просто доставляет драйв и кайф.
– А это уже ответственность, которую с вами никто не разделил.
– Это ответственность. Надо нанимать людей, искать деньги, авторов, все это ставить на поток… и выльется это все опять в какую-то скучную рутинную телевизионную картину, только другого масштаба. И все в итоге потихонечку сошло на нет. Такая история у "Телевидения на коленке". Но вообще проект приятный. Очень много хороших воспоминаний о нем.
– Как ты думаешь, случится ли в России глобальный реюнион всех этих прекрасных людей, о которых ты сказал выше, но не в масштабе твоей кухни, а в масштабе большого телеэфира?
– Я уверен, что это произойдет. У меня нет ни малейших сомнений в этом.
– Когда?
– Когда эти люди соединятся. Не спрашивай меня, пожалуйста, год и число – не надо.
– Не год и не число. Я спрашиваю про событие. Что должно произойти, чтобы случился реюнион?
– Я верю в то, что талантливые люди востребованы все равно. И когда-то это станет понятно на каком-то другом уровне. Будет другая комбинация чувств, эмоций и обстоятельств, которая позволит этим людям собраться. Я в этом не сомневаюсь. Для всех этих людей Россия, все происходящее в России – это важно. Это осталось важным. Не имеет значения, где они сейчас находятся. Все равно они мысленно здесь. И стремление попасть сюда и работать здесь останется. Для этого должно произойти что-то. Или даже что-то не одно.
– Расскажи чуть подробнее о благотворительности, которой вы с женой занимаетесь. У этого какие-то личные мотивы? Вы таким образом заполняли образовавшуюся пустоту, образовавшееся свободное время? Что вас к этому толкнуло?
– Что касается Тани, то она этому уделяла всегда много внимания. Мы с Пушным были вагончиками у этого локомотива, а Таня всегда очень много времени давала фонду и стремлению сделать что-то хорошее. Обстоятельства, изменившиеся в последнее время, таковы, что времени свободного действительно стало много. Обстоятельства эти таковы, что ты можешь вообще делать все что угодно. Благотворительность – это то, чем сейчас точно стоит заниматься. Это очень хорошее оправдание своей жизни. Я действительно могу что-то изменить: не в больших масштабах, но в масштабах конкретной жизни. Не воспользоваться такой возможностью, наверное, глупо. Если не преступно. Это очень очищает, дает смысл жизни, я всем рекомендую.
– Ты все еще интересуешься политикой? Следишь за ней?
– Я слежу. Политика бегает по стене, как слайды. Я читаю, краем глаза вижу что-то. Но политика для меня никогда не была амбицией. Я не хотел быть политиком. Вакцинация, которая у меня произошла, окончательно отбила желание туда попасть. Вообще не мое.
– А на выборы осенью пойдешь?
– Нет, на выборы я не пойду. Хотя я и был членом участковой избирательной комиссии. Съездил два года назад на выборы в Питер. Это был простой участок в средней школе в центре города. Председателем комиссии был директор школы. Это была физически тяжелая работа. Ты заходишь в семь утра и до трех часов ночи сидишь. Все, о чем пишут в СМИ, происходит на твоих глазах…
– Карусели?
Приносили пачки уже подписанных бюллетеней с внесенными данными. Это было существенное количество голосов, которое меняло результат
– Не карусели даже. Технологии все время меняются. В тот год, когда я был, происходили фантастические вещи. Приносили пачки уже подписанных бюллетеней с внесенными данными. Это было существенное количество голосов, которое меняло результат. За саму идею справедливых выборов я начинал бороться, кричать, грозить (хотя как я могу испортить жизнь члену избирательной комиссии?). И вот сейчас выборы в сентябре… Я не понимаю, ради кого я поеду на выборы? Ради того, чтобы три справоросса вошли в следующую Госдуму? Или коммунисты какие-то? Все это настолько скучно, что сейчас вообще не имеет никакого смысла. Я понимаю, что вызову какую-то негативную реакцию, но это мое мнение. Не хочу участвовать в этом.
– Перемены в России возможны не благодаря выборам?
– Ну не благодаря этим точно. Сто процентов.
– Росстат опубликовал свежую статистику, согласно которой Россия переживает существенную волну эмиграции за последние двадцать лет. Только в прошлом году из России эмигрировали 350 000 человек. Как ты считаешь, это тревожный сигнал для страны и для государства? Или не стоит эту ситуацию драматизировать: как уехали, так и обратно вернутся?
– Любой уезжающий человек из страны по каким-то причинам – это всегда тревожный сигнал. Я знаю довольно большое количество людей из моего окружения, которые уехали, я понимаю их мотивы. Это очень тревожно. Потому что уезжают ребята, которые могут изменить мир и хотят это сделать.
– Они и будут это делать. Просто в другой стране.
– Наверное. Да. Но нам-то важно, чтобы они это здесь делали. Это было бы гораздо эффективнее для нас. Эти люди меняют вокруг себя очень многое. Я не буду называть фамилии ребят, которые сейчас в Силиконовой долине творят совершенно фантастические вещи. Катя Романовская приехала в США и поучаствовала в стартапе про тревожную кнопку: как красиво и точно она это сделала! Тот же Филипп Бахтин делает свои детские лагеря не здесь, а в соседней стране: это обидно, потому что это очень важные вещи, которые закладывают характер человека, формируют взгляды на мир.
– А вот скажи, ты, как отец своих многочисленных детей, хотел бы растить их в России или за ее пределами? Как отец. Не как гражданин.
– Как отец. Я вообще поступаю чаще как отец, а не как гражданин России, если честно. Мы с Татьяной приняли достаточно простой постулат: дети должны делать то, что им хочется. Дети должны взрослеть, учиться, получать то, что они хотят – там, где они хотят. Что принципиально изменилось за последние 30 лет, так это представление о прозрачности мира, о его глобальности. Наши дети абсолютно свободные в передвижениях. Степан (старший), Софья (средняя) уже поучились и в Москве, и в Англии. И будут еще учиться. Степан уже определился, он занимается CG, это компьютерная графика. К миру телевидения и кино он будет иметь отношение. Я надеюсь. Софья пока еще не определилась. Мы пока можем обеспечить их, поэтому они учатся там, где хотят. Если они захотят вернуться в Россию, они вернутся в Россию и будут использовать свои знания здесь. Мне кажется, все отцы и матери так думают.
– Как с годами у тебя меняется ощущение времени? Оно стало пробегать быстрее? Ты чувствуешь, что оно бежит быстрее тебя, что не успеваешь сделать что-то ужасно важное под давлением самых разных обстоятельств?
– Скорость времени – штука не постоянная. Она меняется. На скорость времени влияет твое ощущение счастья. Обычно, когда ты счастлив, время очень быстро бежит. Ты не успеваешь его заметить: бац, и пять лет прошло, господи, а вот уже и десять.
– Бац! И дом престарелых.
– К тому идет, это правда. Я был в разных ситуациях: и когда время ужасно долго тянулось, и когда время бежало. Я уверен, что это зависит от того, какой кайф ты получаешь от жизни.
– Как у тебя сейчас со временем? Бежит оно? Или затормозилось?
– Честно говоря, сейчас оно притормозилось. Хотелось бы разогнать скорость.
– Ты планируешь свою жизнь? Представляешь, что будет с тобой через пять лет?
– Раньше я занимался такой фигней. А сейчас точно понимаю, что наибольший промежуток времени, в который я могу заглядывать, – это максимум год. Я бы даже сказал, что еще меньше. Месяцев девять-десять. Потому что много всего меняется: быстро и непредсказуемо. Дальние горизонты для меня недоступны.
– А вообще, жизнь в России предполагает планирование?
Меня сразу настораживает, когда люди говорят о каком-то русском духе, русском сознании, русском менталитете
– А почему нет? Я вообще не склонен жизни в России придавать этот уникальный оттенок. Меня сразу настораживает, когда люди говорят о каком-то русском духе, русском сознании, русском менталитете. Все это, конечно, есть. Но все мы люди с приблизительно одинаковыми достоинствами и приблизительно одинаковыми недостатками. Мы можем жить в России приблизительно точно так, как и в остальном мире. Во всяком случае в той России, которая кажется нам лучше.
– Почему нельзя планировать в России? Отвечу тебе мыслью Сергея Шнурова . Он как-то сказал, что в России все очень стремительно и кардинально меняется каждые 10 лет. Но за 200 лет в России не меняется при этом ничего.
– Ну я, кстати, со Шнуровым в этом не очень согласен. За 200 лет в России меняется многое на самом деле. Тут и за 60 лет изменилось многое. Уже людей не убивают пачками. Пандусы строят. Больше доброты стало. Больше сострадания. Больше толерантности. Об этом говорят. Это шаги, которые мы не видим, потому что находимся в течении. Но если выйти на берег и посмотреть со стороны, мы многое заметим. Многое изменилось. Еще больше изменится в ближайшие годы. Я в этом нисколько не сомневаюсь. Все это произойдет. Мы просто внутри потока, нам кажется, что ничего не движется. Но это ощущение – иллюзия. Все движется. Просто надо, как говорится, сесть на берегу, и обязательно мимо тебя проплывет тело врага. Со стороны виднее будет, но об этом нам дети расскажут.
– Какую перемену ты ждешь больше всего?
– Хороший вопрос…
– Что должно измениться, чтобы ты на своем берегу сбросил с себя одежду, прыгнул в эту реку и поплыл дальше с совершенно другим настроением?
– Мне нужна востребованность. Я должен понимать, что я нужен людям, что я могу принести им в ответ что-то. Мне бы хотелось, чтобы это соотношение как-то изменилось в моей жизни. А в остальном – пусть все будут здоровы, не более того.
– И тогда ты ко всему прочему еще и ласты наденешь.
– Ласты, костюм, возьму с собой запас кислорода и вперед.
Как кризис сказался на телеведущих?
Мы действительно стали телеведущими. На сто процентов. То есть потеряли все корпоративы и теперь работаем исключительно на телевидении и только для телевидения. И даже начали получать от этого не только деньги, но и удовольствие. Качество тоже улучшилось, мне кажется. Мозги прочистились и стали лучше соображать.
Ты сейчас больше бездельничаешь?
С одной стороны, да. С другой – у нас появилось время, чтобы придумать что-то новое. Если все получится с новым проектом, то уже в апреле мы станем выходить в эфир вообще каждый день. Это будет такая информационно-развлекательная передача по итогам истекших суток. Рабочее название – «Песня дня». На основе нескольких новостей дня мы будем создавать песню под названием, допустим, «13 апреля» или «3 мая». В общем, задача – создать к концу года альбом, в котором будет порядка 365 треков. Передачу будем вести уже сбитым – в хорошем смысле слова – коллективом: Таня, Саша Пушной и я.
Ты, значит, окончательно переключился на амплуа ведущего. Шаца-актера нам теперь не увидеть?
Если говорить о Шаце-актере в скетчах, то, наверное, да. За время «ОСП» сценки поднадоели. Каждый день съемок испытываю удовольствие от того, что не надо надевать парик, клеить усы, бороду, напяливать какой-нибудь дикий костюм. Мне хорошо просто выходить в своем обычном виде и говорить. А по поводу актерства вообще… Трудно сказать. Я же недавно сыграл в спектакле по пьесе братьев Пресняковых «Паб». Играл вместе с Гурченко, Адомайтисом и Будрайтисом.
У актеров была к тебе профессиональная ревность? Ты же все-таки бывший кавээнщик, телеведущий.
Нет, абсолютно. А Будрайтис с Адомайтисом как-то увидели плакат со мной в городе и спрашивают: «А что это? Почему тебя сфотографировали?» Они там, в Литве, точно не в курсе, кто я.
Твоя слава локальна?
Да, ограничена СНГ. Хотя мы с Таней однажды засветились на «Шоу Джея Лено». Было это году в 2000-м. Мы тогда путешествовали по Штатам, и один наш друг провел нас на съемки «Шоу Джея Лено». Перед записью Лено по традиции выходит к зрителям, немного общается и предлагает сфотографироваться. Наш друг, обладая большей наглостью, чем мы, вытащил нас на сцену. Лено с каждым из нас поздоровался. А у Татьяны, признаюсь, есть специально заготовленная фраза на английском: «Unfortunately I don’t know English but my sister does. But she’s absent now. She’s living in Novosibirsk» – «К сожалению, я не знаю английский. Но моя сестра знает. Правда, она сейчас не здесь, она живет в Новосибирске». Короче, Джей Лено начал передачу, сказав, что у него в студии сидит девушка, которая ни слова не понимает по-английски, так что зачем она здесь – непонятно. И ее показали крупным планом. На следующий день к нам даже на улице пару раз подходили. А как же, раз по телевизору показали – значит, селебрити!
Джей Лено вначале тоже прославился как комик и только потом стал великим ведущим. Он твоя ролевая модель?
Я люблю Джея Лено потому, что понимаю только процентов сорок из того, что он говорит. Понимай я его на все сто процентов – думаю, он перестал бы быть для меня загадкой. Джей Леннон… я хотел сказать – Лено. Примечательная, кстати, оговорка! Леннон все же для меня больший кумир. Так вот. Джея Лено каждый день с понедельника по пятницу пятнадцать лет смотрят в эфире, раскрыв рот, сто миллионов человек. Это, как минимум, заслуживает вопроса: как он это делает?
В свое время «ОСП-студия» расширила границы смешного. Когда ты сейчас смотришь телевизор и видишь какую-нибудь веселую передачу, то говоришь себе: «Без нас бы вас не было»?
Я не чувствую себя таким уж Амундсеном, первооткрывателем. Другой вопрос, что, когда я вижу «Большую разницу», я понимаю, что это «ОСП» в чистом виде. Хотя «ОСП» – это был особый мир, свои герои, свой взгляд на вещи. Мы были ближе к «Монти Пайтону», чем к чистой пародии. А «Большая разница» – передача более конкретная. Создатели знают, чего хотят добиться, делают дорогие декорации, приглашают свежих молодых актеров. А в «ОСП» было больше романтики. А может, мы просто были моложе…
Сейчас из старого состава «ОСП» на плаву остались только вы с Танюськой. Повезло?
На плаву ли мы, или нас сплавляют – это большой вопрос. Я знаю, что все мои коллеги по «ОСП» получают сейчас не меньшее удовольствие от жизни, чем я. Все мы живем как хотим. А повезло ли мне? Да. Наверное, это судьба. Я вообще верю в судьбу. Пройти путь от врача-анестезиолога до телеведущего… Тут надо верить в фатум. Часто вперед меня толкало просто стечение обстоятельств, не более того. Мы появились на телевидении в 1994-м. В КВН была смена поколений. Было нас тогда человек шестьдесят. А сейчас только мы с Танькой работаем в том же жанре, в котором начинали. Кто-то из той компании пропал, кто-то стал продюсером, кто-то – еще более крутым продюсером.
У комика столько же поклонниц, как и у рок-музыканта?
Недавно был в Стокгольме на концерте AC/DC. Видел, вот как тебя, Ангуса Янга и сфотографировался с ним. А у Брайна Джонсона взял автограф. У них больше поклонниц, это точно.
А на пике популярности «ОСП» ты разве не просыпался поутру в обществе десятка группиз?
Мы как-то быстро и по-другому прошли тот короткий эпизод нашей популярности, когда нас разрывали на части. Причем у всех из нас, кроме меня, тогда были семьи. Но и я почти сразу восполнил этот пробел. Так что не могу вспомнить то же самое, что вспоминают ребята из «На-на».
Не было возможности или охоты?
И охота была, и возможности. И были девушки, которые выстраивались после концерта в боевые порядки. Но, повторюсь, все как-то быстро закончилось, и эти армии девушек бежали с поля битвы, побросав оружие.
По профессии ты анестезиолог-реаниматолог. Если тебя сейчас разбудить среди ночи и попросить принять роды, вырвать зуб или дать таблетку аспирина, ты справишься?
Насчет родов – я два раза восполнил этот пробел в образовании с Татьяной. Дважды присутствовал при родах и понял, что, в принципе, мог бы их принять. Но вообще, как только я закончил с практикой, у меня эта область мозга сразу отключилась. Не знаю, помнят ли руки. Укол-то я могу сделать. И не в диван. Попаду куда надо, это однозначно. А вот моя специализация... Я ведь работал в такой серьезной области, как хирургия открытого сердца. Так что я бы не рискнул повторить это спросонок.
Иногда врач вынужден делать людям больно, чтобы потом им было хорошо. Когда ты дрался последний раз?
Года четыре-пять назад. Во дворе дома. Мы тогда в Выхине жили. Был там один маньяк, который приставал к семье.
Победил?
Ну, ничья такая. Крупный был тип. Во всяком случае, показал ему, что территория помечена.
А когда последний раз напивался так, чтобы наутро не мог вспомнить, какой сегодня день, месяц и год?
О-о-о! С этим проблем нет. Был недавно на отдыхе, пару раз сильно поддали. Это запросто.
Говорят, если посадить взрослого человека в тюрьму и не говорить, за что он сидит, он все равно будет знать за что. Есть какой-нибудь проступок, о котором теперь, за давностью лет, ты можешь рассказать?
Есть. Наверняка есть. Но, как только я начинаю вспоминать, на ум приходят только алиби. Наверное, такое сразу стирается из памяти. Но что-то было, это сто процентов.
Кстати, о преступлениях. Можно ли оправдать Петросяна за его злодеяния против юмора?
Петросяна можно оправдать. Он был жертвой обстоятельств. Его заставили. У нас его паспорт… Да, сейчас у меня к нему спокойное отношение. Раньше он нас, конечно, злил. По молодости мы были уверены, что мы лучшие. Если ты не уверен, тебе не стоит что-то доказывать другим. А мы были уверены и доказывали. Мы не понимали, почему Петросян и его компания занимают десятки часов эфира каждую неделю, а нам дают один. Почему он на Первом канале, а мы – на Шестом. Надо сказать, потихоньку наше поколение его задвинуло. Как задвинут скоро и нас.
А кто? Есть на примете молодая шпана?
«Комеди клаб». Хотя даже они уже пожилая шпана. Но кто-то придет. Уверен.
И откуда? Из КВН?
Похоже. Все юмористическое телевидение последние пятнадцать лет кует Александр Васильевич. Сомневаюсь, что он этого хотел. Но у него это получилось, за что ему низкий поклон. Никто больше не поставляет на телевидение смешных людей.
Интервью
: Ярослав СВИРИДОВ
Фото
: Юрий КОЛЬЦОВ
Май 2009
«… 91 год, Сочи - заснеженный январь»
Шац любит вспоминать о самой первой встрече с Татьяной. И рассказывает об этом так, как всегда говорит о жене – трогательно и забавно.
- Сочи, 1991 год, на дворе заснеженный январь, а у нас шел фестиваль КВН. Иду я, значит, по сцене, а за кулисами стоит Татьяна Лазарева... Я же ее до этого только по телевизору видел. Она такая была вся свойская что-то пила или ела. Вообще-то это её обычное состояние...
- Ну, ты даёшь, - поправляет его Татьяна, – Я могла там курить, но уж никак не есть! Я помню, как ты на меня смотрел! Я думала, дырку во мне проешь! А ты вдруг взял и позвал меня пить водку!
- Нет! – перебивает Шац – Это был чистый спирт! У меня с собой был самый настоящий медицинский спирт. Я же был действующим доктором. Когда мы встретились, а встретились мы в лифте, там кроме нас были люди.
- А у тебя из кармана торчала бутылка! И все на неё нервно поглядывали.
- Я прямо спросил: «Кто пойдет пить спирт к нам в номер?»
-Спросил он, между прочим, меня! А пошёл весь лифт.
- Вот мы и пришли. 15 человек было в лифте, еще 4 спали у меня в номере. Спирта оказалось мало…
- Кстати, я там была единственная девушка, поэтому на меня трудно было, не обратить внимание!
-Да! – глубокомысленно подтверждает Шац – После этого я приехал к маме в Питер, и сказал, что, наконец, нашёл себе жену - блондинку.
Но до свадьбы было еще ой как далеко. Потом они три года играли в сборной команде КВН. Присматривались друг к другу, параллельно влюблялись и очаровывались другими людьми. Разъезжаясь по домам – она в Новосибирск, он - в Питер, оба помнили замечательные прогулки по заснеженному Сочи. Но никто не мог сделать первый шаг...
Сумасшедшая мамаша
В 1994-м году Таню позвали работать в Москву на канал «ТВ-6». Она уехала не раздумывая. Жить было нелегко. В 1-комнатной квартирке на окраине Москвы, съем которой наполовину оплачивал канал, было пусто и неуютно, Неожиданная беременность и твёрдое намерение рожать. Отец ребёнка не был в восторге от её решения и не планировал совместной жизни с Таней. Но руководство канала поддержало ее, и разрешило работать в кадре до последнего момента. Её усаживали так, чтобы округлившийся живот не был заметен. Помогали друзья, подкармливали, тормошили, чтобы не уходила в себя, потихоньку собирали ребёночку приданное. В роддом она отправилась с сотней долларов, зажатой в ладошке. Одна из акушерок узнала в ней активную участницу КВН и ведущую передачи «Раз в неделю» и взяла под свою опеку.
«Когда родился Стёпа, я ошалела от счастья. - вспоминает Татьяна – Мне абсолютно было неважно, будет ли у моего ребёнка отец, кто встретит меня из роддома, где мы будем жить и что есть. Самым важным для меня в тот момент, было быть рядом с моим сыночком. Когда его уносили от меня я, как полоумная бежала за сестрой. Врачи отгоняли меня от детского блока. Я умоляла, чтобы мне дали его покормить, боялась, что он голоден и поэтому будет плохо спать!»
Целый год она посвятила маленькому Стёпке, ей никто не был нужен. Отец ребёнка ни разу не приехал взглянуть на сына, зато как-то неожиданно рядом оказался Миша Шац и как-то сразу вписался в сложный распорядок молодой мамочки. Оказались кстати и его медицинское образование, и мужская основательность, и то, что он в принципе очень домашний человек.
«Первым делом я дал ей выспаться, потому что на лице её читалось полное отсутствие, - рассказывает Михаил – доверить своего драгоценного Стёпку она могла только врачу и потому очень быстро и безмятежно уснула, проспав что-то около суток. Проснувшись уже на другой день, она поняла, что Стёпка сыт, одет и выглядит вполне счастливым. Видимо в этот самый момент, Татьяна и поверила мне, выдохнула, и сдалась».
...Она не знала, что он давно был в нее влюблен. Что он был просто в отчаянии, узнав о её беременности. Что ему казалось, будто он потерял её навсегда. Погрузившись в работу с головой, он запрещал себе даже думать о ней. Не подозревала она и о том, что какое-то время назад, будучи в Израиле у Стены Плача, он просил, чтобы бог подсказал ему, что делать с его никчёмной любовью. Как жить дальше?
Мудрый еврейский бог сказал ему, что чужих детей не бывает. В тот же день позвонил друг по КВНу Сережа Белоголовцев, говорил, что пора делать своё дело, что есть люди готовые помочь. В самом конце он добавил, что Таньку пора вытаскивать из подполья, и на него Мишу вся надежда... Шац сорвался и уже на следующее утро был в Москве.
Всерьёз и надолго
В начале 1996-го Татьяна Лазарева вышла на работу на свой родной канал ТВ-6. Шац тщетно пытался устроиться в Москве по специальности – врачом-анестезиологом, параллельно придумывая с Сережей Белоголовцевым и Пашей Кабановым новый юмористический проект – «О.С.П. – студия». Когда он вышел на том же ТВ-6, пошли первые отличные рейтинги и восторги зрителей, Михаил решил оставить врачебную карьеру и заняться телевидением.
Первое, что он сделал – снял квартиру поближе к ТВ-6. И полностью взял на себя ответственность за свою новую семью. «Наши отношения сохранились благодаря Мишиной деликатности, - говорит Татьяна, - Он как истинный джентльмен окружил меня заботой и буквально отстранил от всего, кроме ребёнка. Я не знала, сколько он платит за квартиру, сколько стоит няня, когда он успевает купить продукты. Это происходило, как бы само собой и было так естественно, что казалось – по-другому, не может быть».
Через два года Таня и Миша ждали дочку Соню. Шац настоял на том, чтобы Таня со Стёпкой переехали за город. Сняли дом, с энтузиазмом принялись его обустраивать. Поменяли старенькую Танину машину на новенький джип. Кабанов и Белоголовцев поверили, наконец, что семья у Шаца всерьёз и надолго.
Эти двое с самого начала не верили в их брак. Стоит ли говорить, что ОСП-эшники в той или иной степени все были влюблены в единственную женщину в своей кампании? Отношения были товарищеские и Шац в их сознании как будто нарушил табу. Ну, в самом деле, если они возвели Танюху на пьедестал, сделали её талисманом команды, то, какое право имел Шац вставать с ней рядом? Но Миша, как форвард таранного типа, пёр напролом. Для него не было ничего важнее благополучия семьи. Через год они уже начали строить собственный дом в красивейших местах Подмосковья - на Истринском водохранилище. А в этом году купили и квартиру – большую, светлую, с высокими потолками, состоящую из шести комнат. А из огромной столовой вид на Чистые пруды. В общем, все как они мечтали.
Нам некогда киснуть!
Теперь в семье Лазаревых-Шац трое детей: полтора года назад Таня родила дочьку Тоню. Татьяна рассказывает: «Когда появилась Антонина, я думала что работать уже не смогу, но на самом деле ничего не изменилось. Ну, появилась еще одна кровать, памперсы, соски, бутылочки. Добавилась ещё одна нянька. Незаметно ты снова проходишь забытые вещи: первые шаги, слова, игры. Мне понравилось быть беременной, очень освежает отношения. Миша скакал вокруг меня, постоянно заботился и разливался соловьём. Я снова снималась в «Хороших шутках» до последнего. Сорвала Михаилу полуфинал по футболу. Два месяца после рождения Антонины мы пробыли дома, а потом я снова вышла на работу. Я, кстати ещё одного хочу ребёночка - мальчика. И назову его Михал Михалыч!»
«Для меня это ощущение счастья – жена дома с детьми, няньки, поварихи, - говорит Михаил. - Я вообще-то её разгрузил! Она может заниматься собой. У неё машина и она свободно выезжает в город! Таня, расскажи куда ты ездишь? Чтобы люди не думали, что я тиран!»
Таня кивает головой. «Я езжу к психотерапевту – замечательной тётеньке. Она так здорово всё объясняет мне про нас с Шацем! Я выпускаю пары и приезжаю на работу счастливым уравновешенным человеком! Если бы не она, я бы уже отгрызла Мише голову. Однажды я подруге сказала, что мне всё надоело, что жить с этим человеком не могу, хочу всё поменять. Куда-нибудь уехать! А она мне говорит: «Что ты, даже не думай, если вы разойдётесь. Знаешь, сколько сразу семей распадётся? Мы же с вас пример берём!»
Нет, не то чтобы у них царит тишь да гладь. Они оба вспыльчивы, эмоциональны и еще периодически пытаются переделать друг друга.
«Миша хочет, чтобы я была эдакой фрау, как его мама и командовала домом, - говорит Таня. - А я хочу, чтобы командовал кто-нибудь другой! Да ладно бы командовать, а то я и лампочки вворачиваю! Миша - человек с мозгами, но без рук. Как-то душевой кабине, которой никто, кроме Миши, не пользуется, перегорела лампочка. Через две недели (!!!) я его спрашиваю: не темно ли ему? Что вы думаете, он мне ответил? Он спросил, почему я сама её до сих пор не вкрутила!
Зато мозги у него правильные. Он осуществляет стратегию развития нашей семьи, а я тактику. Он устроил детей в лучшие школы. А для Тони выбрал лучший детский сад. Насчет досуга у нас всё расписано на два месяца вперёд. Когда нам киснуть? У нас запланировано несколько светских мероприятий и обычно к ним я навожу марафет, покупаю новые платья. Дети ходят в кино, филармонию, театр. Как он за этим успевает следить, лично мне непонятно, но ему всегда есть, о чём поговорить с детьми, и он их понимает».
«Лет в двенадцать у Стёпы приключился кризис переходного возраста, - вспоминает Шац - испортился характер. Он всех извёл пререканиями, и безумно ревновал Татьяну ко всем – к сёстрам, друзьям, ко мне. Я понял, что надо немедленно переключить его внимание на что-то очень значимое для каждого мальчика, Я попросил его помочь мне выбрать новую машину. Стёпка загорелся. Стал рыться в журналах, Интернете, несколько выходных подряд мы объезжали автосалоны, тестировали машины. Приобрели BMW X5. Тут же опробовали её в поездке в Питер. Я дал ему немного порулить. Теперь он занят надёжным мужским делом- готовит машину к гонкам».
Удивительно, как они выкраивают время для общения с детьми – ведь оба работают как пчелки. Помимо совместных шоу «Хорошие шутки» и «Слава богу, ты пришел!» - еще миллион концертов и корпоративов. В апреле готовится грандиозное шоу "100 лет ОСП-студии!": ее золотой состав решил собраться вместе и отметить собственное столетие, не дожидаясь, пока Земля еще 88 раз облетит вокруг Солнца. Таня ведет программу «Детский день» на канале «Домашний», а теперь еще и танцует в шоу «Танцы со звездами». Михаилу тоже часто предлагают новые проекты: например, канал «Дискавери» предложил комментировать цикл передач по истории паломничества.
«А еще мне понравилось работать в кино, - делится Шац, - В прошлом году я снялся в фильме «Очень русский детектив». Черная комедия с нестандартным юмором. В нынешнем году я буду играть в театре, в спектакле, который ставят ваши земляки, братья Пресняковы по своей пьесе «Паб». Я сначала испугался. Но Танюшка меня уговорила. Попасть в компанию таких маститых актеров, как Людмила Гурченко, Будрайтис и Адомайтис - большая честь. Мы всё время думаем: что дальше?».
«А мне интересны детские книги вслух, - говорит Таня, - В прошлом году Миша озвучил мультфильм «Би Муви: медовый заговор» Детям понравилось. Антонине я ставила кассету и она, не глядя на экран, засыпая, повторяла: «Папа-папа». Я хочу читать и записывать книги для детей! А Миша, подслушав какие сказки я рассказываю девочкам, сказал что нужно эти сказки писать! У меня тысячи вариантов для самореализации!!! Если бы этого не было, я бы возненавидела себя, Мишу, детей. А так все заняты. Все занимаются тем, чем хотят, ищут себя»
Но ведь их хватает еще и на хобби! На путешествия, на коллекционирование вин и на реализацию детских увлечений.
Михаил говорит: «В детстве я хотел быть гонщиком. Потом тренером футбольной команды «Зенит». Сегодня гонщиком хочет стать наш сын. Мы, ведём себя как настоящие гонщики - не обращаем внимание на царапины. Машину они только украшают! И чиним мы только то, что мешает нормально двигаться. Это раньше я бегал вокруг новой тачки с тряпочкой и любую мелкую царапину тут же ехал замазывать. А теперь мне Стёпа говорит: «ФИ!» И я как Коля Фоменко по колесам стучу (примета такая), пепельницу каждое утро вытряхиваю (ещё одна) и целую руль на всякий случай - так Шумахер делает!»
Таня улыбается: «Мужики такие смешные, вот о чём они мечтают в детстве? О гонках, ракетах, «зенитах» А женщины всегда мечтают о мужьях и детях, значит мы гораздо серьёзнее их. Наверное, мужчина должен оставаться ребёнком, если этого нет, его жизнь теряет смысл – он стареет, лысеет, и ложится на диван. У нас дом и дети сидят глубоко в подкорке, нам и думать про это не надо. А они наивно полагают, что когда они всех вырастят, научат и женят, вот тогда они снова станут детьми, купят себя яхты с моторчиками, машинки, паровозики! Нет не станут – потому, что дети подкинут им внуков!!! Такова жизнь и она мне нравится именно такой!»
Показания очевидцев
Александр Пушной, друг семьи, коллега Татьяны и Михаила по проекту «Хорошие шутки»: «Мы с Мишей заехали в гастроном. Шац, как всегда, схватился за телефон. И вдруг я слышу, как одна продавщица говорит другой: «Смотри, Шац! Сейчас начнёт Лазаревой звонить!» Это и смешно и трогательно одновременно. Шац жёсткий босс, требовательный, настойчивый, но когда он разговаривает с женой, его лицо приобретает глуповато счастливое выражение, он улыбается, кокетничает, шепчет ей какие-то нежности. Я знаю много семей, но, никого, кто после десяти лет совместной жизни умудрился бы сохранить искренний интерес друг к другу!».
