Мы ответили на самые популярные вопросы - проверьте, может быть, ответили и на ваш?
Подписался на пуш-уведомления, но предложение появляется каждый день
Мы используем на портале файлы cookie, чтобы помнить о ваших посещениях. Если файлы cookie удалены, предложение о подписке всплывает повторно. Откройте настройки браузера и убедитесь, что в пункте «Удаление файлов cookie» нет отметки «Удалять при каждом выходе из браузера».
Хочу первым узнавать о новых материалах и проектах портала «Культура.РФ»
Если у вас есть идея для трансляции, но нет технической возможности ее провести, предлагаем заполнить электронную форму заявки в рамках национального проекта «Культура»: . Если событие запланировано в период с 1 сентября по 30 ноября 2019 года, заявку можно подать с 28 июня по 28 июля 2019 года (включительно). Выбор мероприятий, которые получат поддержку, осуществляет экспертная комиссия Министерства культуры РФ.
Нашего музея (учреждения) нет на портале. Как его добавить?
Вы можете добавить учреждение на портал с помощью системы «Единое информационное пространство в сфере культуры»: . Присоединяйтесь к ней и добавляйте ваши места и мероприятия в соответствии с . После проверки модератором информация об учреждении появится на портале «Культура.РФ».
Вы заметили, что с прошлого года Художественный музей очень активно начал знакомить нас с различными направлениями живописи, новыми именами?
Вот и первая выставка 2015 года открывает представителя династии художников, можно сказать, с легендарной биографией...
Музей работает:
ежедневно с 11:00 до 18:00
четверг с 12:00 до 20:00
вторник - выходной день
Проезд: любым транспортом до остановки «Площадь Минина и Пожарского»
Основал династию ее дед Мосэ Тоидзе - ученик Репина, один из учредителей Академии Художеств СССР.
А дочь Нана стала театральным художником, так что и четвертое поколение от яблони укатилось недалеко.
Кутаиси. Железный мост. 1982
Золотые шары. 2001
Хотя нет, это, скорее, ворона.
Вот так. Человек занимается тем, чем ему нравится. И это видно в каждой картине.
Соглашусь. На мой дилетантский взгляд, не только размер картин, крупные планы, но даже кисти автор использует необычные.
Если вглядеться в холст, то ширина мазков там 15-20 миллиметров. Вот такой, чуть не малярной, кистью автору удается передать все нюансы цвета листьев, неба, лепестков...
Вот одна из них: "Красное сухое". Действительно, оригинально.
В выставочном зале Калужского музея изобразительных искусств 2 сентября в 11 часов состоится открытие персональной выставки известной московской художницы Нателлы Тоидзе. В последние несколько лет её ретроспективные выставки с успехом прошли в Государственной Третьяковской галерее, Государственном Русском музее, Париже, Вологде, Саранске, Нижнем Новгороде.
Нателла Георгиевна Тоидзе обладает узнаваемым авторским почерком и высокой живописной культурой, заложенной в семье, на протяжении нескольких поколений связанной с искусством. К этой художественной династии принадлежали дед художницы, Мосе Тоидзе – живописец, ученик И.Е.Репина, отец, Георгий Тоидзе, известный скульптор и график, и дядя, плакатист Ираклий Тоидзе, автор знаменитого плаката «Родина-мать зовет!». В числе первых женщин – профессиональных живописцев России была и бабушка художницы, Александра Сутина, окончившая класс православного иконописания Императорской академии художеств в Петербурге.
Н.Тоидзе родилась и выросла в Москве, где окончила факультет театрально-декорационного искусства Московского академического художественного училища «Памяти 1905 года». В её профессиональном становлении традиции московской живописной школы стали основополагающими. Выбрав станковую живопись, Тоидзе на протяжении многих лет успешно работает в разных её жанрах: пейзаже, натюрморте, портрете, пишет аллегорические композиции.
С 1973 года Нателла Тоидзе стала регулярно участвовать в московских, всесоюзных и всероссийских выставках. В 1984 вступила в Союз художников СССР. В 2004 году, после персональной выставки в Российской Академии художеств, она была награждена Золотой медалью РАХ. С 2007 года Нателла Тоидзе – член-корреспондент РАХ, с 2011 – действительный член РАХ. Участвовала в выставках Государственном музее в Пекине, в Линкольн-центре в Нью-Йорке, в Лиссабоне и др. Работы Нателлы Тоидзе хранятся в Третьяковской галерее, Русском музее и в других музейных и частных коллекциях России, а также в частных собраниях Франции, Швейцарии, Португалии, Германии, Финляндии, США.
В экспозиции калужской выставки представлено более 20 произведений Нателлы Тоидзе из собрания автора, Российской Академии художеств и частных коллекций. На выставке экспонируются как ранние, так и недавно созданные работы Тоидзе: пейзажи, написанные в пастозной манере, близкой живописи «Бубнового валета», сложные по композиции и колориту изысканные натюрморты, сдержанные по цветовой гамме ландшафты средней полосы России («Московский дворик», «Северные мальвы»), подчеркнуто декоративные метафорические композиции (диптих «Флора и Фауна»).
— Нателла Георгиевна, это правда, что вы всегда пишете пейзажи только на природе? На выставке много фотографий, где вы работаете на натуре: в лесу, в деревне, в поле.
— Да, работаю на натуре в любое время года.
Мне важно видеть, слышать, ощущать всё вокруг холста: шорох листвы, игру света и теней, щебетанье птиц, движение воздуха. Надеюсь, это тоже входит в содержание картины и определяет её атмосферу. А это главное для меня.
— Да, сюжетика у вас практически отсутствует…
— Сюжет придумать несложно, но не думаю, что это относится к живописным решениям. Настоящая музыка волнует и без слов, не так как в песне. Часто слышим песню, где музыки практически нет, а слова должны слушателя взволновать. Мне интересно передать состояние окружающего меня мира чисто живописными средствами — сочетанием цветовых пятен, их расположением, ритмом, композицией… А натура как раз и даёт богатство состояний.
— В экспозиции много зимних пейзажей.
— Пишу часто зимой, пока не замёрзнут краски. Люблю писать снег, он всегда разный, и каждый раз для меня ставит новую живописную задачу.
— Искусствоведы пишут о внутреннем драматизме ваших картин.
— Я думаю, это связано с противоречивостью задачи — передать движение жизни, динамику материи в статике изображения. И мне это очень интересно, я пытаюсь передать опять-таки чисто живописными средствами некий процесс, какое-то движение в природе, изменение её состояния. Наверное, и работы поэтому так называются: «Перед снегом», «Оттепель», «После дождя», «Лето кончилось».
— А в мастерской не завершаете работу?
— Нет, никогда. Вся работа должна быть закончена на натуре. В мастерской другой свет, другое окружение, значит, другое состояние. И, как в музыке, одна фальшивая нота может испортить всё музыкальное произведение, в живописи один неверный мазок разрушит всё живописное состояние картины. Поэтому, наоборот, если я обнаруживаю какую-то неточность — возвращаю холст на натуру. Иногда из-за одного мазка, одного цветового штриха.
— С этим внутренним камертоном художник рождается или этому учатся?
— У всех, наверное, по-разному. Я с детства жила среди книг по искусству. Еще читать не умела, но бесконечно их листала, рассматривала. Мой отец, Георгий Тоидзе, был замечательным скульптором и графиком, он поставил много памятников, в том числе и в Москве. Мы жили на Поварской, 30, в особняке графа Шувалова, в той части, где раньше была домовая церковь. Там была папина мастерская, которую от жилой части отделяла большая стеклянная дверь. Я каталась на трёхколёсном велосипеде вокруг огромных скульптур, среди глины, пластилина, мешков с гипсом, среди натурщиков и натурщиц. А потом и сама стала лепить что-то своё. Отец сделал мне небольшой станок, и я всё время стала проводить в мастерской около отца.
— Вас поощряли в этих занятиях?
— Я из семьи потомственных художников, мой дед — Мосе Тоидзе, известный грузинский художник, ученик Репина, окончил Императорскую Академию художеств в Санкт-Петербурге, там же познакомился с бабушкой, Александрой Сутиной, послушницей монастыря, учившейся на курсах иконописи. Дядя — Ираклий Тоидзе, знаменитый плакатист, автор замечательного плаката «Родина-мать зовёт!». Но никто не заставлял своих детей быть художниками. Понимали, знали, что те, кто отдаёт себя искусству, — должны сами этого очень хотеть. У моего деда было шестеро внуков и внучек, и я — единственный художник.
Отец, конечно, объяснял мне, что такое объём, глубина, пластика, и мне это было интересно. А в какой-то момент я почувствовала, что мне нужен цвет.
— Вот откуда скульптура цвета!
— Да, наверное. Поразительно, что именно так Паола Волкова писала о моей живописи как о скульптурной. Появились краски — акварель, потом масло. Но форматы уже тогда были большими.
— Сколько вам было лет?
— 8-9. Отец никогда не говорил мне: «Работай», хотя сами они были великими тружениками — и папа, и дед, и дядя. Всю свою жизнь они проводили в мастерской. Я хорошо это помню.
— Вам удаётся так работать?
— Не всегда. Всё-таки текущая жизнь вокруг требует от женщины большей отдачи — семья, родители, дети, внуки. Но работаю много и с удовольствием.
Кстати, единственное, что осталось у меня от Репина, — я узнала об этом намного позже, — это репинская палитра, как это ни забавно звучит. Когда я попросила масляные краски, папа купил их и показал, как надо и в какой цветовой последовательности выдавливать тюбики на палитру. Я так и стала работать. Но потом в художественной школе педагоги сказали, что краски лежат неверно, не в том порядке. Но я уже привыкла и палитру менять не стала. А как-то позже спросила у папы, почему именно так он открыл мне палитру. И он ответил, что так научил его отец, а того — учитель, Репин.
— А каким-то приёмам живописным вас не учили? При всей ясности и яркости вашего почерка, выставка показывает отсутствие как раз того, что можно назвать приёмом.
— Я как раз считаю, что найденный приём, который потом тиражируется художником, означает тупик. И, к сожалению, такие примеры всегда видны. Повторять найденное, цитировать себя, копировать раннее — конец творчеству. Иногда видно, как художник подчас акцентирует свой приём, агрессирует его, если так можно сказать, потому что другой дороги уже нет.
Я никогда не работала «приёмом», ставя каждый раз новую для себя задачу. Но это-то как раз самое интересное!
— Когда пишут о вашем новаторстве, как вы это понимаете?
— Наверное, имеется в виду, что занята исключительно живописью как таковой, то есть без помощи сюжетики, символов и знаков, возможностью только цветом передать состояние мира вокруг. Сейчас мало кто так работает. Хотя никогда не думала и не думаю о новаторстве, о традициях, о современности или нет.
— Скажите, Нателла Георгиевна, а как вы находите объект для работы, как выбираете его из множества подобных?
— Работаю я достаточно быстро, по-другому на натуре нельзя: уходит солнце, меняется свет, наплывают облака, собирается дождь или снег. Но выбираю объект долго и тщательно. И главное в этом — мне самой это должно быть интересно. Живописная задача меня должна волновать.
— Что вам даёт большой формат? Ведь это очень трудоёмко!..
— Очень, особенно зимой, но мне интересно — необходимо большое пространство. Я с трудом вмещаюсь в небольшие размеры.
Фото: Виктория Одиссонова / «Новая газета»
— А как вы вообще задаётесь размером? Это ведь решается заранее, нужно подготовить подрамник, холст?
— В момент созревания задачи. Когда я нахожу объект, чувствую его состояние, начинаю видеть и формат, и размер будущей картины. То есть тоже там же — на натуре.
— А как рождаются ваши декоративные, символические вещи, которые делаются в мастерской?
— Да, в общем, так же. И в декоративных вещах я для себя решаю прежде всего задачи живописные. И меня это тоже должно волновать и увлекать. И главное здесь — волновать. Потому что, надеюсь, когда это волнение есть в художнике, его картина взволнует и зрителя.
