– русская императрица (1741-24 декабря 1761), дочь Петра Великого и Екатерины I (род. 18 декабря 1709 г.). Со дня смерти Екатерины I великая княжна Елизавета Петровна прошла тяжелую школу. Особенно опасно было ее положение при Анне Иоанновне и Анне Леопольдовне , которых постоянно пугала приверженность гвардии к Елизавете. От пострижения в монахини ее спасло существование за границей ее племянника принца Голштинского; при жизни его всякая крутая мера с Елизаветой была бы бесполезной жестокостью. Иностранные дипломаты, французский посол Шетарди и шведский - барон Нолькен, решились, из политических видов их дворов, воспользоваться настроением гвардии и возвести Елизавету на престол. Посредником между послами и Елизаветой был лейб-медик Лесток. Но Елизавета обошлась и без их содействия. Шведы объявили правительству Анны Леопольдовны войну, под предлогом освобождения России от ига иноземцев. Полкам гвардии ведено было выступить в поход. Перед выступлением солдаты гренадерской роты Преображенского полка, у большей части которых Елизавета крестила детей, выразили ей опасение: безопасна ли она будет среди врагов? Елизавета решилась действовать. В 2 часа ночи на 25 ноября 1741 г. Елизавета явилась в казармы Преображенского полка и, напомнив, чья она дочь, велела солдатам следовать за собой, воспретив им употреблять в дело оружие, ибо солдаты грозились всех перебить. Ночью случился переворот, и 25 ноября издан был краткий манифест о вступлении Елизаветы на престол, составленный в очень неопределенных выражениях. О незаконности прав Иоанна Антоновича не было сказано ни слова. Перед гвардейцами Елизавета выказывала большую нежность к Иоанну. Совсем в другом тоне был написан подробный манифест от 28 ноября, напоминавший о порядке престолонаследия, установленном Екатериной I и утвержденном общей присягой (см. Екатерина I). В манифесте сказано, что престол, уже после смерти Петра II , следовал Елизавете. Составители его забыли, что, по завещанию Екатерины, после смерти Петра II, престол должен был достаться сыну Анны Петровны и герцога Голштинского, родившемуся в 1728 г. В обвинениях, направленных против немецких временщиков и друзей их, им было вменено в вину многое, в чем они виноваты не были: это объясняется тем, что Елизавета Петровна была сильно раздражена отношением к ней людей, возвышенных ее отцом - Миниха , Остермана и др. Общественное мнение не думало, впрочем, входить в разбор степени виновности тех или других лиц; раздражение против немецких временщиков было так сильно, что в жестокой казни, им определенной, видели возмездие за мучительную казнь Долгоруких и Волынского. Остерману и Миниху определена была смертная казнь четвертованием; Левенвольду, Менгдену, Головкину - просто смертная казнь. Смертная казнь всем заменена ссылкой. Замечательно, что Миниха обвиняли и в назначении Бирона регентом, а самого Бирона не только не тронули, но даже облегчили его судьбу: из Пелыма он переведен был на местожительство в Ярославль (так как сам Бирон не теснил Елизавету).
Императрица Елизавета Петровна. Портрет работы И. Вишнякова, 1743
В первые годы царствования Елизаветы то и дело отыскивали заговоры; отсюда возникло, между прочим, мрачное дело Лопухиных. Дела, подобные лопухинскому, возникали из двух причин: 1) из преувеличенного страха перед приверженцами Брауншвейгской династии, число которых было крайне ограничено, и 2) из интриг лиц, стоявших близко к Елизавете Петровне, например из подкопов Лестока и других против Бестужева-Рюмина. Лесток был приверженцем союза с Францией, Бестужев-Рюмин - союза с Австрией; поэтому в домашнюю интригу вмешались иностранные дипломаты. Наталья Федоровна Лопухина, жена генерал-поручика, славилась выдающейся красотой, образованием и любезностью. Говорили, что при Анне Иоанновне, на придворных балах, она затмевала Елизавету Петровну, и что это соперничество поселило в Елизавете Петровне вражду к Лопухиной, у которой в то время был уже сын офицер. Она была дружна с Анной Гавриловной Бестужевой-Рюминой, урожденной Головкиной, женой брата вице-канцлера. Лопухина, бывшая в связи с Левенвольдом, послала ему поклон с одним офицером, сказав, чтобы он не падал духом и надеялся на лучшие времена, а Бестужева послала поклон брату, графу Головкину, также сосланному по так называемому делу Остермана и Миниха. Обе были знакомы с маркизом Ботта, австрийским посланником в Петербурге. Ботта, не стесняясь, высказывал у своих знакомых дам ни на чем не основанное предположение, что Брауншвейгская династия вскоре опять воцарится. Переведенный в Берлин, он и там повторял те же предположения. Вся эта пустая болтовня подала Лестоку повод сочинить заговор, посредством которого он хотел нанести удар вице-канцлеру Бестужеву-Рюмину, защитнику австрийского союза. Расследование дела поручено было генерал-прокурору князю Трубецкому, Лестоку и генерал-аншефу Ушакову. Трубецкой ненавидел Бестужева-Рюмина столько же, как и Лесток, но самого Лестока ненавидел еще более; он принадлежал к олигархической партии, которая, после свержения немецких временщиков, надеялась захватить власть в свои руки и возобновить попытку верховников. От людей, которые не скрывали сожаления к сосланным, легко было добиться признания в дерзких речах против императрицы и в порицании ее частной жизни. В дело была пущена пытка - и при всем том успели привлечь к суду только восемь человек. Приговор был ужасен: Лопухину с мужем и сыном, вырезав языки, колесовать. Елизавета Петровна отменила смертную казнь: Лопухину с мужем и сыном, по вырезании языков, велено было бить кнутом, прочих - только бить кнутом. В манифесте, в котором Россия извещалась о деле Лопухиных, снова говорилось о незаконности предыдущего царствования. Все это вызвало резкие нарекания на Елизавету и не принесло желанного интригой результата - низвержения Бестужевых. Значение вице-канцлера не только не уменьшилось, но еще возросло; через некоторое время он получил сан канцлера. Незадолго до начала дела Лопухиной, Бестужев стоял за увольнение Анны Леопольдовны, с семейством, за границу; но дело Лопухиных и отказ Анны Леопольдовны отречься, за своих детей, от прав на русский престол были причиной печальной судьбы Брауншвейгской семьи (см. Анна Леопольдовна). Чтобы успокоить умы, Елизавета поспешила вызвать в Петербург племянника своего Карла-Петра-Ульриха, сына Анны Петровны и герцога Голштинского. 7 ноября 1742 г., перед самым объявлением о деле Лопухиных, он провозглашен был наследником престола. Перед тем он принял православие и в церковных возглашениях при его имени велено было добавлять: внука Петра Первого.
Обеспечив за собой власть, Елизавета спешила вознаградить людей, которые способствовали вступлению ее на престол или вообще были ей преданы. Гренадерская рота Преображенского полка получила название лейб-кампании. Солдаты не из дворян зачислены в дворяне; им даны поместья. Офицеры роты приравнены к генеральским чинам, Разумовский и Воронцов назначены поручиками, в чине генерал-лейтенанта, Шуваловы - подпоручиками, в чине генерал-майоров. Сержанты стали полковниками, капралы - капитанами. Буйство солдат в первые дни вступления Елизаветы на престол доходило до крайностей и вызывало кровавые столкновения. Алексей Разумовский , сын простого казака, осыпанный орденами, в 1744 году был уже графом Римской империи и морганатическим супругом Елизаветы. Его брат Кирилл назначен был президентом академии наук и гетманом Малороссии. Так много хлопотавшему за Елизавету Лестоку пожалован был титул графа. Тогда же началось возвышение братьев Шуваловых, Александра и Петра Ивановичей, с их двоюродным братом Иваном Ивановичем. Наибольшим доверием Елизаветы Петровны пользовался начальник тайной канцелярии Александр Иванович. Он оставил по себе самую ненавистную память. За Шуваловыми следовал Воронцов, назначенный вице-канцлером, после назначения графа Бестужева-Рюмина канцлером. До Семилетней войны самым сильным влиянием пользовался канцлер Бестужев-Рюмин, которого хотел погубить Лесток, но который сам погубил Лестока. Он дешифрировал письма французского посла Шетарди, друга Лестока, и нашел в письмах резкие выражения о Елизавете Петровне. Имения Лестока были конфискованы, он сослан был в Устюг.
В иностранной политике Бестужев умел поставить Россию в такое положение, что все державы искали ее союза. Фридрих II говорит, что Бестужев брал деньги с иностранных дворов; это вероятно, ибо деньги брали все советники Елизаветы - кто со Швеции, кто с Дании, кто с Франции, кто с Англии, кто с Австрии или Пруссии. Все это знали, но об этом щекотливом вопросе молчали, пока, как над Лестоком, не разражалась гроза по какому-нибудь другому поводу. Когда Елизавета Петровна вступила на престол, то можно было ожидать мира со Швецией; но шведское правительство потребовало возращения завоеваний Петра Великого , что и повело к возобновлению войны. Шведы потерпели поражение и по миру в Або, в 1743 г., должны были сделать России новые территориальные уступки (часть Финляндии, по реке Кюмень). В том же году решен был вопрос о престолонаследии в Швеции, колебавший эту страну с 1741 г., со дня смерти Ульрихи-Елеоноры. По совету Бестужева, послана была вооруженная помощь партии Голштинской и наследником престола объявлен был Адольф-Фридрих, дядя наследника Елизаветы Петровны. Война за австрийское наследство также окончена была при содействии России. Англия, союзница Австрии, будучи не в силах удержать за своей союзницей Австрийские Нидерланды, просила помощи у России. Появление корпуса русских войск на берегах реки Рейн помогло прекращению войны и заключению Ахенского мира (1748). Влияние канцлера все усиливалось; Елизавета Петровна стала на его сторону даже в споре его с наследником престола по вопросу о Шлезвиге, который великий князь хотел, вопреки воле императрицы, удержать за своим домом. В будущем этот раздор грозил неприятностями Бестужеву-Рюмину, но он тогда же сумел привлечь на свою сторону великую княгиню Екатерину Алексеевну. Только во время Семилетней войны врагам канцлера удалось наконец его сломить (см. Семилетняя война и Бестужев-Рюмин). Над канцлером наряжен был суд, он лишен был чинов и сослан.
Важные дела совершались при Елизавете на окраинах России; там мог вспыхнуть одновременно весьма опасный пожар. В Малороссии управление малороссийской коллегии оставило за собой страшное неудовольствие. Елизавета Петровна, посетив Киев в 1744 году, успокоила край и дозволила избрать гетмана в лице брата своего любимца, Кирилла Разумовского. Но Разумовский сам понимал, что время гетманства миновало. По его ходатайству дела из малороссийской коллегии переданы были сенату, от которого непосредственно зависел город Киев. Приближался конец и Запорожью (см. это слово и Екатерина II), ибо степи, со времени Анны Иоанновны, заселялись все более и более. В царствование Елизаветы Петровны призваны новые поселенцы; в 1750 г., в нынешних уездах Александрийском и Бобринецком Херсонской губернии, поселены были сербы, из которых сформировано было два гусарских полка. Поселения эти названы Новой Сербией. Позже в нынешней Екатеринославской губернии, в уездах Славяносербском и Бахмутском, поселены новые сербские переселенцы (Славяносербия). Около крепости св. Елизаветы, на верховьях Ингула, образовались из польских выходцев-малороссиян, молдаван и раскольников поселения, давшие начало Новослободской линии. Так Запорожье почтисо всех сторон было стеснено уже формировавшейся второй Новороссией. В первой Новороссии, то есть в Оренбургском крае, в 1744 г., вследствие серьезных волнений башкиров, учреждена была Оренбургская губерния, губернатору которой подчинена была Уфимская провинция и Ставропольский уезд нынешней Самарской губернии. Оренбургским губернатором назначен был Неплюев. Он застал башкирский бунт; башкиры легко могли соединиться с другими инородцами; войск у Неплюева было мало - но против башкир он поднял киргизов, тептярей, мещеряков, и бунт был усмирен. Много ему помоглото обстоятельство, что, вследствие малочисленности русского элемента в крае, заводы при Анне Иоанновне строились там как крепости. Всеобщее неудовольствие и раздражение инородцев сказались и на отдаленном северо-востоке: чукчи и коряки в Охотске грозили истреблением русскому населению. Особенное ожесточение оказали коряки, засевшие в деревянном остроге: они сожглись добровольно, только бы не сдаться русским.
Императрица Елизавета Петровна. Портрет работы В. Эриксена
Через несколько недель по вступлении на престол Елизавета издала именной указ о том, что государыня-императрица усмотрела нарушение порядка государственного управления, установленного ее родителем: "происками некоторых (лиц) изобретен верховный тайный совет, потом сочинен кабинет в равной силе, как был верховный тайный совет, только имя переменено, от чего произошло немало упущение дел, а правосудие и совсем в слабость пришло". Сенат при Елизавете получил силу, какой он ни прежде, ни после не имел. Число сенаторов было увеличено. Сенат прекратил вопиющие безурядицы как в коллегиях, так и в провинциальных учреждениях. Архангельский прокурор, например, доносил, что секретари ходят в должность, когда хотят, от чего колодников держат подолгу. Особенно важную услугу сенат оказал в один из годов, когда бедному люду в Москве грозила опасность остаться без соли. Благодаря распорядительности сената соль была доставлена и соляной налог, один из важных доходов казны, был приведен в порядок. С 1747 г., когда открыта была эльтонская соль, соляной вопрос не обострялся уже до такой степени. В 1754 г., по предложению Петра Ивановича Шувалова, отменены внутренние таможни и заставы. По словам С. М. Соловьева, этот акт довершил объединение восточной России, уничтожив следы удельного деления. По проектам того же Шувалова: 1) Россия, ради облегчения тяжести рекрутских наборов, разделена была на 5 полос; в каждой полосе набор приходился через 5 лет; 2) учреждены коммерческий и дворянский банки. Но заслуги Шувалова не всеми были поняты, а результаты его корыстолюбия у всех были налицо. Он обратил в свою монополию тюленьи и рыбные промыслы на Белом и на Каспийском морях; заведуя переделкой медной монеты, он частным образом отдавал деньги под проценты. Разумовские, самые близкие люди к Елизавете Петровне, в государственные дела не вступались; их влияние было велико только в области церковного управления. Оба Разумовских проникнуты были беспредельным уважением к памяти Стефана Яворского и враждой к памяти Феофана Прокоповича. Поэтому на высшие ступени иерархии стали возводиться лица, ненавидевшие просветительные стремления Прокоповича. Самый брак Елизаветы с Разумовским внушен был ее духовником. Освобождение России от немецких временщиков, обострив и без того тогда сильный дух религиозной нетерпимости, обошлось России дорого. Проповеди в этом направлении не щадили не только немцев, но и европейскую науку. В Минихе и Остермане усматривали эмиссаров сатаны, посланных губить православную веру. Настоятель Свияжского монастыря Димитрий Сеченов называл своих противников пророками антихриста, которые заставляли молчать проповедников Христова слова. Амвросий Юшкевич обвинял немцев в том, что они нарочно замедляли ход просвещения в России, гнали русских учеников Петра Великого - обвинение веское, поддержанное Ломоносовым, который, однако, одинаково в том же мраколюбии обвинял и немецких академиков, и духовенство. Получив в свои руки цензуру, синод начал с того, что подал в 1743 г. к подписи указ о запрещении ввозить в Россию книги без предварительного просмотра. Против проекта этого указа восстал канцлер граф Бестужев-Рюмин. Он убеждал Елизавету, что не только запрещение, но и задержка иностранных книг в цензуре вредно повлияют на просвещение. Он советовал освободить от цензуры книги исторические, философские, просматривать только книги богословские. Но совет канцлера не остановил ревности к запрещению книг. Так, запрещена была книга Фонтенеля "О множестве миров". В 1749 г. велено было отбирать книгу, напечатанную при Петре Великом, - "Феатрон, или Позор исторический", переведенную Гавриилом Бужанским. В самой церкви обнаруживались явления, которые указывали на необходимость более широкого образования для самого духовенства: когда между раскольниками усилились фанатические самосожигания, пастыри наши не умели словом остановить дикие проявления фанатизма и взывали о помощи к светской власти. Но представители духовенства вооружались даже против церковных школ. Архангельский архиепископ Варсонофий выражал неудовольствие на большую школу, построенную в Архангельске: школы-де любили архиереи черкасишки , т. е. малороссияне. Немудрено, что людям такого образа мыслей приходилось сталкиваться в государственных и законодательных вопросах с сенатом. Елизавета Петровна, по личному ее характеру, значительно смягчила уголовное законодательство наше, отменив смертную казнь, а также пытку по корчемным делам. Сенат представил доклад, чтобы малолетние до семнадцати лет совсем освобождены были от пытки. Синод и тут восстал против смягчения, доказывая, что малолетство, по учению св. отцов, считается только до 12-ти лет. При этом было забыто, что постановления, на которые ссылался синод, изданы были для южных стран, где в 11-12 лет начинается половая зрелость девушек. В начале царствования Елизаветы обер-прокурором в синод назначен был князь Яков Петрович Шаховской, человек односторонний, самолюбивый, но честный. Он потребовал регламент, инструкции обер-прокурору и реестр нерешенных дел; ему доставили только регламент; инструкции были затеряны и только потом доставлены ему генерал-прокурором князем Трубецким. За разговоры в церкви велено было брать штрафы. Штраф собирали офицеры, жившие при монастырях; синод стал доказывать, что собирать штраф следует причту. Такое препирательство яснее всего указывало на необходимость образования. Но, при общей почти ненависти к просвещению, требовалась могучая энергия, чтобы отстаивать его необходимость. Поэтому достойна глубочайшего почтения память Ивана Ивановича Шувалова и Ломоносова, которые связали свои имена с полезнейшим делом царствования Елизаветы Петровны. По их проекту, в 1755 г., основан был московский университет, возникли гимназии в Москве и Казани и потом основана была академия художеств в Петербурге.
По личному характеру Елизавета была чужда политического честолюбия; весьма вероятно, что если бы она при Анне Иоанновне не была преследуема, то и не подумала бы о политической роли. В молодости ее только и занимали танцы, а под старость - удовольствия стола. Любовь к far niente [ничегонеделанию] усиливались в ней с каждым годом. Так, она два года не могла собраться отвечать на письмо французского короля.
Источники : П. С.З.; мемуары; особенно важны записки князя Шаховского, Болотова, Дашкова и др. История Елизаветы подробно изложена С. М. Соловьевым. Заслуживает также внимания очерк царствования императрицы Елизаветы. Ешевского.
Личная жизнь двух российских императриц - Елизаветы и Екатерины II - окутана покрывалом всевозможных измышлений и слухов. Известны их фавориты, но были ли замужем обе женщины - этот вопрос муссируется и до сих пор. Хотя, казалось бы, есть неопровержимые свидетельства замужества как той, так и другой. Нас интересует Елизавета, и мы расскажем, какие версии имеются на сегодняшний день по поводу ее замужества и ее детей.
Рожденная в год Полтавы, Елизавета в молодости, по общему признанию, была чрезвычайно привлекательна. И столь же любвеобильна, что доставляло ей массу хлопот и даже опасностей. Когда в 1727 году умерла ее мать, императрица Екатерина I, Елизавета сразу оказалась в гуще борьбы, которую вели придворные партии за влияние на императора Петра II, пока еще несовершеннолетнего. Наибольшие шансы здесь были у Александра Меншикова, намеревавшегося женить Петра II на своей дочери. Но Меншиков пал, и тогда один из петровских сановников, граф Остерман, предложил женить четырнадцатилетнего императора на Елизавете, его тетке. Остерман, циник до мозга костей (потом это во всей полноте откроется при Анне Иоанновне), не считаясь ни с какими правилами приличия, этим браком намеревался соединить потомство Петра I от обеих жен (Петр II был сыном царевича Алексея) и тем самым прекратить всякие поползновения на корону со стороны кого бы то ни было. Но уставы православной церкви запрещали брак, похожий скорее на кровосмесительство, и из задумки Остермана ничего не вышло. Однако Елизавета немало натерпелась сначала от происков Остермана, затем - от преследования князей Долгоруких.
Не легче жилось ей и в царствование Анны Иоанновны, женщины недалекой и невежественной, про водившей целые дни в обществе карликов и шутов или в различных удовольствиях и утехах, которые нередко были не только грубыми, но жестокими. В этом императрице немало способствовал и ее фаворит курляндец Эрнст Иоганн Бирон. До сих пор бытует мнение, что Бирон был сыном конюха, которого Анна Иоанновна сделала герцогом. Верно лишь второе; что же касается происхождения, то оно у Бирона дворянское - его отец служил управляющим одного из поместий герцога Курляндского Фридриха-Вильгельма (за него Анну Иоанновну выдали замуж в 1710 году, но уже в 1711 герцог умер).
Неверно и утверждение многих историков о том, что Бирон был человеком невежественным. В отличие от императрицы он любил читать, и у него была хорошая библиотека из немецких, французских и русских книг. А кроме того, Бирон в свое время учился в Кенигсбергском университете, который, правда, не закончил.
Елизавета была опасна Анне Иоанновне тем, что, по завещанию Екатерины I, русская корона, в случае если Петр II умрет бездетным, могла перейти в руки либо Анны Петровны, выданной замуж в Голштинию, либо Елизаветы. Последняя, таким образом, была в глазах Анны Иоанновны ее соперницей на императорскую власть. Поэтому за цесаревной был учрежден секретный надзор, а потом она была и вовсе вытребована из Москвы в северную столицу - Анна Иоанновна полагала, что под ее присмотром племянница не посмеет заниматься политикой.
Этот период жизни Елизаветы отмечен первым фактом ее страстной любви. Избранником цесаревны стал прапорщик лейб-гвардии Семеновского полка Алексей Шубин.
Поначалу Анна Иоанновна спокойно отнеслась к увлечению племянницы, но вскоре ей донесли, что Елизавета слишком часто посещает гвардейские казармы, где ее очень любят и называют "матушкой". Это не могло понравиться "императрице престрашного зрака", как называли Анну Иоанновну в народе, ибо она хорошо знала, что если в гвардейских казармах кого-то очень полюбили - жди беды. Не успеешь и оглянуться, как потеряешь трон.
По высочайшему повелению прапорщик Шубин был арестован и сослан в Камчатку - на всякий случай. Однако с тех пор распространились упорные слухи о детях, прижитых Елизаветой от Шубина. Говорили, что их было двое - сын и дочь. По одной версии, сын назывался Богданом Умским, служившим в царствование Елизаветы в армии, а затем занявшего место опекуна Московского воспитательного дома; по другой - им был некто Закревский, ставший в конце карьеры президентом Медицинской коллегии.
Но почему-то никто не может назвать имя дочери Елизаветы, хотя известно о какой-то тринадцатилетней девочке, которая жила во дворце и присутствовала на обедах вместе с Елизаветой и графом Алексеем Разумовским, с которым Елизавета состояла в тайном браке. Но с начала 40-х годов ХVIII века упоминания о девочке исчезают из дворцовых хроник. Говорили, что она уехала из России. Куда?
О том, что у Елизаветы были дети от Шубина, подтверждают розыскные документы 1740 года, когда велось дознание по делу князей Долгоруких, мечтавших при Петре II породниться с императором. Поднятые на дыбу, Долгорукие признались в том, что хотели заточить Елизавету в монастырь "за непотребство", за прижитых от Шубина детей, которых Долгорукие видели. По этому признанию историки сделали вывод, что дети Елизаветы и Шубина родились в промежутке между 1728 и 1730 годами. Таким образом, дочь Елизаветы от Шубина, если она действительно существовала, не могла быть той женщиной, что вошла в историю как "княжна Тараканова" - в 1775 году, когда последняя находилась в крепости, ей, по ее собственному признанию, было двадцать три года, тогда как человеку, рожденному, скажем, в 1730 году, в 1775-м исполнилось бы сорок пять. Скорее всего, дочь Елизаветы от Шубина можно отождествить с монахиней Досифеей, но об этом мы поговорим чуть позже. А пока закончим историю прапорщика Шубина.
Сосланный Анной Иоанновной в Камчатку, он находился там до 1742 года, когда Елизавета, ставшая императрицей, вспомнила о нем. Его с трудом разыскали (на Камчатке он был против своей воли обвенчан с камчадалкой) и доставили в Петербург. В марте 1743 года Елизавета произвела Шубина "за невинное претерпение" в генерал-майоры и лейб-гвардии Семеновского полка в майоры. Второй чин был чрезвычайно высоким, поскольку сами российские государи носили звание не выше полковника гвардии. Кроме того, Шубин получил богатые земельные владения и Андреевскую ленту, то есть стал кавалером высшего ордена Российской империи - Андрея Первозванного. В отставку Шубин вышел в чине генерал-поручика и умер после 1744 года в одном из своих имений на Волге.
Итак, мы выяснили, что у Елизаветы в молодости был роман с гвардейцем Шубиным, и хотя от этой связи у цесаревны родились дети, они не могли стать законными, поскольку отношения родителей не были освящены церковью. Однако позже, и это утверждают почти все исследователи, Елизавета вышла замуж. Правда, брак был тайным, но он был, так же как были и дети от него.
Первыми об этом заговорили иностранные писатели (Манштейн, де Кастера, Гельбиг); отечественным же пионером здесь был Бантыш-Каменский, который в своем "Словаре достопамятных людей русской землю" (1836 г.) упомянул о браке императрицы Елизаветы с Алексеем Разумовским. Более подробно об этом рассказал почти тридцать лет спустя граф С.С. Уваров, так что у нас имеется достаточно оснований для того, чтобы с большой долей вероятия утверждать: да, императрица Елизавета была замужем (пусть даже тайно) за Разумовским; да, у них были дети.
Алексей Разумовский (до женитьбы на Елизавете – Алексей Розум) происходил из простых казаков Черниговской губернии. В селе Лемеши, где он жил, Алексей пел в церковном хоре. Там его увидел чиновник императрицы Анны Иоанновны, искавший в провинции певчих для придворной капеллы, и привез двадцатилетнего казака в Москву. Казак был красавец, богатырского роста, поэтому немудрено, что как только его увидела цесаревна Елизавета, она воспылала к нему любовными чувствами и перевела певчего в свой штат. Тогда-то он из Розума превратился в Разумовского и стал управляющим поместьями Елизаветы.
В перевороте 1741 года Разумовский не участвовал, хотя, не случись событий 25 ноября, Елизавета не стала бы императрицей, а Разумовский тем, кем он стал впоследствии. А потому надо, пусть и сжато, рассказать о том, каким образом тридцатидвухлетняя цесаревна стала российской самодержицей.
17 октября 1740 года умерла Анна Иоанновна и на престол, согласно ее завещанию, вступил внучатый племянник почившей Иван Антонович Брауншвейгский. Но ему в то время было всего лишь год и два месяца, а потому управлять страной в качестве регента стал Бирон. Однако его правление длилось недолго: фельдмаршал Миних и кабинет-министр Остерман, до которых дошли слухи, будто Бирон намеревается удалить их от дел, 8 ноября 1740 года арестовали регента и заключили в Шлиссельбургскую крепость. Началось следствие, длившееся пять месяцев. На нем Бирон был обвинен во всех смертных грехах, в том числе в хищении государственных денег, и приговорен к четвертованию. Но казнь в конце концов заменили ссылкой, и 13 июня 1741 года Бирон с семьей был отправлен под конвоем в сибирский город Пелым. Регентшей стала мать Ивана Антоновича Анна Леопольдовна.
Но этой переменой были недовольны гвардейские полки, которые ратовали за то, чтобы посадить на трон "Петрову дщерь" Елизавету. Она, конечно, знала о намерении гвардейцев, но поначалу отказывалась принять их помощь и стать императрицей. Однако вскоре согласилась, поскольку опасалась, что Миних, когда-то советовавший Бирону заточить Елизавету в монастырь, выполнит то, от чего Бирон отказался.
В ночь с 25 на 26 ноября Елизавета прибыла в гвардейские казармы и оттуда, сопровождаемая солдатами, направилась в царский дворец. Рассказывают, что Анна Леопольдовна была предупреждена о перевороте, но не поверила этому. За что и поплатилась: проникнув в покои регентши, Елизавета приказала арестовать ее и ее домочадцев. Малолетнего Ивана Антоновича она сама отнесла в сани и увезла к себе домой. Так состоялся переворот.
Первый вопрос, который встал перед новой императрицей, был: что делать с низложенным императором, его матерью и родственниками? Они представляли угрозу царствованию и лучшим вариантом, по обычаям того времени, считалось физическое устранение претендентов, но Елизавета в самом начале своего правления дала слово не проливать кровь, реки которой были пролиты во времена Анны Иоанновны. Поэтому сначала императрица решила выслать семейство Брауншвейгов в Германию, назначив им всем по пятьдесят тысяч рублей пенсии. Их уже отправили и они доехали до Риги, но тут Елизавета, уступая давлению своих ближайших сообщников, приказала вернуть изгнанников. После некоторых перемещений по стране их отправили в ссылку в Холмогоры. Но в 1756 году Иван Антонович, как самый опасный претендент на трон, был перевезен из Холмогор в Шлиссельбургскую крепость, где и принял смерть в возрасте 24 лет, когда его попытался освободить поручик Мирович.
Кончина бывшего императора была, как видим, преждевременна, и виноват в ней лишь Мирович. Это был ущербный человек, терзавшийся тем, что ему не было продвижения по службе. Он неоднократно обращался с просьбами к начальству, а один раз даже написал жалобу Екатерине II, но все его обращения оставались без ответа. И лишь по одной причине - Мирович принадлежал к фамилии, которая при Петре I изменила ему и перешла на сторону Мазепы. С тех пор Мировичам и не было хода. Это в конце концов вывело поручика из себя и он решился на крайнюю меру - освободить из заключения Ивана Антоновича и посадить его на престол вместо Екатерины. Попытка была отчаянная и потому провалилась. В ходе ее и погиб экс-император: его закололи штыками охранявшие его офицеры, у которых имелся приказ, обязывавший их покончить с узником, если будут предприняты попытки его вызволения.
Елизавета короновалась 25 апреля 1742 года, и уже в этот день Алексею Разумовскому был пожалован орден Андрея Первозванного. Позднее он стал графом и фельдмаршалом, хотя за всю жизнь не участвовал ни в одном сражении. Его брак с Елизаветой относится, как полагают, к июню 1744 года. Некоторые исследователи указывают даже точный день - 15 июня, когда Разумовский и Елизавета обвенчались в Москве в церкви Воскресения, что в Барашах (церковь существует и поныне). Но эти утверждения, по сути, голословны, поскольку никаких документов на сей счет не существует. Зато, как всегда, существует легенда (впрочем, легенда ли?), сообщаемая в "Рассказе о браке императрицы Елизаветы Петровны", помещенном графом С.С. Уваровым в 3-й кииге "Чтений в Императорском Обществе Истории и Древностей" за 1863 год. Сообщение сводится к следующему.
Когда, по восшествии на престол Екатерины II, Григорий Орлов настаивал на узаконении своих отношений с императрицей, он привел ей в пример венчание Елизаветы с Разумовским. Последний был еще жив, и Екатерина написала указ, в котором присваивала Разумовскому, как супругу покойной императрицы, титул императорского высочества. За это граф должен был показать бумаги, удостоверяющие его брак с Елизаветой.
Но Разумовский, по отзывам всех, знавших его, никогда не гнался за почестями. Если ему их оказывали, он принимал их, но сам никогда не просил ничего. И вот, прочитав указ Екатерины, он вынул из ларца дорогие для него документы и на глазах посланца императрицы бросил их в горящий камин, сказав при этом: "Пусть люди говорят, что им угодно; пусть дерзновенные простирают надежды к мнимым величиям, но мы не должны быть причиной их толков
".
Екатерина по достоинству оценила поступок Разумовского. "...тайного брака не существовало, - сказала она, - шепот о нем всегда был для меня противен...
".
И она отказала Григорию Орлову в его домогательствах.
Теперь о детях Елизаветы и Разумовского. Сколько их было - тут мнения историков расходятся. Одни, например де Кастера, считают, что трое, двое сыновей и дочь - та, что потом стала "княжной Таракановой"; большинство же - что двое, сын и дочь. Само собой разумеется, что они, как потенциальные наследники престола, не могли оставаться в пространстве русской светской жизни, а потому были посвящены в духовные звания. Сын – в одном из монастырей Переяславля-Залесского, дочь - в московском Ивановском монастыре. И здесь настал черед рассказать о монахине Досифее и ее загадочной судьбе.
В 1785 году, спустя десять лет после смерти таинственной женщины в Алексеевском равелине, в московский Ивановский женский монастырь была привезена другая женщина, не менее таинственная. Ей было уже сорок лет, поскольку предположительно она родилась в 1745 году, и в монастыре новоприбывшая приняла постриг, став монахиней Досифеей.
Что прежде всего заинтересовывает в этом факте историка? Конечно, статус Ивановского монастыря. Образованный указом императрицы Елизаветы от 20 июня 1761 года, он предназначался для призрения вдов и сирот знатных людей. Значит, новопостриженная была знатного рода? Некоторые историки, отталкиваясь от этого, объявляют Досифею той самой претенденткой на российский престол, которую захватил в Ливорно граф Алексей Орлов, но только не умершей в Петропавловской крепости, а прожившей в ней до 1777 года и погибшей во время наводнения.
Но эта версия ничем абсолютно не подтверждена. Гораздо доказательнее другая - в монастырь доставили некую знатную особу, которую по каким-то причинам содержали столь секретно, что за двадцать пять лет пребывания монахини в монастыре ее видели только игуменья и духовник. Досифея никогда не посещала общую трапезную, а ела отдельно, причем ее стол был обильным и изысканным.
Досифея умерла в 1810 году в возрасте шестидесяти четырех лет и была погребена в фамильной усыпальнице бояр Романовых в Новоспасском монастыре. Отпевал ее епископ Августин, бывший тогда управляющим московской епархией, а на похоронах присутствовала вся знать Москвы.
Но кем же в таком случае была эта секретная монахиня, похороненная с такой пышностью? Едва ли дочь Елизаветы от Разумовского - та была на семь или восемь лет моложе Досифеи. Так, может быть, стоит вспомнить детей Елизаветы и Шубина, конкретно - дочь, которая, как мы помним, уехала из России в 40-х годах. Куда уехала и почему? На этот счет имеются свидетельства: уехала в Кенигсберг; потому что ее выдали замуж, а отец мужа, то есть свекор, являлся комендантом главного города Пруссии. Но со временем муж и свекор умерли, и женщина, которой было уже за сорок, осталась одна. Так не ее ли привезли в Ивановский монастырь, не она ли превратилась в монахиню Досифею?
Резон в этих догадках есть, но не совсем сходятся даты. Досифея умерла в шестьдесят четыре года, а безымянная девочка, присутствовавшая за одним столом с Елизаветой, родилась не позднее 1730 года. Значит, ей, если это ее похоронили в Новоспасском монастыре, должно было быть лет восемьдесят. Но, с другой стороны, даты жизни Досифеи, указанные на могильной плите, могли быть специально показаны неверно. Когда есть что скрывать, при бегают и к таким приемам. А скрывать, как нам кажется, было что. В следующей главе мы поговорим об этом подробно, а пока лишь заметим: при ближайшем рассмотрении вопроса, связанном с "княжной Таракановой", обнаруживается столько необъяснимых деталей, что общепринятые версии начинают серьезно колебаться. И когда читаешь материалы, посвященные загадке самозванки, невольно начинаешь спрашивать себя: если узницу Алексеевского равелина считали таковой, то почему Екатерина II во все время расследования этого дела так тревожилась и переживала, будто со дня на день ожидала каких-то чрезвычайных событий? И почему русские цари, начиная с ПавлаI, проявляли самое пристальное внимание к делу самозванки и даже пытались фальсифицировать его? (Во всяком случае, как показали позднейшие розыски, из дела бесследно исчезли многие важные документы, и оно оказалось, таким образом, сильно "подчищено") Не потому ли в конце концов и возник сакраментальный вопрос: а если не самозванка?
Елизавета Петровна Романова родилась 18 декабря 1709 г. в не узаконенном на тот момент церковью браке между и . Узнав о рождении дочери, Петр 1-й отменил намеченные на это день празднования по случаю успешного окончания русско-шведской войны. В марте 1711 г. незаконнорожденную Елизавету объявили царевной.
Елизавета отличалась удивительной красотой, острым умом, находчивостью, любовью к танцам и езде на лошадях. Свое образование Елизавета получила в Преображенском и Измайловском селах, где изучала историю, географию и иностранные языки.
Многочисленные попытки Петра 1-го выдать замуж дочь за представителя знатной правящей династии были тщетны. Так же оканчивались и попытки Меншикова найти достойную партию Елизавете при . Остерман даже предлагал выдать ее за Петра Алексеевича, однако царевна отказалась.
В 1730 г. погиб Петр Алексеевич, и встал вопрос о том, кто займет русский престол. Согласно завещанию Екатерины 1-й, это место полагалось Елизавете. Однако Верховный тайный совет решил, что престол должна занять - сестра царевны, с которой у них были далеко не теплые отношения.
За время своего правления Анна умудрилась значительно снизить престиж страны и разорить государственную казну. Спустя 10 лет (в 1740 г.) Анна скончалась, оставив престол своему племяннику . Он был еще мал, и его регентшей стала Анна Леопольдовна. Недовольная всем происходящим внутри страны, Елизавета совместно со своими сторонниками решилась на и вступила на престол (1741).
Желая привести страну к тому состоянию, в каком она была во времена начала правления Петра 1-го, царица Елизавета отменила смертную казнь в России. С 1741 г. начались внутриполитические преобразования: появился высший государственный орган - сенат, составивший новый свод законов. Елизавета направила свои действия также на расширение возможностей дворян. Отмененные таможенные пошлины позволили значительно улучшить развитие российского рынка.
В 1744-1747 гг. была осуществлена вторая перепись населения в России. Снизился налог на подушную подать. Стала стремительно развиваться экономика страны, промышленность и сельское хозяйство. Начался культурный и научный рост русского государства: были открыты Московский университет, Академия наук, множество гимназий, Первый публичный театр и Академия художеств в Санкт-Петербурге, подарившая мировой культуре великих русских художников.
Внешнюю политику Елизавета вела весьма активно. В годы начала ее правления Россия воевала со Швецией, желающей отомстить за поражение в . Однако эта война окончилась для шведов очередной неудачей, а к России отошла часть Финляндии. Победа в этой войне повлекла за собой желание многих европейских стран вступить в союз с Россией. России довелось принять участие в войне за Австрийское наследство.
В 1756 г. началась , в результате которой Россия совместно со своими союзниками практически уничтожила Пруссию. Однако в декабре 1761 г. погибла Елизавета Петровна, а ее племянник , которого она назначила преемником, заключает мирный договор.
Время царствования Елизаветы Петровны можно считать вполне благоприятным для Российской империи. Биография Елизаветы увлекательна и интересна. Это яркий человек и значимая историческая фигура.
Будущая русская императрица Елизавета Петровна Романова была рождена в незаконном на тот момент браке между Петром Первым м Екатериной Первой восемнадцатого декабря 1709 года. Пётр Первый, как только узнал о рождении дочери, решил даже отменить запланированное на этот день торжество по случаю окончания русско-шведской войны. Уже весной 1711 года незаконнорожденная Елизавета была объявлена царевной.
Современники отмечают, что девушка отличалась любовью к верховой езде, танцам, а также была необычайно находчива, умна и выразительно красива. Образование Елизавета Петровна получила в Измайловском, а также Преображенском сёлах, где ей преподавали иностранные языки, географию и историю.
Пётр предпринял не одну попытку выдать замуж дочь за многочисленных претендентов из числа знати и правящих династий, но ни одна из них не увенчалась положительным результатом. На подобные неудачи были обречены попытки Меньшикова «свести» Елизавету при Петре Втором.
В 1730 году скончался Пётр Алексеевич и встаёт вопрос о новом правителе России, но Верховный Тайный Совет отдаёт правление в руки сестры Елизаветы Анны Иоанновны. В период правления последней страна переживала не лучшие свои дни: казна была разграблена дворцовыми развлечениями и фаворитами, престиж государства падал с каждым днём и пр. В результате дворцового переворота Елизавета всё-таки получает власть и вступает законно на престол в 1741 году.
Желая как можно скорее восстановить состояние государства к былому, Елизавета решает продолжить реформы, начатые Петром Первым и первый её приказ – отмена в России смертной казни. Также с 1741 года начался этап внутриполитических реформ: появляется Сенат (новый законодательный орган), составляются новые законы. Кроме того, Елизавета Петровна улучшает положение дворянского сословия, отменяет таможенные пошлины и тем самым активизирует «застоявшийся» российский рынок. Именно в период правления этого монарха в России появляются новые академии и университеты, а также производится вторая перепись населения.
Не менее активно правительница вела и свою внешнюю политику. В самом начале её правления Россия ведёт военные действия со Швецией, которая стремилась отомстить России за своё поражение в Северной войне. Итогом данных действий становится передача России части Финляндии. После этого Россия вступает в войну за Австрийское наследство.
