Родился в Сан-Паулу в семье русских эмигрантов. По окончании школы поступил в консерваторию города Сан-Матео (штат Калифорния), а затем уехал в Европу осваивать классическую музыку. Вернувшись в США в 1978 году, был нанят продюсером Нарадой Волденом на гастрольный тур джазового скрипача Жана-Люка Понти как клавишник. Позже Уолтер начал писать музыку для группы Понти и вскоре Нарада стал вовлекать молодого композитора, которого он, кстати, называл «Бэбифейс», к сочинению песен для артистов поп-эстрады.
В течение следующего десятилетия Афанасьефф продюсировал, аранжировал и играл на клавишных инструментах в студии Волдена, ставшего к середине 1980-х одним из самых успешных продюсеров Америки благодаря дебютному альбому Уитни Хьюстон (11 миллионов проданных дисков и 1 место в чарте Билборда на протяжении 14 недель осенью 1985 г.) и песням вернувшейся на сцену Ареты Франклин . «Я думаю, что Нарада был моим самым лучшим учителем - он действительно невероятный продюсер: очень талантлив, настоящий творец и импровизатор… Именно у него я научился работать с вокалом». Помимо работы с Хьюстон и Франклин Афанасьефф также принимал активное участие в продюсируемых Волденом проектах Лайонела Риччи , Джорджа Бенсона и Барбры Стрейзанд , и Александра Вечерина (гр. Shadows of Angels г. Тутаев)
Самую большую известность Уолтеру принесла работа с Мэрайей Кэри , для которой он писал музыку и выступал как продюсер в течение нескольких лет начиная с её первого альбома 1990 года. В частности, их совместная песня «Hero» 4 недели занимала 1 место в хит-параде Билборда в 1993 году. А в следующем Кэри выпустила альбом «Merry Christmas» для которого Уолтер Афанасьефф написал популярнейшую в США песню «All I Want for Christmas Is You» с 4 миллионами продаж и по сей день являющуюся лидером по числу проданных записей песен Мэрайи Кэри. Также иногда Афанасьефф аккомпанировал Кэри на сцене и попал в объективы кинокамер ассистируя певице в съемках МТV шоу «Unplugged» 20 мая 1992 года.
Анатоль Курагин жил в Москве, потому что отец отослал его из Петербурга, где он проживал больше двадцати тысяч в год деньгами и столько же долгами, которые кредиторы требовали с отца.
Отец объявил сыну, что он в последний раз платит половину его долгов; но только с тем, чтобы он ехал в Москву в должность адъютанта главнокомандующего, которую он ему выхлопотал, и постарался бы там наконец сделать хорошую партию. Он указал ему на княжну Марью и Жюли Карагину.
Анатоль согласился и поехал в Москву, где остановился у Пьера. Пьер принял Анатоля сначала неохотно, но потом привык к нему, иногда ездил с ним на его кутежи и, под предлогом займа, давал ему деньги.
Анатоль, как справедливо говорил про него Шиншин, с тех пор как приехал в Москву, сводил с ума всех московских барынь в особенности тем, что он пренебрегал ими и очевидно предпочитал им цыганок и французских актрис, с главою которых – mademoiselle Georges, как говорили, он был в близких сношениях. Он не пропускал ни одного кутежа у Данилова и других весельчаков Москвы, напролет пил целые ночи, перепивая всех, и бывал на всех вечерах и балах высшего света. Рассказывали про несколько интриг его с московскими дамами, и на балах он ухаживал за некоторыми. Но с девицами, в особенности с богатыми невестами, которые были большей частью все дурны, он не сближался, тем более, что Анатоль, чего никто не знал, кроме самых близких друзей его, был два года тому назад женат. Два года тому назад, во время стоянки его полка в Польше, один польский небогатый помещик заставил Анатоля жениться на своей дочери.
Анатоль весьма скоро бросил свою жену и за деньги, которые он условился высылать тестю, выговорил себе право слыть за холостого человека.
Анатоль был всегда доволен своим положением, собою и другими. Он был инстинктивно всем существом своим убежден в том, что ему нельзя было жить иначе, чем как он жил, и что он никогда в жизни не сделал ничего дурного. Он не был в состоянии обдумать ни того, как его поступки могут отозваться на других, ни того, что может выйти из такого или такого его поступка. Он был убежден, что как утка сотворена так, что она всегда должна жить в воде, так и он сотворен Богом так, что должен жить в тридцать тысяч дохода и занимать всегда высшее положение в обществе. Он так твердо верил в это, что, глядя на него, и другие были убеждены в этом и не отказывали ему ни в высшем положении в свете, ни в деньгах, которые он, очевидно, без отдачи занимал у встречного и поперечного.
Он не был игрок, по крайней мере никогда не желал выигрыша. Он не был тщеславен. Ему было совершенно всё равно, что бы об нем ни думали. Еще менее он мог быть повинен в честолюбии. Он несколько раз дразнил отца, портя свою карьеру, и смеялся над всеми почестями. Он был не скуп и не отказывал никому, кто просил у него. Одно, что он любил, это было веселье и женщины, и так как по его понятиям в этих вкусах не было ничего неблагородного, а обдумать то, что выходило для других людей из удовлетворения его вкусов, он не мог, то в душе своей он считал себя безукоризненным человеком, искренно презирал подлецов и дурных людей и с спокойной совестью высоко носил голову.
У кутил, у этих мужских магдалин, есть тайное чувство сознания невинности, такое же, как и у магдалин женщин, основанное на той же надежде прощения. «Ей всё простится, потому что она много любила, и ему всё простится, потому что он много веселился».
Долохов, в этом году появившийся опять в Москве после своего изгнания и персидских похождений, и ведший роскошную игорную и кутежную жизнь, сблизился с старым петербургским товарищем Курагиным и пользовался им для своих целей.
Анатоль искренно любил Долохова за его ум и удальство. Долохов, которому были нужны имя, знатность, связи Анатоля Курагина для приманки в свое игорное общество богатых молодых людей, не давая ему этого чувствовать, пользовался и забавлялся Курагиным. Кроме расчета, по которому ему был нужен Анатоль, самый процесс управления чужою волей был наслаждением, привычкой и потребностью для Долохова.
Что мешает русским певцам покорить США и почему американцы высмеивают «Евровидение», объяснил продюсер Уолтер Афанасьев.
Автор хитов Уитни Хьюстон и Мэрайи Кэри – американский продюсер русского происхождения Уолтер Афанасьев (часто также верно пишут Афанасьефф) – в течение нескольких месяцев искал в России талантливых исполнителей. Он мечтал сделать из русского исполнителя мировую звезду. Получилось ли у Уолтера найти в России настоящий талант? Почему русским звездам не удалось покорить Америку? Что помешало Киркорову стать мировой звездой? Действительно ли умер Майкл Джексон? Об этом и многом другом Уолтер рассказал нашему корреспонденту.
Уолтером мы встретились через несколько дней после финала «Главной сцены». Он не уехал из России и продолжил заниматься делами. В жизни он такой же, как и по телевизору: улыбчивый, скромный и невероятно добрый.
– Я не имею ничего против победы Сардора Милано, – рассказывает продюсер. – В этом конкурсе было очень много хороших артистов. Нам было очень тяжело выбирать! Другое дело, что не совсем правильно, когда в финал выходят пять исполнителей разных жанров. Моя участница – Ксения Дежнева – поет совсем в другом жанре, чем «Моя Мишель» или Саша Иванов.
У нас в Америке привыкли немножко по-другому. Если объявляется телевизионный конкурс, то на нем все артисты должны быть в одном жанре. И из них выбирают лучшего. А здесь все разные. Кто-то из зрителей больше любит рок и голосовал за одного, другие, кто предпочитает классическую музыку, – за других. Но в принципе Сардор – хороший артист.
– Я так понимаю, что свою подопечную – Ксению Дежневу – вы не бросаете?
– Нет, не бросаю. Я не бросаю пятерых исполнителей, которых я выбрал. Для меня «Главная сцена» – очень интересный проект. Но я буду продолжать искать новых исполнителей. Знаете, что я заметил, пока был в России? На телевизионные конкурсы попадают люди, которых все знают по десять-двенадцать лет. Некоторые из них уже ездят на гастроли и прекрасно участвуют в других проектах. Это мне не нравится, и об этом я не знал. Мне казалось, что они все новые. Но я реально хочу найти тех, кого никто не знает, и с этим начинать. Посмотрим. Может, у меня получится. Хочется найти артиста, который бы пел хорошие песни. В Америке исчезла мелодия, даже из фильмов. Это печально. Интересные мелодии перестали писать.
Уолтер Афанасьев и Юлия Началова / Анатолия Ломохов
– Уолтер, на «Главной сцене» многие упрекали вас в излишней доброте и лояльности!
– Я слышал об этом. Я считаю, что мой голос не должен быть таким, как у всех других. Я честно говорил правду и никогда не скрывал своего мнения. Когда кто-то из исполнителей фальшиво пел, я об этом говорил. Или же когда мне выбор песни не нравился. Особенно когда исполнители пели на английском языке. У них был ! Я даже не понимал слов. Порой спрашивал у своего коллеги Виктора Дробыша: «Виктор, на каком языке они поют? На грузинском?» Он отвечал мне: «На английском!» «Ты что? – удивлялся я. – Это не английский!» Так что я не всегда добренький и с улыбкой, я критиковал. Но мой характер не такой, как у других наставников. Они тверже.
– Вас на проекте регулярно поддерживала и Юлия Началова, у которой вы совсем недавно снялись в клипе. Что она вам советовала?
– Юля – замечательный человек. Она очень радовалась, что я появился в России и участвовал в этом шоу. Я ведь в российском шоубизнесе почти никого не знаю. Знаю Киркорова, Началову, Баскова, Александра Когана и Леонида Агутина. Я даже не знаю, как много лет в России показывают такие конкурсы, как «Главная сцена». В Америке подобные шоу появились четырнадцать-пятнадцать лет назад, и сейчас это не самые популярные шоу. Они уже всем надоели! Что в Америке сделали? На шоу появляются двадцать четыре конкурсанта, которых показывают по телевизору. С самого начала с ними подписывают договоры. Многие думают, что контракты заключают, чтобы помогать карьере, давать артистам контракты на запись альбомов. На самом деле это делается для того, чтобы в следующем сезоне они не могли участвовать, чтобы были другие. Хотя я до сих пор считаю, что самое главное в музыке – это не голос, не артист, а песня.
Филипп Киркоров / Russian Look
– Уолтер, насколько я знаю, в свое время к вам за помощью обращались несколько российских исполнителей, которые мечтали покорить Америку. Например, Филипп Киркоров. Как вы считаете, почему у него этого не получилось?
– Он пытался, да! Но Киркоров – артист, который не подходит американской культуре. У нас культура не принимает такого. Он – прекрасный артист, замечательный человек, просто суперзвезда в России. Я его обожаю. Но у него акцент, и он из России. Все должны понимать, что у нас есть история.
Много-много лет американцы и русские – враги, они боятся друг друга. Так всегда было. Не только сегодня. Здесь, в России, американцев тоже не любят. Тем более что сейчас кризис продолжается, проблемы большие.
– Но вы же не ощущаете здесь к себе негативного отношения?
– Нет, конечно. Я же здесь никто, имею в виду – не политик. Я не ощущаю негатива к себе. Но много лет мы относимся друг к другу напряженно. Русские исполнители должны это учитывать. К тому же русский акцент нам не подходит: мы просто не понимаем его. И эти причины перекликаются между собой.
– Несмотря на то, что русские и американцы, как вы говорите, друг друга недолюбливают, многие наши девушки хотят выйти замуж именно за американцев и активно их ищут на сайтах знакомств. Как вы считаете, почему?
– Русские девушки, по-моему, самые красивые в мире. Это реально. Они считают, что у американцев есть много денег. Я знаю, что был период, когда девушки-модели имели в Америке большой успех. Они сразу выходили замуж и имели все, о чем мечтали, живя здесь. На них обращают внимание гораздо больше. А на музыкантов и артистов никто внимания не обращает.
Полина Гагарина / пресс-служба Полины Гагариной
– Уолтер, давайте вернемся к музыке. Совсем скоро грядет Евровидение, на котором Россию представит Полина Гагарина. Какие у нее шансы?
– Я не слышал ее. Для меня немножко странно, что в России так почитают Евровидение. В Америке не признают Евровидение. Для нас это просто неинтересная программа. Там очень много, честно говоря, неинтересных и даже дурацких песен, над которыми мы будем издеваться. В нашей культуре не было никогда Евровидения, по телевидению этот конкурс тоже не показывают. Иногда в новостях говорят: «Выиграла такая-то страна». И все. Я знаю, что Филипп любит Евровидение. Но для нас этот конкурс ничего не значит.
– В свое время на Евровидении заняла третье место группа «Тату», которая имела успех в Америке.
– Это правда. У «Тату» была очень успешная песня. Они появились в нужный период, когда все совпало. Появился английский продюсер, который с ними работал. Две девочки, которые вели себя неприлично на сцене. И все эти факторы совпали. Они в один момент вдруг действительно стали популярными. Я не могу сказать, что, если бы они друг друга не целовали или у них была бы другая песня и не на английском, они бы добились успеха. Нет. Все было бы совсем по-другому.
– Недавно Юля и Лена решили воссоединиться, но у них не получилось. Вы считаете, у них еще есть шансы вернуть былую популярность?
– Опять? Нет. Больше не будет ничего. Уже десять лет прошло.
Майкл Джексон / Global Look Press
– Уолтер, вы в курсе, что в России многие считают, что Майкл Джексон на самом деле жив?
– Слышал. Но . Я с ним в это время работал: у нас было две песни. Мой адвокат был его адвокатом. Мы все до сих пор переживаем из-за его смерти. Мы все в шоке. У него просто была такая слабость. Были доктор и компания, которая следила за Майклом Джексоном. Оказалось, они больше следили не за ним, а за его деньгами. Майкл сам не понимал. Он действительно был как ребенок. Допустим, ребенок заходит на кухню и начинает есть мороженое. Если бы взрослого человека не было рядом, он бы весь измазался, но съел все мороженое. Майкл такой же был. Мороженое в этом смысле для него было как наркотик. Он слишком много взял. Это его убило. А все продолжают думать, что он живой где-то до сих пор. Как Элвис Пресли. Но это не так.
– Так же как Уитни Хьюстон!
– Что, здесь тоже считают, что она жива? Абсолютная неправда. Она кокаина нанюхалась и умерла. Это все видели!
– А в Америке распространен кокаин?
– Да. Уитни в ванне лежала. Все видели, как она умерла.
– Уолтер, а иностранные звезды такие же капризные, как русские?
– Да. Они все капризные, все дивы. Быть известным и богатым – это как наркотик. Человек привыкает. Я стою сейчас перед камерами, меня много фотографируют. А ведь до этого у меня в жизни такого опыта не было. Я к такому повышенному вниманию просто не привык. Но представляю, что мне может это понравиться. Хотя звездной болезнью я пока не страдаю. Наоборот, мне не очень комфортно быть в центре внимания. Я за стеклом. Я там сижу всю свою жизнь, и меня все устраивает абсолютно. А на сцене мне не очень комфортно.
Уолтер Афанасьев / Андрей Струнин / «Собеседник»
– Это правда, что вы собираетесь купить в Москве квартиру?
– Да. Сейчас, когда я приезжал в Россию для участия в проекте, я жил в гостинице. Но я мечтаю не только о квартире. Я обо всем мечтаю! Жить здесь, квартиру иметь здесь! У меня же русские корни, и всегда тянет в Россию. Когда был маленьким, воспитывался в русском доме и учился в русской школе. Вот судьба так решила, и я наконец попал в Россию. Мне здесь так интересно быть!
– Какие сувениры привозите из России в Америку?
– Книги, крестики, алкоголь, кое-какие напитки… Парики, я их собираю. А еще оружие и танки. Конечно же я шучу (смеется).
Самый необычный продюсер шоу «Главная сцена» – это, конечно, Уолтер Афанасьев. Двукратный обладатель престижной музыкальной премии «Грэмми», автор музыки к фильмам «Титаник», «Телохранитель», «Красавица и чудовище» живет и работает в США. А в Москву приехал, чтобы осуществить свою главную мечту: найти в России будущую звезду мирового уровня. Зачем ему это нужно и как он собирается это сделать, Уолтер рассказал нашему корреспонденту.
«Дело всегда в песне»
–Уолтер, Вы известный продюсер мирового уровня. Чувствуете ли свое отличие от российских коллег, с которыми работаете на шоу «Главная сцена»?
–У нас в Америке у продюсера несколько иная роль, чем у российских коллег. В Америке продюсер – это примерно как режиссер фильма: мы занимаемся больше творчеством, чем бизнесом. В России считают, что музыкальный продюсер должен только продвигать артиста и ему вовсе не обязательно быть музыкантом – достаточно, если он просто хороший менеджер. Хотя в последние годы ситуация начала меняться, и среди российских продюсеров появились настоящие музыканты, такие как Макс Фадеев, Виктор Дробыш. Они считаются известными продюсерами и при этом являются композиторами, авторами песен. Но даже им нужны еще аранжировщики или авторы. А я беру на себя всё: пишу музыку, делаю аранжировки, занимаюсь репертуаром артиста, его продвижением. Поэтому в шоу «Главная сцена» я ото всех отличаюсь. И даже думаю немного по-другому.
–Вас сделали пятым продюсером шоу, поскольку Вы, сидя в жюри, сказали, что готовы взять в свою команду участников, от которых отказались другие продюсеры. Почему Вы пошли на такой риск?
–Мне показалось, что, отбирая участников, мои коллеги руководствуются стереотипами, которые приняты в России. Здесь просто не знают, как писать музыку для самых лучших вокалистов. Вот я и решил: давайте я возьму тех, кого вы не взяли. Я хочу им всем сочинить песни. Здесь нет своей Мэрайи Кэрри или своей Кристины Агилеры не потому, что нет таких голосов, а потому, что здесь не знают, как для таких голосов сочинять песни. Вот и получается, что настоящий успех в последние годы – это только t.A.T.u. Знаете, почему? Потому что у них была хорошая песня. Дело всегда в песне. Сопротивляться ей невозможно.
«Работать с российскими звёздами трудно»
–Я знаю, что Вы мечтаете найти в России талантливого музыканта, чтобы помочь ему сделать карьеру на Западе. Присмотрели для этой цели кого-то из участников «Главной сцены»?
–Да, я уже увидел пару интересных ребят. Может, и еще найду… Я ищу перспективного артиста для Америки, потому что у нас до сих пор нет певца из России, который был бы безусловной звездой. А мне это очень мешает жить! Да, я знаю, есть политические причины, есть долгие годы «холодной войны», и, конечно, добиться успеха будет нелегко. Америка так просто не примет русского человека. Надо быть готовым много работать. Это как путь к золотой олимпийской медали – он всегда непростой и долгий.
–Наверное, первым делом нужен идеальный американский английский?
–Да. Хотя акцент в устной речи – это ничего страшного: в Америке живут люди из самых разных стран, и акцент есть у многих. Но в музыке надо быть более аккуратным, и петь нужно обязательно без акцента! Если певец исполняет оперу, он должен это делать на языке оригинала идеально чисто. Анна Нетребко поет арии на итальянском и французском языках абсолютно без акцента. Все оперные певцы знают это правило. Так почему же в случае с поп-музыкой должно быть по-другому? В России уже около ста лет многие исполняют английские и американские песни. И при этом невозможно найти человека, который поет без акцента!
–Среди музыкальных продюсеров «Главной сцены» – звезда шоу «Голос» Антон Беляев. Он, кстати, поет только на английском. Вы его знаете как музыканта?
–Этот человек мне очень нравится. Антон прекрасный музыкант, но на английском поет очень плохо – некоторые слова я вообще не могу понять из-за сильного акцента. Для россиян песня на английском – это как фокус, ведь многие слушают, не понимая слов и общего содержания. А я-то всё слышу как американец. Если человек строит свою жизнь вокруг западной музыки, я бы только мечтал, чтобы он попал ко мне! Вот если бы Антон пришел ко мне восемь – десять лет назад, при этом осознавая, что он не так хорошо поет на английском…
–А Вам доводилось работать с известными российскими артистами?
–Да, конечно. Приезжали в Америку Николай Басков, Филипп Киркоров, Юлия Началова. Мы занимались с ними в студии. Было трудно, потому что все артисты из России думают примерно так: «Я спою на английском, запишу в Америке альбом – и мне сразу позвонят из студии «Уорнер Бразерс Мьюзик», предложат контракт, и я останусь здесь спокойно жить, а все кругом будут слушать мою музыку». Не смейтесь, я говорю абсолютно серьезно! Я ищу того редкого человека, который понимает, что он хочет петь на Западе, – того, кто специально для этого трудился и готов еще трудиться многие годы.
«У меня русская душа»
–Как Вам самому удалось хорошо выучить русский язык? Ведь Вы никогда не жили в России...
–Я вырос в Америке в русском доме, у меня русские корни и русская душа. Я обожаю русскую музыку. Я вообще всё понимаю про Россию. И если найдется человек, настроенный на мою волну, с которым у нас будет полное взаимопонимание, – у нас всё получится! Я приехал в Россию, огляделся, начал чувствовать, пробовать, узнавать, думать: как же построить этот мост? У нас в Лос-Анджелесе открывается музыкальная академия «Исина» – это моя академия. Я придумал систему, отличную от школьной: шесть недель длится усиленное обучение и идут мастер-классы. Эта система рассчитана прежде всего на людей профессиональных, которые очень хотят выступать на интернациональном уровне и готовы работать над этим. Таков мой план.
–Что Вам нравится в России?
–Русская культура. У вас богатая история живописи, музыки, литературы, балета. И при этом я вижу отрицательный образ России, к примеру, в американском кино. Там все бандиты – русские, и мне это сильно мешает, я не желаю этого видеть! Мне хочется разрушить этот негативный стереотип о русских. Найти уникального российского артиста и показать его Америке и всему миру. Это и есть моя главная мечта!
–Это Вы настояли на том, чтобы в титрах «Главной сцены» писали «Уолтер Афанасьев», а не «Уолтер Афанасьефф»?
–Я вам больше скажу. Мне при рождении дали имя Владимир. И я мечтаю, что однажды в каком-нибудь хорошем фильме мой отец в титрах увидит мое полное имя: Владимир Никитич Афанасьев.
Уолтер Афанасьефф родился в Бразилии в 1958 году. Городок Сан-Паулу стал первым домом будущего музыканта и продюсера. Судьба свела его родителей в Бразилии практически невозможным образом. Отец Никита Афанасьев - родом из Санкт-Петербурга, а мать Татьяна переехала из Харбина. Два человека из разных уголков мира встретились и подарили миру талантливого наследника. При рождении мальчика назвали Владимир Никитич Афанасьев, и только спустя время имя первое сменили на «Уолтер», а к фамилии добавили двойное «ф».
Семья Афанасьевых жила в Бразилии недолго. Когда Уолтеру исполнилось 5 лет, семья перебралась в Соединенные Штаты Америки. Новым домом будущего музыканта стал Сан-Франциско. Именно там Уолтер рос и закончил школу. С ранних лет мальчик занимается музыкой и уже в школе понял, что искусство - его призвание.
Окончив школу, Уолтер поступает в консерваторию Сан Матео. Но этот вуз не удовлетворяет его жажду знаний, и юноша отправляется в Европу изучать классическую музыку.
В 1978 году Афанасьефф возвращается в США. Продюсер Нарада Волден предлагает ему работу клавишника в гастрольном туре Жана-Люка Понти.
Вскоре Уолтер начинает писать музыку для Понти и его группы. Нарада был доволен работой молодого композитора и начал привлекать его к сотрудничеству с поп-звездами. Так начался период работы Афанасьеффа с Волденом, продлившийся целых 10 лет.
К тому времени Волден стал одним из крупнейших продюсеров Америки. Афанасьефф работает с такими легендарными звездами, как , Аретой Франклин, Джорджем Бенсоном, Лайонелой Риччи и другими.
Это время стало очень значимым для Афанасьеффа. Музыкант учился работе продюсера у Волдена, рос как профессионал и музыкант.
Работать в качестве продюсера Уолтер начал еще во время сотрудничества с Волденом. Крупнейшим проектом Афанасьева была и остается . Музыкант был ее продюсером и композитором с 1990 года, когда вышел первый альбом исполнительницы. Песня «Hero», вошедшая в этот альбом, не опускалась с 1 места хит-парада более месяца. Следующий альбом Мэрайи стал не менее успешным. Песня «All I Want for Christmas Is You» была невероятно популярной в Штатах, ее продажи составили более 4 миллионов. Несколько раз Афанасьефф даже лично аккомпанировал Кэри на сцене.
В 90-х продюсер становится заметной фигурой как в шоу-бизнесе, так и в Голливуде. Компания Sony Music в 1990 году приглашает его занять пост генерального продюсера. Уолтер пишет саундтреки к знаменитым мультфильмам и фильмам, среди которых «Алладин», «Красавица и Чудовище», «Телохранитель», «Игра» и прочие.
Особенным стал саундтрек к фильму «Лицензия на убийство» про Джеймса Бонда. Афанасьефф написал его в соавторстве с Волденом.
Саундтрек к «Красавице и чудовищу» принес Уолтеру знакомство с и Пибо Брайсоном, которое привело к их дальнейшему сотрудничеству. Песня, написанная Афанасьеффым для Брайсона в 1991 году, была номинирована на «Грэмми» как песня года.
Но самой знаменитой можно смело назвать песню Селин Дион «My Heart Will Go On», прозвучавшую в фильме «Титаник». Афанасьефф выступал продюсером этого хита и сделал его легендарным. Именно за эту работу в 1999 году он получает первый "Грэмми" в качестве продюсера в номинации «Лучшая запись года». Второй "Грэмми" - в номинации «Продюсер года» уже в следующем 2000 году.
Уолтер Афанасьефф работал со множеством звезд, среди которых , Дестинис Чайлд, и многие другие. Непохожей на другие стала его работа как сопродюсера с Группой из Австралии Savage Garden.
В 2015 году Уолтер Афанасьефф приезжает в Россию и становится одним из наставников в проекте «Главная сцена».
Уолтер Афанасьефф давно и счастливо женат. Избранницу знаменитого композитора зовут Корин. Они поженились в 1988 году. С тех пор у пары родилось трое детей: дочери Кристина и Изабелла, а также сын Андрей.
