Михаил Врубель писал гениальные картины, создавал восхитительные фрески, работал над декоративными панно и являлся автором скандальных книжных иллюстраций. Многие из его работ становились пророческими.
В 1885 году никому не известный студент Императорской Академии художеств Михаил Врубель заканчивает «Сошествие Святого Духа» в Кирилловской церкви в Киеве. И хотя за плечами долгое самостоятельное штудирование архивов Кирилловского монастыря, изучение большого количества монографий по древнерусской и византийской живописи, а также твердое намерение «не добавлять ничего от себя», Богоматерь и апостолы получаются «слишком трепетными и экзальтированными». Удивительно, но церковь, в которой Врубель трудился над своей, пожалуй, первой монументальной работой, находилась на территории психоневрологического диспансера, а в годы советской власти была и вовсе передана больнице. Так, пророчески, первые серьезные творческие шаги Врубель сделал там, где закончил свой путь – в клинике для душевнобольных.
В 1901 году в семье Врубелей рождается наследник - Саввушка. Радостное событие омрачается врожденным уродством малыша – его детское личико искажает «заячья губа». Врубель винит в беде себя. Мучившие художника головные боли усиливаются. Депрессии сменяются вспышками ярости, которые Врубель нередко выплескивает на незнакомых людей. Год спустя он пишет «Портрет сына»: с полотна на зрителя смотрит малыш, лицо которого, кажется, искажено ужасом от приближения чего-то неизвестного. В его усталых и не по-детски мудрых глазах отражается горечь от встречи с этим миром и отблеск трагической судьбы, о которой мальчик будто догадывается. Через год сын Врубеля умирает от крупозной пневмонии.
Желание создать своего Демона, такого, какой он есть на самом деле, одолевало Врубеля на протяжении всей жизни. Он говорил, что демон – это не черт, и не дьявол, демон – это душа. Первого Демона Врубель создал еще в конце 80-х, но полотно не сохранилось. Художник признавался, что с легкостью уничтожал работы, чтобы на том же холсте воплотить новые замыслы. Зато хорошо известен и незабываем его «Демон сидящий», написанный в 1890 году. Еще полный надежд и сил 34-летний художник пишет одинокого юношу, в котором удивительным образом сочетается внешняя сила и душевная усталость, бессилие. В созданной на полотне психологической атмосфере не трудно рассмотреть схожесть с тем состоянием, которое будет испытывать полный замыслов и стремящийся их воплотить художник: совсем скоро болезнь начнет мешать его работе, а в итоге – вымотает, опустошит и лишит сил.
Неизвестно, как бы сложилась творческая судьба Врубеля, если бы не встреча с Саввой Мамонтовым. Меценат со свойственной ему прозорливостью разглядел в молодом художнике то, чего пока не видели остальные: нового гения. В 1897 году Врубель пишет «Портрет С.И. Мамонтова», на котором покровитель предстает сидящим в своем кабинете, среди привычных вещей. Весь композиционный ряд представляет собой, как пишет Наталья Суворова, «мощное нагромождение геометрических фигур и плоскостей, которые напоминают о первозданном всепоглощающем хаосе». За спиной Саввы Ивановича – миниатюрное надгробие испанского скульптора Бенльюре, известного своими аллегорическими скульптурами Управление и Справедливость. Но главное внимание зрителя приковано к фигуре Мамонтова, застывшего в неудобном положении, и к его глазам, в которых словно отражается предчувствие надвигающейся катастрофы. Через два года Мамонтов будет арестован и обвинен в растрате. Несмотря на оправдательный вердикт присяжных, знаменитый меценат не сможет оправиться от удара.
В 1896 году Врубель создает триптих «Фауст» и полотно «Полет Фауста и Мефистофеля». Константин Коровин так отзывался о манере письма лучшего друга: «Когда он писал на холсте или на бумаге, мне казалось, что это какой-то жонглер показывает фокусы... Отмерив размер, держа карандаш или перо, или кисть как-то в руке боком, в разных местах бумаги наносил твердо черты, постоянно соединяя в разных местах, потом вырисовывалась вся картина. Меня и Серова поражало это...». Даже будучи уже тяжело больным Врубель великолепно передавал портретное сходство и продолжал демонстрировать великолепную технику. Александр Бенуа, современник Врубеля, говорил о прямой связи не поддающегося пониманию Врубеля-творца с Фаустом: «Верится, что Князь Мира позировал ему. Есть что-то глубоко правдивое в этих ужасных и прекрасных, до слез волнующих картинах. Его Демон остался верен своей натуре. Он, полюбивший Врубеля, все же и обманул его». Заключительным штрихом в легенде о Врубеле-Фаусте стало мучительное чувство вины, которые съедали художника в последние годы жизни.
На протяжении всего творчества Врубель неоднократно обращается к теме пророчеств, в моменты болезни – тема становится почти навязчивой. В 1904 году он создает «Шестикрылого Серафима» - последнее большое полотно художника, созданное в минуты просветления. Художник был уверен, что талант и призвание творца подобны миссии пророка. И как в ветхозаветной притче Серафим очищает от грехов пророка Исайю, тем самым подготавливая к пророческому служению, так и Азраил Врубеля предстает, чтобы окончательно утвердить художника в роли провидца, знающего свою судьбу.
«Демон поверженный», кажется, отнял у Врубеля почти все силы. Он по несколько раз в день мог переделывать сюжет и работал над картиной, порой, по 20 часов в сутки. И все же выразить задуманное не удавалось – его Демон получался сломленным и безумным. Картина уже экспонировалась на выставке художественного объединения «Мир искусства», а Врубель продолжал свою работу над ней: приходил в зал и, не обращая внимания на публику, снова и снова переписывал Демона. Через восемь лет ослепший Врубель сам будет доведен болезнью до самого края, с которого трагически обрушится вниз, подобно поверженному Демону, изуродованное тело которого на полотне разбито о скалы. Художник осознанно проведет несколько часов, стоя перед открытой форточкой, вдыхая морозный воздух, что обернется воспалением легких. Накануне кончины Врубель произнесет последнее свое пророчество: «Едем в Академию!», и уж завтра над его телом будет совершаться панихида в одном из залов Академии художеств.
Михаил Александрович Врубель (5 марта 1856, Омск, Область Сибирских Киргизов, Российская Империя - 1 апреля 1910, Санкт-Петербург) - русский художник рубежа XIX-XX веков, работавший практически во всех видах и жанрах изобразительного искусства: живописи, графике, декоративной скульптуре и театральном искусстве.
Врубель Михаил Александрович родился в семье офицера, часто переезжавшего из города в город: Омск, Астрахань, Петербург, Саратов, Одесса и снова Петербург, где и прошли детские годы Врубеля. В три года у Врубеля умерла мать, но мачеха оказалась доброй и любящей, и детство болезненного мальчика было счастливым. В кругу взрослых и детей Врубель был всеобщим любимцем; с 5 лет занимался в рисовальной школе, в 7 лет посещал в Петербурге школу Общества поощрения художеств. В 1874, окончив гимназию, поступил на юридический ф-т Петербургского университета и посещал вечерние классы Академии художеств. В 1879, окончив университет, Врубель поступил в Академию художеств, где пробыл четыре года.
Выдающееся дарование Врубеля было замечено, и в 1884 он получил приглашение в Киев для реставрации древних фресок и исполнения новых композиций в Кирилловской церкви (XII в.). Около полугода в 1884 — 1885 Врубель пробыл в Венеции, где изучал творчество мастеров кватроченто (XV в.), связанных со средневековой традицией, и написал четыре иконы для иконостаса Кирилловской церкви в Киеве. Эта работа обогатила его колористический дар и помогла лучше понять задачи живописи. В 1891 Врубель сблизился с кружком художников и музыкантов, собравшихся вокруг С.И. Мамонтова. Врубель жил в его доме и работал как скульптор, монументалист, театральный декоратор, создав огромное число произведений.
Творчество Михаила Александровича Врубеля — одно из самых значительных и загадочных явлений русского искусства конца XIX века. Великое мастерство, трагизм, героический дух и неповторимый декоративный дар делают Врубеля художником на все времена. Вечно живущий в своем собственном мире, недоступном пониманию других, Врубель смог воссоздать свой сложный мир в образах своего необычного искусства, и эти образы стали одними из важнейших вех русской культуры рубежа столетий.
Художник разрабатывал темы добра и зла, противоречий человеческого духа и оказался конгениальным великому поэту.
Врубель писал картины на темы pycских сказок и опер Н.А. Римского-Корсакова («Морская царевна», «Тридцать три богатыря» и др.). Яркая фантазия и глубокое осмысление сути человеческого бытия рождали такие картины, как «Царевна-Лебедь», «К ночи», «Пан».
Pan
Искусствовед Н.М. Тарабукин писал об умении Врубеля «сопоставлением цветовых пятен заставить играть полотно, как драгоценность», а цвет порождал форму.
И. Грабарь полагал, что Врубель «в русском искусстве занимает своеобразное место. Он в России не имел предшественников, не оставили последователей».
Последней работой Врубеля стал «Портрет В.Я. Брюсова. (1906), необычайно выразительный. Одержимость работой привела к психическому расстройству и помещению в лечебницу, где Врубель и умер.
А. Блок сказал на похоронах Врубеля: «Перед тем, что Врубель и ему подобные приоткрывают перед человечеством раз в столетие, я умею лишь трепетать. Тех миров, которые видели они, мы не видим».
Врубель автомизировал реальность в живописи, расщеплял мир и видел в нем второе дно, непостижимое и демоническое.
Картины Врубеля почти всегда тревожат душу, хотя глаза его Демона и Царевны-Лебеди прекрасны и одухотворены.
Эти персонажи живописи Врубеля, которой в Третьяковке отдан целый зал, – пожалуй, самые известные. Художник-символист любил сказочные, мифические образы, их молчание и тайну, многозначность.
Блок на могиле Врубеля скажет: «Он сам был демон, падший прекрасный ангел, для которого мир был бесконечной радостью и бесконечным мучением…»
Врубель вообще любил такие лица – задумчивые, с печатью обреченности, или же экстатические, одурманенные трансом. При этом, создавая свои шедевры – полотна, декоративные панно, скульптуры, фрески, Врубель редко бывал доволен ими. Зато духовным содержанием своих картин художник был не удовлетворен.
Перфекционист по природе, он возлагал на искусство большие надежды. У живописи должна быть высокая миссия, считал Врубель.
В 1902 году знаменитый психиатр Владимир Бехтерев поставил Врубелю диагноз – острое душевное расстройство. Неизлечимая болезнь загнала художника в клинику, ему оставалось жить восемь лет.
Доктор Федор Усольцев, лечивший Врубеля, вспоминал, что даже в болезненном возбуждении, спутанности мыслей и чувств, Врубель творил – лепил из глины странные фигуры, рисовал.
Искусство было дыханием и мышлением Врубеля. А стоило прислушаться к его вроде бы бессвязным речам, и в них начинала проглядывать логика, смысл и чувство.
Кстати, психиатры Усольцев и Введенский собрали коллекции картин Врубеля, которые были показаны публике в 1955 году.
Врубель жадно исследовал мир: путешествовал – с тем, чтобы потом сказать: «Сколько у нас красоты на Руси!», пробовал себя в разных видах искусства, реставрировал росписи купола Святой Софии в Киеве, был архитектором. Он спроектировал фасад дома Саввы Мамонтова на Садово-Спасской улице в Москве в 1891 году.
Жизнь – это путешествие вовне и вглубь себя самого, мог бы сказать Врубель. Его тревожное и самоуглубленное творчество напоминает о глубинах духа и его безднах.
История жизни гения живописи и художественного мастерства Михаила Врубеля полна трагедии. Талант, ярко проявляющийся во всем, чего касался художник, одновременно являлся проклятием мастера. Врубель вошел в историю под именем мастерского портретиста, умельца декоративно-прикладного искусства. Неординарная личность художника проявлялась во всем с ним связанным. Михаил Врубель по праву находится среди величайших живописцев мира.
17 марта 1856. Омск. В семье штабного адъютанта рождается второй ребенок (сын Михаил). Слабый, болезненный ребенок, рано потерявший мать: она умерла после продолжительной чахотки. Вместе с отцом и сестрой, Анной, Михаил все детство переезжал: Астрахань, Харьков, Саратов. Маленький Миша рано увлекся рисованием, питал интерес к музыке и театру. Казалось, судьба гения была предопределена с ранних лет. Ярко поразила юного Врубеля копия работы Микеланджело – «Страшный Суд». Увидев изображение, подросток позже воспроизвел его детально (по памяти).
11-летний Михаил поступил в гимназию Петербурга, увлекшись естествознанием, языками. Три года спустя, он вынуждено переехал вслед за семьей в Одессу. Биография художника пестрит частой сменой географии. Понемногу будущий мастер осваивал живопись (это упоминалось в письмах сестре), первоначально копируя маслом знаменитые полотна русских художников. Но куда сильнее его увлекал театр.
Закончив гимназию, Михаил отправляется обратно в Петербург. Ему предначертана карьера юриста «по семейной традиции», о художественном поприще молодой человек даже не думал. Студенческие годы – период богемной жизни творца. Он сильно увлекается философией, эстетикой, изучает труды Канта, Гегеля. Михаил пробует себя на поприще иллюстраций к художественным произведениям: детальные, скрупулезные графические работы в эстетике романтизма.
1880 год. Переворот в жизни Врубеля. Окончив университет без особых заслуг, он поступает в Академию художеств (сначала вольнослушателем, затем – полноправным студентом). Одновременно с этим Михаил начинает частные занятия в мастерской известного живописца исторического жанра, Павла Чистякова, знакомится с художником Серовым. У Врубеля возникает родство взглядов на искусство и эстетику с этими людьми.
Психологический портрет Михаила Врубеля меняется под влиянием Серова: художник мечется между строгой аскезой и разгульной жизнью. Академию он не заканчивает. Его ждет новый переезд в Киев. Творчество приобретает сильные религиозные мотивы. Из Киева он отправляется в Москву: сначала временно, но, как оказалось, надолго. Здесь Михаилу суждено провести последние здоровые годы жизни. Встречает свою жену и музу, Надежду Забелу.
Забела, популярная в то время оперная певица, поражает Михаила настолько, что он зовет ее замуж практически в самом начале знакомства. Венчаются возлюбленные скоропостижно: через полгода общения. Михаилу 40, Надежде – 28.
Именно отношения с Надеждой открывают новый этап жизни и творчества Врубеля: он работает над театральными костюмами и декорациями для выступлений жены, вдохновленный ее образами.
1902. Врубелю ставят первый диагноз. Сумасшествие художника из-за сифилиса развивается стремительно (так же, как и его творчество). Надежда, забрав сына, бежит от мужа. Он отправляется за ней. Госпитализация, тяжелейшая депрессия – творец угасал. Мания величия сменялась периодами бредового самоуничижения. Надежда вернулась к нему. Горе поразило семью Врубелей в 1903 году. Смерть сына Саввы окончательно подкосила художника.
Лето 1904. Незначительное улучшение состояния Михаила давало надежду на выздоровление. Уже в 1905 году болезнь вернулась с утроенной силой. В начале 1906-го Врубель стал жаловаться на ухудшение зрения. Он успел написать последнюю картину («Видение пророка Иезекииля»), прежде чем ослеп навсегда. Умер гениальный художник 14 апреля 1910 года.
Художественному пространству творца всегда сопутствовала двойственность: сочетание реализма, романтизма создавали нечто уникальное. Яркая неоднозначность творческой натуры Врубеля откровенно проявлялась в его работах. Он испробовал себя во многих жанрах: классическая живопись, иконопись, фресковая роспись, театральные декорации, декоративная скульптура, прикладное искусство.
Символизм Михаила Врубеля – «новый русский Ренессанс». Мастер стремился к творцам эпохи Возрождения, сочетая в произведениях острую религиозность, многогранную образность, скрывающую под собой авторское «Я» во всей его беспокойности. Посетив Италию, Михаил Александрович увлекся готическим искусством, стремился передать своими работами великолепие витражей той эпохи. Серьезное влияние на колористическую палитру творчества художника оказали итальянские мастера раннего Ренессанса.
На заре карьеры художник работал над росписями соборов, церквей, однако его эскизы нередко вызывали у заказчиков вопросы и претензии. Стилистические решения Врубеля шли вразрез с канонической традицией православной художественности. Слишком экспрессивными, наполненными неподдельной скорбью, истинными эмоциями показались акварельные эскизы Михаила настоятелям Владимирского собора.
Произведения Врубеля Михаила Александровича московского периода его жизни – самые яркие, в полной мере демонстрирующие гениальность творца. Его живопись приобретает узнаваемые черты. Нельзя забывать о центральной теме творческих исканий художника – образе Демона, ставшего олицетворением сложных душевых переживаний Михаила.
«Царевна Лебедь», 1900
«Демон и Тамара», 1891
«Демон летящий», 1899
«Принцесса Греза», 1896
«Снегурочка», 1890
«Сирень», 1900
«Цветы в синей вазе», 1886
Публикуем историю гениального Михаила Врубеля, который до конца жизни был верен творчеству.
«Демон поверженный», 1901-1902
1901 год был отмечен крупным семейным событием - у Михаила Александровича Врубеля и его супруги Надежды Ивановны родился сын. Пара готовилась к этому событию очень весело, им казалось, что рождение ребенка не помешает их элегантной и светской жизни, они фантазировали, как уже с ребенком поедут за границу выставлять «Демона».
«Демон сидящий», 1890 (до болезни)
Супругов ждало страшное огорчение - мальчик родился с раздвоенной верхней губой, это глубоко поразило Михаила Врубеля. С того самого момента его близкие и знакомые стали замечать, что с художником происходит что-то неладное.
Михаил Врубель с женой, Надеждой Ивановной Забелой-Врубель, 1892 (до болезни)
Врубель пишет портрет сына, которого назвали Саввой, причем придает его облику то выражение крайней тревоги, которую, вероятно, переживает он сам.
«Портрет сына художника», 1902 (начало болезни, но до первой госпитализации)
В начале 1902 года картина «Демон поверженный» была показана публике на выставке «Мира искусства» в Санкт-Петербурге. Вот что о той выставке вспоминает сестра жены Врубеля, Екатерина Ивановна Ге: «Михаил Александрович, несмотря на то что картина была уже выставлена, каждый день с раннего утра переписывал ее, и я с ужасом видела каждый день перемену. Были дни, что „Демон“ был очень страшен, и потом опять появлялись в выражении лица Демона глубокая грусть и новая красота... Вообще, несмотря на болезнь, способность к творчеству не покидала Врубеля, даже как будто росла, но жить с ним уже делалось невыносимо».
«Демон поверженный», 1901-1902 (начал до болезни, многократно переписывал)
В марте 1902 года художник впервые был помещен в частную психиатрическую лечебницу. В картине болезни преобладали идеи собственного величия, наступил период столь сильного возбуждения, что на полгода прервались свидания даже с самыми близкими людьми - женой и сестрой.
«Пан», 1899 (до болезни)
В сентябре того же года Врубеля перевезли в клинику психиатра Сербского, в одном пальто и шляпе, даже без белья, так как говорили, что он уничтожил все свои вещи.
«Царевна Лебедь», 1900 (до болезни)
В этой больнице дело пошло гораздо лучше, он писал совершенно логичные письма родным, а по совету доктора стал вновь заниматься живописью.
«Сирень», 1900 (до болезни)
18 февраля 1903 года Михаил Врубель вышел из клиники, но был очень грустным, а к апрелю совсем «расклеился»: часто плакал, тосковал, говорил, что никуда не годен, работать вовсе не мог, хотя ему предлагали разные заказы. 3 мая 1903 года случилось несчастье - умер Саввочка, единственный ребенок Врубелей. Перед лицом этого горя Михаил Александрович вел себя очень мужественно, лично занялся организацией похорон, старался поддержать жену, которая была в отчаянии.
«Портрет Н. И. Забелы-Врубель», 1904 (во время болезни)
После похорон сына Врубели уехали в свое имение под Киевом, там художник стал сильно нервничать, требовал, чтобы его скорее везли в лечебницу. Кто-то посоветовал определить Врубеля в одну из психиатрических клиник Риги.
Один из вариантов работы «Жемчужина», написанный пастелью, ориентировочно 1904 (во время болезни)
На этот раз болезнь была совершенно другого характера: от мании величия не осталось и следа, напротив, ее сменило полное угнетение. Врубель был уныл и грустен, считал себя ничтожеством и хотел лишиться жизни.
«Автопортрет с раковиной», 1905 (во время болезни)
Осенью сестра художника перевезла его из Риги в Москву. В московской клинике он стал рисовать очень удачные портреты больных, но мысли его путались, Врубелю казалось, что и жена, и сестра тоже являются пациентами психиатрической больницы.
«Кувшинки», 1890 (до болезни)
Рисунки, сделанные в клинике, были представлены на выставке московских художников, в них не было видно и тени болезни.
«Гамлет и Офелия», 1884 (до болезни)
В этот период Врубель написал картину «Шестикрылый Серафим», изображающую ангела с горящей лампадой, очень красивую вещь, выполненную жгучими и яркими красками.
«Шестикрылый Серафим (Азраил)», 1904 (во время болезни)
К весне 1904 года художнику было так плохо, что врачи и родственники думали, что он не доживет до лета, хотели везти его за границу, но потом оставили эти планы. На лето московские клиники закрывались, поэтому психиатр Сербский посоветовал поместить Врубеля в недавно открытую в окрестностях Москвы лечебницу психиатра Усольцева. Больные в этой лечебнице жили вместе с семьей доктора и пользовались большой свободой.
«Портрет доктора Ф. А. Усольцева», 1904 (во время болезни)
Переезд в клинику Усольцева принес удивительную пользу: Врубель стал есть (до этого он отказывал себе в пище, считая себя недостойным еды), мысли его прояснились, он рисовал, писал письма родным и друзьям, а через два месяца настолько поправился, что вернулся домой.
Ограда психиатрической больницы, на этом месте находилась клиника Усольцева.
После выписки художника из лечебницы Врубели переехали в Петербург, где Михаил Александрович вел жизнь абсолютно здорового человека: он снял квартиру, провел в ней электричество и очень много работал.
«Утро», 1897 (до болезни)
В этот период Врубель начал писать свою удивительную «Жемчужину», которая сейчас находится в коллекции московской Третьяковской галереи.
«Жемчужина», 1904 (во время болезни)
К началу 1905 года жена стала замечать у Врубеля сильное возбуждение, он стал несговорчивым, раздражительным, непомерно тратил деньги на совершенно ненужные вещи. Жене художника пришлось «выписать» из Москвы психиатра Усольцева, который увез Врубеля в свою московскую лечебницу.
«После концерта» (Портрет жены художника), 1905 (во время болезни)
Усольцев действовал на больного успокаивающе. Оказавшись в клинике, Врубель начал спать, а бессонница всегда была одним из опасных симптомов его болезни. Родственники надеялись, что на этот раз болезнь не будет продолжительной, увы, но они ошиблись - возбуждение в очередной раз сменилось угнетением. Несмотря на болезнь, Врубель не прекращал работать: он нарисовал портрет всей семьи Усольцевых, многих больных и поэта Брюсова, который навещал художника.
«Портрет поэта В. Я. Брюсова», 1906 (во время болезни)
Брюсов оставил очень интересные воспоминания о своей первой встрече с Михаилом Врубелем, состоявшейся в клинике Усольцева: «Правду сказать, я ужаснулся, увидев Врубеля. Это был хилый, больной человек, в грязной измятой рубашке. У него было красноватое лицо; глаза как у хищной птицы; торчащие волосы вместо бороды. Первое впечатление: сумасшедший! После обычных приветствий он спросил меня: „Это вас я должен писать?“ И стал рассматривать меня по-особенному, по-художнически, пристально, почти проникновенно. Сразу выражение его лица изменилось. Сквозь безумие проглянул гений».
Фотография поэта Брюсова.
Когда Врубель писал Брюсова, окружающие стали замечать, что у него происходит что-то странное с глазами, художник вынужден был подходить очень близко, чтобы разглядеть модель. Новое страдание приближалось с ужасающей скоростью, кончив портрет Брюсова, Врубель почти не видел своей работы.
«Гадалка», 1894-1895 (до болезни)
Михаил Врубель понимал весь ужас своего положения: художник, мир которого был сказочно прекрасен, - теперь почти слепой... Он стал отказываться от еды, говоря, что если будет голодать 10 лет, то прозреет, и рисунок у него будет необыкновенно хорош.
«Шестикрылый Серафим», 1905 (до болезни)
Несчастный художник теперь стеснялся знакомых, он говорил: «Зачем им приходить, я ведь их не вижу».
«Валькирия (Портрет княгини Тенишевой)», 1899 (до болезни)
Внешний мир все меньше соприкасался с Михаилом Врубелем. Несмотря на все старания его сестры и жены, которые регулярно навещали художника, он погружался в мир собственных грез: рассказывал что-то вроде сказок, что у него будут глаза из изумруда, что он создал все свои произведения во времена Древнего мира или эпохи Возрождения.
«Гензель и Гретель», 1896 (до болезни)
Последний год жизни художник все настойчивее отказывался от мяса, говоря, что не хочет есть «убоины», так что ему стали сервировать вегетарианский стол. Силы постепенно покидали Врубеля, иногда он говорил, что «устал жить».
«Серафим», 1904-1905 (во время болезни)
Сидя в саду в свое последнее лето, он как-то сказал: «Воробьи чирикают мне - чуть жив, чуть жив». Общий облик больного становился как бы утонченнее, одухотвореннее. Врубель шел к концу с полным спокойствием. Когда у него началось воспаление легких, перешедшее затем в скоротечную чахотку, он воспринял это спокойно. В последний сознательный свой день, перед агонией, Врубель особенно тщательно привел себя в порядок, горячо поцеловал руки жены и сестры и больше уже не разговаривал.
Фотография М. А. Врубеля, 1897 (до болезни)
Только ночью, ненадолго придя в себя, художник сказал, обращаясь к человеку, который за ним ухаживал: «Николай, довольно уже мне лежать здесь - поедем в Академию». В этих словах было какое-то предсмертное пророческое предчувствие: уже через сутки Врубель в гробу был торжественно привезен в Академию художеств - свою alma mater.
«Кровать» (из цикла «Бессонница»), 1903-1904 (во время болезни)
Закончить рассказ хочется словами психиатра Усольцева, который, как никто другой, ценил Михаила Врубеля, понимая всю сложность его гениальной личности: «Часто приходилось слышать, что творчество Врубеля - больное творчество. Я долго и внимательно изучал Врубеля, и я считаю, что его творчество не только вполне нормально, но так могуче и прочно, что даже ужасная болезнь не могла его разрушить. Творчество было в основе, в самой сущности его психической личности, и, дойдя до конца, болезнь разрушила его самого... Он умер тяжко больным, но как художник он был здоров, и глубоко здоров».
«Роза в стакане», 1904 (во время болезни)
Как художник Врубель сформировался стремительно. В искусство он пришел уже взрослым, образованным человеком. Михаил Врубель не имел ни учеников, ни последователей, составивших школу. еще при жизни снискал себе успех, но к этому времени художник был уже безнадежно болен, и почести не были ему нужны. За ним на долгое время укрепилось представление как о человеке странном и неуравновешенном. Врубелю важно было жить творчеством, а не творить искусство. Он удивлял своих друзей нелепыми — с их точки зрения — выходками: мог в состоянии неуравновешенности записать прекрасную картину, над которой долго и упорно работал до этого, ничего не значащим изображением цирковой наездницы; в порыве гнева он разрывал прекрасные акварельные листы, выбрасывал великолепные наброски. Он ценил не столько результат, сколько сам творческий труд, процесс, момент художественного озарения. Широко образованный, знавший несколько европейских языков, всегда аккуратно и даже щегольски одетый, вежливый и тактичный, хотя иногда и способный взглянуть на собеседника свысока, Врубель при этом почти всю жизнь бедствовал, иногда оставаясь с пятью копейками в кармане или с трудом перебиваясь малым вознаграждением, получаемым за уроки рисования. Он болезненно ощущал несправедливость, но специально не искал успеха, его не интересовали художнические дела, он даже не ходил на выставки. Но при этом уязвленное самолюбие заставляло его подчас бросать обидные слова в лицо своим друзьям-художникам, которые прощали своего друга, истолковывая его слова как причуды больного гения. Из жизни своей Врубель сам творил легенду. Это черта, исконно присущая романтической личности. Он жаждал свершений, сильных впечатлений, больших событий. Внутренняя жизнь, полная конфликтов, потрясений, словно сотрясала его внешнюю жизнь. Круги, расходившиеся от его внутреннего напряжения, достигали не только всех обыденных обстоятельств бытия, но проникали в плоть каждого произведения. Рукой художника как бы водила его внутренняя боль, его душевная борьба. Движение руки становилось прямым выражением душевного движения.
В самом характере искусства Врубеля, в системе его художественного мышления можно найти многочисленные проявления романтической концепции художественного творчества. Врубель был едва ли не первым среди деятелей русской художественной культуры, кто начал движение к символизму. В конце XIX в. художественная культура России переживала период формирования нового стиля (в России он получил название «модерн»). Язык живописи в этом стиле приобрел ярко выраженные черты декоративности‚ твердую линейно-структурную основу и кроме этого подчинил свои открытия не только изображению, но и преображению натуры. В России Врубеля можно считать родоначальником этого стиля.
Вместе с Врубелем в русском искусстве утверждался новый тип художника — художника-универсала. Врубель писал картины и большие панно, расписывал стены храма и делал витражи, создавал иллюстрации и книжные знаки, занимался театральной декорацией и прикладным искусством, скульптурой и архитектурой, даже делал в Талашкине (имении княгини Тенишевой) эскизы гребешков и росписи на балалайках.
Голова демона (раскрашенный гипс) (1890)
Голва ливийского льва (горельеф маска) (1892)
Садко (эскиз блюда, майолика) (1899)
Михаил Александрович Врубель (1856-1910 гг.) родился в семье военного и провел свое детство в разных городах — в Омске, Астрахани, Петербурге, Саратове, Одессе. Окончив сначала классическую гимназию, 5 лет он проучился на юридическом факультете Петербургского университета и лишь потом — в 1880 г. — поступил в Академию художеств. В доакадемические годы в нем уже пробудился интерес к искусству, выявившись в некоторых рисунках, свидетельствующих о необычности его таланта. В Академии счастье улыбнулось Врубелю — он попал в поле зрения П.П.Чистякова, воспитавшего чуть ли не всех лучших живописцев последней трети XIX в. Между тем Врубелю не удалось окончить Академию. Он был призван А.В.Праховым, историком искусств и археологом, руководившим в то время росписью Владимирского собора‚ к деятельности в Киеве в качестве художника-монументалиста.
Пять лет (1884-1889 гг.) Врубель провел в Киеве, изредка выезжая оттуда, в частности в Италию. В Киеве Врубель ярко проявляет себя в монументальной и станковой живописи и в графике. Уже тогда складывается его образная и живописная система, уже тогда он открывает в себе тягу к символическим категориям, а в искусстве своем заковывает принцип нового стиля.
В академические годы творчество художника естественно разделилось на две линии — одна вела к академическим традиционным образам (например, «Пирующие римляне»), а другая стимулировала самостоятельное творчество: он рисовал акварелью портреты знакомых, писал акварельную композицию в собственной мастерской (он делил ее со своими друзьями Серовым и Дервизом). Затем начал писать картину, которую не закончил («Гамлет и Офелия») и к сюжету которой вернулся через пять лет.
Автопортрет (1882)
Пирующие римляне (1883)
Гамлет и Офелия (1884)
Больших успехов эти опыты не принесли. Зато в те годы вырабатывалась художническая позиция Врубеля. Вместе с друзьями он испытал сначала влияние Репина, пользовался его советами. Но его творческий темперамент не позволил ему остаться в рамках творческих установок, характерных для старших передвижников. В серьезной, вдумчивой работе акварелью над портретами и композициями Врубель искал то, что называл «любовной беседой с натурой». Эта позиция раскрыла перед художником новый путь.
Реальные плоды этот новый путь начал давать во время работы в Кирилловской церкви в Киеве, где Врубелю надлежало подновить старые фреоновые росписи XII в. и местами создать новые композиции; художник один на один встретился с огромными поверхностями стен и потолков. Он воспроизвел главную сцену своей росписи «Сошествие Святого Духа» на своде хор без картонов, по маленькому эскизу, действуя как старый мастер, неведомо откуда обретая уверенность и силу ренессансного художника. Врубеля волновал в то время византийский стиль; он видел его главную черту в соблюдении плоскости, на которой нанесено изображение, поэтому придавал особое значение рисунку, ритму складок, общей орнаментации поверхности. Он стремился проникнуть в существо старого стиля, но вместе с тем осовременивал своих героев. Лучше всего художник сумел интерпретировать средневековое наследие в сцене «Надгробный плач», где главным образным средством стали мягкие ритмы и плавные линии.
Богоматерь с младенцем. Кирилловская церковь. Киев (1885)
Сошествие Святого Духа
Вслед за первым монументальным опытом должен был последовать второй. В Киеве заканчивалось строительство большого Владимирского собора, который должен был быть расписан. Для этих росписей приглашаются уже опытные мастера — Виктор Васнецов и художники академического направления братья Сведомские и Нотарбинский. Врубель по предложению Прахова тоже начал работать над эскизами. Но они получились такими необычными, что испугали заказчиков. Единственное, что из эскизов Врубеля было осуществлено, это проекты его орнаментов, составленные из элементов органического мира цветов, листьев, птиц, женских ликов. Врубелевские орнаменты чрезвычайно типичны для стиля модерн — гнутые линии, переплетающиеся стебли растений, рассыпанные блестки павлиньих перьев.
Воскресение. Эскиз росписи Владимирского собора. Киев
Сам Врубель с большим вниманием относился к своим орнаментам, но гораздо большие надежды он возлагал на сюжетные композиции. Более всего он работал над двумя сюжетами — «Надгробный плач» и «Воскресение» (1887). Эскиз «Надгробный плач», выполненном черной акварелью, фиксирующий замершее, остановившееся движение Богоматери над телом Христа, очищенный от деталей, конкретных примет пространства и времени, этот эскиз воплощает вечную тему смерти. Трагическое чувство освобождается от перенапряжения. Фигуры словно парят в безвоздушном пространстве. Их бесплотность подчеркнута холодным светом, преображающим сцену.
Надгробный плач
Надгробный плач (вариант)
Интерес к мистическому свету, преображающему реальность, проявился во всем творчестве Врубеля 80-х гг. В Киеве складывается вся художественная система Врубеля. В графических автопортретах того времени, в рисунках, запечатлевающих обыденные сцены реальной жизни, свет действует как средство драматизации художественного образа. Иногда, как кажется, он имеет реальный источник, иногда, льется неведомо откуда, произвольно выхватывая предметы или части фигур.
Портрет старушки Кнорре за вязанием (1883)
Натюрморт. Ткани (1884)
Сальери всыпает яд в бокал Моцарта (1884)
Тогда же у Врубеля складываются и другие средства преображения реальности. Он тяготеет к орнаментальной структуре своих произведений, что проявляется как в живописи, так и в графике. Одной из первых полноценных и завершенных живописных работ Врубеля стала «Девочка на фоне персидского ковра» (1886). Ради красоты орнаментального начала Врубель прибегает к постановочности сцены. Моделью художника была выбрана дочь владельца антикварной лавки. Врубеля привлекла пестрота ковра, яркость платья, сама обстановка антикварной лавки с ее магической притягательностью старинных вещей.
Девочка на фоне персидского ковра (1886)
По-своему складывается орнаментализм в графике. Врубель сразу же начал рисовать своеобразно. В его задачу входило не только изображение предмета или фигуры, но и организация плоскости листа, сведение этих элементов в определенную структуру. Главным достижением этой структуры становилось ритмическое повторение определенных графических элементов — параллельных штрихов, заштрихованных плоскостей, запятых. Орнамент при этом не вступал в противоречие с предметным изображением.
В 80-е гг. Врубелю не так часто приходилось работать над картинами, выполненными масляными красками, то есть в той технике, в которой ему предстояло создать в будущем большинство своих шедевров. Но уже, тогда у него зародились замыслы будущих программных живописных произведений, уже тогда эти замыслы формировались мучительно и сложно. Он работает над образом Христа, многие годы вынашивает образ Демона, берется за картину о нем, пишет и неоднократно ее переделывает. Наконец, в конце десятилетия возвращается к «Гамлету и Офелии», делая при этом Гамлета родным братом своего пока еще не состоявшегося Демона. С такими мыслями он входит в самое значительное десятилетие своего творчества — в 90-е гг.
Гамлет и Офелия (1888)
С 1889 по 1902 гг. врубелевское творчество переживает высший расцвет, пору своей зрелости. Именно это время было отпущено судьбой для того, чтобы развернулся полностью талант художника. В 1902 г. пришла болезнь, и Врубель от активного творчества должен был отойти, хотя некоторые его графические работы достигали высокого совершенства. Именно в 90-е гг. проявился универсализм художника. Тогда же реализовалась тема Демона, почти всю жизнь сопровождавшая Врубеля.
Первый «Демон» был закончен в 1890 г. Он стал центральным произведением художника, собрав в себе все то, что уже было сделано прежде, и наметив пути вперед. Врубель позиционирует своего героя как выразителя демонического начала и вместе с тем подчеркивает сложность своего Демона -дух, соединяющий в себе мужской и женский облик. Врубелевский демонизм - это демонизм в смягченной форме, вне крайностей индивидуализма, с оттенком того всеобщего страдания за людей, которое красной нитью проходит через всю русскую культуру XIX в. В этой картине Врубель выступает как символист. Содержание его символа невозможно определить с исчерпывающей точностью. Он чрезвычайно сложен и многогранен. Его нельзя свести к каким-то определенным категориям — томлению или жажде красоты, к тоске или отверженности. Образ не может быть исчерпан, он остается открытым. «Демон» дает зрителю возможность теряться в догадках, расширяя в своем представлении содержание образа до беспредельности.
Демон сидящий (1890)
Это исчезновение конкретной единичности идеи, привязанности к определенному жизненному факту определяет установку художника на условный образ и художественный язык. Врубель отказывается от непосредственного восприятия натуры, от фиксации движения окружающего мира — он ищет нечто постоянное, не подверженное мгновенному изменению. Демон замер в позе ожидания и созерцания. Это состояние неподвижности может продлиться долго. Оно как бы входит в замысел художника, избавляет его от описания конкретных условий пространства и времени. Врубель не изображает, а создает, строит, конструирует. Он помещает фигуру в пространстве таким образом, что в картине создается равновесие между фигурой и окружением, между передним планом и глубиной. Мощный, словно вырубленный из твердого материала торс Демона располагается посередине. Он отделяет друг от друга равные части — огромные неземные цветы, занимающие справа всю плоскость картины, и небесное пространство, открывающееся слева — для Врубеля все части мира однородны. Художник работает широким мазком, часто он предпочитает мастихин кисти: мазок превращается в цветовую плоскость, цветовые пятна, ложащиеся на поверхность, уподобляются мозаичным камням. Общий красочный строй соответствует не реальному состоянию природы, а состоянию человеческой души: серые, лиловые, синие выражают меланхолию, душевное томление.
Голова демона
Голова демона на фоне гор
Демон и ангел с душой Тамары
Демон летящий
Демон летящий
Демон смотрящий
Демон у ворот монастыря
Демон у стен монастыря
Демон, смотрящий в долину
Демон, смотрящий на танец Тамары
Свидание Тамары и Демона
Тамара в гробу
Тамара и демон
Вслед за первым живописным «Демоном» в 1891-1892 гг. появилась серия рисунков к произведениям Лермонтова, и в частности к поэме «Демон». Лучшими рисунками к поэме оказались листы «Несется конь быстрее лани» и один из вариантов «Тамара в гробу». В последнем собралась вся нежность художника к человеческому существу, его сострадание. В первом рисунке, выполненном акварелью, всеми средствами подчеркнут стремительный бег коня с мертвым всадником в седле. Бегущие друг за другом: пятна акварели, граненые формы фигур, разрезающих воздух, вихрь мазков, — таков язык Врубеля в этом рисунке.
Иллюстрация «Князь Гвидон и Царевна-Лебедь» (1890-е)
Иллюстрация «Григорий Печорин на диване» (Роман М.Ю.Лермонтова «Герой нашего времени»)
Иллюстрация к поэме М.Ю.Лермонтова «Измаил-Бей»
Иллюстрация «Дуэль Печорина с Грушницким» (Роман М.Ю.Лермонтова «Герой нашего времени»)
Иллюстрация к стихотворению М.Ю.Лермонтова «Журналист, читатель и писатель»
Иллюстрация к стихотворению М.Ю.Лермонтова «Русалка» (» Русалка плыла по реке голубой, озаряема полной луной…»)
«Демон поверженный» (1902) — последнее законченное полотно Врубеля — завершает его «демониану». Герой художника гибнет — не в бессмысленной и холодной борьбе с жизнью и смертью, а в борьбе неравной. Это не борьба добра и зла. Это борьба с судьбой, угнетающей личность, в конце концов убивающей ее. Герой сопротивляется до конца. Образ его смерти — и реквием, и своеобразный гимн сопротивлению. В этом гимне что-то торжественное, возвышающее. Сам Врубель называл свою картину иконой. В «Демоне поверженном» вполне определенно выявлен тот принцип стиля модерн, который можно охарактеризовать как орнаментальность. Взор зрителя движется по поверхности картины (а не в глубину), постигая ритм повторяющихся линий и пятен, что типично для целого ряда картин и панно художника: для «Венеции» (1893), в которой мотив великолепного шествия дает повод для сопоставления на плоскости голов, фигур, роскошных одеяний, для «Богатыря» (1898), где растительные формы, фигуры богатыря и коня сплетаются в клубящемся ритме, для панно, посвященных Фаусту (1896), где ритмы организованы остроугольными формами, колючими и иглообразными, для ряда графических произведений. В «Демоне поверженном» соединяется реальное и фантастическое, реальность преодолевается деформацией фигуры. Поверженный герой изогнут, поломан; его тело утопает в фантастических перьях, напоминающих скорее бутафорию, чем живое проявление природы. Рядом с этим условным миром разломанной красоты в картине присутствуют совершенно реальные детали пейзажа — горные вершины писались художником по фотографии.
Демон поверженный (1902)
Демон летящий (1899)
Венеция (Декоративное панно) (1893)
Богатырь (Декоративное панно) (1898)
Полет Фауста и Мефистофеля (1896)
Гадалка (1895)
В иных случаях натурное начало преобладает, тогда фантастическое художник выискивает в самом объекте - например в пророчице, разгадывающей будущее людей («Гадалка» (1895). Но образный строй все равно остается метафорическим. Как паутиной времени, покрыт этот холст серовато-лиловым флером, сквозь который, как драгоценные камни, пробиваются сияющие внутренним светом предметы.
Панно «Испания» (1894), казалось бы, приближает нас к бытовой ситуации. Но художник не растворяет образы в бытовизме. Напротив он напрягает их. Этому напряжению соответствует и композиционная логика картины, в которой живописная плоскость борется со стремительным движением в глубину, выраженным преувеличенным сокращением предметов первого плана.
Испания (1894)
Врубелевские произведения озарены чем-то необычайным — даже тогда, когда художник не выбирает своим предметом заведомо возвышенные мотивы и ситуации. Картина «К ночи» (1900) может служить в этом отношении прекрасным примером. Художник обращается к сцене ночного, которая в сельской является обыденностью. Из этой сцены он извлекает нечто таинственное, почти мистическое. Горят прекрасные цветы чертополоха. Они зажигают ночной пейзаж причудливыми отблесками. Настороженно и тревожно переступают с ноги на ногу кони, пасущиеся неподалеку. Врубель одушевляет природу, он наделяет волей цветы, сообщая им способность чувствовать, воздействовать на людей своей завораживающей магией.
К ночи (1900)
Цветы были излюбленным объектом художника: он пристально вглядывался в сложную конструкцию цветка, создавая свои карандашные этюды. Цветы часто фигурируют и в картинах мастера. Иногда это «цветы зла», иногда образы неподвластной человеку стихии. В картине «Сирень» (1900) зритель особенно остро ощущает стихию цветения, рост куста, запах, идущий от цветов, дурманящий и терпкий. Загадочная фигура девушки, слоimg style=div style=laquo;Демоне поверженномp style= border=вно сросшейся с кустом сирени, усиливает идею слияния одушевленного и неодушевленного, переплетения форм того и другого. Из этих переплетений рождаются у Врубеля персонажи, весьма типичные для европейского символизма и модерна, — полулюди-полуживотные, полулюди-полурастения: «Царевна-Лебедь» (1900), пришедшая на холст из оперы Римскогtext-align: center;div style= 0text-align: center;о-Корсакова, две молодые женщины, словно вырастающие из спирали «Жемчужина» (1904), «Богатырь» с его огромным конем, растущим из земли, как травы и кусты. Все здесь подвержено метаморфозам. Одна из центральных картин, в которых эта тенденция проявилась особенно последовательно — «Пан» (1899). Превращая античного пана в русского лешего, Врубель изображает его с цевницей в руке, как бы вырастающего из земли, торчащего, как замшелый пень. Глаза его светятся, как звезды, уравновешивая своим сиянием свет, льющийся от месяца, половина серпа которого уже зашла за горизонт.
Царевна-Лебедь (1900)
Жемчужина (1904)
Даже в портрете Врубель подвергает модель разного рода уподоблениям. Портрет жены Н.И.Забелы-Врубель (1898), казалось бы, целиком построен на передаче первого впечатления от натуры. Он написан легко, пленэрно. Но, создавая образ женщины, полный обаяния и красоты, живописец и здесь уподобляет ее фигуру и голову какому-то цветку, распускающему свои пышные лепестки навстречу солнечному свету.
Портрет артистки Н. И. Забелы-Врубель, жены художника, в летнем туалете Empire, исполненном по замыслу художника (1898)
Чаще всего, создавая портрет, Врубель подходил к модели с уже заранее сложившейся идеей, вкладывал в эту модель собственные черты. Это чувствуется в портретах 1897 г. — К.Д.Арцыбушева, С.И.Мамонтова. В характере последнего художник подчеркнул демонизм, мятущуюся страсть. Интересно живописно-пластическое решение, с помощью которого художник воплотил свои идеи. Он словно сжал пространством фигуру Мамонтова, пригвоздил ее к плоскости. Намеренно выделив белое пятно манишки, художник «поставил» его на острие треугольника, тем самым заставив шататься и придав композиции неустойчивый, динамический характер. Чередование света и тени еще более усилило эту динамику. Рядом с портретом Мамонтова можно поставить последнее произведение Врубеля - графическое изображение Валерия Брюсова (1906), нарисованное углем и сангиной. Созданный художником образ ярко выражает представление мастера о поэте как о пророке и носителе истины. В портрете достигнута необычайная конструктивность рисунка.
Портрет К.Д.Арцыбушева (1897)
Портрет Саввы Мамонтова (1897)
Портрет Т.С. Любатович в роли Кармен (1895)
Царевна Волхова (Н.И. Забела) (1897)
Дама в лиловом. Портрет Н.И. Забелы Врубель (1900-е)
С 1903 г. Врубель занимается только графикой: в больницах невозможно было писать красками, а краткие промежутки между лечениями также не способствовали этим занятиям. Поздние рисунки относятся к разным жанрам. Через окно лечебницы художник рисовал пейзажи. Больные, санитары позировали ему, и тогда возникали портреты-зарисовки. Иногда получались целые сцены — играющие в шахматы, беседующие. Часто художник изображал окружающие предметы, и тогда возникали натюрморты: графин, стакан, простыня, платок и т.д. Врубель видит простые предметы как некую одушевленную плоть вещей. При этом не прибегает ни к деформации предметного мира, метафора возникает сама собой. При взгляде на смятую простыню или висящее платье, формы которого прослежены с невероятной тщательностью, возникают ассоциации, смысл которых выходит далеко за пределы самого предмета. Чувствуется желание художника постичь сокровенную суть самых простых вещей, узнать их первородное естество.
Кровать (1903-1904)
Кампанулы (1904-1905)
В это же время в графике создаются и образы иного характера: Врубель обращается к теме пророка. Начинается это с попытки сделать иллюстрации к «Пророку» А.С.Пушкина еще в 90-х гг. Затем эта тема как бы отчленяется, приобретая самостоятельность. «Пророк» заменяет «Демона».
Одна из вершин творчества Врубеля — его поздние графические автопортреты, выполненные в 1904-1905 гг. Когда не было моделей, он рисовал себя. В этих рисунках была заключена целая программа. Автопортреты не лишены известной доли самолюбования. Но если внимательно приглядеться, можно заметить, что в каждом автопортрете содержится немой вопрос или упрек, недоумение перед лицом неразрешимых жизненных проблем, боль, скрытое отчаяние или мужественное смирение. Все эти чувства скрыты некоей формой отчуждения. Но стоит лишь проникнуть сквозь него в глубину, как перед глазами раскроется потрясающий документ трудной судьбы и трагического конца. В поздних рисунках Врубеля рядом с конструктивными элементами выступают некоторые признаки экспрессионизма.
Хождение по водам (Эскиз стенной живописи) (1891)
Венеция. Мост Вздохов (1894)
Принцесса Греза (Декоративное панно) (1896)
Шестикрылый серафим (1904)
Как истинный художник «нового стиля» Врубель постоянно стремился к воплощению красоты. Он возвышал повседневность — в обыденности привычного он не находил мотивов для своего творчества. Отсюда отрицание бытового жанра, к которому почти никогда не обращался художник, интерес к Демону и Пророку, Фаусту и Гамлету. Среди «моделей» художника мы находим прекрасные, извечно ценные предметы — ковры, раковины, великолепные платья, редкие цветы — азалии или компанулы. Культ красоты был своего рода религией для многих людей того поколения. Художник-творец упивался этой красотой, поднимаясь к вершинам творческого экстаза. И падения с этих вершин были сопряжены с отчаянием, тоской и меланхолией. Жизнь художника проходила между этими двумя крайностями. Красота нередко оказывалась эфемерной; падение отрезвляло, но от этой трезвости хотелось воспарить еще выше. В конце жизни Врубель упрекал себя за то, что где-то преступал нравственную границу. Но сам по себе этот укор был свидетелем истинной нравственности художника.
