Труд Николая Алексеевича Некрасова посвящен глубинным проблемам русского народа. Герои его повествования, обычные крестьяне, отправляются в путешествие в поисках человека, которому жизнь на приносит счастье. Так кому на Руси жить хорошо? Краткое содержание по главам и аннотация к поэме помогут понять основную мысль произведения.
Вконтакте
Основной идеей Некрасова было создать поэму для народа, в которой тот мог бы узнать себя не только в общей идее, но и в мелочах, быте, поведении, увидеть свои достоинства и недостатки, найти свое место в жизни.
Автору удалась задумка. Некрасов годами собирал нужный материал, планируя свой труд под названием «Кому на Руси жить хорошо?» гораздо более объемным, чем тот вышел в конце. Планировалось целых восемь полноценных глав, каждая из которых должна была оказаться отдельным произведением с законченной структурой и идеей. Единственное объединяющее звено – семь обычных русских крестьян, мужиков, которые путешествуют по стране в поисках правды.
В поэме «Кому на Руси жить хорошо?» четыре части, порядок и законченность которых является причиной споров для многих ученых. Тем не менее, произведение выглядит целостным, приводит к логичному концу – один из персонажей находит тот самый рецепт русского счастья. Считается, что окончание поэмы Некрасов дописал, уже зная о своей скорой смерти. Желая привести поэму к завершению, он перенес окончание второй части в конец произведения.
Считается, что автор начал писать «Кому на Руси жить хорошо?» примерно в 1863 году – вскоре после . Через два года Некрасов закончил первую часть и пометил рукопись этой датой. Последующие были готовы к 72, 73, 76 годам 19 века соответственно.
Важно! Печататься труд начал в 1866 году. Процесс этот оказался долгим, длился четыре года . Поэма трудно принималась критиками, высшее того времени обрушило на нее массу критики, автор вместе со своим произведением подвергался гонениям. Несмотря на это «Кому на Руси жить хорошо?» была напечатана и отлично принята обычным народом.
Аннотация к поэме «Кому на Руси жить хорошо?»: она состоит из первой части, в которую вмещается пролог, знакомящий читателя с основными действующими персонажами, пяти глав и выдержек из второй («Последыш» из 3 глав) и третьей части («Крестьянка» из 7 глав). Заканчивается поэма главой «Пир на весь мир» и эпилогом.
«Кому на Руси жить хорошо?» начинается с пролога, краткое содержание которого таково: встречаются семь главных героев
– обычных русских мужиков из народа, которые пришли из уезда Терпигорева.
Каждый родом из своего села, название которого, например, было таким – Дыряево или Неелово. Встретившись, мужики начинают активно спорить друг с другом о том, кому по-настоящему на Руси жить хорошо. Эта фраза будет лейтмотивом произведения, его основной завязкой.
Каждый предлагает вариант сословия, который сейчас благоденствует. Это были:
Мужики так много спорят, что ситуация выходит из-под контроля, начинается драка – крестьяне забывают, какие дела они собирались делать, идут в никому не известном направлении. В конце концов они забредают в глухомань, решают до утра более никуда не идти и переждать ночь на полянке.
Из-за поднятого шума птенец выпадает из гнезда, один из странников ловит его и мечтает о том, что, если бы у него были крылья, он бы облетел всю Русь. Остальные добавляют, что можно без крыльев обойтись, было бы что выпить и хорошо закусить, тогда можно до старости путешествовать.
Внимание! Птица – мама птенца в обмен за своего ребенка рассказывает мужикам, где можно найти клад – скатерть-самобранку, но предупреждает, что нельзя просить более ведра алкоголя в день – иначе быть беде. Мужики действительно находят сокровище, после чего обещают друг другу не расставаться, пока не найдут ответ на вопрос, кому же хорошо жить в этом государстве.
Первая глава рассказывает о встрече мужиков с попом. Они долго шли, навстречу попадались обычные люди – нищие, крестьяне, солдаты. Спорщики даже не пытались разговаривать с теми, так как по себе знали, что счастья у простого народа нет. Встретив тележку попа, странники перегораживают путь и рассказывают о споре, задавая главный вопрос, кому на Руси жить хорошо, выпытывают, счастливы ли попы .
Поп отвечает следующее:
После речи попа мужики стыдливо прячут глаза и понимают, что священникам на свете живется отнюдь не сладко. Когда священнослужитель уезжает, спорщики накидываются на того, кто предположил, что попам жить хорошо. Дело дошло бы до драки, однако поп снова появился на дороге.
Мужики долго идут по дорогам, навстречу почти никто не встречается, у кого можно спросить, кому на Руси жить хорошо. В конце концов они узнают, что в селе Кузьминском богатая ярмарка
, так как село не из бедных. Там есть две церкви, закрытое училище и даже не очень чистая гостиница, в которой можно остановиться. Шутка ли, в селе есть фельдшер.
Самое главное, что здесь есть целых 11 кабатчиков, которые не успевают наливать веселящемуся народу. Все крестьяне много пьют. У лавки с башмаками стоит расстроенный дед, который обещал привести внучке сапожки, да деньги пропил. Появляется барин Павлуша Веретенников и оплачивает покупку.
Также на ярмарке продаются книги, однако народ интересуется самыми бесталанными книгами, ни Гоголь, ни Белинский не востребованы и не интересны простому народу, несмотря на то, что эти писатели как раз защищают интересы обычных людей . В конце герои напиваются до такого состояния, что падают на землю, наблюдая, как «шатается» церковь.
В этой главе спорщики снова находят Павла Веретенникова, который на самом деле собирает фольклор, истории и выражения русского народа. Павел говорит окружившим его крестьянам, что они употребляют слишком много алкоголя, а для тех пьяная ночь – за счастье.
Яким Голый на это возражает, утверждая, что простой крестьянин много пьет не от собственного желания, а потому что работает тяжело, его постоянно преследует горе. Яким рассказывает окружающим свою историю – накупив сыну картинок, Яким не меньше их любил сам, поэтому, когда случился пожар, он эти изображения первыми вынес из избы. В конце концов деньги, которые тот скопил за жизнь, пропали.
Выслушав это, мужики усаживаются покушать. После один из них остается следить за ведром водки, а остальные снова направляются в толпу, чтобы найти человека, который считает себя счастливым на этом свете.
Мужики ходят по улицам и обещают угостить водкой самого счастливого человека из народа, чтобы выяснить, кому на Руси жить хорошо, однако к ним подходят только глубоко несчастные люди , которые хотят выпить, чтобы утешиться. Те, кто хотят похвастаться чем-то хорошим, обнаруживают, что их мелочное счастье не отвечает на основной вопрос. Например, белорус радуется, что здесь делают ржаной хлеб, от которого у него нет резей в животе, поэтому он счастлив.
В итоге ведро с водкой заканчивается, и спорщики понимают, что так они правды не отыщут, однако один из пришедших говорит поискать Ермилу Гирина. Ермил очень уважаем
в деревне, крестьяне говорят, что это очень хороший человек. Даже рассказывают случай, что, когда Гирин хотел купить мельницу, а денег на задаток не было, тот насобирал целую тысячу взаймы у простого народа и успел внести деньги.
Через неделю Ермил раздал все, что занимал, до вечера допытывался у окружающих, к кому еще подойти и отдать последний оставшийся рубль.
Такое доверие Гирин заработал тем, что, служа писарем у князя, ни у кого денег не брал, а наоборот, простым людям помогал, поэтому, когда собирались выбирать бургомистра, выбрали именно его, Ермил назначение оправдал . При этом поп говорит, что тот несчастлив, так как уже сидит в остроге, а почему, рассказать не успевает, так как в компании обнаруживается вор.
Далее путешественники встречают помещика, который в ответ на вопрос, кому на Руси жить хорошо, рассказывает им про свои дворянские корни – основатель его рода татарин Оболдуй был ободран медведем для смеха императрицы, которая взамен преподнесла много дорогих подарков.
Помещик жалуется , что отобрали крестьян, поэтому нет больше закона на его землях, леса вырубаются, множатся питейные заведения – народ делает, что хочет, от этого нищает. Далее рассказывает, что не привык с детства трудиться, а тут приходится это делать из-за того, что отобрали крепостных.
Сокрушаясь, помещик уходит, а мужики жалеют его, думая, что с одной стороны после отмены крепостного права пострадали крестьяне, а с другой – помещики, что эта плеть хлестнула все сословия.
Данная часть поэмы рассказывает про сумасбродного князя Утятина , который, узнав, что крепостное право отменили, слег с сердечным ударом и пообещал лишить своих сыновей наследства. Те, испугавшись такой участи, подговорили мужиков подыграть старому отцу, подкупив их обещанием подарить луга деревне.
Важно! Характеристика князя Утятина: эгоистичный человек, который любит чувствовать власть, поэтому готов заставлять окружающих делать совершенно бессмысленные вещи. Ощущает полную безнаказанность, думает, что именно за этим стоит будущее России.
Некоторые крестьяне подыгрывали барской просьбе охотно, а другие, например Агап Петров, не могли смириться с тем, что на воле приходится перед кем-то преклоняться. Попав в ситуацию, в которой добиться правды невозможно, Агап Петров погибает от мук совести и душевных терзаний.
В конце главы князь Утятин радуется возвращению крепостного права, говорит о его правильности на собственном пиру, на котором присутствуют семь путешественников, и в конце спокойно умирает в лодке. Луга при этом крестьянам никто не отдает, а суд по этому вопросу не окончен и по наши дни, как выяснили мужики.
Эта часть поэмы посвящена поиску женского счастья, однако заканчивается тем, что счастья нет и не найти такого уж никогда. Странникам встречается крестьянка Матрена – красивая, статная женщина 38 лет. При этом Матрена глубоко несчастна
, считает себя старухой. У нее тяжелая судьба, радость была только в детстве. После девушка вышла замуж, муж ее уехал на заработки, оставив беременную жену в большой семье мужа.
Крестьянке пришлось кормить родителей супруга, которые только издевались и не помогали ей. Даже после родов не давали брать с собой ребенка, так как с ним женщина недостаточно работала. За малышом присматривал престарелый дед, единственный, кто нормально относился к Матрене, однако из-за возраста не доглядел за младенцем, того съели свиньи.
Матрена после тоже рожала детей, но первого сына забыть не смогла. Ушедшего с горя в монастырь старика крестьянка простила и забрала домой, где тот вскоре помер. Она сама на сносях пришла к губернаторше, попросила вернуть мужа из-за тяжелого положения. Так как Матрена родила прямо в приемной, губернаторша помогла женщине, от этого народ стал звать ее счастливой, что по факту было далеко не так.
В конце концов странники, не найдя женского счастья и не получив ответа на свой вопрос – кому на Руси жить хорошо, отправились дальше.
Дело происходит в той же деревне. Главные герои собрались на пиру и веселятся, рассказывают разные истории, чтобы выяснить, кому из народа на Руси жить хорошо. Зашла речь о Якове, крестьянине, который очень почитал барина, однако не простил, когда тот отдал его племянника в солдаты. В итоге Яков завез хозяина в лес и повесился, а тот не смог выбраться, так как у него не работали ноги. Далее происходит долгий спор о том, кто более грешен
в этой ситуации.
Мужики делятся разными историями о грехах крестьян и помещиков, решая, кто же честнее и праведнее. Толпа в целом достаточно несчастна, в том числе мужики – главные герои, только молоденький семинарист Гриша хочет посвятить себя служению народу и его благополучию. Он сильно любит мать и готов это излить на деревню.
Гриша идет и поет о том, что впереди ждет славный путь, звонкое имя в истории, он воодушевлен этим, не пугается даже предполагаемого исхода – Сибири и смерти от чахотки. Спорщики не замечают Гришу, а зря, ведь это единственный счастливый человек в поэме, поняв это, они могли бы найти ответ на свой вопрос – кому в России жить хорошо.
Когда дописывалась поэма «Кому на Руси жить хорошо?», автор хотел закончить свою работу не так, однако близкая смерть вынудила добавить оптимизма и надежды в конец поэмы, дать «свет в конце пути» русскому человеку.
Н.А.Некрасов, «Кому на Руси жить хорошо» — краткое изложение
С 1863 по 1877 год создавал Некрасов "Кому на Руси жить хорошо". Замысел, герои, сюжет в процессе работы несколько раз менялись. Скорее всего, замысел до конца раскрыть не удалось: автор умер в 1877 году. Несмотря на это, "Кому на Руси жить хорошо" как народная поэма считается завершенным произведением. Предполагалось, что в нем будет 8 частей, а удалось закончить лишь 4.
С представления персонажей начинается поэма "Кому на Руси жить хорошо". Герои эти - семеро мужиков из деревень: Дырявино, Заплатово, Горелово, Неурожайка, Знобишино, Разутово, Неелово. Они встречаются и заводят разговор о том, кому счастливо и хорошо живется на Руси. У каждого из мужиков есть свое мнение. Один считает, что помещик счастлив, другой - что чиновник. Счастливыми также называют купца, попа, министра, вельможного боярина, царя мужики из поэмы "Кому на Руси жить хорошо". Герои стали спорить, развели костер. Даже до драки дошло дело. Однако к согласию прийти им так и не удается.
Вдруг Пахом совершенно неожиданно поймал птенца. Маленькая пеночка, мать его, попросила мужика отпустить птенца на волю. Она подсказала за это, где можно отыскать скатерть-самобранку - очень полезную вещь, которая непременно пригодится в долгой дороге. Благодаря ей мужики во время путешествия не испытывали недостатка в еде.
Следующими событиями продолжается произведение "Кому на Руси жить хорошо". Герои приняли решение узнать любой ценой, кто живет счастливо и весело на Руси. Они отправились в дорогу. Сначала на пути им повстречался поп. Мужики к нему обратились с вопросом о том, счастливо ли он живет. Тогда поп рассказал о своей жизни. Он считает (в чем мужики не смогли не согласиться с ним), что счастье невозможно без покоя, чести, богатства. Поп полагает, что если бы у него было все это, он был бы полностью счастлив. Однако он обязан и днем, и ночью, при любой погоде отправляться туда, куда ему скажут - к умирающим, к болеющим. Всякий раз попу приходится видеть людское горе и страдание. У него даже иногда недостает сил взять за службу воздаяние, так как люди последнее отрывают от себя. Когда-то все было совсем по-другому. Поп говорит, что щедро вознаграждали его богатые помещики за отпевание, крещение, венчание. Однако теперь далеко богатые, а у бедных денег нет. Почета у попа также нет: его не уважают мужики, о чем говорит множество народных песен.
Странники понимают, что нельзя назвать счастливым этого человека, что отмечает автор произведения "Кому на Руси жить хорошо". Герои вновь отправляются путь и оказываются по дороге в селе Кузьминском, на ярмарке. Это село грязное, хотя и богатое. Очень много в нем заведений, в которых жители предаются пьянству. Они пропивают свои последние деньги. Например, у старика не осталось денег на башмачки для своей внучки, так как он пропил все. Все это наблюдают странники из произведения "Кому на Руси жить хорошо" (Некрасов).
Они замечают также ярмарочные развлечения и драки и рассуждают о том, что мужик вынужден пить: это помогает выдержать тяжелую работу и вечные лишения. Пример этому - Яким Нагой, мужик из деревни Босово. Он работает до смерти, "до полусмерти пьет". Яким считает, что не будь пьянства, была бы великая печаль.
Продолжают путь странники. В произведении "Кому на Руси жить хорошо" Некрасов рассказывает о том, что они хотят найти счастливых и веселых людей, обещают бесплатно поить этих счастливцев. Поэтому самые разные люди пытаются выдать себя за таковых - страдающий от паралича бывший дворовый, долгие годы облизывавший тарелки за барином, измученные работники, нищие. Однако путники понимают сами, что этих людей нельзя назвать счастливыми.
Мужики однажды услышали о человеке по имени Ермил Гирин. Его историю далее рассказывает Некрасов конечно, всех деталей ее не передает. Ермил Гирин - бургомистр, которого очень уважали, справедливый и честный человек. Он вознамерился однажды выкупить мельницу. Без расписки одолжили ему деньги мужики, настолько ему доверяли. Однако произошел крестьянский бунт. Теперь Ермил находится в остроге.
Гаврила Оболт-Оболдуев, один из помещиков, рассказал о судьбе дворян после Им раньше многое принадлежало: крепостные, деревни, леса. Дворяне могли по праздникам приглашать в дом крепостных, чтобы молиться. Но после барин не был уже полноправным владельцем мужиков. Прекрасно знали странники, насколько непростая жизнь была во времена крепостничества. Но им понять нетрудно также, что намного тяжелее стало дворянам после отмены крепостного права. И мужикам теперь не легче. Поняли странники, что им не удастся найти счастливого среди мужчин. Поэтому они решили пойти к женщинам.
Мужикам рассказали, что в одной деревне живет крестьянка по имени Матрена Тимофеевна Корчагина, которую все называют счастливицей. Они ее нашли, и Матрена рассказала мужикам о своей жизни. Этим рассказом продолжает Некрасов "Кому на Руси жить хорошо".
Краткое содержание истории жизни этой женщины следующее. Детство ее было безоблачным и счастливым. У нее была работящая семья, непьющая. Мать дочку холила и лелеяла. Когда выросла Матрена, она стала красавицей. К ней однажды посватался печник из другой деревни, Филипп Корчагин. Матрена рассказала, как тот уговаривал ее выйти замуж за него. Это было единственным светлым воспоминанием этой женщины за всю ее жизнь, которая была беспросветной и тоскливой, хотя муж к ней хорошо относился по крестьянским меркам: почти не бил. Однако он отправился в город на заработки. Матрена жила в доме свекра. К ней здесь все плохо относились. Единственным, кто был добр к крестьянке, был очень старый дед Савелий. Он ей рассказывал, что за убийство управляющего попал на каторгу.
Вскоре Матрена родила Демушку - милого и красивого ребенка. Она не могла расстаться с ним ни на минуту. Однако женщина должна была работать в поле, куда ей не разрешала свекровь брать ребенка. Дед Савелий следил за малышом. Он однажды не углядел за Демушкой, и ребенок был съеден свиньями. Приехали разбираться из города, на глазах матери вскрывали малыша. Это было для Матрены тяжелейшим ударом.
Затем пятеро детей родилось у нее, все мальчики. Доброй и заботливой матерью была Матрена. Однажды Федот, один из детей, пас овец. Одну из них унесла волчица. В этом был виноват пастух, которого следовало наказать плетьми. Тогда Матрена упросила, чтобы вместо сына избили ее.
Она также рассказала, что ее мужа однажды хотели забрать в солдаты, хотя это было нарушением закона. Тогда Матрена отправилась в город, будучи беременной. Здесь женщина повстречала Елену Александровну, добрую губернаторшу, которая помогла ей, и мужа Матрены отпустили.
Счастливой женщиной считали Матрену крестьяне. Однако, выслушав ее рассказ, мужики поняли, что ее нельзя назвать счастливой. Слишком много страданий и бед было в ее жизни. Матрена Тимофеевна сама также говорит, что женщина на Руси, в особенности крестьянка, не может быть счастливой. Очень уж тяжела ее доля.
Путь на Волгу держат мужики-странники. Здесь идет покос. Тяжелой работой заняты люди. Вдруг удивительная сцена: унижаются косцы, угождают старому барину. Оказалось, что помещик Он не может осознать, что уже отменено Поэтому его родственники уговорили мужиков так себя вести, как будто оно по-прежнему действует. Им обещали за это Согласились мужики, но были обмануты в очередной раз. Когда умер старый барин, наследники им ничего не дали.
Неоднократно по дороге странники слушают народные песни - голодную, солдатскую и другие, а также разные истории. Им запомнилась, например, история о Якове, верном холопе. Он старался всегда угодить и ублажить барина, который унижал и бил холопа. Однако это приводило к тому, что Яков любил его еще больше. У барина в старости отказали ноги. За ним продолжал ухаживать Яков, как за родным ребенком. Но он не получил за это никакой благодарности. Гриша, молодой парень, племянник Якова, хотел жениться на одной красавице - крепостной девушке. Из ревности старый барин отправил в рекруты Гришу. Яков от этого горя ударился в пьянство, но потом вернулся к барину и отомстил. Он его отвез в лес и прямо перед барином повесился. Так как у того ноги были парализованы, он не мог никуда деться. Барин просидел всю ночь под трупом Якова.
Эта и другие истории заставляют задуматься мужиков о том, что им не удастся найти счастливых. Однако они узнают о Григории Добросклонове, семинаристе. Это сын дьячка, видевший с детства страдания и беспросветную жизнь народа. Он сделал выбор в ранней юности, решил, что отдаст свои силы на борьбу за счастье своего народа. Григорий образован и умен. Он понимает, что Русь сильная и справится со всеми бедами. Григорию в дальнейшем предстоит славный путь, громкое имя народного заступника, "чахотка и Сибирь".
Мужики слушают об этом заступнике, но у них нет еще понимания, что такие люди смогут сделать счастливыми других. Это произойдет еще не скоро.
Некрасов изобразил различные слои населения. Простые крестьяне становятся главными героями произведения. Они были освобождены реформой 1861 года. Но жизнь их после отмены крепостного права изменилась несильно. Та же тяжелая работа, беспросветный быт. После реформы к тому же имевшие собственные земли крестьяне оказались в еще более тяжелом положении.
Характеристика героев произведения "Кому на Руси жить хорошо" может быть дополнена тем, что автор создал удивительно достоверные образы крестьян. Характеры их весьма точны, хотя и противоречивы. Не только доброта, сила и цельность характера есть в русских людях. В них сохранились на генетическом уровне угодливость, раболепство, готовность подчиняться деспоту и тирану. Пришествие Григория Добросклонова, нового человека, - символ того, что честные, благородные, умные люди появляются среди забитого крестьянства. Пусть судьба их будет незавидной и тяжелой. Благодаря им в крестьянской массе возникнет самосознание, и люди наконец смогут бороться за счастье. Именно об этом мечтают герои и автор поэмы. Н.А. Некрасова ("Кому на Руси жить хорошо", "Русские женщины", "Мороз, и другие произведения) считают поистине народным поэтом, которого интересовала судьба крестьянства, его страдания, проблемы. Поэт не мог остаться равнодушным к его нелегкой доле. Произведение Н.А. Некрасова "Кому на Руси жить хорошо" написано с таким сочувствием к народу, что заставляет и сегодня сопереживать его судьбе в то нелегкое время.
Пролог
В каком году - рассчитывай,
В какой земле - угадывай,
На столбовой дороженьке
Сошлись семь мужиков...
Семь вовсе не прикаянных,
В той области Покинутой,
Района Давноброшена,
Селения Непахано,
Со смежных деревень:
Ликвидово, Бандитово,
Наехано, Проехано,
Кидалово, Бросалово,
Опущенное тож.
Сошлись, как встарь, - заспорили... -
Из поколенья старшего,
Того еще, советского,
Хотя из сельской местности, -
Начитано оно...
Читали и Некрасова
Свет Николай Ляксееча...
И, как сошлись, - заспорили
Святых хоть выноси:
Кому живется весело
Вольготно на Руси?
Роман промолвил: фермеру,
Теперь он за помещика...
Да депутату думскому, -
Сказал Демьян не мешкая,
Лука сказал - попу,
Нет, - менеджеру глупому! -
Сказали братья Губины,
Иван и Митродор.
Ну, а Пахом натужился
В планшет побитый глядючи:
Да олигарху толстому,
Министру лопоухому,
Махмуд сказал: царю!
По делу всяк по своему
Просёлочками шляется:
Тот шел до автосервиса
Достать поршня для трактора,
А тот до трассы шествовал
Чтоб «Ниву» его древнюю
Уж день второй заглохшую
Приняли на буксир.
А третий с мёдом липовым
К цыгану-перекупщику,
А два братана Губины
В Кидалово шабашили,
Пахом - так бомжевал...
Махмуд - он дело ясное:
Отбился от приятелей
Узбеков-земляков,
Нашел женёшку русскую
И быстро обрусачился
И наплодил детей...
Идут они куражатся,
Орут - не угомонятся,
Как будто в телевизоре
В ток-шоу собрались...
За спором не заметили,
Как пала ночка тёмная,
Ещё роса горючая,
Да стукнул колотун...
Но мужики бывалые,
Не пали духом, милые -
Зажгли костёр, сложилися,
За водкой двое сбегали...
Без ентова покедова
Не можно, не проси...
Поели да покушали,
Попили - да заспорили:
Кому живётся весело
Вольготно на Руси!
Роман орёт, что фермеру -
Теперь он за помещика!
Да депутату думскому, -
Кричит Демьян без роздыха,
Лука гудит - попу,
Нет, менеджеру глупому! -
Напёрли братья Губины,
Иван и Митродор.
Ну, а Пахом куражится,
В планшет уже не глядючи:
Да олигарху толстому,
Министру лопоухому,
Махмуд орёт: царю!
А ночка, ночка страшная,
Хоть глаз последний выколи -
Схватились в рукопашную -
Загукал тёмный лес!
И нет, чтоб в теплом офисе
Сидели б при компьютере
И в гугле тихо шарили
И всё спокойно вызнали:
Кому живётся весело,
Вольготно на Руси?
Но с древности проверено,
Дедами установлено, -
Набито шишек множество! -
Что правды-матки начисто
У Интернета нет!
Оно, конечно, можно бы
В он-лайн поймать и фермера
И депутату думскому
В емайле написать,
И к менеджеру жирному
Зайти на сайт с вопросиком,
Попа в контакте вычислить,
И даже в олигарховый,
Имея ловких хакеров,
Устроить министерскую...
Но тут уж шансов нетути,
Что могут отписать!
Царю? В пресс-конференции
Для всей Руси дозволено
Задать свои вопросики...
А про ответ молчим!
Махнув на дело сложное,
На это виртуальное,
Отнюдь не мужиковское,
Решили мужики:
Как в старину водилося
Пройтися, прогулятися,
Где автостопом, поездом,
А где и пешкодральчиком
По матушке Руси!
А скатерть самобраночка...
Как в сказке - нам не надобна!
Какие сказки нонече...
До сказок ли теперь...
Пойдешь с горы на горочку -
Найдёшь и дом, и корочку,
И выпивки-закусочки
И это - Боже ж мой!:
Спиртяжка, растворители,
Различные красители,
Ракетные носители,
А где - одеколон...
И как там, у Некрасова
Красиво всё расписано,
Расписано, раскрашено:
Что, мол, по пуду хлебушка,
Да водочки ведёрушко,
Да утром бы - огурчиков,
Да в полдень бы по жбанчику
Холодного кваску,
А к вечеру по чайнику,
Такому, как у Сухова...
Читаешь - слюньки капают -
Налей и подноси:
Ой, как жилося весело,
Вольготно на Руси!
То жизнь была колхозная,
То жизнь была советская,
Советская «застойная» -
С широкими застольями -
Вот самобранки век!
Вам дырку от бараночки -
Смотали самобраночки,
Украли... землю продали
И отдали в наём!
То воевали с урками,
Потом китайцы с турками
Не рожь посеют с гречею
(А тут уж кушать нечего...)
И не овёс с пшеницею,
А рис с бобом, да с соею,
А мож и коноплю...
А то на землях пахотных
Паханы понаехали -
Коттеджные посёлочки,
Леса, поля, озёрушки
Забором обнесли!
А мужики остальные
Охранниками наняты
И брата бомжеватого
Гоняют от ворот...
Ещё на землях пахотных
Построены заводики,
Железо иностранное
Задаром собирать.
Свои заводы сломаны,
Давно с землёю сровняны,
А от чужих прибыточек
Плывёт за океан!
Зато - места рабочие,
До них весьма охочие
За три всего копеечки
Там пашут мужики...
А что бы для Отечества -
Да что там - право нечего:
Да только дым и шлак! -
Таджик там, как ишак...
Но это к югу... К северу,
Где поле полно клеверу,
Текла река молочная,
Да скисла... и теперь
Не слышно в поле пахаря,
Поля совсем не паханы:
Вся молодёжь разъехалась,
Да спились мужики.
В полях леса стоящие,
Комбайны - словно ящеры
Ржавеют на юру,
Как в древнюю Юру.
Так мы без самобраночки...
Уж мы по перестроечке
Такого натерпелися,
Что Боже упаси!
Починим Ниву старую
И сядем по-стариночке,
И влезем всемером!
Сказали - делом занялись:
Жиклёры в карбюраторе
Продули, масла залили -
В коробку - масла постного,
А дёготь - в сален-блок.
Да клапана отладили,
Глядишь - и заработала,
Захрюкала, зафыркала,
Пустила дыма черного...
Все выдохнули, крякнули
И влезли всей компанией...
Она же вдвое более,
Известно, изнутри...
И влезли... и поехали
И едут по Руси...
Бензин порою кончится -
Добудут сок березовый,
Добавят самогон...
А если и под горушку -
То вовсе без бензинушка -
Дороги беззатратные
В избытке на Руси!
Повсюду Нива старая,
Побитая и ржавая
Проходит - о-ё-ёй!
А если где и случится
Там лужа миргородская,
Которую широкую
И гоголь редкий, право же,
Ещё перелетит...
В которой щуки водятся,
Киты порою родятся,
А то - подлодки вражии
Всплывают по ночам...
Дадут газку - и с ходику...
А если сядут в лужицу,
То мужиков-то семеро -
Впрягутся в бечеву...
Иль просто вынут ручками,
Поставят на дороженьку
И... катятся опять.
Глава 1
Про долюшку крестьянскую
Говорено и пропето,
А боле - пропито...
Чего ж крестьян нам спрашивать:
Горошить, ошарашивать,
Вопросами подкашивать,
Отхаживать, косить...
Ещё и не к рабочему
До баек неохочему,
Хотя в душе отходчеву,
И всё же не к нему...
Без выходных на строечке
За семерых работает
И всемером в вагончике
Строительном живёт...
А там жуют и моются,
Стирают, Богу молятся,
Чтоб им под сокращение
Случайно не попасть,
Поскольку конкуренции
Висит над ними пасть.
У нас в таких вагончиках
Двенадцать миллиончиков
(А сколько по подвальчикам
Таких же нелегальщиков!)
Живут вольготно, весело
На Матушке-Руси.
Давала им квартирушку,
Иль хоть и коммуналочку
Советска наша власть...
Да и до революции
Снимал рабочий комнату
В подвале, но с семьёй!
И населенье множилось...
Как ныне - не кукожилось...
И то ему не можилось -
Пошел с детьми да женками
И разными иконками
И прочими к царю...
А царь тогдашний, батюшка,
Царям немецким зятюшка
Бабахнул из винтовочек, -
За что благодарю! -
Чтоб не ходили детушки
С иконками к царю!
Они просили малого:
Того-сего по мелочи
И день, что бы не более,
Ну, десяти часов...
Теперь же и поболее
Работают. Посмирному
Сидят себе в вагончиках
И чтоб куда - ни-ни!
А чтобы, как в советскую
Эпоху - семь часов...
Об этом позабыто
И цементом залито,
Про это уж молчок
И зубы на крючок...
Кого ж ещё нам спрашивать,
Смекали мужики...
Понятно, не служивого
Солдата не пужливого,
Который служит Родине,
А завтра - поминай!
Политика - убожество:
Горячих точек - множество
И хорошо, коль матери
Груз двести привезут...
И не к шахтеру черному
Иль работяге горному,
Иль просто, братцы, сварщику -
Какое там - молчу!
Они погрязли в косности...
Да, что там, даже в космосе, -
Ни за какие денежки
Я сам не полечу! -
Живётся, разве, весело
Вольготно в небеси?..
Не их, конечно, спрашивать
Про счастье на Руси.
Вот так они и катятся,
Поют, грешат и каются,
А в целом - философствуют,
Как век заведено:
У нас дороги верные,
У нас труды безмерные
И сбиться с дела правого
Никак не суждено...
Да тут и шилом бреешься,
И на авось надеешься,
Да и куда ты денешься
Из этой колеи!
А в гору иль под гору ли -
В одну мы едем сторону
И все кругом свои...
Покуда, этак спорили,
Глядят: машина новая
Завязла в колее...
В машине этой батюшка
Окрестного селения...
На Бога понадеявшись
Уселся в Мерседес...
А тут по нашей местности
УАЗик надо, значится...
УАЗик Бог не выдаст,
УАЗ свинья не съест!
Сидит кручинный батюшка,
А трактора не кажутся...
Куда-то в прошлом канули,
Тем паче - Беларусь....
Тут мужики наехали -
Враз зачепили, дернули
И вытащили батюшку
Всецело из грязи!
И как оно положено,
Некрасовым прописано,
В душе давно намечено,
То задали вопрос:
Кому живется весело,
Вольготно на Руси?
Ведь мы тут передралися,
Святых хоть выноси...
Роман считает: фермеру,
Он, вроде, за помещика...
Демьян, что депутатишке
Лука опять - попу,
Нет, - менеджеру глупому! -
Толкуют братья Губины,
Иван и Митродор.
Ну, а Пахом с планшетиком, -
Он со своим сюжетиком:
Мол, олигарху толстому,
Министру лопоухому,
Махмуд твердит: царю!
Ответствуй нам по милости,
Ответствуй нам по совести
А если что - прости:
Кому живётся весело,
Вольготно на Руси?
В чем счастие по-вашему:
Покой, богатство, честь...
У сельского у батюшки
Всего не перечесть...
Хотя бывает всякое -
Иные и с «покоями»,
Берут, не «зная честь»...
Душа болит? - Так знаемо...
Наслушаешься исповедь...
Такое душепагубство -
Заморский сериал...
А то придут «пожертвуют»
Бандиты окаянные:
Не брать бы, а берешь!
Покуда, храм отстроится -
Чего не нагребешь.
А как отстроишь-выстроишь,
То тут и перевод
В Кидалово, Бросалово,
Где вот такой народ...
Где снова всё отстраивать -
И так - который год!
А с бабкиной копеечки
Не выйдет оборот...
А мужичьё матёрое,
Ну, вроде вас, разбойников,
Обходит Божий храм...
Так как же вам спасатися,
А нам перебиватися,
И между двух метатися
Далёких берегов:
Старушек и воров?..
Спасаться - дело верное, -
Сказали братья Губины, -
Давай махнем неглядючи
Вот Ниву эту древнюю
На новый Мерседес!
Она же горемычная -
Такое зажигание:
Потухнет ли, погаснет ли,
Не сколько мы катаемся,
Как сколько волокём...
А твоём кроссорвере
Всю Русь бы враз объехали, -
Уж тут не тормози, -
И вмиг спознали-вызнали
Кому живётся весело.
Вольготно на Руси...
А как же я, сердешные,
Приход-то мой не маленький,
Туды, сюды мотаюся,
А то - к владыке вызовут,
Так, в город поезжай!
А ты на нашей Нивушке.
Оно душеспасительно
И всюдупроходительно...
А иерей-то правящий
Признает ли меня?
Господь тебя помилует,
Господь признает кроткого...
Господь-то высоко,
А депутаты-спонсоры
Не видят далеко...
На Ниве к ним подкатишься, -
Так полный отворот
От самых от ворот...
Что из окна кроссорвера,
Хоть врубишь две оси,
Не вызнаешь, не высмотришь,
Чего там, на Руси!
Ну, в общем, не случилося
Машину ту, советскую
На новую немецкую
Ребяткам поменять...
А всё же поклонилися
И к ручке приложилися,
И все благословилися
Далече путь держать,
Поскольку иномарочка
По Промыслу подарочком...
Ведь, ни Нисан, ни Лексия,
Ни полная комплекция
Не могут отменять
Святую благодать...
Ярмонка
Ну, как же нам без ярмонки,
Ну, как же без гуляния
В селе великом Прахово
Гуляют мужики...
Тут девицы со смехами,
Кто с мехом, кто - с прорехами,
Да здесь полсвета съехалось:
Гулять, так уж гулять.
Уж, верно тут дознаемся,
Уж верно, допытаемся,
Уж, точно - докопаемся, -
Кого не попроси:
Кому ж живётся весело,
Вольготно на Руси!
Идут они на торжище,
Идут на площадь главную -
Не сколько тут торгуются
Да нечем торговать! -
А сколько тут балуются,
Приценятся да дуются...
Катаются, целуются
И пляшут - не унять...
«Татарга-мататарга -
Удалая ярмарка
С плясунами резвыми,
Большей частью трезвыми...»
Да трезвы лишь до времени -
Избавиться от бремени
Карманных медяков...
Привычка наша русская,
Дорожка сколько-узкая,
Да мы про то описывать
Не будем - помочим...
Там славно всё описано
У нашего Некрасова! -
Всё торжище-позорище,
Всё гульбище-буянище...
Всё разгуляй-лю-ли!
А плясунов с гармонями -
Не мало понаехало,
Аж индо из Америки
Гуляют с гармозой:
Good-bye, my dear girl, good-bye!
I go to Alabama...
And my love story have the end -
До свиданья, дорогая,
Уезжаю в Алабам!
Может быть последний разик
На тебя тарам-там-там.
В Оклахоме я была,
Тару трафаретила.
Оклахомский наскочил -
Я и не заметила...
Я жену себе нашел
На Нью-Флаундленском полуострове...
Это есть и это есть -
Слава тебе Господи!
Мы нью-йоркские девчата,
Мы ная- наяночки!
Мы нигде не пропадём,
Ни на какой гуляночке!
Мы чикагские ребята,
Мы ребята-ёжики!
Если кто чикагских тронет -
Засверкают ножики.
Заиграло наше банджо,
Ставлю цент за двадцать пять:
Выходи в восьмиугольник, -
Наша вынесет опять!
Зазвенело банджо звонко:
Ставлю цент за двадцать пять.
Наша маленькая банда
Заухала опять.
В Вашингтоне жить не плохо,
Не житьё, а просто рай!
Керосинить надоело, -
Уколись и загорай!
Эх, тёща моя,
Дай опохмелиться!
Твоя пластиковая Кэт
Тож не шевелится!
Эх, зять ты, мой зять,
Чтой-то мне не верится:
Под канзасским мужиком
Всякая шевелится!
Мимо тёщиного блога
Я без шуток не хожу:
То в емайле чтой-то сброшу,
То в контакте покажу!
А гармонисты здешние,
А гармонисты русские
Конечно, отзываются -
Попробуй удержать:
Человек ты, человек,
Ржавая машинка...
Думал прыгать целый век -
Лопнула пружинка...
Пролетела перестройка,
Перестрелочка пошла...
Провести бы перекличку -
Не осталось ни шиша!
Ипотека, ипотека,
Что же ты наделала!
Импотентом человека
Моментально сделала!
Повышают, гады, МРОТ,
А народ всё мрёт и мрёт...
Что ж вы повышаете,
А есть не разрешаете!
Гармонист, гармонист,
Рожа фиолетова:
Ой, беда, беда, беда -
Только из-за етова!
Долго звякали частушки
И с картинками и так:
Заработали полушку,
А пропили на пятак.
Так что нищенке-старушке
Бросить нечего уже:
Дружка с дружки сняли стружки -
Полегчало на душе...
Да как там у Некрасова,
У Николай Ляксеича, -
Отбились мы от истины
И потеряли нить...
Писать поэмы, это ведь -
Пахать да боронить:
«Не ветры веют буйные,
Не мать-земля колышется -
Шумит, поёт, ругается,
Качается, валяется,
Дерётся и целуется
У праздника народ!»
Два века миновалося,
А что же изменилося...
Народ заметно в убыли
И за пропавших пьёт...
И долго они кликали:
«Которые счастливые,
Кому живётся весело,
Вольготно на Руси!»
Но все вокруг смеялися:
«Кого, мол, начиталися,
Палёной, что ль набралися...
Кого тут не спроси -
Смешить без меры весело
Вольготно на Руси!..»
Фермер
Стоит КАМАЗик старенький,
Мужик в плечах не маленький
Картохою да свёклою
Удумал торговать...
Его торговля бойкая
Он сам летает тройкою,
Той самою, которою,
Куда летишь, мол, Русь?
Пришли - не запылилися
Пришли и поклонилися
Семь дюжих мужиков.
Он стуканул в коленечках,
Он струханул маленечко
И зачесалось темячко
(Напишем лучше - темячко)
У фермера того...
В переднике, в халатике,
С припрятанной «травматикой»
Да выхватишь едва ль -
Когда таких вот - семеро
Случайно подойдёт.
Десятка он не робкого,
Здоровья он не хрупкого,
Но столько было всякого -
В стихах не описать
И не зарифмовать -
Поскольку только «мать»...
Но мужички склонилися
И шапочки долой,
И тут же поделилися
Историй простой:
Мы сами, - видно читывал, -
Сошлись, - так Бог рассчитывал, -
И вот несём свой крест -
Семь вовсе неприкаянных,
Из области Покинутой,
Района Давноброшена,
Селения Непахано,
Со смежных деревень:
Ликвидово, Бандитово,
Наехано, Проехано,
Кидалово, Бросалово,
Опущенное тож.
Сошлись, как встарь, - заспорили -
Ну, прям, как у Некрасова
Свет Николай Ляксееча...
Сошлися и заспорили
Святых хоть выноси:
Кому живется весело
Вольготно на Руси?
Роман считает: фермеру,
Ты как бы за помещика...
Демьян, что депутатишке
Лука твердит - попу,
Нет, - менеджеру глупому! -
Толкуют братья Губины,
Иван и Митродор.
Ну, а Пахом забывчивый
Немного мямлит сбивчиво:
Мол, олигарху толстому,
Министру лопоухому,
Махмуд своё: царю!
Ответствуй нам по совести... -
Ведь нет печальней повести, -
Чем спрашивать, допытывать:
Чужу судьбу испытывать,
Сколь глазом не коси... -
Кому живётся весело,
Вольготно на Руси?
Пускай я за помещика,
Но ты взгляни на вещи-ка
И сам же рассуди,
Живётся ли мне весело,
Вольготно на Руси!
Начну я с время давнего
И буду вам рассказывать
Про древо родословное -
Какое ни на есть...
Мой прадед в здешней волости
Ходил исправно в старостах...
То было при помещиках,
То было при царях...
У барина приказчиком,
Былинщиком, рассказчиком
А на приходе числился
Псаломщиком, чтецом...
Порода богомольная...
А после царь дал вольную, -
Он дело мукомольное
На восемь поставцов
Завел здесь. Сам Некрасов
Сюда принаезжал...
Я врать не буду - может быть,
С него Ермилу списывал,
А может - не с него.
А дед мой к слову сказывал
(То ль сказочку рассказывал!)
Что был в роду Мазай...
Как реки в море льются и
Дым всходит к небеси...
Мелькнули революции,
Развёрстки, резолюции,
Гражданка - Бог спаси! -
Русь двинулась с оси...
И тут мы чуть не зажили
Вольготно на Руси...
Земля была богата,
Порядка ж нет, как нет...
И потому колхозы
Сменили нам комбед...
Но враг родную хату
Пришел и грабит, жжёт...
«Земля, видать, богата...» -
И «ордунг» страшный ждёт!
По всем степям и трактам
Растёкся - так-разътак!
Отец оставил трактор
И пересел на танк.
За Русь, за Сталина кричали
Под Ленинградом и Москвой
«По полю танки грохотали,
Солдаты шли в последний бой...
В броню ударила болванка,
Прощай родимый экипаж...»
А что останется от танка -
В базарный день гроша не дашь!
А что там будет от танкиста...
Но человек сильней брони...
И так сходились в поле чистом
Они и мы, мы и они...
Отец горел четыре раза,
«Горел, горел да не сгорел!»
И смерть, фашистская зараза,
Не раз хватала на прицел...
Меняли приводы и траки
И пели, глядя на зарю:
«Мол, дескать, в следущей атаке
Я обязательно сгорю...»
Но видно предки отмолили -
И мукомол и хлебороб, -
Перемололи, смолотили
И Гитлера загнали в гроб...
К чему вся эта песенка?
Подумай и спроси...
Домой в вагонах ехали
Безногими калеками,
Но им дышалось весело,
Вольготно на Руси...
Ой, как дышалось весело,
Вольготно на Руси!
Отец призыва первого
Пришел с войны с медалями,
За мужество медалями,
Но только без руки...
Его к нам на полуторке
С почетом подвезли...
Был выбран председателем,
Трудился вместе с матерью -
Она тогда дояркою,
Девчонкою была...
Торчали печи с трубами
И в эти трубы грубые
Ночами ветер пел...
Они ломили-горбили,
Село подняли - городу
Опора то село!
Безногие - вагонами,
Кормились эшелонами,
Кто робил - тот с получки и...
А батя наш без рученьки
Пахал за четверых...
Но что бы горькой пробовать -
Ни-ни, ни-ни, ни-ни!
Хотя ходил в начальниках,
А матушка в молчальницах -
Бидонушки за ручки и
Грузила молочко...
Бидонушки бездонные
По сорок литров... тоннами
Дои, сливай, тащи,
Да только не трещи!
И шестерых нас родила -
Вот так, велела Родина!
А впрочем, - кто ж велел?
Душа просила русская,
Равнина наша грустная,
Где жаворонок пел...
Родился я последышем...
Последыш - не урод...
В тот год с Отцом народов
Прощался весь народ...
А наш колхоз под батею,
Всем прочим был пример, -
К тому он году значился:
Колхоз-миллионер!
Да, было при Союзе и
Сажали кукурузу ли,
Травили пестицид...
Но всё же, всё же, всё же ли
Не плохо всё же прожили
Не худо на Руси,
Господь нас всех спаси!
А счас по пререстроечке
Прошло уж тридцать лет -
Порядок наш на троечке
Умчался... и привет!
Земля, как будто та же,
Порядка ж нет, как нет!
Да, братцы, в девяностые,
Когда братва голодная, -
Ну, прямо, как в Гражданскую, -
Ну, чуть ли не с обрезами,
Ходила по полям...
И то не так нас грабили,
Как этими кредитами
Банкиры нас дерут...
Братва теперь в коллекторах -
Коллектор дюже крут!
С того и вместо Бурушки, -
Давно мы их порезали! -
Конину австралийскую
На Русь теперь везут...
Да вот колбаску левую
Из сои, масла пальмова,
А также - ГМО.
А мяса там не видано
И слыхом там не слыхано,
Зато вот - сто сортов -
На сто голодных ртов!
С чего же так случилося?
С того, что капитал
Незримою отравою
Все души пропитал...
И что в державе деется -
Не то, не то, что надобно
Для русского крестьянина,
А то, что к барышу...
Пусть все от рака сдохли бы -
Буржуи б и не охнули -
Для них Россия-матушка -
Исходное сырьё...
Народонаселение
Идёт под сокращение,
Кругом одна «прагматика»
И к людям нет любви...
На этой на «прагматике»
По рынка «математике»
Деревню просто кинули,
Промышленность снесли!
Опять грядет безграмотность,
Сиротство, безработица,
Прям, как до революции,
Но только вот беда:
Тогда - эпоха древняя! -
Была нужна деревня и
Зерно ведь вывозилося,
А счас - качают газ!
Вот потому с «прагматики»
По рыночной догматике
Мужик, как и рабочий
Не нужен никому...
А для прикрытья дела -
На наш советский строй
Такое льют ушатом,
Такой вот, геморрой...
Мол, пол страны сидело,
А пол, мол, в сторожах...
Хотя, на самом деле
Сидело даже меньше
При тех-то при вождях...
А что вот точно, братцы -
Я вас не удивлю, -
Ругаться, так ругаться -
За то и Русь люблю!
Счас пол страны торгует,
А пол страны ворует
И те же - в сторожах
При нынешних вождях!
Да пусть бы при татарах,
При князе при любом,
Хоть при Иване Грозном,
При строе крепостном...
Что при колхозе... Главное -
Была б работа славная!
А тут вот взяли, кинули,
А общее добро...
Ведь не у всех кулацкое
Имеется нутро.
А землю нашу продали -
Ищи её, свищи!
И вот сидим у Родины,
Как на пупе свищи!
Вся молодёжь уехала
Да спилось старичьё -
Покрылась Русь прорехами
И всё теперь - ничьё!
Нам нужен председатель
И сталинский колхоз...
А Борька... тот - предатель
Всех кинул под откос...
И вот, кругом бедуют,
Воруют, пьют и жгут...
Сожгли мой первый трактор...
Какой уж тут «зер гут»!
...........................
А я с своей колбаскою
На рынок прикатил...
Ну, что ж, потешил сказкою,
Ну что же, услужил!
И тут они раскланялись:
Помилуй и спаси!
Всё это повидали мы
Вольготно на Руси!
Крестьянка
Но хоть оно не числились -
Бабьё! - в начальном списочке,
Но как вы, верно, помните -
Ведь это ж мужики! -
Не всё между мужчинами... -
Роман сказал задумчиво...
Отыскивать счастливого, -
Демьян продолжил ласково,
А завершили Губины:
Пощупаем-ка баб!
Как сдумано, так сказано,
Как сказано, так сделано,
Но вот вопрос - кого?..
И впрямь, - кого же спрашивать...
Не стрелочницу ветхую,
Которая со смотанным
Флажком вот на приступочке
Встречает поезда...
Мы катимся машиною,
Она ж в халупке этакой
Отмаяла свой век.
Шлагбаум опускается -
Шагает приторговывать:
Зарплата не великая,
А детки в городу...
Весной идёт с редискою
И с луком, и с салатиком,
Потом с садовой ягодой,
Потом пойдут грибы:
Лисички, грузди, рыжики,
Маслята, подосиновик,
А то и боровик!
Да мало покупателей...
Где детушки-помощники...
И мужа не видать...
Зимою машет ломиком
Бьёт лёд на переезде и
С метёлкою, с лопатою
В своём уединении
Век бабий проживёт...
Пронёсся поезд бешенный,
А в окнах всё по-блоковски... -
Но эта - спета песенка...
Об этом помолчим...
Шлагбаум поднимается:
Прощай, прощай,
Проехали...
Проехали, проехали -
Вот город областной
Раскинулся по холмикам,
Дугой вдоль речки выгнулся
С потухшими заводами,
Со трубами великими,
В которых ни дымка!
Во времена Батыевы
Он славою прославленный,
В эпоху Иоаннову
И в Смутные века.
Тут предки партизанили
И даже Бонапартия
Не взяли чудом в плен...
И снова партизанили
Во времена недавние
И Вермахту железному
Сломали тут хребет.
Ну а заводы славные,
Построены при Сталине
На всю Россию знаемы -
О чем и говорить...
Ну, в общем, имя города,
Тут можно опустить.
И что с ним, славным, сделалось...
Опять Батый прошествовал
Иль Гитлер с Бонапартием
Устроили парад...
Да нет, какое там -
Их мигом расчехвостили б
И обратили б в дым!
Тут что-то посуровее -
Метеорит тунгусский ли
Иль древняя чума...
Град, в летописях славимый
Чудесным превращением
Оборотился нонече
В сплошную барохолочку -
Народ друг другу пыжется
Последнее продать...
Надуть, украсть, урвать...
А всё же наши странники -
До баб теперь охочие, -
Вопрос задать, естественно, -
Не более того...
Что б распознать да выведать
Что б правду миру выявить:
Кому живётся весело,
Вольготно на Руси!
Глядят - едёт красавица
И станом стойким стройная,
Как в сказке - грудь высокая,
А волосы покрашены... -
Ну, я не знаю чем.
То просто лебедь белая,
Жена милионершина,
Сбежала от охранников,
Решилася пройтись...
И вот они осмелились,
Посмели, раззадорились:
Прости, - кричат, - красавица,
Постой, повремени!
Тебе мы земно кланемся,
И просим: без обидушки
Дилемму нашу трудную,
Проблему нерассудную
Возьми и рассуди! -
Кому живётся весело,
Вольготно на Руси!
Девица оступилася,
На них оборотилася,
Смутилася, смутилася
И взгляд её потух...
И села на приступочек
Присела перед столбиком...
А на столбе наклеено,
А на столбе написано:
«Люба, Надя, Вера,
Коттедж, сауна, любовь,
Двадцать четыре часа,
Наташа, Маша, Даша
И Сонечка Мармеладова...»
На всех столбах помечено,
На всех столбах наверчено,
А, в общем, делать нечего -
Примолкли мужики:
Они народ бывалый,
Но так что б! - не с руки...
Ну, что же я отвечу вам
По чести и по совести,
Что нет печальней повести -
Чтоб вас не развести,-
Кому живётся весело,
Вольготно на Руси...
Ещё я в школу бегала,
Еще беды не ведала,
Гуляла я с мальчишками
На танцах и потом...
Курить я пристрастилася
И пить я приучилася,
А после первой выпивки
Втащили на матрац...
Эх, раз, ещё раз,
Ещё много, много раз...
Лучше сорок раз по разу,
Чем по разу - сорок раз...
Уж как там школу кончила
Не помню. Как у доктора
Я в третий раз почистилась
И слышу: «Никогда!»
А мне любви хотелося,
Хотелося ребеночка,
Без мужа хоть ребеночка -
Да воля не моя...
Тогда я долго плакала,
Сбежать хотела к бабушке
В деревню навсегда.
Да бабушка помершая,
Деревня опустевшая
И никуда не денешься
От слова: «Никогда!»
Моя подружка Любочка -
Такая ж горемышная, -
В Москву давно подалася
Развеять грусть-тоску:
В Москву, в Москву, в Москву...
А там провинциалочкам -
Наталкам и Тамарочкам:
Панель, панель. Панель...
И там ей добрый молодец
Устроил путешествие
И вывез красну девицу
В заоблачный бордель...
Я тут-то хоть при паспорте,
На Родине «работаю»
Плачу хозяйке-своднице
Да местному менту...
А там она попалася,
Рабынею осталася
И третий год от Любочки -
Хотя бы смс!
Жива ль теперь - не ведаю,
В какой стране - не знаю я
А может, нет уж Любочки -
Спаси её Господь!
И мало стало водочки, -
Ведь натрезво попробуй-ка
Ложиться на матрац...
Эх, раз, ещё раз,
Ещё много, много раз...
Лучше сорок раз по разу,
Чем по разу - сорок раз...
...................................
И стала я покуривать,
А деньги есть - покалывать,
А что дадут - понюхивать,
А не дадут - так - так...
А было время прежнее
В зелёном нашем городе,
И были, как в Иваново,
Мы городом невест!
Но наш завод запродали,
Но это всё порушили,
Всю нашу жись порушили -
Чего там говорить...
Смеялись: «комсомолочки»!
В коротенькой футболочке...
Ну, вот, теперь их нет...
Кругом по конституции
Свобода проституции,
Повсюду безработица,
А нищих - просто тьма -
О них о всех заботиться
И зона и тюрьма.
У нас по конституции
Гребут не по инструкции:
Все опции и функции,
Оффшоры, реституции
(всё той же - проституции!)
Наносят нам урон.
У нас по конституции
С буржуйской революции...
И слёзы рёвом льются и...
И деньги - за кордон!
И вот кругом обклеено:
Любовь, любовь, любовь,
Коттедж, любовь и сауна,
И даже - шашлыки!
Но шашлыки и прочее -
Ведь это не про нас:
У нас диета строгая:
Нам допинги дают.
Куда идти - на торжище?
Кассиром в супермаркете?
Последнею уборщицей?
Так там уже всё занято
Таджичкою, узбечкою,
А то и мужичком!
А где такое видано:
Мужик на кассе щелкает...
Прижали мужичка!
А кушать, кушать хочется...
А выход - на панель...
Я стою у ресторана:
Ох, не пой, не пой, не пой!
Замуж поздно, сдохнуть - рано,
До свиданья, дорогой!
А вот была бы фабрика,
Да я бы там работала!
Мотальщицей, вязальщицей,
Да хоть и в ОТКа...
Была бы комсомолочкой, -
Какая счас тоска! -
Да замуж, верно, вышла бы
Мужик мой был не с «крыши» бы
И бил пусть и пил,
Но только был бы, был!
А пионеры-детушки
Играли бы в ракетушки,
Но сказка эта дивная
Воротится едва ль... -
Послушали бедняжечку,
Ну, дайте на затяжечку... -
И мужички пошарили
И мяту беломорину
Ей тянут в десять рук...
Поскольку братья Губины,
Поморского согласия -
Не курят, хоть убей!
Я вот спрошу вас, мальчики,
Куда всё это делося,
Зачем все это сдалося,
По Далессу удалося?..
И как мово Димидушку
Свинье, Мамоне бешеной
Скормил - почто не ведую! -
Придурковатый дед?!
Да знаю, знаю, - грешница,
Гореть мне в пекле, жариться,
Молюсь я Богу истово,
Когда я не пьяна!..
Да знаю - не отмылиться:
«Коттедж, любовь и сауна» -
Мочалок нет таких!
Но кто житуху подлую,
Где не имела выбора...
Где силою, где водочкой
Тащили на матрац...
Эх, раз, еще раз,
Ещё много, много раз...
Лучше сорок раз по разу,
Чем по разу - сорок раз...
.......................
Так кто житуху подлую
Вокруг всю эту выстроил,
«Свободу» окаянную,
Как будто жернов мельничный
На шею привязал?!
А я теперь с диагнозом
Осталась безработная,
И в двадцать восемь годиков
Сижу и жду конца...
Ну что же запечалились,
Ну что носы повесили,
Теперь и сами видите -
Господь вас всех спаси! -
Как мне живётся весело...
И с кем живётся весело
Вольготно на Руси! -
Тут мужички потупились,
Пред нею шапки скинули:
Прости за спрос, голубушка,
Нас глупых не кори! -
Набрали, что есть мелочи -
Она еще не приняла,
Нисколько не взяла...
Ну, вот ещё, затеяли:
Не дело между бабами
Счастливую искать.
Вы помните ль Некрасова,
Программу нашу школьную, -
Что баба им ответила...
Программу надо знать:
«Ногами я не топтана,
Веревками не вязана,
Иголками не колота...
Чего же вам ещё?»
А я уж всяко топтана -
Не перву ночку к барину,
А тысячу одну!
И вязана и распята,
А как уж вены колоты -
Поди-ка посмотри!
........................
Идите вы хоть к фермеру,
(Нехай он за помещика!)
Да к депутату думскому,
Да хоть бы и к попу,
Пусть к менеджеру глупому
Иль к олигарху толстому,
Министру лопоухому,
А может и к царю!
Вот их и надо спрашивать, -
Хоть локоть укуси, -
Кому живётся весело,
Вольготно на Руси!..
Царь
И вот глава последняя,
Последняя, заветная,
Теперь-то мы дознаемся,
До правды мы дойдём...
Дойдём до дна и вызнаем
По батюшке Некрасову,
По Гоголю, по Горькому,
По Фёдору Михайлычу,
Есенину, Платонову,
По Шолохову то ж...
По Шукшину, Вампилову,
Высоцкому, Рубцову ли,
Или - своим умом...
А вызнаем и вычислим
И всё про всё поймём,
Чтоб более не спорили,
Не спорили, ни вздорили,
А каждый человек
Усвоил бы на век:
Кому живётся весело,
Вольготно на Руси!
Хоть с полки в полночь свалишься,
Так тут же и спроси -
То чётко б отчеканили -
За горло не тряси:
Кому живётся весело,
Вольготно на Руси!
Чтоб в переулке с ножиком -
О, Боже упаси! -
И тут бы не замешкались,
«Кому живётся весело,
Вольготно на Руси!»
А я напомню версию,
Покедова одну:
Роман там вякнул: фермеру,
Мол, фермер за помещика...
Да депутату думскому, -
Сказал Демьян не мешкая,
Лука сказал - попу,
Нет, менеджеру глупому! -
Сказали братья Губины,
Иван и Митродор.
Ну, а Пахом натужился
В планшет ручищей тыкая:
Да олигарху толстому,
Министру лопоухому,
Махмуд сказал: царю!
Наш царь родимый, батюшка,
Не знает правды-матушки...
А знал бы он, родименький,
То как бы и спалось...
И мужички направились,
Оставив Ниву старую
В кустах за кольцевой,
Чтоб не попасть к гаишникам,
То бишь - к гибедедешникам, -
Страховки не имеючи...
На лапу так же нечего
Ребятушкам давать...
Пошли они, как водится,
Пешочком, полагается,
Вошли в Первопрестольную
Под майский перезвон...
И тут они и сгинули...
Тут их следы теряются,
Ну, прям, как у Иваныча
Весёлый человек:
«Из дома вышел человек
С верёвкой и мешком...»
А тут их семеро пошло
И даже не пешком.
........................
В Покинуту губернию
Района Давноброшена,
Селения Непахано,
До этих деревень:
Ликвидово, Бандитово,
Наехано, Проехано,
Кидалово, Бросалово,
Опущенное то ж
Никто и не воротится...
Никто и не спохватиться
Спохватится-прохватится
И не подымет шум.
Один Андрей Вадимович
Не сочинил, не выдумал -
Одним глазком поглядывал
И кратко записал...
«Что не видал - не ведаю,
Не слышал - не печатаю...
А что в строку попалося
Того не выноси! -
Вот так и написалося,
Само с пера сорвалося
Кому живётся весело,
Вольготно на Руси!»
А мужиков жалеючи,
Труды их поминаючи, -
Помянем всех добром...
А впрочем, что не видели -
Смолчим, да не соврём...
Авось они не сгинули,
Не запропали грешные...
Такое ль было-небыло,
Чтобы мужик пропал!
Такие ль были рати ли,
Такая ль плутократия
И даже - демократия -
Он всех переикал!
Крепостниками битые,
Петром в канаты витые,
В Гражданку не убитые,
Прошедшие колхоз...
Они фашистов сплавили,
Они Рейхстаг оплавили,
А в космос их отправили:
Поедем, не вопрос!
Чего ж теперь им сдеется
И всяк из нас надеется
Что у клубочка этого
Распутается хвост...
А что пропали-сгинули?..
Так это - маскировочка,
Как те дороги жуткие,
В которых ныне воз...
Там хитрая распутица
Врага извечно ждёт...
А может и у Путина, -
Кто знает наперёд! -
Застряли в кабинетике
И пьют чаёк вприкусочку
И говорят про жись...
Кому ж живётся весело -
Так тот и отвяжись!
Эпилог
Я не сужу без времени
Ушедшего Некрасова,
Живал он, как Раскольников
В последнем этаже...
Любил Россию-матушку,
И боль носил в душе...
«Выдь на Волгу,
Чей стон раздаётся
Над великою Русской рекой?
Этот стон у нас песней зовётся...
То бурлаки бредут бечевой...»
В Россию неумытую
Глядел он, как в тюрьму...
«Кому, кому?» - выпытывал...
Ответил: «Никому!»
Ещё придумал Гришеньку,
Который песню новую
Над Русею слагал...
В финале он счастливенький
Над Волгою шагал...
Его централ Владимирский
С такою песней ждал...
Пускай не жил я иноком,
Не нажил ни кола...
Но не писал бы сызнова
Всё то, что Николай...
А что же изменилося...
Да, в общем - ничего!
Коммуна нам приснилася...
Но вот уж нет её...
Опять торгуют душами
И Чичиков-прохвост...
Опять кругом чинушами
Задушен новый рост...
А что ещё добавите...
Уж принял крест - неси:
С того живётся весело
Вольготно на Руси...
Уж так живётся весело -
Хохочем, ну, до слёз...
А этих... если выпустят -
Отправлю их в Давос:
Вот там они и вызнают
Ответы на вопрос...
Инструкция об оплате (откроется в новом окне)
Форма для пожертвования Яндекс.Деньги:
Другие способы помощи
Комментариев 43
43.
Lucia
:
Ответ на 35., Silvio63:
2018-01-14 в 15:02
Вот лучше, посмейтесь
Безумием в России никого не удивишь. Но если кого-то чем-то и можно удивить в России, то это новой степенью безумия. Этим в России не перестают удивлять.
Русскую жизнь, по крайней мере русскую жизнь XX века, создали сумасшедшие для сумасшедших. Создали хорошо. Создали крепко. Создали надолго. Уже нет тех сумасшедших, которые ее создали. Нет и тех сумасшедших, для которых ее создали. А безумие остается.
Я, кажется, сделал для России много хорошего; я разгадал код безумия, которым была закодирована русская жизнь. Я не популист. Напрасно морочить измученных безумием русских людей я не буду. Код безумия я не разгадал. Но я нашел точку, откуда безумие лучами расходится во все стороны, атомы, клетки и миллиметры русской жизни.
Эта точка – русская литературная критика.
Все началось с Белинского. Белинский – наше все русского безумия. Почему-то считается, что наше все – это Пушкин. Но это неправда. Эту неправду придумали те, кто хотел скрыть правду о Белинском и о точке безумия.
Белинского случайно выпустили из сумасшедшего дома. Это случилось 14 декабря 1825 года. Охрана ушла на защиту Зимнего дворца от декабристов. Поэтому в тот день сумасшедший дом охраняли случайные люди. Они не знали, кто такой Белинский. Что у него были сумасшедшие родители. Что он – сумасшедший с рождения. Что сумасшедший дом – его Родина. Что он родился и вырос в сумасшедшем доме. Что его ни при каких обстоятельствах из сумасшедшего дома выпускать нельзя. Поэтому они поверили Белинскому, когда он сказал, что выйдет из сумасшедшего дома только на полчаса. Прогуляться по набережной Мойки. А потом сразу назад, в сумасшедший дом.
Назад он уже не вернулся.
Ротозеев, отпустивших Белинского из сумасшедшего дома, били шпицрутенами. Потом их повесили вместе с декабристами. Потом сослали на пожизненную каторгу в Сибирь. А Белинский, пока его ловили, успел написать несколько «Обзоров современного состояния русской словесности» и стать литературным критиком.
Белинского всю жизнь мучили демоны. Они вошли внутрь Белинского при его рождении. Демоны женского рода. Одного демона звали Нравственность. Другого – Духовность. Третьего – Натуральная школа. Четвертого – Необходимость свержения в России монархии. Демоны не давали Белинскому покоя ни днем, ни ночью. Белинский сам был этим демонам не рад и хотел от них избавиться. Но экзорциста не нашлось. У Белинского был только один способ избавиться от своих демонов – передать их кому-нибудь еще. Например, русским писателям.
Белинский договорился с Пушкиным о передаче ему своих демонов. Почти уже передал. Но Пушкин вовремя спохватился, написал стихотворение «Не дай мне Бог сойти с ума» и, чтобы не принимать у Белинского его демонов, погиб на дуэли. Потом Белинский договорился с Лермонтовым. Но Лермонтов тоже успел погибнуть на дуэли и от демонов Белинского уйти. Потом Белинский договорился с Достоевским. Но Достоевский тоже испугался брать у Белинского его демонов. Поэтому Достоевский, чтобы быть как можно дальше от Белинского и его демонов, ушел ссыльнокаторжным в казахские степи. Только Гоголь не испугался взять у Белинского демонов. Гоголь вообще был самый смелый мужчина среди русских писателей. Но потом испугался и Гоголь тоже. Белинский этого Гоголю простить не мог, написал откровенно несправедливое «Письмо к Гоголю» и отдал всего себя на растерзание своим демонам.
У Добролюбова демонов было меньше, чем у Белинского. Их было только двое. И они были мужского рода. Одного демона звали Настоящий День. Другого – Луч Света. Добролюбову его демоны тоже мешали жить. Но Добролюбов не сдавался. Он написал про демонов статьи «Луч света в темном царстве» и «Когда же придет настоящий день», чтобы демоны через статьи вышли из него наружу. Луч Света действительно вышел. Но Настоящий День все равно не вышел. Настоящий День так и оставался у Добролюбова внутри.
Что случилось с Писаревым – не знаю. Не знал этого и сам Писарев. У Писарева демонов не было. Но у Писарева был голос. Судя по всему, Писарева при рождении ударило молнией. Поэтому Писарева всю жизнь преследовал голос, который говорил ему, что сапоги выше Пушкина. В конце концов мама открыла Писареву его тайну. Молния при рождении Писарева была. Но она попала не в Писарева. Она попала в портрет Пушкина. Портрет висел у Писаревых в прихожей как раз над сапогами акушера, который принимал у мамы Писарева роды. После удара молнии портрет Пушкина упал под сапоги. Так сапоги оказались выше Пушкина. Но Писарев маме не поверил. Писареву казалось, что молния попала все-таки в него.
У Чернышевского все было стандартно для русского критика. Никаких там голосов. Только демоны. Два, среднего рода. Нетерпение и Народовластие. Но Чернышевский своих демонов победил. Демоны постоянно мучили Чернышевского вопросом «Что делать? Что делать?», а Чернышевский их передразнивал вопросом «Кто виноват? Кто виноват?». Демон Нетерпение такого передразнивания не выдержал и из Чернышевского вышел. Но демон Народовластие в Чернышевском остался. Тогда Чернышевский имитировал подготовку революции. Чернышевский был осужден на пожизненное поселение в Сибирь. Чернышевский все рассчитал правильно. В Сибири демон Народовластие не выдержал сибирских холодов и там, внутри у Чернышевского, замерз. Дальше уже Чернышевский жил спокойно – без демонов.
До 1917 года демоны в русской критике оставались. Их было то больше, то меньше. Но при советской власти демонов внутри критиков уже не было. У советских критиков были только голоса. Всех демонов из внутреннего мира советских критиков выбила советская власть.
Впрочем, один демон был. Демона звали Промежуток. Демон забрался внутрь к Тынянову. Демон постоянно шептал Тынянову, что вся современная литература – не Вечность. Не настоящее. Не Пушкин. Не то. Все не то. Мандельштам – не то. Хармс – тоже не то. Это только промежуток. А Вечность, настоящее и то были раньше. Когда был Пушкин. А Тынянову хотелось к современной литературе. Но демон Промежуток его туда не пускал.
Демон Тынянова был последним демоном в советской литературной критике. Дальше были только голоса. Они уже были почти ласковые. Они что-то шептали о поколениях. О деревенской прозе. О поисках социального героя. Критики голосов не боялись, охотно их слушали и во всем им доверяли.
Демоны вернулись при Горбачеве. При Ельцине они стали расцветать. Вместе с голосами. При Путине они окончательно расцвели.
Демонов стало много. Они все перемешались. Они теперь одновременно и женского рода, и мужского, и среднего. Основных демонов зовут Гламур, Пастернак, Букер, Детектив, Формат, Тираж, Буржуазность, Советская Империя, Православная Вера, Либеральная Ценность. Есть еще демон Феминизм. И демон Русский Патриот. И демон Стабильность. Есть и много других. Их всех не сосчитать. Они теперь не только сидят внутри. Они теперь, как голоса, звучат снаружи.
После безумия русской критики русская литература уже не могла близко и часто подходить к безумию. Но я боюсь. Боюсь сидящих внутри нее демонов и звучащих вокруг нее голосов.
Но точку, откуда безумие идет во все стороны русской жизни, я показал. Несмотря на страх. Пусть теперь Россия делает со своей безумной точкой все, что хочет. Пусть ее долго лечит. Пусть быстро оперирует без анестезии. Пусть объявляет музеем русского безумия. Пусть расширяет ее границы. Пусть оставляет – как в основном поступает Россия – всё без изменений как есть.
http://www.ng.ru/sty...-30/24_insanity.html
42.
Lucia
:
Ответ на 35., Silvio63:
2018-01-14 в 15:01
А вот эти не гнусные стишата LuciaВ синем кафтане - почтенный лабазник,Толстый, присадистый, красный, как медь,Едет подрядчик по линии в праздник,Едет работы свои посмотреть.Праздный народ расступается чинно...Пот отирает купчина с лицаИ говорит, подбоченясь картинно:„Ладно... нешто... молодца!.. молодца!..С богом, теперь по домам, - проздравляю!(Шапки долой - коли я говорю!)Бочку рабочим вина выставляюИ - недоимку дарю!..“Кто-то „ура“ закричал. ПодхватилиГромче, дружнее, протяжнее... Глядь:С песней десятники бочку катили...Тут и ленивый не мог устоять!Выпряг народ лошадей - и купчинуС криком „ура!“ по дороге помчал...Кажется, трудно отрадней картинуНарисовать, генерал?..»
Их художественная ценность, конечно, очень невелика. Бедняга вообще на гражданственности выезжал. Поэт-то никакой.
Его отчасти извиняет то, что вся эта малоумная публика просто не предвидела. к чему может привести их завывание. Потом-то,после 17-го все эти подобные им умники забегали, как ошпаренные тараканы.
41.
Потомок подданных Императора Николая II
:
Ответ на 27., Lucia:
2018-01-14 в 13:28
Так им не Белоснежка, а Краснушка нужна.
И такая берётся ещё судить чужие стихи.
40.
Абазинский
:
Ответ на 39., вода:
2018-01-14 в 07:21
Получили свои тридцать серебрянников?.Вы, Абазинский, точно получили, так как вами и лично Вами прОклятый СССР распался.Да, кстати, кажется господин-«товарищ» Собчак одним из первых прокричал в Москве об, так называемой, оккупации Прибалтики, видать скинули директиву из вашингтонского обкома – пора Прибалтике, как самой «оккупированной советскими оккупантами» и «самой страдающей» в СССР «освобождаться».Помнится когда Союз начал рушиться с Прибалтики, то русские там стояли в одной цепи с местными аборигенами за отделение от СССР..
С местными аборигены-антисоветчиками, которых не добили в местных лесах, стояли такие же дремучие антисоветчики, якобы русские, как и Вы, Абазинский.""
Эк зацепило! Значит в точку попал.
О настроениях латышей и прибалтов знал ещё в начале 1970-х. И то, что они открыто называли нас русских оккупантами, и то, что по телеку каждую пятницу показывали "лесных братьев" и перечисляли их "подвиги". Знал и настроения живущих там русских, "почти Европа!" Так что не извольте беспокоиться. Пока Вы в куклы играли, я три года долг Отечеству отдавал. И не бегал по европам в поисках культурно-хорошей жизни. Как некоторые "советчики".
39.
вода
:
2018-01-14 в 01:51
Получили свои тридцать серебрянников?
.Вы, Абазинский, точно получили, так как вами и лично Вами прОклятый СССР распался.
Да, кстати, кажется господин-«товарищ» Собчак одним из первых прокричал в Москве об, так называемой, оккупации Прибалтики, видать скинули директиву из вашингтонского обкома – пора Прибалтике, как самой «оккупированной советскими оккупантами» и «самой страдающей» в СССР «освобождаться».
Помнится когда Союз начал рушиться с Прибалтики, то русские там стояли в одной цепи с местными аборигенами за отделение от СССР.
С местными аборигены-антисоветчиками, которых не добили в местных лесах, стояли такие же дремучие антисоветчики, якобы русские, как и Вы, Абазинский.
Знаю, по рассказам своих друзей, среди которых есть и латыши, и родных, которых объявили, про-советских латышей предателями, а русских, и не только русских оккупантами.
Я тогда была в Венгрии, в которой торжественно и пафосно перезахоранивали прах убиенного в 1958 году Nagy Imre (Имре Нодь) председателя совета министров ВНР в октябре 1956 года.
1956 года - года «великой» цээрушной революции.
Казнили Имре Нодь, конечно же, «по заказу кровожадного СССР», как это «неожиданно выяснилось» лишь к 1989 году.
А потом приехал в Венгрию Б.Н. Ельцин, пришёл в венгерский парламент и, чуть ли не на коленях просил простить всех... русских за то, что в 1956 году не дали венграм «вздохнуть американского воздуха свободы».
38.
Kiram
:
Ответ на 36., Абазинский:
2018-01-14 в 00:24
37.
Абазинский
:
Ответ на 34., Lucia:
2018-01-13 в 23:52
гнусные стишата. Не знаю, что означает сия публикация...
Только одно, в преддверии выборов мутная волна левого реванша набирает силы. Стишки и вправду... не очень, но такова структура этой мути.
36.
Абазинский
:
Ответ на 32., вода:
2018-01-13 в 23:50
Дунька, которая рвётся в «Европу» - Турцию, изображает из себя «ангела в белых валенках». Изображать из себя «ангела в белых валенках» именет право только Дунька номенклатурная, которая вырвалась в «Европу» - Венгрию.Не зарывайтесь, вода.Лукия-Чернова ошиблась!Таких "номенклатурных", как я, как минимум 1,5 миллионов русских из Прибалтики, которые, из-за вас - власовцев оказались в Европе, а потом в Евросоюзе. В России нас никто не ждал и не ждёт, пока.
Помнится когда Союз начал рушиться с Прибалтики, то русские там стояли в одной цепи с местными аборигенами за отделение от СССР. Получили свои тридцать серебрянников?
35.
Silvio63
:
Ответ на 34., Lucia:
2018-01-13 в 23:32
гнусные стишата. Не знаю, что означает сия публикация...
В синем кафтане - почтенный лабазник,
Толстый, присадистый, красный, как медь,
Едет подрядчик по линии в праздник,
Едет работы свои посмотреть.
Праздный народ расступается чинно...
Пот отирает купчина с лица
И говорит, подбоченясь картинно:
„Ладно... нешто... молодца!.. молодца!..
С богом, теперь по домам, - проздравляю!
(Шапки долой - коли я говорю!)
Бочку рабочим вина выставляю
И - недоимку дарю!..“
Кто-то „ура“ закричал. Подхватили
Громче, дружнее, протяжнее... Глядь:
С песней десятники бочку катили...
Тут и ленивый не мог устоять!
Выпряг народ лошадей - и купчину
С криком „ура!“ по дороге помчал...
Кажется, трудно отрадней картину
Нарисовать, генерал?..»
34.
Lucia
:
2018-01-13 в 20:45
Чего-то я явно не понимаю, Дорогая редакция......Пошел с детьми да женкамиИ разными иконкамиИ прочими к царю...А царь тогдашний, батюшка,Царям немецким зятюшкаБабахнул из винтовочек, -За что благодарю! -Чтоб не ходили детушкиС иконками к царю!((((((((((((((((((((((Да и про сельских батюшек как-то.... немилосердно.
гнусные стишата. Не знаю, что означает сия публикация...
Изображать из себя «ангела в белых валенках»
именет право только Дунька номенклатурная, которая вырвалась в «Европу» - Венгрию.
Не зарывайтесь, вода.
30.
М.Яблоков
:
Ответ на 23., Александр Васькин, русский священник, офицер Советской Армии:
2018-01-13 в 16:17
Я не занимаюсь благотворительностью. Тем более, в отошение раскольников и отщепенцев. Ясно?
29.
Олег В
:
ответ 18, Лючия:
2018-01-13 в 15:56
Не обижайтесь, гномик. Кем же Вам еще быть, коли Вы меня сочли Белоснежкой.
О чем, ты, деточка! Это ж не гадание на ромашке - обиделся, не обиделся, любит, не любит,...
Кому на Руси жить хорошо, - глыба, белоснежкам не под силу разрешеная. Даже не дерзай. Только вся изведешься и детей своих, милых гномиков, не приведи Господи, сиротами оставишь.
И останется бедная, горемычная Белоснежка, с неумытой, грязною, просоветскм мужицкою Россией наедине. И тут последовал ответ: "Я тебя послал."
Русофобия, уренгойская Вы «девочка», это в Вашем рассказе про букет невесты.
Русофобия, это когда Дунька, которая рвётся в «Европу» - Турцию, изображает из себя «ангела в белых валенках».
Правильно, не пишите!:
В тяжелое время, в особо тяжелые времена, писать нужно только светлое. Остальное, если можешь не писать - не пиши. Если Не можешь не писать, - пиши, но никому не показывай. Потому что когда придет светлое время, ты будешь грязный
.А если пишете, то никому не показывайте, а ещё лучше, как советует всем «аристократкам» ЯбЛуков – сопельки деткам вытирайте, если уж громче всех тут кричите про свою многодетность.
Или это тоже обыкновенная ложь?
"А для прикрытья дела -
На наш советский строй- А ты, гномик, тоже любишь клевету на Царя-мученика? Может и Матильду уважаешь?Эко, как тебя зацепило, деточка! Всё как по-писаному: по твоему нраву. В своём сказочном царстве, ты, "гномиками" своих идеологических соратников величай, а мне с тобой, как ранее нечего было делить, так и поныне остается прежним. Не по царскому достоинству от народа убегать, каким бы бунтарским он не был Как известно -, "смелость города берет". А вот раздавать вспоможения семьям погибшим, которых могло бы и не быть, свойство аристократической слабости. Кто там был, прав виноват - Един Бог ныне знает. Мученичество же, до так называемого бунта 1905 года, и после революций 1917 года, суть разные вещи. Всё могло бы быть иначе в судьбах России от одного правильно принятого решения. История, однако, не знает сослагательного наклонения, а посему мы - российски
Не обижайтесь, гномик. Кем же Вам еще быть, коли Вы меня сочли Белоснежкой.
15.
Олег В
:
ответ 12, РодЕлена:
2018-01-13 в 00:19
Согласна. Это два метра отменного, ...скажем, ... ерничанья. А вообще это самая изящная из всех читанных в последнее время изящных русофобий. Надсмешка - не Божье дело, а наоборот. Дьявол - человеконенавистник. Иногда он хихикает за спинами, а иногда выставляет людей на посмешище. Это хорошо знают пародисты, когда пародируют чьи-то строки или составляют эпиграммы на людей. ГЛАВНАЯ разница в том, что насмешка ЛИЧНОСТНАЯ - это маленькое зло, а БЕЗЛИЧНОСТНАЯ, огульная, - это уже насмешка над народом. Каким бы он не был, а смеяться над людьми грешно. Тем более в такое тяжелое время. Когда пародия безличностная, это желчность. Автору тоже большая беда. В тяжелое время, в особо тяжелые времена, писать нужно только светлое. Остальное, если можешь не писать - не пиши. Если Не можешь не писать, - пиши, но никому не показывай. Потому что когда придет светлое время, ты будешь грязный.
Лена, Вы как в Турцию переехали, так стали вся такая бело-пушистая, что восточный зефир в шоколоде. С Россией ныне Вам явно не по пути, только испачкаете свои светлые одежды об угрюмый юмор русских о самих себе.
Пишите свое витиевато "светлое" о России в духе восточно-мудрых нареканий для последующих поколений янычаров. Глядишь, они Вам поверят, что молчащее серебро, драгоценее говорящего золота.
13.
Олег В
:
ответ 9, Лючия:
2018-01-12 в 23:40
А ты, гномик, тоже любишь клевету на Царя-мученика? Может и Матильду уважаешь?
Эко, как тебя зацепило, деточка! Всё как по-писаному: по твоему нраву.
В своём сказочном царстве, ты, "гномиками" своих идеологических соратников величай, а мне с тобой, как ранее нечего было делить, так и поныне остается прежним.
Не по царскому достоинству от народа убегать, каким бы бунтарским он не был Как известно -, "смелость города берет". А вот раздавать вспоможения семьям погибшим, которых могло бы и не быть, свойство аристократической слабости.
Кто там был, прав виноват - Един Бог ныне знает. Мученичество же, до так называемого бунта 1905 года, и после революций 1917 года, суть разные вещи. Всё могло бы быть иначе в судьбах России от одного правильно принятого решения. История, однако, не знает сослагательного наклонения, а посему мы - российски
12.
:
Ответ на 7., Lucia:
2018-01-12 в 22:50
Что за мерзость. То клевета на царя-мученика, то на о.Глеба Грозовского.
Елена Родченкова
10.
Kiram
:
Ответ на 3., Леонид-К:
2018-01-12 в 21:47
Чего-то я явно не понимаю, Дорогая редакция......Пошел с детьми да женкамиИ разными иконкамиИ прочими к царю...А царь тогдашний, батюшка,Царям немецким зятюшкаБабахнул из винтовочек, -За что благодарю! -Чтоб не ходили детушкиС иконками к царю!((((((((((((((((((((((Да и про сельских батюшек как-то.... немилосердно.Уважаемая Ксения, вы, видимо, молодая и в школе историю России вам давали очень урезанную. Наберите в поиске Интернета (Яндекс, Гугл) строку:
6.
Олег В
:
ответ 4, Леонид-К:
2018-01-12 в 19:03
Живы, не перевелись в России поэты-патриоты, а вместе с ними блистательная поэзия, в духе некрасовской любви к России и его народу. Автору низкий поклон и полный респект..
5.
Олег В
:
ответ 3, Леонид-К:
2018-01-12 в 18:52
Уважаемая Ксения, вы, видимо, молодая и в школе историю России вам давали очень урезанную. Наберите в поиске Интернета (Яндекс, Гугл) строку:
"Петиция рабочих и жителей Санкт-Петербурга 9 января 1905 года"
и поймёте, о чём написал автор в этой поэме.
Да, нет. Это поподья обидилась на редакцию, что у них упразднена цензура на всякого рода "крамолу". По мнению современных матушек, ей бы, редакции, нынешнее либерал-церковное размамайство как-то объединить со строгим советским цензорством, тогда глядишь, всем бы на Руси хорошо и зажилось, и в первую очередь, строителям развитого капитализма.
4.
Леонид-К
:
Прекрасная поэма, вполне достойна памяти Некрсасова
2018-01-12 в 18:08
Такого, что увидели мужики в поисках того, ‘Кому на Руси жить хорошо’, и Некрасову не виделось. Автор очень ярко описал то, кому и как живётся сегодня на Руси. Подивитесь мастерству автора. Канва поэмы некрасовская, а жизнь - нашенская. Жива в России поэзия!
3.
Леонид-К
:
Ответ на 2., Ксения Балакина:
2018-01-12 в 17:47
Чего-то я явно не понимаю, Дорогая редакция......Пошел с детьми да женкамиИ разными иконкамиИ прочими к царю...А царь тогдашний, батюшка,Царям немецким зятюшкаБабахнул из винтовочек, -За что благодарю! -Чтоб не ходили детушкиС иконками к царю!((((((((((((((((((((((Да и про сельских батюшек как-то.... немилосердно.
Уважаемая Ксения, вы, видимо, молодая и в школе историю России вам давали очень урезанную. Наберите в поиске Интернета (Яндекс, Гугл) строку:
"Петиция рабочих и жителей Санкт-Петербурга 9 января 1905 года"
и поймёте, о чём написал автор в этой поэме.
2.
Ксения Балакина
:
Re: Кому на Руси жить хорошо...
2016-05-15 в 19:17
Чего-то я явно не понимаю, Дорогая редакция...
Пошел с детьми да женками
И разными иконками
И прочими к царю...
А царь тогдашний, батюшка,
Царям немецким зятюшка
Бабахнул из винтовочек, -
За что благодарю! -
Чтоб не ходили детушки
С иконками к царю!
На столбовой дороге в Пустопорожней волости встречаются семь мужиков: Роман, Демьян, Лука, Пров, старик Пахом, братья Иван и Митродор Губины. Родом они из соседних деревень: Неурожайки, Заплатова, Дырявина, Разутова, Знобишина, Горелова и Неелова. Мужики спорят о том, кому на Руси хорошо, вольготно живется. Роман считает, что помещику, Демьян – чиновнику, а Лука – попу. Старик Пахом утверждает, что лучше всего живет министр, братья Губины – купец, а Пров думает, что царь.
Начинает темнеть. Мужики понимают, что, увлекшись спором, прошли тридцать верст и теперь возвращаться домой поздно. Они решают заночевать в лесу, разводят на полянке костер и снова начинают спорить, а затем даже драться. От их шума разбегается все лесное зверье, а из гнезда пеночки выпадает птенчик, которого подбирает Пахом. Пеночка-мать подлетает к костру и просит человеческим голосом отпустить ее птенца. За это она исполнит любое желание крестьян.
Мужики решают пойти дальше и выяснить, кто из них прав. Пеночка рассказывает, где можно найти скатерть-самобранку, которая будет их кормить и поить в дороге. Мужики находят скатерть-самобранку и усаживаются пировать. Они договариваются не возвращаться домой, пока не выяснят, кому лучше всех живется на Руси.
Вскоре путешественники встречают попа и рассказывают священнику, что ищут «кому живется весело, вольготно на Руси». Они просят служителя церкви честно ответить: доволен ли он своей судьбой?
Поп отвечает, что свой крест несет со смирением. Если мужики считают, что счастливая жизнь – это покой, почет и богатство, то ничего подобного у него нет. Люди не выбирают время своей смерти. Вот и зовут попа к умирающему хоть под проливным дождем, хоть в лютый мороз. Да и сердце иной раз не выдерживает вдовьих и сиротских слез.
Ни о каком почете и речи нет. О попах сочиняют всякие байки, смеются над ними и считают встречу со священником плохой приметой. И богатство у попов теперь не то. Прежде, когда знатные люди жили в своих родовых поместьях, доходы у священников были неплохие. Помещики делали богатые подарки, крестились и венчались в приходской церкви. Здесь их отпевали и хоронили. Таковы были традиции. А сейчас дворяне живут в столицах да «заграницах», там и все церковные обряды справляют. А с бедных крестьян много денег не возьмешь.
Мужики уважительно раскланиваются с попом и отправляются дальше.
Путники проходят несколько пустых деревень и спрашивают: куда все люди подевались? Оказывается, что в соседнем селе ярмарка. Мужики решают идти туда. На ярмарке гуляет много нарядных людей, торгуют всем: от плугов и лошадей до платков и книжек. Товара много, но еще больше питейных заведений.
Возле лавки плачет старик Вавила. Он пропил все деньги, а обещал внучке козловые ботиночки. К деду подходит Павлуша Веретенников и покупает обувку для девочки. Обрадованный старик хватает ботиночки и спешит домой. Веретенников известен в округе. Он любит петь и слушать русские песни.
После ярмарки по дороге встречаются пьяные. Кто бредет, кто ползет, а кто и вовсе в канаве валяется. Повсюду слышны стоны и бесконечные пьяные разговоры. У дорожного столба с крестьянами беседует Веретенников. Он слушает и записывает песни, пословицы, а затем начинает укорять крестьян, что те много пьют.
В спор с Веретенниковым вступает хорошо подвыпивший мужик по имени Яким. Он говорит, что у простого народа накопилось много обид на помещиков и чиновников. Если бы не пили, то быть большой беде, а так весь гнев растворяется в водке. Нет мужикам меры во хмелю, а есть ли мера в горе, в тяжелом труде?
Веретенников соглашается с такими рассуждениями и даже выпивает вместе с крестьянами. Тут путники слышат красивую молодецкую песню и решают поискать в толпе счастливцев.
Ходят мужики и покрикивают: «Выходи счастливые! Мы водочки нальем!» Столпился народ. Стали путники расспрашивать о том, кто и как счастлив. Одним наливают, над другими только посмеиваются. Но вывод из рассказов такой: мужицкое счастье в том, что ел иногда досыта, а Бог защитил в трудную минуту.
Мужикам советуют найти Ермилу Гирина, которого вся округа знает. Один раз хитрый купец Алтынников решил отобрать у него мельницу. Сговорился с судейскими, да и заявил, что надобно Ермиле немедленно выплатить тысячу рублей. У Гирина не было таких денег, но он пошел на торжище и попросил честной народ скинуться. Мужики откликнулись на просьбу, и выкупил Ермила мельницу, а потом все деньги народу вернул. Семь лет он был бурмистром. За то время ни одной копеечки себе не присвоил. Только выгородил один раз своего младшего брата из рекрутов, так потом перед всем народом каялся и с должности ушел.
Странники соглашаются искать Гирина, но местный поп говорит, что Ермил сидит в остроге. Тут на дороге появляется тройка, а в ней барин.
Мужики останавливают тройку, в которой едет помещик Гаврила Афанасьевич Оболт-Оболдуев, расспрашивают, как тому живется. Помещик со слезами начинает вспоминать былое. Прежде ему принадлежала вся округа, он держал целый полк прислуги и давал праздники с танцами, театральными представлениями и охотой. Теперь же «порвалась цепь великая». У помещиков есть земля, но нет крестьян, которые бы ее обрабатывали.
Гаврила Афанасьевич не привык трудиться. Не дворянское это дело – хозяйством заниматься. Он умеет только гулять, охотиться, да из казны воровать. Теперь его родовое гнездо продано за долги, все разворовывается, а мужики днем и ночью пьют. Оболт-Оболдуев заливается слезами, и путники ему сочувствуют. После этой встречи они понимают, что нужно искать счастье не среди богачей, а в «Непоротой губернии, Непотрошеной волости...».
Странники решают поискать счастливых людей среди женщин. В одном селе им советуют найти Матрену Тимофеевну Корчагину по прозвищу «губернаторша». Вскоре мужики находят эту красивую осанистую женщину лет тридцати семи. Но Корчагина не хочет разговаривать: страда, нужно срочно убирать хлеб. Тогда путники предлагают свою помощь в поле в обмен на рассказ о счастье. Матрена соглашается.
Детство Корчагиной проходит в непьющей дружной семь, в обстановке любви родителей и брата. Веселая и проворная Матрена много работает, но и погулять любит. Сватается к ней чужак – печник Филипп. Играют свадьбу. Теперь Корчагина понимает: только и была счастлива она в детстве и девичестве.
Привозит Филипп молодую жену в свою большую семью. Нелегко там Матрене. Свекровь, свекор и золовки житья ей не дают, постоянно попрекают. Все происходит в точности, как в песнях поется. Корчагина терпит. Потом рождается ее первенец Демушка – как солнышко в окошке.
Господский управляющий пристает к молодой женщине. Матрена, как может, его избегает. Управляющий угрожает, что отдаст Филиппа в солдаты. Тогда женщина идет за советом к деду Савелию, отцу свекра, которому исполнилось сто лет.
Савелий похож на огромного медведя. Он долгое время отбывал каторгу за убийство. Хитрый немец-управляющий высасывал из крепостных все соки. Когда он велел копать четырем голодным крестьянам колодец, те столкнули управляющего в яму и засыпали землей. Среди этих убийц был и Савелий.
Советы старика не пригодились. Управляющий, который не давал Матрене проходу, внезапно умер. Но тут случилась другая беда. Молодая мать была вынуждена оставлять Демушку под присмотром деда. Однажды тот заснул, а ребенка заели свиньи.
Приезжают доктор и судейские, делают вскрытие, допрашивают Матрену. Ее обвиняют в намеренном убийстве ребенка, в сговоре со стариком. У бедной женщины от горя едва не мутится рассудок. А Савелий уходит в монастырь замаливать свой грех.
Через четыре года дед возвращается, и Матрена его прощает. Когда старшему сыну Корчагиной Федотушке исполняется восемь лет, мальчика отдают в подпаски. Однажды волчице удается украсть овцу. Федот гонится за ней и вырывает уже мертвую добычу. Волчица страшно худая, она оставляет за собой кровавый след: посекла сосцы о траву. Хищница обреченно смотрит на Федота и воет. Мальчику становится жаль волчицу и ее детенышей. Он оставляет голодному зверю тушу овцы. За это сельчане хотят высечь ребенка, но Матрена принимает наказание за сына.
Наступает голодный год, в который Матрена беременна. Вдруг приходит известие, что ее мужа забирают в солдаты. Старший сын из их семьи уже служит, поэтому второго забирать не должны, но помещику плевать на законы. Матрена приходит в ужас, перед ней возникают картины нищеты и бесправия, ведь ее единственного кормильца и защитника не будет рядом.
Женщина идет пешком в город и к утру прибывает к губернаторскому дому. Она просит у швейцара устроить ей свидание с губернатором. За два целковых швейцар соглашается и впускает Матрену в дом. В это время из покоев выходит губернаторша. Матрена падает ей в ноги и проваливается в беспамятство.
Когда Корчагина приходит в себя, то видит, что родила мальчика. Добрая бездетная губернаторша возится с ней и с ребенком, пока Матрена не выздоравливает. Вместе с мужем, которого освободили от службы, крестьянка возвращается домой. С той поры она не устает молиться за здравие губернаторши.
Матрена завершает свой рассказ обращением к странникам: не ищите счастливых людей среди женщин. Ключи от счастья женского Господь уронил в море, их проглотила рыба. С тех пор ищут те ключи, да никак не найдут.
Путники приходят на берег Волги к деревне Вахлаки. Там раскинуты прекрасные луга и в разгаре сенокос. Вдруг звучит музыка, к берегу пристают лодки. Это прибыл старый князь Утятин. Он осматривает покос и ругается, а крестьяне кланяются и просят прощения. Дивятся мужики: все как при крепостном праве. За разъяснениями они обращаются к местному бурмистру Власу.
Влас дает пояснения. Князь страшно рассердился, когда узнал, что крестьянам дали волю, и хватил его удар. После этого стал Утятин чудить. Не хочет верить, что нет теперь у него над крестьянами власти. Даже сыновей пообещал проклясть и лишить наследства, если те будут говорить такую глупость. Вот и попросили наследники крестьян, чтобы они при барине делали вид, будто все по-старому. А за это им лучшие луга пожалуют.
Князь садится завтракать, на что собираются поглазеть крестьяне. Один из них, самый большой лодырь и пьяница, давно вызвался разыгрывать перед князем бурмистра вместо непокорного Власа. Так и стелется перед Утятиным, а народ еле смех сдерживает. Один, правда, не справляется с собой и хохочет. Князь синеет от гнева, велит пороть бунтовщика. Выручает одна бойкая крестьянка, которая говорит барину, что засмеялся ее сын-дурачок.
Князь всех прощает и отплывает на лодке. Вскоре крестьяне узнают, что Утятин умер по дороге домой.
Посвящается Сергею Петровичу Боткину
Крестьяне радуются смерти князя. Они гуляют и поют песни, а бывший слуга барона Синегузина Викентий рассказывает удивительную историю.
Жил один очень жестокий и жадный помещик Поливанов, был у него верный холоп Яков. Много терпел мужик от барина. Но отнялись у Поливанова ноги, и верный Яков стал для инвалида незаменимым человеком. Барин не нарадуется холопом, зовет его родным братом.
Задумал как-то любимый племянник Якова жениться, просит у барина в жены девушку, которую Поливанов для себя присмотрел. Барин за такую дерзость отдает соперника в солдаты, а Яков с горя уходит в запой. Поливанову без помощника плохо, но холоп через две недели возвращается к работе. Опять барин доволен слугой.
Но новая беда уже на гряде. По дороге к сестре барина Яков неожиданно сворачивает в овраг, выпрягает лошадей, а сам вешается на вожжах. Всю ночь барин отгоняет палкой ворон от бедного тела слуги.
После этого рассказа мужики заспорили о том, кто более грешен на Руси: помещики, крестьяне или разбойники? И богомолец Ионушка рассказывает такую историю.
Промышляла как-то разбойничья шайка во главе с атаманом Кудеяром. Много безвинных душ сгубил разбойник, а пришло время – стал каяться. И к Гробу Господнему ходил, и в монастыре схиму принял – все не отпускают грехи, мучает совесть. Поселился Кудеяр в лесу под столетним дубом, где приснился ему святой угодник, который указал путь к спасению. Будет прощен душегуб, когда тем ножом, что людей убивал, срежет этот дуб.
Стал Кудеяр ножом дуб в три обхвата пилить. Дело идет медленно, ведь грешник уже в солидном возрасте и слабый. Однажды к дубу подъезжает помещик Глуховский и начинает насмехаеться над стариком. Он сколько хочет холопов бьет, пытает и вешает, а спит спокойно. Тут Кудеяр впадает в страшный гнев и убивает помещика. Сразу же падает дуб, и все грехи разбойнику тотчас прощаются.
После этой повести крестьянин Игнатий Прохоров начинает спорить и доказывать, что самый тяжкий грех – крестьянский. Вот его рассказ.
За военные заслуги получает адмирал от государыни восемь тысяч душ крепостных. Перед смертью он зовет старосту Глеба и вручает ему ларец, а в нем – вольная для всех крестьян. После смерти адмирала наследник начал донимать Глеба: денег ему дает, вольную, только бы получить заветный ларец. И дрогнул Глеб, согласился отдать важные документы. Так наследник сжег все бумаги, а восемь тысяч душ остались в крепости. Крестьяне, выслушав Игнатия, соглашаются, что этот грех – самый тяжкий.
Поэма Некрасова «Кому на руси жить хорошо» , входящая в обязательную школьную программу, представлена у нас в кратком содержании, с которым Вы можете ознакомиться ниже.
На столбовой дороге встречаются семь мужиков из соседних деревень. Они затевают спор, кому живется весело на Руси. Ответ у каждого свой. В разговорах они не замечают, что прошли неведомо куда уже тридцать верст. Темнеет, они разводят костер. Спор постепенно превращается в драку. Но однозначный ответ все равно найти не удается.
Мужик по имени Пахом ловит птенца пеночки. Взамен птичка обещает мужикам рассказать, где находится скатерть-самобранка, которая будет им давать еду сколько угодно, ведро водки в день, будет стирать и штопать им одежду. Герои получают настоящий клад и решают найти окончательный ответ на вопрос: кому на Руси жить хорошо?
На пути мужикам встречается поп. Они спрашивают, счастливо ли ему живется. По мнению попа, счастье – это богатство, честь и покой. Но эти блага священнику недоступны: в холод и дождь он вынужден выбираться на отпевание, смотреть на слезы родных, когда неловко взять плату за службу. К тому же уважения поп среди народа не видит, то и дело становится предметом насмешек мужиков.
Выяснив, что у попа счастья нет, крестьяне отправляются на ярмарку в село Кузьминское. Может там они найдут счастливца. На ярмарке множество пьяных. Старик Вавила горюет, что прогулял деньги на башмачки для внучки. Помочь все хотят, но не имеют возможности. Барин Павел Веретенников жалеет деда и покупает подарок для внучки.
Ближе к ночи все вокруг пьяны, мужики уходят прочь.
Павел Веретенников, пообщавшись с простым народом, сожалеет, что русские люди слишком много пьют. Но мужики убеждены, что крестьяне пьют от безысходности, что невозможно жить трезвыми в этих условиях. Если русский народ бросит пить, его ждет великая печаль.
Эти мысли высказывает Яким Нагой – житель деревни Босово. Он рассказывает, как при пожаре первым делом выносил из избы лубочные картинки – то, что больше всего ценил.
Мужики расположились на обед. Затем один из них остался караулить ведро с водкой, а остальные вновь отправились на поиски счастья.
Странники предлагают тем, кто счастлив на Руси, выпить чарку водки. Таких счастливцев находится много – и надорвавшийся мужик, и паралитик, и даже нищие.
Кто-то указывает им на Ермилу Гирина – честного и уважаемого крестьянина. Когда ему нужно было на аукционе выкупить свою мельницу, народ по рублю да по копеечке собрал нужную сумму. Через пару недель Гирин раздавал долг на площади. И когда остался последний рубль, он продолжал искать его владельца до заката. Но сейчас и у Ермилы счастья мало – его обвинили в народном бунте и бросили в острог.
Румяный помещик Гаврила Оболт-Оболдуев – еще один кандидат на «счастливца». Но он жалуется мужикам на дворянскую беду – отмену крепостного права. Раньше ему было хорошо. Каждый заботился о нем, старался порадовать. Да и сам он был добр с дворовыми. Реформа же разрушила его привычный образ жизни. Как же ему жить теперь, ведь он ничего не умеет, ни к чему не способен. Помещик заплакал, вслед за ним загрустили мужики. Отмена крепостного права и крестьянам дается не легко.
Мужики оказываются на берегу Волги во время сенокоса. Они наблюдают удивительную для себя картину. К берегу причаливают три барские лодки. Косари, только севшие на отдых, подскакиваю, желая выслужиться перед барином. Оказалось, наследники, заручившись поддержкой крестьян, пытаются скрыть от обезумевшего помещика Утятина крестьянскую реформу. Мужикам обещаны за это земли, но, когда помещик умирает, наследники забывают об уговоре.
Искатели счастья задумались о том, чтобы расспросить о счастье женщин. Все встречные называют имя Матрены Корчагиной, которую люди видят счастливицей.
Матрена же утверждает, что и в ее жизни много бед, и посвящает странников в свою историю.
В девичестве у Матрены была хорошая, непьющая семья. Когда печник Корчагин ухаживал за ней, она была счастлива. Но после замужества началась обыкновенная тягостная деревенская жизнь. Бита мужем она была всего единожды, потому что тот любил ее. Когда он уехал на заработки, семья печника продолжала издеваться над ней. Только дед Савелий – бывший каторжник, сидевший за убийство управляющего – жалел ее. Савелий был похож на богатыря, уверенного в том, что русского человека победить невозможно.
Матрена была счастлива, когда родился ее первый сын. Но пока она была на работе в поле, Савелий заснул, и ребенка съели свиньи. На глазах убитой горем матери, уездный врач сделал вскрытие ее первенца. Забыть ребенка женщина не может до сих пор, хотя после него она родила пятерых.
Со стороны все считают Матрену удачливой, но никто не понимает, какую боль она носит внутри, какие смертные неотомщенные обиды гложут ее, как умирает она каждый раз, когда вспоминает погибшего ребенка.
Матрена Тимофеевна знает, что русская женщина просто не может быть счастлива, потому что нет ей жизни, нет ей воли.
Странники у села Вахлачина слышат песни народные – голодную, соленую, солдатскую да барщинную. Поет Гриша Добросклонов – простой русский парень. Звучат рассказы о крепостном праве. Один из них – рассказ о Якиме верном. Он был предан барину до крайности. Радовался тумакам, исполнял любые прихоти. Но когда помещик отдал его племянника на солдатскую службу, Яким ушел, а вскоре вернулся. Он придумал, как отомстить помещику. Обезножившего, он привез его в лес и повесился на дереве над барином.
Начинается спор о самом страшном грехе. Старец Иона рассказывает притчу «о двух грешниках». Грешник Кудеяр молил бога о прощении, и тот ответил ему. Если Кудеяр свалит огромное дерево с помощью одного только ножа, то грехи его спадут. Дуб свалился только после того, как грешник омыл его кровью жестокого пана Глуховского.
Сын дьяка Гриша Добросклонов думает о будущем русского народа. Русь для него – убогая, обильная, могучая и бессильная матушка. В душе своей он ощущает силы необъятные, готов отдать за благо народное свою жизнь. В будущем его ждет слава народного заступника, каторга, Сибирь и чахотка. Но, если бы странники знали, какие чувства заполнили душу Григория, то они осознали бы, что цель их поисков достигнута.
