В абсурдистских пьесах, в отличие от логичных пьес обычной драматургии, автор передает читателю и зрителю свое ощущение какой-либо проблемы, постоянно нарушая логику, поэтому зритель, привыкший к обычному театру, оказывается сбит с толку и испытывает дискомфорт, что и является целью "нелогичного" театра, нацеленного на то, чтобы зритель избавился от шаблонов в своем восприятии и взглянул на свою жизнь по-новому. Сторонники "логичного" театра говорят, что мир в "театре абсурда" представлен как бессмысленное, лишённое логики нагромождение фактов, поступков, слов и судеб, однако при чтении таких пьес можно заметить, что они составлены из ряда вполне логичных фрагментов. Логика же связи этих фрагментов резко отличается от логики связи частей "обычной" пьесы. Наиболее полно принципы "абсурдизма" были воплощены в драмах «Лысая певица » (La cantatrice chauve , ) румынско-французского драматурга Эжена Ионеско и «В ожидании Годо » (Waiting for Godot , ) ирландского писателя Сэмюэла Беккета .
1 / 2
✪ Мастерская Олега Фомина на Театральном факультете МИТРО. Театр абсурда
✪ Николай Левашов -- Театр абсурда
Термин «театр абсурда» впервые появился в работах театрального критика Мартина Эсслина (Martin Esslin ), в 1962 году написавшим книгу с таким названием. Эсслин увидел в определённых произведениях художественное воплощение философии Альбера Камю о бессмысленности жизни в своей основе, что он проиллюстрировал в своей книге «Миф о Сизифе ». Считается, что театр абсурда уходит корнями в философию дадаизма , поэзию из несуществующих слов и авангардистское искусство - -х. Несмотря на острую критику, жанр приобрёл популярность после Второй мировой войны , которая указала на значительную неопределённость человеческой жизни. Введённый термин также подвергался критике, появились попытки переопределить его как «анти-театр» и «новый театр». По Эсслину, абсурдистское театральное движение базировалось на постановках четырёх драматургов - Эжена Ионеско (Eugene Ionesco ), Сэмюэла Беккета (Samuel Beckett ), Жана Жене (Jean Genet ) и Артюра Адамова (Arthur Adamov ), однако он подчёркивал, что каждый из этих авторов имел свою уникальную технику, выходящую за рамки термина «абсурд». Часто выделяют следующую группу писателей - Том Стоппард (Tom Stoppard ), Фридрих Дюрренматт (Friedrich Dürrenmatt ), Фернандо Аррабаль (Fernando Arrabal ), Гарольд Пинтер (Harold Pinter ), Эдвард Олби (Edward Albee ) и Жан Тардьё (Jean Tardieu ). Эжен Ионеско не признавал термин "театр абсурда" и называл его "театром насмешки".
Вдохновителями движения считают Альфреда Жарри (Alfred Jarry ), Луиджи Пиранделло (Luigi Pirandello ), Станислава Виткевича (Stanislaw Witkiewicz ), Гийома Аполлинера (Guillaume Apollinaire ), сюрреалистов и многих других.
Движение «театра абсурда» (или «нового театра»), очевидно, зародилось в Париже как авангардистский феномен, связанный с маленькими театрами в Латинском квартале , а спустя некоторое время обрело и мировое признание.
Считается, что театр абсурда отрицает реалистичные персонажи, ситуации и все другие соответствующие театральные приёмы. Время и место неопределённы и изменчивы, даже самые простые причинные связи разрушаются. Бессмысленные интриги, повторяющиеся диалоги и бесцельная болтовня, драматическая непоследовательность действий, - всё подчинено одной цели: созданию сказочного, а может быть и ужасного, настроения.
Критики такого подхода, в свою очередь, указывают, что персонажи пьес "абсурда" вполне реалистичны, как и ситуации в них, не говоря уже о театральных приемах, а намеренное разрушение причинно-следственных позволяет драматургу сбить зрителя со стандартного, шаблонного, способа мышления, заставляет его прямо по ходу пьесы искать разгадку алогичности происходящего и в результате более активно воспринимать сценическое действие.
Сам Эжен Ионеско так писал о "Лысой певице": "Ощутить абсурдность банальности и языка, их фальшь - уже продвинуться вперёд. Чтобы сделать этот шаг, мы должны раствориться во всём этом. Комическое есть необычное в его первозданном виде; более всего меня изумляет банальность; скудость наших ежедневных разговоров - вот где гиперреальное"
Кроме того, алогичность, парадокс, как правило, производит на зрителя комическое впечатление, через смех открывая человеку абсурдные стороны его существования. Кажущиеся бессмысленными интриги и диалоги вдруг открывают зрителю мелочность и бессмысленность его собственных интриг и разговоров с близкими и друзьями, приводя его к переосмыслению своей жизни. Что же касается драматической непоследовательности в пьесах "абсурда", то она практически полностью соответствует "клиповому " восприятию современного человека, в голове у которого в течение дня смешиваются телевизионные передачи, реклама, сообщения в соцсетях, телефонные смс - все это сыпется на его голову в самом беспорядочном и противоречивом виде, представляя из себя непрекращающийся абсурд нашей жизни.
Нью-йоркская Театральная компания без названия № 61 (Untitled Theater Company #61 ) заявила о создании «современного театра абсурда», состоящего из новых постановок в этом жанре и переложений классических сюжетов новыми режиссёрами. Среди других начинаний можно выделить проведение Фестиваля работ Эжена Ионеско .
«Традиции французского театра абсурда в русской драме существуют на редком достойном примере. Можно упомянуть Михаила Волохова . Но философия абсурда до сего дня в России отсутствует, так что её предстоит создать.»
Основные идеи театра абсурда разрабатывались членами группы ОБЭРИУ ещё в 30-х годах XX века , то есть за несколько десятилетий до появления подобной тенденции в западноевропейской литературе. В частности, одним из основоположников русского театра абсурда был Александр Введенский , который написал пьесы «Минин и Пожарский» (1926), «Кругом возможно Бог» (1930-1931), «Куприянов и Наташа» (1931), «Ёлка у Ивановых» (1939) и т.п. Кроме того, в подобном жанре работали и другие ОБЭРИУты, например, Даниил Хармс .
В драматургии более позднего периода (1980-е года) элементы театра абсурда можно встретить в пьесах Людмилы Петрушевской , в пьесе Венедикта Ерофеева «Вальпургиева ночь, или Шаги командора», ряде других произведений
Просматривая спектакли некоторых драматургов, к примеру, Эжена Ионеско, можно вплотную столкнуться с таким явлением в мире искусства, как театр абсурда. Чтобы понять, что способствовало появлению этого направления, нужно обратиться к истории 50-х годов прошлого века.
В 50-х годах впервые появились постановки, сюжет которых казался зрителям абсолютно бессмысленным. Главная пьес состояла в отчуждении человека от социальной и физической среды. К тому же во время действия на сцене актёрам удавалось совмещать несовместимые понятия.
Новые пьесы рушили все законы драматургии и не признавали никаких авторитетов. Таким образом, был брошен вызов всем культурным традициям. Этим новым театральным явлением, которое в какой-то мере отрицало существующий политический и социальный строй, стал театр абсурда. было впервые использовано театральным критиком Мартином Эсслином только в 1962 году. Но некоторые драматурги были не согласны с таким термином. К примеру, Эжен Ионеско предлагал назвать новое явление «театром насмешки».
У истоков нового направления стояли несколько французских и один ирландский автор. Самую большую популярность смогли завоевать у зрителя Эжен Ионеско и Свой вклад в развитие жанра сделали также и Артюр Адамов.
Идея театра абсурда впервые пришла в голову к Э. Ионеско. Драматург попытался выучить английский язык, используя при этом учебник для самостоятельного изучения. Именно тогда он обратил внимание на то, что многие диалоги и реплики в учебнике абсолютно бессвязны. Он увидел, что в обычных словах таится много абсурда, который превращает зачастую даже умные и в совершенно бессмысленные.
Однако говорить о том, что к возникновению нового направления причастно только несколько французских драматургов, было бы не совсем честно. Ведь об абсурдности человеческого существования говорили ещё экзистенциалисты. Впервые полностью эта тема была развита у А. Камю, значительное влияние на творчество которого имели и Ф. Достоевский. Однако обозначили и вывели на сцену театр абсурда именно Э. Ионеско и С. Беккет.
Как уже говорилось, новое направление в театральном искусстве отрицало классическую драматургию. Общими характерными для него чертами стали:
Фантастические элементы, которые в пьесе уживаются с реальностью;
Появление смешанных жанров: трагикомедии, комической мелодрамы, трагифарса - которые стали вытеснять «чистые»;
Использование в постановках элементов, которые характерны для других видов искусства (хор, пантомима, мюзикл);
В отличие от традиционного динамического действия на сцене, как это было ранее в классических постановках, в новом направлении преобладает статика;
Одно из главных изменений, которое характеризует театр абсурда, это речь персонажей новых постановок: создаётся впечатление, что они общаются сами с собой, ведь партнёры не слушают и не отвечают на реплики друг друга, а просто произносят свои монологи в пустоту.
Тот факт, что новое направление в театре имело сразу нескольких родоначальников, объясняет разделение абсурда на виды:
1. Нигилистический абсурд. Это произведения уже известного Э. Ионеску и Хильдесхаймера. Их пьесы отличаются тем, что понять подтекст игры на протяжении всего спектакля зрителям так и не удаётся.
2. Второй вид абсурда отображает вселенский хаос и, как одну из его основных частей, человека. В этом ключе были созданы произведения С. Беккета и А. Адамова, которые стремились подчеркнуть отсутствие гармонии в человеческой жизни.
3. Сатирический абсурд. Как становится понятно из самого названия, представители этого направления Дюрренматт, Грасс, Фриш и Хавель попытались высмеять нелепость современного им социального строя и человеческих стремлений.
Что такое театр абсурда, зрители узнали после того, как в Париже прошла премьера «Лысой певицы» авторства Э. Ионеско и «В ожидании Годо» С. Беккета.
Характерной чертой постановки «Лысая певица» является то, что та, которая должна была бы быть главной героиней, на сцене так и не появляется. На сцене находятся только две женатых пары, чьи действия абсолютно статические. Их речь непоследовательна и полна клише, что ещё больше отображает картину абсурдности окружающего мира. Такие бессвязные, но абсолютно типичные реплики герои повторяют вновь и вновь. Язык, который по своей природе призван сделать общение лёгким, в пьесе только мешает ему.
В пьесе Беккета «В ожидании Годо» двое абсолютно бездейственных героев находятся в постоянном ожидании некого Годо. Мало того что этот персонаж так и не появляется на протяжении всего действия, его к тому же никто не знает. Примечательно, что имя этого неизвестного героя ассоциируется с английским словом God, т.е. "Бог". Герои вспоминают бессвязные фрагменты из своей жизни, к тому же их не покидает ощущение страха и неопределённости, ведь способа действий, который смог бы обезопасить человека, попросту нет.
Таким образом, театр абсурда доказывает, что смысл человеческого существования можно найти только в том, чтобы понять, что оно не имеет смысла.
Билет № 24.
Особенности театра абсурда: истоки, представители, особенности драматической структуры (С.Беккет, Э.Ионеско).
Театр абсурда - направление в западноевропейской драматургии и театре, возникшее в середине XX века. В абсурдистских пьесах мир представлен как бессмысленное, лишённое логики нагромождение фактов, поступков, слов и судеб. Наиболее полно принципы абсурдизма были воплощены в драмах «Лысая певица» (1950 г.) драматурга Эжена Ионеско и «В ожидании Годо» Сэмюэла Беккета.
Считается, что театр абсурда уходит корнями в философию дадаизма, поэзию из несуществующих слов и авангардистское искусство 1910-20-ых. Несмотря на острую критику, жанр приобрёл популярность после Второй мировой войны, которая указала на значительную неопределённость человеческой жизни. Введённый термин также подвергался критике, появились попытки переопределить его как «анти-театр» и «новый театр». Движение «театра абсурда» (или «нового театра»), очевидно, зародилось в Париже как авангардистский феномен, связанный с маленькими театрами в Латинском квартале, а спустя некоторое время обрело и мировое признание.
На практике театр абсурда отрицает реалистичные персонажи, ситуации и все другие соответствующие театральные приёмы. Время и место неопределённы и изменчивы, даже самые простые причинные связи разрушаются. Бессмысленные интриги, повторяющиеся диалоги и бесцельная болтовня, драматическая непоследовательность действий, - всё подчинено одной цели: созданию сказочного, а может быть и ужасного, настроения.
На становление драмы абсурда повлияла сюрреалистическая театральность: использование причудливых костюмов и масок, бессмысленных стишков, провокативных обращений к зрителям и т.д. Сюжет пьесы, поведение персонажей непонятны, аналогичны и подчас призваны эпатировать зрителей. Отражая абсурдность взаимопонимания, общения, диалога, пьеса всячески подчеркивает отсутствие смысла в языке, а тот в виде своего рода игры без правил становится главным носителем хаоса.
Для абсурдистов доминантным качеством бытия была не сжатость, а распад. Второе значительное отличие от предыдущей драмы – в отношении к человеку. Человек в абсурдистском мире – олицетворение пассивности и беспомощности. Он ничего не может осознать, кроме своей беспомощности. Он лишен свободы выбора. Абсурдисты развивали свою концепцию драмы – антидраму.Драма абсурда – это не рассуждение об абсурде, а демонстрация абсурдности.
Эжен Ионеско - зачинатель абсурдизма во французской драматургии.
Ситуации, характеры и диалоги его пьес следуют скорее образам и ассоциациям сна, чем повседневной реальности. Язык же с помощью забавных парадоксов, клише, поговорок и других словесных игр освобождается от привычных значений и ассоциаций. Сюрреализм пьес Ионеско ведет свое происхождение от цирковой клоунады, фильмов Ч.Чаплина, Б.Китона, братьев Маркс, античного и средневекового фарса. Типичный прием - нагромождение предметов, грозящих поглотить актеров; вещи обретают жизнь, а люди превращаются в неодушевленные предметы. В абсурдистских пьесах катарсис отсутствует, любую идеологию Э. Ионеско отвергает, но пьесы были вызваны к жизни глубокой тревогой за судьбы языка и его носителей.
Премьера "Лысой певицы" состоялась в Париже. Успех "Лысой певицы" был скандальным, никто ничего не понял, но смотреть постановки абсурдистских пьес становилось постепенно хорошим тоном.
В антипьесе (таково жанровое обозначение) никакой лысой певицы нет и в помине. Зато есть английская чета Смитов и их сосед по фамилии Мартин, а также служанка Мэри и капитан пожарной команды, случайно заглянувший на минуточку к Смитам. Он боится опоздать на пожар, который начнется во столько-то часов и сколько-то минут. Еще есть часы, которые бьют как им заблагорассудится, что, по-видимому, означает, что время не потеряно, его просто не существует, каждый пребывает в своем временном измерении и несет соответственно околесицу.
У драматурга несколько приемов нагнетания абсурда. Тут и путаница в последовательности событий, и нагромождение одних и тех же имен и фамилий, и неузнавание супругами друг друга, и рокировка хозяева-гости, гости-хозяева, бесчисленное повторение одного и того же эпитета, поток оксюморонов, явно упрощенное построение фраз, как в учебнике английского языка для начинающих. Словом, диалоги по-настоящему смешны.
Ситуации, характеры и диалоги его пьес следуют скорее образам и ассоциациям сна, чем повседневной реальности. Язык же с помощью забавных парадоксов, клише, поговорок и других словесных игр освобождается от привычных значений и ассоциаций. Сюрреализм пьес Ионеско ведет свое происхождение от цирковой клоунады, фильмов Ч.Чаплина, Б.Китона, братьев Маркс, античного и средневекового фарса. Типичный прием – нагромождение предметов, грозящих поглотить актеров; вещи обретают жизнь, а люди превращаются в неодушевленные предметы.
На вопрос о смысле его драматургии Ионеско отвечал, что он хотел «объяснить всю нелепость существования, отрыв человека от его трансцендентных корней», показать, что «разговаривая, люди уже не знают того, что хотели сказать, и что разговаривают они, чтобы ничего не сказать, что язык, вместо того чтобы их сблизить, только еще больше их разделяет», выявить «необычный и странный характер нашего существования» и «парадировать театр, то есть мир».
Задача его драматургии – создать свирепый, безудержный театр, он предлагает вернуться к театральным истокам, а именно к старинным кукольным спектаклям, в которых используются окарикатуренные неправдоподобные образы, подчеркивающие грубость самой действительности. Ионеско провозгласил резкое несогласие с существующим театром, из всех драматургов признавал только Шекспира. Современный театр, по его мнению, не способен выразить экзистенциальное состояние человека. Театр должен уйти как можно дальше от реализма, который только затемняет сущность человеческой жизни.
БЕККЕТ .
Беккет был секретарем у Джойса и учился у него писать. “В ожидании Годо” – 1 из базовых текстов абсурдизма. Энтропия представлена в состоянии ожидания, причем это ожидание – процесс, начала и конца которого мы не знаем,т.е. нет смысла. Состояние ожидания – доминанта, в которой существуют герои, при этом не задумываясь нужно ли ждать Годо. Они находятся в пассивном состоянии.
У героев (Володя и Эстрагон) до конца нет уверенности, что они ждут Годо в том самом месте, где надо. Когда на следующий день после ночи они приходят на то же место к засохшему дереву, Эстрагон сомневается, что это одно и то же место. Набор предметов тот же, только дерево за ночь распустилось. Ботинки Эстрагона, оставленные им на дороге вчера, лежат на том же месте, но он утверждает, что они больше и другого цвета.
«В ожидании Годо».
Отождествление с Христом, искупителем человеческих грехов, с Богом-отцом. «Нет ничего более реального, чем ничто». Это символ Ничто. Ничто для экзистенциалистов выступает со знаком плюс. Центральные персонажи – Владимир и Эстрагон, бродяги. Они и ждать устали, и не ждать не могут. Появляется мальчик, который сообщает, что появления Годо снова откладывается. Лаки и Потсо – деятели, реалисты, прагматики, олицетворяют житейскую суету. Вл.и Э. вынуждены питаться подножным кормом, у них нет дома, они ночуют под открытым небом. Лаки и Потсо окружены предметами цивилизации. Но все персонажи находят в процессе существования только болезни.
Владимир и Эстрагон отличаются выхолощенным сознанием, им не хватает образования, а Потсо и Лаки даже думают по команде. Владимир и Эстрагон дружат, но они спрашиваются себя, не лучше ли им жить порознь. Потсо и Лаки тоже нуждаются друг в друге. Разные типы развития человека и человечества.
Ни один из вариантов не оправдывает себя. Часто персонажи если и ищут что-то иное, то по ту сторону границы. Владимир и Эстрагон любят вглядываться в собственные вещи. Они надеются найти там что-то, но не находят ничего. Они не пытаются создать что-то сами. Увидеть в Ничто не только выражение слабости, но и выражение силы.
Беккет – упадок человеческой природы. Ионеско – упадки человеческого духа.
В конце 19 – начале 20 века, наконец, появилось искусство, запрограммированное на непонимание. «Наконец» хотя бы потому, что теперь не надо строить из себя знатока, чтобы не прослыть невежей. Увлекаясь театром абсурда и «новым романом», не надо с пеной у рта объяснять приятелям скрытый смысл, не очевидный подтекст, символику и тому подобные важные составляющие, что нуждаются в анализе и разборе. Пусть негодуют, пусть рвут книги и мечут страницы, как карты по игорному столу, где у вас под зеленым сукном заныканы козыри. Вы то знаете, что искусство не тождественно действительности, оно не подчиняется ее законам и не обязано ее протоколировать. С другой стороны, любой праведный гнев в его адрес – комплимент для создателей, именно такого эффекта они и добивались. Основатель и теоретик театра абсурда Эжен Ионеско говорил о своих постановках:
«Прошло семь лет с того момента, когда в Париже сыграли мою первую пьесу. Это был скромный успех, посредственный скандал. У моей второй пьесы провал был немного более громким, скандал несколько покрупнее. И только в 1952 г., в связи со “Стульями”, события начали принимать более широкий разворот. Каждый вечер в театре присутствовало восемь человек, весьма недовольных пьесой, но вызванный ею шум был услышан значительно большим количеством людей в Париже, во всей Франции, он долетел до самой немецкой границы. А после появления моих третьей, четвёртой, пятой… восьмой пьес слух об их провалах стал распространяться гигантскими шагами. Возмущение перешагнуло Ла-Манш… Перешло в Испанию, Италию, распространилось в Германии, переехало на кораблях в Англию…»
Вы заметили сожаление? Его и в помине нет. Если ползучее на задних лапках подражание классическим образцам вообще не вызывает эмоций, кроме вялого превосходства над теми, кто культпросвещаться не ходит, то пьеса «Лысая певица», например, вызывает дьявольские эмоции, это сродни магическому ритуалу.
В 1950-ых годах на сцену выходит Театр Абсурда. Так называемая антидрама окончательно разрушает классический театр, представляя алогизм жизни в уморительных крайностях. Восклицание «Это же полный бред!» — только комплимент мастерству Ионеско, Ибсона, Виана, Кокто и других новых драматургов.
Театр абсурда опирается на сюрреализм (форму) и экзистенциализм (содержание): пьесы лишены сюжета, причинно — следственных связей и басневидной морали, которую многие зрители ожесточенно выискивают в спектаклях; они откровенно абсурдны, безобразно прекрасны и эпатажны. Язык – не средство общения, а бесформенная декорация: на ее фоне разыгрывается повседневная, монотонная и бессмысленная партия в жизнь. Пространственно – временные сдвиги запутывают след вожделенного смысла окончательно. Не ищите тайные хитросплетения реплик и поступков: они скроены по случайности, как заводской брак.
Ионеско о создании пьес: «Я добросовестно переписывал фразы, взятые из моего руководства. Внимательно перечитывая их, я познавал не английский язык, а изумительные истины: что в неделе семь дней, например. Это то, что я знал и раньше. Или: «пол внизу, потолок вверху», что я тоже знал, но, вероятно, никогда не думал об этом серьёзно или, возможно, забыл, но это казалось мне столь же бесспорным, как и остальное, и столь же верным…».
Эпатаж – не самоцель, а средство донести уже известные, заезженные истины в новой форме, современным языком. Мало кому нравится рутина, зубы сводит от одного и того же. Многие упрекают Театр Абсурда в пошлости (сцены сексуального характера, ненормативная лексика), в жестокости и пропаганде насилия (драки до крови, эстетика безобразного) и т.д. Но то, что аморально в жизни, приобретает цель и ценность в искусстве, реальность и вымысел – не одно и то же, как «потолок – наверху, пол – внизу».
О чем пьеса «Лысая Певица»?
Это попытка задать вопрос «в чем смысл жизни?» без устремления получить ответ. Монотонность жизни, помноженная на одиночество каждого из нас, приводит в отчаянье тех, кто находит в себе силы и способности ее признать. Да, говорили экзистенциалисты, смысла нет, человек заброшен в мир случайно, а вот миру решительно наплевать на него. Никакого предназначения, никакого призвания, никакого долга перед Всевышним вести себя хорошо нет. Мы живем ради самого процесса жизни, смакуем мелочи, доступные пониманию, и только. Отсюда и полное отсутствие сюжета в произведениях: в нашей повседневности его тоже нет, есть лишь за уши притянутые цели и средства, как миссия в компьютерной игре. Однако геймеру не сделает погоды очередной завоеванный замок или убитый орк, он втягивается в процесс завоевания и убийства. Не надо лукавить: человек агрессивен, и драки, и секс, и насилие ему нравятся. Театр Абсурда честнее, чем многие виды искусства.
Можно было бы рассказать сюжет, но его нет. Поискать смысл, но его нет. Накидать цитаток, но там нет показательной мудрости для фолловеров. При формальной диалогичной структуре все сказанное – монолог. Разрозненные фразы раздаются в пустоте, никто их не воспринимает, и обращены они в никуда, как и многие наши разговоры. Финал открыт, и никто ничего не объясняет. Занавес. Вот такая никчемная книжечка.
По факту, все пьесы такого рода написаны в жанре трагифарс, которому присущи гротеск, пародия, китч и художественный стеб. Ионеско гиперболизировал супружескую апатию и и непролазный мещанский быт, спародировал бесцельную болтовню «друзей» (которым невообразимо скучно друг с другом, но принято же собираться и быть веселыми), выстебал их житейское мудрствование на грани со скудоумием и показал наше китчевое сознание во всей красе. Мы не говорим, а отговариваемся, не беседуем, а поддерживаем иллюзию беседы, любим, чтобы спать в тепле и есть в уюте с полным ощущением тоскливой безопасности. Мысль настолько скатывается в примитив, что вязнет в нем, как в масле, которое лучше у бакалейщика на углу. Болезненная рефлексия, как реакция на трагические события 20 века, вдохновила драматургов выразить напрасные ожидания, неосознанную, но непреодолимую отчужденность людей друг от друга, комические попытки «жить, как ни в чем не бывало» после мировых войн и глобальных потрясений.
Театр Абсурда нравится не всем, многие даже отрицают, что эта «порнография» имеет право на постановку. Смотреть сложно, а уж играть и подавно. Ионеско привлекал для участия в свои постановках непрофессионалов, так как актеры играли, а не жили на сцене. Они оказались не готовы экспериментировать, их учили по-другому. Зато неподготовленные, случайные люди вели себя именно так, как обыватели после ужина и их гости. Причина такого отношения в том, что автор «Лысой певицы» понимал театр иначе, чем его предшественники:
Интересно? Сохрани у себя на стенке!«Театр – это то, что показывают на сцене»
Что такое «театр абсурда» ? Каким спектаклям разрешается быть нелогичными, и каким режиссерам — превращать нелепицу в откровение? В нашем обзоре — образцово-показательные спектакли самого оригинального жанра. Те, что нужно смотреть в первую очередь.
Приверженцы абсурда в искусстве вообще вслед за родоначальниками жанра (Ионеско, Беккет) утверждают бессмысленность человеческого существования и мир воспринимают как свалку отходов («нагромождение поступков, слов и судеб» — Википедия ). Причинно-следственные связи в их творениях часто отсутствуют, а герои не могут понять друг друга. Пусть «театр абсурда» в прямом и точном его значении встречается редко, зато абсурдистская эстетика становится заметно популярнее. Она уже распространяется не только на классику абсурда, но и на классику вообще. Признанный мэтр здесь, конечно, Юрий Погребничко, чьи спектакли «Вчера наступило внезапно..», и «Предпоследний концерт Алисы в стране чудес» по Милну и Кэроллу соответственно давно превратились в культ. Но сегодня еще и Бутусов «кроит» Шекспира, Крымов превращает Чехова в современный ужастик, а в Гоголь-центре и МТЮЗе прониклись любовью к Хармсу и Введенскому. То, что у всех у них получается в итоге, в высшей степени заслуживает зрительского внимания. Китч, которым вполне могли бы обернуться любые заигрывания с жанром абсурда, здесь отсутствует. Вместо него — вкус, стиль и философская глубина.
« »
Сатирикон
фото Екатерины Цветковой
« »
Около
Абсурд в театре. Источник: Абсурд в театре.
фото Виктора Пушкина
« »
Школа драматического искусства
Абсурд в театре. Источник: Абсурд в театре.
фото Михаила Гутермана