№ 44. Театр имени Пушкина. Барабаны в ночи (Бертольд Брехт). Режиссёр Юрий Бутусов.
Поскреби Бутусова, найдёшь Брехта.
«Барабаны в ночи» - ранняя пьеса Бертольда Брехта, которую автор считал «сырой», не желая включать в собрание сочинений и четвёртая по счёту постановка немецкого драматурга для Юрия Бутусова. Также это четвёртая поставленная пьеса для плодовитого питерского режиссёра в 2016 году – на подготовку к премьере ушло всего два месяца. В ней, помимо вечной темы взаимоотношений мужчины и женщины поднимаются вопросы соперничества, предательства, социальной несправедливости, революции, ужасов войны, выбора жизненного пути и абсурдности человеческого существования.
Сюжет прост, действие происходит «здесь и сейчас»: четыре года назад Андреас должен был женится на Анне, но попал на фронт. Сегодня Анна беременна от богатого Фридриха, который делает ей предложение. Анна не может забыть Андреаса, но родители, находясь на стороне обеспеченного Фридриха уговаривают её согласится. Помолвку отмечают в баре «Пикадилли», куда является грязный, оборванный, но живой Андреас. Получая коллективный отпор от семьи Балике бывший солдат напивается и примыкает к восставшим (действие происходит на фоне Ноябрьской революции). Чуть позже встретив передумавшую и нашедшую его Анну Андреас сразу же остывает и делает выбор в пользу «лежать в кровати и размножаться».
Те зрители, кто не читал текст вряд ли догадаются о всех сюжетных перипетиях, но потеряют от этого мало, ведь у Бутусова «как» важнее «что». Провокатор, взрослый бунтарь, поставив раннюю хулиганскую комедию Брехта перевернул всё с ног на голову, превратив «комедию» (у Брехта так и написано) в инфернальную клоунаду, мрачную истерику, воспалённый конфликт всего и вся. Изначально жёсткие, безжалостные, нордические интонации в тексте («теперь он сгнил и земле», «у него больше нет носа», «теперь его черви едят», «у меня рот полон дерьма» и т.д.) многократно усилены ошеломляющей, залихватской интерпретацией, похожей на плод больного воображения.
Бутусов в очередной раз шокирует уважаемую публику, вышибая из неё всю дурь, взрывая текст со смыслами и используя свой безотказный парадоксальный арсенал. Из текста взято всё «самое-самое» и только по делу и усилено множеством гипертрофированных контрастов: происходящее то очень быстро, то медленно, то оглушающе громко, то тихо, то завораживающе красиво, то безобразно, то вкрадчиво-проникновенно, то вульгарно, то бешено и исступлённо, то отрешённо. Исповедальный драматизм сменяется загадочностью, заставляющей ломать голову. На сцене царит то белый хаос, то чёрный вакуум.
В обязательном порядке в адской режиссёрской смеси присутствуют элементы брехтовского «эпического театра» - «дистанцирование», «очуждение», включение в спектакль самого автора: вот, Тимофей Трибунцев препирается с невидимым голосом, вот по лицу порезавшегося бритвой Карла Балике хлещет кровь, вот, конфликтующие персонажи таскают друг друга за волосы. Их реплики обессмыслены криком, а эмоциональный стриптиз завершается стриптизом настоящим. Зрителя постоянно сбивают с толку: со сцены звучат стихи Пастернака, мужчины переодеты в женщин и наоборот, после тишины слышны фирменные нарастающие до грохота звуки, усиливающие общую тревожность и явственное ощущение трагедии, нарастающую драматичность которой чувствуешь буквально кожей. Визуальный ряд полон резких акцентов из цвета и света - яркая красно-жёлтая юбка Анны, кровь, размазанная по лицу Андреаса, большой красный барабан на авансцене или неожиданные завораживающие инсталляции из медленно спускающихся светящихся шаров, словно парящих в воздухе. Всё это приёмы, инструменты и от автоматизма и стереотипности восприятия не остаётся и следа. Буквальный «Полёт Валькирий», больше похожий на пляску Святого Витта происходит под рёв Prodigy, актёры то застывают, то конвульсируют в синхронных судорогах под громкое техно, а ветер рвёт колышущиеся полы одежды. Если речь в названии спектакля идёт о «барабанах», то барабанов будет много, целые горы разнообразных барабанов: больших и маленьких. Барабаны будут звучать из динамиков и в них обязательно будут колошматить все актёры без исключения.
Мир Бутусова, это колючий, жестокий, уродливый, негармоничный мир, дикий зверинец, где люди похожи на неловких марионеток, несчастных и безумных клоунов, которых безжалостно треплют обстоятельства. Жизнь проверяет людей на прочность. Юрий Бутусов не церемонится, показывает персонажей с худшей стороны, вскрывает, словно патологоанатом человеческие души. Внутри оказывается лишь гниль: главный герой – псих, жених – циник, невеста – истеричка, отец невесты - чудовище, мать – чучело. Каждый – жертва. Персонажи искалечены, всклокочены, перепачканы, надорваны, находятся по ту сторону грани нервного срыва. Это уже не неврастеники, а конченые психопаты. Здесь нет места доброте или состраданию. Всё, что остаётся героям – надрываясь орать друг на друга в отчаянии. Персонажи не живут, а терпят свою участь, играют роли, из последних сил соблюдая приличия.
Звездой, центром шизофренического паноптикума, его «королевой» выступил актёр «Сатирикона» Тимофей Трибунцев, органично сыгравший главного персонажа - Андреаса Краглера, никому, даже собственной невесте не нужного солдата, вернувшегося с войны. Этот фрик, похожий на неловкое чучело, появляется то в белом бальном платье и женских сапогах, то бегает по сцене нагишом, то исступлённо колотит в барабан, то сидит неподвижно, то ходит в семейных трусах («зять – нефиг взять») или вымазан гуталином словно негр («я – негритянская рухлядь»). Но в финале от его пассионарности не остаётся и следа - в обнимку с любимой он превращается в унылого «телезрителя».
По спектаклю, рассеяны загадки и символы, самый запоминающийся из которых - «Иисус» с терновым венком на голове и в белых трусах, маячащий на заднем фоне (он же изображён на программке). Особенно много их по второй его части, заметно сбавившей темп. Плотность повествования заметно снижена, действие состоит больше из режиссёрских заготовок, заигрываний с публикой нежели событий из сюжета. Смешным вышел случайный экспромт у Тимофея Трибунцева с дважды выпавшей из рук и развалившейся от удара об пол трубой. На заднике показывают чёрно-белую кинохронику разрушенных войной домов – это дань антивоенному пафосу автора пьесы. Но и сами персонажи уже давно превращены в развалины, опустошённые своей персональной внутренней войной.
В интервью режиссёр признаётся, что: «это одна из любимых пьес, очень хорошая, красивая, романтичная, социальная». Но не стоит обманываться! Великий и ужасный Юрий Бутусов максимально выворачивает наизнанку и текст, и персонажей, и актёров, а следом и зрителей, делая это, как всегда, азартно. С помощью эмоций режиссёр подсоединяется к нервной системе зрителей и выкручивает виртуальную ручку воздействия на максимум. Шансов остаться равнодушным не остаётся – по коже снова идут мурашки. Именно за них Бутусова и любят.
Бертольт Брехт
Барабаны в ночи
Bertolt Brecht. Trommeln in der Nacht. Перевод Грейнема Ратгауза.
Действующие лица
Андреас Краглер .
Анна Балике .
Карл Балике , ее отец.
Амалия Балике , ее мать.
Фридрих Мурк , ее жених.
Бабуш , журналист.
Двое мужчин .
Глубб , хозяин пивной.
Манке , официант из бара «Пиккадилли».
Манке по прозвищу «Любитель Изюма», его брат, официант в пивной Глубба.
Пьяный брюнет .
Бультроттер , разносчик газет.
Рабочий .
Лаар , крестьянин.
Августа , проститутка.
Мария , проститутка.
Служанка .
Продавщица газет .
Братьев Манке играет один и тот же актер.
Действие комедии происходит ноябрьской ночью, от вечерних до утренних сумерек.
Первый акт. Африка
Квартира Балике
Темная комната с кисейными гардинами. Вечер.
Балике (бреется у окна ). Вот уж четыре года о нем ни слуху ни духу. Теперь уж он не вернется. Времена дьявольски ненадежные. Каждый мужчина нынче на вес золота. Я еще два года назад дал бы им родительское благословение, да ваша проклятая сентиментальность тогда задурила мне голову. Но теперь-то мне чихать на все это.
Госпожа Балике (глядит на фотографию Краглера в артиллерийской форме на стене). Он был такой хороший человек. С такой детской душой.
Балике . Теперь он сгнил в земле.
Госпожа Балике . Что, если он вернется?
Балике . Из рая еще никто не возвращался.
Госпожа Балике . Клянусь воинством небесным, Анна тогда утопится!
Балике . Раз она так говорит, она просто гусыня, а я еще никогда не слыхал, чтобы гусыня могла утопиться.
Госпожа Балике . Ее почему-то все время тошнит.
Балике . Не надо ей лопать так много ягод и селедки. Этот Мурк - славный малый, мы должны на коленях благодарить за него Бога.
Госпожа Балике . Что ж, он зарабатывает недурно. Но куда ему до Краглера! Мне просто плакать хочется.
Балике . До этого трупа?! Говорю тебе: теперь или никогда! Папу римского она, что ли, дожидается? Или ей нужен негр? Хватит с меня этой капители.
Госпожа Балике . А если он вернется, этот труп, который теперь, по-твоему, уже гниет в земле, вернется из рая или из ада: «Здравствуйте. Я - Краглер!» - кто ему тогда объявит, что он труп, а его девчонка лежит с другим в постели?
Балике . Я сам ему объявлю! А теперь скажи-ка ты ей, что с меня хватит, и пусть играют свадебный марш, и что она выходит за Мурка. Если ей объявлю я, она нас потопит в слезах. А теперь будь любезна, зажги свет.
Госпожа Балике . Я принесу пластырь. Без света ты каждый раз вот так и порежешься...
Балике . Свет дорог, а за порез я не плачу. (Кричит в другую комнату ). Анна!
Анна (в дверях ). Что с тобой, отец?
Балике . Будь любезна, выслушай свою мать и не смей хныкать в такой праздничный день!
Госпожа Балике . Поди сюда, Анна! Отец говорит, ты такая бледная, как будто ты совсем не спишь по ночам.
Анна . Да что ты, я сплю.
Госпожа Балике . Подумай сама, ведь так не может продолжаться вечно. Он уже никогда не вернется. (Зажигает свечи ).
Балике . Опять у нее глазищи, как у крокодила!
Госпожа Балике . Тебе, конечно, было нелегко, и он был хорошим человеком, но ведь теперь-то он уже умер!
Балике . Теперь его черви едят!
Госпожа Балике . Карл! Зато тебя любит Мурк, он работящий малый, и он, конечно, далеко пойдет!
Балике . Вот именно!
Госпожа Балике . И ты, стало быть, соглашайся, и с Богом!
Балике . И не устраивай нам оперы!
Госпожа Балике . Ты, стало быть, с Богом выходи за него!
Балике (яростно наклеивая пластырь ). Да разрази вас гром, ты что думаешь, с парнями можно играть в кошки-мышки? Да или нет! И нечего тут кивать на Боженьку!
Дискотека на фоне войны и революции в Московском драматическом театре им. А. С. Пушкина
Из Африки с Первой Мировой вернулся солдат Андреас Краглер ( в женском платье), которого считали погибшим. Его невеста Анна Балике ( ) четыре года ждала возлюбленного, но все же дала согласие предприимчивому Мурку ( ). То ли отчаялась, то ли уступила давлению родителей (широкоплечий в комбинезоне не по размеру и обморочный в роли его жены). Краглер является практически призраком - в тот самый момент, когда семейство Балике, Мурк и его немногочисленные друзья уже собрались в кабак «Пиккадилли», чтобы отметить помолвку.
Бутусов исправляет «помарку» Брехта: его версия «Барабанов» ближе к «эпическому театру» и постоянно напоминает зрителю, что перед ним спектакль. Первую сцену семейство Балике разыгрывает совсем механически, словно запущенные ключом куклы. Затем с потолка начинают опускаться горящие вывески, вроде «Жрут» или «Пиккадилли», диалоги прерываются танцами с боем в барабан под Skip to the bip немецкого ню-джаз-коллектива Club des Belugas. Официант Манке ( ) дает ремарки не в сторону или кому-то из героев, а напрямую в зал, обращаясь к невидимому нетерпеливому зрителю. Наконец, в четвертом действии Трибунцев делает вид, что забыл текст «Легенды о мертвом солдате» - стихотворения Брехта, из которого отчасти и родились «Барабаны». - Саша, дай мобильный , - обращается он к Урсуляк. - Я не Саша, я Августа , - отвечает та. Телефон артисту передают с первого ряда. Спектакль возвращается на подмостки.
Бутусов находит точки пересечения двух красных идей: марксистской и ленинской, которые сталкиваются вновь и вновь. Во втором действии события прерываются не только плясками, но и хроникой: сначала разрушенный Берлин, затем - возведение Берлинской стены, где глазницы заложенных кирпичами окон выглядят по-настоящему жутко. Для финального аккорда режиссер снова выкручивает театральную условность с её гибкостью к смене масок: Краглер-Трибунцев занимает обывательский пост возле телевизора, в ногах у него собака (Урсуляк), на коленях - жена (Лебедева). Для Брехта Краглер был мелким буржуа, в исторической же перспективе он выглядит рядовым участником глобальных процессов, которые под разными масками взывали к его совести и убеждениям. Поэтому неудивительно, что марксистские идеи уступили надежному и понятному: «Нынче утром буду лежать в постели и буду размножаться, чтобы не умереть никогда ».
В Московском драматическом театре имени Пушкина 11 ноября состоялась премьера спектакля «Барабаны в ночи» режиссера Юрия Бутусова по одноименной пьесе немецкого драматурга Бертольта Брехта. Цирк и кабаре - возможно, главные истоки последних спектаклей Бутусова, смешивающих фееричное обрамление и прямое, порой публицистическое высказывание. В последние годы Бутусов, несмотря на свой постановочный размах и богатый набор сценических эффектов, одним из любимых своих авторов избрал Брехта - с его пьесами, писавшимися для театра прямого воздействия, театра резкого, выразительного, но при этом аскетического и чуравшегося роскоши. В Петербурге идет его спектакль «Кабаре. Брехт», а в Театре имени Пушкина уже почти три года показывают «Доброго человека из Сезуана».
На этот раз Бутусов взял ранний текст Брехта, комедию (по определению самого драматурга) «Барабаны в ночи», написанную в 1919 году (вторая редакция была сделана в 1954-м). Спектакль, длящийся три с половиной часа, и в самом деле тяготеет к жанру комедии - порой горькие мысли Брехта, вложенные в уста главного героя, никому не нужного солдата, вернувшегося с войны, из плена, тонут в массе изобретательных театральных трюков, растворяются в чрезвычайно насыщенной, плотной музыкально-хореографической ткани спектакля. И только когда спектакль сбавляет темп, когда общий, маняще живописный, план сменяется на крупный и незащищенный актер оказывается один на один с залом, текст о неважном устройстве этой «маленькой звезды» звучит отчетливо и честно, как личный опыт проживания исторических катастроф.
Сюжет небольшой пьесы Брехта несложен: Андреас Краглер ушел на войну и не вернулся; спустя четыре года его невеста Анна собирается замуж за фабриканта Мурка, партнера ее отца. В момент помолвки возвращается Краглер, но Анна уже беременна. Солдат отправляется в кабаки, к проституткам, в кварталы, где бушуют революционно настроенные пролетарии. Но Анна пускается следом, и вернувшееся личное счастье гасит политический пафос обиженного Андреаса, заявляющего новым соратникам и публике, что героической смерти за идею он предпочитает постель и размножение.
Спектакль Бутусова решен в стилистике кабаре: сцена оформлена рядом крупных, то светящихся ровным белым светом, то мигающих, лампочек. Есть персонаж, девушка в мужском костюме, с прилизанными белыми волосами, с комичной картавостью - в пьесе это официант, но у Бутусова она конферансье (Анастасия Лебедева), комментирующая происходящее, объявляющая перед закрывающимся иногда занавесом антракт и короткие перерывы прямо по ходу действия, с музыкой или без. Есть обилие пластических номеров - иногда смысловых (танец-месть Анны-Александры Урсуляк, увлекающей в агрессивное кружение своего безвольного бывшего жениха, тихонько сидящего на стуле), иногда просто ради нарастания энергии. В первом акте драматическое действие то и дело прерывается каким-то то ли техно, то ли хип-хопом, под который в рваном рисунке двигаются актеры. Все неторопливое начало второго акта заполнено бессловесными, красивыми и убаюкивающими номерами, призванными, видимо, создавать особую атмосферу.
Как часто бывает в спектаклях Бутусова, актеры примеривают на своих персонажей различные маски, отмеченные каким-нибудь броским внешним знаком: белый грим, всклокоченные рыжие волосы маркируют и социальное положение, и душевное состояние. Здесь множество превращений, перетеканий, вопреки четкой системе персонажей у Брехта: пошло разряженная проститутка в парике с белыми локонами оборачивается Анной, в какой-то момент Александра Урсуляк и Тимофей Трибунцев меняются одеждой, как будто бы запутываясь в собственных, в том числе и гендерных ролях. Мурк Александра Матросова в первом акте - нелепый, в костюме камердинера, настоящий лимитчик, пролезший в «солидные люди» на тыловом фарте. Во втором - белый клоун, одиноко хоронящий своего ребенка. Правда, этот вставной этюд, слишком сентиментальный, буквально принуждающий зрителя сочувствовать, кажется каким-то уж чересчур безапелляционным, не тонким приемом.
Шанс побыть собой у героев спектакля только в разоблачении, так как тело правдивее слов. Худой, неказистый, почти жалкий герой Тимофея Трибунцева, раздевшийся до трусов перед роскошествующими фриками в париках, бантах, смокингах и платьях со шлейфами, уже этой своей смелой незащищенностью как будто обречен на победу.
Как бывает в спектаклях Бутусова (начинать с одной и той же фразы каждый абзац, в общем, неловко, но «Барабаны в ночи» во многом - дайджест излюбленных приемов режиссера), реальность мысленная и чувственная не менее осязаемы, чем реальность фактическая. По сюжету Андреас еще не вернулся из Африки, но герой Трибунцева в свадебном, с розовыми подтеками, платье находится на сцене с самого начала, и все, что делает или говорит Анна, она делает с учетом его присутствия в доме. Впрочем, и сам «призрак» не удерживается от комментариев, придавая драматическому содержанию комический отсвет. В этом, помимо театральной краски, есть и ключ к пониманию состояния Андреаса, чье существование все время подвергается сомнению, чья жизнь протекает где-то на границе с забвением, несущим смерть.
Несмотря на плотную ткань спектакля, бравирующего изобретательностью и красочностью номеров, несмотря на агрессивную музыкально-пластическую форму, несколько придавливающую и слово, и философию, и социально-политические подтексты пьесы, «Барабаны в ночи» словно выталкивают на сцену героев спектакля: тройку страдающих людей, которым, в отличие от окружения - родителей, посетителей фешенебельного бара «Пиккадилли» и демократической пивнухи с бачками и барабанами вместо столов - позволена сложность, позволен объем. Позволена ситуация снятой маски. Особенно непросто приходится Александре Урсуляк: воля, влечение ее героини сыграны прежде всего в пластике, паузах, жестах. Тимофей Трибунцев, актер Бутусова еще в эпоху «Сатирикона», - одновременно и главный оппонент, и центр спектакля. Сама его фигура, которой не идут выгодные позы, его глуховатый, немузыкальный голос, будничная интонация, не признающая рисовки и выверенности - все это, кажется, находится в оппозиции к этому яркому, сложносочиненному миру, и именно эта оппозиция создает напряжение. Преждевременно оплаканный жених, досадная помеха как-то устроившейся жизни, солдат с забинтованной головой и кровавыми пятнами вместо глаз, вымазанный ваксой голый африканский туземец с барабаном - герой Трибунцева быстро меняет маски, чтобы недолго побыть собой и снова скрыться под новой личиной.
В спектакле Бутусова нет той жесткой социальной оппозиции, которая намечена в тексте Брехта: соперничество солдата с фабрикантом, нажившимся на войне, здесь все сосредоточено в сфере интимной и решено лирически. Александр Матросов, запомнившийся по предыдущему спектаклю Бутусова в роли водоноса, показывает своего Мурка персонажем не менее значительным, чем его оппонент. Его тоска и ярость прорываются сквозь маску карикатурного Лопахина. Кажется, что все против него: и нелепые белые перчатки, и бабочка, и лаковые туфли, и суетливая бравада, заставляющая отправиться в Пиккадилли в неспокойную ночь, и то возбуждение от собственного успеха, которое он не в силах скрыть, и деньги, которыми он осыпает несчастного солдата, вернувшегося с того света. Но есть и другое - отчаяние, с которым Мурк доказывает, в первую очередь, себе, что имеет право на счастье, тот страх, что сковывает его движения и та не вяжущуюся с имиджем хозяина жизни доверчивость, с которой льнет он к невесте и признается ей в собственной слабости. Мурк растерян, и эта дезориентация становится его индульгенцией.
В «Барабанах в ночи» есть еще и спектакль в спектакле, и кинохроника с кадрами разгромленного Берлина и возведения Берлинской стены, от которой волосы встают дыбом, - правда, этот документ настолько самодостаточен, что рискует опрокинуть мир, созданный на сцене. Спектакль, пусть и причудливо, с помощью целой палитры неочевидных ассоциаций, но все же пересказывающий пьесу, вступает с текстом в полемику в самом финале. Брехтовский герой, потерявший голову от благополучного исхода, бросал революцию и стремился домой - эта короткая, ироничная, но сочувственная виньетка в спектакле Бутусова превращается в полноценную, подробную сцену. Как-то резко постаревший Андреас, в клетчатом пиджаке на размер больше, в очках с тяжелой оправой возится с чайником, поливает цветок в горшке, усаживается перед телевизором. Рядом, на подлокотнике, устраивается ухоженная, одетая по-современному Анна, с другого бока - еще одна женщина, маленькая блондинка. Все трое с этим их самоуверенным провинциальным бытом довольно неприятны. И вдруг спектакль, казавшийся все три часа зрелищем дорогим, высококлассным и, вне сомнения, буржуазным, сделанным в буржуазном театре для буржуазной публики, оборачивается антибуржуазным, антиобывательским высказыванием. Верить ли финалу или всему остальному - уже вопрос восприятия.
Спектакль, выполненный в стилистике кабаре, захватывает зрителей с первых минут. Маленькую пьесу немецкого драматурга мастер неуемных зрелищ сделал в двух действиях, поэтому зрители могут перевести дух в антракте. По сути, актеры играют пьесу в первом действии. Во втором действии постановка насыщена бессловесными и фееричными моментами, которые, вероятно, призваны создать особенную атмосферу.
Спектакль «Барабаны в ночи» сочетает в себе лучшие традиции Камерного театра с актуальным языком современного театрального искусства. Постановка, над которой трудился именитый режиссер Юрий Бутусов, вышла очень зрелищной, яркой и динамичной. В основу спектакля легло малоизвестное произведение прославленного немецкого драматурга Бертольда Брехта.
Спектакль рассчитан только на взрослую аудиторию, поэтому для семейного просмотра лучше выбрать другой вариант.
Историю, которую автор пьесы посчитал провальной, Бутусов сумел превратить в потрясающее до глубины души театральное действо. Сценическое пространство превращается в кабаре. Люди в пестрых костюмах замерли в разных позах. В центре сюжета - солдат Андреас Краглер. И вот перед нами мелькают красочные декорации, артисты примеряют новые образы и все это сопровождается развеселыми мелодиями типичного кабаре. На протяжении всего сценического действа отчетливо слышен звук барабанов, голос которых звучит то слишком тревожно, то бравурно.
Спектакль «Барабаны в ночи» - это виртуозная актерская игра, интересные режиссерские находки, потрясающее сценическое и музыкальное обрамление, это зрелищная постановка на все времена.
Один из лучших театральных режиссеров России. Все, к чему ни прикасается рука Юрия Бутусова, обретает вторую жизнь и переливается всеми цветами радуги. Худрук театра имени Ленсовета взывает к воображению зрителя, создает ему некую зону дискомфорта, чтобы шагнуть в неизвестность и испытать невероятные эмоции и незабываемые впечатления.
Слава к именитому режиссеру пришла еще в середине 90-х, когда он, будучи студентом Санкт-Петербургской академии театрального искусства, поставил спектакль «В ожидании Годо». Эта работа была высоко оценена критиками и жюри и удостоилась сразу двух «Золотых масок».
Сегодня за плечами Бутусова огромное количество успешных спектаклей, которые идут на лучших отечественных и мировых сценах. На подмостках театра им. Пушкина можно лицезреть «Добрый человек из Сезуана» Брехта, удостоившегося премии Станиславского и двух «Золотых масок».
Билеты на «Барабаны в ночи» - лучший подарок для любого театрала страны. Эта красочная постановка не оставит вас равнодушными, а чтобы ее увидеть необходимо заказать контрамарки одним из предложенных способов: онлайн, по телефону или в кассах театра. Самими простыми и удобными являются первые два варианта, ведь вы станете счастливым обладателем билетика, минуя длинные очереди и утомительные поездки. Сотрудничая с нашим агентством, вы оформляете покупку не выходя из дома и получаете ваш заказ в течение 2-3 часов с момента его подтверждения.
Наши преимущества:
Спектакль «Барабаны в ночи» 2019 в театре имени Пушкина подарит вам фейерверк эмоций, поэтому покупайте билеты прямо сейчас и успейте занять лучшие места!
