“Корсар” - характернейший пример построения романтической поэмы. За основу сюжета взят кульминационный эпизод из жизни героя, решающий его судьбу; ни его прошлое, ни дальнейшее развитие его жизни не описываются.
Герой действует в экзотической обстановке:
Наш вольный дух вьет вольный свой полет
Над радостною ширью синих вод:
Везде, где ветры пенный вал ведут, -
Владенья наши, дом наш и приют.
Вот наше царство, нет ему границ…
Действие в “Корсаре” разворачивается на островах греческого архипелага и в береговой Греции, находящейся под властью турок.
Герой окружён тайной. Его прошлое скрыто не только от глаз читателя, о нём не известно ни одному действующему лицу поэмы, кроме самого Конрада, но он хранит свою тайну.
И каждый может увидать, какой
Ужасный дан его душе покой!
Гляди, как жжет, вливая в сердце бред,
Воспоминанье ненавистных лет!
Нет, никому не увидать вовек,
Чтоб сам раскрыл все тайны человек!
Любовь играет в жизни Конрада роковую роль. Полюбив Медору, он навсегда сохраняет верность ей одной. Со смертью Медоры всякая радость жизни утрачена для Конрада, он таинственно исчезает:
Дней проходит череда,
Нет Конрада, он скрылся навсегда,
И ни один намек не возвестил,
Где он страдал, где муку схоронил!
Образ Гюльнары тоже овеян мрачной романтикой. Раз в жизни она узнала истинную любовь. С тех пор она уже не может мириться с постылой жизнью наложницы и рабы Сеида; её бунт против гнусной действительности носит действенные формы: она свершает суд над своим тираном Сеидом, убивает его и навсегда отказывается от родины, куда ей больше нет возврата.
Оба женских образа поэмы - кроткая Медора, которая вся сама преданность и обожание, и пылкая, способная ради любви пойти на преступление Гюльнар - контрастно противопоставлены друг другу.
Конрад оказывается в разных критических ситуациях, и характер его обнаруживается в действии, в столкновении с препятствиями. Ни в какой другой романтической поэме Байрона этого периода герой так не связан со своими товарищами, как в "Корсаре". Но даже в кругу своих единомышленников Конрад остается одиноким, ибо одиночество его - результат давнего недоверия к людям.
Конрад - герой свирепый и нелюдимый, дикий, управляемый своим роком, ураган, обрушивающийся на мир. О нём не знают, откуда он, куда стремиться. Он окутан тайной. Для него не существует ни раскаяния, ни отчаяния, ни искупления, то, что совершенно, не может быть уничтожено, - нельзя изгладить неизгладимое; он обретёт покой только в могиле. Он не ищет рая, он ищет отдыха. Чтобы отвлечься от самого себя он бросается в действие, в борьбу; корсар, он объявляет войну обществу: гонится за сильными ощущениями. Ждёт ли его гибель - он готов любой ценой купить избавление от скуки.
Как отметил Пушкин, современники увидели в этом образе романтическое изображение «мужа судьбы» , Наполеона, с которым Конрада роднит беспредельная власть над войсками и постоянное боевое счастье.
Джозеф Конрад, вошедший в английскую литературу как автор приключенческих психологических романов, был поляком по происхождению (его настоящее имя - Теодор Юзеф Конрад Коженевский), освоившим английский язык тогда, когда был уже взрослым человеком. Конрад долгое время служил матросом, затем капитаном корабля и превосходно знал жизнь моряков. Во многих своих произведениях он воспел романтику моря («Тайфун» - Typhoon, 1902, «Ностромо» - Nostromo, 1904).
Действие большинства произведений писателя происходит вдали от буржуазной европейской цивилизации, в тропических странах. Его герои, оказавшиеся на море или в джунглях, обнаруживают яркие душевные качества. Эти мужественные и волевые люди мечтают о подвигах, о дружбе. Высокие нравственные ценности своих героев-скитальцев Конрад противопоставляет низменности буржуазного общества (роман«Победа» 1915). Романтические тенденции в творчестве Конрада сочетаются с реалистическим изображением психологии современников и жестокости буржуазного мира.
В романе «Лорд Джим » (Lord Jim, 1900) Конрад ставит нравственно-психологическую проблему совести. Герой произведения молодой моряк Джим мучается от сознания бесчестного поступка, совершенного им в прошлом (когда-то он покинул тонущий корабль, хотя на нем еще были люди), и хочет искупить свою вину. Джима судят за бегство с корабля, тогда как другие, также покинувшие корабль, сумели избежать судебного преследования. Судьи ведут процесс по привычке, не вникая в обстоятельства. И только сам Джим судит себя судом совести и жаждет оказаться в такой ситуации, в которой он мог бы доказать свое мужество и спасти свою честь. Такая ситуация возникла, и Джим погибает. В простом человеке автор показал чувствительную душу и благородные побуждения. Пройдя через страдания, Джим обрел веру в человеческое достоинство.
Важную роль в романе играет образ рассказчика - моряка Марлоу. Он пытается понять смысл поведения Джима, ибо сам тоже ищет правду. В рассказах Марлоу акцент сделан не на фактах жизни Джима, а на нравственном смысле его поступков. В лирическом рассказе Марлоу возникает тематрагической судьбы человека. Психологические проблемы подчинены здесь важной идее поисков и утверждения человеческого достоинства в мире, полном сложнейших противоречий.
Образ рассказчика Марлоу появляется и в повести «Сердце тьмы» (1902). Здесь он играет первостепенную роль в композиции и структуре повествования. Марлоу рассказывает о своем путешествии в Африку, где он встретил жестокого Куртца, добывающего слоновую кость в колониях. Обрисовка противоречивого характера Куртца уступает по своему значению описанию жизни угнетенного населения колоний. Повесть «Сердце тьмы» - одно из наиболее ярких антиколониалистских произведений Конрада. Повесть написана на основе личных впечатлений от поездки в Конго, где писатель был в 1890 г. Во время путешествия он вел дневник. В повести «Сердце тьмы» рассказывается о том, как в глубь Конго на пароходике проникают европейцы. Это путешествие к «сердцу тьмы», то есть в глубь Африки, подобно дороге в ад. Конрад сочувственно изображает бедственное положение негров, которые умирают от голода и болезней. В повести говорится о том, как французский военный корабль обстреливал берег Африки, где на строительстве железной дороги работали негры в кандалах; они погибали, как при кровопролитном сражении. Обличительный характер повести сказывается и в контрасте при изображении негров и европейцев-колонизаторов. Портрет бухгалтера компании, чиновника в накрахмаленном воротничке, белоснежных брюках, в начищенных ботинках и с зонтиком, дан сразу же после жуткой сцены, в которой показана смерть негров. В повести указывается и главная причина этой жестокости и бесчеловечности: колонизаторы стараются получить побольше слоновой кости.
Вот принципиально новая черта литературы наступающего ХХ века - небывалая степень концентрации проблем и плюралистичность, неоднозначность их идейного и художественного решений. После века господства позитивистской самоуверенности, когда казалось, что наука и литература уже нашли или вот-вот найдут окончательные ответы на все вопросы, наступает век сомнения в познаваемости мира и человеческой души. Мир в литературе модернизма предстает как извечно враждебный человеку хаос, познание этого мира затруднено, а в полноте своей и недоступно, и только искусство (а в литературе - слово) выступает средством упорядочивания мира. Один из создателей модернизма - Конрад - сочетает склонность к эффектному авантюрному сюжету, характерному для обычного приключенческого романа, с поразительным богатством содержания и резким усложнением повествовательной структуры.
Исследователи причисляют Конрада к неоромантизму- особому течению в английской литературе рубежаXIX-XX веков. Для него характерны сильные личности, экзотическая обстановка, бурные события, идеал подвига. Всё это присутствует в произведениях Конрада.
Дальнейшее развитие лиро-эпического жанра в творчестве поэта связано с созданием цикла так называемых “Восточных поэм” , Байрон пишет их в период с 1813 по 1816 г. Это поэмы “Гяур”, “Абидосская невеста”, “Корсар”, “Лара”, “Осада Коринфа” и “Паризина”. “Восточными” они названы потому, что действие их разворачивается либо на Востоке, в Азии, либо на юге Европы — в обстановке экзотической природы. Наиболее ярко своеобразие “Восточных поэм” проявляется в поэме “Корсар”, созданной в 1814 г.
В отличие от “Паломничества Чайльд-Гарольда”, “Корсар” имеет четкую фабулу. Это история Конрада, вождя корсаров, морских пиратов ; в соответствии с требованиями романтического искусства история дается в поэме фрагментарно, о прошлом героя упоминается вскользь:
Он средь людей тягчайшую из школ
Путь разочарования прошел.
Прошлое корсара, как и его будущее, окружено ореолом тайны. Автор сообщает, что герой, имевший высокие идеалы, разочаровался в них, столкнувшись с жестоким миром. Байрон указывает морально-психологические причины, заставившие Конрада покинуть цивилизованное общество и стать на путь преступления, он подчеркивает необычность натуры вождя пиратов. В юности герой обладал особой чуткостью к обману, изменам, лицемерию, глубоким умом. В то же время его отличали глубина чувств, порывистость, искренность переживаний, что привело в конечном счете к разочарованию в людях, презрению к ним. Теперь он предводитель пиратов, мстит всему миру за свое разочарование.
Конрад враждует с турецким пашой Сеидом. Центральный эпизод поэмы — нападение пиратов во главе с Конрадом на Сеида. Корсары сначала побеждают, но из-за благородства предводителя, отдавшего приказ спасать из огня жен паши, Сеиду удается разбить отряд корсаров и взять в плен Конрада, которого ожидает жестокая казнь. Важно, как ведет себя в плену герой: он не страшится смерти, его беспокоит лишь, как примет эту весть Медора.
Байрон словно вырывает фрагмент из жизни героя. При всей напряженности изображаемых событий, внимание сосредоточено на внутреннем мире Конрада, на его особых отношениях с миром внешним.
Автор сообщает, что его герой посчитал источником зла саму добродетель. Разочаровавшись в идеалах и в людях, он не верит даже в возможность честности и добродетели, что приводит его к разрыву со всем миром. Конрад похож на Чайльд-Гарольда своим неприятием мира, замкнутостью, гордым одиночеством. Но в отличие от пассивного Гарольда, Конрад обращается к действию. Разбой, его война с восточным деспотом Сеидом являются выражением протеста против несовершенного мира. Однако ненависть ко всем людям сочетается у Конрада с любовью к одной-единственной женщине — нежной и кроткой Медоре. При этом любовь к Медоре и ненависть ко всей вселенной у Конрада взаимосвязаны. Он говорит Медоре: “Любовь к тебе есть ненависть к другим”. Возлюбленная для него — воплощение всего прекрасного, подлинного добра и благородства, в ней Конрад находит то, что утратил в себе, она воплощение идеала, и если он примет порочный мир, то неизбежно отвергнет Медору.
Наличие в душе героя двух чувств — любви и ненависти —свидетельство его исключительности, которая проявляется также в том, что в душе Конрада идет постоянная внутренняя борьба, ему присуще вечное волнение, беспрерывная работа души. Характерно начало поэмы: на пиратском острове разбойники пируют после удачного похода. Лишь Конрад не присутствует на празднике: он ищет уединения среди скал, где погружается в мучительные раздумья.
Байрон использовал в поэме прием контраста, который помогает создать образ исключительной личности: Конрад резко противопоставлен всем героям поэмы — подлому и трусливому Сеиду, непосредственному окружению, членам его шайки, на которых герой смотрит как на средство отомстить миру. Он противопоставлен другим пиратам как своего рода существо высшего порядка, носитель разума и мысли, огромной силы воли. Важно, что герой пользуется безмерным авторитетом, его боятся не только враги, но и разбойники:
Самим нам страшно, знаешь, как он лют,
Когда внезапно мысль его спугнут.
Конрад не интересуется добычей, он равнодушен к богатству; питается вожак, как аскет, кореньями, дикими плодами, сырой водой. Цель его набегов не обогащение, а месть несовершенному миру. И все окружение Конрада чувствует его превосходство, покоряясь ему, подчиняясь его властному слову, даже одному взгляду.
В поэме Байрон прославляет индивидуализм. Справедливо упрекая общество в несовершенстве, поэт делает ставку на бунтаря-одиночку, на исключительную личность, которой предоставляет право распоряжаться судьбой слепой и темной толпы. Стремясь возвеличить героя, Байрон наделяет его исключительной внешностью, которая изображается типично романтическими средствами:
Он загорел, но тем бледней чело,
Что в черноту густых кудрей ушло;
Порой, непроизвольно дрогнув, рот
Изобличал таимых дум полет,
Скрывают все, что он в себе хранит.
Кто б мог без страха на него смотреть?
Его лицо морщин покрыла сеть,
Как будто он таил в душе своей
Горение неведомых страстей.
Единой вспышкой глаз
Он любопытство пресекал тотчас:
Едва ли кто, коль глянет он в упор,
Мог вынести его пытливый взор.
Автор не дает конкретных деталей внешности героя, отмечая лишь традиционные для романтического героя “черные кудри” и “бледное чело”. Внимание фиксируется на том впечатлении, которое производит пират на окружающих, и на его особом взгляде.
Дополняет характеристику героя “дьявольская усмешка на устах”, внушающая страх. Байрон сравнивает Конрада с монахом, змеей. Важен в поэме драматический элемент: персонажи и сам Конрад раскрывают себя в длинных монологах. Их речь лишена индивидуальности: все герои и автор выражаются единым возвышенным языком, отличающимся повышенной экспрессивностью. Присутствует в поэме и лирический герой, выражающий чувства автора: в начале третьей песни поэмы звучит тема античной Греции, прекрасной Эллады, красотой которой очарован лирический субъект.
Поэма произвела огромное впечатление на современников: их поразила история загубленных человеческих возможностей в современном обществе. Можно наблюдать своеобразную эволюцию байроновского героя: Чайльд-Гарольд пассивен, герой “Восточных поэм” — бунтарь, активная личность.
“Восточные поэмы” Байрона имеют много общего с “Южными поэмами” А. С. Пушкина. Этой проблеме посвящена большая литература, прежде всего работы В. М. Жирмунского, автора книги “Пушкин и Байрон”. Сопоставление “Кавказского пленника”, “Цыган”, “Братьев-разбойников” с поэмой Байрона “Корсар” позволяет понять не только Байрона, но и русского классика. В “Цыганах” изображена сходная с “Корсаром” ситуация: Алеко покидает цивилизованное общество, разочаровавшись в нем, отвергнув пороки своих сограждан, которые “любви стыдятся”, “мысли гонят”, поклоняются ложным, жестоким законам и “просят денег да цепей”. Однако в трактовке героев есть существенное отличие: Байрон идеализирует героя-индивидуалиста — Пушкин на примере судьбы Алеко показывает гибельность эгоизма и индивидуализма, в уста старого Цыгана он вкладывает оценку героя: “Ты для себя лишь хочешь воли”. Пушкин хорошо понял, в чем состоит уязвимость позиции Байрона, охарактеризовав его достаточно сурово, но справедливо: “Лорд Байрон прихотью удачной возвел в унылый романтизм и безнадежный эгоизм”.
Разные позиции поэтов объясняются не только различием их творческих индивидуальностей, но и разными историческими условиями их жизни. Пушкин создавал свои “Южные поэмы” в атмосфере подъема общественной мысли, связанного с движением декабристов. Байрон, наоборот, творил в период реставрации Бурбонов во Франции, в период жестокого разочарования в результатах французской революции. Этим объясняется преобладание скорбных мотивов в творчестве английского романтика, культ исключительной личности, в душе которой сконцентрировались разочарование, тоска, мучительные страсти целого поколения, утратившего свои лучшие надежды. Однако расширение кругозора Байрона, особенно после отъезда из Англии, привело его к определенному пересмотру взглядов, к попыткам выявить несостоятельность индивидуализма.
© Елена Исаева
О Джозефе Конраде нельзя, пожалуй, сказать, что ему не повезло у нас в критике или в переводе. Писали о нем немало и почти все его книги перевели на русский язык.
Критики в оценке Конрада разошлись - одни ругали, другие хвалили. К тридцать пятому году этот спор был, можно сказать, доведен до конца - Конрада перестали печатать, и критики перестали доказывать, одни - что Конрад романтик и, значит, хорош, а другие - что он, Конрад, романтик и, значит, плох.
Читатель, которому случайно попадется под руку роман этого автора, с трудом, вероятно, сумеет соотнести его с теми или иными привычными для него литературными «явлениями. Конрад писал о море, о приключениях в далеких неизведанных странах, о дерзости первооткрывателей, о людях сильных страстей, и на первый взгляд его проще всего причислить к авторам приключенческих романов.
Однако человека, пожелавшего увидеть в нем второго Стивенсона, Конрад не удовлетворит. Его герои покажутся слишком сложными, действие порой слишком растянутым. К новеллам и небольшим повестям Конрада (таким, как знаменитая «Фрейя Семи островов», «Конец рабства», «Тайфун», замечательный антиимпериалистический рассказ «Форпост цивилизации») это относится в меньшей степени, к романам - в большей. В конечном же счете, все творчество Конрада весьма далеко от жанра приключенческой литературы. Слишком сложны проблемы, к которым обращается писатель. Слишком сложны задачи - идейные и творческие, которые он перед собой ставит.
В одном, как мы видели, враги и друзья Конрада сходились - в том, что он был романтиком. Жизнь, которую он прожил, тоже была жизнью романтика.
Теодору Йозефу Конраду Коженевскому, будущему английскому писателю Джозефу Конраду, исполнилось всего пять лет, когда его отец, малоизвестный польский литератор, был сослан в Вологду за участие в подготовке восстания 1863 года. Мальчиком Теодор Йозеф очутился на Украине, подростком - в Галиции, юношей поступил на французский корабль и несколько лет спустя сдал экзамен на звание офицера английского торгового флота. Еще через несколько лет мы встречаем Теодора Коженевского капитаном корабля. В 1895 году английские читатели познакомились с первым романом Джозефа Конрада.
Конраду было в это время уже около сорока лет. Впечатлений у него было накоплено на весь остаток жизни. Литературный опыт его к тому времени тоже был немал. Уже много лет подряд этот немногословный, сдержанный и строгий морской офицер, встав со своего места во главе стола кают-компании, запирался в каюте и, отодвинув хронометры, клал перед собой лист начатой рукописи, который надо было переписать набело, потом снова править и снова переписывать. Он только один раз за все эти годы читал другому человеку написанное. Среди пассажиров своего корабля он встретил как-то молодого юриста, специализирующегося по мореходному праву. Они разговорились - сначала о море, потом о литературе, которая интересовала пассажира значительно больше его собственной профессии. Конрад увел его в свою каюту и долго читал ему. Молодой чело-1 век слушал, хвалил, но ни словом не обмолвился о том, что тоже собирается писать. Несколько лет спустя молодой человек обратился к литератору Конраду с просьбой помочь ему напечатать сборник рассказов «Четырьмя ветрами», написанный в манере, очень близкой к конрадовской. Фамилия молодого человека была Голсуорси. Они остались друзьями на всю жизнь.
Голсуорси уже несколько лет спустя старательно скупал и прятал сохранившиеся экземпляры своего первого романтического сбооника. Конрад до конца остался верен романтической новелле. И все же в известном смысле Конрад и Голсуорси делали одно дело.
В конце девятнадцатого века английская литература начала все больше отходить от специфически английской традиции «гротескного реализма», от принципов Филдинга. Смоллетта, Диккенса. Обыденней становятся обстоятельства жизни героев, детальнее психологический анализ. Английский реализм постепенно сближается с реализмом французским и русским. Центральными именами в романе и новелле становятся для английских литераторов имена Тургенева, Мопассана, Флобера, а несколько позднее - Толстого и Чехова.
В движении от реализма XIX к реализму XX века, от реализма эпохи «свободного» буржуазного развития к реализму эпохи империализма немалую, хотя и очень специфическую, роль сыграл Конрад.
Иные критики даже отказывались признать Конрада английским писателем, объявляя его некой «славянской душой» или, в лучшем случае, «общеевропейским писателем», случайно писавшим по-английски. Эти критики ссылались на то, что, перечисляя авторов, которым он больше всего обязан, Конрад говорит о Тургеневе, Мопассане, Франсе, Доде, Флобере, но не упоминает ни одного англичанина. При этом забывают, что Голсуорси тоже не называл в числе своих учителей ни одного английского писателя. Ни в том, ни в другом случае это, разумеется, не означает, что таковых не было. Просто английская традиция была усвоена Конрадом и Голсуорси настолько органически, что об этом можно было и не говорить; Конрад, изучавший английский язык по литературе, и в первую очередь по Диккенсу, «Холодный дом» которого навсегда остался его любимым произведением, усвоил эту традицию, может быть, даже более органически, чем его молодой друг. Голсуорси, наряду с Харди, явился создателем английской реалистической новеллы. Конрад, несмотря на то что он проделал очень значительный путь от девятнадцатого века к двадцатому, продолжал работать в старой английской традиции новеллы романтической. Достаточно прочитать хотя бы один рассказ Конрада, чтобы убедиться, насколько полно и глубоко усвоил он уроки стиля и мастерства, преподанные английскими классиками де вятнадцатого века.
Конрад подчеркнул и выделил романтические элементы Диккенса. Но необычайное у Диккенса становится обычным у Конрада, потому что необычна сама обстановка, в которой действуют его герои, и притом - если у Диккенса психологический анализ вступает в свои права в тех случаях, когда герой переживает самый напряженный, кризисный момент своей жизни, у Конрада он присутствует всюду, ибо его герои живут жизнью, в которой каждый момент - самый напряженный. Психология становится у Конрада, как и у Голсуорси, уделом каждодневности, но сама каждодневность у него необычна оттого, что страсти его героев - это не страсти людей, сидящих у домашнего очага. Они обыденны на море и необычны на суше.
Герои Конрада всегда находятся как бы перед решительным поступком. Все, что они делают, служит внутренней подготовкой к этому поступку. Они живут в ощущении этого главного, конечного деяния, хотя делают пока что только самые обыденные вещи. Духовная жизнь героя не просто богата, а целеустремленно напряжена. Он живет в мире, насыщенном событиями. Он борется со стихиями. Ему часто отведены какие-то доли секунды для принятия важнейших решений.
Отсюда рождается у Конрада психологический подтекст, составивший одно из важнейших завоеваний реализма XX века. Подобный подтекст характерен, например, для «Тихого американца» Грэхема Грина или, выходя за рамки собственно английской литературы, - для Хемингуэя. Нельзя сказать, чтоб этот метод уже выкристаллизовался у Конрада. Хотя герои его немногословны, автор очень часто знакомит нас с одним, а то и несколькими рассказчиками, объясняющими поступки героя. Но чем меньше объясняет Конрад, тем он сильнее.
Впрочем, не слишком ли много имен художников-реалистов появилось вокруг имени романтика Конрада? Не удивительно ли, что сам Конрад не числит среди своих предшественников ни одного романтика, - нет их и среди тех, кому проложил он путь. Нет, в этом нет ничего удивительного. Путь от реализма просветителей к реализму девятнадцатого века лежал через романтизм. Путь или, по крайней мере, участок пути от реализма девятнадцатого к реализму двадцатого века лежал через временное усиление романтических тенденций в литературе. И каждый раз, пройдя через романтические тенденции, реализм выходил психологически насыщеннее.
Своих героев он увел в страны яркого солнца, где человек не скован столькими условностями, где шире душевные движения и свободнее изливаются страсти, - увел подальше от опротивевшего мира буржуазной подлости и буржуазной корысти Мало того, что он пишет почти исключительно о море и далеких странах; он рас сказывает о тех давно минувших временах когда там «еще считались с отдельными людьми». Но, изолировав человека, насколько возможно, чтоб изучать его отдельно от общества, Конрад в процессе изучения обнаруживает полную обусловленности его судьбы все тем же обществом.
Герой Конрада может уйти от трущоб Лондона - он не уйдет от проблем, которые родились в этих трущобах.
Можно сказать, что если бы Конрад не был романтиком, он не вошел бы в традицию реализма. Конрад писал в период, когда декадентская литература на все лады разрабатывала темы упадка, кризиса, распада человеческих связей. И если мы вправе рассматривать сегодня Конрада как писателя, во многом разрывающего рамки декадентской литературы, то исключительно потому, что романтизм Конрада сумел в конечном счете восторжествовать над пессимизмом и неверием в человека.
Конрад в подлинном смысле слова был сыном своего века. Трудно найти писателя, который бы так остро чувствовал кризис-ность своей эпохи, почти физически ощущал тупик, в который зашла буржуазная мысль. Когда общественные идеалы прошлого изжиты, когда идеалы будущего неясны или неприемлемы, основной темой литературы становится тема одиночества. Она же - в центре внимания Конрада. Всякий человек говорит на своем собственном языке; каждый преследует свои корыстные цели; никому не дано понять другого.
Обреченность человека на одиночество декларировалась уже в первом романе Конрада «Каприз Олмейера» (1895). Голландец Олмейер живет в одном из далеких княжеств Малайского архипелага. Он здесь единственный белый; какие-то невидимые перегородки стоят между ним и всеми окружающими. Но и в собственной семье Олмейер одинок. Его презирает жена, его не уважает дочь - да и за что уважать этого слабого, опустившегося человека? Однако и Найна, дочь Олмейера, мучается одиночеством - мучается тем, что нет человека, способного ее понять, мучается, что не может любить своего несчастного отца и помочь ему своей любовью. Впрочем, у Найны есть способ избавиться от своего одиночества, способ, доступный только молодым. Она бежит из дому с малайским принцем Дейном - бежит, отнимая последнюю привязанность у другого человека- своего отца, бежит, чтобы, когда пройдет любовь, снова почувствовать всю меру человеческого одиночества.
Читая романы Конрада, поражаешься, как часто его герои оказываются один на один с природой где-то в далеких уголках земли, на необитаемых островах, среди людей другого языка, других обычаев, другой жизни.
На необитаемых островах... Уж не робинзонада ли это?
Да, это своеобразная робинзонада, только катастрофа, разбросавшая героев Конрада, была страшнее крушения корабля, на котором плыл купец из Иорка, Робинзон Крузо, - это крушение всех иллюзий века, вернее, двух веков.
XVIII век объявил человечество многочисленными робинзонами крузо, каждый из которых борется сам за себя, но тем самым способствует и благу всего человечества, робинзонами, заключившими между собой общественный договор. Конрад знает, что общественный договор давно уже перестал приносить плоды. Феодальная жестокость была обуздана, но на смену ей пришла жестокость чистогана.
Очевидно, один материальный интерес неможет служить здоровой основой для жизни общества. Корысть неспособна ни поднять людей до осознания великих нрав-| ственных принципов, ни объединить их. Робинзонада - это одиночество. Но робинзонада остается, вместе с тем, фактом жизни буржуазного общества, а для Конрада - всякого общества, потому что общество, в конце концов, не может быть основано на чем-либо ином, нежели материальные интересы. Отсюда тоска по истинно человеческому, которой проникнуты все романы и повести Конрада, отсюда глубокий пессимизм, который служит исходной точкой для всех его построений. Исходной точкой, но не конечным выводом.
Конрад боготворил море. Мало кто с такой любовью, с таким знанием и мастерством описал спокойные его дни и страшные штормы, рокот берегового прибоя и тихую смену красок на морской глади, сквозь которую словно просматриваются неизмеримые глубины океана. Но Конрад любил море и за то, что на нем раскрываются сила и неустрашимость человека.
«Надо ли говорить вам, что значит идти по океану в открытой шлюпке? Помню ночи и дни полного штиля, когда мы гребли, а шлюпка, казалось, не двигалась с места, как будто обреченная вечно оставаться в пустом кругозоре морей. Помню зной и ливень, грозивший затопить нас (но наполнивший наш бочонок), помню последние шестнадцать часов за рулевым веслом, которое направляло по прибойной волне мое первое судно. И то, как рот мой весь ссохся, словно зола. До того я и не подозревал, что я за человек. Помню запавшие щеки, обмякшие тела моих двух матросов и помню свою молодость и чувство, которое уже никогда не вернется, - чувство, что я буду жить вечно, переживу море, землю и всех людей...» («Юность», 1898).
Конрад, в отличие от Стивенсона, не скрывает от читателя всех тягот морской жизни. Он не скрывает от него всех ее опасностей. Его море - это не живописное море с голубой литографии. Его злодеи - это не живописные пираты Стивенсона, которые непрерывно палят из пистолетов, но никогда не попадают в цель. Тесные кубрики, просоленная одежда, грязные, разбухшие в воде тяжелые сети - и труд, непрерывный тяжелый труд...
И за это Конрад еще больше любит море, любит его так, как никогда не мог бы любить турист, как любит море труженик, навеки связавший себя с ним, как мог любить его только человек, приведший к берегу «свое первое судно» - маленькую шлюпку, когда корабль, на котором он служил, загорелся посреди моря.
Мир, по Конраду, как море, - такой же огромный, такой же непонятный, бесконтрольный и требующий всех нас целиком, всех наших сил и всех наших мыслей. И каждый раз, когда Конрад пишет о том, как люди преодолевают стихию, мы узнаем о том, как человек умеет отстоять себя и все, что ему дорого, от жестоких противоборствующих сил. В море на корабле человек не одинок. Здесь он трудится бок о бок с другими, здесь у людей общие радости и общие опасности, Здесь у них общая судьба, и она в руках у каждого из членов команды.
Морские повести, рассказы и романы Конрада, появляющиеся одни за другими после первого его романа, свидетельствуют о том, что Конрад все более настойчиво утверждает свои идеалы. Романтика моря, романтика большой человеческой судьбы - такова тема и романа «Негр с «Нарцисса» (1897), и повести «Юность», и романа «Лорд Джим» (1900), и повести «Тайфун» (1903). Их герои зачастую, очень простые люди с очень большими недостатками, но ценность человека определяется по тому, каков он в момент испытаний. Тогда обнаруживается то замечательное, часто не видимое простому глазу, что скрывается в человеке. Капитан Макуир («Тайфун»), угрюмый тупица, больше всего обеспокоенный тем, чтоб замки на пароходе были в порядке и чтоб слона на флаге (судно ходит под сиамским флагом) не подняли как-нибудь по ошибке вверх ногами, в момент шторма показывает себя настоящим героем. Он думает не о себе. Когда вся палубная команда забивалась в укромные уголки, часами простаивал он на капитанском мостике, продолжая упорно своим прежним ворчливым голосом твердить: «Мне не хотелось бы потеряет его» - свой корабль.
Тяжелое бремя несут матросы, герои романа «Негр с «Нарцисса», но в свободное от вахты время они высыпают на палубу, с восторгом следя за ходом своего судна, «прекрасного существа», созданного где-то на берегах Клайда под грохот молотов, в черных водоворотах дыма и уплывшего в солнечный мир, чтобы завоевывать сердца людей...
В 1904 году Конрад выпускает роман «Ностромо» - свой самый социально-конкретный и, можно сказать, реалистический роман. Конрад рассказывает историю одной южноамериканской республики, в течение какого-нибудь десятилетия проделавшей путь от феодализма к капитализму. Героям этого романа суждено на собственном опыте убедиться, что их мечты об утверждении справедливого строя идут прахом, столкнувшись с реальностью буржуазного чистогана. Столько крови было пролито, столько жизней загублено, чтобы на смену феодальной жестокости пришла жестокость капитализма...
После написания «Ностромо» подъемы у Конрада все время чередуются со спадами. В 1911 году Конрад публикует роман «На взгляд Запада», написанный под явным влиянием плохо понятого Достоевского, а всего год спустя он выпускает одну из лучших своих книг - «Фрейю Семи островов» - повесть о красоте и силе человеческой любви. В сборнике рассказов «Приливы и отливы», появившемся в 1915 году, рядом с замечательным, гуманным рассказом «Из-за долларов» стоит типичный «рассказ ужасов» - «Гостиница двух ведьм».
В 1915 году, двадцать лет спустя после «Каприза Олмейера», Конрад опубликовал роман «Победа», в котором писатель подводил итоги своему духовному развитию за минувшие - самые творческие - два десятилетия своей жизни.
Аксель Гейст, герой «Победы», в молодости покинул Европу и много лет скитался по островам Малайского архипелага. Но и здесь он не нашел себе места. Презирая буржуа, он изверился в человеке вообще. Вернуться к дикости? Но дикости достаточно и в современном «цивилизованном обществе», не от нее ли он бежал? Гейст бродит по свету наблюдателем, чураясь всякого действия, ибо оно, по его мнению, неизбежно носит корыстный характер. В конце концов он поселяется на необитаемом острове и лишь изредка наведывается к людям.
Впрочем, так ли просто уйти от общества? Человек большой души, Гейст спас бедную девушку Лену, которую преследовал трактирщик Шомберг, и перевез ее на свой остроз. Теперь они одни, вдали от людей. Но скоро к ним являются «посланцы общества» - авантюристы Джонс Рикардо (извращенный ум и примитивная жестокость рука об руку). Гейст наверное зарыл на острове клад. Надо заставить его выложить денежки... Джонс и Рикардо, может быть, не так уж сильны, но Гейст, отравленный неверием в людей, не способный к решительным действиям, оказывается не в силах противостоять им, не в силах защитить ни себя, ни Лену. У него нет настоящей воли к жизни. За обоих приходится бороться Лене. И тут, может быть слишком поздно, Гейсту дано убедиться, что буржуазное - это еще не есть человеческое. Силу душевного порыва, на который способен человек, красоту активной человечности Гейст сознает только тогда, когда Лена жертвует ради него жизнью, «...горе человеку, сердце которого в молодости не научилось надеяться, любить и верить в жизнь!» - таковы последние слова Гейста. Это победа Лены - победа любви, верности, чести - над подлостью общества, над неверием Генста. Это победа Гейста-человека над Гейстом-мыслителем.
Конрад-художник одержал победу над Конрадом-мыслителем значительно раньше - за два десятилетия до того, И пусть эта победа была не окончательная - она оказалась достаточно значительной, чтобы темой его произведений стали, в отличие от декадентской литературы, не поэтизаций и не страдание одиночества, а поиски выхода из него. Одиночество противно человеческой природе. Робинзонада - нелепость. Одиночество убивает, как убило оно одного из героев «Ностромо» - Мартина Деку, очутившегося на необитаемом острове и через несколько дней покончившего самоубийством. Человек должен бороться не ради того, чтобы лучше прожить самому, а ради того, чтобы лучше жилось другим людям. И герои Конрада не упиваются своим одиночеством - они ищут выхода из него. Вместе с автором.
Иногда трудно бывает судить при первом чтении, удался Конраду тот или иной образ или не удался, - даже самые, казалось бы, мало разработанные о0разы бывают проникнуты у него каким-то необычайным, трудно уловимым очарованием. Может быть, секрет этого кроется в исключительной заинтересованности автора судьбами своих героев. Как бы ни был автор далек от героя, мы в Конраде ни на минуту не почувствуем той холодной и несколько надменной отгороженности от него, которая так неприятно поражает в произведениях натуралистов.. «Он был одним из нас», - как часто повторяет Конрад эту фразу! Писатель, говорил Конрад, должен обладать такой силой проникновения в души героев, какая дается только симпатией и сочувствием. Достаточно ли точно определил Конрад характер своего отношения к героям? Не очень. Скорее, это были не симпатия и сочувствие, а любовь - требовательная любовь. В отношении литературы это значит, пожалуй, то же, что в жизни. Требовать, чтобы человек обладал собственным обаянием и общечеловеческими достоинствами. Любить человека за то, что он такой, а не иной, любить его во всем его своеобразии и вместе с тем требовать, чтоб он ни в чем не уклонялся от того идеала, который каждый создает себе в любви. Чувствовать радость любви - не просто радость созерцания или радость обладания, но и радость узнавания, той меры узнавания другого человека, какая дается только любовью.
Такой любовью любит Конрад молодого моряка Джима («Лорд Джим»), человека, который совершил однажды позорный поступок и искупил его потом всей своей жизнью. Когда-то Джим смалодушничал и прыгнул за борт с тонущего корабля, оставив на произвол судьбы беспомощных пассажиров. В решительный момент Джим думал только о себе и поэтому потерял себя. Обрести снова свое человеческое «я» Джиму удается лишь тогда, когда он посвящает себя служению людям заброшенного туземного княжества, жертвует ради них своей любовью, а потом и жизнью.
Такой любовью любит Конрад старика капитана Уолея, героя повести «Конец рабства» (1902), который, скрывая от всех свою слепоту, продолжает водить корабль потому, что иначе не на что будет жить его дочери, - и гибнет в своем последнем рейсе.
Такой любовью любит Конрад капитана Дэвидсона, героя многих его произведений, крейсирующего на своем утлом суденышке по морям и судоходным рекам, чтобы помогать людям, заброшенным волею судьбы в далекие уголки земли. Он умудрен жизнью, этот добрый моряк, он знает, что не раз еще столкнется со злом, неблагодарностью, ложью, но он знает также, что быть человеком - значит быть верным, смелым великодушным. Это всегда помнит Конрад.
В том, что темой Конрада становится одиночество, - важнейшая примета эпохи, в которую жил Конрад, примета того, что буржуазные связи изжиты для всех людей с настоящей совестью. Однако в том, что Конрад не признает неизбывности одиночества, хотя выход из него рисуется ему мучительным, подчас трагическим, через смерть ради торжества человечности, - в этом, по сути дела, - преодоление гнилой философии декаданса.
Конрад, как и многие другие, не знал, куда вывезти грязь, которой обросло буржуазное общество. Восторженный сторонник национально-освободительных движений, он не признавал социальной революции, не верил, что ей удастся что-либо изменить во взаимоотношениях людей в буржуазном обществе, негодовал против социалистов за то, что они намерены «бороться против капиталистов их же оружием». Но Конрад, в отличие от многих других, ненавидел эту грязь и не в человеке видел ее источник. На вопрос, кто виноват - человек или общество,- он давал ответ, противоположный тому, который давали декаденты. Он немало писал о больном, и в этом нет ничего удивительного, ибо он писал о больном веке. Но он не смаковал болезнь, а ненавидел ее.
Конрад оставался крупным художником до конца первой мировой войны. В дальнейшем поражения его становятся чаще, победы - все реже и реже. Он долго искал выхода, но когда значительная часть человечества нашла этот выход, он не обрадовался. Он целиком олицетворял собой, если можно так выразиться, «романтический» период поисков путей западной интеллигенцией. Неверие в то, что социальная революция может что-либо изменить в отношениях между людьми, он сохранил и тогда, когда революция уже многое изменила. И с этого момента Конраду суждено было перестать быть крупным художником.
Про Конрада нельзя сказать, что он пережил свою славу. Число его переизданий во всем мире насчитывается сейчас сотнями, только в Англии вышло пять собраний его сочинений, на сюжеты Конрада снято десяток кинофильмов. Но Конрад пережил себя как писателя. Он продолжал говорить и тогда, когда ему уже нечего было сказать.
Конрад не выдавал себя за учителя жизни. Он знал, что то, чему учили его предшественники, оказалось на поверку неправдой, а сам не знал, какой правде учить. Но Конрад считал себя воспитателем - воспитателем настоящих человеческих чувств. «Моя цель, - писал он, - силой печатного слова заставить вас слышать, заставить вас чувствовать и - прежде всего - заставить вас видеть. Это немного, но в этом все». Договорим здесь за писателя то, что он сказал своими романами, повестями, рассказами: умейте слышать голоса мира. Умейте чувствовать горе и радость мира. Умейте видеть краски мира - и сами ищите с открытыми глазами свой путь. Он не может его вам указать. Но так, с открытыми глазами, легче искать его.
«Заставить вас слышать... Заставить вас чувствовать... Заставить вас видеть...»
Это не все. Но это много.
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Контрольная работа по
Истории Зарубежной Литературы XIX века.
«Особенности романтического героя в «восточных поэмах» Дж.Г. Байрона».
В данной работе пойдёт речь об особенностях романтического героя Байрона, мы постараемся рассмотреть что этот новый для своего времени тип романтического героя унаследовал от более ранних типов романтического героя и что приобрёл нового, не свойственного им.
Для романтизма характерно обострённое внимание к душевному миру человека, романтиков интересует не обычный человек, а исключительные личности в исключительных обстоятельствах. Романтический герой испытывает бурные чувства, «мировую скорбь», стремление к совершенству, мечтает об идеале. Для романтизма характерно убеждение, что не логика и знание, а интуиция и воображение открывают тайны жизни. Романтический герой превращается в существо высшего порядка, которого «обычные» люди не могут понять и оценить («гений и толпа», «поэт и чернь» и т.п.). Порыв к идеалу, порой иллюзорному или недостижимому, оборачивается неприятием повседневной жизни, этому идеалу не отвечающий. Отсюда - так называемая «романтическая ирония» по отношению к устоявшейся действительности, которую обыватель принимает всерьёз. Отсюда и внутренняя раздвоенность романтика, вынужденного жить в двух несовместимых мирах идеала и реальности, преходящая порой в протест не только против костной действительности, но и против божественного миропорядка. Романтический герой бросает вызов окружающему миру, он в конфликте не с отдельными людьми, не с социально-историческими обстоятельствами, а с миром в целом, со всей вселенной. Раз отдельно взятая личность равновелика целому миру, она должна быть столь же масштабной и сложной, как целый мир. Романтическое сознание в бунте против повседневности устремляется к крайностям: одни герои романтических произведений устремлены к духовным высям, уподобляются в своем поиске совершенства самому творцу, другие в отчаянии предаются злу, не зная меры в глубине морального падения. Одни романтики ищут идеал в прошлом, особенно в средневековье, когда еще было живо непосредственное религиозное чувство, другие - в утопиях будущего.
Созданный в литературе романтизма тип героя оказался жизнеспособным. Романтический герой, с его парадоксальной раздвоенностью, острым переживанием отчуждения, с безмерностью его притязаний и самоиронией, оказался первым воплощением подлинно современного мировосприятия. Создание такого героя потребовало новых приемов литературного изображения, углубления психологизма.
Мы рассмотрим романтического героя Байрона на примере «Корсара» Конрада. Помимо «Корсара» (1814) в цикл, названный «восточными поэмами» входит ещё пять произведений: «Гяур» (1813), «Абидосская невеста» (1813), «Лара» (1814), «Осада Коринфа» (1816) и «Паризина» (1816).
Во всех шести поэмах цикла Байрон опирается на впечатления о своем южном путешествии, которое он предпринял по странам Средиземноморья в 1809-1811 годах.
В “Корсаре” Байрон развивает ориенталистские мотивы, столь свойственные романтизму в целом.
Героем «восточных поэм» является обычно бунтарь-отщепенец, отвергающий все правопорядки собственнического общества. По словам Белинского, сказанным им о самом Байроне: «Это личность человеческая, возмутившаяся против общего и, в гордом восстании своём, опёршаяся на самое себя». В основе “Корсара”, как и во всех остальных “Восточных поэмах”, -- конфликт героя с миром; сюжет сведен к одной драматической ситуации -- борьбе за любовь.
Каждая из «восточных поэм» является небольшой стихотворной повестью, в центре сюжета которой стоит судьба одного какого-либо романтического героя. Всё внимание направлено на то, чтобы раскрыть внутренний мир этого героя, показать глубину его бурных и могучих страстей. Зато здесь нет больших народных сцен, политических оценок текущих событий, собирательных образов простых людей из народа. Протест, звучащий в этих поэмах, романтически абстрактен.
История развития романтического сознания в первой трети XIX века заключается в постепенном переходе от утопических надежд на немедленное воплощение высших идеалов в действительность к постепенному отрезвлению, пониманию непреодолимости давления исторических и социальных обстоятельств. Самая замечательная черта «восточных поэм» - воплощённый в них дух действия, борьбы, дерзновения, презрения ко всякой апатии, жажда битвы, которая будила от малодушной спячки изверившихся людей, подымала уставших, зажигала сердца на подвиг. Герой теперь не прячется в мире идеала, он ДЕЙСТВУЕТ.
Итак, безвольным, безликим героям реакционных романтиков Байрон противопоставил могучие страсти, исполинские характеры своих героев, которые стремятся подчинить себе обстоятельства, а если это им не удаётся, то они гордо погибают в неравной борьбе, но не идут ни на какой компромисс с совестью, не делают ни малейшей уступки ненавистному миру палачей и тиранов. Их одинокий протест бесперспективен, и это с самого начала накладывает трагический оттенок на весь их облик. Но, с другой стороны, их беспрестанное стремление к действию, к борьбе придаёт им неотразимое очарование, увлекает и волнует.
“Корсар” -- лиро-эпическая поэма, в которой сплавлены воедино лирическое начало в изображении центрального героя и эпическое, повествовательное начало, которое проявляется в насыщенности и разнообразии действия. Конрад -- герой, представляющий самый чистый образец романтического мироощущения во всем творчестве Байрона, и поэтика “Корсара” -- характернейший пример построения романтической поэмы. За основу сюжета взят кульминационный эпизод из жизни героя, решающий его судьбу; ни его прошлое, ни дальнейшее развитие его жизни не описываются. Кроме того, сюжет выстраивается как цепочка ярких картин-фрагментов, причинно-следственные связи между которыми не всегда четко проговорены в поэме, и фрагментарность становится структурообразующим принципом романтической поэмы. Герой взят в момент высшего напряжения жизненных сил, в исключительных даже для его разбойничьей жизни обстоятельствах. В такие моменты характер человека раскрывается до конца.
Итак, романтического героя Байрона мы можем узнать по следующим чертам.
Герой действует в экзотической обстановке:
Наш вольный дух вьет вольный свой полет
Над радостною ширью синих вод:
Везде, где ветры пенный вал ведут, -
Владенья наши, дом наш и приют.
Вот наше царство, нет ему границ…
Морская стихия. Она становится здесь символом свободы. Первое появление Конрада в поэме типично для романтического героя. Он стоит на вершине скалы, опершись на меч, глядя на волны, и само его положение в пространстве в этот момент -- он выше остальных, к нему вверх поднимаются пираты с донесением, -- это пространственное решение сцены подчеркивает исключительность героя.
У Байрона Восток -- больше, чем условный романтический фон: действие в “Корсаре” разворачивается на островах греческого архипелага и в береговой Греции, находящейся под властью турок (Сеид-паша в поэме), и маршруты пиратских набегов главного героя Конрада топографически точны, могут быть прослежены по карте, а в описаниях Греции в начале третьей песни поэмы Байрон прямо опирается на собственные впечатления четырехлетней давности. Таким образом, за романтическим пейзажем поэмы проступают картины природы и нравов, взятые из жизни.
Герой окружён тайной . Его прошлое скрыто не только от глаз читателя, о нём не известно ни одному действующему лицу поэмы, кроме самого Конрада, но он хранит свою тайну.
Загадочен и вечно одинок,
Казалось, улыбаться он не мог…
Лишь тот, кто сам невидим для других.
Тогда - хруст пальцев, торопливый шаг,
Полуопущенные веки; знак
Безмолвного терзанья - робкий вздох,
Оглядка: не подкрался ль кто врасплох.
Тогда - душа в любой черте видна,
Кипенье чувств, поднявшихся со дна,
Чтоб не исчезнуть, - мука, жар, озноб,
Лицо в огне, в поту холодном лоб;
И каждый может увидать, какой
Ужасный дан его душе покой!
Гляди, как жжет, вливая в сердце бред,
Воспоминанье ненавистных лет!
Нет, никому не увидать вовек,
Чтоб сам раскрыл все тайны человек!
Герой разочарован в людях :
Но не природа Конраду дала
Вести злодеев, быть орудьем зла;
Он изменился раньше, чем порок
С людьми и небом в бой его вовлек.
Он средь людей тягчайшую из школ -
Путь разочарования - прошел;
Для сделок горд и для уступок тверд,
Тем самым он пред ложью был простерт
И беззащитен.
Оттолкнут, оклеветан с юных дней,
Безумно ненавидел он людей.
Священный гнев звучал в нем как призыв
Отмстить немногим, миру отомстив.
И сосредоточен сам на себе. Герой «Корсара» как бы всё время погружён в свой внутренний мир, он любуется своими страданиями, своей гордостью и ревниво оберегает своё одиночество, не позволяя никому нарушать своего раздумья; в этом скрывается индивидуализм героя. Об этом крайнем индивидуализме героев Байрона говорит и А. С. Пушкин:
Лорд Байрон прихотью удачной
Облек в унылый романтизм
И безнадежный эгоизм…
Конрад - вождь пиратов, бесстрашных людей, преступивших деспотический закон собственнического общества, ибо они не могут жить среди «рабов»:
О, кто поймет? Не раб ли жалких нег,
Кто весь дрожит, волны завидя бег?
Покоем сыт и к зову счастья глух?
Кто, кроме смелых, чья душа поет
И сердце пляшет над простором вод,
Поймет восторг и пьяный пульс бродяг,
Что без дорог несут в морях свой флаг?
На острове пиратов все его почитают и боятся. Он суров и властен:
О нем везде со страхом говорят.
Он чужд им, он повелевать привык;
Речь коротка, но грозен взор и лик…
Идея исключительности проводится в портрете Конрада . Это подробный портрет, основанный на сочетании противоположностей, где каждая внешняя черта становится выражением свойств характера героя. Байрон создает столь яркий портрет романтического героя, что отдельные его черты навсегда войдут в характерный облик романтического литературного персонажа. Впервые Байрон делает романтическим героем не прекрасного высокого белокурого юношу:
Несхож с героем древности, кто мог
Быть зол, как демон, но красив, как бог, -
Нас Конрад бы собой не поразил,
Хоть огненный в ресницах взор таил.
Не Геркулес, но на диво сложен,
Не выделялся крупным ростом он;
Но глаз того, кто лица изучил,
Его в толпе мгновенно б отличил:
Глядящего он удивлял, - но что
Таилось в нем, сказать не мог никто.
Он загорел, но тем бледней чело,
Что в черноту густых кудрей ушло;
Порой, непроизвольно дрогнув, рот
Изобличал таимых дум полет,
Скрывают все, что он в себе хранит.
Кто б мог без страха на него смотреть?
Его лицо морщин покрыла сеть,
Как будто он таил в душе своей
Горение неведомых страстей.
Да, это так! Единой вспышкой глаз
Он любопытство пресекал тотчас…
Он так на любопытного глядел,
Что тот бледнел и глаз поднять не смел.
И что бы выведать в нем удалось?
Он взором сам умел пронзать насквозь
С усмешкой дьявольскою на устах,
Чья ярость скрытая рождает страх;
Когда ж в нем гнев вздымался невзначай,
Вздыхало Милосердие: "Прощай! "
Злых дум извне не ловит взор и слух:
Внутри, внутри змеится злобый дух!
Любовь - ясна, а Злобу, Зависть, Месть
Порой в усмешке можно лишь прочесть,
Дрожанье губ да бледности налет
На строгом лбу - вот все, что выдает
Глубины страсти.
Контрастно сближены в душе героя ад и рай:
Презрение к людям, жестокость, привычка к насилию не окончательно иссушили душу Конрада. Впервые в истории мировой литературы, создавая своего романтического героя, Байрон оправдывает в нем поступки и чувства, далекие от христианского идеала, и происходит подмена моральных ценностей -- преступника Конрада, который не задумываясь проливает человеческую кровь, автор наделяет неотразимым обаянием. Единственное чувство, связывающее героя с человечеством?-- любовь.
Нет злых вполне. И он в душе таил
Живого чувства уцелевший пыл;
Не раз язвил он страстные сердца
Влюбленного безумца иль юнца,
Теперь же сам свою смирял он кровь,
Где (даже в нем!) жила не страсть - любовь.
Да, то была любовь, и отдана
Была одной, всегда одной она.
В любви полнее всего раскрывается характер романтического героя; любовь в романтизме -- бескомпромиссная страсть, высшая ценность жизни, поэтому романтический герой борется за любовь с любыми враждебными силами.
Любовь играет в жизни Конрада роковую роль. Полюбив Медору, он навсегда сохраняет верность ей одной. Со смертью Медоры всякая радость жизни утрачена для Конрада, он таинственно исчезает:
Дней проходит череда,
Нет Конрада, он скрылся навсегда,
И ни один намек не возвестил,
Где он страдал, где муку схоронил!
Образ Гюльнары тоже овеян мрачной романтикой. Раз в жизни она узнала истинную любовь. С тех пор она уже не может мириться с постылой жизнью наложницы и рабы Сеида; её бунт против гнусной действительности носит действенные формы: она свершает суд над своим тираном Сеидом, убивает его и навсегда отказывается от родины, куда ей больше нет возврата.
Оба женских образа поэмы - кроткая Медора, которая вся сама преданность и обожание, и пылкая, способная ради любви пойти на преступление Гюльнар -- контрастно противопоставлены друг другу.
Конрад оказывается в разных критических ситуациях , и характер его обнаруживается в действии, в столкновении с препятствиями. Ни в какой другой романтической поэме Байрона этого периода герой так не связан со своими товарищами, как в "Корсаре". Но даже в кругу своих единомышленников Конрад остается одиноким, ибо одиночество его - результат давнего недоверия к людям.
Конрад - герой байронического типа, свирепый и нелюдимый, дикий, управляемый своим роком, ураган, обрушивающийся на мир. О нём не знают, откуда он, куда стремиться. Он окутан тайной. В его прошлом всегда скрывается преступление, которое нам остаётся неизвестным. «Для него не существует ни раскаяния, ни отчаяния, ни искупления, то, что совершенно, не может быть уничтожено, - нельзя изгладить неизгладимое; он обретёт покой только в могиле. Он не ищет рая, он ищет отдыха. Чтобы отвлечься от самого себя он бросается в действие, в борьбу; корсар, он объявляет войну обществу: гонится за сильными ощущениями. Ждёт ли его гибель - он готов любой ценой купить избавление от скуки.
Загадочный героический образ Конрада пробудил глубокий интерес во всей Европе того времени. Как отметил Пушкин, современники увидели в этом образе романтическое изображение «мужа судьбы», Наполеона, с которым Конрада роднит беспредельная власть над войсками и постоянное боевое счастье.
С писок использованной литературы
1. Байрон Д.Г. Избранное. - Кишинев: Лит. Артистикэ, 1987.
2. Великий романтик. Байрон и мировая литература. - М.: Наука, 1991.
3. Зверев А. Звезды падучей пламень: Жизнь и поэзия Байрона. - М.: Дет.лит.,1988.
4. Усманова Р.Ф. «Джордж Гордон Байрон». Собрание сочинений в четырёх томах. Т. 1. - М., 1981
Особенности, сходство и различие в изображении романтического героя в творчестве Джорджа Гордона Байрона и Александра Сергеевича Пушкина на примере поэм "Гяур" и "Кавказский пленник". Биографические данные, основные этапы творчества великих поэтов.
курсовая работа , добавлен 28.08.2011
Романтизм - направление в мировой литературе, предпосылки его появления. Характеристика лирики Лермонтова и Байрона. Характерные черты и сравнение лирического героя произведений "Мцыри" и "Шильонский узник". Сравнение русского и европейского романтизма.
реферат , добавлен 10.01.2011
Эволюция героя в творчестве Байрона. Жанр лиро-эпической поэмы. "Паломничество Чайлд-Гарольда". Цикл "Восточных поэм". Байрон-драматург. "Эпос современной жизни". Сатира Байрона. "Дон Жуан". В чем причина "скорби" Байрона? Место Байрона в романтизме.
контрольная работа , добавлен 14.05.2004
Рассмотрение особенностей романтического направления в Англии. Байронизм в России и в лирике М.Ю. Лермонтова. Сопоставление произведений Байрона и Лермонтова, выявление связей. Изучение следов писем и дневников Байрона в романе "Герой нашего времени".
реферат , добавлен 03.04.2015
Особенности биографии Дж. Байрона. Развитие образа Каина в произведениях Байрона: "Паломничество Чайлд-Гарольда"; восточные поэмы; "Манфред"; "Дон Жуан". История написания мистерии "Каин". Характер Каина в мистерии. Отношение Байрона к христианской вере.
курсовая работа , добавлен 13.01.2010
Портрет героя в различных жанрах в русской литературе. Культура портретных характеристик. История развития портретирования в русской критике. Смена художественных методов, стилей и литературных направлений. Зарождение "нового романтического метода".
реферат , добавлен 11.09.2012
Особливості головного героя у творчості Байрона. Образ ліричного героя у поемі “Паломництво Чайльд-Гарольда”. Східні поеми: ліричні герої в поезіях “Прометей” та “Валтасарове видіння”. Вплив байронівського образу Мазепи на європейське мистецтво.
курсовая работа , добавлен 21.10.2008
Главный труд жизни Байрона поэма "Дон-Жуан". Отражение эпохи Байрона, с глубокой правдивой жизнью общества. Комические происшествия и веселые любовные истории, грозные картины сражений и бури на море. Протест Байрона против гнета и политической тирании.
реферат , добавлен 09.06.2011
Предромантизм в зарубежной, русской литературе, понятие героя и персонажа. Истоки демонических образов, герой-антихрист в повести Н. Гоголя "Страшная месть". Тип готического тирана и проклятого скитальца в произведениях А. Бестужева-Марлинского "Латник".
дипломная работа , добавлен 23.07.2017
Дж.Г. Байрон – яскравий представник англійського романтизму: творчий шлях письменника. Роль байронічного героя в поемах "Корсар" та "Гяур". Жіночі персонажі як романтичні герої "Східних поем", історія їх створення, значення та персоніфікація героїнь.
