«Не отказывай себе ни в чем, потворствуй всем своим инстинктам» , — это правило наш Поэт вывел для себя еще в юности и всю жизнь ему следовал.
Неизвестно, как долго он помнил девушку, к которой испытал первые романтические чувства, но благодаря этим переживаниям родились его . Дальнейшие свои «увлечения» он одаривал не только страстными ласками, но и поэтическими именами.
Девственности лишился в 16 лет обычным для католического юноши образом — в объятиях флорентийской проститутки. Трудно представить, как ему удавалось в условиях строжайших церковных запретов соблазнять своих ровесниц, но, так или иначе, в последние годы учебы в лицее за ним уже закрепилась слава страстного любовника. Вероятно, все-таки большая часть «побед» того периода была лишь на бумаге.
А вот в Риме, в этом городе авантюристов, ловеласов и повес всех мастей, удивить кого-либо «грешным» поведением было сложно. Но нашему поэту это удалось. Женщины тянулись к нему как к магниту: пылкие любовные стихи дурманили головы не только юным особам, но и замужним дамам.
Он женился в 20 лет на 19-летней Марии Ардуэн, герцогине ди Галлезе в 1883 году. Свадьбе предшествует беременность невесты и ее побег из дома. Но д`Аннунцио — Поэт, он не может принадлежать лишь одной женщине! Ему необходимы эмоции и вдохновение от новизны ощущений! Поэтому, спустя некоторое время, Габриэле вернулся к прежней распутной жизни в столице, лишь иногда навещая супругу. Через пять лет они окончательно расстались, имея к тому времени троих сыновей. Впрочем, Мария формально оставалась его женой до конца жизни (умерла в 1954 году).
Удивительно, но все великие любовники в истории (или вернее, известные как таковые) физической красотой не блистали. Не был исключением и наш Поэт: невысокого роста, к 23 годам изрядно полысевший, с выпуклыми рыбьими глазами и большим носом.
Американская танцовщица Айседора Дункан так вспоминала о нем: «Этот лысый, невзрачный карлик в разговоре с женщиной преображался, прежде всего, в глазах собеседницы. Он казался ей почти что Аполлоном, потому что умел легко и ненавязчиво дать каждой женщине ощущение того, что она является центром вселенной» .
Д`Аннунцио рано понял, что женщин чаще всего привлекает слава и возможность быть причастной к чему-то «великому». Надо полагать, что для этой цели наш ловелас и стремился как можно громче заявить о себе любым экстравагантным способом.
Впрочем, после сладостных объятий на ложе осыпать женщину лепестками роз, назвать звучным, поэтичным именем (вроде Лалла или Мариоска), посвятить ей поэму или даже роман — это тоже один из очень действенных способов покорить романтичное сердце. Но таких возлюбленных, к которым наш Поэт испытывал подлинные чувства (на которые был способен), было немного. Одна из них — красивейшая актриса Барбара Леони, отношения с которой продолжались пять лет.
Следующий роман с замужней Марией Гравиной ди Рамака, тратившей на него огромные деньги, привел парочку на скамью подсудимых, обвиненных в незаконных интимных отношениях. Правда, приговор о пятимесячном заключении затем отменили, но страстная неаполитанка попортила кровь нашему Поэту: сильно ревновала его и грозилась убить их совместного ребенка, если он не останется с ней. Он не остался.
Спустя некоторое время д`Аннунцио встречает знаменитую итальянскую актрису Элеонору Дузе, с которой поддерживает отношения в течение девяти лет. Это был скорее творческий союз, чем союз двух любовников, потому что именно эта женщина помогла Поэту достичь европейской славы, активно продвигая его пьесы во Франции. Тем не менее он бросил постаревшую подругу без особых сожалений.
Для некоторых женщин отношения с Поэтом заканчивались весьма плачевно. Набожная графиня Манчини после связи с ним сошла с ума, не выдержав чувства вины за грех прелюбодеяния, и оказалась в психиатрической лечебнице. Еще одна любовница, маркиза Алессандра ди Рудини Карлотти, отреклась от своей семьи и приняла монашеский постриг.
Помимо немногочисленных продолжительных романов, остальные женщины Поэта довольствовались участием в сексуальных экспериментах, поскольку д`Аннунцио желал познать все в области секса. Он частенько устраивал театрализованные вечеринки в античном стиле с танцами вакханок и садо-мазохистскими сценами. По воспоминаниям одной из любовниц, наш Поэт отождествлял себя со святым мучеником Себастьяном (позднее он напишет пьесу с одноименным названием, за которую будет отлучен от церкви).
Вся Италия смакует скандалы и сплетни, неразрывно следующие за Поэтом: то он пьет вино из черепа девственницы и носит туфли из человеческой кожи, то удалил себе два ребра, чтобы удобней было заниматься самофелляцией. Все эти слухи вкупе с эпатажными произведениями и создают ему славу «великого и ужасного Габриэле».
Перебравшись во Францию, д`Аннунцио продолжает тот же беспутный образ жизни, меняя одну любовницу за другой: сначала его музой на некоторое время становится Наталья Кросс-Голубева, русская по-происхождению, вскоре ее сменяет балерина, известная лесбиянка Ида Рубинштейн, а затем — американская художница Ромейн Брукс.
Д’Аннунцио к этому времени уже окончательно наплевал на приличия, устроив на своей роскошной вилле настоящих гарем из любовниц. Даже при общем упадке морали в предвоенное время, такое демонстративное пренебрежение к нравственности вызывало негодование, и публика постепенно начала терять интерес к Поэту.
Тем более как автор он находился в творческом кризисе: все, что мог написать — написал. Требовалось немедленно вызвать новый ажиотаж, о нем снова должны заговорить и лучше с восторгом! Разразившаяся мировая война пришлась как раз кстати для того, чтобы наш Поэт сумел проявить себя в новом качестве —
Габриэ́ле д’Анну́нцио (итал. Gabriele D"Annunzio, настоящая фамилия Рапанье́тта [итал. Rapagnetta]; 12 марта 1863 года — 1 марта 1938 года) — итальянский писатель, поэт, драматург и политический деятель.
Рапанье́тта родился 12 марта 1863 года в городе Пескаре, в итальянской провинции Абруццо. В одиннадцатилетнем возрасте поступил в привилегированный колледж Чиконьини.
Рано открыл в себе поэтический талант. Взял себе литературный псевдоним "Габриэле д’Аннунцио" (т.е. "Гавриил-Благовестник").
В своих романах, стихах и драмах отразил дух романтизма, героизма, эпикурейства, эротизма, патриотизма. Повлиял на русских акмеистов. К началу Первой мировой войны был наиболее известным и популярным итальянским писателем.
Находился в близких отношениях с Луизой Казати.
Итало-турецкой войне за Ливию д’Аннунцио посвятил цикл стихов "Песни о заморских подвигах" (1911 г.). В 1915-1918 годах д’Аннунцио участвовал в боях на фронтах Первой мировой войны: вначале в авиации, затем (после ранения) в пехоте. Дослужился до майора. После войны стал одним из лидеров националистического движения, связанного с фашистскими организациями. С 1919 года поддерживал Муссолини. Возглавил националистическую экспедицию, захватившую 12 сентября 1919 года хорватский портовый город Риеку. Итальянцы, равно как и венгры, именуют этот порт: Fiume (Фиуме)... Присвоив себе титул «commandante» (восходящий к должности «commandant» у бурских партизан-коммандос), Габриэле д’Аннунцио стал фактическим диктатором республики Фиуме (вплоть до декабря 1920 г.). Комманданте д’Аннунцио поставил своей целью превратить многонациональную Риеку в «Terra orientale già Italiana» («Восточные земли — уже итальянские»). В период оккупации Риеки были апробированы многие элементы политического стиля фашистской Италии: массовые шествия в чёрных рубашках, воинственные песни, древнеримское приветствие поднятой рукой и эмоциональные диалоги толпы с вождём. В декабре 1920 г. - в связи с решительным требованием Антанты - итальянское правительство вынудило д’Аннунцио и его отряд покинуть Риеку.
Д’Аннунцио приветствовал военные акции итальянского фашизма, прославлял его колониальные захваты (сборники статей и речей «Держу тебя, Африка», 1936), хотя в 1921—1922 гг. и пытался создать собственный центр политической силы, конкурирующий с фашистским. При фашизме в 1924 он получил титул князя, в 1937 возглавил Королевскую Академию наук.
Писатель скончался от апоплексического удара 1 марта 1938 года в своем поместье Виттореале на озере Гарда, в Ломбардии. Режим Муссолини устроил ему торжественные похороны.
В России о Габриэле д’Аннунцио известно прискорбно (мы употребляем это слово в исключительных случаях) мало. А ведь он был весьма популярен до революции. Правда, переводили на русский в основном его прозу и пьесы, в то время как д’Аннунцио был в первую очередь поэтом. Чтобы ты сразу оценил масштаб таланта этого человека, позволим себе вольное сравнение. Если в Италии Данте Алигьери - это Пушкин, то Габриэле д’Аннунцио - Лермонтов. А теперь представь, что Лермонтов уворачивается от пули на дуэли, учится пилотировать боевой самолет, сбрасывает бомбы на немцев, а затем захватывает целый город и устанавливает в нем свою диктатуру. Да, и еще становится таким ценителем женщин, что ему позавидовал бы и Пушкин! В общем, пока мы окончательно не запутали тебя и себя, обратимся к удивительной истории жизни великолепного Габриэле д’Аннунцио.
Воздух был наэлектризован дыханием сотен людей, собравшихся на площади перед отелем «Европа» в городе Фиуме. Люди беспрестанно говорили. И вдруг в одну секунду гул их голосов превратился в сотрясший старинные мощеные улочки грохот. Так толпа приветствовала появление на балконе отеля «Европа» невысокого сухощавого мужчины. Выкинув вперед правую руку в римском салюте, он, дождавшись, пока толпа затихнет, начал страстно выкрикивать: «Итальянцы Фиуме! В этом безумном и подлом мире наш город сегодня – символ победы!» Толпа взревела.
Переведя дух, с выражением одержимости на лице мужчина продолжил: «Мы – это горстка просвещенных людей, мистических творцов…» Каждая его фраза неизменно встречала громогласное одобрение слушателей. Закончив речь, мужчина прижался губами к итальянскому знамени, вывешенному здесь же, на балконе. Именно так утром 12 сентября 1919 года на свет появилась республика Фиуме - единственное в истории государство, основанное поэтом и включившее в свою конституцию обязательное обучение музыке.
Долгое время Габриэле был единственным сыном и любимым ребенком. Младенец появился на свет 12 марта 1863 года в плодном пузыре, то есть, выражаясь народным языком, «в рубашке». Грузный и усатый отец мальчика Франческо Паоло д’Аннунцио составлял завораживающий контраст со своей болезненной супругой. Семья д’Аннунцио считалась состоятельной и занимала большой трехэтажный дом в центре города Пескара на берегу Адриатического моря. Вместо того чтобы играть в просторных комнатах палаццо, Габриэле проводил детство на улице, сведя сомнительные знакомства - с нищим моряком-инвалидом, просившим подаяние на площади, и стариком Чинчиннато, сошедшим с ума из-за несчастной любви.
Никто в доме д’Аннунцио не сомневался, что мальчик растет необыкновенным. Габриэле глубоко чувствовал природу, дружил со зверьем и с гримасой ужаса зажимал уши руками, заслышав визг свиней, которых резали на заднем дворе. В своей поздней книге «Ноктюрн» он заметит, что уже в девятилетнем возрасте у него была «тысяча душ, тысяча форм». При этом Габриэле не был мямлей, отличался бесстрашием и, несмотря на довольно хилое сложение, готов был в драке отстаивать свои позиции.
С привольной жизнью в пыльном зное Пескары было покончено, когда отец решил отослать 11-летнего Габриэле в колледж Чиконьини в предместье Флоренции. Заведение, несмотря на отменную репутацию, произвело на мальчика тягостное впечатление: «Сколько дверей, за которыми я буду заперт!» Но вместо того, чтобы замкнуться в строгой иезуитской обстановке, д’Аннунцио уже через год стал одним из первых учеников по успеваемости и, что куда важнее, идеологическим предводителем однокашников.
Его проделки всегда были символичны. Например, если учитель опаздывал в класс, Габриэле снимал ремень и с силой стегал учебный стол - намек на католический обычай бить церковные скамьи розгами в Страстную пятницу в память о бичевании Христа. Под восхищенные возгласы соучеников Габриэле отправляли в карцер, где он десять дней сидел в компании книг. В это же время он начал писать короткие рассказы и предпринимать первые опыты стихосложения. Вдохновения юноша искал в сочинениях средневековых поэтов и одах Горация.
Как-то во время рождественских каникул Габриэле повел в музей дочь друга своего отца, юную Клеменцу.
15-летний юноша и его спутница бесцельно бродили по залам, как вдруг их внимание привлекла огромная бронзовая Химера. Габриэле засунул руку в разверзнутую пасть чудища и случайно поцарапал ладонь. Боль и восхищение на лице Клеменцы смутили разум д’Аннунцио, и он настойчиво поцеловал девушку. В мемуарах «Секретная книга» Габриэле признался, что именно тогда он «впервые узнал, что в женский рот можно впиться и пожирать его как самый изысканный плод».
В 1879 году прилавки украсил сборник стихов «Ранней весной», написанных 16-летним учеником колледжа Чиконьини. Их публикацией Габриэле был обязан отцу, рискнувшему поверить в поэтический талант сына. Сборник вызвал похвалу критиков и шок преподавателей: большинство стихов носили эротический характер.
Через несколько месяцев последовало переиздание, причем молодой поэт позаботился о саморекламе. Накануне появления сборника на прилавках он дал в газеты сообщение о собственной гибели, назвав себя «последним отпрыском Музы».
Габриэле к этому моменту сильно продвинулся в отношениях с дамами. Сам он видел причину своего успеха у слабого пола в том, что у него «черные кудри и глаза одержимого». Как это часто бывает, талантливый юноша, закончив обучение, поехал покорять большой город. А в Италии, как известно, все дороги ведут в Рим.
Габриэле без труда нашел множество подработок в Риме. Редакторам импонировали его юношеский энтузиазм и горячность. Заметки светской хроники, сонеты, рассказы - не было ничего, в чем бы не преуспел Габриэле. Несмотря на молодость, д’Аннунцио запрашивал немалые гонорары, обосновывая это тем, что он «много тратит, а значит, должен и много получать». Но даже крупные для журналистики суммы растворялись в фундаменте нового богемного образа жизни поэта. Габриэле забивает съемные квартиры статуэтками, коврами, подушками, шкурами оленей, кабаньими зубами и прочими пылесборниками.
Габриэле прогуливался с ньюфаунлендом на поводке и лилией в руке
Он регулярно обновляет гардероб, заказывает пестрые галстуки и перчатки тонкой кожи. Начинается безумная пляска с кредиторами, которая не завершится до конца жизни поэта. Зайдя в самую паршивую лавку, д’Аннунцио не может уйти без покупки, ведь «торговец не виноват, что у него нет ничего стоящего». Габриэле любил прогуливаться по римским улицам с ньюфаундлендом на поводке и лилией в руке, привлекая внимание красавиц. При этом поэт не забывал и о мужественности: он стал рекордсменом по количеству дуэлей. В одной из них шпага соперника задела голову поэта, и врач обработал рану перхлоридом железа (многие биографы полагают, что эта процедура привела к раннему облысению Габриэле). Постепенно перед провинциалом открывались одна за другой двери лучших домов. В одном д’Аннунцио приняли особенно тепло…
Летом 1883 года в аристократических кругах Рима вспыхнул скандал. Самая видная невеста Италии, наследница знатной фамилии Мария Ардуэн ди Галлезе бежала из отчего дома с молодым поэтом. Скандал стал набирать обороты, когда в одном из журналов вышло стихотворение д’Аннунцио. В нем Габриэле подробно описывает потерю девичьей невинности «в преступное полнолуние майских календ». Привычка рассказывать читателям о самых сокровенных моментах отношений с женщинами останется с поэтом навсегда.
Последовала спешная свадьба. Мария, уже беременная, растворилась в мыслях о молодом и страстном супруге. Чета д’Аннунцио за неимением средств (отец отказал Марии в приданом) поселилась в курортном городке на берегу Адриатики. Там и родился первенец поэта - Марио. Три года супруги были «одурманены счастьем», результат - еще двое сыновей. Поначалу д’Аннунцио думал, что сможет наконец предпочесть тысячам женщин одну. Поначалу. Вскоре он под предлогом встреч с издателем стал чаще наведываться в Рим и Флоренцию. Идиллия дала трещину. На старости лет Мария вспоминала: «Выходя замуж, я думала, что обручаюсь с самой поэзией. Было бы гораздо лучше купить сборник стихов д’Аннунцио за три с половиной лиры».
Стало также очевидно, что Габриэле неспособен прокормить растущую семью. И это несмотря на то, что вышел стихотворный сборник «Книга дев», упрочивший его славу. К счастью, за бедного поэта похлопотала теща, и д’Аннунцио согласился на доходный пост главного редактора новой газеты «Трибуна». Вихрь римской жизни вновь захватил поэта, окончательно отдалив его от семьи.
Очередная любовница, княгиня Мария Гравина де Круйас, женщина истеричная и ревнивая, рожает Габриэле дочь Ренату, которой суждено стать любимым ребенком своего знаменитого отца. Другое дитя д’Аннунцио - роман «Наслаждение», написанный всего за четыре месяца, становится бестселлером. До сих пор итальянские учителя не устают твердить школьникам о глубоком психологизме, чувственности и символизме, которые присущи этому произведению. Впрочем, последовавшие романы «Джованни Эпископо», «Невинный» (смотри экранизацию Лукино Висконти) и «Триумф смерти» также били рекорды популярности. Ими зачитывались не только в Италии, но и во Франции и России.
В 1897 году д’Аннунцио был избран в палату депутатов от округа Ортона - вероятно, благодаря циклу патриотических речей. Заполучив место в парламенте, Габриэле сразу потерял интерес к политике. Когда депутаты попросили его прийти на заседание, чтобы быть в необходимом числе, он возмущенно ответил: «Я не число!»
Накануне нового столетия Габриэле знакомится с живой легендой - актрисой Элеонорой Дузе. Их испепеляющий роман продлится следующие десять лет и преимущественно в вычурных декорациях виллы «Каппончина», купленной на деньги актрисы. Роль музы идеально подошла Элеоноре: под ее влиянием поэт написал несколько трагедий, самые известные из них - «Мертвый город», «Франческа да Римини» и «Корабль». Правда, большинство из пьес быстро сходили с подмостков: талант д’Аннунцио-драматурга оказался невелик.
Уязвленное самолюбие Габриэле успокоил сокрушительный успех книги стихов «Хваления», посвященной гармонии человека и природы. Многие исследователи считают, что д’Аннунцио своими «Хвалениями» открыл дорогу всей последующей итальянской поэзии, использовав свободный стих.
После успеха «Хвалений» д"Аннунцио стал официально именоваться Il Poeta - с большой буквы. Первым и последним такой чести до него удостаивался Данте Алигьери.
Он пьет вино из черепа девственницы и носит туфли из человеческой кожи
В длительный период жизни на «Каппончине» фигура д’Аннунцио обрастает легендами, жуткими и сладострастными. Многие всерьез уверяли, что поэт пьет вино из черепа девственницы и носит домашние туфли из человеческой кожи. В итальянском языке появилось понятие «даннунциализм», означающее без меры расточительный образ жизни. Но даже если эти пикантные детали не были правдой, реальность все равно впечатляла.
Любовно собранная библиотека д’Аннунцио насчитывала 14 тысяч томов, а писал поэт исключительно за своим старинным пюпитром. Над пюпитром висел внушительный францисканский алтарный триптих. Габриэле принадлежали 10 лошадей, 30 гончих, а также около двух сотен голубей. В путешествие он отправлялся в компании не менее десяти чемоданов, а его гардероб включал три сотни пар ботинок, 50 пижам и 50 халатов, скроенных наподобие монашеской рясы. А еще д’Аннунцио завел привычку менять рубашку по три раза в день.
Сибаритский образ жизни не мешал работоспособности Габриэле. Он мог сутками сидеть в своем кабинете, не отрываясь от бумаги. В плотном воздухе стоял запах тяжелых египетских сигарет «Абдулла» - поэт курил только их - и крепкого кофе. Позднее один из слуг с виллы «Каппончина» скажет прессе, что поэту было «легко прислуживать; лишь бы оставляли его в покое, когда он работал, а в остальном ему все нравилось».
Годы шли, меняя обстановку и женщин вокруг д’Аннунцио. К этому моменту поэт уже познал все виды любви и не уставал делитьcя опытом с читателями: «Кто никогда не выходил из алькова опытной дамы, почти что матери, и сразу в ту же ночь не входил в спальню невинной девушки, тот не знает, что такое истинное опьянение любовью».
Расставшись с Дузе, буквально заболевшей от любви к ветреному поэту, Габриэле был вынужден скрыться в Париже от кредиторов. Оказалось, что французы любят его не меньше, чем итальянцы. Несмотря на не слишком блестящую внешность - маленький рост, сгнившие зубы и лысый череп, - Габриэле не прекращал бить рекорды Дон Жуана.
Поэт готовился к ночи с графиней как «к могиле»
Д’Аннунцио вступает в близкие отношения с Идой Рубинштейн (ему удалось переломить ее лесбийские пристрастия), художницей Ромейн Брукс и графиней Луизой Казати. С графиней Габриэле чувствовал мистическую связь, что, в общем, неудивительно: вместе они проводили спиритические сеансы. По словам самого поэта, он готовился к ночи с ней как «к могиле».
Некоторые бывшие любовницы обрушивали на лысую голову Габриэле агрессивную ревность - поэт придумал ей название «тирипити». Так, русская красавица Наталья Голубева продемонстрировала поразительное тирипити, когда вскарабкалась по водосточной трубе в номер Габриэле и пыталась задушить девушку, томно ожидавшую поэта в его постели.
Жена французского актера Ле Баржи после встречи с Габриэле написала: «Неприятная личность… но при этом все равно он восхитителен». А писатель Андре Жид после знакомства с поэтом отметил, что у него «взгляд недобрый и лишенный нежности… рот скорее жестокий, чем сладострастный… Но его гений заставляет забыть о его внешности».
Начало Первой мировой войны было воспринято д’Аннунцио с энтузиазмом. Он публикует «Оду на латинское возрождение», в коей высказывает надежду на вступление Италии в войну на стороне «латинской сестры», то есть Франции.
Мэр Генуи предлагает поэту выступить на открытии памятника в честь «тысячи гарибальдийцев», и Габриэле решил без промедления вернуться на родину, откуда бежал с позором пять лет назад.
Весть о возвращении поэта за сутки облетела всю Италию. Поезд мчался через снежные Альпы. На первой же станции после границы, несмотря на глубокую ночь, национального поэта встретила ликующая толпа землекопов и рабочих, выкрикивавших: «Viva l’Italia! Viva D’Annunzio!» На фоне бездействовавшего правительства фигура Габриэле вознеслась в глазах народа до небес. Отныне д’Аннунцио писал не романтические вирши и проникновенную прозу, а вдохновенные поэтические речи, которые сам же и произносил.
В Генуе на открытии памятника Габриэле превзошел самого себя. «Голос его был тверд и звонок, слушатели с восторгом внимали каждой мысли и чувству поэта», - рассказал читателям репортер газеты «Коррьере делла сера». Уже через неделю после речи в «Биржевых ведомостях» появляется «Ода д’Аннунцио» Николая Гумилева, в которой поэт справедливо замечает, что «судьба Италии – в судьбе ее торжественных поэтов».
Но и этого было недостаточно д’Аннунцио: он хотел воевать. Попытался записаться в добровольцы, но премьер-министр категорически ему отказал: такие знаменитости ни к чему на поле битвы. Разгневанный поэт написал премьеру письмо: «Я не таков, как литераторы былых времен – в ермолке и тапках. Я – солдат». Наконец правительство вняло просьбам Габриэле.
52-летний поэт стал самым старым лейтенантом в стране. Он мечтал о небе, об авиации. Д’Аннунцио стал совершать боевые вылеты - сначала как наблюдатель, затем как пилот. Узнав об этом, австрийское правительство назначило за голову д’Аннунцио огромную сумму, но он продолжал бороздить небо.
В январе 1916 года самолет поэта неудачно приземлился - Габриэле ударился правой бровью о приклад пулемета. Врачи запретили полеты, но он проигнорировал запрет. Через месяц правый глаз почти перестал видеть и постоянно болел. Диагноз - отслоение сетчатки и кровоизлияние. Курс лечения, назначенный врачами для спасения левого глаза (правый был уже потерян), предполагал круглосуточное нахождение в полной темноте. Поначалу д’Аннунцио, окруженный заботой дочерью Ренаты, страдал от безделья, от невозможности ни созерцать, ни творить. Позже он вспоминал: «Мое лицо, которого не вижу, которого не представляю, стало как будто довеском к моему циклопическому глазу».
На счастье, Рената изобрела для отца способ писать вслепую - по нескольку крупных строчек на одном листе. Затем девушка расшифровывала листки (их в итоге скопилось около 10 тысяч) и кропотливо соединяла написанное. Так на свет появился самый лаконичный роман писателя «Ноктюрн», который был высоко вознесен критиками.
Несмотря на болезнь, по ночам поэт отсылал дочь в гостиницу, чтобы она не мешала принимать сочувствующих герою войны барышень. Лишь через три месяца врачи разрешили Габриэле выходить на улицу - сначала по ночам, затем в сумерки. А спустя еще несколько недель неугомонный д’Аннунцио вернулся к полетам, ознаменовав это событие телеграммой друзьям: «Я возродился, я начал летать».
Утром 8 августа 1918 года на жителей Вены с небес, подобно опадающим листьям, плавно опускались листовки. Трехцветные, зелено-бело-красные, они украсили весь город, шляпы и сточные канавы. Листовки начинались так: «Венцы! Оцените итальянское благородство. Мы могли бы сбросить на вас тонны бомб, а мы шлем с небес трехцветный привет». 400 тысяч агитационных листовок, сочиненных поэтом Габриэле д’Аннунцио, были сброшены на город его эскадрильей, преодолевшей 1200 километров. Акция получила название «полет над Веной» и принесла Габриэле славу даже в рядах врагов. Немецкая газета «Арбайтер цайтунг» вопрошала: «Где же наши д’Аннунцио?» Достойное окончание летной карьеры!
И вновь опустошение. Музы, на время войны облачившиеся в военную форму, не желали возвращаться к описанию бытовых драм. «Я не заслужил такого мучения - выжить в войне», - сокрушался Габриэле. Муки безделья отягощала еще и удручающая послевоенная обстановка. Италия оказалась в позиции бедного родственника в послевоенных переговорах. К ней отошел полуостров Истрия, но этого казалось мало. Спорная территория, включавшая город Фиуме (нынешняя хорватская Риека), по-видимому, должна была достаться королевству сербов, хорватов и словенцев, несмотря на протесты большей части населения, бывшей итальянцами.
Надеяться на правительство, стремившееся угодить союзникам, жителям Фиуме не приходилось. Тогда они отправили телеграмму поэту: «Командуйте нами. Мы готовы». Ответ д’Аннунцио не заставил себя ждать: «Я готов. Мы готовы. Величайшая битва грядет». И вот в окружении верных поклонников д’Аннунцио двинулся на город. В газете «Идея национале» появилось его письмо: «Жребий брошен. Когда вы будете читать это письмо, верный город уже будет занят мной».
Вино не кончалось, город пел и танцевал день и ночь
В 11.45 утра 12 сентября 1919 года д’Аннунцио в окружении 5 тысяч бойцов (большинство присоединилось к нему по дороге) вошел в Фиуме без единого выстрела, под приветственные крики горожан. Тогда он и произнес свою речь с балкона «Европы», объявив, что присоединяет Фиуме к Италии.
Весть о беспрецедентном захвате города мгновенно облетела весь мир. Маяковский съязвил: «Фазан красив, ума ни унции. Фиуме спьяну взял д’Аннунцио». Едва ли новоиспеченный команданте нуждался в вине: он был пьян от симпатий народа. Итальянское правительство ошарашенно бездействовало, боясь, что жестокое подавление инициативы национального героя переметнет на его сторону оставшиеся войска. Возмущенные союзники требовали разобраться.
Тем временем д’Аннунцио погрузился в дела управления. Он утвердил официальный приветственный жест «римский салют», который позже возьмут на вооружение фашисты и нацисты. Также он ввел форму солдат Фиуме - черные свитеры с вышитыми на них черепами. Начался многонедельный запой: парады, празднества, оргии следовали друг за другом. Из всей Италии в Фиуме потянулся сброд - попрошайки и проститутки. Их в достатке обеспечивали едой и вином. Город пел и танцевал день и ночь.
Довольный д’Аннунцио писал в письме: «Судьба сделала меня князем молодости в конце жизни». Он вступил в созданное здесь же «Общество йоги», избравшее символом свастику и пятилистную розу, и подолгу медитировал под деревом. Также «князь молодости» увлекся нудизмом и в костюме Адама прогуливался по ночному пляжу, игриво подмигивая проходившим девушкам. Приток туристов в Фиуме увеличился после того, как д’Аннунцио официально разрешил разводы (на территории остальной Италии они будут запрещены еще до 1970-х годов).
Правительство время от времени посылало к берегам Фиуме военные корабли, чтобы те разобрались с бунтующим городом. Но большинство капитанов тут же дезертировали и, обнявшись с д’Аннунцио, предавались празднику жизни. Зимой положение ухудшилось: запасы хлеба иссякали. Тогда Габриэле дал добро на морские грабежи - естественно, не кровопролитные. Последней каплей терпения правительства стало принятие конституции и знамени. В конституции, написанной самим поэтом в стихах, оговаривались равные права для мужчин и женщин и обязательное обучение музыке всех граждан республики Фиуме. Знамя было пурпурного цвета. Его украшала змея, кусающая себя за хвост (символ вечности), созвездие Большой Медведицы и лозунг «Quis contra nos» - «Кто против нас?».
В ноября 1920 года город, и без того ослабевший в силу отсутствия экономических связей с внешним миром, был окружен. Один за другим Фиуме покинули разочарованные в «городе жизни» солдаты. Последним уходил д’Аннунцио: его 15-месячное правление подошло к концу. Присутствовавший при великом исходе французский журналист отметил, что 57-летний поэт разом постарел и его вид являл собой «воплощенное страдание».
Оставшиеся почти два десятилетия жизни д’Аннунцио провел на своей знаменитой вилле «Витториале» близ озера Гарда. Несмотря на поражение в Фиуме, он продолжал пользоваться в военных кругах невероятным авторитетом. Набиравший силу Муссолини побаивался команданте. Свои отношения с поэтом дуче характеризовал так: «Если зуб болит, его либо вырывают, либо пломбируют золотом». Муссолини из всех сил «пломбировал» д’Аннунцио золотом. Обстановка «Витториале», содержавшейся на деньги правительства, отличалась одновременно шиком и дикостью. Особенно посетителей поражала «комната прокаженного» с черными стенами. Посреди ее стоял гроб со странным углублением. Д’Аннунцио по-прежнему придерживался принципа «nulla dies sine ictu», то есть «ни дня без совокупления», поэтому на вилле регулярно гостили с десяток хорошеньких девушек. Не оставлял поэт и творчество. Он обратился к автобиографическому жанру, написал «Секретную книгу» и «Самому себе о самом себе».
Габриэле состоял в регулярной переписке с Муссолини и не побоялся жестко отчитать дуче, когда узнал о его сотрудничестве с Гитлером. «Это решение погубит Италию», - сокрушался поэт. Он вообще не любил Гитлера, называя его «шутовским нибелунгом, загримированным под Чарли Чаплина». Смерть настигла Габриэле 1 марта 1938 года. Поэту было 74 года, но, говорят, даже последнюю перед кончиной ночь он провел в объятиях молодой любовницы.
Д’Аннунцио повлиял не только на итальянскую литературу. Его след можно найти в XX веке где угодно - от нацистской эстетики до усов Сальвадора Дали. Будь у нас конкурс «Лучшая мужская биография XX века», мы бы, без сомнения, отдали ему первое место. Будь у нас кризис среднего возраста, мы бы, без сомнения, ему позавидовали. Будь у нас бутылка, мы бы выпили за его жизнь. А кстати!
Как любой нормальный гений, д"Аннунцио обладал отличным портфолио странностей.
Поэт слушает игру квартета на борту «Пульи», стоящей посреди сада
Имя Габриэлла является женской формой мужского имени Габриэль (Гавриэль), которое имеет множество вариантов произношения в европейских странах, а в христианстве это имя звучит как Гавриил .
Имя Гавриил по смыслу разделяется на две части, которые в буквальном переводе с иврита означают «мужчина» и «Бог», поэтому толкование данного имени может варьироваться: «помощник Бога», «Божья твердыня», «тот, кто поддерживает Бога», а в более общем понимании может быть и «сильный», «мужественный». Поэтому имя Габриэлла, соответственно, также может иметь различные варианты перевода – «героиня Бога», «Бог – есть моя мощь» и другие.
Имя Габриэлла в различных странах звучит по-разному и может иметь различное написание. Так имена Гэбриэл, Габриэла, Габриэле, Габриэль, Габриела, Габриелла являются полными аналогами имени Габриэлла. Имя Габриэлла особенно популярно в Италии.
Уменьшительно-ласкательные обращения Элла , Эла , Бэлла , Лита, Гала также являются самостоятельными именами.
Имя Габриэлла не упоминается ни в православных, ни в католических календарях.
Габриэлла очень энергичная особа, но довольно своенравная. При этом у нее много выдержки и спокойствия, все, что она задумала, она воплощает в жизнь активно и неукоснительно задуманному. Предпочитает авторитарный стиль руководства, имеет большие амбиции, но ради этого она готова много трудиться, принимать на себя ответственность.
Со стороны может показаться, что она отчужденна от всех, но внутри Габриэллы может гореть настоящий пожар. Это страстная женщина, которая действительно чувствует себя хорошо и хорошего о себе мнения лишь тогда, когда полностью вложится в проект, мотивирующий ее, в котором она старается проявить себя как эффективный организатор и практик.
Габриэлла – перфекционист по натуре, но в то же время она проницательная и очень способный менеджер и организатор. У нее аналитический склад ума, хорошая память, хотя иногда она может быть слишком приземленной. Габи смелая и находчивая. Она ненавидит несправедливость и способна проявить силовые методы, когда подозревает неравенство. Обладательница этого имени довольно вспыльчивая, ей может не хватать терпимости, несмотря на все усилия к открытости и примирению.
Габриэлла умеет дружить и может оказаться там, когда в ней есть необходимость. Она щедра и благожелательна, внимательный слушатель, который обычно дает мудрые советы. В детстве Габи довольно энергичная и находчивая девочка, хочет угождать и нравиться другим. Она способна на большие усилия для того, чтобы сохранить мир и наслаждаться гармоничными отношениями с родителями. Она гораздо более эмоциональна и чувствительна, чем может показаться, часто скрывает свою нежность за жестким и резким отношением.
Габриэлла хоть и любит руководить, но она также стремится к союзу и склонна работать в сотрудничестве. Для нее важна здоровая эмоциональная атмосфера, важно чувствовать себя в безопасности и защищенной.
Габриэлла любит всё изящное, она чувствительна к красоте, эстетике и искусствам, умеет красиво одеваться. Она может быть чрезвычайно требовательной и элитарной. Эта девушка, как правило, задает тон, который не всегда понимают другие, поэтому Габи часто сталкивается с трудностями. В любом случае это не будет для нее препятствием в принятии решений, не смотря на ее трудный выбор. На все имеет свою точку зрения.
Габриэлла не относится к романтичным натурам, ее более подходит практичность и рациональность, поэтому её будущему супругу приходится долго пытаться понять, согласится ли девушка соединить с ним судьбу, так как Габи не будет показывать своей любви. Позже, даже с созданием семьи, Габриэлла все равно не сможет расстаться с профессиональной деятельностью. Для нее могут быть особенно привлекательны профессии, связанные с деньгами (банковское дело, менеджмент, учет), и профессии, связанным с консультированием или образованием. Также обладательнице этого имени подходят профессии, требующие точности и аккуратности, совместной деятельности, где Габриэлла сможет реализовать себя в качестве руководителя.
Габриэлла именины не празднует.
| Другие |
