Цели реформы
Первые военные поселения появились еще в 1810 г., но распространение они получили после 1815 г. Конечно, совмещение занятия сельским хозяйством и военного обучения крестьян должно было служить экономии расходов на армию, но это было не главным. Реформа рассматривалась как акт гуманизма и награда победоносной армии. В 1814 г. император объявил: «Надеемся […] не только содержание воинов привесть в лучшее и обильнейшее прежнего состояние, но и дать им оседлость и присоединить к ним семейства». В поселениях солдаты могли жить с семьями, чего прежние рекруты были лишены. Солдата ведь призывали на 25 лет. Если он и возвращался домой, то уже в очень зрелом возрасте. Создавая военные поселения, Александр на несколько лет прекратил рекрутские наборы.
Александр I. Источник: student-hist.ru
Важнейшая цель военных поселений была связана с любовью императора к воинскому порядку и дисциплине. Согласно его замыслу, армия как носитель этих идеалов могла преобразовать в этом духе и сельское хозяйство. Генерал граф Аракчеев, назначенный руководителем военных поселений, как нельзя лучше подходил на эту роль — его личное имение и жизнь его крестьян были редким примером идеально устроенного хозяйства, в котором даже уход крестьянок за детьми осуществлялся по инструкциям помещика, а жители деревень выглядели сытыми, здоровыми и довольными жизнью. Такие крестьяне, воспитанные и дисциплинированные, казались императору совершенно необходимым условием для грядущего их освобождения — ведь без правильного воспитания в духе дисциплины, ответственности и трудолюбия они не смогут воспользоваться плодами свободы.
Граф А. А. Аракчеев. Источник: wikipedia.org
Итак, армия должна была воспитать русское крестьянство, подчинить жизнь селян порядку по прусскому образцу. Филипп Вигель, русский чиновник и друг В. А. Жуковского, вспоминал, что в военных поселениях все было «на немецкий, на прусский манер, все было счетом, все на вес и на меру». Александр здесь следовал примеру Петра, который насильно, деспотично, но образовывал свой народ, приучал его к порядку.
Хотели как лучше, а получилось…
Нередко так и получалось. Военные поселения устраивали по всей России. Например, это делалось так: в 1815 г. император приказал разместить второй батальон гренадерского графа Аракчеева полка в Высоцкой волости (Новгородская губерния). Живших там крестьян «призывного» возраста (21−45 лет) одели в мундиры, привели к присяге и обучали воинскому искусству. Крестьяне жили с семьями (с позволения командиров). При каждом полку строился штабной городок с квартирами офицеров, госпиталем, церковью, экзерциргаузом, гауптвахтой, конным заводом и др.
Источник: history-repetitor.ru
За десять лет число жителей военных поселений выросло до 750 тыс. человек. Появлялись хорошие дороги, школы и больницы, все дети были одеты и обуты за казенный счет, не было пьяниц и бродяг, аккуратных поселян и их детей поощряли подарками и доступом к бесплатному образованию в военных училищах. Хорошо организованные военные поселения оценивались некоторыми современниками как части, превосходящие по качеству военной подготовки даже гвардию.
Но иногда получалось и «как всегда». Несмотря на все преимущества, военные поселения до сих пор имеют дурную славу. За что же ругали поселения? Прежде всего за муштру, палочную дисциплину. Военные порядки распространили здесь и на сельскохозяйственную деятельность, что вызывало сопротивление крестьян. Офицеры не только измеряли угол подъема ноги на учебном смотре, но и контролировали чистоту рубашки крестьянина, его избы, установку изгородей и красоту канав. Всякая вещь в поселении была под своим номером и должна была лежать в определенном месте. Многим офицерам самим это было не по душе, но «как ни противно, а служба!»
Источник: rusmir. media
Привычных способов снять стресс, увеселений вроде выпивки и азартных игр, поселяне были лишены. В ряде случаев начальство поселений перегибало палку и делало жизнь солдат-крестьян невыносимой. В период правления Александра произошло довольно крупное восстание. В 1819 г. в Чугуеве, где располагались уланы, несколько тысяч поселенцев требовали ликвидации поселения и возврата их к прежней нормальной крестьянской жизни. Политика императора была непонятна людям, но ее тяготы они ощущали.
Военный поселенец, улан. 1817 — 1821. Источник: гг. repin. in.ua
Восстание жестоко подавили, и эта история произвела на общество сильное впечатление. Аракчеева называли «чертом, дьяволом» за то, что к крестьянскому труду он добавил военные упражнения. Крестьянам не нравилось брить бороды (издавна на Руси бритье бород считалось неприемлемым), носить мундиры и в быту быть под надзором начальников, иногда не самых разумных. Быстро распространились слухи, что в поселениях жестокости — обычная вещь. Некоторые декабристы, опираясь на эти слухи, рассчитывали, что при определенных обстоятельствах именно военные поселяне могут их поддержать. Однако этого не произошло. Большая часть поселян все же адаптировалась к изменениям, а в России появлялись новые общественные здания, дороги и хозяйства. Образованное же общество видело в поселениях лишь еще один эксперимент абсолютной власти, навеянный влиянием деспотичного Аракчеева.
Чугуев.
Libmonster ID: RU-8177
Военные поселения в России существовали издавна. Еще в XVII веке восточные и южные границы Московского государства охранялись поселенными войсками, занимавшимися наряду с воинской службой земледелием. Неоднократно к созданию военных поселений для защиты окраин прибегали и в XVIII веке. Петр I, царицы Анна и Елизавета устраивали поселения на отдельных границах империи. С расширением границ такие поселения теряли свое значение и поселяне сливались с местным населением.
Военные поселения XIX века ни в какой преемственной связи с ними не стоят. Они возникли в совершенно иной обстановке и предназначены были для решения совершенно других задач.
Причины, вызвавшие возникновение военных поселений в XIX веже, начали складываться еще в царствование Павла I. Напуганный восстанием Пугачева и французской революцией гонца XVIII века, Павел I стремился усилить самодержавие путем милитаризации: страны. Введением беспощадной военной дисциплины Павел I стремился обезопасить себя от революционных выступлений.
Он ввел в армии прусскую палочную систему, изгнал из нее все живое, инициативное, связанное с именем Суворова, и пытался подчинить таким же военным порядкам и жизнь всего гражданского населения.
Идея милитаризации гражданского населения, идея мелочной регламентации частной жизни, а главное, грандиозная система муштры в дальнейшем нашли свое отражение в военных поселениях.
Еще в 1778 году, в письме к Панину, Павел I предлагал ставить полки на "неподвижные квартиры" вместе с семьями. "Поставя полки вместе, - писал он, - всегда они будут под глазами своих начальников", а когда полки разбросаны, "то происходят разные прихоти и эксцессы" ("Русская старина" за 1882 год, стр. 407).
За свое короткое царствование Павел не успел провести мероприятий по введению военных поселений. Это было частично осуществлено в царствование Александра I. Но Александр I, прикрывавший идею абсолютной власти монарха, выпячиваемую Павлом I, обещаниями создать "представительные учреждения", сохранил суровые павловские порядки только в армии.
Было одно место в России, где в масштабе поместья было осуществлено то, к чему стремился Павел I в масштабе империи: это - Грузино, усадьба графа Аракчеева с ее чисто военными порядками.
Ко всему, что существовало во владениях Аракчеева, можно было применить два эпитета: единообразие и бесправие. Дома были выстроены по одному плану, вытянуты в одну линию, с одинаковыми интервалами и одинаково выкрашены в розовый цвет. Все крестьяне были одинаково одеты. Вся их жизнь была регламентирована до мельчайших деталей, вплоть до обязанности докладывать о каждом яйце, снесенном курицей. Без ведома Аракчеева никто ничего не мог предпринять. Даже в самые интимные стороны жизни вторгался солдатский сапог Аракчеева. Он составил "Краткие правила для матерей-крестьянок грузинской отчины" и "Правила о свадьбах". Аракчеев приказом составлял брачные пары. В случае несогласия намеченных жертв вступить в брак он накладывал краткую резолюцию "согласить"... и их "соглашали". Из бельведера графского дворца Аракчеев мог видеть в подзорную трубу все свои двадцать две деревни. "Там (в Грузине. - Н. Л.) невольно приходилось вспоминать о почившем отце (о Павле. - Н. Л.), а в лице, владельца этого поместья видеть преданного слугу покойного" (Вел. князь Николай Михайлович "Александр I". Т. I. стр. 272).
Аракчеев как бы являлся живым мостом между царствованием Павла I и Александра I. Связь между этими двумя царствованиями явственным образом обнаружилась в 1810 году в организации военных поселений.
Идея военных поселений получила первое практическое разрешение в 1810 году, когда стала явственно обрисовываться неизбежность войны с Францией. Это требовало увеличения и без того значительно выросшей армии и изыскания средств на содержание ее. Военные расходы России и до этого были так непомерно велики, что привели страну к тяжелому финансовому положению.
стр. 115
Найти выход из создавшеюся положения был призван министр Сперанский. Он предложил ввести жесточайшую экономию, пересмотреть бюджеты всех, ведомств и установить контроль над государственными издержками. Но сокращений расходов по военному ведомству могло означать лишь сокращение армии, а этого Александр I допустить не мог. Следовательно, нужно была искать способов удешевить содержание армии. Таким способом, по мнению Александра I, и была организация военных поселений.
Конечно, не случайно именно в это время Александр I посетил в первый раз Грузина (7 июля 1810 года). Он пришел в восторг от "обилия и устройства", которое нашел там, и возложил руководство военными поселениями на Аракчеева.
Практическая работа по созданию поселений была поручена генералу Лаврову. Александр I специально послал его в Грузина посмотреть на тамошнее устройство. "Чтоб не терять более времени, - писал Александр I Аракчееву, - я приказал Лаврову ехать к тебе в Грузино для личного с тобою переговора... чертежи твои весьма мне понравились, и, мне кажется, лучше придумать мудрено. Лаврову покажи пожалуй - все твое сельское устройство" (Вел. князь Николай Михайлович "Александр I". Т. IV, стр. 24).
Летом 1810 года Лавров занялся подысканием подходящей для поселения местности. В Бобылецком старостве, Климовецкого повета, Могилевской губернии, найден был участок земли, предоставленный особым договором в пользование казенных крестьян на три года. Договор было решено расторгнуть, крестьян переселить в Новороссийский край, а на их место поселить солдат.
9 ноября 1810 года на имя ген. Лаврова последовал указ, предлагавший приступить к, организации поселений. Крестьяне в последнюю очередь узнали о свалившемся на них несчастье. Весь 1811 год они строились, обзаводились новыми домами и не подозревали о грозящей беде. Сообщили им об их судьбе всего за два месяца до переселения, в феврале 1812 года. 4 тысячи крестьян были переселены в Крым, причем условия переезда были таковы, что значительная часть их погибла в дороге.
В опустевшие крестьянские дома, вселили запасный батальон Елецкого мушкетерского полка, составленный из знающих земледелие солдат. Их наделили землей, скотам, инвентарем и семенами. Солдат должен был сделаться земледельцем и сам прокармливать себя.
Война 1812 года прервала этот опыт. Уже в июле 1812 года поселенный батальон выступил на фронт, а когда оставшиеся в живых вернулись назад, то нашли свое хозяйство расхищенным.
Война 1812 - 1813 - 1814 годов и связанная с нею разруха еще острее поставили вопрос о положении русской армии. Европа, в которой Александр I добился военной гегемонии, к этому времени создала армию нового типа. Ее двумя особенностями были массовость и подвижность. Предпосылки создания подобной армии заключались "...в социальной и политической эмансипации буржуазии и мелкого крестьянства. Буржуазия дает деньги, крестьяне ставят солдат; эмансипация обоих классов от феодальных и цеховых пут является необходимым условием для возникновения нынешних колоссальных армий..." (Ф. Энгельс. Избранные военные произведения. Т. I, стр. 23, 1937).
Совсем по иному принципу строилась армия в феодально-крепостнической России. Царская Россия выступала на международной арене как оплот реакции, и ее влияние на европейские дела зиждилось на военной мощи, основу которой, составляла старая, крепостническая армия. Наличие колоссальной армии неотложным образом ставило вопрос о ее финансировании. В бюджете 1816 года военные расходы составляли 54,5% всего бюджета, а общая сумма расходов возросла в два раза по сравнению с 1810 годом. Армия поглощала все доходы и ставила под угрозу финансовое положение страны. Это заставило Александра I снова вернуться к своей идее организации военных поселений. Но осуществление этой идеи встречало теперь новые затруднения. За годы войны произошли серьезные изменения в армии. Соприкосновение с буржуазными странами Европы оказало огромное влияние на солдат. Они перестали считать себя слепым орудием в руках начальства. "Солдаты, возвратившиеся из-за границы, - докладывал В. Каразин Кочубею, - а наипаче служившие в корпусе, во Франции находившемся, возвратились с мыслями совсем новыми... Люди начали больше рассуждать. Судят, что трудно служить, что большия взыскания, что они мало получают жалованья, что наказывают их строго и проч." ("История русской армии и флота", стр. 94).
Александр I, однако, был тверда убежден, что солдат не может рассуждать и если все-таки солдат заговорил, то произошло это лишь вследствие разлагающего влияния со стороны. "Народ наш плут или дурак", - презрительно отзывался царь о своих подданных. Единственным средством укрепления армии Александр I считал изоляцию ее от всех остальных слоев общества, проверку офицерства, уси-
стр. 116
ление до максимума муштровки. Осуществить это он рассчитывал "пять-таки при помощи вшитых поселений.
Сразу же после войны 1812 - 1814 годов в армии снова началась жестокая муштра. Даже Константин, брат Александра I, заядлый "гатчинец", вынужден был признать: "Я более двадцати лет служу и могу правду сказать, даже во время покойного Государя был из первых офицеров во фронте; а ныне так перемудрили, что и не наймешься... Да я таких теперь мыслей о гвардии... что вела гвардии стать на руки ногами вверх, а головою вниз и маршировать, так промаршируют" (Н. Епанчин "Тактическая подготовка русской армии перед походом 1828 - 1829 гг.", стр. 2, 3).
Рост революционных настроений среди крестьянства, вызванный войной 1812 года, также наталкивал Александра I на путь устранения всех бед путем военных поселений.
Милитаризация крестьянства, введение военных порядков в деревне должны были, по мнению Александра I, обеспечить полный порядок в стране. К выполнению своего плана Александр I приступил осенью 1816 года.
На деле военные поселения, в которых Александр I видел спасение от всех бед, поглощали огромные средства и оказались в результате убыточными.
В "Уложении о военных поселениях" изложены принципы организации военных поселений. Для поселяемого полка отводился участок земли, населенный государственными крестьянами. Если в него входили помещичьи земли, то они либо выкупались у помещиков вместе с крестьянам либо обменивались на другие, находившиеся вне района военных поселений. Этот участок получал название округа поселенного полка. Казенные крестьяне, проживавшие в округе, обращались в военных поселян.
Поселенный полк делился на, две части: 1) действующую, состоящую из двух батальонов, и 2) поселенную, состоящую из одного батальона. Кроме того имелся резервный батальон.
Поселенный батальоны комплектовались из солдат действующей части "беспорочного поведения", преимущественно женатых и обязательно в прошлом земледельцев, из наиболее состоятельных крестьян, в возрасте от 18 до 45 лет. Включенным в поселенный батальон присваивалось звание хозяев-поселян. Они и составляли основную часть поселений. Хозяева-поселяне должны были содержать и солдат двух действующих батальонов и их семьи. На каждого хозяина приходилось по два солдата действующих частей, которые назывались постояльцами. Казна должна была выдавать некоторый провиант постояльцам, с передачей его в руки хозяев. Постояльцы, обязаны были в свободное от военной службы время помогать хозяевам, а солдатские семьи находились в полной зависимости от последних. Хозяева-поселяне обязаны были также поставлять фураж.
Хозяева-поселяне имели свое хозяйство: землю, окот, инвентарь. Поступающих, в хозяева из солдат всем этим снабжала казна. Поселенной части была обеспечена полная оседлость, и она никогда не выступала в поход. Хозяева-поселяне, кроме земледелия, должны были заниматься и фронтовой службой: три дня в неделю отводились военным занятиям и три дня - земледельческим работам.
Та часть коренных жителей, которая по бедности не вошла в поселенный батальон, распределялась в действующие части и в нестроевые или же использовалась на казенных работах.
Дети всех военных поселян считались кантонистами. Кантонисты делились на три возраста: 1) малый - до 7 лет, 2) средний - от 7 до 12 лет и 3) большой - от 12 до 18 лет. Кантонисты старшего возраста зачислялись в резервный батальон и обучались военному делу, но жили с родителями и обязаны были помогать им в работе.
Таковы в самых общих чертах принципы организации военных поселений. Но в действительности жизнь в военных поселениях строилась совсем не по этим принципам.
Началось поселение в августе 1816 года с батальона гренадерского графа Аракчеева полка в Высоцкой волости, Новгородской губернии. Были намечены два района поселений: Новгородская и Могилевская губернии - для поселения пехотных полков - и южные - губернии (Харьковская, Херсонская, Екатеринославская) - для поселения кавалерии.
Уже к концу 1818 года имелись военные поселения в следующих местах: 6 полков 1-й гренадерской дивизии в Новгородской губернии, потки 2-й пехотной дивизии в Могилевской губ., 3-я уланская дивизия в Харьковской губ., уланская Бугская дивизия в Херсонской губ. и одна артиллерийская рота при Охтенском пороховом заводе.
В 1821 и 1824 годах количество поселений было увеличено, и к концу царствования Александра I в военных поселениях состояло: в новгородском поселении - 90 батальонов, в могилевском -
В военном поселении.
С гравюры М. В. Добужинского. Музей революции СССР.
12 батальонов, в слободско-украинском - 36 батальонов и 240 эскадронов, 32 фурштадтских роты, 2 саперных роты и 3 роты Охтенского горохового завода.
На 1 января 1826 гада в округах военных поселений находилось всех нижних чинов, считая и войска, назначенные для работ, 156043, кантонистов - 154062. Число всех находившихся под командованием: гр. Аракчеева доходило до 748519 человек (Отчет за 1825 год Николаю I. Приводится по книге П. П. Евстафьева "Восстание новгородских военных поселян". М. 1934).
Военные поселения представляли собою крупную организацию, охватывавшую сотни тысяч людей. Александр I твердо намеревался поселить всю армию, и Аракчеевым была "составлена специальная карта поселения для всей армии.
Вплоть до 1831 года Николай I продолжал расширять военные поселения. Только грандиозное восстание новгородских поселян, грозившее перерасти во всероссийскую крестьянскую войну, заставило Николая I отменить военные поселения.
Уже из беглого изложения общих принципов организации поселений можно было заметить, что огромную роль в этом мероприятии играло обращение крестьян в военных поселян.
Обращению подлежали только государственные крестьяне, которые являлись наиболее свободной частью крестьянства России. Они были лично свободны и только вносили в казну определенный оброк и подати. Таким образом, у них были некоторые стимулы к развитию своего хозяйства. Превращение же в военных поселян означало жесточайшую военно-крепостническую кабалу, почти рабство, по сравнению с которым даже положение помещичьих крестьян казалось завидным.
Как уже выше указывалось, наиболее зажиточную часть крестьян обращали в хозяев-поселян. Так как чаль солдат из действительной армии также делали хозяевами-поселянами, то число хозяйств резко увеличилось, что привело к уменьшению земельной нормы. "Для прокормления одного тягла во всех степных местах, следовательно плодороднейших, определяется по меньшей мере по 6 десятин одной пахотной земли и по 3 десятины лугов. В поселениях же Новгородской губернии для прокормления семейства и 2 постояльцев назначается только 4,5 десятины пахотной земли и 1,5 десятины лугов и паств", - сообщается в записке к Николаю I ("Столетие военного министерства", т. IV, книга I, приложение N 15, стр. 57).
Положение осложнялось еще тем, что число постояльцев только в редких случа-
стр. 118
ях было законным, т. е. 2 человека, обычно же оно значительно превышало норму и доходило до 9 человек.
Очень скоро после создания поселений хозяевам-поселянам прекратили выдачу солдатского жалованья и провианта за постояльцев. Аракчеев поставил перед командирами округов задачу - "пещись об ускорения перехода продовольствия в своем округе на обязанности военных поселяй". Для поощрения он ввел сложную премиальную систему, стимулировавшую деятельность командного состава в этом направлении.
Офицеры, стремясь заслужить премии, приступили со всем пылом к осуществлен нею этого мероприятия. Образчиком такой предприимчивости может служить начальник старорусских поселении ген. Маевский. Стремясь доказать, что поселянам очень выгодно держать постояльцев, Маевский писал в своем приказе: "А если взять в пример пословицу, оправданную времянем и опытом, что при трех всегда бывает сыт четвертый, то из сего самого очевидно уже открывается существенная польза всякого хозяина, усыновляющего тактам образом: нового члена в своем семействе" ("Новгородский сборник". Вып. IV, стр. 239. Новгород. 1866).
Но это было отнюдь не единственной формой эксплуатации хозяев-поселян. Существовали еще десятки других способов грабежа.
Очень часто хозяина-поселянина отрывали для казенных работ. При этом он получал в день 10 коп., в то время как обычная поденная плата батрака составляла 50 - 60 коп., а иногда доходила до рубля.
Некоторые работы их заставляли выполнять бесплатно. Именно отказ поселян косить казенное сено в страдную пору (а его надо было выкосить 103 тысячи пудов) и послужил поводом к известному чугуевскому восстанию 1819 года.
Ведение собственного хозяйства крайне осложнялось тем, что сплошь да рядом покосы находились за 40 - 50 верст, да и выгоны подчас бывали за 10 - 12 верст. Поселянам систематически не хватало сена, и скот падал от голода. В 1824 году поселяне старорусских округов вынуждены были прикупить за свой счет громадное количество сена - 1169672 пуда.
Кажется, не было ни одного мероприятия в военных поселениях, которое не было бы направлено на ограбление поселян. Так например существовало положение:
"Для поддержания военных поселян-хозяев в непредвиденных денежных по хозяйству нуждах учреждается в поселенном баталионе денежный заемный капитал..."
Он образовывался "вычетом у каждого военного поселянина-хозяина при выдаче жалования по 1 рублю в треть" ("Учреждения о военных поселениях". Ч. 1-я, § 157).
Под таким благовидным предлогом происходило принудительное удержание весьма значительной суммы денег из жалованья поселян. Получить же ссуду поселянин почти никогда не мог, ибо комитет, ведавший выдачей ссуд, нес личную ответственность за деньги и в случае невозвращения их обязан был возмещать убытки из личных средств. Разумеется, охотников рисковать обоим карманом не находилось.
Фактически этим заемным капиталом начальство распоряжалось полностью.
Такой же грабительский характер носило учреждение запасных хлебных магазинов. Фонды этих магазинов составлялись из единовременных сборов после урожая. Вскоре этот же хлеб поселяне брали взаймы с обязательством возвратить в двойном и тройном размере.
Существовала кроме того система денежных штрафов за нарушение правил; а так как вся жизнь была мелочно регламентирована, то избегнуть их не было никакой возможности.
Вообще изобретательность Аракчеева по части выкачивания денег из поселян была неистощима. Так, он обязал всех поселян ходить каждую субботу в ротную баню, за что взималось 4 коп. с человека. На семью это составляло большую сумму.
Все эти поборы в три - четыре раза превышали сумму взимаемых раньше податей.
С особой силой крепостническая сущность военных поселений сказывалась в том, что с переходом крестьянина на положение поселянина он не владел больше своим хозяйством. В любую минуту его могли лишить всего.
"Дурные и нерадивые хозяева лишаются дома, земли, всех выгод от казны в поселении им представленных и выписываются из военных поселян-хозяев в действующие батальоны", - сказано в "Учреждении о военных поселениях" (Ч. I, § 87).
Поселянин держал хозяйство от казны и за это отбывал барщину (казенные и общественные работы), вносил оброк (заемный капитал, штрафы, взыскания), платил натурой (содержание постояльцев, поставка дров, кирпича) и выплачивал, наконец, налог крови (его дети комплектовали поселенный полк).
В отличие от помещичьего крестьянина поселянин вместо одного вида повинности отбывал все три. При всем этом он был
стр. 119
еще солдатом, совершенно лишенным личной с во боты.
Так как у мужчин большую часть времени отнимала военная служба, то вся тяжесть ведется хозяйства падала на женщин. Их жизнь была также строго регламентирована. Ни одна из них не имела права без разрешения ротного комитета продавать что-нибудь из своей собственности: ни кур, ни яиц, ни масла, ни шерсти.
Вообще Аракчеев был виртуозом в области регламентации. Но только жизнь людей, но и поведение скота было строго расписано. "Солдату и корове написан одинаковой точности маршрут ежедневных переходов... с коровой обращались как с ружьем", - вспоминает ген. Маевский.
В учебнике по истории СССР рассказывается о военной регламентации жизни поселян:
"Дважды в день унтер-офицер обходил жилища, следя за чистотой и порядком и подтертая жестоким наказаниям нарушителей их. Полевые, работы совершались под командой капрала. Вставать, идти на поле работать, обедать, ложиться спать - поселяне все делали по военным сигналам и барабанному бою. Все крестьянки в одно время должны были топить печи; ночью строго запрещалось зажигать свет... За малейшее ослушание поселенцы, их жены и дети подвергались жестоким телесным наказаниям" ("Россия в XIX веке", стр. 118. Т. II. Под редакцией проф. М. В. Нечкиной).
Таково было положение основной части крестьянства, обращенного в военных поселяя. Не лучше было положение и другой части - солдат резервных, действовавших и рабочих батальонов.
Как уже выше говорилось, неимущая часть крестьянства, негодная к строевой службе, использовалась на казенных работах.
В округах военных посещений шла огромная строительная работа: вырубали леса, осушали болота, ломали камень, делали кирпич, сносили крестьянские избы и строили экзерциргаузы, цейхгаузы, штабные дома, церкви, лазареты, магазины, конюшни. Такой размах строительства потребовал бы громадного напряжения казны, но Аракчеев нашел легкий выход, применив дешевый солдатский труд.
Поденная плата солдату в день была 25 копеек, в то время, как поденная плата у помещиков и других частных лиц колебалась от 60 копеек до 1 рубля.
Та же система обсчетов и злоупотреблений, которая применялась к хозяевам-поселянам, полностью процветала я здесь.
Бытовая сторона жизни солдат действующих частей была еще более тяжелой чем у других поселян. Жили они по 8 человек в одной комнатушке, и если кто-нибудь из них женился, то его семья селилась тут же, в этой же общей тесной каморке. Питались они очень плохо, так, как получали харчи от обнищавших поселян, которые "без соли бывают часто дней по 10-ти. Пища варится у поселян - щи с капустою, забеленные молоком, или постным маслом; с мясом же никогда..." ("Граф Аракчеев и военные поселения", стр. 205. С. -Петербург. 1871).
Исчерпывающую характеристику положения солдата дает уже цитированный автор "Взгляда на военные поселения":
"Здесь невозможно опять воздержаться, Всемилостивейший Государь, от вопроса: в чем же состоит благоденствие обещанное сему, может быть, израненному воину? Он живот в казарме, в которой требуется от него непомерная чистота, он женщин не знает, он не имеет никакой собственности, он несет все бремя строевой службы и сверх того исправляет другие тяжкие работы, как то: роет каналы, возит каменья, расчищает тюля, делает дороги, помогает хозяину в полевых работах и если пользуется хорошею пищею, то не иначе как с пожертвованием части получаемого им жалованья. Бот Государь, положение действующего солдата!" ("Столетие военного министерства". Ч. IV. Кн. I. Приложение N 15, стр. 58).
Под строгим надзором протекала и жизнь офицеров. Их всячески стремились изолировать, ограбить от всякого влияния извне.
Какое громадное значение придавал этому Александр I, видно, из его письма к Аракчееву, полученного последним 4 марта 1824 года. Александр I пишет: "Обращая бдительное внимание на все, что относится до наших военных поселений, глаза мои ныне прилежно просматривают записки о проезжающих. Все выезжающие в Старую Руссу делаются мне замечательны. 2-го марта отправилась в Старую Руссу отставной ген. -майор Веригин, 47 Егерского полка полковник Аклечеев. Может быть, они поехали и по своим делам, но в нынешнем веке осторожность не бесполезна" (Вел. князь Николай Михайлович "Александр I". Т. II, стр. 645). Письмо кончается строгим наказом: "Вообще прикажи Морковникову и военному начальству обращать бдительное и обдуманное внимание на приезжающих из Петербурга в вата край". Так сам царь осуществлял личный контроль над своим любимым детищем.
Все хоть сколько-нибудь прогрессивные элементы внутри самой армии немедленно "изымались". Даже просто образованные
Муштровка солдат в военном поселении.
С картины А. В. Моравова.
и культурные люди, питавшие интерес к общественным вопросам, не допускались в офицерский состав военных поселений. Ставка делалась на грубых, невежественных "фрунтовиков" - настоящих гатчинцев.
"В жизни поселенного офицера, - пишет очевидец, - не было темных или светлых сторож была одна, если так можно выразиться, сторона бесцветная, гнетущий тяжкий рутинизм, заедавший всякую человеческую способность, - решительное отсутствие всякой разумной мысли и слова. В быту наших офицеров умственной жизни, высших потребностей и тому подобного существовать почти не могло... книги считались роскошью непозволительной" (Крымов "Воспоминания офицеров Новгородского поселения", стр. 443. 1862).
Анализ положения солдат и крестьян в военных поселениях полностью подтверждает вывод о том, что поселение было дальнейшим закрепощением крестьян.
Большинство исследователей признавало, что военные поселения были грубейшей формой крепостничества. Но из этого положения они не делали того логически неизбежного вывода, что военные поселения были попыткой решения крестьянского вопроса в целом, для всей России. Решением крестьянского вопроса это было не только потому, что для поселения всей армии, к чему стремился Александр I, нужно было обратить в поселян 75% всех казенных крестьян. Это важный, но не решающий фактор. Основное заключалось в том, что существование военных поселений возможно лишь при наличии крепостного права в остальной части России. Значит, Александр I, вводя поселения, стремился укрепить и усилить крепостное право.
В "Учреждении о военных поселениях" предписание совмещать занятие земледелием с военной службой мотивируется ссылкой на помещичьих крестьян, "обязанных господскою работою в отношении к своему помещику". Здесь с полной наглядностью обнажается связь между поселением и наличием крепостного права.
Известно, что и после 1816 года, т. е. после начала массового внедрения поседении, Александр I делал вид, что интересуется проектами освобождения крестьян. Более того, в 1818 году он приказал Аракчееву составить проект освобождения крепостных. В действительности же за все время деятельности Александра I нельзя указать ни одного реального мероприятия, направленного хотя бы на ограничение крепостного права.
Александр I учитывал неоднородность дворянства, учитывал силу его прогрес-
Чугуевские военные поселения. XIX век.
Музей революции СССР.
сивной части, силу общественного мнения внутри страны и заграницей, вот почему он творил свое черное, крепостническое дело под прикрытием либеральных речей.
Общей ошибкой всех исследователей царствования Александра I и его времени было утверждение, что военные поселения были личным делом Александра; I и Аракчеева. Но самая идея военных поселений не вызывала возражений со стороны реакционной части дворянства, и, не будь угрозы революционного взрыва, она приветствовала бы ее; помещики, однако, слишком хорошо знали, какой "колоссальный запас революционной энергии аккумулирован в крестьянах, и потому боялись давать им в руки оружие. Помещики не были твердо уверены в силе и могуществе солдатской муштры и в этом расходились с императором, считавшим, что крестьянин, превращенный в солдата и изолированный от "либералистов", бунтовать да может.
Можно привести сотни высказываний, подтверждающих, что лишь боязнь восстания вооруженных крестьян настраивала эту часть дворянства против военных поселений. Ярко выразил эту мысль Вигель: "Чего не могут сделать полтора миллиона людей, недовольных, измученных, выведенных из терпения с оружием в руках!" (Вигель "Записки". Ч. II, стр. 119).
"В порядке вещей, - пишет Лонгинов, секретарь императрицы, - что рано или поздно России не избегнуть революции... Пожар начнется у нас с этих пресловутых поселений" ("Русский архив 1912 года". Кн. 7-я, стр. 367).
Иначе относилась в военным поселениям прогрессивная часть дворянства и, в первую голову, декабристы.
С величайшим гневом обрушился Пестель на введение этого мероприятия: "Одна мысль о военных поселениях, прежним правительством заводимых, наполняет каждую благомыслящую душу терзанием и ужасом. Сколько пало невинных жертв для пресыщения того неслыханного зловластия, которое с яростью мучило несчастные селения, дня сего заведения отданных... Никакое правительство не может никакого права иметь отделять от общей массы народа часть оного с тем, чтобы на сию часть возложить, за исключением остальных, самую тягочайшую и жесточайшую повинность, каковая есть военная. Как можно до такой степени все чувства справедливости и совести отвергнуть, чтобы натеки некоторые семейства назначить для войны, со всеми их детьми, внуками и вообще потомством. ...Разве военные поселения не такие же чувства имеют, разве они не такие же граждане вашего отечества, разве они не те же права имеют на благоденствия, как и другие россияне, разве прочие россияне не те же имеют обязанности к отечеству, так и они, и разве защита отечества не есть священная обязанность для всех и каждого" (П. И. Пестель "Русская правда". Гл. III, § 9).
Декабристы поняли крепостническую сущность поселений, и борьба против поселений была борьбой с ненавистным крепостным правом. Больше того: они даже делали ставку на поселян в своих революционных замыслах. Об этом говорится во "Взгляде на военные поседения": "И не видели ли мы в прошедшем бунте, что намерение мятежников было, в случае неудачи, отступить в поселение".
стр. 122
3
Но лучше всех поняли сущность военных поселений сами жертвы этого грандиозного эксперимента. Крестьяне уловили связь поселений с крепостной неволей. Это яснее всего выявилось в их ожесточенной борьбе против военных поселений.
Стоит почитать письма Аракчеева в те дни, когда он насаждал военные поселения, чтобы почувствовать, каким: страхом он был об"ят, ожидая восстания крестьян. При создании старорусских поселений Аракчеев 3 ночи спал не раздеваясь, готовясь ежеминутно ускакать от расправы. Крестьяне Высоцкой волости, назначенной первой к поселению, ответили поджогом собственной деревни Аракчеева, рассчитывая таким путем; избавиться от солдатчины. Чтобы обратить в поселение деревню Ясенево (в 13 верстах от Новгорода), пришлось вызвать из столицы лейб-гвардейский Семеновский полк, который 6 недель блокировал селение. "Крестьяне, оттесненные к последней избе, измученные голодом и холодом, - покорились" ("Граф Аракчеев и военные поселения", стр. 3).
Поход Семеновского полка был в насмешку назван "ясеневской кампанией".
Крестьяне Холынской волости отказались подчиниться указу о переходе в поселение. Многие из них тут же, на сходе, где оглашался указ, были окружены войсками и загнаны во двор. Там крестьяне 12 дней без пищи и воды сопротивлялись всем предложениям о сдаче и, лишь обессиленные голодом, сдались.
Особенно остро протекала борьба против поселений на юге, где существовала традиция вольности и особых прав казачества. Сильные волнения имели место в 1817 году при переводе бугского казачьего войска на поселение. Казаки отказывались подчиниться указу о переходе. Среди них упорно держался слух о существовании какой-то грамоты Екатерины II, по которой бугское казачество не подлежит преобразованиям. Движение возглавил, капитан Бравинский, взявшийся отыскать "пропавшую грамоту". Его помощниками были казаки Бибиченко и Германенко. На подавление сопротивления было брошено 3 полка с 4 конными орудиями. Казаков приводили к присяге под дулами заряженных пушек с зажженными фитилями.
Александра I ничто не могло остановить от осуществления его плана, "Военные поселения будут во что бы то "и стало, хотя бы пришлось уложить трупами дорогу от Петербурга до Чудова" (расстояние больше чем в 100 километров. - Н. Л.), - заявил император.
Восстания не прекращались и в последующие годы. Наиболее крупными из них были восстания 1819 и 1831 годов. Первое из них вспыхнуло в округах Чугуевского и Таганрогского уланских полков. Поселяне Чугуевского полка отказались в горячую, странную пору идти косить казенное сено. К восставшем примкнули и поселенные уланы. Волнение быстро перекинулось в округ Таганрогского полка. Со всех сторон в Чугуев на помощь восставшим стремились поселяне. Восстание принимало все более угрожающий характер.
Из Петербурга спешно выехал Аракчеев. Но к его приезду ген. Лисаневич уже подавил восстание. Он арестовал 1104 человека из Чугуевского полка и 899 - из Таганрогского. Военным судом 275 человек были приговорены "к лишению живота". Лицемер Аракчеев отменил приговор суда, заменив смертную казнь шпицрутенами: "каждого через тысячу человек по двенадцати раз". Это был жесточайший вид расправы, ибо почти никто не мог вынести такой экзекуции.
Осужденным об"явили, что те из них, кто из"явит раскаяние и попросит о помиловании, будут прощены. Но царские сатрапы ошиблись в своих расчетах. Осужденные проявили исключительный героизм, и почти все решительно отказались от помилования. Большая часть подвергнутых экзекуции умерла под ударами шпицрутенов.
Самым значительным по размаху и значению было восстание новгородских военных поселян летом 1831 года.
С самого начала это восстание носит официальное; название "холерного бунта". Этим пытались скрыть классовый характер борьбы военных поселян, выдать ее за проявление варварства и невежества. Но холера послужила лишь поводом, а подлинные причины "бунта" заключались в военном, экономическом и моральном гнете, которому подвергались поселяне.
Восстание началось 11 июля 1831 года, в Старой Руссе. Мастеровые 10-го военно-рабочего батальона избили своих офицеров, заявив, что те хотят их отравить, и бросились в город. К ним присоединились городские мещане и купечество. Последнее, впрочем, вскоре покинуло восставших, попутавшись масштабов движения.
Восставшие сделались хозяевами города. Мастеровые отправились в уезд поднимать помещичьих крестьян. Вскоре восстание охватило все округа поселений (за исключением одного) и перешло за их пределы. "Набат гремел по селениям. Бунт поселенцев охватил все пространство от Новгорода до Холма и Демянска и готов был переброситься в Тверскую губернию".
Восстание бушевало на территории в 200 верст.
Бунт в Новгородских военных поселениях. XIX век.
Музей революции СССР.
Военные поселяне стремились уничтожить не только поселения, во и помещиков. Они отчетливо понимали причины восстания. Подполковник Панаев, участник усмирения восстания, обратился к одному поселянину с просьбой растолковать восставшим, что холеру вызывают не лекарства. На это поселянин ответил ему: "Что тут говорить! для дураков яд, да холера; а нам надобно, чтоб вашего дворянского козьяго племени не было" ("Бунт военных поселян в 1831 году", стр. 121). По существу, это было не солдатское восстание, а восстание крестьян против дворян.
Восстание привело в трепет начальство и самого Николая I. Начальник, поселенного корпуса ген. Эйлер был в панике. Солдаты отказывались повиноваться начальству и выдавали своих офицеров поселянам. Когда толпа восставших поселян вступила в Старую Руссу, солдаты не оказали им сопротивления и выдали своих офицеров.
Восстание подавили с помощью обмана. Николай I срочно выпустил манифест к, восставшим, гарантируя им прощение в случае чистосердечного раскаяния. Он даже сам выехал в район восстания. В то же время из Петербурга выступили войска под командованием ген. Самсонова и обманным путем, под предлогом высочайшего смотра, были выведены из округа поселений все резервные роты в Гатчино.
К концу июля подоспели вожжа Самсонова и началась расправа. Суду было предано около 5 тысяч человек. Все они были жестоко наказаны.
Именно это восстание было причиной отмены военных поселений. Сразу же после новгородского восстания, в том же, 1831 году Новгородские и Могилевские военные поселения были реорганизованы в округа пехотных солдат, в которых войска стояли на постое на общих основаниях. Начиная с этого момента военные поселения стали играть второстепенную роль.
С аналогичной целью защиты пограничных областей от набегов кочевников военные поселения были учреждены при Петре Великом на Украине и по Царицынской линии, при Елизавете - на Волге и по Оренбургской линии, при Екатерине II - на Кавказе .
Вместе с тем, во внутренних губерниях учреждались военные поселения, имевшие целью давать призрение нижним чинам , уволенным в отставку за ранами, болезнями и старостью. Так, при Петре Великом были организованы поселения солдат в областях, завоёванных от Швеции ; позднее были учреждены подобные же поселения в Казанской , Оренбургской , Смоленской и других губерниях.
При устройстве военных поселений, «для удобнейшего управления ими и пресечения всяких споров между поселянами и посторонними лицами», было принято за правило не допускать в границах поселений частных владений. Сначала казна входила с помещиками в соглашение относительно уступки их земель для военных поселений. Имеются указания, что помещиков, не соглашавшихся уступить свои земли, принуждали к тому разными применениями; так, имение одного помещика близ Новгорода граф Аракчеева приказал обвести канавой, и помещик, отрезанный от реки и проезжей дороги, вынужден был уступить.
В 1817 году в Новгородской и Слободско-Украинской губерниях были учреждены особые межевые комиссии, которым губернское начальство должно было доставить сведения о неразмежеванных помещичих землях внутри округов военного поселения. Комиссии же, рассмотрев и проверив эти сведения, составляли предположения о вымежевании помещикам соответствующего количества земли к одной стороне округа военного поселения. С земель, отходящих в ведение казны, помещики должны были перенести свои усадьбы и хутора на вновь отведенные им земли, а капитальные сооружения брались в казну за условленное, по соглашению с владельцами, вознаграждение. Впоследствии такая же межевая комиссия была учреждена для Херсонской и Екатеринославской губерний.
С мелкими землевладельцами поступали ещё проще: при поселении гренадерского графа Аракчеева полка находившиеся поблизости от военного поселения земли чудовских ямщиков были отобраны в казну, а ямщикам отвели соответствующее количество земли в другом месте. При устройстве военных поселений в Слободско-Украинской губернии 59 мелких землевладельцев должны были перенести свои дома из пределов округа, причём казна выдала им небольшое вознаграждение за перенос домов и за принадлежавшие им лесные дачи. Из города Чугуева были выселены жившие там иногородние купцы, причём принадлежавшие им дома, лавки, сады и огороды были оценены особой комиссией. За дома, которые начальство находило нужным приобрести для военного поселения, казна выдавала 4/5 оценочной суммы, ввиду того, что владельцы «воспользуются выгодой получения вдруг наличных денег», а за дома, ненужные для военного поселения, казна выдавала всего 1/5 оценочной суммы.
До преобразования чугуевского уланского полка в военное поселение толковые земли раздавались в пользование служащим и отставным офицерам, которые наравне с нижними чинами получали при переделах участки сенокосов и пахотной земли и пользовались правом въезда в казенные леса; кроме того офицерам были розданы в г. Чугуеве земельные участки, на которых они построили дома и развели сады. С устройством военного поселения все земли, которыми пользовались офицеры, были отобраны в казну. Отставным офицерам и их семействам отвели вне округа военного поселения небольшие участки земли и выдали вознаграждение за дома и сады, а бессемейным и дряхлым отставным офицерам назначили небольшие ежегодные пенсии; служащим офицерам за принадлежавшие им дома и сады было выдало денежное вознаграждение по крайне низкой оценке, причём вместо 1/4 оценочной суммы им были отведены земельные участки вне округов военного поселения.
Главным начальником всех военных поселенийй в царствование Александра I был граф А. А. Аракчеев . При нём состоял особый штаб поселенных войск, а для заведования работами по возведению построек в военных поселений - экономический комитет. Высшее местное управление военными поселений в Новгородской губ. сосредоточивалось в дивизионных штабах, а в Могилевской губернии - в штабе начальника отряда. Все южные поселения кавалерии были подчинены ген.-лейт. графу И. О. Витту . Округом поселениям каждого полка заведовал полковой командир; он председательствовал в комитете полкового управления, состоявшем из командира поселенного батальона, священника, четырёх командиров песеленных рот, квартермистра и казначея; последние два избрались обществом офицеров на один год и утверждались полковым командиром. При комитете состоял дежурный офицер для «экстренных осмотров, понуждений и производства следствий»; другой офицер обязан был содержать в порядке карты и описания земель округа военного поселения и составлять планы на строения; канцелярией комитета заведовал полковой аудитор. Комитет полкового управления решал дела по большинству голосов, но при несогласии командира полка или поселенного батальона с мнением большинства дело представлялось на усмотрение начальника дивизии. Комитет заботился о хлебопашестве и вообще сельском хозяйстве в округе, выдавал пособия из заемного капитала и хлебного запасного магазина, распоряжался обработкой общественным нарядом участков тех поселян, которые по болезни не были в состоянии заниматься полевыми работами, наблюдал за содержанием в исправности всех строений в округе и за ремонтом зданий, производил торги на подряды и поставки, принимал меры к сбережению здоровья жителей округа, имел надзор за поведением военных поселян, назначал опеку над дурными и нерадивыми хозяевами и лишал их, с утверждения начальника дивизии, хозяйства, при «истощении всех средств дать им восчувствовать выгоды попечительного хозяина». От комитета полкового управления зависело увольнение поселян в соседние губернии и позволение им вступать в брак . На него же было возложено разбирательство по взаимным жалобам военных поселян и соседних жителей по делам о личных обидах и несогласиях по хозяйственным отношениям. В случае жалоб военных поселян на соседних жителей комитет сносился с губернским начальством об удовлетворении обиженного, причем предварительное расследование производилось дежурным при комитете офицером, совместно с депутатом от губернского начальства. Командир поселенного батальона был одновременно военным начальником и хозяином округа военного П.; на его обязанности лежало охранение тишины и спокойствия, прекращение нищенства, бродяжества, воровства и разбоев. Ближайшее наблюдение за военными поселянами было возложено на непоселенных унтер-офицеров , освобожденных, с этой целью, от забот по хозяйству и получавших казенное содержание.
В округах военного поселения 1-й гренадерской дивизии немедленно после их учреждения начались обширные работы по возведению построек. Каждая поселённая рота, состоявшая из 228 человек, была расположена в 60 домах-связях, выстроенных в одну линию; в каждом доме помещалось по 4 хозяина, причем два хозяина, занимавшие одну половину дома, имели нераздельное хозяйство. Каждому унтер-офицеру отводилась целая половина дома. В верхних этажах домов помещались постояльцы - нижние чины действующих батальонов. В середине расположения поселённой роты, на площади, стояло пять домов, в которых помещались часовня, караульня, школа для кантонистов, мастерския, цейхгаузы , пожарная команда , ротные лавки, квартира командира поселенной роты и т. д. Фасады домов поселенной роты выходили на переднюю улицу, на противоположной стороне которой был устроен бульвар ; по этой улице пропускались только пешеходы, а ездить могли одни начальствующие лица; поселяне должны были пользоваться для проезда задней улицей. Около каждого дома были выстроены сараи для рабочего скота, земледельческих орудий и хлеба, тут же были сложены запасы дров и сена; дворы были огорожены прочной изгородью и содержались в чрезвычайной чистоте. Для полкового штаба в округе каждого полка были выстроены каменные здания; там же были устроены церковь, госпиталь , гауптвахта . Работы по возведению всех этих построек продолжались несколько лет, с участием сформированных специально для военных поселений военно-рабочих батальонов, из мастеровых инженерных и артиллерийских команд и рабочих арсеналов . Летом работавшие над возведением построек батальоны помещались в землянках , вследствие чего между нижними чинами сильно увеличивалась болезненность и смертность . В новгородском военном поселении были устроены ломки плиты и извести, кирпичные, гончарный и лесопильные заводы, мебельная мастерская, с рабочими из числа нижних чинов. Для подвозки строительных материалов по оз. Ильменю и р. Волхову была сформирована особая флотилия. В других военных поселениях поселяне помещались в старых крестьянских домах и вновь возводились только здания для ротных и полковых штабов. При пехотных и кавалерийских полках были поселены фурштатские роты, которые должны были служить действующим батальонам вместо обоза для возки провианта, а в мирное время содействовать устройству военных поселений. Фурштатские роты состояли из четырёх отделений - поселенного, действующего, нестроевых чинов и резервного; первое и четвёртое, а также кадры остальных отделений в поход не выступали. Хозяевам поселённого отделения были отведены земельные наделы, а нижние чины остальных отделений были размещены у них постояльцами. Каждому из хозяев поселённого отделения было дано от казны по две лошади лучшего качества, чем остальным поселянам; одна из них давалась в полную собственность, вторую хозяин мог употреблять для всех своих работ, но при смотрах и движениях действующих батальонов обязан был отдавать в действующее отделение фурштатской роты. Вместо военного ученья поселяне фурштатской роты обязаны были отбывать по очереди почтовую повинность. Мастеровые и ремесленники входили в состав резервного отделения фурштатской роты.
Мелочная регламентация всех подробностей обыденной жизни воен. поселян оставляла их под вечным страхом ответственности. За малейшие проступки виновные подвергались телесным наказаниям. Система фронтового обучения была основана на побоях, в военных поселениях истреблялись целые возы розог и шпицрутенов. Все военные поселяне работали без устали и целые дни оставались под надзором начальства, от которого зависело увольнение их на промыслы и разрешение им заниматься торговлей. Дети поселян зависели более от начальства, чем от родителей, проводя большую часть времени в школе и на учебном плацу; дочери выдавались замуж по назначению начальства. Все земледельческие работы производились по приказам начальства, а так как многие нз начальников были несведущи в сельском хозяйстве и обращали внимание главным образом на фронтовое обучение, то нередко земледельческие работы начинались несвоевременно, хлеб осыпался на корню, сено гнило от дождей. К этому присоединялось ещё всеобщее взяточничество начальствующих лиц, начиная с офицеров: Аракчеев, требовавший от начальников только внешнего порядка и благоустройства, не мог искоренить всеобщего грабежа, и только в редких случаях виновные подвергались заслуженному наказанию; граф Витт ещё менее входил в положение поселян. Неудивительно, что среди военных поселян с каждым годом все увеличивалось глухое неудовольствие. В царствование императора Александра I оно выражалось только одиночными вспышками.
В 1817 г. произошли беспорядки в Холынской и Высоцкой волостях Новгородской губ., где крестьяне не хотели допускать у себя нововведений и отправили депутации к Государю. В том же году возникло волнение в бугском войске, где отставной капитан Барвиновский уверил казаков, что, по жалованной грамоте Екатерины II , войско не может быть преобразовано в военные П.; беспорядки повторялись в округе бугского войска и в следующем году.
В 1819 г. поселяне таганрогского и чугуевского полков в Слободско-Украинском поселении, подстрекаемые адъютантом штаба дивизии ротмистром Тареевым, отказались косить сено для казенных лошадей и долго сопротивлялись вызванным для усмирения их войскам. Все эти беспорядки были подавлены вооруженной силой. Виновные были отправлены на службу в отдаленные гарнизоны сибирского и оренбургского корпусов. Из 813 поселян, преданных суду за эти беспорядки, 70 были подвергнуты наказанию шпицрутенами, причем несколько человек умерло на месте. Со вступлением на престол Николая I граф Аракчеев вскоре удалился от дел и во главе управления военными поселениями был поставлен граф Клейнмихель, со званием начальника штаба военных поселений. Начальником военных поселений Новгородской губерний был назначен командир гренадерского корпуса кн. Н. М. Шаховской, которому, как и начальнику военных поселений Херсонской губернии, графу Витту, была предоставлена власть командира отдельного корпуса; военные поселения Могилевской и Слободско-Украинской губерний составляли отдельные отряды. Штаб военных поселений, вместе с экономическим комитетом, был присоединен к главному штабу Его Величества.
В первые годы царствования Николая I некоторые округа военного поселения были увеличены присоединением к ним соседних казенных селений и основано несколько новых поселений, в Витебской, Слободско-Украинской и Петербургской губерний. В ведомство военных поселений были отчислены города Елисаветград и Ольвиополь . Поселенная кавалерия была сведена в два резервных корпуса, общее командование которыми было вверено графу Витте.
Жители тех уездов, в которых были учреждены военные поселения, были освобождены в мирное время от рекрутских наборов: экономические волости и ямщики освобождались от рекрутской повинности безвозмездно, а вольные хлебопашцы и крестьяне удельного ведомства и помещичьих имений за каждого причитающегося с них рекрута обязаны были вносить в казну по 1000 рублей. Мещане должны были отправлять рекрутскую повинность на прежних основаниях, и только в городах, отчисленных в ведомство военных поселений, натуральная рекрутская повинность была заменена денежным сбором. В военное время все поселяне этих уездов должны были по-прежнему давать рекрут на укомплектование действующей армии.
Помещикам первоначально было разрешено в уездах, освобожденных от рекрутской повинности, отдавать своих крестьян в рекруты только в зачет наборов военного времени, но затем, по ходатайству дворянства Херсонской губ., им было предоставлено право при рекрутских наборах мирного времени по их желанию или вносить установленный денежный налог, или же давать рекрут в натуре. Уезды, в которых были устроены военные поселения, несли значительные расходы на земские повинности; местные жители должны были давать на зиму квартиры войскам, командированным для работ в военных поселениях, поставлять дрова и солому поселенным полкам во время лагерных сборов, отопление и освещение для казенных зданий, давать подводы для разъездов земских заседателей и отводить пастбища для ремонтных лошадей поселенных полков кавалерии. Ввиду всего этого в конце царствования Александра I признано было необходимым оказать пособие губерниям, где были военные П., из денежных сборов остальных губерний. Поселенные полки состояли: пехотные - из 2 действующих, одного резервного и одного поселенного батальонов, кавалерийские - из 6 действующих, 3 резервных и 3 поселенных эскадронов. Поселенные батальоны и эскадроны формировались из местных жителей округа и лучших нижних чинов всего полка; в хозяева выбирались нижние чины, прослужившие не менее 6 лет и вполне усвоившие фронтовое учение; при этом назначались преимущественно уроженцы губернии, где расположено военное поселение, занимавшиеся до поступления на службу земледелием и женатые; затем в число хозяев назначались годные к строевой службе коренные жители в возрасте от 18 до 45 лет, имевшие собственное хозяйство, женатые и беспорочного поведения. Остальные местные жители в возрасте от 18 до 45 лет, годные к службе, зачислялись в помощники хозяев, в резервные батальоны и эскадроны; остающиеся в округе военного поселения за укомплектованием поселенных и резервных частей взрослые мужчины, способные к строевой службе, назначались в действующие части, откуда соответствующее число нижних чинов переводилось в другие полки. В мирное время поселенные полки должны были всегда стоять в округах своего П., а поселенные батальоны и эскадроны не выступали из своего округа в поход и в военное время; все жители округа, отданные при прежних рекрутских наборах на службу в другие полки, были переведены в поселяемый в округе полк. Военные поселяне были освобождены от всех государственных податей и земских повинностей, а также от рекрутских наборов, взамен чего они должны были комплектовать всеми способными к службе людьми тот полк, в округе которого они состояли; правительство брало на свое попечение содержание и приготовление к службе детей военных поселян. Военные поселяне были обмундированы в форменную одежду, им были выданы на руки ружья и амуниция . Многие добровольно обстригли волосы и обрили бороды , находя, что в мундире неприлично ходить с бородой. Кантонисты и взрослые местные жители немедленно начали обучаться маршировке и ружейным приемам.
Все земли, принадлежавшие к округу военного поселения, были разделены между поселянами-хозяевами на равные участки, размер которых определялся, с одной стороны, количеством земли, необходимым для прокормления самого хозяина, его семейства и постояльцев, а с другой - общим количеством, земли, отведенной для полка; недостаток пахотной земли пополнялся расчисткой лесов и осушением болот. Пастбища и луга были предоставлены в общее пользование всех поселян-хозяев, без раздела. Хозяева снабжались от казны лошадьми, рабочим скотом, земледельческими орудиями и мебелью; все имущество было изготовлено по установленным образцам и поддерживалось в исправности за счет поселян. Фельдфебели, вахмистры и известное число унтер-офицеров, преимущественно из окончивших курс в учебных войсках, не получали земельных наделов и обязаны были обучать военных поселян фронту и маршировке. При обучении нижних чинов внимание обращалось преимущественно на фронтовую выправку, маршировку и ружейные приемы; стрельбе в цель совсем необучали и только три недели в году производились ученья «с порохом», то есть с холостыми зарядами. В поселенные части предписано было назначать лучших офицеров, в совершенстве знавших фронтовую службу и имевших некоторые познания в хозяйстве, скотоводстве и науках.
Служба офицеров в военных поселениях была очень тяжела: кроме обучения поселян маршировке и фронтовой службе, офицеры обязаны были руководить земледельческими работами, наблюдать за домашним хозяйством поселян и отвечать за каждое упущение своих подчиненных. Домашняя жизнь офицеров, которым были отведены квартиры при подковых штабах, была стеснена постоянным надзором начальства; полковые командиры и высшие начальствующие лица обращались с офицерами крайне грубо и бесцеремонно, зная, что выгодные материальные условия службы привлекали в военные поселения беднейших офицеров, дороживших службой, как единственным обеспечением. Не выдерживая такого обращения, многие офицеры военных поселений переводились в другие полки.
В конце царствования Александра I было приказано офицеров военных поселений никуда не переводить и увольнять в отставку не иначе, как по болезни, с тем, чтобы уволенных в отставку вновь принимать на службу только в военные поселения Нижние чины поселенных батальонов и эскадронов, поступившие на службу по рекрутским наборам, могли требовать присоединения к ним жен и детей, остававшихся на родине. Многие из жен нижних чинов отказывались ехать в военные П., отговариваясь болезнью, нежеланием оставлять своих родных и имущественными делами, вследствие чего сделано было распоряжение не допускать никаких отговорок и заявляющих о болезни подвергать освидетельствованию.
Относительно присоединения к военным поселянам детей, прижитых до поступления на службу, начаты были переговоры с помещиками. Большинство последних требовало за уступку детей выдачи зачётных рекрутских квитанций или уплаты несоразмерно большого вознаграждения, а потому в 1823 г. были изданы правила о присоединении к военным поселянам их детей, прижитых до поступления на службу. Помещики обязаны были отдавать в казну по требованиям начальства детей моложе 10 лет, а детей старше этого возраста могли отдавать или не отдавать по своему усмотрению. За уступленных детей правительство выдавало помещикам вознаграждение за мальчиков, смотря по возрасту, от 22 р. до 1000 р., а за девочек - в половинном размере; вознаграждение выдавалось деньгами или зачетными рекрутскими квитанциями. Сыновья военных поселенцев зачислялись в военные кантонисты, по достижении 7-летнего возраста получали от казны провиант и одежду, а по достижении 18-летнего возраста зачислялись на службу в резервные батальоны и эскадроны, с переводом затем в действующие части. До 7-летнего возраста дети оставлялись у родителей, а сироты отдавались на воспитание поселянам-хозяевам. В возрасте от 7 до 12 лет кантонисты по-прежнему оставались при своих родителях и воспитателях, но обучались в школе, учителем унтер-офицером, грамоте, Закону Божию , началам арифметики и ремеслам. В возрасте от 12 до 18 лет кантонисты должны были помогать родителям в хозяйственных работах. Кантонисты, не способные к строевой службе, по достижении 12-летнего возраста отдавались в обучение мастерам, по контрактам на 5 лет, а затем зачислялись в военном поселении на нестроевые должности. В южных военных поселениях из кантонистов старшего возраста были сформированы учебные эскадроны и батареи, а в новгородском военном поселении в 1821 г. был учрежден Военно-учительский институт на 70 кантонистов. с целью готовить учителей для школ поселенных батальонов; воспитанникам преподавались Закон Божий, чистописание, правописание, арифметика, геометрия, черчение, рисование, церковное пение, военная экзерциция и фехтование, а путём чтения книг кантонисты должны были «приобрести понятие» о «вещах общежития», об истории всеобщей и отечественной, началах артиллерии и работах полевой фортификации; летом они занимались работами в саду и огороде.
Для разбора споров между военными поселянами-хозяевами и их постояльцами в каждой поселенной роте был учрежден ротный комитет, состоявший из одного унтер-офицера и трех рядовых; хозяева каждого из четырёх отделений роты избирали ежегодно по 2 кандидата, из которых ротный командир назначал четырёх членами комитета. Дела в комитете разбирались устно. Если кто-либо из спорящих оставался недоволен решением комитета, оно представлялось ротному командиру, который утверждал или изменял его. На решение ротного командира можно было жаловаться комитету полкового управления, но в случае признания жалобы неуважительной с жалобщика удерживалось жалованье за один месяц. Недовольные решением комитета полкового управления могли жаловаться бригадному или дивизионному командиру на инспекторском смотру. Ротный комитет обязан был записывать в особую книгу духовные завещания поселян-хозяев и их постояльцев. В каждых трех ротах ежедневно наряжались на службу 53 человека, не считая караула к полковой гауптвахте. С 6 час. вечера от ротного караула каждый час посылались патрули. Дежурный по роте офицер отвечал за все в роте, следил за порядком в домах, поверял пожарную команду, ночью обходил все ротные помещения. В каждой поселенной роте имелись пожарные трубы и бочки. В каждом капральстве один из трех поселенных унтер-офицеров назначался ротным командиром за старшего; утром и вечером поселенные унтер-офицеры обязаны были обходить дома своих десятков, осматривая помещения поселенных нижних чинов и комнаты постояльцев; они отвечали за чистоту в домах и на задней улице, за осторожность в домах от огня. Кроме двух дней в неделю, назначенных для ученья, поселяне-хозяева могли отлучаться на работы в пределах своего округа без доклада, на отлучку за пределы округа должны были просить разрешения десяточного унтер-офицера, а на отлучку на ночь - разрешения ротного командира. На покупку вина требовалось разрешение ротного командира, но, несмотря на это, в военных поселениях процветала тайная продажа вина и по ночам поселяне пьянствовали. За несоблюдение правил осторожности от огня ротный командир мог наказывать виновных арестом, причем за детей наказывались родители; наказанные за неосторожность три раза отсылались на месяц в учебный батальон или на фабрику, а в случае нового нарушения правил переводились на службу в дальние гарнизоны сибирского корпуса.
Из ежегодного урожая хлеба, исключая посевные запасы, половину хозяева должны были сдавать в запасный хлебный магазин, а другой половиной могли распоряжаться по собственному усмотрению. С расширением земледелия предполагалось прекратить отпуск из казны провианта сначала на семейства поселян, а затем и на самих хозяев и постояльцев; однако, эту меру удалось привести в исполнение только в южных военных поселениях, где было достаточное количество хорошей пахотной земли. В Новгородской губ. до устройства военных поселений крестьяне занимались преимущественно отхожими промыслами и торговлей. Стремясь развить земледелие, начальство военных поселений расчистило много пахотной земли из-под лесов, но эта мера не привела к цели, так как земля требовала постоянного удобрения, а у поселян было мало скота. Для обучения поселян улучшенным приемам сельского хозяйства в военных поселений Новгородской губении водворили несколько семейств немецких колонистов, что стоило казне больших издержек и также не дало заметных результатов. В южных военных поселениях часть пахотной земли возделывалась общественным нарядом под засев пшеницы, которая продавалась и доставляла значительный доход. Большое количество лугов и пастбищ дало возможность завести в южных поселениях овцеводство и конские заводы, которые были назначены для ремонтирования всей поселенной кавалерии лошадьми; однако, вследствие злоупотреблений начальства, продававшего частным лицаи лучших лошадей, конские заводы приносили казне чистый убыток и в 40-х годах были закрыты. В новгородском военном поселении был устроен небольшой завод, доставлявший верховых лошадей офицерам поселения. Капиталы военных поселений увеличивались с каждым годом; они составлялись из отпусков от казны на содержание и продовольствие поселенных войск, из сумм, выручаемых от продажи рекрутских квитанций, из сбережений от сбора на заготовление рекрутской одежды, из откупной суммы за продажу питей в военных поселениях. К концу царствования Александра I капиталы военных поселений достигли 32 млн руб. На устройство военных поселений при Александре I было израсходовано до 26 млн руб. Между тем, комплектование армии недостаточно обеспечивалось военными П., так как в некоторых округах число умиравших превышало число рождающихся. Новгородские и белорусские крестьяне до перехода в военные поселения бедствовали до такой степени, что всякая перемена должна была, по-видимому, улучшить их быт; но случилось иначе.
С достижением 45-летнего возраста, а при неспособности к строевой службе по болезням или увечьям - и ранее, военные поселяне зачислялись в инвалиды, с получением от казны жалованья и провианта. Поселяне-хозяева имели право передать хозяйство своим сыновьям, находившимся на службе в поселённых полках или в числе кантонистов старшего возраста, и зятьям из нижних чинов поселенных полков, а не имеющие детей могли усыновлять кого-либо из нижних чинов поселенного полка или кантонистов. Инвалиды, передавшие свое хозяйство, оставались полными хозяевами в своих домах, а не избравшие себе наследников могли оставаться в своих домах только по соглашению с назначенными на их место хозяевами, в противном же случае наделялись от казны участками земли, а при полной неспособности к работе - помещались в инвалидные дома . Инвалиды освобождались от фронтовых занятий и земледельческих работ, но назначались для прислуги в госпиталях, для присмотра за казенными зданиями, для пастьбы скота военных поселян и т. п.
Летом 1831 года в военных поселениях Новгородской губернии вспыхнул бунт . Ближайшим поводом к беспорядкам послужила эпидемия холеры . Правительство устраивало карантины, заставляло окуривать зараженные дома и имущество умерших, но народ не верил в целесообразность этих мер; носились слухи, что в карантинах отравляют людей, что доктора и начальство рассыпают по дорогам яд и отравляют хлеб и воду. Рабочие, высланные из Петербурга за участие в холерных беспорядках, своими рассказами о том, как они кольями выгоняли холеру, возбуждали военных поселян.
Бунт начался 23 июля (11 июля по старому стилю) в Старой Руссе . 24 июля в городе происходили многочисленные убийства офицеров, начальников и даже священников. К солдатам рабочего батальона присоединились мещане; толпа разбила кабаки, началось избиение фельдшеров и лекарей. Толпа подвергала пыткам офицеров, заставляла их признаваться в «отравлениях» и подписываться под своими словами. Началась подготовка к казням. Вечером в город вошли войска, поэтому казни не состоялись. 25 июля беспорядки распространились за пределы Старой Руссы. В конечном счете холерный бунт вылился в восстание в Новгородской губернии.
Действия властей, направленные на выявление зачинщиков, были недостаточно энергичными. Кроме того, в Старой Руссе происходили постоянные контакты солдат с населением. Это привело к тому, что 1 августа (20 июля по старому стилю) солдаты одной из частей отказались подчиняться начальству, поддавшись общим паническим настроениям. После этого в городе произошла вторая вспышка насилия, были убиты офицеры, в том числе генералы Леонтьев и Эмме. В округах военного поселения было убито мятежниками и умерло от ран и побоев более 100 офицеров и врачей, остальные начальствующие лица были подвергнуты жестоким истязаниям и только немногим из них удалось скрыться.
3 августа кантонисты резервн. батальонов были обезоружены и распущены по своим деревням; в округа военного поселения были отправлены вооруженные команды, понемногу восстановлявшие порядок и спокойствие. Граф Орлов, по приказанию императора Николая I, объехал округа военного поселения Новгородской губернии, читая везде отданный по случаю беспорядков Высочайший приказ и увещевая поселян выдать зачинщиков мятежа. 6 августа в Новгород прибыл сам император Николай I, произвел смотр войскам новгородского гарнизона и посетил округа поселенных гренадерских полков 1-й дивизии.
Беспорядки продолжались до 7 августа (26 июля по старому стилю), когда в город вновь вошли верные правительству войска. На следующий день по бесчинствующей толпе был открыт огонь. В итоге 10-й военно-рабочий батальон в полном составе был доставлен в Кронштадт , где особая военно-судная комиссия немедленно назначила наказания нижним чинам по мере участия их в возмущении. В округах военного поселения расследование было начато в первых числах августа; для рассмотрения дела была назначена военно-судная комиссия, под председательством генерала Я. В. Захаржевского . Виновные в беспорядках были разделены судом на 5 разрядов, причем преступники первого разряда, изобличенные в смертоубийстве, были приговорены к наказанию кнутом (от 10 до 45 ударов) и ссылке в каторжную работу , а остальные были приговорены к наказанию шпицрутенами (от 500 до 4000 ударов) и розгами (от 25 до 500 ударов), к отдаче в арестантские роты и отсылке на службу в сибирский отдельный корпус и в резервные войска; всего было осуждено более 3 тыс. человек, и только 1/4 осужденных не была подвергнута телесному наказанию. Поздней осенью приговоры суда были приведены в исполнение, причем телесное наказание производилось с такой жестокостью, что около 7 % наказанных шпицрутенами умерли на месте экзекуции.
Высочайшим указом 8 ноября г. новгородские военные поселения были преобразованы в округа пахотных солдат. Округа более не считались принадлежащими поселенным полкам, и войска были в них расквартированы на общих основаниях. Поселенные батальоны и фурштатские роты были расформированы, поселенные роты переименованы в волости, управление которыми вверено головам, избираемым из среды хозяев командирами округов; дети пахотных солдат не зачислялись в кантонисты, а по достижении 20-ти летнего возраста определялись на службу в резервные батальоны. Из военных поселений в Новгородской губернии было составлено 14 округов пахотных солдат, разделенных на два удела: новгородский и старорусский. Пахотные солдаты 5 округа (бывшие военные поселяне 1 карабинерного полка), не принимавшие участия в бунте, были оставлены на прежнем положении и освобождены от оброка; кроме того им был отдан рабочий скот, полученный от казны солдатами других округов, и строения их приказано было поддерживать за казенный счет. В первых четырёх округах пахотных солдат (бывших поселениях гренадерских полков 1 дивизии) были оставлены только благонадежнейшие из коренных жителей и те из поступивших в хозяева из фронта, которые прослужили 20 лет и пожелали остаться в округах навсегда; остальные жители округов были определены на службу в резервные войска, в гарнизонные батальоны и в инвалидные команды. Оставленные в округах пахотные солдаты были наделены участками пашни и сенокоса по 15 дес. на каждого и должны были выстроить себе пз отпущенного казной леса дома. Деревянные дома-связи, в которых прежде жили хозяева поселенных рот, а также строения ротных и полковых штабов были назначены для расквартирования войск. В остальных округах были оставлены в звании пахотных солдат все жители. Пахотные солдаты были освобождены от обязанности доставлять войскам продовольствие, но с 1 января 1832 г. должны были платить оброк по 60 руб. с каждого хозяина и по 5 руб. за каждого из своих сыновей с 15-летнего возраста до женитьбы или зачисления в хозяева. Они подлежали рекрутской повинности и по окончании общего срока службы возвращались в округа; желающие могли поступать на службу не в очередь наборов и тогда должны были отслужить только 15 лет. Пахотные солдаты могли заниматься земледелием и всякими мастерствами и производить торги; в случае надобности им выдавались ссуды деньгами и хлебом. В каждой волости из среды хозяев избирались, с утверждения начальника округа, 4 сотские и голова, получавшие жалованье из капитала военных поселений и исполнявшие те же обязанности, что и должностные лица в удельных имениях. Каждый округ управлялся окружным комитетом, в состав которого, кроме начальника округа, входили его помощник, адъютант и старший из священников округа. Земли, оставшиеся от наделения пахотных солдат, отдавались в арендное содержание.
В 1835 году были преобразованы в округа пахотных солдат военные поселения Витебской и Могилевской губерний. В южных военных поселения в 1832 г. управление поселенной частью кавалерии было отделено от управления действующими и резервными эскадронами, которые были подчинены полковым и бригадным командирам, тогда как поселенные эскадроны подчинялись непосредственно начальнику дивизии. В 1836 г. военные поселения кавалерии были изъяты из ведения начальников дивизий. Эскадроны были переименованы в волости, комитеты полкового управления - в окружные комитеты; дети поселян были освобождены от зачисления в кантонисты и должны были подлежать общей рекрутской повинности; оброком военные поселяне южных поселений обложены не были. Высшее управление военными поселениями с 1832 г. сосредоточивалось в департаменте военных поселений военного министерства. В 1835 году этому департаменту, кроме военных поселений и округов пахотных солдат, было поручено заведование иррегулярными войсками, военно-учебными заведениями и всеми казенными зданиями вне крепостей.
В 1837 году имения военного ведомства в Киевской и Подольской губерний, образовавшиеся из конфискованных имений польских мятежников , были переименованы в военные поселения. В 1838 г. в ведомство военных поселений был отчислен г. Умань . Для общественных посевов, необходимых на продовольствие войск, расположенных в военных поселений, было отделено соответствующее количество земли. Во избежание малоземелья, около 14 тыс. военных поселян были переселены в округа новороссийского военного поселения; из беднейших поселян были сформированы 4 временные рабочие роты. Военные поселяне были обязаны отбывать рекрутскую повинность на общих основаниях, три дня в неделю работать на общественных полях и доставлять продовольствие расквартированным в округах войскам.
На Кавказе нижние чины, отслужившие срок службы, поселялись при штаб-квартирах своих полков, причем правительство оказывало им некоторое пособие при водворении. В 1837 г. решено было устроить военные поселения на границах с землями не усмиренных горцев. В течение 5 лет предполагалось поселить около 3 тыс. семейств. В военные поселения назначались нижние чины, прослужившие не менее 15 лет. Ранней весной они отправлялись из полков на места, назначенные для поселений, устраивали себе дома и засевали поля. Поселянам были отведены участки пахотной земли по 20 десятин на каждое семейство в северном Кавказе и по 15 десятин в Закавказье ; первые годы казна отпускала провиант на самих поселян и их семейства, поселяне были снабжены оружием для отражения набегов горцев. Они должны были заниматься земледелием, ремеслами и торговлей с соседними горцами. Сыновья поселян не зачислялись в кантонисты, а по достижении 20-летнего возраста определялись в полки кавказской армии, где должны были прослужить 15 лет. Созданные на Кавказе военные поселения представляли надежную защиту от
Военные поселения - особая модель существования военных подразделений в мирное время, функционировавшая в России с 1810 по 1857 годы. Солдаты совмещали армейскую службу и хозяйственную деятельность. Первое поселение было сформировано в 1810 году, но это был “пилотный проект”. Отечественная война приостановила этот процесс и только с середины 1815 года вопрос военных поселений вновь стал обсуждаться Александром 1, а в 1816 году началась масштабная реализация этого проекта.
Создание военных поселений было поручено Алексею Андреевичу Аракчееву. В советской историографии этого человека рисовали в образе недалекого вояки. Отчасти эта характеристика верна - Аракчеев был малообразованным человеком, но имел другие достоинства. Он начал восхождение еще во времена Павла 1, отличаясь преданностью царю и патриотизмом.
Первое военное поселение России было сформировано Аракчеевым в 1810 году в Климовицком уезде Могилевской губернии. Здесь разместили Елецкий мушкетерский полк. Для этого всех крестьян, проживавших в Климовицком уезде, переселили в Харьковскую губернию. На этом поселении планировалось отработать основные механизмы управления. Начавшаяся Отечественная война эти планы изменила.
Есть несколько важных причин создания военных поселений, в результате которых Аракчеев начал активно реализовывать свой план в 1816 году:
За причинами создания военных поселений Аракчеева в России следует искать продолжение европейской политики Александра 1. Императору требовалась огромная армия, с помощью которой можно было поддерживать порядок в России и в европейских странах.
А.Н. Пыпин
Общая идея заключалась в том, что целые территории изымались из гражданского управления и передавались в военное. Выбирались земли с государственными крестьянами. Их освобождали от любых повинностей, но взамен крестьяне были обязаны из своего состава укомплектовывать военные части и содержать их. Если эту схему упростить, то на территории поселения должны были проживать солдатские семьи, вынужденные работать в качестве батраков для содержания армии и своего собственного содержания.
Правительство создавало условия для поселян, наделяя их инвентарем и скотом. Также ежегодно выдавались ссуды на общую сумму до 5 млн рублей. Проблема же заключалась в том, что поселенцы не обладали никакими гражданскими правами, а все сферы жизни жестко контролировались. Более того, изначально в системе поселений создавались условия, при которых крестьяне не могут прожить самостоятельно. Крестьян освобождали от податей, но выдавали им ничтожный земельный надел, которым прокормиться было невозможно. Поэтому крестьяне были вынуждены наниматься на работы в поселения.
Изначально военные поселения формировались без четкой структуры управления. Главное правило - солдаты должны были совмещать военные занятия с хозяйственной деятельностью. Армия теперь обучалась не только военному искусству, но и занималась сельскохозяйственными работами.
Зоны оседлости поселений формировались на принципах жесткой дисциплины и контроля. Это касалась в том числе и формирования семей. Для всего требовалось получить разрешение начальника. В советской историографии часто приводили пример глупого подхода к формированию семей внутри зон оседлости солдат. Использовался “шеренговый” метод. Строилась шеренга мужчин, напротив нее шеренга женщин - кто оказался друг напротив друга, те и становились супругами. Также использовались принципы лотереи для определения семейных пар. Такое действительно было, но это были случаи исключительные и не повсеместные.
Все кто проживал в военных поселениях формировали армию. Примерная жизнь поселян была следующей:
В поселениях действовало единоначалие и система подчинения. Жизнь здесь управлялась Начальником, Штабом, Главным штабом его императорского величества.
Идея Александра 1, исполнение которой он требовал от Аракчеева, заключалась в том, чтобы военные поселения никак не сказались на помещиках и их владениях. Поэтому для “зон оседлости” военных брались исключительно территории, населенные государственными крестьянами, то есть казенные земли. За время правления Александра 1 были созданы поселения:
Позже география мест расширялась. В частности, в 1837 году военное поселение было создано на Кавказе. Однако, задачи у него были несколько другие. На Кавказе создавался опорный пункт и поселенцы должны были этому способствовать. После 1857 года кавказские войска были приравнены к казачьим.
К 1820 году все военные поселения России состояли из 126 пехотных батальона и 250 кавалерийских эскадронов. В начале царствования Николая 1 в действующей армии было 370 тыс человек из государственных крестьян. То есть - всего за 10 лет реформы Аракчеева ⅓ русской армии состояла из крестьян-поселенцев.
Военные поселения существовали до 1857 года и их руководителями были:
Из-за слабой организационной структуры военные поселения были негативно встречены народом, прежде всего крестьянами, которые оказались на землях “оседлости”. Усугубляли ситуацию указы Аракчеева, которые иначе как недалекими назвать нельзя. Показательным является указ для поселений о рождении детей.
Каждая баба должна рожать ежегодно. Причем рожать должна мальчиков. Если родила девочку - штраф. Если родила мертвого ребенка - штраф. Если не родит в год - штраф.
А.А. Аракчеев
Сложными были условия жизни для крестьян в поселении. Было установлено, что во все времена года, кроме зимы, у крестьян не может быть ни выходных, ни праздничных дней. До обеда они занимались военными делами. С обеда до вечера - занимались хозяйством. С вечера и до ночи - опять военными делами. Физическая и психологическая нагрузка была чрезмерной - люди не выдерживали. Отсюда и восстания. Крупнейшие восстания в военных поселениях:
Александр 1 поручил Аракчееву создание военных поселенией во-многом для того, чтобы разгрузить бюджет. Теоретически это могло получиться, но в действительности все вышло как с большинством реформ того времени - хотели как лучше, а получилось как всегда. Есть несколько основных причин из-за которых военные поселения оказались неэффективными:
Нельзя даже надеяться, что воины успокоятся и улучшится дисциплина. Напротив, уже в ближайшие годы после введения военных поселений в России можно ожидать упадка духа солдат, а также недовольство коренного населения.
Барклай-де-Толли
Экономическая эффективность от военных поселений весьма сомнительна. В учебниках по истории принято говорить, что в период с 1825 по 1850 годы казна сэкономила 45,5 млн рублей. При этом забывают сказать, что только на строительные работы в период Аракчеева было потрачено около 100 млн рублей.
Окончилась война с Наполеоном, Россия должна была восстанавливаться. Ее села и города были разрушены, а некоторое население находилось на грани нищеты. Крестьяне, которые в свое время записались в ополчение, думали, что после войны получат материальные блага, а также, что их правовой статус изменится.
Но изменений не произошло, более того снова дал право помещикам ссылать крепостных в Сибирь. В ответ на это крестьяне стали больше убегать от своих хозяев и частыми стали восстания крестьян.. Вместе с крестьянам бунтовали и жители военных поселений.
Военные поселения это режим при котором крестьяне совмещают военную службу с занятием земледелием. Эта идея была предложена Сперанским, чиновник считал, что так можно уменьшит расходы на армию. Эти поселения должен был организовывать граф А.А. Аракчеев, лично дал ему это задание. Идея заключалась в том, что солдаты и крестьяне вместе живут в поселениях, работая на земле и совмещая с этим свою военную службу. Таким образом, сложилось так, что жизнь в поселении диктовалась военными законами. Дети тоже становились военными и обучались в специальных школах. Осуществляя эту идею, хотел уменьшить военные расходы и избавить армию от недостатка в количестве солдат.
Создание военных солдатских поселений Аракчеевым было организовано сначала в Петербургской, Новгородской и Харьковской губерниях, а потом и в других областях. Почти 400 тыс. государственных крепостных переселялись на территорию поселений военных.
Никакого сокращения расходов не наблюдалось, так как сначала на реализацию реформы уходили большие деньги. К тому же крестьяне, которых переселяли в эти поселения сопротивлялись этому. В разных районах вспыхивали восстания, но их быстро подавляла армия. В казнях и расправах часто участвовал сам А.А. Аракчеев.
Аракчеев олицетворял конец правления . Его управление государством приводило в ужас крестьян и солдат. Период его правления прошел под удары палок в армии, наказывали всех, порой даже просто так. Палочная дисциплина была обычным делом во всех военных поселениях. Аракчеев был строгим руководителем, требовал ото всех дисциплины, а те кто ее нарушал подвергались наказанию. Он был поглощен порядком, был очень жесток и в тоже время труслив. Он единственный из генералов избежал участия в открытых боевых действиях. Но, несмотря на это при он начинал служить и продолжал при , так как обладал организаторским талантом.
Порядок по Аракчееву - это порядок, подчинение и полное отсутствие своеволия. Этот человек оказался способным организовать работу государственного механизма как часы. При этом он уничтожил все проявления просвещенного абсолютизма эпохи . В своих действиях он полагался только на разум. Шел по головам, проявлял крайнее насилие, но при этом создал общество, которое работает четко и слаженно, а права человека здесь занимают последнее место.
Он попал во власть, как и Сперанский в свое время, по симпатии от императора. Но в отличии от Сперанского Аракчеев четко поддерживал взгляды дворянства. Сначала он бы военным министром, затем после 1815 г. стал руководителем Кабинета министров. Вершиной его государственной карьеры стала возможность лично докладывать императору. Тогда он получил огромную власть.
Когда государь отлучался из столицы, то Аракчеев фактически руководил всем, кроме внешней политики. Его боялись, а вторую половину правления вообще стали называть «аракчеевщиной». Естественно военные орагнизованные поселения Аракчеева стали жестким режимом для солдат, которые выражали все больше недовольства.
Сам Аракчеев в первую очередь олицетворял власть дворянства, они рассчитывали получить при его помощи еще больших привилегий от императорской власти. Режим же военных поселений не оправдал надежд простого населения, а напротив увеличил конфронтацию солдат, крестьян с самодержавной властью.
