Одним из самых удивительных произведений Кафки является рассказ «Превращение» (1916). Удивительно уже первое предложение рассказа: “Проснувшись однажды утром после беспокойного сна, Грегор Замза обнаружил, что он у себя в постели превратился в страшное насекомое”. О превращении героя сообщается без всякого введения и мотивировки. Мы привыкли, что фантастические явления мотивируются сновидением, но первое слово рассказа, как назло, - “проснувшись”. В чём причина столь невероятного происшествия? Об этом мы так и не узнаем.
Но удивительнее всего, по замечанию Альбера Камю, отсутствие удивления у самого главного героя. “Что со мной случилось?”, “Хорошо бы ещё немного поспать и забыть всю эту чепуху”, - поначалу досадует Грегор. Но вскоре смиряется со своим положением и обликом - панцирно-твёрдой спиной, выпуклым чешуйчатым животом и убогими тонкими ножками.
Почему Грегор Замза не возмущается, не ужасается? Потому что он, как и все основные персонажи Кафки, с самого начала не ждёт от мира ничего хорошего. Превращение в насекомое - это лишь гипербола обычного человеческого состояния. Кафка как будто задаётся тем же вопросом, что и герой «Преступления и наказания» Ф.М. Достоевского: “вошь” ли человек или “право имеет”. И отвечает: “вошь”. Более того: реализует метафору, превратив своего персонажа в насекомое.
Известно высказывание Л.Н. Толстого о прозе Л.Андреева: “Он пугает, а мне не страшно”. Кафка, напротив, никого не хочет пугать, но читать его страшно. В его прозе, по словам Камю, “безмерный ужас порождается <…> умеренностью”. Чёткий, спокойный язык, как ни в чём не бывало описывающий портрет на стене, вид за окном, увиденные глазами человека-насекомого, - это отстранение пугает гораздо больше, чем крики отчаянья.
Гипербола и реализованная метафора здесь не просто приёмы - слишком личный смысл в них вкладывает писатель. Неслучайно так похожи фамилии “Замза” и “Кафка”. Хотя в разговоре со своим другом Г.Яноухом автор «Превращения» и уточняет: “Замза не является полностью Кафкой”, - но всё же признаёт, что его произведение “бестактно” и “неприлично”, потому что слишком автобиографично. В своём дневнике и «Письме отцу» Кафка подчас говорит о себе, о своём теле почти в тех же выражениях, что и о своём герое: “Моё тело слишком длинно и слабо, в нём нет ни капли жира для создания благословенного тепла”; “…Я вытягивался в длину, но не знал, что с этим поделать, тяжесть была слишком большой, я стал сутулиться; я едва решался двигаться”. На что более всего похож этот автопортрет? На описание трупа Замзы: “Тело Грегора <…> стало совершенно сухим и плоским, и это по-настоящему стало видно только теперь, когда его уже не приподнимали ножки…”
Превращением Грегора Замзы доведено до предела авторское ощущение трудности бытия. Человеку-насекомому непросто перевернуться со спины на ножки, пролезть в узкую дверную створку. Прихожая и кухня становятся для него почти недосягаемыми. Каждый его шаг и манёвр требует огромных усилий, что подчёркнуто подробностью авторского описания: “Сперва он хотел выбраться из постели нижней частью своего туловища, но эта нижняя часть, которой он, кстати, ещё не видел, да и не мог представить себе, оказалась малоподвижной; дело шло медленно”. Но таковы и законы кафкианского мира в целом: здесь, как в кошмарном сне, отменён автоматизм естественных реакций и инстинктов. Персонажи Кафки не могут, как Ахиллес в известной математической загадке, догнать черепаху, не в состоянии пройти из пункта А в пункт В. Им стоит огромных усилий управляться со своим телом: в рассказе «На галёрке» ладоши у хлопающих “на самом деле - как паровые молоты”. Весьма характерна загадочная фраза в дневнике Кафки: “Его собственная лобная кость преграждает ему дорогу (он в кровь разбивает себе лоб о собственный лоб)”. Тело здесь воспринимается как внешнее препятствие, едва ли преодолимое, а физическая среда - как чуждое, враждебное пространство.
Превращая человека в насекомое, автор выводит ещё одно неожиданное уравнение. Даже после того, что с ним случилось, Грегор продолжает мучаться прежними страхами - как бы не опоздать на поезд, не потерять работу, не просрочить платежи по семейным долгам. Человек-насекомое долго ещё беспокоится, как бы не прогневить управляющего фирмы, как бы не огорчить отца, мать, сестру. Но в таком случае - какое же мощное давление социума испытывал он в своей былой жизни! Его новое положение оказывается для Грегора едва ли не проще прежнего - когда он работал коммивояжёром, содержал своих родных. Свою печальную метаморфозу он воспринимает даже с некоторым облегчением: с него теперь “снята ответственность”.
Мало того, что общество воздействует на человека извне: “И почему Грегору суждено было служить в фирме, где малейший промах вызывал сразу самые тяжкие подозрения?” Оно ещё внушает чувство вины, воздействующее изнутри: “Разве её служащие были все как один прохвосты, разве среди них не было надёжного и преданного человека, который, хоть он и не отдал делу несколько утренних часов, совсем обезумел от угрызений совести и просто не в состоянии покинуть постель?” Под этим двойным прессом - не так уж “маленький человек” далёк от насекомого. Ему только и остаётся забиться в щель, под диван - и так освободиться от бремени общественных обязанностей и повинностей.
А что же семья? Как родные относятся к ужасной перемене, происшедшей с Грегором? Ситуация парадоксальна. Грегор, ставший насекомым, понимает родных ему людей, старается быть деликатным, чувствует к ним, вопреки всему, “нежность и любовь”. А люди - даже не стараются его понять. Отец с самого начала проявляет враждебность по отношению к Грегору, мать - растерянна, сестра Грета - старается проявить участие. Но это различие реакций оказывается мнимым: в конце концов семья объединяется в общей ненависти к уродцу, в общем желании избавиться от него. Человечность насекомого, животная агрессия людей - так привычные понятия превращаются в собственную противоположность.
Автобиографический подтекст «Превращения» связан с отношениями Кафки и его отца.
Финал рассказа философ Морис Бланшо назвал “верхом ужасного”. Получается своего рода пародия на “happy end”: Замзы полны “новых мечтаний” и “прекрасных намерений”, Грета расцвела и похорошела - но всё это благодаря смерти Грегора. Сплочённость возможна только против кого-то, того, кто более всего одинок. Смерть одного ведёт к счастью других. Люди питаются друг другом. Перефразируя Т.Гоббса (“человек человеку - волк”), можно так сформулировать тезис Кафки: человек человеку - насекомое.
“Классическая трагедия и трагедия последующих веков предполагали трагическую вину героя или трагическую ответственность за свободно им выбираемую судьбу, - писала Л.Гинзбург. - ХХ век принёс новую трактовку трагического, с особой последовательностью разработанную Кафкой. Это трагедия посредственного человека, бездумного, безвольного <…> которого тащит и перемалывает жестокая сила”.
В рассказе о человеке-насекомом многое удивляет. Но ни разрыв логических связей, ни отсутствие мотивировки, ни пугающая странность гипербол, реализованных метафор, парадоксов - всё это не исчерпывает глубины кафкианского абсурда. Любая интерпретация Кафки сталкивается с неизбежным противоречием (предложенная выше, конечно, - не исключение) - загадки без ключа. Так, «Превращение» походит на притчу, аллегорический рассказ - по всем признакам, кроме одного, самого главного. Все толкования этой притчи так и останутся сомнительными. Это принципиально необъяснимая аллегория, притча с изъятым смыслом: “Чем дальше мы продвигаемся в чтении <…> тем больше убеждаемся, что перед нами развёртывается прозрачная аллегория, которой вот-вот мы угадаем смысл. Этот смысл, он нам нужен, мы его ждём, ожидание нарастает с каждой страницей, книга становится похожей на кошмар за минуту перед пробуждением, - но пробуждения так и не будет до конца. Мы обречены на бессмыслицу, на безысходность, непробудную путаницу жизни; и в мгновенном озарении вдруг мы понимаем: только это Кафка и хотел сказать”.
Но в этом нет произвола. Писатель точно подмечает провалы смысла в реальном, окружающем нас мире.
Возьмем к примеру его известный рассказ "Превращение". Всем известно, что этот рассказ начинается с того, что мелкий комивояжер Грегор Замза однажды утром просыпается как бы и самим собой Грегором Замзой, сознание Грегбра Замзы, но внешне он просыпается огромным насекомым. Он превращается в насекомое, и далее следует такое вот клиническое описание жизни этого насекомого и людей, которые его окружают. Там и ужас, и возмущение, и отвращение, и страх Замзы, и так далее, и тому подобное. Все что угодно. Все описано чрезвычайно подробно, все очерчено, все обсказано, как там его служанка, которая убирает в комнате пытается каждый раз шваброй его шваркнуть за голову, потому что он ей страшно не нравится, втихоря естественно, потому что он все же хозяин, хотя и насекомое. Все описано, вот такие мельчайшие детали, кроме одной единственной вещи - никто, ни Замза, ни те, кто его окружает не задаются ни разу одним единственным вопросом: "Почему?", "Как так получилось, что Замза стал насекомым?". Каждый из них, в принципе, принимает это, как кошмар, трагедию, как позор семьи, и так далее, но никто не задает вопроса: "Почему?". Все принимают это, как данность. А в мире, где как данность принимается превращение человека в насекомое, этот мир мы "своим" признать не можем. Наше уже читательское "Я" оно этому будет сопротивляться. И вот отсюда возникает ощущение того, что это мир и "наш", и "не наш". Это мир Кафки. Он знаком, и он чужой. В нем есть все, что есть у нас, и есть что-то, нельзя сказать фантастическое, это не фантастика, конечно, в нем есть что-то странное, в нем есть что-то абсурдное вот в этом философском смысле. Вот так произошло. Никто не спрашивает: "Почему?" -просто потому что событие происходит. Все. Вот это и есть абсурдизм. Событие происходит. Оно не хорошее, не плохое, оно ни чем не вызвано, но оно есть, и мы его принимаем.
Похожая информация.
Двадцатое столетие изменило природу человека, и сама на земле оказалась на грани исчезновения. Две мировые , концлагеря, гибель миллионов стали причиной того, что человеческую жизнь перестала быть высочайшей ценностью.
Франц Кафка физически был оторван от общества. сам загнал себя в глухой угол одиночества, но раненной душой тонко ощущал природу человека, ее сущность и в произведениях старался показать свое видение всего, что происходило вокруг. Герой новеллы «Перевоплощение» - порядочный и добрый . Грегор Замза много работает, все деньги отдает семье, а ближайшие люди радушно принимают от него эту жертву. Они воспринимают это как надлежащее, даже не задумываясь над тем, что у молодого здорового мужчины должна быть собственная жизнь: свой дом, жена, дети. Грегор рано встает, тяжело работает, и его заработки дали возможность семье жить в благополучии, иметь прислугу, не задумываться над будущим. И однажды произошло непоправимое. Грегор превратился в насекомого, его перестали понимать родители. Он в один миг потерял иллюзию, что его жизнь имеет ценность не только для него, а и еще хотя бы для нескольких людей в этом мире.
Фирма олицетворяет все общество. Руководитель фирмы остался глухим к мольбам самого старательного рабочего. Фирма, а значит, и общество отвернулись под Замзы.
Ближайшие Грегору люди тоже остались глухими к горю сына и брата. Отец, увидев, во что превратился сын, схватил палку и стал запихивать его в комнату, а потом бросал в него твердые большие яблоки, пока не покалечил. Мать сначала падала в обморок, когда видела сына, а потом будто смирилась с его несчастьем и перестала интересоваться состоянием Грегора. Единственным человеком, который на самом деле сочувствовал, была сестра, совсем молодая девушка, но пройдет немного времени, она первой заговорит о том, что от Грегора нужно как-то избавиться. Она не могла точно знать, понимает ее брат, но даже дверей гостиной не затворила, чтобы он услышал ее приговор. Семья формально будто еще проявляли заботу о Грегоре: ставили пищу, прибирали в комнате. Но никто не интересовался, почему он ничего не ест, а уголки комнаты были устелены пылью. И все же герой не только не обижался на родителей и сестру, он с удовольствием вспоминал, сколько успел сделать для семьи и что еще надеялся сделать в ближайшее время, если б не случилось с ним такой беды. Он мечтал отдать сестру в консерваторию, ведь она любила музыку и хорошо играла на скрипке.
Свое Грегор видел в том, чтобы его семья жила зажиточно, без материальных проблем.
И вот насекомое тихо умирает в своей комнате, а семья облегченно вздохнула, ведь теперь они могут жить только своей жизнью.
Оказалось, что в них есть небольшие средства для того, чтобы продержаться некоторое время, не думая о бедности. Отец забыл о своей старости и снова пошел работать, мать, хотя и больная астмой, но еще в состоянии работать, сестра зарабатывала неплохие деньги в магазине. Никто не упал в отчаяние, мир не перевернулся от того, что умерший человек-насекомое. Все осталось так, как и было.
Кто же виноват в этой смерти? Общество? Семья? Нет! Ведь никто не хотел, чтобы с Грегором Замзой случилось такое несчастье. Он как человек, как , как высшее создание Божье умер не в миг преобразования, а тогда, когда решил забыть о себе, о своей жизни. Нельзя посвящать свою жизнь кому-нибудь или чему-нибудь. Необходимо хоть чуточку любить себя, думать о своей душе, и тогда человеческая природа не даст превратиться кому-нибудь в насекомого.
Герой новеллы Грегор Замза из-за постоянных забот о материальном благосостоянии семьи не заметил, как превратился в насекомого. Беспомощный в своем настоящем состоянии, он вспоминает прошлые успехи.
Когда-то Грегор Замза выполнял свой гражданский долг перед обществом. Он был в армии, о чем напоминает фотография, где он «лейтенант, который, положив руку на эфес шпаги, беззаботно улыбается и вызывает уважение своей выправкой и мундиром».
Потом юноше, чтобы отдать долги отца, пришлось работать коммивояжером в фирме. Эта работа была очень трудной. Изо дня в день дорога. Ужасная езда, «…морока с пересадками, нерегулярная плохая пища, каждый раз новые, чужие, равнодушные люди». Ему приходилось каждый день вставать засветло, чтобы стремглав бежать на станцию на ранний поезд, который отходил в пятой утра.
Грегор за свою пятилетнюю службу ни разу не болел, и, даже когда чувствовал себя нехорошо, не жаловался, не прогуливал, ведь тогда пришлось бы обращаться к врачу из больничной кассы, который всех людей считал абсолютно здоровыми, только ленивыми. Да и общение с шефом принесло бы лишь неприятности, ведь тот говорит с людьми, сидя на высокой конторке, а подчиненные должны подходить вплотную, так как шеф плохо слышит, и ловить взгляд сурового начальника, смотря снизу вверх. Грегору приходилось служить в фирме, где наименьший промах вызвал ужаснейшие подозрения, будто служащие все как один были негодяями. И хотя Замза все свое время посвящал работе, утомлялся так, что, добравшись домой, не мог даже некоторое время посвятить себе, на фирме считали, что результаты его работы были неудовлетворительными. Управляющий, который пришел узнать, почему Грегор не поехал ранним поездом, не хочет слышать никаких оправданий.
Он не слушает, когда юноша просит его не докладывать начальству, пожалеть родителей и сестру, посмотреть на тяжелое материальное состояние семьи. Он попал в беду, но выкарабкается из нее, только бы не ухудшилось и без того трудное положение. Грегор унижается, просит заступиться за него перед шефом, объясняет, что коммивояжеров не любят, так как считают, что те зарабатывают неистовые деньги. На них сыплется клевета, а они не могут защитить себя, ведь круглый год находятся вне фирмы. Мысль шефа о служащем зависит от того, что ему доложит управляющий. Но управляющий не захотел слушать Грегора, ведь перед собой он видел не человека, а насекомого, которое не имеет права голоса, не может само решать свою судьбу. Он должна только работать и не нарушать дисциплину. Управляющий не очень испугался нового вида Грегора, ведь для него юноша всегда был насекомым. Он отвернулся, едва только Грегор заговорил, и смотрел на него через плечо. Убежденный в равнодушии управляющего, молодой Замза готов даже силой остановить начальника, чтобы все-таки уговорить того взглянуть на его настоящее состояние. И что может сделать он, насекомое, против равнодушия, пренебрежения, презрения сильных мира сего. До «перевоплощения» Грегор считал себя членом общества, любящим сыном, братом, и вдруг оказалось, что все это обман, иллюзия. Он - насекомое, беспомощное существо, которое испытает поражение в борьбе за право на жизнь.
Ф. Кафка - пессимист. Он не верит в то, что человек может быть счастливым. Писатель считает, что беда ждет каждого, и как только настанет благоприятный момент, она уничтожит всех. Он не дает человеку наименьшего шанса на волеизъявление, на смену жалкого положения. Читателю остается только сочувствовать человеку-насекомому, которое напрасно бьется в сетях жизни.
Франц Кафка , пражский еврей, писавший по-немецки, при жизни почти не публиковал своих произведений, только отрывки из романов "Процесс" (1925 г.) и "Замок" (1926 г.) и немногие новеллы. Самая замечательная из его новелл "Превращение" была написана осенью 1912 года и опубликована в 1915 году.
Герой "Превращения" Грегор Замза — сын небогатых пражских обывателей, людей с чисто материалистическими потребностями. Лет пять назад его отец разорился, и Грегор поступил на службу к одному из кредиторов отца, стал коммивояжером, торговцем сукном. С тех пор вся семья — отец, страдающая астмой мать, его младшая любимая сестра Грета — целиком полагаются на Грегора, материально полностью от него зависят. Грегор постоянно в разъездах, но в начале повествования он ночует дома в перерыве между двумя деловыми поездками, и тут с ним происходит нечто ужасное. С описания этого события начинается новелла:
Проснувшись однажды утром после беспокойного сна, Грегор Замза обнаружил, что он у себя в постели превратился в страшное насекомое. Лежа на панцирно-твердой спине, он видел, стоило ему приподнять голову, свой коричневый, выпуклый, разделенный дугообразными чешуйками живот, на верхушке которого еле держалось готовое вот-вот окончательно сползти одеяло. Его многочисленные, убого тонкие по сравнению с остальным телом ножки беспомощно копошились у него перед глазами.
"Что со мной случилось?" — подумал он. Это не было сном.
Форма рассказа дает разные возможности для его интерпретации (предложенное здесь истолкование — одно из множества возможных). "Превращение" — новелла многослойная, в ее художественном мире переплетаются сразу несколько миров: мир внешний, деловой, в котором нехотя участвует Грегор и от которого зависит благополучие семьи, мир семейный, замкнутый пространством квартиры Замза, который изо всех сил пытается сохранить видимость нормальности, и мир Грегора. Два первых открыто враждебны третьему, центральному миру новеллы. А этот последний строится по закону материализовавшегося кошмара. Еще раз воспользуемся словами В.В. Набокова: "Ясность речи, точная и строгая интонация разительно контрастируют с кошмарным содержанием рассказа. Его резкое, черно-белое письмо не украшено никакими поэтическими метафорами. Прозрачность его языка подчеркивает сумрачное богатство его фантазии". Новелла по форме выглядит прозрачно реалистическим повествованием, а на деле оказывается организованной по алогичным, прихотливым законам сновидения; авторское сознание творит сугубо индивидуальный миф. Это миф, никак не связанный ни с одной классической мифологией, миф, не нуждающийся в классической традиции, и все же это миф в той форме, как он может порождаться сознанием ХХ века. Как в настоящем мифе, в "Превращении" идет конкретно-чувственная персонификация психических особенностей человека. Грегор Замза — литературный потомок "маленького человека" реалистической традиции, натура совестливая, ответственная, любящая. К своему превращению он относится как к не подлежащей пересмотру реальности, принимает его и к тому же испытывает угрызения совести только за то, что потерял работу и подвел семью. В начале рассказа Грегор прилагает гигантские усилия, чтобы выбраться из постели, отворить дверь своей комнаты и объясниться с управляющим фирмы, которого послали на квартиру к служащему, не уехавшему с первым поездом. Грегора оскорбляет недоверие хозяина, и, тяжко ворочаясь на постели, он думает:
И почему Грегору суждено было служить в фирме, где малейший промах вызывал сразу самые тяжкие подозрения? Разве ее служащие были все как один прохвосты, разве среди них не было надежного и преданного делу человека, который, хотя он и не отдал делу нескольких утренних часов, совсем обезумел от угрызений совести и просто не в состоянии покинуть постель?
Давно уже осознавший, что его новый облик не сон, Грегор все еще продолжает думать о себе как о человеке, тогда как для окружающих его новая оболочка становится решающим обстоятельством в отношении к нему. Когда он со стуком сваливается с кровати, управляющий за закрытыми дверями соседней комнаты говорит: "Там что-то упало". "Что-то" — так не говорят об одушевленном существе, значит, с точки зрения внешнего, делового мира человеческое существование Грегора завершено.
Семейный, домашний мир, для которого Грегор всем жертвует, тоже отвергает его. Характерно, как в той же первой сцене домашние пытаются разбудить, как им кажется, проснувшегося Грегора. Первой в его запертую дверь осторожно стучит мать и "ласковым голосом" говорит: "Грегор, уже без четверти семь. Разве ты не собирался уехать?" Со словами и интонацией любящей матери контрастирует обращение отца, он стучит в дверь кулаком, кричит: "Грегор! Грегор! В чем дело? И через несколько мгновений позвал еще раз, понизив голос: Грегор-Грегор!" (Этот двойной повтор имени собственного уже напоминает обращение к животному, типа "кис-кис", и предвосхищает дальнейшую роль отца в судьбе Грегора.) Сестра из-за другой боковой двери говорит "тихо и жалостно": "Грегор! Тебе нездоровится? Помочь тебе чем-нибудь?" — поначалу сестра будет жалеть Грегора, но она же в финале решительно предаст его.
Внутренний мир Грегора развивается в новелле по законам строжайшего рационализма, но у Кафки, как и у многих писателей ХХ века, рационализм незаметно переходит в безумие абсурда. Когда Грегор в своем новом облике наконец появляется в гостиной перед управляющим, падает в обморок его мать, начинает рыдать отец, а сам Грегор располагается под своей собственной фотографией времен военной службы, на которой "изображен лейтенант, положивший руку на эфес шпаги и беззаботно улыбавшийся, внушая уважение своей выправкой и своим мундиром". Этот контраст между былым обликом Грегора-человека и Грегором-насекомым специально не обыгрывается, но становится фоном для произносимой Грегором речи:
Ну вот, — сказал Грегор, отлично сознавая, что спокойствие сохранил он один, — сейчас я оденусь, соберу образцы и поеду. А вам хочется, вам хочется, чтобы я поехал? Ну вот, господин управляющий, вы видите, я не упрямец, я работаю с удовольствием; разъезды утомительны, но я не мог бы жить без разъездов. Куда же вы, господин управляющий? В контору? Да? Вы доложите обо всем?.. Я попал в беду, но я выкарабкаюсь!
Но сам он не верит своим словам — впрочем, окружающие уже не различают слов в издаваемых им звуках, он знает, что никогда не выкарабкается, что ему придется перестроить свою жизнь. Чтобы не пугать лишний раз ухаживающую за ним сестру, он начинает прятаться под диваном, где проводит время в "заботах и смутных надеждах, неизменно приводивших его к заключению, что покамест он должен вести себя спокойно и обязан своим терпением и тактом облегчить семье неприятности, которые причинил ей теперешним своим состоянием". Кафка со всей убедительностью рисует состояние души героя, которое все больше начинает зависеть от его телесной оболочки, что прорывается в повествовании некими завихрениями абсурда. Обыденность, увиденная как мистический кошмар, прием остранения, доведенный до высочайшей степени, — вот характерные черты манеры Кафки; его абсурдный герой обитает в абсурдном мире, но трогательно и трагически бьется, пытаясь прорваться в мир людей, и умирает в отчаянии и смирении.
Модернизм первой половины столетия сегодня считается классическим искусством ХХ века; вторая половина века — это эпоха постмодернизма.
Двадцатый век переработало природу человека, и сама жизнь на земле оказалась на грани исчеВНОвения. Две мировые войны, концлагеря, гибель миллионов стали причиной того, что человеческая жизнь перестала быть высшей ценностью.
Франц Кафка физически был оторван от общества. Писатель сам загнал себя в тупик одиночества, но раненой душой тонко чувствовал природу человека, его сущность и творениях пытался показать свое видение всего, что происходило вокруг. Герой новеллы «Перевоплощение» - порядочный и добрый человек. Грегор Замзам много работает, все деньги отдает семье, а ближайшие люди радушно принимают от него эту жертву. Они воспринимают это как должное, даже не задумываясь над тем, что у молодого здорового мужчины должна быть собственная жизнь: свой дом, жена, дети. Грегор рано встает, тяжело работает, и его заработки дали возможность семье жить в достатке, иметь прислугу, не задумываться над будущим. И однажды случилось непоправимое. Грегор превратился в насекомое, его перестали понимать родители и сестра. Он в одну минуту потерял иллюзию, что его жизнь имеет огромную ценность не только для него, но и еще хотя бы для нескольких людей в этом мире.
Фирма олицетворяет все общество. Управляющий фирмой остался глух к мольбам самого старательного рабочего выслушать его снизойти на его беспомощное состояние и не выгонять с работы. Фирма, а значит, и общество отвернулись от Замзы. Ближайшие Грегору люди тоже остались глухи к горю сына и брата. Отец, увидев, какое чудовище превратился сын, схватил палку и стал загонять его в комнату, а потом бросал в него твердые крупные яблоки, пока не покалечил. Мать сначала падала в обморок, когда видела сына, а потом как будто смирилась с его несчастьем и перестала интересоваться состоянием Грегора. Единственным человеком, выразившим соболеВНОвания, была сестра, совсем молодая девушка, но пройдет немного времени - и она первой заговорит о том, что Грегора надо как-то избавиться. Она не могла точно знать, понимает ли ни брат ее слова, но даже дверей гостиной не закрыла, чтобы он хотя бы не услышал ее приговора. Семья формально как будто еще заботилась о Грегора: ставили еду, убирали в комнате. Но никто не поинтересовался, почему он ничего не Усть, а углы комнаты были устланы пылью. И все же герой не только не обижался на родителей и сестру, он с удовольствием вспоминал, сколько успел сделать для семьи и что еще надеялся сделать в ближайшее время, если бы не случилось с ним такого бедствия. Он мечтал отдать сестру в консерватории, ведь она любила музыку и хорошо играла на скрипке.
Свое счастье Грегор видел в том, чтобы его семья жила в достатке, без материальных проблем.
И вот насекомое тихо умирает в своей комнате, а семья облегченно вздохнула, ведь теперь они могут жить только своей жизнью.
Оказалось, что в них есть небольшие средства для того, чтобы продержаться некоторое время, не думая о бедности. Отец забыл о своей старости и снова пошел работать, иметь, хотя и больна астмой, но еще в состоянии приложить руки к работе, сестра зарабатывала неплохие деньги в магазине. Никто не впал в отчаяние, мир не перевернулся от того, что умер человек-насекомое. Все осталось так, как и было.
Кто же виноват в этой смерти? Общество? Семья? Нет! Ведь никто не хотел, чтобы с Грегором Замзою случилось такое несчастье. Он как человек, как личность, как высшее Божье создание умер не в момент превращения, а во время, когда решил забыть о себе, о своей жизни. Нельзя посвящать свою жизнь кому-либо или чему-либо. Надо хоть немножко любить себя, думать о своей душе, и тогда человеческая природа не даст превратиться любому на животное.
