Буддийские источники рассказывают о многих замечательных женщинах, достигших на пути духовного развития весьма значительных высот. Западный мир, практически, ничего об этих выдающихся женщинах не знает. Не знаем и мы, но попытаемся уменьшить наше незнание.

Прежде чем говорить о представительницах буддизма – несколько слов о самом буддизме, второй по численности последователей мировой конфессии.

Современный буддизм неоднозначен в своих проявлениях. Но он основан на философии, которая поддерживалась, развивалась и укреплялась многими историческими личностями. Космогония, вопросы бытия изложены в буддийских книгах четко и определенно, стиль формул конкретен и научен. Жаль, что многие века западные ученые, по разным причинам, пренебрегали восточными источниками. Мировая наука значительно продвинулась бы в познании непознанного.

Конечно, многие знания были скрыты различной символикой, и расшифровать ее мог лишь владеющий ключом, который, в свою очередь, передавался только устно от учителя к ученику. К таким сокровенным знаниям относятся и многие руководства духовного совершенствования, которым в буддизме уделяется очень большое значение. Недаром «лама» в дословном переводе означает «знающий», «ученый», а не просто «монах», как думают большинство западных обывателей.

Изначально буддийские монастыри основывались как культурные и научные центры, где печатались, собирались и бережно хранились книги, изучались математика, медицина, фармакопея, астрономия, языки и диалекты, риторика, логика, умение толковать учение разным слушателям так, чтобы было понятно каждому из них. Согласитесь, это немалые знания и умения.

Борьба за чистоту и распространение Учения Будды велась его последователями во всех прошедших веках. И потому, в свете нашей сегодняшней темы, нам особенно интересен вклад выдающихся йогинь в историю буддизма.

Но прежде рассмотрим очень важное понятие Начал, мужского и женского, так, как его трактуют буддийские источники и Живая Этика.

О взаимоотношении начал

В системе мироздания Начала, мужское и женское, символизируют Дух и Материю, которые являются противоположными проявлениями одного и того же Первичного Элемента. И потому Дух – есть утонченная или разреженная Материя, а Материя – есть уплотненный или кристаллизованный Дух. Подобно тому, как водяной пар и лед, такие разные по своим свойствам, проявления обычной воды в различных условиях.

В системе мироздания Дух и Материя не способны к творчеству отдельно друг от друга. И лишь их соединения и взаимодействия в различных сочетаниях ведут к созданию бесконечного количества космических форм, давая им жизнь.

Принято считать Дух - Мужским Началом, Материю – Женским Началом. Нельзя отдавать предпочтение одному и не признавать значения другого. В видимой форме обитает невидимый дух и потому есть то, что мы называем жизнью. Материя является проводником для выявления духа. Без материи дух не смог бы проявиться.

Слияние Духа с Материей есть основной закон мироздания. Этим законом зарождается, развивается и живет вся Вселенная. Закон этот есть основа всякого творчества и залог бесконечности и непрерывности жизни. Действием этого великого закона полагается начало всему и с прекращением этого действия наступает конец всему.

Все вмещающая в себя одухотворенная Материя в земном отражении есть Великий Дух Женского Начала, за каждым проявлением которого стоит Великая Женская Индивидуальность. Она имеет своих заместителей на низших планах Бытия, а иногда и сама проявляется в каких-либо выдающихся женских воплощениях. В религиях Востока существует культ Великой Женской Индивидуальности – Матери Мира, или, как ее называют в различных образах, богини Кали, Дурги, Дуккар, Белой Тары, а также ее сестер, других Тар. Женские божества почитаются как самые сокровенные.

Тара весьма популярна в Тибете. Она считается женской манифестацией Будды. Нет такой человеческой проблемы, которая была бы недостойна ее внимания. Она готова оказать помощь даже в самых заурядных мирских делах. Тибетцы говорят, что даже тот, кто не имеет посвящения в культ Тары, может взывать к ней и обязательно получит ответ. Она покровительница обездоленных и потому отношение к ней несколько напоминает католическое почитание Девы Марии. Ее призывают на помощь в тех делах, которые кажутся недостойными внимания самого Будды.

Тара – это энергия просветления в женском обличье. Тара дала обет помогать всем существам, пойманным в сеть страданий, до полного завершения сансары, пользуясь для этого только женским телом. Эоны назад она стала божеством. Кстати, «сансара» в переводе с санскрита означает океан человеческих рождений и смертей (перевоплощений) в виде колеса или круга, который всегда в движении.

Зарождаясь в Высшем Мире, жизнь постепенно переходит на низшие планы существования. Половое разделение организмов сохраняет в себе элементы Высших Начал. В земной женщине тот же огонь Духа, та же монада, что и в мужчине. Термином «монада» обозначается та бессмертная часть человека, которая сопровождает его в долгих циклах воплощений и ведет к конечной цели – высшему совершенству, или святости.

Но есть и различия. Женщина обладает всеми космическими энергиями и в большей степени - творческой. И психический аппарат женщины утонченнее мужского. Например, в древнем Египте верховными жрицами Изиды всегда были только женщины, и именно они воспринимали веления Богини и передавали их младшим жрецам. И никогда наоборот.

В Живой Этике отмечается, что для полетов в дальние миры тонкое тело женщины более приспособлено.

В нашем земном мире равновесие Начал в незапамятные времена было нарушено. И многие века Мужское Начало прокладывало мосты к своим достижениям через сердца и жизни людей, устремляясь к захвату. Преобладание одного Начала над другим породило неуравновешенность и разрушение жизни, наблюдаемое сегодня повсюду. Недопустимы рассуждения о более сильном или более слабом Начале. В истории многие государства пали, а их народы рассеялись, так как был нарушен великий космический закон равновесия Начал.

Равновесие Мира не может быть установлено без истинного понимания Начал. Настало время, когда женщина должна сама восстановить свои, когда-то отнятые у нее, права. Очень важно утверждать значение Женского Начала в государственном масштабе. «И сейчас в целом мире лишь одна страна находится на пути к полноправию» - сказано в одном из параграфов Живой Этики. Не о той ли великой и могучей стране идет речь, которая в 20-м веке удерживала равновесие мира, воплощала в жизнь многие эволюционно важные идеи, и которая ныне распалась на княжества и уделы под разными лозунгами суверенитета?

Однако, последние десятилетия на наших глазах происходят позитивные изменения в общественном сознании. Все больше женщин проявляются как талантливые ученые, общественные деятельницы, бизнесмены, политики. И даже в некоторых восточных странах женщины признанно приходят к высшим руководящим государственным постам.

«Только когда женское равноправие будет признано в планетарном масштабе, сможем сказать, что наша эволюция вступила на ступень человеческой эволюции». Так гласит Живая Этика.

Не правда ли, сильно сказано? Постараемся хотя бы приблизительно оценить расстояние от современного положения землян, мнящих себя людьми, до настоящей человеческой эволюции.

О женском начале в тибетском буддизме

Всякое обсуждение Женского Начала начинается с Великой Матери или Великой Супруги всех Будд, которую буддийские авторы описывают так: «В любом феноменальном опыте, будь то наслаждение или боль, рождение или смерть, добро или зло, всегда необходимо найти основную суть. Сутью этой является материнский принцип или, как его еще называют, Совершенная Мудрость. По причине своего свойства порождать и приносить плоды, оно считается женским началом».

Подчеркивается женская природа основания бытия, так как процесс творения того, что вот-вот должно возникнуть, является процессом рождения. Мир был рожден – так считают буддисты.

Женское Начало дает рождение совершенно спонтанно. Первичная пустота Бытия называется Матерью Всего Сущего, которая дает рождение всему феноменальному миру. Процесс порождения феноменального бытия продолжается непрерывно и является фундаментальным процессом всего мироздания.

Праджняпарамита, или Матерь всех Будд, является частью Женского Начала. Устраняя эгоизм в своем сознании обычный человек достигает ясности души, при которой происходит явление Будды внутри его существа. Он достигает мудрости, или праджни. Сочетание праджни (мудрости) женского начала с благой активностью (упаи) мужского начала позволяет достичь больших духовных высот и служить во благо всем живым существам. Подчеркиваем, не просто «достичь духовных высот», но с помощью высших духовных знаний «служить во благо всем живым существам», то есть достичь одной из главных целей совершенства в буддизме.

Принципы дакини

Кроме Тар, в Иерархии женских божеств в буддизме существуют множественные Дакини. Они многократно появляются в жизнеописаниях святых, подвижников, принимают деятельное участие в различных исторических событиях. Для осмысленного понимания дальнейшего изложения необходимо разъяснение принципа Дакинь.

Дакини по-тибетски – «кхадро», что в дословном переводе означает «идущая по небу». Прежде всего, Дакини выражает собой постоянно меняющийся поток энергии, с которой должен иметь дело йогин на пути к обретению просветления. Она может являться в виде человеческого существа, или божества в мирной или гневной форме, в виде фантастических существ, или в виде игры сил феноменального мира.

Следует объяснить, что согласно буддийской философии, мы, обычные люди, живем в мире феноменов, то есть отражения каких-либо причин и следствий, каких-либо явлений в нашем сознании. Это отражение субъективно, не имеет ничего общего, или весьма отдаленную и искаженную связь, с Истиной. Познание Истины – цель самосовершенствования, но оно возможно только при освобождении от эгоизма, чистоте ума и ясности души. Только тогда Истина проникает в сознание человека незамутненной.

Считается, что некоторые женщины являются эманациями или воплощениями Дакинь и их можно опознать по определенным признакам.

Поскольку мудрость является неотъемлемой составляющей энергии, просветленность может в любой момент вырваться из темницы эго и потому существует возможность мгновенно обрести состояние Будды или Дакини. Даже обычная, «непросветленная» женщина, в некоторых ситуациях может проявиться как Дакини. Мир вовсе не так замкнут и неизменен, как нам обычно кажется. И чем в большей степени мы проявляем мудрость в нашей повседневной жизни, тем чаще мы будем переживать в себе просветленную энергию Дакинь. Так повествуют буддийские источники.

В тибетском пантеоне имеется великое множество Дакинь, как гневных, так и мирных. Каждая из них воплощает в себе определенное качество, которое должен развить в себе или активизировать ученик в тот или иной момент жизни, согласно указаниям своего учителя.

Дакини рождается из энергии, проистекающей от Великой Матери, которая, напомним, символизирует энергию Великого Пространства, которая и есть изначальная мудрость.

Дакини, как правило, появляются в критические моменты жизни святых, отшельников и их учеников. Их явления приводят к мгновенной и радикальной перемене всех привычных представлений. Они появляются во сне, в видении или в реальной жизни в облике обычной женщины и исчезают мгновенно, как сообщение передано.

Дакини пробуждает способность интуиции и дарит внезапное озарение. Иначе духовные практики будут вялыми и слишком интеллектуальными, считают буддисты.

Одним из ярких примеров деятельного изменения, внесенного в жизнь человека благодаря Дакини, является история жизни знаменитого буддийского учителя Индии, Наропы.

Наропа был выдающимся ученым в знаменитом университете г.Наланды. Однажды, читая трактат по логике, он увидел, что на страницу упала тень. Повернувшись, он обнаружил стоящую у него за спиной отвратительного вида старуху. Она спросила, понимает ли он значение того, что читает. Когда он ответил, что понимает, старуха разгневалась и сказала, что он понимает только слова, а смысл ускользает от него. После этого она исчезла в радужном сиянии, а Наропа отправился искать истинного постижения вне стен монастыря. В поисках он провел несколько лет, а его учитель Тилопа избегал встречи с ним, так как Наропе нужно было преодолеть в себе все предрассудки. Учитель сталкивал его с ситуациями, которые прежде он изучал интеллектуально, доказывая тем самым отсутствие истинного понимания. Постепенно, в результате личных опыта и переживаний, Наропа познал то, о чем читал в книгах.

Язык дакинь

Н.К. Рерих. Песнь водопада. 1937 Холст, темпера. 100 x 61

В западной культуре, где преобладает рациональный подход ко всем явлениям, принято считать устную и письменную речь весьма ограниченным способом передачи информации. Однако, есть способы недоступные пониманию и интерпретации средствами рационального левого полушария мозга. Тибетские ламы говорят о существовании «тайных знаков и букв Дакинь», а также тайного языка, который назван «язык сумерек». Традицию устной передачи знаний Миларепа назвал «дыханием Дакинь». Язык Дакинь состоит из букв и символов, которые не подлежат прямому переводу. Способность понимать значение этого языка – удел весьма немногих. Только тех, кто находится в прямом контакте с энергиями Дакинь. Язык Дакинь – это набор шифросимволов настолько емких, что 6 или 7 томов учения могут содержаться всего лишь в нескольких буквах или знаках. Истории известны случаи, когда целое учение кодировалось одной буквой, которая затем помещалась в земле, в камне, в дереве или в воде.

Говоря о языке Дакинь необходимо упомянуть о традиции «терма». Слово «терма» означает «спрятанное сокровище», которое в будущем должно быть найдено «тертоном», человеком, который обнаружит и расшифрует этот текст. Текст «терма», как правило, написан на языке Дакинь и только тот, кто нашел его, способен перевести этот текст на обычный язык. Содержание текста бывает различным, но оно всегда каким-то образом соответствует времени, когда тертону удается открыть это «спрятанное сокровище».

Наибольшей известностью пользуются терма, скрытые в Тибете Падмасамбхавой и Еше Цогель в конце 8-го и начале 9-го веков нашей эры. Эти терма имели своей целью обеспечить для грядущих поколений возможность получить чистое учение, идущее непосредственно от самого Гуру Падмасамбхавы, а не версии, испорченные временем.

Многие тибетцы считают Падмасамбхаву вторым Буддой. Именно благодаря ему, буддизм получил в Тибете такое широкое распространение, поскольку он слил воедино многие местные культы и верования, создав то, что ныне известно как тибетский буддизм. Большинство тибетцев называют Падмасамбхаву Гуру Римпоче (Драгоценный Учитель) и традицию терма считают величайшим сокровищем своей культуры.

Иногда тертон может получить терма от птиц, из света, из небесного пространства. Например, тертон может смотреть на небо, а символы или буквы будут появляться перед ним в пространстве. После этого он может записать расшифрованное учение в виде, доступном пониманию обычных людей.

Таким образом, «язык сумерек» является шифром, понятным только тем, кого Дакини наделили своей мудростью. Перевод осуществляется без словаря и учебника грамматики, посредством «иного знания», существующего в том пространстве, которое одинаково далеко как от рационального мира, в котором правит слово, так и от мрака бессознательности.

«Язык сумерек» - это иной тип мышления. Это не просто интуитивная часть ума. Сумерки – это пространство между сном и явью, между сознанием и бессознательным. На рассвете, когда мы находимся вне границ обычного рационального мышления, тяжкое покрывало бессознательного состояния глубокого сна начинает приподниматься. В этот переходный, момент когда мы способны понимать язык сумерек, и происходит встреча с Дакини.

Само возникновение традиции терма и языка Дакинь возможно было только в Тибете. Высокие горы, простор, малая заселенность, отсутствие механических приспособлений цивилизации создавали атмосферу тишины и открытости, недостижимых более нигде в мире. Эта культура уделяла огромное внимание духовному развитию народа, в том числе – главы государства. Предсказания оракулов и послания на «языке сумерек» пользовались большим почетом и уважением.

Священная биография

Ниже мы расскажем о нескольких выдающихся женщинах - йогинях, посвятивших свою жизнь укреплению и распространению буддизма в Тибете. Этих женщин еще при жизни почитали святыми. Учениками и последователями оставлены их жизнеописания, на тибетском - «намтар». Целью такого «намтара» является не просто хронология жизни подвижника, но сообщения о его духовных опытах для тех, кто находится на пути духовного развития. Подобно тому, как некто, желающий взобраться на высокую гору, вначале знакомится с отчетами прежних путешественников.

В таких жизнеописаниях, прежде всего, содержатся сведения, которые могут оказаться полезным и вдохновляющим примером для тех, кто следует по стопам духовных лидеров или святых. При этом, создание идеального образа и сообщения о священном учении превалируют над чисто повествовательным описанием действующего лица как личности. Личные качества подвижника подчеркиваются только постольку, поскольку они имеют отношение к духовному процессу им совершаемому.

Читая эти истории, мы должны помнить о том, что хотя события таких биографий могут казаться нереальными и вымышленными, для тех, кто находится внутри этой традиции, они представляются исторически вполне достоверными.

Существуют два основных типа жизнеописаний святых.

Первый – жизнеописание основателя религиозного направления или школы. Это личность, создающая новый духовный идеал и описываются чудесные деяния такой личности.

Второй тип – это биография святого, который достиг идеала, уже выработанного в рамках его религиозной общины. В таких историях обычно описываются этапы пути, и процессу уделяется больше внимания, чем результату. Цель такого намтара – дать вдохновляющее описание процесса становления личности на пути просветления, так как сведения, касающиеся пути святого, важнее сведений о деятельности святого.

Традиция намтара многим отличается от биографий общественных деятелей и деятелей культуры Запада. Как правило, в них принято отражать внешнюю жизнь человека; о его духовных или религиозных идеалах, и тем более, духовных или религиозных идеалах общества упоминания редки и поверхностны, и эти сведения не являются главными в биографии.

Намтары являются также источником сведений о культуре и истории Тибета, о реальных формах существования тибетского буддизма. Чтение таких жизнеописаний оказывает большую помощь ученикам. Они узнают из них о многих переживаниях, с которыми им предстоит встретиться на пути, черпают вдохновение для своих усилий и могут ощутить живую связь с образом просветленного подвижника, являющегося основателем и носителем линии передачи учения.

Ниже мы расскажем истории некоторых намтаров выдающихся деятельниц буддизма, живших как в отдаленные века, так и совсем недавно. Но предварительно ознакомимся с историей распространения буддизма в Тибете.

Буддизм в Тибете

Н.К. Рерих. Дары китайской принцессы 1929 Холст, темпера. 117.5 x 73.5

Согласно историческим анналам, начало тибетской государственности датируется концом 6-го началом 7-го веков. Знаменитый царь Тибета Сонгцен Гампо, пришедший к власти в 629 году (7- ой век), завершил объединение Тибетских княжеств в единое государство, начатое его отцом, и заложил основы укрепления новой религии (буддизма) вместо выродившейся в шаманизм древней религии бон. Чтобы укрепить свои позиции, царь Сонгцен Гампо заключил два династических брака. Он взял в жены принцесс из Китая и Непала. Обе принцессы были ревностными почитателями буддизма, привезли с собой в Тибет буддийские реликвии, в том числе китайская принцесса – известную статую Будды. Эта история запечатлена на картине Н.К.Рериха «Дары китайской принцессы». Впоследствии обе царицы многое сделали для распространения буддизма в Тибете, хотя и были ограничены кругом придворных. Кроме того, при царе Сонгцен Гампо был создан тибетский алфавит и положено начало тибетской письменности, а также были переведены на тибетский язык многие буддийские тексты. Тибетские хроники провозглашают китайскую и непальскую принцесс воплощением Тар. Однако, введению буддизма сопротивлялась часть знати и населения, находящегося под влиянием шаманистской религии бон. И следующий правитель нанес серьезный урон распространению буддизма.

Позже, уже в правление царя Трисонг Децена, в Тибет приглашались образованные проповедники буддизма из Индии и Непала, а также был приглашен знаменитый йогин Гуру Падмасамбхава, который провел несколько месяцев в Тибете и дал посвящение царю. Именно этот исторический период освещен в жизнеописании знаменитой йогини Еше Цогель.

История жизни Еше Цогель

Упоминания о Еше Цогель, тибетской принцессе, жившей в 7-м веке, содержатся во всех биографиях великого Гуру Падмасамбхавы. Она была подарена Падмасамбхаве царем Трисонг Деценом вместе с другими богатыми дарами и позже стала его духовной супругой. Но лишь в 18-м веке тертон по имени Токшам Нуден Дорже открыл терма, содержащее отдельную биографию этой удивительной женщины.

Терма эта носит название «Тайное жизнеописание и гимны Еше Цогель». Слово «тайное» в данном случае не означает изложения некой тайны из жизни Цогель. Но означает, что вся ее жизнь, начиная с сознательного (подчеркиваем, сознательного) вступления в земное бытие из духовных сфер и до завершающего растворения в пространстве, является таинственной мистерией, смысл и события которой находятся за пределами рассудочных понятий и определений.

В духовной практике, обычно, различают три уровня постижения, свойственного человеку – внешний, внутренний и тайный.

Внешний уровень постижения – через телесные органы чувств и связанный с ними рассудок.

Тайное же – это глубинное пространство нашего ума, в котором живет невыразимое и самоочевидное чувство истины. Будучи невыразимой, эта истина, тем не менее, передается от учителя к ученику при условии открытости и восприимчивости последнего, а затем развивается и взращивается в процессе дальнейшего опыта. Обычные средства общения бессильны передать это постижение в его сути, потому оно и называется «тайным».

Терма Еше Цогель была написана и сокрыта ею самой по указу Падмасамбхавы. Еше Цогель рассказывает о себе, о тех временах, когда она была дочерью богатого купца, познала Учение Будды и дала нерушимый обет достичь просветления. Покинув тело в конце жизни, она внимала у ног Будды его святым словам в иных пространствах, и стала богиней Сарасвати (в тибетской традиции – богиня звука, речи, музыки, дарующая вдохновение, мудрость постижения Учения, хорошую память, а также музыкальный и поэтический дар). В облике богини она даровала помощь великому множеству живых существ.

В это время в Тибете воцарился царь Трисонг Децен, который был эманацией Бодхисаттвы Манджушри. Царь пригласил великого учителя Падмасабхаву утвердить в стране учение Будды. Был построен монастырь Самье Линг, а также множество других больших и малых монастырей в провинциях и пограничных областях. И тогда Падмасамбхава призвал богиню Сарасвати, для того, чтобы она явила свою эманацию и помогла распространению Учения. Бодхисаттвы даровали богине свое благословение и спустя 9 месяцев она родилась в семье правителя одной из провинций. Правителя звали Вонгчук, он принял новое Учение и своих подданных призвал обратиться к буддизму.

Еще до рождения ребенка родители видели пророческие сны о том, что родится необычная девочка. При рождении земля сотряслась, были раскаты грома и другие, благие и чудесные знамения. Например, озеро перед дворцом увеличилось в размерах, на его берегах расцвели красные и белые цветы, дворец покрылся сетью радужных лучей, а в небе появилось множество Дакинь. Дакини играли на музыкальных инструментах и пели песни благопожеланий, называя новорожденную Матерью Победоносных Будд прошлого, настоящего и будущего, семиглазой Белой Тарой, Матерью Сострадания и, что ее тело наделено наивысшим совершенством и наивысшим разумением.

Ребенок появился безболезненно для матери, без следов нечистот утробы, с зубами цвета белой морской раковины и с ниспадающими на спину волосами. Девочку нарекли Еше Цогель. Когда мать попыталась накормить ее, она заговорить с ней, причем, в поэтической форме.

Росла девочка очень быстро. Уже через месяц она выглядела как восьмилетний ребенок. Родители долго скрывали ее от посторонних взоров. А когда ей исполнилось 10 лет, ее тело приобрело совершенные формы и толпы людей со всего Тибета, Китая, Хора и Непала приходили взглянуть на ее красоту.

Появились женихи, но соискателей было так много, что родители решили – она не достанется никому без соизволения царя Тибета.

Сама же Еше Цогель умоляла родителей не выдавать ее замуж, так как ей придется влачить жалкое существование, погрузившись в мирские заботы, а она стремится к «освобождению и просветлению». Но родители были непреклонны. Ее пытались украсть, но она обхватила руками и ногами придорожный камень и прилипла к нему, как кусок глины. Тогда слуги потенциального жениха схватили железные прутья и стали ее избивать. Она же кричала им:

Это тело возникло в результате усилий,

Совершенных в сотнях тысяч воплощений.

Если я не смогу использовать его

Для обретения просветления,

Я все равно не смешаю его с грязью

Сансарического бытия. …

Убейте меня – я не боюсь смерти. …

А ваши греховные тела

Нельзя назвать даже человеческими.

Слуги били ее до тех пор, пока ее спина не превратилась в сплошную кровоточащую рану и тогда, не в силах сносить боль, она пошла с ними. Строя планы на побег, она молилась:

Будды и Бодхисаттвы, сжальтесь надо мной!

Моя праведность, драгоценная, как золотой сосуд,

Сейчас не более ценна,

Чем бронзовые кружки в руках у этих демонов. …

Мое чистое устремление

Сейчас не более ценно,

Чем камни на дороге этих демонов. …

Я хотела обрести просветление

В этом теле и в этой жизни,

Но они швырнули меня в океан сансары.

Отвратите от меня злую участь,

Сострадательные защитники!

Ей удается бежать, но она попадает к царю Трисонг Децену, который забирает ее к себе во дворец, делает своей женой, а позже дарит Падмасамбхаве вместе с прочими богатыми подношениями и просит открыть ему «тайное» учение, о котором мы говорили выше. На что Падмасамбхава ответил:

Из лотосового пространства …

Не загрязненного и не имеющего образа,

Будда Амитабха, не рожденный и не умирающий,

Посылает свои тело, речь и ум

В виде светоносной сферы. …

Тогда являюсь я, Лотосорожденный, …

Владеющий передачей устной традиции,

Тайных наставлений и обетов,

Которые нельзя нарушить. …

Но тот, кто получает учение,

Должен сам стать подходящим сосудом …

Иначе эликсир вытечет на землю.

Падмасамбхава наставил Еше Цогель в основах праведной жизни, объяснив ей Четыре Благородные Истины Будды Шакьямуни. Затем она изучила Трипитаку (учение, общее для всех школ буддизма, включающее свод правил поведения, сведения по психологии, космогонии и метафизике). Она узнала о законе кармы и о том, что следует культивировать, а чего избегать в своем поведении; а также другие сведения.

Гуру Падмасамбхава был полон Словом Будды как сосуд, до краев наполненный драгоценным эликсиром. И он стал передавать это знание Еше Цогель, как вливают жидкость в другой сосуд. Она многое усвоила, но чувствовала, что есть более глубокая, более сокровенная основа бытия и возжелала вступить на абсолютный, совершенный путь, превосходящий законы кармы и человеческое разумение.

На что Учитель ей ответил, что основа этих высших знаний – хранение обетов тела, речи и ума, а также двадцать пять побочных обетов. Если обеты будут нарушены, то учитель и ученик оба падут в низшие ады.

Еше Цогель дала обещание хранить эти обеты. Затем они удалились в пещеру Тидро, где Гуру даровал ей посвящение в метод реализации пяти аспектов Будд. И далее, на протяжении всей жизни наша героиня постепенно получала все более и более высшие знания, которые раскрывались перед ней, как драгоценная книга, у которой нет конца.

Знания были необычными, нужно было не просто знать, но и уметь. Все знания претворялись в практическое умение. Йогиня долго жила в уединении, в горах, в пещере, посвящая все дни тренировкам ума, тела, духовных сил. Она научилась пребывать в той сфере, где с безначальных времен всякое тело по сути есть божество, всякая речь – мантра, а мысль представляет собой незагрязненную суть всякого опыта.

Она практиковала аскезу в еде и научилась питаться субстанцией минералов и извлекать эссенцию из сока целебных растений. И, в конце концов, научилась питаться воздухом.

Она практиковала аскезу в одежде и научилась согревать себя внутренним йогическим теплом.

Она практиковала аскезу речи и ума, совершенствовала свое умение рассуждать, вести диспуты и толковать учение.

Она практиковала аскезу сострадания – когда нужды других важнее, чем твои собственные, а к врагам относятся как к своим детям.

И, наконец, она училась аскезе щедрости – когда оставлена забота о своем теле и самой жизни, когда развивается устремление служить другим, не помышляя о себе.

Причем Гуру ее предупредил, что если она отступит от последней аскезы, аскезы щедрости, ради обычного самоистязательного аскетизма, то ее уделом станет фанатизм и другие вредные крайности. «Вложи в свое сердце мои слова» - сказал Гуру.

Путь овладения аскезами был труден. Мы опустим подробности. Несколько лет Еше Цогель провела в одиночестве в пещере на ледниках. Ее тело тяжко страдало, но дух был непреклонен и, наконец, она победила саму себя. Она стала совершенной.

Она подвергалась нападению демонов, испытаниям страхом, соблазнами. Но демоны не нашли в ней даже отклика на свои ухищрения. И тогда они подчинились ей, поднесли в дар свои жизни, стали служить и охранять учение. После этого Еше Цогель покинула свою уединенную обитель и встретилась с Гуру. И он сказал ей:

О йогиня, достигшая совершенства!

Человеческое тело – основа для обретения мудрости;

Тело женщины и мужчины

Одинаково годятся для этой цели,

Но если женщина имеет непреклонную решимость,

Ее возможности выше.

С безначательных времен ты накапливала благие заслуги,

Совершенствуя свою нравственность и мудрость,

И вот теперь ты наделена

Высшими качествами Будды.

Ныне, обретя просветление,

Ты должна начать свою деятельность

На благо других.

В жизнеописании есть глава, которая называется «Песнь Еше Цогель», в которой йогиня в поэтической форме перечисляет то, чему научилась.

Приведем некоторые ее слова, символика которых более или менее понятна нам:

Мое тело стало радужным телом Дакини.

Мой ум пребывает в единстве с умом

Будд настоящего, прошлого и будущего.

Мои тело, речь и ум

Стали тремя формами бытия Будды.

Постигнув истинную природу вещей

Я наполнила землю духовными сокровищами …

Я обрела силу совершенной памяти.

Я овладела мирскими и высшими сиддхами.

Это власть над явлениями,

Способность быстрой ходьбы, всеведения,

Передвижения в небесном пространстве

И умение проходить сквозь камни в мистическом танце.

Завершает свою песню Цогель так:

Люди будущих поколений, наделенные верой,

Обращайтесь ко мне,

И вы получите ответ на свои молитвы.

Я поведу вас в запредельные сферы.

Отвергнув меня, вы отвергните всех Победоносных.

И тогда ложные взгляды, и неправильные поступки

Приведут вас в пучину страданий.

Но своим состраданием я не забуду вас,

И, истощив свою карму, вы станете моими учениками.

Распространение и укрепление Учения

Н.К. Рерих. Превыше гор. Из серии "Его страна" 1924 Холст, темпера. 88,5 х 116,0

Поскольку у учения Будды нет иной цели, кроме блага всех живых существ, деятельность Будд совершается ради обретения всеми людьми просветления. Поэтому Еше Цогель продолжила традицию передачи учения, создавала и поддерживала монашеские общины. Например, ею были организованы общины в Лхасе, Самье и других местах. Всего туда поступило 13 тысяч новых монахов. Слава о великой йогине распространилась по всему Тибету, Непалу и северу Индии. Множилось количество ее учеников. Некоторое время она была высшим духовным лицом в Тибете, а некоторые ее ученики стали подобны ей. Все эти годы Гуру продолжал передавать Еше Цогель свои духовные сокровища и постепенно передал все без остатка. Подобно тому, как содержимое одного сосуда полностью переливают в другой. А затем он ей сказал, что для него настает время отправиться в Чистую Страну Дакинь. А Еше Цогель должна распространить учение по всему Тибету, записать его, классифицировать и подготовить к тому, чтобы оно стало сокровищем для будущих поколений, не исчезло и не подверглось искажению, но звучало до тех пор, пока сансара не истощится до основания.

Тогда Еше Цогель, обладающая совершенной памятью, собрала своих лучших учеников и они вместе выполнили эту работу. Одни писали на санскрите, другие на языке Дакинь, иные на тибетском; некоторые писали буквами огня, некоторые буквами воды или воздуха. Было записано миллион циклов Совершенства Ума, комментарии, тайные наставления - некоторые обширные, некоторые краткие; некоторые легкие для практики, некоторые подробные, но быстро приводящие к желаемому результату. На все эти тексты были составлены специальные списки, содержащие предсказания для открывателей терма, пробуждающие надежду. И все они были распределены в надлежащем порядке.

Все эти тексты и списки были сокрыты в разных особых местах Тибета до предназначенного срока.

В жизнеописании Еше Цогель рассказывается об известном историческом событии – знаменитом диспуте в Самье между буддистами и последователями школы бон. В диспуте принимали участие Падмасамбхава и Еше Цогель. Победа буддистов определила окончательный выбор государственной религии и утверждение буддизма в Тибете.

Диспут был организован царем Тибета Трисонг Деценом, для того, чтобы установить, в каком учении содержится истина и кто из последователей обладает большей магической силой. А затем решить, какое из учений должно угаснуть, а какое – распространиться.

На диспуте присутствовали придворные, министры, жители всех четырех провинций Центрального Тибета. Буддистами было явлено много манифестаций, фантастических на наш предубежденный ум, но реальных для представителей той культуры, о которой идет речь.

Диспут продолжался несколько дней и мы не будем перечислять все долгие перипетии состязаний. Главное – буддисты одержали весомую победу. После этого шаманское учение бон было реформировано, то есть, приведено в согласие с учением Будды. Те, кто согласился с реформой, стали жить спокойно, а фанатики, придерживающиеся крайних взглядов, были изгнаны из пределов страны, в Монголию.

После этого во всей стране указом царя Трисонг Децена утвердилось учение Будды. Семь тысяч монахов поступили в академию в Самье, тысяча монахов – в академию Чимпу, сто человек – в медитационный центр Йонг Дзонг, три тысячи – в академию Лхассы, пятьсот человек – в медитационный центр Ерпа. В городах и провинциях Тибета открылись множество новых монастырей и школ.

Еше Цогель неустанно трудилась по распространению учения. Наконец, она достигла возраста 211 лет. Ее тело было совершенным, признаки перерождения и смерти отсутствовали, но зато были явлены признаки и знаки Будды. По ее мнению, теперь Тибет получил достаточную защиту и покровительство. И она приняла решение, что пора раствориться во внутреннем пространстве. Затем она созвала своих многочисленных учеников, чтобы они были свидетелями мистерии ее ухода. Ученики умоляли ее не удаляться в нирвану, а остаться на земле и продолжать вращать колесо учения. На что Еше Цогель им ответила:

Поскольку жизнь обусловлена причинами,

Она преходяща; …

Вы, собравшиеся здесь мои братья и сестры,

Наделенные верой,

Без смущения и сомнения обращайтесь

С молитвами ко мне, своей Матери,

И я наделю вас благословением

В сферы непрерывного становления.

Там не существует встреч и расставаний.

И я не оставлю тех, с кем уже имею кармическую связь,

А прочие будут спасены эманациями моего сострадания. …

Теперь я ухожу,

Но не печальтесь, мои друзья!

Зрелище было прекрасным! В небе парили поющие и танцующие Дакини. Еше Цогель испустила ослепительное радужное сияние, а затем растворилась в капле синего света размером с кунжутное зерно и исчезла. Но из того места, где она была раздался ее голос и прозвучали следующие слова:

Пока вы не обретете

Единство своего ума,

Вам будет казаться, что мы расстались.

Не печальтесь!

Когда ваш разрозненный ум соберется воедино,

Мы встретимся вновь.

Да будет благо!

Другие йогини

МАЧИГ ЛАБДРОН – еще одна известная и почитаемая в Тибете женщина-мистик. Она считается перерождением Еше Цогель, так как в жизнеописании последней содержится предсказание, сделанное самим Падмасамбхавой, о ее будущем рождении под именем Мачиг Лабдрон.

Разумеется, эти сведения невозможно доказать с помощью западной науки и кое-кому может показаться странным, что чья –то родословная прослеживается по линии перерождения, а не по линии кровного родства. Однако, многие тибетские источники придерживаются именно этого метода.

Жизнь Мачиг Лабдрон – это часть великого возрождения буддизма в Тибете в 12-м веке. Она прославилась созданием практики Чод, в которой переживается сострадание ко всем живым существам. Солнце мудрости взошло в сердце Мачиг Лабдрон и она поняла – ничто не является на самом деле тем, чем оно видится. После этого она освободилась даже от тончайшей привязанности к своему собственному «я». У нее не было ни малейшего помышления о самой себе. О ней говорили: «Какое счастье, что эманация божества родилась в Тибете».

Мачиг основала одну из линий передач учения непосредственно от Тары. До нее этой линии передачи не существовало. В земном теле Мачиг Лабдрон прожила 200 лет.

НАНГСА ОБУМ , история которой произошла в Центральном Тибете в 11-м веке.

Биография Нангсы Обум написана в жанре тибетских историй о людях, переживших смерть, но вернувшихся затем к жизни в мире людей. В таких историях всегда содержится рассказ о загробном существовании героя, и они создаются с целью повышения нравственного уровня простого народа.

Некоторые намтары Нангсы Обум имеют вид народной драмы, исполняемой труппами бродячих актеров во дворах монастырей и на деревенских площадях. Местные жители, собравшись в круг, принимают обычно самое живое участие в представлении, подбадривая криками главную героиню и освистывая ее противников. Представление может продолжаться несколько дней, с перерывами для еды или чая. Спектакль сопровождается звуками барабанов и литавр.

Рождение, жизнь и исход этой женщины во многом напоминает жизнеописания предыдущих йогинь. Знамения при рождении, знаки Дакини на теле, особые врожденные качества совершенства ума и тела, желание практиковать святую Дхарму, а вместо этого – замужество, рождение детей, непонимание окружающими ее духовных сутремлений. Однако, Нангса Обум преодолевает все трудности и достигает просветления.

Она долго жила в уединении в горах и не только умела летать, но также оставила несколько отпечатков своих ладоней и стоп на камнях, которые были податливы для нее, как масло. Она также прожила долгую жизнь, одаряя состраданием всех живых существ.

А-Ю КХАДРО. Ее история является как бы обобщенным примером жизни множества йогинь, оставшихся в относительной безвестности. Жила она уединенно, какое-то время в пещерах горы Кайласы. Умерла в 1953 году в возрасте 115 лет. Ученики просили не оставлять их, но она сказала: «Приходят плохие времена, и скоро все здесь изменится. Возникнут большие препятствия для прохождения практики и лучше уж мне уйти сейчас». А ученикам велела готовиться к ее погребению.

В последние дни она открыла доступ к себе всем, кто желал ее видеть, всем давала советы и наставления. Она покинула свое тело во время медитации. Две недели оно сохраняло медитативную позу. Многие приходили взглянуть на это чудо. Позже тело было предано огню. И опять было много знамений. В небе среди зимы звучали раскаты грома, а в пепле ее погребального костра нашли «рингсел», который передали в сакьяпинский монастырь, а также ее одежду и вещи. Их положили в ступу, сделанную по ее указанию.

Рингсел – небольшие шарики, пятицветные или белого цвета, которые часто извлекают из пепла больших учителей буддизма или из статуй Будды. Иногда особо почитаемые реликвии сами собой производят рингсел. Иногда они самопроизвольно увеличиваются в количестве.

Мы рассказали лишь о нескольких выдающихся женщинах в буддизме. И наш рассказ осветил малую часть их деятельности. Но даже из того немногого, что мы узнали – ясно проявляются принципы беспредельности познания и самосовершенствования ученика, обязательности получения знаний по линии учителя, в основе высших достижений - высшая нравственность и самоотверженность. В долгом процессе просветления сознания заблудшего человечества немалые труды многих и многих женщин, в терминологии тибетского буддизма – йогинь, Дакинь, Тар, а также сокровенной Великой Женской Индивидуальности, Матери Мира, сокрывшей имя свое.

Преисполнимся благодарностью и признательностью к их святой деятельности.

Используемая литература:

1. «Знаменитые йогини. Женщины в буддизме». Сборник. Изд. «Путь к себе», М. 1996г.

2. Ю.Н.Рерих, ст. «Тибетский буддизм», «Буддизм и культурное единство Азии», М.Ц.Р., Мастер Банк, М., 2002г.

3. А. Клизовский «Основы миропонимания Новой Эпохи», т.2. т.3, Рига «Виеда», 1991г.

4. Космические легенды Востока. Изд. «Рубеж», Владивосток, 1993г.

материал подготовлен Глущенко Л.И.

Рериховские Чтения, Государственный Музей искусств им. Абылхана Кастеева, г. Алматы, 2006 г.

Также на эту тему:

Бурганов А.Н. "Искусство скульптуры" (об одной забытой технологии создания скульптурных буддийских изображений в традиционном монгольском искусстве)

Недавно досточтимый Роджер Кунсанг встретился с необыкновенной тибетской женщиной, к которой обращаются как к дакини, оракулу. Несомненно, Его Святейшество Далай-лама, Кирти Ценшаб Ринпоче, Дагри Ринпоче и Лама Сопа Ринпоче считают ее особенной. Кхадро-ла дала эксклюзивное интервью журналу «Мандала».

Досточтимый Роджер Кунсунг: Расскажите, почему вы покинули Тибет?

Кхадро-ла: Все решилось за одну минуту. У меня не было ни намерения, ни денег на дорогу. Я последовала знаку, явившемуся мне во сне. Во сне я видела автобус, который сигналил о своем отправлении. И пока я не села в этот автобус, я не знала, куда я направляюсь. От других пассажиров я узнала, что они едут в Лхасу, а оттуда в Шигадзе. Во время нескольких дней путешествия я также узнала, что они собираются к горе Кайлаш.

Однажды, когда мы остановились в Шигадзе, я выполняла обход (кору) вокруг монастыря Таши Лхунпо и повстречала старца в индийских одеждах доти. Этот незнакомец дал мне 2000 гормо. Он попросил меня сесть рядом с ним и начал рассказывать разные необычные истории. Он сказал мне, что Индия сразу за той горой, и что я должна встретиться с Его Святейшеством Далай-ламой и многими другими ламами. Он настаивал, чтобы я отправлялась в Индию ― в то время это не казалось таким уж невероятным, хотя теперь, когда я вспоминаю об этом, все кажется удивительным».

Досточтимый Роджер Кунсунг: Сложно было добраться до Индии?

Кхадро-ла: О да! Было очень много трудностей. У меня не было какой-то своей цели, и я просто следовала за паломниками. Не помню точно, сколько длился путь, но я выполнила пятнадцать кор вокруг горы Кайлаш. Из-за моих необычных действий и слов, что я произносила, стали распространяться слухи, будто я ― дакини. Люди стали выстраиваться в очередь, чтобы посмотреть на меня и даже попросить благословения. Иметь дело с таким количеством людей для меня было очень утомительно, но один добрый монах из соседнего монастыря хорошо заботился обо мне, приносил еду и воду. Он даже организовал некую систему для людей, которые приходили посмотреть на меня, попросить благословения и т.д. Многие из этих людей выражали свое желание последовать со мной в Индию.

Однажды вечером, совершенно неожиданно и без колебаний, я решила отправиться в Индию, и наш проводник повел меня и еще шестнадцать человек из автобуса по тропе, ведущей к границе. У него было мало опыта, и нам понадобилось семнадцать дней, чтобы добраться до Катманду в Непале. А должно было занять всего семь дней. Мы шли по пустынной земле, не было ни тропы, ни людей, у кого можно было спросить дорогу. Невозможно было даже сказать, находимся ли мы еще в Тибете или уже нет. Нам оставалось только следовать знакам, которые являлись мне во снах. Когда мы терялись, я говорила идти в том направлении, где появлялся круг света. Возможно, это было благословение Далай-ламы или Палден Лхамо.

Иногда нам приходилось целый день идти без пищи и воды. А порой мы шли и всю ночь. Мы не были готовы к такому путешествию.

Когда я добралась до Непала, то серьезно заболела пищевым отравлением и не могла продолжить путь в Индию с моими попутчиками. Мне пришлось остановиться в приюте для беженцев в Катманду. У меня была кровавая рвота, и это насторожило работников приюта, не болею ли я заразным заболеванием. Меня оставили ночевать в поле. Я была так слаба, что не могла пошевелиться. Когда мне нужно было перевернуться, они толкали меня в спину длинными палками, потому что боялись дотронуться до меня руками. Так как мое состояние ухудшалось, в приюте посчитали, что я не выживу, и спросили, не хочу ли я оставить записку своей семье, и адрес, по которому ее отправить.

Я попросила монахов из монастыря помолиться за меня, когда я умру, и сжечь мое тело на вершине, которая, как оказалось позже, была священной горой Нагарджуны, где Будда читал сутру Лангру Лунгтен.

Я попросила их взять мою мочу в бутылочке и отдать первому встречному у ворот в ступу Бодханатх. В то время я была в полусознательном состоянии, но они милостиво выполнили мою просьбу. Монах, который отнес мою мочу, встретил у ворот человека, который оказался врачом тибетской медицины. Он сделал анализ мочи, диагностировал отравление мясом, прописал препараты и даже отправил мне несколько благословенных пилюль. Мое состояние быстро улучшилось, и мне приснилось много хороших снов. Когда я поправилась, меня направили в приют для беженцев в Дхармасале с несколькими другими недавно прибывшими людьми.

Я прибыла в Дхармасалу вскоре после крупной ссоры между монахами из моей деревни и сотрудниками приюта, поэтому у последних сложилось негативное отношение к любому, прибывшему из этих мест. Следовательно, я тоже оказалась жертвой. Так как я была еще молода, меня спросили, хочу ли я пойти в школу или пройти профподготовку. Мой ответ был прямым и честным. Я ответила, что у меня нет никакого интереса ни учиться в школе, ни изучать что-либо еще. Еще дома я испытывала огромное желание служить хорошим созерцателям. Поэтому я собирала хворост и подносила воду созерцателям, живущим вокруг нашей деревни. Я даже не знала, что Тибет был захвачен китайцами, и именно по этой причине тибетцы ушли в изгнании. Китайцы меня не пытали, и мне всегда хватало еды и одежды. Моим единственным желанием было увидеть Его Святейшество Далай-ламу. Иногда я впадаю в безумство, поэтому я просто хотела спросить у Его Святейшества, хорошо это или плохо. Это было все, чего я хотела. В противном случае, я бы просто вернулась домой».

Досточтимый Роджер Кунсунг: Значит, ваши так называемые безумства в то время были для вас проблемой?

Кхадро-ла: Да. И хотя я полностью восстановила свое здоровье, у меня все еще бывала кровавая рвота. Многих новоприбывших мучила диарея. Но всегда, когда туалет оказывался грязным, обвиняли в этом меня, потому что все знали, что у меня проблемы с желудком. Поэтому меня заставляли мыть туалет. Работники приюта ругали меня: «Говорят, что ты дакини, так зачем же тебе наша помощь? Зачем тебе наш стол и кров? Почему бы тебе просто не переместить сюда солнце?» И так далее.

Я не могла есть то, что готовили в приюте, но иногда мне приходилось просить на кухне горячую воду. Меня часто выставляли вон и ругали. Думаю, такое отношение было следствием той ссоры между монахами из моей деревни и работниками приюта.

Кхадро-ла. Призывание ламы издалека

Мне не удавалось добиться аудиенции у Его Святейшества Далай-ламы, так как мне приписывали заразную болезнь и боялись, что я его заражу. Некоторые считали меня сумасшедшей. Некоторые даже говорили, что я должна покинуть приют или что меня надо сдать в психиатрическую лечебницу. Несколько месяцев мне даже не разрешалось присутствовать на публичных аудиенциях. Вместо этого я каждое утро выполняла обход вокруг дворца Далай-ламы. Однажды я услышала, как Его Святейшество возвращается домой, и спряталась у дороги, чтобы поприветствовать его. Когда его машина приблизилась к монастырю Намгьял, я увидела яркий свет, льющийся через лобовое стекло машины, а внутри ― его со множеством рук! Это был самый первый раз, когда я увидела Его Святейшество. Я выскочила перед машиной, чтобы выполнить простирание и потеряла сознание почти под самыми колесами.

Один мужчина из деревни отнес меня обратно в центр, и снова меня начали осыпать бранью. Но я чувствовала, как после встречи с Его Святейшеством во мне произошли значительные перемены, и не сердилась на работников приюта. Им приходится заботиться о стольких людях, что иногда, они теряют самообладание.

Несмотря на мои многочисленные просьбы, аудиенции с Его Святейшеством мне не давали. Однажды мне удалось найти свободное местечко на публичных учениях. Когда он появился в сопровождении охранников, в меня вошло защитное божество. Охрана схватила меня и увела меня с площадки, где должны были проходить учения. Они велели мне оставаться под лестницей. Я была так опечалена и сетовала на свою плохую карму, которую, должно быть, заработала в прошлом, и из-за которой я даже не могу увидеть Его Святейшество.

Учения начались с чтения Сутры сердца. Я слышала голос Его Святейшества и его слова: «…ни глаз, ни носа» и далее. У меня возникло странное ощущение. В тот момент, когда он произносил «форма есть пустота, а пустота есть форма», я почувствовала, как лучи света полились на меня и через макушку наполнили все мое тело. Я почувствовала, как поднялась над землей. Я испытала сильный прилив радости.

Со временем я познакомилась с некоторыми созерцателями и великими ламами, такими как Кирти Ценшаб Ринпоче и Халха Джецун Дампа. От них я получила благословленную воду, и они много раз различными способами пытались устроить мне встречу с Его Святейшеством Далай-ламой. Но безрезультатно. В конце концов, я решила вернуться в Тибет. Я была очень опечалена тем, что не смогла выполнить все заветы старика из Шигадзе. Мне оставалось сделать несколько важных вещей: провести пуджу долгой жизни и некоторые другие тайные практики, но время, отведенное на них, уже заканчивалось.

Я сообщила ламе Кирти Ценшабу Ринпоче о своем решении, но он настаивал на том, чтобы я не возвращалась. Он сказал, что видит во мне нечто более важное, чем просто оракула. Он видел во мне что-то особенное. Ринпоче сказал, что я могла бы во многом помочь Его Святейшеству, и посоветовал мне остаться в Дхармасале. «Я сам выложу золоченый мост между тобой и Его Святейшеством», ― сказал он. Я слушала его и удивлялась тому, что такой великий лама говорит такие вещи обо мне. Вскоре, совершенно неожиданно, меня утвердили на аудиенцию с другими новоприбывшими.

Мы стояли и с нетерпением ждали. Наконец, я увидела, как Его Святейшество приближается к нам. От него излучался яркий свет, и простиралось много рук, точно так же как и раньше, когда я увидела его впервые. И снова, как только я встала, чтобы выполнить простирание, меня схватили и вывели наружу. Вероятно, меня пинали или толкали, так как позже, когда я пришла в сознание, я обнаружила синяки у себя на теле.

Однако после аудиенции с остальными участниками Его Святейшество попросил привести к нему женщину-оракула. Когда я подошла к нему и обняла его ступни, то вновь потеряла сознание. Когда я снова пришла в себя, Его Святейшество спрашивал меня о доме и о многом другом, но я не могла проронить ни слова. Я не могла выдавить из себя ни одного слова ― я была слишком растрогана, чтобы говорить. Позже я смогла рассказать ему о старике, с которым я разговаривала в Шигадзе, и он выслушал все обо мне и моих трудностях. Меня утвердили оракулом одного из защитных божеств, а Его Святейшество попросил меня не возвращаться в Тибет. Его Святейшество дал мне различные посвящения и наставления. Я начала выполнять затворничества, которые он мне посоветовал.

Досточтимый Роджер Кунсунг: Где вы жили? У монастыря или еще где-то?

Кхадро-ла: «Личная канцелярия Его Святейшества выделила мне домик в монастыре Намгьял. Там я и живу по сей день. Все это происходило в то время, когда от рук последователей Шугдена погиб учитель Школы диалектики. Шли слухи, что меня тоже могут убить. Монахи в монастыре Намгьял очень беспокоились о моей безопасности. Так мы и познакомились ближе. На самом деле, я пыталась отказаться от их защиты. Говорила им, что если мне суждено быть убитой, то ничто не сможет этого изменить. Если же в моей карме не прописана смерть, то последователи Шугдена не смогут мне навредить. Монахи не слушали меня и продолжали присматривать за мной.

Так как физически я была еще очень слаба, Его Святейшество поговорил с Кьябдже Трулшигом Ринпоче, и меня отправили во Францию на лечение. Там я познакомилась с ламой Сопой Ринпоче. Вот уж, все благодаря моему плохому здоровью ― я познакомилась со столькими замечательными людьми!

Во время своих затворов и практик мне являлись хорошие знаки и благополучный исход, но мне нравится называть это «иллюзиями». Что бы хорошего ни происходило, это все благословение Его Святейшества. Я ничем не лучше самого ничтожного существа на земле.

Около двух лет назад Его Святейшество посоветовал мне при любой возможности давать учения и оказывать любую помощь тем, кто нуждается в ней. Но я знаю, что мне нечего предложить другим. Скажу вам честно, что во мне есть сильная вера в то, что сущность жизни заключается в развитии Бодхичиты и постижении пустоты. Хоть это и сложно, но моя главная задача ― до своей смерти успеть развить нерушимую веру в Бодхичитту и пустоту. Если у меня не получается помочь людям их породить, то встреча с ними будет лишь пустой тратой времени. Кроме того, на внешнем, внутреннем и тайном уровнях я ― ничтожнейшее существо. Лучшее же во мне это то, что я встретилась с совершенной Дхармой, совершенной практикой и совершенными ламами».

Досточтимый Роджер Кунсунг: Когда вы впервые почувствовали себя дакини?

Кхадро-ла: Я никогда не считала себя дакини. Я не знаю, кто я. Некоторые ламы признают во мне Кхандро Йеше Цогьял, некоторые ― Ваджрайогини, другие же говорят, что я Тара. Это может быть их собственным чистым видением. Я же не считаю себя особенной.

В молодости некоторые называли меня сумасшедшей. Некоторые утверждали, что я дакини. Не знаю. Я уверена в том, что у меня есть очень сильные кармические следы из прошлого, так как я стала очень дорога Его Святейшеству и многим другим высоким ламам из Тибета и вне его. Некоторые ламы из Тибета, с которыми я даже никогда не встречалась, шлют мне свою любовь, свое уважение, наилучшие пожелания, подношения и похвалу. Есть еще одна причина. Иногда слова, описывающие воззрение пустоты, вылетают у меня изо рта автоматически ― то, о чем я раньше не слышала и чего прежде не изучала ― позже я не могу даже вспомнить, что я говорила.

Досточтимый Роджер Кунсунг: Как вы можете помочь Далай-ламе?

Кхадро-ла: У меня есть цель: существует удивительная и обширная линия передачи учений и наставлений Великого Пятого Далай-ламы. С того времени, когда он впервые открыл их, прошло вот уже 360 лет. С тех пор явить их снова в полном объеме не удавалось. Я чувствую сильную кармическую связь с этой особенной линией передачи, поэтому мое сокровенное желание ― восстановить всю линию передачи для Его Святейшества. Он сможет передать ее многим другим людям, и лично я заинтересована в практике этой передачи.

Я также планирую создать ретритный центр именно для этой практики. Я хочу, чтобы там занималась небольшая была группа серьезных практиков. Возможно, это будут геше, которые уже изучили Праджняпарамиту Мадхьямаки и которые желают выполнять эту практику, но для этого им нужна подходящая обстановка. Если у меня получится осуществить мое намерение, это будет хорошим подношением Его Святейшеству и, я уверена, оно будет самым существенным образом способствовать его долгой жизни. Это очень важное учение, связанное со всем миром, и, несомненно, оно очень значимо и для решения тибетского вопроса. Я думаю, когда Его Святейшество называет ламу Сопу Ринпоче и Дагри Ринпоче своими любимыми учениками, он имеет в виду их связь с этой линией передачи.

Досточтимый Роджер Кунсунг: Спасибо!

Перевод Елены Гордиенко
Фото: Манюэль Бауэр

Дакини по-тибетски — "Кхадро" (mKha"."dro), что в дословном переводе означает "идущая по небу". Дакини, возможно есть наиболее значительный образ, выражающий принцип женского начала в тибетском буддизме, и она неоднократно будет появляться в наших историях. Поэтому мы попытаемся понять ее значение и разнообразные формы проявления.
Прежде всего, дакини выражает собой постоянно меняющийся поток энергии, с которой должен иметь дело практикующий йогин на пути к обретению просветления. Она может являться в виде человеческого существа, как божество в мирной или гневной форме, а также предстает перед нами как игра сил феноменального мира.
Для того чтобы вступить в контакт с динамическими энергиями женского начала, тантрический йогин выполняет особые
практики. Существует три уровня таких практик. На первом уровне практикующий визуализирует и призывает божество в форме дакини, как находящееся вовне. Например, он может визуализировать ее перед собой, а затем эта внешняя фигура сливается с йогином, и он повторяет ее мантру. Таково самое общее описание "внешней" практики дакини.
Освоившись с этим уровнем, йогин приступает к "внутренней" практике. На этой стадии он вступает во взаимодействие с дакини посредством активизации каналов (тиб. Rtsa), энергий (тиб. rLung) и субстанций (тиб. Tig.le) своего тонкого тела (санскр. соответственно: нади, прана и бинду).
Третий уровень практики называется "тайным". Здесь осуществляется непосредственный контакт между сокровенным внутренним состоянием практикующего и самим принципом дакини.
Одним из основных проявлений принципа дакини в тантре является пятицветная энергия мудрости, сияющая сущность пяти первоэлментов. Манифестация состояния просветления в тантризме видится в пяти аспектах, носящих название пяти семейств (Rigs.lnga). Каждое из этих пяти семейств представляет собой трансформацию одной из пяти страстей или душевных загрязнений. Процесс трансформации этих пяти основных негативных состояний и является сутью пути тантры.
Для того чтобы понять пять дакинь мудрости, мы должны вернуться к начальному, основному разделению. Это разделение мира на "я" и "другие". Здесь лежит начало всех импульсов нашего эго. Эго видит весь мир дуалистически, разделяя его на две области, одна из которых называется "здесь", и к ней относятся "я" и "мое", тогда как другая называется "там", и в ней находятся "другие" и "их". Стена, воздвигнутая между внутренним и внешним пространствами, приводит к бесконечной борьбе. И обычный поиск счастья и успокоения состоит В попытке преодолеть эту преграду, присвоив себе все существующее. Но беда в том, что чем больше эго пытается овладеть ситуацией, тем прочнее становится воздвигнутое им самим препятствие. В этой борьбе эго полностью теряет все свои ориентиры, что и является истинной причиной страдания.
Вслед за созданием такого барьера между внутренним и внешним эго вынуждено высылать наружу что-то вроде разведчиков, чтобы решить, что является для него полезным, как расширить свою территорию, что несет в себе угрозу, а что является просто безразличным и неинтересным. "Разведчики" сообщают в "центральный штаб" результаты своих наблюдений, и в качестве реакции на эти сообщения возникают так называемые три яда: вожделение (привязанность к тому, что полезно или приятно), агрессия (по отношению к тому, что видится вредным и пугающим) и равнодушие или неведение (по отношению к тому, что с точки зрения эго является бесполезным). Эти основные яды преобразуются в некоторую множественность, и мы впадаем в процесс рассудочного различения, за которым следует систематизация результатов чувственного опыта, приводящая к возникновению более сложных форм первичных трех ядов. Все это заканчивается созданием нереального фантастического мира, организованного вокруг эго. На этих реакциях основана вся жизнь индивидуума, в которой одно является следствием другого. Именно это называется в буддизме кармической цепью. Все в целом становится настолько сложным, что эго в конце концов просто перестает ориентироваться в хитросплетении всех сюжетных линий, порожденных первичным разделением. Основа всех страданий и неврозов состоит в том, что эго постоянно пытается контролировать захваченную территорию и защищаться от внешних воздействий, которые являются порождением его собственной фантазии. Медитативная практика замедляет стереотипные реакции, и в успокоенном внутреннем мире вещи начинают быть видимы несколько более ясно.
Когда усилия эго по защите своего мира ослабевают, основополагающие энергии индивидуума могут наконец воссиять в нем как мудрость. Проявление этой мудрости будет различным в зависимости от индивидуальных особенностей, и потому мы можем говорить о пяти семействах будд. Далеко не каждый человек полностью подходит под одну из категорий, и большинство людей представляют собой сочетание нескольких семейств. Они называются семействами Ваджра (неразрушимого драгоценного камня), Будды, Ратны (драгоценности), Падмы (лотоса) и Кармы (действия). По сути — это пять фундаментальных энергетических потоков, проявляющихся в любом феноменальном опыте.

Каждому из этих семейств соответствует определенный психотип. Человек семейства Ваджра остро реагирует на свое окружение и, чувствуя, что ситуация выходит из-под его контроля или встретившись с какими-либо неожиданностями, впадает в гнев, холодный или горячий. Ваджрный тип интеллектуален и склонен к построению концепций; он постоянно стремится все систематизировать. Когда этот гневливый, стремящийся к постоянному контролю надо всем интеллект преобразуется в свое изначальное состояние, он становится Зеркалоподобной Мудростью. Он ассоциируется с элементом воды, белым цветом, буддой Акшобъей и его супругой дакини Дхатишвари.
Представитель семейства Будды связан с элементом пространства, или эфиром. В непросветленном состоянии он вялый, ленивый, немного глуповатый и склонен к полноте. Рассредоточенность — вот самая точная характеристика человека этого типа, который всегда как будто немного спит. Он обычно не любит мыть тарелки и вообще заботиться о себе; ему кажется, что всякое действие требует слишком много усилий. Мудрость семейства Будды — это Мудрость Всеобъемлющего Пространства, и, став просветленным, носитель этого свойства вялости становится теплым, спокойным и открытым, как само пространство. Глава этого семейства — будда Вайрочана, а его супруга — дакини Локана.
Семейство Ратна связано с элементом земли, южным направлением и желтым цветом осени. В неразвитом состоянии эта энергия стремится заполнить все пространство, поскольку ей всего мало. Здесь постоянно чувствуется тенденция к главенствующей роли, желание стать центром всякой ситуации. Тип Ратна стремится накапливать еду и имущество. Негативным проявлением этого семейства является гордость, желание того, чтобы все признавали его важность. Будучи очищена и преобразована в мудрость, такая энергия становится Мудростью, Дарующей Драгоценность. Стремление расширить свои границы, свойственное представителю семейства Ратна, не будучи привязано к эго, превращается в готовность творчески развить любую ситуацию: создаются прекрасные вещи, и мир вокруг обогащается. Главы этого семейства — будда Ратнасамбхава и дакини Мамаки.
Представитель семейства Падма легко соблазняется материальными вещами и склонен к накопительству. Общение занимает в его жизни важную роль. Он желает привлекать к себе людей и распоряжаться ими. Для него характерен дилетантизм и беспорядочная активность. Проекты возникают и исчезают по мере пропадания интереса к ним, всегда очень поверхностного. Фактор наслаждения очень важен, а боль почти непереносима. Мудрость, возникающая после того, как эта энергия освобождается из-под власти эго, называется Мудростью Различающего Осознавания и дает возможность рассматривать все вещи при помощи Праджни, глубокого постижения. Просветленная эстетика этой энергии способна видеть взаимоотношения всех вещей и создавать замечательные произведения искусства.
Падма ассоциируется с западным направлением, с весной, красным цветом, огнем, буддой Амитабхой и дакини Пандаравашини.
Представитель семейства Карма очень активен и всегда чем-то занят. Дакини семейства Карма часто изображается в профиль, поскольку она слишком занята, чтобы стоять перед вами анфас. Эта скорость связана с элементом воздуха, и наделенное ею существо бывает весьма раздражительным и импульсивным, что порождает страх потерять направление, а потому в результате возникает стремление организовать все и вся и держать вещи под полным контролем. Будучи преобразована в мудрость, эта энергия становится "Всеисполняющей Мудростью" и проявляется как активность, деятельность просветленного существа. Семейство Карма связано с зимой, севером, темно-зеленым цветом, чувством зависти, буддой Амогдасиддхи и дакини Самаятарой.
Считается, что некоторые женщины являются эманациями этих дакинь и их можно опознать по определенным признакам. Поскольку мудрость является неотъемлемой составляющей энергии, а не некоей отдельной от всего остального вещью, просветленность может в любой момент вырваться из темницы эго, и потому существует возможность мгновенно обрести состояние будды или дакини. Даже в ткани нашей повседневной жизни, со всеми ее стрессами и неврозами, существуют разрывы, через которые может на мгновение воссиять просветленность. Поэтому даже обыкновенная "непросветленная" женщина в некоторых ситуациях может проявиться как дакини. Мир вовсе не так замкнут и неизменен, как нам обычно кажется, и чем больше мы усваиваем себе способность улавливать эти разрывы, тем в большей степени может проявиться мудрость в нашей повседневной жизни и тем чаще мы будем переживать в себе просветленную энергию дакинь. Практика медитации — один из первых способов ослабить путы, которые эго наложило на наши энергии.
Сознательно призывая дакини в процессе тантрической практики, мы постепенно развиваем чувствительность к энергии как таковой. Вглядываясь в иконографическое изображение дакини, мы должны помнить о том, что через понимание ее символики и самоотождествление с ее образом мы вступаем во взаимодействие с нашими собственными энергиями. Использование тантрических божеств необходимо постольку, поскольку мы пребываем в состоянии дуализма. Тантра использует это наше свойство, воплощая в фигуре, находящейся перед нами, именно те качества, которые мы намерены обрести. После того как йогин прославит и восхвалит в молитве это вне его находящееся божество, оно сливается с ним. Затем в конце любой тантрической практики божество полностью растворяется в пространстве, и, наконец, после периода созерцания пустоты практикующий снова визуализирует себя в форме божества и возвращается к своей повседневной деятельности.
В тибетском пантеоне имеется великое множество дакинь, как гневных, так и мирных, каждая из которых воплощает в себе особое качество практикующего, которое ему следует активизировать в тот или иной момент жизни согласно указаниям гуру.
Дакини рождается из энергии, проистекающей от Великой Матери. В Аннутаратантре одной из главных дакинь является такая форма Ваджрайогини, как Ваджраварахи. Она возникает из космической вагины, треугольного источника всех дхарм, пылая огнем вдохновения и высшего блаженства. Трехмерный треугольник, "источник дхарм", находится в нижней части ее живота, и на таком же треугольнике она стоит. Это божество начинает действовать в йогине, когда он или она визуализирует Ваджраварахи, и результатом этого является активизация внутренней энергии, которая растворяет чувство разделения между внешним и внутренним, превращая его во всеобъемлющее, наполненное энергией пространство, которое есть изначальная мудрость, а также трансцендентное вожделение и блаженство.
Для того чтобы лучше разъяснить некоторые аспекты символики одной из наиболее часто используемых дакинь, я остановлюсь на более подробном описании некоторых символов, связанных с образом Ваджрайогини в форме Ваджраварахи. При этом я постараюсь включить в обсуждение аналогичную символику других культур, в которых интерпретация схожих символов показалась мне подобной той, что была разработана в тибетской традиции.
В мандале Ваджрайогини сама она представлена красной (иногда синей. — Прим. пер.) фигурой, стоящей в окружении четырех дакинь: синей (иногда белой. — Прим. пер.) Ваджрадакини, желтой Ратнадакини, красной Падмадакини и зеленой Кармадакини; сама она относится к семейству Будды. Все окружающие ее дакини выглядят так же, как она сама, за исключением того, что на рукоятке кривого ножа, который держит каждая из них в правой руке, помещены различные символы, в зависимости от принадлежности к тому или иному семейству.
Ваджраварахи носит название "Алмазная Свинья", а потому в ее изображении можно видеть небольшую голову дикого кабана, расположенную сбоку от ее человеческой головы. В образе свиньи мы можем видеть символ нашей животной, инстинктивной природы. Прислушаться к ней — значит услышать внутренний голос или обратиться к оракулу своих снов, устав от слепящего света полуденного солнца.
"Алмазная Свинья" может выражать собой свойства как животного, так и человека, как неведение, так и рассудительность, как свет, так и тьму, как бессознательную, так и разумную часть нас самих. Все эти аспекты имеют свое собственное мистическое, тайное качество и должны присутствовать для обретения полноты свойств божества.
Появление дакини, как правило, сопровождают три основных предмета: изогнутый нож, копье-трезубец, называемый катвангой, и чаша из черепа, наполненная кровью (санскр. "габала").

Изогнутый нож она держит в правой руке. Рукоять ножа украшает половинка ваджра, представляющего собой четыре изогнутых лепестка, окружающих центральную ось и скрепленных сверху. Ваджр символизирует мужскую энергию и может обозначать молнию, алмаз в его качестве неразрушимости или искусные средства обретения просветления. Поскольку ваджр помещен на рукояти, то можно сказать, что дакини должна ухватить соответствующие энергии для того, чтобы суметь резать этим ножом. Лезвие же его имеет форму полумесяца с крюком на конце. Это форма традиционного индийского ножа мясника. Кроме того, в древней Индии такими ножами расчленяли трупы людей, подготавливая их к кремации. Возможно, что изначально дакини виделись как ужасающие демоницы, а также как женщины, принадлежащие к низшим кастам и жившие на кладбищах, где тантрические йогины часто проводили свои ритуалы.
Итак, нож имеет два аспекта. Один из них — это рукоятка, а другой — лезвие. Режущая кромка ножа символизирует остроту ее инсайта. Полукруглая форма символизирует луну. Связь же женского божества с луной весьма обширна. Прежде всего, возрастающая луна ассоциируется с потенциальной возможностью всех вещей к росту и изменению согласно ритму лунного месяца. Лик луны постоянно меняется и отбрасывает свой серебристый свет на землю.
Крюк в тибетской тантрической иконографии ассоциируется с деятельным состраданием. Это крюк, улавливающий живых существ и извлекающий их из океана сансары. Нож в форме полумесяца с крюком на конце и ваджром на рукояти в руке дакини способен извлечь из сансары и отсечь эгоцентрированное "я", а алмазная ясность ваджра направляет его движение.
В левой руке Ваджраварахи держит чашу из черепа, до краев наполненную кровью или белой амритой. Габала символизирует вагину, а кровь (ракта) есть эссенция дакини, красная бодхичитта, женское дополнение к мужскому семени, или белая бодхичитта, мысль бодхи, "мысль, направленная к обретению просветления". Кровь в данном случае можно рассматривать также в качестве символа феноменального бытия, а чашу как окружение или пространство.
В биографии Еше Цогель, супруги Падмасамбхавы, есть история о том, как после выполнения длительной аскетической практики она имела такое видение: "Я увидела красную женщину, полностью обнаженную, даже без костяных украшений, которая поместила свою бхагу (сакрализованное название вагины в санскрите. — Прим. пер.) напротив моего рта, и в меня влился обильный ток ее крови. Все мое существо наполнилось здоровьем и бодростью, я почувствовала себя сильной, как снежный лев, и погрузилась в созерцание невыразимой истины".
Краснота крови также связана с изначальным вожделением, страстью, связывающей воедино всю Вселенную, тогда как белый цвет отождествляется с цветом мужского семени и вообще с мужским началом. В тибетской традиции белый цвет связан с жизненной силой, а красный — с кармической основой сознания. Красная Ваджраварахи имеет кривой нож и машу из черепа с кровью. Красная кровь напоминает о пылающей внутренней энергии женщины, ее глубинном существе, из которого может возникнуть дитя, молоко, страсть и гнев — те основания, на которых строится новая жизнь.
Катванга — третий предмет, обычно имеющийся на иконографическом изображении дакини. Это жезл, увенчанный трезубцем, ниже которого находится двойной ваджр и три отрубленные головы. Верхняя голова представляет собой череп, за ним следует голова, отрубленная несколько дней назад, а ниже — свежеотрубленная голова. Дакини держит жезл возле сгиба левого локтя, и он протягивается в длину от макушки ее головы до ступни. Как правило, дакини стоит в позе танца, причем одна нога ее согнута, а другая стоит на трупе, символизирующем все негативное в человеке.
Три зубца на вершине жезла символизируют три яда: вожделение, гнев и неведение. Три головы символизируют три тайных тела просветленного существа. Череп — это Дхармакая, тело дхармы. На этом уровне бытия еще отсутствуют формы, а потому в нем содержится возможность любого проявления. Второе тело носит название Самбхогакая, и символом его является голова, отсеченная несколько дней назад. Самбхогакая — это манифестация света сущности очищенных первоэлементов. Именно на этом энергетическом уровне обитают божества тибетского пантеона, но видеть их могут только весьма продвинутые йогины, которым доступно восхождение на этот уровень. Символом Нирманакаи является свежеотрубленная голова, находящаяся на жезле ниже двух других. Эта "кая" означает просветленную энергию, проявленную в человеческой форме, такой, как Падмасамбхава или Будда. Только Нирманакая может быть непосредственно воспринята обычным человеческим существом. Перевоплощающиеся тибетские ламы называются тулку, что по-тибетски значит "Нирманакая"; манифестацией Нирманакаи считается также Будда.
Общее значение катванги — "тайный супруг". Йогиня держит катвангу для того, чтобы показать, что мужская энергия составляет часть ее существа. То же самое касается и мужской фигуры с катвангой, которая в этом случае символизирует его тайную супругу. Тантрический йогин, визуализирующий себя в виде этих божеств, понимает, что для того, чтобы обрести полноту, мы должны воплотить в себе как мужской, так и женский принцип.
Дакини держит, но не схватывает ее. Она относится к ней как к вещи, которую необходимо иметь рядом для использования, но тем не менее отдельной от нее самой.
Возможно также спонтанное проявление дакинь в ситуациях повседневной жизни, и тантрический йогин должен научиться иметь с ними дело. Во всех историях великих святых Тибета дакини появляются в критические моменты жизни. Такие явления чаще всего приводят к мгновенной и радикальной перемене всех привычных представлений. Это случается либо в результате встречи с дакини в облике обыкновенной женщины, во сне или в видении, которое исчезает сразу после того, как сообщение передано. Встречи эти зачастую носят характер весьма приземленного, практического инсайта, острого и гневного. По этой причине гневная дакини ассоциируется с мясом
и кровью. Такова истинная природа энергии гневной богини. Часто монах, ведущий аскетический образ жизни, должен обнаружить этот аспект бытия в самом себе, прежде чем он продвинется по пути практики тантры.
Дакини пробуждает способность интуиции и дарит внезапное озарение: без раскрытия этой энергии практика будет вялой и слишком интеллектуальной. Ее капризная игривость может быть даже пугающей. Трунгпа Ринпоче говорит:
"Никуда не деться от этой игривой девушки. Она любит вас. Она ненавидит вас. Без нее ваша жизнь прекратится в сплошную скуку. Но она постоянно обманывает вас. Когда вы пытаетесь поймать ее, она исчезает. Схватить ее — значит схватить свое собственное тело, как она близка. В тантрической литературе это называется принципом дакини. Дакини игрива. Ставка в этой игре — ваша жизнь".
Контакт с дакини наступает в реальных жизненных ситуациях, а не через сложные философские рассуждения. Именно поэтому она ассоциируется с тантрическим учением, которое имеет дело непосредственно с энергиями тела, речи и ума, в отличие от более интеллектуального учения сутр.
Монах не должен иметь никаких интимных связей с женщиной; согласно уставу, он не должен даже ничего брать из ее рук. То же самое касается и монахини в отношении мужчины. Таким образом, они лишены возможности получать инспирации, проистекающие из интимного общения. Поэтому многим практикам,их учителя советовали в определенный момент пути найти себе подходящего супруга или супругу- Так, например, Падмасамбхава отправил в Непал Еше Цогель разыскать некоего молодого человека с особыми свойствами и стать его женой. Мачиг Лабдрон также была приведена Тарой, своим учителем, и дакинями к своему супругу Топабхадре. Таким образом, контакт с лицом противоположного пола необходим не только мужчине. Дакини, как правило, представлены женскими фигурами в силу того, что большинство из известных нам тантриков являются мужчинами. Но будь то мужское (дак) или женское (дакини) существо, их присутствие бывает необходимо в определенные моменты для дальнейшей работы с нашими энергиями. В противном случае каналы тонкого тела, которые могут быть открыты методами тантрического секса, останутся не задействованы и йогин не сможет достичь полной реализации.
Следует, однако, заметить, что этот контакт не должен иметь места в начале тантрического пути, когда страсти еще не взяты под контроль и возможны разнообразные падения. Напротив, супружеский союз является заключительным действием перед обретением полного просветления. Наши эмоции очень сильны, и, если мы не обладаем способностью использовать их для достижения более глубоких слоев своей психики, интимные отношения, вместо того чтобы быть средством достижения успеха, могут стать серьезной помехой.
Одним из лучших примеров деятельного изменения, внесенного в жизнь человека благодаря дакини, является история жизни знаменитого буддийского учителя Индии Наропы.
Наропа был выдающимся ученым в знаменитом университете города Наланды. Однажды, читая трактат по логике, он увидел, что на страницу упала тень. Повернувшись, он обнаружил стоящую у него за спиной отвратительного вида старуху. Она спросила, понимает ли он значение того, что читает, или же только слова. Когда он ответил, что понимает и то и другое, старуха была страшно разгневана и сказала ему, что он понимает только слова, а смысл ускользает от него. Она велела ему отправиться на поиски ее брата, которому открыт смысл учения, и исчезла в радужном сиянии. После этого Наропа решил искать истинного постижения вне стен монастыря. Дакини явилась ему в столь отвратительном облике, поскольку Наропа подавлял и отрицал эту часть самого себя. Воплощение изначальной мудрости он увидел в облике безобразия, поскольку он обманывал самого себя, полагая, что действительно понимает учение, тогда как на самом деле занимался лишь интеллектуальными построениями.
Хотя после этого он немедленно покинул монастырь и стал нищим скитальцем в поисках своего учителя, для него оказалось не так просто изменить привычное настроение и помыслы. Наропа провел в поисках несколько лет, а его гуру Тилопа постоянно избегал встречи с ним. Тилопа требовал от своего ученика, чтобы тот преодолел в себе все предрассудки и познал "зеркало ума, мистическую обитель дакини". Учитель сталкивал его с ситуациями, которые он прежде изучал отвлеченно и интеллектуально, доказывая тем самым отсутствие в нем истинного понимания и заставляя жестоко страдать. Например, однажды в поисках своего учителя он проходил мимо прокаженной, лежавшей среди дороги, и перепрыгнул через нее. В тот же момент она взлетела в небо и оттуда, находясь в радужном сиянии, пропела такие слова:

Абсолют, в котором все едино,
Свободен от ограничивающих мыслей и
привычных поступков.
Ты еще не избавился от них, а потому
Как же ты надеешься найти своего учителя?

В силу своего непонимания принципа дакини, которая пребывает вне дуализма и говорит на языке символов, он вынужден был действовать, исходя из своего эгоизма. Все внешнее он видел отделенным от себя, а потому постоянно впадал в дуализм, вместо того чтобы использовать свой ум как зеркало, отражающее весь мир и присущее этому миру добро и зло. Обитель дакини — это самая первая мысль, возникающая прежде, чем воспринимаемое окончательно кристаллизуется для нас в законченный образ.
Дакини является самой энергией, динамическим принципом Вселенной. Она становится проводником и супругой, активизируя в человеке его способность к интуитивному пониманию и глубокому осознанию, но эта самая энергия может в любой момент начать работать против вас, выбивая почву изпод ног, если вы станете излишне нерасторопны и привязаны к ситуации. Это может оказаться весьма болезненным. Когда поток энергии перекрыт и мы чувствуем боль, причиненную нам нашей собственной привязанностью, — перед нами гневный аспект дакини. Ее гнев заставляет нас выпустить из рук то, что мы так судорожно схватываем, и войти в тайную обитель ее ума.
Практикующий тантру должен быть в состоянии использовать свою собственную энергию и силы окружающего мира. Это означает, что он должен постоянно поддерживать добрые отношения с дакини, которая и есть энергия во всем многообразии ее форм. Медитативное созерцание образа дакини, такой, как Ваджраварахи или пять дакинь мудрости, является важным средством для укрепления и стабилизации нашего внутреннего мира, она может также появляться во сне, в видениях и просто как человеческое существо. Так она помогает практикующему породить в себе мудрость вырваться из уз концептуального мышления и напрямую установить контакт со своими энергиями.

ЯЗЫК ДАКИНЬ

В нашей культуре, где ко всем явлениям преобладает рациональный, научный подход, мы привыкли считать язык чем-то весьма ограниченным. Только мистики и сумасшедшие всегда с уверенностью утверждали, что существуют иные языки! Есть языки, которые недоступны пониманию и интерпретации средствами рационального левого полушария мозга. Тибетские ламы говорят о существовании "тайных знаков и букв дакинь", а также тайного кода, который в тантрической терминологии носит название "язык сумерек" (санскр. сандхъябхаса). Традиция устной передачи школы Кагъю была названа Миларепой "дыханием дакинь".
Язык дакинь состоит из букв и символов, которые не подлежат прямому переводу. Способность понимать значение этого языка есть удел весьма немногих — тех, кто находится в прямом контакте с энергиями дакинь. Это набор шифров-символов, настолько емких, что шесть или семь томов учения могут содержаться всего лишь в нескольких буквах или знаках. Великая дакини Еше Цогель сокрыла многие тексты, записав их при помощи таких шифров; иногда целое учение кодировалось одной буквой, которая затем помещалась в земле, в камне, в дереве или в воде.
Для того Чтобы перейти к обсуждению языка дакинь, мы должны прежде упомянуть о традиции терма. Слово "терма" означает "спрятанное сокровище", которое в будущем должно быть найдено "тертоном", человеком, который обнаружит и расшифрует этот текст. Текст терма, как правило, бывает написан на языке дакинь, и только тот, кто нашел его, бывает способен перевести этот текст на обычный язык. Содержание текста бывает различным, но оно всегда каким-то образом соответствует времени, когда тертону удается открыть это "спрятанное сокровище".
Наибольшей известностью пользуются терма, скрытые в Тибете Падмасамбхавой и Еше Цогель в конце VIII — начале IX вв. нашей эры. Как правило, Еше Цогель, имевшая необычайную память, запоминала учения, данные Падмасамбхавой, а затем прятала их в "драгоценных камнях, в священных озерах и неразрушимых шкатулках". Эти места по-тибетски называются "тернэ" (gTer.gnas) и находятся под защитой особых духов, носящих название Терсунг (gTer.srung), для того чтобы неподходящий человек не мог открыть их раньше времени. Все это имело своей целью обеспечить для грядущих поколений возможность получить чистое учение, идущее непосредственно от самого Гуру Падмасамбхавы, а не версии, испорченные временем. Многие тибетцы считают Падмасамбхаву вторым Буддой. Именно благодаря ему буддизм получил в Тибете такое широкое распространение, поскольку, вместо того чтобы отбросить местные культы и верования, он слил воедино магию, мистику, Дзогчен, Тантру и Бон, создав на основе этого то, что ныне известно как тибетский буддизм. И хотя некоторые последователи "реформированной" школы Гелугпа отрицают значимость традиции терма, большинство тибетцев считают Падмасамбхаву, которого они называют Гуру Ринпоче (Драгоценный Учитель), и традицию терма величайшим сокровищем своей культуры.
Некоторые из учеников Падмасамбхавы также оставляли спои терма, скрывая их под землей. Эта традиция носит название "сатер" (Sa.gter), что значит "сокровище, скрытое в земле", терма земли. Другой вид терма это "гонгтер" (dGongs.gter), "сокровище ума". Тертон может получить терма "от птиц, деревьев, из света и небесного пространства". Здесь терма не приходит из материального источника, как в случае с терма земли, но обнаруживается как откровение божеств. Например, тертон может смотреть на небо, а символы или буквы будут появляться перед ним в пространстве. Если тертон должным
образом связан с энергиями дакини, он может целиком
написать расшифрованное учение в виде, доступном пониманию обычных людей. Пример такого открытия терма мы имеем в биографии А-ю Кхадро.
Среди терма, скрытых в различных элементах, таких, как "метер" (Me.gter), терма огня, "лунгтер" (rLung.gter), терма ветра, и так далее, существуют также так называемые "янгтер" ("yang.gter), или повторные терма. Это терма, которые уже были обнаружены тертоном, а затем, по причине того, что время их обнаружения оказалось неподходящим, снова возвращены дакиням и позже обнаружены вновь. Например, в биографии еще одной известной тибетской йогини XII века Джомо Мемо рассказывается о том, как она получила терма Кхадро Сангду (mKha."dro gSang.ba Kun."dus) в пещере Падмасамбхавы в 1260 году, но после ее смерти это учение было утеряно и не передавалось до тех пор, пока его вновь не открыл Кхенце Вангпо (1820—1892), опубликовавший его затем в своей коллекции терма, знаменитом Ринчен Тердзоде (Rin.chen gTer.mdzod). Он был коренным учителем А-ю Кхадро, и, получив от него передачу этого терма, она смогла передавать его другим.
Из всего этого мы можем заключить, что "язык сумерек" является шифром, понятным только тем, кого дакини надели ли своей мудростью. Перевод с этого языка осуществляется без словаря и учебника грамматики, но посредством "иного знания", существующего в том пространстве, которое одинаково далеко как от рационального солнечного мира, в котором правит логос, так и от мрака бессознательности, и является пространством сумерек, в котором возможен иной тип мышления. Это не просто интуитивная часть ума, поскольку даже самые сенситивные люди не в состоянии понимать язык дакинь. В этой области дакини властвуют безраздельно, и только те, которые могут вступить в их символический мир, могут понять то, что сказано на этом языке.
Замечательно, что почти во всех случаях появления дакинь в биографии Мачиг Лабдрон эти явления происходят в сумерках, и язык дакинь также называется "языком сумерек". Сумерки — это пространство между сном и явью, между сознанием и бессознательным. В это время происходит переключение с одного типа сознания на другой и возникает пауза, трещина в стене, которой наше "Я" отгородило нас от окружающего мира, и через нее к нам могут проникнуть сообщения извне. На рассвете мы находимся вне границ обычного рационального мышления, когда тяжкое покрывало бессознательного состояния глубокого сна начинает приподниматься. В этот переходный момент, когда мы способны понимать язык сумерек, и происходит встреча с дакини.
Само возникновение традиции терма и языка дакинь было возможно, наверное, только в рамках такой традиции, какую мы имеем в Тибете и которая во всем способствует глубокому духовному развитию. Высокие горы, широкий простор, малая численность населения и отсутствие механических приспособлений создавали атмосферу тишины и открытости, недостижимых более нигде в мире. Эта культура уделяла огромное внимание духовному развитию, главы государства руководствовались в своих решениях толкованиями сновидений и предсказаниями оракулов, а послания на "языке сумерек" пользовались большим почетом и уважением.

«Знаменитые йогини. Женщины в буддизме».
Сборник. Изд. «Путь к себе»

Материал из Энциклопедия буддизма

Дакини

(санск.; тиб. Кхадро - "небоходица", "идущая по небу", "небесная танцовщица")
- женский Будда-аспект , связаный со знанием, интуицией и мудростью; женский аспект понятия Йидам .

В буддизме Алмазного пути (санск. Ваджраяна) женщина считается воплощением мудрости, поэтому большое значение придается духовно-йогическому совершенствованию женщин. Дакини - один из наиболее значительных образов, выражающих принцип женского начала в Ваджраяне.

История образа

Из древних автохтонных матриархальных культов буддизмом был заимствован разряд женских божеств и духов, называемых в древнеиндийской культуре "дакини" (тогда как их мужские соответствия - даки).

В индуизме и шиваизме дакини являют собой демоническое начало, они кровожадны и выглядят угрожающе.

Дакини в буддизме

- небесные могущественные существа, выступающие как партнерши мужских форм йидамов , символизируя в таком союзе аспект мудрости.

Они - проявления мудрости, защитницы Учения Будды, яростно выступающие против всего, что продлевает существование в сансаре . В тантрических практиках дакини выражает собой постоянно меняющийся поток энергии, с которой имеет дело практикующий йогин на пути к обретению Просветления . Она может являться в виде человеческого существа, как божество в мирной или гневной форме, или как игра феноменального мира. Для того, чтобы вступить в контакт с динамическими энергиями женского начала, тантрический йогин выполняет особые практики трех уровней: внешнем, внутреннем и тайном. Тайный уровень - самый глубокий, заключается в постижении принципа дакини в самом себе.
В пантеоне Ваджраяны великое множество дакинь, как гневных, так и мирных, каждая воплощает в себе особое качество практикующего, которое ему следует активизировать в тот или иной момент жизни, согласно указаниями Гуру. Одной из таких дакинь является Ваджрайогини , и ее форма Ваджраварахи .

Дакини Пяти Татхагат:

Одним из основных проявлений принципа дакини в тантре является пятицветная энергия мудрости (см. Будда-Семейства, Пять), сияющая сущность пяти первоэлементов - пять дакинь мудрости. Манифестация состояния Просветления в тантризме видится в пяти аспектах, носящих название пяти семейств. Каждое из них представляет собой трансформацию одного из базовых омрачений. Процесс трансформации этих пяти основных негативных состояний в мудрость и является сутью пути

тантры . У каждого главы будда-семейства, одного из Пяти Татхагат , есть супруга - дакини.

Будда Акшобхья - супруга дакиня Дхатишвари Будда

Когда Лонгченпа первый раз передавал учения ньингтиг - в Шуксепе на нагорье Ньепу, — его ученик Одзер Гоча передал ему том этих учений. Лонгченпа вспомнил, что однажды он уже получал этот том от богини-охранительницы Согдрубмы. Когда он разговаривал с неким ламой Ремавой, к нему подошла черная женщина, положила ему в руки этот том и затем бесследно исчезла. Это и была книга Капля сердца дакини. Расценив этот визит как увещевание богини Согдрубмы, Лонгченпа пообещал передать учение "Капли сердца дакини" на нагорье Чимпу.

В средний месяц осени, в год зайца, когда Лонгченпе было 32 года, он передал этот цикл в Римочене, на нагорье Чимпу, восьми мужчинам и женщинам, которым посчастливилось иметь такую возможность. Во время ритуала посвящения в одну из йогини вселилась богиня Экаджати, охранительница мантры. Когда другие ученики подвергли это сомнению, Лонгченпа уверил их: «В нее действительно вселилась дакини». После этих слов йогини простерлась перед своим гуру и, посмотрев в сторону мандалы, спросила: «Почему нет павлиньего пера?» Лонгченпа ответил: «я визуализировал его в своем уме». она возразила: «Как может такой духовный символ быть просто визуализирован?!»

Лонгченпа убрал треножник, поддерживающий три сосуда на алтаре, и, поставив их в ряд, стал совершать ритуал с большей точностью. тогда йогини, сложив ладони, воскликнула: «Это превосходно!» Однако когда он произнес слово rigs как rig (отсутствие самосущности, знание этого - прим.), опустив последнюю букву, она воскликнула: «Нет, нет! Нужно говорить rigs (будда-семейство - прим.)!» А когда Лонгченпа произносил мантру, йогини сказала ему: «Повторяй ее, как это делаю я!». Затем она медленно пропела мантру так, как это делают дакини, — то была завораживающая мелодия. Во время основной части посвящения она воскликнула:

Хотя ум, свободный от медитации, и может доставлять удовольствие,
Сколь велико счастье медитации, свободной от ума!

Затем она сказала: «Этих скудных подношений недостаточно», и вместо них поднесла песню. Во время ганачакры, когда гуру предлагали освященный алкоголь, йогини сказала: «Это субстанция дакини — самая, поэтому обязательно выпей». И она наливала ему до тех пор, пока ничего не осталось. Вдохновленные собравшиеся ученики танцевали и пели, испытывая переживание однонаправленного и ясного состояния ума. Они воочию видели иллюзорные формы даков, дакини и божеств-охранителей.

В какой-то момент появилась черная женщина и сказала: «Первая порция муки, поднесенная тобой, несвежая». связанный обетом охранитель Ваджрасадху в облике белого мужчины сказал: «Ты не положил красное мясо на мое подношение торма». а охранитель Джомо Дангла пришел за своим подношением торма, появившись в облике белого человека. Множество даков и дакини ходили вокруг Лонгченпы, поднимая над его головой ритуальный зонт. Они восклицали «хум» и «пхат», создавая ужасный шум.

Много подобных чудесных событий произошло в тот день. Один из присутствующих йогинов пришел в ужас от происходящего и воскликнул: «Сегодня небо и земля поменялись местами. Эти существа точно решили отведать нашей плоти и крови!» Пришли получить свои подношения торма и другие божества-охранители — такие, как Оде Гунгьял, Нангчен Танглха и семь сестер Менмо. Явилась Ваджраварахи, иссиня-черная форма которой была украшена костями и драгоценностями. она обратилась к Лонгченпе: «Сегодня очень знаменательный вечер. Я пришла взглянуть на твоих достойных учеников».

Лонгченпа спросил: «здоровье нашего гуру слабеет. Что ждет нас в будущем?» Дакини ответила: «Как может эманация будды испытывать препятствия? Он думает только о тех, кого должен направлять. Разве ты не понимаешь, что он — Вималамитра, проявившийся в Тибете?».

«Как долго он проживет?» — спросил Лонгченпа. «По крайней мере, до следующего года овцы. После этого неясно, будут ли направляемые им достойны того, чтобы он продолжал жить».

«Разве мой гуру Кумараджа не обязал меня помогать другим?»
«Да, это так».
«Если я буду неуклонно практиковать, обрету ли я тело света? Если я буду служить во благо других, насколько это будет полезным? И сколько лет я проживу?»
Она ответила: «Даже если обретешь тело света, ты должен приносить пользу другим живым существам. Конечно же, служи другим. ты проживешь еще тридцать лет».
Лонгченпа спросил: «Каковы божества-охранители моих учений?»
«Их очень много. Все охранители твоего гуру также и твои охранители. В частности, тебя охраняет Дордже Юдронма. Твоя способность приносить пользу другим связана с ее направлением — юго-западом. Именно в этом направлении твоя способность помогать другим в дальнейшем усилится».
Лонгченпа продолжал задавать ей вопросы: «Это благодаря моему учению "Кандро ньинтиг"? Могу ли я давать людям посвящения и наставления?»
«Конечно! ты, несомненно, держатель этих учений».
«Люди не примут меня за шарлатана?» — спросил он.
«Какой смысл обращать внимание на сплетни? Я позабочусь о том, чтобы удача встретить тебя досталась достойным. Иные же будут обвинять даже Будду».
Лонгченпа спросил: «Должен ли я давать учения ньингтиг только в святых местах, связанных с Дордже Юдронмой?»
Она ответила: «Поскольку даки и дакини по обыкновению собираются здесь, ты должен их здесь и даровать». Она также ясно указала на то, что в Бумтханге были спрятаны терма.
Лонгченпа продолжал задавать вопросы: «Встречусь ли я с Великим Учителем»?
«Ты встретишься с ним там, где сходятся три горные области и встречаются три горных склона, на правой стороне малого утеса, обращенной на запад».
«Встречу ли я Вималамитру?»
Она резко ответила: «ты его уже встретил!»
«Является ли реализованное мною видение высочайшей сутью учений ньингтиг?»
«Нет ошибки или заблуждения относительно высочайшего».
Присутствующий при их разговоре наставник Ринчен Дордже спросил ее: «Где Панг-гангпа Ринчен Дордже?»
Указав на Лонгченпу, она сказала: «Вот он».
Однако Лонгченпа возразил: «Он должен был в своей следующей жизни переродиться в Бумтханге, посему как я могу им быть?»
«Он родился не там. В течение какого-то времени ему было необходимо исследовать некоторые чистые сферы самбхогакаи. После открытия своих терма Ринчен Дордже должен был несколько лет практиковать тайно. Если бы он так сделал, то [полностью] овладел бы практикой на уровне самбхогакаи и обрел переживание абсолютной ясности бытия для его собственного блага и принес бы огромное благо другим. Однако он не сохранил этой тайны и потому не прожил все отпущенные ему годы. Теперь он переродился в качестве тебя, и эти видения абсолютной ясности, которые у тебя были в ходе практики, результат его изучения сфер самбхогакаи».

Лонгченпа продолжил: «Обрету ли я состояние, при котором тело мое бесследно растворится после смерти?»
Дакини ответила: «если будешь лишь медитировать, то обретешь это состояние в этой жизни. Однако, если будешь служить другим, обретешь свободу в бардо. Ты переродишься в Бумтханге и продолжишь служить другим. Ты отправишься также в землю Оддияны и там проявишься в качестве того, кто пробудится к состоянию будды».

Он продолжал: «Какой цикл учений ньингтиг позволит мне принести наибольшую пользу — Вималамитры или дакини?»
«Оба будут полезны, — сказала она. — отныне учения Вималамитры продлятся сто лет, а учения дакини — пятьсот".

Присутствующие наблюдали удивительные проявления дакини, которые затем все растворились в их гуру. Они также были свидетелями других чудес — таких, как трансформация гуру в формы божеств самбхогакаи. Однажды в описываемый период люди увидели Великого Учителя, шедшего с юго-запада с великим множеством сопровождающих. Его форма была белой, на нем была парчовая накидка и шапка из мягкой оленьей кожи. Он также растворился в Лонгченпе. В тот вечер появились дакини с украшениями из костей, они летали в небе и делали подношения гуру. Три женщины с темной кожей танцевали и пели песню:

Мы пришли, мы пришли, мы пришли из сферы высшего блаженства.
Мы пришли посмотреть на твоих достойных учеников.
Мы пришли засвидетельствовать чистоту их самай.
О, дитя духовного наследия, помоги живым существам!

Однажды, когда Лонгченпа выполнял внутреннюю стадию церемонии подношения, появился Великий Учитель. Справа от него был Вималамитра, слева — Варахи, перед ним — множество даков и дакини, трубящих в канглинги. Позади него танцевало множество тантрических йогинов. Вокруг пели и танцевали дакини в золотых доспехах. Лонгченпа поднялся и спел две ваджрные песни:

О, йогины, какая радость, какое счастье!
Этим вечером, в чистой сфере Акаништхи,
Мое тело — дворец мирных и гневных божеств.
Внутри него разворачивается мандала победоносных,
Единство пустоты и ясности.
Состояние будды находится не вовне, а внутри нас!

О, медитирующий, пребывающий лишь в уме,
Не фиксируй свое внимание на чем-либо одном,
Но отпусти его, куда бы оно ни направилось.
Твой ум пуст, несмотря на то, что движется.
Пуст, не благодаря тому, что находится в покое.
Все, что «ты» переживаешь, — проявление
безвременного осознавания.

В этот момент явилась белая форма богини Дордже Юдронмы в сопровождении шести сестер и сказала: «Мы приглашаем тебя посетить нашу сферу». Лонгченпа ответил: «Мне следует всегда оставаться в вашей сфере». На это богиня сказала: «Я была бы счастлива, если бы ты остался там навсегда, но ты сможешь остаться только до середины зимы». «Почему ты явилась мне?»
Богиня ответила: «Я дала клятву гуру и следую его учениям терма».
«Но учения были открыты в другом месте, и открывший их умер (здесь имеется в виду Пема Ледрел Цал, прошлая его инкарнация,
открывший Кандро ньинтиг - прим.) «Хотя учения и были открыты в другом месте, их суть прямо здесь. Хотя твое предыдущее воплощение покинуло этот мир, мы, охранители, его не покидали. Поэтому мы и явились».

Затем божества-охранители предостерегли Лонгченпу: «Эти учения столь священны, что значимость их может стать препятствием для твоего долголетия. Поэтому было бы лучше, если бы ты их передавал не очень часто». Лонгченпа спросил: «Получу ли я записи этих учений терма?» «Конечно! Мы помним об этом, — сказала Дордже Юдронма. — А помнишь ли ты, что я даровала тебе сиддхи в Уру?» «Я помню, что произошло в пещере Чокла. Так это была ты, Дордже Юдронма?» «Нет, нет! Тогда я была Варахи. ты не узнал меня? Я принимаю две различные формы: мирскую, для поддержания просветляющих действий, и трансцендентную, для дарования высших сиддхи».

Затем Лонгченпа спросил: «В некоторых циклах учения много внимания уделено энергиям бинду. Почему в третьем посвящении необходима [тантрическая] супруга?»
«Этот метод предназначен для того, чтобы привлечь на духовный путь тех, кто охвачен сильным вожделением. Для свободных от вожделения достаточно лишь ее визуализировать».
«Открывая ученикам их истинную природу, должен ли я объяснять, что нужно покоиться в нерожденной природе мысли или что нужно успокаивать ум без какого-либо оценивания?»
Она ответила: «Какой смысл в успокаивании ума? Введи их в безграничный простор безвременной свободы!»
«Столько людей объясняют эти учения ньингтиг, зачем еще и я нужен? Например, есть такие учителя, как Кармапа и Ринчен Лингпа, которые дают устные передачи, так называемую „ручку учений“».
«Не нравятся мне такие методы передачи, — ответила она. — Даже у глиняной чашки есть ручка. Как этого может быть достаточно? Непременно должны быть те немногие, кто поистине обладает самой "чашей"».
«А что насчет терма Ринчен Лингпы?» — спросил Лонгченпа.
«Они действительно существуют, однако это не чистые учения ньингтиг», — ответила Дордже Юдронма.
«Как я обрел твои совершенства, если даже не медитировал на тебе?»
«А разве я „божество“, на которое следует медитировать? Есть ли у меня мантра, которую следует повторять? Являюсь ли я объектом поклонения? Разве ты не понимаешь, что я всегда служу тем йогинам, которые поддерживают свою самаю и обретают реализацию? На протяжении всех твоих жизней связь наша находилась за пределами встреч и расставаний в привычном смысле этих слов».

Из обширного намтара Лончен Рабджампы

САРВА МАНГАЛАМ!