Макияж. Уход за волосами. Уход за кожей

«Внешняя политика СССР в 1939–1941 гг.: взаимоотношения с Германией»

Введение

В данной работе будет рассмотрен такой аспект внешней политики СССР 1939–1941 гг., как отношения с Германией. Этот период очень много обсуждается и рождает много историографических споров ввиду сильной политизации исторической науки, засекречивании и фальсификации документов. Существует множество точек зрения относительно политических мотивов СССР и Германии в этот период, столкновение которых привело к тяжелым последствием – войне 1941–1945 гг. Поэтому данная тема, несмотря на постоянное изучение, до сих пор актуальна.

В работе будут собраны результаты анализа исторических исследований таких ученых как С.З. Случ, Л.А. Безыменский, М.И. Мельтюхов, многих других, а также исторических документов (текстов соглашений, телеграмм, записей разговоров и т.д.), собранных в Хрестоматии по Новейшей истории и сборнике документов «Год кризиса 1938–1939. Документы и материалы». Самыми полезными для данной работы оказались исследование М.И. Мельтюхова «Упущенный шанс Сталина. Советский Союз и борьба за Европу: 1939–1941» и собрание документов Год кризиса 1938–1939. Документы и материалы». На основе фактических данных автор постарается сформировать свою точку зрения на события изучаемого периода.

Основной целью автор считает выяснение того, насколько нападение Германии было ожидаемым для СССР. Попутно он постарается решить следующие задачи: выявить единый последовательный курс СССР на протяжении указанного периода, понять мотивы его деятельности, выявить единый курс Германии и так же понять ее мотивы.

Работа состоит из трех глав, рассматривающих два основных (по мнению автора) периода во внешней политике СССР – до и после заключения пакта о ненападении с Германией – и, собственно само подписание документа и его значение. В первой главе также дан краткий обзор событий конца 1938 года, т. к. без него было бы трудно оценивать международную ситуацию 1939 г.

1. Внешний курс СССР до сближения с Германией

Вступив в 1934 году в Лигу наций, СССР старался использовать любую возможность для укрепления условий Версальского договора. Для этого он предлагал проект создания системы коллективной безопасности, а также ряд региональных пактов о ненападении и взаимопомощи между миролюбивыми государствами.

Эти попытки не увенчались успехом. Советский Союз смог добиться лишь заключения соглашений о взаимопомощи с Францией и Чехословакией, не подкрепленных военными конвенциями. Создать же мощный единый фронт (проект Восточного пакта), который вполне мог противостоять развитию агрессоров, так и не удалось – предложение не встретило поддержки Англии, Германии, Италии и Польши.

Многократное нарушение Германией военных статей Версальского договора не привело ни к каким серьезным действиям против нее со стороны Лиги Наций. Занятая ведущими европейскими державами – Англией и Францией – позиция нейтралитета и проводимая ими политика «умиротворения» по сути были попустительством растущей агрессии Германии и союзных с ней Италии и Японии.

В конце 1938 года в результате обострения чехословацкого вопроса Германии была сделана еще одна уступка: в результате Мюнхенского соглашения (в советской литературе часто – Мюнхенский сговор) 29 сентября 1938 года ей отдали Судетскую область. Сделано это было без добровольного на то согласия чешского правительства: оно подписывало соглашение под давлением правительств Англии, Франции, Италии и Германии уже после того, как те составили и подписали его. «Чехословакия стала разменной картой в политике умиротворения Германии и базой нового компромисса. Английское руководство исходило из того, что слабая Германия не хочет, а сильная Франция не может пойти на закрепление британской гегемонии. Поэтому было необходимо усилить Германию, ослабить Францию, а заодно изолировать СССР, который 21 сентября вновь предложил провести конференцию для выработки мер против агрессии»

СССР остался верен соглашению о взаимопомощи 1935 года: пообещал помочь чехословацкому народу отстоять свои интересы и двинул свои войска к западной границе.

Англия и Франция за содействие в переговорах получили от Германии декларации о ненападении, Англия рассматривала Мюнхенское соглашение как фундаментальную основу для дальнейшего англо-германского компромисса по всем кардинальным проблемам. А оно вместе с признанием Францией итальянской оккупации Эфиопии нанесло решающие удары по Версальской системе. К 1939 году в Европе развернулся политический кризис: появились новые центры силы – Германия и Италия. Вчерашние же ведущие державы, пасуя перед агрессивной политикой фашистских государств, стали терять влияние.

После заключения Мюнхенского договора Германия начала активную дипломатическую деятельность в Польше и создали там так называемый «данцигский кризис». Под прикрытием идеи ликвидации «несправедливости Версаля» немцы осуществляли открытую агрессию против Польши. Данциг – согласно Версальскому договору – вольный город под управлением Лиги наций. Находился в таможенной зоне Польши. Польша имела право вести иностранные дела Данцига, кроме того ей был предоставлен «польский (данцигский) коридор» – полоска земли длиной в 16 км, дававшая Польше доступ к Данцигу – крупному порту на Балтике. Немцы требовали отдать «коридор» и Данциг Германии (большинство его населения составляли немцы). Позже окончательный отказ Польши удовлетворить их требования послужил Германии формальным поводом к началу войны.

27 ноября Польша подписала с СССР коммюнике о нормализации отношений, но заверила Германию, что оно распространяется только на двусторонние советско-польские отношения и не вовлекает СССР в решение европейских проблем.

Видно, что Польша старалась особо не сближаться с Германией – это могло привести к утрате независимости, но и слишком близкая «дружба» с СССР вызывала ее опасения по той же причине. Но географическое положение Польши между двух великих (и опасных держав) в непосредственной к ним близости заставляло ее стараться нормализовать отношения с обеими.

Германия так же балансировала между Востоком и Западом: старалась поддерживать контакты как с Англией и Францией, так и с СССР. В конце 1938-начале 1939 Германия старается наладить экономические отношения с Советским Союзом. Практически без обсуждений продлен торговый договор, продолжается обсуждение 200-миллионного кредита – Германия готова сделать множество уступок СССР ради установления прочных экономических связей. Возможно, это связано с ухудшением экономической обстановки в Германии. Кроме того, подписав соглашение с Англией о поставках угля, Германия 20 января уведомила СССР о том, что в Москву 30 января прибудет германский представитель для ведения экономических переговоров. Стремясь поднять значение СССР в Европе, советская сторона 27 января инициировала проникновение сведений об этом в английскую печать. Опасаясь ухудшения отношений с Англией, Германия 28 января заявила о переносе срока переговоров. Естественно, СССР не понравились оглядки Германии на Англию и переговоры, хотя и не были прекращены, продолжались довольно вяло.

Внешний курс политики СССР был уточнен заместителем наркома иностранных дел СССР В. Потемкиным в статье «Международная обстановка второй империалистической войны». Он позиционировал доктрину Советского Союза как исходящую из того, что Вторая мировая война уже началась, так как во второй половине 30-х гг. был предпринят ряд военных акций, изменивших обстановку в мире. Эти события разделили главные капиталистические державы на агрессоров (Германия, Италия, Япония) и тех, кто попустительствует агрессии (Англия, Франция, США). Хотя это попустительство наносит ущерб интересам западных держав, оно является политикой, направленной на столкновение агрессоров и СССР, который есть оплот революции и социального прогресса. Англия и Франция идут на уступки Германии и Италии, поскольку опасаются краха фашистских режимов, которые может сменить большевизм.

Весна – лето 1939 года в истории именуются периодом весенне-летнего кризиса. 15 марта 1939 года фашистская Германия, разорвав Мюнхенское соглашение, оккупировала Чехословакию. 17 марта 1939 года гитлеровское правительство нотами известило правительства других стран, что чешские земли «принадлежат отныне к территории Великой Германской империи и поступают в качестве «протектората Богемия и Моравия» под ее защиту», пытаясь представить этот агрессивный акт как шаг, направленный к укреплению мира в Европе. В своей ноте, направленной в ответ правительству Германии, советское правительство заявило о непризнании включения Чехии (а также создания «самостоятельной» Словакии) в состав Германской империи, назвав его «произвольным, насильственным, агрессивным».

Франция и Англия в ответ на расширение фашистских государств (Италия в апреле оккупировала Албанию) предоставили «гарантии независимости» Польше, Румынии, Греции и Турции. По мере возбуждения общественного мнения Лондон и Париж ужесточили свою позицию и 18 марта, как и СССР, выразили протест действиями Германии, из Берлина были отозваны «для консультаций» английский и французский послы. США также не признали аннексии и заморозили чехословацкие активы в своих банках. То же формально сделала и Англия, но чехословацкое золото было тайно возвращено в Прагу.

21 марта СССР предложил созвать конференцию с участием СССР, Англии, Франции, Польши, Румынии и Турции для обсуждения восточноевропейской экспансии Германии. Англия выдвинула контрпредложение о подписании англо-франко-советско-польской декларации о консультациях в случае агрессии. В ходе обсуждения выяснилось, что многие страны (особенно восточноевропейские) не одобряют содействия с Москвой, переговоры были безрезультатны и их отложили. Та же участь ожидала и англо-советские экономические контакты 23–27 марта.

Мы видим, что к весне 1939 года СССР оказался в определенной политический изоляции: Германия продолжает с СССР экономическое сотрудничество, но дипломатических переговоров не ведет; Восточная Европа боится большевистского режима даже больше, чем фашистского, а Западная не хочет портить отношения с Восточной.

Германия же, судя по всему, с помощью экспансии на восток воздает себе тылы для нападения на западноевропейские страны.

В апреле Англия и Польша дали друг другу взаимные гарантии государственной границы, подкрепленные военной конвенцией, вторая окончательно отказала Германии в территориальных уступках. Германия стала серьезно и открыто готовиться к войне, Гитлером была утверждена «Директива о единой подготовке вооруженных сил к войне на 1939–1940 гг.»

Действия Германии, явно аннулировавшей для себя условия Мюнхенского договора, видимо, серьезно обеспокоили Англию и Францию. Скорее всего, их правительства стали опасаться того, что немцы также легко забудут и о мирных соглашениях с ними. Это вынудило их начать изучение позиции СССР и прощупывание почвы для установления дипломатических отношений. Германия не отставала.

11 апреля Германия предприняла зондаж позиции СССР на предмет улучшения отношений, но советская сторона предпочла занять выжидательную позицию. В тот же день Англия запросила СССР, чем он может помочь, в случае необходимости, Румынии, над которой нависла угроза порабощения Германией. 14 апреля Франция предложила СССР обменяться письмами о взаимной поддержке в случае нападения Германии на Польшу и Румынию на основе советско-французского договора о взаимопомощи 1935 г. Одновременно Париж приглашал Москву внести собственное предложение о сотрудничестве. В тот же день Англия предложила СССР заявить о поддержке своих западных соседей в случае нападения на них. 17 апреля в ответ на предложения Англии и Франции СССР предложил этим странам заключить договор о взаимопомощи.

В современной историографии основная дискуссия продолжается по вопросу о целях СССР на этих переговорах. Как правило, считается, что советское руководство ставило перед своей дипломатией три основные задачи: 1) предотвратить или 2) оттянуть войну и 3) сорвать возможный единый антисоветский фронт. М.И. Панкрашова, отмечая, что Англия и Франция исходили в своих действиях из заинтересованности СССР в сохранении «санитарного кордона», указывает, что Советский Союз был заинтересован в ликвидации этого «кордона» (т.е. изменении статус-кво в Восточной Европе), поскольку его западные соседи могли, по мнению автора, сговориться с Германией на антисоветской основе. В.Я. Сиполс, наоборот, полностью отклоняет эту версию, заявляя, что СССР был заинтересован в сохранении положения дел в Восточной Европе. Если сторонники официальной советской версии считают, что стратегической целью советского руководства летом 1939 г. было обеспечение безопасности СССР в условиях начавшегося кризиса в Европе, то их критики отмечают, что советская внешняя политика способствовала столкновению Германии с Англией и Францией, что было необходимо для успеха дела расширения зоны «социализма», поскольку возникновение войны в Европе открывало дорогу к достижению «мировой революции». По мнению ряда авторов, с марта 1939 г. СССР получил возможность выбирать, с кем ему договариваться, а следовательно, вовсе не находился в международной изоляции, поскольку в переговорах с ним были заинтересованы и Англия с Францией, и Германия.

Автор данной работы продолжает придерживаться здесь своей точки зрения, а именно говорить о том, что СССР был-таки изолирован, ибо на переговоры с ним шли вынужденно и неохотно, да и переговоры, как будет видно дальше, не были особо успешными. Что до целей СССР на переговорах – они скорее всего в первую очередь все-таки заключались в сохранении мира или хотя бы оттягивании войны. Советское правительство не могло не видеть, что война уже назревает, а страна была к ней явно не готова, война бы помешала Союзу развиваться и увеличивать свое влияние на международной арене. А сохранение Версальской системы его касалось не так явно, как остальную Европу: во время подписания Версальского договора представители СССР не присутствовали, по этому, по сути, его интересы напрямую не затрагивались, хотя необходимость вступать в войну при определенном ее развитии была очевидна. Война была крайне нежелательна для государства, однако, не исключено, что в ходе ее правительство планировало упрочить свои позиции в Европе и действительно расчистить путь социалистической революции.

5 мая Германия заявила об удовлетворении требований СССР относительно возобновления поставок из Чехии. 10 мая в Берлине было решено активизировать зондажи СССР, но в ходе контактов 9, 15 и 17 мая советская сторона отмечала, что именно от Берлина зависит улучшение двусторонних отношений. В течение мая Германия, Франция и Англия пытались вести между собой переговоры, постоянно оглядываясь друг на друга: стоило Англии проявить активность в Москве, туда тут же писала Германия, в ответ на что Англия предупреждала о возможном ухудшении экономических англо-германских отношений, та отступалась от Москвы и так далее. Москва заняла позицию отстраненного ожидания.

2 июня возобновились советско-германские экономические контакты, а СССР вручил Англии и Франции новый проект договора. Теперь камнем преткновения стали Прибалтийские республики: они отказались от гарантий Англии, Франции и СССР и заключили пакты о ненападении с Германией, а СССР отказывались присоединяться к англо-французскому соглашению без гарантий Прибалтике. Но переговоры с Западом стали теперь регулярными. С Германией продолжались экономические переговоры, от дипломатических же шагов Берлин воздерживался.

До конца июня Париж, Москва и Лондон пересылались письмами и телеграммами, послы и полпреды встречались, но ничего конструктивного из этих переговоров не вышло – каждая страна твердо отстаивала свою позицию и не хотела идти на уступки. С начала июля Англия, Франция и СССР продолжали пытаться договориться об условиях тройственного союза, дать гарантии Прибалтике и дать определение «косвенной агрессии». Но СССР отказался гарантировать Голландию и Люксембург, а определение «косвенной агрессии» не устраивало Лондон и Париж. Кроме того Союз настаивал на подкреплении тройственного договора военными соглашениями, к чему отнюдь не стремились Англия и Франция. На фоне этих споров Германия снова стала предлагать СССР отношения на его условиях, каждый факт оживления переговоров между Лондоном, Парижем и Москвой провоцировал очередное с каждым разом все более заманчивое предложение Берлина (он делал нажим на экономику).

В начале августа в Москву прибыли англо-французские представители, т. к. текст соглашения был уже отработан, однако СССР настаивал на своем определении «косвенной агрессии», а Англия с Францией снова наотрез отказывались его принимать. Дело было в том, что без этого определения договор не отвечал условию взаимности – Лондон и Париж стремились свести на нет свои обязательства перед Москвой. Кроме того, в то время как СССР собрал представительную именитых представителей из военной верхушки, европейцы прислали людей, не имеющих письменных политических полномочий – видно, что они готовились к очередным бесплодным обсуждениям. В итоге они так и уехали ни с чем.

Германия в это время представила Союзу более-менее ясный план сотрудничества: заключить экономическое соглашение, расширить культурно-научный обмен и перейти к дружественным политическим отношениям, в ходе которых разграничить сферы интересов в Восточной Европе. Москва в целом одобрила эти идеи и 4 августа согласилась продолжить обмен мнениями с Германией, но прежде следовало подписать экономический договор. 8–10 августа СССР получил сведения о том, что интересы Германии распространяются на Литву, Западную Польшу, Румынию без Бессарабии, но, в случае договоренности с Берлином, Москва должна будет отказаться от договора с Англией и Францией. 11 авгита советское руководство согласилось на постепенные переговоры по этим проблемам в Москве. В тот же день в СССР прибыли военные миссии Англии и Франции, на переговорах с которыми 14 августа был поднят вопрос о проходе Красной Армии через Польшу и Румынию, и 17 августа переговоры были прерваны. 13 августа Германия уведомила СССР, что согласна вести переговоры в Москве, но просила ускорить их начало.

СССР предложил Германии обсудить проблемы гарантий Прибалтийских стран, нормализации советско-японских отношений и пакта о ненападении. Германия приняла все предложения СССР и вновь предложила ускорить переговоры путем приезда Риббентропа в Москву. Приняв к сведению это заявление Германии, СССР предложил сначала подписать экономический договор, а потом договориться о пакте и протоколе. 19 августа Германия сообщила о своем согласии «учесть все, чего пожелает СССР» и вновь настаивала на ускорении переговоров. Советская сторона настаивала на постепенном развитии событий, передала в Берлин проект пакта о ненападении и дала согласие на приезд Риббентропа 26–27 августа. В тот же день было подписано советско-германское экономическое соглашение, о чем было сообщено в прессе, поскольку этим стороны старались оказать давление на Англию и Францию.

В это время Англия и Франция пытались «уговорить» Польшу согласиться на проход Красной Армии через свою территорию, но она оставалась непреклонна.

2. Пакт о ненападении и его политическое значение

Оценивая сложившуюся ситуацию, Сталин в своей речи перед членами политбюро 19 августа заявил, что «Если мы примем предложение Германии о заключении с ней пакта о ненападении, она, конечно, нападет на Польшу, и вмешательство Франции и Англии в эту войну станет неизбежным. В этих условиях у нас будет много шансов остаться в стороне от конфликта, и мы сможем надеяться на наше выгодное вступление в войну». Возникновение войны в Европе открывает перед СССР «широкое поле деятельности для развития мировой революции». Поэтому «в интересах СССР – Родины трудящихся, чтобы война разразилась между Рейхом и капиталистическим англо-французским блоком. Нужно сделать все, чтобы эта война длилась как можно дольше в целях изнурения двух сторон. "

21 августа в 11 часов началось последнее заседание в ходе англо-франко-советских военных переговоров, в ходе которого стало ясно, что переговоры зашли в тупик. В тот же день Молотову передали телеграмму от Гитлера «господину И.В. Сталину», в которой фюрер сообщал о своем согласии с советским проектом пакта о ненападении и о готовности выработать «дополнительный протокол» в ходе визита в Москву «ответственного государственного деятеля Германии». Сославшись на угрозу германо-польского кризиса, Гитлер предлагал «принять моего министра иностранных дел во вторник, 22 августа, но не позднее среды, 23 августа. Министр иностранных дел имеет всеобъемлющие и неограниченные полномочия, чтобы составить и подписать как пакт о ненападении, так и протокол». Советское правительство согласилось принять Риббентропа 23 августа. Тем не менее формально переговоры с Англией и Францией прерваны не были. 22 августа советская пресса сообщила о предстоящем визите Риббентропа в Москву для заключения пакта о ненападении, одновременно СССР информировал Англию и Францию, что «переговоры о ненападении с Германией не могут никоим образом прервать или замедлить англо-франко-советские переговоры» .

23 августа в Москву прибыл Риббентроп, и в ходе переговоров со Сталиным и Молотовым в ночь на 24 августа были подписаны советско-германский пакт о ненападении, известный также как пакт Молотова – Риббентропа, и секретный дополнительный протокол, определивший сферы интересов сторон в Восточной Европе. К сфере интересов СССР были отнесены Финляндия, Эстония, Латвия, территория Польши к востоку от рек Нарев, Висла и Сан, а также Бессарабия. После подписания пакта переговоры с Англией и Францией были прекращены.

Советско-германский пакт считается одним из ключевых поворотных моментов политической предвоенной картины. Разными странами он был встречен с неприязнью (Англия, Франция), опасением (страны Восточной Европы) или недоумением, которое переросло в протест (фашистская Япония, правительство которой в ответ на заключение пакта ушло в отставку).

Существует множество версий причин заключения этого пакта, противоречащего Антикоминтерновскому соглашению, инициатором которого являлась Германия – в этих условиях советско-германские мирные отношения кажутся нелогичными.

В традиционной отечественной историографии придерживаются точки зрения о стремлении СССР избежать войны с Германией. Зашедшие в тупик переговоры с Лондоном и Парижем перекрыли СССР пути к объединению с ними, Восточная Европа продолжала бояться, США, оставаясь в стороне, следили за событиями в Европе, не проявляя особой активности, Италия и Япония были участницами Антикоминтерновского соглашения и были явно негативно настроены по отношению к Союзу. Таким образом он оказался в окончательной изоляции. Отказ от заключения пакта ставил страну под угрозу в случае войны оказаться один на один с огромным антисоветским фронтом. Москве нужно было получить хотя бы отсрочку.

Другие исследователи считают, что договор стал проявлением экспансионистских устремлений Сталина, который стремился столкнуть Германию с «западными демократиями» и занять позицию «третьего радующегося», а после их взаимного ослабления – советизировать Западную Европу. С.З. Случ, полагающий, что Сталин видел в Германии, прежде всего, «естественного союзника» в борьбе с капиталистическим миром, так характеризует договор: «По существу, континентальная Европа еще до начала второй мировой войны была поделена между двумя диктаторами, представлявшими на международной арене модели во многом схожего поведения – политический гангстеризм нового типа, различавшиеся разве что масштабами и степенью лицемерия»

Есть также версия об имперских мотивах Сталина. Эта точка зрения объясняет действия Сталина исключительно прагматически-имперскими соображениями. Согласно ей, Сталин некоторое время выбирал между Германией, с одной стороны, и Великобританией и Францией, с другой, но, столкнувшись с недобросовестностью последних, предпочёл остаться в стороне от войны и воспользоваться выгодами от «дружбы» с Германией, прежде всего утвердив политические интересы СССР в Восточной Европе. Такое мнение высказал Уинстон Черчилль непосредственно после подписания договора. Как полагает профессор истории Ирландского университета Джеффри Робертс, политика СССР заключалась в том, чтобы на основе соглашения с Германией добиться ограниченной сферы влияния, которая позволила бы гарантировать первоочередные потребности безопасности страны, главным образом, удержать страну от втягивания в войну и ограничить экспансию Германии на восток.

Существует мнение о том, что Сталин не был сторонником политики «коллективной безопасности», которую проводил нарком иностранных дел Литвинов. Эту идею подкрепляют слова Сталина, произнесенные 2 сентября 1939 года – сразу после начала Второй мировой: «Война идет между двумя группами капиталистических стран (бедные и богатые в отношении колоний, сырья и т.п.) за передел мира, за господство над миром! Мы не прочь, чтобы они подрались хорошенько и ослабили друг друга. Неплохо, если бы руками Германии было расшатано положение богатейших капиталистических стран (в особенности Англии). Гитлер, сам этого не понимая и не желая, расшатывает, подрывает капиталистическую систему. <…> Мы можем маневрировать, подталкивать одну сторону против другой, чтобы лучше разодрались. <…> Что плохого было бы, если бы в результате разгрома Польши мы распространили социалистическую систему на новые территории и население?»

Автор реферата в основном согласен с традиционной точкой зрения советской и российской историографии о попытке Союза избежать или оттянуть войну. Однако также солидарен с тем, что Сталин не мог не преследовать целей усиления влияния. Раздел сфер влияния обеспечивал своеобразный заслон от германской экспансии и позволял проводить свою, не вступая в конфликт с Берлином. Что до использования войны в качестве ослабляющего западноевропейские державы фактора, это тоже вполне логично исходя все из тех же соображений безопасности – неприятие Западом советского режима было очевидно, а иметь слабых противников, пока страна развивается, несомненно выгодней, чем бояться вторжения действительно великих держав.

Продолжается дискуссия по вопросу о заинтересованности Германии в заключении пакта с СССР. Так, А.Н. Яковлев считает, что Германия не слишком стремилась к соглашению с СССР, так как могла выбирать между договоренностью с ним или с Англией. При этом автор отмечает неизученность вопроса о готовности Германии к войне с Советским Союзом в 1939 г. По мнению ряда авторов, летом 1939 г. Германия находилась в очень сложном положении, поскольку стремилась достичь внешнеполитической изоляции Польши в предстоящей войне и получить гарантию от войны на два фронта, а значит была заинтересована в пакте сильнее, чем Советский Союз, именно поэтому она и была инициатором соглашения с СССР, к войне с которым она была не готова.

3. Взаимоотношения Германии и СССР после заключения пакта Молотова – Риббентропа

После начала войны против Польши Германия всячески акцентировала внимание общественности на германо-советской «дружбе», что должно было удерживать Англию и Францию от вмешательства в германо-польский конфликт. 3 сентября в Берлине произошло вручение верительных грамот советского посла в Германии А.А. Шкварцева. На церемонии Шкварцев и Гитлер заверили друг друга от имени своих стран, что выполнят свои обязательства по договору о ненападении. В сентябре Советский Союз отказал Польше в поставках военных ресурсов, сославшись на опасность втягивания в войну и разрешил немецким судам заходить в порты Мурманска и Санкт-Петербурга, к последнему был также организован подвоз немецких грузов по железной дороге. На советско-польской границе был установлен режим усиленной охраны. Более двух с половиной миллионов человек были призваны на «Большие учебные сборы». Германия долго склоняла Союз к развертыванию военных действий на территории Польши, Москва же ждала, когда Варшава будет взята немцами. 17 сентября СССР ввел войска на территорию Польши (немцы заверили, что Варшава уже фактически пала) под предлогом защиты трудящихся поляков, украинцев и белорусов, оказавшихся «порабощенными капиталистами» и установления порядка и спокойствия.

28 сентября был подписан «Договор о дружбе и границе» между СССР и Германией (там территория «бывшего Польского государства делилась на сферы интересов договаривающихся, а не на части их территории). Также был взят курс на расширение экономических связей в условиях экономической блокады Германии, устроенной Англией.

К концу года в советской прессе стали публиковаться советско-германские призывы скорее закончить войну, а в одном из интервью Сталин возложил ответственность за разжигание войны на Англию и Францию. Этот тезис провели в международную коммунистическую пропаганду.

В декабре было установлено грузовое железнодорожное и воздушное сообщение с Германией, на год продлено торгово-платежное соглашение. В январе 1940 был наконец урегулирован вопрос балансировки советско-германских поставок. В условиях войны с Англией и Францией Германия добилась от СССР ускоренных поставок сырья, превышавших немецкие. Для баланса Берлин договорился о предоставлении Москве немецкого опыта военных разработок.

Несмотря на широкое экономическое сотрудничество, СССР продолжал заявлять о своем нейтралитете относительно европейской войны (война с Финляндией затрагивала двусторонние с ней отношения).

В марте 1940 наступило охлаждение в советско-германских отношениях – Москва старалась не подпитывать подозрение европейской общественности о сильном сближении с Берлином. Кроме того немцы задерживали поставки – СССР также приостановил свои и несколько нормализовал экономические отношения с Англией, когда та в очередной раз выступила с такой инициативой.

В начале апреля 1940 немецкие войска заняли Скандинавию, что обезопасило СССР от англо-французского нападения с севера (о планах антисоветской акции советское правительство догадывалось давно). Таким образом Германия ликвидировала кризис отношений с СССР, поставки были разморожены. Кроме того, был урегулирован и ряд более мелких вопросов. «Господин Молотов был сама любезность, – докладывал в Берлин Шуленбург. – Я должен признаться, что абсолютно поражен такой переменой». Видимо, начало боев в Норвегии убедило советское правительство, что никакого сговора Германии и Англии не будет, а западные союзники связаны боями в Скандинавии.

После капитуляции Франции Англия начала более активные попытки «подружиться» с СССР, т. к. США не очень охотно отозвались на ее призывы к антигерманскому союзу. Союз на торговые переговоры шел, не спеша, однако, отказываться от своей позиции нейтралитета. Англия старалась охладить советско-германские отношения, а лучше – втравить СССР в войну против Германии. СССР же был заинтересован в продолжении войны на Западе, поэтому не спешил развивать сотрудничество с Англией. К тому же Германия публиковала трофейные секретные англо-французские документы, в которых содержались планы антисоветской кампании, что еще более ухудшило отношение Москвы к западным союзникам.

Тем временем СССР и Германия вели военно-морское сотрудничество. Еще осенью немцам была предоставлена военно-морская база Западная лица. После оккупации Норвегии ее перенесли к мысу Святой нос восточнее Мурманска. Кроме того СССР обеспечил проводку по Севморпути немецкого рейдера «Комет», который, выйдя в тихий океан потопил 9 судов и захватил множество ценного груза.

В Берлине отмечали, что СССР старается не допустить особого усиления Германии и следили за маневрами Англии. США явно не собирались воевать, зато опасность исходила из возможного сближения Англии с Союзом. В июле Германия перебросила часть войск на восточные границы, сообщив об этом в Москву. В июле в Германии начали готовить операцию против СССР, хотя Гитлер тогда еще не определился в отношениях с Советами.

Когда в Берлине поняли, что для операции «Морской лев», направленной на разгром Англии, недостаточно боевых ресурсов, Гитлер предложил в корне изменить тактику. «Мы не будем нападать на Англию, а разобьем те иллюзии, которые дают Англии волю к сопротивлению… Надежда Англии – Россия и Америка. Если рухнут надежды на Россию, Америка также отпадет от Англии, так как разгром России будет иметь следствием невероятное усиление Японии в Восточной Азии… Если Россия будет разгромлена, Англия потеряет последнюю надежду. Тогда господствовать в Европе и на Балканах будет Германия. Вывод: В соответствии с этим рассуждением Россия должна быть ликвидирована. Срок – весна 1941 г. "

Советское военное командование в глубокой тайне продолжало разработку плана войны с Германией и ее возможными союзниками. Введение в научный оборот документов советского военного планирования показало, что Германия продолжала рассматриваться как вероятный противник №1, несмотря на имитацию сближения с ней. Видно, что пакт 23 августа 1939 г. не привел к изменениям в стратегическом планировании СССР, сформулированном еще в 1938 г.

Отношения Германии и СССР охлаждаются: возникли разногласия по поводу включения Прибалтийских стран в Союз, переселения немцев из Бессарабии и попыток СССР вмешаться в Балканскую политику. Кроме того Германия без сообщения о том советскому правительству заключила договор с Финляндией о проводе войск на север.

27 сентября Германия, Италия и Япония заключили тройственный пакт, в котором оговаривалось сохранение политического статуса отношений с СССР. В октябре Риббентроп приглашает Молотова в Берлин на переговоры и предлагает Союзу присоединиться к Тройственному пакту для эффективного продолжения войны с Британией.

12–14 ноября в Берлине состоялись советско-германские переговоры. В ходе них рассматривались условия вступления СССР в антианглийский союз. После обсуждения итогов переговоров Советский Союз был готов принять договор при выполнении ряда условий, а именно: во-первых, германские войска должны немедленно покинуть Финляндию, а СССР гарантирует мирные отношения с этой страной и защиту германских экономических интересов. Во-вторых, в ближайшее время должен быть заключен договор между СССР и Болгарией о взаимопомощи и созданы военно-морские базы с гарнизонами в районе Босфора и Дарданелл для размещения советских войск. В-третьих, зона к югу от линии Баку–Батуми «в сторону Персидского залива признается центром территориальных устремлений» СССР. В-четвертых, Япония должна отказаться от своих прав на нефтяные и угольные концессии на Северном Сахалине.

Некоторые исследователи считают, что, выдвигая заведомо неприемлемые для Германии условия, СССР высказывал свой «вежливый отказ». М.И. Семиряга считает, что именно он и послужил поводом к войне 1941–1945. Другие же исследователи уверены, что переговоры использовались обеими сторонами только для уточнения отношений и намерений друг друга.

В конце 1940 г. СССР, стараясь проверить честность Германии насчет учета советских и итальянских интересов на Балканах и использовать разногласия между Римом и Берлином в своих целях, стал вести переговоры с Италией. В их ходе выяснилось, что Италия практически ничего не решает самостоятельно, и ее и советские интересы учитываются только на словах.

В ноябре 1940-марте 1941 стало точно ясно, что основным объектом разногласий Москвы и Берлина являются Балканы. А после присоединения Болгарии к Тройственному пакту стало очевидно и то, что интересы СССР в Европе Германию более не интересуют. В военном плане Красной Армии на случай войны с Германией был установлен точный срок ее начала – 12 июня 1941. Однако это не мешало странам внешне демонстрировать нормальные отношения, был урегулирован вопрос о включении Прибалтики в состав СССР и было заключено торговое соглашения до августа 1942 г. В мае-июне 1941 года Германия и СССР активизировали свои поставки.

В мае Москва предлагала Берлину вновь начать обсуждать присоединение Союза к Тройственному пакту, но тот, видимо уже окончательно решил воевать и не давать русским отсрочки для лучшей подготовки к войне – Германия не поддержала идею переговоров.

Итак мы видим, что после заключения пакта о ненападении СССР и Германия старались добросовестно соблюдать его а также последующие торговые соглашения. В период с осени 1940 по лето 1941 видно очень активное экономическое сотрудничество. При этом СССР продолжал сохранять военный нейтралитет, который был ему, несомненно, выгоден: будучи нейтральной страной, он мог поставлять сырье и готовую продукцию всем воюющим странам. Являясь фактически единственным посредником в экспорте восточных товаров в Германию, он имел с этого большой доход и большую свободу в установлении условий этого посредничества.

В своем нейтралитете Союз продолжает лавировать между Англией и Германией, стараясь «никого не обидеть» даже при явных антисоветских настроях Англии. При этом он не забывал о своих территориальных интересах, ведя борьбу за влияние на Балканах и в Прибалтике. Именно территориальные конфликты и неуступчивость сторон в их разрешении привели к новой войне – между Германией и СССР.

Заключение

До конца августа 1939 г. СССР старался действовать в соответствии с политикой коллективной безопасности, и заключенными им соглашениями. Создать систему коллективной безопасности из-за нежелания западноевропейских держав брать на себя и выполнять военные обязательства, что вынудило СССР на время отойти в сторону и занять позицию нейтралитета. Возможно подобные постоянные попытки Англии и Франции провести СССР, связав его односторонними обязательствами были вызваны тем, что Союз, не нарушая подписанных договоров создал себе имидж «честного и наивного государства».

Ввиду разницы в режимах и всеобщем недоверии к большевикам европейские страны не испытывали особого стремления объединяться с Советами – даже для Англии, которая проявляла большую дипломатическую активность, это была явно крайняя мера. Да и Москва считала, что капиталистический строй должен быть свержен в ходе социалистической революции, которой надо еще расчищать дорогу. Однако было понятно, что оставаться в абсолютной изоляции опасно – назревание «империалистической войны» было очевидно, и оказаться один на один практически со всем миром СССР конечно не хотел. Поэтому при помощи экономических связей он балансировал между демократическими и фашистскими государствами. Кроме того, Советский Союз явно предчувствовал реальную возможность ввязывания в войну и старался обезопасить свои границы (присоединение Прибалтики, война с Финляндией, раздел сфер влияния в Польше) от угрозы с запада.

Германия же, подписав Антикоминтерновский пакт, сразу четко обозначила свое отношение к коммунистам. И то, что при условии существования этого пакта долговременное серьезное (а тем более военное) сотрудничество возможно, было маловероятно. Претендуя на признание за ней статуса великой державы, Германия проводила агрессивную экспансионистскую политику в центральной Европе. Естественно, это было совершенно не нужно Англии и Франции, и рано или поздно Германии пришлось бы с ними воевать, чтобы доказать свою мощь. Англо-французская политика «умиротворения» была на руку Берлину – страну успели серьезно подготовить к боевым действиям. Мирные пакты с «умиротворителями» также не дали им вовремя почувствовать всю серьезность угрозы. Нейтральная позиция СССР также помогла Германии: поддержка реэкспорта в начале войны серьезно ослабила экономическую блокаду. Германии было выгодно воевать «по частям», выкашивая страны по одной, не встречаясь со всеми сразу. Поэтому, ведя войну с Англией и вынашивая планы нападения на СССР, она продолжала демонстрировать крепкую с ним «дружбу».

Говорить о полной внезапности нападения Германии на СССР не приходится. Факты говорят о том, что в указанные годы Союз готовился к войне, хотя изо всех сил и пытался ее избежать. Однако ее предвидели и, сознавая малую вероятность избегания, старались ее отсрочить, чтобы успеть обеспечить страну военными ресурсами. Этой же цели послужил и пакт о ненападении с Германией.

Не стоит забывать и планах социалистической революции. Советское руководство не раз заявляло о выгоде ослабления Запада в ходе войны для для установления большевистского режима в Европе. Кроме того Союз был явно не заинтересован в сохранении Версальской системы и ему был выгоден передел мира – появлялся шанс усилить свое влияние.

Дискуссия по поводу мотивов политики европейских государств перед началом Второй мировой войны до сих пор ведется. Поэтому данная тема имеет большой потенциал для дальнейшей научной работы: многие документы той эпохи до сих пор не изучены и не опубликованы, а некоторые до сих пор не рассекречены. Кроме того свой отпечаток на объективность истории накладывает политика, от которой при исторических изысканиях стоит абстрагироваться.

Список литературы

1. Альтернативы 1939 г. М., 1989.

2. БСЭ, электронная публикация портала www.cultinfo.ru.

3. Гальдер Ф. Военный дневник. М., 1968.

4. Гафурова Б.Г., Зубока Л.И. Хрестоматия по Новейшей истории в трех томах. Электронная публикация портала www.historic.ru.

5. Год кризиса. 1938–1939: Документы и материалы. Т. 2. М., 1990.

6. Дашичев В.И. Банкротство стратегии германского фашизма. М., 1973.

7. Европа в международных отношениях 1917–1939. М., 1979.

8. История Гданьска. Электронная публикация портала www.gdansk.pl.

9. Мельтюхов М.И. Упущенный шанс Сталина. Советский Союз и борьба за Европу: 1939–1941., М.: Вече, 2000. Электронная публикация портала www.militera.lib.ru.

10. Мосли Л. Утраченное время. Как начиналась вторая мировая война. М., 1972.

11. Наджафов Д.Г. Советско-германский пакт 1939 года и его исторические последствия. // Вопросы истории, №12, 2006.

12. Пронин А.А. Советско-германские соглашения 1939 года: истоки и последствия (монография) // Международный исторический журнал, №11, сентябрь-октябрь 2000.

13. Робертс Дж. Сферы влияния и советская внешняя политика в 1939–1945 гг. идеология, расчет и импровизация // Новая и новейшая история №5, 2001.

14. Севастьянов Г.Н. Европейский кризис и позиция США. 1938–1939. М., 1992.

15. Семиряга М.И. Тайны сталинской дипломатии. 1941–1945, Москва, «Высшая школа», 1992,

16. Случ С.З. Внешнеполитическое обеспечение Польской кампании и Советский Союз // Международные отношения н страны Центральной и Юго-Восточной Европы в начале второй мировой войны (сентябрь 1939 – август 1940). М. 1990.

17. Случ С.З. Сталин и Гитлер, 1933–1941. Расчёты и просчёты Кремля // Отечественная История, 2005, №1.

18. Соколов Б.В. Цена победы. М., 1991.

19. Томас Титура. Виктор Суворов как «Ледокол». К одной исторической дискуссии. Электронная публикация портала www.tapirr.com.

20. Фляйшхауэр И. Пакт. Гитлер, Сталин инициатива германской дипломатии 1938–1939: Пер. с нем. М., 1990.

II. Список источников

21. Телеграмма заместителя народного комиссара иностранных дел СССРполпреду СССР в Чехословакии. 20 сентября 1938 года // Гафурова Б.Г., Зубока Л.И. Хрестоматия по Новейшей истории в трех томах. Электронная публикация портала www.historic.ru.

22. Из телеграммы полномочного представителя СССР в Германии А.Ф. Мерекалова в Народный комиссариат иностранных дел СССР. 5 января 1939 года. // Год кризиса. 1938–1939: Документы и материалы. Т.2. М., 1990

23. Нота советского правительства правительству Германии. 18 марта 1939 года. // Гафурова Б.Г., Зубока Л.И. Хрестоматия по Новейшей истории в трех томах. Электронная публикация портала www.historic.ru.

24. Газета «Правда». 30 ноября 1939 // Год кризиса. 1938–1939: Документы и материалы. Т. 2. М., 1990.

Любопытно, что ценностью в таком обмене являются технологии. Такой способ обмена станет распространенным только с развитием информационного общества.

Билет№22

1.Внешняя политики СССР в 20-30-е гг. Первые внешнеполитические мероприятия советской власти и их значение. Основные этапы международной политики СССР 20-х – 30-х годов. Пакт Риббентропа-Молотова и внешнеполитический курс СССР в условиях начавшейся Второй мировой войны.

После 1917 г. Россия оказалась в международной изоляции, ибо досрочно вышла из войны и отказалась платить царские долги. Первый договор заключила с ней, тем самым признавая, Эстония. В 1922 г. делегация РСФСР во главе с Г. В. Чичериным в ходе Генуэзской конференции подписала Рапалль-ский договор с Германией, также пострадавшей от Англии и Франции. С 1924 г. ее признали Англия, Франция, Италия и др., в 1933 г. - США.
СССР через Коминтерн (орган руководства коммунистическим движением мира) помогал зарубежным коммунистам (восстание 1922 г. в Болгарии, 1923 г. в Германии, в Гамбурге). Но «мировой революции» не вышло. В 1927 г. по инициативе английского правительства произошел временный разрыв англо-советских отношений, поскольку СССР поддержал забастовку британских горняков. В 1929 г. вспыхнул военный конфликте Китаем из-за КВЖД (СССР явочным порядком прибрал к рукам управление КВЖД, находившейся в совместном владении), кончившийся поражением Китая.
В 1934 г. СССР приняли в Лигу Наций. В 1935 г. Коминтерн призвал коммунистов, социалистов и социал-демократов объединиться в борьбе с фашизмом (создание Народных фронтов). В 1935 г. СССР заключил договоры о взаимопомощи с Францией и Чехословакией, но они не были подкреплены военными конвенциями. В 1936-1939 гг. СССР помогал республиканскому правительству Испании против мятежников-франкистов, пользовавшихся поддержкой Германии и Италии, в 1937-1941 гг. - Китаю, на который напала Япония. Летом 1938 г. произошел конфликт между СССР и Японией на озере Хасан. В 1939 г. СССР ввел войска в Монголию, подвергшейся японской агрессии, и нанёс японцам поражение на р. Халхин-Гол.
Весной 1939 г. СССР начал переговоры с Англией и Францией о союзе против Германии. Переговоры «не шли», и Сталин решил договориться с Германией, заключив пакт о ненападении 23 августа 1939 г.

В крайне напряженной международной атмосфере конца 20х-30х годов внешняя политика СССР прошла 3 основных этапа:
1) 1928-1933 гг. - в Европе союзнические отношения с Германией, противостояние "демократическим" странам, на Востоке - продвижение в Китай и активизация в Афганистане и Иране;
2) 1933-1939 гг. - сближение с Англией, Францией и США на антигерманской и антияпонской основе, стремление сохранить сферы влияния на Востоке и избежать прямой конфронтации с Японией;
3) 1939-июнь 1941 г. - сближение с Германией и Японией.

Пакт Риббентропа-Молотова: Руководимые желанием укрепления дела мира между СССР и Германией и исходя из основных положений договора о нейтралитете, заключенного между СССР и Германией в апреле 1926 года, пришли к следующему соглашению:

Статья I

Обе Договаривающиеся Стороны обязуются воздерживаться от всякого насилия, от всякого агрессивного действия и всякого нападения в отношении друг друга как отдельно, так и совместно с другими державами.

Статья II

В случае, если одна из Договаривающихся Сторон окажется объектом военных действий со стороны третьей державы, другая Договаривающаяся Сторона не будет поддерживать ни в какой форме эту державу.

Статья III

Правительства обеих Договаривающихся Сторон останутся в будущем в контакте друг с другом для консультации, чтобы информировать друг друга о вопросах, затрагивающих их общие интересы.

Статья IV

Ни одна из Договаривающихся Сторон не будет участвовать в какой-нибудь группировке держав, которая прямо или косвенно направлена против другой стороны.

Статья V

В случае возникновения споров или конфликтов между Договаривающимися Сторонами по вопросам того или иного рода, обе стороны будут разрешать эти споры или конфликты исключительно мирным путем в порядке дружественного обмена мнениями или в нужных случаях путем создания комиссий по урегулированию конфликта.

Статья VI

Настоящий договор заключается сроком на десять лет с тем, что, поскольку одна из Договаривающихся Сторон не денонсирует его за год до истечения срока, срок действия договора будет считаться автоматически продленным на следующие пять лет.

Статья VII

Настоящий договор подлежит ратифицированию в возможно короткий срок. Обмен ратификационными грамотами должен произойти в Берлине. Договор вступает в силу немедленно после его подписания.

Внешняя политика СССР в условиях начавшейся II мировой войны (1939-1941 гг.).

1.09.1939 Германия напала на Польшу. 3.09.1939 г. Англия и Франция объявили войну Германии. Началась Вторая мировая война.

В конце сентября Польша капитулировала.

Причины быстрой капитуляции: военно-техническое превосходство Германии, неготовность Польши к войне, невыполнение союзниками своего долга.

Вторжение германской армии в Польшу поставило перед Советским правительством вопрос о спасении от фашистского ига 13 млн. украинцев и белорусов, проживавших в восточных районах Польши. В нарушение действующих норм международного права и подписанных СССР официальных договоров, 17 сентября советские войска вошли на территорию Западной Украины и Западной Белоруссии. 22 сентября прошёл совместный парад немецких и советских войск в Брест-Литовске. Литве был возвращен город Вильнюс. Советский Союз отодвинул границы на Запад и возвратил себе исторические земли. 28.09.1939г. был подписан договор о дружбе и границе между СССР и Германией.

Разгром Польши показал, что малые страны, расположенные на западных границах СССР, не могут оказать действенного сопротивления Германии. Поэтому Советское правительство предложило правительствам Эстонии, Латвии и Литвы заключить пакты о взаимопомощи и предоставить СССР свои военные базы. Предложение было принято. Летом 1940 г. в этих странах по требованию Москвы были созданы подконтрольные ей правительства, которые подготовили и провели выборы в национальные парламенты. Эти парламенты обратились с просьбой о принятии своих стран в состав СССР, и в августе 1940 г. эта просьба была удовлетворена.

Опасная обстановка сложилась на советско-финской границе. Стремясь обеспечить безопасность северо-западных границ СССР, советское правительство предложило финскому правительству передать СССР часть Карельского перешейка, чтобы отодвинуть проходившую в 30 км от Ленинграда советско-финскую границу. В обмен СССР отдавал вдвое большую по размеру территорию Советского Союза. Предложение было отвергнуто. В ответ на это советское правительство расторгло договор о ненападении и прервало дипломатические отношения с Финляндией. 30 ноября 1939 г. между Финляндией и СССР началась война. Боевые действия сопровождались огромными потерями Красной Армии (95 тыс. человек против 23 тыс. с финской стороны). Кроме того, СССР был исключен из Лиги Наций как государство-агрессор.

Воспользовавшись этим, правительства Англии и Франции, при поддержке правительства США, оказывали Финляндии помощь оружием, готовили отправку на помощь финской армии экспедиционного корпуса. В этих условиях Сталин не решился идти на Хельсинки, и когда Красная Армия овладела системой мощных оборонительных укреплений на Карельском перешейке (так называемая «линия Маннергейма»), советское правительство предложило начать мирные переговоры. 12 марта 1940 г был подписан советско-финский мирный договор. К СССР отошли Карельский перешеек, ряд островов в Финском заливе и некоторые другие территории.

Мирный договор с Финляндией обеспечивал безопасность Ленинграда, баз Балтийского флота, Мурманска и Мурманской железной дороги. В июне 1940 г. мирным путем был разрешен вопрос о возвращении СССР территории Бессарабии и Северной Буковины. Германия, ведя успешные боевые действия в Европе, получила в свое распоряжение ресурсы наиболее развитых стран Европы. Огромный промышленный и сырьевой потенциал был использован Германией для ускоренной подготовки войны против СССР. Угроза военного нападения на СССР

2. Г.В.Плеханов .

В 1876 вступил в народническую организацию «Земля и воля», участник демонстрации у Казанского собора 6 декабря 1876; Получил известность как теоретик, публицист и один из руководителей «Земли и воли».

В 1879 после раскола «Земли и воли», организатор и руководитель «Чёрного передела».

В 1880 году эмигрировал в Швейцарию.

В 1882 году перевёл на русский язык «Манифест коммунистической партии» К. Маркса и Ф. Энгельса. В 1883 году основал первую российскую марксистскую организацию - группу «Освобождение труда».

В конце 1894 - начале 1895 годов по инициативе Плеханова был создан «Союз русских социал-демократов за границей». В 1900-1903 участвовал в создании и руководстве газетой «Искра». В 1901 Плеханов - один из организаторов «Заграничной Лиги русской социал-демократии». Принял непосредственное участие в подготовке II съезда РСДРП. Фактически второй съезд РСДРП был учредительным съездом, так как неудачный I съезд не смог объединить социал-демократов.

Была одержана бескровная победа русских войск царя Бориса Годунова над войсками хана Крыма Газы II Герая на реке Оке под стенами Серпуховского Владычнего монастыря, после чего, в честь бескровной победы, на средства Бориса Годунова была произведена полная перестройка монастыря.

Русские воеводы нанесли окончательное поражение Кучуму. Он ушёл в Среднюю Азию, где и погиб. Конец Сибирского ханства.

4. «Русская правда» П.И.Пестеля.

«Русская Правда, или Заповедная государственная грамота великого народа российского, служащая заветом для усовершенствования России и содержащая верный наказ как для народа, так и для временного верховного правления»

Основные положения «Русской Правды» были одобрены Южным обществом в 1823 году, а своё название документ получил в 1824 году. Полное название такого: «Русская правда или заповедная грамота для народов России, служащая заветом для государственного устройства России и содержащая верный наказ как для народа, так и для временного народного правительства.» Работа над документом велась 4 года. Из запланированных 10 глав были написаны только 5.

1 сентября 1939 г. началась Вторая мировая война. Несмотря на упорное сопротивление польской армии, германские войска сумели быстро добиться успеха в операции. Франция, Великобритания и страны Британского содружества, объявив войну Германии, не оказали реальной помощи Польше. 17 сентября Красная Армия пересекла границу Польши и вышла на демаркационную линию, которая была заранее определена советским и германским командованием в соответствии с секретными статьями советско-германского пакта о ненападении. 28 сентября в Москве представители СССР и Германии подписали договор " О дружбе и границе". К договору были приложены секретные протоколы и карты, по которым территория Литвы входила в "сферу интересов" СССР, а Германия получала Люблинское и часть Варшавского воеводств. В октябре в Западной Украине и Западной Белоруссии, территории, которых контролировались Красной Армией, были проведены выборы в Народные собрания. Эти органы власти после выборов провозгласили советскую власть и обратились к Верховному Совету с просьбой о принятии в состав СССР. В первые недели войны Сов. Союз предпринял попытку "советизации" Прибалтики путем дипломатических и военных мер. 28 сентября 1939 г. был подписан пакт о взаимопомощи с Эстонией, 5 октября с Латвией, а 10 октября с Литвой. В результате подписания пактов СССР получил возможность размещать на территории этих государств свои войска и военные базы. Сталин усилил нажим на Финляндию с целью обеспечения безопасность на северо-западе. Финское правительство отклонило все предложения СССР. 30 ноября войска Ленинградского фронта вторглись на финскую территорию. Выйдя к оборонительной "линии Маннергейма", прорвать ее не смогли. Только после 2-х месяцев тщательной подготовки войска Сев.-Зап. фронта сломили сопротивление вышли к Выборгу. 12 марта 1940 г. был подписан советско-финляндский договор, по которому была отнесена граница на Карельском перешейке от Ленинграда на 120 км, к СССР отошли несколько островов в Финском заливе. Победа дорого обошлась СССР - около 127 тыс. погибших,250 тыс. раненых и обмороженных. В то время как СССР принимал меры по устранению недостатков, выявившихся в ходе этой войны, Германия 9 апреля 1940 г. напала на Данию и Норвегию. Вслед за этим,10 мая войска вторглись в Голландию, Бельгию и Люксембург, стремясь в обход французской оборонительной "линии Мажино" нанести удар по Франции. 10 июня в войну против Франции и Англии вступила Италия, а через три дня войска без боя заняли Париж. Разгром Франции и других европейских государств изменил военно-стратегическую обстановку в Европе. 14-16 июня 1940 г. СССР в ультимативной форме потребовал от прибалтийских стран сформировать новые правительства, способные честно выполнять договор о взаимной помощи, обеспечив свободный доступ на территории этих стран. 26 августа 1940 г. прибалтийские страны и Молдавия вошли с состав СССР. После разгрома Франции Германия готовилась к войне с СССР. В конце сент.1940 г. Германия, Италия и Япония подписали Тройственный пакт, к которому присоединились Венгрия, Румыния, Словакия, Болгария и Хорватия. К 22 июня 1941 г. Германия ее союзники сосредоточили мощную группировку войск на границе с СССР. Одновременно Германия и СССР продолжали поддерживать тесные экономические связи. С августа 1939 г. по июнь 1941 г. СССР разместил заказы в Германии на изготовление и поставку военной техники, станков и промышленного оборудования, Германия заказывала сельскохозяйственную продукцию, лес, нефтепродукты и пр. 22 июня началась война с Советским Союзом.

АРХИВЫ КОМИНТЕРНА
И ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА СССР
в 1939-1941 гг.

Ф.И. Фирсов

Статьи
(журнал "Новая и новейшая история", 1992, 6)

В архивах Коминтерна за 1939-1941 гг. содержится ценный материал для понимания внешней политики СССР в начальный период второй мировой войны. До сих пор отечественные историки писали о деятельности Коминтерна без привлечения архивных документов. В настоящей статье впервые широко использованы архивные материалы, позволяющие более детально осветить действия Коминтерна в связи с внешней политикой СССР в рассматриваемые годы.

Коминтерн, основанный в 1919 г. как руководящий центр мировой революции, в ходе своего развития трансформировался в инструмент сталинизма на мировой арене. По меткому выражению одного из первых борцов со сталинизмом М.Н. Рютина, он превратился "после разгрома всех оппозиций и соратников Ленина, после утверждения личной диктатуры Сталина в ВКП(б) и Коминтерне просто в канцелярию Сталина по делам компартий" (1). Режим сталинщины, принесший муки, страдания, гибель многим миллионам советских людей, обрекший общество на деградацию, которая была представлена как торжество социализма и образец для всего человечества, использовал Коминтерн для своей политической маскировки. Эта организация, опустошенная террором, защищала и пропагандировала Советский Союз, поскольку с ним коммунисты связывали свои надежды на революционное преобразование мира. В нем они видели силу, способную противостоять фашизму, разжигавшему пожар мировой войны.

Противоречия в деятельности Коминтерна, который в своих отношениях с компартиями должен был учитывать реальное положение вещей и в то же время вынужден был действовать согласно сталинской внешней политике, проявились наиболее остро в канун второй мировой войны. С одной стороны, Коминтерн пытался реализовать установки VII конгресса и обеспечить создание фронта мира. С другой, - послушно повторяя измышления сталинской пропагандистской машины, давал директивы компартиям о преследовании троцкистов как "злейших агентов фашизма", вел яростную кампанию в печати против тех, кто посмел раскрыть истинный характер массового террора в СССР.

Руководители Коминтерна не только оказались беспомощными в связи с репрессиями, обрушившимися на политэмигрантов и работников аппарата Коминтерна, но и, следуя сталинскому диктату, санкционировали роспуск Компартии Польши. Это, по существу, являлось политическим оправданием сталинского террора против польских коммунистов. Массовые репрессии, позорные судебные процессы 30-х годов, дискредитация Советской страны в глазах многих демократов, сознававших чудовищный характер преступлений ста-
====
1 Платформа "Союза марксистов-ленинцев" (группа Рютина) - Известия ЦК КПСС, 1990, N: 11, с. 169.

линщины, роковым образом препятствовали сплочению антифашистских, миролюбивых сил. Однако лидеры Коминтерна не хотели этого видеть и вновь стали выдвигать против руководства Рабочего социалистического интернационала обвинение в том, что оно-де стремится к организации империалистической агрессии против СССР.

После оккупации Германией Чехословакии в марте 1939 г. ситуация стала взрывоопасной. Руководители Коминтерна в указаниях компартиям призывали их усилить борьбу -для достижения сотрудничества западных держав с СССР. И июля Секретариат ИККИ в телеграмме генеральному секретарю ЦК Французской компартии М. Торезу и представителю Коминтерна во Франции Клеману (Э.Фриду) подчеркивал: "Затягивание переговоров английским и французским правительствами с СССР подготавливает дальнейшую капитуляцию перед агрессорами. План реакции состоит в том, чтобы ответственность за капитуляцию возложить на СССР. Вы должны в Европе мобилизовать массы, чтобы сорвать этот план. Войдите в контакт со всеми компартиями, чтобы развернуть общую во всех странах кампанию. Мобилизуйте все сочувствующие организации" (2).

Секретариат ИККИ нацеливал компартии на то, чтобы организовать мощные выступления в защиту мира. 15 июля Секретариат утвердил директиву компартиям. В ней говорилось: "Просим передать всем коммунистам следующие указания: необходимо использовать первое августа, двадцатипятилетие первой империалистической войны, для кампании против фашистских агрессоров, изобличения двуличной политики английских и французских правительств, затягивающих переговоры с СССР в целях подготовки новых капитуляций, второго Мюнхена (3). Необходимо развернуть беспощадную критику капитулянтов из II-го и Амстердамского интернационалов, помогавших фашизму удушить Испанскую республику, расчленить и занять Чехословакию, ведущих антисоветскую кампанию и срывающих единый фронт рабочего класса и единство антифашистского действия... Форма кампании: статьи в печати, митинги с участием коммунистов других стран; желательно организовать интернациональные митинги в Париже, Лондоне, Брюсселе, Стокгольме. В фашистских странах -листовки, летучки и прочее. Секретариат" (4). Однако массового движения организовать не удалось.

Руководство ИККИ в советах и указаниях коммунистическим партиям призывало сочетать борьбу против нараставшей угрозы агрессии германского фашизма с критикой капитулянтства перед ним реакционных сил в собственных странах.

В том же июле генеральный секретарь Коминтерна Г.Димитров и кандидат в члены Секретариата ИККИ В.Флорин узнали из письма председателя ЦК компартии Дании (КПД) А.Ларсена о том, что некоторые члены руководства КПД выступали за то, чтобы концентрировать деятельность партии на борьбе за улучшение условий жизни трудящихся, оставив в стороне вопросы внешней политики. А именно в это время парламент страны ратифицировал пакт о ненападении с Германией. 16 июля в ответном письме КПД Димитров разъяснял: "Все демократические, экономические, социальные, культурные требования рабочих и трудящихся Дании зависят от победы или поражения в борьбе против фашизма. Поэтому успешно борьбу за эти требования можно вести только в теснейшей
====
2. Российский центр хранения я изучения документов новейшей истории (далее - РЦХДНИ), ф. 495, оп. 184, д. 16 (исход. 1939), л. 59.
3. Слова "второго Мюнхена" вписаны в машинописный текст директив Г.Димитровым.
4. РЦХДНИ, ф. 495, оп. 18, д. 1286. л. 267; Коминтерн и советско-германский договор о ненападении. - Известия ЦК КПСС, 1989, N: 12, с. 202. Часть подготовленного автором текста была опубликована в журнале как аналитический материал.

связи с борьбой против внешней политики... Главный враг рабочего классами народа Дании - фашистский агрессор извне и фашисты внутри страны, которые действуют сообща, причем часть датских фашистов является прямой агентурой германского фашизма" (5). Эту линию на акцентирование борьбы против германского фашизма руководители Коминтерна"продолжали вплоть до подписания советско-германского пакта.

22 августа, накануне приезда Риббентропа в Москву, Секретариат ИККИ принял постановление "Об антисоветской кампании по поводу переговоров между СССР и Германией". В нем рекомендовалось компартиям перейти в наступление против буржуазной и социалистической печати со следующей установкой: эвентуальное заключение пакта о ненападении между СССР и Германией не исключает возможности и необходимости соглашения между Англией, Францией и СССР для совместного отпора агрессорам. Подчеркивалось: "Своей готовностью заключить с Германией пакт о ненападении СССР помогает соседним малым прибалтийским странам и действует в защиту всеобщего мира... Этим СССР срывает планы буржуазных, реакционных кругов и капитулянтов Второго Интернационала, стремящихся направить агрессию против страны социализма... СССР разъединяет агрессоров, освобождает себе руки против агрессии Японии и в деле помощи китайскому народу... Наконец, переговоры с Германией могут понудить правительства Англии и Франции перейти от пустых разговоров к скорейшему заключению пакта с СССР". Постановление заканчивалось указанием "о необходимости продолжать с еще большей энергией борьбу против агрессоров, в особенности против германского фашизма" (6).

Руководству ИККИ ничего не было известно о секретных протоколах. Оно не знало, что И.В. Сталин и В.М. Молотов пошли на сговор с Гитлером, признали разграничение "сферы интересов обеих стран" и допустимость "территориально-политического переустройства", что по сути дела означало имперский метод раздела мира. Подчеркивание в постановлении Секретариата ИККИ необходимости активизации борьбы против германского фашизма и утверждение, что после подписания этого договора сохранится возможность заключения пакта между СССР, с одной стороны, Великобританией и Францией - с другой, свидетельствуют, что руководство ИККИ не предвидело всех последствий договора и дезориентировало партии, поскольку в действительности такой возможности больше не существовало. Тем самым руководители Коминтерна оказались заложниками сталинской внешней политики, которая осуществила крутой, поворот в сторону сближения с гитлеровской Германией (7).

Подписание пакта вызвало серьезное замешательство в коммунистическом движении, резко ослабив в глазах демократически настроенных масс западноевропейских стран авторитет компартий, выступивших в духе рекомендаций Секретариата ИККИ.

Димитров 27 августа послал Сталину, Молотову и А.А. Жданову подборку материалов о позиции компартий в связи с заключением договора о ненападении. В ней отсутствовали сведения о негативной реакции на подписание договора. Из французских материалов цитировалась статья секретаря ЦК ФКП М.Життона в газете "Се Суар". В ней, в частности, говорилось: "То, что Советский Союз вынуждает Германию к заключению пакта о ненападении именно
====
5. РЦХДНИ, ф. 495, оп. 74, д. 181, л. 55-56.
6. Там же, оп. 18, д. 1291, л. 142-143.
7. Судя по дневниковым записям Г.Димитрова, помимо заседания ИККИ, состоявшегося 22 августа, 25 августа Секретариат ИККИ вновь обсудил вопрос о пакте. Была выработана и послана директива партиям. Однако в архиве Коминтерна ее текст обнаружить не удалось.

в данный момент, является победой мира. Следовательно, это такое достижение, которое принесет пользу международному рабочему классу и народам всего мира" (8). В декларации Политбюро ЦК ФКП, опубликованной 25 августа, было сказано: "Признав мощь страны социализма, Гитлер обнаружил тем самым свою собственную слабость. Советский Союз одержал успех и мы его с радостью приветствуем, так как он служит делу мира... Все знают, что пакт своим единственным следствием будет иметь укрепление мира, не лишит ни одного народа его свободы и не выдаст ни одного вершка территории в Европе и ни одной колонии" (9). Далее подчеркивалось, что компартия, более чем когда-либо, является непримиримым врагом международного фашизма, прежде всего гитлеровского фашизма, наиб лее зверского и главного поджигателя войны и противника демократии.

Заявление ЦК компартии Великобритании, опубликованное 22 августа, констатировало: "Торговое и кредитное соглашение между СССР и Германией и проектируемый пакт ненападения представляют победу мира и социализма над военными планами фашизма и над профашистской политикой Чемберлена... Гитлер вынужден признать мощь Советского Союза, и это является благодетельным ударом по его агрессивной политике в Восточной Европе и заодно ударом по политике Чемберлена, желавшего войны между Германией и СССР... Если Польша и лимитрофы желают пактов взаимопомощи, то пусть они немедленно вступят в открытые переговоры с Советским правительством" (10). В заявлении выдвигалось требование немедленного заключения Великобританией пакта с СССР.

В материалах подборки излагалось выступление генерального секретаря компартии США Э.Браудера 23 августа на приеме представителей печати в Нью-Йорке. Он, а частности, сказал: "Шаг, предпринятый Советским Союзом, является очевидным вкладом в дело спасения всеобщего мира, находящегося под угрозой... Эти переговоры являются замечательным образцом для всякой страны, которой угрожает Германия, и они показывают, как можно заставить Германию согласиться на прекращение агрессии. Если пакт подписывают, то делают это потому, что Гитлер считает невозможны!- напасть на Советский Союз. Таким образом, и в отношении Польши он должен быть поставлен перед подобным же фактом невозможности нападения" (11).

В подборке было приведено заявление ЦК компартии Италии (ИКП), опубликованное 25 августа. В нем переговоры о пакте приветствовались "как фактор, который ослабит нынешнее международное напряжение, преградит путь войне и защитит мир, свободу и независимость народов" (12).

Кроме того, в подборку были включены также выдержки из статей, помещенных в газетах компартий Дании, Белый, Швейцарии, Голландии, в которых также подписание пакта расценивалось, как вклад в укрепление мира и срыв замыслов поджигателей войны. Эти материалы свидетельствовали, что компартии, как и руководство Коминтерна, не рассматривали заключение договора как отказ от борьбы с фашизмом и отнюдь не занимали позицию ее прекращения. Они осознали и позитивно оценили тот факт, что была сорвана возможность создания единого фронта империалистических держав против СССР.
====
8. РЦХДНИ, ф. 495, оп. 73, д. 67, л. 45.
9. Там же, л. 48-49. В тот же день правительство запретило издание коммунистических газет "Юманите" и "Се Суар".
10. Там же, л. 50-51.
11. Там же, п. 52-53.
12. Там же, л. 54-55.

Однако оценка пакта как фактора, укреплявшего мир и содействовавшего ке только защите СССР, но и малых народов, была ошибочной. Осуждая нежелание Великобритании и Франции подписать соглашение с СССР, Коминтерн и компартии не увидели направленности этого договора против Польши, в то время как в действительности разграничение в секретном приложении к договору "сфер интересов" Германии и СССР предрешало вопрос о судьбе Польши и прибалтийских стран. У Германии были тем самым развязаны руки для нападения на Польшу, а СССР оказался втянутым в план ее расчленения. Публичное одобрение пакта в свете последующих событий оказало плохую услугу авторитету коммунистов в глазах масс.

27 августа Димитров и секретарь ИККИ Д.З. Мануильский сообщили Сталину, что компартии "заняли правильную позицию в отношении советско-германского пакта о ненападении, срывающего расчеты поджигателей войны против СССР. Компартии как подобает реагируют на бешеную антисоветскую кампанию буржуазной и социал-демократической печати". Информировав о преследованиях, обрушившихся на французскую компартию, они просили совета по вопросу "о позиции партии к тем мероприятиям, которые проводит правительство Даладье в деле так называемой национальной защиты страны... Мы думаем, компартия должна и впредь стоять на позиции сопротивления агрессии фашистской Германии" (13).

Из этого документа видно, что руководители Коминтерна еще не осознали, что в отношениях между СССР и Германией наступили новые времена и Сталин теперь по-иному смотрел на характер будущей войны и ее зачинщиков.

По-видимому ответа на письмо Димитров не получил, поскольку 4 сентября в беседе с Ждановым он упомянул о нем. На следующий день Димитров послал Жданову копию этого письма, сопроводив его словами: "Хотя это письмо и было отправлено до начала войны, поднятый в нем вопрос стоит и сейчас перед французскими товарищами, конечно, уже в связи с их позицией в отношении войны" (14). О том, что ответа от Сталина не было, свидетельствует также принятая на заседании Секретариата ИККИ 1 сентября резолюция, посланная в виде телеграммы Торезу. В ней упоминалась фашистская Германия, а также критиковалось как неправильное заявление о безоговорочной поддержке правительства Даладье - Боннэ. Но именно по этому вопросу Димитров и Мануильский запрашивали мнение Сталина 27 августа.

Секретариат ИККИ рекомендовал ФКП занять следующую позицию: "Своим предательством Чехословакии, Испании, Мюнхеном, разрушением коллективной безопасности правительство Даладье - Боннэ усилило фашистскую Германию; следуя за политикой английских провокаторов войны против СССР, это правительство оттолкнуло СССР и подвело французский народ к войне. Такому правительству нельзя доверить оборону страны. Необходимо такое правительство, которое сплотило бы вокруг себя народ, а не разъединяло народные силы преступным преследованием партии рабочего класса" (15).

На заседании Секретариата ИККИ (в нем участвовали К.Готвальд, Х.Диас, Г.Димитров, О.В. Куусинен, Д.З. Мануильский, А.Марти, В.Пик, В.Флорин) 1 сентября был обсужден вопрос "о позиции компартий в связи с новым в международном положении". Секретариат ИККИ констатировал, что компартии заняли в основном правильную позицию в вопросе о советско-германском пакте. Обсуждение было решено продолжить на следующем заседании. Оно состоялось
====
13. Коминтерн и советско-германский договор о ненападении, с. 205.
14. РЦХДНИ, ф. 495, оп. 74, д. 517, л. 43.
15. Там же, оп. 18, д. 1292, л. 1-2.

2 сентября. Комиссии, в которую вошли Димитров, Куусинен и Мануильский, было поручено "выработать директиву компартиям на основе состоявшегося обмена мнениями"".

Секретариат ИККИ предпринимал в это время меры для обеспечения связи с партиями, собирал информацию об их деятельности. 4 сентября Димитров послал директиву представителям Коминтерна переехать из Франции в нейтральную страну и создать там опорный пункт. Высказанная подвидом коммерческого указания эха директива выглядела следующим образом: "Необходимо Alfredo, Clement, Luis (17) переехать в нейтральную страну и там создать коммерческий центр нашей фирмы. Этот центр должен сразу связаться с главной дирекцией, установить связи с филиалами фирмы, проявить самую большую коммерческую активность и не допустить, чтобы наши конкуренты использовали нынешнюю ситуацию против интересов нашей фирмы" (18). Клеман создал такой наблюдательный пункт Коминтерна в Бельгии.

Комиссия Секретариата работала над проектом тезисов о войне и задачах коммунистов, судя по дневниковой записи Димитрова, 5 сентября. Было сделано несколько набросков. В написанном Мануильским тексте о советско-германском пакте говорилось: "Коммунисты всех стран с еще большей энергией, чем до сих пор, всемерно поддерживают заключение советско-германского пакта о ненападении".

При определении характера войны и задач компартий учитывались как предшествующая (мюнхенская) политика западных держав, так и агрессивность гитлеровской Германии, а также наличие германо-советского договора о ненападении. Подчеркивалось, что германо-польская война, перераставшая в войну Германии против Польши, Франции и Англии, "не является справедливой войной, а войной империалистической, направленной, с одной стороны (англо-французско-польской), к сохранению границ насильнического Версальского мира, с другой стороны (германской), к переделу Европы и колоний". Делался вывод, что ни одна из компартий этих стран не может ни в коем случае солидаризироваться с политикой своих правящих классов, приведших народы к новой империалистической бойне. "Компартии обязаны разоблачать эту политику во всех воюющих странах" (19).

В то же время отмечалось, что "победа германского фашизма в войне несет наибольшую опасность для международного рабочего движения. Поэтому долг коммунистов всех стран, и в первую очередь коммунистов Германии, содействовать поражению германского фашизма". В отношении Польши выдвигались от имени польского рабочего класса требования свержения "нынешнего правительства, приведшего страну к катастрофе, создания правительства рабочих и крестьян, могущего возглавить народную борьбу за национальную независимость Польши".

Далее конкретизировались задачи компартий. Для компартии Чехословакии лозунг поражения фашистской Германии увязывался с задачей национального освобождения чехословацкого народа из-под гнета германского фашизма. Об австрийских коммунистах говорилось, что они борются за отделение Австрии от Фашистской Германии, стоят совместно с германской компартией на позициях
====
16. Там же, л. 13.
17. Alfredo - псевдоним секретаря ИККИ П.Тольятти, который 1 сентября был арестован во Франции, Clement - Клеман, Luis - Л.Фишер - один из представителей Коминтерна во Франции.
18. РЦХДНИ, ф. 495, оп. 184, д. 4 (исход. 1939), л. 31.
19. РЦХДНИ, ф. 495, оп. 18, д. 1302а, л. 57.

поражения германского фашизма. Коммунисты Великобритании, отмечалось далее, требуют отставки правительства Чемберлена, приведшего английский народ к войне, и создания левого лейбористского правительства. Во Франции коммунисты добиваются замены правительства Даладье - Боннэ правительством, "которое бы объединило народ, а не разъединяло его преступными преследованиями партии рабочего класса, которое было способно организовать оборону страны, чего не сделал Даладье, будучи военным министром, которое было бы продолжением якобинских традиций Великой буржуазной французской революции, которое сумело бы своей политикой внушить доверие всем антифашистам мира" (20).

Таким образом, оценивая характер начавшейся войны как войны империалистической с обеих сторон, руководители Коминтерна в то же время рассматривали германский фашизм как главную опасность, как агрессора, поражению которого обязаны содействовать коммунисты, а в отношении порабощенных гитлеровской Германией стран выдвигали лозунг национального освобождения. Признавалось, что польский народ в этой войне отстаивал свою независимость. Выдвижение для Великобритании и, особенно, Франции требования новых, подлинно демократических правительств означало, по существу, ориентацию на превращение войны в действительно антифашистскую. Эти оценки и установки явно приходили в противоречие со все более обозначавшимися последствиями пакта Молотова - Риббентропа для советской внешней политики.

5 сентября Димитров в письме к Жданову сообщал, что готовится документ о принципиальной линии и тактических позициях братских компартий в условиях разразившейся империалистической войны в Европе. "Но я должен отметить, - писал Димитров, - что при намечении этой динии и, особенно, тактических позиций и политических задач компартий в новых условиях мы встречаем исключительные трудности, и для их преодоления, как и для принятия правильного решения, мы нуждаемся больше, чем когда бы то ни было, в непосредственной помощи и совете товарища Сталина". На копии этого письма Димитров 8 сентября написал: "Беседа с т.Сталиным в присутствии тт. Молотова и Жданова состоялась 7. 9. 39" (21).

Запись Димитрова этой беседы раскрывает установки, полученные руководством Коминтерна от Сталина, а также характеризует позицию Сталина в той ситуации.

"Сталин: война идет между двумя группами капиталистических стран (бедные и богатые в отношении колоний, сырья и т.д.) за передел мира, за господство над миром! Мы не прочь, чтобы они подрались хорошенько и ослабили друг друга. Неплохо, если руками Германии будет расшатано положение богатейших капиталистических стран (в особенности Англии). Гитлер, сам этого не понимая и не желая, расстраивает, подрывает капиталистическую систему.

Позиция коммунистов у власти иная, чем коммунистов в оппозиции. Мы хозяева у себя дома. Коммунисты в капиталистических странах в оппозиции, там буржуазия - хозяин.

Мы можем маневрировать, подталкивать одну сторону против другой, чтобы лучше разодрались. Пакт о ненападении в некоторой степени помогает Германии. Следующий момент - подталкивать другую сторону.

Коммунисты капиталистических стран должны выступать решительно против своих правительств, против войны.

До войны противопоставление фашизму демократического режима было
====
20. Там же, л. 57, 58.
21. Коминтерн и советско-германский договор о ненападении, с. 206-207.

совершенно правильно. Во время войны между империалистическими державами это уже не правильно. Деление капиталистических государств на фашистские и демократические потеряло прежний смысл.

Война вызвала коренной перелом. Единый народный фронт вчерашнего дня был для облегчения положения рабов при капиталистическом режиме. В условиях империалистической войны поставлен вопрос об уничтожении рабства! Стоять сегодня на позиции вчерашнего дня (единый народный фронт, единство наций) - значит скатываться на позиции буржуазии. Этот лозунг снимается.

Польское государство раньше (в истории) было национальное государство, поэтому революционеры защищали его против раздела и порабощения. Теперь -фашистское государство угнетает украинцев, белорусов и т.д. Уничтожение этого государства в нынешних условиях означало бы одним буржуазным фашистским государством меньше! Что плохого было бы, если в результате разгрома Польши мы распространим социалистическую систему на новые территории и населения.

Мы предпочитали соглашение с так называемыми демократическими странами и поэтому вели переговоры. Но англичане и французы хотели нас иметь в батраках и притом за это ничего не платить. Мы, конечно, не пошли бы в батраки...

Надо сказать рабочему классу: война идет за господство над миром; воюют хозяева капиталистических стран за свои империалистические интересы. Эта война ничего не даст рабочим, трудящимся, кроме страданий и лишений. Выступить решительно против войны и ее виновников. Разоблачайте нейтралитет буржуазных нейтральных стран, которые, выступая за нейтралитет у себя, поддерживают войну в других странах в целях наживы. Необходимо заготовить и опубликовать тезисы Президиума ИККИ" (22).

Сталинские установки означали для руководства Коминтерна необходимость кардинально изменить ориентиры для компартий. Принципиальная оценка фашизма как главного источника агрессии, обоснованная на VII конгрессе Коминтерна, отбрасывалась, различие между фашизмом и демократическим режимом объявлялось утратившим смысл. Коминтерн должен был прекратить открытое разоблачение гитлеровского фашизма и направить основной удар в пропаганде против империализма вообще, снять лозунг антифашистского народного фронта, отказаться от возможности сотрудничества с буржуазно-демократическими силами, социал-демократией. С одной стороны, выдвигались лозунги борьбы против войны и ее виновников - "своих правительств", необходимость уничтожения капиталистического рабства, а с другой - острие критики обращалось на противников Германии и ничего не говорилось о задаче борьбы с гитлеризмом. Сталин фактически запретил любое оказание помощи Польше, назвав ее "фашистским государством", а также проговорился о том, что разгром Польши приведет к включению в состав СССР земель Западной Белоруссии и Западной Украины.

9 сентября Секретариат ИККИ обсудил вопрос о тезисах Коминтерна по вопросу о политике и тактике компартий в связи с войной. После доклада Димитрова и прений, в которых участвовали Флорин, Пик, Готвальд, Марти, Диас, Димитров, были одобрены предложенные комиссией принципиальные установки тезисов, комиссии было поручено продолжить их разработку для представления на заседание Президиума ИККИ. Сформулированный в духе этих тезисов проект директивы компартиям было решено "утвердить и срочно разослать" (23).
====
22. Центральный партийный архив (София), ф. 146, оп. 2, а.е.5.
23. РЦХДНИ, ф. 495, оп. 18, д. 1292, л. 46. Рассылалась эта директива за подписью Президиума ИККИ уже 8 сентября, т.е. еще до ее утверждения Секретариатом ИККИ.

Кроме того, отдельным компартиям (Чехословакии и др.) следовало послать дополнительные указания, а также на основе принятых установок заготовить ряд статей.

Директива была составлена в духе указаний Сталина. В ней констатировалось, что начавшаяся война - империалистическая, несправедливая, в которой одинаково повинна буржуазия всех воюющих государств. Войну не может поддерживать ни в одной стране ни рабочий класс, ни тем более компартии. "Ее ведет буржуазия не против фашизма, как уверяет Чемберлен и лидеры социал-демократии. Война ведется между двух групп капиталистических стран за мировое господство. Международный пролетариат не может ни в коем случае защищать фашистскую Польшу, отвергшую помощь Советского Союза, угнетающую другие национальности". Отмечалось, что компартии боролись против мюнхенцев, ибо хотели создать подлинный антифашистский фронт с участием СССР, "но буржуазия Англии и Франции оттолкнула СССР, чтобы повести войну грабительскую". Повторялись слова Сталина о том, что война изменила положение: "Деление капиталистических государств на фашистские и демократические потеряло прежний смысл, поэтому необходимо изменить тактику. Во всех воюющих государствах компартии должны выступить против войны, разоблачать ее империалистический характер. Повсюду компартии должны перейти в решительное наступление против предательской политики социал-демократии". Компартиям Франции, Великобритании, США, Бельгии, выступившим в разрез с этими установками, предписывалось "немедленно выправить свою политическую линию" (24)

Тактические соображения, направленные на то, чтобы не давать Гитлеру поводов для нарушения советско-германского договора, следование за внешнеполитическими шагами Сталина нанесли ущерб антифашистской политике коммунистов. Директивы, направлявшиеся руководством Коминтерна, не отвечали сложной и противоречивой ситуации, в которой оказались компартии в то время.

Оценка Коминтерном характера войны как империалистической с обеих сторон и указание на то, что прежнее деление капиталистических государств на фашистские и демократические потеряло прежний смысл, сделанные по указке Сталина, не учитывали ряда важных особенностей этой войны. Развязавшая войну группировка, возглавляемая Германией, ставила своей целью установление "нового", фашистского порядка во всем мире и даже физическое истребление ряда народов и наций. Тай самым предопределялось существование справедливой, освободительной тенденции во второй мировой войне, которая была связана с борьбой народов против фашистского агрессора. Для Польши, подвергшейся нападению гитлеровской Германии, эта война с самого начала была справедливой, антифашистской.

Компартии западноевропейских стран в первые дни войны осудили агрессию фашизма, подчеркнув при этом необходимость борьбы с реакцией в своих странах. ПК компартии Великобритании 2 сентября выступил с манифестом, в котором призывал предпринять "все необходимые меры, чтобы обеспечить победу демократии над фашизмом". В манифесте говорилось, что нужно вести борьбу на два фронта. "Во-первых, обеспечить военную победу над фашизмом и, во-вторых, для того, чтобы добиться этого, обеспечить политическую победу над Чемберленом и врагами демократии в нашей стране" (25).

Парламентская группа французской компартии 2 сентября проголосовала в
====
24. Там же, л. 47-48; Коминтерн и советско-германский договор о ненападении, с. 207.
25. 1939: The Communist Party of Great Britain and the War. London, 1984, p. 147.

Палате депутатов за военные кредиты. В заявлении 19 сентября она выразила решимость коммунистов защищать страну от гитлеровской агрессии, указав, что война должна быть превращена в подлинно антифашистскую, и потребовав прекратить преследования коммунистов. 21 сентября газета "Ви увриер" в передовой статье, написанной одним из руководителей профсоюзов Г.Монмуссо, заявляла: "Освободительная война против гитлеровского варварства для стран, подвергшихся нападению, не является лишь войной в защиту любой ценой их родной страны от иностранной агрессии. Она одновременно является борьбой в защиту общественных свобод, в защиту демократии, борьбой за все то, что обеспечивает социальный прогресс и освобождение человека... Правительство, которое боится собственного народа, идет к поражению" (25).

Секретарь ЦК компартии Бельгии К.Релеком опубликовал в газете "Вуа дю пёпль" статью "Империалистическая война", которая была перепечатана в первом номере от 15 сентября газеты "Монд", издававшейся в Брюсселе под руководством Клемана. В ней говорилось: "Начатая Гитлером война окончится разгромом фашизма: такой развязки ожидают народы, будучи убежденными, что без уничтожения фашизма нельзя обеспечить справедливый и длительный мир

Практически коммунисты всюду выступали за то, чтобы война яр";-:яла действительно характер антифашистской войны. В этой ситуации они получили директиву Секретариата ИККИ с требованием кардинального изменения политической линии.

Не ограничиваясь посылкой телеграмм, руководство ИККИ направило в некоторые страны своих посланцев с поручением обеспечить изменение линии партий. Особую роль в этом должен был сыграть наблюдательный пункт во главе с Клеманом. Ему предписывалось, согласно телеграмме Секретариата ИККИ от 17 сентября: "1) установить связь с партиями: 2) быстро исправить линию партий, особенно французской и английской, в духе данной директивы; 3) обеспечить дальнейшее издание наших органов; 4) оказать необходимую помощь для переправки испанских и других иностранных руководящих друзей: 5) организовать для нас информацию о теперешнем положении и деятельности партий" (28). В телеграмме Димитрова Клеману от 22 сентября говорилось, что печатные издания Коминтерна проводят неправильную линию, как и партии в Англии и Франции. Димитров потребовал принять срочные меры, чтобы "обеспечить проведение нашей директивы о теперешней войне" (29). 27 сентября он телеграфировал, что статья Монмуссо в "Ви увриер" политически ошибочна, пронизана "социал-патриотическим духом эпохи войны 1914 г. и противоположна политической пинии ИККИ". (30)

Такие указания серьезно затрудняли работу компартий, ставили их в очень тяжелое положение и создавали благоприятную почву для усиления преследования компартий со стороны буржуазных властей и нападок на них как на саботирующих борьбу с фашизмом. В итоге 26 сентября ФКП была запрещена.

На следующий день Президиум ИККИ направил телеграмму руководству партии, в которой было сказано, что это запрещение разоблачает ложь французской буржуазии об антифашистской войне. "Это не война демократии против фашизма, это империалистическая, реакционная война как со стороны Фран-
====
26. La vieouvriere, 21. IX. 1939.
27. Цит. по: Кремье Ф., Эстаже М. Как это было. Французская коммунистическая партия в 1939-1940 гг. М., 1989, с. 137.
28. РЦХДНИ, ф. 495, оп. 184, д. 10 (исход. 1939), л. 34.
29. Там же, л. 43.
30. Там же, д. 4 (иход. 1939). л. 44.

ции, так и со стороны Германии. В этой войне для французских коммунистов недопустима политика национальной обороны. Борьба против империалистической войны - вот лучшая защита жизни и будущего французского народа. Вопрос о фашизме сегодня играет второстепенную роль, первостепенное значение имеет борьба против капитализма, причины этой войны, против режима буржуазной диктатуры во всех формах, во всех странах" (31). Предписывалось перейти от тактики единого рабочего и народного фронта к сплочению масс вокруг компартии, произвести перегруппировку сил на базе нелегальной работы.

29 сентября директива с критикой позиции компартии Великобритании была послана для передачи ее генеральному секретарю Г.Поллиту. В ней также шла речь о неприменимости в создавшейся ситуации тактики антифашистского фронта, о том, что на повестке дня стоит не борьба с фашизмом, а с капитализмом вообще, что повторяя формулы об антифашистской войне, английские коммунисты тем самым поддерживают Чемберлена, помогают буржуазии тащить рабочих на войну. "Каждый коммунист должен бороться во время войны не против реакции в чужой стране, а против реакции в собственной стране. Не фашистская Германия, пошедшая на соглашение с СССР, является опорой капитализма, а реакционная антисоветская. Англия с ее огромной колониальной империей" (32).

Аналогичные указания в то время направлялись и в адрес других компартий. При этом акцент делался на требовании усилить борьбу против социал-демократки. "Блюмы, да Брукеры, английские лейбористы вместе с английской и французской реакцией берут в свои руки обанкротившееся знамя антикоминтерна, - говорилось в телеграмме Секретариата ИККИ Браудеру от 7 октября, которую предлагалось довести до сведения компартий стран Латинской Америки. - Они занимают ту антисоветскую позицию, от которой германские фашисты вынуждены силой обстоятельств отказаться. Они носители сейчас самой худшей реакции. Провокаторы антисоветской войны беснуются, потому что СССР сорвал их подлые замыслы, укрепил позиции страны социализма, вырвал из капиталистического ада 14 миллионов людей. Их антисоветская и антикоммунистическая кампания - это подготовка войны против СССР" (33).

Термин "фашизм" применительно к гитлеровской Германии исчез из публиковавшихся в то время документов Коминтерна. Это не означало, что Коминтерн вообще перестал поддерживать освободительное движение народов, оказавшихся под ярмом гитлеровцев. Но эта задача связывалась с решением общей проблемы - борьбы против империалистической войны, против капитализма, причем буржуазно-демократическое течение освободительного движения уже не рассматривалось как союзник в этой борьбе. Так, в направленной 14 сентября в ШС компартии Чехословакии директиве, утвержденной Димитровым, за подписью генерального секретаря ЦК КПЧ и члена Секретариата ИККИ Готвальда, перед КПЧ в качестве главной ставилась задача использовать войну для развертывания национально-освободительной борьбы чехословацкого народа. "Не империалисты Чемберлен - Даладье, которые год назад выдали Чехословакию Гитлеру и предали Испанскую республику, спасут нас от чужеземного господства, а сам чешский народ в союзе с германским и австрийским рабочим классом свергнет Гитлера и сможет добиться национального и социального освобождения. Советский Союз, как и прежде, останется единственным настоящим другом всех угнетенных народов, в том числе и народов Чехословакии" (34).
====
31. Там же, л. 48.
32. Там же, л. 53.
33. Там же, д. 8 (исход. 1939), л. 62.
34. ""Коминтерн и советско-германский договор о ненападении, с. 208.

Под давлением Коминтерна компартии, оказавшиеся в весьма сложных условиях, и испытавшие, как, например, ФКП, преследования со стороны реакции, опубликовали заявления, в которых война характеризовалась как империалистическая с обеих сторон.

Руководство КПГ 25 сентября 1939 г. представило Димитрову проект воззвания ЦК КПГ, подготовленный председателем ЦК КПГ и членом Секретариата ИККИ Пиком. Проект датирован 1 сентября, но написан явно позднее, так как в нем говорится, что Англия и Франция ведут войну против Германии. Как известно, Англия объявила войну 3 сентября. В проекте было сказано, что гитлеровский фашизм является самым лютым врагом германского народа, и выдвигалась задача свержения гитлеровского фашизма и германского империалистического финансового капитала (35). Однако Секретариат ИККИ 1 октября, обсудив проект воззвания, постановил его основательно переработать и опубликовать от имени компартий Германии, Чехословакии и Австрии. Это было поручено осуществить комиссии в составе Пика, Готвальда и представителя компартии Австрии при ИККИ Ф.Фюрнберга (36).

В совместном заявлении этих партий, утвержденном на заседании Секретариата ИККИ 23 октября, в отличие от первоначального проекта уже говорилось не о гитлеровском фашизме, а о жестокой диктатуре германского крупного капитала. В нем шла речь лишь о режиме, "который сам потоками проливал кровь своего же народа для установления и сохранения своего господства". Выдвигалась задача нанести смертельный удар германскому империализму, которая может быть выполнена "только в том случае, если удастся сплотить национал-социалистских, социал-демократических, католических и коммунистических рабочих для борьбы против империализма и войны, за мир и социализм". Считали ли авторы этого документа реальным вовлечение национал-социалистских рабочих в совместную борьбу с коммунистами и другими рабочими за социализм или это было своего рода клише, сейчас сказать нельзя. Очевидно лишь, что звонкая фраза о борьбе за социализм, заменившая конкретную задачу свержения гитлеровского режима, не отвечала положению дел. В документе указывалось, что "коммунисты прилагают все усилия для того, чтобы спаять освободительную борьбу рабочего класса Германии с национально-освободительной борьбой чехов, словаков, австрийцев и поляков в прочное единство, направленное против германского империализма".

О войне говорилось как об империалистической, несправедливой с обеих сторон, но при этом подчеркивалось, что английский империализм помогал германскому в расчете на то, что он вступит в войну против СССР: "Германский империализм побоялся пойти войной на эту социалистическую великую державу, теснейшим образом связанную с народными массами в капиталистических странах; он не только отверг предложение английских империалистов купить подчинение Польши ценою войны против СССР, но заключил с Советским Союзом пакт о ненападении. Когда провал планов войны между Германией и Советским Союзом стал очевиден, английские империалисты завопили, что Гитлер нарушил слово, взяли курс на войну с империалистической Германией и выслали вперед своего польского вассала" (37). Таким образом акцент в определении того, кто виновен в развязывании войны, смещался в сторону западных держав.

Документ был разослан, но 5 декабря Секретариат ИККИ направил партиям новое указание: "Совместное заявление компартий Германии, Чехословакии и
====
35. РЦХДНИ, ф. 495, оп.18, д. 1294, л. 64.
36. Там же, л. 62.
37. Там же, д. 1296, л. 151, 153, 156.

Австрии лучше не публиковать. Если уже опубликовано, то не особенно популяризировать" (38). Тезис о том, что в ходе войны существующий режим не в состоянии будет предотвратить свержение капитализма в Германии, содержавшийся в документе, и некоторые другие положения могли быть использованы нацистской пропагандой против СССР.

Четкую антифашистскую линию проводила итальянская компартия. ЦК ИКП выступил 10 октября в Цюрихе с манифестом к трудящимся Италии. "Гитлеровская агрессия против польского государства и объявление Англией и Францией войны Германии развязали настоящий конфликт. Война была спровоцирована агрессивностью фашистских государств, ненасытным стремлением гитлеровского правительства к завоеваниям", - говорилось в нем. Отмечалось, что война была также подготовлена англо-французским империализмом, поддерживавшим гитлеровскую агрессию против других стран и саботировавшим подписание соглашения с СССР. Подчеркивалось, что в тем случае, если фашистский режим Муссолини ввергнет Италию в войну, необходимо будет бороться за "поражение фашистского правительства, за превращение империалистической войны в войну гражданскую" (39).

В руководстве Коминтерна в течение сентября продолжалась работа над тезисами о войне. 26 сентября проект был послан Сталину, Молотову и Жданову. В сопроводительной записке Димитров писал: "Дорогой товарищ Сталин! Направляем Вам проект тезисов Исполкома Коминтерна о войне. Просим Ваших указаний" (40). В проекте воспроизводились сталинские указания о характере войны, подчеркивалось, что английская и французская буржуазия, затягивая переговоры с СССР в августе, "вела курс на их срыв, стремилась использовать их, чтобы достигнуть соглашения с Германией за счет СССР, втянуть Германию в войну с СССР и замаскировать переговорами подготовку этой антисоветской войны в глазах масс. Убедившись, что Англия и Франция не защищают дело мира, а готовят новое худшее издание мюнхенского заговора против СССР, Советский Союз заключил договор о ненападении с Германией и тем самым сорвал коварные планы провокаторов антисоветской войны".

В отношении Польши констатировалось, что она была многонациональным государством, тюрьмой народов, и заявлялось, что польский народ и международный пролетариат не заинтересованы в восстановлении прежнего многонационального буржуазно-помещичьего государства, приведенного к распаду коррупцией и предательством его правящих классов.

В проекте говорилось и об империалистических притязаниях германской буржуазии, которая "ведет войну за свое собственное господство над капиталистическим миром". Хотя в нем не упоминался гитлеровский фашизм и отрицалась антифашистская направленность войны со стороны противников Германии, в тексте встречались упоминания фашистских государств. В частности, отмечалось: "Продолжая и дальше мюнхенскую политику провоцирования войны против Страны Советов, буржуазия Англии и Франции в настоящее время занимает более агрессивную позицию в отношении СССР, чем фашистские государства" (41).

В качестве центральной задачи выдвигалась борьба против капитализма -источника войн, против всех форм буржуазной диктатуры.

В дальнейшем работа над проектом тезисов была прекращена. Была подготовлена статья Димитрова "Война и рабочий класс". Посылая ее текст Сталину
====
38. Там же, д. 17 (исход. 1939), л. 81.
39. Коминтерн и советско-германский договор о ненападении, с. 208-209.
40. РЦХДНИ, ф, 495, оп. 73, д. 67, л. 73.
41. Коминтерн и советско-германский договор о ненападении, с. 209.

17 октября, Димитров писал: "Хотя коммунистические партии в основном уже исправили свою позицию в отношении войны, все же продолжается в их рядах все еще некоторое замешательство по вопросу о характере и причинах войны, а также о выдвигающихся сейчас перед рабочим классом новых задачах и необходимой перемене тактики компартий. Ввиду этого мы считали бы необходимым опубликовать в журнале "Коммунистический Интернационал" и в коммунистической прессе за границей прилагаемую статью. Так как это выступление в настоящих условиях очень ответственное, прошу Вашего совета" (42). Статья также была послана Жданову.

19-20 октября Президиум ИККИ обсудил вопрос о позиции и тактике компартий в условиях империалистической войны. Было принято решение об оказании практической помощи компартиям, чтобы они заняли твердую, большевистскую позицию в вопросах войны и перестроили всю свою работу, которая должна указать массам "революционный выход из нынешнего положения". Особо подчеркивалась необходимость усилить борьбу против "предателей дела международного пролетариата и поджигателей войны - руководящих кругов II Интернационала и социал-демократических партий", а также была поставлена задача "сосредоточить огонь против оппортунизма, выражающегося в скатывании на оборонческую позицию, в поддерживании легенды об антифашистском характере войны и в отступлении перед репрессиями буржуазии". (43)

Определение характера войны как империалистической, несправедливой приводило к выводу, что следует бороться за поражение "своего" правительства и революционный выход из войны. Но лозунг свержения гитлеровского режима, если бы он был выдвинут, привел бы Сталина к конфликту с Гитлером.

Сталин, прочитав статью Димитрова и внеся в нее исправления, вызвал 25 октября его на беседу, в которой участвовал Жданов. Сталин сказал, что надо выдвигать лозунги, соответствующие данному этапу войны. Такими он считал лозунги "Долой империалистическую войну!", "Прекращение войны, прекращение кровопролития!", "Прогнать правительства, которые за войну!" При этом было подчеркнуто, что не следует "выступать против правительств, которые за мир" .

Указание Сталина выдвинуть лозунг "Прогнать правительства, которые за войну!" относилось к правительствам Великобритании и Франции, а не Германии, поскольку ее правительство, по словам Сталина, было обороняющейся стороной и выступало с "мирными предложениями" (45). Так, внешнеполитические
====
42. РЦХДНИ, ф. 495, оп. 73, д. 67, п. 78.
43. Там же, оп. 2, д. 268, л. 2-3.
44. ЦПА (София), ф. 146, оп. 2, а.е.5.
45. 7 октября газета "Правда" опубликовала изложение беседы Риббентропа с японским корреспондентом. Гитлеровский министр заявил: "Германия всегда хотела мира, а не войны. Война с Польшей была нам навязана вопреки благоразумным предложениям фюрера. Также и на Западе объявила войну не Германия, а Англия и Франция. Если Германия все еще готова заключить мир, то это не новость".

30 ноября "Правда" поместила ответ Сталина по поводу заявления агентства Гавас, в котором говорилось: "а) не Германия напала на Францию и Англию, а Франция и Англия напали на Германию, взяв на себя ответственность за нынешнюю войну; б) после открытия военных действие Германия обратилась к Франции и Англии с мирными предложениями, а Советский Союз открыто поддержал мирные предложения Германии, ибо он считал и продолжает считать, что скорейшее окончание войны коренным образом облегчило бы положение всех стран и народов; в) правящие круги Англии и Франции грубо отклонили мирные предложения Германии, как и попытки Советского Союза добиться скорейшего окончания войны". Обращает на себя внимание совпадение оценок о "нападающей" (Англия и Франция) и "обороняющейся" и предлагавшей заключить мир (Германия) сторонах в высказываниях Риббентропа и Сталина.

расчеты Сталина преломлялись в прямые указания, которые он давал руководству Коминтерна и которые не могли не вносить дезориентацию в политику последнего.

29 октября Димитров, исправив свою статью в соответствии с указаниями Сталина, послал ее вновь на просмотр Сталину и Жданову с просьбой сообщить, "можно ли направлять статью в таком виде в печать" (46). В тот же день он послал Сталину проект воззвания ИККИ к XXII годовщине Октябрьской революции, также запросив "совета и указаний". Эти обращения не только свидетельствуют о характере взаимоотношений лидера Коминтерна и Сталина, но они показывают, что в данных документах выражалась прежде всего позиция Сталина, имевшая определяющее значения для руководства ИККИ. Сталин разрешил печатать статью, а воззвание ИККИ подверглось дополнительному редактированию с участием Жданова и главного редактора "Правды" П.Н. Поспелова. Оба эти материала рассылались компартиям с указанием Секретариата ИККИ, что их следует рассматривать как "директивные документы".

В воззвании ИККИ и статье Димитрова, опубликованных в одном и том же номере журнала, повторялись прежние оценки характера войны, но упор делался на то, что в роли самых ревностных сторонников продолжения и дальнейшего разжигания войны выступают империалисты Англии и Франции, которые просчитались в своей надежде столкнуть Германию и Советский Союз (47). В статье Димитрова указывалось, что заключением германо-советского "договора о дружбе и границе СССР не только устранил непосредственную угрозу войны для своих народов, но и создал барьер против расширения империалистической войны" (48). Ничего не говорилось о борьбе за свержение гитлеровского режима, не учитывалась особая опасность фашистского агрессора, ставившего своей целью порабощение всего мира, не принимались во внимание национально-освободительные, антифашистские тенденции, которые существовали с самого начала и набирали силу в связи с расширением гитлеровских захватов.

В статье повторялось высказанное еще 7 октября в телеграмме Браудеру обвинение социал-демократии в разжигании войны, в "антикоминтерне". Таким образом, поджигателями войны вновь, как и в середине 20-х годов, объявлялись буржуазия и социал-демократы. Эта крайне опасная и глубоко ошибочная установка порождала иллюзии в отношении национал-социализма. Сталин 7 октября на обеде после парада сказал Димитрову: "В Германии - мелкобуржуазные националисты способны на крутой поворот - они гибки - не связаны с капиталистическими традициями - в отличие от буржуазных руководителей типа Чемберлена и т.п." Поскольку при этом он добавил, что следует отбросить рутину, не держаться за установленные правила, видеть то новое, что диктуется изменившимися условиями, возникает предположение, что Сталин допускал возможность перехода нацистов на антикапиталистические позиции.

И в воззвании ИККИ, и в статье Димитрова выдвигалась первостепенная задача: поддержка трудящимися политики советской страны. К когда по инициативе СССР 30 ноября началась советско-финляндская война, причем на следующий день было объявлено о создании правительства так называемой Финляндской демократической республики (ФДР) во главе с Куусиненом, с которым немедленно был заключен договор о дружбе и взаимопомощи, руководство ИККИ попыталось организовать движение в поддержку СССР и марионеточной
====
46. РЦХДНИ, ф. 495, оп. 73, д. 67, л. 82.
47. Димитров Г. Война и рабочий класс капиталистических стран. - Коммунистический Интернационал, 1939, N: 8-9, с. 27.
48. Там же, с. 28.
49. ЦПА (София), ф. 146, оп. 2, а.е.5.

ФДР. 4 декабря была послана телеграмма представительствам Коминтерна с требованием предпринять все меры "для самой широкой популяризации документов финского народного правительства, финской компартии, речи Молотова и советско-финского пакта" (50). Предписывалось развернуть публикацию этих документов, организовать широкую кампанию солидарности, проведение митингов и собраний. 11 декабря Секретариат ИККИ вновь послал директиву. Указание было лаконичным: "Солидаризация с Народным правительством. Приветствия, резолюции, массовая кампания. Парализовать антисоветскую травлю. Разъяснять и популяризировать политику СССР. Решительно выступать против поджигателей войны. Беспощадно разоблачать и бороться с контрреволюционными планами английских и французских империалистов и их социал-демократических лакеев" (51). Такие призывы в той ситуации, когда нападение на Финляндию вызвало рост антисоветских настроений, не могли принести желаемых. результатов и способствовали дискредитации Коминтерна и его секций.

Сталинское требование не выступать против правительств, "которые за мир", отразилось на политической линии коммунистов. 30 декабря Секретариат ИККИ утвердил Политическую платформу КПГ. В ней компартия заявляла, что национальной независимости и свободе германского народа угрожает агрессивный военный план англо-французского империалистического блока. В связи с этим центр тяжести борьбы "следует перенести на срыв военного плана английского и французского империализма и на уничтожение врагов германского народа, которые хотят в Германии сорвать советско-германский пакт дружбы, поддержать англо-французский план войны против германского народа и ввергнуть народ Германии в величайшую катастрофу, какой была бы война с великим советским народом" (52). Подчеркивалось, что нельзя ослаблять борьбу против угнетательской политики правящего режима в Германии, что этот режим выступает против трудящихся масс, что тактика КПГ вовсе не означает поддержки войны германского империализма. Если с развитием войны наступит кризис господствующего в Германии режима, то трудящимся следует взять в свои руки судьбу германского народа и защиту страны от военных планов английских и французских империалистов. Но не говорилось, что надо добиваться свержения господствующего режима, т.е. гитлеровского строя.

Иллюзии, что договоры Германии с СССР будут благоприятствовать работе коммунистов в массах и будто бы облегчат им привлечение на свою сторону национал-социалистов, отразились в указании на необходимость превратить нацистские массовые организации в опорные точки борьбы за интересы масс. "Ориентировка на дружбу с Советским Союзом, начавшаяся вследствие советско-германских пактов ненападения и дружбы так же и в национально-социалистических трудящихся массах, открывает широкие возможности, - говорилось в документе, - для их завоевания и включения в ряды общего боевого фронта с коммунистическими и социал-демократическими рабочими против грабительского плана английского и французского империализма, против связанных с ним крупнокапиталистических изменников отечеству в Германии, против господства крупного капитала и за укрепление политической и организационной мощи трудящихся масс в Германии, дабы таким путем создать прочную гарантию сохранения и углубления дружбы между Советским Союзом и Германией" (53).
====
50. РЦХДНИ, ф. 495, оп. 184, д. 17 (исход. 1939), л. 78.
51. Там же, л. 90.
52. Там же, оп. 18, д. 1301, л. 99.
53. Там же, л. 106.

Документ был пронизан заботой о сохранении мира и дружбы с СССР. Но упускалось из виду, что речь шла о "дружбе" СССР и гитлеровской Германии. Вместе с тем резкая критика планов англо-французского империализма была заострена, а реальная сущность гитлеризма растворялась, его агрессивный характер исчезал. В то же время подчеркивалась необходимость борьбы против национального угнетения австрийского, чешского, словацкого и польского народов германским империализмом, за право на полное самоопределение.

Дезориентация, вызванная сталинскими установками, привела даже к тому, что среди германских коммунистов, находящихся в СССР, обсуждался вопрос о возможности легализации в Германии деятельности КПГ.

7 января 1940 г. Димитров и Мануильский в письме к Сталину привели основную часть этого документа к, высказав мнение, что позиция КПГ "представляется правильной", попросили совета и указаний "ввиду особой сложности и важности вопроса" (54).

13 января Димитров послал копию этого письма Молотову. Вечером 21 января Молотов заметил ему: "Вы не решаетесь назвать войну империалистической со стороны Германии", и предложил обменяться мнениями по тактике КПГ.

Одновременно с утверждением на Секретариате ИККИ Политической платформы КПГ в органе компартии Великобритании газете "Дейли уоркер" 30 декабря 1939 г. был опубликован манифест за подписью компартий Великобритании, Франции и Германии. В нем подчеркивалась солидарность партий в борьбе с империалистической войной. Каждая партия заявляла о необходимости вести борьбу с правительством своей страны. От имени КПГ было сказано, что "рабочий класс Германии всеми силами должен вести борьбу против Гитлера".

Прочитав сообщение об этом документе, Димитров распорядился: "Проверить, что и где это сделано?" (56) 3 января 1940 г. Пик сообщил ему, что документ был напечатан без ведома ЦК КПГ, но очевидно с согласия члена руководства КПГ В.Кенена, что он дает неправильную тактическую ориентацию, уравнивая задачи трех партий, и не соответствует политической платформе КПГ57. Так, констатация в совместном документе трех партий необоходимости борьбы против Гитлера вызвала серьезное беспокойство в руководстве Коминтерна. Сталинский запрет разоблачать Гитлера, по существу, разоружал коммунистов. Разумеется, коммунисты Германии в самых тяжелых условиях подполья, испытывая не прекращавшийся, а все более усиливавшийся террор гитлеровцев, вели упорную борьбу против, нацистской диктатуры56. Но сталинские указания не только ее серьезно затрудняли, но и вносили недопустимую дезориентацию.

Сталинский тезис о том, что агрессорами являются Англия и Франция, пос-
====
54. Там же, оп. 74, д. 155, л. 3.
55. ЦПА (София), ф. 146, оп. 2, а.е.
56. РЦХДНИ, ф. 495, оп. 74, д. 50, л. 10.
57. Там же, л. 7.
58. Gestapo-Berichte uber den antifaschistischen Widerstandskampf der KPD 1933 bis 1945. Band 2 September 1939 bis August 1943. Berlin, 1989, S. 22-23, 26-30.

тоянно повторялся в документах ИККИ. Характерно в этой связи изменение, внесенное по настоянию Жданова в проект первомайского воззвания Коминтерна. В посланном ему 23 апреля Димитровым и Мануильским тексте было сказано: "Поджигатели войны не могут простить СССР, что он стоит вне империалистической свалки". Жданов признал такую формулировку недостаточной и потребовал конкретно назвать поджигателей войны (59). В переработанном и утвержденном 28 апреля тексте воззвания эта фраза была исправлена: "Английские и французские поджигатели войны и их социал-демократические прислужники в бешенстве от того, что Советский Союз занимает позицию нейтралитета в отношении их империалистической войны" (60). Жданов также счел упоминание о социал-демократах как об агентах буржуазии "слабоватым" и написал: "Надо сказать, что это злейшие, бешеные враги рабочего класса. Именно благодаря их предательской роли буржуазии удается отравлять известные слои рабочего класса ядом шовинизма и национализма" (61). По его указанию в текст были вставлены слова о том, что социал-демократы "открыто призывали и призывают к крестовому походу против страны социализма" (62). Так заострялась линия борьбы против одной стороны и ослаблялась критика в адрес другой – Германии.

Германия весной 1940 г. перешла в наступление, оккупируя одну страну за другой, но в документах ИККИ по-прежнему агрессорами назывались Англия и Франция. 10 апреля Секретариат ИККИ направил директивы компартии Дании для опубликования заявления в связи с вступлением в страну германских войск. В них было сказано: "Агрессивная империалистическая политика войны Англии и Франции в Скандинавии имела последствием империалистические контрмеры со стороны Германии. Главными виновниками являются распространители войны в Лондоне, Париже и их агенты – II Интернационал. Виновны также правительства Скандинавии, которые приветствовали империалистическую войну и поддержали разжигание войны против СССР" (63). Указывалось, что партия должна протестовать против занятия Дании, против попытки навязать народам Скандинавии господство Германии, что коммунисты отстаивают жизненные интересы и независимость народа, свободу и независимость которого можно вернуть, но что народы Скандинавии не должны быть использованы в целях английского империализма и распространения войны на Скандинавию.

Повторение довода, будто вторжение Германии было связано с агрессивными планами Англии и Франции в отношении Скандинавии, выдвинутого в качестве официальной версии германским правительством и встреченного "пониманием" со стороны сталинской верхушки (64), свидетельствовало, что трак-
====
59. РЦХДНИ, ф. 495, оп. 73, д. 87, л. 12.
60. Там же, оп. 18, д. 1320, л. 17.
61. Там же, оп. 73, д. 87, л. 14.
62. Там же, оп. 18, д. 1320, л. 20.
63. Коминтерн и советско-германский договор о ненападении, с. 212.
64. В телеграмме Риббентропа послу Германии в СССР В.Шуленбургу поручалось сообщить Молотову, что германские власти "получили совершенно достоверные сообщения о неизбежности нанесения удара англо-французских вооруженных сил по побережью Дании и Норвегии и должны были поэтому действовать незамедлительно". Молотов 9 апреля, после того как это ему было сообщено, заявил, по словам Шуленбурга, что "советское правительство понимает, что Германия была вынуждена прибегнуть к таким мерам. Англичане, безусловно, зашли слишком далеко. Они абсолютно не считаются с правами нейтральных стран". В заключение Молотов сказал следующее: "Мы желаем Германии полной победы в ее оборонительных мероприятиях". - СССР. - Германия. Документы и материалы о советско-германских отношениях с сентября 1939 г. по июль 1941 г. Вильнюс, 1983, с. 45.

товка событий определялась конъюнктурными внешнеполитическими соображениями этой верхушки. Реальное значение событий переставало, по существу, играть определяющую роль. Это было непростительной ошибкой для руководства международной коммунистической организации. Поскольку острие борьбы не направлялось против тех, кто вторгся в Данию, постановка вопроса об освобождении страны и тех силах, которые необходимо объединить для этого, не могла быть конкретной и убедительной. Говорилось даже о необходимости защищать легальность компартии (65), впрочем одновременно ИККИ нацеливал ее на обеспечение условий для нелегальной деятельности, что сыграло важную роль в развертывании движения Сопротивления. Позднее Секретариат ИККИ был вынужден специально предостеречь ЦК КПД об опасности, чтобы демагогические маневры оккупантов не создали у масс представлений, будто она выступает на стороне оккупантов. "Не выставляя теперь на передний план борьбу против оккупации, - говорилось в директивах Секретариата ИККИ от 26 июня, - компартия должна готовить массы к борьбе за национальное освобождение" (66). Противоречивость этого совета вполне очевидна, а вызвана она тем, что руководство ИККИ оказалось скованно установками Сталина.

29 мая Секретариат ИККИ утвердил составленную руководителями КПГ Декларацию. В ней говорилось, что война вступила в новый этап и распространилась на новые страны, что германский империализм домогается господства над европейскими народами и колониями, и выражалось сочувствие "жертвам насилия и империалистической войны в Дании, Норвегии, Голландии, Бельгии и Люксембурге, порабощенным чешскому, польскому и австрийскому народам" (67). Подчеркивалось, что германские коммунисты борются против империалистической цели войны, против "собственных" капиталистов и эксплуататоров. Выдвигался лозунг мира без территориальных захватов и контрибуций, без порабощения одних народов другими. Острие критики направлялось против капиталистов и помещиков. Отмечалось, что правящий в стране режим – это режим, "который держит за тюремными решетками много тысяч лучших борцов за мир, свободу и хлеб" (68). Но документ ограничился общей констатацией, что германский рабочий класс и рабочие всех других стран одинаково заинтересованы в том, чтобы возможно быстрее покончить с бойней народов и расправиться с виновниками войны.

Гитлеровцы отнюдь не считали, что коммунисты и Коминтерн отказались от борьбы с нацизмом, но понимали, что он был вынужден ее вести в иной форме. В обзоре гестапо от 20 июня, посвященном Коминтерну, констатировалось: "Русское правительство занимает в отношении Германии благосклонную позицию и неоднократно показывало, что предпринятые Германией в войне меры - занятие Норвегии, Дании и вступление в Голландию и Бельгию - считает абсолютно необходимым и достойным. И Коминтерн также избегает любых открытых нападок на Германию. В своей печати Коминтерн приспосабливается к теперешней внешней политике Советского Союза и признает справедливым ведение войны Германией. Эта нынешняя позиция Коминтерна всего лишь декларация, его противостояние рейху осталось прежним, он только изменил свой метод работы. В своих органах он открыто не призывает своих сторонников к борьбе против
====
65. РЦХДНИ, ф. 495, оп. 18, д. 1319, л. 159.
66. Коминтерн и советско-германский договор о ненападении, с. 213.
67. РЦХДНИ, ф. 495, on. 18, д. 1321, л. 68.
68. Там же, л. 71

национал-социализма, но ведет ее главным образом в замаскированной форме". (69)

Из-за эскалации гитлеровской агрессии, в ходе которой все больше народов и стран становилось ее жертвами, настоятельной была постановка вопроса о развертывании борьбы за восстановление утраченной национальной независимости, в защиту интересов народов. Приехавший в конце мая 1940 г. в Москву секретарь ЦК ФКП А. Раметт на встрече с Димитровым высказался за пересмотр существовавших установок и выработку новых (70). Торез, Марта, А. Раметт и Р. Гюйо подготовили проект декларации ФКП, в нем выдвигался ряд мер, которые могли бы, по мнению авторов, "облегчить страдания нашего народа и его борьбу за существование как нации" (71) Димитров и Мануильский 10 июня 1940 г. обратились к Сталину с просьбой дать совет и указание по поводу подготовленной руководителями ФКП декларации партии. В частности, обращалось внимание на необходимость "создать более благоприятные условия французскому народу в борьбе за его существование, против внутренних и иностранных империалистических сил" (72). Ставился также вопрос "о линии поведения германских коммунистов в отношении завоевательной политики германских правящих классов" (73). Упомянув о Декларации КПГ, руководители ИККИ писали: "Нам кажется, что позиция как французских, так и немецких коммунистов не является ошибочной. Но нынешняя международная обстановка настолько сложна и момент настолько ответственен, что каждая наша политическая ошибка может отрицательно отразиться на интересах СССР. Очень просим Вас, товарищ Сталин, дать нам Ваш совет и указание" (74). На следующий день Димитров переслал проект декларации ФКП и Декларацию КПГ Жданову с просьбой высказаться об этих документах и посодействовать, чтобы возможно скорее были бы получены советы и указания Сталина.

13 июня Секретариат ИККИ утвердил текст декларации ФКП. На другой день Димитров беседовал со Ждановым, затем получил представителям ФКП внести в текст изменения и вновь послал его Сталину. Однако после получения известий о поражении французской армии и оккупации Парижа германскими войсками стало ясно, что этот документ устарел. 15 июня Секретариат ИККИ постановил: "1. В виду разгрома французской армии и капитуляции французского правительства считать неуместным опубликование принятой Декларации КП Франции. 2. Поручить французским товарищам на основе обмена ягнений в Секретариате переработать декларацию в соответствии с новой обстановкой" (75). 16 июня Димитров вновь послал Сталину переработанный текст с просьбой высказать "мнение, с тем чтобы могли отправить за границу для опубликования" (76).

19 июня Секретариат ИККИ утвердил Декларацию ФКП. В ней подчеркивалось: "Рабочий класс, народ Франции никогда не примирится с иноземным порабощением" (77).
====
69. Bundesarchiv Koblenz. R. 58 732, 1.7. Документ любезно предоставлен автору профессором Рихардом Назаревичем.
70. См.: Кремье Ф., Эстаже Ж. Указ. соч., с. 238-240.
71. РЦХДНИ, ф. 495, оп. 74, д. 518, л. 19.
72. Там же, л. 10.
73. Там же, л. 11.
74. Там же, л. 12.
75. Там же, оп. 18, д. 1321, л. 147.
76. Там же, оп. 74, д. 518, л. 31.
77. Коминтерн и советско-германский договор о ненападении, с. 214.

28 июня на заседании Секретариата ИККИ была утверждена Декларация КП I Италии, в которой содержалась четкая программа борьбы против фашистской I диктатуры в Италии, против войны, за свободу народа. "От имени благородного I итальянского народа, создавшего бессмертные шедевры и давшего человечеству Галилея, Джордано Бруно, Кампанеллу и Гарибальди, мы, коммунисты, заявляем, - говорилось в декларации, - что наш народ не хочет быть ни рабом своей фашистской буржуазии, ни вассалом чужого империализма, ни тюремщиком и угнетателем других народов. Он не хочет порабощать братский французский народ. И мы, коммунисты, заявляем, что итальянский народ не признает и никогда не признает позорных условий "перемирия", навязанного германским и итальянским империализмом французскому народу" (78).

Необходимость активизации деятельности коммунистов в возникавшем движении Сопротивления становилась все более жгучей. Это ощущало руководство Коминтерна, которое ставило эти вопросы перед Сталиным. Действительность настойчиво требовала отбросить навязанные Сталиным установки о том, что англо-французский империализм в годы войны будто бы представлял наибольшую опасность, что война продолжает оставаться империалистической с обеих сторон, установки, не учитывавшие характер фашистского блока.

Сталин тем временем использовал Коминтерн в своих внешнеполитических целях. 25 ноября он вызвал Димитрова и сообщил ему, что правительству Болгарии сделано предложение о заключении пакта о взаимопомощи с СССР. Сталин сказал: "Нужно, чтобы это предложение знали в широких болгарских кругах". Он при этом заметил: "Мы поддерживаем территориальные претензии Болгарии. Мы готовы оказать болгарам помощь хлебом, хлопком и т.д. в форме займа, а также флотом и другими способами. Если будет заключен пакт, конкретно договоримся о формах и размерах взаимной помощи. При заключении пакта о взаимопомощи мы не только не возражаем, чтобы Болгария присоединилась к Тройственному пакту, но тогда и мы сами присоединимся к этому пакту. Если болгары не примут это наше предложение, они попадут целиком в лапы немцев и итальянцев и тогда погибнут" (79). Таким образом, Сталин заявил о возможности присоединения СССР к Тройственному пакту, который был заключен 27 сентября 1940 г. между Германией, Италией и Японией и представлял собой военный союз агрессоров, развязавших мировую войну. Вопрос о вхождении СССР в Тройственный пакт поднимался во время поездки Молотова в Берлин в середине ноября.

Димитров в тот же вечер передал в Софию руководству партии предложение советского правительства и посоветовал развернуть оперативную кампанию в парламенте, печати и в массах в его поддержку. Об этом он информировал на следующий день Сталина. Однако неожиданно ему позвонил Молотов и осудил распространение в Болгарии коммунистами листовок с советскими предложениями. Пришлось отдать распоряжение немедленно это прекратить. 3 декабря Димитров писал Сталину: "Сразу после того, как товарищ Молотов позвонил мне 28 ноября вечером, я указал болгарским товарищам в Софии на их грубейшую ошибку с распространением листовок по поводу предложения Советского правительства и затребовал немедленного прекращения распространения этих листовок. В ответ на что ЦК болгарской компартии сообщал: "Признаем свою ошибку. Мы думали, что делаем хорошее дело. А оказалось это, к сожалению, "медвежьей услугой". Приняли все меры для прекращения распространения
====
78. РЦХДНИ, ф. 495, оп. 18, д. 1321, л. 198.
79. ЦПА (София), ф. 146, оп. 2, а.е.6.

изданных листовок" (80). В Софию была послана директива о том, что кампания в поддержку пакта не должна носить партийный, антибуржуазный, антидинастический и антигерманский характер, ее следует вести не на классовой, а на общенациональной и государственной почве. (81)

Болгарское правительство отклонило советское предложение о заключении пакта взаимопомощи между СССР и Болгарией.

В это время в указаниях, которые ИККИ давал партиям, все больше подчеркивалось, что коммунисты должны выступать как защитники не только интересов рабочего класса, трудящихся, но и общенациональных интересов.

21 января 1941 г. в директиве Димитрова, посланной возглавлявшему в то время руководство ФКП Ж. Дюкло за подписями "Штерн, Андрэ" (Торез, Марти), были даны конкретные указания по объединению сил на базе развертывания движения масс по защите их повседневных нужд и интересов. Предписывалось "направлять главный огонь против всех агентов оккупантов и всех политических защитников коллаборационизма, критикуя антидемократическую линию движения де Голля, одновременно учитывать, что это движение на современном этапе теряет объективно позитивную роль" (82). Однако руководство ФКП в тот момент не восприняло это указание в отношении голлистского движения. В ответе Дюкло, посланном 15 марта, хотя и заявлялось о полном согласии с полученными установками, было подчеркнуто: "Боремся против всех агентов оккупантов, всех защитников сотрудничества, а также показали реакционный характер движения Де Голля" (83). В направленной руководству ФКП директиве от 26 апреля говорилось: "Ваша платформа не должна быть платформой только партии, но и всего народа... Главная актуальная задача состоит в борьбе за национальное освобождение. Борьба за мир подчинена борьбе за национальную независимость". Выдвигался курс на создание широкого фронта национального освобождения, на поддержку "всякого французского правительства, всякой организации и всех людей в стране, усилия которых направлены на ведение подлинной борьбы против захватчиков и предателей" (84).

После нападения Германии весной 1941 г. на Грецию и Югославию ИККИ выдвинул лозунг, что война этих стран (85) против империалистической агрессии является справедливой. Сталин одобрил этот лозунг. Однако тогда еще не было сделано вывода о справедливом характере войны в целом в отношении тех ее участников, которые воевали против Германии и ее союзников. Именно тогда существование Коминтерна, по-видимому, начало мешать Сталину. Неожиданно для Димитрова Жданов 9 апреля высказался против публикации воззвания в связи с приближавшимся 1 Мая. Он заявил, что делать обстоятельный анализ - значит в некоторой степени раскрывать свои карты, дать повод для неблагоприятного использования информации врагам (86). 18 апреля Жданов передал Димитрову замечания Сталина по проекту директивы ИККИ о проведении 1 Мая. Сталин считал необходимым дифференцировать указания по странам
====
80. РЦХДНИ, ф. 495, оп. 74, д. 75, л. 6.
81. ЦПА (София), ф. 146, оп. 2, а.е.6.
82. РЦХДНИ, ф. 495, оп. 184, кн. пост. 17 (1941), исход. N: 87, л. 9.
83. Там же, кн. пост. 14 (1941), вход. N: 224, л. 66.
84. Там же, ф. 495, оп. 74, д. 522, л. 6.
85. В аналитическом материале, опубликованном в "Известиях ЦК КПСС" (1989, N: 12, с. 214), вместо слов "этих стран" ошибочно сказано "Англии и Франции".
86. ЦПА (София), ф. 146, оп. 2, а.е.7.

(воюющим, невоюющим, оккупированным и т.д.). В отношении основных установок директивы ("империалистическая война - дело империалистов", "народный мир - дело рабочего класса и народов", "война греческого и югославского народов против империалистической агрессии - справедливая война") Сталин не выразил сомнений.

Через день, вечером 20 апреля, на приеме по случаю декады Таджикской ССР Сталин, подняв тост за здоровье Димитрова, неожиданно сказал: "Следовало бы компартии сделать совершенно самостоятельными, а не секциями КИ. Они должны превратиться в национальные коммунистические партии, под разными названиями - рабочая партия, марксистская партия и т.д. Название не важно. Важно, чтобы они внедрились в своем народе и концентрировались на своих особых собственных задачах. У них должна быть коммунистическая программа, они должны опираться на марксистский анализ, но, не оглядываясь на Москву, разрешали бы стоящие перед ними конкретные задачи в данной стране самостоятельно. А положение и задачи в разных странах совсем различные. В Англии одни, в Германии - другие и т.д. Когда таким образом компартии окрепнут, тогда снова восстановите международную организацию.

Интернационал был создан при Марксе в ожидании близкой международной революции. Коминтерн был создан при Ленине также в такой период. Теперь на первый план выступают национальные задачи для каждой страны. Но положение компартий как секций международной организации, подчиняющихся Исполкому КИ, является помехой...

Не держитесь за то, что было вчера. Учитывайте строго создавшиеся условия...

С точки зрения ведомственных интересов (КИ) это может быть неприятно, но не эти интересы решают! Принадлежность компартий к Коминтерну в настоящих условиях облегчает преследования буржуазии против них и ее план их изолировать от масс собственной страны, а компартиям мешает самостоятельно развиваться и решить свои задачи как национальные партии" (87).

Слова о том, что развитие компартий требовало их самостоятельности, что Коминтерн превратился в помеху их дальнейшему существованию, были высказаны тогда, когда Коминтерн начал вырабатывать политику, отвечавшую реальной ситуации и особенностям войны.

Нападение гитлеровской Германии на СССР сорвало осуществление этого указания. 22 июня 1941 г. Сталин сказал Димитрову, вызванному в Кремль: "Коминтерн пока не должен выступать открыто. Партии на местах развертывают движение в защиту СССР. Не ставить вопрос о социалистической революции. Советский народ ведет Отечественную войну против фашистской Германии. Вопрос идет о разгроме фашизма, поработившего ряд народов и стремящегося поработить и другие народы" (88). Эти указания легли в основу политики и практической деятельности Коминтерна. Впрочем оперативное руководство компартиями в условиях войны оказалось невозможным. В нем не нуждались и партии, показавшие умение самостоятельно ориентироваться в любой обстановке и подымать массы на сопротивление гитлеровцам.

В то же время Сталин пришел к выводу, что Коминтерн мешает отношениям с союзниками по антигитлеровской коалиции. 21 мая 1943 г. на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) он заявил: "Опыт показал, что и при Марксе, и при Ленине, и теперь невозможно руководить рабочим движением всех стран мира из одно-
====
87. Там же.
88. Там же.

го центра... Мы переоценили свои силы, когда создавали КИ и думали, что сможем руководить движением во всех странах. Это была наша ошибка" (89). При этом Сталин добавил, что роспуск Коминтерна необходим, чтобы перестали обвинять компартии в том, что они будто бы являются агентами иностранного государства. На следующий день в газете "Правда" было опубликовано постановление Президиума ИККИ о роспуске Коминтерна.

После упразднения международной коммунистической организации связи ЦК ВКП(б) с другими партиями начали осуществляться через Отдел международной информации, куда перешел с частью аппарата ИККИ Димитров. Ведущая роль ВКП(б) в отношении других партий, включая финансовую и другие виды помощи, реализовывалась уже непосредственно через аппарат ВКП(б).

Воздействие Коминтерна на развитие компартий было весьма противоречивым. Он помог их становлению как активных политических организаций. Но и способствовал внедрению сталинизма в коммунистическое движение, навязывал командно-административные методы работы, являлся орудием манипулирования этими организациями в разных странах, что ярко проявилось после подписания советско-германского пакта. Это принесло тяжелейшие последствия коммунистическому движению, серьезно скомпрометировало социалистические идеалы.
====
89. Там же. а.е.11.

Внешняя политика в начальный период Второй мировой войны.

1 сентября 1939 г. нападением гитлеровской Германии на Польшу началась Вторая мировая война. Советский Союз временно оставался в стороне от нее. В международноправовом плане он занял нейтральную позицию в отношении стран, участвовавших в войне, о чем было объявлено в ноте, врученной 17 сентября 1939 г. послам всех стран, с которыми СССР поддерживал дипломатические отношения. Укрепление собственной безопасности было главной заботой СССР в этот период. В сложившейся обстановке этой цели служило продвижение советских границ на запад. Почти все присоединенные территории до революции входили в состав России. В 19391940 гг. Красная Армия заняла территории, вошедшие согласно секретным договоренностям с Германией в советскую «сферу влияния». Затем плебисциты разных типов санкционировали присоединение этих земель к СССР.

17 сентября 1939 г. в обстановке военного разгрома Польши советские войска вступили в Западную Украину и Западную Белоруссию. 19 сентября было опубликовано совместное советскогерманское коммюнике, в котором говорилось, что цель этой акции состояла в том, чтобы «восстановить мир и нарушенный вследствие распада Польши порядок». Наступление советских войск почти не встретило сопротивления польской армии. До 250 тыс. польских бойцов сдали оружие Красной Армии. Результатом этих событий было присоединение к Советскому Союзу территорий в 190 тыс. кв. км с населением более

12 млн человек, где была провозглашена советская власть. В начале ноября эти территории вошли в состав УССР и БССР.

Украинцы и белорусы, населявшие восточные районы Польши, были в этом государстве угнетенным национальным меньшинством. Каково бы ни было их отношение к советскому строю, теперь они воссоединялись с собственной нацией в одном государстве.

По требованию СССР в 1939 г. Эстония (28 сентября), Латвия (5 октября) и Литва (10 октября) подписали с ним договоры о взаимопомощи, предоставлявшие Советскому Союзу право содержать на территории этих государств контингенты Красной Армии, создавать морские и воздушные базы.

5 октября 1939 г. советское руководство предложило заключить такой же пакт о взаимной помощи правительству Финляндии, однако оно отклонило предложение, ссылаясь на свой нейтралитет. Тогда советская сторона внесла новое предложение: в целях обеспечения безопасности Ленинграда, в 32 км от которого проходила государственная граница, передать СССР ряд островов в Финском заливе и часть Карельского перешейка, а также некоторые районы на берегах Баренцева моря для повышения безопасности Мурманска. В случае передачи этих территорий общей площадью 2,7 тыс. кв. км Советский Союз выражал готовность передать Финляндии территорию в Карелии площадью 5,5 тыс. кв. км, но она отказалась принять и это предложение. 13 ноября переговоры были прерваны. 26 ноября 1939 г. произошел пограничный инцидент - была обстреляна советская территория возле селения Майнила, расположенного в 800 м от границы. Советская сторона возложила ответственность за инцидент на Финляндию и 28 ноября расторгла с ней договор о ненападении. 30 ноября начались военные действия. В первые дни войны в Советском Союзе из финских коммунистов, проживавших в Москве, было создано «народное правительство Финляндии» во главе с Отто Куусиненом, одним из руководителей Коминтерна. СССР официально признал его, заключил с ним договор о дружбе и взаимопомощи.

План предусматривал создание Финляндской демократической республики. Это сразу же изменило характер только что начавшейся войны, превратив ее из ограниченного территориального конфликта в столкновение изза внутреннего строя и международного статуса Финляндии.

Следствием советской агрессии было исключение СССР из Лиги Наций 14 декабря 1939 г. Общественное мнение Франции и Великобритании было целиком на стороне Финляндии.

Началось спешное приготовление к отправке в Финляндию 50тысячного экспедиционного корпуса. Из Скандинавских и других государств прибыло 11,5 тыс. добровольцев. 2 декабря 1939 г. США наложили «моральное эмбарго» на торговлю с Советским Союзом.

Война показала слабую боевую подготовку Красной Армии. Только сосредоточив двукратное превосходство в людях, пятикратное в артиллерии, десятикратное в авиации, более чем семикратное в танках, ценою больших потерь (общие потери СССР составили около 300 тыс. человек, Финляндии - около 70 тыс.) советские войска с огромным трудом в начале 1940 г. преодолели линию финских пограничных укреплений. Финляндия вынуждена была 12 марта 1940 г. подписать мирный договор. По условиям договора к Советскому Союзу переходил весь Карельский перешеек и северозападное побережье Ладожского озера. В аренду на 30 лет Финляндия передавала СССР свою военноморскую базу на полуострове Ханко.

В середине июня 1940 г. во время немецкого наступления во Франции советское правительство сделало представление правительствам стран Прибалтики. Под предлогом усиливавшейся антисоветской деятельности на их территории СССР потребовал изменения состава правительств и ввода дополнительного количества советских войск. Через несколько дней «народные правительства» были созданы: 17 июня в Литве, 20 - в Латвии, 21 - в Эстонии; 1415 июля в этих странах были проведены «свободные выборы» в парламенты, в которых участвовали лишь кандидаты, выдвинутые местными компартиями. Избранные таким образом высшие органы власти в один и тот же день 21 июля 1940 г. провозгласили в своих республиках советскую власть и обратились к Верховному Совету СССР с просьбой принять их страны в состав СССР. В начале августа эта просьба была удовлетворена.

26 июня 1940 г. советская сторона потребовала от правительства Румынии в 24часовой срок возвратить СССР Бессарабию и передать Северную Буковину, населенную преимущественно украинцами. Румыния приняла эти требования, и 28 июня 1940 г. части Красной Армии вступили на территорию Бессарабии и Северной Буковины. На вновь приобретенных территориях начались социалистические преобразования, сопровождавшиеся массовыми репрессиями, депортацией значительной части населения во внутренние области Советского Союза. Из Западной Украины, Западной Белоруссии, Бессарабии, Северной Буковины и Прибалтики были вывезены многие сотни тысяч «классово чуждых» элементов.

Важнейшей проблемой внешней политики СССР в 19391941 гг. с точки зрения обеспечения его безопасности были отношения с фашистской группировкой. Правительство СССР в своих отношениях с Германией строго придерживалось обязательств по пакту о ненападении и прилагало усилия к тому, чтобы и ее удержать в рамках этих обязательств.

Советский Союз тщательно выполнял все условия договоренностей с Германией в области торговли. Советскогерманские экономические отношения определялись соглашениями от 19 августа 1939 г., 10 февраля 1940 г. и 11 января 1941 г. Для ведения войны Германия нуждалась в стратегических материалах. Советский Союз в обмен на немецкое оборудование и некоторые виды военного снаряжения поставил сельскохозяйственной продукции, лесоматериалов, разнообразного минерального сырья на общую сумму около 1 млрд рейхсмарок. Существенное значение для Германии имели поставки из других стран, осуществляемые через советскую территорию. Советский Союз с исключительной пунктуальностью выполнял свои обязательства. Последний поезд с сырьем пересек границу в сторону Германии за несколько часов до нападения на СССР.

Вместе с тем с расширением фашистской агрессии в распоряжении «третьего рейха» оказались значительные людские, экономические и военные ресурсы стран Европы. Оккупация 11 европейских государств резко улучшила стратегическое положение Германии. В ее «хозяйственное пространство» вошла вся зарубежная Европа, за исключением Великобритании, Ирландии и Исландии.

В Советском Союзе с беспокойством следили за действиями Германии. 13 апреля 1940 г. Москва предупредила Берлин, что Советский Союз заинтересован в нейтралитете Швеции. Германия вынуждена была прислушаться. В августесентябре 1940 г. произошло первое ухудшение советскогерманских отношений, вызванное предоставлением Германией внешнеполитических гарантий Румынии после присоединения к СССР Бессарабии и Северной Буковины. Германия также подписала серию экономических соглашений с Румынией и направила туда военную миссию для подготовки румынской армии. О предстоящем подписании 27 сентября 1940 г. Тройственного пакта Берлин уведомил Москву лишь накануне этого события, что было нарушением статьи 3 Договора о ненападении, предусматривавшей консультации между двумя государствами. В сентябре 1940 г. Германия направила свои войска в Финляндию. Серьезное обострение советскогерманских противоречий наметилось на Балканах. Таким образом, к осени 1940 г. отношения между Советским Союзом и Германией начали ослажняться.

В этой ситуации 13 октября 1940 г. И. Риббентроп направил пространное письмо И.В. Сталину. В нем содержался анализ двусторонних отношений, предложение СССР примкнуть к Тройственному пакту и принять участие в разделе мира на сферы влияния, а также приглашение главе советского правительства приехать в Берлин для обсуждения всего комплекса вопросов.

Визит В.М. Молотова в Берлин состоялся 1213 ноября 1940 г. Он провел переговоры с А. Гитлером и И. Риббентропом. Немецкие руководители стремились добиться от СССР одобрения всех агрессивных действий Германии и уйти от обсуждения претензий, выдвигаемых советским правительством. В.М. Молотову предлагалось прекратить разговоры о разногласиях, возникших между Германией и СССР, присоединиться к Тройственному пакту и «заняться исключительно расчленением Британской империи». Политика гитлеровской дипломатии заключалась в изолировании Советского Союза накануне войны с ним.

Перед отъездом в Москву В.М. Молотову были вручены проекты соглашений о разделе мира на сферы влияния между четырьмя государствами - Германией, Италией, Японией и СССР. 25 ноября советское правительство вручило немецкому послу в Москве Ф. Шуленбургу меморандум, излагавший условия вхождения СССР в этот союз четырех: 1) территории, расположенные южнее линии БатумиБаку в направлении к Персидскому заливу, должны рассматриваться как сфера советских интересов; 2) уход немецких войск из Финляндии (экономические интересы Германии в Финляндии будут сохранены); 3) создание советской военноморской базы в черноморских проливах, заключение пакта о взаимной помощи с Болгарией, которая будет являться частью советской зоны безопасности; 4) отказ Японии от своих угольных и нефтяных концессий на Северном Сахалине.

Требования Советского Союза остались без ответа. В.М. Молотов несколько раз запрашивал об этом Берлин, но германское правительство больше к своим предложениям не возвращалось. А. Гитлер окончательно склонился к иному решению - начать войну против СССР. К Тройственному пакту присоединяются Венгрия, Румыния, Словакия, Болгария. Протесты советской стороны остались без внимания.

Весной 1941 г. обострилась ситуация в ЮгоВосточной Европе вблизи южных границ СССР. 6 апреля 1941 г. немецкие войска вторглись в Югославию и Грецию, невзирая на то, что на берлинских переговорах в ноябре 1940 г. советское руководство выразило заинтересованность в том, чтобы зона военных действий не распространялась на Балканский полуостров, а также на заключенный днем ранее, 5 апреля 1941 г., советскоюгославский договор о дружбе и ненападении. Стремясь к усилению своего влияния в странах, - южных соседях СССР, Германия 18 июня 1941 г. подписывает договор о дружбе и ненападении с Турцией, согласно которому стороны обязывались «войти в будущем в дружественный контакт относительно всех дел, затрагивающих их совместные интересы».

С февраля 1941 г. Германия начала скрытую переброску войск к советским границам. Несмотря на настораживающий ход событий, советское правительство отказывалось принимать во внимание поступавшие с начала 1941 г. многочисленные сообщения о готовящемся нападении на СССР.

Серьезным успехом внешней политики Советского Союза накануне Великой Отечественной войны было урегулирование отношений с Японией. Изменение политической ситуации в Европе в результате военных успехов Германии усилило позиции тех кругов Японии, которые считали, что японская экспансия должна быть направлена не на север, против СССР, а на юг - против колониальных владений Англии, Франции, США и Нидерландов. Японские рыбопромышленники были заинтересованы в подписании новой рыболовной конвенции с СССР, так как срок прежней истек в 1939 г. Принятая японским правительством 27 июля 1940 г. «Программа мероприятий, соответствующих изменениям в международном положении», предусматривала экстренное урегулирование японосоветских отношений с тем, чтобы избежать войны на два фронта. Длившиеся в течение девяти месяцев непростые переговоры завершились подписанием 13 апреля 1941 г. договора о нейтралитете между СССР и Японией.

Отношения Советского Союза с Англией в начальный период Второй мировой войны были довольно сдержанными. С июня 1940 г. новое британское правительство У. Черчилля неоднократно выступало с инициативой их улучшения. Однако в Советском Союзе подобные шаги вызывали определенную настороженность. СССР опасался, чтобы его позиция не была воспринята как отказ от политики нейтралитета. Непростыми были

отношения советского руководства с США. Осложняющим моментом было неприятие правительствами США и Англии факта вхождения Прибалтийских государств в состав СССР.

С 1 апреля 1940 г. в течение девяти месяцев в Вашингтоне велись советскоамериканские переговоры по торговоэкономическим вопросам. В письме государственного секретаря К. Хэлла от 1 июня 1940 г. заявлялось, что американское правительство готово сотрудничать с СССР и поддерживать нормальные торговые отношения, которые возможны при нынешнем международном положении. 22 января 1941 г. госдепартамент объявил об отмене «морального эмбарго» против Советского Союза, введенного в декабре 1939 г. В марте 1941 г. в конгрессе США была отклонена поправка, предлагающая исключить СССР из программы помощи, предусмотренной законодательством о лендлизе.

Однако несмотря на наметившиеся тенденции к улучшению отношений Советского Союза с Англией и США до сближения с этими странами дело тогда не дошло, так как СССР продолжал скрупулезно придерживаться соглашений с Германией и старался не давать ей повода для обвинения в их нарушении. Сознание неподготовленности СССР к военному столкновению, страх спровоцировать Германию на военное выступление против Советского Союза лежали в основе политики СССР в это время.