Макияж. Уход за волосами. Уход за кожей

Макияж. Уход за волосами. Уход за кожей

» » Отставка хрущева. Как уходил Хрущёв? Как «уходили» Хрущёва? (8558)

Отставка хрущева. Как уходил Хрущёв? Как «уходили» Хрущёва? (8558)

На октябрьском (1964 г.) Пленуме ЦК КПСС Н.С. Хрущев был смещен за волюнтаризм и «по состоянию здоровья». Под волюнтаризмом понимали замену продуманных коллективных решений постановкой задач, за которые ратовал один Хрущев, которые проводились в жизнь исключительно методом административного нажима и часто заведомо были обречены на провал.

Занимая два поста - первого секретаря ЦК и председателя правительства, - Хрущев пытался расставлять на ключевых постах в государстве верных себе людей. Но его спонтанные, часто непродуманные действия во внутренней и во внешней политике раздражали как аппарат, так и простых граждан. Люди устали от постоянных нововведений, которые часто отменяли или заменяли только что принятые решения. Со страхом воспринимались и новые инициативы в реорганизации управления, структуры министерств и ведомств, ведении сельского хозяйства и т.п. Некоторый рост цен в связи с деноминацией рубля вызывал в народе глухой ропот. Колхозники не могли радоваться урезанием их приусадебных участков. Неоднозначно воспринимались его действия во внешней политике, дипломаты считали, что поведение Хрущева может осложнить международное положение Советского Союза. Высшее военное руководство осуждало первого секретаря ЦК за резкое сокращение армии. Творческая интеллигенция считала меры Хрущева в демократизации культурной жизни совершенно недостаточными, тогда как в научных кругах вспоминали угрозу лидера страны разогнать Академию наук, если она не примет в свой состав сторонников Лысенко. Недовольство Хрущевым росло и в регионах, чье руководство желало иметь более предсказуемого высшего лидера страны. Наконец, людям не нравилось, что на смену культа одного человека - , стал появляться культ другого - бывшего некогда в подчинении у первого. На экранах страны появился фильм «Дорогой Никита Сергеевич».

СО ВСЕХ ПОСТОВ

Весной и летом 1964 г. начались тайные переговоры членов советского руководства с целью устранения Хрущева. Во главе команды, выступавшей за снятие лидера стояли Л.И. Брежнев, М.А. Суслов, А.Н. Шелепин, Н.В. Подгорный, В.Е. Семичастный и др. С отъездом Хрущева на отдых в Пицунду, секретные консультации активизировались. С юга Хрущев был вызван по телефону на заседание Президиума ЦК якобы для обсуждения аграрных вопросов. 12-13 октября 1964 г. Президиум ЦК потребовал отставки Хрущева. С докладом против первого секретаря выступил Суслов. Хрущев подписал заявление об отказе от всех постов, которое было утверждено 14 октября. Хрущев был снят со всех постов и его политическая карьера закончилась званием «пенсионером союзного значения». Он переселился на дачу в поселке Петрово-Дальнее под Москвой, где иногда работал на участке и надиктовывал на магнитофон свои мемуары. Умер Хрущев через семь лет после своей отставки 11 сентября 1971 года.

Первым секретарем ЦК партии был избран Л.И. Брежнев, председателем Совета министров - А.Н. Косыгин. Председателем Верховного Совета СССР оставался до конца 1965 г. А.И. Микоян, но затем его сменил Н.В. Подгорный. Приход Брежнева к власти означал прекращение хрущевских новаций.

НЕПРЕДСКАЗУЕМЫЙ - ОПАСНЫЙ

СССР при Хрущеве: некоторые личные впечатления бывшего британского посла в Москве сэра Ф. Робертса, изложенные в беседе с членами Ассоциации Великобритания - СССР в мае 1986 г. (слова Ф. Робертса отражают, конечно, точку зрения западного дипломата, смотревшего на СССР как на противника в годы холодной войны).

«Хрущев был очень общительным человеком, любил устраивать приемы, посещать их, всегда был готов уделить время нам, западным послам. Во время большого приема в Кремле мне сказали, что он только что произнес оскорбительную речь о Великобритании, и я был намерен держаться с ним очень холодно. Но он подошел прямо ко мне и сказал, чтобы я не сердился на него, что в его характере так вспыхивать, и продолжал демонстрировать на публике наши дружественные отношения...

Советские люди никогда не доверяли Хрущеву в должной мере. Он возвратил многие миллионы из сталинских концлагерей, устранил в значительной степени угрозу произвольных арестов и улучшил условия жизни советских людей. Он осуществлял руководство великими достижениями Советского Союза в области космических исследований, начиная со спутника и полета Гагарина, которые, по крайней мере временно, позволили русским обойти американцев и вселили в него надежду, что Советский Союз может догнать США и в других областях. Он также превратил Советский Союз в мировую державу, игравшую главную роль в третьем мире. В отличие от Сталина, он с удовольствием посещал такие страны, как Индия, Индонезия и Египет, так же как и США и западноевропейские страны. Не претендуя, подобно Сталину, на теоретическое превосходство над Лениным, он осознавал последствия появления ядерной мощи и отказался от старой догмы о неизбежности войны с капиталистическими странами в пользу «мирного сосуществования».

К сожалению, это убеждение не помешало ему пуститься в такие провокационные и рискованные предприятия, как попытка изменения статуса Берлина, а также Карибский кризис... Его политика в области сельского хозяйства, в основу которой легло производство зерна и освоение целинных земель в Казахстане, также не увенчалась успехом. В результате всего этого сподвижники Хрущева избавились от такого непредсказуемого и поэтому опасного руководителя в 1964 г...

[Хрущеву] не хватало жесткости Сталина и элементарной осмотрительности. Все его усилия, направленные на улучшение жизни советских людей, не завоевали их всеобщего уважения. Ему пришлось слишком часто идти на попятный после рискованных предприятий, а, обычно, искусного ведения их было не достаточно, чтобы успокоить своих коллег...»

КЕМ ЗАМЕНИЛИ?

«В отличие от Сталина или Хрущева Брежнев не обладал яркими личностными характеристиками. Его трудно назвать крупным политическим деятелем. Он был человеком аппарата и, по существу, слугой аппарата.

…В житейском плане он был добрый человек, по-моему. В политическом - вряд ли… Ему не хватало образования, культуры, интеллигентности в общем. В тургеневские времена он был бы хорошим помещиком с большим хлебосольным домом...»

Журналист, сотрудник аппарата ЦК КПСС в 1963-1972 гг. А.Е. Бовин о Л.И. Брежневе

«Конечно, сейчас может возникнуть вопрос: если было ясно, что принимаются решения, не отвечающие интересам страны, то почему же Политбюро, да и ЦК не принимали иных решений, которые в действительности отвечали бы интересам государства и народа?

Нужно учитывать, что существовал определенный механизм принятия решений. Могу привести факты в подтверждение такого тезиса. Не только я, но и некоторые другие члены Политбюро справедливо указывали на то, что тяжелая промышленность и гигантские стройки поглощают колоссальные средства, а отрасли, производящие предметы потребления - продовольствие, одежду, обувь и т.д., а также услуги, - находятся в загоне.

Не пора ли внести коррективы в наши планы? - спрашивали мы.

Брежнев был против. Планы оставались без изменений. Диспропорция этих планов сказывалась на обстановке вплоть до конца 80-х годов… Или взять, к примеру, личное хозяйство колхозника. Фактически его уничтожили. Крестьяне не могли себя прокормить…

Мне не приходилось наблюдать, чтобы Брежнев глубоко осознавал недостатки и серьезные провалы в экономике страны. …Он не отдавал себе в этом полного отчета. Принимал на веру заявления работников, непосредственно отвечавших за то или иное направление…»

Министр иностранных дел СССР в 1957-1985 гг. А.А. Громыко о Л.И. Брежневе

Правообладатель иллюстрации Getty Image caption Хрущева много и зачастую заслуженно критиковали и высмеивали. Но его не боялись.

В 1964 году я пошел "первый раз в первый класс". Учительница сразу же велела передать родителям, чтобы они приобрели специальную бумагу и не обертывали наши буквари газетами, потому что в них могут быть портреты Никиты Сергеевича Хрущева.

Фотографии лидера и огромные, на две-три полосы, речи, которые мало кто читал, действительно появлялись в прессе чуть ли не через день. Поговорить он был любитель.

Через полтора месяца Хрущев перестал быть "дорогим Никитой Сергеевичем", "верным ленинцем" и "выдающимся деятелем современности".

"Жалко Нику", - вздохнула мать.

"Дурак он был, единственное, что сделал хорошего - выкинул Сталина из мавзолея", - отрубил отец.

С тех пор прошли ровно полвека.

Черно-белый правитель

Сменяемость власти - явление для тоталитарной системы нетипичное. Из семи вождей Советского Союза только Хрущев и Горбачев ушли не по медицинским обстоятельствам.

Памятник Никите Сергеевичу на Новодевичьем кладбище скульптор Эрнст Неизвестный символически изваял наполовину из белого, наполовину из черного мрамора.

Хрущев не перегнал Америку по мясу и молоку. Но люди при нем начали жить в отдельных квартирах, следить за модой, массово отдыхать в Крыму, покупать бытовую технику, а кое-кто - и машины.

Практически все им совершенное принесло СССР прямо-таки непоправимый вред. Нельзя найти такое, что это ничтожество ухитрилось бы не развалить Александр Бушков, писатель

К концу его правления из магазинов исчез белый хлеб. Но советское государство впервые потратило валюту на закупку зерна вместо того, чтобы дать своим гражданам умирать от голода.

Cоучастие в репрессиях 1930-х и 40-х годов, подавление венгерского восстания, бойня в Новочеркасске, "дело Рокотова и Файбышенко" и послесталинская "оттепель", освобождение узников ГУЛАГа, реабилитация репрессированных народов, паспорта для колхозников и, более или менее, приличные пенсии для горожан.

Берлинский и карибский кризисы, знаменитый "хрущевский башмак" и официальный отказ от доктрины о неизбежности войн, единственное во всей советской истории реальное сокращение военных расходов, невиданная прежде открытость миру, молодежный фестиваль 1957 года, первые иностранные студенты и туристы, гастроли и пластинки зарубежных звезд.

Пройдет совсем немного времени, и забудется и Манеж, и кукуруза. А люди будут долго жить в его домах. Освобожденные им люди... Михаил Ромм, кинорежиссер

Кукурузная эпопея и прорыв в космос. Травля Пастернака и публикация "Одного дня Ивана Денисовича".

Разносы творческой интеллигенции, непристойная брань в Манеже, трескучая пропаганда, культ собственной личности и вечера поэзии в Политехническом музее, песни Окуджавы, фильмы Чухрая, Хуциева, Климова, Рязанова, Гайдая.

Все это - Хрущев и его время.

За что его сняли?

Хрущев верил, что свобода лучше, чем несвобода, и приходил в ярость, когда люди использовали свободу не так, как ему хотелось. Он то делал шаги в сторону раскрепощения и демократизации, пытался ввести сменяемость номенклатуры и "разлампасить" силовиков, то грозно рычал: "Имейте в виду, сажать мы не разучились!".

Дела, товарищи, у нас идут хорошо! Никита Хрущев

По оценкам людей, близко знавших Хрущева, он был, пожалуй, последним человеком в руководстве СССР, убежденным в жизненности идеалов коммунизма и возможности его построить.

Все трудности и неудачи он объяснял несовершенством управленческих структур и нерадивостью исполнителей, которых постоянно напрягал и перетряхивал: заменял министерства совнархозами, делил обкомы партии на промышленные и сельские, собирался выгнать в провинцию Академию сельскохозяйственных наук - нечего повышать урожаи и надои на столичном асфальте!

По мнению историков, Хрущев подписал себе приговор, вознамерившись ограничить пребывание на партийных должностях тремя четырехлетними сроками, при том, что на себя и членов Президиума ЦК распространять это и не думал.

"Ушел бы Никита Сергеевич на пенсию, мы бы ему золотой памятник поставили", - сказал впоследствии один из участников переворота, секретарь ЦК Александр Шелепин зятю Хрущева Алексею Аджубею.

Хрущев неустанно искал волшебное звено, ухватившись за которое, как ему казалось, можно было вытянуть всю цепь: целину, кукурузу, "большую химию", народные дружины, идею построения коммунизма к 1980 году.

Так мы жили - не тужили, часто речи говорили, или попросту трепались, пустозвонством занимались Из ходившего в списках стихотворения анонимного автора "В чем Никита просчитался"

Впоследствии это назовут "волюнтаризмом" и "субъективизмом".

В советское время возник длинный "транспортный анекдот". Поезд ехал-ехал, и остановился: полотно впереди разобрано. Ленин расстрелял паровозную бригаду, Сталин велел толкать состав руками, Брежнев - плотно задраить шторы и ритмично покачиваться, приговаривая "тук-тук", Горбачев - распахнуть окна, впустить свежий воздух, высунуться и кричать на весь мир: "У нас нет рельсов!".

Никите Сергеевичу фольклор отвел образ мечтателя-энтузиаста, предлагавшего построить из подручных средств дирижабль и улететь на нем в светлое будущее.

В Хрущеве раздражали постоянная похвальба и несбыточные посулы. Возник драматический разрыв между ожиданиями и реальностью.

Кинорежиссер Михаил Ромм объяснял непредсказуемые решения, многословие и выходки Хрущева избавлением от пережитого им при Сталине многолетнего давящего страха.

"В какой-то момент отказали у него все тормоза, все решительно. Такая у него свобода наступила, такое отсутствие каких бы то ни было стеснений, что, очевидно, это состояние стало опасным - опасным для всего человечества, вероятно, уж больно свободен был Хрущев", - писал Ромм.

Политики везде одинаковы: они обещают построить мост там, где и реки-то нет Никита Хрущев

Консерваторы были недовольны демократизацией, либеральная интеллигенция и молодежь - ее непоследовательностью, номенклатура - обременительными бюрократическими новациями и рассуждениями про общественное самоуправление и грядущее отмирание государства, военные - сокращением армии, рабочие - продовольственными трудностями, колхозники - разгромом личных подсобных хозяйств.

В Новочеркасске взбунтовались простые люди. Слушатели Высшей партийной школы на встрече со вторым секретарем ЦК Фролом Козловым открыто потребовали начать применение принципа сменяемости кадров с Хрущева. Среди офицеров-десантников КГБ зафиксировал разговоры о том, что надо во время учений разбросать с самолетов письма протеста.

Страна устала от лидера.

Тайная кухня

События 13-14 октября 1964 года формально укладывались в рамки Устава КПСС, но фактически имели все признаки дворцового переворота.

Хрущев - жесткий, красноречивый, полемичный представитель системы, которая его воспитала и в которую он полностью верит Джон Кеннеди

Классическое определение из словаря Владимира Даля: "заговор - тайное согласие многих действовать против власти; крамола, приготовление к мятежу" подразумевает скрытность и минимум следов.

До конца не выяснено, кто играл ключевую роль: "старые" члены руководства (Брежнев, Подгорный, Суслов) или "молодежь" (Шелепин, Семичастный, Полянский).

Бывший председатель Совета Министров РСФСР Геннадий Воронов в воспоминаниях утверждал, что "все это готовилось примерно год", и "нити вели в Завидово, где Брежнев обычно охотился".

"Брежнев в списке членов ЦК ставил против каждой фамилии "плюсы" (кто готов поддержать его в борьбе против Хрущева) и "минусы". Каждого индивидуально обрабатывали", - писал он.

"По своему второстепенному положению в партийной иерархии Шелепин и Семичастный не имели возможности возглавить оппозицию", - утверждает доктор исторических наук Андрей Артизов.

Бывший руководитель Архивного управления при президенте России Рудольф Пихоя, напротив, полагает, что "истинным координатором и центральной фигурой акции по снятию Хрущева был Шелепин", другое дело, что "молодые" проиграли уже в первые часы реализации заговора".

Хрущев, он же сапожник в вопросах теории, он же противник марксизма-ленинизма, это же враг коммунистической революции, скрытый и хитрый, очень завуалированный [...] Нет, он не дурак. Он отразил настроение подавляющего большинства Вячеслав Молотов

В подтверждение этой позиции историк ссылается на то обстоятельство, что Брежнев и Подгорный накануне решающих событий находились в Берлине и Кишиневе, где отмечались 15-летие ГДР и 40-летие Молдавской ССР, и прилетели в Москву лишь 11-го и 12 октября по вызову председателя КГБ Владимира Семичастного.

По словам бывшего первого секретаря Московского горкома КПСС Николая Егорычева, Семичастный якобы фактически угрожал Брежневу: "Если вы не приедете, то пленум состоится без вас. Отсюда делайте выводы".

Известно, что ключевые фигуры комплота на протяжении нескольких месяцев с большей или меньшей степенью откровенности обсуждали свои планы с членами ЦК, прежде всего, первыми секретарями крупных обкомов.

Любой мог сообщить Хрущеву, и всему конец. Но организаторы шли на риск, понимая, что не учитывать мнение элиты нельзя, по крайней мере, с ее ведущими представителями вопрос необходимо "провентилировать".

Известно, что важную роль в зондировании играли партийный босс Украины Петр Шелест и председатель президиума Верховного Совета РСФСР Николай Игнатов.

Шелест оказался единственным, кто оставил хоть какие-то письменные следы. Его рабочая тетрадь за лето и начало осени 1964 года содержит ряд однотипных записей: дата - фамилия - "поговорили о деле".

К Сталину отец возвращался постоянно, он, казалось, был отравлен Сталиным, старался вытравить его из себя, и не мог Сергей Хрущев

"Брежнев и Подгорный вели беседы с секретарями ЦК союзных республик и других крупнейших организаций, вплоть до горкомов. Был разговор с [министром обороны] Малиновским, [вице-премьером] Косыгиным. Говорили и со мной. Я дал согласие", - скромно описывал свою роль Шелепин.

Неизвестно, когда именно глухое ворчание переросло в решение действовать.

На совещаниях руководства в июле-сентябре Хрущев пренебрежительно отзывался о Брежневе, Косыгине и Полянском и намекал на крупные кадровые перестановки в недалеком будущем.

По утверждению Шелепина, "последним толчком" послужило намерение Хрущева устроить очередную кардинальную реорганизацию аграрного сектора.

Ряд исследователей видят иную причину: в конце сентября охранник Игнатова Василий Галюков встретился с сыном Хрущева Сергеем и сообщил ему о заговоре.

Дальнейшее поведение Хрущева трудно поддается объяснению: 29 сентября он отправился в отпуск в Пицунду и лишь поручил своему ближайшему соратнику Анастасу Микояну поговорить с Галюковым.

3 октября Микоян прилетел на Кавказ и подтвердил информацию. Однако и после этого Никита Сергеевич продолжил купаться и загорать, читал материалы к пленуму ЦК по сельскому хозяйству и принимал японских парламентариев.

Он, не откажешь, обладал сокрушающим напором и мужицким неуступчивым упрямством. Его борьба со Сталиным - доказательство тому. Уже мертвый и развенчанный вождь всех народов отчаянно сопротивлялся. Однако Хрущев выкинул Сталина из Мавзолея, выкорчевал по стране его памятники, стер его имя с географических карт, не испугался миллионного ропота поклонников. Попробуйте отказать этому человеку в характере! Владимир Тендряков, писатель

11 октября Хрущев сделал худшее, что можно было совершить в сложившихся обстоятельствах: позвонил оставшемуся "на хозяйстве" в Москве Полянскому, заявил, что знает об интригах против него, скоро вернется и покажет всем кузькину мать. В тот же день Семичастный вызвал в столицу Брежнева и Подгорного, а 13 октября сообщил Хрущеву, что товарищи ждут его на экстренном пленуме ЦК.

Хрущев возмутился, что кто-то созывает пленум в его отсутствие. Семичастный ответил, что самолет уже в воздухе.

Впоследствии экс-глава КГБ говорил, будто бы Шелест передал ему просьбу Брежнева устроить Хрущеву авиакатастрофу, однако следует учитывать, что он был впоследствии обижен Брежневым, так что это утверждение нужно, как говорится, делить на два.

Разговор не по существу

Заседание Президиума ЦК открылось около половины четвертого и продолжилось на следующий день. Стенограммы не велось, имеется лишь рабочая запись, сделанная заведующим Общим отделом ЦК Владимиром Малиным.

В президентском архиве, куда в 1991 году были переданы материалы Особой папки политбюро, хранится 70-страничный документ, авторство которого приписывается Полянскому. Он содержит обстоятельный анализ всей внутренней и внешней политики Хрущева, представленной как цепь сплошных ошибок.

Никаким заговором Пленум не был, соблюдены все уставные нормы. Члены ЦК впервые в советской истории партии смело, в соответствии с убеждениями, пошли на смещение лидера Николай Месяцев, крупный партаппаратчик, член "группы Шелепина"

Однако на заседании "доклад Полянского" не оглашался, и Брежнев и Суслов, судя по их выступлениям, с ним не были знакомы.

Поскольку доклад поступил в Общий отдел ЦК лишь 21 октября, некоторые исследователи полагают, что он вообще был составлен задним числом.

Правда, Семичастный утверждал, что документ готовился загодя и тайно перепечатывался на дому "двумя старыми машинистками КГБ". Его слова косвенно подтверждаются тем, что экземпляр, хранящийся в Архиве президента, оформлен грамотно и красиво, но на допотопной машинке с апострофом вместо твердого знака.

Судя по записям Малина, представители "старой гвардии", сразу взявшие дискуссию в свои руки, постарались уйти от критической оценки ситуации в стране, сведя все к особенностям характера и стиля работы лидера.

Тон задал председательствовавший Брежнев, предложив высказаться "о положении, сложившемся в ЦК из-за непартийного обращения Н.С.Хрущева с коллегами".

Хрущев тут же попросил слова, заявил, что "прежде не замечал, и не ожидал такой негативной реакции", признал, что "допускал раздражительность" и выразил желание работать дальше, "насколько хватит сил".

Когда он обратился к присутствовавшим: "друзья-единомышленники", Воронов перебил: "У вас здесь нет друзей!". Микоян поправил: "Мы все здесь друзья Никиты Сергеевича".

На следующее утро в метро меня поразил вид людей: вчера они были спокойными, а тут стали испуганными и подавленными. На лицах всех - печать неуверенности и озабоченности, как при Сталине. Кого они боятся? Ведь не Брежнева с Косыгиным, которых никто не знает. Было ясно: людей, еще вчера мало боявшихся говорливого толстяка с его прихотями и клоунадами, пугала сегодня мрачная анонимная сила, легко с ним разделавшаяся, сила, от которой они не ожидают ничего хорошего Михаил Восленский, историк

Основной докладчик, Суслов, говорил в основном об обидах номенклатуры: "в Президиуме ненормальная обстановка, практически невозможно высказать иное мнение, оскорбительно относитесь к работникам, все положительное приписывается Хрущеву, недостатки - обкомам".

Остальные высказывались в том же духе: "реорганизации - только и сидим на этом", "запрещаете ездить по областям", "роль членов Президиума ЦК принижена", "заболели манией величия", "стал груб".

О ситуации в экономике и Карибском кризисе упомянул только Шелепин.

Слова: "уйти вам со всех постов в отставку" первым произнес Полянский. Члены Президиума один за другим начали призывать "удовлетворить просьбу", хотя Хрущев еще ни о чем не просил.

Микоян предложил "дать Никите Сергеевичу возможность исправить ошибки", но дальше перечить большинству не стал: "Говорил, что думал, согласен с предложениями".

Хрущев сдался: "С вами бороться не могу. Не прошу милости - вопрос решен. Теперь придется вам заниматься".

Брежнев предложил на пост главы партии Подгорного, тот отказался в пользу Брежнева.

На самом деле, члены Центрального Комитета уже сидели в Екатерининском зале Кремля, ожидая окончания заседания Президиума.

После выступления Суслова из зала раздались выкрики: "Прений не открывать!". Проголосовали единогласно, и завершили историческое событие под возгласы: "Да здравствует наша могучая ленинская партия!".

Советским гражданам объявили о смене власти лишь вечером 16 октября. Лидеров социалистических стран проинформировал по телефону лично Брежнев. Мир узнал о случившемся от "журналиста специального назначения" Виктора Луи - советского гражданина, жившего в Москве, но сотрудничавшего исключительно с западной прессой.

Вот умру я, и положат мои деяния на весы. На одну чашу злое, на другую - доброе, и, я надеюсь, доброе перевесит Никита Хрущев

"Закрытых писем" для коммунистов не появилось. В директиве советским послам говорилось о преемственности курса и особо подчеркивалось, что "т. Хрущев продолжает оставаться членом КПСС".

Бывшему лидеру назначили пенсию в 500 рублей в месяц и фактически изолировали на подмосковной госдаче, где он жил до своей смерти 11 сентября 1971 года.

Хрущев работал в саду и надиктовал на магнитофон около 300 часов воспоминаний.

На заседании Президиума ЦК 14 октября 1964 года он сказал бывшим соратникам, что возможность сместить лидера без крови и есть главное достижение его жизни: "Радуюсь - наконец партия выросла и может контролировать любого человека. Собрались и мажете г…м, а я не могу возразить".

18 июня Президиум ЦК большинством голосов постановил лишить Хрущёва поста первого секретаря, а всего спустя 11 дней обидчики Хрущёва, исключённые из состава президиума, разъезжались на новые места работы: на уральский завод, на казахстанскую электростанцию и в Монголию.

Борьба с Маленковым

После смерти Сталина на лидирующие роли в стране выдвинулся триумвират Маленков - Берия - Хрущёв. В этой тройке Хрущёв был явным аутсайдером, имея всего лишь пост одного из секретарей ЦК, тогда как Маленков был абсолютным лидером, совмещая посты председателя совета министров и секретаря ЦК. Берия руководил всемогущими спецслужбами, но очень скоро был свергнут объединившимися против него партийными деятелями. После расправы с могущественным силовиком его ведомство вновь было разделено на МВД и КГБ, причём КГБ был понижен в государственной иерархии из органа государственного управления (министерства) в подведомственный орган, хотя и сохранил некоторые министерские права. Госбезопасность была передана под строгий партийный контроль.
Новым главой госбезопасности после реорганизации ведомства стал Иван Серов. Он казался вполне нейтральной фигурой и был одним из немногих высокопоставленных чекистов, не имевших отношения к клану Берии. По этой причине он был одним из нескольких сотрудников спецслужб, привлечённых к операции по аресту и охране Берии. При этом Серов был хорошо знаком с Хрущёвым по довоенной совместной работе в Украинской ССР, и Хрущёв оценил, что нарком внутренних дел Серов даже в разгар политических репрессий «не копал» под первого секретаря украинской компартии, которым он тогда был.
Назначение лояльного Серова во главе КГБ существенно усилило позиции Хрущёва, который к тому моменту уже сумел выбиться в первые секретари.
Сразу же после смерти Сталина его ближайшее окружение, делившее портфели, договорилось о коллективном руководстве страной. Пост генерального секретаря было решено не возрождать. И де-факто и де-юре первым лицом в государстве стал Маленков, занявший пост председателя Совета министров. Он резко взял курс на раскручивание гаек, предложил идею мирного сосуществования социалистической и капиталистической систем, а также приоритетного развития лёгкой промышленности и производства товаров народного потребления вместо направления всех ресурсов на тяжёлую промышленность, как это было при Сталине.
Но Маленков совершил один промах, который стоил ему лидерства в политической борьбе. Оказавшись во главе государственного аппарата, он оттолкнул от себя партийный аппарат. Со сталинских времён партийная номенклатура имела множество бонусов, начиная от выплат в конвертах за лояльность и заканчивая доступом в спецраспределители, что уравнивало партийную номенклатуру и государственный аппарат. Но Маленков решил сделать ставку на государственный аппарат и принизил партийный, в рамках борьбы с бюрократией отменив номенклатуре все бонусы и привилегии.
В результате этого Хрущёв неожиданно оказался вождём маленькой партии обиженной номенклатуры среднего и низшего звена. Позиции Хрущёва усиливало и наличие в Президиуме ЦК лично близкого к нему Булганина, с которым они долгие годы дружно работали в Москве.
При помощи Булганина Хрущёв добился восстановления поста руководителя партии, только теперь им стал не генеральный, а первый секретарь. Булганин сумел убедить Маленкова выставить на голосование на Пленуме ЦК вопрос о назначении Хрущёва первым секретарём. Голосование состоялось в перерыве между заседаниями и вопрос был решён буквально за пять минут без всяких обсуждений.
Вероятнее всего, Маленков посчитал, что пост первого секретаря будет проходным, а ему самому хватит возможностей, чтобы удержать властные полномочия в руках государственного аппарата, а не партийного. Тем более что должность предсовмина исторически была первостепенной, ведь её занимали и Ленин, и Сталин, тогда как пост генерального секретаря появился в сталинские времена как чисто технический и вообще не предусматривался уставом партии.
После сентябрьского Пленума в 1953 году Хрущёв окончательно выдвинулся в лидеры партии, но вёл себя очень осмотрительно, соблюдая соглашение о коллективном руководстве страной. Он не лез в лидеры и делил власть с Маленковым. Одновременно Хрущёв вел большую работу по завоеванию лояльности партийной номенклатуры, чтобы иметь уверенное большинство на Пленумах ЦК, в которых принимали участие как члены ЦК, так и кандидаты в члены ЦК.
На это ушёл целый год. Только в январе 1955 года Хрущёв смог нанести Маленкову мощный удар. На январском Пленуме Хрущёв выступил с докладом, подвергшим Маленкова беспощадной критике. Маленков критиковался за неумелую организацию заседаний совета министров, «политически вредные высказывания», «дружбу с Берией» и «антиленинские, правооппортунистские взгляды». В довершение всего на Маленкова была возложена «моральная ответственность» за «Ленинградское дело», в рамках которого был истреблён клан самого непримиримого соперника Маленкова - Жданова. Пленум поддержал Хрущёва и его требования.
Тем не менее Хрущёв проявил мягкость. Хотя Маленков и был смещён с поста председателя Совета министров, который занял дружественный Булганин, он всё же сохранил политическое влияние, поскольку остался в составе Президиума.

Развенчание культа личности

С целью упрочения собственной власти и ослабления конкурентов Хрущёв задумал развенчать сталинский культ личности. Вопрос о необходимости огласки сталинских преступлений обсуждался в узком кругу Президиума. Отдельные члены сталинской гвардии, такие как Молотов, восприняли идею скептически, хотя Микоян и Маленков поддержали.
Старая сталинская гвардия имела все основания опасаться хрущёвского выступления, ведь он автоматически выводил себя из-под удара, поскольку успевал выступить самым первым. В этом случае коллективная вина, хоть и косвенная, ложилась на ближайшее сталинское окружение, за исключением снимавшего с себя вину самим фактом доклада Хрущёва.
Ворошилов, Молотов и Каганович поддерживали идею выступления с докладом, но с условием оговорки по поводу сталинских успехов. Кириченко, Шепилов, Микоян, Маленков, Пономаренко, Сабуров, Первухин, Булганин, Аристов, Суслов выступили в поддержку развенчания культа Сталина.

Молотов

Доклад Хрущёва на ХХ съезде КПСС и развенчание культа личности Сталина было относительно спокойно воспринято в СССР. Кое-какие проблемы возникли только на родине Сталина - в Грузии, где местные сталинисты очень негодовали и требовали вернуть всё как было. В годовщину смерти Сталина в республике произошли массовые беспорядки, участники которых начали с требований вернуть фильмы про Сталина в кинотеатры, а закончили требованиями отставки Хрущёва и передачи власти Молотову.
Молотов становился опасным для Хрущёва. Маленков и Каганович были неприметны и не слишком известны в народе, а вот Молотов воспринимался в неразрывной связке со Сталиным, на пике своего влияния он считался почти равнозначной фигурой. Знаменитый поэт и писатель Константин Симонов вспоминал: «Молотов на нашей взрослой памяти, примерно с тридцатого года, был человеком, наиболее близко стоявшим к Сталину, наиболее очевидно и весомо в наших глазах разделявшим со Сталиным его государственные обязанности».
В общем, министр иностранных дел Молотов оказался своеобразным центром притяжения для сталинистов. Важной имиджевой фигурой, ближайшим сталинским соратником. И Хрущёва это не могло не беспокоить, тем более что Молотов всё чаще спорил с ним и не соглашался со многими решениями во внешней политике. Главным камнем преткновения между Хрущёвым и Молотовым стали отношения с Югославией.
Формально Тито по многим признакам был коммунистом, но слишком уж нелояльным. На оклики из Москвы он плевать хотел ещё при живом Сталине и умело балансировал между двумя лагерями: капиталистическим и социалистическим. При Сталине отношения с Югославией были разорваны, но Хрущёв начал налаживать их. Молотов выступал против попыток подружиться со строптивым Тито.
Хрущёв использовал разногласия с Молотовым по вопросам внешней политики в качестве предлога для его смещения. Вместо министра иностранных дел Молотов стал всего лишь министром государственного контроля.

Антипартийная группа

Такое положение дел не устраивало часть Президиума. Ведь после смерти Сталина все договорились о коллективном управлении страной, а Хрущёв по одному задвинул всю старую гвардию на третьестепенные должности и в одиночку выбился в лидеры. Так появилась «антипартийная группа». Название это, конечно, является условностью, поскольку антипартийной она не была, скорее антихрущёвской, но в прессе при живом Хрущёве немыслимо было поведать об антихрущёвской оппозиции, поэтому на них повесили ярлык партийных отщепенцев.
Хотя в Президиуме у Хрущёва накопилось немало противников, сместить его было не так просто. Если с Берией это удалось исключительно усилиями Президиума, то только потому, что в этом деликатном вопросе их поддержала армия. Но теперь расклад был немного другой. Во главе КГБ был лояльный Хрущёву Серов, во главе армии - лояльный Жуков, которым не было никакого резона поддерживать заговорщиков и рисковать своими постами.
18 июня под предлогом празднования 250-летия Ленинграда было созвано заседание Президиума. По настоянию Маленкова, поддержанному большинством присутствующих, председательствующим на заседании был назначен Булганин. К изумлению Хрущёва, заседание Президиума подвергло его жёсткой критике. Хрущёва обвиняли в волюнтаризме, культе личности, отказе от принципов коллективного руководства партией. Наиболее активно выступал Маленков. Заговорщики планировали убрать Хрущёва с поста первого секретаря и вообще упразднить эту должность, а самого Хрущёва назначить министром сельского хозяйства (и, возможно, оставить ему пост одного из секретарей ЦК).
Однако сделать это надо было быстрым и молниеносным ударом, только так можно было одолеть Хрущёва, за которым стоял и партийный аппарат, и руководители КГБ и армии. Вопрос о смещении Хрущёва был поставлен на голосование. Большинством голосов, семью (Булганин и Шепилов сомневались, но, почувствовав, на чьей стороне перевес, примкнули к, как тогда казалось, победителям) против четырёх (помимо Хрущёва в его поддержку проголосовали Кириченко, Суслов и Микоян), Президиум принял решение об отстранении Хрущёва. Булганин распорядился разослать решение Президиума в республики и регионы, однако министр внутренних дел Дудоров - старый соратник Хрущёва, - саботировал это распоряжение. Хрущёв также отказался выполнять решение Президиума, заявив, что на должность первого секретаря его назначал Пленум ЦК и снимать должен Пленум. Берия в своё время повёл себя так же, но после этих слов в зал зашли военные и арестовали его. Сейчас арестовывать Хрущёва было некому. К тому же у него были сторонники и в Президиуме. Микоян добился того, чтобы заседание перенесли на следующий день, поскольку Президиум собрался не в полном составе и нельзя было голосовать по такому важному вопросу без участия отдельных его членов.
Это позволило Хрущёву перехватить инициативу в свои руки. В тот же день были экстренно оповещены члены и кандидаты в члены ЦК. Секретариат ЦК был исключительно лоялен Хрущёву и в его интересах было добиться Пленума, который поддержал бы его. Но Президиум это понимал и Пленум собирать не желал.
Министр обороны Жуков, поддержавший Хрущёва, организовал доставку в столицу партийной номенклатуры на самолётах ВВС. Эти военные чартеры уже на следующий день привезли в столицу около ста партийных аппаратчиков. Кроме того, Жуков выразил готовность арестовать зачинщиков выступления против Хрущёва, но против этой идеи высказался поддерживавший Хрущёва Суслов.
На следующий день на заседание Президиума в буквальном смысле слова ворвались несколько десятков членов ЦК, поднялся шум, гвалт, и заседание фактически было сорвано. Президиум долгое время отказывался принимать членов ЦК и только через несколько часов уступил. Чтобы хоть как-то организовать этот хаос, секретариат ЦК начал формирование делегации для переговоров с Президиумом, в которую должны были войти самые уважаемые члены ЦК. Целью переговоров был созыв Пленума ЦК, что требовал Хрущёв.
Переговоры длились три дня, до 21 июня. К сожалению, что именно происходило за закрытыми дверями, до сих пор практически не известно, поскольку стенограммы заседаний не велось, а непосредственные участники вспоминают о событиях достаточно скупо. Известно лишь то, что по своему накалу дискуссия не имела аналогов за очень долгое время. Булганин в отчаянии стучал кулаком по столу, Ворошилов в ужасе хватался за голову, страстно выступавшего в поддержку Хрущёва Леонида Брежнева унесли из зала без сознания, с микроинфарктом. Несмотря на болезнь, он потом прибыл на Пленум, чтобы ещё раз поддержать Хрущёва.
В конце концов Хрущёв и верный ему секретариат победили Президиум и добились созыва Пленума. Заговорщики окончательно потеряли инициативу и уже не могли рассчитывать на победу, поскольку абсолютное большинство там принадлежало сторонникам Хрущёва.

Пленум

Пленум ЦК открылся 22 июня и продолжался неделю. Тон ему задал маршал Жуков, выступивший одним из первых. Сначала он выразил недоумение попыткам сместить Хрущёва, а затем подключил тяжёлую артиллерию. На Пленум он пришёл не с пустыми руками, а с папками, в которых лежали секретные документы. На всех расстрельных списках, которые принёс Жуков, стояли подписи Молотова, Маленкова и Кагановича. Кроме того, он обвинил Маленкова в шпионаже за высшим руководящим составом армии. Он предложил Пленуму оценить роль этой троицы и вынести решение, могут ли они и дальше находиться на руководящих постах в партии.
Следом выступил министр внутренних дел Дудоров, который также документально сообщил о роли заговорщиков в сталинских репрессиях, особенно акцентировав внимание на Маленкове. Далее выступали члены так называемой Антипартийной группы, хотя правильнее было бы сказать - оправдывались.
Слово предоставили Маленкову, который вступил в горячий спор с Жуковым, доказывая, что его квартиру тоже прослушивали, как и всех остальных, а Жуков уверял, что нет. Маленков говорил, что Хрущёв стал слишком сильно «тянуть одеяло на себя», поэтому президиум и предложил упразднить пост первого секретаря, дабы соблюсти принцип коллективного управления страной.
Следом выступал Каганович, который, в отличие от Маленкова, не признававшего ответственности за «Ленинградское дело», перешёл в контратаку и, хотя и принял на себя политическую ответственность за расстрелы сталинских времён, задал встречный вопрос Хрущёву: «А вы разве не подписывали бумаги о расстреле по Украине?»
Хрущёв в ответ возразил, дескать, его вообще считали «польским шпионом» и он действительно поддерживал расстрелы, потому что верил Сталину и Политбюро и не владел всей информацией, а Каганович был в составе Политбюро и должен был знать, что на самом деле происходит, поэтому он больше виноват.
24 июня слово дали Булганину. До попытки смещения Хрущёва он считался близким к нему человеком и практически личным другом. Но, поддержав большинство на Президиуме, Булганин сделал ставку на проигравших. И на Пленуме всячески пытался оправдаться, утверждая, что его не так поняли и вообще он никогда не поддерживал ни Молотова, ни Кагановича, ни Маленкова, что всё дело в недоразумении. Он фактически перешёл на сторону Хрущёва и, дабы реабилитироваться, начал поддерживать уже его позицию, в результате чего Жуков обозвал его приспособленцем.
В тот же день выступал Молотов, который заявил, что никакой «Антипартийной группы» или фракции не существует, потому что фракции нужна политическая платформа, а её у противников Хрущёва нет, они не отрицают достижения партии, но считают необходимым указывать и на недостатки первого секретаря, в частности, на нарушение принципа коллективного руководства, о котором договорились, дабы не возвращать самые тёмные времена сталинской эпохи.
Ворошилов, на Президиуме также проголосовавший за снятие Хрущёва, как и Булганин, начал юлить. Дескать, он уже человек старый, ни к каким группам не принадлежит, случайно попал не туда, не так понял голосование, думал, Хрущёва просто хотят попросить быть помягче, а против Хрущёва он вообще ничего не имеет и всегда был и будет верным партии ленинцем.
Пленум продлился более недели. Наиболее активную роль на нём играл Жуков, горячо споривший с оправдывавшимися Маленковым, Молотовым и Кагановичем, которые оказались главными мишенями критики. Интересно, что и те, и другие пытались навесить друг на друга ярлык сталинистов. Сторонники Хрущёва пытались убедить всех, что Молотов, Каганович и Маленков - опасные идейные сталинисты, которые хотят свергнуть Хрущёва и вернуть всё как было. В свою очередь, противники Хрущёва пытались доказать, что сам Хрущёв всё больше напоминает Сталина своим стремлением сосредоточить всю власть в своих руках, грубостью, нетерпимостью к критике и попыткой создания своего собственного культа личности.
29 июня 1957 года Пленум завершился триумфом Хрущёва. В этот день было принято постановление «Об антипартийной группе». Молотова, Маленкова и Кагановича обвинили в сопротивлении линии партии в области освоения целины, во внешней и внутренней политике. Они также были охарактеризованы как «сектанты и догматики».

Итоги

Постановление Пленума гласило: «Осудить как несовместимую с ленинскими принципами нашей партии фракционную деятельность антипартийной группы Маленкова, Кагановича, Молотова и примкнувшего к ним Шепилова» и вывести их из состава Президиума и ЦК.
«Примкнувший к ним Шепилов» вообще не относился к сталинской гвардии и считался выдвиженцем Хрущёва, но, ошибочно оценив расклад сил на Президиуме и решив, что победят противники Хрущёва, перебежал в их лагерь и выступил против патрона. За это Хрущёв демонстративно его наказал, особо отметив в постановлении Пленума, хотя Шепилов был лишь кандидатом в Президиум и на голосовании не имел решающего голоса, в отличие от членов.
Маленков был отправлен работать директором электростанции в Казахстане, Каганович - директором завода в Асбесте, а Молотов - послом в Монголию. Все они были исключены из состава Президиума.
Однако Хрущёв не мог выгнать всех членов Президиума, проголосовавших против него, ведь тогда становилось очевидно, что против первого секретаря выступило большинство Президиума, а не жалкая фракционная группа маргиналов-отщепенцев. Поэтому из семи голосовавших за смещение Хрущёва ему пришлось оставить четверых: Булганина, Ворошилова, Первухина и Сабурова. Последние двое, будучи не столь известными фигурами, как Булганин и Ворошилов, всё же были понижены: Первухин переведён из членов Президиума в кандидаты, а также перемещён с поста министра среднего машиностроения до председателя Государственного комитета по внешним экономическим связям, а Сабуров выведен из состава Президиума и назначен заместителем Первухина в комитете по внешним связям.
Тем не менее со временем Хрущёв разделался со всеми, хотя и весьма гуманно в сравнении с недавними сталинскими временами. В 1958 году Булганин был смещён с поста председателя Совета министров (который занял Хрущёв, окончательно упрочивший единоличную власть), лишён маршальского звания и отправлен директором в ставропольский совнархоз.
Маленков, Молотов и Каганович в начале 60-х были исключены из партии, Шепилов был лишён звания члена-корреспондента Академии наук и также исключён из партии. Избежал репрессий только Ворошилов, который, хотя и подвергался критике, спокойно доработал до пенсии на высоких постах.
Парадоксально, но выступивший против Хрущёва Булганин пересидел яростно поддерживавшего Хрущёва Жукова, который уже в октябре 1957 года решением Пленума был лишён всех постов под предлогом того, что он стремился принизить роль политических органов в партии, а также за то, что «зашёл так далеко в отрыве от партии, что в некоторых его выступлениях стали прорываться претензии на какую-то особую роль в стране».
Не то чтобы у Хрущёва было к Жукову что-то личное, просто маршал сыграл ключевую роль в двух маленьких государственных переворотах за четыре года. И Хрущёву было совершенно очевидно, что если кто-то задумает сместить его, то первым делом пойдёт к маршалу, который обладает достаточным влиянием и популярностью и в последние годы явно пристрастился к политическим баталиям. Поэтому с лояльным, но слишком опасным и набравшим политический вес маршалом Хрущёв расправился безжалостно.
За несколько июньских дней Хрущёв превратился из практически списанного в утиль политика в абсолютного триумфатора, с поразительной лёгкостью и даже без пролития крови одолевшего всех врагов и конкурентов и перешедшего к единоличному правлению страной. Следующие семь лет у Хрущёва не было конкурентов. Только в 1964 году он был свергнут при непосредственном участии Леонида Брежнева. Того самого товарища Брежнева, который в 1957 году так бился за Хрущёва, не щадя живота своего, что заработал микроинфаркт и покинул поле битвы только на носилках.

Никита Сергеевич Хрущев стал единственным советским лидером, которому пришлось уйти с поста не по собственной воле, а практически в результате государственного переворота. Что же к этому привело?

Итоги хрущевского десятилетия

Правление Хрущева ознаменовано многими выдающимися событиями. Именно при нем был развенчан культ личности Сталина, произошла массовая реабилитация жертв массовых репрессий, началась политическая «оттепель» и, наконец, русские первыми в мире полетели в космос…

Но к 1964 году у Первого секретаря ЦК КПСС оказалось больше противников, чем сторонников. Многим были не по душе авторитарность вождя, нежелание решать вопросы коллегиальным путем, навязывание везде и всюду своего личного мнения… Было много непродуманных реформ в военной сфере, промышленности, сельском хозяйстве.

«Заговор»

В 1963 году Второй секретарь ЦК КПСС Фрол Козлов, считавшийся верным соратником Хрущева, покинул свой пост по состоянию здоровья. Его обязанности поделили между собой председатель Президиума Верховного Совета СССР Леонид Брежнев и секретарь ЦК КПСС Николай Подгорный. Это стало началом политической интриги, направленной против Хрущева.

Брежнев попытался путем приватных бесед выяснить настроения членов ЦК КПСС. Вскоре сформировался круг «заговорщиков», куда, помимо Брежнева, входили Подгорный, председатель КГБ Владимир Семичастный, секретарь ЦК КПСС Александр Шелепин, член Политбюро Михаил Суслов, министр обороны Родион Малиновский, первый заместитель председателя Совета Министров СССР Алексей Косыгин и многие другие.

На июльском пленуме ЦК КПСС от 1964 года Хрущев сместил Брежнева с поста председателя Президиума Верховного Совета СССР, заменив его на Анастаса Микояна. На августовских и сентябрьских совещаниях генсек выразил свое недовольство ситуацией в стране и заговорил о необходимости перестановок в высших эшелонах власти. Это заставило Брежнева с соратниками форсировать события.

Как свидетельствует бывший Первый секретарь ЦК Компартии Украины (1963-1972) Петр Ефимович Шелест, Брежнев якобы предлагал председателю КГБ СССР В.Е. Семичастному устранить Хрущева физически, подстроив, например, несчастный случай… Но тот наотрез отказался, заявив, что рано или поздно правда обязательно выплывет наружу.

Отправленный в забвение

В начале октября генсек отбыл на отдых в Пицунду. 11 октября он неожиданно позвонил из Пицунды одному из «заговорщиков», члену Президиума ЦК КПСС Дмитрию Полянскому, и проинформировал, что знает о плетущихся против него интригах, пообещав вернуться через три-четыре дня в Москву и показать всем «кузькину мать».

Полянский срочно позвонил Брежневу, который в это время находился в зарубежной поездке, и Подгорному, который был в Молдавии. Оба немедленно вернулись в столицу.

12 октября состоялось заседание Президиума ЦК КПСС. Хрущев в это время еще находился в Пицунде. Было решено провести срочное совещание 13 октября с участием Хрущева и остальных членов ЦК и ЦРК КПСС.

Вечером 12 октября Хрущев получил приглашение прибыть на заседание ЦК «для решения неотложных вопросов».

Заседание началось 13 октября в 15:30 в Кремле. Первым выступил Брежнев, который стал упрекать Хрущева в многочисленных грубых политических и экономических ошибках. Хрущев выслушал его и выразил готовность исправить недочеты (разумеется, оставаясь на посту Первого секретаря).

Обсуждение затянулось с перерывами аж до утра 14 октября. Становилось очевидным, что результатом прений может быть только отставка генсека.

Когда Хрущеву под конец дали слово, он сказал, что отказывается от борьбы за удержание власти. «Наконец партия выросла и может контролировать любого человека», - добавил он.

На пост преемника Хрущева Брежнев предложил Подгорного, но тот сразу же отказался от столь высокой чести в пользу самого Брежнева (что никого не удивило). В тот же день в Екатерининском зале Кремля состоялся внеочередной пленум ЦК, утвердивший решение об отставке Хрущева «в связи с преклонным возрастом и ухудшением состояния здоровья». Его освободили также от поста председателя Совета Министров СССР, который занял Косыгин.

На пенсии Никита Сергеевич работал над мемуарами, которые были опубликованы в России только в годы перестройки. Скончался он 11 сентября 1971 года от сердечного приступа.

Конспект по истории России

1962-1964 гг. остались в памяти многих людей как годы внутренних неурядиц и роста напряженности . Ухудшилось продовольственное снабжение растущего городского населения. Резкое повышались закупочные цены, которые стали обгонять розничные.

Симпатии простых людей к Хрущеву стали ослабевать. Осенью 1963 г. разразился новый кризис . В магазинах исчез хлеб, т.к. целина ничего не дала. Появились талоны на хлеб. Повышение цен, появление новых дефицитов было отражением нарастания кризисных явлений в экономике страны в целом. Темпы роста промышленности и технический прогресс стали замедляться. Обнаружившиеся сбои в работе промышленности Хрущев и его окружение пытались выправить путем дрейфа к воссозданию централизованной бюрократической командно-административной системы сталинского типа. Хрущев, с одной стороны, стремился перестановками в верхних эшелонах власти улучшить ситуацию в экономике, а с другой - столкнуть две части партаппарата, чтобы политикой "разделяй и властвуй" обезопасить самого себя. Стали делиться обкомы, комсомольские и профсоюзные организации. Вся реформа свелась к раздуванию аппарата партийных и государственных органов. Распад власти был налицо.

Утрата Хрущевым личной популярности, поддержки со стороны партийно- хозяйственного аппарата, разрыв с немалой частью интеллигенции, отсутствие зримых перемен в уровне жизни большинства трудящихся сыграли роковую роль в деле проведения антибюрократических реформ. Да и проведение реформ проводилось антидемократическими путями. Большая часть народа в них не участвовала. Реальные решения принимались весьма ограниченным кругом высших политических руководителей. Естественно, что при неудаче вся политическая ответственность падала на человека, занимавшего первый пост в партии и правительстве. Хрущев был обречен на отставку. В 1964 г. он попытался активизировать реформаторскую деятельность, распорядившись начать подготовку проекта новой Конституции СССР.

Бурные последствия преобразования в СССР, непоследовательные и противоречивые, они все же сумели вырвать страну из оцепенения предшествующей эпохи. Партийно-государственная номенклатура добилась укрепления своих позиций, однако недовольство беспокойным лидером в ее рядах нарастало. Росло разочарование интеллигенции строго дозированной номенклатурной "оттепелью". Рабочие и крестьяне устали от шумной борьбы за "светлое будущее", при ухудшении текущей жизни.

Все это помогло партийно-государственной номенклатуре без каких-либо общественных потрясений избавиться от Н.С.Хрущева. Он был обвинен в "волюнтаризме", снят со всех постов и отправлен на пенсию.

15 октября 1964 года опубликованное в советских газетах короткое коммюнике сообщило, что состоявшийся накануне пленум ЦК "удовлетворил просьбу товарища Хрущева Н.С. об освобождении его от обязанностей первого секретаря ЦК, члена Президиума ЦК КПСС и Председателя Совета Министров СССР в связи с преклонным возрастом и ухудшением состояния здоровья".

Отставка Хрущева была результатом заговора . 30 сентября, последовав совету своих коллег по руководству страной, Хрущев, который провел в течение 1964 года 135 дней в официальных зарубежных поездках, отправился в Сочи на отдых. Воспользовавшись его отсутствием, коллеги Хрущева собрали 12 октября заседание Президиума, а 13-го - пленум ЦК КПСС. По возвращении 13 октября в Москву Хрущев сразу же предстал перед Президиумом, от имени которого, с требованием отставки первого Секретаря ЦК КПСС, выступил Суслов. Хрущев, возможно, еще надеялся восстановить свое положение через ЦК, как это было в июне 1957 года, но ЦК уже заседал, и его решением стало отстранение Хрущева прямо со следующего дня от всех занимаемых им должностей, которые были немедленно переданы подготовившим его смещение людям: Брежнев занял пост первого секретаря ЦК КПСС, а Косыгин возглавил правительство.

Отставка Хрущева завершила двухлетний период, в течение которого его авторитет и проводимая им политика во все большей степени оказывались под вопросом.

Либеральная интеллигенция никогда не скрывала своего пренебрежительного отношения к Хрущеву. Да, она приветствовала разоблачения, сделанные на ХХ и ХХII съездах КПСС, однако, после начавшихся весной 1963 года "заморозков" в сфере культуры, уже не обольщалась действиями первого секретаря ЦК КПСС.

Не считая заговора ближайшего окружения Хрущева, одной из решающих причин его отставки стала оппозиция части партийно-хозяйственных кадров, обеспокоенных его бесконечными реформами, которые постоянно угрожали их карьере, стабильности положения и привилегиям.

Безоглядные начинания Хрущева восстановили против него экономистов- реформаторов, опала Жукова и сокращение армии - военных.

В своей совокупности недовольство самых разных социальных слоев общества стало для Хрущева роковым. Не столько заговор против первого секретаря ЦК КПСС узкого круга лиц, сколько провалы в политике, бунт аппарата на фоне равнодушия общества и его интеллектуальной элиты привели его к поражению.