В 1991 году я работала методистом Константиновского бюро путешествий и экскурсий под руководством Нины Алексеевны Самойловой (зав. отделом экскурсий ТЭПО «Ростовтурист»). Однажды мы разрабатывали на лето новый экскурсионный маршрут на прогулочном теплоходе «Москва-76» до станицы Кочетовской и, естественно, зашёл разговор о тамошнем музее. И тут Самойлова сказала: «Перед самой войной Сергей Корольков был совсем без денег и решил продать на ростовском базаре свою дипломную работу «Рыбак», просил за неё дорого. Купил её преподаватель Ростовского пединститута Виталий Александрович Закруткин».
«В своём кабинете, на самом видном месте, не страшась, он поставил деревянную группу «Рыбак с сомом», – пишет в недавней публикации «Похороните меня в гимнастёрке» Александр Обертынский. – Это работа Сергея Королькова. Первого и лучшего иллюстратора «Тихого Дона», того самого «отщепенца», который после войны оказался на Западе и стал видным американским скульптором. Власть, вытолкнувшую в эмиграцию талантливого художника, Виталий Александрович не критиковал, но помогал родной сестре Королькова, оставшейся в Ростове, и добивался переиздания замечательных корольковских иллюстраций».
Предлагаю вниманию читателей «Донского временника» рассказ о старинном доме, который принадлежит одной из ветвей большого клана донских коннозаводчиков Корольковых. Говорится здесь и о «Рыбаке с сомом»...
Валентина ГРАФ
Его нам показали сразу. Ещё бы, такой тут один – огромный, шелёванный. Да и Корольковых, Ивана Иосифовича и его брата Владимира Иосифовича, коренных павловцев, кто же в хуторе не знает! И Александра, ныне покойного. Все они были отличными трактористами. В шестидесятых годах их трудовая слава докатилась до области, и журналисты ростовского телевидения приезжали в Павлов снимать о Корольковых документальный фильм «Три богатыря».
– Что вы знаете о своих предках? – спрашиваем мы у Владимира Иосифовича.
– Сестра моего деда Григория Ивановича, Марфа Ивановна, была коннозаводчицей, имела ферму на Маныче. Она же построила для брата вот этот самый дом (на одной из деревянных балок на чердаке вырезана дата – 1902 год). Правда, не дожил дед до конца своей жизни здесь: за то, что держал свою молотилку, его раскулачили и вместе с двумя братьями моего отца сослали в Сибирь. Дом в советские времена был и детсадом, и школой, а в 1969 году его решили продать на дрова. И вот, надо же тому случиться, купить его разрешили моей жене Юлии Фёдоровне, работнице хуторского фельдшерско-акушерского пункта. На дом стоит посмотреть изнутри. Высоченные, в три метра десять сантиметров потолки, на которых сохранились крюки для подвесных люлек-колыбелей: семьи Корольковых были многодетными. О судьбах детей нынешние хозяева не знают. Время ведь было такое. Но дядю своего, царского офицера Кирилла Григорьевича, Владимир Иосифович забыть не может.
– Он приехал в хутор, чтоб повидаться с матерью, вернувшейся из ссылки с Урала. В этой комнате он прожил несколько дней перед тем, как уйти и потеряться навсегда. Было это в тридцать седьмом, деда уже раскулачили. Видать, и дядя боялся репрессий, потому и скрылся. Помню, сказал матери: «Ухожу в Китай, а оттуда в Америку, меня не ищите, сам о себе дам знать»...
Америка стала последним пристанищем не одному представителю многочисленного рода Корольковых. Уехал туда в 1948-м и художник Сергей Григорьевич Корольков, которого тогда позвал к себе родственник. Нынешние Корольковы от своих родителей о художнике не слышали.
– Кто-нибудь из ваших родичей уезжал в Америку? – настаиваем мы. К разговору подключилась другая чета Корольковых – Иван Григорьевич и его жена Мария Фёдоровна.
– В Америку в двадцатых годах прошлого века уехал двоюродный брат нашего отца Николай Евдокимович Корольков, – вспомнил Иван Григорьевич. Мария Фёдоровна (кстати, она и в девичестве была Корольковой и приходится своему мужу какой-то дальней родственницей), в свою очередь, вспомнила, что у её матери было трое братьев – Григорий, Василий и Евдоким Ивановичи.
Обратимся к воспоминаниям В. И. Быкадорова, внука коннозаводчика И. Я Королькова, живущего в США: «В конце 1948 года, благодаря заручительству родственника Николая Евдокимовича Королькова, эмигрировавшего после эвакуации 20-го года, С. Г. Корольков с женой и родившимся в 1945 году сыном Александром переезжают в Нью-Йорк. Квартиру они снимают в северной части города». Получается, что упомянутый Николай Евдокимович может приходиться нашим Корольковым-механизаторам двоюродным дядей!
Мы познакомили героев нашего рассказа с результатами поисков краеведов – учеников Коннозаводской СОШ № 9 (Зерноградский район), которые по архивным материалам пытаются составить упрощённое генеалогическое дерево огромного клана коннозаводчиков Корольковых. Мария Фёдоровна на сей раз «зацепилась» за имя Вонифа-тий. Яковлевич. Ребята установили, что он приходился младшим братом хозяину зимовника (сейчас на этой территории конезавод имени Первой Конной Армии) Ивану Яковлевичу, умершему в 1913 году. Вонифатий стал опекуном несовершеннолетних детей брата. Почему о нём вспомнила Мария Фёдоровна? Она уверена (по рассказу своей матери), что женой Вонифатия была двоюродная сестра её родной бабушки! А Иван Иосифович уверен ещё и в том, что Вонифатий Яковлевич Корольков был дядей его деда Григория Ивановича.
Растревоженные воспоминаниями и, может быть, запоздалым вниманием к своим прародителям, обе пары Корольковых внимательно рассматривали копию единственной сохранившейся в России фотографии художника: не похож ли на кого из тех, кого они помнят живыми? Отец Владимира и Ивана Иосиф Григорьевич родился в 1902 году, а художник – в 1905-м. И трудно предположить, что дети одного поколения, жившие в одном хуторе, не бегали в одной ватаге. И так же трудно предположить, что между ними не было родства. Владимир Иосифович задумался. И вдруг припомнил:
– Когда я ещё в школу ходил, сидел и что-то рисовал – наверное, учитель дал такое задание на дом. Получалось, видно, не очень хорошо. Потому что подошла бабушка (мать отца, Марфа Андреевна), бросила взгляд на тетрадку и сказала: «Вот у нас был Серёжа, он простым карандашом рисовал, так рисовал!..» Только сейчас, благодаря вам, я понял, о каком Серёже-то она упоминала...
Прошло более века. И оказалось, никто не помнит художника-самородка на земле, где он сделал первые шаги, земле, вскормившей его свободолюбивый дух. Но на чужбине и воля горька. «В никелированном комфорте для миллиардеров художник-казак никому не нужен, – пишет доцент кафедры связей с общественностью Санкт-Петербургского университета Б. А. Алмазов в статье «Ваятель». – Ну, да это полбеды. К тому, что он никому не нужен, Корольков привык и в России. Беда в том, что, вырванный из своего народа, из своего мира, куда входили и донская природа, и пластика, и жесты, и речь, и душа.., он словно от почвы оторвался. Всё ещё жил, всё ещё работал... В Америке Корольков пытался создать свою среду, но это была казачья община, но не казачья страна, а по его таланту ему и в привольных донских степях было тесновато. Умер раб Божий Сергей, сын Тихого Дона, и, как сказано в Писании, «и приложился к народу своему».
Алмазов отмечает, что когда вышла первая книга «Тихого Дона» с иллюстрациями Королькова, казаков перестали расстреливать без суда и следствия.
Имя Королькова долго было в СССР под запретом. Его называли первым иллюстратором эпопеи Шолохова, всё остальное замалчивали. Поэтому нельзя удивляться, что о судьбе его не знали даже представители его рода.
Однако были всё-таки люди, которые знали и помнили художника. Скульптор Константин Чернявский часто обращается к теме казачества и искусно лепит лошадей. И дар его тесно связан с предшествующей изобразительной культурой Юга России. Дело в том, что в Ростовском художественном училище имени Грекова его учителем был С. Д. Михайлов, хранивший рисунки другого своего ученика – Королькова. Позже Михайлов подарил Чернявскому скульптурный стек Королькова, его старинный учебник анатомии и фотографию. И поведал, что у Королькова была замечательная работа из цельного куска самшита «Донской рыбак, поймавший сома».
Однажды Чернявский с соучениками побывал в гостях у Закруткина, и, как только вошли в кабинет Виталия Александровича, он, увидев эту работу, спросил: «Неужели это Корольков?!» Писатель удивился, даже поразился тому, что юноша знает это имя. Значит, знал его и Закруткин, значит, ценил. Сегодня самшитовая работа мастера – один из самых интересных экспонатов Кочетовского дома-музея писателя. И писатель и художник перед войной жили в Ростове. Были ли они знакомы?..
Донской художник и скульптор, казак, патриот. Первый иллюстратор шолоховского романа «Тихий Дон».
Сергей Корольков родился в 1905 году на Тихом Дону, в хуторе Павлов станицы Константиновской.
Гражданская война уничтожает беззаботную жизнь молодого казака. Гибнет отец, умирает старший брат. От бедствий гражданской братоубийственной войны, которая сопровождалась большевистским геноцидом в отношении казачества, Сергей с матерью уходит в глушь устья Дона, на хутор Шмат. Здесь пятнадцатилетний подросток устроился в рыбацкую артель. В свободное время делал зарисовки с натуры, лепил фигуры из глины, изображал сцены казачьей многовековой истории.
В 1926 году в окрестности станицы Елизаветинской из Ростова приехала группа донских художников, их привлекла фигура рыбака в натуральную величину, мастерски вылепленная из глины Сергеем Корольковым.
Отыскали крепко сбитого парня двадцати одного года. Он показал им свои рисунки: портреты станичников, скачущих лошадей, батальные композиции, битвы донских казаков прошлых столетий. Талантливого самоучку пригласили в Ростов, в школу Чиненовых
В 22 года, в Ростове состоялась его первая выставка, а вскоре его работы батальной тематики выставлялись в краевом Музее северного Кавказа.
После окончания школы Корольков поступает в Ленинградскую академию художеств на факультет скульптуры. Педагог Матвей Генрихович Манизер вскоре взмолился: «Мне вас нечему учить...». То же художнику сказали и в Академии художеств. Исаак Ильич Бродский, ученик Ильи Репина и один из корифеев изобразительного искусства соцреализма, заявил:
-У вас свой сложившийся стиль. Учить вас нечему. Пребывание в Академии принесет вам один вред.
В тридцатых годах Корольков приступает к исполнению первого скульптурного заказа горельефов на тему Гражданской войны на фасаде Ростовского драматического театра имени М. Горького. Нужно было обладать непреклонной волей, чтобы поместить на фасад здания горельеф, посвящённый трагедии казачества. И это в то время, когда и само слово «казак» было запрещено, а за лампасы, Георгиевские кресты и исполнение казачьих песен просто расстреливали.
В тридцатых годах перед выпуском романа «Тихий Дон» Михаил Шолохов, в разговоре с М.Горьким, пожаловался ему, что, несмотря на всесоюзные розыски, удовлетворительного иллюстратора к роману он найти не смог. М. Горький и посоветовал Шолохову связаться с Корольковым. Исполненные Корольковым рисунки полностью удовлетворили Шолохова.
Для заработка на жизнь Королькову, не переносящему никакой фальши, притворства и подхалимства, приходилось выполнять заказы выставочных скульптур, провозглашавших достижение социализма: стахановцев-шахтеров, доярок и рабочих. Когда же ему было предложено лепить бюст "непогрешимого отца народов" - Сталина, он упорно отказывался. Последовали допросы. Спасла Королькова найденная при обыске переписка с Шолоховым. Королькова выпустили, но слежка беспрестанно напоминала скульптору, что его личность для властей, в лучшем случае, подозрительна.
После Сталинградской битвы, до вступления советской армии в Донскую область, десятки тысяч уцелевших при кровавых сталинских расправах казачьих семей, лишь бы не подвергать себя новым гонениям, предпочли избрать терновый путь изгнания. В конце 1948 года Корольковы переезжают в Нью-Йорк.
Но несмотря на оторванность от Родины, работы Королькова последнего периода его жизни, может быть, ярче всего подчеркивают его редкое дарование. В эти годы все сюжеты его творчества касаются быта любимого Казачества.
Скончался скульптор Сергей Григорьевич Корольков в 1967 году. Похоронен на казачьем участке Свято-Владимирского кладбища на ферме Рова в штате Нью-Джерси.
К орольков Сергей Иванович - штурман 297-го истребительного авиационного полка 302-й истребительной авиационной дивизии 4-го истребительного авиационного корпуса 5-й воздушной армии Степного фронта, капитан (на момент гибели).
Родился 24 марта 1917 года в городе Царицын (ныне Волгоград) в семье рабочего. Русский. Окончил школу-семилетку и фабрично-заводское училище в 1934 году. Трудился электриком в листопрокатном цехе завода "Красный октябрь" в Сталинграде. Одновременно окончил Сталинградский аэроклуб.
С октября 1937 года - в Красной Армии. В 1938 году окончил Одесскую авиационную школу пилотов, затем Борисоглебскую военно-авиационную школу пилотов. Обучался в одной группе с Александром Числовым . Стал летчиком истребителем. Службу проходил в авиационных частях Киевского Особого и Одесского военных округов.
Начало Великой Отечественной войны встретил летчиком 12-го истребительного авиационного полка 64-й истребительной авиационной дивизии, который базировался на аэродроме вблизи города Станислав (ныне – Ивано-Франковск). С первых дней войны участвовал в боевых действия на истребителе И-153. В составе полка воевал на Южном и Юго-Западном фронтах.
К сентябрю 1941 года совершил 35 боевых вылетов, в воздушных боях сбил 1 самолет противника лично и 2 в группе. Командиром полка был представлен к награждению орденом Красного Знамени, в наградном листе указано: «Неоднократно участвовал в выполнении ответственных заданий. За это период имеет 35 боевых вылетов, из них одиннадцать раз летал штурмовать наземные войска противника, пятнадцать раз летал в разведку на территории противника. Поставленную задачу выполняет всегда хорошо».
В октябре полк был выведен в тыл на доукомплектования и переучивание. В 11-м запасном полку в городе Кировабад (ныне – Гянджа, Азербайджан) летчики освоил новый самолет ЛаГГ-3. В январе полк вернулся на фронт, но С.И. Корольков был оставлен в запасном полку. В июле 1942 года был зачислен в состав 792-го истребительного авиаполка, который был на переформировании и осваивал новые ЛаГГ-3 в том же 11-м запасном полку. В уже августе полк был расформирован, а С.И. Корольков переведён в 297-й истребительный авиационный полк. Полк осваивал новые истребители Ла-5 в 2-м запасном авиаполку Московского военного округа.
С 20 августа по 9 сентября 1942 года в составе 287-й истребительной авиадивизии 8-й воздушной армии вел боевые действия на Сталинградском фронте. В этих боях в течение двух месяцев ожесточенных боев командир эскадрильи капитан Корольков защищал небо родного Сталинграда.
В сентябре 1942 года с полком убыл на переформирование в Московский военный округ. С февраля 1943 года - вновь в действующей армии. Участвовал в боевых действиях на Брянском, с марта - на Центральном, с мая - на Воронежском фронтах. В воздушных боях прибавил к своему личному счету 7 сбитых самолетов врага. К началу сражения на Курской дуге капитан Корольков был штурманом полка. К началу июля 1943 года капитан С.И. Корольков выполнил 268 боевых вылетов, в 49 воздушных боях сбил 9 самолетов врага лично и 32 самолета - в группе*.
11 июля 1943 года группа истребителей полка прикрывала свои войска в районе Красный Октябрь-Беленхино-Александровка. В районе Беленихино действовали до 10 Ме-109ф, которые из-за облаков производили отдельные атаки, не вступая в открытый бой с нашими истребителями. Из этого боевого вылета капитан Корольков не вернулся. Момент атаки и падения самолета никто не видел, было известно, что из боя он ушел переворотом на небольшой высоты 500-300, метеоусловия были плохие. Беленихино на тот момент было занято противником и установить судьбу летчика не было возможности. В городе Нижний Тагил, где проживала его семья, ушло извещение что капитан Корольков пропал без вести.
Считается, что представлялся к присвоению звания Героя Советского Союза в 1943 году, но представление не было реализовано, т.к. судьба летчика была неизвестна.
Через много лет после войны имя героя-летчика было выведено из забвения активными усилиями бывшего директора Музея-панорамы «Сталинградская битва» ветерана авиации А.В. Иванкина.
За мужество и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов, Указом Президента Российской Федерации № 2259 от 31 декабря 1994 года капитану Королькову Сергею Ивановичу присвоено звание Героя Российской Федерации (посмертно).
Награждён орденом Красного Знамени (5.11.1941), медалью «За оборону Сталинграда».
* Данные по справке Центрального архива Министерства обороны. Часто в литературе указывается и иное количество воздушных побед Героя. Так, по данным Н. Бодрихина - 19 личных и 18 - в группе. По данным М.Ю. Быкова, опубликованным в 2008 году - сбил 19 самолётов противника лично и 18 - в группе (с оговоркой, что только 7 личных побед являются достоверными), а по его же данным 2014 года - лично сбил 8 самолётов и 4 - в группе (с оговоркой, что данные по групповым победам возможно неполные).
Биография предоставлена участником Великой Отечественной войны Федором Никаноровичем Абрамовым.
Дополнена и исправлена Сергеем Каргапольцевым на основании документов из фондов
Сергей Григорьевич Корольков родился в 1905 году в хуторе Павлове Константиновской станицы Области Войска Донского.
Была у Сергея Королькова одна особенность. Всеми фибрами своей души он ненавидел Советскую власть. Причем, не считал нужным свои чувства скрывать и поэтому часто оказывался "гостем" донского ОГПУ. И даже там, на допросах у чекистов Сергей Григорьевич не стеснялся в выражениях: "Советскую власть я рассматриваю как неприемлемую для народа, и в первую очередь для себя. Особенно возмущает меня политика правительства по коллективизации. На мой взгляд, крестьянин должен иметь индивидуальное хозяйство, ибо по психологии своей всегда является собственником.Только совокупность подобных сельских индивидуальных хозяйств могла бы обеспечить благосостояние страны... мои политические симпатии были на стороне казачества".
Лепящий для выставок и строений многочисленные фигуры колхозников и доярок, Корольков категорически отказывается от изготовления скульптуры Сталина. "Не дорос я еще" отвечает он на все уговоры и угрозы. Милиция задерживает выпившего Королькова за публичное исполнение старого гимна "Боже, царя храни" на одной из центральных площадей Ростова. Корольков демонстративно не участвует в выборах, не признает себя гражданином СССР, не вступает в профсоюзы и партию. За ним устанавливают слежку, но заступничество видных деятелей искусств, архитекторов Щуко, Гельфрейха, писателя Шолохова и исключительная потребность новой власти в таланте Королькова спасает его от расправы.
По легенде, привлечь Королькова к иллюстрированию "Тихого Дона" посоветовал Шолохову Горький, так как только художник-казак мог адекватно изобразить быт казаков, своеобразие их лиц, мимики и одежды. У Шолохова с Корольковым установились теплые отношения. "Дорогой Королек" - называл Сергея Григорьевича Шолохов в своих письмах. Самое интересное, что упоминание о казаках Корольковых и их "королевских лошадях" есть в "Тихом Доне". Корольков иллюстрировал первое издание "Тихого Дона", его иллюстрации Шолохов считал самыми удачными из всех, когда-либо сделанных. 
Помимо Шолохова Корольков иллюстрирует Серафимовича и Николая Островского. Оформляет советский павильон на международной выставке в Флашинч Медоу под Нью-Йорком, вместе с Вучетичем оформляет гостиницу "Ростов" в Ростове-на-Дону и фонтан "Богатырь" на углу Буденновского и Красноармейской. продолжает работу над циклом рисунков и скульптур из истории донского казачества. У Королькова был удивитеьный дар - один раз, мельком увидев кого-нибудь, он, по прошествии времени, мог безошибочно, по памяти изваять скульптурное изображение или написать портрет. Началась Великая Отечественная. Корольков отказывается от эвакуации и остается в Ростове.
Вместе со многими другими представителями донской творческой и научной интеллигенции, он приветствует немецкие войска, видя в них освободителей казачества от большевиков. Вместе с историком Краснянским Корольков даже входит в состав марионеточного Донского правительства. При отступлении немцев из Ростова, Корольков уходит вместе с ними. Для него и его произведений, немцы выделяют целый грузовик. В Германии Корольков лепит бюст Гитлера. Этот бюст так понравился немецким властям, что его изображение попало на марки нацистского почтового ведомства.
После окончания войны, Корольков содержится в лагере для перемещенных лиц. Ему удалось избежать выдачи Советскому Союзу, благодаря заступничеству своего родственника - Николая Евдокимовича Королькова - члена Донского Казачьего круга в изгнании, эмигрировавшего во время Гражданской вместе с войсками Врангеля. Корольков переезжает в США, где создает громадное полотно - "Выдача казаков в Лиенце", воспроизводящее избиение и выдачу казаков советским властям в Лиенце в 1945-м году. 
В США Корольков работает на трикотажной фабрике, создает образцы рисунков для тканей. Вскоре его талант становится востребованным и в США. Корольков иллюстрирует различные издания, делает барельефы американских президентов, становится признанным мастером, одним из лидеров американской ассоциации скульпторов. Однако советская власть не забыла о Королькове. Бывшие соученики и коллеги, друзья от имени советских властей уговаривают его вернуться, гарантируют прощение. Вера Мухина, Вучетич, Шолохов... Сергей Григорьевич отклоняет их предложения и иллюстрирует цикл рассказов о сибирских лагерях НКВД в журнале "Тайм".
Когда друзья предлагают Королькову посетить советскую выставку в Нью-Йорке, на которой экспонируются его же работы довоенного периода, Корольков с негодованием замечает, что с советской властью у него никакого сношения быть не может и своим денежным взносом за входной билет валютой субсидировать советские заграничные авантюры не намерен.
Умер Сергей Корольков в 1967 году. Похоронен на казачьем кладбище под Нью-Йорком. Осенью 2005 года на фасаде Ростовского драматического театра им. Горького была установлена мемориальная доска в честь замечательного скульптора Сергея Королькова.
____________________
Нашли ошибку или опечатку в тексте выше? Выделите слово или фразу с ошибкой и нажмите Shift + Enter
или .
В 60-е годы прошлого столетия один из лучших поэтов казачьего зарубежья, донской казак Н.А. Келин (Чехословакия), характеризуя отношение в СССР к послереволюционной российской эмиграции, с горечью писал,- О нас же, ушедших, ни звука, ни слуха, - Но сказок с глумленьем полно... Подобного глумленья с лихвой от некоторых ростовских "краеведов" досталось талантливому скульптору и художнику, казаку станицы Константиновской, Области Войска Донского Сергею Григорьевичу Королькову . И хотя ещё в конце 80-х и в последующие годы усилиями искусствоведа В.В. Рязанова , публициста В.И. Быкадорова (США), а также краеведа М.П. Астапенко и в последние годы профессора В.В. Смирнова на Дон возвращена объективная информация о жизненном пути и творческом наследии С.Г. Королькова, но живучими оказались и всевозможные мифы и легенды, направленные, в основном, на компрометацию С.Г. Королькова. А корни этого уходят в далёкие 30-е годы ХХ столетия. 29 апреля 1933 года на основании информации, поступившей в Ростове-на-Дону в ОГПУ от ряда "друзей-товарищей" С.Г. Королькова, он был арестован с предъявлением обвинения: "Систематически проводит контрреволюционную агитацию и распространяет провокационные слухи". Допрошенный 4 мая 1933 года, С.Г. Корольков с редким мужеством заявил: "Советскую власть я рассматриваю, как неприемлемую для народа. Особо возмущала меня политика правительства по коллективизации... С особым негодованием я встретил выселение целых станиц из пределов Северо-Кавказского края... Мои политические симпатии были на стороне казачества". Были допрошены свидетели, показания которых в отношении Королькова были весьма своеобразны: "Он обладал большим талантом... В своих работах стремился отображать, воспеть жизнь зажиточного казачества"; "Он отвергал искусство масс, пролетариата, не хотел перестроиться на служение социалистическим идеям"; «Исключительно талантливая, одарённая личность. Но для массы, пролетариата, его талант не нужен, ибо он отображает чуждые советскому гражданину идеи, идеи врагов Советского строя"... И т.д., и т.п. 17 мая 1933 года было вынесено постановление: "Контрреволюционная деятельность Королькова не подтвердилась" . С.Г. Корольков вернулся к работе художником-скульптором Управления строительства городского театра. Массовые репрессии второй половины тридцатых годов обошли его стороной. В годы Великой Отечественной войны в период временной оккупации Дона С.Г. Корольков с супругой жил в Ростове-на-Дону, ни с какими германскими маршалами он не встречался, никаких портретов Гитлера не рисовал и не выставлял на улице Б. Садовой (Энгельса) или в других местах, никаких марок с портретом Гитлера, работы С.Г. Королькова, в Германии не выпускалось, ни в какие "Донские Войсковые правительства" он не входил. Всё это выдумки некоторых "краеведов"! Почему же тогда при отступлении германских войск супруги Корольковы покинули родной город и ушли на запад?! После временной оккупации Ростовской области, Краснодарского и Ставропольского краёв здесь, на исконно казачьих территориях, начался процесс формирования казачьих отрядов, что благожелательно, но в силу ряда причин и несколько настороженно было встречено не только германскими оккупационными властями, но и в Берлине. Для изучения обстановки в Ростов-на-Дону был командирован офицер Имперского управления безопасности Германии майор Кубош. Встал вопрос о его размещении, так как имевшиеся в городе гостиницы были, в основном, взорваны и сгорели. А у Корольковых, проживавших в изолированной квартире по переулку Богатяновскому, 117, была свободная комната. Важным было и то, что отец жены С.Г. Королькова был остзейским бароном и для оккупантов она была немкой. Именно "...в доме художника С.Г.К. (С.Г. Корольков - К.Х.) , - писал в статье "По поводу казачьей трагедии" профессор М.А. Миллер (ФРГ) в № 34 (1961 г.) журнала "Родимый Край" (Франция), - произошла встреча и переговоры группы казачьей интеллигенции с присланным из Берлина для переговоров с казаками майором Кубошом... Он просил нас составить ему краткую записку о Донских казаках и их особенностях. С этого момента и была образована Комиссия... 3атем Комиссия приняла ближайшее участие в переписи казачьего населения Ростова и один из её членов - С.Г.К. - ею заведывал и непосредственно её вёл в крупнейшем районе г. Ростова". Пока майор Кубош жил у Корольковых, к нему приходили германские офицеры. Они, естественно, видели работы С.Г. Королькова и обращались к нему с просьбами о портретах. С.Г. Корольков, не имевший постоянных источников доходов, эти просьбы исполнял. Покинув в 1943 году родные края, Корольковы пешком, а не на мифическом самолёте, якобы присланном за ними Гитлером, толкая двухколёсную тачку, шли через Украину, останавливаясь в ряде областных центров, где оба некоторое время работали в газетах. Если эти газеты сохранились в местных областных архивах, то в них, видимо, можно обнаружить рисунки С.Г. Королькова. Пройдя сотни километров и вдоволь хлебнув и холода, и голода, Корольковы в октябре-ноябре 1944 года попали в небольшую деревню на границе германской Баварии и Австрии, где у них родился сын Александр, ныне художник-декоратор, проживающий в США. По окончании войны Корольковы оказались в лагере для перемещённых лиц Парш в районе Зальцбурга в американской зоне оккупации Австрии. Там, в 1945-1947 годах годах, рисунки С.Г. Королькова публиковались в "Информационном бюллетене", издававшемся в лагере терским казаком П.Н. Зеленским. Прибыв в конце 40-х годов с женой и сыном в США. С.Г. Корольков сразу же включился в общественную жизнь казачьего зарубежья: с 1949 года вместе c писателями Р. Березовым и С. Максимовым занимался художественной частью "Общеказачьего журнала" (США), З сентября 1950 года на ежегодном съезде "Общеказачьего центра" (США) был введен в состав его расширенного правления, став членом резолюционно-организационного отдела (комиссии), по своей инициативе исполнил обложку № 10 (октябрь 1950 г.) "Общеказачьего журнала" и др. Одной из первых работ С.Г. Королькова в США была скульптура Ермака, установленная 4 сентября 1949 года на территории "Казачьего дома" Общеказачьей станицы в Фармингдейл, штат Нью-Джерси. "...Художнику-скульптору Сергею Григорьевичу Королькову, - сообщала 27 июня 1950 года в № 4410 газета "Россия" (США), - за прекрасное выполнение работы по созданию памятника Ермаку Тимофеевичу, установленному в зале "Казачьего дома" (в полтора человеческих роста) общим собранием вынесена благодарность и присвоено звание почетного казака Общеказачьей станицы". В начале 50-х годов С.Г. Корольков выступил перед "Конгрессом Русских Американцев" (КРА) с предложением создать для установки в США памятник жертвам коммунизма. Его инициатива была одобрена, им исполнен эскиз, но из-за недостатка средств проект не был реализован. После ликвидации "Казачьего дома" в Фармингдейле скульптура Ермака и созданная весной 1957 года по инициативе Общеказачьей станицы в Нью-Йорке картина (6х12 футов) "Выдача казаков в Лиенце", написанная С.Г. Корольковым со слов казаков, переживших эту трагедию, были переданы на хранение в Кубанский Войсковой музей в Ховелле (США), где находятся и по сей день. В начале 60-х годов в США по инициативе Общеказачьей станицы в Нью-Йорке была большим тиражом издана цветная литография картины С.Г. Королькова. Сегодня созданная в полном формате с помощью современных технологий копия картины С.Г. Королькова "Выдача казаков в Лиенце" представлена в Музее казачьего зарубежья на территории "Культурно-исторического туристического комплекса "Казачий Дон" в станице Старочеркасской, а увеличенная в четыре раза копия - в музее В.П. Мелихова в Подольске, Московской области. 9 июня 1963 года по случаю Дня Казачьей Трагедии в Австрийских Альпах Донская Центральная имени Атамана генерала П.Н. Краснова станица в Нью-Йорке (США) наградила С.Г. Королькова золотой медалью и грамотой, как знак признательности за его картину и за "его выдающуюся монументальную работу - памятник Ермаку Тимофеевичу". К сожалению, большой, яркий и многогранный талант С.Г. Королькова в США в силу ряда причин не был в достаточной мере востребован. Как вспоминал внучатый племянник С.Г. Королькова И.И. Безуглов-мл. (США), в те годы «его (С.Г. Королькова - К.Х.) имя в мире искусства ничего не значило и он стал только одним из очень многих сотен художников, пытавшихся существовать благодаря своему таланту. Кроме того, у него не было языка; он, кроме русского, не мог говорить об искусстве ни по немецки, ни по английски... Долгое время он и его жена зарабатывали тем, что выполняли заказы разных там магазинов картин, натюрморты в большинстве, за которые им платили в зависимости от размера». С 1953 года С.Г. Корольков недолго, а его супруга длительное время, работали в Нью-Йорке, в студии, занимаясь художественной росписью производимых на текстильной фабрике тканей. В США С.Г. Корольков имел только два достаточно серьёзных заказа: в 1949 году иллюстрировал серию статей из советской жизни, в частности о политических процессах в СССР в 1935-1937 годах, для известного (тираж в те годы до четырех миллионов экземпляров) еженедельного журнала "Лайф" (США), и по заказу правительственных органов США работал над серией плакатов в интересах психологической войны против СССР. Кроме того, С.Г. Корольковым был изготовлен макет значка «Помни Лиенц - июнь 1945». В 1949 году отделом "Союза борьбы за освобождение народов России" (СБОНР) в Австрии были изданы подготовленные С.Г. Корольковым две листовки-плаката; написаны находящиеся в настоящее время во Фривуд Эйкрс, штат Нью-Джерси (США) две иконы: Покрова Пресвятой Богородицы и Христа Спасителя; исполнена серия карикатур для журнала "Российский антикоммунист" (США); на памятнике "Казаки - казакам" на казачьем участке Свято-Владимирского кладбища на Фарма РОВА в штате Нью-Джерси выбиты на чёрном мраморе гербы всех казачьих Войск, а также создан проект памятника на могиле бывшего Походного Атамана Всевеликого Войска Донского, генерала от кавалерии П.Х. Попова. Никаких надгробных памятников бывшему президенту США Теодору Рузвельту С.Г. Корольков не создавал, ни в каких "Ассоциациях американских скульпторов" и "Академиях изобразительных искусств" в США он не состоял. Всё это не более, чем буйная фантазия некоторых местных "краеведов". В 1954 году С.Г. Корольков был председателем выставочного комитета антикоммунистической художественной выставки в Нью-Йорке "Лик коммунизма". Однако, как отмечал С.Г. Корольков в конце 1954 года, «расчёты устроителей выставки на поддержку со стороны американской общественности себя не оправдали». В США С.Г. Корольков состоял членом "0бщества бывших политкаторжан", т.к. в 1933 году арестовывался ОГПУ. В 1960 году по заказу одного из лидеров казаков-националистов, донского казака В.Г. Глазкова, С.Г. Корольков разработал проект нового (с медведем) герба Терского казачьего Войска. Скончался С.Г. Корольков в 1967 году от разрыва сердца в возрасте 62-х лет и был похоронен на казачьем участке Свято-Владимирского кладбища на Фарма РОВА в штате Нью-Джерси. В 1995 году донской казак В.И. Быкадоров (США) в своём издательстве "Азов" выпустил большого формата брошюру "Сергей Корольков. Донской скульптор". Сегодня часть творческого наследия С.Г. Королькова, в частности скульптура Ермака и картина "Выдача казаков в Лиенце", хранятся в США в Кубанском войсковом музее. Но после того как на Кубань при личном участии бывшего губернатора краснодарского края А.Н. Ткачёва возвращены регалии, реликвии и другие исторические ценности Кубанского казачьего Войска, а также десятки ящиков книг, журналов. газет, документов и материалов казачьего зарубежья, а их бескорыстные хранители в США перешагнули 80-летний рубеж, какова может быть судьба Кубанского войскового музея?! А судьба скульптуры Ермака и картины С.Г. Королькова?! К.Н. Хохульников.
