«Сейчас, когда все так быстро меняется, едва ли есть шанс сохранить нетронутыми образы своих фантазий к тому моменту, когда будешь готов к встрече с ними»
© Энди Уорхол
Если положить всю жизнь на утоление навязчивой идеи - что из этого выйдет? Ведь американская мечта имеет так много общего с паранойей. Художник и основатель поп-арта Энди Уорхол (Andy Warhol) в своем стремлении к славе испробовал все доступные способы самовыражения: нам известна его трафаретная печать, артхаусные фильмы, основанный им журнал «Интервью» (Interview). И даже Мэрилин Монро многим известна в контексте именно его творчества. Без сомнений, это человек, перевернувший представление об искусстве целой страны.
Когда за спиной маячит жизнь бедных эмигрантских кварталов, тщеславие перестает быть таким уж сильным пороком. Вся жизнь Уорхола была положена на раскрутку своего имени как бренда и даже тогда, когда он стал всемирно известным рекламщиком, этого было недостаточно. Самые пестрые рекламные плакаты анонимны, Уорхол же искал что-то, что возведет его имя в превосходную степень.
Вот тогда-то и появилась банка супа, поставившая мир на колени. Это была не первая работа Уорхола как художника, но, определенно, именно она во всеуслышание заявила о начале эпохи поп-арта. Тридцать два идентичных изображения консервированного супа Campbell, висящих в ряд и имитировавших витрину, оказались в музее современного искусства в Лос-Анджелесе и, удивительно, почти сразу были выкуплены. Так впервые одноразовый предмет, помещенный в белые стены музея, сам стал художественным экспонатом.
Неожиданно мир охотно согласился поклоняться торговым маркам, как когда-то Библии. Можно назвать это обличением века: Уорхол невольно заставил Америку посмотреть саму на себя. Но в ужас от увиденного так никто и не пришел. Кто-то отнесся к экстравагантному виду творчества как к безобидной шалости, кто-то просто не различал границ.
Общество 60-х с готовностью приняло желание искусства не быть обременительным и серьезным. Растиражированные изображения банок «Кока-колы» как символ не только эпохи, но и свободы? С легкостью. Коробка с хлопьями на почетном месте над обеденным столом? Почему бы и нет? Сейчас многие позволяют себе снисходительно улыбаться: «Но это же шестидесятые, тогда им это было нужно». Однако достаточно даже мельком взглянуть на наше десятилетие, чтобы убедиться: мода и дизайн до сих пор с успехом интегрируют принцип Уорхола в массы.
Принцип этого феноменально прост: взять любой товар массового потребления и представить его как объект для воспевания путем многократного размножения. Уорхол даже создал собственную «Фабрику», богемный клуб, где приближенные последователи занимались производством бесконечных копий трафаретным методом. За год «Фабрика» давала Америке и миру тысячи (!) абсолютно одинаковых изображений банок «Кока-колы», супа «Кемпбелл», доллара и других всем известных предметов. На «поток» ставились также портреты известных личностей: Одри Хепберн, Жаклин Кеннеди, даже Мао с Лениным, традиционно выполненных в кислотных цветах.
«Когда Пикассо умер, я прочитал в журнале, что он создал четыре тысячи шедевров за свою жизнь, и подумал: «Смотри-ка, я могу сделать столько за один день». Понимаете, учитывая то, как я их делаю в своей технике, я действительно подумал, что могу сделать четыре тысячи картин за день. И все они будут шедеврами, потому что это будет одна и та же картина» , -писал Уорхол в своей автобиографии «От А к Б и наоборот».
Одна шелкография на тысячу, конечно, была сотворена руками самого Энди Уорхола, но это имело так мало значения: разве важно, кто нажимает кнопку запуска на заводе, скажем, хлопьев? Философия главного идеолога поп-арта подразумевала, что искусство, как и любой другой коммерческий продукт, можно поставить на конвейерное производство. Художник же может выступать не как рабочая сила, а как предприниматель. В конце 60-х ярая феминистка Валери Соланас заявилась на «Фабрику» и трижды выстрелила Уорхолу в живот. Тот остался жив, но, вынужденный провести какое-то время в больнице, с удовлетворением отметил, что создал своего рода кинетический бизнес. Мастерская успешно продолжала работать и без него.
Было бы большой ошибкой начать выискивать смысл в такого рода деле: конвейерное искусство напрочь лишено эмоций. И это отнюдь не нападки: сам Энди в одном из интервью на вопрос «Вы вкладываете эмоции в свои работы?» со скучающим видом пожал плечами: «Нет» . «Но как же?» - возмутился ведущий. «А какие эмоции вы хотите видеть в банке супа «Кемпбелл»?» - вскинула брови Эди Седжвик, муза Уорхола. Зал засмеялся. Всем отчаянно нравилось признавать пустоту и никчемность существования так же, как пустоту консервных банок.
Несмотря на видимую бессмысленность поп-арта, определенную философию все же можно проследить. Прежде простому обывателю не могло и в голову прийти, что искусство может быть чем-то кроме единичного произведения, выполненного в уникальной манере автора. Уорхол заставил культурное общество задаться вопросом: почему бы искусству не быть массовым? Выходец из семьи эмигрантов, он был особенно неравнодушен к главной идее благословенной Америки: равенству.
«Ты смотришь телевизор и видишь «Кока-колу», и ты знаешь, что президент пьет «Кока-колу», Лиз Тейлор пьет «Кока-колу» и, только подумай, ‒ ты тоже можешь пить «Кока-колу»! Все это действительно соответствует американской идее равенства» - утверждал Уорхол.
Рекорды производительности «Фабрика» устанавливала не только на художественно-изобразительном поприще. Закономерно «роман с телевизором», как его называл Уорхол, перерос в кинопроизводство. За пять лет было создано более четырех сотен «кинопроб» (Screen Tests) ‒ трехминутных пленок, на которых друзья художника, знакомые, случайные гости и знаменитости молча сидели перед камерой. «Что мне надо делать?» - часто звучал вопрос. «Ничего. Просто будь собой» .
В ярком контрастном свете и под пристальным вниманием одни оглядывались по сторонам, другие затягивались сигаретой. Кто-то со скучающим видом прикладывался к стеклянной бутылке «Кока-колы», кто-то жевал жвачку. Джейн Хольцер чистила зубы. Джеймс Розенквист крутился на стуле. Снятые со стандартной для кино скоростью, по просьбе Уорхола, фильмы проецировались в два раза медленнее: шестнадцать кадров в секунду, давая изображению несколько магнетические свойства. В отсутствии звука, сценария и задумки, натура героев беспощадно обнажалась и демонстрировалась в отрыве от образов, созданных или навязанных журналистами.
Полнометражные фильмы тоже были совершенно уорхоловскими. Восьмичасовая пленка, демонстрирующая верхушку Эмпайр Стейт Билдинг, пятичасовой сон поэта Джона Джиорно, трехчасовая история похождений нью-йоркских проституток, получасовая картина с провокационным названием «Минет» (Blow Job), не демонстрирующая ничего, кроме крупного плана мужчины, стоящего у стены и закуривающего сигарету на двадцать пятой минуте. Большой популярности фильмы так и не снискали, но отказать им в существенном вкладе в появление андерграундного кино никак нельзя.
Чем бы ни был увлечен Уорхол в поисках новых способов привлечения внимания и расширения рамок общепринятого, особые акценты всегда делались на серийности, повторении, накоплении. Под прицел 16-ти миллиметровой камеры попадало буквально все, что окружало художника. Его «Полароидом» были сделаны тысячи моментальных снимков.
Длину магнитофонных лент, содержащих запись всех разговоров и личных размышлений, невозможно измерить. Сама жизнь стала предметом дотошного коллекционирования. Когда однажды знакомый, которому не досталась роль в новом экспериментальном фильме, вернулся домой, принял LCD и выбросился из окна, Уорхол возмутился: «Почему он мне ничего не сказал? Мы могли бы снять, как он падает» . Фото, видео или аудиодокументированию подвергалось без исключений всё происходящее.
В восьмидесятых годах, уже после смерти Уорхола, журналисты, как стервятники, принялись потрошить его личную жизнь, прежде тщательно скрываемую. Если кого и можно было охарактеризовать словом «странный», то Уорхол был идеальным кандидатом. Теперь все жаждали получить объяснения его чудаковатой внешности, радикального творчества и эксцентричных поступков. Внезапное обнаружение шестисот десяти коробок с «барахлом Энди», как его называли помощники, когда еще не знали их ценности, стало настоящей издевкой над теми, кто вменил себе в обязанности рассказать об Уорхоле чуть больше. Сам Энди еще в своих дневниках упоминал эти «Капсулы времени», но никто и подумать не мог, какой колоссальный объем своего ежедневного существования он запечатал в обычных картонных коробках.
«Представьте, что вы изучаете его биографию, пытаясь выявить сущность повседневности и времени, и вдруг Уорхол дает вам 610 коробок сырого материала для работы. Это так много, абсурдное количество, все не разобрано. И вы находите там сокровища. Тоненькая, редкая шелкография на холсте, одна из первых, которые Энди Уорхол сделал как художник, нашлась в коробке, полной нераспечатанной почты, журналов, пластинок «Вельвет Андеграунд» и карты, объясняющей, как доехать до места какой-то там вечеринки» , - писала нью-йоркский независимый куратор Ингрид Шаффнер.
«Капсулы времени» являются своеобразной коллективной памятью 70-80-х годов, но в то же время доказывают, что ни одна жизнь не может быть полностью объяснена, как ни одна коллекция не может быть абсолютно полной.
Весьма иронично, что Уорхол, так сильно восхищавшийся знаменитостями, не заметил, когда сам стал одной из них. Известный рекламный иллюстратор, художник, режиссер, коллекционер, гений поп-арта и андерграундного кино приобрел известность большую, чем все его работы. Относиться к нему можно по-разному: вопрос о том, что имеет право называться искусством сегодня стоит как никогда остро.
«Вот говорят - время все изменит, но всякий раз оказывается, что приходится все менять самому»
© Энди Уорхол
А мериканский художник, продюсер, дизайнер, писатель, коллекционер, издатель журналов и кинорежиссёр, заметная персона в истории поп-арт-движения и современного искусства в целом. Основатель идеологии «homo universale», создатель произведений, которые являются синонимом понятия «коммерческий поп-арт».
В последние годы Энди Уорхол возглавляет список самых продаваемых художников. Так, в 2013 году суммарная стоимость проданных на аукционах работ художника составила 427,1 млн долларов. Наиболее высоко ценятся крупноформатные холсты 1962-1964 годов, цены на которые могут доходить до 100 млн долларов. В ноябре 2013 года был установлен рекорд - 105,4 млн долларов за «Серебряную автокатастрофу (двойную)» (1963). За период с 1985 по 2010 год средние аукционные цены на работы Уорхола выросли на 3400 %, что примерно вдвое превышает средний рост цен на современное искусство за тот же период.
Знаменитое шелкографическое полотно художника, выполненное в стиле поп-арт. Работа Уорхола над картиной началась спустя неделю после смерти Мэрилин Монро, в августе 1962 года. Местно нахождения, музей – Галерея Тейт.
Автопортрет Энди Уорхол сделал за несколько месяцев до его смерти, который был в феврале 1986 года. Существует контраст между безличности камуфляжа, который намекает на опасность, а также личность книжной традиции, где есть прямой контакт со зрителем, хотя и в этом случае с защитным иллюзорном покрытием. Неоднозначное использование камуфляжа-привлекает внимания и дает картине модный вид. Картина находится в Нью-Йорк, Метрополитене.
Картина состоит из четырех строк и девять равных столбцов, с изображением черепа Этель Реднер, известный коллекционер современного искусства. 1963 год.
Если вы когда-нибудь видели картины Энди Уорхола, то не забудете их никогда. Где-то в глубинных стеллажах вашей подсознательной памяти останутся воспоминания об этих необычных, очень ярких картинах. Но не каждый, кто видел его полотна, знает, кто такой Энди Уорхол.
Итак, попробуем окунуться в удивительный мир Художника и даже, если не разгадать его личность, то хотя бы почувствовать тревожные мембраны его души.
Рассказывать о том, где он родился, учился, жил – банально. Но хотя бы краткие сведения необходимы. Три страны считают неординарного художника своим – Америка, Словакия, Украина. Но, наверное, можно безошибочно сказать одно – творческое наследие Энди Уорхола принадлежит не конкретной стране, а миру.
Энди (Андрей Варгола) родился в Пистбурге в семье русинов с Карпат. Его матери Юлии Варголе было тогда 36 лет. Отец будущего художника работал в строительной компании. Энди был младшим ребёнком, в семье ещё было два старших сына. В возрасте с 4 до 8 лет Энди перенес ряд тяжелых заболеваний, среди которых самой тяжелой была болезнь «Танец святого Вита». Из-за этого, чаще летом, страдая от приступов, Энди был вынужден проводить свои дни в постели, играя с вырезанными куклами и слушая радио. Мать рисовала для Энди разнообразные картинки, чем привила сыну вкус к рисованию. Чуть позже, из собственного заработка, Юлия приобрела сыну маленький кинопроектор, с которым он мог смотреть рассказы в картинках прямо на стене своей комнаты.
Вот так, в детстве, творческий потенциал Энди начал медленно развиваться. С девяти лет мальчик начал посещать бесплатные курсы художественного мастерства. После окончания школы юноша поступил в Технологический Институт Карнеги на отделение рисования и дизайна. Там студент имел активную жизненную позицию – посещал вечеринки, симфонические оркестры, интересовался балетом.
Творчество художника является постмодернистской, безудержной, свободной.
В чем секрет творчества Уорхола? Почему до сих пор эти якобы простые картины известны во всем мире? Его творчество: смелое, эпатажное, ловит момент, содержит наслоение, андеграундное, трехмерное, созданное в стиле кинопленки. Есть такая теория: нарисуй что-то сумасшедшее, непонятное и станешь известным. Это принцип «голого короля», когда никто не понимает подтекста, «меседжа», который заложен в произведение. И из-за непонимания это считается высоким, невероятным, шедевральным. Это характерно для «Черного квадрата» Малевича. Но творчества Уорхола этот принцип не касается.
Энди жил модой, поп-культурой и кино. Ещё в юности художник создавал эскизы футуристических, очень ярких туфель с каблуками. Это были дизайнерские замыслы. Главной изюминкой были изогнутые линии, по которым собственно ценители и узнавали «стиль Уорхола» в дизайне. Мода была его страстью. Возможно даже реальность вокруг художник воспринимал через подсознательные стекла модных очков. Он был гомосексуалистом и не скрывал этого. Поэтому разобраться в модных тенденциях было ещё легче. Это было заложено в его хромосомах, в душе.
Киноискусство также составляло важную грань его сущности. Кинопленка стала средством постижения мира, пониманием действительности. Энди держал руку «на пульсе» жизни. Об этом говорят его картины: «Электрический стул», «Расистские беспорядки», «Суп Кенс» и многие другие картины, которые отражали злободневную реальность. Он подавал события в фотографиях с необычным сочетанием цветов, со стертыми линиями. Не так, как видели это все. Художник как бы фиксирует наше внимание, заставляет задуматься над явлениями повседневности, попытаться понять их по-другому. И возможно ужаснуться. Электрический стул, расовая нетерпимость, полуфабрикаты – все было характерно для тогдашнего американского общества. И простые люди на это уже особо не обращали внимания, их беспокоила собственная жизнь, собственные проблемы. Энди апеллировал к сердцу каждого и распознать его «меседж» было несложно. Он создавал массовое и элитарное искусство одновременно.
Но всё же самыми известными картинами Энди являются портреты поп-звезд, выполненные в его привычной технике «раскраски фото». Наиболее известными из этой серии являются изображения Мерлин Монро и Элвиса Пресли. Художник как бы заглядывает в душу людей, которых изображает. И если внимательно присмотреться, то можно почувствовать всю трагедийность личности Мерлин Монро. Ярко раскрашенная, с розовым лицом, она выглядит несчастной. Правда спрятана в глазах. Они смотрят из-под ресниц как-то смущенно, растерянно. Возможно, Мерлин так и не нашла смысла жизни. А эта пудра, чрезмерная краска на лице – только маска, за которой скрыта истинная сущность звезды, которую никто не хотел видеть. То же самое с изображением Элвиса. Оно выполнено в более мрачных тонах, в серых. Часто изображение наполовину стёрто. Певец направил на зрителя пистолет, его лицо искажено. Возможно, Элвис хочет защититься?
Неудивительно, что с таким восприятием мира художник создавал и кино. И это кино также поражало мир! Например, портреты людей. Энди в течение трех минут снимал неподвижного человека, а потом монтировал таким образом, чтобы на секунду приходилось 15 кадров. Изображение получалось замедленное, какое-то ирреальное. Таким образом человека можно понять, это были «живые» портреты. Или же однообразный кадр в течение 8 часов. Здесь было все: цвет, движение облаков, пространство, даже самолет пролетал. Но камера не двигалась. Мы просто наблюдали за кусочком мира, как конкретно в этом месте начинается утро, проходит день, опускаются сумерки. Это были чары реальности. Не всем удалось понять это кино, это настоящий арт-хаус. Но теперь, Энди сравнивают с импрессионистами. Когда Моне так же «играл с цветом», когда писал фасад Руанского Собора. Он писал сооружение в разные периоды дня. И каждый раз картина выходила разная.
Энди Уорхол не просто художник, он сам – искусство. Он не боялся экспериментов, безумных замыслов, не боялся показать себя миру. Художник не просто является воплощением постмодерна, он очень много сделал для развития этого направления. И пусть кто-то говорит, что его творчество ненормальное, аморальное, неинтересное. Но тот, кто не боится ломать стереотипы, закладывать новый фундамент искусства, обычно и остается в памяти поколений. Стандартное, шаблонное, правильное – не искусство, это просто суррогат, который навязывал нам соцреализм. нет граней у человеческого потенциала, ведь все мы черпаем вдохновение из необозримых глубин космоса, с которым собственно и связаны. «Коллективное бессознательное» есть в каждом из нас, но не каждый может в полной мере услышать этот голос.
Если вы когда-нибудь видели картины Энди Уорхола, то не забудете их никогда. Где-то в глубинных стеллажах вашей подсознательной памяти останутся воспоминания об этих необычных, очень ярких картинах. Но не каждый, кто видел его полотна, знает, кто такой Энди Уорхол.
Итак, попробуем окунуться в удивительный мир Художника и даже, если не разгадать его личность, то хотя бы почувствовать тревожные мембраны его души.
Рассказывать о том, где он родился, учился, жил – банально. Но хотя бы краткие сведения необходимы. Три страны считают неординарного художника своим – Америка, Словакия, Украина. Но, наверное, можно безошибочно сказать одно – творческое наследие Энди Уорхола принадлежит не конкретной стране, а миру.
Энди (Андрей Варгола) родился в Пистбурге в семье русинов с Карпат. Его матери Юлии Варголе было тогда 36 лет. Отец будущего художника работал в строительной компании. Энди был младшим ребёнком, в семье ещё было два старших сына. В возрасте с 4 до 8 лет Энди перенес ряд тяжелых заболеваний, среди которых самой тяжелой была болезнь «Танец святого Вита». Из-за этого, чаще летом, страдая от приступов, Энди был вынужден проводить свои дни в постели, играя с вырезанными куклами и слушая радио. Мать рисовала для Энди разнообразные картинки, чем привила сыну вкус к рисованию. Чуть позже, из собственного заработка, Юлия приобрела сыну маленький кинопроектор, с которым он мог смотреть рассказы в картинках прямо на стене своей комнаты.
Вот так, в детстве, творческий потенциал Энди начал медленно развиваться. С девяти лет мальчик начал посещать бесплатные курсы художественного мастерства. После окончания школы юноша поступил в Технологический Институт Карнеги на отделение рисования и дизайна. Там студент имел активную жизненную позицию – посещал вечеринки, симфонические оркестры, интересовался балетом.
Творчество художника является постмодернистской, безудержной, свободной.
В чем секрет творчества Уорхола? Почему до сих пор эти якобы простые картины известны во всем мире? Его творчество: смелое, эпатажное, ловит момент, содержит наслоение, андеграундное, трехмерное, созданное в стиле кинопленки. Есть такая теория: нарисуй что-то сумасшедшее, непонятное и станешь известным. Это принцип «голого короля», когда никто не понимает подтекста, «меседжа», который заложен в произведение. И из-за непонимания это считается высоким, невероятным, шедевральным. Это характерно для «Черного квадрата» Малевича. Но творчества Уорхола этот принцип не касается.
Энди жил модой, поп-культурой и кино. Ещё в юности художник создавал эскизы футуристических, очень ярких туфель с каблуками. Это были дизайнерские замыслы. Главной изюминкой были изогнутые линии, по которым собственно ценители и узнавали «стиль Уорхола» в дизайне. Мода была его страстью. Возможно даже реальность вокруг художник воспринимал через подсознательные стекла модных очков. Он был гомосексуалистом и не скрывал этого. Поэтому разобраться в модных тенденциях было ещё легче. Это было заложено в его хромосомах, в душе.
Киноискусство также составляло важную грань его сущности. Кинопленка стала средством постижения мира, пониманием действительности. Энди держал руку «на пульсе» жизни. Об этом говорят его картины: «Электрический стул», «Расистские беспорядки», «Суп Кенс» и многие другие картины, которые отражали злободневную реальность. Он подавал события в фотографиях с необычным сочетанием цветов, со стертыми линиями. Не так, как видели это все. Художник как бы фиксирует наше внимание, заставляет задуматься над явлениями повседневности, попытаться понять их по-другому. И возможно ужаснуться. Электрический стул, расовая нетерпимость, полуфабрикаты – все было характерно для тогдашнего американского общества. И простые люди на это уже особо не обращали внимания, их беспокоила собственная жизнь, собственные проблемы. Энди апеллировал к сердцу каждого и распознать его «меседж» было несложно. Он создавал массовое и элитарное искусство одновременно.
Но всё же самыми известными картинами Энди являются портреты поп-звезд, выполненные в его привычной технике «раскраски фото». Наиболее известными из этой серии являются изображения Мерлин Монро и Элвиса Пресли. Художник как бы заглядывает в душу людей, которых изображает. И если внимательно присмотреться, то можно почувствовать всю трагедийность личности Мерлин Монро. Ярко раскрашенная, с розовым лицом, она выглядит несчастной. Правда спрятана в глазах. Они смотрят из-под ресниц как-то смущенно, растерянно. Возможно, Мерлин так и не нашла смысла жизни. А эта пудра, чрезмерная краска на лице – только маска, за которой скрыта истинная сущность звезды, которую никто не хотел видеть. То же самое с изображением Элвиса. Оно выполнено в более мрачных тонах, в серых. Часто изображение наполовину стёрто. Певец направил на зрителя пистолет, его лицо искажено. Возможно, Элвис хочет защититься?
Неудивительно, что с таким восприятием мира художник создавал и кино. И это кино также поражало мир! Например, портреты людей. Энди в течение трех минут снимал неподвижного человека, а потом монтировал таким образом, чтобы на секунду приходилось 15 кадров. Изображение получалось замедленное, какое-то ирреальное. Таким образом человека можно понять, это были «живые» портреты. Или же однообразный кадр в течение 8 часов. Здесь было все: цвет, движение облаков, пространство, даже самолет пролетал. Но камера не двигалась. Мы просто наблюдали за кусочком мира, как конкретно в этом месте начинается утро, проходит день, опускаются сумерки. Это были чары реальности. Не всем удалось понять это кино, это настоящий арт-хаус. Но теперь, Энди сравнивают с импрессионистами. Когда Моне так же «играл с цветом», когда писал фасад Руанского Собора. Он писал сооружение в разные периоды дня. И каждый раз картина выходила разная.
Энди Уорхол не просто художник, он сам – искусство. Он не боялся экспериментов, безумных замыслов, не боялся показать себя миру. Художник не просто является воплощением постмодерна, он очень много сделал для развития этого направления. И пусть кто-то говорит, что его творчество ненормальное, аморальное, неинтересное. Но тот, кто не боится ломать стереотипы, закладывать новый фундамент искусства, обычно и остается в памяти поколений. Стандартное, шаблонное, правильное – не искусство, это просто суррогат, который навязывал нам соцреализм. нет граней у человеческого потенциала, ведь все мы черпаем вдохновение из необозримых глубин космоса, с которым собственно и связаны. «Коллективное бессознательное» есть в каждом из нас, но не каждый может в полной мере услышать этот голос.
