По опекунским делам рязанского именья князю Андрею надо было видеться с уездным предводителем. Предводителем был граф Илья Андреевич Ростов, и князь Андрей в середине мая поехал к нему.
Был уже жаркий период весны. Лес уже весь оделся, была пыль и было так жарко, что, проезжая мимо воды, хотелось купаться.
Князь Андрей, невеселый и озабоченный соображениями о том, что и что ему нужно о делах спросить у предводителя, подъезжал по аллее сада к отрадненскому дому Ростовых. Вправо из-за деревьев он услыхал женский веселый крик и увидал бегущую наперерез его коляски толпу девушек. Впереди других, ближе, подбегала к коляске черноволосая, очень тоненькая, странно тоненькая, черноглазая девушка в желтом ситцевом платье, повязанная белым носовым платком, из-под которого выбивались пряди расчесавшихся волос. Девушка что-то кричала, но, узнав чужого, не взглянув на него, со смехом побежала назад.
Князю Андрею вдруг стало отчего-то больно. День был так хорош, солнце так ярко, кругом все так весело; а эта тоненькая и хорошенькая девушка не знала и не хотела знать про его существование и была довольна и счастлива какой-то своей отдельной – верно, глупой, – но веселой и счастливой жизнью. «Чему она так рада? О чем она думает? Не об уставе военном, не об устройстве рязанских оброчных. О чем она думает? И чем она счастлива?» – невольно с любопытством спрашивал себя князь Андрей.
Граф Илья Андреич в 1809-м году жил в Отрадном все так же, как и прежде, то есть принимая почти всю губернию, с охотами, театрами, обедами и музыкантами. Он, как всякому новому гостю, был рад князю Андрею и почти насильно оставил его ночевать.
В продолжение скучного дня, во время которого князя Андрея занимали старшие хозяева и почетнейшие из гостей, которыми по случаю приближающихся именин был полон дом старого графа, Болконский, несколько раз взглядывая на Наташу, чему-то смеявшуюся, веселившуюся между другой, молодой половиной общества, все спрашивал себя: «О чем она думает? Чему она так рада?»
Вечером, оставшись один на новом месте, он долго не мог заснуть. Он читал, потом потушил свечу и опять зажег ее. В комнате с закрытыми изнутри ставнями было жарко. Он досадовал на этого глупого старика (так он называл Ростова), который задержал его, уверяя, что нужные бумаги в городе, не доставлены еще, досадовал на себя за то, что остался.
Князь Андрей встал и подошел к окну, чтобы отворить его. Как только он открыл ставни, лунный свет, как будто он настороже у окна давно ждал этого, ворвался в комнату. Он отворил окно. Ночь была свежая и неподвижно-светлая. Перед самым окном был ряд подстриженных дерев, черных с одной и серебристо-освещенных с другой стороны. Под деревами была какая-то сочная, мокрая, кудрявая растительность с серебристыми кое-где листьями и стеблями. Далее за черными деревами была какая-то блестящая росой крыша, правее большое кудрявое дерево с ярко-белым стволом и сучьями, и выше его почти полная луна на светлом, почти беззвездном весеннем небе. Князь Андрей облокотился на окно, и глаза его остановились на этом небе.
Комната князя Андрея была в среднем этаже; в комнатах над ним тоже жили и не спали. Он услыхал сверху женский говор.
– Только еще один раз, – сказал сверху женский голос, который сейчас узнал князь Андрей.
– Да когда же ты спать будешь? – отвечал другой голос.
– Я не буду, я не могу спать, что ж мне делать! Ну, последний раз…
– Ах, какая прелесть! Ну, теперь спать, и конец.
– Ты спи, а я не могу, – отвечал первый голос, приблизившийся к окну. Она, видимо, совсем высунулась в окно, потому что слышно было шуршанье ее платья и даже дыханье. Все затихло и окаменело, как и луна и ее свет и тени. Князь Андрей тоже боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего невольного присутствия.
Соня неохотно что-то отвечала.
– Нет, ты посмотри, что за луна!.. Ах, какая прелесть! Ты поди сюда. Душенька, голубушка, поди сюда. Ну, видишь? Так бы вот села на корточки, вот так, подхватила бы себя под коленки – туже, как можно туже, натужиться надо, – и полетела бы. Вот так!
– Полно, ты упадешь.
– Ведь второй час.
– Ах, ты только все портишь мне. Ну, иди, иди.
Опять все замолкло, но князь Андрей знал, что она все еще сидит тут, он слышал иногда тихое шевеленье, иногда вздохи.
– Ах, Боже мой! Боже мой! что ж это такое! – вдруг вскрикнула она. – Спать так спать! – и захлопнула окно.
«И дела нет до моего существования!» – подумал князь Андрей в то время, как он прислушивался к ее говору, почему-то ожидая и боясь, что она скажет что-нибудь про него. «И опять она! И как нарочно!» – думал он. В душе его вдруг поднялась такая неожиданная путаница молодых мыслей и надежд, противоречащих всей его жизни, что он, чувствуя себя не в силах уяснить себе свое состояние, тотчас же заснул.
Итак, анализируя отрывок «Лунная ночь в Отрадном». попробуем выделить микротексты, чтобы проследить за развитием авторской мысли. Выделяем три микротекста: описание ночи, диалог Наташи и Сони, душевное состояние князя Андрея. Обратимся к первому — описанию лунной ночи.
— Каков пейзаж в эпизоде «Лунная ночь В Отрадном»? В чём особенность толстовского описания? Благодаря чему природа у Толстого выглядит так волнующе? Картина статична или динамична? Какие части речи преобладают? (Стилистический эксперимент с глаголами: свет ворвался (может быть, лучше влился, проник, др.). Почему наиболее удачным словом оказывается первое, какую картину создаёт?)
Ответ:
— Картина динамична. В тексте очень много глаголов. Они несут на себе особую нагрузку. «Князь Андрей встал и подошёл кокну, чтобы отворить его. Как только он открыл ставни, лунный свет, как будто он настороже у окна давно ждал этого, ворвался в комнату … ».
Великий мастер слова употребил глагол ворвался вместо близких по смыслу влился или проник, так как первое слово несёт большую эмоциональную нагрузку: оно символизирует новый этап в жизни князя Андрея, показывает, что подавленное состояние героя позади, в его жизнь стремительно врывается что-то новое, начинается новый этап.
— Какие эпитеты кажутся вам наиболее ёмкими, образными? Какое значение имеют слова со значением цвета в этом отрывке? Попробуем подобрать синонимы к ним, заменить ими авторские слова. Выигрывает или проигрывает от этого текст?
Ответ:
— Большое количество эпитетов в сравнительно коротком отрывке передаёт оттенки контрастных цветов: чёрного, белого и серебряного, — и игру света и теней: «Деревья чёрные — с одной и серебристо-освещённые — с другой стороны, большое кудрявое дерево с ярко-белым стволом. Листья и стебли серебристые.
Полная луна на светлом небе. Под деревьями сочная, мокрая (то есть сверкающая в лунном свете) кудрявая растительность».
— Оттенки белого и серебристого цветов создают удивительную картину, полную мягкого света, сияния. Замена на другие «оттенки» лишает этот текст выразительности, контрастности, делает приглушённым мотив света, сияния.
— Мне кажется, эпитеты образуют общий смысловой ряд, автором использован приём градации.
Чьим психологическим состоянием оправдано это эмоциональное нарастание — градация? Мы видим эту картину глазами князя Андрея, значит, именно его внутреннее состояние в центре внимания автора. Итак, красота этой ночи, предчувствие перемен волнуют князя Андрея, нарастающее волнение и подчёркивается градацией.
— Роль мотива света, сияния в этом эпизоде, мне кажется, тоже связана с внутренним состоянием князя Андрея и важностью его встречи с Наташей. Путь героя, как правило, связан с цепью эпизодов, в которых раскрывается образ героя и выражается авторская оценка.
Например, эпизод «Лунная ночь в Отрадном» играет огромную роль в ряду других
эпизодов, показывающих путь духовных исканий героя. Описание лунной ночи, которой любуются одновременно князь Андрей и Наташа, наполнено сиянием. Почему?
Это можно трактовать по-разному: свет — начало нового, значительного этапа в жизни князя Андрея. Сияние — это юность, вдохновение, радость, жажда жизни, исходящие от Наташи и дающие новый настрой князю Андрею.
— Назовите какие-то необычные сравнения, яркие метафоры, отмеченные вами в этом отрывке.
Ответ:
— В этом эпизоде необычно яркие, замысловатые средства выразительности отсутствуют. Можно отметить лишь эпитеты и олицетворения («лунный свет ворвался в комнату»). Особенностью стиля Толстого, на мой взгляд, является простота речи.
— Да, толстовское описание намеренно простое, автор избегает необычных метафор. Чтобы создать впечатление яркой лунной ночи, он употребляет много слов, имеющих значение света, сияния, глаголов движения. Насыщенный предметный ряд, медленный взгляд сверху вниз (небо, кроны деревьев, крыши, кусты, трава) помогают создать впечатление живой, только что увиденной картины.
— Реплики Наташи и Сони дают возможность проследить за внутренним состонием героинь и князя Андрея, увидеть развитие авторской мысли. Понаблюдаем за стилистическими приёмами, передающим: эмоциональность речи героев. Можно ли понять, какой героине принадлежит каждая реплика в диалоге (имена автор намеренно не упоминает)? Как?
Ответ:
— Все восторженные реплики принадлежат Наташе, Соня лишь прохладно откликается на её порывы. Автор любуется искренностью Наташи, её живостью, поэтичностью.
В её репликах в этом эпизоде двенадцать восклицательных предложений. Это помогает понять эмоциональный настрой героини, её способность видеть и чувствовать красоту. Сущность Наташи — любовь. Любовь к людям к окружающему миру.
— Стиль Толстого близок, на мой взгляд лермонтовскому чувству героев, он не называет, а обозначает строем речи. К примеру, князь Андрей неожиданно для себя ощутил в душе «путаницу молодых мыслей и надежд, противоречащих всей его жизни». Только недавно он был внутренне опустошённым, казалось, ничто больше не тронет его душу …
И вдруг … Восторженная девушка заставила князя посмотреть на мир по-иному. Во внутренних монологах Андрея преобладают вопросительные предложения, которые подчёркивают его душевную тревогу, напряжённость. Лишь в конце главы появляются восклицательные интонации.
Под влиянием жизненной энергии Наташи Болконский вновь возвращается к жизни. В нём просыпается желание жить полноценной жизнью, любить, быть нужным людям. Мы понимаем, что кризис души миновал. Поэтому князь неожиданно для себя крепко уснул. Бессонницы как не бывало! Так бывает, когда уходит долго мучившая боль.
— А можно ли по репликам в этой сцене узнать настроение девушек? В чём они противопоставлены?
— Состояние природы по-разному влияет на мысли и поведение героев отрывка. Автор показал их внутренний мир. Наташа, любуясь красотой звёздного неба, подзывает Соню к окну и восклицает: «Ведь этакой прелестной ночи никогда не бывало!» Героиня так оживляется при виде прекрасного! Автор не зря обратил на это внимание, не каждый его персонаж наделён умением замечать красоту окружающего мира. Вот и Соня не понимает поведения Наташи. Эта девушка лишена чувства прекрасного. «Пустоцвет!» — скажет впоследствии о ней Толстой, отличая её от Наташи.
— А почему Толстой никогда не изображает Элен на фоне природы, а только в светской гостиной? В сочинении одного из вас утверждается, что Элен — это повзрослевшая Наташа. Согласны вы с такой точкой зрения? Может быть, у Элен такие лунные ночи в прошлом?
После дискуссии ученики делают вывод, что Наташа — героиня особого склада, живущая чувствами, а не разумом. В поступках же Элен — холодный расчёт, вспомним её поведение во время обручения с Пьером, там она совсем молода, но холодна и расчётлива. Отсутствие духовной жизни делает Элен похожей на мраморную статую.
Даже когда ведутся горячие споры и собеседников переполняют эмоции, Элен реагирует на реплики только после взгляда на хозяйку салона: она копирует чужие эмоции. Наташа же очень живая и, в отличие от холодной Элен, красива внутренней красотой, автор любуется её живостью, поэтичностью, душевной чуткостью, умением видеть красоту и в людях (вспомним оценку Пьера), и в природе.
— Где кульминация чувства, в какой реплике? (Это реплика, где Наташа
говорит о желании взлететь.)
— Что происходит с князем Андреем, услышавшим ночной монолог Наташи? Что
стоит за репликой: «И всё она, и как нарочно!» Докажите, что Толстой, описывая князя Андрея в этой сцене, показывает сложное душевное состояние, говорящее об обновлении души героя.
Ответ:
— Эпизод ещё раз даёт возможность убедиться в том, как мастерски Толстой показывает способность своих героев к душевному развитию, к изменению внутреннего мира. Это один из главных эпизодов в романе. Если бы не было этого эпизода, не было бы первого бала Наташи Ростовой, её любви к Андрею Болконскому, её встречи с тяжело раненным, обречённым на смерть и всегда
любимым человеком. Не было бы многих важных сцен.
Вспомним, какие события в жизни князя Андрея предшествовали этому эпизоду: последние два года князь Андрей находился безвыездно в деревне. Провёл преобразования в имении, много читал, «следил за внешними событиями мира», занимался разбором неудачных для русской армии кампаний, составлением проекта об изменении наших военных уставов и постановлений, уделял время
сыну. Но при всей этой занятости делами князю Андрею казалось, что жизнь его какая-то неполная, односторонняя, скучная и надежд на изменения к лучшему нет.
С такими мрачными мыслями, в подавленном настроении приехал Болконский в Отрадное. И там он вдруг позавидовал бурлящей жизни. Девушки и Наташа бегут, смеются, они счастливы. Наташа восторгается лунной ночью. Радость, восторг, счастье — эти чувства передают эмоциональный пафос эпизода.
Этот эпизод — переломный момент в жизни князя Андрея. Благодаря ночи, проведённой в Отрадном, он понял: «Нет, жизнь не кончена в 31 год … » И эти перемены произошли благодаря Наташе. Автор рисует героя на важнейшем этапе его судьбы (герой чувствует себя помолодевшим), раскрывает его сложный внутренний мир и даёт представление о новом этапе в духовном развитии Болконского.
— Итак, мы убедились, что эпизод «Ночь в Отрадном» интересен разнообразными приёмам и создания художественных образов. Созвучие в настроении при роды и человека, портретная зарисовка, восприятие человеком красоты природы, внутренний монолог, выражение авторского отношения к героям — всё это и есть приёмы создания художественных образов.
Л.Н.Толстому хотелось, чтобы роман «Война и мир» был иллюстрирован. Иллюстраторами романа в разное время были такие художники, как Башилов, Шмаринов, Леонид Пастернак, Николаев. Посмотрим, как проиллюстрировал этот эпизод художник А.Николаев.
Ответ:
— Художник стремится подчеркнуть в этой сцене незримое присутствие князя Андрея. И делает это очень интересно: основной частью композиции является огромное, бездонное небо. Сразу вспоминается небо Аустерлица — такой важный эпизод в жизни князя Андрея, когда произошло переосмысление тех идеалов, к которым он ранее стремился. Цвета приглушённые, но присутствует «мотив сияния», о котором мы говорили. И это тоже, мне кажется, связано с новым
этапом в жизни героев.
— Да, это бросается в глаза. Огромное, бездонное, распахнутое небо. Живой свет лунной ночи льётся на Наташу, и сияет всё: и переливчатые складки её одеяния, и ваза с пышным букетом сирени, и подсвечник, и золотая окантовка какого-то забытого томика на столе, и россыпь звёзд на светлом небе.
Сочетание голубого, серебристо-белого и золотого создаёт впечатление такого необычайно поэтичного мира, таким чудесным образом объединившего одним настроением две души. И небо на иллюстрации — это то неведомое, но общее будущее, в которое смотрят двое, не подозревая, что там, впереди, оно общее надвоих.
Что дорого в этой иллюстрации: художник особыми художественными приёмами создаёт тот «эффект присутствия», которого достигает языковыми средствами Толстой.
Вывод.
Творческая палитра Толстого богата. Используя образные средства языка достаточно скупо, писатель всю полноту эмоций передаёт строем речи, экспрессивной лексикой, другими стилистическими возможностями языка. Делает он это так жизненно, что создаётся впечатление, что ты сам вместе с героями романа переживаешь эти события.
Чем же любовался Толстой в анализируемом нами эпизоде? Красотой при роды? Или красотой человеческой души? Я думаю, ответ понятен. И закончим урок словами, вынесенными в эпиграф: «Толстой слишком нас убедил, что Россия не страна «мёртвых душ»».
Анализ эпизода «Лунная ночь в Отрадном»
Князь Андрей встал и подошел к окну, чтобы отворить его. Как только он открыл ставни, лунный свет, как будто он настороже у окна давно ждал этого, ворвался в комнату. Он отворил окно. Ночь была свежая и неподвижно-светлая. Перед самым окном был ряд подстриженных дерев, черных с одной и серебристо-освещенных с другой стороны. Под деревами была какая-то сочная, мокрая, кудрявая растительность с серебристыми кое-где листьями и стеблями. Далее за черными деревами была какая-то блестящая росой крыша, правее большое кудрявое дерево с ярко-белым стволом и сучьями, и выше его почти полная луна на светлом, почти беззвездном весеннем небе. Князь Андрей облокотился на окно, и глаза его остановились на этом небе.
Комната князя Андрея была в среднем этаже; в комнатах над ним тоже жили и не спали. Он услыхал сверху женский говор.
– Только еще один раз, – сказал сверху женский голос, который сейчас узнал князь Андрей.
– Да когда же ты спать будешь? – отвечал другой голос.
– Я не буду, я не могу спать, что ж мне делать! Ну, последний раз…
– Ах, какая прелесть! Ну, теперь спать, и конец.
– Ты спи, а я не могу, – отвечал первый голос, приблизившийся к окну. Она, видимо, совсем высунулась в окно, потому что слышно было шуршанье ее платья и даже дыханье. Все затихло и окаменело, как и луна и ее свет и тени. Князь Андрей тоже боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего невольного присутствия.
Соня неохотно что-то отвечала.
– Нет, ты посмотри, что за луна!.. Ах, какая прелесть! Ты поди сюда. Душенька, голубушка, поди сюда. Ну, видишь? Так бы вот села на корточки, вот так, подхватила бы себя под коленки – туже, как можно туже, натужиться надо, – и полетела бы. Вот так!
– Полно, ты упадешь.
– Ведь второй час.
– Ах, ты только все портишь мне. Ну, иди, иди.
Опять все замолкло, но князь Андрей знал, что она все еще сидит тут, он слышал иногда тихое шевеленье, иногда вздохи.
– Ах, Боже мой! Боже мой! что ж это такое! – вдруг вскрикнула она. – Спать так спать! – и захлопнула окно.
"И дела нет до моего существования!" – подумал князь Андрей в то время, как он прислушивался к ее говору, почему-то ожидая и боясь, что она скажет что-нибудь про него. "И опять она! И как нарочно!" – думал он. В душе его вдруг поднялась такая неожиданная путаница молодых мыслей и надежд, противоречащих всей его жизни, что он, чувствуя себя не в силах уяснить себе свое состояние, тотчас же заснул.
На другой день, простившись только с одним графом, не дождавшись выхода дам, князь Андрей поехал домой.
Уже было начало июня, когда князь Андрей, возвращаясь домой, въехал опять в ту березовую рощу, в которой этот старый, корявый дуб так странно и памятно поразил его. Бубенчики еще глуше звенели в лесу, чем месяц тому назад; все было полно, тенисто и густо; и молодые ели, рассыпанные по лесу, не нарушали общей красоты и, подделываясь под общий характер, нежно зеленели пушистыми молодыми побегами.
Целый день был жаркий, где-то собиралась гроза, но только небольшая тучка брызнула на пыль дороги и на сочные листья. Левая сторона леса был темна, в тени; правая, мокрая, глянцевитая, блестела на солнце, чуть колыхаясь от ветра. Все было в цвету; соловьи трещали и перекатывались то близко, то далеко.
"Да, здесь, в этом лесу, был этот дуб, с которым мы были согласны, – подумал князь Андрей. – Да где он?" – подумал опять князь Андрей, глядя на левую сторону дороги и, сам того не зная, не узнавая его, любовался тем дубом, которого он искал. Старый дуб, весь преображенный, раскинувшись шатром сочной, темной зелени, млел, чуть колыхаясь в лучах вечернего солнца. Ни корявых пальцев, ни болячек, ни старого горя и недоверия – ничего не было видно. Сквозь столетнюю жесткую кору пробились без сучков сочные, молодые листья, так что верить нельзя было, что это старик произвел их. "Да это тот самый дуб", – подумал князь Андрей, и на него вдруг нашло беспричинное весеннее чувство радости и обновления. Все лучшие минуты его жизни вдруг в одно и то же время вспомнились ему. И Аустерлиц с высоким небом, и мертвое укоризненное лицо жены, и Пьер на пароме, и девочка, взволнованная красотою ночи, и эта ночь, и луна – и все это вдруг вспомнилось ему.
"Нет, жизнь не кончена в тридцать один год, – вдруг окончательно, беспеременно решил князь Андрей. – Мало того, что я знаю все то, что есть во мне, надо, чтоб и все знали это: и Пьер, и эта девочка, которая хотела улететь в небо, надо, чтобы все знали меня, чтобы не для одного меня шла моя жизнь, чтобы не жили они так, как эта девочка, независимо от моей жизни, чтобы на всех она отражалась и чтобы все они жили со мною вместе!"
Возвратившись из этой поездки, князь Андрей решил осенью ехать в Петербург и придумал разные причины этого решения. Целый ряд разумных, логических доводов, почему ему необходимо ехать в Петербург и даже служить, ежеминутно был готов к его услугам. Он даже теперь не понимал, как мог он когда-нибудь сомневаться в необходимости принять деятельное участие в жизни, точно так же как месяц тому назад он не понимал, как могла бы ему прийти мысль уехать из деревни. Ему казалось ясно, что все его опыты жизни должны были пропасть даром и быть бессмыслицей, ежели бы он не приложил их к делу и не принял опять деятельного участия в жизни. Он даже не понимал того, как на основании таких же бедных разумных доводов прежде очевидно было, что он бы унизился, ежели бы теперь, после своих уроков жизни, опять бы поверил в возможность приносить пользу и в возможность счастия и любви. Теперь разум подсказывал совсем другое. После этой поездки князь Андрей стал скучать в деревне, прежние занятия не интересовали его, и часто, сидя один в своем кабинете, он вставал, подходил к зеркалу и долго смотрел на свое лицо. Потом он отворачивался и смотрел на портрет покойницы Лизы, которая с взбитыми а la grecque буклями нежно и весело смотрела на него из золотой рамки. Она уже не говорила мужу прежних страшных слов, она просто и весело с любопытством смотрела на него. И князь Андрей, заложив назад руки, долго ходил по комнате, то хмурясь, то улыбаясь, передумывая те неразумные, невыразимые словом, тайные, как преступление, мысли, связанные с Пьером, с славой, с девушкой на окне, с дубом, с женской красотой и любовью, которые изменили всю его жизнь. И в эти-то минуты, когда кто входил к нему, он бывал особенно сух, строг, решителен и в особенности неприятно логичен.
Теперь всех вместе заменил Сперанский по гражданской части и Аракчеев по военной. Князь Андрей вскоре после приезда своего, как камергер, явился ко двору и на выход. Государь два раза, встретив его, не удостоил его ни одним словом. Князю Андрею всегда еще прежде казалось, что он антипатичен государю, что государю неприятно его лицо и все существо его. В сухом, отдаляющем взгляде, которым посмотрел на него государь, князь Андрей еще более, чем прежде, нашел подтверждение этому предположению. Придворные объяснили князю Андрею невнимание к нему государя тем, что его величество был недоволен тем, что Болконский не служил с 1805 года.
"Я сам знаю, как мы не властны в своих симпатиях и антипатиях, – думал князь Андрей, – и потому нечего думать о том, чтобы представить лично мою записку о военном уставе государю, но дело будет говорить само за себя". Он передал о своей записке старому фельдмаршалу, другу отца. Фельдмаршал, назначив ему час, ласково принял его и обещался доложить государю. Через несколько дней князю Андрею было объявлено, что он имеет явиться к военному министру, графу Аракчееву.
