Группе «Несчастный случай» - 35. Время подвести промежуточные итоги. Хитов десятки: «Генералы не дают мне спать», «Я офигеваю, мама», «Что ты имела в виду», «Зоология»… Еще недавно они не вылезали с телеэкранов, были в жесткой ротации на радио. Плюс фильмы: «День выборов», «День радио»… Да и сейчас, на фоне общего кризиса, это одна из самых успешных групп. Казалось бы, все складывается удачно. Но победителем Кортнев не выглядит, скорее наоборот.
— Алексей, к чему пришли за эти годы вы, ваша группа, ваше поколение?
— Наше поколение, поколение 50-летних, к сожалению, проиграло. Мы очень поверхностно жили. И то, что мы все сейчас получили по носу от власти, по большому счету закономерно.
Пока мы пели, веселились, ставили спектакли о том, как хорошо идти к свободе и демократии и какие смешные казусы случаются на этом пути, — карета развернула оглобли и поехала назад полным ходом.
— Нет, именно проигравшее. Лично для себя-то многие как раз выиграли. Я, например, проживаю достаточно обеспеченную жизнь. Большинство моих друзей востребованы, в них по-прежнему заинтересовано общество.
— Так, может, в этом все дело? Умные, честные, интеллигентные люди не устояли перед соблазном успеха, сладкой жизни, больших денег. И пошли на компромисс с властью. Это началось задолго до Путина. Еще в 1996 году вы участвовали в туре «Голосуй или проиграешь». Говорят, за те концерты платили фантастический гонорар.
— Да, хороший. Больше того: я потом еще за Черномырдина агитировал, хотя дружил с СПС. Был такой проект «Старые песни в нашем доме», и я был там конферансье. Помните партию «Наш дом — Россия»? Тогда как раз вышли «Старые песни о главном» на ОРТ, и почти все музыканты, которые приняли в нем участие, поехали агитировать со страшной силой за Черномырдина. Это были первые огромные деньги, которые я заработал.
Я работал и особо не задумывался о том, к чему это приведет. Но если б даже задумался. Я однозначно был на стороне Ельцина, а уж тем более младореформаторов. Молодые, задорные, красивые. А главное, по языку, по психотипу, да и просто по возрасту совершенно свои. За кого же агитировать, если не за своих? У нас и аудитория была такая же: студенты престижных вузов с прогрессивными взглядами. Думающая образованная публика.
— И не бедная.
— Да, потом из них выросли менеджеры больших компаний. Наша аудитория не очень широка, но хорошо обеспечена. Мы до сих пор играем для них концерты, реже публичные, чаще частные.
— Корпоративы?
— Именно.
— Как интересно. Вы участвовали в поддержке узников Болотной, в поддержке Навального. И одновременно играли на корпоративах у людей, против которых, собственно, и направлен протест.
— Не совсем так. Мы уже лет десять не играем у чиновников, только у бизнесменов.
— А «Газпром» куда относится? Это власть или бизнес?
— Да, для сотрудников «Газпрома» играли. Можно встать на радикальную позицию и сказать, что частные концерты играть вообще нельзя, потому что деньги обязательно украдены. Все крупные состояния нажиты нечестным способом, как говорил Бендер. И это правда. Но если так радикализировать свое существование, останешься с голым торсом. Я ни в коем случае не пытаюсь представить нас невинными агнцами. Мы идем на компромиссы, мы зарабатываем в сегодняшней России, где все пронизано коррупцией, каждая купюра, любой товар. Но если человеку хотя бы не противно смотреть в глаза, мы играем.
Да что там корпоративы! Я, извините, был модератором на встрече музыкантов с президентом Медведевым. Он мне запонки подарил с двуглавыми орлами! А я спел ему «Smoke on the Water», его любимую песню. Специально разучил. Это ли не компромисс в крайней степени?
— А зачем это было делать?
— Основной мой аргумент: интересно. Неужели не интересно встретиться и поговорить с президентом своей страны? Я у него ничего не просил, он мне ничего не предлагал. Кроме запонок. Мы потом продали их за сумасшедшие деньги и пожертвовали в благотворительный фонд.
— Вы что-то поняли о нашей власти на этой встрече?
— Ничего. Чисто туристические впечатления. Очень понравилась обувь Дмитрия Анатольевича, прекрасные ботинки. Но это все.
— Так стоило ли? После этого тысячи людей сказали: ага, Кортнев продался власти!
— Неприятно когда тебя ругают, вешают ярлыки, третируют. Но еще обиднее, когда третируют не по делу. Ну, кому я продался, зачем? Все это мимо кассы. Вот недавно СБУ закрыло мне въезд на территорию Украины. И тоже непонятно за что. Концертов в Крыму мы никогда не играли.
— Но повод был. В 2014-м вы дали скандальное интервью «Свободной прессе», где одобрили присоединение Крыма.
— Странно, что они вспомнили об этом только сейчас, спустя четыре года почти. Я в Украину с тех пор заезжал раз двадцать. Последний раз играл концерт в Украинском музыкальном театре в Одессе, и все было хорошо.
— Помню ваше антивоенное выступление на «Нашествии». Помню, как вы вступились за Земфиру в безобразной травле из-за украинского флага. Но ведь и интервью это было…
— Слушайте, это было сразу после присоединения, я не понимал, что происходит. И никто не понимал. С тех пор было время разобраться, теперь у меня иные взгляды на Крым.
Но главное из того интервью я готов повторить и сейчас: слава богу, что обошлось без кровопролития и прямого военного вмешательства. А что, лучше бы лились реки крови?
— Те, чья молодость пришлась на нулевые, назовут их прекрасной эпохой. Слушали ваши песни, путешествовали, ездили на дорогих машинах, ели в дорогих ресторанах. И вот их выдернули из этого уютного мира в гораздо более жесткий. Что пошло не так, как вы думаете?
— Думаю, что как раз с Украины и запустился этот маховик, эта патриотическая истерика.
— А перед этим все было так?
— Нет, конечно. Посадка Ходорковского, разгон НТВ…
— Бог с ним, с Ходорковским. В стране существовали островки Европы, оазисы жирной жизни. А вокруг них мыкались миллионы нищих. Это хуже, чем разгон НТВ. Но я вижу, что многие борются сегодня за то, чтобы все это вернуть и жить снова как в нулевые. А зачем возвращать? Ведь кончится опять тем же.
— Если маятник качнется обратно, в либеральную сторону, все равно уже как прежде не будет. Хотя черт его знает. Как жить дальше и что делать, вообще неясно. И думаю, не только мне одному.
Надеюсь, что они выживут и смогут принести пользу своему народу, своей родине.
— А у вас у самого не возникала мысль об отъезде?
— Возникает регулярно, но нет, ответ отрицательный. Я много ездил по миру и понимаю, что работать хочу только здесь. Здесь моя аудитория. Я, в конце концов, песни пишу по-русски.
— То есть тут чисто профессиональные резоны или вы патриот? Я не вкладываю в это слово негативного смысла.
— Я тоже. Наверное, патриот. Слушал недавно выступление Драпеко о том, что нам необходимо создать комиссию по нравственности. Фактически цензуру. Каждый день выходит на поверхность какой-то бред. И когда я слышу такие вещи, я хочу, чтобы они уехали, а не я. Ну да, сейчас я в проигрыше, но так будет не всегда, я надеюсь.
— Смотрите, что получается. Вы патриот и в то же время либерал. А нас постоянно уверяют, что это слова-антонимы.
— Нас вообще все время разводят на ложные противопоставления. Это такая идеологическая метода: плюс и минус, черное и белое, без нюансов. Либо патриот, либо либерал. Либо — либо. Интересно, как трактуется при этом патриотизм: патриот обязан ненавидеть пиндосов. Не дружить с другими людьми, любя свою родину, а любить свою родину, ненавидя всех окружающих. То есть, ненависть по их версии — это такая форма любви.
— И как ей противостоять?
— Мягко, без агрессии. Писать, петь, говорить.
— От вас что-то ждать в этой плоскости?
— Еще как ждать. Мы сейчас активно пишем мюзикл «В городе Лжедмитрове», который будем играть и на больших площадках, и в клубах. Лжедмитров по сюжету — это такой моногород, построенный в 1950-е вокруг ядерного реактора. Там, под куполом излучения, все иначе, чем в окружающем мире. У них вечный мэр, который не умирает и не стареет, и культ человека, который основал этот город. Дальше рассказывать не буду. Это уже и так спойлер.
— А в чем месседж?
— В критике существующего строя, конечно. Главный герой побеждает зло. Это же мюзикл, там не может не быть хеппи-энда.
— То есть, некоторую надежду вы людям все-таки оставляете.
— В этом весь смысл.
— Вы не пророк, я тоже, но давайте попробуем смоделировать ближайшее будущее. Рок окончательно станет ретро-жанром. На слуху останется три-четыре имени. Так?
— Ну, пять. Это как в опере. Кого мы знаем? Пласидо Доминго, Каррераса, еще двух-трех артистов — и все. Я счастлив, что успел заскочить в рок-н-ролльный поезд на последней остановке, но сейчас это уже не поезд, это музей.
— Режим будет ужесточаться, пройдут посадки.
— Видимо, да.
— Молодежь все чаще станет выходить на улицы. Это, собственно, уже происходит. Кстати, интересно, что они будут при этом петь.
— Когда хоронили Немцова, несли плакаты с фразой «Я офигеваю, мама». Мы выпустили эту песню за неделю до того, как его убили. Никто не пел, просто несли плакаты. Я был потрясен.
— Украинская война постепенно сойдет на нет, но начнется что-то еще, заварят новую кашу.
— Война стагнируется, как конфликт в Карабахе, как Приднестровье, как оккупация Кипра. А новую, да, постараются замутить. Воевать выгодно.
— Вот такая у меня картина будущего. А у вас?
— Очень похожая. А с другой стороны, так же рассуждали люди за три-четыре года до перестройки. Сидели и говорили: «Ничего не изменится, стагнация еще на десятки лет». Такие вещи происходят внезапно. Причем именно тогда, когда их меньше всего ждешь, когда кажется, что все уже кончено.
8 декабря проект «Живое общение» представит в ЦДХ «Разговор под гитару с Алексеем Кортневым». Вечер ведет автор «Новой газеты» Ксения Кнорре-Дмитриева.
За час до выступления на сцене Екатеринбурга, после прогулки по «Ельцин-центру» лидер группы «Несчастный случай» рассказал Порталу сайт, почему не стоит бояться прослушки разговоров, что общего между британским Brexit и революцией 1917 года, и как Россия в случае чего будет подавлять сепаратистские настроения.
Вчера приняли «пакет Яровой», жесткие поправки в законодательстве, по которым будут уголовно наказывать за недоносительство, по которым операторов связи, мессенджеров и соцсетей обязали хранить всю информацию о содержании разговоров и переписки пользователей. Допустимо нарушать основы Конституции под предлогом защиты общества от терроризма?
Мне трудно дать однозначный ответ. Весь мир сейчас напуган тем, что происходит вокруг. Это же чудовищный разгар терроризма! Я активно жил в эпоху Бориса Николаевича и Михаила Сергеевича (Ельцина и Горбачева - прим. ред.). Тогда у нас была куча всяких вызовов: и чеченская война, и экономическая разруха, и все, что угодно. Но о подобном разгуле терроризма мы даже не слышали. Эти судорожные меры, которые идут вразрез с Конституцией, созвучны тому, что происходит во всем мире. И на страшные отступления от демократических свобод идут практически все страны. Это ужасно. Это очень противно. Но, к сожалению, это необходимо.
- То есть нам остается держаться?
Нам нужно держаться. Понимаете, почему я об этом так легко говорю? Мне особенно нечего скрывать от своего государства. Да, мне неприятно, что за мной будут наблюдать. Но я знаю, что за мной уже наблюдают. Вот держишь ты эту штуку в руке (показывает на телефон - прим. ред.) и ты уже находишься под пристальным изучением. И даже не наших спецслужб, а международных корпораций. Это известно.
Конечно, ты можешь от этого отказаться, отписаться. Лично мне отписываться не от чего. Я не запрещаю доступ к местоположению таким программам, как Яндекс, Гугл и так далее. Стало быть, про меня знают все и всё. Ну не всё может быть. Но уже почти. Поэтому сделать еще маленький шаг - разрешить КГБ наблюдать за мной - не считаю это чем-то трагическим.
- А вы же на днях играли концерт в Лондоне?
Да, позавчера вернулся.
- Какая в городе была атмосфера? Почему ?
Понятия не имею. Я был там накануне референдума. И мы общались с русской диаспорой, а это огромное количество людей, тысячи человек. Так вот, ни один человек не верил, что произойдет Brexit. Ни один человек. Весь Лондон был оклеен агитацией «I" m in», то есть «я остаюсь», «я внутри». Хотя то, что весь Лондон был так оклеен, уже многим говорило, что, скорее всего, происходит самое ужасное. Вообще, я должен сказать, что это чудовищно.
- Чудовищно?
Потому что ослабление Европы - это очень плохо для России. Потому что у нас есть внешнеполитические и геополитические враги, которые отнюдь не в Европе располагаются. И поэтому каждый удар по Европе - это и удар по будущему России. По экономике России, уж точно. Чем большее ярмо ляжет на плечи Германии, Франции и той же Великобритании, тем хуже придется нам. Ой, блин, это конечно все ужасно. И главное настолько неожиданно…
- Должны же быть какие-то причины. Как так получилось, что никто не ожидал и - бабах?
Это так же безумно спрашивать, как спрашивать, почему в 1917 году получилась революция. Ее сделали несколько сотен очень активных фанатиков. Которые сагитировали, убедили, обманули, подкупили уже сотню тысяч человек, которых было достаточно, чтобы обмануть сто миллионов и привести их к катастрофе. Я думаю, что в случае с Brexit, случилось то же самое. К этому привела некоторая группа из нескольких тысяч человек.
Вы три года назад говорили, что когда обвалятся цены на нефть, в России произойдет переоценка ценностей, что будут большие изменения. Обвалилась, и ничего.
За это время, слава богу, и страна, и экономика адаптировались. Катастрофа не наступила. Никаких голодных бунтов, забастовок и восстаний нет и не будет. К тому же за те годы, что прошли, мы наблюдали за Украиной.
Наша страна напугана на долгие десятилетия вперед. Ведь при помощи агитационной машины, частью которой вы, например, являетесь, народу было объяснено, что будет. Если вы будете вякать, будет кошмар, отъем частей страны, развал, гражданская война. И по сути это правда.
Потому что если бы что-то подобное произошло у нас, то жесткость и быстрота подавления была бы еще более высокой, чем на Украине. Если бы какая-нибудь Брянская или Белгородская область решила бы вдруг отсоединиться, то там бы была не такая война как на Донбассе, а гораздо хуже. Поэтому сейчас никто даже рта не откроет. И слава Богу.
Дорогой друг,
С самого начала роста цен на нефть, который примерно совпал с приходом Вольдемара на царствие, примерно до стремительно военно-грузинской кампании, у РФ был поразительно растянутый во времени шанс, почти восемь лет, начать и даже частично внедритть структурные реформы во всех основных отраслях промышленности и народного хозяйства - причем преимущественно за свой счет, не прибегая к значительным внешним заимствованиям. Такой растянутый во времени "момент удачи" выпадает не каждой стране за всю историю, и было не просто глупо, - преступно им не воспользоваться.
Как всего лишь небольшой пример - не хочу приводить весь скорбный список. Это ваши рабочие места (т.е. и пенсии тоже), ваша система образования и здравоохранения - оно вам очень пригодилось бы, когда вы состаритесь, но оно будет на примерно сегодняшнем уровне (т.е. весьма плачевном), а скорее всего будет еще хуже, т.е. современного лечения вам не получить, к сожалению. Я без всякого злорадства, - у меня есть друзья в РФ, и не все могут позволить платное лечение, и даже платное значительно отстает. Правительство уже приняло меры по созданию параллельной структуры медуслуг для привилегированных слоев (т.е. госслужащих), т.е. даже такой отстающей медицины на всех не хватит. Как будут обслуживаться все остальные? А как у Чехова в "Эскулапах": "Дайте ему чего-нибудь!".
На практике это означает примерно следующее:
Вы состарились, стали побаливать. За рубежом давно появились новые лекарства, новые процедуры, которые существенно облегчают жизнь, - вам об этом рассказывает врач, который начитался иностранных журналов (предположим вам сказочно повезло, и у вас продвинутый врач, который читает медицинскую литературу, а не стандартная унылая тетка, которая смотрит в месячный отчет, а не на больного)... В России их нет и при вашей жизни не появятся. Например, в 2014-2015 гг. в Канаде разработали методику извлечения тромба при помощи зонда, после которой инсультник практически сразу встает и идет своими ногами, а не лежит неделями на реабилитации. На дворе 2035 год, но в вашем районной поликлинике, о данной методике никто и не слышал.
Вы совсем потеряли здоровье, вам трудно выходить из квартиры (а нужно - к врачу, например), нужна колясочка или палка. Подъезд, естественно, не оборудован для этого. А если и выедете из дома, то дальше собственного двора не уедете, ибо нигде ничего не оборудовано. Кого в этом винить? Кто виноват, что все последние годы ничего не вкладывалось в развитие, в самую насущную инфраструктуру, что инвесторы бежали как черти от ладана, что жилье (даже "элитное") построено так, словно в нем будут жить только вечномолодые древнегреческие боги?
Конечно, если вы вечномолодой древнегреческий бог, то все это к вам не относится.
Алексей Кортнев - о своей гражданской позиции, грядущем юбилее «Несчастного случая» и отказе «Первому каналу».
2 февраля в столичной «Арене Moscow» популярный московский бэнд «Несчастный случай» сыграет большой сольный сейшен, который должен был состояться еще в прошлом году, но сорвался по уважительной причине. Перед концертом с лидером НС Алексеем Кортневым душевно пообщался обозреватель «Известий» Михаил Марголис.
- Ты минувшей осенью прихворнул так, что «Несчастному случаю» пришлось отменить с десяток запланированных выступлений, в том числе большой московский сольник.
- Это тот же специалист, что лечит Валерия Кипелова, Пелагею?
Ты, видимо, о Льве Борисовиче Рудине говоришь. Он первоклассный терапевт, и у него в кабинете мы действительно нередко пересекаемся с той же Пелагеей. Он меня и направил к Иванченко, поскольку терапевтическими методами мою проблему решить не удалось. Я летом, видимо, перепел, да еще основательно простудился под кондиционерами и добил свой голос на лондонской Олимпиаде, где орал на трибунах, как настоящий фанат.
- Концерт в «Арене» это в сущности ваше «возвращение долгов»?
Да, и для тех, кто собирался на него в ноябре, действительны купленные тогда билеты. Хотим показать несколько новых песен, но немного. На мой взгляд, устраивать премьеры в большом зале не совсем правильно. Тут надо играть то, что людям уже известно.
- Пока ты лечился, в нашей стране произошла серия событий, принят «закон Димы Яковлева», например. Настроения и нравы этой зимы могут отразиться в твоих ближайших сочинениях?
Знаешь, я понял, что не могу так быстро реагировать на текущие обстоятельства. Вот для спектакля сделать какие-то жесткие куплеты и вставить их, скажем, в песню «Снежинка» - это, пожалуйста. Скоро у нас будут очередные показы «Дня радио», и там я про Госдуму, ее деятельность и законы что-нибудь напишу обязательно. Это фельетонный жанр. А серьезные песни оперативно у меня не сочиняются. Очень завидую способности Васи Обломова или Димы Быкова мгновенно и качественно реагировать на события.
- Но я говорю не столько о фельетонных сочинениях, сколько о твоей узнаваемой грустноватой философичности. Той, что, например, вновь объемно проявилась в последнем альбоме НС «Тоннель в конце света». Условно говоря, ты созрел для песен «Шла Саше по шоссе-2» или «Слезы мужчин-2»?
Да, я работаю над такой вещью. Она, скажем так, накапливается во мне как лавина. Поскольку уровень идиотизма в стране, к сожалению, растет с каждым месяцем.
- Твоя супруга, многократная чемпионка мира по художественной гимнастике Амина Зарипова , солидарна с тобой или ей все равно? Скажем, она может выйти на оппозиционный митинг?
Она все прекрасно понимает. Хотя изначально Муся достаточно нейтрально относилась к моей «гражданской активности». Впрочем, какая уж там у меня особая активность... Я ж не организатор протестного движения, а так - вялотекущий в нем человек. Но вот на недавнее шествие 13 января против «закона подлецов» Муся уже пошла вместе со мной. В нашей компании собралось человек 30, и фактически половина из них вышла на митинг впервые, при этом человек семь - мои друзья, конкретно занимающиеся темой детских домов, благотворительностью. Их просто шокировало то, что сотворили думские депутаты.
- Сергей Никитин , как ты наверняка знаешь, отказался участвовать в юбилейном вечере Юрия Башмета после определенных публичных высказываний известного альтиста. Ты готов в подобной для себя ситуации отреагировать похожим образом?
Да. Например, буквально час назад я отказался от предложения попробовать себя в качестве ведущего одной из популярных информационных программ на «Первом канале». Мне, правда, говорили, что «у нас совершенно аполитичная программа». Но я ответил: извините, ребята, не могу. Появляться на «Первом» в качестве кривляющегося артиста - пожалуйста. Но становиться ретранслятором мнения руководства канала - это идет в разрез с моими принципами. Я так и написал в письме тем, кто меня пригласил, и подчеркнул, что конкретно на них мое отношение к этому ТВ не распространяется.
- Кто-нибудь уже сказал тебе: «Ну, все, Леша, после такого ответа ты себе все «мосты сжег» на «Первый»?
А никто пока не знает. Тебе первому говорю. Морально я в принципе готов к расставанию с «Первым каналом», если там как-то ревностно отреагируют на этот мой отказ. Не скажу, что сильно пострадаю, хотя будет, конечно, немного жаль некоторых больших гламурных передач, в которых там время от времени можно принимать участие. Но у всего, как говорится, есть стоимость. И платить столь высокую моральную цену за то, чтобы оставаться в обойме «Первого канала», я не готов.
- Зато сейчас ты играешь в мюзикле «Растратчики», созданном по произведению отъявленного конформиста своего времени Валентина Катаева, в театре преуспевающего ныне культурного чиновника Михаила Швыдкого.
Со Швыдким я начал сотрудничать пару лет назад и сошелся с ним довольно близко, но исключительно на театральной почве. Про его жизнь вне театра я реально ничего не знаю и никогда ею не интересовался. Поэтому к Михаилу Ефимовичу у меня абсолютно позитивное отношение.
- Не любопытствовал у него: зачем вы, Михаил Ефимович, «съели «Горбушку»?
Это не он ее съел, а предприятие, которому она принадлежит, - завод имени Хруничева. И произошло это задолго до того, как Швыдкой договорился об устройстве там своего театра. Несколько лет «Горбушка» пустовала. Мне даже предлагали в какой-то момент стать художественным руководителем данного ДК.
- С какой миссией?
Чтобы делать там то, что я придумаю. А владельцы «Горбушки» готовы были вложить деньги в новую световую и звуковую аппаратуру, переоборудовать обветшалый зал и т.п. Но все осталось на уровне разговоров.
- Нынешний год станет для тебя в большей степени годом твоих самостоятельных проектов: в театре, кино, на ТВ или все же годом «Несчастного случая»?
Конечно, второе. Ибо в этом году НС празднует свое 30-летие, к которому мы потихоньку начинаем готовиться уже сейчас. Не уверен, что мне удастся написать какие-то новые яркие песни непосредственно к юбилею, но, может, для такого праздника они и не требуются. Лучше обратиться к истокам, поднять что-то позабытое или неизданное.
- Вспомнился твой дуэтный этюд с Андреем Макаревичем «Ломами бьют». Ходовая ведь сегодня фишка для резонансных выступлений или видеороликов в Сети? Не хочешь еще попробовать? Тот же Вася Обломов поет с Нойзом и Шнуром, с Ксенией Собчак и Леонидом Парфеновым.
К 30-летию НС мы замыслили сделать кучу смешных дуэтов в духе как раз упомянутой тобой «Ломами бьют». Бог даст, это сложится в некий капустник минут на сорок в начале нашего юбилейного концерта. Макс Леонидов, Таня Лазарева, Нонна Гришаева , Андрюша Макаревич обещают в нем поучаствовать. Это будет оригинальная история, а не переработка в кавээновском духе наших старых песен. Может, выйдет а-ля мюзикл, по форме напоминающий наши «Последние деньки в раю». Если получится талантливо, возможно, впоследствии это разойдется на самостоятельные короткие номера.
Хотелось бы верить. Вскоре после релиза «Тоннеля в конце света» я бы, наверное, горделиво согласился: «О, да-да! Я тоже так чувствую». Но сейчас меня сильно тревожит, что прошло уже два с половиной года с момента выхода этого альбома, а я ничего сопоставимого с ним пока не сочинил. Конечно, любого писаку преследует страх утраты писательского дара. Но меня он сейчас прямо поддушивает. Надеюсь, его преодолеть.
