Макияж. Уход за волосами. Уход за кожей

Фактрум публикует увлекательную статью о «раскрепощении прислуги».

Я еще ни разу не слышал, чтобы хоть один коренной москвич или петербуржец вспоминал, что его предки попали в дореволюционные столицы в качестве кучеров, половых, прачек или горничных - неприятно рассказывать, что твои дедушки и бабушки подпадали под «Циркуляр о кухаркиных детях» 1887 года. А жили в начале ХХ века столичные родители кухаркиных детей вот так.

Источник фотографий: Pikabu.ru

В журнале «Огонекъ», № 47 от 23 ноября 1908 года, были опубликованы рассуждения г-жи Северовой (литературный псевдоним Натальи Нордман, невенчанной жены Ильи Репина) о жизни домашней прислуги в Российской империи начала XX века.

«Недавно,- вспоминает г-жа Северова, - ко мне пришла наниматься одна молодая девушка.

Отчего вы без места? - спросила я строго.
- Я только что из больницы! Месяц пролежала.
- Из больницы? От каких это болезней вы там лечились?
- Да и болезней то особенной не было - только ноги распухли и спину всю переломило это значит от лестниц, господа жили в 5-м этаже. Тоже головы кружение, так и валит, так и валит бывало. Меня дворник с места прямо в больницу и свез. Доктор сказал сильное переутомление!
- Что же вы там камни что ли ворочали?

Она долго конфузилась, но, наконец, мне удалось узнать, как именно она проводила день на последнем месте. В 6 вставать. «Будильника то нет, так поминутно с 4-х часов просыпаешься, боишься проспать». Горячий завтрак должен поспеть к 8-ми часам, 2-м кадетам с собою в корпус. «Битки рубишь, а носом так и клюешь. Самовар поставишь, одежду и сапоги им вычистить также надо. Уйдут кадеты, барина на службу „справлять“, тоже самовар поставить, сапоги, одежду вычистить, за горячими булками, да за газетой сбегать на угол».

«Уйдет барин, барыню и трех барышень справлять - сапоги, калоши, платье вычистить, за одними подолами, поверите ли, час стоишь, пылище, даже песок па зубах; в двенадцатом часу им кофе варить - по кроватям разносишь. Между делом комнаты убрать, лампы заправить, разгладить кое-что. К двум часам завтрак горячий, в лавку бежать, к обеду суп ставить.

Только отзавтракают, кадеты домой, да еще с товарищами валят, есть просят, чаю, за папиросами посылают, только кадеты сыты, барин идет, свежего чаю просит, а тут и гости подойдут, за сдобными булками беги, а потом за лимоном, сразу то не говорить, иной раз 5 раз подряд слетаю, за то и грудь, бывало, ломит не продохнуть.

Тут, смотришь, шестой час. Так и ахнешь, обед готовить, накрывать. Барыня ругается, зачем опоздала. За обедом сколько раз вниз пошлют в лавочку - то папиросы, то сельтерская, то пиво. После обеда посуды в кухне гора, а тут самовар ставь, а то и кофею, кто попросить, а иной раз гости в карты играть сядут, закуску готовь. К 12-ти часам ног не слышишь, ткнешься на плиту, только заснешь - звонок, одна барышня домой вернулась, только заснешь, кадет с балу, и так всю ночь, а в шесть то вставать - битки рубить».

«Переступая за 8–10 р. порог нашего дома, они делаются нашей собственностью, их день и ночь принадлежат нам; сон, еда, количество работы - все зависит от нас»

«Выслушав этот рассказ, - пишет г-жа Северова, - я поняла, что эта молодая девушка слишком ревностно относилась к своим обязанностями, которые длились 20 часов в сутки, или же она была слишком мягкого характера и не умела грубить и огрызаться.

Выросшая в деревне, в одной избе с телятами и курами, является молодая девушка в Петербург и нанимается одной прислугой к господам. Темная кухня, в соседстве с водосточными трубами - арена её жизни. Тут она и спит, причесывает волосы у того же стола, где готовит, на нём же чистит юбки, сапоги, заправляет лампы».

«Домашняя прислуга считается десятками, сотнями тысяч, и между тем законом еще ничего не сделано для неё. Можно в самом деле сказать - не про нее закон писан»

«Наши черные лестницы и задние дворы внушают омерзение, и мне кажется, что нечистоплотность и неаккуратность прислуги („бегаешь, бегаешь, некогда себе пуговицы пришить“) являются в большинстве случаев недостатками вынужденными.

На голодный желудок, всю жизнь подавать собственными руками вкусные блюда, вдыхать их аромат, присутствовать, пока их „кушают господа“, смакуют и хвалят („под конвоем едят, без нас не могут проглотить“), ну как тут не постараться стащить хоть потом кусочек, не полизать тарелку языком, не положить конфетку в карман, не глотнуть из горлышка вина.

Когда мы прикажем, наша молодая горничная должна подавать мыться нашим мужьям и сыновьями, носить им в кровать чай, убирать их постели, помогать одеваться. Часто прислуга остается с ними совсем одна в квартире и ночью по возвращении их с попоек снимает им сапоги и укладывает спать. Все это она должна делать, но горе ей, если на улице мы встретим её с пожарным.

И горе ей еще больше, если она объявит нам о вольном поведении нашего сына или мужа»

«Извѣстно, что столичная домашняя прислуга глубоко и почти поголовно развращена. Женская, большею частью незамужняя молодежь, массами прибывающая изъ деревень и поступающая въ услуженiе къ петербургскимъ „господамъ“ кухарками, горничными, прачками и пр., быстро и безповоротно вовлекается въ разврать и всей окружающей обстановкой, и безчисленными, нецеремонными ловеласами, начиная съ „барина“ и лакея, и кончая гвардейскимъ щеголемъ-солдатомъ, велемощнымъ дворникомъ и т. д. Развѣ закаленная въ цѣломудрiи весталка устояла-бы противъ такого непрерывнаго и разнороднаго соблазна со всѣхъ сторонъ! Можно положительно сказать, поэтому, что огромнейшая часть женской прислуги въ Петербурге (въ сложности, ея около 60 т.) сплошь проститутки, со стороны поведенiя». (В. Михневич, «Исторические Этюды Русской Жизни», С.-Петербург, 1886 г.).

Свои рассуждения г-жа Северова заканчивает пророчеством: «…еще 50 лет назад слуги назывались «домашней сволочью», «смердами», и именовались так и в официальных бумагах. Теперешнее наименование «люди» также уже отживает свое время и лет через 20 будет казаться диким и невозможным. «Если мы „люди“, то кто вы? - спросила меня одна молодая горничная, выразительно глядя мне в глаза».

Госпожа Северова немного ошиблась - не через 20, а уже через 9 лет случится революция, когда не захотевшие жить по-старому низы начнут массовое выпиливание верхов. И тогда молодые горничные посмотрят в глаза своим барыням еще выразительнее…

50 тысяч евро в год составляет средняя заработная плата современного дворецкого, имеющего сертификат о профессиональном образовании. Жилье, одежда и питание чаще всего предоставляются бесплатно. Несмотря на весьма комфортные условия работы, современные слуги время от времени пренебрегают своими обязанностями или даже наносят ущерб интересам своих хозяев. Впрочем, подобные неприятности случались во все времена.
"Обжора, пьяница и отъявленный лгун"

Одно из преимуществ богатства в том, что состоятельный человек избавлен от необходимости выполнять малоприятную домашнюю работу. К тому же наличие прислуги всегда отличало богатый дом от не очень богатого, так что наем слуги - до сих пор вопрос престижа. Вместе с тем, приглашая на работу няню, домработницу или садовника, наниматель пускает в дом совершенно чужого человека. Нередко слуги становятся источником проблем для своих хозяев, и те жалеют, что вообще связались с наемной рабочей силой. Так дела обстоят сейчас, так было и в старину. В древности роль домашней прислуги обычно исполняли рабы, и у хозяев были все основания не слишком доверять таким работникам. У римлян даже была пословица "Сколько в доме рабов, столько в доме врагов", и это были не пустые слова. В 61 году н. э. Педаний Секунд, префект Рима, то есть глава городской администрации, был убит одним из своих рабов. Сенат повелел казнить 400 рабов, находившихся в доме префекта в момент убийства, дабы устрашить других. И все же рабы продолжали ненавидеть своих хозяев, и богатые римляне, окруженные толпами недоброжелателей, жили как на Везувии.

Evert Jan Boks
Un duo

В раннем Средневековье феодалу прислуживала его дружина. Знатный сеньор обеспечивал своим воинам стол и крышу над головой, а те защищали замок от набегов, готовили пищу, ухаживали за лошадьми, охотничьими собаками и т. п. Господин обычно обедал в пиршественном зале вместе со своими лучниками и всадниками и относился к ним скорее как к боевым товарищам, чем как к прислуге. Воины-слуги были хороши в бою, но подметать пол или выбивать пыль из гобеленов они явно не годились, так что можно было не удивляться антисанитарии, царившей в средневековых замках.

В позднем Средневековье быт феодалов значительно преобразился, жизнь в замках приобрела известную утонченность. Изменились и слуги. В домах знатных сеньоров теперь прислуживали в основном молодые люди из небогатых, но благородных семейств. Такая служба считалась весьма почетным занятием. Прислуживая в замке герцога или графа, молодой дворянин усваивал основы придворного этикета и заводил полезные знакомства, что могло помочь в дальнейшей жизни.

Слуги-воины тоже никуда не делись, ведь феодалы все еще нуждались в вооруженной охране, хотя о прежнем боевом братстве с господами уже не могло быть и речи. Воинов, носивших форменную одежду с гербом своего господина, называли лакеями (старофранц. laquais - "пеший солдат"). Ворота замков нередко охраняли швейцарские наемники, которых называли швейцарами, или же портье (франц. portier - "привратник"). В замках работали и женщины. Это были в основном кухарки, прачки и швеи.

Разумеется, слуг держали не только богатые феодалы. Французский поэт XVI века Клеман Моро имел прислужника, который в итоге скрылся с его деньгами. Раздосадованный поэт оставил нам подробный портрет сбежавшего слуги: "Обжора, пьяница и отъявленный лгун, обманщик, разбойник, игрок, богохульник, от которого на сто шагов несет виселичной веревкой, но, впрочем, чудеснейший из смертных". Большую часть этих эпитетов вполне можно было применить и к самому Моро, которому случалось сидеть в тюрьме, бражничать в кабаках и бегать от инквизиции, так что слуга и господин стоили друг друга.

Французская эволюция

В XVII веке в Европе произошли огромные изменения, затронувшие в первую очередь одну из самых богатых и культурных стран континента - Францию. В этой стране установилась абсолютная монархия, что означало конец прежней феодальной раздробленности. Знатные сеньоры больше не нуждались в многочисленной вооруженной охране, а молодые дворяне теперь обучались уму-разуму не в замках титулованной знати, а в школах. Средневековые слуги-солдаты и слуги-дворяне исчезли, а их место заняли профессиональные слуги, рекрутировавшиеся из простонародья. Их по-прежнему одевали в роскошную униформу и называли лакеями, хотя для войны они явно не годились. Зато они могли прислуживать за обедом, чистить столовое серебро, стоять навытяжку у дверей и исполнять множество мелких поручений, являясь по звонку колокольчика.

Во Франции XVII века почти треть домовладельцев держали слуг, причем около 40% всех лиц, находившихся в услужении, работали в домах дворян. Содержание слуги обходилось в 150-200 ливров в год, в то время как годовой доход среднего буржуа составлял около 500 ливров, так что иметь домашнюю прислугу могли в основном представители земельной аристократии. К тому же подданные французского короля должны были платить налог на каждого слугу. Налог на слуг-мужчин был выше, чем налог на служанок, и потому количество женской прислуги постоянно возрастало. И все же французы не могли и не хотели отказаться от слуг-мужчин. Содержать лакея было престижно именно потому, что это было дорого.

Французский аристократ не мог появиться на улице без слуги или даже целого отряда разодетых лакеев. В книге о правилах этикета того времени говорилось: "Негоже знатному сеньору в одиночестве бродить по улице, будто какому-нибудь буржуа". В начале XVIII века немецкий путешественник отмечал, что французские дворяне "постоянно хвалятся друг перед другом числом своих слуг, а также тем, во сколько им обошлось их платье или их прическа". Богатые аристократы нанимали так много слуг, что для них приходилось выдумывать все новые специальности. Помимо обычных садовников, кучеров, конюхов и поваров появились носильщики кресла-качалки, податели напитков и т. п. Некоторые господа даже нанимали специальных скороходов, которые бежали впереди их кареты со скоростью лошади.

Впрочем, некоторые недостатки французской системы тоже бросались в глаза. Английский путешественник Филип Тикнес писал: "Француз всегда следит за собой и никогда не появится на людях в плохой или нечистой одежде, однако же его жилище нередко покрыто слоем пыли и грязи". Иначе говоря, французские слуги не перетруждались. Несмотря на обилие лакейских специальностей обязанности между слугами не были четко распределены. Бывали случаи, когда камердинеры, официально ответственные за господский гардероб, должны были готовить обед, а садовника отправляли передать письмо. Руководить прислугой должен был дворецкий, но его авторитет во французском доме не так уж высок. В результате никто ни за что не отвечал, и поддерживать дисциплину подчас было некому. Многие господа немало страдали от распущенности собственной прислуги. В мемуарах французских дворян XVIII века часто упоминались пьяные кучеры, перевернувшие карету. У кучеров, как и у дворецких, отвечавших за винные погреба, была устойчивая репутация алкоголиков, и никто ничего не мог с этим поделать.

Пороки французских слуг были легко объяснимы: прислуга подражала повадкам своих господ. Пьянство, мотовство и склонность к насилию были присущи французскому дворянству, а слугам страстно хотелось во всем походить на титулованных особ. Господа сами приучали своих лакеев пускать в ход кулаки при первом удобном случае и специально нанимали высоких и крепких молодых мужчин. Драки между слугами разных господ случались довольно часто. Дрались в основном за преимущественное право проезда для господского экипажа, хотя поводы для столкновения могли быть самыми разными. Так, 8 января 1745 года у театра "Комеди Итальен" подрались слуги мадам де Бофремон и герцога де Флери. Дрались за место парковки для кареты. 17 марта того же года в том же месте и по тому же поводу подрались слуги мсье де Вийепро и графини де ля Марк. Зная суровый нрав аристократии и ее лакеев, парижская полиция время от времени запрещала вооружать слуг. Лицам, находящимся в услужении, запрещалось носить шпаги, палки, жезлы, трости, однако лакейского насилия не становилось меньше.

Французские аристократы были чрезвычайно горды своим привилегированным положением, и слуги стремились не отставать от них по части напыщенности и чванства. Французский литератор XVIII века Пьер-Жан Батист Нугаре писал: "Хорошо известно, что лакеи, собираясь вместе, называют друг друга именами своих господ. В кабаке Шампаня зовут "герцог де...", Буржиньона величают "граф де...", а Пикара - "маркиз де..."". При этом "герцоги" и "графы" из людской вели себя довольно вызывающе. По свидетельствам современников, лакеи могли запросто поколотить кого-нибудь из горожан или устроить дебош в трактире. Однажды богатый английский путешественник спросил слугу герцога Орлеанского о причинах подобного поведения и получил развернутый ответ: "По отношению к вам, ваша милость, и к людям вашего положения я всегда сама почтительность. Но при встрече со всем этим подлым людом я веду себя со всем достоинством, подобающим моему хозяину герцогу". В общем, слуги отождествляли себя с господином, которому служили, и открыто презирали простонародье, из которого сами же и происходили.

Лакейское чванство было в целом на руку господам, потому что обеспечивало им лояльность прислуги. Впрочем, эта лояльность не была синонимом честности. Многие слуги, если не большинство, подворовывали у своих хозяев. Так, молодой лакей из Тулузы Гийом Фурнье регулярно воровал у господ часы, а те, смирившись с неизбежным, всякий раз покупали новые. Многие слуги воровали из чувства справедливости. Так, служанка Мари Прадель, забеременев от хозяина, украла у него ровно столько денег, сколько было нужно для того, чтобы выйти замуж. Попадались среди слуг и профессиональные воры на доверии. Некто Пьер Дюбеда нанимался в качестве слуги лишь для того, чтобы обокрасть дом и исчезнуть с добычей. Дюбеда успел обворовать около полусотни домов, прежде чем был разоблачен.

И все же французские слуги, при всей их распущенности, были верны своим хозяевам и порой даже не мыслили жизни без них. Так, маркиз де Фимарсон регулярно избивал своего слугу Ле Франка, но тот стоически терпел издевательства и десять лет служил господину верой и правдой. И даже когда над французской аристократией был занесен нож гильотины, многие слуги сохранили верность своим господам. Слуга маркиза де Бартелеми по имени Ле Телье добровольно отправился в тюрьму вместе со своим хозяином, а позже вместе с ним взошел на эшафот.

Джентльмены при джентльменах

Французское дворянство так никогда по-настоящему и не оправилось от удара, нанесенного революцией. В течение XIX века Франция постепенно теряла статус законодательницы мод для аристократии, в то время как культурное влияние Англии постоянно росло. Иностранцы, побывавшие на Британских островах, обычно бывали поражены благоустроенностью английских домов. В особенности их удивляли английские слуги. Американский литератор Натаниэль Виллис писал: "Приезд в английский дом оказывает на иностранца совершенно магическое воздействие. Здесь вас встречают без всякой суеты, естественной при подобных обстоятельствах в любой другой стране. Слуги молчаливы, почтительны и прекрасно владеют собой... Здесь вы пребываете словно в золотом сне".

Слава английских слуг, гремевшая по всей Европе, была вполне объяснима. Дело в том, что английские слуги так же старательно подражали своим господам, как и их французские коллеги. Для викторианского общества было характерно подчеркнутое уважение к иерархии, и в людской возникла собственная социальная пирамида. Английские слуги были исполнительны и дисциплинированны, потому что старшие слуги следили за младшими, а все вместе следили друг за другом.

В английском богатом доме обычно бывало от нескольких десятков до нескольких сотен слуг. Герцог Вестминстерский и герцог Портлендский, например, держали порядка 300 слуг каждый. Содержание такого штата обходилось очень дорого. Граф Эшбернхэм ежегодно тратил на содержание своих домов £2742, из которых £769 шли на выплату жалования слугам, £200 - на покупку пива для слуг, а £138 - на приобретение ливрей и прочей служебной униформы. Впрочем, стоимость ливрей потом частично возмещалась. После года использования поношенную ливрею обычно продавали перекупщикам, которые торговали с континентом. Шитье и позументы с лакейского плеча с удовольствием покупали небогатые немецкие чиновники, дабы украсить ими свои вицмундиры.

В Англии, как и во Франции, существовал налог на прислугу, и граф Эшбернхэм был вынужден каждый год платить £42 за своих слуг-мужчин и £22 - за служанок. Для сравнения: сельский викарий зарабатывал в год около £150, а фермер - около £130. Слуги получали бесплатное жилье, одежду и питание, а зарабатывали в зависимости от своего статуса. Управляющий поместьем мог получать до £200, столько же мог просить повар-француз, необходимый в любом аристократическом доме. Дворецкий обычно зарабатывал около £60 в год, а прачка или младшая горничная - не более £10. Но социальное неравенство в мире слуг имело более глубокие корни, чем простая разница в доходах.

Весь домашний штат четко делился на две категории. К старшим слугам относились дворецкий, экономка, шеф-повар, камердинер и компаньонка. Статус управляющего был еще выше, но он мало общался с прислугой и занимался в основном общим экономическим руководством поместья. Настоящими правителями мира слуг были дворецкий и экономка. Дворецкий отвечал за винный погреб и руководил слугами-мужчинами. Но главной его задачей, как метко заметила герцогиня Мальборо, было следить за тем, "чтобы каждый знал свое место, включая его самого". Герцогиня писала о своем дворецком: "Его власть над мужской частью прислуги была абсолютной. Ровней ему считались лишь два электрика, к которым по тем временам относились с большим уважением, как к людям науки".

Над женской частью прислуги царила экономка. Впрочем, некоторые из них ухитрялись держать в ежовых рукавицах даже здоровяков-лакеев. В 1854 году один англичанин описывал типичную экономку: "Это женщина средних лет, которая знает свое дело и всегда начеку. Ее бдительность безгранична, как и ее тирания".

Если дворецкий и экономка служили скорее дому, чем человеку, то камердинер всегда был личным слугой одного из джентльменов. Камердинер не только следил за гардеробом и помогал господину одеться. Он везде и всюду сопровождал своего хозяина и обычно бывал в курсе всех его дел. Камердинера называли джентльменом при джентльмене, и для этого были все основания. Этот слуга одевался как джентльмен, носил модную прическу, часто владел иностранными языками и был начитан, чтобы поддерживать светскую беседу, если это было необходимо. Достаточно сказать, что знаменитый Дживс, созданный Пэлемом Вудхаузом, был именно камердинером. Компаньонка была женским аналогом камердинера и прислуживала леди.

Младшие слуги делились на множество категорий, и каждый из них имел свою узкую специализацию. Среди лакеев выделялся старший лакей, которого всегда называли Джеймсом независимо от того, как его назвали при рождении. Он выгуливал любимую собаку хозяина, готовил завтрак и чистил обувь. В некоторых домах Джеймс должен был также оттирать серебряные монеты от грязи, дабы уничтожить возможную инфекцию. Остальные лакеи подчинялись Джеймсу. Были еще грумы, в чьи обязанности входило открывать и закрывать шторы, зажигать свечи и заливать чернила в чернильницу, а также кучера, садовники, привратники, посыльные и прочие узкие специалисты. Служанки тоже делились на несколько категорий. Горничные убирали в комнатах, уборщицы мыли полы, судомойки - посуду и так далее.

Между различными категориями слуг была настоящая пропасть. Старшие слуги даже обедали в особом помещении, отделенном от общей столовой, а о том, чтобы исполнить работу кого-то из младших слуг, не могло быть и речи. Временами служебная специализация английских слуг доходила до полного абсурда. В 1870-х годах молодой американец Ричард Дейна гостил в Англии у графа Спенсера. Однажды ему пришлось наблюдать картину, которая повергла его в шок: граф Спенсер и лорд Брюс вооружились малярными кистями и ведрами с краской, чтобы нанести разметку на поле для игры в теннис. Вокруг было множество слуг, но никто из них даже пальцем не пошевелил, чтобы помочь джентльменам. Дело было в том, что нанесение разметки было делом разнорабочего, а такового в поместье в тот момент не оказалось. Дейна писал: "Ни садовник, ни лакей, ни камердинеры, ни чистильщики обуви, ни тем более горничные не собирались помогать. Наши хозяева слишком хорошо это знали и потому даже не просили их".

Пожалуй, главным пороком викторианского общества был безграничный и всепроникающий снобизм, а слуги, как всегда и всюду, прилежно копировали своих господ. Многие английские семьи, например, стремясь убедить окружающих в своей состоятельности, нанимали больше слуг, чем могли себе позволить. До нас дошел рассказ служанки Розы Аллен, которая в 1830-х годах устроилась работать в одну такую семью: "Я никогда не видела, чтобы в этом доме хорошо топили камин, и зимой всегда было холодно, а хлеб был таким черствым, что его нужно было макать в воду, прежде чем надкусить". Свечи, разумеется, тоже экономили как могли. Зато эта семья содержала лакея, кучера, повара, гувернантку, горничную и нескольких служанок низших категорий.

Слуги в полной мере усваивали снобизм своих хозяев. Один кучер, например, категорически отказался наниматься к леди, которая сказала, что тому придется уступать дорогу другим экипажам, если так будет безопаснее. Кучер заявил, что привык уступать только каретам принцев крови, и гордо удалился.

Если в богатых домах система, основанная на сложной иерархии слуг, работала как часы, то в домах среднего класса она скорее мешала. Писательница XIX века Мэри Шервуд написала историю о разбогатевшем фермере, который нанял нескольких слуг, но остался крайне недоволен результатом: "Восемь утра, а завтрака нет! По всей кухне развешано мокрое белье! Угольная пыль по всей гостиной! Ничего не лежит на своем месте, и ни одного чистого угла!" Слуги несчастного фермера вели себя так, будто находятся в доме богатого лорда, и брезговали работой, не свойственной их специальности.

Работа на дому

Первая мировая война уничтожила старый мир, хотя поначалу далеко не все это поняли. В период между мировыми войнами британская аристократия и средний класс горько жаловались на то, что нанять слугу стало совершенно невозможно. В действительности же численность слуг в Англии сократилась незначительно. Если в 1911 году в услужении находилось 1,3 млн слуг, то в 1921 году - 1,2 млн, что не так уж и заметно для страны, пережившей мировую войну. Но дело было не в количестве, а в качестве. В Англии вдруг перевелись слуги старой закалки, которые, собственно, и составляли цвет знаменитой английской прислуги.

Общество воспринимало новую ситуацию весьма болезненно. Дошло до того, что правительство Ллойд Джорджа создала особую комиссию для изучения проблемы, которая пришла к неутешительным выводам: "В настоящее время служба в доме пользуется все меньшей популярностью среди девушек, а их родители все с меньшей охотой позволяют им наниматься на такую работу... Нельзя отрицать того факта, что рабочие считают домашних работников представителями более низкой социальной группы... Рабочее время слуги не ограничено". Было отмечено, что обычай обращаться к слугам по имени, а не по фамилии переживается как унижение, а ливреи и униформа горничных воспринимаются теперь как позорное клеймо неудачника. Иными словами, работа слуги перестала быть престижной, и молодежь не горела желанием наниматься даже в очень хорошие дома.

Подобная ситуация сложилась и в других странах Европы. Люди, побывавшие в окопах, успели проникнуться чувством собственного достоинства, и теперь ничто не могло заставить их надеть ливрею или произнести "Кушать подано". На домашнюю службу теперь нанимались в основном те, у кого не было другого выхода. Порой в дома попадали люди, которым место было в тюрьме или в психбольнице. Так, в 1933 году всю Францию потрясла история сестер Кристины и Леи Папен, которые убили своих хозяек - мадам Ланселен и ее дочь. Между мадам Ланселен и ее горничными вспыхнула ссора, и психически неуравновешенная Кристина Папен обещала вырвать хозяйке глаза. Сказано - сделано. Сестры набросились на свою госпожу и ее дочь, забили их до смерти молотком и сковородкой, после чего пальцами вырвали глаза у своих жертв. Подобные случаи, конечно, были редкостью, и все же европейцам все меньше хотелось пускать в свои дома совершенно чужих людей.

После Второй мировой войны средний класс стал быстро отказываться от слуг. С одной стороны, бурное развитие промышленности создавало новые рабочие места. Работа на предприятии лучше оплачивалась и была гораздо престижнее труда прислуги. Привлечь слугу теперь можно было только высокой зарплатой, что было не по карману представителю среднего класса. С другой стороны, в жизнь прочно вошла бытовая техника, и хозяйки смогли с легкостью выполнять работу, для которой раньше требовались прачки, судомойки и полотеры, так что отсутствие слуг больше не воспринималось как невосполнимая утрата.

Старая аристократия тоже постепенно отказывалась от слуг. Падение доходов от земельной ренты и рост налогов на недвижимость заставляли многих отказываться от огромных загородных домов, а в городской квартире много слуг не нужно. Количество прислуги стали сокращать даже те, кто мог себе позволить этого не делать. Так, королева Елизавета II в 1980-е годы распорядилась снести дом для прислуги в ее поместье Сэндрингем-Хауз, потому что большая часть помещений в этом доме обычно пустовала.

Аристократия постепенно сходила со сцены, и ее место занимали богачи новой формации. Финансисты, крупные менеджеры, рок-звезды, футбольные знаменитости и прочие герои новейшего времени покупали замки и особняки, собирали коллекции автомобилей, устраивали банкеты на сотни персон, словом, вели жизнь, которая была бы немыслима без значительного штата прислуги. Спрос рождал предложение. Во второй половине ХХ века в Европе и Америке открылось множество школ и курсов, готовящих будущих слуг, вроде Международной академии дворецких, расположенной в Нидерландах. Существует даже Международная гильдия профессиональных дворецких, помогающая будущим слугам найти работодателя. Шоферы и плечистые охранники, пришедшие на смену кучерам и ливрейным лакеям, также остаются востребованными.

Осталось неизменным и старое правило: слуги все так же подражают своим хозяевам и перенимают у них все самое хорошее и все самое плохое. В эпоху, когда сословные перегородки считаются сломанными, а единственным мерилом успеха признаются деньги, можно не удивляться тому, что вернейшие из слуг начинают залезать в господский карман. В 1998 году лакей британской королевы Эндрю Гримстон, зарабатывавший £13 тыс. в год, попался на воровстве джина. Слуга, прослуживший в Букенгемском дворце 12 лет, регулярно сцеживал королевский джин в бутылку из-под содовой, за что и был уволен. А вот дворецкий принцессы Дианы Пол Буррель работал по-крупному. В 1997-1998 годах он похитил 328 предметов различной ценности, которые принадлежали леди Ди, принцу Чарльзу и принцу Уильяму.

Тем более не застрахованы от кражи лидеры стран третьего мира, которые имеют привычку держать дома чемоданы с наличностью. В январе 2009 года парагвайская пара, прислуживавшая в доме президента Экваториальной Гвинеи Теодоро Обианга Нгема Мбасого, скрылась с 4 млрд африканских франков (около €6 млн) и с целой грудой драгоценностей.

В наше время хозяева все чаще вынуждены наблюдать за домработницами, сиделками, поварами и прочим обслуживающим персоналом с помощью камер видеонаблюдения. Оно и понятно, учитывая участившиеся случаи насилия над детьми со стороны приходящих нянь и обыкновенное воровство. Кажется, о доверительных отношениях, существовавших между господами и слугами в прежние века, уже не может быть и речи. Но если старая римская пословица "Сколько в доме рабов, столько в доме врагов" снова становится актуальной, значит, слуги усвоили не самые лучшие черты своих нанимателей.

(С) Кирилл Новиков, "Коммерсант"

В современных сериалах они выглядят довольно счастливыми во время дружеских бесед в каморках. Но истина кроется в том, что жизнь большинства слуг в Великобритании в начале ХХ века находилась на весьма далеком расстоянии от того, что сегодня мы видим в романтических фильмах о той эпохе.

17 часов изнурительной работы, ужасающе тесные условия проживания, абсолютное отсутствие каких-либо прав - это реалии жизни служащих в конце викторианской эпохи короля Эдуарда и ранней Великобритании. Если служанки подвергались домогательствам со стороны хозяев, то у них практически не было возможности защитить себя.

В своей новой серии фильмов социальный историк Памела Кокс, которая является правнучкой одного из слуг, объясняет, что жизнь этих людей было намного меньше «уютной», чем это подается в современных телевизионных драмах. Кокс доказывает, что ее предки никогда не наслаждались свободным временем, как слуги в некоторых сериалах.

Сто лет назад 1 500 000 британцев работали служащими.

Как правило, большинство этих служащих работали не в больших знатных домах, где было полно коллег и поддерживалось товарищество, но в роли одинокого слуги в среднестатистическом таунхаусе. Эти люди были обречены на одинокое прозябание в темных и сырых подвалах.

Благодаря появлению новых представителей среднего класса, большинство обслуживающего персонала работало единственным слугой в доме. И вместо участия в живом, веселом ужине наверху, эти слуги жили и питались в одиночестве в темных подвальных кухнях.

Британская семья и их прислуга, вторая слева скорее всего гувернантка конец девятнадцатого века

Служащие знатных домов жили немного лучше, но, тем не менее, все без исключения работали с 5 часов утра до 10 вечера за очень небольшие деньги.

Работодатели вряд ли сжалились бы над сотрудниками, которые были перегружены работой, даже если те были просто детьми. Ниже мы подаем выдержки из характерных документов той эпохи, опубликованных на сайте http://www.hinchhouse.org.uk .

Правила для слуг:

• Дамы и Господа в доме никогда не должны слышать ваш голос.


• Вы всегда должны почтительно отходить в сторону, если встречаетесь с одним из ваших работодателей в коридоре или на лестнице.


• Никогда не начинайте говорить с Дамами и Господами.


• Служащие никогда не должны излагать свое мнение работодателям.


• Никогда не разговаривайте с другим слугой в присутствии вашего работодателя.


• Никогда не звоните из одной комнаты в другую.


• Всегда отвечайте, когда вы получили заказ.


• Всегда держите наружные двери закрытыми. Только дворецкий может ответить на звонок.


• Каждый служащий должен быть пунктуальным во время еды.


• Никаких азартных игр в доме. Оскорбительные выражения в общении между слугами не допускаются.


• Персоналу женского пола запрещено курить.


• Слуги не должны приглашать посетителей, друзей или родственников в дом.


• Горничная, которую увидели кокетствующей с представителем противоположного пола, увольняется без предупреждения.


• Любые поломки или повреждения в доме будут вычтены из заработной платы слуг.

Отношение Хозяина к слугам:

• Все члены семьи должны поддерживать соответствующие отношения с персоналом. Со старшей прислугой, которая работает непосредственно в семье, должны быть установлены доверительные и уважительные отношения.


• Ваши слуги являются демонстрацией вашего богатства и престижа. Они являются представителями вашей семьи, поэтому выгодно, чтобы между вами развивались хорошие отношения.


• Однако это не касается служащих низшего ранга.


• В то время как горничные убирают дом в течение дня, они должны приложить все усилия к старательному выполнению своих обязанностей и в то же время не попадаться вам на глаза. Если случайно вы встретитесь, вы должны ожидать, что они уступят вам дорогу, отойдя в сторону и опустив взгляд, в то время как вы проходите мимо, оставив их незамеченными. Не обращая на них внимание, вы избавите их от стыда объяснения причины их присутствия.


• В старых домах принято менять имена слуг, которые поступают на службу. Вы можете также следовать этой традиции. Общими прозвищами для слуг являются Джеймс и Джон. Эмма - популярное имя для домработницы.


• Никто не ожидает, что вы возьмете на себя труд помнить имена всех ваших служащих. Действительно, для того, чтобы избежать обязанности разговаривать с ними, служащие низшего ранга будут стремиться, чтобы сделать себя невидимыми для вас. Поэтому их вообще нет нужды узнавать. (с)

Коути Катя. Прислуга в викторианской Англии

В 19м веке средний класс был уже достаточно богат, чтобы нанимать прислугу. Прислуга была символом благополучия, она освобождала хозяйку дома от уборки или приготовления пищи, позволяя ей вести образ жизни, достойный леди. Принято было нанимать хотя бы одну служанку - так в конце 19го века даже самые небогатые семьи нанимали "step girl", которая субботним утром чистила ступеньки и подметала крыльцо, таким образом попадаясь на глаза прохожим и соседям. Врачи, юристы, инженеры и другие профессионалы держали как минимум 3х слуг, ну а в богатых аристократических домах прислуга исчислялась десятками. Количество слуг, их внешность и манеры, сообщали о статусе их хозяев.

Немного Статистики

В 1891 году 1386167 женщин и 58527 мужчин были в услужении. Из них 107167 девочек и 6890 мальчиков в возрасте от 10 до 15 лет.

Примеры доходов, при которых можно было позволить прислугу:

1890е - Помощник учителя начальных классов - меньше 200 фунтов в год. Горничная - 10 - 12 фунтов в год.

1890е - Менеджер банка - 600 фунтов в год. Горничная (12 - 16 фунтов в год), кухарка (16 - 20 фунтов в год), мальчик, приходивший ежедневно чтобы чистить ножи, обувь, приносить уголь и колоть дрова (5 пенсов в день), садовник приходящий раз в неделю (4 шиллинга 22 пенса).

1900 - Кухарка (30 фунтов), горничная (25), младшая горничная (14), мальчик для чистки обуви и ножей (25 пенсов в неделю). Адвокат мог купить 6 рубашек за 1 фунт 10 шиллингов, 12 бутылок шампанского за 2 фунта 8 шиллингов.

Основные классы прислуги

Дворецкий (butler) - отвечает за порядок в доме. У него почти нет обязанностей связанных с физическим трудом, он выше этого. Обычно дворецкий присматривает за слугами мужского пола и полирует серебро.
Экономка (housekeeper) - отвечает на спальни и комнаты прислуги. Руководит уборкой, присматривает за кладовой, а так же следит за поведением служанок, чтобы не допустить распутства с их стороны.
Шеф-повар (chef) - в богатых домах зачастую француз и за свои услуги берет очень дорого. Часто находится в состоянии холодной войны с экономкой.
Камердинер (valet) - личный слуга хозяина дома. Заботится о его одежде, готовит багаж к путешествию, заряжает его ружья, подает клюшки для гольфа, (отгоняет от него разъяренных лебедей, срывает его помолвки, спасает его от злобных тетушек и вообще учит уму разуму.)
Личная горничная хозяйки/камеристка (lady"s maid) - помогает хозяйке причесываться и одеваться, готовит ванну, следит за ее драгоценностями и сопровождает хозяйку во время визитов.
Лакей (footman) - помогает заносить вещи в дом, приносит чай или газеты, сопровождает хозяйку во время походов по магазинам и носит ее покупки. Облаченный в ливрею, он может прислуживать за столом и своим видом придавать торжественность моменту.
Горничные (housemaids) - подметают во дворе (на рассвете, пока господа спят), убирают в комнатах (когда господа обедают).
Как и в обществе в целом, в "мире под лестницей" существовала своя иерархия. На самой высокой ступени находились учителя и гувернантки, которых, впрочем редко причисляли к прислуге. Затем шли слуги высшего звена, возглавляемые дворецким, и так по нисходящей.

Найм, Жалование и Положение Слуг

В 1777 году каждый наниматель должен был платить налог в размере 1 гинеи за слугу мужского пола - таким образом правительство надеялось покрыть расходы в войне с североамериканскими колониями. Хотя этот довольно высокий налог был отменен лишь в 1937 году, слуг по-прежнему продолжали нанимать.

Прислугу можно было нанять несколькими способами. В течении столетий функционировали особые ярмарки (statute or hiring fair), на которые собирались работники, ищущие место. С собой они приносили какой-либо предмет, обозначающий их профессию - например, кровельщики держали в руках солому. Чтобы закрепить договор о найме, требовалось всего-навсего рукопожатие и выплата небольшой суммы авансом (этот аванс назывался fastening penny). Интересно отметить, что именно на такой ярмарке Мор из одноименной книги Пратчетта стал подмастерьем Смерти.

Ярмарка проходила примерно следующим образом: люди, ищущие работу, ломаными линиями выстроились посреди площади. Многие из них прикрепили к шляпам маленькие символы, показывающие миру, в какого рода работе они знают толк. Пастухи носили клочки овечьей шерсти, возчики засовывали за тулью прядку лошадиной гривы, мастера по внутренней отделке помещений - полоску затейливых гессийских обоев, и так далее, и тому подобное. Мальчики,
желающие поступить в подмастерья, толпились, словно кучка робких овец, в самой середине этого людского водоворота.
- Ты просто идешь и становишься туда. А потом кто-нибудь подходит и предлагает взять тебя в ученики, - произнес Лезек голосом, из которого не сумел изгнать нотки некоторой неуверенности. - Если ему понравится твой вид,
конечно.
- А как они это делают? - спросил Мор. - То есть, как они по виду определяют, подходишь ты или нет?
- Ну... - Лезек сделал паузу. По поводу этой части программы Хамеш не дал ему объяснений. Пришлось поднапрячься и поскрести по сусекам внутреннего склада знаний в области рынка. К сожалению, склад содержал очень ограниченную и сугубо специфическую информацию о продаже скота оптом и в розницу. Осознавая недостаточность и неполную, скажем так, уместность этих сведений, но не имея в своем распоряжении ничего другого, он наконец решился:
- Я думаю, тебе считают зубы и все такое. Удостоверяются, что ты не хрипишь и что с ногами у тебя все в порядке. На твоем месте я не стал бы упоминать о любви к чтению. Это настораживает. (с) Пратчетт, "Мор"

Кроме того, слугу можно было найти через биржу труда или специальное агентство по занятости. В начале своего существования, такие агентства печатали списки слуг, но эта практика пошла на спад когда увеличились тиражи газет. Подобные агентства нередко пользовались дурной славой, потому что могли взять у кандидата деньги и затем не организовать ни единого интервью с потенциальным нанимателем.

Среди слуг так же существовало собственное "сарафанное радио" - встречаясь в течении дня, слуги из разных домов могли обмениваться информацией и помогать друг другу найти новое место.

Чтобы получить хорошее место, требовались безупречные рекомендации от предыдущих хозяев. Тем не менее, не всякий хозяин мог нанять хорошего слугу, ведь нанимателем тоже требовались в своем роде рекомендации. Поскольку любимым занятием прислуги было перемывание костей господам, то дурная слава о жадных нанимателях распространялась довольно быстро. У слуг тоже были черные списки, и горе тому хозяину, который в него попадал!

В цикле про Дживза и Вустера, Вудхауз частенько упоминает похожий спиcок, составленный членами клуба "Junior Ganymede"

Это клуб для камердинеров на Керзон-стрит, я уже довольно давно в нем состою. Не сомневаюсь, что слуга джентльмена, занимающего столь заметное положение в обществе, как мистер Спод, тоже в него входит и, уж конечно, сообщил секретарю немало сведений о своем хозяине, которые и занесены в клубную книгу.

Как вы сказали?

Согласно параграфу одиннадцатому устава заведения, каждый вступающий

в клуб обязан открыть клубу все, что он знает о своем хозяине. Из этих

сведений составляется увлекательное чтение, к тому же книга наталкивает на

размышления тех членов клуба, кто задумал перейти на службу к джентльменам,

чью репутацию не назовешь безупречной.

Меня пронзила некая мысль, и я вздрогнул. Чуть ли не подпрыгнул.

А что было, когда вы вступали?

Простите, сэр?

Вы рассказали им все об мне?

Да, конечно, сэр.

Как, все?! Даже тот случай, когда я удирал с яхты Стокера и мне

пришлось для маскировки намазать физиономию гуталином?

Да, сэр.

И о том вечере, когда я вернулся домой после дня рождения Понго

Твистлтона и принял торшер за грабителя?

Да, сэр. Дождливыми вечерами члены клуба с удовольствием читают

подобные истории.

Ах вот как, с удовольствием? (с) Вудхауз, Фамильная честь Вустеров

Слугу могли уволить, уведомив его об увольнении за месяц или выплатив ему месячное жалование. Впрочем, в случае серьезного происшествие - скажем, кражи столового серебра - хозяин мог уволить слугу и без выплаты месячного жалования. К сожалению, эта практика сопровождалась нередкими злоупотреблениями, потому что именно хозяин определял серьезность нарушения. В свою очередь, слуга не мог покинуть место без предварительного уведомления об уходе.

В середине 19го века, горничная среднего звена получала в среднем 6 - 8 фунтов в год, плюс дополнительные деньги на чай, сахар и пиво. Горничная, которая прислуживала непосредственно хозяйке (lady"s maid) получала 12-15 фунтов в год плюс деньги на дополнительные расходы, ливрейный лакей - 15-15 фунтов в год, камердинер - 25- 50 фунтов в год. Кроме того, слуги традиционно получали денежный подарок под Рождество. Помимо выплат от нанимателей, слуги получали и чаевые от гостей. Обычно при найме хозяин сообщал слуге, как часто и в каких количествах в этом доме принимают гостей, так что новичок мог подсчитать, на какие чаевые ему рассчитывать.

Чаевые раздавались при отъезде гостя: вся прислуга выстраивалась в два ряда возле двери, и гость раздавал чаевые в зависимости от полученных услуг или же от своего общественного статуса (т.е. щедрые чаевые свидетельствовали о его благосостоянии). В некоторых домах, чаевые получали только слуги мужского пола. Для небогатых людей раздача чаевых была кошмаром наяву, поэтому они могли отклонить приглашение, из страха показаться бедняком. Ведь если слуга получал слишком скупые чаевые, то при следующем посещении жадного гостя мог запросто устроить ему dolce vita - например, игнорировать или переиначивать все приказы постояльца.

До начала 19го века, слугам не полагались выходные . Считалось, что поступая в услужение, человек понимал что отныне каждая минута его времени принадлежит хозяевам. Так же считалось неприличным, если к слугам приходили в гости родственники или друзья - и в особенности друзья противоположного пола! Но в 19м веке хозяева стали разрешать слугам время от времени принимать родственников или же давать им выходные. А королева Виктория даже давала ежегодный бал для дворцовых слуг в замке Балморал.

Откладывая сбережения, слуги из богатых домов могли накопить значительную сумму, особенно если их наниматели не забывали упоминать их в завещаниях. После выхода на пенсию, бывшие слуги могли податься в торговлю или открыть трактир. Так же слуги, прожившие в доме много десятилетий, могли доживать свой век с хозяевами - особенно часто это происходило с нянями.

Положение слуг было двойственным. С одной стороны, они были частью семьи, знали все секреты, но им запрещено было сплетничать. Интересный пример такого отношения к прислуге является Бекассин, героиня комиксов для Semaine de Suzzette. Горничная из Бретани, наивная но преданная, она была нарисована безо рта и ушей - чтобы не могла подслушивать хозяйские разговоры и пересказывать их подружкам. Изначально личность слуги, его сексуальность как бы отрицалась. Например существовал обычай, когда хозяева давали служанке новое имя. Например, Молл Фландерс, героиню одноименного романа Дефо, хозяева величали "мисс Бетти" (и мисс Бетти, конечно, хозяевам дала прикурить). Шарлотта Бронте так же упоминает собирательное имя горничных- "abigails."

С именами дело вообще обстояло интересно. Прислугу более высокого ранга - вроде дворецкого или личной горничной - называли исключительно по фамилии. Яркий пример такого обращения мы находим опять таки в книгах Вудхауза, где своего камердинера Берти Вустер называет "Дживз," и лишь в The Tie That Binds мы узнаем имя Дживза - Реджинальд. Так же Вудхауз пишет, что в разговорах между слугами, лакей зачастую отзывался о своем господине фамильярно, называя его по имени - например, Фредди или Перси. В то же время остальные слуги называли упомянутого джентльмена по титулу - лорд такой-то или граф такой-то. Хотя в некоторых случаях дворецкий мог одернуть говорящего, если считал что тот "забывается" в своей фамильярности.

У прислуги не могло быть личной, семейной или сексуальной жизни. Служанки были зачастую не замужем и без детей. Если же служанке случалось забеременеть, она должна была сама позабоится о последствиях. Процент инфантицида среди служанок был очень высок. Если же отцом ребенка был хозяин дома, то служанке приходилось хранить молчание. Например, согласно упорным слухам, Хелен Демут, экономка в семье Карла Маркса, родила от него сына и всю жизнь молчала об этом.

Униформа

Викторианцы предпочитали, чтобы слуг можно было отличить по одежде. Униформа для горничных, разработанная в 19м веке, продержалась с незначительными изменениями вплоть до начала Второй Мировой Войны. До начала правления королевы Виктории, у женской прислуги не было униформы как таковой. Горничные должны были одеваться в простые и скромные платья. Поскольку в 18м веке было принято отдавать прислуге одежду "с барского плеча", то камеристки могли щеголять в поношенных нарядах своей госпожи.

Но викторианцы были далеки от такого либерализма и щегольских нарядов у прислуги не терпели. Горничным низшего звена запрещалось даже помышлять о таких излишествах, как шелка, перья, серьги и цветы, ибо незачем ублажать такой роскошью свою похотливую плоть. Мишенью насмешек становились зачастую камеристки (lady"s maids), которым до сих пор доставались хозяйские наряды и которые могли потратить все жалованье на модное платье. Когда в 20х годах 20го века в моду вошла хим. завивка, то и она попала под раздачу! Так одна женщина, служившая горничной в 1924 году, вспоминала что ее хозяйка, увидев завитые волосы, пришла в ужас и сказала, что подумает об увольнении бесстыдницы.

Разумеется, двойные стандарты были очевидны. Сами дамы вовсе не чурались ни кружев, ни перьев, ни прочей грешной роскоши, но могли сделать выговор или даже уволить горничную, купившую себе шелковые чулки! Униформа была еще одним способом указать прислуге ее место. Впрочем, многие горничные, в прошлой жизни девочки с фермы или из приюта, наверное почувствовали бы себя не в своей тарелке, если бы их нарядили в шелковые платья и усадили в гостиной с благородными гостями.

Итак, какова же была униформа у викторианских слуг? Разумеется, и униформа, и отношение к ней было разным среди женской и мужской прислуги. Когда горничная поступала на службу, в своем жестяном сундучке - непременном атрибуте служанки - у нее обычно лежали три платья: простое платье из хлопчатобумажной ткани, которое надевали по утрам, черное платье с белым чепцом и фартуком, которое носили днем, и выходное платье. В зависимости от размеров жалованья, платьев могло быть и больше. Все платья были длинными, потому что ноги горничной должны быть прикрыты всегда - даже если девушка мыла пол, она должна была прикрыть щиколотки.

Сама идея униформы, наверное, приводила хозяев в иступленный восторг - ведь теперь горничную невозможно было перепутать с юной мисс. Даже в воскресенья, во время похода в церковь, некоторые хозяева заставляли горничных надевать чепцы и фартуки. А традиционным подарком на Рождество для горничной было... повышение жалованья? Нет. Новое моющее средство, чтобы проще было отскребать пол? Тоже нет. Традиционным подарком для горничной был отрез ткани, чтобы она могла сшить себе еще одно форменное платье - своими усилиями и за свой же счет!

Горничные должны были сами платить за свои униформы, в то время как мужская прислуга получала униформу за счет хозяев. Средняя стоимость платья для горничной в 1890х годах равнялась 3 - м фунтам - т.е. полугодовому жалованью несовершеннолетней горничной.
Как мы смогли пронаблюдать, отношения между хозяевами и слугами были очень неравными. Тем не менее, многие слуги отличались преданностью и не стремились изменить такое положение вещей, потому что "знали свое место" и считали господ людьми другого сорта. Кроме того, иногда между слугами и хозяевами существовала привязанность, которую персонаж Вудхауза именует a tie that binds.
Источники информации
"Everyday Life in Regency and Victorian England", Kristine Hughes
"A History of Private Life. Vol 4" Ed. Philippe Aries Judith Flanders, "Inside the Victorian House"
Frank Dawes, "Not in front of the servants"

Классическая, всем известная униформа горничных, состоящая из скромного закрытого платья с длинными рукавами, белого фартука и наколки на причёске из белой ткани или кружева, сформировалась только в XIX веке.

Charles Léon Cardon, Master with flowers and a maid, 1880

Простые платья прислуги, единственными украшениями которых были белые воротнички и фартуки, резко контрастировали с нарядами господ. Служанку не возможно было принять за члена семьи именно благодаря специфической одежде.
В XVIII веке и в предшествующие периоды строго регламентированной формы одежды для женской прислуги не существовало. Часто служанки носили или собственную одежду, сшитую на более чем скормные средства, или донашивали платья с "барского плеча", вышедшие из моды, чем-либо испорченные или просто надоевшие состоятельным дамам.

Служанки из богатых домов меняли платья в течение дня: до обеда полагалось светлое, в послеобеденное время - тёмное, часто чёрное платье. В одежде прислуги не допускались такие "формообразующие" каркасные элементы как кринолин или турнюр, необходимые для модного силуэта, однако, на фотографиях и иллюстрациях 19 - начала 20 века заметно, что форма рукавов, покрой лифа и часто форма юбки соответствовала господствующей моде.

Если в доме было много прислуги, обязанности распределялись. Старшая горничная выполняла личные поручения хозяйки, младшие горничные занимались уборкой комнат и выполняли разнообразную работу по дому. Но часто все обязанности ложились на плечи одной единственной служанки...

Кабинетная фотография, 1894-96 гг.

Такие образы запечатлены, к примеру, во французской литературе конца XIX - начала ХХ века. В семитомной эпопее Марселя Пруста "В поисках утраченного времени" фигурирует служанка Франсуаза, которая выполняла всю домашнюю работу: убиралась, закупала продукты, готовила, стирала, следила за детьми... В помощницах у неё была только судомойка. Франсуаза за долгие годы службы стала настоящим членом семьи, господа особенно восхищались её кулинарным искусством, однако, когда принимали гостей, ей было запрещено показываться на глаза.

В серии романов о Клодине французской писательницы Сидони Габриэль Колетт прослеживается трогательная история служанки Мели, которая так же выполняла все домашние обязанности. Изначально она поступила на службу как кормилица и осталась в семье как незаменимая помощница: горничная, кухарка, няня... Мели работала до глубокой старости и её воспитанница была привязана к ней, как к родственнице.

Иллюстрация из журнала мод начала ХХ века: одежда прислуги.

Образы служанок встречаются в жанровой живописи. Девушек в униформе горничных можно увидеть на полотнах таких художников, как Charles Léon Cardon, George Lambert, Franck Antoine Bail и других.

George Lambert. The maid.

Bail Franck Antoine - A Maid Watering Flowers

Прислуга

Из предыдущей главки становится ясно, как велика была роль прислуги в процветании хозяйского дома. Лексикон хороших манер предупреждает свою читательницу: «Одни настаивают на выборе такой-то квартиры, другие восхваляют изящество и удобство такой-то мебели. Молодая девушка бросается на все, колеблясь и ни на что не решаясь, находя все прекрасным и не смея выразить свое мнение, если она выкажет решимость, у нее сейчас же окажется десяток врагов, и часто ей не достается ничего из того, что ей нравится и чего она желает. Есть, однако, один пункт, в котором она должна остаться непреклонной и в котором мать обязана поддерживать ее: это вопрос о прислуге. Родители жениха не преминут предложить ей образцы честности, усердия и благонадежности, подобных которым не найти в целом свете. Лучшее средство безобидно для всех отклонить подобные предложения состоит в том, чтобы заранее нанять себе прислугу и иметь потом право совершенно искренно отвечать услужливым друзьям: я в отчаянии, что не могу воспользоваться вашей любезностью, но у меня уже наняты люди!»

Где же нанять прислугу? До 1861 года набирали штат из дворовых, живших в родительском доме девушки, соответствующим образом воспитанных, знавших ее привычки и предпочтения. Если же это было невозможно, помещали объявление в газете, обращались в Контору частных должностей, открытую в 1822 году на углу Невского и Малой Морской, или отправлялись на одну из многочисленных бирж, где собирались пришедшие в город крестьяне, искавшие работу. Женскую прислугу нанимали на Никольском рынке, мужскую - у Синего моста, на Мойке. Последний способ был самым рискованным: у этих людей, как правило, не было рекомендаций, негде было осведомиться об их навыках и поведении. Однако их можно было обучить с нуля и надеяться, что, не пожив еще в господских домах, они не успели набраться дурных привычек.

Двумя самыми важными лицами в богатом доме были дворецкий и повар, которому помогала «кухонная служба», состоявшая из множества «работных баб». Для обслуживания званых обедов нужен был целый штат ливрейных лакеев. Француз Ле-Дюк оставил следующее любопытное описание барских домов Петербурга николаевского времени. «На вечерах поражает исключительное обилие ливрейной прислуги. В некоторых домах их насчитывают 300–400 человек. Таковы нравы русских бар. Они не могут жить без окружения значительным числом прислуги, незнакомым другим странам; это не мешает, однако, тому, что они являются людьми, хуже, чем где бы то ни было, обслуженными. В дни торжественных приемов по зову управляющего являются все проживающие в городе по оброку крепостные. Они надевают имеющиеся запасные ливреи и служат на торжественных приемах. На следующий день, придя куда-либо в магазин, вы не удивитесь, узнав в приказчике, отмеривающем вам материю или завязывающем ваши пакеты, того, кто подавал вам вчера чай или шербет. Таково все в России: „однодневный наряд, обманывающий блеск“».

Кроме того, были еще и лакеи «собственных» комнат, «выездные» лакеи, «швейцарские», дежурившие в прихожей, и «дне вальные», днем находившиеся для услуг в парадных апартаментах, а ночью по очереди спавшие на пороге господской спальни. Женскую половину семьи обслуживали горничные, камеристки, ключницы, следившие за запасами продуктов, свечей, столового серебра и т. д. Большею частью это были жены кучеров, поваров и садовников. Низшую часть прислуги составляли «хлебщицы», прачки «полочисты», истопники, иногда сапожники, столяры, шорники и слесари.

Далее отдельное «ведомство» в богатом доме составляла конюшня, где трудились несколько кучеров, конюхов и форейторов. Кучера делились на «выездных», умевших править запряженной цугом шестеркой лошадей, и на «ямских», посылавшихся в город с поручениями. Бывали и «собственные» кучера, возившие только барина. Люди, чьи дома стояли на берегу реки, часто заводили себе лодки для катания. Команда каждой лодки обычно состояла из 12 человек, которые использовали два рода весел: длинные для катания по Неве и короткие для рек и каналов. Так, гребцы Юсуповых были одеты в шитые серебром куртки вишневого цвета и шляпы с перьями. Они должны были петь во время гребли, как венецианские гондольеры.

В домах победнее прислуги насчитывалось гораздо меньше. В конце XVIII века в Петербурге была издана брошюра «Пропорция содержания дому от 3000 рублей доходу в год: сколько иметь дворовых людей и каких чинов». Как гласит этот документ: «В доме первый человек камердинер - 1, помощник его - 1, повар - 1, ученик его - 1, кучер - l, форейтар - l, лакеев - 2, истопник и работник - 1, женщину иметь вверху - 1, белую прачку - l, работную - 1. Кареты - 2, лошадей - 4. Итого в доме мужчин - 9, женщин - 3».

У Пушкиных, когда они жили на Мойке, работали две няни, кормилица, лакей, четыре горничных, три служителя, повар, прачка и полотер и верный камердинер Пушкина Никита Козлов.

Крепостного лакея, горничную, кормилицу можно было продать или купить за неплохие деньги. «Рабочие девки» стоили от 150–170 руб., горничные - 250 руб. За мужа-портного и жену-кружевницу просили 500 руб., за кучера и жену-кухарку - 1000 руб. После этого хозяевам предстояло тратиться только на прокорм и одежду прислуги, лишь иногда одаривая их на Рождество.

Прислугу обычно кормили простой сытной крестьянской пищей. Историк кулинарии Вильям Похлебкин приводит такой список блюд, встречавшихся в меню петербургской прислуги:

Супы:

Щи из солонины с кислой капустой.

Щи из свежей капусты со снетками (для постных дней).

Картофельная похлебка.

Суп из рубцов.

Суп из легкого.

Рассольник с потрохами.

Свекольник на квасу.

Суп из черных грибов на квасу.

Вторые горячие блюда :

Ржаные блины.

Саламата (блюдо из муки с солью и маслом. - Е. П. ).

Баранья голова с кашей.

Жареная печенка.

Кишки, начиненные кашей.

Пампушки из творога, яиц и муки - отварные со сметаной.

Яичница битая с молоком.

Каши: гречневая, пшенная, овсяная, полбенная, зеленая, черная (ржаная), ячневая.

Вторые блюда в постные дни:

Редька сырая тертая с квасом.

Пареная репа.

Свекла печеная.

Капустник (квашеная капуста с луком, подсолнечным маслом и квасом).

Сладкое (для воскресных дней ):

Кулага (тестообразное кушанье из ржаной или другой муки и солода, иногда с фруктами, ягодами. - Е. П. ).

Соложеное тесто (приготовленное с применением солода - засушенного и крупно смолотого проросшего зерна. - Е. П. ).

Гороховый кисель с конопляным молоком.

А вот какие блюда предлагает подавать прислуге Елена Молоховец:

«Завтрак. Жареный картофель. Выдать: 1 гарнца (гарнец (польск. garniec) - русская дометрическая единица измерения объема сыпучих тел - ржи, крупы, муки и т. п., равная? четверика (3,2798 литра). - Е. П. ) картофеля, около? фунта масла, сала или фритюра, 1 луковицу. Обед. Щи из кислой капусты. 1 фунт, т. е. 2 стак. кислой капусты, ? стак. муки крупитчатой 3-го сорта, 1 луковицу, 2 фунта говядины, свинины или 1 фунт шпика. Или приготовить щи следующим образом: если для господского стола приготовляется на второе блюдо солонина, то сварить ее до половины готовности, попробовать, если солона, слить бульон и налить свежею горячею водою. На слитом же бульоне сварить прислуге щи, во щи положить разварную говядину, оставшуюся от бульона, приготовленного для господ. Вообще для людей берется говядина от передней лопатки, от грудинки, от завитка, костреца, подбедерка, шеи.

Каша гречневая крутая. Выдать: 3 фунта, т. е. ? гарнца крупных гречневых круп, ? фунта масла, шпика или 2 бутылки молока. Такую кашу едят со щами, в таком случае не надо ни масла, ни молока. Или половину каши дать со щами, а другую половину оставить к ужину и выдать к ней? фунта масла или 4 стакана молока. К ужину вообще дается то, что остается от обеда.

Завтрак. Овсяная каша. 1 фунт, т. е. 1 ? стак. овсяных круп, ? фунта шпика, масла или 4 стак молока.

Обед. Борщ. 2 фунта говядины 2-го или 3-го сорта, свинины, солонины или 1 фунт шпика, 3–4 свеклы, 1 луковицу, свекольного рассола и 1 ложку муки.

Клецки из муки. 2 фунта муки 1-го сорта, 2 яйца? фунта шпика, масла или фритюра.

Завтрак. Простокваша. 3 бутылки молока.

Обед. Суп из круп без мяса. 1 ? стак. ячневых или овсяных круп, ? гарнца картофеля, ? фунта масла, или свиного сала, или 2 стак. молока.

Жаркое говядина. 2 фунта говядины 2-го сорта и 2 луковицы.

Каша картофельная. 1 гарнец вареного картофеля размять, положить в него вместо масла соус из-под жаркого».

Иногда господа решали, что выгоднее будет выдавать «на харчи 3–5 рублей» в месяц мужчинам и на рубль меньше женщинам. Также лакеи получали ливреи, верхнюю одежду, шинели, тулупы, сапоги. Женщинам выдавали обувь, белье, «пестрядь» на платье и «затрапезу» (грубая пеньковая материя). Кроме того, они получали по полтинному в год «на подметки».

Провинившегося слугу можно было побить. Причем хозяин или хозяйка необязательно сами марали руки. Обычно провинившегося отправляли в полицейскую часть с запиской, где были описаны его прегрешения.

Прислуга жила в людской - обычно по 20–25 человек в одной комнате. Жена английского посланника при дворе Николая I леди Блумфильд пишет: «Комнаты мужиков были без всякой мебели, и, если не ошибаюсь, они спали на полу, завернувшись в свои бараньи тулупы. Пища их состояла из капусты, замороженной рыбы, сушеных грибов, яиц и масла, весьма дурного качества. Они смешивают все это в горшке, варят эту смесь и предпочитают эту тюрю хорошей пище. В бытность свою послом лорд Стюарт Ротсей хотел кормить мужиков, как и остальную прислугу, но они отказались есть то, что приготовлял для них повар. Они носили красную рубашку, широкие нанковые шаровары навыпуск, куртку и передник, причем они раздевались только раз в неделю, когда шли в баню».

Наемные слуги получали жалованье: мужчины - от 25 до 75 руб. в месяц, женщины - от 10 до 30 руб. Из них служанки получали от 4 до 10 рублей, кухаркам, камеристкам и прачкам платили 25 руб., горничным и няням - 15 руб.

Следить за работой, питанием и условиями жизни прислуги было обязанностью хозяйки дома. Она же лечила слуг, если те заболевали, решала, нужно ли вызвать врача или обойдутся домашними средствами. Если же крепостной слуга умирал, хозяевам предстояло нести расходы на похороны.

Вне цехов: прислуга и поденщики Столица предоставляла гораздо более широкий спектр занятости и видов труда, чем тот, о котором говорится в уставах ремесленных цехов. Были труженики, о которых реже упоминается в письменных источниках, ибо даже если у них и было постоянное