Один из самых странных и загадочно-противоречивых персонажей славянского эпоса мог бы остаться на задворках русской фольклористики, если бы не внимание к нему великого писателя Н.В. Гоголя и его повесть «Вий», впервые опубликованная в сборнике «Миргород» в 1835 г.
В своих комментариях к повести В.А. Воропаев и И.А. Виноградов отмечают: «Согласно исследованию Д. Молдавского, имя подземного духа Вия возникло у Гоголя в результате контаминации имени мифологического властителя преисподней “железного” Ния и украинских слов: “Вирлоокий, пучеглазый” (гоголевский «Лексикон малороссийский»), “вiя” - ресница и “повiко” - веко (см.: Молдавский Д. “Вий” и мифология XVIII в.//Альманах библиофила. Вып. 27. М., 1990. С. 152-154).
Кадр из фильма «Вий»
С именем Вия связано, очевидно, и еще одно слово гоголевского “Лексикона малороссийского”: “Вiко, крышка на диже или на скрыне”. Вспомним “дижу” в “Вечере накануне Ивана Купала” - гуляющую “вприсядку” по хате огромную кадку с тестом - и “скрыню” в “Ночи перед Рождеством” - окованный железом и расписанный яркими цветами сундук, изготавливаемый Вакулой на заказ красавице Оксане…
И в выписке Гоголя из письма матери от 4 июня 1829 г. “О свадьбах малороссиян”, где речь идет о приготовлении свадебного каравая, сказано: “Коровай делают надиже, а по-ихнему на вики (…) содят его без крышки в печь, а вико надевают на дижу”».
Существенное значение для понимания повести имеет также архитектура изображаемого здесь храма - деревянного, «с тремя конусообразными куполами» - «банями». Это традиционный южнорусский тип трехчастной старинной церкви, широко распространенный на Украине и в свое время являвшийся для нее господствующим. В литературе, однако, встречаются упоминания, что трехчастные деревянные храмы на Украине были по преимуществу церквями униатскими.
С этим прямо перекликается одно, давно уже сделанное исследователями наблюдение - что завязнувшие в окнах и дверях церкви гномы «Вия» определенно соотносятся с химерами (см. далее) готических храмов, в частности, горгулий собора Парижской Богоматери. Кстати, носящий «римское» имя главный герой повести - Хома Брут - воспитанник Братского монастыря, бывшего одно время униатским.
Еще одна «католическая» примета в «Вие» проступает в противопоставлении здесь ветхого иконостаса (с потемневшими, «мрачно» глядящими ликами святых) «страшной, сверкающей красоте» ведьмы, гроб которой был поставлен «против самого алтаря».
Можно предположить, что и сам образ мертвой красавицы был навеян Гоголю «католическим» источником - а именно картиной К. Брюллова «Последний день Помпеи» с прекрасной мертвой женщиной на переднем плане, к образу которой Гоголь, обожающий Италию, неоднократно возвращается в своей посвященной картине Брюллова статье с одноименным названием.
Для понимания гоголевского замысла нужно заметить, что слово «гном» Гоголь употребляет в «Книге всякой всячины» в значении «знак»: «Следующими гномами изображают вес аптекарский…»
Помните, как у Гоголя? «Вдруг… среди тишины… он слышит опять отвратительное царапанье, свист, шум и звон в окнах. С робостию зажмурил он глаза и прекратил на время чтение. Не отворяя глаз, он слышал, как вдруг грянуло об пол целое множество, сопровождаемое разными стуками глухими, звонкими, мягкими, визгливыми. Немного приподнял он глаз свой и с поспешностию закрыл опять:ужас!., это были все вчерашние гномы;разница в том, что он увидел между ими множество новых.
Почти насупротив его стояло высокое, которого черный скелет выдвинулся на поверхность и сквозь темные ребра его мелькало желтое тело. В стороне стояло тонкое и длинное, как палка, состоявшее из одних только глаз с ресницами. Далее занимало почти всю стену огромное чудовище и стояло в перепутанных волосах, как будто в лесу. Сквозь сеть волос этих глядели два ужасные глаза.
Со страхом глянул он вверх: над ним держалось в воздухе что-то в виде огромного пузыря с тысячью протянутых из середины клещей и скорпионных жал. Черная земля висела на них клоками. С ужасом потупил он глаза свои в книгу. Гномы подняли шум чешуями отвратительных хвостов своих, когтистыми ногами и визжавшими крыльями, и он слышал только, как они искали его во всех углах. Это выгнало последний остаток хмеля, еще чродивший в голове философа. Он ревностно начал читать свои молитвы.
Он слышал их бешенство при виде невозможности найти его. “Что, если, - подумал он вздрогнув, - вся эта ватага обрушится на меня?.. ”
“За Вием! пойдем за Вием!”- закричало множество странных голосов, и ему казалось, как будто часть гномов удалилась. Однако же он стоял с зажмуренными глазами и не решался взглянуть ни на что. “Вий! Вий!” - зашумели все; волчий вой послышался вдали и едва, едва отделял лаянье собак. Двери с визгом растворились, и Хома слышал только, как всыпались целые толпы. И вдруг настала тишина, как в могиле. Он хотел открыть глаза; но какой-то угрожающий тайный голос говорил ему: “Эй, не гляди!” Он показал усилие… По непостижимому, может быть происшедшему из самого страха, любопытству глаз его нечаянно отворился.
Перед ним стоял какой-то образ человеческий исполинского роста. Веки его были опущены до самой земли. Философ с ужасом заметил, что лицо его было железное, и устремил загоревшиеся глаза свои снова в книгу.
“Подымите мне веки!»- сказал подземным голосом Вий - и все сонмище кинулось подымать ему веки. “Не гляди!”- шепнуло какое-то внутреннее чувство философу. Он не утерпел и глянул: две черные пули глядели прямо на него. Железная рука поднялась и уставила на него свой палец: “Вот он!” - произнес Вий - и всё что ни было, все отвратительные чудища разом бросились на него… бездыханный, он грянулся на землю… Петух пропел уже во второй раз. Первую песню его прослышали гномы. Все скопище поднялось улететь, но не тут-то было: они все остановились и завязнули в окнах, в дверях, в куполе, в углах и остались неподвижно…»
Так кто же такой Вий? Это бог поземного царства. В русской, белоруской и украинской мифологии он считался существом, чей один взгляд мог принести смерть. Его глаза всегда были скрыты под веками, бровями или ресницами. Он был сыном Чернобога и Марены, богини смерти. Служил воеводой в войске Чернобога, а в мирное время был тюремщиком в подземном царстве. У него в руках всегда был огненный бич, которым он наказывал грешников.
В украинских легендах упоминается, что Вий жил в пещере, где не было света, его часто изображали покрытым шерстью (явный намек на снежного человека?). Он выглядел как украинский Касьян, византийский Василиск, волынский чародей «шелудивый Буняка», осетинский великан-воюга и другие.
Известность этому в обшем-то малоизвестному существу, как мы уже сказали, принесла повесть Н.В. Гоголя. Дело в том, что в былинах белорусского Полесья смерть представлялась в образе женщины с большими веками. В летописной легенде XVI в., где описывались последние дни Иуды, уточнялось, что разросшиеся веки совершенно лишили его зрения.
Мацей Стрыйковский в «Хронике польской, литовской и всей Руси» в 1582 г. пишет: «Плутона же, бога пекелъного, которого звали Ныя, почитали вечером, просили у него по смерти лучшего усмирения непогоды».
На Украине есть персонаж Солодивый Бунио, а попросту Шолудивый Боняк (Бодняк), иногда он является в образе «страшного истребителя, взглядом убивающим человека и превращающим в пепел целые города, счастье только то, что этот убийственный взгляд закрывают прильнувшие веки и густые брови».
«Длинные брови до носа» в Сербии, Хорватии и Чехии и Польше были признаком Моры или Зморы, существа, считавшегося воплощением ночного кошмара.
Приехавший к слепому (темному) отцу Святогору погостить Илья Муромец на предложение пожать руку подает слепому великану кусок раскаленного докрасна железа, за что получает похвалу: «Крепка твоя рука, хороший ты богатырек».
Болгарская секта богомилов описывает Дьявола, как превращающего в пепел всех, кто посмеет взглянуть ему в глаза.
В сказке о Василисе Прекрасной, которая жила в услужении у Бабы Яги, говорится о том, что она получила в подарок за труды в одних случаях - горшок (печь-горшок), в других - череп. Когда она вернулась домой, череп-горшок сжег дотла своим магическим взглядом ее мачеху и дочерей мачехи.
Вот далеко не все упоминания о древнейшем божестве под названием «Вий».
Вий - бог подземного царства. В русской, белоруской и украинской мифологии считался существом, чей один взгляд мог принести смерть. Его глаза всегда были скрыты под веками, бровями или ресницами. Он был сыном Чернобога и Марены, богини смерти. Служил воеводой в войске Чернобога, а в мирное время был тюремщиком в подземном царстве. У него в руках всегда был огненный бич, которым он наказывал грешников. Его веки поднимали с помощью вил его помощники. От его взгляда погибал любой человек. Он не мог выносить солнечный свет, из за этого и жил в подземелье. Помог Дыю, которого Велес сбросил в подземелье вернуться на землю. Затем заточил Велеса, но уступив просьбам Азовушки, отпустил его. Вий дал волшебное кольцо Дажьдбогу, что бы тот освободил Златогорку из заговоренного гроба. Чтобы продолжить род он родил слепых сыновей Горыню, Кащея, козлоногого Пана, которые пытались похитить Велеса, а после все таки похитил дочерей Небесной Коровы Земун - Бурёну и Дану. Вий усыпив дочерей, нарёк их своими детьми. Позже у Пана и Даны родились дети Врита и Валу, которых убил Индра, сын Дыя. В некоторых украинских легендах упоминается, что Вий жил в пещере, где не было света, его часто изображали покрытого шерстью. Он выглядел как украинский Касьян, Византийский Василиск, волынский чародей «шелудивый Буняка», осетинский великан-воюга и другие. Возможные соответствия имени Вий и некоторых его атрибутов в осетинских представлениях о великанах-ваюгах заставляют признать древние истоки сказания о Вие. Об этом свидетельствуют также и параллели образу Вия в кельтском эпосе, и обилие типологических параллелей в мифологических функциях глаза. В белорусских сказаниях распространен мотив с подниманием век, скорее всего это связано с названием ресниц по-украински «вiя». Ний (зап.-слав) в православии - св. Касьян - бог навьегоподземного мира и посмертный судья, по Длугошу ("История Польши", XV в.), возможно, одна из ипостасей Велеса: "KH.I. ... Плутона прозывали Ныя (Nya); его считали богом подземного мира, хранителем и стражем душ, покинувших тела, и происли у него после смерти провести в лучшие места преисподней, и поставили ему главное святилище в городе Гнезно, куда сходились изо всех мест." Известность этому мифологическому существу принесла повесть Н. В. Гоголя «Вий». В былинах белорусского Полесья смерть представлялась в образе женщины с большими веками. В летописной легенде 16 века, где описывались последние дни Иуды, уточнялось, что разросшиеся веки совершенно лишили его зрения. Еще в одной украинской легенде о происхождении чая, говорится, что соблазнявший пустынника дьявол напускал на его веки заклинание, так что тот не мог век открыть, тогда пустынник оторвал их и закопал в землю. Из них вырос чай. Подобная легенда ходит и в Древнем Китае о происхождении чая из век Бодхидхармы. Мацей Стрыйковский в "Хронике польской, литовской и всей Руси" в 1582 году пишет: "Плутона же, бога пекелъного, которого звали Ныя, почитали вечером, просили у него по смерти лучшего усмирения непогоды. " "И вдруг настала тишина в церкви: послышалось вдали волчье завывание, и скоро раздались тяжелые шаги, звучавшие по церкви, взглянув искоса, увидел он, что ведут какого-то приземистого, дюжего, косолапого человека. Весь был он в черной земле. Как жилистые крепкие корни выдавались из него засыпанные землею руки и ноги. Тяжело ступал он, поминутно оступаясь. Длинные веки были опущены до самой земли. С ужасом заметил Хома, что лицо было на нем железное. Его привели под руки и прямо поставили к тому месту, где стоял Хома. - Подымите мне веки: не вижу! - сказал подземным голосом Вий. - И все сонмище кинулось подымать ему веки." Мы знаем, что в сказках типа "Бой на Калиновом мосту" герой и его названые братья справляются с тремя чудо-юдами, затем раскрывают козни чудо-юдовых жен, но мать змеев смогла обмануть Ивана Быковича и "утащила его в подземелье, привела к своему мужу - старому старику. - На тебе - говорит, - нашего погубителя. Старик лежит на железной кровати, ничего не видит: длинные ресницы и густые брови совсем глаза закрывают. Позвал он тогда двенадцать могучих богатырей и стал им приказывать: - Возьмите-ка вилы железные, поднимите мои брови и ресницы черные, я погляжу, что он за птица, что убил моих сыновей. Богатыри подняли ему брови и ресницы вилами: старик взглянул..." Не правда ли, похоже на Гоголевского Вия. Старый старик устраивает Ивану Быковичу испытание с похищением для него невесты. А затем соревнуется с ним, балансируя над огненной ямой, стоя на доске. Старый старик этот проигрывает испытание и низвергается в огненную яму, т.е. в самую глубь своего нижнего мира. В связи с этим не лишне упомянуть на то, что южные славяне зимой проводили новогодний праздник, где сжигался старый, змеевидный бог Бадняк (соотносимый со старым годом), а его место занимал молодой Божич. На Украине есть персонаж Солодивый Бунио, а попросту Шолудивый Боняк (Бодняк), иногда он является в образе "страшного истребителя, взглядом убивающим человека и превращающим в пепел целые города, счастье только то, что этот убийственный взгляд закрывают прильнувшие веки и густые брови". "Длинные брови до носа" в Сербии, Хорватии и Чехии, а также в Польше были признаком Моры или Зморы. это существо считалось воплощением ночного кошмара. Приехавший к слепому(темному) отцу Святогора погостить Илья Муромец на предложение "пожать руку" подает слепому великану кусок раскаленного докрасна железа, за что получает похвалу:" Крепка твоя рука, хороший ты богатырек" . В сказке о Василисе Прекрасной, которая жила в услужении у Бабы-яги, говорится о том, что она получила в подарок за труды - в одних случаях - горшок (печь-горшок), в других случаях - череп. Когда она вернулась домой, череп-горшок сжег дотла своим магическим взглядом ее мачеху и дочерей мачехи. Таковы, далеко не все источники о древнейшем навьем божестве Вий, который имеет аналоги у древних ирландцев - Ыссбаддадена и Балора. Он же в дальнейшем, вероятно, сливается с образом Кощея(сын Матери Земли, изначально земледельческий бог, затем - царь мертвых, бог смерти). Близок по функциям и мифологеме к греческому Триптолему. Утка, как хранительница яйца со смертью Кощея, почиталась его птицей. В православии заменен злым святым Касьяном, чей день отмечался 29 февраля. *Касьян на что ни взглянет - все вянет. Касьян на скот взглянет, скот валится; на дерево - дерево сохнет. *Касьян на народ - народу тяжело; Касьян на траву - трава сохнет; Касьян на скот - скот дохнет. *Касьян все косой косит... Любопытно, что Касьяну подчинены ветра, которые он держит за всевозможными запорами. Обращает на себя внимание родство слов КОЧерга, КОШевой, КОЩей и КОШ-МАР. Кощ - "случай, жребий" (ср. Макощ). Предполагалось, что Чернобог кочергами ворошит угли в пекле, чтобы из этой мертвой материи народилась новая жизнь. Есть православный святой Прокопий Устюжский, изображаемый с кочергами в руках, как, например, на барельефе церки Вознесения на Б.Никитской улице в Москве 16 века. Этот Святой введенный в 13 веке, ответственен за урожай, у него три кочерги, если он их несет концами вниз - уражая нет, вверх - будет урожай. Таким образом, можно было предугадать погоду и урожайность. Кощей в более позднюю эпоху выделился в самостоятельный космогонический персонаж, который заставляет живую материю быть мертвее, связан с хтоническими персонажами типа зайца, утки и рыбы. Несомненно, связан с сезонными омертвениями, является врагом Макоши-Яги, которая проводит героя в его мир - кощное царство. Интересно и имя героини, похищаемой Кощеем - Марья Моревна (смерть смертная), т.е. Кощей - еще большая смерть - стагнация, смерть без возрождения. Почитание ежегодное Вия-Касьяна приходилось на 14-15 января, а также 29 февраля -Касьян День.
ВИЙ (он же — Вый, Ний) — Воевода , царь подземного мира, древнейший бог ураганов
ИМЯ: Слово «вии» означает «ресницы».
ВНЕШНИЙ ВИД: Вий - самый страшный и самый сильный представитель нечистой силы, живущий под землей. Раскорячистый, косолапый, руки и ноги, что корни дерева, весь в земле. Ходит тяжело, появляется лишь в тех случаях, когда другие представители нечистой силы не в состоянии справиться. Веки длинные, до самой земли, сам он их поднять не может, обычно это делают летучие мыши. Как и вся нечисть исчезает с третьими петухами.
СТИХИИ. Вий относится к стихии
СПОСОБНОСТИ: Вий одним взглядом своим убивает людей и обращает в пепел города и деревни; его убийственный взгляд закрывают густые брови и близко прильнувшие к глазам веки, и только в том случае, когда надо уничтожить вражеские рати или зажечь неприятельский город, поднимают ему веки вилами.
ИЕРАРХИЯ: Вий считался одним из главных служителей (Черта). Образ Вия тесно связан с — в его ипостаси проводника душ мертвых и хранителя
СФЕРА ВЛИЯНИЯ: Его также полагали судьей над мертвыми. Вий считался также насылателем ночных кошмаров и видений; связан также с сезонной смертью природы во время зимы.
Вий, Худ.Орлова
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ: В мирное время он тюремщик в . Он держит в руке огненный бич которым потчует грешников.
Рассказывают также, что Вий вместе с участвовали в насылании на землю Всемирного потопа.
В ЛИТЕРАТУРЕ: - Вия! - голоса у путников стали, как струнки: пропадут, тут им живу не быть, - того самого Вия: Подымите мне веки, ничего не вижу! - Того самого о железном пальце. Нынче Вий на покое, - зевнул одной головой конь двуголовый, а другой головой облизнулся, - Вий отдыхает: он немало народу-людей погубил своим глазом, а от стран-городов только пепел лежит. Накопит Вии силы, примется снова за дело.
А. М. РЕМИЗОВ «К Морю-Океану»
Подымите мне веки: не вижу! - сказал подземным голосом Вий.», Н.В.Гоголь «Вий»
В ЛИТЕРАТУРЕ: … Мгновенно дверь хижины растворяется, - и, при беспрерывном блеске молнии, я зрю юного витязя, в броне серебряной, опоясанного мечом грозным. Ни сам свирепый Ний не потряс бы толико робкого сердца моего своим появлением.
В.Т. НАРЕЖНЫЙ «Славянские вечера»
Касьян на что ни взглянет - все вянет. Касьян на скот взглянет, скот валится; на дерево - дерево сохнет.
Касьян на народ - народу тяжело; Касьян на траву - трава сохнет; Касьян на скот - скот дохнет. Касьян все косой косит…
Любопытно, что Касьяну подчинены ветра, которые он держит за всевозможными запорами.
(137)Найдено на просторах интернета и отредактировано для сайта.
Один из самых странных и загадочно-противоречивых персонажей славянского эпоса мог бы остаться на задворках русской фольклористики, если бы не внимание к нему великого писателя Н.В. Гоголя и его повесть «Вий» , впервые опубликованная в сборнике «Миргород» в 1835 г.
В своих комментариях к повести В.А. Воропаев и И.А. Виноградов отмечают: «Согласно исследованию Д. Молдавского, имя подземного духа Вия возникло у Гоголя в результате контаминации имени мифологического властителя преисподней “железного” Ния и украинских слов: “Вирлоокий, пучеглазый” (гоголевский «Лексикон малороссийский»), “вiя” — ресница и “повiко” — веко (см.: Молдавский Д. “Вий” и мифология XVIII в.//Альманах библиофила. Вып. 27. М., 1990. С. 152—154).
Кадр из фильма "Вий"
С именем Вия связано, очевидно, и еще одно слово гоголевского “Лексикона малороссийского”: “Вiко, крышка на диже или на скрыне”. Вспомним “дижу” в “Вечере накануне Ивана Купала” — гуляющую “вприсядку” по хате огромную кадку с тестом — и “скрыню” в “Ночи перед Рождеством” — окованный железом и расписанный яркими цветами сундук, изготавливаемый Вакулой на заказ красавице Оксане...
И в выписке Гоголя из письма матери от 4 июня 1829 г. “О свадьбах малороссиян”, где речь идет о приготовлении свадебного каравая, сказано: “Коровай делают надиже, а по-ихнему на вики (...) содят его без крышки в печь, а вико надевают на дижу”».
Существенное значение для понимания повести имеет также архитектура изображаемого здесь храма — деревянного, «с тремя конусообразными куполами» — «банями». Это традиционный южнорусский тип трехчастной старинной церкви, широко распространенный на Украине и в свое время являвшийся для нее господствующим. В литературе, однако, встречаются упоминания, что трехчастные деревянные храмы на Украине были по преимуществу церквями униатскими.
С этим прямо перекликается одно, давно уже сделанное исследователями наблюдение — что завязнувшие в окнах и дверях церкви гномы «Вия» определенно соотносятся с химерами (см. далее) готических храмов, в частности, горгулий собора Парижской Богоматери. Кстати, носящий «римское» имя главный герой повести — Хома Брут — воспитанник Братского монастыря, бывшего одно время униатским.
Еще одна «католическая» примета в «Вие» проступает в противопоставлении здесь ветхого иконостаса (с потемневшими, «мрачно» глядящими ликами святых) «страшной, сверкающей красоте» ведьмы, гроб которой был поставлен «против самого алтаря».
Можно предположить, что и сам образ мертвой красавицы был навеян Гоголю «католическим» источником — а именно картиной К. Брюллова «Последний день Помпеи» с прекрасной мертвой женщиной на переднем плане, к образу которой Гоголь, обожающий Италию, неоднократно возвращается в своей посвященной картине Брюллова статье с одноименным названием.
Для понимания гоголевского замысла нужно заметить, что слово «гном» Гоголь употребляет в «Книге всякой всячины» в значении «знак»: «Следующими гномами изображают вес аптекарский...»
Помните, как у Гоголя? «Вдруг... среди тишины... он слышит опять отвратительное царапанье, свист, шум и звон в окнах. С робостию зажмурил он глаза и прекратил на время чтение. Не отворяя глаз, он слышал, как вдруг грянуло об пол целое множество, сопровождаемое разными стуками глухими, звонкими, мягкими, визгливыми. Немного приподнял он глаз свой и с поспешностию закрыл опять:ужас!., это были все вчерашние гномы;разница в том, что он увидел между ими множество новых.
Почти насупротив его стояло высокое, которого черный скелет выдвинулся на поверхность и сквозь темные ребра его мелькало желтое тело. В стороне стояло тонкое и длинное, как палка, состоявшее из одних только глаз с ресницами. Далее занимало почти всю стену огромное чудовище и стояло в перепутанных волосах, как будто в лесу. Сквозь сеть волос этих глядели два ужасные глаза.
Со страхом глянул он вверх: над ним держалось в воздухе что-то в виде огромного пузыря с тысячью протянутых из середины клещей и скорпионных жал. Черная земля висела на них клоками. С ужасом потупил он глаза свои в книгу. Гномы подняли шум чешуями отвратительных хвостов своих, когтистыми ногами и визжавшими крыльями, и он слышал только, как они искали его во всех углах. Это выгнало последний остаток хмеля, еще чродивший в голове философа. Он ревностно начал читать свои молитвы.
Он слышал их бешенство при виде невозможности найти его. “Что, если, — подумал он вздрогнув, — вся эта ватага обрушится на меня?.. ”
“За Вием! пойдем за Вием!”— закричало множество странных голосов, и ему казалось, как будто часть гномов удалилась. Однако же он стоял с зажмуренными глазами и не решался взглянуть ни на что. “Вий! Вий!” — зашумели все; волчий вой послышался вдали и едва, едва отделял лаянье собак. Двери с визгом растворились, и Хома слышал только, как всыпались целые толпы. И вдруг настала тишина, как в могиле. Он хотел открыть глаза; но какой-то угрожающий тайный голос говорил ему: “Эй, не гляди!” Он показал усилие... По непостижимому, может быть происшедшему из самого страха, любопытству глаз его нечаянно отворился.
Перед ним стоял какой-то образ человеческий исполинского роста. Веки его были опущены до самой земли. Философ с ужасом заметил, что лицо его было железное, и устремил загоревшиеся глаза свои снова в книгу.
“Подымите мне веки!"— сказал подземным голосом Вий — и все сонмище кинулось подымать ему веки. “Не гляди!”— шепнуло какое-то внутреннее чувство философу. Он не утерпел и глянул: две черные пули глядели прямо на него. Железная рука поднялась и уставила на него свой палец: “Вот он!” — произнес Вий — и всё что ни было, все отвратительные чудища разом бросились на него... бездыханный, он грянулся на землю... Петух пропел уже во второй раз. Первую песню его прослышали гномы. Все скопище поднялось улететь, но не тут-то было: они все остановились и завязнули в окнах, в дверях, в куполе, в углах и остались неподвижно...»
Так кто же такой Вий? Это бог поземного царства. В русской, белоруской и украинской мифологии он считался существом, чей один взгляд мог принести смерть. Его глаза всегда были скрыты под веками, бровями или ресницами. Он был сыном Чернобога и Марены, богини смерти. Служил воеводой в войске Чернобога, а в мирное время был тюремщиком в подземном царстве. У него в руках всегда был огненный бич, которым он наказывал грешников.
В украинских легендах упоминается, что Вий жил в пещере, где не было света, его часто изображали покрытым шерстью (явный намек на снежного человека?). Он выглядел как украинский Касьян, византийский Василиск, волынский чародей «шелудивый Буняка», осетинский великан-воюга и другие.
Известность этому в обшем-то малоизвестному существу, как мы уже сказали, принесла повесть Н.В. Гоголя. Дело в том, что в былинах белорусского Полесья смерть представлялась в образе женщины с большими веками. В летописной легенде XVI в., где описывались последние дни Иуды, уточнялось, что разросшиеся веки совершенно лишили его зрения.
Мацей Стрыйковский в «Хронике польской, литовской и всей Руси» в 1582 г. пишет: «Плутона же, бога пекелъного, которого звали Ныя, почитали вечером, просили у него по смерти лучшего усмирения непогоды».
На Украине есть персонаж Солодивый Бунио, а попросту Шолудивый Боняк (Бодняк), иногда он является в образе «страшного истребителя, взглядом убивающим человека и превращающим в пепел целые города, счастье только то, что этот убийственный взгляд закрывают прильнувшие веки и густые брови».
«Длинные брови до носа» в Сербии, Хорватии и Чехии и Польше были признаком Моры или Зморы, существа, считавшегося воплощением ночного кошмара.
Приехавший к слепому (темному) отцу Святогору погостить Илья Муромец на предложение пожать руку подает слепому великану кусок раскаленного докрасна железа, за что получает похвалу: «Крепка твоя рука, хороший ты богатырек».
Болгарская секта богомилов описывает Дьявола, как превращающего в пепел всех, кто посмеет взглянуть ему в глаза.
В сказке о Василисе Прекрасной, которая жила в услужении у Бабы Яги, говорится о том, что она получила в подарок за труды в одних случаях — горшок (печь-горшок), в других — череп. Когда она вернулась домой, череп-горшок сжег дотла своим магическим взглядом ее мачеху и дочерей мачехи.
Вот далеко не все упоминания о древнейшем божестве под названием «Вий».
В 2017 году к героям гоголевских произведений обратился Егор Баранов. В 2018 году режиссер предложит вниманию публики ленту под названием «Гоголь. Вий». Роль писателя в фильме сыграет .
Фразы из гоголевского «Вия» стали афоризмами.
«Подымите мне веки: не вижу!»
Эта знаменитая реплика Вия часто употребляется в анекдотах и в саркастических высказываниях. Любопытно, что Хома Брут представляется автором философом, а значит, человеком, для которого религия занимает не первостепенное место. При этом Брут знает молитвы и приглашен для отправления усопшей в последний путь. Мировоззрение философа сочетает в себе скептицизм и богобоязненность:
«Человек прийти сюда не может, а от мертвецов и выходцев из того света есть у меня молитвы такие, что как прочитаю, то они меня и пальцем не тронут. Ничего!».
Парень не на шутку боится происходящего, понимая, что остается один на один со страшной силой, против которой не может противостоять. Приятели Хомы уверены, что в смерти товарища виноваты не нечистые силы, а его собственный страх:
«А я знаю, почему пропал он: оттого, что побоялся. А если бы не боялся, то бы ведьма ничего не могла с ним сделать. Нужно только, перекрестившись, плюнуть на самый хвост ей, то и ничего не будет».
