Илья Ефимович Репин - выдающийся мастер исторического, бытового и портретного жанров. Портреты составляют важную часть репинского наследия. Глубокая психологическая характеристика, умение передать неповторимую индивидуальность модели, живописное мастерство делают Репина одним из лучших портретистов своей эпохи.
В коллекции Омского музея находится одно полотно кисти Репина - портрет Леонида Андреева. Ранее он хранился в галерее известного коллекционера И.Е. Цветкова. Портрет был исполнен летом 1905 года в Куоккале, где Репин жил постоянно с 1903 года в собственном имении, названном им «Пенаты». Произведения, написанные в это время, отличаются от его более ранних работ. Они были связаны с общим ходом развития искусства рубежа XIX - XX века. Репин этого периода интересен как живописец, в чьем творчестве отразились художественные искания времени, поскольку по натуре своей художник был преобразователем, реформатором, остро чувствующим дух перемен.
В репинских «Пенатах», где постоянно собиралась художественная интеллигенция, часто бывал писатель Леонид Николаевич Андреев. По словам Александра Блока, это был человек, «носящий, вернее, таскавший в себе мировой хаос». Используя приемы символизма, Андреев стремился к выражению общественных идей и настроений в иносказательной форме. Его рассказы вызывали чувство острого беспокойства и недовольства жизнью.
Репин писал Леонида Андреева дважды. Первый портрет, созданный в 1904 году и известный под названием «Портрет Леонида Андреева в белой рубахе», хранится в Государственной Третьяковской галерее. Этот портрет, светлая красочная гамма которого построена на тонких градациях белого цвета, передает характер мягкий, натуру чуткую, духовно богатую, но лишенную энергии действия. Созданный образ не удовлетворил Репина, и он получил от Андреева согласие позировать снова.
Спустя год Репин пишет второй портрет писателя - красивого человека «со смуглым точеным, декоративным лицом», сидящего, раскинув руки, на садовой скамье. Непринужденность, раскованность позы сочетается с почти царским величием. Недаром Репин называл Андреева «герцогом Лоренцо». Портрет получил название «Летний отдых». Но первое впечатление от него обманчиво. Оно нарушается всем строем портрета, который направлен на динамизацию и даже драматизацию образа.
Диагональная крестообразная композиция, сочетание контрастных и дополнительных цветов (красный и чёрный, красный и зелёный), поворот головы модели в три четверти создают внутреннюю динамику, эмоциональную напряжённость и глубокий психологизм в передаче образа портретируемого. Зеленый и красный цвета заставляют друг друга звучать сильнее. Фигура, несмотря на светотеневую моделировку, воспринимается скорее как пятно, а фон приближается скорее к плоскости, чем к глубокому иллюзорному пространству. Возникающая в результате этого некоторая декоративность портрета связывает его с произведениями модерна - стиля рубежа XIX - XX века.
Жизненный срок Леониду Андрееву был отпущен до обидного малый. Всего 48 лет. И спокойных среди них не было, только качели, вверх-вниз. Мгновенная литературная слава после дебютного сборника рассказов в 1901 году, признание Л. Толстым, А. Чеховым, М. Горьким - и почти полное забвение при воцарившейся советской власти. Попытки самоубийства на почве несчастной любви - и два счастливых брака (первая жена умерла при родах), давших ему пятерых талантливых детей. Восторженное приветствие первой русской революции (успел в тюрьме посидеть за ее идеалы) - и полное отторжение идей большевизма.
И, как всякий очень талантливый человек, он талантлив во многом. Был прекрасным мореплавателем (своя флотилия яхт на Балтике), художником (его хвалили Илья Репин и Валентин Серов)...
Он торопился успеть все.
Когда на экскурсию однажды пришла группа туристов из Англии, они уже с порога были в восторге: о-о, знаем-знаем, Андреев, знаменитый фотограф! - улыбается Татьяна Полушина, заведующая Домом-музеем Леонида Андреева в Орле. - Он ведь одним из первых в России стал делать цветное фото в технике "автохром"*. Это, проще говоря, изображение на стеклышках.
- И откуда об этом известно англичанам?
Дело в том, что директор Русского архива в Лидсе филолог Ричард Дэвис с юности был большим поклонником русской литературы (сам учился в Ленинграде) и очень любил творчество Андреева. Так получилось, что большая часть писательского архива после смерти Леонида Николаевича в 1919 году оказалась в Аргентине. Там жил и в 1970 году умер его сын Савва. Вдова Хуанита готова была за символическую плату продать архив России, но бюрократические проволочки затянули дело, и тогда в Аргентину отправился Ричард Дэвис...
- Перехватил?
Скорее сделал доброе дело. Тогда-то мир и узнал, что Леонид Николаевич не только писатель первой величины, но и мастер цветной фотографии. Сейчас в Лидсе около 400 снимков Андреева, 56 хранятся в Орле, в наших фондах, с десяток в Пушкинском доме в Санкт-Петербурге, что-то есть в Гуверовском архиве... Кстати, делились с Дэвисом своими коллекциями и другие дети Леонида Андреева.
Надо отдать должное Дэвису, он здорово рекламировал Андреева-фотографа: издал роскошный (на четырех языках, к сожалению, среди них нет русского) фотоальбом, выпускал наборы открыток, использовал работы Андреева при изготовлении афиш. Дэвис несколько раз приезжал в Орел, бывал в нашем музее. И в 90-е годы даже возил наши "автохромы" в Англию на реставрацию, поскольку никто в России не брался с ними работать. Причем отреставрировал бесплатно.
- Известно ли, кто Леонида Николаевича учил искусству фотографии?
Никто. Он всё осваивал самостоятельно. Начиная с 1903 года делал черно-белые снимки, а когда в Россию пришла цветная фотография - это 1907 год - стал заниматься "автохромом". Снимал "кодаком" - удовольствие для того времени недешевое, но писательская слава Андреева приносила огромные гонорары. Его внучка Ирина, очень помогавшая нам в становлении музея, вспоминала, что он был единственным прозаиком, которому платили построчно, как поэтам. Гонорары были выше, чем у Горького...
Не могу не похвастаться: совсем недавно внучатая племянница Андреева академик Российской академии образования Ксения Александровна Абульханова подарила нам андреевский стереоскоп - прибор, который позволял получить объемное изображение при просмотре. И несколько черно-белых снимков, сделанных Леонидом Николаевичем. С них-то он и начинался как фотограф.
ВОПРОС ПО СУЩЕСТВУ
Механизм получения цветного изображения на растровых пластинках довольно прост. Качественный картофельный крахмал тщательно просеивается и делится на три равные кучки. Каждая окрашивается в свой цвет: оранжево-красный, фиолетовый и зеленый. Затем кучки просушиваются и смешиваются. На стеклянную пластинку наносится клеящий слой, а по нему кисточкой распределяется порошок, который сверху припорашивается сажей. Сажу, вдавливая, раскатывали по пластине, и в темной комнате сверху покрывали фотоэмульсией. Потом пластинку вставляли в аппаратуру и снимали, получая цветную фотографию.
По сути, между светочувствительным слоем и основой (стеклом) появился комбинированный (трехцветный) светофильтр, что и давало в результате очень качественное изображение.
ВЗГЛЯД КОЛЛЕГИ
Писатель Корней Чуковский:
"Казалось, что не один человек, а какая-то фабрика, работающая безостановочно, в несколько смен, изготовила все эти неисчислимые груды больших и маленьких фотографических снимков, которые были свалены у него в кабинете, хранились в особых ларях и коробках, висели на окнах, загромождали столы. Не было такого угла в его даче, который он не снял бы по нескольку раз. Иные снимки удавались ему превосходно - например, весенние пейзажи. Не верилось, что это фотография, - столько в них было левитановской элегической музыки.
В течение месяца он сделал тысячи снимков, словно выполняя какой-то колоссальный заказ, и, когда вы приходили к нему, он заставлял вас рассматривать все эти тысячи, простодушно уверенный, что и для вас они источник блаженства. Он не мог вообразить, что есть люди, для которых эти стеклышки неинтересны. Он трогательно упрашивал каждого заняться цветной фотографией.
Ночью, шагая по огромному своему кабинету, он говорил монологи о великом Люмьере, изобретателе цветной фотографии, о серной кислоте и поташе... Вы сидели на диване и слушали".
(Из воспоминаний о Леониде Андрееве)
Редакция благодарит "Орловский объединенный государственный литературный музей И.С. Тургенева " за помощь при подготовке этой публикации.
Эту галерею стереофотографий вы можете увидеть так же, как ее смотрели современники Леонида Андреева. Для этого вам понадобится смартфон и очки виртуальной реальности. Cамые простые, сделанные из картона Google Cardboard VR, можно приобрести за 100-200 рублей или сделать самостоятельно по инструкции от Google . Откройте галерею на смартфоне - вставьте его в очки и насладитесь объемной цветной картинкой из 1910-х.
Из книжки ЖЗЛ про Серова:
Тем летом, в Ино, Серов встретился с писателем Леонидом Андреевым. Он сблизился с ним во время подготовки к изданию сатирического журнала «Жупел» и уже тогда убедился, что их взгляды на происходящее в России во многом совпадают.
Год назад издатель журнала «Золотое руно» Н. П. Рябушинский заказал Серову исполнить для журнала портрет Леонида Андреева и при этом передал в письме поставленное писателем условие: Андреев хочет, чтобы его портрет рисовал именно Серов. Но обстоятельства развели их, и лишь через два месяца Серов получил письмо от Андреева из Берлина. Глухо упомянув о своем внезапном исчезновении «в пределы недосягаемости», писатель признавался: более всего жалеет, что «не придется мне быть написанным Вами».
В том же письме Андреев прозрачно намекал на свое участие в июльском восстании матросов Балтийского флота в Свеаборге, после чего он вынужден был скрываться от ареста в Норвегии. И далее упоминал, что с семьей, тоже выехавшей из России, он встретился в Стокгольме. Они решили обосноваться в Берлине.
И вот новая встреча, и Серов поражен произошедшей с писателем переменой. Два года назад, на даче Горького в Куоккале, когда обсуждали планы создания «Жупела», Андреев выглядел совсем иным, глаза сверкали задором, весь облик его источал энергию. Как и Серова, его возбуждала идея бросить вызов власти. Теперь же взгляд потух, на лице заметны глубокие морщины - отпечаток внутренней муки, словно пережил тяжелую болезнь.
В беседе открылись причины этих перемен: смерть в Берлине, в ноябре, жены, Александры Михайловны, при рождении второго сына, Даниила. После ее кончины оставаться в Берлине уже не мог, уехал на Капри, к Горькому. Горький убедил - спасение в работе. Преодолевая себя, он начал вновь писать, закончил повесть на евангельский сюжет - о Христе и Иуде.
- И вот опять здесь, - устало закончил Андреев, - и, между прочим, купил участок по соседству для строительства дачи, в шести верстах отсюда, на Черной речке.
Живопись русских художников
Картина Ильи Ефимовича Репина «Портрет актрисы Марии Федоровны Андреевой». Холст, масло, 134 × 85 см.
На протяжении семидесяти лет Марию Андрееву называли другом-женой Горького,
пламенной революционеркой и товарищем-феноменом. Словно других слов в советской
историографии для этой женщины больше не нашлось. Ее судьба до боли напоминала
типичную советскую модель успеха: прожила долго – постоянно работала – страстно
боролась – умерла в почете. И все. Будто не было ни головокружительной
профессиональной карьеры, ни бешеной ревности десятков поклонников, ни
счастливой, но очень горькой любви. По воспоминаниям современников, Андреева
была "ослепительно красива"...
Сценическую деятельность Мария Андреевна начала в 1886 году на казанской сцене в антрепризе Медведева. Выйдя замуж за высокопоставленного чиновника А. А. Желябужского, прервала профессиональную артистическую карьеру, но со сцены не ушла. Выступала как актриса-любительница – сначала в Тифлисе в Артистическом кружке (сыграла Ларису в Бесприданнице Островского, Марьицу в Каширской старине Аверкиева и др), потом в Москве в Обществе искусства и литературы, где стала партнершей К. С. Станиславского и одной из наиболее ценимых им актрис на роли «героинь». Исключительные данные (редкая красота, грациозность, музыкальность) сочетались в ней с работоспособностью и преданностью сцене. С декабря 1894 года Андреева сыграла в постановках Станиславского Олю Василькову в Светит, да не греет, Юдифь в Уриэле Акосте, Ларису в Бесприданнице, Раутенделейн в Потонувшем колоколе и др. Всего на сцене Общества сыграла 11 ролей.
Была пресса, любовь публики, успех. Сама великая княгиня Елизавета Федоровна писала ее портрет. Казалось, впереди только слава и лавры. Но Андреева вдруг увлеклась... "Капиталом" и прочей марксистской литературой. вступила в ряды РСДРП – втайне от мужа, втайне от театра, от коллег. Одновременно она умудрилась завести бурный роман с Саввой Морозовым. Как известно, нельзя объять необъятное, и когда в ее жизни появился Максим Горький, артистическая карьера, так удачно начавшаяся, постепенно сошла на нет. Самое большее, на что Андреева могла рассчитывать, – небольшие роли второго плана.
Именно революции, а не театру отдала она всю свою энергию, свой темперамент и организационный талант. Замужняя светская женщина, известная актриса – великолепная ширма для революционной подпольной организации. Задания множились: от помощи в подготовке побега большевиков из Таганской тюрьмы до хранения лент с патронами в письменном столе. К тому времени статский советник Желябужский перестает интересовать Андрееву совсем. Дети пристроены у сестры. Все силы могут быть "отданы борьбе"...
После октября 1917-го начался новый отсчет времени. Те, кто вкладывал в революцию силы, здоровье и деньги, мгновенно захотели получить компенсацию: новые посты и "портфели". Не забыта и Андреева: она становится комиссаром театров и зрелищ союза коммун Северной области, то бишь Петрограда и всех его окрестностей. В дневниках Корнея Чуковского есть запись от 18 апреля 1919 года, как в кабинет Шаляпина "влетела комиссарша Мария Федоровна Андреева, отлично одетая, в шляпке – "Да, да, я распоряжусь, вам сейчас подадут!.." Распоряжалась. Выделяла. Наказывала и миловала. Если ей самой требовалась поддержка – немедленно апеллировала к Ленину. Обратилась к Блоку "прямо и бесцеремонно" – возглавить Большой драматический театр, но тот благоразумно отказался.
В начале 20-х годов в жизни писателя произошли существенные перемены. Место Марии Андреевой заняла другая особа, которая стала незаменимым секретарем и сердечным другом писателя – Мария Игнатьевна Будберг – "железная женщина", о которой Берберова написала целую книгу. Горький, расставшись с Марией Федоровной, сохранил с ней ровные отношения.
Зимой 1931 года Андреева получила свое последнее назначение – стала директором Дома ученых в Москве. Весь темперамент и энергию, не израсходованную до конца, она вложила в новое дело. Дом ученых на многие годы стал одним из интереснейших мест общения интеллигенции столицы. Мария Федоровна приглашала туда многих выдающихся людей, частенько и сама выступала с воспоминаниями. Основные ее темы: Ленин и Горький. В то время самые популярные и выигрышные темы. Отработанные елейные тексты шли на ура.
Мария Федоровна Андреева скончалась 8 декабря 1953 года в возрасте 85 лет. Казалось бы, по всем каноническим большевистским меркам, она прожила прекрасную жизнь, принесла большую пользу делу революции, была соратницей Ленина и Горького, ее имя вписано в историю Художественного театра, она любила и была любима... Но, по воспоминаниям очевидцев, в гробу на ее лице была маска страдания. И никакого умиротворения и покоя...
