Макияж. Уход за волосами. Уход за кожей

Сборник::: Культура Мексики::: Сибичус Б.Ю.

Интерес к мексиканской литературе в России возник в конце 1820-х годов, вскоре после завоевания Мексикой независимости 1 . На протяжении XIX в. в русской печати был опубликован ряд материалов о мексиканской литературе различных периодов 2 . В начале нашего столетия с размышлениями о мексиканской (ац­текской) поэзии и с переводами из нее выступил русский поэт К. Бальмонт 3 . Однако традиция научного исследования и широко­го перевода мексиканской литературы в дореволюционной России не утвердилась. Работы, посвященные этой теме, были немного­численны, носили общий характер и заимствовались из иностран­ных источников. На русский язык литературные произведения Мексики переводились в крайне ограниченном количестве и к тому же не с языка оригинала 4 .

Отсутствие в дореволюционной России подобной традиции и невозможность заложить ее основы в трудные послереволюцион­ные годы 5 явились причиной того, что в первой половине 1920-х годов представления о мексиканской литературе попол­нялись медленно и только за счет сведений о тех писателях коло­ниального периода, которых обычно относят и к мексиканской, и к испанской литературе; знакомство с ними русского читателя стало возможным постольку, поскольку они находились в сфере интересов испанистики, более развитой в то время, чем латино-американистика. Сведения о таких испано-мексиканских писате­лях колониального периода можно было найти в переведенной у нас в 1923 г. книге английского ученого Дж. Келли «Испанская литература». Об одном из авторов, о которых писал Дж. Келли,- хронисте Бернале Диасе дель Кастильо советский читатель полу­чил возможность составить собственное представление по выпу­щенному у нас в 1924-1925 гг. издательством Брокгауза и Еф­рона сокращенному переводу «Правдивой истории завоевания Новой Испании» (под названием «Записки солдата Берналь Диа­са дель Кастильо»). Известно, что эту книгу читал и высоко от­зывался о ней А. М. Горький. В «Неопубликованных заметках», появившихся вскоре после его смерти 6 , эта книга значится в списке произведений, которые следовало в первую очередь про­читать советской молодежи. А. М. Горький видел в ней одну из тех книг, которые могли бы способствовать формированию у юных читателей подлинно исторического взгляда на жизнь человече­ского общества. «Записки...» дадут прекрасную иллюстрацию це­лей путешественников-разведчиков»,- отмечал Горький 7 , имея в виду открывателей и покорителей новых земель.

Установление дипломатических отношений между СССР и Мексикой в 1924 г. привело к усилению в нашей стране интереса к жизни мексиканского народа, в том числе и к его литературе. Сведения о ней советский читатель 20-х годов мог получить из заметок В. В. Маяковского о его поездке в Мексику в 1925 г., опубликованных в журнале «Красная новь» за 1926 г. (№ 1), и из статьи популярного характера, с которой в «Литературной газете» за 1929 г. (№ 5) выступил прогрессивный немецкий эко­номист и публицист Альфонс Гольдшмидт, долгое время живший в Мексике и хорошо изучивший ее историю и культуру.

Маяковский писал об отсутствии среди современных ему мек­сиканских поэтов интереса к социальной проблематике, о преоб­ладании в их творчестве любовной лирики, а также о равнодуш­ном отношении буржуазного общества к труду литераторов, что, по мнению автора, самым отрицательным образом сказывалось па профессиональном уровне мексиканской литературы.

Заметки Маяковского представляют интерес тем, прежде все­го, что они содержат первое в советской мексиканистике впечат­ление представителя нового социалистического общества о мек­сиканской литературе. Вместе с тем следует иметь в виду, что в Мексике Маяковский пробыл недолго и временем для обстоя­тельного знакомства с литературой этой страны он не располагал, что, разумеется, не могло не отразиться на степени объективно­сти некоторых его оценок.

Отдельные наблюдения над ходом развития мексиканской ли­тературы были высказаны в предисловии С. С. Игнатова к сбор­нику рассказов латиноамериканских писателей «Любовь Бентоса Сагреры» (М., 1930), в котором Мексика была представлена дву­мя произведениями - «Историей фальшивого песо» М. Гутьерреса Нагеры и «Правосудием» Рафаэля Дельгадо.

Как уже отмечалось советскими исследователями 8 , основы изучения мексиканской литературы в нашей стране были заложе­ны статьей выдающегося советского филолога К. Н. Державина «Мексиканский плутовской роман (Лисарди и французское Про­свещение) » 9 . В этой статье исследователь ставил перед собой задачу выяснить связь романа X. X. Лисарди «Перикильо Сарньенто» с традицией испанского плутовского романа, с одной сто­роны, и с французской просветительской философией - с другой. Автор блестяще решил эту задачу, сделав ряд ценных выводов и наблюдений как историко-литературного, так и литературно-тео­ретического характера, имеющих отношение не только к роману Лисарди, но и к истории испанской и мексиканской литературы в целом. К ним относятся выводы о преобладании в «Перикильо Сарньенто» (в отличие от испанской «пикарески») нравственной проблематики, о том, что та или иная литературная форма (или отдельные ее элементы), возникшая в определенную историческую эпоху как выражение идей и настроений, характерных именно для этой эпохи, может возродиться в других исторических усло­виях и быть использованной для выражения «новых идеологиче­ских устремлений» 10 , а также наблюдения о различии социаль­ного типа «пикаро» в Испании и Мексике, о генетической связи плутовского романа с арабской литературой, о социально-истори­ческих предпосылках появления этого жанра в Испании.

Изучение мексиканской литературы в 30-е годы было отме­чено по сравнению с предыдущим периодом определенным про­грессом, достигнутым благодаря развернувшейся в то время дея­тельности немногочисленной, но активной группы исследователей и переводчиков испаноязычных литератур во главе с видным со­ветским испанистом Ф. В. Кельиным. Правда, этот прогресс носил несколько односторонний характер. Произведения мексиканских писателей в то время почти не издавались, а те, что вышли в свет, были отмечены больше своей политической актуальностью, чем высокими художественными достоинствами. Практически не уделялось внимания изучению и переводам мексиканской лите­ратуры XVI-XIX вв., и, наконец, в то время она исследовалась почти исключительно в русле литературной критики и журналь­ной или справочной информации. Та линия историко-литератур­ных изысканий, основы которой были заложены в статье К. Н. Державина о Лисарди, развития пе получила; не было создано работ по истории всей мексиканской литературы. Правда, появи­лись два исследования, принадлежавшие перу иностранных ав­торов, но они носили чисто популяризаторский характер 11 . В то же время недостаточно внимания уделялось таким ярким явлениям мексиканской литературы XX в., как «роман о рево­люции», хотя с одним из первых и лучших произведений этого течения, романом М. Асуэлы «Те, кто внизу», советский чита­тель имел возможность познакомиться еще в 1928 г. по опубли­кованному в журнале «Вестник иностранной литературы» (№ 4) (ответственным редактором его был А. В. Луначарский) отрыв­ку в переводе Т. А. Гликман. Публикация сопровождалась крат­кой заметкой о творчестве М. Асуэлы, написанной Диего Риве­рой. Но в дальнейшем ни о М. Асуэле, ни о других представи­телях «романа о революции», не считая нескольких информаци­онных заметок, ничего не писали, а их произведения не изда­вали 12 .

В силу объективных исторических причин произведения М. Асуэлы и других близких ему по мироощущению писателей Мексики, отношение которых к Мексиканской революции было неоднозначным, не воспринимались у нас в стране (а также и некоторыми представителями прогрессивной литературы в самой Мексике) как способствующие воспитанию революционного умо­настроения, хотя талант и субъективная честность писателей, о которых идет речь, и прежде всего М, Асуэды, отмечались при малейшей возможности 13 .

Формирование более объективного представления о «романе о революции» произошло в нашей стране уже в послевоенное время, когда появились труды советских авторов, доказавших ог­раниченность преобладавшего в 30-е годы отношения к «роману о революции». В довоенный период внимание наших исследова­телей мексиканской литературы главным образом было направ­лено на те сочинения, в которых идея революционного преобразо­вания мира или социально-критическая тенденция были выраже­ны с предельной обнаженностью (хотя и не всегда достаточно убедительно в художественном отношении), и в первую очередь на творчество Хосе Мансисидора.

Первая большая публикация о X. Мансисидоре появилась в 1934 г. в журнале «Интернациональная литература». Отвечая на анкету, разосланную редакцией журнала зарубежным писателям в связи с предстоящим Первым съездом советских писателей, X. Мансисидор говорил о влиянии на его творчество самого фак­та существования Советского Союза, о значении советской лите­ратуры в мире, о недостаточном знакомстве с нею в Мексике 14 . Вскоре в журнале «Звезда» (1934, № 4-5) появился роман X. Мансисидора «Красный город» с краткой заметкой о писателе переводчика Д. Выгодского, а в сборнике «Южная и Караибская Америка» (Харьков, 1934) он был напечатан вторично вместе с самым первым произведением писателя «Мятеж». X. Мансиси­дор - единственный автор сборника, которому посвящалась от­дельная статья (ее написал Ф. В. Кельин). Автор статьи видел в Мансисидоре наиболее яркого представителя революционной ли­тературы Латинской Америки. В статье была показана также эво­люция писателя от стихийного бунтарства к сознательной борьбе с буржуазным обществом. Впоследствии вывод об идейно-полити­ческой эволюции X. Мансисидора перешел в работы И. А. Терте- рян, В. Н. Кутейщиковой, 3. И. Плавскина, А. Бибилашвили, В. С. Виноградова, которые дополнили его наблюдения над эво люцией Мансисидора-художника.

Что касается дальнейших работ самого Ф. В. Кельина о X. Мансисидоре, то в них он продолжал в основном развивать взгляды, высказанные им в статье для сборника «Южная и Ка­раибская Америка» 15 .

В годы Великой Отечественной войны число публикаций по мексиканской литературе в нашей стране по сравнению с довоен­ным временем, естественно, сократилось, а то, что издавалось, было самым непосредственным образом связано с борьбой совет­ского народа против гитлеровской Германии. Так, задача анти­фашистской пропаганды, ставшая в условиях войны особенно актуальной, предопределила перевод на русский язык в 1941 г. повести X. Мансисидора «Об одной испанской матери» (пер. А. Ка- горлицкого). Ненависть к фашизму, которой проникнуты выска­зывания героев повести - молодого испанского коммуниста, бой­ца республиканской армии, его матери и его невесты, звучали в то время в высшей степени актуально и мобилизующе. Характер­но, что, изменив заглавие (повесть в русском переводе называ­лась «Мать»), переводчик тем самым придал ее антифашистской направленности более обобщенный смысл.

К вступлению Мексики во вторую мировую войну на стороне антигитлеровской коалиции была приурочена статья Ф. В. Кельина «Передовой деятель мексиканской культуры Хосе Мансисидор», опубликованная в журнале «Интернациональная литерату­ра» за 1942 г. (№ 6); в том же номере было напечатано стихот­ворение мексиканского поэта Рауля Арреолы Кортеса «Песнь о Москве» (пер. Ф. В. Кельина), посвященное разгрому фашистских войск под Москвой в декабре 1941 г. Серию публикаций военно­го времени, связанных с мексиканской литературой, завершает письмо Мансисидора советским писателям (Литературная газета, 1945, 22 сент.), в котором он поздравлял советский народ с побе­дой во второй мировой войне.

В первые послевоенные годы, несмотря на нехватку специа­листов, объем знаний о мексиканской литературе в нашей стране в целом продолжает расширяться, хотя симптомы «значительно­го снижения общего теоретического уровня литературоведения в послевоенный период» 16 не могли не сказаться и на работах, по­священных литературе Мексики. В то время появляются первые в нашей стране работы отечественных авторов по истории всей мексиканской литературы - статьи Ф. В. Кельина в справочни­ке «Страны Латинской Америки» (М., 1954), К. Н. Державина в БСЭ (М., 1954, т. 27, 2-е изд.), освещающие (особенно это отно­сится к более полной статье Кельина) такие явления, которые до того или вовсе не привлекали внимания наших исследователей, или удостаивались лишь беглого упоминания (например, если брать только статью Ф. В. Кельина: литература колониального периода, народная поэзия, театр, мексиканский романтизм, «ро­ман о революции» и вообще вся литература XX в.). «Роману о революции» дается относительно полная характеристика. В то же время в статьях явно недооценивалось значение мексиканской ли­тературы колониального периода (так, в творчестве Хуаны Инес де ла Крус Ф. В. Кельин видел только подражание Луису де Гонгора) и мексиканских представителей испаноамериканского модернизма 17 .

Новый период в изучении и популяризации мексиканской (как, впрочем, и всей латиноамериканской) литературы наступа­ет во второй половине 50-х годов. Он связан с деятельностью группы специалистов, формирование научных взглядов которых происходило в обстановке заметного оживления в области лите­ратуроведения и других гуманитарных наук. Именно среди со­ветских исследователей испаноязычных литератур обозначается специализация по литературе Испании и некоторых стран Латинской Америки, в том числе Мексики, в результате чего, прежде всего благодаря трудам В. Н. Кутейщиковой, впервые стало воз­можным говорить о мексиканистике как об отдельной ветви нашей литературоведческой латиноамериканистики.

Для специалистов этого поколения характерно стремление расширить тематический диапазон исследований по латиноамери­канской литературе, по-новому взглянуть на традиционные темы, поставить во главу угла изучение латиноамериканской прозы XX в., и в первую очередь латиноамериканского романа. Принци­пиальной установкой стало повышение теоретического уровня исследований. Широко начали привлекаться открытия смежных областей литературоведения, данные социологии, истории, этно­графии. Им свойствен особый иптерес к проблеме «национально­го своеобразия литературного процесса... специфического прелом­ления всеобщих закономерностей литературного развития, ста­новления... литературы как формы национального самосозна­ния» 18 .

Со всей определенностью эти качества проявились уже в са­мых первых работах советских латиноамериканистов второй по­ловины 50-х годов по мексиканской литературе. Так, например, в статье «Трагедия долины Мескиталь» В. Н. Кутейщиковой и JI. С. Осповата (Новое время, 1954, № 24) и в их же «Обзоре мексиканской литературы» (Новое время, 1956, № 30) чувствует­ся тяготение именно к выявлению национальной специфики мек­сиканской прозы. Стремление увязать анализ конкретных фактов истории мексиканской литературы с решением историко-теорети- ческих проблем характерно для статьи JI. С. Осповата «Мексикан­ский реализм в кривом зеркале» (Вопросы литературы, 1957, № 3).

Новое отношение латиноамериканистов второй половины 50-х годов к традиционным темам наглядно проявилось в подходе к творчеству X. Мансисидора, интерес к которому в то время не ослабевал. В 1958 г. были изданы его наиболее значительные ро­маны: «Заря над бездной» (пер. Р. Похлебкина, ИЛ) и «Граница у моря» (пер. В. Виноградова и О. Кирика, Лениздат),- каждый из которых сопровождался подробным предисловием (В. Н. Кутейщиковой - к первому, 3. И. Плавскина - ко вто­рому). В журнале «Вопросы литературы» за 1957 г. (№ 8) была опубликована статья М. Александровой «Мексиканский писатель о социалистическом реализме», познакомившая читателей с эс­тетическими взглядами X. Мансисидора. Опираясь на исследова­ния о X. Мансисидоре 30-40-х годов, авторы этих работ чрез­вычайно высоко отзывались о вкладе писателя в дело развития прогрессивной мексиканской литературы, в то же время впервые обращая внимание на художественные особенности его творчества и проявляя в характеристике художественного уровня его произ­ведений подлинно научную объективность.

Тогда же, во второй половине 50-х годов, отчетливо обозна­чилось то направление, по которому пошло дальнейшее изучение творчества писателей мексиканского «романа о революции», и в первую очередь ее крупнейшего представителя - М. Асуэлы. Не скрывая моменты исторической ограниченности их мировоззре­ния, советские исследователи основное внимание уделяли выяв­лению того, насколько правдиво отразились в произведениях этих писателей события Мексиканской революции 1910-1917 гг. и процессы послереволюционной мексиканской истории 19 .

Значительно расширился во второй половине 50-х годов и круг произведений мексиканской литературы, переведенной на русский язык 20 .

Во всей полноте новые тенденции в области исследования и публикации мексиканской литературы проявились в трех изда­ниях 1960 г.: в сборнике «Мексиканские рассказы» (сост. Р. Линцер, Гослитиздат), в книге стихов Мануэля Гутьерреса Нагеры (с предисловием В. Столбова, Политиздат) и в коллективной мо­нографии Института мировой литературы им. А. М. Горького «Мексиканский реалистический роман XX века» (Изд-во АН СССР).

Первые две книги впервые позволили советскому читателю в таких масштабах (достаточно сказать, что «Мексиканские рас­сказы» включали в себя произведения шестнадцати авторов) поз­накомиться с художественными ценностями мексиканской лите­ратуры. В монографии «Мексиканский реалистический роман XX века» получило свое дальнейшее развитие то направление ис­торического изучения литературы Мексики, основы которого были заложены в статье К. Н. Державина о Лисарди.

Монография открывалась статьей В. Н. Кутейщиковой «Фор­мирование и особенности реализма в мексиканской литературе», в которой излагалась концепция развития этой литературы в XIX-XX вв., впоследствии лишь с небольшими изменениями перешедшая в другие работы автора. Основоположником мекси­канского реализма В. Н. Кутейщикова считает X. X. Фернандеса де Лисарди, его последователями - костумбристов XIX в. (Л. Инклан, М. Пайно, X. Куэльяр, И. М. Альтамирано), затем писателей периода диктатуры Порфирио Диаса, но не всех, как на этом настаивают некоторые мексиканские литературоведы, а только А. Дель Кампо, Э. Фриаса и отчасти Э. Рабасу. Верши­на реализма в мексиканской литературе - творчество писателей 20-30-х годов (в первую очередь М. Асуэла, М. Л. Гусмаи, Г. Лопес-и-Фуэнтес, Р. Муньос и Р. Ромеро).

В литературе 30-х годов Кутейщикова особо выделяет X. Ман- сисидора как основоположника социалистического реализма в мексиканской литературе. 40-50-е годы она в то время считала периодом упадка мексиканского реализма, укрепления модерниз­ма (романы М. Асуэлы, X. Ревуэльтаса, X. Рульфо), однако впоследствии эта точка зрения была подвергнута пересмотру.

Наиболее подробно в статье анализируется проза 20-30-х го­дов, в которой выделяются три направления - «роман о револю­ции», «социальный роман» и «индеанистский роман». Очень важ­но, что в этой работе впервые в советском литературоведении была убедительно опровергнута точка зрения на М. Асуэлу и других представителей «романа о революции» как на «буржуаз­ных» писателей, а также впервые выдвинут тезис (в дальнейшем получивший развитие в других работах В. Н. Кутейщиковой) о типологической близости «романов о революции» таким произ­ведениям советской литературы первых послереволюционных лет, как «Партизанские повести» Вс. Иванова, «Барсуки» JI. Леонова, «Конармия» И. Бабеля.

Резюмируя исследования мексиканского романа 20-30-х го­дов, В. Н. Кутейщикова выделяет следующие его особенности: идейные (внимание к судьбе не отдельной личности, а целого народа; разочарование в результате революции 1910-1917 гг., породившее в некоторых случаях «пессимизм, мрачность, безыс­ходность»), художественные (стремление к «максимальной до­кументальности и фактографичности», «быстрый темп повество­вания», «скудность выразительных средств», отсутствие автор­ских рассуждений, «отказ от углубленного психологического анализа», «отсутствие изображения... интимных чувств», «просто­народная лексика»).

Более подробное рассмотрение основных направлений мекси­канского романа XX в., выделенных в статье В. Н. Кутейщико­вой, содержится в остальных статьях сборника, названия кото­рых достаточно красноречиво передают их содержание: «Роман «Те, кто внизу» и его место в творческой эволюции Мариано Асуэлы», «Образы Вильи и Сапаты в романах «Орел и змея» и «Земля»» И. В. Винниченко, «Мексиканские романы об индей­цах» В. Н. Кутейщиковой, «Путь Хосе Мансисидора» И. А. Тер- терян. В последней статье основное внимание уделено художест­венной эволюции писателя, взятой, как справедливо отмечал один из рецензентов сборника 3. И. Плавскин, в тесной связи с идей­ным ростом писателя 21 .

Масштабностью замысла, научной значимостью поставленных проблем сборник «Мексиканский реалистический роман XX века» свидетельствовал о несомненном прогрессе всей советской лати­ноамериканистики к началу 60-х годов. Сборник помог сущест­венно дополнить, а кое в чем и поправить тогдашние наши пред­ставления о мексиканской литературе. Он не только положил на­чало широкому исследованию мексиканской прозы в СССР, но и создал хорошую основу для изучения литератур других стран Латинской Америки, как это видно на примере фундаментального труда И. А. Тертерян «Бразильский роман XX века» (М.: Наука. 1965),

Сборник также оказал большую помощь делу практического ознакомления советской общественности с мексиканской литера­турой. В результате того что его авторы впервые в советской науке осветили целый ряд значительных явлений литературы Мексики XX в. и аргументированно доказали прогрессивность «романа о революции», стало возможным издать наиболее инте­ресные произведения мексиканской прозы 20-30-х годов: роман «Те, кто внизу» М. Асуэлы (1960, 1961, пер. В. Герасимовой и А.Костюковской, предисл. И. Григулевича, Гослитиздат; 1970, пер. В. Виноградова, предисл. В. Кутейщиковой, ИХЛ), «Тень каудильо» М. JL Гусмана (1964, пер. С. Мамонтова и И. Триста, предисл. И. Винниченко и С. Семенова, ИХЛ), «Никчемная жизнь Пито Переса» X. Р. Ромеро (1965, пер. Р. Похлебкина, предисл. Т. Полонской, ИХЛ), сборник избранных произведений Р. Му­ньоса «Смертельный круг» (1967, пер. и предисл. И. Винниченко, ИХЛ).

Усиление интереса к мексиканской прозе в это время приве­ло к изданию сборника рассказов мексиканских писателей «Золо­то, Конь и Человек» (1961, сост. Ю. Папоров, ИЛ) и к переводу на русский язык романа писателя второй половины XIX в. В. Ривы Паласио «Пираты мексиканского залива» (1965, пер. Р. Линцер и И. Лейтнер, предисл. Я. Света, ИХЛ). В 1963 г. была переведена повесть X. Мансисидора «Ее звали Каталина» (пер. М. Филипповой, предисл. В. Виноградова, ИХЛ).

В 1961 г. появилась статья В. Н. Кутейщиковой о Фернандесе Лисарди 22 , примыкающая к исследованию К. Н. Державина об этом писателе. Тезис К. Н. Державина о просветительском ха­рактере мировоззрения Лисарди В. Н. Кутейщикова дополняет выводом о мексиканской специфике его просветительских взгля­дов. И в дальнейшем Кутейщикова неоднократно возвращалась к анализу творчества Лисарди и выявлению его места в истории мексиканской литературы 23 .

В 1964 г. в результате возросшего интереса в нашей стране к творчеству Лисарди был издан на русском языке его роман «Перикильо Сарньенто» (пер. С. Николаевой, А. Пинкевича, З. Плавскина, А. Энгельке, предисл. В. Шора).

Значительный вклад в изучение мексиканской прозы в нашей стране, главным образом творчества М. Асуэлы, внесла в 60-70-е годы И. В. Винниченко, научная деятельность которой была прер­вана преждевременной смертью 24 .

Крупнейшим достижением советской мексиканистики являет­ся монография В. Н. Кутейщиковой «Мексиканский роман. Фор­мирование. Своеобразие. Современный этап» 25 .

Монография освещает историю мексиканского романа от ее истоков (творчество Лисарди) до конца 60-х годов XX в., т. е. в таких широких хронологических рамках, в которых ни одно яв­ление латиноамериканской литературы до этого у нас не рассмат­ривалось. Масштабность обзора дополняется разнообразием точек зрения, с которых ведется исследование. Мексиканский роман интересует исследователя и как форма выражения национального самосознания, и как отражение тех или иных процессов нацио­нальной истории, и в динамике своего внутреннего развития (смена течений и направлений, их взаимодействие, проблема ли­тературных влияний), и с точки зрения художественных особен­ностей. В результате предпринятого исследования В. Н. Кутей- щикова приходит к выводу, что «главной и ведущей тенденцией мексиканского романа является стремление к национальному са­мовыражению» 26 . Одновременно, как отмечал первый рецензент монографии С. П. Мамонтов, «разговор о мексиканском романе... то и дело переходит в разговор об особенностях латиноамери­канской литературы вообще» 27 .

Монография В. Н. Кутейщиковой значительно расширила и уточнила наши представления как о мексиканской, так и о всей латиноамериканской литературе. Она наметила ориентиры для последующих исследований. Отдельные ее положения получили развитие как в статьях самой В. Н. Кутейщиковой, так и в работах других советских латиноамериканистов.

Монография В. Н. Кутейщиковой имела не только научное, но и практическое значение: она способствовала переводу в на­шей стране книг тех мексиканских писателей, с именем которых связывают обычно широкое международное признание латиноаме­риканской литературы в период после второй мировой войны. Если до появления монографии Кутейщиковой из произведений послевоенного поколения мексиканских писателей у нас были из­даны роман К. Фуэнтеса «Смерть Артемио Круса» (1967, пер. М. Былинкиной, предисл. Ю. Дашкевича, Прогресс) 28 , роман X. Ибаргуэнгойтии Антильона «Августовские молнии» (1970, пер. Г. Полонской, ИХЛ), роман А. Родригеса «Бесплодное облако» (пер. С. Вафа, предисл. В. Александровой) и сборник произ­ведений X. Рульфо, включивший повесть «Педро Парамо» и рас­сказы и повести из книги «Равнина в огне» (1970, пер. П. Гла­зовой, предисл. Л. Осповата, ИХЛ), то после выхода этой моно­графии переводятся пьесы К. Фуэнтеса «Все кошки - серы» (Иностранная литература, 1972, № 1, пер. и вступит, статья М. Былинкиной), роман Р. Кастельянос «Молитва во тьме» (1973, пер. М. Абезгауз, предисл. Я. Света, ИХЛ), однотомник избран­ных произведений К. Фуэнтеса (1974, предисл. В. Н. Кутейщи­ковой, Прогресс), в который вошли повести и рассказы (пер. С. Вайнштейна, Н. Кристальной, Э. Брагинской, О. Сушко) и ро­маны «Спокойная совесть» (пер. Е. Лысенко) и «Смерть Арте­мио Круса». Этот однотомник был опубликован в серии «Мастера современной прозы», что свидетельствует о высокой оценке та­ланта К. Фуэнтеса в СССР.

Что касается изучения мексиканской прозы послевоенного пе­риода, то оно успешно развивалось в нашей стране и в 70-е годы. В вышедшем в 1976 г. сборнике статей В. Н. Кутейщи­ковой и Л. С. Осповата «Новый латиноамериканский роман» две большие статьи посвящены творчеству X. Рульфо и К. Фуэнте­са 29 . В центре первого очерка - анализ корней национального сознания; во втором главное внимание обращено на романы «Об­ласть наипрозрачнейшего воздуха» и «Смерть Артемио Круса» как на произведения, наиболее полно выразившие своеобразие и динамику исторического процесса послереволюционной Мексики,

В коллективном труде Института мировой литературы «Худо­жественное своеобразие литератур Латинской Америки» (М.: На­ука, 1976) помещена статья В. Н. Кутейщиковой «О некоторых национальных чертах мексиканской прозы».

Отталкиваясь от тезиса Раймундо Ласо: «В сообществе наро­дов, составляющих Испанскую Америку, Мексика отличается глу­боким своеобразием, неколебимой верностью своему характеру» и известной фразы Пабло Неруды: «На этой обширной территории, где от края до края идет борьба человека со временем... я по­нял, до какой степени мы - Чили и Мексика - являемся стра­нами-антиподами», В. Н. Кутейщикова предпринимает попытку выявить ту линию в истории мексиканской прозы, которая на­иболее отчетливо выразила особенности историко-этнического и культурного формирования страны, и в первую очередь тот син­тез испанского и индейского начал, который образует основу мек­сиканского сознания и мексиканской жизни.

Успешно развивалась в течение последних лет деятельность советских латиноамериканистов по изучению и изданию мекси­канской поэзии.

Важным шагом после упоминавшегося уже томика стихов М. Гутьерреса Нагеры стал сборник «Народная мексиканская поэзия» (М.: ИХЛ, 1962), который включил произведения самых различных жанров и периодов. Он открывался чрезвычайно со­держательной статьей Г. В. Степанова об истории, особенностях исполнения, структуре мексиканского песенного фольклора 30 .

Много и плодотворно занимается изучением мексиканской на­родной песни П. А. Пичугин, работы которого характеризуются комплексным, музыковедческим и историко-филологическим под­ходом к предмету исследования 31 . П. А. Пичугин является так­же автором многих переводов народной мексиканской поэзии.

Большим подарком для советских любителей поэзии стал вы­ход в свет в 1966 г. томика стихов выдающейся мексиканской поэтессы XVII в. Хуаны Инес де ла Крус (сост. и пер. И. Че- жеговой, ИХЛ). Книга давала представление о всех основных направлениях творческой деятельности «Десятой музы». На ее долю выпал такой успех, что в 1973 г. она была издана вто­рым, значительно дополненным изданием.

Что касается мексиканской поэзии XX в., то о ней советский читатель имеет довольно полное представление по подборкам сти­хов таких корифеев мексиканской поэзии, как А. Нерво, А. Рейес, Э. Гонсалес Мартинес, печатавшихся в 60-е годы в журнале «Иностранная литература» и в некоторых сборниках испаноязыч­ной поэзии, главным же образом по представительной антологии «Поэты Мексики» (М.: ИХЛ, 1975, сост. И. Чежегова). Говоря о приобщении советского читателя к мексиканской поэзии XX в., нельзя не отметить ту роль, которую сыграла в ее популяриза­ции в СССР статья видного гватемальского поэта Роберто Обрегона Моралеса «Человек выходит на первый план», напечатанная в «Иностранной литературе» за 1970 г. (№ 6). Как это обычно бывает, когда большой поэт высказывается о поэзии, статья со­держала наряду с субъективными моментами чрезвычайно тонкие суждения о поэзии Э. Гонсалеса Мартинеса, Р. Л. Веларде, К. Пельисера, О. Паса, Р. Кастельянос, X. Сабинеса, и прежде всего о философском содержании их поэзии, о ее связи с про­цессами всей мировой культуры XX в.

Уровень, достигнутый советской мексиканистикой к концу 60-х годов, позволил посвятить мексиканской литературе отдель­ный раздел в главе о литературе стран Латинской Америки в университетском учебнике зарубежной литературы XX в. Автором этого раздела (как и всей главы) является С. П. Мамонтов 32 .

О том, насколько возрос и углубился в нашей стране инте­рес к мексиканской литературе в последние годы, свидетельст­вует тот факт, что все большее число студентов-филологов по­свящают ей свои дипломные сочинения. В 50-е годы на филологи­ческом факультете МГУ была защищена всего одна дипломная работа по мексиканской литературе (в 1958 г. С. Романов о X. Мансисидоре). В последние годы здесь под руководством до­цента кафедры истории зарубежных литератур К. В. Цуринова были защищены пять дипломных работ по мексиканской литера­туре: о творчестве М. Асуэлы (1968, П. Санжаров), К. Фуэнтеса (1971, О. Трошанова), X. Рульфо (1975, 3. Мушкудиани; 1979, Н. Велович), о мексиканских «корридос» (1969, В. Кузякин). Все чаще начинают привлекаться к изучению мексиканской ли­тературы и студенты филологического факультета ЛГУ. Здесь в 60-70-е годы были защищены дипломы по творчеству М. Асуэ­лы, М. Л. Гусмана, X, Рульфо 33 .

Долгое время среди советских исследований по мексиканской литературе не было ни одной диссертации. В 70-е годы в этом отношении был достигнут определенный прогресс. В 1972 г. в Тбилисском гос. университете А. Бибилашвили защитил канди­датскую диссертацию по творчеству X. Мансисидора; в 1979 г. в МГУ (под руководством К. В. Цуринова) А. Ф. Кофман за­вершил диссертацию по теме «Своеобразие песенных лирических жанров мексиканского фольклора».

Сегодня мексиканская литература известна в нашей стране, пожалуй, лучше, чем любая другая литература Латинской Аме­рики. Советские мексиканисты добились внушительных успехов, однако перед ними еще простирается обширное поле деятельно­сти. Им предстоит провести работу как по расширению и уточ­нению существующих представлений о мексиканской литературе, так и по освоению ее малоизученных или пока еще вовсе не известных у нас явлений, таких, как литература доколумбовой эпохи и колониального периода, индейский фольклор, профессио­нальная литература на индейских языках, литература 70-х годов (в первую очередь так называемая повая волна в прозе этого периода). Богатый опыт изучения и перевода мексиканской ли­тературы в нашей стране и все возрастающий интерес к ней со стороны молодых латиноамериканистов вселяют уверенность в успешном решении этих задач.

1 Первое упоминание в русской пе­чати см.: Хлебников Г. Записки о Калифорнии.- Сын отечества, 1829, т. II, ч. 124, с. 347.

2 Antiquities of Mexico ...- Телес­коп, 1831, ч. 4; Ихтлильхочитль.- Библиотека для чтения, 1841, т. XIV, отд. III; Древняя образо­ванность мексиканцев.- Москви­тянин, 1846, ч. V, № 9-10; Торгов­ля в степях Америки.- Сын оте­чества, 1849, № 2, с. 10 (смесь); Народное образование, искусства и литература Мексики.- Пантеон и репертуар русской сцены, 1851, т. VI, № 11, отд. IV (смесь); Мехи- ка (статья Ампера).- Отечествен­ные записки, 1854, т. ХСИ, № 1-2отд. V; Европейская жизнь.- Заграничный вестник, 1864, т. III, вып. 8; Литературное движение в Мексике.- Образование, 1900, № 2, отд. II; и др.

3 См.: Земсков В. Б. «И Мексика воз­никла, виденье вдохновенное». К. Д. Бальмонт и поэзия индей­цев.- Латинская Америка, 1976, № 3.

4 Кроме упоминавшихся переводов К. Бальмонта, были опубликова­ны: отрывок из молитвы ацтек­скому богу дождя Тлалоку (из журнала «Antiquities of Mexico...»), фрагмент. философского стихотво­рения ацтеков («Мехика», в про­заическом изложении), крохотный отрывок из романа Лисарди «Перикильо Сарньенто» (там же), че­тыре мексиканские легенды (Ве­стник иностранной литературы, 1906, № 2; Новый журнал литера­туры, искусства и науки, 1907, № 6). «Песня мексиканки» М. Ро- зенгейма (Песни разных народов. М., 1898) - это скорее самостоя­тельное произведение на темы на­родной мексиканской поэзии, чем перевод. Следует иметь в виду, что переводы К. Бальмонта, буду­чи великолепными образчиками русской поэзии, с точки зрения точности передачи содержания оригинала неравноценны. Среди них встречаются, как было уста­новлено В. Б. Земсковым, п ори­гинальные стихотворения, и воль­ные переложения, и импровиза­ции «на темы», и собственно переводы (см.: «И Мексика воз­никла...», с. 179).

5 Издание произведений мексикан­ских писателей XIX в. Хосе Хоа­кин Песадо, Мануэля Акуньи и Мануэля Горостисы было преду­смотрено в планах издательства «Всемирпая литература», органи­зованного А. Горьким вскоре пос­ле революции, по осуществить эти планы не удалось.

7 Горький М. Заметки о детских книгах и играх.- Собр. соч.: В 30-ти т. М.: 1953, т. 27, с. 520.

8 См.: Кутейщикова В. Н. Осново­положник мексиканской литерату­ры Фернандес Лисарди.- Изв. АН

СССР. Отд-ние литературы и язы­ка, 1961, т. XX, вып. 2.

9 Язык и литература, JL, 1930, вып. V.

10 Державин К. Н. Мексиканский плутовской роман..., с. 86.

11 Это были: «Путь развития мекси­канской литературы» Маседонио Гарсы (Интернациональная лите­ратура, 1936, № 8) и отчасти «Мек­сиканские мастера культуры» эк­вадорского писателя и литератур­ного критика Умберто Сальвадора (Интернациональная литература, 1940, № 9-10). Некоторые наблю­дения историко-литературного ха­рактера, касающиеся литературы Мексики, встречаются в статьях Сэмюэля Путнема «Современная литература Латинской Америки (1934-1937)» (Интернациональ­ная литература, 1939, № 1) и JI. Стася «Южноамериканская ли­тература» (Штурм, Свердловск, 1935, №9).

12 Исключение составляет рассказ М. Л. Гусмана «Праздник пуль» (Альманах. Приложение к журна­лу «Стройка». Л., 1930, № 3).

13 См. аннотацию на роман М. Асуэлы «Касики» (1931) (Интернацио­нальная литература, 1932, № 10) и заметку о выходе в Мексике ро­мана Г. Лопес-и-Фуэнтеса «Земля» (Литературная газета, 1974, 22 марта).

14 Мансисидор X. Я служу делу ис­тины, защищая СССР.- Интерна­циональная литература, 1934, № 3-4.

15 См.: Келъин Ф. В, Хосе Мансиси­дор.- Интернациональная литера­тура, 1936, № 2; Кельину, по-види­мому, принадлежат и неподписан­ная заметка о X. Мансисидоре, по­мещенная среди материалов о других писателях-антифашистах в «Интернациональной литературе» за 1937 г. (№ 11) и статья в «Ли­тературной газете» за 1947 г. (№ 36). Следует иметь в виду, что свои работы о X. Мансисидоре В.Ф. Кельин писал в 30-40-е годы. Будучи чуть ли не единст­венным в то время нашим спе­циалистом в области испаноязыч­ных литератур, он уделял основ­ное внимание изучению литера­туры Испании, интерес к которой в связи с гражданской войной 1936-1939 гг. необычайно возрос (и которая, заметим попутно, ста­ла хорошо известна в СССР в зна­чительной степени благодаря дея­тельности Ф. В. Кельина, принес­шей ему звание почетного доктора Мадридского университета). Ла­тиноамериканская литература, в том числе мексиканская, оказа­лась тогда несколько на заднем плане.

16 Поспелов Г. Н. Методологическое развитие советского литературо­ведения,-В кн.: Советское лите­ратуроведение за пятьдесят лет. / Под ред. В. И. Кулешова. М.: Изд-во МГУ, 1967, с. 100.

17 В обстоятельном докладе «Про­грессивная литература Латинской Америки», с которым Ф. В. Кельин выступил на научной сессии Ин­ститута мировой литературы им. А. М. Горького в октябре 1951 г. и который впоследствии в расши­ренном виде был включен в сбор­ник «Прогрессивная литература стран капитализма в борьбе за мир» (М.: Изд-во АН СССР, 1952), мексиканской литературе уделено довольно много места, но речь здесь идет в основном о X. Манси­сидоре. О таких же крупных пред­ставителях мексиканской литера­туры XX в., как Э. Гонсалес Мар­тинес, М. Асуэла и Р. Муньос, говорится очень мало и преиму­щественно в плане характеристи­ки их общественной деятельности, а не творчества.

Симптомы снижения уровня по­нимания мексиканской литерату­ры, достигнутого в 30-е годы, мож­но обнаружить в предисловии С. Воробьева к роману X. Манси­сидора «Роза ветров» (М.: ИЛ, 1953, пер. А. Сиповича и А. Глад­ковой). В нем М. Асуэла и М. Л. Гусман были названы «буржуазными писателями». Однако подоб­ная точка зрения на них не утвердилась в нашем литературо­ведении.

18 Тертерян И. А. Бразильская лите­ратура в СССР.- В кн.: Бразилия. Экономика, политика, культура. М.: Изд-во АН СССР, 1963, с. 518.

19 См.: Кутейщикова В. Н. Проклятье Мариано Асуэлы,- Иностранная литература, 1956, № 8; Винничен­ко И. В. Предсмертное слово Асуэлы.- Иностранная литерату­ра, 1956, № 12.

20 Кроме упомянутых романов X. Мансисидора, в те годы были переведены: его рассказ «Перед рассветом» (Смена, 1956, № 15, пер. JL Коробицына), стихи Эд. Лисальде (Молодая гвардия, 1957, № 4, пер. П. Глушко), три рассказа из сборника X. Рульфо «Равнина в огне» (Звезда, 1957, № 5, пер. Л. Осповата), рассказы Э. Валадеса (Огонек, 1958, № 45, пер. Ю. Папорова), Л. Кордобы (Дружба народов, 1958, № 12, пер. Н. Тулочинской), X. Васконселоса (Советская Украина, 1958, № 3), Г. Лопес-и-Фуэнтеса (в кн.: Фаль­шивые монеты. М.: Профиздат, 1959; в кн.: Скромные дороги. М.: Искусство, 1959), X. Ибаргуэнгой- тии Антильона и К. Базе (в кн.: Скромные дороги), пьеса И. Рете- са «Город, в котором мы будем жить» (в кн.: Современная дра­матургия. Альманах, кн. 6, М.: Ис­кусство, 1958, пер. И. Николае­вой) .

21 Плавскип 3. Хорошее начало.- Вопросы литературы, 1961, № 9; см. также: Уваров Ю. Советские литературоведы о мексиканском романе.- Иностранная литерату­ра, 1960, № 12; Мотылева Т. Но­вые работы советских ученых о современном зарубежном рома­не.- Вестник АН СССР, 1965, № 6.

22 Кутейщикова В. Н. Основополож­ник мексиканской литературы Фернандес Лисарди.

23 См.: Философско-художественное наследство Хосе Хоакина Фернан­деса Лисарди (в кн.: Формирова­ние национальных литератур Ла­тинской Америки. М.: Наука, 1970); первую главу кн.: Мекси­канский роман. Формирование. Своеобразие. Современный этап (М.: Наука, 1971); статью «Мек­сика: роман и нация» (Латинская Америка, 1970, № 6); «Введение» и статью «О некоторых нацио­нальных чертах мексиканской прозы (в кн.: Художественное своеобразие литератур Латинской Америки. М.: Наука, 1976); и др.

24 См.: Винниченко И. В. Мариано Асуэла. Мексиканская революция и литературный процесс (М.: Нау­ка, 1972), а также следующие предшествовавшие ей статьи: «Ро­ман «Те, кто внизу» и его место в творческой эволюции Мариано Асуэлы» (в кн.: Мексиканский реалистический роман XX века), «История и современность: две тенденции в развитии мексикан­ской литературы XX века» (в кн.: Мексика. Политика, экономика, культура. М.: Наука, 1968), «Реа­лизм и революция в творчестве Мариано Асуэлы» (в кн.: Пробле­мы идеологии и национальной культуры стран Латинской Аме­рики. М.: Наука, 1967).

25 М.: Наука, 1971.

26 Кутейщикова В. II. Мексиканский роман..., с. 316.

27 Мамонтов С. П. В. Н. Кутейщико­ва. «Мексиканский роман. Форми­рование. Своеобразие. Современ­ный этап».- Латинская Америка, 1971, № 5. Другие отклики на мо­нографию см.: Зюкова Н. История мексиканского романа.- Вопросы литературы, 1971, № 10; Мотыле­ва Т. Мексиканский роман.- Ли­тературная газета, 1971, 22 дек.; Ilyin V. Рец. в: Social sciencis, Moscow , 1977, N 4.

28 Имя Карлоса Фуэнтеса стало из­вестно в нашей стране в начала 60-х годов. Тогда в советской прессе был помещен ряд его пуб­лицистических статей: «Револю­ция? Вы боитесь ее!» (Известия, 1962, 5 июля); «Аргументы Латин­ской Америки. Речь, которая не была произнесена по американско­му телевидению» (За рубежом, 1962, № 27); «Откройте глаза, янки! Доводы Латинской Америки. Обра­щение к североамериканцам» (Не­деля, 1963, № 12). В «Литератур­ной России» (1963, И янв.) был опубликован его рассказ «Испа­ния, не забудь!» (пер. Н. Голубен­цева) . Первое представление К. Фуэнтеса советскому читателю сделал Б. Ярошевский (За рубе­жом, 1962, № 27). Затем более по­дробно о писателе рассказал Ю. Дашкевич в журнале «Ино­странная литература» (1963, № 12). См. о К. Фуэнтесе также статьи К. Зелинского «Наследство Артемио Круса» (Литературная газета, 1965, 26 сент.) и И. Лапи­на «Лицом к современности (о творчестве Карлоса Фуэнтеса) (в кн.: Современные прозаики Ла­тинской Америки. М.: Наука, 1972).

29 «Деревенская Мексика: нацио­нальное и общечеловеческое (о творчестве Хуана Рульфо)» и «Карлос Фуэнтес, разрушитель мифов» (в кн.: Кутейщикова В. Осповат Л. С. Новый латиноамери­канский ромап. М.: Советский пи­сатель, 1976).

30 См. рец. Л. Осповата на сборник (Новый мир, 1962, № 9).

31 См.: Песни Мексиканской револю­ции (Советская музыка, 1963^ № И); Корридос Мексиканской революции (в кн.: Музыкальная культура стран Латинской Амери­ки. М.: Музыка, 1974); Мексикан­ская песня (М.: Советский компо­зитор, 1977); «Корридос Мекси­канской революции» (находится в производстве в изд-ве «Совет­ский композитор»),

32 См.: История зарубежной литера­туры после Октябрьской револю­ции. Часть I. 1917-1945. М.: Изд-во МГУ, 1969, с. 475-485.

33 См.: Лукин В. В. Латиноамериканистика в Ленинградском госу­дарственном университете (руко­пись).

Содержание статьи

МЕКСИКА, Мексиканские Соединенные Штаты, государство, занимающее северную, самую широкую часть перешейка, протягивающегося к югу от границы США и соединяющего Северную Америку с Южной Америкой. На западе берега Мексики омываются водами Тихого океана и Калифорнийского залива, на востоке – Мексиканским заливом и Карибским морем; на юге она граничит с Гватемалой и Белизом . Мексика была колыбелью древних цивилизаций Нового Света. Сейчас в ней проживает пятая часть всего населения Латинской Америки.

Колониальный период.

В 1528 испанская корона ограничила власть Кортеса, прислав в Мексику аудьенсию – административно-судебную коллегию, подчинявшуюся непосредственно королю. В 1535 Мексика вошла в состав вновь созданного вице-королевства Новая Испания. Первым вице-королем, личным представителем испанского монарха в Новой Испании стал Антонио де Мендоса; в 1564 его сменил на посту Луис де Веласко. В течение трех веков, с 1521 по 1821, Мексика оставалась колониальным владением Испании. Несмотря на активное взаимодействие местных и европейских традиций, в культурном отношении мексиканское общество представляло собой довольно пеструю картину. Колониальная экономика была основана на эксплуатации индейцев, которых вынуждали работать на отобранных у них землях и на рудниках. Испанцы внедрили в традиционное индейское земледелие новые аграрные технологии и новые сельскохозяйственные культуры, включая цитрусовые, пшеницу, сахарный тростник и оливки, обучили индейцев животноводству, начали систематическую разработку земных недр и создали новые центры горнорудного дела – Гуанахуато, Сакатекас, Пачука, Таско и др.

Важнейшим инструментом политического и культурного влияния на индейцев стала Римско-католическая церковь. Ее миссионеры-первопроходцы фактически расширяли сферу испанского влияния.

В течение 18 в. Бурбоны, правившие Испанией, под влиянием идей Просвещения провели в колониях ряд реформ, направленных на централизацию власти и либерализацию экономики. В Мексике проявили себя незаурядные администраторы, в их числе выдающиеся вице-короли Антонио Мария Букарели (1771–1779) и граф Ревильяхихедо (1789–1794).

Война за независимость.

Антиколониальная война в Мексике, развернувшаяся после оккупации Испании войсками Наполеона, развивалась под воздействием Великой французской революции и Войны за независимость США. Вместе с тем освободительное движение зародилось не в среде столичных креолов (белых американского происхождения), а в самом сердце горнодобывающего района и на начальных этапах носило характер чуть ли не расовой войны. Восстание, начавшееся в селении Долорес 16 сентября 1810, возглавил священник Мигель Идальго (1753–1811). Подчиняясь его призыву «Независимость и смерть испанцам!», вошедшему в историю под названием «Клич Долорес», восставшие, в большинстве своем индейцы и метисы, двинулись на столицу с воодушевлением крестоносцев. Исполненный благих иллюзий и безрассудный падре Идальго оказался плохим военачальником, и через десять месяцев он был схвачен испанцами, лишен духовного сана и расстрелян. 16 сентября отмечается в Мексике как День независимости, а Идальго почитается национальным героем.

Знамя освободительной борьбы подхватил другой приходской священник, республиканец по убеждениям Хосе Мария Морелос (1765–1815), проявивший незаурядные способности военачальника и организатора. Созванный по его инициативе Чильпансингский конгресс (ноябрь 1813) принял декларацию о независимости Мексики. Однако через два года Морелоса постигла судьба его предшественника Идальго. В последующие пять лет движение за независимость в Мексике приняло характер партизанской войны под руководством местных вождей, таких, как Висенте Герреро в Оахаке или Гуадалупе Виктория в штатах Пуэбла и Веракрус.

Успех испанской либеральной революции 1820 убедил консервативных мексиканских креолов, что им не стоит больше полагаться на метрополию. Креольская верхушка мексиканского общества подключилась к движению за независимость, что и обеспечило ему победу. Креольский полковник Агустин де Итурбиде (1783–1824), некогда воевавший против Идальго, сменил политический курс, объединил свою армию с силами Герреро и совместно с ним 24 февраля 1821 в городе Игуала (совр. Игуала-де-ла-Индепенденсия) выдвинул программу, получившую название «План Игуала». Этот план декларировал «три гарантии»: независимость Мексики и установление конституционной монархии, сохранение привилегий католической церкви и равенство прав креолов и испанцев. Не встречая серьезного сопротивления, армия Итурбиде 27 сентября заняла Мехико, а на следующий день была провозглашена независимость страны в рамках «плана Игуалы».

Независимая Мексика

в первой половине 19 в.

Независимость сама по себе еще не обеспечивала консолидации нации и формирования новых политических институтов. Кастово-иерархическая структура общества сохранилась в прежнем виде, если не считать того, что креолы сменили испанцев на верхушке социальной пирамиды. Развитию новых общественных отношений препятствовали церковь с ее привилегиями, армейское командование и крупные латифундисты, продолжавшие расширять свои поместья за счет индейских земель. Экономика по своему характеру оставалась колониальной: она была целиком ориентирована на производство продуктов питания и добычу драгоценных металлов. Поэтому многие события мексиканской истории можно рассматривать как попытки преодолеть гнет колониального наследия, консолидировать нацию и обрести полную самостоятельность.

Из освободительной войны Мексика вышла сильно ослабленной – с пустой казной, разрушенной экономикой, прерванными торговыми связями с Испанией, непомерно раздутыми бюрократическим аппаратом и армией. Скорейшему решению этих проблем препятствовала внутриполитическая нестабильность.

После объявления независимости Мексики было сформировано временное правительство, но в мае 1822 Итурбиде совершил государственный переворот и короновал себя императором под именем Августина I. В начале декабря 1822 командующий гарнизоном Веракруса Антонио Лопес де Санта-Ана (1794–1876) поднял мятеж и провозгласил республику. Вскоре он объединил силы с повстанцами Герреры и Виктории и в марте 1823 вынудил Итурбиде отречься от престола и эмигрировать. Учредительный конгресс, созванный в ноябре того же года, состоял из враждующих лагерей либералов и консерваторов. В результате была принята компромиссная конституция: по настоянию либералов Мексика объявлялась федеративной республикой наподобие США, тогда как консерваторы сумели утвердить статус католической религии как официальной и единственно дозволенной в стране и сохранить различного рода привилегии духовенства и военных, включая их неподвластность гражданскому суду.

Первым законно избранным президентом Мексики стал М.Гуадалупе Виктория (1824–1828). В 1827 консерваторы подняли мятеж, но потерпели поражение. В 1829 президентом стал кандидат от либеральной партии Висенте Герреро, отменивший рабовладение и отразивший последнюю попытку Испании восстановить свою власть в бывшей колонии. Герреро продержался у власти меньше года и был свергнут консерваторами в декабре 1829. Либералы ответили противникам очередным государственным переворотом и в 1833 передали власть Санта-Ане.

Этот типичный латиноамериканский каудильо (вождь, диктатор) пять раз переизбирался на президентском посту и правил страной сам либо через подставных лиц в течение 22 лет. Он обеспечил стране внутриполитическую стабильность и экономический подъем, сопровождавшийся расширением среднего класса. Однако внешняя политика Санта-Аны привела страну к национальной катастрофе. В войне с США Мексика потеряла почти две трети своей территории – нынешние североамериканские штаты Аризона, Калифорния, Колорадо, Невада, Нью-Мексико, Техас и Юта.

Территориальные притязания США к Мексике обозначились еще в самом начале 19 в., угрожающий характер они приняли в конце 1820-х, когда североамериканские переселенцы стали во множестве проникать в Техас. Колонисты испытывали острую нехватку рабочей силы на своих плантациях и стремились легализовать работорговлю. С этой целью в 1836 техасцы отделились от Мексики и провозгласили Техас независимой республикой, которую в 1837 признали США. В 1845 североамериканский конгресс принял резолюцию о включении Техаса в состав США в качестве рабовладельческого штата, а на следующий год в ответ на протесты Мексики объявил ей войну. Санта-Ана терпел одно поражение за другим, пока в сентябре 1847 не сдал столицу и не подписал акт о капитуляции.

По навязанному победителями мирному договору Гуадалупе-Идальго, (1848) Мексика отдавала США свои северные провинции. Это поражение имело катастрофические последствия для мексиканской экономики, не говоря о тяжелом моральном наследии в отношениях между соседними странами. Но на этом территориальные потери Мексики не закончились. В 1853 Санта-Ана, вновь вернувшийся к власти, продал США по договору Гадсдена долину Месилья. В 1854 губернатор штата Герреро Хуан Альварес и начальник таможни Игнасио Комонфорт подняли мятеж и выступили в городке Аютла (соврем. Аютла-де-лос-Либес) с призывом к свержению диктатуры Санта-Аны. Мятеж быстро перерос в революцию, и в 1855 диктатор был изгнан из страны.

Период реформ.

Либеральные реформы, осуществленные Бенито Хуаресом (1806–1872), представляли собой вторую подлинную революцию в истории Мексики. В своей деятельности Хуарес опирался на идеологов среднего класса – адвокатов, журналистов, интеллектуалов, мелких предпринимателей, стремившихся создать демократическую федеративную республику, покончить с привилегиями духовенства и военных, обеспечить экономическое процветание государства, перераспределив колоссальные богатства церкви, и, самое главное, создать класс мелких собственников, которые смогут противостоять засилью крупных землевладельцев и составить костяк демократического общества. По сути дела, это была буржуазная революция, осуществленная метисами.

На посту министра юстиции Хуарес провел реформы 1855 и 1856. Из них важнейшими стали т.н. «закон Хуареса», отменявший судебные привилегии военных и духовенства, и «закон Лердо», который лишал церковь права владения землей и недвижимым имуществом, за исключением культовых сооружений и жилищ монахов. Закон передавал в аренду земельные поместья гражданских корпораций, что, несмотря на сопротивление Хуареса, было использовано для захвата индейских общинных земель, особенно позже, в эпоху диктатуры П.Диаса.

Венцом реформаторской деятельности либералов стало принятие прогрессивной конституции 1857, которая вызвала трехлетнюю кровопролитную гражданскую войну. В этой войне США поддерживали Хуареса, ставшего президентом Мексики в 1858. Англия, Франция и Испания покровительствовали оппозиционерам, которые в конце концов потерпели поражение. Во время войны Хуарес принял пакет т.н. «законов о реформе», провозглашавших отделение церкви от государства и национализацию церковного имущества, вводивших гражданский брак и др. Впоследствии, в начале 1870-х годов, эти законы были введены в конституцию.

Главную проблему правительства Хуареса составляли иностранные долги. После того как в июле 1861 мексиканский конгресс объявил о приостановке на два года платежей по иностранным долгам, представители Англии, Франции и Испании подписали в Лондоне конвенцию о вооруженной интервенции в Мексику. В начале 1862 соединенные силы трех государств оккупировали важнейшие мексиканские порты с целью собрать таможенные сборы и возместить понесенный ущерб. США в это время были поглощены гражданской войной и не имели возможности применить на практике доктрину Монро. Испания и Англия вскоре вывели свои войска из Мексики, Наполеон Ш двинул экспедиционный корпус на столицу. Французы были разбиты в битве при Пуэбло 5 мая 1862 (эта дата стала в Мексике национальным праздником). Однако на следующий год французы усилили свою армию, взяли столицу и при поддержке мексиканских консерваторов после маскарадного плебисцита посадили на трон Максимилиана Габсбурга.

Император не стал отменять «законы о реформе», чем отдалил от себя консерваторов, и в то же время, несмотря на все попытки, не смог достичь компромисса с оппозицией либералов во главе с Хуаресом. В 1866 Наполеон III вывел войска из Мексики, имея более амбициозные планы в Европе и к тому же опасаясь вмешательства США и роста мексиканского сопротивления. Неизбежная развязка не замедлила себя ждать: в 1867 Максимилиан был разбит, пленен, осужден и расстрелян.

Диктатура Порфирио Диаса.

После смерти Хуареса в 1872 президентом стал Себастьян Лердо де Техада. В 1876 генерал Порфирио Диас (1830–1915) поднял мятеж, разгромил правительственные войска, вошел в Мехико и взял власть в свои руки. В 1877 по решению конгресса он стал президентом Мексики. В 1881 он уступил президентство на один срок, но в 1884 вернулся к власти, которую удерживал 27 лет вплоть до своего свержения в 1911.

Диас начал с укрепления своей власти. Для этого он вошел в соглашение с крупнейшими фракциями либералов и консерваторов, ослабил действие антиклерикальных реформ, чем привлек на свою сторону духовенство, и подчинил себе армейскую верхушку и местных каудильо. Излюбленный лозунг Диаса «меньше политики, больше управления» сводил общественную жизнь страны к голому администрированию, т.е. подразумевал нетерпимое отношение ко всякому проявлению инакомыслия и абсолютную власть диктатора, представлявшего себя гарантом стабильности, справедливости и процветания.

Особое значение Диас придавал экономике. Под лозунгом «порядок и прогресс» он добился устойчивого экономического развития общества и стал пользоваться поддержкой растущего бюрократического аппарата, крупных землевладельцев и иностранного капитала. Выгодные концессии поощряли иностранные компании вкладывать капиталы в разработку мексиканских природных ресурсов. Строились железные дороги и телеграфные линии, создавались новые банки и предприятия. Став платежеспособным государством, Мексика легко получала иностранные кредиты.

Эта политика проводилась под влиянием особой группы в управленческом аппарате режима – т.н. сьентификос («ученых»), которые считали, что Мексика должна управляться креольской элитой, а метисам и индейцам отводили подчиненную роль. Один из лидеров группы Хосе Лимантур занимал пост министра финансов и многое сделал для развития мексиканской экономики.

Мексиканская революция.

Несмотря на успехи в развитии экономики, диктатура Диаса стала вызывать растущее недовольство самых широких слоев населения. Крестьянство и представители коренного населения, страдая от произвола помещиков, расхищения общинных земель и тяжелых повинностей, поднимали восстания под лозунгом «Земля и свобода!». Интеллигенция и либеральные круги тяготились деспотическим режимом правящих групп и властью церкви, добивались гражданских прав и свобод. Зависимость Мексики от иностранного капитала порождала требования экономической и внешнеполитической независимости страны.

Организованная борьба против диктатуры Диаса началась на рубеже 19 и 20. В 1901 оппозиционные круги создали Мексиканскую либеральную партию (МЛП), провозгласившую намерение добиться восстановления конституционных свобод. Ведущую роль в движении быстро приобрел Энрике Флорес Магон, постепенно эволюционировавший в сторону анархистских взглядов. Принужденный эмигрировать за границу, он организовал в США «Организационную хунту МЛП», которая с 1906 возглавила серию восстаний и стачек на территории Мексики, стремясь свергнуть диктатора и осуществить социальные преобразования.

Восстание Мадеро.

Диас поднес спичку к бочке с порохом, дав интервью американскому журналисту Джеймсу Криллмэну, в котором заявил, что Мексика созрела для демократии, что он не собирается выставлять свою кандидатуру на выборах 1910 и готов допустить к выборам оппозиционные партии. Это интервью стимулировало политическую активность оппозиции во главе с Франсиско Мадеро, отпрыском богатого землевладельца.

Мадеро сформировал оппозиционную партию антиреэлексионистов (противников переизбрания). Мадеро использовал опыт предшественников и сформировал оппозиционную партию антиреэлексионистов. В ответ на интервью Крилмана он опубликовал книгу под названием Президентские выборы 1910 , в которой подверг резким нападкам милитаристский диктаторский режим. Бурная деятельность Мадеро принесла ему славу «апостола мексиканской демократии».

Однако Диас нарушил свои обещания, вновь выдвинул свою кандидатуру и был переизбран президентом. При этом он развязал репрессии против оппозиции и заточил Мадеро в тюрьму. Мадеро удалось бежать в США, где он подготовил революционный мятеж, начавшийся 20 ноября 1910. Восстание быстро переросло в революцию, и через шесть месяцев, 21 мая 1911, правительство подписало договор в Сьюдад-Хуаресе об отставке Диаса и создании временного правительства. В ночь с 24 на 25 мая Диас тайно покинул столицу и отбыл в Европу.

В ноябре 1911 Мадеро был избран президентом. Его короткое 15-месячное президентство составило, можно сказать, идеалистическую фазу революции. Благонамеренный, но политически неопытный Мадеро попытался дать Мексике демократию. На этом пути он столкнулся со множеством препятствий – таких, как противодействие конгресса; нападки прессы, злоупотреблявшей свободой слова; возрастающая зависимость правительства от армии; интриги посла США Генри Вильсона, поддерживавшего противников Мадеро; военные мятежи. Мадеро подвергался атакам и консерваторов, опасавшихся разрастания революции, и радикальных либералов, недовольных медленным ходом преобразований. Колоссальные силы и средства отнимала борьба с мятежами – например, с восстанием Паскуаля Ороско, бывшего главнокомандующего революционной армии, или с крестьянским партизанским движением на юге страны под руководством Эмилиано Сапаты (1883–1919). Завершающим ударом стал мятеж столичного гарнизона, начатый 9 февраля 1913. Уличные бои, продолжавшиеся в течение десяти дней (т.н. «трагическая декада»), нанесли большой ущерб городу

и повлекли многочисленные жертвы среди мирного населения. Командующий правительственными войсками Викториано Уэрта (1845–1916), тайный участник заговора, 18 февраля арестовал Мадеро и его вице-президента Хосе Пино Суареса. 22 февраля они были убиты охраной по пути в тюрьму.

Годы войны.

Убийство Мадеро и установление военной диктатуры В.Уэрты объединило различные фракции революционеров. Губернатор штата Кауила Венустиано Карранса (1859–1920) 26 марта 1913 провозгласил «план Гуадалупе», в котором призвал к восстановлению конституционного правительства. Борьбу против Уэрты возглавили генерал Альваро Обрегон (1880–1928) и крестьянские вожди Э.Сапата и Франсиско (Панчо) Вилья (1878–1923). Объединенными силами они свергли режим Уэрты в июле 1914. В определенной степени этому способствовал и тот факт, что президент США Вудро Вильсон отказался признать правительство Уэрты.

Однако сразу после победы революционеры начали борьбу за власть. В октябре 1914 с целью примирить враждующие стороны был созван революционный конвент в Агуаскальентес при участии представителей Вильи и Сапаты. Убедившись, что Карранса заботится только об удержании власти, конвент назначил ряд исполнителей для проведения социальных и экономических реформ. Большинство собрания потребовало, чтобы Карранса сложил с себя звание «вождя революции», но тот отказался это сделать и перенес свою штаб-квартиру в Веракрус. Выпустив ряд революци

онных декретов, Карранса привлек на свою сторону рабочих и мелких землевладельцев. Правительственные войска под командованием Обрегона весной 1915 разбили Северную дивизию Вильи в битвах при Селае и Леоне и взяли под контроль центральную часть страны. Сапата продолжал сопротивление на юге, пока не был убит в 1919. Вилья вел партизанскую войну на севере вплоть до свержения Каррансы в 1920.

Мексиканская революция и США.

С самого начала мексиканская революция вызывала озабоченность правящих кругов США, которым предстояло определиться в отношении нейтралитета, признания новых правительств, продажи оружия и защиты имущества граждан США от возможного ущерба. Разочарованные в режиме Диаса, США придерживались политики невмешательства во время восстания Мадеро и признали его в качестве президента. Однако посол США в Мексике Генри Лейн Вильсон постоянно интриговал против нового правительства, поддерживал мятежников и несет моральную ответственность за то, что не смог предотвратить убийства Мадеро.

Президент Вильсон отказался признать Уэрту в силу того, что тот пришел к власти незаконным путем, убив соперника. Вильсон полагал, что непризнание диктатора будет способствовать его свержению и проведению необходимых реформ. Прямым результатом этой политики «стороннего наблюдателя» стало вооруженное вмешательство США с целью воспрепятствовать доставке оружия режиму Уэрты. Когда немецкий корабль с оружием встал на якорь в Веракрусе, Вильсон приказал военно-морским силам США захватить город. Эти действия, вызвавшие возмущение мексиканцев, грозили привести к войне. Только дипломатическое посредничество Аргентины, Бразилии и Чили помогло предотвратить крупномасштабный конфликт.

После падения диктатуры Уэрты Вильсон пытался примирить враждующие фракции революционеров. Эти попытки потерпели провал, и после разгрома Северной дивизии Вильи США признали правительство Каррансы. В марте 1916 отряд Вильи перешел границу США и совершил налет на приграничный городок Колумбус штата Нью-Мексико. В ответ Вильсон послал против вильистов карательную экспедицию под командованием генерала Першинга. Однако североамериканцы встретили ожесточенное сопротивление мексиканцев и, потерпев ряд поражений, в январе 1917 начали эвакуацию войск с территории Мексики.

Принятие конституции 1917 обострило отношения между странами, поскольку ряд ее статей ущемлял интересы североамериканских компаний в Мексике.

Конституция 1917.

Новая мексиканская конституция стала главным итогом революции. Карранса, оставшийся победителем, придал силу закона реформам, обещанным в его революционных декретах. Текст документа в основном повторял положения конституции 1857, но добавлял к ним три принципиально важных статьи. Статья третья предусматривала введение всеобщего бесплатного начального образования; статья 27 объявляла все земли, воды и недра на территории Мексики национальной собственностью, а также декларировала необходимость раздела крупных латифундий и устанавливала принципы и процедуру проведения аграрной реформы; статья 123 представляла собой обширный кодекс законов о труде.

Период Реконструкции.

Каррансе хватило дальновидности ввести в конституцию положение об аграрной реформе, хотя сам он в этом вопросе придерживался более консервативных взглядов. Во внешней политике Карранса руководствовался некоторыми принципами, выдвинутыми ранее, и сохранил нейтралитет Мексики в Первой мировой войне. Накануне выборов 1920 в штате Сонора началось восстание под руководством генералов Обрегона, Адольфо де ла Уэрты и Плутарко Элиаса Кальеса (1877–1945). Мятежники двинули войска на столицу; Карранса пытался спастись бегством, но был схвачен и расстрелян. Последующие 14 лет Мексикой правили Обрегон и Кальес: они установили в стране мир и начали осуществлять некоторые реформы.

Обрегон первым из президентов начал воплощать в жизнь идеалы революции. Он распределил 1,1 млн. га земли среди крестьян и поддерживал рабочее движение. Министр просвещения Хосе Васконселос развернул широкую образовательную программу на селе и способствовал культурному расцвету Мексики в 1920-годы, получившему название «мексиканский Ренессанс».

Кальес стал президентом в 1924 и фактически оставался у власти десять лет. Он продолжил политику покровительства рабочему движению и распределения земель крупных латифундий. При этом создавалось множество мелких семейных ферм, которые обучались современным аграрным технологиям. Кальес ускорил выполнение программы строительства сельских школ, начал ирригационную кампанию, стимулировал строительство дорог, развитие промышленности и финансов.

Внутриполитическая обстановка в Мексике в эти годы отличалась нестабильностью, которая усугублялась противоречиями с США. Любая смена правительства сопровождалась мятежами – в 1923–1924, 1927 и 1929. Выполнение заявленной в конституции антиклерикальной программы вызвало резкое обострение отношений государства с церковью. Отказ духовенства выполнять положения конституции привел к закрытию церковных школ, на что церковь ответила временным прекращением с 1 августа 1926 отправления религиозного культа в храмах. В течение трех лет, с 1926 по 1929 в Мексике полыхало т.н. восстание «кристерос». Сторонники церкви, большей частью из крестьян, убивали эмиссаров правительства и сжигали светские школы. Восстание было подавлено правительственными войсками.

Постоянно возникали дипломатические конфликты с США, связанные с американскими нефтяными компаниями в Мексике. Выработанное в 1923 совместной дипломатической комиссией соглашение Букарелли разрешило ряд наиболее острых проблем и привело к признанию правительства Обрегона со стороны США.

В нарушение ранее достигнутых договоренностей правительство Кальеса в 1925 стало готовить закон о проведении в жизнь статьи 27 конституции 1917, касающейся имущества и земельных владений американских компаний. Это вновь обострило отношения Мексики и США. Дело шло к разрыву дипломатических отношений, если не к вооруженной интервенции, которую мексиканцы считали неминуемой. Ситуация смягчилась в 1927, когда послом США в Мексике стал искусный дипломат Дуайт Морроу. Следуя курсом политики добрососедства, провозглашенным Рузвельтом, он смог найти компромисс в решении самых острых проблем.

Убийство Обрегона в июле 1928 во время предвыборной кампании создало политический вакуум, который мог заполнить только Кальес, и с 1928 по 1934 он фактически управлял страной за спинами трех сменившихся президентов. В целом это были годы консерватизма, коррупции, экономической стагнации и разочарования. Несмотря ни на что, 1929 стал рекордным по количеству распределенных среди крестьян земель; в том же году государство достигло соглашения с церковью, и была создана Национально-революционная партия, переименованная в 1946 в Институционно-революционную партию, а в 1931 правительство приняло новый кодекс законов о труде.

Продолжение революции.

В 1934 при выборах нового президента на шестилетний срок Кальес поддержал кандидатуру Ласаро Карденаса (1895–1970). Во время предвыборной кампании Карденас твердил о своей приверженности идеалам революции, исколесил всю страну и непосредственно общался с простыми людьми. Новый президент постепенно взял всю полноту власти в свои руки и вынудил Кальеса покинуть Мексику.

Прогрессивное правительство Карденаса развернуло широкую кампанию реформ. Была проведена реорганизация армии и правящей партии. Карденас резко ускорил проведение аграрной реформы и роздал крестьянам больше земель, чем предшествующие президенты вместе взятые. К 1940 эхидо (коллективные крестьянские хозяйства) занимали более половины всех пахотных земель Мексики. Возродилось профсоюзное движение; проводилась широкая образовательная программа, включавшая в себя интенсивную работу среди индейского населения. Своего пика реформаторское движение достигло в 1938, когда Карденас национализировал имущество североамериканских и британских нефтяных компаний.

1990-е и начало 2000-х годов.

К 1940 Карденас пришел к выводу, что стране необходима передышка для того, чтобы закрепить преобразования. Поэтому на президентских выборах он поддержал кандидатуру генерала Мануэля Авило Камачо (1897–1955), человека умеренно-консервативных взглядов. Новый президент благоволил к церкви, покровительствовал частному землевладению и поставил во главе профсоюзного движения Фиделя Веласкеса, во многом разделявшего его взгляды. В 1942 он подписал с США ряд соглашений и уладил конфликт, возникший в 1938 в связи с национализацией нефтяной промышленности. В ответ США обязались оказать финансовую помощь в стабилизации курса мексиканского песо, в строительстве дорог и индустриализации страны.

Вторая мировая война оказала значительное влияние на развитие страны. Мексика выступила союзником антигитлеровской коалиции и объявила войну странам Оси. Она участвовала в работе сторожевой службы, поставляла союзникам сырье и рабочую силу, триста мексиканских летчиков служили на авиабазах на Филиппинских островах, а позже на Тайване. Финансовая и технологическая помощь со стороны США позволила Мексике модернизировать железные дороги и промышленность. Мексика была вынуждена развивать собственное производство отчасти и потому, что из-за войны лишилась европейского импорта. Война подняла мировые цены, создала благоприятные условия для торговли, позволила Мексике накопить валютные резервы, которые были направлены на нужды индустриализации. Наконец, война вывела Мексику на арену мировой политики, помогла ей избавиться от комплекса провинциальности, повысила международный престиж страны.

В 1946–1952 Мексикой управлял Мигель Алеман, первый после Мадеро гражданский президент. При нем усилилось политическое влияние крупного капитала, были подписаны соглашения с церковью и с иностранными инвесторами, закрепились дружественные отношения с США. Основные усилия правительство Алемана направило на выполнение программ индустриализации, промышленного развития регионов, ирригации, внедрения современных аграрных технологий. Это был период экономического роста, грандиозных общественных проектов, широкомасштабного строительства.

Чрезмерные проекты и обещания Алемана и разразившийся экономический кризис создали немалые трудности президенту Адольфо Руису Кортинесу (1952–1958). Однако президент сумел восстановить темпы развития мексиканской экономики и обуздать коррупцию. Основное внимание он уделял модернизации портов и морского транспорта. При нем возобновилась раздача крестьянам земель, расширялась социальная помощь рабочим.

Политику Кортинеса продолжил Адольфо Лопес Матеос (1958–1964). Он широко пропагандировал концепцию мексиканской самобытности внутри страны и за рубежом, сдерживал экстремизм, предпринял реформу налогообложения, национализировал предприятия энергетики и киноиндустрии, ускорил ход земельной реформы и начал 11-летнюю программу развития образования на селе.

Густаво Диас Ордас, президент в 1964–1970, придерживался умеренного курса, лавируя между консервативной и реформистской тенденциями как в стране, так и в правящей партии. В период его правления чрезвычайно быстрыми темпами развивалось производство с ежегодным приростом валового национального продукта на 6,5%. Резко возросли доходы на душу населения. Однако неадекватное распределение материальных богатств не позволяло эффективно решать проблемы в сфере образования и социального обеспечения быстро растущего населения. В 1967 была проведена самая крупная единовременная раздача земель в истории Мексики – 1 млн. га. Вместе с тем за фасадом экономических успехов росло социальное напряжение, которое вылилось в студенческие волнения летом и осенью 1968. Расстрел 2 октября 1968 мирной студенческой демонстрации на площади Трех Культур, повлекший сотни жертв, составил вопиющий контраст с празднествами по поводу открытия Олимпийских игр, происходившими в том же месяце. В 1969 в Мехико были открыты первые линии метро. В августе 1970 Диас Ордас уладил с президентом США Ричардом Никсоном все пограничные споры между двумя странами.

Луис Эчеверрия Альварес был избран президентом в 1970. В 1973 его правительство приняло закон о строгом контроле за иностранными инвестициями в Мексике. Эчеверрия укреплял связи Мексики с другими латиноамериканскими странами, прежде всего с Кубой, Перу и с Чили. В 1972 Мексика установила дипломатические отношения с Китаем.

Избрание на президентский пост Хосе Лопеса Портильо (1976–1982) совпало с открытием крупных нефтяных месторождений в штатах Чьяпас и Табаско и на шельфе залива Кампече. Между 1976 и 1982 Мексика увеличила в три раза добычу нефти стала одной из лидирующих нефтедобывающих стран. Подскочившие цены на нефть приносили стране колоссальные прибыли, к которым прибавлялись крупные займы, преимущественно банков США, под гарантии доходов с продаж нефти.

Мексиканский нефтяной бум завершился в 1981 с падением цен на нефть и снижением уровня нефтепродаж. К лету 1982 страна уже не могла осуществлять необходимые платежи по иностранным займам. В то же время состоятельные мексиканцы вывозили огромное количество валюты за пределы страны, вымывая валютные резервы, необходимые для импорта. В этой ситуации Лопес Портильо предпринял ряд чрезвычайных мер. Он национализировал банки и установил строгий контроль за их внешними операциями, получил долговременные кредиты от Международного валютного фонда (МВФ) и кредитных банков, провел 75-процентную девальвацию мексиканского песо и резко сократил расходы на содержание государственного аппарата и на импорт. В результате Мексика вошла в период экономической депрессии.

В декабре 1982 Лопеса Портильо сменил на президентском посту кандидат от ИРП Мигель де ла Мадрид Уртадо. Он начал борьбу с коррупцией и возбудил уголовные процессы против двух наиболее коррумпированных высокопоставленных чиновников предшествующей администрации. Вместе с тем он не тронул ни самого Лопеса Портильо, ни бюрократический аппарат ИПР и связанных с ним профсоюзных лидеров. В соответствии с рекомендациями МВФ, де ла Мадрид и его министр бюджетного планирования Карлос Салинас де Гортари проводили жесткую финансовую политику, начатую предшествующим президентом.

На президентских выборах 1988 развернулось острое соперничество между Карлосом Салинасом де Гортари и Куаутемоком Карденасом, который годом раньше вышел из ИРП, создав Национально-демократический фронт. Несмотря на спорные результаты выборов, президентом был провозглашен Салинас. С целью смягчить последствия финансового кризиса он разработал программу защиты неимущих, получившую название Программы национальной солидарности. В частности, она предусматривала сотрудничество центрального правительства с представителями местных властей, которые сами определяли приоритеты в экономическом развитии своих территорий. Салинас щедро субсидировал эту программу (1,3 млрд. долларов к 1993).

Салинас проводил политику сближения с Римско-католической церковью, долгое время считавшейся врагом революции. Он пригласил церковных иерархов на свою президентскую инаугурацию, восстановил отношения с Ватиканом, смягчил антиклерикальные положения конституции, пригласил папу Иоанна Павла II участвовать в открытии благотворительного проекта в трущобах Мехико. Все эти символические жесты были рассчитаны на то, чтобы привлечь на свою сторону мексиканских католиков, составляющих подавляющее большинство населения страны.

В ноябре 1993 Мексика и США подписали соглашение о введении режима свободной торговли (НАФТА). Предполагалось, что это соглашение оживит мексиканскую экономику и создаст дополнительные рабочие места для мексиканцев. В конце года Салинас объявил своим преемником на президентском посту кандидата от ИРП Луиса Дональдо Колосио. Мексике было предложено присоединиться к странам-членам Азиатско-Тихоокеанского экономического форума (АПЕК) – эта неформальная организация, включающая США, Канаду, Австралию, Новую Зеландию и 11 азиатских стран, проводит ежегодные консультативные советы по вопросам торговли.

В 1992 правящей ИРП удалось в острой борьбе с консервативной Партией национального действия и левой ПДР, созданной К.Карденасом, выиграть большинство губернаторских постов. Оппозиции удалось победить только Чиуауа и Гуанахуато. Она обвинила правящую партию в подтасовке результатов голосования. Под давлением общественности конгресс принял в августе 1993 поправки к конституции, которые демократизировали избирательную систему.

После 14-месячных переговоров правительства США и Мексики подписали договор о создании зоны свободной торговли. 1 января 1994 в действие вступил договор о Североамериканском соглашении свободной торговли (НАФТА). В соответствии с ним, Мексика обязалась либерализировать свой рынок для североамериканских финансовых операций, открыть доступ фирмам из США и Канады к своим телекоммуникациям, снять ограничения для деятельности совместных предприятий и т.д. Наибольшее возмущение крестьян вызывало то обстоятельство, что мексиканские власти, вопреки прежним положениям конституции, признали возможность отчуждения, покупки и раздела общинных земель. 1 января 1994 военно-политическая организация Сапатистская армия национального освобождения (САНО), опирающаяся на индейское население штата Чиапас, подняла восстание в штате, требуя признания прав на землю, предоставления возможностей для развития культуры индейцев, социального и экономического прогресса региона, а также осуществления широкой демократизации. Силы САНО заняли ряд населенных пунктов, но были оттеснены правительственными войсками. Погибли не менее 145 человек. Правозащитники обвинили армию в многочисленных расстрелах и арестах. В последующем активные боевые действия в штате прекратились и переросли в своеобразную «войну малой интенсивности».

Оппозиционная общественность требовала политического урегулирования конфликта, но переговоры на эту тему, несмотря на некоторый прогресс, в целом оказались мало результативными.

В преддверие всеобщих выборов 1994 была принята поправка к конституции, которая расширяла возможности общественного контроля за ходом выборов. Оппозиция допускалась к средствам массовой информации. Были обеспечены более равные возможности финансирования избирательной кампании. Разногласия в правящих кругах Мексики нарастали. В марте 1994 был убит кандидат в президенты от ИРП Луис Дональдо Колосио (позднее, августе того же года был убит генеральный секретарь ИРП). Президент Салинас назначил новым кандидатом экономиста Эрнесто Седильо Понсе де Леона. Были впервые проведены телевизионные дебаты между основными претендентами на президентский пост. В июле 1994 Седильо был избран главой государства, получив 50,2% голосов; кандидату ПНД Диего Фернандесу де Севальосу достались почти 27% голосов, К.Карденасу от ПДР – свыше 17%. ИРП удалось сохранить значительное большинство в обеих палатах конгресса.

Вступив на пост президента, Седильо столкнулся с острым валютно-финансовым кризисом, падением стоимости мексиканского песо и бегством капиталов из страны. В начале 1995 последовал и экономический спад; более 250 тыс. человек лишились работы (всего за первое полугодие 1995 потеряно 2,4 млн. рабочих мест). Правительство девальвировало национальную валюту, ввело контроль над ценами, заморозило зарплату и объявило о новой программе приватизации. США предоставили Мексике помощь в размере 18 млрд. долларов и кредитные гарантии на 20 млрд. долл., МВФ и Международный банк реконструкции и развития – на 28 млрд. долл. Затем власти повысили налог на добавленную стоимость, цены на топливо и электроэнергию, сократили государственные расходы и ограничили рост зарплаты. В итоге правительству Седильо удалось сократить инфляцию, преодолеть торговый дефицит, а в 1996 – добиться роста ВНП и начать возвращать долги по кредитам. Оно пообещало выделить значительные средства для борьбы с бедностью. В 1999 МВФ предоставил Мексике 17-месячный кредит в размере более 4 млрд. долл., что явилось предпосылкой для дальнейших международных займов в размере почти 20 млрд. долларов.

Что касается кризиса в Чиапасе, то Седильо обещал гарантировать права индейцев и помочь развитию региона, но отказывался осуществить реформы в масштабе всей страны, прежде всего, земельную.

Правящую ИРП продолжали сотрясать политические скандалы. Родственники бывшего президента Салинаса были обвинены в причастности к убийству генерального секретаря ИРП, коррупции, хищениях и злоупотреблениях в ходе приватизации и получили многолетние тюремные приговоры. Ряд высокопоставленных полицейских чинов и армейских офицеров были отданы под суд за связь с наркомафией.

На парламентских и местных выборах в июле 1997 ИРП впервые потеряла большинство в Палате депутатов. Оппозиционные ПДР и ПНД получили на несколько мест больше, чем правящая партия. Первые прямые выборы мэра столицы выиграл лидер ПДР К.Карденас, собравший более 47% голосов, а ПНД победила на выборах губернаторов в штатах Нуэво Леон и Керетаро. Таким образом, ИРП сохраняла власть в 25 штатах, а ПНД – в 6. ИРП потеряла голоса и на коммунальных выборах.

В последующие годы система власти ИРП продолжала размываться, партия утратила еще несколько губернаторских постов. В 1999 коалиция ПДР и левой Партии труда выиграла губернаторские выборы в Южной Нижней Калифорнии; оппозиция победила и в Наярите. В результате ИРП сохраняла власть лишь в 21 штате. Падению популярности правительства способствовало и насильственное подавление университетской стачки в 2000. Чтобы привлечь симпатии избирателей, партия постановила отменить практику назначения кандидата в президенты с помощью президентского декрета и ввести систему внутрипартийных выборов.

Мексика в 21 веке

Всеобщие выборы в 2000 коренным образом изменили политическую ситуацию в стране. ИРП впервые утратила власть в Мексике. Ее кандидат в президенты Франсиско Лабастида набрал всего 36,1% голосов, уступив кандидату блока ПНД и Зеленых Висенте Фоксу, который получил 42,5% голосов. К.Карденас, выдвинутый блоком ПДР, ПТ и ряда небольших левых партий, завоевал 16,6%, Гильберто Ринкон (партия «Социальная демократия») – 1,6%, Мануэль Камачо (Партия демократического центра) – 0,6% и Порфирио Муньос от Подлинной партии мексиканской революции – 0,4%. Однако пришедшей к власти коалиции не удалось получить абсолютного большинства мест в конгрессе.

ИРП вновь проиграла выборы мэра столицы и лишилась поста губернатора Чиапаса.

Президентом Мексики с 2000 был Висенте Фокс Кесада . Он родился в 1942, изучал менеджмент в Мехико и Гарвардском университете, затем работал в концерне «Кока-кола», где отвечал за работу в Центральной Америке, основал сельскохозяйственную фирму и собственную фабрику. В 1987 вступил в консервативную Партию национального действия. В 1988 Фокс был избран в конгресс, а в 1995 выиграл губернаторские выборы в штате Гуанахуато.

Вступив на президентский пост, Висенте Фокс пообещал осуществить кардинальные перемены. Но к 2003 ему так и не удалось добиться осуществления своей программы и обещаний: провести приватизацию энергетики, договориться о либерализации миграции мексиканцев в США, создать 1 миллион новых рабочих мест и урегулировать конфликт в Чиапасе. Продолжалось разорение крестьянства, страдающего от воздействия НАФТА. В результате в ходе парламентских выборов 2003 правящая ПНД утратила четверть голосов и около 70 мест в Палате депутатов, а на первое место вновь вышла ИРП.

10 июля 2006 в Мексике состоялись очередные президентские выборы. Победил кандидат от правящей Партии национального действия Фелипе Кальдерон, получивший 35,88 % голосов. За его основного соперника лидера оппозиционной Партии демократической революции (ПДР) Андреса Мануэля Лопеса Обрадора проголосовали 35,31% избирателей.

1 декабря 2006 Фелипе Кальдерона вступил в свою должность. Он начал решительную борьбу с наркопреступностью. Самыми крупными наркокартелями Мексики являются Los Zetas, контролирующий восточную часть страны, и Sinaloa, действующий в западной части. Для поимки лидеров преступного мира мексиканская армия проводила специальные операции, которые привели к определенным успехам. Так, в 2011 были задержаны ряд руководителей и ведущих фигур картеля Los Zetas, однако говорить о победе над ним преждевременно.

Несмотря на активное вмешательство армии, преступность в стране выросла, хотя и несколько стабилизировалась. По стране прокатилась волна кровопролития. За шесть лет президентства Кальдерона, в ходе этой борьбы погибли несколько десятков тысяч человек. При этом нельзя забывать, что созданием антитеррористической и антинаркотической системы в Мексике занимаются силовые ведомства Соединенных Штатов. И Висенте Фокс, и затем, Фелипе Кальдерон, придерживались и придерживаются проамериканского курса практически по всем принципиальным вопросам внутренней и внешней политики.

Мексиканские правящие круги полагали, что такой стратегический и тактический курс на США обеспечит стране подъем на уровень высокоразвитых государств и решит проблемы социально-экономического развития. Однако, сближение с северными соседями сопровождалось обострением внутриполитической обстановки, а мировой финансовый кризис 2008–2009 усугубил непростое положение Мексики в мировой экономике.

Доход на душу населения составляет примерно в три раза ниже, чем в США; распределение доходов остается крайне неравномерным.

Новый президент Мексики, Энрике Пенья Ньето, кандидат от Институционно-революционной партии, избранный на этот пост 1 июля 2012 (38,21% голосов избирателей), вероятно, также будет проводить проамериканскую политику. Официальное вступление в должность произошло 1 декабря 2012.

Представитель Партии демократической революции (ПДР) Андрес Мануэль Лопес Обрадор занял второе место с 31,59% голосов избирателей. Обрадор не признал результаты выборов, считая их несправедливыми. Это не первый случай, когда кандидат от Партии демократической революции не признает результаты голосования: президентские выборы 2006 завершились кампанией, развернутой после их окончания Лопесом Обрадором, требовавшим пересчета голосов. Кандидат от левых сил утверждал, что на самом деле именно он, а не Фелипе Кальдерон, ставший президентом, победил на выборах и что результаты выборов стали результатом подтасовки, фальсификации и подкупа. Политик выступает против курса мексиканских либералов на военное сотрудничество с Соединенными Штатами, настаивая на приоритете торгово-экономических отношений. Он собирается отменить те соглашения Кальдерона с администрацией США, которые считает унизительными для национального суверенитета.

По официальным данным, за истекшие неполные 6 лет в стране погибли в войнах с наркомафией более 47,5 тыс. человек; неофициальные источники называют гораздо бóльшую цифру. Энрике Пенья Ньето намерен для борьбы с организованной преступностью существенно увеличить расходы на создание новых подразделений в правоохранительных органах, в частности, Национальной жандармерии по примеру Италии, Франции и Колумбии. Ее численность составит 40 тыс. человек. Кроме того, еще на 35 тыс. человек будет увеличен штат федеральной полиции Мексики, созданной специально для борьбы с наркомафией.

Энрике Пенья Ньето собирается провести реформы энергетической отрасли и модернизации нефтяной отрасли страны с привлечением частного капитала.

Литература:

Вольский А. История мексиканских революций . М. – Л., 1928
Вайян Дж. История ацтеков . М., 1949
Паркс Г. История Мексики . М., 1949
Гарса М. Заметки о высшем образовании в Мексике . – Вестник высшей школы, 1958, № 5
Очерки новой и новейшей истории Мексики. 1810–1945 . М., 1960
Фрид Н. Графика Мексики . М., 1960
Машбиц Я.Г. Мексика . М., 1961
Кинжалов Р.В. Искусство древней Мексики . М., 1962
Жадова Л. Монументальная живопись Мексики . М., 1965
Симаков Ю. Мексика олимпийская . М., 1967
Мексика. Политика. Экономика. Культура . М., 1968
Лаврецкий И. Хуарес . М., 1969
Клесмет О.Г. Мексика . М., 1969
Кутейщикова В.Н. Мексиканский роман . М., 1971
Альперович М.С. Рождение мексиканского государства . М., 1972
Гуляев В.И. Идолы прячутся в джунглях . М., 1972
Лавров Н.М. Мексиканская революция 1910–1917 . М., 1972
Кириченко Е.И. Три века искусства Латинской Америки . М., 1972
Музыкальная культура стран Латинской Америки . М., 1974
Пичугин П.А. Мексиканская песня . М., 1977
Портильо Г.Л. Физическая культура и спорт в Мексике . – Теория и практика физической культуры, 1978, № 8
Гуляев В.И. Города-государства майя. М., 1979
Бассольс Баталья А. Экономическая география Мексики . М., 1981
Советско-мексиканские отношения. 1917–1980. Сб. документов . М., 1981
Максименко Л.Н. Мексика: Вопросы социально-экономического развития . М., 1983
Мексика: тенденции экономического и социально-политического развития. М., 1983
Пичугин П.А. Корридос мексиканской революции . М., 1984.
История литератур Латинской Америки , т. 1., М., 1985; т. 2, М., 1988; т. 3, М., 1994
Лапишев Е.Г. Мексика на рубеже двух веков . М., 1990
Козлова Е.А. Становление мексиканской живописи 16–18 вв . М., 1996
Очерки истории латиноамериканского искусства. М., 1997
Яковлев П. Мексика: сложные проблемы восходящей державы. Интернет портал ПЕРСПЕКТИВЫ: http://www.perspektivy.info/

Из доколумбовых литератур Мексики до наших дней дошли отдельные образцы эпической, лирической и гимнической поэзии, большей частью в переводах на испанский. Собственно мексиканская литература начинает складываться в раннеколониальный период в хрониках конкисты. Выдающимися творцами этого жанра были конкистадоры Эрнан Кортес (1485-1547 гг.) и Берналь Диас дель Кастильо (ок. 1492-1582 гг.), монахи Бернардино де Саагун (1550-1590 гг.), Торибио Мотолиния (1495-1569 гг.) и Хуан де Торкемада. В начале 17 в. появилось первое собственно художественное мексиканское произведение - поэма Б. де Вальбуэны (1568-1627) "Великолепие Мексики" (1604).

В мексиканской литературе 17 в., как и в архитектуре, преобладал барочный стиль с характерными для него искусственностью, избыточной образностью и метафоричностью. В колониальный период выделяются три фигуры: прозаик-эрудит Карлос Сигуэнса-и-Гонгора (1645-1700 гг.), великая поэтесса Хуана Инес де ла Крус (1648-1695 гг.), заслужившая почетный титул "Десятой музы", и Хуан Руис де Аларкон (1580-1639 гг.), уехавший в Испанию, где он прославился как один из крупнейших драматургов Золотого века испанской литературы.

Наряду с т. н. учёной поэзией, развивалась устная народная поэзия. Присущая ей сатиричность приобрела размах в конце 18 в., когда во всех областях политической и духовной жизни страны назрел протест против колониального режима Испании. Тенденция к самоутверждению нашла выражение в литературе - поэма "Сельская Мексика" (1781) Р. Ландивара (1731-93), а также "Древняя история Мексики" (1780-81) Ф. Клавихеро (1731-87).

В период борьбы за независимость (1810-24) достигли подъёма публицистика и патриотическая поэзия в духе революционного классицизма, представленная стихами А. Кинтаны Роо (1787-1851), автора национального гимна "Шестнадцатое сентября". Первым художественным направлением, возникшим в литературе независимой Мексики, был романтизм, представленный поэзией М. Акуньи (1849-73), Г. Прието (1818-1897) и др. Чертами романтизма отмечены и первые исторические романы.

Художественное изображение национальной действительности независимой М. дали М. Пайно (1810-94) в романе "Проделки дьявола" (1845-46), Л. Инклан (1816-75) в романе "Астусиа..." (1866). В них, как и в цикле романов Х. Т. де Куэльяра (1830-94) "Волшебный фонарь" (1871-92), присутствует т. н. костумбристская (бытописательская) тенденция, из которой постепенно вызревал реализм. Вместе с тем во многих романах вплоть до конца 19 в., в том числе принадлежащих И. М. Альтамирано (1834-93), сохранялся дух романтизма. Большую роль сыграл Альтамирано как общественно-литературный деятель, выдвинувший программу борьбы за независимость мексиканской литературы от европейской.

В 19 в. на первый план в национальной литературе вышли просветительские либеральные идеи, составившие основу антиколониального движения в Испанской Америке. Эти идеи пронизывают творчество Хосе Хоакина Фернандеса де Лисарди (1776-1827 гг.), автора ряда публицистических работ и первого испаноамериканского романа Перикильо Сарньенто (Periquillo Sarniento, 1816 г.). Мексиканская литература 19 в. развивалась преимущественно в русле романтизма и костумбризма (нравоописательный жанр); в последней трети столетия под воздействием позитивизма формируется реалистическая тенденция.

В 1880-е годы в Мексике, как и во многих других странах континента, зарождается течение испаноамериканского модернизма. Модернисты обновляли затертые романтические темы, исповедовали культ красоты и стремились к изяществу и отточенности формы. Крупнейшими представителями этого течения в мексиканской литературе стали поэты Сальвадор Диас Мирон (1853-1928 гг.), Мануэль Гутьерррес Нахера (1859-1895 гг.), М. Х. Отон (1858-1906) и Амадо Нерво (1870-1928 гг.).

В конце 19 в., в период диктатуры П. Диаса, в прозе М. возникли реалистические тенденции. В романах Р. Дельгадо, Х. Лопеса Портильо-и-Рохаса, в творчестве Ф. Гамбоа (1864-1939), последователя натурализма, критически изображались пороки и противоречия общественно-политической жизни страны. Резким социальным критицизмом отмечены также книга Э. Фриаса (1870-1925) "Томочик" (1892), документально запечатлевшая подавление крестьянского восстания, и короткие рассказы А. дель Кампо (1868-1908, псевдоним - Микрос).

Революция 1910-1917 гг. дала мощный импульс развитию мексиканской литературы и повернула национальную прозу на путь реализма. На первый план в ней вышли темы социального угнетения и герои пеоны (крестьяне), представители народных масс.

В 1930-е годы в мексиканской прозе сформировалось течение, известное под названием "роман мексиканской революции". Основоположником этого течения был Мариано Асуэла (1873-1952 гг.); его роман Те, кто внизу (Los de abajo), созданный в 1916 году, стал широко известен в 1927 году. За ним последовали Орел и змея (El aguila y la serpiente, 1928 г.) и "Тень каудильо" (1929 г.) Мартина Луиса Гусмана (1887-1976 гг.), Военный лагерь (El Campamento, 1931 г.), "Земля" (1932 г.), "Мой генерал" (1934г.) Грегорио Лопеса-и-Фуэнтеса (1897-1966 гг.), Моя лошадь, моя собака, мое ружье (Mi caballo, mi perro, mi rifle, 1936 г.), "Никчёмная жизнь Пито Переса" (1938 г.) Хосе Рубена Ромеро (1880-1952 гг.), Перед ливнем (Al filo del agua,1947 г.) Агустина Яньеса (1904-1980 гг.), произведения Р. Муньоса (р. 1899 г.), Н. Кампобельо (р. 1909 г.) и многие другие. С этим течением отчасти связано и творчество прогрессивного писателя М. - Х. Мансисидора (1895-1956), автора романов "Роза ветров" (1941), "Граница у моря" (1953), "Заря над бездной" (1955). Р. Усигли (р. 1905) в своих пьесах критически изобразил общественную жизнь страны. В 1950-е годы на литературную сцену вышли Хуан Хосе Арреола (1918 - 2001 гг.), автор философских и юмористических миниатюр, и крупнейший мексиканский прозаик, один из зачинателей "нового латиноамериканского романа" Хуан Рульфо (1918-1986 гг.). Его сборник рассказов Равнина в пламени (La llana en llamas, 1953 г.) и повесть Педро Парамо (Pedro Paramo, 1955 г.) созданы в русле латиноамериканского мифологизма и магического реализма.

Крупнейшие мексиканские поэты 20 в. - Р. Лопес Веларде (1888-1921), Э. Гонсалес Мартинес (1871-1952), К. Пельисер (р. 1899), для творчества которых характерны ярко выраженный лиризм, стремление передать в образной форме особенности духовного склада мексиканцев и национальной жизни. В творчестве группы "Эстридентистов" и группы "Контемпоранеос" по-разному воплотились тенденции авангардизма. Идея национального самовыражения и самоутверждения, ставшая господствующей в литературе М. 20-30-х гг., разрабатывалась в трудах философа Х. Васконселоса (1882-1959), поэта, философа-эссеиста А. Рейеса (1889-1959) и др. Позднее её исследование было продолжено и обогащено в трудах поэта О. Паса (р. 1914).

В современной мексиканской прозе выделяются два всемирно известных писателя, экспериментирующих с формой романа. Один из них - лауреат ряда престижных литературных премий Карлос Фуэнтес (р. 1928 г.), автор знаменитых романов Смерть Артемио Круса (La muerte de Artemio Cruz, 1962 г.), Смена кожи (Cambio de piel, 1967 г.), Терра Ностра (Terra Nostra, 1975 г.), Христофор Нерожденный (Cristobal Nonato, 1987 г.) и многих других, а также рассказов, повестей, эссе, публицистических работ. Другой - Фернандо дель Пасо (р. 1935 г.), создавший нашумевшие романы Хосе Триго (Jose Trigo, 1966 г.), Палинур Мексиканский (Palinuro de Mexico, 1975 г.) и Новости из империи (Noticias del imperio, 1987 г.).

Радикальное обновление художественного языка мексиканской поэзии начали поэты группы "Контемпоранеос" (1928-1931 гг.), куда входили Хайме Торрес Бодет (1902-1974 гг.), Карлос Пельисер (1899-1977 гг.), Хосе Горостиса (1901-1973 гг.), Сальвадор Ново (1904 - 1974 гг.), Хавьер Вильяуррутия (1904-1950 гг.) и др. Их начинания подхватили и творчески развили Эфраим Уэрта (р. 1914 г.) и Октавио Пас, лауреат Нобелевской премии в области литературы за 1990 год.

Важную роль в литературном процессе Мексики в 20 в. сыграла эссеистика с ее центральной темой поиска латиноамериканской и мексиканской сущности. Выдающиеся произведения в этом жанре создали культурфилософы Хосе Васконселос (1881-1959 гг.), Альфонсо Рейес (1889-1959 гг.), Антонио Касо (1883-1946 гг.), Самуэль Рамос (1897-1959 гг.), Октавио Пас (1914 - 1998 гг.) и Леопольдо Сеа (1912 - 2004 гг.).

Наиболее прославленным из ацтекских поэтов был с его интимной философской лирикой .

Доколониальная литература коренных народов Мексики продолжила своё существование также в устном творчестве .

Литература колониального периода

Первые литературные произведения — хроники . Здесь выделяются имена (1485—1547) и (ок. 1492—1582), (1550—1590), (1495—1569) и .

Первым крупным произведением собственно мексиканской художественной литературы считается опубликованная в 1604 году большая поэма «Великолепная Мексика» ( Grandeza Mexicana ) (1568—1627) .

В мексиканской литературе XVII века преобладал . Наиболее заметны здесь (1645—1700), (1648—1695), и (1580—1639) .

В первой половине XVIII столетия литература барокко вступает в период упадка. В середине столетия начинается переход к . Среди поэтов классицистов выделяются Мануэль Мартинес де Наваррете, Хосе Агустин де Кастро, Анастасио де Очоа, Диего Хосе Абад. Для литературы второй половины XVIII века характерны критика колониальной системы и утверждение равноправия Европы и Америки .

Писатели независимой Мексики

После обретения Мексикой независимости в 1821 году и вплоть до последней четверти XIX века в мексиканской поэзии доминируют два противоборствующих и в то же время взаимодействующих направления. Классицисты Хосе Хоакин Песадо, Хосе Мария Роа Барсена и др. ориентировались на историческое и эстетическое прошлое. Романтики Фернандо Кальдерон, Игнасио Родригес Гальван и др. ставили своей целью свободное самовыражение, передачу национальной специфики. Последнюю тенденцию продолжили и развили представители «второго поколения» романтиков, для творчества которых характерно усиление психологизма и интимно-исповедальных интонаций (Мануэль Флорес, Мануэль Акунья, Хуан Диос Песа и др) .

В последней трети XIX века намечается переход к реализму под влиянием . В 1880-е годы (1856—1930) пишет первые произведения в духе реализма. Появление его четырёх романов — «Бола» ( Bola ), «Большая наука» ( Gran Ciencia ), «Четвёртая сила» ( Cuatro poder ), «Фальшивая монета» ( Moneta falsa ) — обозначило новый период в мексиканской прозе. Эти романы связаны фигурой главного героя Хуана Киньонеса — их можно считать частями тетралогии. Для Рабасы эти романы были попыткой исследовать социально-политическую жизнь Мексики, художественные задачи были для него второстепенными. Глубина общественной критики в его романах была явлением исключительным для литературы того периода. В то время как другие писатели видели корень зла в людских пороках, Рабаса искал причину социального неблагополучия в политической системе. При этом он не был противником режима, оставаясь чуждым либеральным идеям .

Реалистические тенденции проявились в сочетании с элементами романтизма и костумбризма в романах Рафаэля Дельгадо, Хосе Лопеса Портильо-и-Рохаса, Эриберто Фриаса, в рассказах Анхеля де Кампо . В 1903 году был опубликован роман «Санта» (1864—1939) — первый мексиканский роман .

В поэзии на рубеже XIX—XX веков утверждается испаноамериканский , представители которого стремились к изяществу формы. Яркими представителями модернизма были Сальвадор Диас Мирон (1853—1928), (1859—1895) и (1870—1928) .

Влияние на общественную жизнь 1910-х годов оказало литературное объединение , члены которого стремились к синтезу национальной и европейской культурных традиций .

Современная мексиканская литература

В современной мексиканской прозе выделяются три писателя: (1917-1986), автор сборника новелл «Равнина в огне» (El llano en llamas, 1953) и романа «Педро Паррамо» (Pedro Párramo, 1955), (1928—2012) — автор романов «Смерть Артемио Круса» (La muerte de Artemio Cruz, 1962), «Смена кожи» (Cambio de piel, 1967), «Терра Ностра» (Terra Nostra, 1975), «Христофор Нерождённый» (Cristobal Nonato, 1987), — и (р. 1935), создавший романы «Хосе Триго» (Jose Trigo, 1966), «Палинур Мексиканский» (Palinuro de Mexico, 1975) и «Новости из империи» (Noticias del imperio, 1987) .

Особое место в литературе Мексики в XX века занимает эссеистика, с её поиском мексиканской идентичности. В этом жанре работали философы (1881—1959), (1889—1959), (1883—1946), Самуэль Рамос (1897—1959), (1914—1998) и Леопольдо Сеа (1912—2004) . В 1990 году Октавио Пас был удостоен с формулировкой «за впечатляющие всеобъемлющие произведения, отмеченные чувственным интеллектом и гуманистической целостностью» .

См. также

Примечания

1. , с. 203.
2. Философские аспекты лирики Несауалькойотля // Исторические судьбы американских индейцев: проблемы индеанистики / Отв. ред. . — М. : , 1985. — 359 с. — С. 98—107.