В каких произведениях русских писателей звучит тема духовного оскудения личности и в чём эти произведения можно сопоставить с пьесой М. Горького «На дне»?
Прочитайте приведенный ниже фрагмент текста и выполните задания В1—В7; С1—С2.
Лука (выходя из кухни) . Ну, обыграли татарина? Водочку пить пойдёте? Барон. Идём с нами!
Сатин. Посмотреть бы, каков ты есть пьяный!
Лука. Не лучше трезвого-то...
Актёр. Идем, старик... я тебе продекламирую куплеты...
Лука. Чего это?
Актёр. Стихи, — понимаешь?
Лука. Стихи-и! А на что они мне, стихи-то?..
Актёр. Это — смешно... А иногда — грустно...
Сатин. Ну, куплетист, идёшь? (Уходит с Бароном.)
Актёр. Иду... я догоню! Вот, например, старик, из одного стихотворения... начало я забыл... забыл! (Потирает лоб.)
Бубнов. Готово! Пропала твоя дамка... ходи!
Медведев. Не туда я пошёл... пострели её!
Актёр. Раньше, когда мой организм не был отравлен алкоголем, у меня, старик-, была хорошая память... А-теперь вот... кончено, брат! Всё кончено для меня! Я всегда читал это стихотворение с большим успехом... гром аплодисментов! Ты... не знаешь, что такое аплодисменты... это, брат, как... водка!.. Бывало, выйду, встану вот так... (Становится в позу.) Встану... и... (Молчит.) Ничего не помню... ни слова... не помню! Любимое стихотворение... плохо это, старик?
Лука. Да уж чего хорошего, коли любимое забыл? В любимом — вся душа...
Актёр. Пропил я душу, старик... я, брат, погиб... А почему — погиб? Веры у меня не было... Кончен я...
Лука. Ну, чего? Ты... лечись! От пьянства нынче лечат, слышь! Бесплатно, браток, лечат... такая уж лечебница устроена для пьяниц... чтобы, значит, даром их лечить... Признали, видишь, что пьяница — тоже человек... и даже — рады, когда он лечиться желает! Ну-ка вот, валяй! Иди...
Актёр (задумчиво) . Куда? Где это?
Лука. А это... в одном городе... как его? Название у него эдакое... Да я тебе город назову!.. Ты только вот чего: ты пока готовься! Воздержись... возьми себя в руки и — терпи... А потом — вылечишься... и начнёшь жить снова... хорошо, брат, снова-то! Ну, решай... в два приёма...
Актёр (улыбаясь) . Снова... сначала... Это — хорошо. Н-да... Снова? (Смеётся.) Ну... да! Я могу?! Ведь могу, а?
Лука. А чего? Человек — всё может... лишь бы захотел...
Актёр (вдруг, как бы проснувшись) . Ты — чудак! Прощай пока! (Свистит.) Старичок... прощай... (Уходит.)
М. Горький «На дне»
Изображая «дно» жизни, М. Горький следовал традициям литературного направления, достигшего своего расцвета во второй половине XIX века. Укажите его название.
Пояснение.
Такое литературное направление называется реализмом. Дадим определение.
Реализм — это основной метод искусства и литературы. Его основа — это принцип жизненной правды, которым руководствуется художник в своём творчестве, стремясь дать наиболее полное и верное отражение жизни и сохраняя наибольшее жизненное правдоподобие в изображении событий, людей, предметов вещного мира и природы такими, какими они являются в самой действительности.
Ответ: реализм.
Ответ: реализм
Игорь Усатый
30.01.2017 20:48
Ваш ответ: социалистический реализм. Правильный ответ: реализм
Разве это не считается за правильный ответ?
Татьяна Стаценко
Нет, говорить о социалистическом реализме, достигшем своего расцвета во второй половине XIX , нельзя. Вопрос нас отсылает именно к этому периоду. Если бы речь шла о XX веке, тогда можно было бы назвать и такое литературное направление как социалистический реализм, потому что это понятие в литературоведении в течение длительного периода времени было общепринятым. Сейчас многие литературоведы сходятся во мнении, что социалистический реализм выделять нецелесообразно, так как он существенно не отличается от критического реализма. В любом случае, конкретно для ответа на данный вопрос не может быть использовано понятие «социалистический реализм».
Назовите жанр, к которому относится пьеса М. Горького «На дне».
Пояснение.
Эта пьеса относится к жанру «драма». Дадим определение.
Драма — это литературный (драматический), сценический и кинематографический жанр. Получил особое распространение в литературе XVIII-XXI веков, постепенно вытеснив другой жанр драматургии - трагедию, противопоставив ему преимущественно бытовую сюжетику и более приближенную к обыденной реальности стилистику.
Ответ: драма
Татьяна Стаценко
Вы не правы, драма как литературный жанр выделяется. Например, Островский считал свою "Грозу" именно драмой.
Елизавета Комарова
25.11.2016 17:44
Роды литературы: эпос, лирика и драма. РОДЫ. А жанр - драматический
Татьяна Стаценко
Ну мало Вам пояснений, какие уже даны к этому вопросу, почитайте хотя бы это тогда: https://ru.wikipedia.org/wiki/Драма_(жанр)
Приведённая сцена, как и другие сцены пьесы, строится на общении персонажей между собой. Как называется подобный обмен репликами?
Пояснение.
Такой обмен репликами называется диалогом. Дадим определение.
Диалог — это разговор между двумя или несколькими лицами в художественном произведении.
Ответ: диалог|полилог.
Ответ: диалог|полилог
Ваш ответ: полилог. Правильный ответ: диалог
Татьяна Стаценко
поправили
Укажите термин, которым обозначаются авторские замечания, пояснения по ходу действия пьесы («потирает лоб», «вдруг, как бы проснувшись»).
Пояснение.
Такой термин называется ремаркой. Дадим определение.
Ремарка — это пояснения, которыми драматург предваряет или сопровождает ход действия в пьесе. Ремарки могут пояснять возраст, внешний облик, одежду действующих лиц, а также их душевное состояние, поведение, движения, жесты, интонации. В ремарках, предпосылаемых акту, сцене, эпизоду, дается обозначение, иногда описание места действия, обстановки.
Ответ: Ремарка|ремарки
Как называются встречающиеся во фрагменте краткие изречения («В любимом - вся душа...», «Человек - все может... лишь бы захотел...»), несущие в себе жизненные обобщения и характеризующиеся яркостью и меткостью в выражении мысли?
Ответ запишите в единственном числе.
Пояснение.
Такие краткие изречения называются афоризмами или крылатыми фразами.
Дадим определение.
Афоризм - это оригинальная законченная мысль, изречённая или записанная в лаконичной запоминающейся текстовой форме и впоследствии неоднократно воспроизводимая другими людьми. В афоризме достигается предельная концентрация непосредственного сообщения и того контекста, в котором мысль воспринимается окружающими слушателями или читателем.
Ответ: афоризм|афоризмы|крылатая фраза
В реплике Актёра встречаются одни и те же слова: «Снова ... сначала... Это - хорошо. Н-да... Снова ? (Смеется.) Ну... да! Я могу ?!. Ведь могу , а?» Как называется этот приём, способствующий усилению смысла высказывания?
Пояснение.
Такой приём называется повтором. Дадим определение.
Повтор - это повторение одного или нескольких слов в одном предложении или в соседних предложениях, усиливающее эмоциональную выразительность текста. Повтор может подчеркивать ключевое значение того или иного слова для характеристики состояния человека или его отношения к чему-либо, эмоционально выделяя или усиливая его. Иногда повтор акцентирует в слове различные оттенки смысла.
Ответ: повтор.
Ответ: повтор|лексическийповтор
ДУХОВНОЕ ОБНИЩАНИЕ ДОКТОРА СТАРЦЕВА. В рассказе «Ионыч», написанном в 1898 году, А.П. Чехов обратился к теме, которую давно изучала русская литература, - духовной деградации личности. Чехову больно было видеть, как повседневная пошлость и серость калечат человеческие души, постепенно опутывая человека своими сетями, лишают его активности, целеустремленности, интереса к жизни. В своем произведении он описал падение человека, наглядно изобразив его «дорогу вниз».
Рассказ «Ионыч» - это история жизни талантливого молодого врача, приехавшего в губернский город С. работать. Всех приезжих, усматривающих в повседневной жизни и нравах этого города скуку и однообразие, старались разуверить и в качестве доказательства знакомили с семьей Туркиных, «самой образованной и талантливой» в городе.
Это семейство и в самом деле блистало «талантами». Хозяин дома, Иван Петрович Туркин, развлекал гостей, говоря «на своем необыкновенном языке, выработанном долгими упражнениями в остроумии и, очевидно, давно вошедшем у него в привычку… ». Жена его, Вера Иосифовна, читала гостям свои утомительные романы о том, «что не бывает в жизни». А дочь Туркиных, которую все ласково звали «Котик», по слухам, собиралась стать великой пианисткой и «удивляла» гостей своим умением «ударять изо всей силы» по клавишам. На фоне этого, в высшей степени «интеллигентного» и «одаренного», семейства жизнь остальных обитателей города С. протекает однотонно в безделии, праздности да пустых разговорах за игрой в вист. Однако, вглядываясь в образ жизни и внутренний мир семьи Туркиных, мы видим, какие на самом деле это мелкие, ограниченные и пошлые люди. Под их губительное влияние и попадает молодой врач Дмитрий Старцев.
В начале повествования перед нами милый молодой человек, деятельный, полный сил и энергии, увлеченный своей работой. Он прекрасно видит глупость и ограниченность местных жителей, они раздражают его «своими разговорами, взглядами на жизнь и даже своим видом», потому что сам он имеет достаточно серьезные интересы и высокие устремления, интересуется литературой, искусством (музыкой). Он искал интересного общества и потому потянулся к семье Туркиных, считая, что с ними сможет вести беседы об искусстве, свободе, о роли труда в жизни человека. Вскоре, однако, Старцев понимает, что представляют из себя Туркины, но не бежит от них, напротив, остается и вскоре становится одним из обывателей.
Первые ростки деградации проявились, как это ни странно, в любви Старцева к Котику. Он наблюдал, как Котик, играя на рояле, «упрямо ударяла все по одному месту, и казалось, что она не перестанет, пока не вобьет клавиши внутрь рояля». Но Старцеву было приятно «смотреть на это молодое, изящное и, вероятно, чистое существо» . И он перестал замечать доморощенные развлечения Туркиных.
Во время любви к Котику Старцев переживает единственный для себя эмоциональный подъем: восторгается природой, любит людей, наделяет Екатерину Ивановну лучшими качествами: «она казалась ему очень умной и развитой не по летам». Он восхищен начитанностью девушки, считает ее интеллигентной, достойной уважения, но к его «нежному, радостному, мучительному чувству…» примешивается испуг. «К чему поведет этот роман?» - размышляет Старцев, получив записку от Котика; да к тому же «что скажут товарищи, когда узнают?». Собираясь сделать предложение любимой девушке, наш герой думает не столько о радостях семейной жизни, сколько о выгоде, о том, что Туркины за дочерью приданого «дадут, должно бьгть, немало». Полученный отказ не приводит Старцева в отчаяние, а только обижает. .«Дня три» Старцев «не ел, не спал», а потом стал забывать свою любовь, лишь изредка лениво вспоминая, сколько хлопот она ему доставила: «как он бродил по кладбищу или ездил по всему городу и отыскивал фрак». Мы видим, что любовь Старцева на самом деле была неглубока, хотя только она одна и удерживала его от духовной деградации.
По мере роста материального благосостояния доктора Старцева (сначала он ходит пешком, потом у него появляется пара лошадей, а затем уже и «тройка с бубенчиками») его духовное развитие останавливается, а к моменту финальной встречи с Екатериной Ивановной он опускается окончательно. Теперь обыватели города С. уже не видят в нем чужака, их интересы становятся одинаковыми. Продолжая жаловаться на окружающую среду, Ионыч, как теперь по-род- ственному называют его, растерял все, чем отличался от других жителей. «Старимся, полнеем, опускаемся… жизнь проходит тускло, без впечатлений, без мыслей… Днем нажива, а вечером клуб, общество картежников, алкоголиков, хрипунов, которых я терпеть не могу. Что хорошего?» - жалуется он Екатерине Ивановне, которая, повзрослев, стала более умной, более серьезной.
Показательно также отношение героя к труду. Мы слышим из его уст хорошие и правильные рассуждения «о том, что нужно трудиться, что без труда жить нельзя…». И сам Ионыч поначалу трудится каждый день. Однако его труд не одухотворен «общей идеей», цель труда в одном - «по вечерам вынимать из карманов бумажки, добытые практикой», и периодически отвозить их в банк.
Чехов дает понять, что духовное развитие героя не просто остановилось, оно пошло в обратном направлении. У Ионыча есть прошлое, настоящее, но нет будущего. Он много ездит, но по одному и тому же маршруту, постепенно возвращающему его к той же самой исходной точке. Все его существование теперь определяется лишь жаждой обогащения и накопительства. Он отгораживается и от пространства и от людей. И это ведет его к нравственной гибели. По сути, Старцев даже не сопротивляется этим губительным обстоятельствам. Он не борется, не мучается, не переживает, а просто с легкостью уступает. Теряя при этом свой человеческий облик, душу, Ионыч перестает быть и хорошим специалистом.
Как видим, деятельность, лишенная высокой цели, очень быстро оказала на Старцева свое пагубное воздействие. Прошло всего четыре года, а он уже не жалеет молодости, любви, несбывшихся надежд, его не смущает больше пошлость и бессмысленность окружающей жизни. «Мещане кое болото» окончательно засосало его. Для него умерло все, умерло даже его единственное поэтическое воспоминание. Зато обратно пропорционально этим человеческим утратам возрастает степень богатства, интерес к деньгам и недвижимости становится основным содержанием жизни. Обрадовать Ионыча могут теперь только деньги, полученные от пациентов. И работать он продолжает только ради «бумажек». Остальное время он играет в карты и ведет «светские» беседы с другими обывателями. В Старцеве не осталось ровным счетом ничего положительного. Деформируется и его внешний облик: Ионыч «еще больше пополнел, ожирел», обрел внешнее безобразие, и когда он, «пухлый, красный», проезжает на своей тройке с бубенчиками, «кажется, что едет не человек, а языческий бог».
В рассказе «Ионыч» А.П. Чехов, с присущим ему мастерством, показал, как губительно сказывается на человеке серая обывательская среда, если он отказывается противостоять ей, идет на поводу общественного мнения, образа жизни, своих собственных слабостей и не стремится к духовному росту. Если задатки, высокие стремления не реализованы, значит, червоточина есть и в самом человеке, значит, у такого человека не было внутренней прочности и твердых убеждений, значит, он изначально был готов смириться с окружающим миром и слиться с ним.
Мне кажется, проблемы, которые затрагивает Чехов в этом рассказе, всегда останутся актуальными. Писатель предупреждает об опасности обывательщины и житейской пошлости. Ведь незаметно для себя каждый из нас может попасть в «футляр» собственных предрассудков, перестав думать и трудиться, любить и мечтать, искать и сомневаться. И это действительно страшно, так как ведет к духовному опустошению и деградации.
Кажется, что наши церковные руководители заботиться о многих других вещах, или борется только о совершении социальной и благотворительной деятельности. Нельзя сказать, что это ненужное дело, особенно в наше нелегкое время, но это не является первостепенным и самым важным делом нашей Церкви. Хлеб могут дать и другие, но могут ли другие дать смысл и цель жизни? Кто может избавить душу, избавить ее от страшного эгоцентризма, который вводит в заблуждение, порабощает, мучает молодых и пожилых людей? Живоносное и заряженное благодатьюцерковное тело может стать компасом надежды, предупреждением аварии, антителом хронической болезни, щитом против меланхолии, опорой в восхождении на гору истины. Только Церковь может уравновесить уставшего и очень разочарованного человека.
Только Церковь может говорить ясно в сердцах людей, чтобы их утешить и успокоить. Перемена в обществе могут совершиться только благодаря священным и проверенным законам. Церковные руководители несут ответственность за свое молчание. Наступило время для слов и дел, для примера и утешения. Кто скажет, что мы не живем только для того, чтобы есть? Что блаженнее давать, нежели брать? Что являетсяболее ценным, чем спокойная совесть? Разве все мы управляющие, а не властвующие? У нас нет постоянного города? Известно, что очень трудно изменить менталитет общества, которое в течение многих лет было подготовлено к обожествлению эвдемонизма, но никогда не поздно, и во всяком случае всегда может что-то произойти. Еще не наступил двенадцатый час.
Отчаяние, которое доминирует, затуманивает, омрачает и убивает. Но, истина заключается в том, что это может стать прекрасной возможностью, которую никто не может тебе дать. Таким образом, мы можем говорить о привилегированном отчаянии. Человек должен видеть в зеркале то, что он не сотворен, чтобы быть ненасытным животным, которое единственное, что можно сделать – всячески грабить, разорять, переедать и толстеть. Необходимо, следить за его взглядом, потому что его глаза плохо видят, зрение ослабло, он далеко не видит, вообще, не радуется хорошему, священному и красивому. Кто будет, говорит обо всех этих вещах? Только взаимосвязь между любовью, миром и единогласия церковных общин. Радость их членов, их чистота, добро, братство и взаимные уважение. Смысл жизни дается в традиционном богослужении и особенно в превосходной Литургии.
Если эгоизм, стресс, спешка, поверхностность и духовное мелководье перейдут к нашим рясоносцам и верующим, то лучше молча плакать, и пусть Бог над нами сжалится. Мы уже сказали, что настоящим кризисом является духовный кризис, затем наступает и экономический кризис. Упадок заключается в алчности, бесчестии, лжи. А еще упадок заключается в личной выгоде, индивидуализме,большом и "воспаленном" эгоизме. Греция уже находится в состоянии духовного обнищания. Церковь говорит о нищете, воздержании, простоте, смирении, посте, молитве и милостыне. Нищета может принести богатство, принести спокойствие, невозмутимость, аутентичный и аскетический этос...
Нагорная проповедь Христа – средоточие христианства – веры, которая, по слову апостола Павла, «для иудеев соблазн, а для эллинов безумие».«Блаженны нищие духом». Ложность или неточность толкования этой заповеди и в самом деле способна обратиться и «безумием», и «соблазном». Для людей, далеких от Церкви, слова о «нищих духом» звучат скандально: если христианство – религия слабых и убогих, а я не таков, значит, правильно, что я не христианин. Внутри церковной общины ложно понятый идеал духовной нищеты время от времени вызывает безумие в виде так называемой «концепции спасения через грех»: не согрешишь – не покаешься; не покаешься – не спасешься; следовательно, не согрешишь – не спасешься.
Между тем, уже простой философский анализ понятия духовной нищеты оказывается вполне достаточным для его ясного определения. Этот анализ состоит в различении нищеты и бедности: бедный – это тот, кто не имеет лишнего; нищий – тот, у кого нет даже необходимого. Нищий не в состоянии покрыть и неотменимые «нулевые» потребности – в питье, пище, лекарствах, защите от непогоды. Бедный живет скромно, но покойно – нищий беспокойно и нескромно умирает. Именно поэтому его имя – жажда, его бытие – борьба и молитва. Инстинкт самосохранения угасающей жизни действует помимо воли, преодолевает иннертность, ленность и сопротивление личного достоинства, заставляя искать необходимое – то, чем можно восполнить роковую недостаточность быта, а в случае духовной нищеты – ущербность бытия.
Нищим в этом смысле может назвать себя и банкир, обнаруживший, что его расходы неумолимо превысили доходы во время кризиса. Жаждущим может оказаться и великий художник, убедившийся в том, что его полотна не запечатлели и десятой доли его вдохновения.
Духовная нищета – это присутствие в структурах человеческого бытия некоторого незаполненного сосуда: такова женщина, еще не ставшая женой и матерью; таков праведник, обнаруживший в своем житии не наполненный любовью закон; таков спартанец из числа трехсот, отправленный в Спарту с донесением от царя Леонида и потому упустивший возможность героически погибнуть в блистательной и трагичной битве при Фермопилах...
Древнегреческий философ Аристотель утверждал, что «природа не терпит пустоты» и стремится ее заполнить. Принято полагать, что под «нищими духом» подразумеваются слабые. Но духовная нищета на языке динамики – это, наоборот, потенция, или сила, то есть причина всякого движения.
Во-первых, это сила, производящая культурообразующее движение. Ни духовно бедные архангельские рыбаки-односельчане, ни духовно богатые дворянские дети Москвы не поняли Ломоносова, пешком пришедшего из Архангельска в столицу, в Славяно-греко-латинскую академию. Никому из них, самодостаточных и статичных, не суждено было вдохновенно дерзать в науке и основывать первый русский университет. Понять ту страсть к познанию, которая двигала первым русским академиком до самой смерти, может лишь тот, кто и сам стоял перед величием Истины, ощущая собственную ущербность и нищету.
Во-вторых, это сила, инициирующая движение к Богу. Нищий духом, о котором говорит Евангелие, – это человек, чья духовная жажда не утоляется ничем земным – ни трагедией театра, ни духом музыки. Духовная нищета – это потребность, перед которой пасует и рационализирующая сложность науки, и художественная фантазия литературы, и даже утешающая мудрость философии. По неисчерпаемости собственной духовной жажды человек догадывается о том, что он микрокосм, то есть образ Того, Кого «и небеса не могут вместить». Неисчерпаемость жажды ничем земным заставляет искать небесного и достигать горних сфер. Это тонко подмечено Пушкиным в стихотворении пророк:
Духовной жаждою томим,
В пустыне мрачной я влачился,
И шестикрылый серафим
На перепутье мне явился...
«Духовная жажда» – выражение нищеты – становится непременным условием «явления серафима». И усердно молящийся может замирать в недоумении: почему молитвы не исполняются? Неужели Всеблагой и Всемогущий Бог не хочет или не может дать просимое? Но затруднение возникает не у дарителя, а у просителя: дар есть, он предложен, но человеку оказывается не в чем его унести. Поэтому действительно «блаженны» те, у кого есть ничем не заполненный сосуд – они и в самом деле могут «горы передвигать». Таким образом, духовная нищета оказывается самой сутью веры.
Сторонникам «спасения через грех» стоит отметить, что молитва евангельского мытаря исполнилась не потому, что он «угодил» Богу своими грехами, но потому, что он собственную духовную бедность смог пережить как нищету. Духовное же богатство фарисея переполнило его, создало иллюзию личной онтологической завершенности и полноты, лишив возможности совершить чудо молитвой.
Врачи указывают на хороший аппетит как на один из основных признаков здоровья. Утрата способности жаждать оказывается внешним отражением патологии – так духовно болен фарисей с переполняющим его чувством сытости. Сотворив человеческую душу по образу Своему, Бог создал бытие, комплементарное только Себе, могущее быть до конца наполненным только божественной Бесконечностью и Полнотой. Потому, оторванный от Создателя человек, способный наполняться до сытости зрелищами, театром, литературой, искусствами, наукой или пустыми развлечениями, изменяет собственной природе. Он фальшив, болен, неправилен.
Духовную нищету было бы неправильно отождествлять с личной слабостью характера, а ее носителей – с маргиналами. Вне зависимости от количества талантов и добродетели, богатства и социального успеха, нищие духом – это всего лишь подлинные люди, способные ощущать свою несамодостаточность перед лицом божественного совершенства. Эта нищета выражается в силе жажды, с которой душа ищет упокоения в своем Создателе, до поры утешаясь творением культуры, словно великой Песней о Потерянном Рае.
В рассказе "Ионыч", написанном в 1898 году, А.П. Чехов обратился к теме, которую давно изучала русская литература, - духовной деградации личности. Чехову больно было видеть, как повседневная пошлость и серость калечат человеческие души, постепенно опутывая человека своими сетями, лишают его активности, целеустремленности, интереса к жизни. В своем произведении он описал падение человека, наглядно изобразив его "дорогу вниз".
Рассказ "Ионыч" - это история жизни талантливого молодого врача, приехавшего в губернский город С. работать. Всех приезжих, усматривающих в повседневной жизни и нравах этого города скуку и однообразие, старались разуверить и в качестве доказательства знакомили с семьей Туркиных, "самой образованной и талантливой" в городе.
Это семейство и в самом деле блистало "талантами". Хозяин дома, Иван Петрович Туркин, развлекал гостей, говоря "на своем необыкновенном языке, выработанном долгими упражнениями в остроумии и, очевидно, давно вошедшем у него в привычку...". Жена его, Вера Иосифовна, читала гостям свои утомительные романы о том, "что не бывает в жизни". А дочь Туркиных, которую все ласково звали "Котик", по слухам, собиралась стать великой пианисткой и "удивляла" гостей своим умением "ударять изо всей силы" по клавишам. На фоне этого, в высшей степени "интеллигентного" и "одаренного", семейства жизнь остальных обитателей города С. протекает однотонно в безделии, праздности да пустых разговорах за игрой в вист. Однако, вглядываясь в образ жизни и внутренний мир семьи Туркиных, мы видим, какие на самом деле это мелкие, ограниченные и пошлые люди. Под их губительное влияние и попадает молодой врач Дмитрий Старцев.
В начале повествования перед нами милый молодой человек, деятельный, полный сил и энергии, увлеченный своей работой. Он прекрасно видит глупость и ограниченность местных жителей, они раздражают его "своими разговорами, взглядами на жизнь и даже своим видом", потому что сам он имеет достаточно серьезные интересы и высокие устремления, интересуется литературой, искусством (музыкой). Он искал интересного общества и потому потянулся к семье Туркиных, считая, что с ними сможет вести беседы об искусстве, свободе, о роли труда в жизни человека. Вскоре, однако, Старцев понимает, что представляют из себя Туркины, но не бежит от них, напротив, остается и вскоре становится одним из обывателей.
Первые ростки деградации проявились, как это ни странно, в любви Старцева к Котику. Он наблюдал, как Котик, играя на рояле, "упрямо ударяла все по одному месту, и казалось, что она не перестанет, пока не вобьет клавиши внутрь рояля". Но Старцеву было приятно "смотреть на это молодое, изящное и, вероятно, чистое существо". И он перестал замечать доморощенные развлечения Туркиных.
Во время любви к Котику Старцев переживает единственный для себя эмоциональный подъем: восторгается природой, любит людей, наделяет Екатерину Ивановну лучшими качествами: "она казалась ему очень умной и развитой не по летам". Он восхищен начитанностью девушки, считает ее интеллигентной, достойной уважения, но к его "нежному, радостному, мучительному чувству..." примешивается испуг. "К чему поведет этот роман?" - размышляет Старцев, получив записку от Котика; да к тому же "что скажут товарищи, когда узнают?". Собираясь сделать предложение любимой девушке, наш герой думает не столько о радостях семейной жизни, сколько о выгоде, о том, что Туркины за дочерью приданого "дадут, должно быть, немало". Полученный отказ не приводит Старцева в отчаяние, а только обижает. "Дня три" Старцев "не ел, не спал", а потом стал забывать свою любовь, лишь изредка лениво вспоминая, сколько хлопот она ему доставила: "как он бродил по кладбищу или ездил по всему городу и отыскивал фрак". Мы видим, что любовь Старцева на самом деле была неглубока, хотя только она одна и удерживала его от духовной деградации.
По мере роста материального благосостояния доктора Старцева (сначала он ходит пешком, потом у него появляется пара лошадей, а затем уже и "тройка с бубенчиками") его духовное развитие останавливается, а к моменту финальной встречи с Екатериной Ивановной он опускается окончательно. Теперь обыватели города С. уже не видят в нем чужака, их интересы становятся одинаковыми. Продолжая жаловаться на окружающую среду, Ионыч, как теперь по-родственному называют его, растерял все, чем отличался от других жителей. "Старимся, полнеем, опускаемся... жизнь проходит тускло, без впечатлений, без мыслей... Днем нажива, а вечером клуб, общество картежников, алкоголиков, хрипунов, которых я терпеть не могу. Что хорошего?" - жалуется он Екатерине Ивановне, которая, повзрослев, стала более умной, более серьезной.
Показательно также отношение героя к труду. Мы слышим из его уст хорошие и правильные рассуждения "о том, что нужно трудиться, что без труда жить нельзя...". И сам Ионыч поначалу трудится каждый день. Однако его труд не одухотворен "общей идеей", цель труда в одном - "по вечерам вынимать из карманов бумажки, добытые практикой", и периодически отвозить их в банк.
Чехов дает понять, что духовное развитие героя не просто остановилось, оно пошло в обратном направлении. У Ионыча есть прошлое, настоящее, но нет будущего. Он много ездит, но по одному и тому же маршруту, постепенно возвращающему его к той же самой исходной точке. Все его существование теперь определяется лишь жаждой обогащения и накопительства. Он отгораживается и от пространства и от людей. И это ведет его к нравственной гибели. По сути, Старцев даже не сопротивляется этим губительным обстоятельствам. Он не борется, не мучается, не переживает, а просто с легкостью уступает. Теряя при этом свой человеческий облик, душу, Ионыч перестает быть и хорошим специалистом.
Как видим, деятельность, лишенная высокой цели, очень быстро оказала на Старцева свое пагубное воздействие. Прошло всего четыре года, а он уже не жалеет молодости, любви, несбывшихся надежд, его не смущает больше пошлость и бессмысленность окружающей жизни. "Мещанское болото" окончательно засосало его. Для него умерло все, умерло даже его единственное поэтическое воспоминание. Зато обратно пропорционально этим человеческим утратам возрастает степень богатства, интерес к деньгам и недвижимости становится основным содержанием жизни. Обрадовать Ионыча могут теперь только деньги, полученные от пациентов. И работать он продолжает только ради "бумажек". Остальное время он играет в карты и ведет "светские" беседы с другими обывателями. В Старцеве не осталось ровным счетом ничего положительного. Деформируется и его внешний облик: Ионыч "еще больше пополнел, ожирел", обрел внешнее безобразие, и когда он, "пухлый, красный", проезжает на своей тройке с бубенчиками, "кажется, что едет не человек, а языческий бог".
В рассказе "Ионыч" А.П. Чехов, с присущим ему мастерством, показал, как губительно сказывается на человеке серая обывательская среда, если он отказывается противостоять ей, идет на поводу общественного мнения, образа жизни, своих собственных слабостей и не стремится к духовному росту. Если задатки, высокие стремления не реализованы, значит, червоточина есть и в самом человеке, значит, у такого человека не было внутренней прочности и твердых убеждений, значит, он изначально был готов смириться с окружающим миром и слиться с ним.
Мне кажется, проблемы, которые затрагивает Чехов в этом рассказе, всегда останутся актуальными. Писатель предупреждает об опасности обывательщины и житейской пошлости. Ведь незаметно для себя каждый из нас может попасть в "футляр" собственных предрассудков, перестав думать и трудиться, любить и мечтать, искать и сомневаться. И это действительно страшно, так как ведет к духовному опустошению и деградации.
