Марфа Игнатьевна Кабанова появляется на сцене в пятом явлении, но прежде мы слышим рассказ Кулигина о правах калиновцев, где в купеческих домах, за высокими заборами, за тяжелыми замками льются слезы, творятся темные дела. «Жестокие нравы, сударь, в нашем городе, жестокие!» - говорит Кулигин Борису.
Действительно, Кабаниха прежде всего ханжа, прикрывающая и оправдывающая все свои действия идеалами патриархальной, церковной, домостроевской старины, обычаи и порядки которой она строго соблюдает. Кабаниха требует, например, чтобы Катерина при расставании с мужем обязательно «выла», и чтобы не обнимала его, а кланялась мужу в ноги.
Новые порядки кажутся ей нелепыми и даже смешными. Кабаниха хочет заставить всех жить по старинке и не терпит ни в ком из окружающих проявления «своей воли», своей инициативы: «Молодость-то что значит?… Что будет, как старшие перемрут, как будет свет стоять, уж и не знаю». Как истинная блюстительница старины, Марфа Игнатьевна суеверна, но у нее показное благочестие. Она не пропускает ни одного церковного богослужения, оделяет деньгами нищих, принимает в своем доме странниц, но ее деспотизм в домашнем быту еще тяжелее, чем деспотизм Дикого. Этот «жестокий ругатель», «пронзительный мужик» внешне очень грозен. Его жена каждое утро со слезами умоляет окружающих: «Батюшки, не рассердите! Голубчики, не рассердите!». Но Савел Прокофьевич и сам не знает, в какое расположение он может прийти через минуту. Однако Дикой покричит, поругается, сгоряча даже побьет, да и остынет. А Кабаниха издевается над своими жертвами систематически, изо дня в день, истязая их хладнокровно, назойливо, подтачивая, «как ржа железо». Своим бездушием она доводит семью до полного развала: Катерина погибает, Варвара уходит из дома, а Тихон, в сущности добрый, хотя и безвольный человек, теряет всякую способность думать и жить самостоятельно. Семья, по выражению Тихона, «врозь расшиблась».
Кабаниха так же консервативна, как и Дикой. Если Дикой не может понять, что нет никакого греха в громоотводе, то Кабаниха не может примириться с тем, что «для ради скорости» люди выдумали «огненного змея» - паровоз. «А меня хоть ты золотом осыпь, так я не пойду», -решительно заявляет она в ответ на сообщение Феклуши о «машине».
Неумолимый враг всего нового, Кабаниха, впрочем, уже предчувствует, что старине приходит неизбежный конец, что наступают тяжелые для нее времена. «Нам бы только не дожить до этого», - говорит Феклуша боязливо, указывая, что «за грехи» людей уже и дни делаются все короче и короче. «Можжет, и доживем», - с мрачным озлоблением заявляет Марфа Игнатьевна.
Кабаниха типична как представительница деспотического уклада «темного царства». И в то же время она не во всем похожа на Дикого. Это более сложная натура. Прежде всего, она умнее Дикого. В то время как Савел Прокофьевич действует больше «нутром», как грубая физическая и денежная сила, Кабаниха выступает как своеобразный теоретик старого уклада, фанатически защищая домостроевщину. В отличие от необузданного, дикого в своих выходках и не владеющего собой Дикого она сдержанна, внешне бесстрастна и сурова.
Это единственный человек в городе, с которым как-то считается Дикой. Он не смеет ругать Кабаниху, так как с первых же слов получает отпор и быстро сдается:
Дикой: Ты еще что ту? Какого еще тут черта водяного?
Кабанова: Ну, ты не очень горло-то распускай! Ты найди подешевле меня! А я тебе дорога! Ступай своей дорогой, куда шея!...
Дикой: Постой кума, постой! Не сердись!...
Оказывается, «прекратить» Дикого не так уж трудно: он смиряется при малейшем сопротивлении. Вся беда в том, что сопротивления он почти не встречает.
Также язык Кабанихи богаче и сложнее, чем язык Дикого. В нем тоже проскальзывают иногда грубые выражения, но не они характерны для ее речи. Властность Марфы Игнатьевны сказывается не в ругательствах, а в повелительном тоне ее речи: «В ноги, в ноги!». Заметный отпечаток на ее речь наложила та атмосфера «благочестия» и старинной обрядовости, какую она поддерживает в своем доме. Странницы и нищие устанавливают постоянную связь Кабанихи с народным говором, поэтому в ее речи встречаются и пословицы, и образные обороты народной речи. Все это делает язык Марфы Игнатьевны своеобразно колоритным, хотя и не смягчает общий облик этой властной, суровой, непреклонной блюстительницы устоев «темного царства».
Выше уже было сказано, что Кабаниха отличается от Дикого. Однако у них есть общие черты, позволяющие говорить о их самодурстве. Деспотизм, необузданный произвол, невежество, грубость, ханжество, бездушная защита отживших свой век порядков и обычаев – таковы черты внутреннего облика Кабанихи и Дикого, которые характеризуют этих персонажей как типичных представителей «темного царства».
Дикой изображен всего лишь в трех сценах, но драматург создал законченный образ, тип самодура. Островский не только ввел в литературу слово “самодур”, но и художественно разработал само явление самодурства, выявил, на какой почве оно возникает и развивается.
Дикой куражится перед племянником, перед домашними, но отступает перед теми, кто способен дать ему отпор. Грубый и бесцеремонный, он другим уже быть не может. Его речь невозможно спутать с языком остальных персонажей “Грозы”. Уже первое появление Дикого на сцене раскрывает его натуру. Он пользуется тем, что племянник находится от него в материальной зависимости. Лексикон Савела Прокофьевича пестрит бранными словами, грубыми выражениями. Так он разговаривает с Борисом: “Баклуши, что ль, бить сюда приехал! Дармоед! Пропади ты пропадом”. Причина такого отношения к людям - в осознании своего превосходства и полной безнаказанности.
Иначе ведет себя Дикой с Кабановой, хотя и ей по привычке грубит. Интересно, как они называют друг друга: “кум”, “кума”. Так обычно в народе обращались к хорошо знакомым, находящимся в приятельских отношениях, пожилым людям. В этой сцене почти нет ремарок, диалог ведется спокойно и миролюбиво. Именно у Кабановой Дикой ищет успокоения, навоевавшись дома: “Разговори меня, чтобы у меня сердце прошло. Ты только одна во всем городе умеешь меня разговорить”. Прижимистость и разнузданность - это, конечно, не сугубо индивидуальные качества Дикого. Это типичные черты патриархального купечества. Но ведь оно выделилось из народной среды. Но, оторвавшись от народной культуры, эта часть купечества утратила лучшие стороны народного характера.
В Диком есть черты, присущие народу. Так, явления природы он воспринимает в чисто религиозных традициях. На просьбу Кулигина дать денег на сооружение громоотвода Дикой гордо отвечает: “Вот суета”. Вообще слова Кулигина - в представлении Дикого - это уже преступление перед тем, что даже он, Дикой, уважает.
Марфа Игнатьевна Кабанова воспринимается как характер сильный и властный. Она является антиподом Катерины. Правда, обеих их объединяет самое серьезное отношение к домостроевским порядкам и бескомпромиссность. Кажется, ее искренне огорчает падение нравственности среди молодого поколения, неуважительной отношение к законам, которым она сама подчинялась безоговорочно. Она ратует за крепкую, прочную семью, за порядок в доме, что, по ее представлениям, возможно лишь при соблюдении правил, предписанных домостроем. Ее заботит будущее своих детей - Тихона и Варвары.
Драматург мотивирует поступки Кабановой особенностями ее характера, условиями общественного и домашнего уклада, чисто материнскими чувствами. Поэтому образ получился столь убедительным и впечатляющим. Сын Кабанихи Тихон женат. До сих пор он жил только ее, матери, умом, был ее собственностью, никогда ни в чем ей не перечил. В результате из него вырос человек, лишенный самостоятельности, твердости, умения постоять за себя. Он любит свою жену Катерину, не может и не хочет держать ее в страхе, не требует от нее почитания. Мать чувствует, как постепенно сын уходит из-под ее власти, что у него появляется своя жизнь, что к жене он относится не как хозяин, а по-своему тянется к ней. Островский показал в Кабановой материнскую ревность, объяснил ее активную нелюбовь к Катерине. Марфа Игнатьевна убеждена в своей правоте, в необходимости чтимых ее законов. Любящая мать, она еще и очень властная женщина. Противостоять ей может только сильная личность.
Противостояние показано в “Грозе” уже в самом начале действия, где ощущается непримиримость двух разных миров, мира Кабановой и мира Катерины. Семейная сцена на бульваре, хотя и происходит не за высоким забором, погружает нас в атмосферу дома Кабановых. Первая реплика главы семейства - это приказ: “Если ты хочешь мать послушать, так ты, как приедешь туда, сделай так, как я тебе приказывала”. Далее следует покорный ответ Тихона: “Да как же я могу, маменька, вас ослушаться!” Семейная сцена является одной из ведущих в пьесе, но события в основном происходят на улице, на миру - Островский верно уловил и передал, что жизнь купеческого сословия, еще не порвавшего с традициями народной жизни, несмотря на высокие заборы и прочные засовы, имеет открытый характер, при котором невозможно скрыть, что происходит в том или другом семействе.
Вслушаемся в реплики Кабанихи: “Не очень-то нынче старших уважают”; “Хоть бы то-то помнили, сколько матери болезней от детей переносят”; “Мать чего глазами не увидит, так у нее сердце вещун, она сердцем может чувствовать. Аль жена тебя, что ли, отводит от меня, уж не знаю”. Кажется, ничего обидного, ничего неприятного в сетованиях Кабанихи нет. Но разговор построен драматургом так, что симпатий к Марфе Игнатьевне не возникает, сочувствия она не вызывает. Кабанова присутствует во многих сценах, ей гораздо больше, чем Дикому, отведено в произведении времени: она - одна из тех, кто активно движет действие, приближая его к трагической развязке. Она считается с тем, что принято, чего требует порядок, чтит сложившиеся в ее сословии традиции, ритуалы. По ее глубокому убеждению, жена должна покоряться мужу, жить в страхе перед ним. Кабаниха вразумляет Тихона, не понимающего, для чего Катерина должна его бояться: “Как зачем бояться! Да ты рехнулся, что ли? Тебя не станет бояться, меня и подавно. Какой же это порядок-то в доме будет?” Кабанова крепко держится за порядок, за соблюдение формы. Особенно наглядно это проявляется в сцене прощания с Тихоном. Мать требует, чтобы сын для порядка дал жене наказы: не грубить свекрови, не сидеть без дела, чтобы на чужих мужчин не смотрела. Дикость и нелепость такого “порядка” очевидны. Главное для Кабанихи - сказать, соблюсти ритуал. Она убеждена: если не будут соблюдаться домостроевские законы, жизнь человеческая лишится опоры, семья рухнет.
Оказывается, “прекратить” Дикого не так уж трудно: он смиряется при малейшем сопротивлении; да и вся беда в том, что сопротивления он почти ни в ком не встречает. Однако эта его внутренняя слабость, эта трусость свидетельствует о том, что Дикой, как и Кабаниха, недолговечен, что владычеству Диких приходит конец.
События “Грозы”, характеры, ход драматического действия не только обращены к трагическим сторонам русского патриархального быта, с его темнотой, ограниченностью, дикостью, но и открывают перспективу обновления жизни. Всем строем пьесы Островский передал, насколько накалилась душная атмосфера Калинова. Требование безропотного повиновения, абсолютного подчинения уже встречает стихийное сопротивление. Наступают иные времена, когда раздается голос протеста у слабых людей, когда иные начала проникают в мир темного царства.
Кабаниха очень богата. Об этом можно судить потому, что ее торговые дела выходят за пределы Калинова (по ее поручению Тихон ездил в Москву), что ее уважает Дикой. Но дела Кабанихи мало интересуют драматурга: в пьесе ей отведена другая роль. Если в Диком показана грубая сила самодурства, то Кабаниха - это выразитель идей и принципов «темного царства». Она понимает, что одни деньги власти еще не дают, другим непременным условием является покорность тех, кто денег не имеет. И свою главную заботу она видит в том, чтобы пресекать всякую возможность непокорности. Она «поедом ест» домашних, чтобы убить в них волю, всякую способность к сопротивлению. С иезуитской изощренностью она выматывает из них душу, оскорбляет их человеческое достоинство ни на чем не основанными подозрениями. Она умело использует различные приемы.для утверждения своей воли.
Кабаниха умеет говорить и доброжелательно-поучительно («Знаю я, знаю, что вам не по нутру мои слова, да что же делать-то, я вам не чужая, у меня об вас сердце болит»), и лицемерно прибедняться («Мать стара, глупа; ну а вы, молодые люди, умные, не должны с нас, дураков, и взыскивать»), и властно приказывать («Смотри ж, помни! На носу себе заруби!», «В ноги кланяйся!»). Кабаниха старается показать свою религиозность. Слова: «Ох, грех тяжкий! Вот долго ли согрешить-то!», «Только грех один!» - постоянно сопровождают ее речь. Она поддерживает суеверия и предрассудки, строго соблюдает старинные обычаи. Неизвестно, верит ли Кабаниха в нелепые сказки Феклуши и приметы горожан, сама она ничего подобного не говорит. Но она решительно пресекает всякие проявления свободомыслия. Высказывания Кулигина против предрассудков и суеверий она осуждает, а суеверные пророчества горожан, что «эта гроза даром не пройдет», поддерживает и назидательно говорит сыну: «Ты не осуждай постарше себя! Они больше твоего знают. У старых людей на все приметы есть. Старый человек на ветер слова не скажет». И в религии, и в старинных обычаях она видит главную цель: запушить человека, держать его в вечном страхе. Она понимает, что только страх может удержать людей в подчинении, продлить пошатнувшееся господство самодуров. На слова Тихона, зачем жене бояться его, Кабанова в ужасе восклицает: «Как, зачем бояться! Как, зачем бояться! Да ты рехнулся, что ли? Тебя не станет бояться, меня и подавно. Какой же это порядок-то в доме будет? Ведь ты, чай, с ней в законе живешь. Али, по-вашему, закон ничего не значит?» Она защищает закон, по которому слабый должен бояться сильного, по которому у человека не должно быть своей воли. Как верный страж этого порядка, она поучает своих домашних на виду у толпы горожан. После признания Катерины она громко, с торжеством говорит Тихону: «Что, сынок! Куда воля-то ведет! Говорила я, так ты слушать не хотел. Вот и дождался!» В сыне Кабанихи, Тихоне, мы видим живое воплощение той цели, к которой стремятся властители «темного царства». Они были бы совершенно спокойны, если б могли сделать всех людей такими же забитыми и безвольными. Благодаря усилиям «маменьки» Тихон настолько пропитался страхом и покорностью, что не смеет даже думать о том, чтобы жить своим умом и своей волей. «Да я, маменька, и не хочу своей волей жить. Где уж мне своей волей жить!» - уверяет он мать.
А ведь Тихон от природы неплохой человек. Он добр, отзывчив, искренне любит и жалеет Катерину, чужд всяких корыстных стремлений. Но все человеческое подавлено в нем деспотизмом матери, он становится покорным исполнителем ее воли. Однако трагедия Катерины заставляет даже покорного Тихона поднять голос протеста. Если первые слова Тихона в пьесе: «Да как же я могу, маменька, вас ослушаться!», то в конце ее он с отчаянием бросает в лицо матери страстное, гневное обвинение: «Вы ее погубили! Вы! Вы!» Невыносимая жизнь под гнетом Кабанихи, тоска по свободе, стремление к любви и преданности - все это, не нашедшее отзыва в Тихоне, явилось причиной зарождения чувства Катерины -к Борису. Борис не похож на остальных обитателей Калинова. Он образован и кажется человеком из другого мира. Как и Катерина, он тоже угнетен, .и этовызывает у молодой женщины надежду найти в нем родственную душу, способную ответить на ее горячее чувство. Но Катерина горько обманулась в Борисе. Борис только внешне кажется лучше Тихона, в действительности же он хуже его. Как и Тихон, Борис не имеет своей воли и безропотно подчиняется.
Написав “Грозу”, А. Н. Островский как бы включил себя в ряд таких писателей, как Н. В. Гоголь и М. Ю. Лермонтов. Он создал еще одну, свою модель города, где царит традиционный уклад жизни. Но в отличие от гоголевского города Калинов показан Островским неоднозначно. С одной стороны, прекрасная природа (“Вид необыкновенный! Красота! Душа радуется”), а с другой - черствость людей, невежество, царящее в городе, злоба и так далее.
Всех жителей этого города можно условно разделить на две группы: деспоты и те, кто им подчиняется. К деспотам можно смело отнести двух самых влиятельных людей города: Дикого и Кабанову, которую все в городе зовут Кабанихой. Фамилии этих людей говорят многое об их характерах. Ведь недаром никто (кроме Феклуши) не называет Дикого Савелом Про-кофьевичем, а Кабаниху - Марфой Игнатьевной.
И Дикой, и Кабаниха чувствуют себя в городе полноправными хозяевами. Все им подчиняются: одни охотно (“Уж лучше терпеть”), другие же нет, но все их протесты выражаются только на словах (“Мало у нас парней-то на мою стать, а то бы мы его озорничать-то отучили”). И именно поэтому они делают что хотят, и никто не смеет возразить им.
Главная черта, объединяющая этих купцов, - любовь к деньгам. Все отношения между людьми, по их мнению, строятся на богатстве. Кабаниха богаче Дикого, и поэтому она является единственным человеком в городе, в общении с которым Дикой должен быть вежлив. (“Ну, ты не очень горло-то распускай! Ты найди подешевле меня! А я тебе дорога!”) Еще одна черта, которая объединяет их, - это религиозность. Но Бога они воспринимают не как кого-то, кто прощает, а как того, кто может лишь наказывать.
Но чтобы лучше понять этих персонажей, рассмотрим каждого в отдельности. Савел Прокофьевич Дикой - жадный и очень грубый человек. Его можно сравнить с гоголевским Плюшкиным. Он так же торгуется буквально за каждую копейку. (“...Да что ж ты мне прикажешь с собой делать, когда у меня сердце такое! Ведь уж знаю, что надо отдать, а все добром не могу. Друг ты мне, и я тебе должен отдать, а приди ты у меня просить - обругаю”.) Дикой делает все, что в его силах, лишь бы накопить побольше денег. (“Недоплачу я им по какой-нибудь копейке на человека, а у меня из этого тысячи составляются”.) Но главный недостаток его в том, что он считает себя таким же, как все. (“Ну, что ж такое? Кому своего добра не жалко?”) Дикой - очень расчетливый. Он никогда -не позволит себе нагрубить кому-нибудь, кто сильнее и могущественнее его (“...воюешь-то ты всю жизнь с бабами”). Об этом же свидетельствует история с гусаром (Дикой молча слушал, как его ругают, и ничего не возразил).
Характер же Кабанихи немного другой. Его довольно четко сформулировал Кудряш; на утверждение Шапкина “Хороша тоже и Кабаниха” он отвечает: “Ну, да та хоть, по крайности, все под видом благочестия”... Кабанова, как никто, отражает всю приверженность этого города к старым традициям. (Она учит Катерину, Тихона и других, как надо жить вообще и как вести себя в конкретном случае.) Кабанова пытается казаться доброй, чуткой, искренней, а главное, несчастной женщиной. Пытается оправдать свои поступки возрастом: “Мать стара, глупа; ну, а вы, молодые люди, умные, не должны с нас, дураков, и взыскивать”. Но это утверждение больше похоже на иронию, чем на искреннее признание. Кабанова считает себя центром вселенной, она не может представить себе, что будет со всем миром после ее смерти.
В своем произведении Островский показал город, жители которого невежественны (они не хотят читать книги и что-либо учить, но с удовольствием слушают странниц, которые сами нигде не были). Им чужды такие понятия, как любовь, дружба, взаимопомощь. (“Я потрачусь, да уж и ему станет в копейку”.)" Но этот мир не так безмятежен. Протест Катерины, т. е. ее самоубийство, колеблет их устоявшуюся тихую жизнь.
И уход Катерины из жизни не случаен, ведь она была единственным “лучом света в темном царстве”.
Вопрос: что порождает самодурство? Безнаказанность и отсутствие какого-либо сопротивления.
Самодурство различного рода способна родить толерантность, терпимость. По своей сути терпение не является отрицательным свойством до тех пор, пока оно не превращается в "ослабленную форму отчаяния, замаскированную под добродетель". И если даже принять тот факт, что герои пьесы А.Н. Островского "Гроза" делятся на "самодуров" и "жертв", то "жертвы" в данном случае создали сами себя, а "самодуры" приняли силу путем их смирения.
"Кто истинно свободен? - задается вопросом Ф. Н. Глинка. - Тот, кто не раболепствует собственным страстям и чужим прихотям". Кабаниха и Дикой действительно самодуры, но их присутствие отвечает той среде и той морали, которую принимают и обязаны принимать все, действительно, по закону "всеобщей выгоды". Социальный и духовный мир жителей города Калинова оказывается совершенно замкнутым. Новости из большого мира приносит странница Феклуша, и калиновцы с одинаковым доверием слушают и о странах, где люди "с песьими головами", и о железной дороге, где для скорости "огненного змия стали запрягать", и о времени, которое "в умаленье стало приходить". Хочется сказать словами известного классика, что "для глупости нет границ". В такой "духоте" не может зародиться живая человеческая мысль. Даже безобидный юродивый Кулигин, "механик-самоучка", одержимый старинными техническими идеями и цитирующий стихи Ломоносова, обязан подчиняться законам Калиновского мира.
Вот на этой благодатной почве отсутствия всякого стремления к прогрессу, даже засилья определенного консервативного страха перед всем новым, еще неизведанным, активно процветает самодурство.
Дикой и Кабанова очень жизненные психологические типы. Они не похожи друг на друга, хотя и имеют общую природу происхождения, но несут различную психологическую нагрузку. Для драматических произведений характерно описывать образы при помощи собственной речевой характеристики персонажей и речи других героев. Непохожесть Дикого и Кабанихи как раз ярче всего передается словами второстепенных лиц:
"Шапкин. Уж такого-то ругателя, как у нас Савел Прокофьич, поискать еще! Ни за что человека оборвет.
Кудряш. Пронзительный мужик
Шапкин. Хороша тоже и Кабаниха.
Кудряш. Ну, да та хоть, по крайности, все под видом благочестия, а этот как с цепи сорвался!
Шапкин. Унять-то его некому, вот он и воюет!
Кудряш. Мало у нас Парней-то на мою стать, а то бы мы его озорничать-то отучили" (Д. 1)
Интересно тo, что люди, бросающие столь недоброжелательные характеристики в адрес Дикого и Кабанихи, понимают свою беспомощность. Рабская психология заставляет шептаться за спиной, угрожать и смеяться. Но в лицо хозяину они смотрят с презрительным благоговением, или хотя бы с молчаливой ненавистью.
Однако вернемся к Дикому и Кабанихе. Следует обратить внимание на то, что у них разное отношение к деньгам,
"Кудряш. Кто ж ему угодит, коли у него вся жизнь основана на ругательстве? А уж пуще всего из-за денег; ни одного расчета без брани не обходится..." (Д. 1)
Сам Дикой дает себе по этому поводу исчерпывающую характеристику: "Я отдать отдам, а обругаю. Потому - только заикнись мне о деньгах, у меня всю нутреннюю разжигать станет...
"Кабаниха же занимается благотворительностью, поэтому вокруг нее собираются такие "странницы", как Феклуша. Из этих и других характеристик складывается впечатление, что Кабаниха "самодурствует" во имя своих "идеалов" (формальное исполнение традиционного уклада, по-ханжески понятое "благочестие"), а Дикой делает это, чтобы показать свою власть над слабым, ради денег и личной выгоды. Это два разных социально-психологических типа: Кабаниха воплощает в себе старый, изживший себя тип русского провинциального купечества, а Дикой - новый, только еще набирающий силу, тип бесцеремонного дельца, которого полностью захватила власть денег и скупой экономический расчет, он ищет выгоду всюду, не считаясь с чувствами других, подчиненных ему людей, и в своих отношениях с окружающими он строго категоричен: "Я и поважней тебя никому отчета не даю. Хочу так думать о тебе, так и думаю",
- говорит он Кулигину.
В сюжете роль Дикого и Кабанихи похожа не только в том, что это представители старшего поколения, преследующие молодых, мешающие им достичь своего счастья, но и в том, что оба эти образа в некоторой степени трагичны. За внешней комичностью образа Дикого скрывается, подлинное его страдание от жадности и самодурства. Дикой - сложный психологический тип: он и хотел бы, но не может быть более лояльным с людьми. По-моему, это тип человека с ярко выраженной фобией бедности, банкротства; он паникует при любой, даже ложной угрозе безденежья. А жить иначе он не может, потому что твердо знает, что самый жестокий хозяин - это бывший раб. Знает и боится. Этот страх уродует его психику и делает его самого рабом своих прихотей и амбиций.
Что же касается Кабанихи, то она вся прикована к земле, к земным делам и интересам, она блюститель порядка и формы, отстаивает уклад во всех его мелочных проявлениях, требуя неукоснительного исполнения обряда и чина, нимало не заботится о внутренней сути человеческих отношений. У Кабанихи нет никаких сомнений в моральной правоте иерархических отношений патриархального быта, но и уверенности в их нерушимости тоже нет. В своем собственном сознании она живет на грани мира и хаоса и чувствует себя чуть ли не последней опорой правильного миропорядка. Она такой же фанатик, как и Катерина, различие в том, что в ее случае нет даже намека на надежду духовного перерождения.
Дикой и Кабаниха зомбированы собственными страхами, и при своем положении в обществе и деньгах они такие, как они есть, были и остаются нищими из нищих, так как "величайшая нищета - это нищета сердца"
«И не от воров они запираются, а чтоб люди не видали,
как они своих домашних поедом едят, да семью тиранят».
Как верно отметил Добролюбов, Островский в одной из своих пьес изображает поистине «тёмное царство» - мир самодурства, предательства и глупости. Действие драмы разворачивается в городе Калинове, который стоит на берегу Волги. В расположении города есть некий символический параллелизм: бурное течение реки противопоставлено атмосфере застоя, бесправия и угнетения. Создаётся впечатление, будто город изолирован от внешнего мира. Жители узнают новости благодаря рассказам странников. Причём новости эти весьма сомнительного, а иногда и вовсе абсурдного содержания. Калиновцы слепо верят рассказам полоумных стариков о неправедных странах, свалившихся с небес земель и правителях с пёсьими головами. Люди привыкли жить в страхе не только перед миром, но и перед властителями «тёмного царства». Это их зона комфорта, которую никто не намерен покидать. Если с обывателями в принципе всё понятно, то как быть с указанными выше властителями? В «Грозе» Дикой и Кабаниха репрезентируют «тёмное царство». Они и хозяева, и создатели этого мира. Самодурство Дикого и Кабанихи не знает границ.
В городе власть принадлежит вовсе не городничему, а купцам, которые благодаря своим связям и прибыли смогли получить поддержку вышестоящих органов власти. Они издеваются над мещанами и обманывают простых обывателей. В тексте произведения этот образ воплощён в Савле Прокофьевиче Диком, немолодом купце, который держит всех в страхе, даёт взаймы под огромные проценты и обманывает других купцов. В Калинове о его жестокости ходят легенды. Никто, кроме Кудряща, не может ответить Дикому подобающим образом, и купец активно этим пользуется. Он самоутверждается путём унижения и издёвок, а ощущение безнаказанности только повышает степень жестокости. «Уже такого ругателя, как у нас Савел Прокофьич, поискать ещё! Ни за что человека оборвёт» - так о Диком говорят сами жители. Интересно, что свою злость Дикой вымещает только на тех, кого знает, либо же на жителях города - безвольных и забитых. Об этом свидетельствует эпизод ссоры Дикого с гусаром: гусар так обругал Савла Прокофьевича, что тот и слова не сказал, зато потом все домашние две недели «по чердакам и подвалам прятались».
Просвещение и новые технологии просто не могут проникнуть в Калинов. Жители с недоверием относятся ко всем новшествам. Так, в одном из последних явлений, Кулигин рассказывает Дикому о пользе громоотвода, но тот и слушать не хочет. Дикой лишь грубит Кулигину и говорит о том, что честным путём деньги заработать невозможно, чем ещё раз доказывает, что своё богатство он получил не благодаря ежедневным усилиям. Негативное отношение к переменам – общая черта Дикого и Кабанихи. Марфа Игнатьевна ратует за соблюдение старых традиций. Ей важно как заходят в дом, как выражают чувства, как ходят гулять. При этом ни внутреннее наполнение таких действий, ни другие проблемы (например, алкоголизм сына) её не беспокоят. Слова Тихона о том, что ему достаточно объятий жены, кажутся Марфе Игнатьевне неубедительными: Катерина обязательно должна «выть», когда прощается с мужем, и бросаться к его ногам. Кстати, внешняя обрядовость и атрибутивность характерна для жизненной позиции Марфы Игнатьевны в целом. Точно так же женщина относится и к религии, забывая о том, что кроме еженедельных походов в церковь нужно, чтобы вера шла от сердца. К тому же христианство в сознании этих людей смешалось с языческими суевериями, что прослеживается в сцене с грозой.
Кабаниха считает, что весь мир держится на тех, кто соблюдает старые законы: «что-то будет, когда старики перемрут, как будет свет стоять, уже я и не знаю». В этом она убеждает и купца. Из диалога Дикого и Кабанихи можно увидеть некую иерархию в их отношениях. Савл Прокофьевич признаёт негласное лидерство Кабанихи, её силу характера и ум. Дикой понимает, что неспособен на такие манипуляторные истерики, какие каждый день устраивает Марфа Игнатьевна своей семье.
Сравнительная характеристика Дикого и Кабанихи из пьесы «Гроза» тоже достаточно интересна. Деспотизм Дикого направлен больше во внешний мир - на жителей города, от тирании Марфы Игнатьевны страдают только родственники, а в обществе женщина поддерживает имидж добропорядочной матери и хозяйки. Марфу Игнатьевну, как и Дикого, совершенно не смущают сплетни и разговоры, потому что оба уверены в своей правоте. Ни того ни другого не волнует счастье близких людей. Семейные отношения для каждого из этих персонажей должны строиться на страхе и угнетении. Особенно чётко это прослеживается в поведении Кабановой.
Как видно из приведённых выше примеров, сходства и различия у Кабанихи и Дикого есть. Но больше всего их роднит ощущение вседозволенности и непоколебимая уверенность в том, что именно так всё и должно быть.
Тест по произведению
