В повести Толстого описывается жизнь шестнадцатилетнего юноши Николая Иртеньевича. Впереди его ждут экзамены и поступление в университет. На его жизненном пути будут встречаться разные люди. Многие его приятели ведут не лучший образ жизни: курят, употребляют спиртное, сплетничают. Они пытаются перетянуть Николая на свою сторону, но юноша выбирает праведный путь. Его идеалом становится Дмитрий Нехлюдов, порядочный, честный, умный человек. Он неоднократно выручает Николая, помогает в учебе.
Герой находит общий язык с братом Володей, но мало проводит время с сестрами Катей и Любой. Его отец практически не бывает дома. Он женится второй раз. Все члены семьи не любят мачеху.
Николай проявляет симпатию ко многим дамам, но эти знаки внимания всего лишь временное увлечение героя.
Юноша успешно сдает экзамены. Его мечта сбылась. В столице он находит новых товарищей, которые оказывают на него не лучшее влияние. Николай проваливает экзамен и поэтому не переходит на следующий курс. Он расстроен, так как нарушил все свои нравственные принципы. С этого момента он решает четко следовать своим правилам.
Читатель имеет возможность наблюдать за морально-нравственным ростом героя повести.
Повесть учит своего читателя, что необходимо осознавать свои ошибки, анализировать их и больше никогда не допускать в будущем. Как говорится: «Необходимо учиться на ошибках».
Николаю Иртеньеву исполнилось шестнадцать лет. Добрый, целеустремленный, честный человек мечтает успешно сдать вступительные экзамены в университет. Герой начинает общаться с Дмитрием Нехлюдовым, здравомыслящим и занимательным юношей. Для Иртеньева он является образцом для подражания.
Николай любит весну. Он наслаждается природой, которая пробуждается после долгого зимнего сна.
Юноша мечтает об обучении в университете, как он пожертвует стипендию нищим и нуждающимся. Николай желает стать популярным.
Его отец частенько отсутствует дома. Он увлекается азартными играми. Сейчас у него период удач и поэтому он находится в отличном расположении. Его брат Володя совершенно не похож на него характером. Володя любит светские вечеринки и общение с друзьями за бокалом шампанского. Люба и Катя – сестры Николая, стали взрослыми барышнями и мечтают о свадьбе.
Для того, чтобы понять смысл жизни Николай берет чистую тетрадь и начинает вести записи о правилах и нормах поведения в обществе. По просьбе отца в дом Николая приходит монах, чтобы выслушать исповедь каждого члена семьи.
Николай исповедуется монаху, рассказывает о всех своих грехах. Ночью он просыпается и вспоминает о том, что забыл рассказать старику об еще одном плохом деянии. Эта мысль не дает юноше покою и рано утром он решает отправиться в храм.
Николай впервые уезжает из дому сам. Около полчаса он ждет монаха, чтобы исправить свою ошибку. В этот миг, он чувствует на себе взгляды людей. Он уверен, что все духовники осуждают его.
Он дожидается монаха и изливает ему всю душу. Теперь он по-настоящему счастлив, на душе легко. Николай на крыльях счастья мчится домой, но эта радость быстро рассеивается, так как дома ждут его мелкие неприятности.
Все домашние, кроме Володи и Сен-Жерома, который является гувернером, отправляются в село. Хорошая весенняя погода не дает спокойно учиться Николаю.
Николай сдает экзамен по истории. Ему везет и попадается вопрос, который он отлично знает и поэтому получает отметку «5».
Следующий экзамен по математике. Кроме 2-х вопросов, он выучил все билеты. Дмитрий Нехлюдов быстро разъясняет товарищу невыученный вопрос. Но, к сожалению, юноше попадается другая тема. Он расстроен. Поменявшись билетами с абитуриентом, он получает отметку «5».
Преподаватель по латинскому языку дает Николаю задание, которое заранее не было дано для изучения. Он не в силах справиться с заданием и получает отметку «2». Юноша чувствует обиду из-за несправедливости.
Николай превосходно сдает экзамен и празднует это событие в приличном заведении с товарищами. Отец в качестве презента дает ему лошадь.
Володя с Дубковым увлекаются азартными играми. Карты – это их пристрастие. Затем все вместе товарищи отправляются в ресторан.
Товарищи поздравляют Николая с началом новой жизни. Друзья пьют шампанское и веселятся. Герой замечает, что Дмитрий ведет более правильную жизнь, чем остальные его товарищи: он не пьет спиртное, не хвастается своими любовными интригами и не курит.
Николай повторяет поведение своих приятелей, не хочет отставать от них. В итоге возникает конфликт между героем и неким Колпиковым. В этот миг влезает Дубков со своими неуместными насмешками. Николай говорит ему все, о чем думает, оскорбляет его. Дмитрий успокаивает товарища.
По велению отца, Николай едет навещать Валахиных, Ивиных, Корнаковых. Николай как «в своей тарелке» лишь с Дмитрием, а с остальными скован.
Много лет назад герой испытывал симпатию к Соне Валахиной. Увидев снова красивую девушку, он чувствует к ней привязанность.
У Корнаковых Николай узнает, что члены его семьи являются прямыми потомками князя.
Николай едет к Ивиным. Герою не нравится отношение Ивиных к нему. Мать без конца жалуется и хнычет, а младший Ивин и его отец будто бы не замечают гостя и нехотя отвечают на его вопросы.
Николай приезжает к своему родственнику князю. Пожилой мужчина приветлив с героем, но такое ласковое отношение просто розыгрыш. Николай считает, что Иван Иванычу он неприятен из-за родственных связей.
Николай едет к товарищу Нехлюдову на дачу. Дима рассказывает о своей симпатии к Любовь Сергеевне, которая жила у них дома.
Николай знакомится с семьей товарища, а также с Любовь Сергевной. Герою не понравилась девушка.
Юноше понравилась тетя Нехлюдова, добросердечная Софья Ивановна. Она уважительно относится к остальным членам семьи.
В семье Димы разворачивается дискуссия по поводу отношений Дмитрия и Любы. Эту любовную связь не поддерживают мать и сестра Варя. Несмотря на происходящее, Николай чувствует в гостях себя комфортно. Здесь с ним считаются и принимают за своего.
После чаепития все идут в сад. Николай симпатизирует Вареньке, но помнит о том, что не безразличен к Соне.
Николай мечтает вступить в брак с Варей и создать с ней счастливую семью. У Дмитрия разболелся зуб. Раздраженный юноша бьет слугу. Дмитрий испытывает неловкость перед товарищем. После случившегося инцидента приятели разговаривают до рассвета.
Состоялась долгожданная встреча. Вся семья Николая в сборе. Отец выглядит оживленным и радостным.
Николай и Володя немного времени проводят с сестрами Катей и Любой. Между мальчишками наблюдаются тесные взаимоотношения.
Этим летом Николай обретает новое хобби. Игра на фортепиано и чтение романов – основные его увлечения. Катя познакомила Николая с нотами. При помощи игры на музыкальном инструменте, юноша хочет завоевать сердца барышень.
Николай желает быть Сomme il faut – человеком, превосходно владеющим французским, опрятно одетым.
Николай отлично проводит летние каникулы.
Отец Николая хорошо общается с Епифановыми. Юноша же не очень в восторге от этих людей.
Все чаще стали видны знаки внимания отца к соседке Авдотье. Отцу уже за сорок, а вот соседка еще в расцвете сил.
Отец официально заявляет всем членам семьи о своей женитьбе.
Вот и наступила осень. Володя с Николаем отправились на учебу в столицу. Николай не поддерживает близкие отношения ни с кем.
Юноша симпатизирует многим дамам, но все эти знаки внимания временные и не серьезные.
Николай впервые посещает светскую вечеринку. От переживаний, он ведет себя глупо.
Однокурсник Николая проводит пир. Он проходит нудно, но все создают вид веселья. А затем распространяют слух, что было все на высшем уровне.
Этой зимой Николай зачастил к Нехлюдовым. В этой семье он чувствует себя комфортно.
Дружба Николая и Димы стала не такой прочной, как раньше. Один день они даже повздорили.
Вся семья не в восторге от мачехи. Авдотья хорошо относится к отцу, но доставляет ему кучу неудобств.
Во время подготовки к экзаменам, Николай тесно общается с парочкой сокурсников. Они очень занимательные ребята.
Один из приятелей Николая Зухин, юноша лет восемнадцати, интересный, начитанный. А вот второй Семенов, не очень часто посещает лекции. Влезает в долги и едет служить в армию.
Связавшись с новыми товарищами, Николай начинает проявлять халатное отношение к обучению в вузе. Он не сдает сессию и остается на второй год. Родные советуют ему пойти учиться на другую специальность.
Один этап юности подошел к концу. Теперь остается надеяться на более счастливый следующий период.
Борис и брат его, Глеб, были сыновьями князя Владимира. Всего сыновей у него было 12. Посадил он Бориса в Ростове княжить, а Глеба в Муроме.
Отец Веры очень любил рисовать. Однажды он сидел на берегу с красками, и какой-то матрос принёс ему в сумке обезьянку. Она понравилась отцу, и он забрал её домой
Пересказ произведений Томаса Манна
Идёт шестнадцатая весна Николая Иртеньева. Он готовится к экзаменам в университет, переполнен мечтаниями и размышлениями о будущем своём предназначении. Чтобы яснее определить цель жизни, Николай заводит отдельную тетрадь, куда записывает обязанности и правила, необходимые для нравственного совершенствования. В страстную среду в дом приезжает седой монах, духовник. После исповеди Николай чувствует себя чистым и новым человеком. Но ночью он вдруг вспоминает один свой стыдный грех, который скрыл на исповеди. Он почти не спит до утра и в шестом часу спешит на извозчике в монастырь, чтобы исповедаться вновь. Радостный, Николенька возвращается обратно, ему кажется, что лучше и чище его нет человека на свете. Он не удерживается и рассказывает о своей исповеди извозчику. И тот отвечает: «А что, барин, ваше дело господское». Радостное чувство улетучивается, и Николай даже испытывает некоторое недоверие к своим прекрасным наклонностям и качествам.
Николай успешно выдерживает экзамены и зачислен в университет. Домашние поздравляют его. По приказанию отца, в полное распоряжение Николая поступают кучер Кузьма, пролётка и гнедой Красавчик. Решив, что он уже совсем взрослый, Николай покупает на Кузнецком мосту много разных безделушек, трубку и табак. Дома он пытается закурить, но чувствует тошноту и слабость. Заехавший за ним Дмитрий Нехлюдов укоряет Николая, разъясняя всю глупость курения. Друзья вместе с Володей и Дубковым едут в ресторан отмечать поступление младшего Иртеньева в университет. Наблюдая поведение молодых людей, Николай замечает, что Нехлюдов отличается от Володи и Дубкова в лучшую, правильную сторону: он не курит, не играет в карты, не рассказывает о любовных похождениях. Но Николаю из-за мальчишеского восторга перед взрослой жизнью хочется подражать именно Володе с Дубковым. Он пьёт шампанское, закуривает в ресторане папиросу от горящей свечи, которая стоит на столе перед незнакомыми людьми. В результате возникает ссора с неким Колпиковым. Николай чувствует себя оскорблённым, но всю свою обиду срывает на Дубкове, несправедливо накричав на него. Понимая всю ребячливость поведения своего друга, Нехлюдов успокаивает и утешает его.
На следующий день по приказанию отца Николенька отправляется, как уже вполне взрослый человек, делать визиты. Он посещает Валахиных, Корнаковых, Ивиных, князя Иван Иваныча, с трудом выдерживая долгие часы принуждённых бесед. Свободно и легко Николай чувствует себя лишь в обществе Дмитрия Нехлюдова, который приглашает его с визитом к своей матери в Кунцево. По дороге друзья беседуют на разные темы, Николай признается в том, что в последнее время совершенно запутался в разнообразии новых впечатлений. Ему нравится в Дмитрии спокойная рассудительность без оттенка назидательности, свободный и благородный ум, нравится, что Нехлюдов простил постыдную историю в ресторане, как бы не придав ей особенного значения. Благодаря беседам с Дмитрием, Николай начинает понимать, что взросление - не простое изменение во времени, а медленное становление души. Он восхищается другом все больше и, засыпая после разговора в доме Нехлюдовых, думает о том, как было бы хорошо, если бы Дмитрий женился на его сестре или, наоборот, он женился на сестре Дмитрия.
На другой день Николай на почтовых уезжает в деревню, где воспоминания о детстве, о маменьке с новой силой оживают в нем. Он много думает, размышляет о своём будущем месте в свете, о понятии благовоспитанности, которое требует огромного внутреннего труда над собой. Наслаждаясь деревенской жизнью, Николай с радостью осознает в себе способность видеть и чувствовать самые тонкие оттенки красоты природы.
Отец в сорок восемь лет женится во второй раз. Дети мачеху не любят, у отца с новой женой через несколько месяцев складываются отношения «тихой ненависти».
С началом учёбы в университете Николаю кажется, что он растворяется в массе таких же студентов и во многом разочарован новой жизнью. Он мечется от разговоров с Нехлюдовым до участия в студенческих кутежах, которые осуждаемы его другом. Иртеньева раздражают условности светского общества, которые кажутся в большей своей части притворством ничтожных людей. Среди студентов у Николая появляются новые знакомые, и он замечает, что главной заботой у этих людей является получение от жизни прежде всего удовольствия. Под влиянием новых знакомых он неосознанно следует такому же принципу. Небрежность в учёбе приносит свои плоды: на первом экзамене Николай проваливается. Три дня он не выходит из комнаты, чувствует себя истинно несчастливым и потерявшим всю прежнюю радость жизни. Дмитрий посещает его, но из-за охлаждения, которое наступает в их дружбе, сочувствие Нехлюдова кажется Николаю снисходительным и поэтому оскорбительным.
Однажды поздно вечером Николай достаёт тетрадь, на которой написано: «Правила жизни». От нахлынувших чувств, связанных с юношескими мечтаниями, он плачет, но уже слезами не отчаяния, а раскаяния и морального порыва. Он решается вновь писать правила жизни и никогда уже не изменять им. Первая половина юности заканчивается в ожидании следующей, более счастливой.
Вы прочитали краткое содержание повести Юность. Предлагаем вам посетить раздел Краткие содержания , чтобы ознакомиться с другими изложениями популярных писателей.
Сохранившийся текст I редакции напечатан выше полностью. Не считая возможным в настоящем издании опубликовать полностью текст II редакции, мы печатаем из него лишь отрывки. Для указания их местонахождения в рукописи дается настоящий «обзор», позволяющий вместе с тем следить, как шла работа автора. За основание сравнения взята окончательная (III) редакция, с текстом которой и сравниваются тексты первых двух редакций.
Глава I. «Что я считаю началом юности». В I редакции этой главы нет.
Во II редакции этой главе соответствует: «Глава 1-я <Новый взглядъ>. Что я считаю началомъ юности». Текст ее отличен от текста III редакции, и мы помещаем его в вариантах (см. вариант №1) . В напечатанном в вариантах тексте после слов: «уму, чем чувству», идет зачеркнутое место, близкое к тексту, напечатанному в вариантах со слов: «Но пришло время....» до конца главы. Кроме этого, поперек начала главы имеется позднейшая помета карандашом: «Росписанъ Д[митрій?] аристократъ религіозенъ невиненъ. Подражаніе есть необходимая форма развитія».
Глава II. «Весна». В I редакции этой главе соответствует первая половина главы I «Выставляютъ окна». Здесь (в I редакции) она гораздо кратче. Поперек текста пометы: «планы усовершенствования и ранняго вставанья. Непоэтическая дѣйствительность, невыдержанность энтузіазма», т. е. намечено содержание конца II - начала III главы окончательной редакции и того, что было написано во II редакции.
Во II редакции этой главе соответствует первая часть главы, озаглавленной: «<Глава 3-я. Выставляютъ окна.> Глава 3-я. Моральный порывъ». Судя по бумаге, эта глава представляет собою в сущности вариант I главы I редакции. В части ее, соответствующей II главе III редакции, текст несколько пространнее последнего и кончается таким местом:
<Когда онъ смолкъ, и я вернулся къ сознапію дѣйствительности, не могу передать, до какой степени противна мнѣ стала эта действительность и болѣе всего моя собственная особа. Мои широкія руки, выпачканныя въ мѣлу и чернилахъ, панталоны, безпрестанно выбивавшіяся изъ-подъ запятнаннаго жилета, неуклюжія ноги на стоптанныхъ сапогахъ, торчавшіе, спутанные волосы и широкій носъ съ вѣчными каплями пота показались мнѣ отвратительны>.
Глава III. «Мечты». В I редакции этой главе соответствует вторая половина I главы, дающая в эмбриональном виде текст первых двух абзацев III главы окончательной редакции. Поперек текста помета: «Больше развить мечты о женщинѣ, какъ искалъ ее, сочинялъ ей письма, дѣлалъ знаки. Начнется. О Сонечкѣ. Я узналъ ужъ многое».
Во II редакции этой главе соответствует часть III главы, идущая непосредственно после приведенного сейчас места («Когда он смолк»). Здесь текст (обозначим его А ) близок к тексту окончательной редакции, кроме следующего:
<Всѣ сочиненья Руссо (я недавно прочелъ Эмиля, и онъ произвелъ на меня весьма сильное впечатлѣніе)>.
2) После места, соответствующего месту окончательной редакции, оканчивающемуся словами: «ожидал где-нибудь встретить» (последний абзац) идет текст:
<Эта она была немножко Соничка, немножко Надежда, горничная Мими, немножко женщина, [которую] я видѣлъ гдѣ-то очень давно, и немножко матушка. Было ли это въ Петровскомъ, на постояломъ дворѣ давно, давно, когда насъ возили въ Хабаровку, въ Москвѣ, или наверху въ спальнѣ, я никакъ не могъ рѣшйть этого. Я вѣрилъ въ ее существование до такой степени, что сочинялъ ей французскія письма, придумывалъ длинные разговоры съ ней, тоже на французскомъ языкѣ и всматривался въ каждую женщину, надѣясь узнать ее. Впрочемъ эта мечта или воспоминаніе было такъ туманно, что каждая женщина, которую я видѣлъ, ежели она была черноволоса и хороша, мнѣ казалось она>.
Это место Толстой снова дважды пробовал развить, но всё написанное зачеркнул. Второй приступ читается так:
<Помню только, что вотъ что было когда то: Карлъ Иванычъ и мы всѣ - дѣти, сидѣли въ комнатѣ и рисовали. Вдругъ она вошла. Карлъ Иванычъ взялъ ее за руку и подвелъ къ стулу. Она сѣла. И мы всѣ по перемѣнкамъ подходили къ ея рукѣ. Меня она погладила по головѣ; потомъ мы всѣ взялись за руки, стали кругомъ и начали танцовать. Моя рука была въ ея рукѣ. Помню, какъ она прыгала очень высоко, и моя рука дергалась въ ея рукѣ, которую она при этомъ сжимала и отпускала. Помню, какъ Карлъ Иванычъ, никогда не смѣявшійся, при этомъ смѣялся ужасно. (Больше я ничего не помню, и самъ сомнѣваюсь, была ли это дѣйствительность или часто повторенное воспоминаніе? Тѣмъ болѣе, что) Всѣ домашніе, у которыхъ я уже гораздо послѣ спрашивалъ объ этомъ обстоятельствѣ, говорили, что никогда не помнятъ, что бы какая-нибудь дама приходила къ намъ и танцовала бы съ Карлъ Иванычемъ>.
Глава IV. «Наш семейный кружок». В I редакции этой главы нет. В свою очередь II глава «Хоръ» I редакции отсутствует в других редакциях.
Во II редакции соответствующий этой главе текст имеется в трех вариантах. Первый вариант дает текст, идущий непосредственно после текста А и первоначально озаглавленный (позднее зачеркнуто) : <«Глава 2-я. Постный обѣдъ.»> Помещаем его в вариантах (см. вариант № 2) . Этот вариант можно «относить скорее к I редакции. Второй вариант дает «Глава II. Наше семейство», стоящая непосредственно после текста, помещенного в вариантах (см. вар. № 1) . Начало этой главы близко к тексту первого абзаца IV главы окончательной редакции, затем идет место, соответствующее тексту окончательной редакции со слов: «Вообще это последнее время....» (в третьем абзаце) до конца абзаца. Во II редакции это место гораздо кратче. Затем идет текст, помещаемый в вариантах (см. вариант № 3) .
Поперек текста о людях comme il faut имеется помета: «C i[l] f уничтожить». Третий вариант дает «Глава 4-я. Обѣдъ», текст которой весьма близок к тексту IV главы окончательной редакции.
Глава V. «Правила». В I редакции этой главы нет.
Во II редакции этой главе соответствует <«Глава 5-я. Исповѣдь. Обѣдъ и правила>. Къ исповѣди». Текст ее весьма близок к тексту окончательной редакции, кроме двух мест: 1) в абзаце окончательной редакции: «Я спрятал...» между словами: «свечами» и «Папа в одно время....» во II редакции имеется абзац:
Отецъ Макарій, сѣдой, высокой монахъ, съ прелестнымъ,. строгимъ старческимъ лицомъ, сидѣлъ на диванѣ рядомъ съ Ольгой Петровной и пилъ чай. (Я до сихъ поръ не знаю, кто такая была Ольга Петровна, знаю только, что она была московская барыня и появлялась всегда у насъ въ домѣ, когда нужно было дѣлать какія нибудь покупки или имѣть дѣла съ духовенствомъ. Въ томъ и другомъ она слыла великой мастерицой и гордилась этимъ.) Любочка, Катенька и Мими, не вступая въ разговоръ о Преосвѣщенномъ, который вела самодовольная Ольга Петровна, съ вытянутыми лицами сидѣли тутъ-же.
2) Вместо последних двух абзацев окончательной редакции, во II редакции имеется текст, помещаемый нами в вариантах (см. вариант № 4) . Кроме этого, поперек начала главы помета: «Когда умнѣй, отчего теперь не пишу правилъ».
Глава VI. «Исповедь». В I редакции этой главе соответствует начало главы 2-й. Здесь текст гораздо кратче.
6. Исповѣдь». Текст ее весьма близок к тексту VI главы окончательной редакции. В самом конце текста поперек помета карандашом: «Милостыня».
Глава VII. «Поездка в монастырь». В I редакции этой главе соответствует средняя часть 2-й главы. Здесь текст гораздо кратче.
Во II редакции этой главе соответствует «Глава <7> 6. Поѣздка въ монастырь». Текст ее близок к тексту окончательной редакции, кроме следующего: после слов: „«Покорно вас благодарю», сказал я“ во II редакции идет:
Монахъ пристально посмотрѣлъ на меня, встряхнулъ разчесанными волосами, показалъ мнѣ языкъ и запрыгалъ дальше. -
Часто я послѣ думалъ и теперь думаю: для чего этотъ монахъ показалъ мнѣ языкъ, и одно объясненіе, которое я могу придумать,- то, что у меня, вѣрно, была очень глупая рожаг и что онъ во взглядѣ моемъ прочелъ что-нибудь слишкомъ молодое и смѣшное вмѣстѣ.
Весьма удивленный такимъ страннымъ поступкомъ монаха и особенно пораженный видомъ его пушистыхъ, какъ пѣна, волосъ и вычищенныхъ сапоговъ, я вдругъ понялъ, что предпріятіе мое слишкомъ смѣло.
Весьма вероятно, что это место было и в рукописи, по которой набиралась «Юность», но было вычеркнуто духовным цензором Иоанном. На это, может быть, намекает многоточие (четыре точки), стоящее в печатном тексте после слов: «сказал я».
Глава VIII. «Вторая исповедь». В I редакции этой главе соответствует конец 2-й главы, дающий текст довольно отличный от текста окончательной редакции. В начале его поперек строк пометы: «Я думаю, что онъ долго говорить, что я самый хорошій мальчикъ на свѣтѣ», «Усовершенствованіе» и «Запонка. Причастіе».
Во II редакции этой главе соответствует «Глава 7. Еще исповѣдь». Текст ее близок к тексту окончательной редакции, кроме конца главы: вместо текста окончательной редакции со слов: «Так дымом разлетелось это чувство...» до конца главы, во II редакции имеется:
Такъ дымомъ разлетѣлось это чувство, и ужъ не помню, какимъ моральнымъ путемъ дошелъ я до этаго, но къ стыду моему это дѣйствительно было такъ. Когда я сталъ одѣваться въ церковь, чтобъ со всѣми вмѣстѣ идти причащаться, и оказалось, что мои панталоны съ французскими низками [?], которыя, я находилъ, очень шли ко мнѣ, не были перешиты, и ихъ нельзя было надѣть, я нагрѣшилъ пропасть: <назвалъ Василья дуракомъ, швырнулъ другія черныя панталоны къ ногамъ Николая и вовсе не думалъ раскаиваться въ этомъ>, мысленно ругалъ портнаго, ворчалъ на Василія, говорилъ, что это все дѣлаютъ нарочно, и что меня такъ разстроили, что лучше не ходить въ Церковь. И, надѣвъ другое платье, я пошелъ въ церковь въ какомъ то странномъ положеніи торопливости мыслей и съ совершеннымъ недовѣріемъ къ своимъ прекраснымъ наклонностямъ.
Глава IX. «Как я готовлюсь к экзамену». В I редакции этой главе соответствует один первый абзац 3-й главы «Экзамены».
Во II редакции этой главе соответствует: «Глава 8. Экзамены. Какъ я готовлюсь къ экзамену». Текст ее весьма близок к тексту окончательной редакции. Из мелких отличий отметим, что «Соловья» наигрывает не Гата, а «Анна Терентьевна, наша экономка».
Глава X. «Экзамен истории». В I редакции этой главе соответствует часть 3-й главы. Текст этого места отличен от текста окончательной редакции.
Во II редакции этой главе соответствует «Глава <10> 9. Экзаменъ исторіи». Текст ее весьма близок к тексту окончательной редакции. Поперек текста помета: «Подлыя и благородныя ноги».
Глава XI. «Экзамен математики». В I редакции этой главе соответствует часть 3-й главы, текст которой кратче текста окончательной редакции.
Во II редакции этой главе соответствует «Глава 11. Экзаменъ математики». Текст ее весьма близок к тексту окончательной редакции.
Глава XII. «Латинский экзамен». В I редакции этой главе соответствует конец 3-й главы, по тексту довольно близкий к тексту окончательной редакции. Поперек текста, предшествующего переводу Горация, помета: «Притворя[ется]», намечающая «тему» профессора.
Во II редакции этой главе соответствует «Глава 12. Экзаменъ латыни». Текст ее весьма близок к тексту окончательной редакции. Фамилия профессора здесь «Нейзер», переделанная на «Нецер».
Глава XІII. «Я большой». В I редакции только эпизоду курения трубки соответствует начало 6-й главы, названной здесь «Трубка. <Ложь>. Я хочу убѣдиться въ томъ, что я большой». Поперек начала главы помета: «Въ нетрезвомъ состояніи духа я больше люблю Дубкова чѣм Дмитрія. До обѣда Дубковъ и Нехлюдовъ ушли куда-то». Поперек конца главы помета: «Куреніе послѣ».
Во II редакции этой главе соответствует «Глава 13. Я большой». Текст ее весьма близок к тексту окончательной редакции.
Глава XIV. «Чем занимались Володя с Дубновым». В I редакции этой главы нет. Во II редакции этой главе соответствует «Глава 14. Дубковъ», первоначально имевшая заглавие: «Глава 4. Я большой». Текст ее близок к тексту окончательной редакции с незначительными отличиями. Поперек первого абзаца помета карандашом: «Дружба сильнѣе».
Глава XV. «Меня поздравляют». В I редакции этой главы нет, но первый абзац окончательной редакции имеет сходство с концом 6-й главы.
Во II редакции этой главе соответствует «Глава 15. Обѣдъ». Текст ее близок к тексту окончательной редакции, но кратче последнего. Поперек текста карандашом помета: «Немного пьемъ».
Глава XVІ. «Ссора». В I редакции этой главы нет.
Во II редакции этой главе соответствует «Глава 16. Ссора», имеющая перед абзацем: «Что это с нашимъ...» помету карандашом: <«Глава 17. Другая ссора.»>
Глава XVII. «Я собираюсь делать визиты». В I редакции этой главы нет.
Во II редакции этой главе соответствует «Глава 18. И. Грапъ», первоначально носившая заглавие: «Глава 5. Визиты». Текст ее сначала соответствует первым трем абзацам окончательной редакции, после чего идет место, соответствующее последнему абзацу окончательной редакции.
Глава XVIII. «Валахины». В I редакции этой главы нет. Во II редакции этой главе соответствует «[Глава] 19. Валахины». Текст ее близок к тексту окончательной редакции, но несколько кратче последнего. Про Сонечку здесь сказано, что за границей она «была больна оспой, которая будто испортила ее хорошенькое личико». В начале главы поперек текста помета: «боюсь важная».
Глава XIX. «Корнаковы». В I редакции этой главы нет.
Во II редакции этой главе соответствует «[Глава] 20. Корнаковы». Текст ее весьма близок к тексту окончательной редакции.
Глава XX. «Ивины». В I редакции этой главы нет.
Во II редакции этой главе соответствует: «[Глава] 21. Ивинъ». Текст ее весьма близок к тексту окончательной редакции.
Глава XXI. «Князь Иван Иванович». В I редакции этой главы нет. Во II редакции этой главе соответствует «[Глава] 22. Князь Иванъ Иванычъ», имеющая перед абзацем раннюю помету, позднее зачеркнутую карандашом: «Глава 6. Семейство Нехлюдовыхъ». Текст ее весьма близок к тексту окончательной редакции.
Глава XXII. «Задушевный разговор с моим другом». В I редакции этой главы нет.
Во II редакции этой главе соответствует: «[Глава] 23. Кунцево». Текст ее значительно кратче текста окончательной редакции. К словам: «Иванъ Яковлевичъ» сделана сноска:
Иванъ Яковлевичъ былъ извѣстный сумашедшій, содержавшійся весьма долго въ Москвѣ и пользовавшійся между московскими барынями репутаціей предсказателя.
Речь идет об юродивом И. Я. Корейше.
Глава ХХПІ. «Нехлюдовы». В I редакции после 3-й главы идет «5-я Семейство Нехлюдовыхъ». Очевидно, Толстой хотел из 3-й главы сделать две, но не отметил этого. Третий абзац XXIII главы окончательной редакции в кратком виде имеется в 5 главе I редакции, есть в ней и некоторые подробности, вошедшие в последующие редакции, но в общем глава подверглась существенной переделке. Поперек текста пометы: «Сцена картины природы послѣ чая» ; «Стремленіе къ оригинальности и ридикюльный разговоръ, служащій выраженіемъ ее. Разговоръ Н-ыхъ при мнѣ о постороннихъ»; «Мечты о томъ кому на чьей сестрѣ жениться и самопожертвованіе -, и разговоръ поэтическій. Исполненіе обещанія откровенности».
Во II редакции этой главе соответствует «Глава 24. Нехлюдовы». Текст ее близок к тексту окончательной редакции, кроме первого абэаца, который здесь (во II редакции) читается:
Изъ лицъ всего этаго общества поразило меня во время этой минутной остановки преимущественно Любовь Сергѣвна, которая особенно внимательно посмотрѣла и даже съ верхней ступеньки еще разъ оглянулась на меня. Болѣе уродливаго существа, чѣмъ эта Любовь Сергѣвна, я въ жизни своей никогда не видывалъ.- Не знаю, почему Володя называлъ ее рыженькой. Во первыхъ, она была ростомъ большая и старая, во вторыхъ, волосъ на головѣ у нея было мало, a тѣ, которые оставались, были черные съ просѣдью и помадой. Прическа у нея была какая то странная, съ проборомъ сбоку (одна изъ тѣхъ причесокъ, которыя придумываютъ себѣ плѣшивыя женщины), но несмотря на это во многихъ мѣстахъ видна была голая помаженная голова. Черные маленькіе глаза ея скрывались между опухшими нижними и верхними веками; носъ былъ до того сплюснутъ и широкъ, что, казалось, кость была вынута изъ него, а одна кожа расшита по серединѣ лица; губы толстыя, особенно верхняя, и всегда влажный. - Правое плечо было выше лѣваго; руки большія, жосткія и красныя.- Дѣйствительно, уродливѣе этаго существа, котораго описаніе вѣрно покажется преувеличеннымъ, трудно было что нибудь себѣ представить.
Первый абзац XXIV главы окончательной редакции здесь (во II редакции) - последний 24-й главы.
В начале главы помета: «Дмитрій смотритъ съ вопросомъ: Каково? Мнҍ очень хорошо».
Глава XXIV. «Любовь». В I редакции этой главы нет.
Во II редакции этой главе соответствует «Глава 25. <Любовь>. Отступленіе». Текст ее близок к тексту окончательной редакции, но во II редакции нет абзаца окончательной редакции: «Вы одни живете...», нет также и последнего абзаца окончательной редакции, вместо которого зачеркнутое:
‹Любовь же Марьи Ивановны къ своимъ дѣтямъ, кажется, больше всего была любовь красивая. Помню, она любила ущипнуть Вареньку за щеку, сказать въ разговорѣ: votre vieille mère <и называя дѣтей mon enfant.> Любовь самоотверженія читатель вѣрно часто встрѣчалъ въ жизни и скоро рѣзкой примѣръ таковой встрѣтитъ въ моемъ разсказѣ›.-
Глава XXV. «Я ознакомливаюсь». В 5-й главе I редакции имеется краткий очерк второй половины этой главы (с абзаца: «Этот кружок...»)
Во II редакции этой главе соответствует: «[Глава] 26. Настоящіе отношенія». Начало ее отличается от текста окончательной редакции. Помещаем его в вариантах (см. вариант № 5) . Затем во II редакции идет текст, весьма близкий к тексту абзаца окончательной редакции: «Как часто бывает....» кончая словами: «.... натруженного места», после чего во II редакции идет:
Это натруженное мѣсто въ этомъ семействѣ были отношенія сестры съ братомъ, который чувствовалъ, что мать всегда предпочитала ему сестру. Но выйдя наружу, эти отношенія были все-таки благородны, откровенны и дружественны.
Затем во II редакции идет: «Вообще этотъ кружокъ...», т е. текст, близкий к тексту абзаца окончательной редакции: «Этот кружок....», после чего во II редакции идет:
За чаемъ, который, разумѣется, разливала Софья Ивановна, когда мы всѣ сѣли вокругъ стола, и Любовь Сергѣвна сидѣла подлѣ меня, я поговорилъ и съ ней, но несмотря на все мое желаніе убѣдиться, согласно съ мнѣніемъ моего друга, въ рѣдкомъ совершенствѣ ея души, я ничего не слышалъ отъ нея, кромѣ самыхъ пошлыхъ фразъ о томъ, въ какомъ я факультетѣ, какъ пріятно жить на дачѣ и лѣтомъ и т. п. Но за то ротъ ея, полный слюнями, когда она говорила, и выраженье ея лица были самыя непріятныя. Какъ я уже говорилъ, въ ту пору моей юности я ничего столько не боялся и не презиралъ, какъ пошлости, то Любовь Сергѣвна мнѣ не понравилась. Разговоръ мой въ это время блестѣлъ оригинальностью, весьма милой, какъ мнѣ казалось, и очень часто, долженъ признаться, самой нелѣпой и безпричинной ложью.-
На этом кончается глава во II редакции.
Глава XXVI. «Я показываюсь с самой выгодной стороны». В I редакции этой главы нет, но содержание первых двух абзацев окончательной редакции намечено во второй половине 5-й главы I редакции.
Во II редакции этой главе соответствует: «[Глава] 27. Ложь», с пометой карандашом поперек текста в конце главы: «Стремленіе къ оригинальности, никогда не говорить того, что могли сказать другіе», и «[Глава] 8. Прогулка». Текст близок к тексту окончательной редакции, но значительно кратче. Дача кн. Ив. Ив. - в Кузьминках.
Глава XXVII. «Дмитрий». В I редакции этой главы нет.
Во II редакции этой главе соответствует: «[Глава] 29. Дмитрій». Текст ее только намечает содержание XXVII главы окончательной редакции.
Глава XXVIII. В деревне. В I редакции этой главы нет.
Во II редакции этой главе соответствует: «[Глава] 30. Пріѣздъ въ Петровское», первоначально называвшаяся: «Глава 7. Въ деревнѣ». Текст ее значительно кратче текста окончательной редакции, второй абзац которой только намечен. Фамилия Епифановых здесь - «<Макарины> Шольцъ». Поперек текста помета карандашом: «Я понимаю какъ славно быть съ отцомъ какъ съ товарищемъ».
Глава XXIX. «Отношения между нами и девочками». В I редакции этой главы нет.
Во II редакции этой главе соответствует: «Глава 31. Отношенія [?] сестры». Текст ее значительно кратче текста окончательной редакции, нет, например, абзаца о понимании: «Отдельно от общих.....». Девочки у Володи спрашивают, хороши ли романы Жорж-Занд.
Глава XXX. «Мон занятия». В I редакции этой главы нет.
Во II редакции этой главе соответствует: [Глава] 32. «Музыка и чтенье». Текст ее гораздо кратче текста окончательной редакции и кончается на словах: «и наконецъ главное быть comme il faut» (в последнем абзаце). Кроме названных (в третьем абзаце) французских писателей, во II редакции упомянут еще Victor Hugo.
Глава XXXI. «Comme il faut». В I редакции этой главы нет.
Во II редакции этой главе соответствует «[Глава] 33. «Comme il faut». Помещаем текст ее в вариантах (см. вариант № 6) .
Глава XXXII. «Юность». В I редакции этой главы нет.
Во II редакции этой главе соответствует: «[Глава] 34. Юность». Текст ее гораздо кратче текста окончательной редакции. Поперек конца главы помета чернилами: «Сто рублей». Кроме этого, на отдельных листах (см. „Описание рукописей, относящихся к «Юности»“, рук. № 6) имеется текст части этой главы, а именно: начиная со слов: «яркое солнце кладет на всё...» (в четвертом абзаце окончательной редакции) и кончая словами: «рысью бежал на галерею» (в абзаце: «При каждом звуке босых шагов»). Текст этот весьма близок к тексту окончательной редакции, после чего идет зачеркнутое:
<И вотъ я одинъ съ луной. Молчаливо, таинственно величавая природа, свѣтлый притягивающій къ себѣ прозрачный кругъ мѣсяца, который, остановившись зачѣмъ то на одномъ случайномъ неопредѣленномъ мѣстѣ блѣдно голубаго неба, вмѣстѣ съ тѣмъ какъ будто стоитъ вездѣ и наполняетъ собой все необъятное пространство, и я, ничтожный червякъ, со всѣми мелкими бѣдными людскими страстями и со всей могучей необъятной силой мышленья и воображенія и любви. Какая-то непонятная, но истинная, сильная связь тѣсно соединяетъ, и я чувствую, что мы всѣ трое одно и тоже. - >
Затем идет текст, весьма близкий к тексту окончательной редакции со слов: «И вот тогда-то....» (в абзаце: «При каждом звуке босых шагов...») до конца главы.
Глава XXXIII. «Соседи». В I редакции этой главы нет.
Во II редакции после 34-й главы идет глава, первоначально называвшаяся: <«Глава 8-я. Женитьба отца»>, дающая текст, весьма отличный от текста XXXIII и XXXIV глав окончательной редакции. Она вся зачеркнута крест-на-крест. Помещаем текст ее в вариантах (см. вариант № 7) . После этого текста идет второй вариант этой главы, озаглавленной позднее «[Глава] 35. .Сосѣдки враги». Текст ее соответствует тексту XXXIII главы и второму, третьему и четвертому абзацам XXXIV главы окончательной редакции. И этот текст отличен от текста окончательной редакции. Помещаем его в части, соответствующей тексту XXXIII главы окончательной редакции в вариантах (см. вариант № 8) . Поперек начала этой главы карандашом помета: «На дочери развратной веселой добродушной старушки у нее состояніе 80 душъ».
На отдельных листах, о которых сказано выше (см. о главе ХХХІІ), имеется часть текста этой главы, дающая ее третий вариант. Глава, озаглавленная здесь: «Глава. Сосѣди», стоит непосредственно после главы XXXII. Начало ее весьма близко к тексту первых двух абзацев XXXIII главы окончательной редакции. Затем идет текст, помещаемый нами в вариантах (см. вариант № 9) . На этом рукопись обрывается. Наконец, в писарской копии (в «Описании рукописей» рук. № 7) имеется текст, списанный с рукописи II редакции и дающий текст вар. №9.
Глава XXXIV. «Женитьба отца». В I редакции этой главы нет.
Во II редакции после текста, помещенного в вариантах (см. вар. № 8) идет текст, близкий ко второму, третьему и четвертому абзацам XXXIV главы окончательной редакции, после чего идет «[Глава] 36. <Отецъ женится.>». Текст ее с начала близок к тексту окончательной редакции, начиная с абзаца: «Мне известно только то....» и кончая абзацем: «Любочка рассказывала мне...». Затем во II редакции идет текст, соответствующий четвертому, третьему и второму от конца абзацам XXXIV главы окончательной редакции, но довольно отличный от последнего. Помещаем его в вариантах (см. вариант № 10) . Последний абзац XXXIV главы окончательной редакции составляет первый 37-й главы II редакции.
Глава XXXV. «Как мы приняли это известие». В I редакции этой главы нет.
Во II редакции этой главе соответствует «[Глава] 37. Какъ мы это приняли». Текст ее довольно близок к тексту окончательной редакции, но абзаца: «На другой день....» нет, вместо чего в соответствующем месте рукописи имеется помета: «Погода вѣтренная - крапива». Поперек текста конца главы помета: «Онъ былъ въ 12 году».
Глава XXXVI. «Университет». В I редакции этой главы нет.
9. <В Москвѣ>», затем переименованная: «38. Въ Университетѣ» и, наконец, названная: «36. Университетъ». Текст ее весьма близок к тексту окончательной редакции, но только, вместо последнего абзаца окончательной редакции, здесь имеется текст, помещаемый нами в вариантах (см. вариант № 11) . Поперек текста об Оперове карандашная помета: «Ну ка тряпка».
Глава XXXVII. «Сердечные дела». В I редакции этой главы нет.
Во II редакции этой главе соответствует «[Глава] 37. Сердечныя дѣла». Здесь глава начинается абзацем, отсутствующим в окончательной редакции. Помещаем его в вариантах (см. вариант № 12) . Затем идет текст, весьма близкий к тексту окончательной редакции.
Глава XXXVIII. «Свет». В I редакции этой главы нет.
Во II редакции этой главе соответствует «[Глава] 38. Свѣтъ». Текст ее близок к тексту окончательной редакции. В конце текста главы помета «Кутежная, какъ бы можно думать, тоже не удалась, притворялись; деньги считал шампанскимъ», т. е. намечено содержание главы XXXIX «Кутеж».
Глава XXXIX. «Кутеж».
Глава XL. «Дружба с Нехлюдовым». Ни в I, ни во II редакции этой главы нет.
Глава XLI. «Дружба с Нехлюдовым». В I редакции этой главы нет
Во II редакции этой главе соответствуют: «[Глава] 43. Откровенность», «44. Откровенность» и «45. Дружба». Глава 43-я начинается так:
Отношенія наши съ Дмитріемъ во многомъ измѣнились въ эту зиму. Я уже начиналъ очень и очень обсуживать его. Потомъ правило наше полной откровенности уже давно не соблюдалось. - Мы, хотя и не согласились въ томъ, что оно невозможно, инстинктивно чувствовали это и особенно послѣ однаго откровеннаго разговора уже никогда не упоминали объ этомъ правилѣ. - <Разъ, разговаривая о будущихъ планахъ Дмитрія въ хозяйствѣ, онъ сказалъ мнѣ, что мать его дурно управляетъ имѣньемъ, но что онъ себѣ за правило взялъ никогда ей не говорить объ этомъ и ничего не совѣтовать, - «потому что имѣнье это отцовское, слѣдовательно, наше», сказалъ онъ, «неловко, понимаешь, хотя мнѣ доходы все равно, но пріятно, чтобы шло такъ, какъ слѣдуетъ.» - >
Затем идет текст, близкий к тексту XLI главы окончательной редакции, начиная со второго абзаца и кончая словами: «то, что я сейчас сказал ему» (в последнем абзаце), после чего идет текст, помещаемый нами в вариантах (см. вариант. № 13) . Глава 44-я начинается с абзаца: «Зачѣмъ ты злишься?» Студент здесь носит фамилию Полубезобедова. Поперек текста помета: «Напомнилъ что».
Глава XLII. «Мачиха». В I редакции этой главы нет.
Во II редакции этой главе соответствует глава, первоначально называвшаяся: «Глава <10>. Мачиха», потом названная: «Глава 46. Мачиха». Текст ее в общем близок к тексту окончательной редакции, но распределение частей иное; многое неразвито, но есть и подробности, опущенные в окончательной редакции. Поперек строк о позднейших отношениях папа к мачехе помета: «Мнѣ простота эта казалась мила тогда». Дальше помета: «Она на видъ была порядочна какъ ее пристр[оили?], а какъ я ее зналъ». Поперек строк о ссоре Мими с мачехой помета: «Л[юбочка] понимаетъ про Мими и заступается за нее». Все три пометы сделаны карандашом.
Глава XLIII. «Новые товарищи». В I редакции этой главы нет.
Во II редакции этой главе соответствует глава, первоначально называвшаяся: «Глава <11>. Я проваливаюсь», потом: «Глава 47. Новые товарищи». Текст ее в общем близок к тексту окончательной редакции, но гораздо кратче, лишь намечая то, что дает текст окончательной редакции. Студент Зухин здесь назван Мухиным.
Глава XLIV. «Зухин и Семенов». В I редакции этой главы нет.
Лишь отдельные места из первого абзаца этой главы в окончательной редакции имеются в «Главе 48. Русскій студентъ» II редакции, кончающейся местом, помещаемым нами в вариантах (см. вариант № 14) .
В рукописи, описанной И. А. Шляпкиным, имеется окончание главы, не пропущенное цензурой. Оно начинается с абзаца: «Зухинъ вышелъ и скоро вернулся». Мы его вводим в основной текст по тексту брошюры Шляпкина. См. ,Описание рукописей, относящихся к «Юности»“ (рук. № 11), и,История печатания «Юности»“.
Глава XLV. «Я проваливаюсь». В I редакции этой главы нет.
Во II редакции этой главе соответствует «[Глава] 49. Я проваливаюсь». Текст ее довольно близок к тексту окончательной редакции, но кратче. После слов: «нашла минута раскаяния и морального порыва» (в предпоследнем абзаце окончательной редакции) во II редакции идет «[Глава] 50. Правила либеральныя». Текст ее такой:
Оправившись, я рѣшился писать правила исправленій и Франклиновскій журналъ. Въ первой графѣ я поставилъ: тщеславіе. Первымъ размышленіемъ я написалъ: Тщеславіе есть главный и вреднѣйшій людской порокъ.- Первымъ правиломъ я написалъ: Избѣгай всѣхъ отношеній съ людьми, которые выше тебя по положенію - въ нихъ больше пороковъ. Какъ исполнялъ я эти правила, долго ли продолжался этотъ моральный порывъ, въ чемъ онъ заключался, и какія новыя начала положилъ онъ моему моральному развитію, я разскажу въ слѣдуюіцей, болѣе счастливой половинѣ юности.
На этом кончается рукопись II редакции.
«Юность» - третья и последняя повесть в псевдо-автобиографической трилогии Льва Толстого, впервые напечатана в 1857 году в журнале Современник № 1 . Книга описывает университетские годы жизни главного героя и его сокурсников.
«Юность» Толстой краткое содержание по главам следует лишь в том случае, если у вас не хватает времени прочитать повесть полностью. «Юность» в сокращении не сможет донести все мелкие подробности из жизни героев, не погрузит вас в атмосферу того времени. «Юность» краткое содержание по главам представлено ниже.
«Юность» пересказ
В начале повести Николаю уже почти шестнадцать лет. Его новый взгляд на жизнь состоял «в убеждении, что назначение человека есть стремление к нравственному усовершенствованию и что усовершенствование это легко, возможно и вечно». Он готовился поступать в университет. Этой весной юноша предавался мечтам о своей будущей честной и праведной жизни и о той женщине, которая должна будет составить его счастье.
В семье у них все изменилось. Отец почти не бывает дома, по возвращении от него часто пахло духами, он много шутил и с увлечением строил планы на будущее. Любочка осталась прежней, а вот Катенька стала отчаянной кокеткой. Володя живет своей жизнью. Между ним, студентом, который пьет с друзьями шампанское и ездит на настоящие взрослые балы, и младшим братом - слишком большая разница.
Наступила пора экзаменов. Николай отлично сдал историю, математику и по баллам был третьим среди всех поступающих, отчего начал очень гордиться собой. Латыни его учил гувернер, юноша довольно хорошо читал и переводил, и они оба были уверены, что экзамен по латыни пройдет хорошо. Но профессору Николай чем-то не понравился, и он стал заваливать поступающего, правда, потом сжалился и все же поставил переходной балл, т.е. два. Эта несправедливость очень расхолодила юношу, он уже не старался быть лучшим и остальные экзамены сдал кое-как.
Наконец он все же поступил в университет, ему спим: мундир. Отец, уезжая в деревню, оставил ему двести рублей и отдал в полное распоряжение пролетку, кучера Кузьму и гнедого Красавчика. Все дворовые не могли наглядеться на молодого барина в новом мундире и очень радовались за него. Николай почувствовал себя большим и наделал много глупостей. Так, в своем стремлении подражать старшему брату, который после поступления купил себе табак и трубки, он на собственной пролетке отправился на Кузнецкий мост и спустил в магазинах почти все деньги, оставленные отцом. Вернувшись домой и рассмотрев покупки, он разочаровался в них и впервые в жизни попробовал курить. Надо сказать, что в этот же день Володя с друзьями решил отметить поступление Николеньки в университет обедом у «Яра». Накурившимся до тошноты и застал его Дмитрий Нехлюдов, сам не куривший и посоветовавший приятелю тоже не увлекаться этим занятием. Они заехали к Дубкову. Тот с Володей и каким-то незнакомцем играли в карты на деньги, и это неприятно поразило Николая.
У «Яра» Володя с Дубковым знали всех по имени. Молодым людям отвели отдельную комнату, они заказали обед с шампанским, шутили, рассказывали анекдоты, поздравляли Николая, который изо всех сил старался выглядеть взрослым и говорить умные вещи, но всем почему-то было неловко за него. После второй бутылки шампанского, выпитой ими, Николенька опьянел, вышел из комнаты, чтобы покурить, и в общем зале поссорился с каким-то господином, которому не смог достойно ответить. Он выместил досаду на Дубкове, накричав на него, когда тот подшучивал над дружбой Николая с Нехлюдовым.
Впоследствии еще долгое время младшего Иртеньева мучили воспоминания о неотплаченной обиде и раскаяние в незаслуженном оскорблении, которое он нанес Дубкову.
Отец, уезжая, оставил Николеньке список людей, которым тот непременно должен был сделать визиты. В этом списке были князь Иван Иваныч, Ивины, княгини Нехлюдова и Валахина, а также попечитель, ректор и профессора. Последние визиты Дмитрий отсоветовал ему делать, но остальные нужно было нанести обязательно. Когда Николай собрался выезжать, пришел с поздравлениями Грап с Иленькой. Иртеньев презирал старшего Грапа за то, что тот приходил большей частью попросить о чем-либо и невыносимо унижался при этом, посему Николай обошелся с ними холодно и, против этикета, быстро уехал.
Первый визит был к Валахиным. Здесь он встретился с Сонечкой, которую не видел уже года три. Девушка очень изменилась, повзрослела, и, поговорив с ней, Николенька вообразил, что он влюблен в нее. В присутствии матери обращение Сонечки, до того свободное и искреннее, странно изменилось. Когда позже Николай рассказал об этом отцу, тот объяснил, что княгиня мучает дочь своей скупостью, отличая при этом своего молодого секретаря.
Второй визит был к Корнаковым, где княгиня как о давно известном упомянула, что Николай является наследником князя Ивана Иваныча. Это открытие неприятно поразило юношу. Старого князя младшие Иртеньевы когда-то в детстве звали дедушкой и очень любили. Но отчего-то знание о том, что он является наследником, смущало Николая. Визит он все же сделал, чувствуя себя весьма неловко, хотя Иван Иваныч обрадовался ему и был с ним очень ласков.
По дороге на дачу Нехлюдовых Дмитрий рассказал Николаю о своем чувстве к Любови Сергеевне, живущей в их доме, необыкновенной, по его словам, женщине, много старше его, некрасивой внешне, но с прекрасной душой. Дмитрий мечтал о том времени, когда будет жить самостоятельно и женится на ней. Когда они приехали на дачу, именно Любовь Сергеевна своей некрасивостью неприятно поразила Николая. Остальные - и мать, и сестра, и тетка - чрезвычайно понравились ему. В сестру, Вареньку, Николенька готов был бы влюбиться, если бы не был уже влюблен в Сонечку.
Он старался произвести на всех впечатление, потому и говорил не то, что думал. Получалось весьма неловко, но Нехлюдовы были к нему очень добры. Оказалось, что Дмитрий, которого он боготворил, много о нем рассказывал, представив приятеля «маленьким чудовищем совершенства». Глядя на этих женщин, Николенька задумался о том, что же такое любовь вообще. Здесь автор различает три рода любви. Любовь красивая — это когда о предмете любви и о своей любви к нему много и красиво говорят, в основном по-французски, и очень мало заботятся о взаимности. Любовь самоотверженная заключается в любви к самому процессу жертвования собой ради любимого человека независимо от того, нужно это ему или нет. Подобная любовь проявляется только в исключительных ситуациях, в нормальных же условиях оборачивается скукой. Третий род - любовь деятельная — заключается в стремлении выполнить все желания и прихоти любимого человека. Люди, любящие такой любовью, ищут взаимности, и счастливы, если имеют ее. Николай задумался и о том, почему Дмитрий так страстно любит Любовь Сергеевну и совершенно не ценит свою тетку Софью Ивановну, которая всем сердцем привязана к их семье.
На другой день Николенька с Володей отправились в деревню. Приехали они туда ночью. Старый слуга Фока, увидев их, затрясся от радости. Ночевать их устроили в диванной - комнате, в которой умерла мать. Проснувшись утром, Николай увидел отца, разговаривающего с Володей. У отца было веселое, какое-то особенно счастливое выражение лица, а его обращение с младшим сыном на равных заставило того еше больше полюбить его. Отец собирался ехать в гости к соседям Епифановым, о чем он сказал с какой-то застенчивой улыбкой.
Володя очень скучал в деревне, демонстративно презирая всех домашних. Николенька, подражая ему. тоже стал презирать Мими и девочек, считая, что они ничего не понимают в жизни. Он спал на открытой веранде, где его нещадно кусали комары, вставал рано и в любую погоду шел на речку купаться, а потом либо читал у реки, либо гулял по росистой траве и возвращался домой только к утреннему чаю. Читал он много, в основном романы Дюма, Сю и Поля де Кока, и под их влиянием постоянно мечтал о подвигах и приключениях.
Он много размышлял о жизни и своем отношении к людям, которых он делил на людей comme il faut (порядочных) и всех остальных. Этому понятию, которое в жизни героя «было одним из самых пагубных, ложных», посвящена отдельная глава. Только люди comme il faut стоили внимания и уважения. Признаками подобных людей были для него отличное знание французского языка, «длинные, отчищенные ногги», «умение кланяться, танцевать и разговаривать», «равнодушие ко всему и постоянное выражение некоторой изящной, презрительной скуки». Остальные человеческие качества как-то ускользали от внимания Николая. Сам он стремился стать comme il faut: «Страшно вспомнить, сколько бесценного, лучшего в жизни времени я потратил на приобретение этого качества». «comme il faut(было необходимое условие жизни, без которого не могло быть ни счастия, ни славы, ничего хорошего на свете… Главное зло состояло в том убеждении, что человеку не нужно стараться быть ни чиновником, ни каретником, ни солдатом, ни ученым, когда он comme il faut; что, достигнув этого положения, он уже исполняет свое назначение и даже становится выше большей части людей».
Вскоре отец объявил, что собирается жениться. Ему было в это время сорок восемь лет, а его невестой была не очень молодая, но очень красивая Авдотья Васильевна Епифанова, живущая с матерью и братом по соседству. Вся семья Иртеньевых, кроме Любочки, приняла это известие без особого восторга, так как Епифановы считались не comme il faut, однако перечить отцу они, конечно, не смели. Свадьба должна была состояться через две недели, но Николенька с Володей уехали в Москву, так как у них начинались занятия в университете. Отец с женой и девочками должны были вернуться в Москву зимой.
Николенька стал ездить на занятия в университет. Он оказался там в одиночестве. Те студенты, которых он считал людьми comme il faut, оказались ему неинтересны, а те, которые нравились, были не comme il faut, и юноша в разговоре с ними почему-то начинал рассказывать о высоком положении в обществе и богатстве своей семьи, после чего студенты переставали поддерживать с ним добрые отношения. Лекций Николай не записывал, считая это лишним, но ездил в университет каждый день, а во время лекций сидел в последних рядах и мечтал.
Отец с семьей вернулся в Москву раньше, чем предполагалось, так как молодая жена заскучала в деревне. Она горячо любила своего мужа, но, казалось, делала все, чтобы он ее разлюбил. Авдотья Васильевна совершенно не вписывалась в уклад их дома: ложилась спать то рано, то поздно, могла не выйти к обеду, до вечера ходила неодетая, хотя ее мужу нравилось, когда она нарядная, изводила его ревностью и вопросами после карточной игры поздно ночью, подозревая в изменах, что очень раздражало старшего Иртеньева. В результате отец охладел к ней, и его любовь постепенно переросла в тихую ненависть. У Володи и Николеньки установились с мачехой шутливые отношения. Мими с Катенькой не любили ее. считая, что она вышла замуж по расчету. Только Любочка полюбила Авдотью Васильевну горячо и искренно, и только к ней, кроме отца, мачеха испытывала привязанность.
В эту зиму Николенька впервые побывал на взрослом балу, где весь вечер мрачно простоял столбом в углу, несмотря на то что ему страстно хотелось танцевать, говорил невпопад и совсем не то, что хотел, и вынес от посещения бала самые смутные впечатления. Зимой же он как-то побывал на студенческом кутеже у барона З., где оказалось скучно, где все держались неестественно и скованно, и в конце концов так напились, что потом Николаю было очень стыдно, и он только удивлялся, что остальные участники веселья с удовольствием рассказывали о ней окружающим. Он продолжал дружбу с Нехлюдовым и часто ездил к нему, но почему-то теперь находил гораздо большее удовольствие в общении с его родными, чем с ним самим.
Приближалась пора экзаменов, и тут выяснилось, что Николай ничего не знает, а конспектов у него нет. Он стал готовиться вместе с группой студентов, которых считал не comme il faut, следовательно, не заслуживающими внимания, но на деле эти однокурсники оказались веселыми, умными, много читающими людьми, гораздо лучше него знающими многие вещи. В занятиях они ушли далеко вперед, Николай ничего не понимал, и подготовка шла впустую. Он впервые понял, что comme il faut - не главное в человеке, однако сам продолжал следовать общепринятым в его кругу правилам.
Первый экзамен. Взяв билет, Николай увидел, что не знает его, и попросил второй. На второй билет он тоже ничего не смог ответить, и молодой преподаватель посоветовал ему покинуть факультет. После провала юноша три дня не выходил из своей комнаты, плакал, вспоминал все свои обиды и огорчения и никого не хотел видеть. Он просился у отца идти в гусары, но отец, хоть и был недоволен сыном, не находил в случившемся ничего страшного, утешал его и говорил, что можно будет перейти на другой факультет. В конце концов Николай решил начать вести праведный образ жизни, однако об этом он предполагал рассказать в следующей книге.
План «Юность» Толстой
1. Читатель встречается с повзрослевшими героями трилогии.
2. Николай поступает в университет.
3. Как юноша отмечает это событие.
4. Николай наносит визиты старым знакомым.
5. Юноша знакомится с семьей своего друга Нехлюдова и влюбляется в Любовь Сергеевну.
6. Размышления Николая о любви, о прочитанном в книгах, об отношении к людям.
7. Отец вторично женится. Они переезжают в Москву. Отношение детей к мачехе.
8. Николай побывал на взрослом балу. Он разочарован.
9. Провал экзаменов в университет.
Лев Николаевич Толстой
ЧТО Я СЧИТАЮ НАЧАЛОМ ЮНОСТИ
Я сказал, что дружба моя с Дмитрием открыла мне новый взгляд на жизнь, ее цель и отношения. Сущность этого взгляда состояла в убеждении, что назначение человека есть стремление к нравственному усовершенствованию и что усовершенствование это легко, возможно и вечно. Но до сих пор я наслаждался только открытием новых мыслей, вытекающих из этого убеждения, и составлением блестящих планов нравственной, деятельной будущности; но жизнь моя шла все тем же мелочным, запутанным и праздным порядком.
Те добродетельные мысли, которые мы в беседах перебирали с обожаемым другом моим Дмитрием, чудесным Митей , как я сам с собою шепотом иногда называл его, еще нравились только моему уму, а не чувству. Но пришло время, когда эти мысли с такой свежей силой морального открытия пришли мне в голову, что я испугался, подумав о том, сколько времени я потерял даром, и тотчас же, ту же секунду захотел прилагать эти мысли к жизни, с твердым намерением никогда уже не изменять им.
И с этого времени я считаю начало юности .
Мне был в то время шестнадцатый год в исходе. Учителя продолжали ходить ко мне, St.-Jérôme присматривал за моим учением, и я поневоле и неохотно готовился к университету. Вне учения занятия мои состояли: в уединенных бессвязных мечтах и размышлениях, в деланиях гимнастики, с тем чтобы сделаться первым силачом в мире, в шлянии без всякой определенной цели и мысли по всем комнатам и особенно коридору девичьей и в разглядывании себя в зеркало, от которого, впрочем, я всегда отходил с тяжелым чувством уныния и даже отвращения. Наружность моя, я убеждался, не только была некрасива, но я не мог даже утешать себя обыкновенными утешениями в подобных случаях. Я не мог сказать, что у меня выразительное, умное или благородное лицо. Выразительного ничего не было - самые обыкновенные, грубые и дурные черты; глаза маленькие серые, особенно в то время, когда я смотрелся в зеркало, были скорее глупые, чем умные. Мужественного было еще меньше: несмотря на то, что я был не мал ростом и очень силен по летам, все черты лица были мягкие, вялые, неопределенные. Даже и благородного ничего не было; напротив, лицо мое было такое, как у простого мужика, и такие же большие ноги и руки; а это в то время мне казалось очень стыдно.
В тот год, как я вступил в университет, Святая была как-то поздно в апреле, так что экзамены были назначены на Фоминой, а на Страстной я должен был и говеть и уже окончательно приготавливаться.
Погода после мокрого снега, который, бывало, Карл Иваныч называл «сын за отцом пришел », уже дня три стояла тихая, теплая и ясная. На улицах не видно было клочка снега, грязное тесто заменилось мокрой, блестящей мостовой и быстрыми ручьями. С крыш уже на солнце стаивали последние капели, в палисаднике на деревьях надувались почки, на дворе была сухая дорожка, к конюшне мимо замерзлой кучи навоза и около крыльца между камнями зеленелась мшистая травка. Был тот особенный период весны, который сильнее всего действует на душу человека: яркое, на всем блестящее, но не жаркое солнце, ручьи и проталинки, пахучая свежесть в воздухе и нежно-голубое небо с длинными прозрачными тучками. Не знаю почему, но мне кажется, что в большом городе еще ощутительнее и сильнее на душу влияние этого первого периода рождения весны, - меньше видишь, но больше предчувствуешь. Я стоял около окна, в которое утреннее солнце сквозь двойные рамы бросало пыльные лучи на пол моей невыносимо надоевшей мне классной комнаты, и решал на черной доске какое-то длинное алгебраическое уравнение. В одной руке я держал изорванную мягкую «Алгебру» Франкера, в другой - маленький кусок мела, которым испачкал уже обе руки, лицо и локти полуфрачка. Николай в фартуке, с засученными рукавами, отбивал клещами замазку и отгибал гвозди окна, которое отворялось в палисадник. Его занятие и стук, который он производил, развлекали мое внимание. Притом я был в весьма дурном, недовольном расположении духа. Все как-то мне не удавалось: я сделал ошибку в начале вычисления, так что надо было все начинать с начала; мел я два раза уронил, чувствовал, что лицо и руки мои испачканы, губка где-то пропала, стук, который производил Николай, как-то больно потрясал мои нервы. Мне хотелось рассердиться и поворчать; я бросил мел, «Алгебру» и стал ходить по комнате. Но мне вспомнилось, что нынче Страстная середа, нынче мы должны исповедоваться, и что надо удерживаться от всего дурного; и вдруг я пришел в какое-то особенное, кроткое состояние духа и подошел к Николаю.
