Публичная бета включена
Выбрать цвет текста
Выбрать цвет фона
100% Выбрать размер отступов
100% Выбрать размер шрифта
Вот уже месяц как Эльмирель вместе со своим мужем переехала в Лихолесье, а точнее во дворец короля Трандуила. Конечно, ей особенно тяжело было покидать родной Ривенделл, в котором она родилась и выросла, однако муж всячески старался ее поддерживать. В первые дни приезда работать было очень тяжело (она работала самой обыкновенной служанкой). Во-первых, Имладрис Эльмирель знала как свои пять пальцев, а вот в подземном дворце короля Трандуила она часто заходила не в ту степь, после которого без помощи охранников выйти было невозможно. Во-вторых, другие служащие невзлюбили Эльмирель потому, что чем больше служанок, тем больше конкуренция чтобы стать королевской служанкой. Конечно, обязанности королевской служанки отличается тем, что такая женщина прислуживает самому королю, а так же у нее имеются свои личные покои на этаж ниже, чем покои самого короля, что как-никак престижно, а так же даёт возможность сблизится с самим королем. Ну а в-третьих, знатные вельможи короля, которым не повезло прислуживать Эльмирель, были некультурными и до боли высокомерными. Все им не нравилось, начиная от поданного завтрака и заканчивая некрасивого цвета одеяла. Короче говоря, жизнь во дворце короля была совершенно другой, и, к сожалению, только в худшую сторону. Зрелой эльфийке оставалось только печально вспоминать дом, где работа была не в тягость, где даже королевские особы были благодарными и добродушными, а старые подруги могли всегда со всем помочь. Уже не стоило и говорить, что палки в колеса никто друг другу не ставил, потому что в Ривенделле понятия "королевская служанка" попросту не существовало. Муж же Эльмирель, Морохир, был очень умелым кузнецом. И видимо, ему-то жизнь в Лихолесье было такой же, как и в Имладрисе. Его мало что беспокоило, кроме молота и наковальни, он не был особо разговорчивым или открытым эльфом. И вот, по-обыкновению, Эльмирель в свободную минуту стоит рядом с мужем в кузнице, пытаясь его разговорить. - Жалко, что у Владыки Эрлонда не нашлось другой кандидатуры на работу в Лихолесье. Я скучаю по дому. - эльфийка печально разглядывала как муж остужает новый клинок. - Не было кандидатуры лучше, дорогая, - удивительно, но эльф сегодня был довольно разговорчивым. - Владыка Эрлонд должен был знать, кого отправляет строптивому Королю Трандуилу. - мягкая улыбка пыталась поддержать жену. - Интересно, как там Арзамель? Лилэль? Айглос? - Ещё бы тебе и его вспоминать! - услышав последнее имя, Морохир вмиг стал раздражительным и вспыльчивым на любую оплошность. - Наверное, - начала Эльмирель, проигнорировав вспышку ревности мужа, - сидят сейчас, пьют ромашковый чай и играют в карты, которые, как всегда Лилэль украла у Зимглота... Эльфийка даже не увидела, как скорчилось лицо мужа. Она уже полностью утонула в воспоминаниях. Вдруг в кузню зашла та, кого Эльмирель видеть никак не хотела. Урмисэль была жутко недовольная, а увидев отдыхающую служанку, так и вовсе разозлилась. - Почему это ты, эллет, прохлаждаешься, пока другие работают на благо королевству? Урмисэль была, как обычно, невероятно строга и жестока ко всему, что видит. Впрочем, должность управляющей ей более чем подходила. - Не гневайтесь, госпожа. Я уже убралась в выделенных мне покоях, у меня осталось свободное время. - Эльмирель никогда не боялась управляющих, хоть она и обязывалась подчинятся их каждому слову. И даже сейчас, будучи чужой в этом огромном дворце, она не боялась наживать себе проблем. - Позволь мне решать, есть ли у тебя свободная минута. - Урмисэль ядовито выплюнула - Немедленно отправляйся в зал, его необходимо украсить до конца этого дня. Ступай. ***** Огромный зал для пиршеств помещал в себя несколько столов, предназначенных для разных придворных статусов. Так, например, стол по центру украшивали более всего. Это был прекрасный резной кленовый стол. Резьба же на дереве была тонкой работы, на ножках особенно выделялись аккуратные вырезанные цветы, которые были довольно объемными. За этим столом, разумеется, будет сидеть Король со своей свитой приближенных. Несколько других столов, которые не были особо примечательными, видимо, были для придворного "сброда", а именно для служанок и прочих рабочих. При входе в зал можно было сразу заметить да огромных деревянных резных колонн, которые резьбой были похоже на живое дерево, чем на колонну. На искусственной коре замечался солидный текст на синдарине. О чем был текст Эльмирель не успела понять, а точнее прочитать, ибо как только эльфийка появилась на пороге, ее сразу же загрузили всякой работой. Рядом с левой колонной был миниатюрный водопад, который довольно эффектно смотрелся. Полы с аккуратными волнистыми узорами были лакированными и чистыми, что означает - Лихолесье давно начало работу над праздником. - Скорее! Быстрее все вычищайте! Здесь все должно сиять! - послышался властный громкий голос Урмисэль. И как она только успела так быстро прийти? Служанки в спешке все вычищали и оттирали уже сотню раз перемытый пол, однако управляющая была все равно не довольна. - А, вот и ты. - Урмисэль обратила внимание на только что пришедшую эллет, - возьми несколько девушек и идите соберите цветы с главного сада. И поживее! ***** Что ж, сбор цветов перспектива куда лучшая, чем бессмысленное оттирание и так чистого пола. Солнце уже садилось, даря свои последние лучи. Эльмирель была с четырьмя эллет, которые уже успели разделиться в поисках разных цветов. Им придется собирать цветы очень долго и не один раз, чтобы украсить слишком большой зал. Впрочем, эльфийка не унывала, лишняя прогулка ей не помешает. Сад же был огромен. Настолько огромен, что эльфийка из-за высоких, филигранно выстреженных кустов, не видела его конца. Эльмирель предстояло пройти по тропе через лесную часть сада, чтобы выйти туда, где растет большое количество цветов. В не единственной в саду лесной части были только те сорта дерева, которые встречаются в широколиственных лесах: много дубов, граб, вяза, клена. Тут была чарующая атмосфера, чувствовалась некая защищённость от внешнего мира, хоть и здесь царил из-за времени суток полумрак. Хоть здесь и было прекрасно, но после заката солнца чарующая атмосфера может пропасть из-за Эльмирель, которая уже очень давно боится темноты. Когда же лесная часть сада закончилась, а закончилась она довольно нескоро, эллет заметила большое количество белоснежных бархатцев. Ей всегда нравились эти пышные цветы, поэтому она не раздумывая согласилась собрать их. Когда же корзина была собрана, уставшая Эльмирель уже хотела уходить, но увидела вдали тропу, которую с двух сторон окружали пучки Пуансеттий, которые в полумраке выглядели как некий огонек. Любопытная эллет решила посмотреть на эти интересные растения, посмотреть, куда ведёт эта тропа. Незаметно для себя, она вышла в какую-то рощу, где было небольшое озеро, а рядом с ним лавочка, на которой сидел чей-то силуэт. Оставаться незамеченной у эльфийки не вышло и голова таинственного эльфа повернулась в сторону Эльмирель. Из-за мрака и расстояния кто это разглядеть не удалось. Но когда силуэт встал с лавочки и приближался в сторону эллет, то сердце взрослой эльфийки ушло под пятки. Перед ней стоял сам Владыка Трандуил!
Я Вас люблю, к чему лукавить?
Но я другому отдана
И буду век ему верна.
Вот они: три строчки, о которых пишутся тома серьезной аналитической литературы. Верность Татьяны Лариной не дает покоя многим мыслящим людям и по сей день.
Так, страстный Петр Ильич Чайковский в своей опере бросает Татьяну в Объятья к Онегину, но под давлением критики переписывает свой финал (из лекции Мизаила Казинника)
А вот как тяжело переживает Владимир Набоков конец Пушкинского романа в стихах.
«Девяносто девять процентов аморфной массы комментариев, порожденных с чудовищной быстротой потоком идейной критики, которая уже более ста лет не дает покоя пушкинскому роману, посвящена страстным патриотическим дифирамбам, превозносящим добродетели Татьяны. Вот она, кричат восторженные журналисты белинско-достоевско-сидоровского толка, наша чистая, прямодушная, ответственная, самоотверженная, героическая русская женщина. Но ибо необходимо подчеркнуть, что ее ответ Онегину вовсе не звучит с той величавой бесповоротностью, которую слышат в нем комментаторы. Обратите внимание на интонации строфы XLVII - вздымающаяся грудь, прерывистая речь, надрывные, мучительные, трепещущие, завораживающие, чуть ли не сладострастные, чуть ли не обольщающие переносы (стихи 1–2, 2–3, 3–4, 5–6, 6–7, 8–9, 10–11) - настоящая оргия анжамбеманов, достигающая своей кульминации в любовном признании, которое должно было заставить подпрыгнуть от радости опытное сердце Евгения. И чем завершаются эти двенадцать рыдающих строк? Пустым, бессмысленным звуком подходящего к случаю двустишия «отдана - верна»: визгливая добродетель повторяет зазубренную реплику!»
В.С. Непомнящих описывает поступок Татьяны с точки зрения христианского закона любви. Как отказ от счастья, плывущего прямо в руки во имя спасения души Евгения, потому что если бы Татьяна сказала «да», это была бы очередная «наука страсти нежной».
«Все споры, все недоуменные или осуждающие взгляды в сторону Татьяны в связи с ее поведением в последней главе объясняются тем, что поступок Татьяны рассматривается в привычном плане борьбы «чувства» и «долга». Но это не коллизия Татьяны – миросозерцание ее коренным образом отличается от описанного выше. Чувство Татьяны к Онегину вовсе не «борется» с долгом, совсем напротив: Татьяна расстается с Онегиным во имя любви к нему, ради него. В этом столкновении героя с совсем иными, незнакомыми ему основаниями нравственной жизни заключается весь смысл финала романа, начатого автором в пору кризиса 20-х годов.»
В настоящей статье мы попробуем подойти к пониманию поступка Татьяны с точки зрения теории запечатления (концепция импринтинга К.Лоренца, расширенная в трудах К.Никольской и соавторов). Кроме того мы будем опираться на идею И.М.Сеченова о том, что для того чтобы понять какое-либо психическое событие, нужно иметь представление об истории формирования психики данного индивида.
С точки зрения расширенной теории импринтинга, жизненный сценарий определяется некоторыми моделями, заложенными в детстве (юности). Это совсем не значит, что мы будем всю жизнь себя вести как Емели, если нам его прочитали один раз. В случае осознанного оперирования собственными импринтами (моделями поведения) мы можем поступать вне зависимости от них. Но, если не знать своих импринтов, они будут в решающий момент бессознательно определять наши решения. А в итоге – судьбу. (вольное переложение Эрика Берна "Игры, в которые играют люди")
Поэтому поставим вопрос следующим образом: Каковы же импринты Татьяны? Это совершенно удивительно, но светлый гений А.С. Пушкина дает ПРЯМОЙ ответ на этот вопрос.
Ей рано нравились романы…
Она влюблялая с обманы
И Ричардсона и Руссо.
Рассмотрим сюжет романа Руссо «Новая Элоиза».
Юлия д"Этанж не может вступить в брак со своим возлюбленным Сен-Пре. Потому что он беден и родители такой брак не одобрят.
«Возьми суетную власть, друг мой, мне же оставь честь. Я готова стать твоей рабой, но жить в невинности, я не хочу приобретать господство над тобой ценою своего бесчестия», - пишет Юлия возлюбленному.
Сен-Пре уезжает странствовать.
Юлию женят на пожилом и знатном господине. Юлия восхваляет отца за то, что тот отдал её под защиту достойного супруга, «наделённого кротким нравом и приятностью». «Господину де Вольмару около пятидесяти лет. Благодаря спокойной, размеренной жизни и душевной безмятежности он сохранил здоровье и свежесть - на вид ему не дашь и сорока... Наружность у него благородная и располагающая, обхождение простое и искреннее; говорит он мало, и речи его полны глубокого смысла», - описывает Юлия своего мужа. Вольмар любит жену, но страсть его «ровна и сдержанна», ибо он всегда поступает, как «подсказывает ему разум».
Сен-Пре возвращается из путешествия, поселяется в доме Вольмара – своего друга. Все ведут себя благодеятельно. Умирая, Юлия говорит Сен-Пре «Я ценою жизни покупаю право любить тебя любовью вечной, в которой нет греха, и право сказать в последний раз: «Люблю тебя».
Вдумчивый читатель наверняка заметил некоторое сходство судьбы Юлии и Татьяны.
Однако если «Элоиза» действительно является скрытым жизненным сценарием, он должен проявляться не единожды, в финале, но постоянно или по крайней мере в узловых (терминальных) точках жизни.
Каковы же критические точки жизни Татьяны Лариной? Это, конечно же, письмо Татьяны.
Михаил Казинник назвал это письмо высочайшим произведением искусства, противопоставляя его поэзии Ленского, которого называл «убогим, плохим поэтом». Владимир Набоков высказывает противоположную точку зрения на этот вопрос: он говорит,что письма Татьяны и Ленского перекликаются.
Так или иначе, попробуем отыскать в письме Татьяны скрытые импринты, предполагая «Элоизу».
Приведу разбор письма Татьяны Владимиром Набоковым.
1.) «Но вы… /
Хоть каплю жалости храня, /
Вы не оставите меня.
Это цитата из первого длинного письма Юлии к Сен-Пре: «…si quelque ;tincelle de vertu brilla dans ton ;me…» (Руссо, «Юлия», ч. I, письмо IV). В отдельном издании этой главы дан следующий вариант стиха 7: «И не оставите меня.»
2) Другой! - распространенная риторическая формула в европейских любовных стихах.
Третья которкая записка Юлии Руссо (Сен-Пре - Юлии, ч. I, письмо XXVI): «Non… un ;ternel arr;t d ciel nous destina Tun pour l"autre…»
3) Татьяна называет Онегина то на «ты», то на «вы»
Так, в своей третьей короткой записке к Сен-Пре Юлия начинает tutoyer путая «ты» с «вы». В письме Татьяны первоначальное «вы» возникает вновь лишь в самом конце (стих 78 - «ваша честь»).
4) Но мне порукой ваша честь… - «Юлия» Руссо (первое длинное письмо Юлии к Сен-Пре, ч. I, письмо IV): «Toutefois… s"il y reste [в душе ее корреспондента] encore quelque trace des sentiments d"honneur…» и «…mon honneur s"ose confier au tien…»
В письме Татьяны используются и другие штампы, широко встречающиеся в Европейских любовных романах.
Так, «Я к вам пишу - чего же боле? Взята из «История Александра, русского дворянина»
«Предай ныне смерти, не томи меня боле,
Ты мя мучишь, в твоей есть воле.»
Души неопытной волненья <…>
Обман неопытной души! (род. пад.) - «Неопытная
душа» (им. пад.) - галлицизм une ;me novice, часто встречающийся в литературе того времени. Так, первые строки четверостишия, взятого эпиграфом к «Вертеру» в переводе на французский Севеланжа (1804), звучат следующим образом:
Ainsi dans les transports d"une premi;re ardeur
Aime et veut ;tre aim;e une ;me encore novice.
Кстати, отсюда понятно, почему Татьяна бросает Онегину
«Когда в моей лишь было власти
Я предпочлы б обидной страсти»
Потому что между Юлией и Сен-Пре эта «обидная страсть» как раз таки и случилась.
«Не понимая, что я творю, я выбрала собственную гибель. Я обо всем забыла, думала только о своей любви. Я скатилась в бездну позора, откуда для девушки нет возврата» - говорит Юлия.
Таким образом, пылкая (или пустая и бессмысленная по Набокову) добродетель Татьяны скорее всего,является подражанием любимому персонажу(преимущественно Юлии Руссо). Французские, английские и немецкие героини любимых романов Татьяны были не менее благородны, чем она, пишет Набоков, рискуя разбить сердца поклонников «княгини Греминой». Получается, что А.С.Пушкин называет Татьяну «милым идеалом» за подражание идеалу.
Рецензии
Это одна из возможных причин, но, как мне кажется, не определяющая.
Другие причины:
1. Религиозная (грех).
2. Морально-нравственная (как же, Татьяна - милый идеал).
3. Социально-практическая. Вдруг муж узнает, не простит. Выгонит на улицу, родные отрекутся, двери в хорошее общество захлопнутся. И на что, спрашивается, жить, если не имеешь собственности? А посему: нафига козе баян?
4. Маленькая женская месть. (а получи, фашист, гранату!))
Я склоняюсь к третьей версии. Потому как в те нелегкие для женщин времена измена мужу вполне могла повлечь за собой судьбу Анны Карениной.
Тем не менее, Ваша статья мне мне понравилась, прочитала ее с интересом)
А Онегин получил по носу. За очередную подлость. Потому что если бы он ее, Таню, любил, то не стал бы ее тревожить. Потому что знал. что ничего хорошего это не принесет.
Если уж на то пошло, и любовь было в его сердце, стал бы ей другом. Чтобы быть рядом. И довольствоваться единственными возможными честными для них отношениями.
О, кто б немых ее страданий
В сей быстрый миг не прочитал!
Кто прежней Тани, бедной Тани
Теперь в княгине б не узнал!
В тоске безумных сожалений
К ее ногам упал Евгений;
Она вздрогнула и молчит,
И на Онегина глядит
Без удивления, без гнева…
Его больной, угасший взор,
Молящий вид, немой укор,
Ей внятно всё. Простая дева,
С мечтами, сердцем прежних дней,
Теперь опять воскресла в ней.
Она его не подымает
И, не сводя с него очей,
От жадных уст не отымает
Бесчувственной руки своей…
О чем теперь ее мечтанье?
Проходит долгое молчанье,
И тихо наконец она:
“Довольно, встаньте. Я должна
Вам объясниться откровенно.
Онегин, помните ль тот час,
Когда в саду, в аллее нас
Судьба свела, и так смиренно
Урок ваш выслушала я?
Сегодня очередь моя.
«Онегин, я тогда моложе,
Я лучше, кажется, была,
И я любила вас; и что же?
Что в сердце вашем я нашла?
Какой ответ? одну суровость.
Не правда ль? Вам была не новость
Смиренной девочки любовь?
И нынче — боже — стынет кровь,
Как только вспомню взгляд холодный
И эту проповедь… Но вас
Я не виню: в тот страшный час
Вы поступили благородно.
Вы были правы предо мной:
Я благодарна всей душой…
«Тогда — не правда ли? — в пустыне,
Вдали от суетной молвы,
Я вам не нравилась… Что ж ныне
Меня преследуете вы?
Зачем у вас я на примете?
Не потому ль, что в высшем свете
Теперь являться я должна;
Что я богата и знатна,
Что муж в сраженьях изувечен,
Что нас за то ласкает двор?
Не потому ль, что мой позор
Теперь бы всеми был замечен
И мог бы в обществе принесть
Вам соблазнительную честь?
«Я плачу… если вашей Тани
Вы не забыли до сих пор,
То знайте: колкость вашей брани,
Холодный, строгий разговор,
Когда б в моей лишь было власти,
Я предпочла б обидной страсти
И этим письмам и слезам.
К моим младенческим мечтам
Тогда имели вы хоть жалость,
Хоть уважение к летам…
А нынче! — что к моим ногам
Вас привело? какая малость!
Как с вашим сердцем и умом
Быть чувства мелкого рабом?
«А мне, Онегин, пышность эта,
Постылой жизни мишура,
Мои успехи в вихре света,
Мой модный дом и вечера,
Что в них? Сейчас отдать я рада
Всю эту ветошь маскарада,
Весь этот блеск, и шум, и чад
За полку книг, за дикий сад,
За наше бедное жилище,
За те места, где в первый раз,
Онегин, встретила я вас,
Да за смиренное кладбище,
Где нынче крест и тень ветвей
Над бедной нянею моей…
«А счастье было так возможно,
Так близко!.. Но судьба моя
Уж решена. Неосторожно,
Быть может, поступила я:
Меня с слезами заклинаний
Молила мать; для бедной Тани
Все были жребии равны…
Я вышла замуж. Вы должны,
Я вас прошу, меня оставить;
Я знаю: в вашем сердце есть
И гордость, и прямая честь.
Я вас люблю (к чему лукавить?),
Но я другому отдана;
Я буду век ему верна».
Из романа в стихах «Евгений Онегин» (1823 1831) А. С. Пушкина (1799 1837) (гл. 83, строфа 47). Ответ Татьяны на письмо Евгения Онегина: Я вас люблю (к чему лукавить?), Но я другому отдана, И буду век ему верна. Энциклопедический словарь крылатых… … Словарь крылатых слов и выражений
Но я другому отдана, Я буду век ему верна. А.С. Пушкин. Евг. Онег. 8, 47. Татьяна … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона
- (1799 1837) Российский поэт, писатель. Афоризмы, цитаты Пушкин Александр Сергеевич. Биография Презирать суд людей нетрудно, презирать суд собственный невозможно. Злословие даже без доказательств оставляет поти вечные следы. Критики… … Сводная энциклопедия афоризмов
У этого термина существуют и другие значения, см. Евгений Онегин (значения). Евгений Онегин Евгеній Онѣгинъ … Википедия
верный - A/C и A/D пр см. Приложение II ве/рен верна/ ве/рно ве/рны и верны/ верне/ … Словарь ударений русского языка
ТАТЬЯНА ЛАРИНА - Героиня романа А.С. Пушкина* «Евгений Онегин»*. В начале романа дочь небогатых помещиков, в конце княгиня*, петербургская дама. Татьяна Ларина, по выражению самого автора, «русская душою», совершенно не похожа на традиционных героинь романов того … Лингвострановедческий словарь
Влю, вишь; несов. Хитрить, притворяться, имея какой л. умысел. Я вас люблю (к чему лукавить?), Но я другому отдана; Я буду век ему верна. Пушкин, Евгений Онегин. А похоже по лисьему выражению лиц торгашей, по их сощуренным глазам, по хитрым… … Малый академический словарь
Татьяна Ларина ("Евг. Онегин") - Смотри также Старшая дочь Лариных, еще девочка, на взгляд Онегина; уж не дитя, по мнению матери, никто б ее назвать прекрасной не мог; она не привлекает очей красотою и свежестью румяной. При появлении ее в московском театре не обратились на… … Словарь литературных типов
Строки «Но я другому отдана; Я буду век ему верна» принадлежат перу великого Пушкина. Это заключительная фраза из последнего разговора Татьяны с Евгением Онегиным из знаменитого романа в стихах.
Всего две фразы, но какой глубокий смысл в них заложен! К сожалению, в жизни нередко случается, что замужняя женщина влюбляется в другого мужчину. Сердцу, как говорится, не прикажешь. Но эти замечательные пушкинские строки являются своеобразным гимном тех женщин, для которых порядочность, семейные ценности и Божьи заповеди оказываются дороже запретного чувства, каким бы сильным оно не было.
Сам же XLVII стих , в котором содержатся эти слова, звучит так:
А счастье было так возможно,
Так близко!.. Но судьба моя
Уж решена. Неосторожно,
Быть может, поступила я:
Меня с слезами заклинаний
Молила мать; для бедной Тани
Все были жребии равны…
Я вышла замуж. Вы должны,
Я вас прошу, меня оставить;
Я знаю: в вашем сердце есть
И гордость и прямая честь.
Я вас люблю (к чему лукавить?),
Но я другому отдана;
Я буду век ему верна.
