Heкpас, Некрасов Игнат Фёдорович (ок. 1660-1737) был активным участником Булавинского восстания 1707-1709 годов и одним из ближайших сподвижников Кондратия Булавина. Участвовал в восстании с самого начала и продолжал борьбу с царскими войсками после его подавления. После окончательного поражения восстания осенью 1708 года часть донских казаков во главе с атаманом Некрасовым ушла на Кубань — территорию, принадлежавшую в то время Крымскому ханству. Всего вместе с Некрасовым ушло, по различным данным от 2 тыс. (500—600 семей) до 8 тыс. казаков с женами и детьми. Объединившись с ушедшими на Кубань ещё в 1690-х годах казаками-старообрядцами образовали первое казачье войско на Кубани. Основную окраску некрасовскому казачьему войску придавало религиозное отщепенство, возведенное в подвиг и дышавшее непримиримым фанатизмом. Крымский хан и татары сумели использовать эти качества "игнат-казаков". В лице их они нашли стойких и озлобленных противников русских войск и тех казаков, которые были на стороне правительства Российской империи. Вражда 6еглецов, зародившаяся на Дону, перенесена была на Кубань. Некрасовцы превратились не только в подданных татар, но и в их союзников. Приверженность их к ханам была так велика, что последние употребляли некрасовцев против внутренних смут и для подавления волнений среди татар. При набегах же и войнах с русскими некрасовцы становились в ряды врагов России и были наиболее стойкими её противниками. Татары, дав некрасовцам убежище, предоставили им полную свободу в делах веры и внутренних распорядков. У казаков осталось свое управление, свои выборные власти как на Дону. Некрасовцы поселились на Средней Кубани (на правом берегу реки Лаба, недалеко от её устья), в урочище у современной станицы Некрасовской. Но вскоре заняли место в центре бывшего царства Босфорского. По указанию Крымского хана, они осели тремя городками - Блудиловским, Голубинским и Чирянским, на Таманском полуострове между Копылом и Темрюком. Городки эти, названные так по именам тех станиц, из которых прибыла на Кубань главная масса беглецов, были укреплены земляными валами и увезенными с Дона шестью медными и одной чугонной пушками. К казакам стали присоединяться беглые с Дона и простые крестьяне. Община некрасовских казаков возросла численно и окрепла экономически. Игнат Некрасов продолжил свою войну с ещё большим усердием.
В 1711 году, во время неудачного похода Петра Великаго на Прут, казаки Некрасова опустошили вместе с татарами русские селения в Саратовской и Пензенской провинциях. Петр Великий приказал наказать некрасовцев и их союзников за набег. Казанскому и Астраханскому губернатору Апраксину приказано было двинуть на Кубань отряд из русских регулярных войск, яицких казаков и калмыков. Было разорено несколько поселений, расположенных по правому берегу Кубани, и в том числе некрасовские селения. Это была первая кара, постигшая некрасовцев на новом их местожительстве. Два года спустя сам Некрасов, его сподвижники Сенька Кобыльский и Сенька Ворыч с казаками, участвовали в опустошительном набеге крымского хана Батыр-Гирея на Харьковскую губернию; а в 1715 году Некрасов организовал целый отряд шпионов, посланных на Донщину и в украинские города. Около 40 человек некрасовцев, под предводительством беглого монастырского крестьянина Сокина, проникли в верховья Хопра и в Шацкую провинцию Тамбовской губернии. Под видом нищих и монашествующей братии они высматривали расположение русских войск и подговаривали население к побегу на Кубань. Но скоро действия этих шпионов были обнаружены и многие из них поплатились головами за свою дерзкую попытку. Еще два года спустя, в 1717 году некрасовцы в составе отряда кубанских горцев под предводительством султана Бахты-Гирея громили селения по Волге, Медведице и Хопру. Сам Некрасов со своими казаками не щадили никого и жестоко вымещал свою злобу против гонителей раскола на мирном населении. Только соединенными силами войскового атамана Фролова и Воронежского губернатора Колычева были разбиты татарские войска и вместе с ними потерпели поражение и свирепые некрасовцы. В 1736 г. Крымский хан посылал в Кабарду татар и некрасовцев "для взятия языка". В 1737 году некрасовцы вместе с татарами и черкесами разорили и сожгли Кумшацкий городок на Дону. И т. д., и т. д. В последующее время некрасовцы не упускали ни одного случая в набегах горцев и татар на русские владения и только после 1737 года (со смертью Игната Некрасова) положение на границе начало стабилизироваться. В 1735—1739 годах Россия несколько раз предлагала некрасовцам вернуться. Соглашению мешали различные условия, выставленные для переселения обеими сторонами. Некрасовцы не шли обратно в Poccию, боясь главным образом бесправия. Два обстоятельства - лишение в России казачьего самоуправления и гонение на раскол.
В царствование Анны Ивановны игнат-казаки были так стеснены русскими войсками, что Крымский хан пытался переселить их в Крым к Балаклаве. Попытка не удалась и некрасовцы остались на Кубани. Во время занятия Таманского полуострова русскими в 1777 году некрасовцы передвинулись на левый берег реки Кубани. Не имея возможности противостоять правительственным войскам, они вошли в соглашение с турками, приняли турецкое подданство и начали переселение в турецкие владения на Дунае. До 100 семей игнат-казаков, однако, остались на левой стороне Кубани, живя в горах вместе с черкесами. С этими, оставшимися на Кавказе некрасовцами, вошли в соприкосновение черноморцы, переселившись на Кубань. Бывших запорожских казаков некрасовцы приняли враждебно. Периодически стали возникать случаи столкновений между черноморцами и казаками-некрасовцами. В 1793 году Головатый донес Суворову, что на казачий пикет под командой войскового полковника Чернышева, стоявший у Темрюкского гирла, ночью 9 апреля напали 20 человек, перехавшие с противоположной стороны Кубани на лодках. Чернышев, быстро соединив два пикета в одну команду, вступил в перестрелку с нападавшими. Из черноморцев ранен был старшина Чернолес и слегка три казака. На другой день утром найдены были в камышах 4 умерших от ран человека, "которые по одеянию и другим признакам", оказались некрасовцами. Иногда черноморцы, принимая некрасовцев по одежде за своих, попадали к ним в плен. В горах Кубани появилось большое количество русских людей, плененных черкесами и некрасовцами. В конце XVIII и начале XIX столетий, остававшиеся на Кубани некрасовцы, частью перешли к своим единоверцам на Дунай и выселились в Анатолию, а частью, в единичных случаях, растворились в черкесской массе, слившись с ней.
Процесс переселения на Дунай был довольно длительным и продолжился в период 1740—1778 годов. На территории Османской империи султаны подтвердили казакам-некрасовцам все привилегии, которыми они пользовались на Кубани у крымских ханов, они поселились в Добрудже в плавнях по соседству с липованами. На Дунае казаки-некрасовцы в основном расселились в Дунавцах и Сары Кей, а также в селениях Слава Черкасская, Журиловка, Некрасовка и др. После разгрома в 1775 году Запорожской Сечи в тех же местах появились и запорожцы. В спорах за лучшие рыболовные места между некрасовцами и запорожцами стало доходить до вооружённых столкновений.
После взятия запорожцами некрасовского Дунавца и переселения туда запорожского коша из Сеймена, в 1791 г. большая часть некрасовцев покинула Дунай и переселилась дальше на юг, разделившись на две группы. Одна из них осела на побережье Эгейского моря, в Эносе в восточной Фракии, другая — в азиатской Турции на озере Майнос (Маньяс, совр. название — озеро Куш), в 25 км от портового города Бандырма. К началу XIX века образовались две группы некрасовцев — дунайская и майносская.
Некоторая часть некрасовцев дунайской ветви, оставшаяся верной «заветам Игната», пополнила впоследствии поселения некрасовцев на Майносе, а оставшиеся в Добрудже, были полностью поглощены значительно преобладающими по численности липованами и ассимилированы в их среде и прибывающих в тот район выходцев-староверов из России, утратили язык своих предков, обычаи, фольклор, предания и песни об Игнате, его «заветы». Хотя продолжать называться некрасовцами им было выгодно, ввиду предоставления турецкими властями ряда привилегий. Некрасовцы с Майноса их называли «дунаки» или «хохлы» и за своих не признавали. Из Эноса некрасовцы в 1828 году переселились на Майнос и полностью влились в майноскую общину. Переселившиеся в Малую Азию казаки с годами создали русскую общину, просуществовавшую среди инородцев более 200 лет и сохранивших национальную и культурную идентичность.
Демократическое устройство некрасовской общины, самоуправление, экономика, семья, быт, грамотность - все это обращало на себя внимание как иностранных, так и русских путешественников, побывавших у них. Русский чиновник В. П. Иванов-Желудков, посетивший Майнос в 1863 году, рассказывает о необычайной честности, царившей в поселении некрасовцев, чего не скажешь о подданных "русского царя". У Некрасовцев было 5 учителей, 2 священника, а сравнительно высокое их образование, трудолюбие, порядок, чистота жилищ были хо-рошо известны в Турции. Основным экономическим занятием майносцев было рыболовство, скотоводство, охота.
Некрасовцы в Турции
На рыбный лов уходили (15 августа, на Успенье, и возвращались в апреле) мужчины от 15 до 55 лет артелями (ватагами) по 18-25 человек во главе с «атаманком». Ловили рыбу в Мраморном, Черном. Эгей-ском, Средиземном морях и в озерах Турции. На обязанности «атаманка» лежали все хлопоты по заключению договоров на лов и сдачу рыбы и забота о членах ватаги. Он должен был сле-дить за нравственным пове-дением членов артели, за их бытовыми нуждами, вел учет доходов. В конце сезона при участии всех работников де-лил доход поровну. При возвращении на Майнос каж-дый рыбак одну треть своего заработка отдавал в войсковую казну. Недели за две до окон-чания рыбного лова ватага посылала своего посла с ве-стью на Майнос, который сообщал о дне возвращения артели. Все рыбаки собирались в назначенный день в городе Бандерма. С Майноса приходили подводы для пе-ревозки снастей, лодок, казаков. На подступах к Майносу рыбаков встречал атаман, старики, женщины. Встречали со знаменем Иг-ната. стрельбой из ружей и пушечным салютом.
Также интересны свидетельства об организации внутреннего порядка в общине некрасовцев. Например, атаманы и во время своей службы несли ответственность за проступки наравне с другими членами общины: атамана можно было высечь и секли, это не выходило из ряда обыденных событий майносской жизни. Точно так же клали ничком и точно так же заставляли поклониться в землю со словами: "Спаси Христос, что поучили!"; затем ему вручали булаву, символ его власти, которую на время наказания отбирал какой-нибудь старик. Вручив булаву, все валились атаману в ноги, вопя: «Прости Хряста ради, господин атаман!» - Бог простит! Бог простит! - отвечал, почесы-ваясь, избранник народный, и все входило в прежний порядок.
Общественное устрой-ство Майноса, быт, семья. нравственные устои, образо-вание определялись «Завета-ми Игната Некрасова. Вне всякого сомнения, «Заветы» - древний кодекс казачьего обычного права, собранный и записанный по свежей памяти в эмиграции. Свод законов был за-писан в «Игнатовой книге», которая хранилась в священ-ном ларце в церкви на Майносе. Где эта книга нахо-дится теперь неизвестно.
Заветы Игната:
1. Царизму не покоряться. При царях в Расею не возвращаться.
2. С турками не соединяться, с иноверными не сообщаться. Общение с турками только по нужде (торговля, война, налоги). Ссоры с турками запрещены.
3. Высшая власть - казачий круг. Участие с 18 лет.
4. Решения круга исполняет атаман. Ему строго подчиняются.
5. Атаман избирается на год. Если провинился - смещается раньше срока.
6. Решения круга для всех обязательны. За исполнением следят все.
7. Весь заработок сдают в войсковую казну. Из неё каждый получает 2/3 заработанных денег. 1/3 идёт в кош.
8. Кош делится на три части: 1-я часть - войско, вооружение. 2-я часть - школа церковь. 3-я - помощь вдовам, сиротам, старикам и др. нуждающимся.
9. Брак может быть заключён только между членами общины. За брак с иноверцами - смерть.
10. Муж жену не обижает. Она с разрешения круга может покинуть его, а мужа круг наказывает.
11. Наживать добро обязан только трудом. Настоящий казак свой труд любит.
12. За разбой, грабёж, убийство - по решению круга - смерть.
13. За разбой, грабёж, убийство на войне - по решению круга - смерть.
14. Шинков, кабаков - в станице не держать.
15. Казакам в солдаты дороги нет.
16. Держать, сохранять слово. Казаки и дети должны гутарить по старому.
17. Казак казака не нанимает. Денег из рук брата не получает.
18. В пост песен мирских не петь. Можно лишь старинные.
19. Без разрешения круга, атамана казак из станицы отлучится не может.
20. Сиротам и престарелым помогает только войско, дабы не унижать и не унижаться.
21. Личную помощь хранить в тайне.
22. В станице не должно быть нищих.
23. Все казаки держаться истинно - православной старой веры.
24. За убийство казаком казака убийцу живым закапывают в землю.
25. Торговлей в станице не заниматься.
26. Кто торгует на стороне - 1/20 прибыли в кош.
27. Молодые почитают старших.
28. Казак должен ходить на круг после 18 лет. Если не ходит - берут штраф два раза, на третий - секут. Штраф устанавливает атаман и старшина.
29. Атамана избирать после Красной горки на год. Есаулом избирать после 30 лет. Полковником или походным атаманом после 40 лет. Войсковым атаманом - только после 50 лет.
30. За измену мужа ему бьют 100 плетей
31. За измену жены - закапывать её по шею в землю.
32. За кражу бьют до смерти.
33. За кражу войскового добра - секут и горячий котёл на голову
34. Если спутался с турками - смерть.
35. Если сын или дочь подняли руку на родителей - смерть. За обиду старшему - плети. Младший брат на старшего руки не подъемлет, круг плетьми накажет.
36. За измену войску, богохульство - смерть.
37. На войне в русских не стрелять. Против крови не ходить.
38. Стоять за малых людей.
39. С Дона выдачи нет.
40. Кто не исполняет заветов Игната, тот погибнет.
41. Если в войске не все в шапках, то идти в поход нельзя.
42. За нарушением атаманом заветов Игната - наказать и отстранить от атаманства. Если после наказания атаман не благодарит Круг «за науку» - высечь его повторно и объявить бунтовщиком.
43. Атаманство может длится лишь три срока - власть портит человека.
44. Не держать тюрем.
45. Не выставлять в поход заместителя, а тех, кто это делает за деньги, - казнить смертью как труса и предателя.
46. Виновность за любое преступление устанавливает Круг.
47. Священника, не исполняющего волю Круга, - изгнать, а то и убить как бунтовщика или еретика.
Турецкие власти в отношении некрасовцев вели себя так же, как и русские цари. С одной стороны, прекрасные солдаты, честнейшие люди (именно «Игнат-казаки» во время военных действий охраняли войсковые кассы и гаремы), с другой — весьма непокорный народ, не признающий ни аллаха, ни судов, ни начальников. Пытались призывать их в турецкую армию: «мы — казаки, нам в аскеры (солдаты) дороги нет», — и предпочли выплачивать громадные налоги за освобождение от воинской повинности в мирное время. Пытались ввести преподавание на турецком языке: «мы — казаки, нам к тоим школам дороги нет, мальцы по-нашему пусть гутарят», — и снова откупились.
К середине XIX века произошло имущественное расслоение общины, наметились и религиозные разноречия, и во второй половине 1860-х годов. Землевладельцы из некрасовцев богатели небывалыми для Бин-Эвле темпами. Им не хватало рабочих рук, а турок нанимать нельзя — и тогда казак на казака начал работать, получать деньги из рук брата. Это уже было нарушением заветов Игната. Началось разделение на богатых и бедных. Своих кулаков, богатеев некрасовцы называли верховыми и домовитыми. "У верховых глаза в желудке", "Домовитый заветы Игната решит", "Без труда человека нет, одни собаки да верховые", — вот поговорки, появившиеся в то время. Раскол между домовитыми и рыбарями («настоящий казак труд любит, он рыбалит») со временем усиливался. Часть майносцев (157 семей) в результате раскола общины ушла и основала поселение на острове Мада (на Бейшеирском озере). Их судьба оказалась трагичной — в результате эпидемии, «подморной» земли и зараженной воды в озере, к 1895 году на Маде оставалось всего 30 дворов, а к 1910 г. в селении осталось только 8 семей. Таким образом община казаков-некрасовцев живущих по «заветам» осталась только на Майносе и малая часть на Маде. В 60-х годах XIX века начали проявляться некоторые тенденции ухудшения взаимоотношений между некрасовцами и турецкими властями, которые впоследствии к привели к невозможности проживания общины на территории Турции.
В начале XX века завершлися религиозный, культурный и имущественный раскол общины на фоне ухудшения положения некрасовцев в Турции (усиление налогового гнёта, воинской повинности и отъема части земель на оз. Майнос в пользу мухаджиров), окончательна была утрачена вера в возможность отыскать мифический «Город Игната» и в 1912—1913 годах, несмотря на завет Некрасова «при царе в Расею не возвращаться», с разрешения российского правительства и турецких властей, началась их реэмиграция в Россию. Первая официальная волна реэмигрантов была незначительной 70-80 семей. Около 170—200 семей осталось в Турции. Разрешения селиться на Дону или Кубани некрасовцы не получили, а были направлены в Грузию. Основав два селения — Успенское и Воскресенское, — казаки прожили там всего несколько лет, а после провозглашения независимости Грузии и установления власти меньшевистского правительства (начало 1918 г.), они были вынуждены снова переселяться, на этот раз на Кубань, в станицу Прочноокопскую, а весной 1919 года Кубанская законодательная Рада зачислила 246 казаков-некрасовцев в состав кубанского казачества и им были выделены земельные наделы примерно в 30 км от Приморско-Ахтарской станицы где к уже к лету 1920 года некрасовцы основали хутора Некрасовский и Новонекрасовский, впоследствии слившиеся в один — Новонекрасовский.
Положение основной массы, оставшихся в Турции некрасовцев, продолжало ухудшаться. В сороковых годах XX века турецкие власти стали активно продавать земли вокруг казачьего поселения, надеясь, что это приведет к ассимиляции. Чтобы сохранить «простор», община разрешила своим членам покупку земель.
В 1962 году казачий круг обратился к Советскому правительству с просьбой разрешить казакам вернуться на родину «со старыми и малыми», всей общиной. Право исповедовать свою веру было одним из условий казаков на возвращение в переговорах с представителями советского консульства в Стамбуле. Именно благодаря вере они сохранили язык, культуру, а значит, и себя. "Кто черное семя сеет, - поясняли некрасовцы, - тот разумеет. Ведь в книгах черным по белому написано. У нас в Турции кто знал только по-турецки, тот грамотным не считался". Стоит ли говорить, что советская сторона не скупилась на обещания, лишь бы казаки не поехали в США. 22 сентября 1962 года из Турции, селения Коджа-Гёль (до 1938 — Бин-Эвле или Эски-Казаклар, по-некрасовски Майнос) в Россию вернулись 215 живших там семей некрасовцев общим числом 985 человек. Всего к 1962 году в СССР переехало около 1500 душ обоего пола, из них чуть более 1200 майносцев. Советское правительство поселило некрасовцев не на их родных донских землях, а на Ставрополье, с тем, чтобы вернувшиеся казаки помогли осваивать целинные земли. Кроме того, местные власти не спешили выделять средства и место под строительство церквей. Некрасовцы написали письмо на имя Хрущева. Вскоре все разрешения были получены, и казаки приступили к возведению храмов: в поселке Новокумском - Успенского, а в Кумской долине - Троицкого, то есть тех самых приходов, которые у них оставались еще в Турции. Во все годы проживания в СССР, несмотря на атеистическую идеологию государства, некрасовцы обязательно крестили детей, при вступлении в брак венчались. Если кто-нибудь из их детей вступал в брак с представителями окрестного населения, непременным условием со стороны родителей-некрасовцев было требование к жениху или невесте перейти в православие "древнего благочестия". Второе поколение родившихся в России некрасовцев состоит только в смешанных браках. Этому община не препятствует, так как главной целью некрасовцев было - "не потуречиться, не замарать кровь", теперь они дома.
Часть казаков не поехала в Россию. В 1963 году из Турции в США выехали 224 души дунаков и кубанцев во главе с Тарасом Агафоновичем Атаманом, из числа отказавших-ся наотрез ехать в СССР.
Первое время по возвращении в Россию некрасовцы строго соблюдали все традиции, все свои церковные обряды (некрасовцы - староверы, бежавшие еще и от «никонианской ереси»). Однако местное население, воспитанное в советских атеистических и интернациональных традициях, смотрело на пришлецев как на дикарей, подсмеивалось и даже издевалось над ними. И некрасовцы стали отходить от суровых заветов Игната.
Нет, какие-то традиции сохраняются. Особенно вера. Мы хоть и старообрядцы, но не слишком строгого толка. В нашу церковь приходят креститься, венчаться, молиться и местные жители. Мы же все - христиане, чего делить-то? Много смешанных браков, много молодежи разъезжается. Я сам женат на русской…
А вы разделяете русских и казаков?.
Нет, это оговорка. Я имел в виду - не на некрасовке. Знаю, что нынче многие казаки хотят писать свою национальность отдельно от русских. У нас не так. Мы столько веков стремились в Россию, что ощущаем себя именно русскими. Хотя и казаками тоже.
Некрасовцы в России
Более 240 лет казаки-некрасовцы жили вне России отдельной общиной по «заветам Игната», определяющим устои жизни общины.
Один из русских чиновников (В. П. Иванов-Желудков), посетивший Майнос(Турция) в 1865 г. рассказывая о необычайной честности, царившей в поселении некрасовцев: «Все единогласно уверяли.меня, что валяйся у Некрасовца мешок червонцев под ногами, он даже одного не возьмет, на том основании, что на своей земле ничего брать нельзя». Так же интересно его свидетельство о том, что атаманы и во время службы, несут ответственность за проступки наравне с другими членами общины: «Что атамана можно высечь и секут, это не подлежит сомнению и вовсе не выходит из ряда обыденных событий майносской жизни. Точно также кладут ничком и точно также заставляют поклониться в землю и поблагодарить словами: «Спаси Христос, что поучили!»; затем ему вручается булава, символ его власти, которую на время наказания отбирает какой нибудь старик. Вручив булаву, все валятся атаману в ноги, вопя: «Прости Хряста ради, господин атаман!» - Бог простит! Бог простит! - отвечает, почесываясь, избранник народный, и все входит в прежний порядок».
ЗАВЕТЫ ИГНАТА
(свод правил возведённых в ранг закона казаками-некрасовцами)
1. Царизму не покоряться. При царях в Россию не возвращаться.
2. С турками не соединяться, с иноверными не сообщаться. Общение с турками только по нужде (торговля, война, налоги). Ссоры с турками запрещены.
3. Высшая власть – казачий круг. Участие с 18 лет.
4. Решения круга исполняет атаман. Ему строго подчиняются.
5. Атаман избирается на год. Если провинился - смещается раньше срока.
6. Решения круга для всех обязательны. За исполнением следят все.
7. Весь заработок сдают в войсковую казну. Из нее каждый получает 2/3 заработанных денег. 1/3 идет в кош.
8. Кош делится на три части: 1 часть - войско, вооружение. 2 часть - школа, церковь. 3 часть - помощь вдовам, сиротам, старикам и др. нуждающимся.
9. Брак может быть заключён только между членами общины. За брак с иноверцами – смерть.
10. Муж жену не обижает. Она с разрешения круга может покинуть его, а мужа круг наказывает.
11. Наживать добро обязан только трудом. Настоящий казак свой труд любит.
12. За разбой, грабёж, убийство – по решению круга, - смерть.
13. За разбой и грабёж на войне – по решению круга, - смерть.
14. Шинков, кабаков – в станице не держать.
15. Казакам в солдаты дороги нет.
16. Держать, сохранять слово. Казаки и дети должны гутарить по-старому.
17. Казак казака не нанимает. Денег из рук брата не получает.
18. В посты песен мирских не петь. Можно лишь старинны.
19. Без разрешения круга, атамана казак из станицы отлучиться не может.
20. Сиротам и престарелым помогает только войско, дабы не унижать и не унижаться.
21 Личную помощь хранить в тайне.
22. В станице не должно быть нищих.
23. Все казаки держаться истинно – православной старой веры.
24. За убийство казаком казака, убийцу живым закапывать в землю.
25. Торговлей в станице не заниматься.
26. Кто торгует на стороне – 1/20 прибыли в кош.
27. Молодые почитают старших.
28. Казак должен ходить на круг после 18 лет. Если не ходит - берут штраф два раза, на третий - секут. Штраф устанавливает атаман и старшина.
29. Атамана избирать после Красной горки на год. Есаулом избирать после 30 лет. Полковником или походным атаманом – после 40 лет. Войсковым атаманом – только после 50 лет.
30. За измену мужа, ему бьют 100 плетей.
31. За измену жены - закапывать её по шею в землю.
32. За кражу бьют до смерти.
33. За кражу войскового добра - секут и горячий котел на голову.
34. Если спутался с турками – смерть.
35. За измену войску, богохульство – смерть.
36. Если сын или дочь подняли руку на родителей – смерть. За обиду старшему – плети. Младший брат на старшего руки не подъемлет, круг плетьми накажет.
37. На войне в Русских не стрелять. Против крови не ходить.
38. Стоять за малых людей.
39. С Дона выдачи нет.
40. Кто не исполняет заветов Игната, тот погибнет.
41. Если в войске не все в шапках, то в поход идти нельзя.
42. За нарушения атаманом заветов Игната - наказать и отстранить от атаманства. Если после наказания атаман не благодарит Круг «за науку» - высечь его повторно и объявить бунтовщиком.
43. Атаманство может длиться лишь три срока – власть портит человека.
44. Не держать тюрем.
45. Не выставлять в поход заместителя, а тех, кто это делает за деньги – казнить смертью как труса и предателя.
46. Виновность за любое преступление устанавливает Круг.
47. Священника, не исполняющего волю Круга – изгнать.
Знамя некрасовцев.
6 июля 1707 года царь отправил указ полковнику князю Юрию Долгорукову навести порядок на Дону: «…сыскать всех беглых и за провожатыми и з жёнами и з детьми выслать по-прежнему в те ж городы и места, откуда кто пришел». А ведь самодержец наверняка прекрасно знал неписаный закон казаков: «С Дона выдачи нету». 2 сентября 1707 года Юрий Долгоруков с двумя сотнями солдат прибыл в Черкасск. Атаман войска Донского Лукьян Максимов и старшины формально согласились с царским указом, но выполнять его не спешили. Тогда князь решил сам начать отлов беглецов.Однако, вельможа не понимал, что он не на Рязанщине, и для поимки беглецов раздробил свои силы на несколько отрядов. В ночь с 8 на 9 октября 1707 года казаки под предводительством Кондрата Булавина убили самого Долгорукова, 16 офицеров и подьячих, солдат же обезоружили и отпустили на все четыре стороны. Так началось знаменитое Булавинское восстание.
12 апреля 1708 года царь повелел майору лейб-гвардии Василию Долгорукову, родному брату убитого князя Юрия, подавить Булавинское восстание. Любопытна инструкция Петра по обращению с донскими казаками: «Понеже сии воры все на лошадях и зело лехкая конница, того для невозможно будет оных с регулярною конницею и пехотою достичь и для того только за ними таких же послать по разсуждению. Самому же ходить по тем городкам и деревням (из которых главной Пристанной городок на Хопре), которые пристают к воровству и оные жечь без остатку, а людей рубить, а завотчиков на колесы и колья, дабы сим удобнее оторвать охоту к приставанию воровства у людей, ибо сия сарынь кроме жесточи не может унята быть. Протчее полагается на разсуждение господина маеора».
5–6 июля состоялся упорный бой у стен крепости Азов, в ходе которого казаки атамана Лукьяна Хохлача были наголову разбиты и бежали. Сам Хохлач сдался в плен.
7 июля в Черкасске казацкие старшины во главе с Иваном Зерщиковым произвели переворот. Кондрат Булавин был убит, а по другой версии – застрелился.
По описаниям, Игнат Некрасов был крепкого телосложения.
Успешным оказался лишь рейд атамана Игната Некрасова вдоль Волги на Камышин и Царицын. Узнав о гибели Булавина, Некрасов привёл своих людей в район Переволочны (между Доном и Волгой).А позже, некрасовцам пришлось перейти на сторону Османской империи.
После поражения Булавинского восстания осенью 1708 года часть донских казаков во главе с атаманом Некрасовым ушла за границу - на Кубань - территорию Крымского ханства . Всего вместе с Некрасовым ушло, по различным данным от 2 тыс. (500-600 семей) до 8 тыс. казаков с женами и детьми. Объединившись с ушедшими на Кубань ещё в 1690-х годах казаками-старообрядцами образовали первое казачье войско на Кубани, принявшее подданство крымских ханов и получившее довольно широкие привилегии. К казакам стали присоединяться беглые с Дона и простые крестьяне. Казаков этого войска называли некрасовцами, хотя оно было и неоднородным.
Сначала некрасовцы поселились на Средней Кубани (на правом берегу реки Лаба , недалеко от её устья), в урочище у современной станицы Некрасовской . Но вскоре большинство, включая Игната Некрасова, переселилось наТаманский полуостров (недалеко от Темрюка), основав три городка - Блудиловский, Голубинский и Чирянский.
Некрасовцы долгое время совершали отсюда набеги на приграничные русские земли. После 1737 года (со смертью Игната Некрасова) положение на границе начало стабилизироваться. В 1735-1739 гг. Россия несколько раз предлагала некрасовцам вернуться на родину. Не добившись результата, императрица Анна Иоанновна направила на Кубань донского атамана Фролова с войсками. Не имея возможности противостоять русским войскам, некрасовцы начали переселение в турецкие владения на Дунае . После взятия Анапы русским отрядом генералаИ. В. Гудовича в 1791 году последние кубанские «игнат-казаки» ушли в Бессарабию и Болгарию .
В 1740-1778 гг. с разрешения турецкого султана некрасовцы перебрались на Дунай. На территории Османской империи султаны подтвердили казакам-некрасовцам все привилегии, которыми они пользовались на Кубани у крымских ханов. На Дунае они поселились в Добрудже в плавнях по соседству с липованами , которые и теперь живут в современной Румынии .
На Дунае казаки-некрасовцы в основном расселились в Дунавцах и Сарикёй , а также в селениях Слава Черкасская ,Журиловка , Некрасовка и др. . После разгрома в 1775 году Запорожской Сечи в тех же местах появились и запорожцы. Споры за лучшие рыболовные места между некрасовцами и запорожцами стали доходить до вооружённых столкновений и в результате большая часть некрасовцев была вынуждена покинуть Дунай и переселиться дальше на юг.
Оставшиеся в Добрудже некрасовцы были в значительной мере поглощены значительно преобладающими по численности липованами и ассимилированы в среде липован и прибывающих в тот район выходцев-староверов из России, по большей части утратили язык своих предков, обычаи, фольклор, предания и песни об Игнате, его «заветы». Однако продолжать называться некрасовцами им было выгодно, ввиду предоставления турецкими властями ряда привилегий. Их прозвали «дунаками»..
После взятия запорожцами некрасовского Дунавца и переселения туда запорожского коша из Сеймена , в 1791 г. ушедшие с Дуная некрасовцы разделились на две группы. Одна из них осела на побережье Эгейского моря , в Эносе в восточной Фракии , другая - в азиатской Турции на озере Майнос (озеро Куш), в 25 км от портового городаБандырма . К началу XIX века образовались две группы некрасовцев - дунайская и майносская. Из Эноса значительно поредевшая в результате эпидемий община некрасовцев в 1828 году переселилась на Майнос и полностью влилась в майносскую общину.
К середине XIX века произошло имущественное расслоение общины, наметились и религиозные разноречия, и во второй половине 1860-х гг. часть майносцев (157 семей) в результате раскола общины ушла и основала поселение на острове Мада (на Бейшехирском озере). Их судьба оказалась трагичной - в результате эпидемии, «подморной» земли и зараженной воды в озере, к 1895 году на Маде оставалось всего 30 дворов, а к 1910 г. в селении осталось только 8 семей. Таким образом общины казаков-некрасовцев, живущих по «заветам», остались только на Майносе (большая) и на Маде (меньшая).
В 1860-х годах начали проявляться некоторые тенденции ухудшения взаимоотношений между некрасовцами и турецкими властями, которые впоследствии привели к невозможности проживания общины на территории Турции. В начале XX века завершился религиозный, культурный и имущественный раскол общины на фоне ухудшения положения некрасовцев в Турции (усиление налогового гнёта, воинской повинности и отъема части земель на оз. Майнос в пользу мухаджиров), окончательно была утрачена вера в возможность отыскать мифический «Город Игната».
В 1963 году несколько десятков семей некрасовцев и «дунаков», общим числом в 224 человека, отказавшихся выезжать в Советский Союз, были приняты в США . В Турции осталась только одна семья.
Возвратившись в Россию, казаки-некрасовцы сохраняли старый уклад, хотя и начали работать в совхозах. Они носили нательные кресты и бороды. Крестили детей, венчали молодоженов и отпевали покойников (читалисорокоуст). Чтили христианские праздники Рождество и Пасху. Однако их дети ходили в советские школы, учились в вузах и служили в армии. Юрисдикционно принадлежали в основном к белокриницкому согласию . Происходила медленная ассимиляция некрасовцев советским обществом, что привело к постепенной адаптации некрасовцев.
Первое этническое подворье МБУ «ЦТРК казаков-некрасовцев и духовных молокан» в посёлке Новокумском Ставропольского края, где проживают вернувшиеся из Турции более полувека назад казаки-некрасовцы и христиане-молокане, проводит обзорные экскурсии. Здесь вы познакомитесь с устройством подворья и красочным убранством людской избы казаков–некрасовцев и жилищем духовных молокан, с их традиционными ремёслами и традиционными праздниками. Хранители культур во время экскурсий раскроют вам красоту жизни своих народов, фольклор, обычаи, единство духовных и народных традиций казаков-некрасовцев и духовных молокан. Народные умельцы откроют вам тайну бисероплетения традиционных казачьих украшений. Также, научат вас мастерить тряпичную куклу безшовным способом, проявляя фантазию и творчество.
Заметки игумена Кирилла (Сахарова) о выставках, посвященных казакам-некрасовцам
Выставка, а точнее даже две выставки, открылись 14 мая в Доме причта Рогожской Слободы. Названия выставок: «Некрасовцы – путь на Родину» и «Эхо времени. Кто такие казаки- некрасовцы». Накануне в Министерстве культуры прошло торжественное открытие «Дней казаков-некрасовцев в Москве». Это мероприятие совпало по времени с отчётно-выборным собранием на нашем приходе. Оно проходило с участием благочинного и несколько затянулось. Тем не менее, я рискнул поехать, стремясь попасть хотя бы к концу. Когда подъехали к зданию Министерства раздался звонок: «Все уже закончилось, участники расходятся». Водитель на обратном пути: «Как жаль, что мы не успели!» Я: «Слава Богу, что мы удержались, не пошли только для того, чтобы отметиться и встретить кого-либо из знакомых, уже выходящих с мероприятия».
Делегацию некрасовцев встречали хлебом-солью у входа в Покровский кафедральный собор (в нём они пропели пасхальный тропарь). После официальных приветствий и выступлений в Доме причта началась экскурсия. Приехав пораньше, я уже всё осмотрел. Отмечу то, что наиболее запомнилось. «Они обрели Родину» - название одной из нескольких статей, посвящённых вернувшимся из Турции соотечественникам. Кандалы и пара книг, направленных против ревнителей древнего благочестия (Феофилакта Лопатинского и Димитрия Туптало) – как свидетельства гонений, подвигших покинуть Родину (первая книга – из Библиотеки редких книг и рукописей РПСЦ, вторая – из Собрания Рогожской казачьей станицы; обе книги написаны в 1745 году). Известная гравюра со сравнительным изображением предметов литургического обихода и формы перстосложения до реформы и после нее. Над гравюрой небольшая скульптура под названием «Дума казака» - как, мол, поступить, как определиться - очень наглядно. Неожиданное фото – «Некрасовцы во главе с атаманом на первой демонстрации в Советском Союзе 7 ноября 1962 года». Первыми священниками некрасовцев, когда они уже поселились в Ставропольском крае, были о. Трифон и о. Феофан. Последний был рукоположен Константинопольским Патриархом Афинагором и служил сначала в Русской Православной Церкви в Стамбуле. Письмо Хрущеву с ходатайством об открытии церкви (от 21 апреля 1963 года). Церковь была открыта только в ноябре 1964 года, через месяц после снятия генсека. Турки после выезда старообрядцев их церкви опечатали и не позволяли ничего вывозить (позднее за деньги часть храмовых принадлежностей вывести всё-таки удалось). Поразила фотография храма некрасовцех в Турции – уж больно он был ветхим и неказистым. Если бы не крест на нём, можно было подумать, что это хозяйственная постройка. Стенд с текстом заветов атамана Игната (запомнилось: «В земле какого царя живем, тому царю и служим»). В Оттоманской империи старообрядцы получили право поселяться, где захотят (в основном они жили около озера Майнос). В 1739 г. султан издал фирман о привилегиях для некрасовцев. Атаману была вручена золотая булава. Вначале старообрядцы платили только военный налог, но с введением в 1908 году всеобщей воинской повинности старообрядцев стали призывать в турецкую армию
(на выставке было немало фотографий молодых некрасовцев в турецкой военной форме).
Картина, на которой на фоне Босфорского залива изображены инок Павел Белокриницкий и митрополит Амвросий. Фотография с обретения мощей митрополита Амвросия (кисть его руки сохранилась нетленной). Большого объема схема об апостольском преемстве от Апостола Андрея через митрополита Амвросия и до наших дней (составлена по трудам свт. Арсения Уральского). Много предметов быта некрасовцев и информации на эту тему. Запомнилось о чистоте и удобстве их жилищ. Из кухни – о «пышечках» - лакомстве из печёного теста в сахарном сиропе с арахисом. «Обязательны на поминальном столе баранина, курятина, несколько видов рыбы» - странно.
По старинному обычаю на службах у некрасовцев поют только мужчины. Здесь же под руководством нынешнего священника некрасовцев о. Евлампия пели и женщины. Пели бодро, зычно и отчётливо. Ближайший помощник батюшки пропел по-гречески «Святыи Боже» (по окончании пения митрополит заметил: «Святитель Амвросий радуется, слыша пение на родном языке»). Сундуки, казаны, образцы посуды и одежды (женская одежда мне показалась слишком вычурной и «накрученной» - наверное, сказалось турецкое влияние; низкий стол, перед которым можно сидеть только на коленях – тоже, по-видимому, от турок). Осматривая предметы быта, Владыка указывал посохом на заинтересовавшиеся его вещи, прося рассказать об их назначении. «У меня в деревне домик и это мне бы подошло» - сказал он о скромном домотканом коврике и деревянных сандалиях («ходули» - «по-некрасовски»). По отношению ко мне Владыка как всегда был приветлив и благожелателен: «Отец Кирилл, а Вы у некрасовцев не были? По-моему, Вы весь мир объехали». К сожалению, как поведал экскурсовод, нынешние некрасовцы практически не занимаются ремеслами, главные их усилия направлены на возделывание огородов.
После окончания экскурсии вниманию присутствующих был предложен видеоматериал о первом круглом столе старообрядцев разных согласий.
Потомки выехавших в Турцию казаков – участников Булавинского восстания завершили своё пребывание в столице. Два с половиной века прожили они в Турции, спасаясь от репрессий. Тридцать тысяч участников восстания были убиты, семь тысяч повешены. Вернулись они из Турции только в 1962 году уже при Советской власти. В Турции жили неплохо. Занимались здесь виноградарством и рыболовством (после их отъезда в тех местах, где они жили, рыбачить стало некому). Очень скучали по России. Ностальгия особенно накатывала, когда дул «восточный ветер». Когда возвращались на пароходе в Советский Союз, впервые соприкоснулись с электричеством и увидели кинофильм. На новом месте, в Ставропольском крае, сразу начались сложности. Учителя запрещали детям ходить в церковь, срывали с них кресты. Священника некрасовцев о. Феофана вызывали по этому поводу в школу.
Некрасовцы говорили: «Если бы не вера, мы бы рассыпались». В постперестроечный период они столкнулись с безработицей, которая провоцировала пьянство. Молодёжь стала уезжать в города. Количество прихожан храмов снижаться. «Корни наши кончаются. Пришли сюда спасаться, а всё погибло. Для тела здесь всего много, а для души нет» - сетовали потомки казаков. Власти, уже после снятия Хрущёва, помогли построить две церкви, небольшого, конечно, размера. Интересно, что когда старообрядцы приехали на отведённые им земли и услышали удары в било, то подумали, что звонят к церковной службе, а оказалось, что это был сигнал к обеду в колхозной столовой. Кстати, обещали их поселить на Кубани и Дону, а привезли в Ставропольский край. Образовалось два посёлка. Расстояние между ними – 30 км (обещано же было, что они будут рядом, так что можно будет переговариваться через речку). Сказать, что некрасовцы по Турции не скучают, а точнее не скучали, было бы лукавством.
Большой интерес у участников традиционного вечера духовных песнопений на Рогожском вызвало богослужебное пение некрасовцев, прежде всего распевы избранных стихов кафизм на утрени. В Институте искусствознания прошёл просмотр нескольких видеофильмов о некрасовцах. Особенно заполнился фильм об их поездке в Турцию летом 1994 года. Было трогательно видеть, как они осматривали свои бывшие дома, вспоминали как всё в них было расположено раньше. На кладбище у единственного сохранившегося надгробия священник совершил заупокойную литию. Я поинтересовался: куда исчезли могилы, неужели турки разрушили кладбище. Оказалась, что нет, просто прошло много времени и всё само по себе пришло в упадок. В одном месте бывшего кладбища одна из участниц поездки, припадая к земле, вспоминая близкого родственника, громко плакала. Турки довольно гостеприимно и благожелательно встретили приехавших. Устроили «байрам» - угощение за низкими столиками, причём по турецкому обычаю мужчины и женщины сидели отдельно. С турками обнимались, «лопотали» на их языке, вместе танцевали. Во время ритмичных скромных танцев пощёлкивали пальцами, использовали губные гармошки и деревянные ложки. Впечатление сюрреализма происходящего усиливал фон завываний мул, призывавших правоверных мусульман к молитве. Одна женщина особенно тепло общалась с приезжими. Оказалась, что она русская, замужем за турком – поэтому осталась в Турции.
Другой видеофильм был посвящён песням и плясовым мелодиям некрасовцев. Во время ритмичных приплясов использовалась морская ракушка, издававшая протяжный звук (я сначала подумал, что это следствие технического дефекта в трансляции фильма). С помощью такого звука, кстати, созывали на свадьбы. Слыша гиканья мужчин и визги женщин, подумал: «Наверное, Аввакум был бы не восторге от этой картины. Но попробуй запрети, «засуши» - последние прихожане разбегутся». Ещё в видеофильмах заполнилось как с песнями, приплясывая, по случаю какого-то семейного торжества входят в дом. Посиделки престарелых женщин на Красную горку с духовными беседами и протяжным пением пасхальных стихер. Катание по земле макетов пасхальных яиц (одна бабуля ловя «яйцо» рухнула как вратарь в футбольном матче под бурю эмоций зрителей). Приготовление пищи (варка кур, щук), застолье. Фрагмент пасхальной службы. Бросилось в глаза присутствие большого количества безбородых мужчин. Крестились с поклоном в ответ на каждение. После каждого стиха пасхального Евангелия трижды ударяли в небольшие колокольчики (мужчины держали их в руках), священник служил в белом облачении (мы, по «новообрядной инерции», используем красное). Младенцев, после того как их причастили, взрослые не крестили, как это делается у нас. Христосуясь с хоругвеносцами, священник что-то клал им в карман.
Последний видеосюжет был о современной аранжировке якобы танца некрасовцев. Двухметровые, усатые, в красных шароварах «аскеры» (воины – по-турецки) воинственно плясали под восточную музыку. Реплики некрасовцев: «Весело, но это не наше, непохоже». «У нас парень танцуя никогда не брал девушку за руку, тем более за талию – только за платок в руке. Мужчины нарочито на танец женщин не приглашали». « Барабанов у нас не было. Это больше похоже на пляски кубанских казаков» и т.д. и т.п.
В последний день пребывания некрасовцев в Москве по соседству с нашим храмом в НИИ природного и культурного наследия имени Д. Лихачёва подводили итоги. Красной нитью проходила следующая мысль: есть ли перспектива продления бытия культуры некрасовцев или остаётся только, изучая её, провожать её «в последний путь?» Как сочетать современность с хранением традиций»? Были обозначены проблемы: упущенная возможность с организацией воскресной школы, почти полное отсутствие финансирования и пр.
НОВЫЕ МАТЕРИАЛЫ О СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКОМ ПОЛОЖЕНИИ НЕКРАСОВСКИХ КАЗАКОВ НА КУБАНИ В НАЧАЛЕ XVIII в.
Д.В.Сень
Основная цель статьи заключается в публикации и вводе в научный оборот неизвестных ранее документов, относящихся по времени написания оригиналов и своему содержанию к 1709 г. Обнаружены они были автором в фонде № 55 Госархива Ростовской области. Материалы являются копиями документов, сделанных донскими историками в центральных архивохранилищах в дореволюционный период. Фонд № 55 ГАРО (личный фонд Х.И.Попова) интересен хотя бы тем, что содержит в себе множество копий документов по истории донского казачества (из Донских дел, Донских книг, дел Казачьего повытья и др.), оригиналы которых в архивах не сохранились .
Приводимые ниже материалы размещены в хронологическом порядке. Авторский комментарий помещен в конце работы. Все даты документов приведены по юлианскому календарю. Выражаю благодарность канд. ист. наук, доценту А.М.Авраменко за ценные советы при подготовке рукописи к публикации.
1709 г., мая 22. – Отправление в Крым дворянина Василья Блеклаго с письмами от канцлера графа Головкина к крымскому хану Девлет-Гирею об отдаче изменников казаков Некрасовцов и с подарками мягкой рухляди * .
* Заглавие документа сделано переписчиком
Л. 37 … великие орды юрта Крымскаго светлейшему, доблестнейшему
господину Девлет-Гирею хану * .
В сем настоящем времени писал я к вашей ханской светлости з дворянином Васильем Блеклым об отдаче казаков Игнашки Некрасова с товарыщи, которые, изменя великому государю его царскому пресветлому величеству з Дону ушли на Кубань. И против того листа ваша ханская светлость в листу своем ко мне писал, что-де ты тем изменникам сказывал, что им на Кубани житья не будет и владеть ими никто не станет. И послал-де ваша светлость жестокой указ, чтоб те казаки на Кубани не жили и жить-де они не будут, и за оные благоприятные ведомости светлости вашей воздаю должное благодарение, которое изволил мне объявить о изрядном расположении вашем. Однако ж и ныне прошение свое предлагаю, чтоб оные казаки царского величества изменники,
отданы были паки в нашу сторону без замедления, дабы было прикладом всем протчим, которым быть там с вашей стороны, как с нашей
Л. 38. могло //. бегство возбранено быть…
[ГАРО. Ф. 55. Оп. 1. Д. 797. Л. 37–38. Копия].
№ 2 1709 г., после 22 мая. – Письмо крымского хана Девлет-Гирея азовскому губернатору И.А.Толстому о поддержании мирных отношении и сыске среди некрасовских казаков.
* Девлет-Гирей II – крымский хан в 1699–1702 гг, 1708–1713 гг.
Умер в 1725 г.
Л. 38 …великие орды великого юрта Крымского престола кипчакской степи и многих татар безсметных, Нагай меншей, Нагай тацкой, тевкецкой, меж гор черкеской великий хан пресветлейший, державнейший Девлет-Гирей, ханово величество, северной страны обладателя, друга нашего Белого царя, остановленному азовскому губернатору и почтеннейшему в християнской вере другу моему Ивану Андреевичу. * Любительно поздравляю, да в сей нашей дружелюбии я, хан, тебе объявляю: присланной от тебя лист с Васильем мне вручен, что в том листе, все мне явно, чтоб нам впредь с обоих сторон дружба наша умножалась и никакой между нами шкоды не было. А что от вашей стороны пришлые к нам ваши изменники, и то мне ведомо учинилось, что от них к вам обиды есть. И я приказал о том сыскать накрепко и велел им наказание чинить и впредь удержаны будут от воровства. А с вашей стороны вы прикажите также воздержать под своим владением, а что писал ты о казаке Игнате с товарыщи, о том отповедь учинит вам Василей. Обо всем ему словесно приказано, когда к вам приедет, все вам ведомо будет и донесет вам словесно. Потом многолетно здравствуй.
Писано в Бахчи–Сарай / -го году месяца ребеахара в день ** .[ГАРО. Ф. 55. Оп. 1. Д. 797. Л. 38. Копия].
* И.А. Толстой – губернатор азовский, брат П.А.Толстого, российского
дипломата.
** С уточнением и переводом слов переписчика: «Писано в Бахчи-Сарае 1121
году (лунной хиджры – Д.С.) месяца рабиахира в 20 день»
1709 г., после 13 июня. – Показания дворянина В.Блеклого, вернувшегося из Крыма с визитом к крымскому хану Девлет-Гирею.
Л. 39. …июня же в 9 день был у везиря *** на аудиенции и подарок ему, везирю, отдал, которой принял благодарно и говорил, что лутче подарку любовь мы-де не желаем, чтоб нас дарили всегда, желаем любви и мирного состояния. Потом говорил я, чтоб отдать в сторону царского величества изменника Игнашку Некрасова с товарыщи для того, что живет в стороне хана крымскаго и чинит пакости великие подданным его царского величества.
И везирь сказал, как де ты был прежде у нас, в то число хан послал к нему указ, чтоб он в Крыме не жил и как пришел, так бы и пошел, куды он хочет – для того, что-де стал жить не мирно, казаки ево стали ходить на воровство. И ходило семь человек под Азов на море, взяли двух человек в полон и тех казаков паки отпустили. И те-де казаки, которые были на том воровстве, ныне пойманы [и] в Темрюре * скованы. И хочет-де хан отдать на каторгу. И за то-де хан розсердился, велел Некрасова ис Крыму выслать, чтоб промежду нас не чинил ссоры. И уже де он пошел, а куды, в том подлинно не знает; только-де слышали, что советался с обазою, чтоб ему быть у них и обоза (абазинцы – Д.С.) не приняли.
Больше-де, разсуждает он, везирь, пошол в кумыки, а подлинно не ведает.
*** Несомненно, Крымского дивана, что следует из анализа писем. Вероятно, Девлет-Гирей отсутствовал в это время в Бахчи-Сарае
… (июня в Г i день **) а о Некрасове он, хан, сказал, что де мне отдать, чево у меня нет. Я-де ему отказал и указ послал, чтоб он в Крым[е] и на Кубане не был, откуды и как пришел, так бы и ушел.
Просили де у меня и старые казаки, которые живут на Кубани, чтоб ему быть у них и я-де им сказал, он мне ненадобен…
Опубликованные документы интересны уже тем, что прямых исторических свидетельств о пребывании казаков-некрасовцев на Кубани в начале XVIII в. на сегодняшний день выявлено мало. Е.П. Подъяпольская опубл иковала 2 документа, относящихся к 1709 и 1710 гг. . Сборник «Булавинское восстание» также содержит определенную информацию, что можно сказать и о других изданиях .
По-прежнему остаются недостаточно изученными вопросы взаимоотношений казаков-некрасовцев с мусульманским населением Кубани, казаками-старообрядцами, пришедшими в этот регион еще в конце XVII в., а также с крымскими ханами, под покровительством которых некрасовцы оставались вплоть до 70-х гг. XVIII в. Поэтому данная публикаторская работа является частью исследовательского плана автора по расширению источниковой базы изучения военно-политической истории и культуры этой части российского казачества.
г. Это свидетельствует о том, что дату необходимо высчитывать по «турецкому циклу» лунной хиджры, что пока сделать не удается. Документ № 3 (далее – Д.№ 3) следует, очевидно, датировать июнем-июлем 1709 г., т.к. путь из Бахчи-Сарая в г. Азов (при условии дачи показаний В.Блеклым именно там) мог занимать и несколько дней и более продолжительное время.
Отметим также следующее: начала и окончания Д. № 2 и Д. № 3 из ГАРО отмечены многоточием, из чего можно предположить следующее: либо начальные и заключительные части этих документов не сохранились, или были плохо читаемы (за исключением некоторых подробностей и даты Д. № 1, помещенной почему-то в конце последней копии), либо переписчик при использовании оригиналов часть текста выкинул и своими словами (судя по
заглавию Д. № 1 – это так!) коротко описал предысторию поездки В.Блеклого. С известными оговорками выскажемся за первый вариант. Что касается авторства Д. № 1, то, судя по заглавию явно вторичного характера, его автором следует считать канцлера Г.И.Головкина. Однако анализ текстов Д. № 1 и Д. № 2 свидетельствует о вероятном его написании И.А.Толстым.
Дело в том, что Девлет-Гирей, адресуя свое послание азовскому губернатору,
писал о понимании всех просьб и проблем, составляющих содержание Д. №
1 («присланной от тебя лист с Васильем мне вручен»). К тому же маловероятно, что если бы автором письма был Г.И.Головкин – руководитель российской дипломатической службы, то он употребил бы такую формулировку «… и ныне прошение свое предлагаю…»
Другое дело, что миссия В.Блеклого явно санкционировалась в г. Санкт-Петербурге и была связана с попытками российского правительства нормализовать отношения с Турцией и Крымским ханством во время Северной войны: в данном случае, в период до Полтавского сражения 27 июня 1709 г. Это своеобразие внешней политики России не раз отмечали отечественные историки . Пытались договориться и с крымским ханом. В начале апреля 1709 г. к Девлет-Гирею было отправлено специальное посольство . Возможно, именно В.Блеклый являлся связующим звеном в этих переговорах, т.к. из документа № 3 следует, что он уже бывал в Крымском ханстве.
Именно в этом контексте следует рассматривать, на наш взгляд, опубликованные материалы. Еще 2 ноября 1708 г. Г.И.Головкин писал российскому послу П.А.Толстому в Стамбул, чтобы тот, учитывая измену гетмана Мазепы «дабы не было от него каких факцей и старания, чтоб Порту привести к войне… сие престерегал и трудился, дабы Порту до зачинания войны не допустить . Австрийский же посол в Стамбуле Тальман доносил 10 августа 1709 г.: «Московиты… стараются устранить все трудности с пути дружбы с Турцией, и недавно послал царь татарскому хану 10000 дукатов, как причитающуюся ему перед войной сулему…» . И это при том, что Девлет-Гирей был известен как ярый противник России. Не останавливаясь подробно на антироссийской деятельности хана (соотносимой не только с политикой Турции, но также с особыми интересами самого Крымского ханства (см., например, ), отметим важность для российской дипломатии попыток добиться лояльности крымского хана. Дело, в частности, заключалось в том влиянии и авторитете, которыми обладал Девлет-Гирей при султанском дворе (см., например, ). Поэтому миссию дворянина Василия Блеклого и ее результаты следует оценивать прежде всего с позиций интересов общероссийской дипломатии. Только в этом случае становится понятным факт богатых, несомненно, подарков хану, внешне весьма доброжелательный тон обоих писем, обещания Девлет-Гирея «чинить» наказание некрасовцам и т.д.
Таким образом, данная поездка не носила чисто антинекрасовский характер, хотя политика российского царизма в их отношении, как участников Булавинского восстания, в целом прослеживается довольно четко .
Что касается заверений хана о его намерении выгнать некрасовцев с Кубани, то, как представляется, серьезно оценивать их не следует.
Исторически они не подтвердились, и впоследствии некрасовские казаки по договору от 12 июля 1711 г. были навсегда оставлены за крымским ханом . На неоднократные предложения российской стороны выдать «вора Некрасова» с казаками, Оттоманская Порта отвечала либо отказом, либо молчанием. Еще одним примером, подтверждающим правомочность вышеизложенной точки зрения, является тот факт, что гетмана Мазепу с запорожскими казаками турецкие власти также не выдали царскому правительству. Осенью 1709 г. было принято решение переправить его в Крым, т.к. там издавна существовал обычай не выдавать тех, кто просил покровительства хана . В последующие же годы некрасовцы всегда находились на отличном военном счету (как конница) у крымских ханов, последовательно и добровольно участвуя почти во всех военных конфликтах Османской империи и Крымского ханства с Россией.
Вместе с тем Девлет-Гирей вполне мог выражать свое недовольство самовольными (т.е. несогласованными с ним) действиями казаков под Азовом, посадив их в темрюкскую тюрьму. Обращают на себя внимание слова хана, что некрасовцы «впредь удержаны будут от воровства». Они, скорее всего, свидетельствуют о тенденции реального (и добровольного) подчинения некрасовских казаков власти правителей Крымского ханства, нежели желании Девлет-Гирея силой добиться их усмирения в российских интересах.
Отметим, что миролюбивый тон письма Девлет-Гирея отнюдь не свидетельствует о его расположении к России, о чем частично писалось выше. С одной стороны, характер этого документа был обусловлен особенностями восточной дипломатии и богатыми, очевидно, подарками российской миссии хану. По существу, Девлет-Гирей, явно надеясь на некрасовцев в предстоящей войне как на отличную конницу, ограничился отговорками о посланном им указе и своем нежелании видеть казаков на Кубани – тем самым складывая с себя ответственность за их возможные в дальнейшем антироссийские действия.
Несомненно, интересны слова хана о просьбе «старых казаков» разрешить И.Некрасову остаться на Кубани и жить у них. Косвенно этот факт доказывает близость отношений (как земляческих, так и религиозных) казаков И.Некрасова и донцов-старообрядцев, пришедших на Кубань, к примеру, с р. Кумы в 1692 г. Еще один аспект трактовки документа затронем в связи с вопросом мест расселения казаков-некрасовцев на Кубани. Если в отношении донцов-старообрядцев (волна переселения – конец XVII в.) можно высказаться с большей определенностью , то однозначно ответить, где первоначально поселились некрасовцы, довольно непросто.
Мнение большинства историков заключается в утверждении об основании казаками своих городков между Копылом и Темрюком, хотя есть и другая точка зрения . Турецкий аноним начала XVIII в. (между 1708 и 1711 гг.) сообщает о том, что некрасовцы вместе со «старыми казаками» проживали в местности Хан-Тепеси, в 4-х часах от Темрюка . В любом случае основные поселения казаков-некрасовцев до 1777 г. следует связывать с территорией между побережьем Азовского моря и правобережьем р. Кубани, включая восточные, болотисто-островные земли Таманского полуострова.
Документ № 3 частично может свидетельствовать о том, что первоначально казаки И.Некрасова селились отдельно от казаков-старожилов, хотя и не дает оснований полагать, что городки Голубинский, Блудиловский и Чирянский на всем протяжении своего существования были населены только теми донскими казаками, которые под предводительством И.Некрасова покинули Подонье в конце августа 1708 г.
Итак, опубликованные документы в значительной степени расширяют наши представления о положении казаков-некрасовцев на Кубани в правление Девлет-Гирея II (1708–1713 гг.), а также передают некоторые особенности русско-турецких отношений, предшествовавших войне 1710–1711 гг.
ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА
1. Пронштейн А.П. Земля Донская в XVIII веке. Ростов н/Д., 1961. С.
2. Подъяпольская Е.П. Новые материалы о восстании на Дону и в
Центральной России // Материалы по истории СССР. М., 1957. Т. 5. С. 551,
554–555.
3. Булавинское восстание. М., 1935. С. 327, 337, 360.
4. Акты, относящиеся к истории Войска Донского, собранные
генерал-майором А.А.Лишиным. Новочеркасск, 1831.Т. 1. С. 276, 278, 285–
286 и др.; Известия Тамбовской ученой архивной комиссии. 1895. Вып. XL.
С.278–279; Дмитренко И.И. К истории некрасовцев на Кубани // Известия
ОЛИКО. 1899. Вып. 1.
5. Шутой В.Е. Позиция Турции в 1700–1709 гг. // Полтавская битва.
М., 1959. С. 133–138; Орешкова С.Ф. Русско-турецкие отношения в начале
XVIII в. М., 1971. С.38–40, 60, 69; История Северной войны. М., 1987. С.101–
6. Письма и бумаги императора Петра Великого. М., 1952. Т.9. Вып. 2.
С.843–846.
7. Там же. М., 1951. Т. 8. Вып. 2. С.878.
8. Цит. по: Шутой В.Е. Указ. соч. С. 135.
9. Орешкова С.Ф. Указ. соч. С. 79.
10. Там же. С. 69; Sutton R. The Despatches of Sir Robert Sutton, Ambas-
sador in Constantinople (1700–1714). London, 1953. P.28.
11. Сень Д.В. Политика царизма в отношении казаков-некрасовцев:
этапы и характеристика // Известия ВУЗов. Северо-Кавказский регион. Сер.
Общественные науки. 1997. № 4.
12. Полное собрание законов Российской империи. Собр. 2. СПб.,
1830. Т. 4. С.716.
13. Смирнов В.Д. Крымское ханство под верховенством Оттоманской
Порты в XVIII в. до присоединения его к России. Одесса. 1889. С. 16.
14. Дружинин В.Г. Раскол на Дону. СПб., 1889. С. 212; Весела З.
Турецкий трактат об османских крепостях Северного Причерноморья в
начале XVIII в. // Восточные источники по истории народов Юго-Восточной
и Центральной Европы. М., 1969. Ч.2. С. 125, 128.
15. Шкуро В.И. Вольная казачья республика на Кубани и судьба ее
обитателей // Из дореволюционного прошлого кубанского казачества.
Краснодар, 1993. С. 9.
16. Весела З. Указ. соч. С. 128.
Казаки-некрасовцы – потомки донских казаков, участников восстания Кондратия Булавина 1707-1709 годов, которые после гибели Булавина (7 июля 1708 года) и поражения главных сил повстанцев отказались сложить оружие и 24-25 августа 1708 года ушли во главе с атаманом Игнатом Федоровичем Некрасовым с Дона на Кубань. Согласно преданию, с Некрасовым ушло на Кубань «сорок тысяч казаков» в «7217 году» (т.е. в 1709 году по нашему летоисчислению). В действительности, по оценкам современных историков, ушло 18 тысяч казаков призывного возраста, а если считать вместе с семьями - до 80 тысяч. На Кубани, объединившись с бежавшими туда в 1688 году старообрядцами Левки Манацкого, некрасовцы создали вольное Войско Кубанское и оборонялись от царских войск до 1741 года: совершали набеги на Дон и южные окраины России, жгли и вешали князей, бояр, "домовитых" казаков, бунтовали народ, принимали беглых, засылали подговорщиков с "прелестными" письмами. Сам Некрасов погиб в бою в 1737 году.
В «лето 7249 года» (1741 год) кубанская общность раскалывается. Коренные некрасовцы - потомки повстанцев под давлением русских войск уходят на Дунай в Добруджу - румынскую землю, находившуюся под властью Турции. В 1762 году Кубань покидает часть старообрядцев. После странствий одна их ветвь соединяется с дунайцами, другая растворяется в турецком Черноморье. В 1777 году на Дунай перебираются оставшиеся кубанские старообрядцы. В 1775 году дельта Дуная становится последним убежищем вольных запорожцев: рядом с некрасовцами возникает Задунайская Сечь. Вскоре между казаками двух войск начались конфликты из-за угоди, которые привели к междуусобной войне. В 1780-е годы русские заняли Крым, взяли Измаил и вышли к Дунаю, и некрасовцы к 1791 году уходят вглубь Турции на «Еноз и Майноз» (на берег Эгейского моря в устье реки Энос и на озеро Майнос, в 25 км от портового города Бандырма на Мраморном море). В 1828 году эйносцы переселились на Майнос. Те, кто остались на Дунае - старообрядцы и поздние поселенцы, - к середине XIX века утратили старые казачьи традиции. Но Дунай, как ранее Кубань, по-прежнему оставался убежищем для беглецов из России.
Майнос, хотя и сильно поредевший от эпидемий, продолжал хранить донские обычаи XVII века и соблюдать «заветы» Игната Некрасова. Казаки с местным населением не смешивались, земли не пахали, занимались рыбным промыслом. Так продолжалось до середины 1860-х годов. В 1864 году майносцы отказались участвовать в турецких войнах. В ответ Турция увеличила казакам подати, ввела военный налог, заселила земли вокруг Войска мухаджирами - мусульманами с Кавказа, а оставшиеся участки стала продавать казакам. 70 семей Майноса купили себе землю, община раскололась на рыбаков и землевладельцев. Рыбаки были в большинстве, круг находился под их контролем, но экономически они начали попадать в зависимость от землевладельцев. «Заветы» нарушились («казак на казака стал работать»).
В 1867 году 157 семей - стронников «заветов» - ушли с Майноса на остров Мада в Бейшеирском озере. Эта попытка возрождения старинного уклада не удалась. "Подморная" земля Мады оказалась смертельной: вода в озере заражена, густые вечерние туманы разносили смерть. Но казаки, даже после вмешательства русской миссии, отказывались уходить: умирали и отправляли людей искать легендарный "Город Игната", якобы основанный когда-то давно "правильными" некрасовцами "за Пещаным морем". Почти все колонисты Мады погибли, не найдя своего Города; некоторые вернулись. К 1912 году в живых на Маде оставалось только 8 семей. "Город Игната" искали и майносцы, но также не нашли. На карте его никогда не было. Город жил в самих некрасовцах - как воплощение мечты казаков о вольном и справедливом мире.
К началу XX века надежда найти "Город Игната" умерла. Появилось предание о гибели той легендарной затерянной ветви некрасовцев. В 1912-1913 годах 150 семей Майноса постановили вернуться на родину. На Дон их царские власти не пустили, сославшись на нехватку земель, и поселили на Кавказе, в 5 км от станции Нотанеби, в селении Лайтуры, но сохранили традиционные права: старую веру, казачье звание и внутреннее самоуправление, построили дома и выделили по 10 десятин леса на семью. В 1917 году, после Февральской революции, грузинское национальное правительство предложило некрасовцам покинуть край, и казаки отправились на Кубань, в станицу Прочноокопскую Армавирского района. Кубанская Рада отказала им в земле. Молодые некрасовцы ушли сражаться в Красную Армию.
Советская власть дала некрасовцам земли и деньги на строительство, но прежняя казачья форма правления – круг - была уничтожена. Поселенцы основали хутор Ново-Некрасовский в 25 км от станции Ахтарская. Вскоре в Россию начали перебираться липованы с Дуная – в хутор Ново-Покровский (1921) и Потемкинский (1924). В 1947 году в Ейский район были переселены из Румынии еще 20 тысяч дунайских семей. 22 сентября 1962 года из Турции, селения Кёджа-Гель (до 1938 года - Бин-Эвле или Эски-Казаклар, по-некрасовски Майнос) в Россию вернулись последние 215 живших там семей некрасовцев - всего 999 человек (тысячный некрасовец родился уже в пути на пароходе). Другая, небольшая часть майносцев - несколько десятков человек - перебралась к русским староверам в Америку. Майносская община прекратили существование. Но история некрасовцев продолжается.
Хотя сам Игнат Некрасов погиб еще на Кубани, фольклорные версии его судьбы различны: есть предания, как он ведет казаков с Кубани на Дунай или с Дуная на Майнос, или уходит и основывает "за Пещаным морем" новый "Город Игната", куда не могут попасть оставшиеся некрасовцы, или до сих пор бродит по свету в поисках лучшей доли для казаков… Знамя Некрасова, простреленное пулей у основания старообрядческого креста, его евангелие и печать были сданы в НКВД. Судьба "Книги Игната", содержащей "Заветы", неизвестна.
Знамя некрасовцев. Рисунок художника Б.П. Макрякова, 1946
ЗАВЕТЫ ИГНАТА НЕКРАСОВА
…Когда Игнат привел на Майноз свой народ, он договор написал с салтаном, заветы нам дал. В «Книге Игната» сказано: - чтобы церквы не закрывались в Турции; чтобы звон не запрещался; чтобы с турками мы не соединялись; чтобы мы не женились на мусульманках; чтобы салтан против нашей воли казакох на службу не брал; чтобы на войне с Расеей мы в своих не стреляли, а палили через головы.
Сказано в книге, чтоб в Расею при царизме не возвращались, царизме не покорялись; да чтоб держались друг за дружку, без разрешения круга, атамана не уходили из станицы; чтобы по одному никуда не отлучались из Войска; чтоб казак на казака не работал; чтобы каждый рукомесло имел, трудился; чтобы молодые почитали старших; чтобы отдавали третью часть заработка в казну Войска; тайно помогали бедным, явно помогать должон круг; казаки должны любить жен, не обижать их; женщина – мать, ее защищает круг; чтобы попох от Никона не принимали на службу; попа, не сполняющего заветы, можно убить, как еретика; шинкох в станице не держать; чтобы казаки лавок не держали, купцами не были…
Записано Федором Тумилевичем в хуторе Ново-Некрасовском 4 июля 1940
г. от Шашкина Семена Фотиевича (1847-1947, род. на Майносе, в России с
1912 г.), бывш. атамана Войска Кубанского.
ЭТАПЫ ЖИЗНИ НЕКРАСОВСКОЙ ОБЩИНЫ
1) Борьба на Дону (1707-1708)
2) Жизнь на Кубани и походы против "царизмы" (1709-1741)
3) Уход на Дунай (1741 и 1777)
4) Жизнь на Майносе (1791-1912)
5) Возвращение на родину (1912-1913 и 1962)
ПЕСНИ НЕКРАСОВЦЕВ
Сбором и изданием фольклорного наследия некрасовцев занимался с 1938 года Федор Викторович Тумилевич (1910-1980), преподававший на филфаках Ростовского университета и Ростовского пединститута. К 1961 году им с женой Тамарой Ивановной было собрано 2190 песенных текстов, из них 150 - в нотной записи и 348 - на магнитофоне, издан 421 текст песен и 22 песни с напевом.
Сами некрасовцы выделяют следующие виды песен: 1) "об Игнате", 2) "под Игната" (политическая лирика: песни разных жанров, впитавшие некрасовское мировосприятие - о чужбине и т. п.), 3) служивые, 4) беседные или компанейские (былины, баллады, жестокий романс, исторические песни не некрасовского цикла), 5) женские, 6) свадебные, 7) курагодные (хороводные), 8) крыловые (плясовые), 9) сердцебитные (шуточные), 10) причитания (похоронные, свадебные), 11) пригудки (колыбельные), 12) игровые, 13) считалки, 14) прибаутки-скороговорки, 15) смешные (пародии на духовные стишки), 16) духовные стишки, 17) уличные (сатира на провинившихся членов общины).
ВТОРАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА
ПЕСНИ О НЕКРАСОВЕ И НЕКРАСОВЦАХ,
ЗАПИСАННЫЕ ВНЕ НЕКРАСОВСКОЙ СРЕДЫ
Фонд песен о Некрасове и некрасовцах начал складываться во время булавинского
восстания (1707-1709) и сидения некрасовцев на Кубани (1708-1741), когда
связи с русской средой - прежде всего, с Доном, - еще не были разорваны.
После ухода некрасовцев в турецкие земли эта часть песенного наследия
в России продолжала самостоятельно бытовать и развиваться. Были также
созданы новые песни о мятежном атамане. Всего известно более 80 песен
о Некрасове, собранных вне некрасовской среды: на Дону, в Оренбурге, на
Урале, Тереке, в неказачьих районах - в Саратовской, Тульской губерниях.
Среди них встречаются антинекрасовские версии: Некрасов там предстает
"вором-изменником", спаивает "глупых малолеточек"
и уводит на Кубань, крадет "царское знамя" и т. д. Антинекрасовские
переработки восходят к тому же периоду, что и первоначальные положительные
варианты - это "точка зрения" или "ответ" противников
Некрасова, "домовитых" казаков.
Все песни сводятся к 10 сюжетам на 4 темы - т. е. всего существует 10
оригинальных песен, известных в разных вариантах. Большинство сюжетов
связано с темой ухода на Кубань - моментом, когда Некрасов шагнул из донской
истории в легенду. Большая часть вариантов не опубликована, поэтому поместить
их не представляется возможным.
Некрасов убивает Долгорукова
БИБЛИОГРАФИЯ
Тексты
Тумилевич Ф. В. Казаки-некрасовцы. "Дон", 1958, № 8 (2 песни).
Тумилевич Ф. В. Песни и сказки (фольклор казаков-некрасовцев о Великой
Отечественной войне). Ростов-на-Дону, 1947 (18 песен).
Тумилевич Ф. В. Песни казаков-некрасовцев. Ростов-на-Дону, 1947 (179 песен)
- на сайте выложены все песни "об Игнате" и "под Игната"
(24) и 4 беседные песни разинского цикла.
Тумилевич Ф. В. Русские народные сказки казаков-некрасовцев. Ростов-на-Дону,
1958 (2 песни).
Тумилевич Ф. В. Сказки и предания казаков-некрасовцев. Ростов-на-Дону,
1961 (11 песен) - все песни выложены на сайте.
Тумилевич Ф. В. Фольклор казаков-некрасовцев. Краснодар, 1948 (25 песен
- в основном перепечатки изданий 1947 г.).
Тумилевич Ф. В. Фольклор некрасовцев. Ростов-на-Дону, 1941 (сборник не
вышел из печати, один корректурный оттиск хранится в Гос. библиотеке им.
Ленина, 198 песен).
Тумилевич Ф. В. Хранители песен казаков-некрасовцев. "Дон",
1957, № 3 (11 песен).
Напевы
Сотников Т. И. Русские народные песни казаков-некрасовцев. М.-Л., Музгиз, 1950 (22 песни).
Теория
Листопадов А. М. Песни казаков-некрасовцев // Песни донских казаков, т.
IV, М., Музгиз, 1953.
Народная устная поэзия Дона (Материалы научной конференции по народному
творчеству донского казачества 18-23 октября 1961 г.). Ростов-на-Дону,
1963.
Сотников Т. И. О музыке песен некрасовцев, 1946 (не издано).
сайт для думающих и ищущих решил напомнить читателям об истории нашей страны и казачества, являвшегося образцом непоколебимого мужества, отваги и верности вере своих предков.
Благодарим автора Димитрия Урушева как за своевремено предоставленный нам материал, так и за простоту изложения и подачи. Данный текст является частью Очерков по истории Русской Церкви , которая была издана при поддержке сайта .
Всем, кому интересна данная тема, мы рекомендуем ознакомиться с расширенным материалом « », а также по возможности посетить запланированную на 19-22 сентября международную “Лингвистическая экология: проблематика исчезающих языков и культур в истории и современности”, которая состоится в современном поселении казаков-некрасовцев в поселке Новокумском Левокумского района Ставропольского Края.
Долг каждого человека – защищать свою землю и свою семью от захватчиков, грабителей и угнетателей. Священный долг каждого христианина – защищать свою веру и свою Церковь от еретиков и безбожников.
Любовь ко Христу и Его Церкви превыше любви к родине и родне. Ведь и чужая земля может стать новой отчизной, и чужая родня – новой семьей. Но никто и ничто не заменит православную веру и Православную Церковь. При царе Петре это делом доказали казаки-некрасовцы, покинувшие отечество ради сохранения веры.
В начале XVIII века юг России гудел. Берега Дона и Волги охватила народная война под предводительством атамана Кондратия Афанасьевича Булавина. Ее участники – русские и малорусы, казаки и бурлаки, горожане и крестьяне – выступали против начальников и чиновников, воевод и бояр, ростовщиков и богачей.
Война началась, когда из Москвы на Дон прибыл полковник Долгоруков с отрядом солдат. Ему было приказано найти крепостных крестьян, бежавших от помещиков, и вернуть их хозяевам. Но по старинному обычаю все, нашедшие убежище на Дону, считались свободными людьми – казаками. И появление царских войск возмутило донцов.
Полковник с неслыханной жестокостью приступил к поимке беглых крестьян, не щадя ни женщин, ни стариков, ни детей. Булавин с казаками вступились за своих братьев и сестер. В ночь на 9 октября 1707 года они напали на отряд Долгорукова, убили всех солдат и самого полковника.
Восстание поддержали бедные казаки, безземельные крестьяне, угнетенные староверы. Но зажиточные казаки были против Булавина, они не хотели проливать кровь за голытьбу, не желали ссориться с Москвой. Богатеи сговорились и убили атамана 5 июля 1708 года. Узнав об этом, царь так обрадовался, что приказал служить молебны и палить из пушек.
Мятеж был подавлен. Государевы войска разграбили и сожгли многие казачьи станицы и провели устрашающие казни: мужчин четвертовали и вешали, а женщин и детей топили. Царские военачальники казнили около 24 тысяч человек, в том числе многих благочестивых священников, диаконов и иноков.
Сам Булавин держался старой веры. Старообрядцами было большинство его сподвижников – Никита Голый, Игнатий Некрасов и Лукиан Хохлач. Поэтому они призывали людей выступать не только против угнетателей, но и против «эллинской веры» – русского православия, измененного Никоном по греческому образцу. Они призывали народ подняться на защиту древнего церковного благочестия.
Кондратий Булавин от имени донского войска обращался к простолюдинам:
– Мы всем войском стали единодушно, чтобы стоять нам со всяким радением за дом Пресвятой Богородицы, за истинную веру христианскую, за свои души и головы, сын за отца и брат за брата, друг за друга стоять и умирать заодно.
Никита Голый объяснял простонародью:
– Нам до черни дела нет. Нам дело до бояр и до тех, кто неправду делает. А вы, голытьба, идите из всех городов конные и пешие, нагие и босые. Идите, не опасайтесь! Будут вам кони, оружие, одежда и денежное жалование. А мы стали за старую веру, за дом Пресвятой Богородицы и за вас, за всю чернь, чтобы нам не впасть в эллинскую веру.
(из послания к кубанским казакам)
Господи Исусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас. Аминь.
От донских атаманов-молодцов, от Кондратия Афанасьевича Булавина и от всего великого войска донского рабам Божьим и искателям имени Господни, кубанским казакам, атаману Савелию Пафомовичу и всем атаманам-молодцам челобитье и поздравления.
Милости у вас, атаманов-молодцов, слезно просим, Бога молим и сообщаем вам, что послали мы на Кубань свои войсковые письма о мировом между вами и нами и крепком состоянии, как жили наперед сего старые казаки.
Да сообщаем же вам, атаманам-молодцам, о своих прежде бывших старшинах с товарищами. В прошлом 1707 году они списывались с боярами, чтоб у нас на реке русских пришлых людей всех без остатка выслать, кто откуда пришел. И по тем их, прежде бывших старшин, с боярами письму и совету прислали они, бояре, от себя к нам на реку полковника князя Юрия Долгорукова со многими начальными людьми [офицерами] для того, чтоб им всю реку разорить.
И стали было бороды и усы брить, также и веру христианскую переменять, и пустынников, которые живут в пустыни ради имени Господни. И хотели было христианскую веру ввести в эллинскую веру.
И как они, князь со старшинами, для розыска и высылки русских людей поехали по Дону и по всем рекам, послали от себя начальных людей. А сам он, князь, с нашими старшинами, с товарищами поехали по Северскому Донцу по городкам [Северский Донец – правый приток Дона]. И они, князь со старшинами, будучи в городках, многие станицы огнем выжгли и многих старожилов-казаков кнутом били, губы и носы резали. И младенцев по деревьям вешали. Часовни все со святыней выжгли…
А ныне мы, государи наши, батюшки, Савелий Пафомович и все атаманы-молодцы, обещаемся Богу, что стоять нам за благочестие, за дом Пресвятой Богородицы, за Святую Соборную Апостольскую Церковь и за предания семи вселенских соборов, как они, святые, на семи вселенских соборах утвердили веру христианскую и в отеческих книгах положили.
И мы в том друг другу души позадавали, крест и святое Евангелие целовали, чтоб нам всем стоять в единстве и умирать друг за друга.
Хотя война за казачью свободу и старую веру была проиграна, дело Булавина не умерло. Его продолжил атаман Игнатий Федорович Некрасов, ревностный христианин и мужественный воин.
Некрасов отправлял в Россию посланцев, которые призывали казаков и крестьян переселяться на Кубань, чтобы вольно жить при хане, а не бесправно прозябать при царе. Тогда многие оставляли родину и уходили на чужбину, хотя власти всячески препятствовали этому. Свободолюбивых людей, объединившихся вокруг Игнатия Некрасова, стали называть некрасовцами.
Так возникла христианская община, в которой сохранялись порядки самоуправления донского войска, царили братство и взаимопомощь. Высшая власть в ней принадлежала кругу – общему сходу. Атаман избирался кругом на один год. Круг судил по законам Некрасова, которые назывались « ».
Вот некоторые из них:
– царям не покоряться, при царях в Россию не возвращаться;
– ни один член общины не может отлучиться без разрешения круга или атамана;
– одну треть заработка казак сдает в войсковую казну;
– за измену войску расстреливать без суда;
– за брак с иноверцами – смерть;
– за убийство члена общины виновного закопать в землю;
– муж должен относиться к жене с уважением;
– муж, обижающий жену, наказывается кругом;
– держаться старой веры;
– за богохульство расстреливать.
Неукоснительное следование «заветам» помогло некрасовцам выжить в басурманском окружении, сохранить православную веру и русскую народность.
Атаман Некрасов умер в 1737 году. Вскоре началось присоединение Кубани к России, завершившееся в 1783 году при императрице Екатерине II. Не желая жить под властью царей, казаки постепенно покидали Кубань и переселялись в местность Добруджа на берегу Черного моря. Тогда эти земли принадлежали Турции, а ныне разделены между Болгарией и Румынией.
Но границы России расширялись и продвигались к Добрудже. Снова возникла угроза попасть под царскую власть. И тогда большинство некрасовцев перебралось в Турцию и поселилось на берегах озера Майнос [Майнос (Маньяс) – крупное пресноводное озеро в западной части Турции].
Живя замкнутой общиной, окруженные чуждой турецкой средой, казаки держались стойко – сохраняли донское самоуправление, родной язык, народные песни и предания, русскую одежду, память об атамане Некрасове. Его «заветы» были записаны в «Игнатову книгу». Ее хранили в особом ларце в церкви. Хранили и знамя Некрасова.
Возвращение козаков, масло, холст, 1894, художник Józef Brandt
При общине существовала школа, где обучали мальчиков. На школу и церковь, на содержание престарелых и больных, на вооружение шла третья часть средств, полученных казаками от земледелия, скотоводства и рыболовства.
Некрасовцы остались верны «заветам Игната» и не возвращались в Россию при царях. Только в ХХ веке, когда самодержавная власть была свергнута, они переехали на родину.
Материал предоставлен старообрядческим историком и писателем Димитрием Урушевым для публикации на сайте .
Источники картинок – в том числе англоязычный
