Лариса Никишина
Первоначально близкие Корнея Ивановича не думали о музее. Лишь руководимые желанием приходить в его комнаты, чтобы вспоминать о нем, быть ближе к нему, сохранили в неприкосновенности его дом.
«Вдруг оказалось… людей, любящих его книги, желающих углубиться в историю русской культуры, гораздо более, чем мы помышляли… - вспоминала о зарождении музея дочь Чуковского Лидия Корнеевна . - Ни единого объявления в газете или где бы то ни было - но идут, и идут, и идут, приходят пешком, приезжают на поездах, на санаторных автобусах, в частных автомобилях».
Официально музеем дом стал лишь после долгой борьбы общественности за его государственный статус. Сегодня в это трудно поверить, но борьба с партийными бюрократами шла многие годы с переменным успехом . Не единожды судьба дома висела на волоске. За сохранение музея выступали знаменитые люди : ЛИХАЧЕВ, КАПИЦА, КАВЕРИН, ОБРАЗЦОВ, РАЙКИН и другие. В конце концов, разум победил. Отдел Государственного литературного музея - Дом-музей Чуковского открылся в июне 1996 года.
В этом доме Корней Иванович жил с февраля 1938 года по октябрь 1969 года, то есть практически последнюю треть своей долгой, насыщенной событиями жизни.
Когда вы входите в дом, попадаете в переднюю с зеркалом , тумбочкой, вешалкой и шляпой Чуковского . Самая нарядная комната в доме - столовая. Она оформлена по вкусу жены Чуковского - Марии Борисовны . Дополняют интерьер бронзовая люстра, картины РЕПИНА и КОРОВИНА, рисунки ГРИГОРЬЕВА.
Стены выкрашены в темно-синий цвет, который очень гармонично подчеркивает красоту мебельного гарнитура из карельской березы.
На столе стоит хрустальный кувшин и таз для умывания - это подарки Сергея МИХАЛКОВА и Агнии БАРТО.
Из столовой можно попасть в угловую комнату, где жила дочь - Лидия Корнеевна . На детях Чуковского «природа не отдохнула» : и Лидия, и сын Николай были талантливыми писателями.
Другая комната первого этажа - комната с эркером, у нее особая история. В ней в разное время жили сын Николай, потом внук Дмитрий с женой. Позже гостил и провел последнюю перед высылкой зиму Александр СОЛЖЕНИЦЫН.
Сейчас это место, где проводятся выставки, читаются лекции посетителям музея.
Например, здесь выставлены издания книги «От двух до пяти» , которую очень уважают японские ученые и педагоги и считают одним из лучших исследований детской психологии. Последняя глава книги называется «Заповеди для детских поэтов» , им Чуковский и следовал . Здесь же выставлено 15-титомное собрание сочинений Чуковского , изданное в 2008 году.
Чуковский сочинял для детей 2-3-х летнего возраста. Кроме него практически никто для таких малюток не писал. Стихи МАРШАКА, например, предназначены для детей уже постарше - от 5 лет.
Каждая строка, каждая рифма у Чуковского выверена . У Корнея Ивановича был безукоризненный литературный вкус, воспитанный на русской и английской классической поэзии. Каждый стихотворный кусочек тщательно отточен, ритмичен. Поэтому его стихи так легко запоминаются. Каждые две строки могут существовать как отдельное законченное произведение, в них заключена целая самостоятельная картинка, яркий образ, без труда остающийся в памяти ребенка.
Очень существенная роль отведена глаголу. Глагол - это действие, а действие западает в память. Чуковский был против тяжеловесности в литературе для детей. Использовал традиции, свойственные сказкам, например, присутствие элемента страха, но в результате все оканчивается хорошо. И дети это знают - поэт не обманывает их ожиданий. Полностью отсутствует в его стихах нравоучение. Многие стихи Чуковский писал специально для своей особенно любимой дочки - Мурочки. Она умерла в 11 лет от туберкулеза. Это одна из самых тяжелых трагедий семьи Чуковских .
Что же занимает оставшийся объем 15-титомника? Это литературоведческие статьи, воспоминания о ЧЕХОВЕ, БЛОКЕ, АХМАТОВОЙ, КОНИ, ГУМИЛЕВЕ, БРЮСОВЕ, МАНДЕЛЬШТАМЕ, ПАСТЕРНАКЕ, мемуары, статьи о переводах (Чуковский активно занимался переводами , среди них «Том Сойер» Марка ТВЕНА, «Робинзон Крузо» Даниэля ДЕФО, сказки КИПЛИНГА и УАЙЛЬДА, новеллы О. ГЕНРИ). Как видим, Чуковский был вовсе не исключительно детским писателем, а серьезным исследователем литературы, за что ему и было присвоено звание почетного доктора литературы Оксфордского университета. До Чуковского из русских писателей такой чести удостаивались ЖУКОВСКИЙ и ТУРГЕНЕВ, а после - Ахматова.
На самом видном месте выставочного зала на первом этаже книга «Мастерство НЕКРАСОВА» , за которую Корней Чуковский был награжден в 1962 году Ленинской премией. Именно Чуковский открыл и первым опубликовал многие неизвестные стихи и прозаические произведения Некрасова, написал ряд исследований, посвященных биографии поэта. Некрасовым Чуковский был увлечен серьезно и на всю жизнь.
Другая любовь для Чуковского - Александр БЛОК . Они были знакомы лично, встречались, общались. Блок для Чуковского был очень притягателен и дорог. Но сам поэт долго относился к Корнею Ивановичу весьма сдержанно, только к концу жизни стал воспринимать его как душевно близкого человека. О Блоке Чуковский написал одну из самых первых и лучших своих книг «Книга об Александре Блоке» .
…А теперь поднимемся на второй этаж. Самая большая и значимая комната здесь - кабинет писателя.
У широкого окна стоит письменный стол. На столе последняя, незавершенная статья - «Признание старого сказочника» . За этим столом Чуковский занимался и любимыми переводами . Хочется вернуться к этой теме и вспомнить одну из книг Корнея Ивановича - «Высокое искусство» . Она посвящена проблемам перевода . Одна из главных мыслей этой книги, что перевод в первую очередь должен быть таким же произведением искусства, как и само сочинение, которое переводят . Сохранить особенности языка оригинала и одновременно сделать произведение близким, родным читателю, говорящему, думающему на другом языке - это и есть настоящее «высокое искусство» .
Слева чудо-дерево в миниатюре - подарок учеников 609-й московской школы к 80-летию писателя. Под деревом стоят фигурки Андерсена, а также Бибигона - одного из героев Чуковского .
На столе живут еще два персонажа - два крокодила, черный африканский и белый из слоновой кости - английский (помните сказку «Крокодил» ).
На книжной полке над диваном портрет и набор грампластинок со стихами Уолта УИТМЕНА, творчество которого Чуковский изучал и любил , рядом Шалтай-Болтай - известный в Англии детский персонаж.
У противоположной стены стоит шкаф, который Чуковский называл «штуковиной» . Здесь писатель хранил архивы.
В кабинете писателя хранятся мантия и четырехугольная шляпа - атрибуты Оксфордского признания.
Много подарков из Японии, книга «От двух до пяти» в этой стране издавалась дважды. Головной убор индейского вождя из перьев - подарок почитателя из Америки.
Нельзя не упомянуть и о знаменитом Чудо-дереве. Интересна история его появления в экспозиции музея.
Большой клен перед домом однажды вдруг оказался без листвы, все решили, что он погиб и хотели уже его спиливать. Директор музея в один прекрасный день куда-то исчез и появился, спустя некоторое время, с загадочным лицом и большим количеством поношенных детских башмаков, которые он и повесил на старый клен. После этого дерево вновь покрылось листвой, причем порой листья достигают размера бумаги формата А3.
Информация сайта :
http://www.odintsovo.info/news/?id=30904
"А для Мурочки такие
Крохотные голубые
Вязаные башмачки
И с помпончиками!
Вот какое дерево,
Чудесное дерево!"
А вы когда-нибудь были у него на даче?
Дача К.И. Чуковского.
Корней Иванович Чуковский поселился на переделкинской даче в 1938 году. Сложно назвать единственное место, сильнее всего повлиявшее на его личность. Николай Корнейчуков, впоследствии взявший себе псевдоним Корней Иванович Чуковский, родился в Санкт-Петербурге, рос в Одессе и Николаеве. Около 10 лет он провёл в местечке Куоккала, где общался с выдающимися современниками. Там он начал вести рукописный альманах «Чукоккала». Но дача в Переделкино дала ощущение устойчивости и позволила сотворить в малом пространстве особый мир.
К.И. Чуковский в Переделкино, фото В. Тарасевича.
К моменту переезда в писательский посёлок Корней Иванович перенёс уже много испытаний. В конце двадцатых он подвергся травле, слово «чуковщина» стало в устах критиков ругательным. В декабре 1929 года поэт опубликовал покаянное письмо, в котором вынужденно отрекался от своих сказок. В 1931 году умерла младшая дочь Чуковских Мария - Мурочка, упоминавшаяся в «Чудо-дереве». Муж дочери Лидии, физик Матвей Бронштейн, был репрессирован. Стремительно рушащийся мир требовал хоть какой-то опоры. Поэтому Корней Чуковский стал создавать сказки не только на бумаге, но и наяву.
Чуковский в Переделкино. 1959 год. Фотограф В. Тарасевич.
На даче в Переделкино он устраивал встречи с окрестными детьми, собирал у костра сотни ребятишек из окрестных деревень и санаториев. В этих встречах принимали участие и другие известные люди: Рина Зелёная, Сергей Образцов. Такое общение давало Чуковскому пищу для размышлений: он живо интересовался детским восприятием и процессами освоения речи. Книга «С двух до пяти» выдержала около 20 переизданий, и каждый раз автор вносил в неё существенные дополнения.
Корней Иванович с детьми.
Здесь он вновь испытал радость и признание. Сюда в 1962 году пришло известие об избрании Чуковского доктором литературы Оксфордского университета.
Мантия К.И. Чуковского.
На даче собиралась вся семья, Переделкино оказалось отличным местом и для отдыха, и для плодотворной работы.
К.И. Чуковский на фоне рабочего стола. 1962 год. Фотограф С. Васин.
Рабочий стол К.И. Чуковского.
Вместе с внучкой Еленой Цезаревной постаревший Корней Иванович редактировал альманах «Куоккала» и отмечал в дневнике: «С Люшей необыкновенно приятно работать, она так организована, так чётко отделяет плохое от хорошего, так литературна, что, если бы я не был болен, я видел бы в работе с ней одно удовольствие».
title="">
К.И. Чуковский с внучкой Еленой.
Лес подступает к забору. Не нужно далеко уходить, чтобы почувствовать себя маленьким ребёнком в огромном и загадочном мире.
Дача Чуковских в Переделкино стала спасительным пристанищем не только для семьи поэта. Здесь часто бывала Анна Ахматова.
Ахматова в Переделкино.
В годы опалы у Чуковских жил Александр Солженицын, впоследствии вспоминавший: «Именно здесь я получил, по меньшей мере четырежды, щедрый и надежный приют и защиту. Корней Иванович открыл мне свой дом в самые тяжелые дни, когда мой криминальный архив был захвачен КГБ и очень реальна была возможность ареста. Вне его дома меня можно было смахнуть как муху. А вот здесь — не возьмешь».
Графин с чашей подарен Агнией Барто.
Корней Иванович Чуковский умер в октябре 1969 года и был похоронен на кладбище в Переделкино рядом с женой. Сразу после его смерти дочь и внучка писателя решили сохранить в неприкосновенности всю обстановку и устроить здесь музей. Первыми экскурсоводами были Елена Цезаревна Чуковская (внучка) и Клара Израилевна Лозовская (секретарь К.И. Чуковского).
Но в 1974 году Лидия Корнеевна Чуковская была исключена из союза писателей. Сразу после этого у семьи отобрали дачу. Лишь через 20 лет дом Чуковских вновь стал музеем.
Потребовалось два года реставрации, чтобы воссоздать интерьер в мельчайших подробностях.
Сохранилась библиотека К.И. Чуковского, содержащая около 4500 книг на разных языках.
Дом выкрашен в жёлтый цвет - таким же он был при жизни Корнея Ивановича.
Научные сотрудники музея ведут работу по изучению архивов писателя. Опубликованы дневники и переписка.
В экспозиции представлены фотографии из личного архива, портреты, живопись, графика.
"По приговору докторов
Корней Иваныч нездоров.
По понедельникам и вторникам
Он должен жить святым затворником,
Но по средам,
Но по средам
Он весь в распоряженье дам".
К.И. Чуковский
Погрузиться в особый мир, созданный стараниями Чуковских, можно, приехав в усадьбу Корнея Ивановича, которая находится в Переделкино.
Ближайшая экскурсия "Усадебного экспресса" в Переделкино состоится 14 июля 2018 года. Забронировать билет в тур
Дом-музей Чуковского. Внутри
Ощущения, когда отворяешь деревянную калитку и заходишь на территорию, щекочущие.
Сразу рядом с домом видим смешное дерево, то самое, «А у наших у ворот чудо-дерево растет! Чудо, чудо, чудо, чудо расчудесное!»:). Нас ещё заранее предупредили, чтобы мы по возможности прихватили с собой какие-нибудь старенькие сандалетки для пополнения истрепавшихся «цветочков». Но мы забыли и это было обидно.
Сам дом желтый, двухэтажный, с застекленной верандой в сад, красивыми оконными переплетами.
Рядом с домом ещё два домика, один похож на сарай, во втором живет сторож. Участок выглядит необъятным и условно делится на меньшую часть с садиком и бОльшую с лесом, в котором можно заблудиться:).
К нам выходят экскурсоводы, мужчина и женщина. Приглашают заходить в дом. Вваливаемся разновозрастной толпой человек в тридцать, разрумяненных морозцем, и жмясь друг к другу, снимаем верхнюю одежду в довольно узкой и тесной прихожей. Нас делят на две группы. Для одной половины экскурсия начнется со второго этажа, для нас - с первого.
Заходим в комнату с красивым окном-эркером
с расчудесным видом на зимний лес.
Взрослые чинно усаживаются на скамью, дети - на большого плюшевого крокодила на пол.
Экскурсовод (мужчина) мастерски захватывает внимание аудитории, к слову сказать, прилично шкодливой и вертящейся. Он рассказывает нам о Чуковском по-актерски играя тембром и тональностью голоса, по-детски доверительная интонация располагает, подкупает и обезоруживает некоторых хулиганов. Минут 10 вербальная информация подкрепляется визуальной - нам ставят диск со стареньким (40-х годов) черно-белым мультфильмом по стиху о телефоне, одним из рисованных персонажей которого является сам Чуковский. Он и озвучивает, а мы с замиранием слушаем его голос, немного шероховатый от давности кинопленки.
Ещё нам показывают уникальное издание первой стихотворной детской сказки Чуковского «Крокодила» нач.20в. с черно-белыми иллюстрациями известного в те времена художника-карикатуриста Ре-Ми
(Ремизова Н.В.).
Потом «добро пожаловать» в Зал с сочно-синими обоями . Из запомнившегося там - хрустальная пара кувшин с чашей, подаренная Агнией Барто и называемая «Мойдодыром», и стол со стульями из пестрой карельской березы с забавными резными ножками. На них так искусно выточены головы львов, что если сесть на корточки и смотреть на них снизу, то увидишь львиную улыбку, если стоя сверху, то грозный рык.). Здесь есть дверь на летнюю террасу, но сейчас она закрыта, а наше воображение красочно рисует чудесные домашние чаепития со смехом, спорами и разговорами, вишневым вареньем и вкусным пышным пирогом, которые конечно же проходили на ней:).
Потом меняемся с первой группой этажами . По узкой и поскрипывающей деревянной лестнице поднимаемся наверх, здесь посещаем две комнаты - кабинет и библиотеку (комната его жены тоже закрыта). Видим массу интересного.
В Библиотеке вдоль стен стоят стеллажи с книгами (озвучивается информация об их количестве 5 тысяч экземпляров), чуть ли не половина - на иностранном языке. Из рук в руки переходит японская музыкальная шкатулка с небольшим зеркальцем на внутренней стороне крышки. Нам говорят, что, если посмотреться в него один раз, то на всю жизнь сохранить свою красоту/загадать желание (два раза смотреться в него уже нельзя!)). А дверью стоит сучковатая дубинка, которая, оказывается, была и тростью Корнея Ивановича, и инструментом жонглера - он мог держать её на пальце и не давал упасть какое-то время.
Откуда-то извлекается большая и длинная металлическая пружина , похожая, а большую неуклюжую гусеницу, которую экскурсовод, выстроив детей вдоль стенки на лестнице, запускает вниз. Оказывается неуклюжесть мнимая, и что пружина ловко, как заправский акробат, делает чпоки-чпоки и спускается с самой верхней ступеньки до нижней. Её подарили американские физики, изучавшие колебания волн, под действием которых, оказывается, она умеет проделывать такие спуски.
Пружинка на верхней ступеньке
Уже внизу. Быстрая какая
В Кабинете снова книги. Узкая кровать. Картины и фотографии. Письменный стол. Мантия и шапочка из Оксфордского университета. Индейский головной убор из птичьих перьев (изрядно заношенный:)). Комод. Игрушки. Смешной ослик, на которого детям дают слегка дунуть и он смешно заваливается набок (есть рычажок). Много чего.
Потом мы довольные-предовольные спускаемся и набиваемся в маленькую комнатку-пенал с т.н. сувенирами. Здесь можно купить «примерно такую же» волшебную пружинку (покупаем), почти такого же послушного ослика/обезьянку (заверните) и книги. Чуковского и о Чуковском. Выбираем воспоминания дочери Лидии.
Потом был костер. Территория участка огроменная - 2 гектара (лично уточнила размер у экскурсовода:)).
Протаптываем тропинку по сугробам, нам приносят подготовленные полешки и жидкость для розжига.
Наш экскурсовод по музею
Мгновение и дети уже веселятся, поджаривая хлеб на веточках (мы были в пост, поэтому колбасным радостям не предавались).
Достаются термоса с горячим чаем, пакеты со сладким, и вот уже активные родители выстроились в хоровод вокруг костра и мы играем во что-то классное и веселое. Ловим неловких, салим, догоняем, хохочем. Здесь ещё есть специальная летняя сцена
и ряды заснеженных сейчас скамеек - именно тут проходят веселые летние Костры
, которые придумал и так любил Корней Иванович.
Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается.
Благодарим экскурсоводов от всего сердца.
Очень. Очень довольны своим знакомством с Переделкино и домом (музеем) Корнея Чуковского.
Теперь на этом я хочу остановиться.
Это сладкая часть экскурсии.
Давайте вернемся к Корнею Ивановичу.
О другом…. Настоящий Чуковский это -
прежде всего Переводчик
«Ехали медведи на велосипеде, а за ними крот задом наперед, а за ним комарики на воздушном шарике…»
«Вдруг из подворотни страшный великан, рыжий и усатый та-ра-кан! Таракан, Таракан, Тараканище!...»
«А слониха вся дрожа, так и села на ежа…»
«Рыбы по полю гуляют, жабы по небу летают…»
«Утюги за сапогами, сапоги за пирогами, пироги за утюгом, кочерга за кушаком…»
«И сел на орла Айболит, и одно только слово твердит «Лимпопо, Лимпопо, Лимпопо…»
«Маленькие дети ни за что на свете не ходите в Африку, в Африку гулять!... Потому что Бармалей любит маленьких детей…»
Я думаю, что на вопрос, кто написал эти строки, вы полностью и не ответите… или ответите так: «детский поэт-сказочник Корней Чуковский».
А это неверно!
Никакой Чуковский не поэт, не сказочник, и не детский! А серьезнейший писатель-исследователь и великолепный переводчик! Прежде всего, а потом уже и детский поэт. Из 15 томов его литературного наследия, всего лишь два тома занимают произведения «для» и «о» детской аудитории, и это не считая его знаменитых переводов.
Корней Иванович Чуковский многолик как венецианский карнавал:).
Чуковский это Марк Твен (Приключения Тома Сойера и Гекельберри Финна, «Принц и нищий» и др.)!
Чуковский это Роберт Льюис Стивенсон («Остров сокровищ»)!
Чуковский это Рудольф Эрих Распэ («Приключения барона Мюнхгаузена»)!
Чуковский это Шекспир, Оскар Уайльд, Уолт Уитмен, Редъярд Киплинг, Артур Конан Дойль, О’Генри и многие другие!
Из подчас тяжелых и занудных оригиналов (камень сейчас летит в сторону Стивенсона), отягощенных излишними подробностями и кровавыми деталями, Чуковский сделал бриллиантовые переводы. Целой том «Историй доктора Дулитла» англичанина Хью Лофтинга Чуковский превратил своим переводом в блистательную сказку (причем и в стихах, и в прозе), которую наизусть (если спросить) помнят все наши взрослые и дети…
Вы только вдумайтесь в это! Возьмите сейчас любимую книжку детства, посмотрите кто переводчик…
Чуковский (Коля Корнейчуков) - незаконнорожденный мальчик из небогатой семьи, сам, самостоятельно, без чьей либо помощи выучил английский. «Он использовал метод каждодневно выучивать десятки слов». Расклеивал газеты - и учил, зубрил, учил. «Я бесконечно учу слова…» . Позже, занимаясь со своими собственными детьми, он заставлял и их учить английский язык. «Выученным английское слово он считал лишь в том случае, если дети его знали во всякую минуту, в любом контексте, во всех видах и форме» . Вносил элемент игры, составляя различного рода ахинейские тексты детям для перевода, как, например, следующий: «Старая дева, объевшись замазкой, упала в пруд. Бурный южный ветер гнал её прямо на скалы. Но в эту минуту прилетела ласточка и клювом вцепилась в её волосы». Зато после перевода подобной галиматьи, дети легко могли читать даже сложносочиненные тексты Диккенса»… (Из «Воспоминаний детства» Л.Чуковской)
И ещё про тонкости перевода.
Вот посмотрите и сравните КАК переведена фраза из Марка Твена. ! …
"They tramped gaily along, over decaying logs, through tangled underbrush, among solemn monarchs of the forest, hung from their crowns to the ground with a drooping regalia of grapevines." / «Они весело шагали через гниющий валежник, пробираясь сквозь заросли, между стволами могучих лесных королей, с венценосных вершин которых свисали до самой земли длинные виноградные плети, как знаки их царственной власти».
Поэтому ещё раз, и ещё много-много раз самая искренняя и сердечная благодарность тому невидимому Чуковскому, который скромно спрятал за авторами оригиналов своё имя, труд и блестящий перевод, а иногда и заново написанный текст. Спасибо Корнею Ивановичу за счастливые часы моего детства, проведенные за чтением этих книг.
и только потом Детский Поэт
Детские стихи Чуковского… Вы думаете они простые как калоши?
Вы не правы!
Они - гениальны. А все гениальное просто. На первый взгляд.
«И кастрюля на бегу, закричала утюгу: «Я бегу, бегу, бегу, удержаться не могу!»
Чуковский обладал изумительным внутренним слухом и чувствовал, буквально видел музыкальную ритмику слов. Об этом четырехстишии он говорит так: «Шесть ГУ на четыре строки призваны передать фонетически стремительность и легкость полета. Бойкая и легковесная кастрюля пронеслась лихим четырехстопным хореем мимо отставшего от нее утюга…»
«Утюги бегут покрякивают, через лужи, через лужи перескакивают». Здесь Чуковский пишет: «Так как утюги увесистее юрких кастрюль, я оснастил свои строки о них тягучими сверхдактилическими рифмами. По-кря-ки-ва-ют, пе-ре-ска-ки-ва-ют - неторопливые протяжные слова с ударением на четвертом слоге от конца. Этим ритмическим рисунком попытался я выразить чугунную тугонодвижность утюгов…»
«Вот и чайник за кофейником бежит, тараторит, тараторит, дребезжит». - Чуковский: «У чайника другая «походка»- шумная, суетливая и дробная. В ней мне послышался шестистопный хорей…»
«А за ними блюдца, блюдца - дзынь-ля-ля! Дзынь-ля-ля! Вдоль по улице несутся - дзынь-ля-ля! Дзынь-ля-ля! На стаканы - дзынь!- натыкаются, и стаканы - дзынь!- разбиваются». - Чуковский: «Эти стеклянные, тонко звенящие звуки, вновь вернули сказке ее первоначальный напев…»
«А за нею вилки, рюмки да бутылки, чашки да ложки скачут по дорожке». - Чуковский: «Чуть только передо мною пронеслась разная кухонная мелочь, четырехстопный хорей мгновенно преобразился в трехстопный…»
Вот вам и «простые» «примитивные» детские «стишки».
Он слагает стихи, как композиторы пишут музыку. У него буквы - ноты.
Он слышит буквы.
Как добраться: от Киевского вокзала (метро «Киевская») до станции «Переделкино».
Дом-музей расположен в писательском поселке Переделкино, который был выстроен в середине 1930-х годов, и является типичным образцом загородной дачи того времени. Внутренняя обстановка дома, в котором Корней Чуковский жил с 1938 года, после его кончины была сохранена дочерью писателя Лидией Корнеевной и его внучкой Еленой Цезаревной Чуковскими. Они же стали и первыми экскурсоводами по мемориальной экспозиции. С 1994 года, после двухлетней реставрации, дом Чуковского стал одним из филиалов (ныне отделов) Государственного литературного музея. Первым его заведующим стал выдающийся звукоархивист, литературовед Лев Шилов (1932–2004).
Интерьер дома-музея Чуковского сохранен таким, каким он был в последние годы жизни писателя. Фотографии, графика, живопись, собрание книг напоминают о связях Корнея Чуковского с крупнейшими представителями русской культуры первой четверти ХХ века - Ильей Репиным, Александром Блоком, Владимиром Маяковским, Леонидом Андреевым, Борисом Григорьевым, Александром Солженицыным.
В музее сохраняется рабочий стол Солженицына и экспонаты, напоминающие о его творчестве. Сохранена и комната Лидии Чуковской, в которой она жила и работала в 1970-е годы. Значительную часть экспозиции занимает рабочая библиотека Чуковского, насчитывающая около 4,5 тысяч книг, из них более тысячи - на иностранных языках (в основном, на английском). Экспонаты музея представляют разные линии человеческой и литературной судьбы Корнея Чуковского: мантия Доктора литературы Оксфорда, подарки детей и взрослых не только из России, но и из Англии, Японии и Америки.
Лев Алексеевич Шилов (1932 - 2004), звукоархивист, искусствовед, литературовед, лектор, музейный работник. С 1996 и до своей кончины Лев Алексеевич Шилов возглавлял филиал (ныне - отдел) ГЛМ «Дом-музей Корнея Чуковского в Переделкине».
Окончив филологический ф-т МГУ (1954), работал в Музее Маяковского, принимал участие в подготовке собраний сочинений Маяковского и Есенина, организовывал выставки и литературные вечера, которые записывал на магнитофонную пленку, положив начало своей будущей работе звукоархивиста. С 1963 работал во Всесоюзном бюро пропаганды художественной литературы Союза писателей СССР; тогда же, при поддержке Бориса Слуцкого, начал создавать фонотеку СП СССР.
С 1964 Лев Шилов начал работу с восковыми фоноваликами из коллекции филолога и лингвиста С. И. Бернштейна (звуковое собрание петроградского Института Живого слова), перезаписывая на магнитофонную ленту фонограммы, сделанные в 1920-е гг. в Москве и Петрограде (голоса Андрея Белого, Александра Блока, Валерия Брюсова, Максимилиана Волошина, Осипа Мандельштама и других). Именно Льву Шилову история отечественной литературы обязана сохранением и восстановлением авторского чтения Блока, Гумилева и многих других поэтов и прозаиков Серебряного века. Работая в отечественных и зарубежных архивах, Шилов разыскал неизвестные аудиозаписи Ивана Бунина, Михаила Зощенко, Бориса Пастернака и других писателей.
В 1975 Шилов возглавил Отдел звукозаписи Государственного литературного музея; благодаря его деятельности музейная звуковая коллекция стала одной из самых полных в России. В 1980 году открыл первую в мире выставку литературных звукозаписей («Звучащая литература»). В течение многих лет, используя свой уникальный талант лектора-просветителя, Шилов прочитал десятки лекций с использованием аудиоархивов; записал циклы теле- и радиопрограмм, посвященные творчеству Льва Толстого, Блока, Маяковского, Михаила Булгакова и многих других.
В последние годы жизни Шилов выпустил серию малотиражных аудиокассет и компакт-дисков с записями авторского чтения, в том числе «Голоса, зазвучавшие вновь», «Говорит Лев Толстой», «Осип Мандельштам. Звучащий альманах», «Борис Пастернак. Полное собрание звукозаписей», «Иосиф Бродский. Ранние стихотворения», «Корней Чуковский. Звучащее собрание сочинений».
Соч.: Голоса, зазвучавшие вновь: Записки звукоархивиста. 2-е, доп. изд. М., 1987; Я слышал по радио голос Толстого: Очерки звучащей литературы. М., 1989; Анна Ахматова. М., 1989. Корней Чуковский на эстраде и на трибуне // Мастера красноречия: Сб. М., 1991; Звучащие тексты Анны Ахматовой: Сб. «Царственное слово» // Ахматовские чтения: Вып. 1. М., 1992; Пастернаковское Переделкино. М., 2003. Голоса, зазвучавшие вновь: Записки звукоархивиста-шестидесятника. М., 2004.
Сергей Васильевич Агапов - заведующий отделом с 2004 года. Сотрудник Государственного Литературного музея с 1996 года. Работал в переделкинском мемориальном музее с 1978 года, задолго до обретения домом Чуковского официального статуса. Участвовал в «народной стройке» по восстановлению и укреплению дома - в начале 1980-х годов, стоял у истоков общественной борьбы в защиту опального музея, на протяжении многих лет был учеником и помощником Лидии Корнеевны Чуковской.
Павел Михайлович Крючков - научный сотрудник отдела, в Государственном Литературном музее с 1996 года. До обретения домом-музеем официального статуса несколько лет проработал в нем экскурсоводом. Занимается исследованием творчества и биографии К. И. Чуковского, участвовал в подготовке 15-томного собрания сочинений, в выставках и вечерах, посвященных К.И. и Л. К. Чуковским. Автор многих публикаций.
Наталья Васильевна Продольнова - научный сотрудник отдела. С конца 1990-х годов добровольно помогала дому-музею Чуковского в проведении выставок и экскурсий. В Государственном Литературном музее с 2002 года. Имеет опыт методической и музейной работы. Параллельно ГЛМ трудится в системе дополнительного образования, изучает детское творчество, активно занимается с детьми. Магистр педагогических наук.
Владимир Эдуардович Спектор - научный сотрудник отдела, в Государственном Литературном музее с 2005 года. Многолетний ведущий видеохроники творческой жизни дома-музея К. И. Чуковского, создатель архива литературных вечеров. Периодически выступает на встречах в московских библиотеках и школах, участвует в работе жюри конкурсов детского творчества, публикуется в специализированных детских журналах.
«Жизнь и творчество Корнея Чуковского». Интерактивное путешествие по дому, соединяющее просветительский посыл с элементами драматургии. Экскурсия рассчитана на семейные группы посетителей. От комнат верхнего этажа, наполненных приметами жизни Куоккалы и Переделкина, посетители спускаются в столовую, оформленную родными Чуковского в 1960-е годы. Посещение завершается в «выставочной» комнате первого этажа, где новые издания книг Чуковского закрепляют его любимую мысль о себе самом: «Я - писатель-многостаночник».
«Чуковский и дети». Экскурсия может начинаться рядом с домом-музеем Чуковского - предварительным походом посетителей вместе с экскурсоводом на костровую площадку и «поляну Бибигона». Это живой рассказ как о детских и взрослых годах внуков и детей самого Корнея Ивановича, так и о знаменитых занятиях Чуковского детской психологией и многолетней работой над книгой «От двух до пяти».
«Литературоведение Корнея Чуковского». Интерактивная экскурсия для взрослых и старших школьников иллюстрирует знаменитое чуковское «единство в многообразии». Этот его феномен - и в ранних занятиях литературной критикой, и в изучении истории русской и зарубежной литературы, и в переводах. Здесь неизвестная фотография на стене оборачивается увлекательной новеллой, которая, в свою очередь, соседствует с многолетней «линией жизни», - вроде поиска многих тысяч некрасовских строк или книги о Чехове, писавшейся более полувека.
Детские праздники в музее Чуковского: «Здравствуй, лето!» и «Прощай, лето!». Знаменитые «костры Корнея Чуковского» - это старая традиция, заложенная в середине прошлого века хозяином дома. На ежегодных представлениях в Переделкине собираются знаменитые и начинающие детские поэты, самодеятельные и профессиональные артисты, музыканты. Главные участники праздничных «костров», проходящих в глубине участка - дети, которые живо общаются с литераторами, слушают любимые и новые стихи, поют и танцуют, участвуют в конкурсах и викторинах.
В конце октября мы решили, что пора закрывать сезон и съездить посмотреть дачу Чуковского, а заодно сделать шашлыки. Поскольку времени на возню с мясом у нас не было, то решили купить его в Ашане. Но вид их шашлыка доверия не внушал и мы купили два вида купат. Сели и поехали. 3 километра мы проехали за 30 минут, строительство Сколково создает пробки даже по выходным. Остальные 2 километра пролетели по свободным сельским дорогам. И оказались в Москве:
Переделкино с этого года уже Москва. Новые власти так торопились пометить территорию, что герб прикрутить не успели. Переделкино - это писательский поселок, возникший в 1935 году по приказу Сталина, спецслужбам так было легче вести контроль за интеллигенцией. Место для поселка выбирал Горький. Как мы помним, Пришвин не захотел, чтобы за ним так пристально следили и . А Чуковский поселился. Он писал во вступлении к Бибигону: "Я живу на даче в Переделкине. Это недалеко от Москвы."
Конечно, лучше предварительно записаться на экскурсию, но мы приехали просто так и нам повезло. Злата, как раз, успела выспаться в машине и мы вошли во двор.
"Как у наших у ворот
Чудо-дерево растёт".
Злата пройдя за калитку сразу закричала: "Это же чудо-дерево! Я знаю! Нам в садике про него читали".
"Не листочки на нём,
Не цветочки на нём,
А чулки да башмаки,
Словно яблоки!"
Дочь выразила уверенность, что обувь на дереве растет, а не повешена людьми и очень сильно расстроилась, когда оторвала один башмак.
Дома писателей строились по немецким проектам и чем-то напоминают профессорские домики в Дубне. Чуковский бывал на даче в Переделкине с 1938 года, а после войны жил тут почти постоянно до самой смерти в 1969. Также у него была квартира в Москве, в ней сейчас живут его наследники, а дом является всенародным достоянием.
Внутри нам фотографировать не разрешили (разрешение стоит 1500 рублей, экскурсия 300), поэтому обойдем вокруг дома.
Экскурсия была ориентирована на детей (потому что все приехали с детьми) и экскурсовод отработала на отлично, хотя и сказала, что Чуковский, не детский писатель и когда дети подрастут, то хорошо было бы приехать на более серьезную экскурсию. Злата проявила себя очень хорошо на фоне остальных дошколят, хотя и была единственной трехлеткой. Только наша дочь знает "Рикки-Тикки-Тави" ("Мне папа пел такую песенку") и правильно ответила на вопрос какие сказки написал Корней Иванович. Мультфильм "Телефон" им показали усадив детей на крокодила, Злата его побаивалась и аккуратно сидела на кончике хвоста. Мультик, кстати, 1944 года.
Мы сейчас смотрим диснеевский "Бемби" 1942 года и поражаемся насколько качественной была тогда анимация на фоне штампованных "Смешариков" и "Маши и Медведя".
Забавно, что в сказке "Телефон" Чуковский тонко троллит: "ох, нелегкая это работа, из болота тащить бегемота". И я до седых волос так и думал, что да, тяжелая это работа. А ведь бегемот и живет в болотах и тащить его оттуда не надо. Еще, оказывается, что Чуковский основоположник советской литературы для родителей. После выхода в 1933 году его книги "От двух до пяти", его стали забрасывать письмами с вопросами о грудном вскармливании, пеленании и лекарствах.
У фотографии с Гагариным экскурсовод рассказала известный анекдот и спросила детей кто был первым космонавтом. Дети дружно ответили: "Белка и Стрелка!"
Еще на экскурсии детям показывали разные фокусы, самый зрелищный - это пружинка спускающаяся по ступенькам лестницы. Сейчас они учат ее подниматься и вроде бы пружинка делает успехи, дети были впечатлены и каждому ребенку на выходе родители покупали по пружинке.
Во дворе.
Гараж-сторожка. После того как в 1962 году Чуковский стал доктором литературы Оксфорда и получил Ленинскую премию, руководство страны выделило ему черный правительственный ЗиС и "Победу", возможно, что они тут и стояли.
Впервые про Переделкино я услышал когда читал воспоминаниях Пастернака. Почему-то запомнилось, что как-то он проходил мимо дачи Чуковских и увидел Лидию Чуковскую в огороде. Вот где-то тут это и произошло. А запомнилось, наверное потому, что у меня не вязалось в голове, что Пастернак и Чуковский могли быть друзьями.
Чуковский любил приглашать всяких звезд к себе на дачу (не только писателей). И устраивал для детей вечера на поляне у костра. Естественно, что вход был платный - 10 еловых или сосновых шишек.
Власти Чуковского не любили, особенно при Сталине, и всячески боролись с чуковщиной. Например Крупская писала в 1928 году:
"Что вся эта чепуха обозначает? Какой политической смысл она имеет? Какой-то явно имеет. ... Приучать ребенка болтать всякую чепуху, читать всякий вздор, может быть, и принято в буржуазных семьях, но это ничего общего не имеет с тем воспитанием, которое мы хотим дать нашему подрастающему поколению. Такая болтовня - неуважение к ребенку. Сначала его манят пряником - веселыми, невинными рифмами и комичными образами, а попутно дают глотать какую-то муть, которая не пройдет бесследно для него. Я думаю, "Крокодил" ребятам нашим давать не надо, не потому, что это сказка, а потому, что это буржуазная муть."
Но трогать его боялись, а вот зятя расстреляли. На своем участке Чуковский делает частную публичную библиотеку, возможно единственную в СССР. Библиотека работает до сих пор. После смерти Чуковского на даче жила его дочь Лидия, ее за правозащитную деятельность исключили из Союза Писателей и пытались выселить с дачи, которая уже действовала к этому времени как неофициальный музей, а библиотека продолжала работать. Дачу хотели отдать какому-нибудь писателю или за жополизство у власти или за взятку, но под давлением общественности все удалось сохранить нетронутым.
Через дорогу от дачи можно наблюдать вот такой фан-арт:
Люблю распознавалку лиц в Пикасе. На этой фотографии есть маленький человечек с запорожским чубом, вероятно это и есть Бибигон! Нашли? :)
Кстати, село Передельцы (прежнее название Переделкина) известно с 17 века и получило такое название потому что тогда тут была судостроительная верфь. По глубоководной реке Сетунь сюда приходили на переделку корабли. Сейчас в это не верится, ведь Сетунь - это такой ручеёк. Да и вместо плотников на Измалковских прудах селятся другие люди:
Вполне вероятно что Чуковские и Пастернаки тоже любовались осеньем разноцветьем с этой точки.
А мы открыли сезон барбекю-2012, лучше поздно чем никогда:)
