Последующие теоретики раннего социализма испытали на себе сильное влияние «Утопии», в том числе и новых идей о государстве и праве.
Эти идеи получили дальнейшее развитие в произведениях Томмазо Кампанеллы. Доминиканский монах Кампанелла был заключен в тюрьму за участие в подготовке восстания против испанского ига в Калабрии (Южная Италия). В тюрьмах, где он провел около 27 лет, Кампанелла написал в числе других произведений «Город Солнца».
При описании общественного строя Города Солнца Кампанелла во многом следует «Утопии» Т. Мора. Город находится где-то на острове около экватора. Он основан народом, решившим вести «философский образ жизни общиной». Здесь нет частной собственности, все трудятся в соответствии со своими природными склонностями, труд в большом почтении среди жителей. Воспитание и обучение связаны с производственным трудом, организуются и регулируются государством.
Мысли Кампанеллы о наилучшем общественном строе отличались от взглядов Мора тем, что Кампанелла, подобно Платону, пытался распространить принцип общности на брачно-семейные отношения, в связи с чем производственной ячейкой в Городе Солнца является не семья, а мастерская или бригада. Всячески подчеркивая, вслед за Т. Мором, почетность труда, он осуждает рабство, поэтому преступников в не присуждают к общественным работам. Вместе с тем в описании порядков Города Солнца значительно резче, чем в «Утопии», проявляется уравнительность и грубый аскетизм. Вся жизнь соляриев тщательно регламентирована. Они носят одинаковую одежду, получают одинаковую пищу, вместе работают и отдыхают.
В отличие от Мора Т. Кампанелла в «Городе Солнца» прямо и открыто не занимается бичеванием неприемлемых для него социально-экономических и политико-юридических порядков. Их острая критика дается итальянским социалистом как бы «за кадром», в подтексте. На первый план он выставляет панораму жизнеустройства города-государства соляриев.
Системе публичной власти в нем складывается из трех ветвей, создаваемых применительно к трем основным видам деятельности и «заведующих» каждой из них. Каковы эти виды деятельности? Во-первых, военное дело; во-вторых, наука; в-третьих, воспроизводство населения, обеспечение его пищей и одеждой, а также воспитание граждан. Ветвями (отраслями) власти руководят три правителя, именуемые соответственно: Мощь, Мудрость, Любовь. Им непосредственно подчинены три начальника, каждый из которых, в свою очередь, распоряжается тремя должностными лицами.
Венчает управленческую пирамиду верховный правитель - Метафизик, превосходящий всех сограждан ученостью, талантами, опытом, умением. Он - глава как светской, так и духовной власти, ему принадлежит право окончательного решения по всем вопросам и спорам. На посту верховного правителя Метафизик пребывает отнюдь не пожизненно, а лишь до тех пор, пока среди соляриев не появится человек, превосходящий его в знаниях, научных успехах, в способностях управлять государством.
Если такой человек появился, Метафизик сам обязан отказаться от власти в его пользу. Метафизик осуществляет верховную власть, опираясь на трех высших своих советников, правителей: Мощь, Мудрость, Любовь. Они тоже обладают незаурядным умом, выдающимися организаторскими способностями, высокими моральными достоинствами. Эти четверо - единственные из магистратов, которые не могут быть смещены по воле народа и на взаимоотношения которых между собой народ не оказывает влияния. Остальные начальники и должностные лица, прежде чем попасть на тот или иной официальный пост, проходят процедуру избрания.
В «Городе Солнца», где нет частной собственности, земледелие, ремесла и т. д. являются делом совместного труда соляриев, которым ведают правители с подчиненными им должностными лицами - специалистами. Сообща произведенное распределяется справедливо, по меркам необходимости. Все, в чем солярии нуждаются, «они получают от общины, и должностные лица тщательно следят за тем, чтобы никто не получал больше, чем ему следует». Обязанностью государства является не только обеспечение каждого солярия. Требуемой долей материальных благ и попечение о его досуге, общении, здоровье входят в круг обязанностей должностных лиц «Города Солнца». Они также планомерно обучают и воспитывают членов общины, заботятся о состоянии их духа. Значительную роль отводит им Т. Кампанелла в заботе о продолжении рода соляриев. Государство вмешивается в интересах общего блага даже в творчество поэтов, предписывая им те формы, в которые они должны облекать свое вдохновение.
Содержание «Города Солнца» отчетливо демонстрирует присутствие в ранних социалистических доктринах двух практически несовместимых начал. Верная оценка интеллектуальных, нравственных и других достоинств человека как факторов, призванных определять его положение в обществе, сплошь и рядом переплетается с установками на авторитарность, аскетизм, с небрежением отдельной человеческой личностью, с равнодушием к созданию соответствующих организационных и правовых условий для ее свободного всестороннего развития. Вот один из самых разительных примеров указанного противоречия.
Солярии участвуют в политическом процессе, но участвуют скорее в качестве статистов, поскольку голос их не решающий, а в лучшем случае лишь совещательный. Вершат же, по существу, все дела в государстве правитель-первосвященник (Метафизик) и помогающие ему три соправителя (Мощь, Любовь, Мудрость). Все они ведают соответствующей отраслью управления: Мощь - военным делом, Мудрость - науками, Любовь - продовольствием, одеждой, деторождением и воспитанием.
Жизнь соляриев, взятая фактически во всех ее проявлениях, заранее скрупулезно расписана. Каждый мало-мальски значимый шаг граждан «Города Солнца» направляется и контролируется. Даже имена подбираются «не случайно, но определяются Метафизиком».
Солярии удовлетворены своим бытием: никто из них не терпит, по мнению Т. Кампанеллы, никакого недостатка ни в необходимом, ни в утехах. Они не ощущают сковывающего их духа однообразия. Этот дух царит над всем. У соляриев одинаковое жилье, одежда и пища, одинаковые занятия, развлечения, строй мыслей, обыкновения и проч. Неповторимость каждого отдельного человека, его самостоятельность, инициативность, наличие у него собственных своеобразных потребностей, стремлений в «Городе Солнца» особой ценности не имеют. Доминируют интересы государства, а интересы частных лиц - лишь постольку, поскольку они являются частями государства. Не раз повторится потом в политических доктринах социалистов такое оттирание на далекую периферию потребностей и интересов «частных лиц».
Типичная для политико-юридических воззрений социалистов рассматриваемого периода деталь, по мнению В.П. Волгина, просматривается в том, что справедливо уделяя пристальное внимание вопросам законодательства, которое должно утвердиться в государственно-организованном обществе, базирующемся на общности имущества, на принципах коллективизма, они крайне скупо говорили о правах и свободах индивида, о правовых связях гражданина и государства, о системе надежных гарантий таких прав и свобод и т. д. Это было очень характерно и для последующих поколений социалистов.
В целом, за исключением ряда положений, теория Т.Кампанеллы во многом созвучна с идеями социалистического государства Т. Мора. Однако представления Кампанеллы о путях утверждения нового общества туманны. Город Солнца основан неким мифическим народом, сведущим в философии и астрономии. Он считает, что по мере распространения необходимых познаний, весь мир придет к тому, что будет жить согласно обычаям соляриев. Порядки Города Солнца он называет, как и Утопию Т. Мора, «образцом для посильного подражания», государственным устройством, открытым с помощью философских умозаключений.
Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)
Город Солнца
Tommaso Campanella
Stilo 1568 – Parigi 1639
Главный Гостинник и Мореход из Генуи.
Поведай мне, пожалуйста, о всех своих приключениях во время последнего плавания.
Я уже рассказывал тебе о своем кругосветном путешествии, во время которого попал я в конце концов на Тапробану, где был вынужден сойти на берег. Там, опасаясь туземцев, укрылся я в лесу; когда же я наконец из него выбрался, очутился я на широкой равнине, лежащей как раз на экваторе.
Ну, а там что с тобой приключилось?
Я неожиданно столкнулся с большим отрядом вооруженных мужчин и женщин, многие из которых понимали наш язык. Они сейчас же повели меня в Город Солнца.
Скажи мне, как же устроен этот город и какой в нем образ правления?
На обширной равнине возвышается высокий холм, на котором и расположена большая часть города; многочисленные же его окраины выходят далеко за подошву горы, размеры которой таковы, что город имеет в поперечнике свыше двух миль, а окружность его равна семи. Благодаря тому, что лежит он по горбу холма, площадь его больше, чем если бы он находился на равнине. Разделяется город на семь обширных поясов, или кругов, называющихся по семи планетам. Из одного круга в другой попадают по четырем мощеным улицам сквозь четверо ворот, обращенных на четыре стороны света. И город так, право, выстроен, что если бы взят был приступом первый круг, то для взятия второго понадобилось бы употребить вдвое больше усилий; а для овладения третьим – еще того больше. Итак, чтобы захватить каждый следующий, надо было бы постоянно употреблять вдвое больше усилий и труда. Таким образом, если бы кто задумал взять этот город приступом, ему пришлось бы брать его семь раз. Но, по-моему, невозможно взять и первый круг: настолько широк окружающий его земляной вал и так укреплен он бастионами, башнями, бомбардами и рвами.
Итак, войдя северными воротами (которые окованы железом и так сделаны, что могут легко подыматься и опускаться и накрепко запираться благодаря удивительно ловкому устройству своих выступов, прилаженных для движения в выемках прочных косяков), увидел я ровное пространство шириною в семьдесят шагов между первым и вторым рядом стен. Оттуда можно видеть обширные палаты, соединенные со стеною второго круга так, что они, можно сказать, составляют как бы одно целое здание. На половине высоты этих палат идут сплошные арки, на которых находятся галереи для прогулок и которые поддерживаются снизу прекрасными толстыми столбами, опоясывающими аркады наподобие колоннад или монастырских переходов. Снизу входы в эти здания имеются лишь с внутренней, вогнутой стороны стены; в нижние этажи входят прямо с улицы, а в верхние – по мраморным лестницам, ведущим в подобные же внутренние галереи, а из них – в прекрасные верхние покои с окнами как на внутреннюю, так и на наружную сторону стены и разделенные легкими перегородками. Толщина выпуклой, то есть внешней, стены – восемь пядей, вогнутой – три, а промежуточных – от одной до полутора пядей.
Отсюда можно пройти к следующему проходу между стенами, шага на три уже первого, с которого видна первая стена следующего круга с подобными же галереями вверху и внизу; а с внутренней стороны идет другая стена, опоясывающая палаты, с такими же выступами и переходами, опирающимися снизу на колонны; вверху же, там, где находятся двери в верхние покои, она расписана великолепною живописью. Таким образом, по подобным же кругам и через двойные стены, внутри которых находятся палаты с выступающими наружу галереями на колоннах, доходишь до самого последнего круга, идя все время по ровному месту; однако же при проходе сквозь двойные ворота (во внешних и внутренних стенах) приходится подниматься по ступеням, но устроенным так, что подъем почти не заметен: идешь по ним наискось, и высота лестниц поэтому едва ощутима. На вершине горы находится открытая и просторная площадь, посередине которой возвышается храм, воздвигнутый с изумительным искусством.
Продолжай же, продолжай, говори, заклинаю тебя жизнью!
Храм прекрасен своей совершенно круглою формой. Он не обнесен стенами, а покоится на толстых и соразмерных колоннах. Огромный, с изумительным искусством воздвигнутый купол храма завершается посередине, или в зените, малым куполом с отверстием над самым алтарем. Этот единственный алтарь находится в центре храма и обнесен колоннами. Храм имеет в окружности свыше трехсот пятидесяти шагов. На капители колонн снаружи опираются арки, выступающие приблизительно на восемь шагов и поддерживаемые другим рядом колонн, покоящихся на широком и прочном парапете вышиною в три шага; между ним и первым рядом колонн идут нижние галереи, вымощенные красивыми камнями; а на вогнутой стороне парапета, разделенного частыми и широкими проходами, устроены неподвижные скамьи; да и между внутренними колоннами, поддерживающими самый храм, нет недостатка в прекрасных переносных креслах.
На алтаре виден только один большой глобус с изображением всего неба и другой – с изображением земли. Затем на своде главного купола нанесены все звезды неба от первой до шестой величины, и под каждой из них указаны в трех стихах ее название и силы, которыми влияет она на земные явления. Имеются там и полюсы, и большие и малые круги, нанесенные в храме перпендикулярно к горизонту, однако не полностью, так как внизу нет стены; но их можно дополнить по тем кругам, которые нанесены на глобусах алтаря. Пол храма блистает ценными камнями. Семь золотых лампад, именующихся по семи планетам, висят, горя неугасимым огнем. Малый купол над храмом окружают несколько небольших красивых келий, а за открытым проходом над галереями, или арками, между внутренними и внешними колоннами расположено много других просторных келий, где живут до сорока девяти священников и подвижников. Над меньшим куполом возвышается только своего рода флюгер, указывающий направление ветров, которых они насчитывают до тридцати шести. Они знают и какой год предвещают какие ветры, и какие перемены на суше и на море, но лишь в отношении своего климата. Там же, под флюгером, хранится написанный золотыми буквами свиток.
Прошу тебя, доблестный муж, разъясни мне подробно всю их систему управления. Это меня особенно интересует.
Верховный правитель у них – священник, именующийся на их языке «Солнце», на нашем же мы называли бы его Метафизиком. Он является главою всех и в светском и в духовном, и по всем вопросам и спорам он выносит окончательное решение. При нем состоят три соправителя: Пон, Син и Мор, или по-нашему: Мощь, Мудрость и Любовь.
В ведении Мощи находится все касающееся войны и мира: военное искусство, верховное командование на войне; но и в этом он не стоит выше Солнца. Он управляет военными должностями, солдатами, ведает снабжением, укреплениями, осадами, военными машинами, мастерскими и мастерами, их обслуживающими.
Ведению Мудрости подлежат свободные искусства, ремесла и всевозможные науки, а также соответственные должностные лица и ученые, равно как и учебные заведения. Число подчиненных ему должностных лиц соответствует числу наук: имеется Астролог, также и Космограф, Геометр, Историограф, Поэт, Логик, Ритор, Грамматик, Медик, Физик, Политик, Моралист. И есть у них всего одна книга, под названием «Мудрость», где удивительно сжато и доступно изложены все науки. Ее читают народу согласно обряду пифагорейцев.
По повелению Мудрости во всем городе стены, внутренние и внешние, нижние и верхние, расписаны превосходнейшею живописью, в удивительно стройной последовательности отображающей все науки. На внешних стенах храма и на завесах, ниспадающих, когда священник произносит слово, дабы не терялся его голос, минуя слушателей, изображены все звезды, с обозначением при каждой из них в трех стихах ее сил и движений.
На внутренней стороне стены первого круга изображены все математические фигуры, которых значительно больше, чем открыто их Архимедом и Евклидом. Величина их находится в соответствии с размерами стен, и каждая из них снабжена подходящей объяснительной надписью в одном стихе: есть там и определения, и теоремы, и т. п. На внешнем изгибе стены находится прежде всего крупное изображение всей земли в целом; за ним следуют особые картины всевозможных областей, при которых помещены краткие описания в прозе обычаев, законов, нравов, происхождения и сил их обитателей; также и алфавиты, употребляемые во всех этих областях, начертаны здесь над алфавитом Города Солнца.
На внутренней стороне стены второго круга, или второго ряда строений, можно видеть как изображения, так и настоящие куски драгоценных и простых всякого рода камней, минералов и металлов, с пояснениями при каждом в двух стихах. На внешней стороне изображены моря, реки, озера и источники, существующие на свете; так же как и вина, масла и все жидкости; указано их происхождение, качества и свойства; а на выступах стены стоят сосуды, наполненные жидкостями, выдержанными от сотни до трехсот лет, для лечения различных недугов. Там же, с соответствующими стихами, находятся и подлинные изображения града, снега, грозы и всех воздушных явлений.
На внутренней стороне стены третьего круга нарисованы все виды деревьев и трав, а иные из них растут там в горшках на выступах наружной стены строений; они снабжены пояснениями, где какие впервые найдены, каковы их силы и качества и чем сходствуют они с явлениями небесными, среди металлов, в человеческом теле и в области моря; каково их применение в медицине и т. д. На внешней стороне – всевозможные породы рыб речных, озерных и морских, их нравы и особенности, способы размножения, жизни, разведения, какая от них польза миру и нам, равно как и сходства их с предметами небесными и земными, созданными природой или искусственно; так что я был совершенно поражен, увидев рыбу епископа, рыбу цепь, панцирь, гвоздь, звезду, мужской член, в точности соответствующих по своему виду предметам, существующим у нас. Там можно увидеть и морских ежей, и улиток, и устриц и т. д. И все достойное изучения представлено там в изумительных изображениях и снабжено пояснительными надписями.
На внутренней стороне четвертого круга изображены всякие породы птиц, их качества, размеры, нравы, окраска, образ жизни и т. д. И Феникса они считают за действительно существующую птицу. На внешней стороне видны все породы пресмыкающихся: змеи, драконы, черви; и насекомые: мухи, комары, слепни, жуки и т. д., с указанием их особенностей, свойств ядовитости, способов применения и т. д. И их там гораздо больше, чем даже можно себе представить. На внутренней стороне стены пятого круга находятся высшие земные животные, количество видов которых просто поразительно: мы не знаем и тысячной их части. И такое их множество и таковы их размеры, что изображены они и на внешней стороне круговой стены. Сколько там одних только лошадиных пород, какие все это прекрасные изображения и как толково все это объяснено! На внутренней стороне стены шестого круга изображены все ремесла с их орудиями и применение их у различных народов. Расположены они сообразно их значению и снабжены пояснениями. Тут же изображены и их изобретатели. На внешней же стороне нарисованы все изобретатели наук, вооружения и законодатели. Видел я там Моисея, Озириса, Юпитера, Меркурия, Ликурга, Помпилия, Пифагора, Замолксия, Солона и многих других; имеется у них и изображение Магомета, которого, однако, они презирают, как вздорного и ничтожного законодателя. Зато на почетнейшем месте увидел я образ Иисуса Христа и двенадцати апостолов, которых они глубоко чтут и превозносят, почитая их за сверхчеловеков. Видел я Цезаря, Александра, Пирра, Ганнибала и других достославных мужей, прославившихся на войне и в мирных делах, главным образом Римлян, изображения которых находятся на нижней части стен, под портиками. Когда же стал я с изумлением спрашивать, откуда известна им наша история, мне объяснили, что они обладают знанием всех языков и постоянно отправляют по свету нарочных разведчиков и послов для ознакомления с обычаями, силами, образом правления и историей отдельных народов и со всем, что есть у них хорошего и дурного, и для донесения затем своей республике; и все это чрезвычайно их занимает. Узнал я там и то, что Китайцами еще раньше нас изобретены бомбарды и книгопечатание. Для всех этих изображений имеются наставники, а дети без труда и как бы играючи знакомятся со всеми науками наглядным путем до достижения десятилетнего возраста.
Ведению Любви подлежит, во-первых, деторождение и наблюдение за тем, чтобы сочетание мужчин и женщин давало наилучшее потомство. И они издеваются над тем, что мы, заботясь усердно об улучшении пород собак и лошадей, пренебрегаем в то же время породой человеческой. В ведении того же правителя находится воспитание новорожденных, врачевание, изготовление лекарств, посевы, жатва и сбор плодов, земледелие, скотоводство, стол и вообще все, относящееся к пище, одежде и половым сношениям. В его распоряжении находится ряд наставников и наставниц, приставленных следить за всеми этими делами. Метафизик же наблюдает за всем этим при посредстве упомянутых трех правителей, и ничто не совершается без его ведома. Все дела их республики обсуждаются этими четырьмя лицами, и к мнению Метафизика присоединяются во взаимном согласии все остальные.
Но скажи, пожалуйста: все эти их должности, учреждения, обязанности, воспитание, образ жизни, – что это: республика, монархия или аристократия?
Народ этот появился из Индии, бежавши оттуда после поражения Монголами и насильниками разорившими их родную страну, и решил вести философский образ жизни общиной. И хотя общность жен и не установлена среди остального населения, живущего в их области, у них самих она принята на том основании, что у них все общее. Распределение всего находится в руках должностных лиц; но так как знания, почести и наслаждения являются общим достоянием, то никто не может ничего себе присвоить.
Они утверждают, что собственность образуется у нас и поддерживается тем, что мы имеем каждый свое отдельное жилище и собственных жен и детей. Отсюда возникает себялюбие, ибо ведь, чтобы добиться для своего сына богатства и почетного положения и оставить его наследником крупного состояния, каждый из нас или начинает грабить государство, ежели он ничего не боится, будучи богат и знатен, или же становится скрягою, предателем и лицемером, когда недостает ему могущества, состояния и знатности. Но когда мы отрешимся от себялюбия, у нас остается только любовь к общине.
Так ведь никто же не захочет работать, раз будет рассчитывать прожить на счет работы других, в чем Аристотель и опровергает Платона.
Я – плохой спорщик, но тем не менее уверяю тебя, что они пылают такой любовью к родине, какую и представить себе трудно; гораздо больше даже, чем Римляне, – которые, как известно по преданиям, добровольно умирали за отечество, – потому что значительно превзошли их в отрешении от собственности. Я, по крайней мере, уверен, что и братья, и монахи, и клирики наши, не соблазняйся они любовью к родным и друзьям, стали бы гораздо святее, меньше были бы привязаны к собственности и дышали бы большею любовью к ближнему.
Но разве может кто бы то ни было обладать такою ученостью? Да и не способен, мне кажется, к управлению тот, кто посвятил себя наукам.
Это же самое возражал им и я.
Они же мне, ответили: «Мы, несомненно, лучше знаем, что столь образованный муж будет мудр в деле управления, чем вы, которые ставите главами правительства людей невежественных, считая их пригодными для этого лишь потому, что они либо принадлежат к владетельному роду, либо избраны господствующей партией. А наш 0 , пусть он даже будет совершенно неопытен в делах управления государством, никогда, однако, не будет ни жестоким, ни преступником, ни тираном именно потому, что он столь мудр. Но, кроме того, да будет вам известно, что твой аргумент имеет силу применительно к вам, раз вы считаете ученейшими тех, кто лучше знает грамматику или логику Аристотеля или другого какого-либо автора. Для такого рода мудрости потребны только рабская память и труд, от чего человек делается косным, ибо занимается изучением не самого предмета, а лишь книжных слов, и унижает душу, изучая мертвые знаки вещей, и не понимает из-за этого ни того, каким образом Бог правит сущим, ни нравов и обычаев, существующих в природе и у отдельных народов. Но ничего такого не сможет случиться с нашим є, ибо ведь никто не в состоянии изучить стольких искусств и наук, не обладая исключительными способностями ко всему, а следовательно, в высшей степени и к правлению. Нам также прекрасно известно, что тот, кто занимается лишь одной какой-нибудь наукой, ни ее как следует не знает, ни других. И тот, кто способен только к одной какой-либо науке, почерпнутой из книг, тот невежествен и косен. Но этого не случается с умами гибкими, восприимчивыми ко всякого рода занятиям и способными от природы к постижению вещей, каковым необходимо и должен быть наш 0 . Кроме того, как видишь, в нашем городе с такою легкостью усвояются знания, что ученики достигают больших успехов за один год, чем у вас за десять или пятнадцать лет. Проверь это, пожалуйста, на наших детях».
Я был совершенно изумлен и справедливостью их рассуждений, и испытанием тех детей, которые хорошо понимали мой родной язык. Дело в том, что каждые трое из них должны знать или наш язык, или арабский, или польский, или какой-либо из прочих языков. И они не признают никакого иного отдыха, кроме того, во время которого приобретают еще больше знаний, для чего и отправляются они в поле – заниматься бегом, метанием стрел и копий, стрелять из аркебузов, охотиться на диких зверей, распознавать травы и камни и т. д. и учиться земледелию и скотоводству в составе то одного, то другого отряда.
Троим же соправителям Солнца полагается изучать лишь те науки, которые относятся к их области управления: с другими, общими для всех, они знакомятся только наглядным путем, свои же знают в совершенстве и, естественно, лучше всякого другого. Так, Мощь в совершенстве знает кавалерийское дело, построение войска, устройство лагеря, изготовление всякого рода оружия, военных машин, военные хитрости и все вообще военное дело. Но, кроме того, эти правители непременно должны быть и философами, и историками, и политиками, и физиками.
Теперь мне бы хотелось, чтобы ты рассказал об их учреждениях – подробно о каждом – и разъяснил получше их общественное воспитание.
Дома, спальни, кровати и все прочее необходимое у них общее. Но через каждые шесть месяцев начальники назначают, кому в каком круге спать и кому в первой спальне, кому во второй: каждая из них обозначается буквами на притолоке. Занятия отвлеченными науками и ремеслами являются у них общими как для мужчин, так и для женщин, с одним только различием – наиболее тяжелые ремесла и загородные работы исполняются мужчинами так: пахота, сев, сбор плодов, молотьба да и сбор винограда. Но для дойки овец и приготовления сыра обычно назначаются женщины; точно так же они выходят недалеко за черту города собирать травы и работать в садах. А к женскому труду относятся те работы, какие исполняются сидя или стоя: так, например, тканье, пряденье, шитье, стрижка волос и бороды, изготовление лекарств и всякого рода одежды. Однако для столярных и кузнечных работ и изготовления орудий женщины не применяются. Но к занятию живописью они допускаются, если обнаруживают к ней способности. Что же касается музыки, то ею занимаются исключительно женщины, потому что она у них получается приятнее, да дети, однако на трубах и барабанах они не играют. Они же и готовят и накрывают на стол; но прислуживать за столом составляет обязанность мальчиков и девушек до двадцати лет. В каждом круге есть свои кухни, магазины, кладовые для посуды, съестных припасов и напитков. Для наблюдения за исполнением всех обязанностей по этой части приставлены маститый старец со старухой, которые распоряжаются прислуживающими и имеют власть бить или приказывать бить нерадивых и непослушных; и в то же время они замечают и отличают мальчиков и девушек, лучше других исполняющих отдельные обязанности. Вся молодежь прислуживает старшим, кому минуло сорок лет. И вечером, при отходе ко сну, и утром начальник и начальница отправляют одного из молодых людей по очереди прислуживать в каждую отдельную спальню. Друг другу молодые люди прислуживают сами, и горе уклоняющимся!
Столы ставят у них в два ряда, сиденьями по обеим сторонам; с одной стороны сидят женщины, с другой – мужчины, и, как в монастырских трапезных, не бывает там никакого шума. Во время еды один из юношей с возвышения читает нараспев внятно и звучно по книге, а должностные лица часто беседуют по поводу какого-нибудь примечательного места из прочитанного. И, право, приятно смотреть, как ловко прислуживает им такая красивая молодежь в подпоясанной одежде, и видеть, как столько друзей, братьев, сыновей, отцов и матерей живут вместе в такой степенности, благообразии и любви. Каждому полагается своя салфетка, миска, похлебка и кушанье. На обязанности врачей лежит заказывать поварам еду на каждый день: что готовить старикам, что молодым и что для больных. Должностные лица получают большие и лучшие порции, и из своих порций они всегда уделяют что-нибудь на стол детям, выказавшим утром больше прилежания на лекциях, в ученых беседах и на военных занятиях. И это считается одной из величайших почестей. А по праздничным дням они любят и петъ за столом; поют или в несколько голосов, или кто-нибудь один под аккомпанемент лютни и т. п. И так как все в равной мере принимают участие в домашнем хозяйстве, то никогда ни в чем не оказывается никакого недостатка. Почтенные пожилые люди наблюдают за кухней и прислуживающими в столовой и тщательно следят за чистотой постелей, посуды, одежды, мастерских и кладовых.
Одежду их составляет белая нательная рубахи, а поверх нее платье, являющееся одновременно и камзолом и штанами, сшитое без складок, с разрезами от плеч до голени и от пупа до зада между ляжками. С одной стороны этих разрезов идут петли, а с другой – пуговицы, на которые они застегиваются. Штаны оканчиваются завязками у самых щиколоток; затем носят они высокие гамаши, вроде голенищ, на застежках и поверх них – башмаки. И, наконец, как мы сказали, накидывают они плащ. И так ладно и ловко сидит на них платье, что, когда скидывают они плащ, вся их фигура обрисовывается во всех подробностях. Они меняют одежды четыре раза в год: когда Солнце вступает в знаки Овна, Рака, Весов и Козерога; распределением одежды сообразно с условиями необходимости ведают врачи и хранители одежды отдельных кругов. И удивительно, сколько у них имеется одновременно всякой нужной одежды, плотной или легкой, смотря по времени года. Одежду носят они белого цвета, и стирается она ежемесячно щелоком или мылом. Нижние помещения заняты мастерскими, кухнями, кладовыми, магазинами, оружейными складами, столовыми и мыльнями. Однако моются они возле колонн галерей, а вода стекает по желобам, ведущим в сточные канавы. На каждой площади отдельных кругов есть свои фонтаны, куда вода подается по трубам из недр горы исключительно действием искусно устроенного крана. У них имеется вода и ключевая и в водоемах, которые наполняются дождевой водой, скопляющейся на крышах и стекающей по акведукам с песком. Часто также моют они свое тело по указанию врача и начальника. Всеми ремеслами занимаются они внизу, под колоннадами, а отвлеченными науками – наверху, на балконах и галереях, где находятся соответствующие картины; а в храме изучаются священные науки. При входах в дома и на зубцах круговых стен имеются солнечные часы с колоколами и флаги, показывающие время и направление ветра.
Расскажи мне о деторождении.
Ни одна женщина не может вступать в сношение с мужчиной до девятнадцатилетнего возраста; а мужчины не назначаются к производству потомства раньше двадцати одного года или даже позже, если они имеют слабое телосложение. Правда, иным позволяется и до достижения этого возраста сочетаться с женщинами, но только или с бесплодными, или же с беременными, дабы не довести кого-нибудь до запретных извращений. Пожилые начальники и начальницы заботятся об удовлетворении половых потребностей более похотливых и легко возбуждающихся, узнавая об этом или по тайным их просьбам, или наблюдая их во время занятий в палестре. Однако же разрешение исходит от главного начальника деторождения – опытного врача, подчиненного правителю Любви. Тем же, кого уличат в содомии, делают выговор и заставляют в виде наказания два дня носить привешенные на шею башмаки в знак того, что они извратили естественный порядок, перевернув его вверх ногами. При повторном преступлении наказание увеличивается вплоть до смертной казни. Те же, кто воздерживается от совокупления до двадцати одного года, а тем более до двадцати семи, пользуются особым почетом и воспеваются на общественных собраниях. Когда же все, и мужчины и женщины, на занятиях в палестре, по обычаю древних Спартанцев, обнажаются, то начальники определяют, кто способен и кто вял к совокуплению и какие мужчины и женщины по строению своего тела более подходят друг другу; а затем, и лишь после тщательного омовения, они допускаются к половым сношениям каждую третью ночь. Женщины статные и красивые соединяются только со статными и крепкими мужами; полные же – с худыми, а худые – с полными, дабы они хорошо и с пользою уравновешивали друг друга. Вечером приходят мальчики и стелют им ложа, а затем их ведут спать согласно приказанию начальника и начальницы. К совокуплению приступают, только переварив пищу и помолившись Богу небесному. В спальнях стоят прекрасные статуи знаменитых мужей, которые женщины созерцают, и потом, глядя в окна на небо, молят Бога о даровании им достойного потомства. Они спят в отдельных комнатах до самого часа совокупления. Тогда встает начальница и отворяет снаружи обе двери. Час этот определяется астрологом и врачом, которые стараются уловить время, когда Венера и Меркурий находятся на восток от Солнца в благоприятном Доме, в хорошем аспекте Юпитера, а равно и Сатурна и Марса или же вне их аспектов. Особенно это важно для Солнца и Луны, которые всего чаще бывают афетами. Они любят Деву в гороскопе, но тщательно остерегаются того, чтобы в углу не оказалось планет зловредных, потому что они заражают в квадратном и противоположном аспекте все углы, от которых зависит корень жизненной силы в соответствии с гармонией вселенной в целом и в ее частях. Они добиваются не столько сопутствия, сколько хороших аспектов. О сопутствии заботятся они при закладке города и установлении закона, с тем, однако, условием, чтобы при этом не главенствовал ни Марс, ни Сатурн, за исключением лишь случая наилучшего их расположения. Принимают они во внимание и расположение неподвижных звезд.
Они почитают недопустимым, если родители меньше чем за три дня до совокупления запятнали себя семенем и вели себя не безупречно, не примирились с вышним Богом и не преданы ему. Что же касается тех, кто имеет сношение с неплодными, или с беременными, или с презренными женщинами для удовольствия, или но необходимости, для здоровья, или по своей страстности, – они этих правил не соблюдают. Лица же должностные, которые все являются в то же время и священниками, а также и ученые-наставники могут быть производителями лишь при соблюдении в течение ряда дней многих условий, ибо от усиленных умственных занятий ослабевают у них жизненные силы, и мозг их не источает мужества, потому что они постоянно о чем-нибудь размышляют, и производят из-за этого худосочное потомство. А этого они всячески стараются избежать, и потому таких ученых сочетают с женщинами живыми, бойкими и красивыми. Людей же резких, быстрых, беспокойных и неистовых – с женщинами полными и кроткого нрава. И они утверждают, что совершенного телосложения, благодаря которому развиваются добродетели, нельзя достичь путем упражнения; что люди порочные по природе работают хорошо только из страха перед законом или перед Богом, а не будь этого, они тайком или открыто губят государство. Поэтому все главное внимание должно быть сосредоточено на деторождении, и надо ценить природные качества производителей, а не приданое и обманчивую знатность рода. Ежели какая-нибудь женщина не понесет от одного мужчины, ее сочетают с другим; если же и тут она окажется неплодною, то переходит в общее пользование, но уже не пользуется почетом, как матрона, ни в Совете по деторождению, ни в храме, ни за столом. Это делается с той целью, чтобы ни одна не предотвращала сама беременности ради сладострастия. Те же, которые понесут, в течение двух недель не занимаются физической работой. После этого они переходят к спокойным занятиям для укрепления плода и для притока к нему пищи и затем укрепляют себя, переходя мало-помалу к более усиленной работе. Пищу разрешается им употреблять только здоровую, по предписанию врачей. Когда же они родят, то кормят сами и воспитывают новорожденных в особых общих помещениях; грудью кормят они два года и больше, в зависимости от предписания Физика. Вскормленный грудью младенец передается на попечение начальниц, если это девочка, или начальников, ежели это мальчик. И тут вместе с другими детьми они занимаются, играючи, азбукой, рассматривают картины, бегают, гуляют и борются; знакомятся по изображениям с историей и языками. Одевают их в красивые пестрые платья. На восьмом году переходят они к естественным наукам, а потом и к остальным, по усмотрению начальства, и затем к ремеслам. Дети менее способные отправляются в деревню, по некоторые из них, оказавшиеся более успешными, принимаются обратно в город. Но в большинстве случаев, родившись под одним и тем же расположением звезд, сверстники сходствуют и по способностям, и по нраву, и по наружности, отчего проистекает великое согласие в государстве, поддерживаемое неизменной взаимной любовью и помощью друг другу. Имена у них даются не случайно, но определяются Метафизиком в соответствии с особенностями каждого, как это было в обычае у древних Римлян. Поэтому один называется «Красивый», другой – «Носатый», тот – «Толстоногий», этот – «Свирепый», иной – «Худой» и т. д. А ежели кто отличится в своем мастерстве или прославится каким-нибудь подвигом на войне или в мирное время, то к имени прибавляется соответствующее прозвище или сообразно мастерству, например: «Прекрасный Великий Живописец», «Золотой», «Отличный», «Проворный»; или же по подвигам, например: «Носатый Храбрец», «Хитрец», «Великий, или Величайший Победитель», а то и по имени побежденного врага, вроде: «Африканский», «Азиатский», «Тосканский»; или если кто победил Манфреда или Тортелия, то и называется: «Худой Манфредий», «Тортелий» и т. д. Даются эти прозвища высшими властями и часто сопровождаются возложением венков, соответственно подвигу, мастерству и т. д. под звуки музыки. Ибо золото и серебро они ценят только как материал для посуды или для общих всем украшений.
И основания городов. Новую популярность «Город Солнца» обрёл с середины XIX века в контексте социал-демократических и коммунистических движений, с точки зрения Карла Каутского , Кампанелла был одним из «предшественников научного социализма». Эта идея была использована в советской историографии. В. И. Ленин считал некоторые идеи, высказанные в «Городе Солнца», применимыми для монументальной пропаганды . В историографии XX века сосуществуют полярно несхожие интерпретации идеала «Города Солнца» - сциентистский и теологический .
Литературные качества произведения Кампанеллы были высоко оценены первопубликатором - Тобиасом Адами, но в дальнейшем эта точка зрения не разделялась исследователями. Академик В. Волгин в предисловии к лучшему русскому изданию «Города Солнца» 1954 года , так характеризовал текст:
«„Город Солнца“ написан в форме диалога моряка-генуэзца, вернувшегося из плавания, и хозяина гостиницы. Но избрав для своего рассказа эту форму, … Кампанелла не сумел использовать её должным образом. В сущности мы имеем не диалог, а сплошной рассказ от первого лица, в который вкраплены в угоду литературной традиции часто бессодержательные реплики собеседника, оправдывающие, и то не во всех случаях, необходимость перехода к новой теме рассказа, не внося в него ничего нового» .
Л. Воробьёв отмечал, что, по существу, исследования «Города Солнца» именно как литературного произведения не производилось, художественная оценка ограничивалась стилистикой. Текст Кампанеллы уже несколько веков считается примером «грубой» латыни, однако Л. Воробьёв настаивал, что автор был прав, именуя своё сочинение «поэтическим диалогом». Эмоционально-эстетическая сторона «Города Солнца» подчинена идейному содержанию, демонстрируя единство изображения и мысли. В тексте нет важнейшей приметы романического жанра - индивидуальных человеческих характеров: собеседники «лишены зримых человеческих качеств, они почти не видимы». Истинным эстетическим феноменом текста Кампанеллы является человеческая мысль, «рвущаяся за рамки действительности»
Несмотря на то, что диалог в «Городе Солнца» является формальным, герои несут определённую символическую нагрузку. По Л. Фирпо и С. Риччи, генуэзский моряк, сообщающий о Городе Солнца, служил на эскадре Христофора Колумба . Его собеседник («гостинник» русского перевода), который является пассивным слушателем, - рыцарь Ордена госпитальеров . Повествование вводится описанием Города Солнца, который построен вокруг высокого холма, возвышающегося над окружающей равниной . Основан он был философами Индии, ушедшими на остров Тапробану ; Л. Фирпо, основываясь на словах «остров лежит под экватором», отождествлял его с Суматрой . Город выстроен геометрически, и с четырёх сторон рассечён центральными улицами - по сторонам света. «Семь обширных поясов, или кругов, называющихся по семи планетам», окружающие весь город, сразу же вводят в круг астрологических идей Кампанеллы, связывающего разумное общественное устройство с изучением законов природы, воплощением которых является движение небесных светил. Аркады и галереи для прогулок, а также внешние стены укреплений и зданий украшены великолепной живописью, всё венчается храмом, воздвигнутым на самой вершине холма. На алтаре этого храма помещены земной и небесный глобусы, а купол вмещает изображения всех звёзд вплоть до шестой величины , и с внешней стороны увенчан флюгером .
Основу утопии Кампанеллы составляло упразднение причины неравенства - то есть частной собственности, поэтому все солярии (жители Города Солнца) являются «одновременно богатыми и вместе с тем бедными: богатыми - потому, что у них есть всё, бедными - потому, что у них нет никакой собственности, и поэтому не они служат вещам, а вещи служат им» . Практически все современники и исследователи последующих поколений обращали внимание на тезис Кампанеллы об упразднении моногамной семьи, поскольку из существования семьи монах-доминиканец выводил возникновение частной собственности и социального неравенства, ибо наличие отдельного жилища и собственной жены и детей воспитывает себялюбие . Здесь явно прослеживается влияние «Государства » Платона и собственного монастырского опыта Кампанеллы, но имеются и несомненные инновации. Важнейшая из них - устройство общества соляриев на «научной» основе. Поскольку семья ликвидирована, то и производство и воспитание потомства переходит в руки государства в соответствии с биологическими и астрологическими показаниями . Кампанелла писал в своей утопии, что мужчины и женщины сызмальства воспитывались так, что верили в могущество науки и её творцов, работали и жили радостно, ощущая сопричастность всем деяниям государства, созданного ради общего блага. Государство вмешивается в деторождение, поскольку личные чувства у соляриев отделены от производства потомства. Кампанелла был искренне убеждён, что его евгенические устремления могут быть реализованы лишь в случае, если люди последуют им по собственной воле. Как и многие другие пророки и утописты, он полагал, что открытый им «новый закон» сведёт на нет отрицательные стороны человеческой натуры и постепенно весь мир станет жить по обычаям Города Солнца. Чтобы этого добиться, Кампанелла разработал рациональные принципы воспитания и обучения детей, которые впоследствии оказали огромное влияние на доктрину Яна Амоса Коменского .
Младенцы сразу после вскармливания передаются в руки назначенных государством воспитателей и воспитательниц, до семи лет обучаясь в форме игры . Обучение совершается и во время прогулок, поскольку все стены города покрыты изображениями камней, минералов и металлов, морей и рек, озёр и источников, снега, грозы и всех воздушных явлений. На стенах изображены «все виды деревьев и трав, а иные из них растут там в горшках на выступах наружной стены строений»; «всевозможные породы рыб», птиц, животных «и все достойное изучения представлено там в изумительных изображениях и снабжено пояснительными надписями» . Специальный круг стен выделен для математических фигур и карт всех областей земли, а другой круг стен - для ремёсел и их применения. При этом государством выделены специальные наставники, которые способны подробно разъяснить смысл каждого изображения. Солярии - жители Города Солнца - заботятся и о физическом развитии будущих поколений; естественные склонности выявляются при посещении мастерских разных специальностей. Кампанелла отлично понимал, что труд является проклятьем человечества и потому положил в основу своей утопии всеобщее участие в труде. У соляриев почётом пользуются те, «кто изучил больше искусств и ремесел и кто умеет применять их с большим знанием дела». Рабочий день не превышает 4-х часов (речь идёт о физическом труде), всё остальное время можно посвящать наукам, развитию умственных и телесных способностей. Высвобождение свободного времени возможно благодаря применению технических новшеств . Также применяются некие эзотерические средства для ускорения всходов и созревания и сохранения урожая. Имеется и разделение труда, но оно имеет в основе биологические показатели: хотя женщины во всём равны мужчинам, но освобождены от особенно тяжёлых видов работ. Кампанелла полемизировал с Аристотелем , который утверждал, что женская природа несовместима с военным делом: у соляриев женщины получают физическое воспитание и учатся обращению с оружием. В случае надобности, они могут постоять за себя и свою родину . «Никакой телесный недостаток не принуждает их к праздности» - старики привлекаются к совещаниям, хромые, слепые служат там, где могут работать; самый же неспособный «служит соглядатаем, донося государству обо всем, что услышит» .
Утопия Кампанеллы была теократической. Мировое государство, за которое он ратовал, было необходимо для глобальной магической реформы, в результате которой каста священников-магов будет поддерживать в Городе вечное счастье, благополучие и добродетель, а религия Города будет в полном согласии с научной картиной мира - под которой фра Томмазо понимал естественную магию . Подавляющее большинство соляриев занимаются физическим трудом, в то время как организация производства, научное и политическое руководство целиком принадлежит касте жрецов. По Ф. Йейтс , к римскому идеалу всемирной империи, возвращающейся вместе с новым золотым веком и платоновскому идеалу государства , управляемого философами, Кампанелла добавил третий - вечное и неуязвимое египетское государство священнической магии. Правитель Города Солнца именуется «Солнцем» или Метафизиком, и обозначается астрологическим символом (). Это одновременно священник, царь, высшая духовная и светская власть . При Метафизике имеются соправители - Мощь, Мудрость и Любовь, соответствующие мировым первостихиям, которые ведают основными отраслями жизни солярийцев. Эти четверо назначают правителей всех остальных уровней. Политическая власть неотделима от священнослужения, поскольку Метафизик и остальные проводят богослужения и исповедуют граждан. При храме, венчающем идеальный город, имеется коллегия из 12 жрецов-астрологов, которые специально рассчитывают воздействие звёзд на дела человеческие . Эти 12 занимаются и регулированием небесных влияний и всех сторон человеческой жизни, включая оплодотворение растений, животных и людей. Даже высокоразвитая наука и техника соляриев создана и управляется священством . Это далеко не случайно: Кампанелла исходил из представления о первичности духовного единства в жизни общества. В «Политических афоризмах» он писал, что общность душ может быть создана и сохранена благодаря «основанной на науке религии, которая есть душа политики и защита естественного закона» .
Город Солнца не является демократией. В общине существует Большой Совет, включающий всех граждан от 20 лет и старше, он собирается дважды в лунный месяц, но его функции весьма ограничены: он лишь обсуждает порядок выполнения обязанностей должностными лицами, и гражданам предоставляется на нём возможность высказаться об имеющихся недочетах. Подлинное же обсуждение государственных дел и выбор должностных лиц осуществляются не Большим советом: он только намечает кандидатуры. Каждый восьмой день собираются все должностные лица - от верховного правителя до начальников отрядов - десятников, полусотников и сотников. Они и выбирают правителей, ведающих основными отраслями хозяйства и управления. Высшие правители бессменны, а должностные лица, хотя и заменяются, но Кампанелла никак не обозначил процедуру этой замены .
Кампанелла подчёркивал, что не только высшие правители государства, но и все чиновники Города Солнца являются просвещенными специалистами и именно в силу своих специальных познаний занимают соответствующие должности: в ведении правителя Мудрости находятся Астролог, Космограф, Геометр, Историограф, Поэт, Логик, Ритор, Грамматик, Медик, Физик, Политик, Моралист, Экономист, Астроном, Музыкант, Перспективист, Арифметик, Живописец, Скульптор. Под началом правителя Любви находятся: Заведующий деторождением, Воспитатель, Медик, Заведующий одеждой, Агроном, Скотовод, Стадовод, Заведующий приручением животных, Главный кухмистр, Откормщик. Правителю Мощи подчинены Стратег, Начальник единоборцев, Кузнечных дел мастер, Начальник арсенала, Казначей, Заведующий чеканкой монеты, Инженер, Начальник разведки, Начальник конницы, Начальник пехоты, Конюший, Главный гладиатор, Начальник артиллерии, Начальник пращников и Юстициарий, - «а этим всем подчинены особые специалисты» .
Институтов суда и принуждения Город Солнца не знает. Смертная казнь существует, «против свободы государства, или против Бога, или против высших властей», а также за чинимое насилие, если оно совершено сознательно и умышленно . В «Городе Солнца» текст немногочисленных законов вырезан на колоннах у дверей храма, где и осуществляется правосудие. Судьями служат непосредственные начальники подсудимого, приговор может быть обжалован перед тремя правителями - заместителями Метафизика. При этом разбирательство переносится на другой день. На третий день дело может быть рассмотрено Метафизиком, в противном случае приговор вступает в силу. Пытки не применяются. Для уличения необходимы пятеро свидетелей: солярии всегда работают и даже передвигаются отрядами. Кампанелла выдвинул требование соразмерности преступления и наказания, в ветхозаветном духе . Теоретическим обоснованием этих взглядов является естественное право , «которое не добавляет сверх природных законов ничего, кроме таинств, способствующих их соблюдению» . Естественное право является божественным и влечёт мир к гармонии и порядку, ибо каждая вещь имеет свою цель. Юрист, по Кампанелле, - тот же маг, который не ограничивается познанием, как философ, но действует, основываясь на знании глубочайших взаимосвязей вещей. Однако Кампанелла не одобрял адептов юдициарной астрологии, поскольку она противоречила свободе воли .
По Кампанелле, только частной собственностью и наличием семьи объясняются разбой, коварные убийства, изнасилование, кровосмешение и блуд. Сам образ жизни Города Солнца устраняет мятежи подданных, поскольку к ним приводит произвол должностных лиц, их своеволие либо бедность и чрезмерное унижение народа. После создания справедливого общества исчезнут низкопоклонство, ложь, воровство, неопрятность, надменность, гордость, похвальба, праздность, распутство, убийство детей во чреве матери и проч. Идеальные солярии Кампанеллы самым гнусным из пороков считали гордость, а также преследовали неблагодарность и злобу, неуважение, леность, уныние, гневливость и шутовство, а также ложь. Он проявил себя безусловным сторонником смертной казни (путём побивания камнями или самосожжением на костре из пороха). Помимо смертной казни Кампанелла полагал необходимыми такие меры воздействия как изгнание, бичевание, выговор, отлучение от церкви и запрет общаться с женщиной. Наказание рассматривалось как средство искупления греха, проступка против общего блага .
Иллюстрация из книги Civitas veri sive morvm 1609 года, ошибочно используемая как наглядное изображение «Города Солнца»
Практически все исследователи, независимо от их теоретических и общественных взглядов, именовали идеал Кампанеллы коммунистическим . А. Х. Горфункель категорически утверждал, что в отличие от Т. Мора, Кампанелла рассматривал свою утопию как реальную политическую программу, которая должна была быть реализована в Италии после победы восстания 1599 года. «Город Солнца» - это беллетризированная идея Кампанеллы, которую он надеялся реализовать до конца своей жизни, пытаясь последовательно использовать для этой цели испанскую монархию, католическую церковь и французскую монархию . Равным образом, «Город Солнца» неразрывно связан со всей совокупностью философских и политических сочинений Кампанеллы. Характерно, что утопия Томмазо Кампанеллы раздражала именно католических исследователей его творчества: так Р. Амелио полагал, что солнечный миф есть иллюстрация несоответствия между велениями разума и Евангельским учением, а Дж. Ди Наполи считал, что это - метафора дохристианского состояния общества, причём ликвидацию частной собственности и семьи считал издержками идеального государства, построенного на чисто философских основаниях .
С иной позиции идеал Кампанеллы критиковали позитивисты: А. Фогт в курсе своих лекций 1906 года утверждал, что утопия Кампанеллы была прямым подражанием платоновскому идеалу государства, но всё философское у Платона было заменено иерархией . Фогт полагал, что утопия Кампанеллы крайне примитивна, что объяснялось тюремным заключением её автора, малым житейским опытом: «он побеждает все препятствия полётом своих фантазий» . Исследователь настаивал, что идеал Кампанеллы и ход его мыслей был сугубо светским, а те, кто утверждали религиозный базис Города Солнца, путали религию с иерархией .
Современная исследовательница творчества Кампанеллы Джермана Эрнст утверждала, что несмотря на явную связь идей восстания 1599 года и «Города Солнца», откровенно неортодоксальных идей в утопии доминиканца нет . Кампанелла очень тонко подошёл к рассмотрению связи между естественной религией и христианством. Христианство, будучи выражением Божественной рациональности, не может не совпадать с естественной религией. При этом солярии, будучи потомками древнего населения Индии, придерживаясь чистой религии законов природы, и не ведая Откровения, без труда смогут перейти в христианство. Этот тезис - послание Кампанеллы христианскому миру. По Дж. Эрнст, объединяющая сила христианства заключалась в примирении людей и гармонии с природой. В трактате «О наилучшем государстве», опубликованном Кампанеллой в Париже, и перекликающемся содержательно с «Городом Солнца», рассматривались в том числе и спорные с точки зрения вероучения вопросы, особенно общность жён и отделение романтической любви от деторождения . Кампанелла повторил свой тезис о том, что естественным природным состоянием человека является общность имущества, тогда как социальное разделение и частная собственность являются следствием исторического развития человечества. Общность жён, настаивал Кампанелла, есть также следствие заботы об общественном благе, ибо хорошее потомство избавляет человечество от страданий и ущерба от незаконных отпрысков и прочего. Общность жён соответствует законам природы, ибо единственным предназначением жизни является её продолжение. Отсюда следует, что половая сфера начинает восприниматься как греховная только тогда, когда она становится запретной, чего нет при прагматическом к ней отношении в русле естественных законов .
Джермана Эрнст заново поставила вопрос о происхождении названия «Города Солнца». В книге пророка Исаии (Ис. ) сказано: «В тот день пять городов в земле Египетской будут говорить языком Ханаанским и клясться Господом Саваофом; один назовется городом солнца». Однако и в сочинениях авторов, оказавших большое влияние на Кампанеллу - особенно Марсилио Фичино , встречается возвеличивание Солнца, дарующего жизнь и движение всем вещам, что было близко собственной философии Калабрийца. По Дж. Эрнст, на Кампанеллу действительно могли оказать некоторое влияние образы империи инков - в сочинении Джироламо Бенцони «История Нового света» (Венеция, 1565) приводилась история крещения «Атабалибы , последнего царя Перуанского», который поначалу отвергал Христа потому, что Он умер на кресте, тогда как Солнце не умирает никогда .
План Города Солнца из книги: Гутнов А. Э., Глазычев В. Л. Мир архитектуры: Лицо города. М., 1990
Современная исследовательница Сильвия Риччи отмечала, что «Город Солнца» является одной большой метафорой , позволяющей через географические и архитектурные схемы представить город как средоточие смыслов, выражающих религиозные и политические взгляды автора. С. Риччи начинала анализ утопии Города Солнца с констатации одного противоречия: с одной стороны, утопическая община замкнута и самодостаточна, и не поощряет контакты своих подданных с внешним миром, с другой, - солярии поддерживают культурные и торговые связи с иностранными государствами. Такое разграничение существует и внутри Города Солнца, который явно противостоит сельской периферии, рассматриваемой как нечто низменное и отрицательное по отношению к городской среде. В деревню ссылают неспособных горожан или детей, которые не смогли подняться в интеллектуальном отношении . В архитектурном отношении Город строится по вертикали, имея круговую форму в плане. Вертикаль Города заставляет всех его жителей и каждого из них в отдельности, ежедневно физически совершать восхождение к Божественному единству и совершенству. В социальном плане этим подчёркивается всемогущество Метафизика, который соединяет духовную и светскую власть. С. Риччи характеризовала политические взгляды самого Кампанеллы как «нео-гвельфские » .
Сильвия Риччи полагала также, что в символическом пространстве «Города Солнца» зашифровано противостояние прошедшего и будущего. Само название Города несёт как экзотический оттенок, так и обетование обновления. По этой причине в самом начале повествования упоминается Колумб - первооткрыватель Нового Света. Новое географическое пространство характеризуется новым образом жизни и социальным укладом. Одним из лейтмотивов «Города Солнца» является периодическое сопоставление Города и собственной реальности Кампанеллы, и не в пользу последней. В результате, почти бесконечное пространство, окружающее идеальный Город, основано на обычаях, которые не должны более поддерживаться, несправедливых законах и ложных верованиях. Они должны уступить новому образу жизни, миру всеобщей гармонии. Городская среда соляриев полностью отражает потребности человека, как культурные, так и социальные. Создав гармоничную семью, солярийцы отвергли остальной мир и отгородились от его пороков и несправедливостей. Общество соляриев самодостаточно и потому крайне осторожно относится к иностранцам и препятствует соляриям покидать свою общину. Дополнительной деталью в этом контексте является то, что в помещениях соляриев окна направлены в сторону храмовой горы; по С. Риччи, эта деталь - не второстепенная. В то же время, солярии в равной степени отрицают военную, социальную и идеологическую экспансию. Немногие избранные, однако, путешествуют по странам внешнего мира, чтобы собирать новое знание, некоторые достижения могут использоваться и соляриями. Кампанелла явно демонстрировал, что знание является единственным методом изменения существующего общества. Первичным, однако, является изменение человеческой природы, то есть реконструкция психики, интеллекта и морали, что и создаст новую модель отношений между обществом и индивидом .
Водоподъёмное устройство. Гравюра Георга Бёклера из книги «Theatrum Machinarum Novum» (1661)
Филлис Холл (США) в своём исследовании 1993 года поставила вопрос о том, что «Город Солнца», во-первых, являлся одной из первых утопий, в которой техника была положена в основу общественного благосостояния; во-вторых, это важный источник по собственным представлениям Кампанеллы о будущем техническом развитии . Кампанелла был только одним из социальных критиков Позднего Возрождения, наравне с Ортензио Ландо, Никколо Франко и Антон Франческо Дони . Ландо в 1548 году осуществил итальянский перевод «Утопии» Томаса Мора; Дони, начав комментирование перевода Ландо, в 1552 году опубликовал собственную утопию - «Новый мир». Между ними и «Городом Солнца» существует известная параллель, хотя точное влияние Дони на Кампанеллу пока не установлено. Энтузиазм Кампанеллы в отношении техники, по Ф. Холл, отражал и социальные преобразования в раннее Новое время. Моряки эпохи Великих Географических открытий, издатели, подобные Альду , Эльзевиру или Плантену , и художники Ренессанса являются примерами специалистов по технике и технологии, которые получили высокий социальный статус и уважение за свои открытия .
Вероятно, именно в силу этой тенденции, техника имеет в Городе Солнца высокий социальный престиж, а одним из составляющих статуса солярийца являются его практические навыки и знание возможно большего числа ремёсел. Это же было отображением популярной в тогдашних диспутах темы, о том, что составляет природу истинной знатности . В этом плане концепция благородства Кампанеллы была для своего времени революционной . Современники Кампанеллы не выходили за пределы «дворянства духа», приобретаемого личной добродетелью, тогда как калабрийский доминиканец вообще отказался от добродетели (вернее, сделал её общественным фоном), а благородством наделил людей через практические достоинства. Эту тенденцию не следует абсолютизировать: высшие должности в Городе занимают философы, неспособные к физическому труду. Однако образование в Городе Солнца включало множество технических дисциплин, что было инверсией гуманистического образования Ренессанса. Кроме того, Кампанелла считал добродетель результатом правильного скрещивания людских особей, простым научением её обрести нельзя . Однако дети обучаются, играя, но уже с семи лет их водят по разным мастерским, примечая, где у кого появляется интерес к той или иной практической специальности. Равным образом, и для великого правителя - Метафизика - «постыдным было бы не обладать и механическими искусствами», помимо всеобъемлющих познаний во всех остальных областях . Более того: соляриец только тогда получает фамилию, когда обретает славу в соответствующем ремесле, подобно тому, как древние римляне награждали почётными прозвищами полководцев. Ремесленные объединения играют большую роль и в судопроизводстве: своих работников судят непосредственные начальники .
Кампанелла предельно чётко разделял науку и технику. Наука - это знание законов природы, техника - методы контроля над природой. Однако среди изображений законоучителей, помещённых на внешней стороне шестого круга стен Города, включая Моисея , Иисуса и Магомета , не упоминаются основатели наук или изобретатели орудий. Тем не менее, Кампанелла не уставал повторять, что за столетие, предшествующее его рождению, в мире было совершено изобретений больше, чем за предыдущие 4000 лет. Важнейшими он считал компас , книгопечатание и огнестрельное оружие . Солярийцы пошли ещё дальше и изобрели воздухоплавание , телескопы для поиска невидимых звёзд и устройства для слушания музыки сфер . Последнее было добавлено в печатное издание «Города Солнца» после участия Кампанеллы в защите Галилея и прочтении «Звёздного вестника» . Кампанелла много писал и о военной технике, в том числе «греческом огне », который также использовали солярии .
Практически одновременно с «Городом Солнца» были опубликованы «Христианополис» Иоганна Андреэ (1619) и «Новая Атлантида» Бэкона (1626). И в этих утопиях техника играла важную роль, в том числе роль прикладной науки. Из-за этого, а также спиритуалистской настроенности Кампанеллы, роль техники в его утопии часто недооценивалась, хотя она сыграла свою роль в повышении статуса науки в современном обществе .
Томмазо Кампанелла приступил к написанию «Города Солнца» в начале 1602 года - через три года после неудачного восстания 1599 года в Калабрии, которое должно было свергнуть власть испанцев и установить идеальный общественный порядок. В 1600-1601 годах доминиканец находился под следствием, причём ему угрожала смертная казнь как за попытку мятежа, так и по обвинениям в преступлениях против веры. Летом 1601 года глава восстания был подвергнут 40-часовой пытке, после которой был официально признан безумцем и ему более не грозила смертная казнь. Однако излечение от последствий пыток потребовало почти шести месяцев .
В печатном виде «Город Солнца» опубликовал Тобиас Адами во Франкфурте в 1623 году как приложение к третьей части «Реальной философии» . Он был поражён образами трактата и сравнил его «чистым и ярким драгоценным камнем» . Кампанелла лично переиздал «Реальную философию» с «Городом Солнца» в Париже в 1637 году; третье издание было посмертным и увидело свет в 1643 году в Утрехте . Первое издание 1623 года было снабжено маргиналиями , сделанными, по-видимому, Т. Адами; они были воспроизведены и в русском переводе . Трактат издавался исключительно на латинском языке; со второго издания был сделан итальянский перевод, который оказал существенное влияние на французский, английский и немецкий переводы. Он был опубликован в Лугано в 1836 году. Данный перевод был анонимным, причём его автор никак не оговаривая удалил все трудные для понимания пассажи оригинала, особенно касающиеся астрологии. Тем не менее, перевод пользовался популярностью и в 1854 году был включён в собрание сочинений Кампанеллы под редакцией Алессандро д’Анкона . Тот факт, что до XIX века воспроизводились только латинские издания трактата, привёл к тому, что даже специалисты по литературе и философии полагали, что Кампанелла написал оригинал на латинском языке, тогда как хранившиеся в Италии рукописи на итальянском языке считались ранними переводами . Между тем, в «Рассказе о собственных книгах» Кампанеллы (1635) прямо говорилось, что Тобиас Адами издал трактат на интернациональном языке образованных людей, а Калабриец написал его по-итальянски .
Систематическими поисками рукописей «Города Солнца» занялся в 1880-е годы первый биограф Кампанеллы - Луиджи Амабиле. В Неаполе ему удалось отыскать два списка и узнать о существовании ещё четырёх. Автограф Кампанеллы не дошёл до наших дней, все существующие рукописи - лишь списки с него. Амабиле пришёл к выводу, что текст утопии прошёл три этапа редактирования: первоначальная итальянская версия была самим Кампанеллой не ранее 1613 года переведена на латынь, а далее Кампанелла редактировал латинский текст для переиздания в Париже . А. Э. Штекли последовательно придерживался версии, что перевод был сделан кем-то другим, вдобавок, иностранцем, не вполне усвоившим итальянский язык . Исследователям сразу стало очевидно, что латинский и итальянский тексты отличались друг от друга, причём в важных деталях: в латинских изданиях Кампанелла признавался, что симулировал безумие в тюрьме и наделил соляриев множеством изобретений, включая воздухоплавание . Итальянский текст был опубликован лишь в 1904 году Эдмондо Сольми в Модене; он был основан на шести рукописях . Примерно в это же время систематическими поисками рукописей Кампанеллы занимался профессор Юрьевского университета И. И. Квачала, который обнаружил ещё две ранее неизвестных рукописи - в Вене и Риме . В 1940-е годы вышли образцовые с текстологической точки зрения издания Норберто Боббио и Луиджи Фирпо, основанные на латинском тексте 1637 года, как единственном, с которым работал непосредственно автор. Современное научное издание итальянского текста было выпущено в 1996 и 1997 годах Джерманой Эрнст, причём второе было основано на редакции Фирпо . Новейшая библиография изданий 1623-2002 годов была опубликована Маргеритой Палумбо в Пизе в 2004 году .
На русский язык «Город Солнца» впервые был переведён А. Г. Генкелем в 1906 году и вышел в свет как бесплатное приложение к журналу «Всемирный вестник». Отдельное издание последовало в следующем году, этот перевод неоднократно воспроизводился. В 1934 году издательство «Academia » впервые выпустило перевод Ф. А. Петровского , выполненный с первого латинского издания; все изменения в вариантах 1637 и 1643 годов были вынесены в примечания . Итальянский текст Кампанеллы не переводился на русский язык. Перевод Ф. Петровского неоднократно воспроизводился, в том числе в сериях «Предшественники научного социализма » (1947 и 1954), «Библиотека всемирной литературы » (Серия первая, т. 34, 1971) и «Библиотека фантастики » (Т. 15, 1989).
Министерство общего и профессионального образования РФ
Тверской государственный университет
Кафедра теоретической и прикладной экономики
по курсу «История экономических учений»
на тему: «Город Солнца» Томмазо Кампанеллы»
Проверил:
Введение…………………………………………………………
Эпоха Томмазо Кампанеллы……………………………………
Биография ученого………………………………………………
«Город Солнца» Кампанеллы…………………………………..
Экономические взгляды Кампанеллы в «Городе Солнца»:…..
Отношение к труду…………………………………………
Организация производства…………………………………
Принципы распределения………………………………….
Заключение……………………………………………………….
Литература………………………………………………………..
Введение.
Греческий термин ou topos обозначает «место, которого нет». От этого слова сэр Томас Мор произвел слово «утопия» для обозначения идеального гуманистического общества. Его книга «Утопия» была напечатана на латинском языке в 1516 году, и в английском переводе в 1551. Мор писал в то время, когда социальные институты, сохранявшие общество Средних веков, начинали разрушаться.
«Утопия» Мора была не первой книгой такого типа, но и не последней. В древней Греции Гесиод в «Трудах и днях», располагает свою утопию в далеком прошлом, в Золотом веке. Библия также располагает ее в прошлом – в садах Эдема. Греческий автор Эвхемер тоже писал об утопическом острове в своей «Священной истории».
В средние века под влиянием христианства утопическая литература в Европе исчезает. Внимание уделялось жизни после смерти, царству Божьему.
Утопия Мора, написанная как раз в конце Средних Веков, стала популярной, что вызвало различные имитации. Антонио Франческо Дони, редактировавший итальянское издание «Утопии» в 1548 году, в 1588 году выпускает книгу «Миры», книгу о совершенном городе, где отменен институт брака. Далее последовало издание книги Франческо Патрици «Счастливый город».
В 1602 году Кампанелла печатает «Город Солнца». Хотя в какой-то мере его можно назвать имитацией «Утопии», надо сказать, что Город Солнца Кампанеллы совершенно отличен от Утопии, там действуют иные законы, он и построен по-другому.
Жизнь и деятельность Кампанеллы, ученого и философа, вызывает большой интерес у исследователей.
Эпоха Томмазо Кампанеллы.
Конец 15в. знаменовал собой наступление нового времени. Тенденции экономического развития этого периода обусловили начало процесса первоначального накопления капитала. В Англии и других наиболее развитых странах Европы зарождаются новые общественные отношения – капиталистические, появляются новые классы, складываются нации, усиливается централизация государственной власти, что подготавливает превращение сословно-представительных монархий в абсолютистские. С особенной силой проявляются новые веяния в идеологии, которая становится той первой ареной, где разгорается битва против феодализма, духовного порабощения человека католической церковью, против схоластики и суеверия.
В Италии уже в 14-15вв., а в других странах Европы с конца 15 – начала 16 века наступает эпоха Возрождения – развертывается движение, шедшее под знаменем «ренессанса» античной культуры. Приблизительно в то же время появляются идеологические течения гуманизма и реформации церкви. Каждое из них обладало своей формой проявления и гаммой общественно-политических идей.
Среди исследователей нет единодушия, можно ли считать «Город Солнца» частью ренессансной культуры или относить его к последующему периоду. С.Д.Сказкин причислял Кампанеллу к гуманистам Возрождения. В.П.Волгин говорил о «Городе Солнца» как о замечательном произведении, сочетающем принципы гуманизма с принципами общности – с социализмом.
Л.Фирпо считает, что рассматривать «Город Солнца» в ряду предшествующих ренессансных утопий – значит видеть в проекте Кампанеллы безнадежный анахронизм. Только поставив его в круг духовных искателей деятелей Контрреформации, можно правильно понять смысл «Города Солнца».
Если отношение «Города Солнца» к «христианскому гуманизму» представляется достаточно ясным (вспомним хотя бы калек, живущих за границами града Солнца), то вопрос об отношении его к так называемому «гражданскому гуманизму» требует очень серьезного исследования. Не вызывает сомнений, что ряд черт «гражданского гуманизма» получил дальнейшее развитие в утопии Кампанеллы, тем важнее подчеркнуть существующее различие. «Гражданские гуманисты» были, как правило, озабочены лишь одним: как реформировать существующее общество и добиться его улучшения, не прибегая к коренной ломке сложившихся общественных отношений. Даже те из них, кто видел слабость государства в резком социальном расслоении его граждан, предлагая сгладить имущественное неравенство, не покушались на святую святых – на сам принцип частной собственности.
Таким образом, Кампанеллу трудно отнести прямо к какому-либо течению. Обычно исследователи называют работы Мора и Кампанеллы принадлежащими к утопическому социализму, причем некоторые исследователи считают авторов родоначальниками социализма вообще.
Биография ученого.
Джованни Доменико Кампанелла, принявший в монашестве имя Thommaso (Фома), родился в сентябре 1568 года в селении Стеньяно, около города Стило, в Калабрии, находившейся в то время под властью испанцев. С самого детства Кампанелла проявлял большие способности; в 13 лет он писал стихи. Первоначальное образование Кампанелла получил под руководством монаха-доминиканца, у которого учился логике; под его влиянием он, пятнадцати лет, пошел в монастырь. Решение идти в монастырь противоречило желанию его отца, который хотел отправить сына в Неаполь к родственнику-юристу для изучения права.
Кампанелла стал доминиканцем в 1583 году, частично из-за того, что только пойдя по этому пути он мог получить образование. Он был послан в монастырь Сан-Джорджио, где изучал философию три года, затем в 1586 году в монастырь в Никастро, где учился еще 2 года.
После изучения философии, основанной на Аристотеле, в 1588 Кампанелла уехал в доминиканский монастырь в Козенце изучать теологию. Там он открывает для себя философию Телезия. К концу 1598 года он заканчивает большую работу в защиту Телезия «Philosophia sensibus demonstrata». С этой своей первой ученой работой Кампанелла появляется в Неаполе и издает ее там в 1591 году. Он проводит здесь два года и пишет новое сочинение («De sensu rerum»), в котором уже отклоняется от учения Телезия, увлекшись изучением так называемой «натуральной магии» и астрологии, противником которой был Телезий. Это сочинение написано под влиянием ученого неаполитанца делла Порта, автора книги о натуральной магии и основателя академии для изучения природы (Academia secretorum naturae). Но в другой своей, написанной в Неаполе же, работе Кампанелла опять идет по стопам своего учителя, доказывая этим, что его сложное миросозерцание обнимало весьма противоречивые идеи.
Свое свободомыслие Кампанелла проявлял и в поступках: для своих занятий он пользовался книгами монастырской библиотеки, не испрашивая разрешения у папы и пренебрегая грозившим за это отлучением от церкви. Результатом был донос: Кампанеллы бал арестован и отправлен в Рим, где ему впервые пришлось познакомиться с инквизицией. На первый раз он дешево отделался и хотя был оставлен под сильным подозрением, но все-таки выпущен на свободу.
Следующие за заключением годы Кампанелла проводит в скитаниях по Италии. Через Флоренцию и Болонью он отправляется в Венецию и Падую, где поселяется в монастыре св.Августина и деятельно принимается за ученые занятия, восстанавливая свои рукописные сочинения, которые были у него отобраны и отправлены в инквизицию настоятелем доминиканского монастыря в Болонье. Но и тут враги Кампанеллы не оставляют своих преследований: против него возбуждаются два новых процесса. Если первый (по обвинения в оскорблении генерала ордена) сошел легко, то второй был гораздо серьезнее и грозил суровыми последствиями: на Кампанеллу было возведено обвинение в авторстве сочинения «О трех обманщиках» («De tribus impostoribus») и в том, что он не донес на какого-то отрицателя Христа как спасителя. К этим обвинениям прибавили еще донос, приписывающий Кампанелле сочинения стихотворной сатиры на Христа, указывавший на его приверженность к Демокриту и т.д. Быть может, нелепость первого из этих обвинений – в авторстве книги, написанной задолго до рождения Кампанеллы, - помогла ему опять выпутаться, но вероятнее то, что освобождению способствовали влиятельные покровители. Благоприятное впечатление на судей должны были произвести и два новых сочинения Кампанеллы: «О христианской монархии» и «О правлении церкви», в которых он выступил как ярый противник реформационного движения и приверженец папской власти, доказывая, что папа должен объединить под своей властью всех христиан и стать главой не только церкви, но и государства. «К этому религиозному и политическому единству, -- говорит Лафарг, - Кампанелла стремился лишь для того, чтобы прекратить раздоры и установить мир и благоденствие на земле». Эти стремления Кампанеллы, в соответствии с условиями его времени, выражались им зачастую в теологических формах, так что приверженцам католической церкви он мог порою казаться правоверным католиком.
Вернувшись к работе, Кампанелла не только принялся за философские сочинения, но выступил и как автор политических «Речей к итальянским князям», в которых он убеждает подчиниться власти испанцев и таким путем прийти к созданию мировой монархии, в которой Италия под владычеством папы будет играть первенствующую роль. Как в этих «Речах», так и в написанной позднее книге «Об испанской монархии» Кампанелла высказывает свои заветные идеи о создании единого мирового государства, которые в конечном итоге были направлены против всех существующих правительств и, в частности, против Испании, несмотря на то, что ей предвещалось мировое главенство как самой христианской стране в мире.
В 1597 году, 29 лет, Кампанелла оставляет Рим и, прожив полгода в Неаполе, возвращается, под предлогом болезни и усталости от всех скитаний на родину, в Стило. Но никакие скитания и невзгоды не могли сломить его неутомимой энергии. Не оставляя литературной деятельности, он принимается за осуществление своего заветного замысла, которому придает уже конкретную форму, считая, на основании пророчеств и астрологических предсказаний, что пришло время для мирового переворота, а с другой стороны полагая, что в Калабрии он легко склонит к восстанию изнывающее под тягостью испанского ига население. Пьетро Джанноне в «Гражданской истории Неаполитанского государства» (Неаполь, 1723) говорит, что «Кампанелла едва было не вызвал восстания всей Калабрии своими новыми идеями и освободительным и республиканскими планами. Он заходил так далеко в своих планах, что предполагал даже преобразовать королевства и монархии и создать новые законы и новые системы управления общества». Тяжелое положение масс в Италии способствовало успеху заговорщиков. Пылкий проповедник повел широкую агитацию. К заговору были привлечены и монахи, проповедовавшие восстание по всей Калабрии, и недовольные испанским владычеством дворяне, и калабрийские разбойники, и даже турки, на флот которых под управлением итальянского ренегата паши Синан Цикала особенно рассчитывали заговорщики.
Восстание было назначено на 10 сентября. Но нашлись два предателя, предупредившие испанские власти. Заговорщики были схвачены и частью казнены, частью заключены в тюрьму. Подошедший в назначенное время к берегам Калабрии турецкий флот никого не нашел. Сам Кампанелла пытался бежать переодетым в Сицилию, но был схвачен и отправлен по воле папы в неаполитанскую тюрьму.
От смертной казни Кампанеллу спасло то, что, помимо обвинения в преступлении политическом, он был обвинен и в ереси, а решение по этому делу не могло быть вынесено испанскими властями, -- для этого требовалась санкция папы. Но если Кампанелла избегнул смерти, то был подвергнут таким страшным пыткам и таком жесткому тюремному заключению, что, не говоря уже о физических мучениях, которые он перенес, приходится изумляться необычайной силе воли, не покидавшей его целую четверть века его заточения. По собственному его свидетельству в предисловии к «Побежденному атеизму» («Atheismus triumphatus»), он был заключен в пятидесяти тюрьмах и семь раз был подвергнут жесточайшей пытке, причем последняя пытка длилась около 40 часов, после чего истерзанного и истекающего кровью Кампанеллу бросили в яму. Об этой пытке Кампанелла говорит и в своих стихотворениях, и в «Городе Солнца»: «Они (т.е. Солярии) неоспоримо доказывают, что человек свободен, и говорят, что если в течение сорокачасовой жесточайшей пытки, какою мучили одного почитаемого ими философа враги, невозможно было добиться от него на допросе и единого словечка признания в том, чего они от него добивались, потому что он решил в душе молчать, что следовательно, и звезды, которые воздействую далеко и мягко, не могу нас заставить поступать против нашего решения».
Несмотря на все мучения, которые пришлось претерпеть Кампанелле, творческая деятельность его не ослабела. Можно считать очень вероятным, что одно из замечательнейших его сочинений – «Об испанской монархии», в котором он проявляет себя настоящим знатоком политики и истории, задумано и написано в тюрьме, хотя сам Кампанелла выдавал его за произведение более раннее.
В тюрьме же написан Кампанеллой и «Город Солнца» – произведение, ставшее впоследствии самым известным из всего им написанного и являющееся, несмотря на его небольшой объем, едва ли не самым замечательным из его сочинений. Сопоставляя «Город Солнца» с другими произведениями Кампанеллы, можно только изумляться, как удивительно сочетался в Кампанелле тонкий политик и один из самых смелых социальных реформаторов, которого не могли одолеть ни тюрьма, ни пытки, ни постоянные преследования, ни крушение надежд на подготовлявшееся восстание.
Осенью 1602 года Кампанелла был осужден на пожизненное заключение в тюрьме.
К этому периоду относится знакомство Кампанеллы с лютеранином Товием Адами, поддерживающееся их общим интересом к учению Коперника и Галилея. Кампанелла написал подробную «Защиту Галилея» («Apologia pro Galilaeo»), в которой доказывал правомерность его теории с точек зрения естественной, философской и богословской.
Дружеские отношения между Адами и Кампанеллой были в дальнейшем нарушены ожесточенной полемикой, которую Кампанелла повел против последователей Лютера в письмах к своему приверженцу, вследствие чего их десятилетняя дружеская связь прекратилась.
Только в 1626 году, после более чем двадцатипятилетнего заключения в тюрьмах, в судьбе Кампанеллы наступило улучшение. Папа Урбан VIII, руководимый интересами своей антииспанской политики, добивается передачи заключенного церковным властям, и Кампанелла переводится в Рим. Но, несмотря на покровительство папы, давшего ему возможность продолжать свои ученые труды, Кампанелла не мог чувствовать себя спокойно. Те самые астрологические знания, которым он угодил папе, навлекли на Кампанеллу новые неприятности. В 1629 году без его ведома и разрешения напечатана его «Астрология». Враги Кампанеллы воспользовались этим для доказательства его суеверия и непокорности. А вскоре после этого, в 1632 году, начался процесс Галилея, и Кампанелла опять энергично выступил в его защиту. От этого положение Кампанеллы все ухудшалось. Наконец, обвинения в новом заговоре против Испании едва не оказалось для него роковым. Но тут ему помогло его сближение с французским дипломатом Ноде и, главным образом, с французским посланником в Риме, Ноалем, к которому он, узнав о грозящей опасности, бежал. Ноаль попробовал обратиться за содействием к папе, но тот только разрешил ему делать с Кампанеллой все, что ему заблагорассудится. После неудачной попытки Кампанеллы скрыться в Венеции ему оставалось только навсегда покинуть пределы своей родины и бежать во Францию.
Во Франции правительством, которое видело в Кампанелле врага Испании, ему был оказан радушный прием, и он мог наконец отдохнуть от своей страдальческой жизни. Друзья его, в числе которых был знаменитый философ-материалист Гассенди, старались как можно лучше устроить Кампанеллу и материально его обеспечить. Но, несмотря на заботы и любовь, которыми он был окружен, Кампанелла сильно нуждался. Разрешение издать собрание своих сочинений он получил от Рима только после долгих хлопот. Но 21 мая 1639 года Кампанелла умер, успев издать только первые тома.
«Город Солнца» Кампанеллы.
«Город Солнца» Кампанеллы занимает в истории социальных идей значительное место. Влияние этой книги в XVII и XVIII веках несомненно. Она вызвала целый ряд подражаний и перепевов. Как источник утопических идей «Город Солнца» должен быть поставлен рядом с «Утопией» Томаса Мора.
Литературное оформление «Города Солнца» весьма примитивно. Заимствовав у античных авторов и авторов эпохи Возрождения форму диалога, Кампанелла не смог этой формы должным образом использовать. В сущности мы имеем перед собой не диалог, а сплошной рассказ от первого лица, в который вкраплены – в угоду литературной традиции бессодержательные реплики собеседника, оправдываемые, и то не во всех случаях, необходимостью перейти к новой теме рассказа. Ничего существенного они в рассказ не вносят, и от их исключения рассказ ничего не теряет. Взятый сам по себе, рассказ построен не оригинально и мало занимателен. Он следует установившемуся трафарету: путешественник попадает в неведомую, вновь открытую страну, где и находит осуществленными представляющиеся ему совершенными общественные порядки. В противоположность Мору, Кампанелла не смог внести в этот трафарет ни одной живой черты. Наконец, стиль рассказа – сухой, абстрактный лишенный ярких образов и формулировок. Увлечь читателя как литературное произведение «Город Солнца» не может.
Его успехи влияние были обусловлены, очевидно. Другими его качествами. Ни литературный талант автора, а формулированные им с большой четкостью принципы привлекали к «Городу Солнца» интерес и вызывали его широкое распространение во всех странах Западной Европы – можно сказать, вопреки его форме. Полное отсутствие частной собственности, всеобщий обязательный труд, признаваемый всеми делом почетным, общественная организация производства и распределения, трудовое воспитание граждан – таков основной комплекс социальных идей Кампанеллы. Именно эти идеи и позволили «Городу Солнца» пережить три столетия, находя для него читателей и почитателей. Стоит еще раз подчеркнуть, что в раскрытии этих положений – исключая трудовое воспитание – Кампанелла дает мало конкретного и оригинального.
Экономические взгляды Кампанеллы в «Городе Солнца».
Кампанелла ссылался на невыносимое положение, сложившееся в Калабрии, на гнет налогов и разорение крестьян, на раздоры в городах, на набеги турок и местных бандитов. Вымогательства богатых торговцев и ростовщиков приводят к голоду и запустению. «Голод, -- писал Кампанелла в «Рассуждениях об увеличении доходов Неаполитанского королевства», -- происходит от торговли, потому что купцы и могущественные ростовщики скупают на корню весь хлеб и держат его, пока не доведут народ до голода, а потом продают по тройной или четверной цене так что страна становится безлюдной, ибо одни бегут прочь из королевства, другие же подыхают от такой мерзкой еды….».
Главная же причина всех бедствий – социальное неравенство, существование богатства и нищеты. Господство в обществе социального неравенства, частного интереса порождает ничем не сдерживаемое себялюбие, индивидуализм, пренебрежение к интересам других людей, общества в целом.
Разумное устройство Солнечного Града есть не сто иное, как выражение разумности и соответствия природе того социального строя, который установлен в государстве соляриев: « у них все общее», в Городе Солнца упразднена частная собственность – основа социального неравенства: «Община делает всех одновременно и богатыми и вместе с тем бедными: богатыми – потому, что у них есть все, бедными – потому, что у них нет никакой собственности; и поэтому не они служат вещам, а вещи служат им».
Выводя частную собственность из моногамной семьи («собственность образуется у нас и поддерживается тем, что мы имеем каждый свое отдельное жилище и собственных жен и детей»), Кампанелла в общности жен видел единственно возможную предпосылку уничтожения частной собственности. «У соляриев жены общи и в деле услужения, и в отношении ложа, однако же не всегда и не как у животных, покрывающих каждую самку, а лишь ради производства потомства в должном порядке…». Общность жен служит не только поддержанию общности имуществ, но и «научному» («согласно правилам философии») государственному контролю за деторождением. Этот контроль осуществляется в соответствии с биологическими и астрологическими теориями Кампанеллы. Именно этим стремлением придать «научный» характер воспроизводству человеческого рода в идеальном обществе, а не одними заимствованиями из литературных источников (Платон) следует объяснять введение общности жен в его социальную программу.
Тем же рациональным принципам подчинено в Городе Солнца и воспитание и обучение детей. Всеобщему невежеству народа в современном ему обществе Кампанеллы противопоставляет заботу государства о просвещении. Изучив естественные и отвлеченные науки, «постоянно и усердно занимаясь обсуждением и спорами», юноши и девушки «получают должности в области тех наук и ремесел, в которых они преуспели больше всего».
Всеобщее участие в труде, который из проклятья стал почетным и уважаемым делом, -- важнейшая черта общественного строя Города Солнца. Солярии «того почитают за знатнейшего и достойнейшего, кто изучил больше искусств и ремесел и кто умеет применять их с большим знанием дела».
Никакой труд не является позорным в обществе соляриев, «никто не считает для себя унизительным прислуживать за столом или на кухне, ходить за больными и т.д. Всякую службу называют они учением… Поэтому каждый, на какую бы службу ни был он назначен, исполняет ее как самую почетную». «Самые тяжелые ремесла, например, кузнечное или строительное, считаются у них и самыми похвальными, и никто не уклоняется от занятия ими, тем более что наклонность к ним обнаруживается от рождения, а благодаря такому распорядку работ всякий занимается не вредным для него трудом, а, наоборот, развивающим его силы».
Труд в известном смысле реабилитируется: он перестает быть уделом угнетенных. А участие в труде всех обеспечивает возможность резко сократить рабочий день и избавить работающего от чрезмерного перенапряжения. Использование же человека в общественном производстве «сообразно с его природными наклонностями» делает труд привлекательным. Люди обретают радость труда.
Кампанелла ясно сознавала, что в условиях, когда ликвидирована частная собственность и потребление организовано на коммунистических началах, вопрос о том, кто станет выполнять самые непривлекательные и грязные работы, сам по себе не решится. Мысль Мора об использовании труда невольников не казалась ему целесообразной. Воплощение в жизнь принципа «каждый работает сообразно со своей природой» многое решало, но не все. Воспитание подрастающего поколения в духе трудовой дисциплины и наказания нерадивых проблемы тоже не решало. Упор, по мысли Кампанеллы, следовало делать на моральные факторы.
Существует у соляриев и разделение труда, прежде всего связанное с биологическими особенностями людей. Хотя женщины воспитываются и обучаются наравне с мужчинами, они освобождаются от особенно тяжелых видов работ. «… никто не вынужден участвовать в труде, губительном для личности, а только в труде, сохраняющем личность».
В обществе, избавленном от эксплуатации, свободный труд, соответствующий природным наклонностям человека, не только служит самовыражению личности, но и является оплотом сохранения индивидуальности.
Участие всех в общественно полезной работе трактуется как важнейшее экономическое условие, позволяющее обществу избавиться от подневольного труда, целиком обеспечить себя рабочей силой.
Всеобщий труд – залог подлинного процветания как государства, так и всех его граждан. Трудиться человеку необходимо не только из экономических соображений: безделье губит человека и физически, и нравственно. Кампанелла убежден, что некоторые болезни возникают «от недостаточной работы».
Хотя самым благородным в Государстве Солнца считалось наряду с военным делом земледелие и скотоводство, тем не менее Зайбт (Seibt) называет утопию Кампанеллы «аграрно-коммунистической». Деревня как таковая в ней сколько-нибудь значительной роли не играет, ибо все основные экономические функции ее жителей, заключающиеся в обеспечении государства продуктами питания и сырьем, переданы городу. Сельское хозяйство ведется руками городских жителей.
Занятие сельским хозяйством – одна из первейших обязанностей граждан Города Солнца. Обработкой полей, уходом за посевами и скотоводством занимаются все городские жители. Но все ли? Или кому-то делается исключение? Есть ли основание утверждать, будто элита освобождена от участия в сельскохозяйственных работах, обязательных для всех остальных? Имеется в виду не поголовный и одновременный выход всех в поле – рациональная организация хозяйства вовсе этого не требовала, -- сколько сам принцип, в силу которого определенные лица освобождаются от сельского труда по своему положению.
В Городе Солнца, по мнению А. Х. Горфункеля, сохраняется «разделение умственного и физического труда: в то время, как одна часть общества (большинство) занимается физическим трудом, функции организации производства, научного и политического руководства обществом целиком переданы в руки особой группы».
Кампанелла отмечает, что в Государстве Солнца царит изобилие. И обеспечивает его не щедрость природы, а именно труд граждан. «Всего у них изобилие, -- гласит перевод с латинского, -- потому что всякий стремится быть первым в работе, которая невелика и плодотворна, а сами они очень способны».
Коллективный труд на полях и в мастерских, избавленный от всяких тягот несправедливости и эксплуатации, обеспечивал, по Кампанелле, всеобщий достаток и невиданной досель сокращение рабочего дня. Достичь этого было можно путем обобществления производства, справедливого распределения и эффективного труда – большей, как сказали бы в настоящее время, его производительности.
Кампанелла говорит, что в Городе Солнца каждый исполняет работу «сообразно со своей природой», в труде таким образом человек не губит собственную индивидуальность а сохраняет ее. Производство организуется так, чтобы людям работалось всегда «с радостью». Мастерские соляриев – это общественные мастерские, где торжествует новый способ производства, основанный на обобществлении собственности, всеобщем коллективном труде и справедливом распределении материальных благ.
Относительно принципа распределения, положенного в основу «Города Солнца», нет единодушия. И. И. Зильбербарф, к примеру, полагал, что продукты в Городе Солнца распределялись «по потребностям», а В. П. Волгин предпочел более пространную формулировку: «Каждый гражданин получает от общества все, что необходимо для удовлетворения его потребностей; но Кампанелла считает возможным чрезмерный спрос со стороны граждан на те или иные продукты. Поэтому власти следят за тем, чтобы никто не получил больше, чем ему надо» Действительно, в латинском издании говорится, что соляриям неоткуда делать друг другу подарки, «потому что все, в чем они нуждаются, они получают от общины, и должностные лица тщательно следят за тем, чтобы никто не получил больше, чем ему следует, никому, однако, не отказывая в необходимом». Латинский текст позволяет предположить и другой перевод: «магистраты тщательно следят, чтобы никто не получил больше, чем заслуживает». «Окончательный» итальянский текст подтверждает такое толкование: «должностные лица тщательно следят, чтобы никто не имел больше, чем он заслуживает». Но как это понимать: «никто не должен иметь больше, чем он заслуживает»? Что принято за критерий – место гражданина в общественной иерархии или непосредственные плоды его труда?
Некоторые исследователи говорят, что основой для такого распределения может служить профессия человека, то есть каждый человек, занимающийся определенной профессией, получает одинаковое количество благ.
Но не является ли соблюдение правила «люди одной профессии получают поровну» защитой права грубой уравнительности, могущей подорвать всякий стимул к лучшей работе? Кампанелла подчеркивал, что солярии трудятся на совесть. Фраза о магистратах, следящих за тем, чтобы никто не получал больше других, совершенно не противоречит ни рассказу о поощрении юных соляриев, отличившихся на лекциях, в научных диспутах и военных занятиях, ни подробностям, связанным с чествованием героев и героинь. Как в первом, так и во втором случае разговор шел прежде всего о воспитательной мере, а не о подлинном «материальном поощрении».
В своем другом трактате «О наилучшем государстве» Кампанелла опровергал известный тезис Аристотеля о том, что общее владение вызвало бы нерадивое отношение к работе и большие трудности при распределении ее плодов. «Каждый бы стремился получить лучшую и большую долю продуктов, -- излагал он доводы Аристотеля, -- но приложить меньшую долю труда, что привело бы к ссорам и обману взамен дружбы». Кампанелла же считает, что предложенный им способ распределения убережет общину от подобных бед: «И никто не имеет возможности что-либо присвоить себе, так как все принимают пищу за общим столом и, получив у ведающих одеждой должностных лиц одежды нужного качества, пользуются ими сообразно с временами года и со своим здоровьем». «Невозможность присвоить» – хотя и важная, но далеко не самая существенная сторона дела. Кампанелла убежден в разумности граждан своего идеального государства и роняет знаменательную фразу: «Ведь никто не может отвергать такой способ распределения, так как все совершается на основании разума».
Труд в Городе Солнца стал не только всеобщим – солярии стремятся, чтобы его распределяли поровну. Но у соляриев труд был коллективный, поэтому если у них и существовала в каком-то виде «урочная система», то задание скорее всего давалось не каждому в отдельности, а всем работающим сообща – «пятерке», «десятке» и т.п. Распределение труда «поровну» не означала, обязанности каждого сделать ровно столько, сколько сделают остальные. Ибо такое равенство оборачивалось бы по сути несправедливостью: люди разных навыков и разной силы оказывались бы в неравных условиях. Поэтому «делить труды поровну» – значило работать «справедливо»: каждому – в полную меру своих возможностей. Вероятно, об этом и говорят слова: «труды распределяют соответственно пригодности и силе».
Кампанелла намного больше, чем Мор, приблизился к идее «от каждого по способностям». Это объясняется не тем, что «уровень жизни» соляриев несколько выше, чем утопийцев. Главное тут в ином отношении к труду: солярии работают «всегда с радостью». В труде, сообразном с природной склонностью, Кампанелла видит залог «сохранения» личности. Не случайно его солярии куда внимательней, чем утопийцы, относятся к природным наклонностям человека, их выявлению, пестованию и даже «программированию». Однако нельзя сказать, что в этом внимании преобладают интересы личности – на первом месте по-прежнему стоят интересы общины, стремление найти наиболее рациональное применение для каждого из ее членов. Да и проявление способностей все еще поставлено в жесткие рамки давно предначертанных понятий о «нужном» и «ненужном».
Только учитывая это, можно сказать, что в Городе Солнца солярии требовали от каждого участия в труде «соответственно пригодности и силе».
Заключение.
Таким образом, рассмотрев работу «Город Солнца» Кампанеллы, мы приходим к некоторым выводам.
Энгельс относит «Город Солнца» уже к утопическому коммунизму. Но все-таки это не очень точно, и поэтому в основном исследователи считают Мора и Кампанеллу родоначальниками утопического социализма.
«Город Солнца» нес на себе печать времени, и если некоторые предубеждения гуманиста не позволят отнести это произведение к «прямо коммунистическим теориям», тем не менее заслуги Кампанеллы в распространении коммунистических учений велики. Но воздавая должное этому замечательному мыслителю, который в уничтожении частной собственности и гуманистически-философском преобразовании общества видел единственное избавление от жестокостей своего времени, не следует преувеличивать историческое значение созданной им утопии. Конечно, и Мор, и Кампанелла были предшественниками научного социализма. Но нельзя их соединять с утопистами XIX века – Сен-Симоном и Оуэном – под общей шапкой «утопический социализм».
«Город Солнца» представляет в истории гуманизма утопическо-социалистическое учение, и это позволяет рассматривать его как неотъемлемую часть ренессансной культуры и видеть в великом калабрианце одного из великих сынов Возрождения.
1. Волгин В. П. Коммунистическая утопия Кампанеллы.
2. Горфункель А. Х. Томмазо Кампанелла. М., «Мысль», 1969.
3. Кампанелла Т. Город Солнца. М., Издательство Академии наук СССР, 1947.
4. Львов С. Л. Гражданин Города Солнца: Повесть о Томмазо Кампанелле. М.: Политиздат, 1979.
5. Петровский А. Ф. Кампанелла. Биографический очерк.
6. Штекли А. Э. «Город Солнца»: утопия и наука. М.: «Наука», 1978.
7. Штекли А. Э. Кампанелла. М.: «Молодая гвардия», 1966.
8. Catalog of the Scientific Community, Department of History and Philosophy of Science, Indiana University, 1995.
9. Catholic Encyclopedia, The. Vol. III. Robert Appleton Company, 1908.
10. Encyclopedia Britannica.
11. Weber A. History of Philosophy.
Нужна помощь по изучению какой-либы темы?
Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку
с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.
Министерство общего и профессионального образования РФ
Тверской государственный университет
Кафедра теоретической и прикладной экономики
по курсу «История экономических учений»
на тему: «Город Солнца» Томмазо Кампанеллы»
Выполнил: Скоробогатова Н.М.,
Проверил:
Введение…………………………………………………………
Эпоха Томмазо Кампанеллы……………………………………
Биография ученого………………………………………………
«Город Солнца» Кампанеллы…………………………………..
Экономические взгляды Кампанеллы в «Городе Солнца»:…..
Отношение к труду…………………………………………
Организация производства…………………………………
Принципы распределения………………………………….
Заключение……………………………………………………….
Литература………………………………………………………..
Введение.
Греческий термин ou topos обозначает «место, которого нет». От этого слова сэр Томас Мор произвел слово «утопия» для обозначения идеального гуманистического общества. Его книга «Утопия» была напечатана на латинском языке в 1516 году, и в английском переводе в 1551. Мор писал в то время, когда социальные институты, сохранявшие общество Средних веков, начинали разрушаться.
«Утопия» Мора была не первой книгой такого типа, но и не последней. В древней Греции Гесиод в «Трудах и днях», располагает свою утопию в далеком прошлом, в Золотом веке. Библия также располагает ее в прошлом – в садах Эдема. Греческий автор Эвхемер тоже писал об утопическом острове в своей «Священной истории».
В средние века под влиянием христианства утопическая литература в Европе исчезает. Внимание уделялось жизни после смерти, царству Божьему.
Утопия Мора, написанная как раз в конце Средних Веков, стала популярной, что вызвало различные имитации. Антонио Франческо Дони, редактировавший итальянское издание «Утопии» в 1548 году, в 1588 году выпускает книгу «Миры», книгу о совершенном городе, где отменен институт брака. Далее последовало издание книги Франческо Патрици «Счастливый город».
В 1602 году Кампанелла печатает «Город Солнца». Хотя в какой-то мере его можно назвать имитацией «Утопии», надо сказать, что Город Солнца Кампанеллы совершенно отличен от Утопии, там действуют иные законы, он и построен по-другому.
Жизнь и деятельность Кампанеллы, ученого и философа, вызывает большой интерес у исследователей.
Эпоха Томмазо Кампанеллы.
Конец 15в. знаменовал собой наступление нового времени. Тенденции экономического развития этого периода обусловили начало процесса первоначального накопления капитала. В Англии и других наиболее развитых странах Европы зарождаются новые общественные отношения – капиталистические, появляются новые классы, складываются нации, усиливается централизация государственной власти, что подготавливает превращение сословно-представительных монархий в абсолютистские. С особенной силой проявляются новые веяния в идеологии, которая становится той первой ареной, где разгорается битва против феодализма, духовного порабощения человека католической церковью, против схоластики и суеверия.
В Италии уже в 14-15вв., а в других странах Европы с конца 15 – начала 16 века наступает эпоха Возрождения – развертывается движение, шедшее под знаменем «ренессанса» античной культуры. Приблизительно в то же время появляются идеологические течения гуманизма и реформации церкви. Каждое из них обладало своей формой проявления и гаммой общественно-политических идей.
Среди исследователей нет единодушия, можно ли считать «Город Солнца» частью ренессансной культуры или относить его к последующему периоду. С.Д.Сказкин причислял Кампанеллу к гуманистам Возрождения. В.П.Волгин говорил о «Городе Солнца» как о замечательном произведении, сочетающем принципы гуманизма с принципами общности – с социализмом.
Л.Фирпо считает, что рассматривать «Город Солнца» в ряду предшествующих ренессансных утопий – значит видеть в проекте Кампанеллы безнадежный анахронизм. Только поставив его в круг духовных искателей деятелей Контрреформации, можно правильно понять смысл «Города Солнца».
Если отношение «Города Солнца» к «христианскому гуманизму» представляется достаточно ясным (вспомним хотя бы калек, живущих за границами града Солнца), то вопрос об отношении его к так называемому «гражданскому гуманизму» требует очень серьезного исследования. Не вызывает сомнений, что ряд черт «гражданского гуманизма» получил дальнейшее развитие в утопии Кампанеллы, тем важнее подчеркнуть существующее различие. «Гражданские гуманисты» были, как правило, озабочены лишь одним: как реформировать существующее общество и добиться его улучшения, не прибегая к коренной ломке сложившихся общественных отношений. Даже те из них, кто видел слабость государства в резком социальном расслоении его граждан, предлагая сгладить имущественное неравенство, не покушались на святую святых – на сам принцип частной собственности.
Таким образом, Кампанеллу трудно отнести прямо к какому-либо течению. Обычно исследователи называют работы Мора и Кампанеллы принадлежащими к утопическому социализму, причем некоторые исследователи считают авторов родоначальниками социализма вообще.
Биография ученого.
Джованни Доменико Кампанелла, принявший в монашестве имя Thommaso (Фома), родился в сентябре 1568 года в селении Стеньяно, около города Стило, в Калабрии, находившейся в то время под властью испанцев. С самого детства Кампанелла проявлял большие способности; в 13 лет он писал стихи. Первоначальное образование Кампанелла получил под руководством монаха-доминиканца, у которого учился логике; под его влиянием он, пятнадцати лет, пошел в монастырь. Решение идти в монастырь противоречило желанию его отца, который хотел отправить сына в Неаполь к родственнику-юристу для изучения права.
Кампанелла стал доминиканцем в 1583 году, частично из-за того, что только пойдя по этому пути он мог получить образование. Он был послан в монастырь Сан-Джорджио, где изучал философию три года, затем в 1586 году в монастырь в Никастро, где учился еще 2 года.
После изучения философии, основанной на Аристотеле, в 1588 Кампанелла уехал в доминиканский монастырь в Козенце изучать теологию. Там он открывает для себя философию Телезия. К концу 1598 года он заканчивает большую работу в защиту Телезия «Philosophia sensibus demonstrata». С этой своей первой ученой работой Кампанелла появляется в Неаполе и издает ее там в 1591 году. Он проводит здесь два года и пишет новое сочинение («De sensu rerum»), в котором уже отклоняется от учения Телезия, увлекшись изучением так называемой «натуральной магии» и астрологии, противником которой был Телезий. Это сочинение написано под влиянием ученого неаполитанца делла Порта, автора книги о натуральной магии и основателя академии для изучения природы (Academia secretorum naturae). Но в другой своей, написанной в Неаполе же, работе Кампанелла опять идет по стопам своего учителя, доказывая этим, что его сложное миросозерцание обнимало весьма противоречивые идеи.
Свое свободомыслие Кампанелла проявлял и в поступках: для своих занятий он пользовался книгами монастырской библиотеки, не испрашивая разрешения у папы и пренебрегая грозившим за это отлучением от церкви. Результатом был донос: Кампанеллы бал арестован и отправлен в Рим, где ему впервые пришлось познакомиться с инквизицией. На первый раз он дешево отделался и хотя был оставлен под сильным подозрением, но все-таки выпущен на свободу.
Следующие за заключением годы Кампанелла проводит в скитаниях по Италии. Через Флоренцию и Болонью он отправляется в Венецию и Падую, где поселяется в монастыре св.Августина и деятельно принимается за ученые занятия, восстанавливая свои рукописные сочинения, которые были у него отобраны и отправлены в инквизицию настоятелем доминиканского монастыря в Болонье. Но и тут враги Кампанеллы не оставляют своих преследований: против него возбуждаются два новых процесса. Если первый (по обвинения в оскорблении генерала ордена) сошел легко, то второй был гораздо серьезнее и грозил суровыми последствиями: на Кампанеллу было возведено обвинение в авторстве сочинения «О трех обманщиках» («De tribus impostoribus») и в том, что он не донес на какого-то отрицателя Христа как спасителя. К этим обвинениям прибавили еще донос, приписывающий Кампанелле сочинения стихотворной сатиры на Христа, указывавший на его приверженность к Демокриту и т.д. Быть может, нелепость первого из этих обвинений – в авторстве книги, написанной задолго до рождения Кампанеллы, - помогла ему опять выпутаться, но вероятнее то, что освобождению способствовали влиятельные покровители. Благоприятное впечатление на судей должны были произвести и два новых сочинения Кампанеллы: «О христианской монархии» и «О правлении церкви», в которых он выступил как ярый противник реформационного движения и приверженец папской власти, доказывая, что папа должен объединить под своей властью всех христиан и стать главой не только церкви, но и государства. «К этому религиозному и политическому единству, -- говорит Лафарг, - Кампанелла стремился лишь для того, чтобы прекратить раздоры и установить мир и благоденствие на земле». Эти стремления Кампанеллы, в соответствии с условиями его времени, выражались им зачастую в теологических формах, так что приверженцам католической церкви он мог порою казаться правоверным католиком.
Вернувшись к работе, Кампанелла не только принялся за философские сочинения, но выступил и как автор политических «Речей к итальянским князям», в которых он убеждает подчиниться власти испанцев и таким путем прийти к созданию мировой монархии, в которой Италия под владычеством папы будет играть первенствующую роль. Как в этих «Речах», так и в написанной позднее книге «Об испанской монархии» Кампанелла высказывает свои заветные идеи о создании единого мирового государства, которые в конечном итоге были направлены против всех существующих правительств и, в частности, против Испании, несмотря на то, что ей предвещалось мировое главенство как самой христианской стране в мире.
В 1597 году, 29 лет, Кампанелла оставляет Рим и, прожив полгода в Неаполе, возвращается, под предлогом болезни и усталости от всех скитаний на родину, в Стило. Но никакие скитания и невзгоды не могли сломить его неутомимой энергии. Не оставляя литературной деятельности, он принимается за осуществление своего заветного замысла, которому придает уже конкретную форму, считая, на основании пророчеств и астрологических предсказаний, что пришло время для мирового переворота, а с другой стороны полагая, что в Калабрии он легко склонит к восстанию изнывающее под тягостью испанского ига население. Пьетро Джанноне в «Гражданской истории Неаполитанского государства» (Неаполь, 1723) говорит, что «Кампанелла едва было не вызвал восстания всей Калабрии своими новыми идеями и освободительным и республиканскими планами. Он заходил так далеко в своих планах, что предполагал даже преобразовать королевства и монархии и создать новые законы и новые системы управления общества». Тяжелое положение масс в Италии способствовало успеху заговорщиков. Пылкий проповедник повел широкую агитацию. К заговору были привлечены и монахи, проповедовавшие восстание по всей Калабрии, и недовольные испанским владычеством дворяне, и калабрийские разбойники, и даже турки, на флот которых под управлением итальянского ренегата паши Синан Цикала особенно рассчитывали заговорщики.
Восстание было назначено на 10 сентября. Но нашлись два предателя, предупредившие испанские власти. Заговорщики были схвачены и частью казнены, частью заключены в тюрьму. Подошедший в назначенное время к берегам Калабрии турецкий флот никого не нашел. Сам Кампанелла пытался бежать переодетым в Сицилию, но был схвачен и отправлен по воле папы в неаполитанскую тюрьму.
От смертной казни Кампанеллу спасло то, что, помимо обвинения в преступлении политическом, он был обвинен и в ереси, а решение по этому делу не могло быть вынесено испанскими властями, -- для этого требовалась санкция папы. Но если Кампанелла избегнул смерти, то был подвергнут таким страшным пыткам и таком жесткому тюремному заключению, что, не говоря уже о физических мучениях, которые он перенес, приходится изумляться необычайной силе воли, не покидавшей его целую четверть века его заточения. По собственному его свидетельству в предисловии к «Побежденному атеизму» («Atheismus triumphatus»), он был заключен в пятидесяти тюрьмах и семь раз был подвергнут жесточайшей пытке, причем последняя пытка длилась около 40 часов, после чего истерзанного и истекающего кровью Кампанеллу бросили в яму. Об этой пытке Кампанелла говорит и в своих стихотворениях, и в «Городе Солнца»: «Они (т.е. Солярии) неоспоримо доказывают, что человек свободен, и говорят, что если в течение сорокачасовой жесточайшей пытки, какою мучили одного почитаемого ими философа враги, невозможно было добиться от него на допросе и единого словечка признания в том, чего они от него добивались, потому что он решил в душе молчать, что следовательно, и звезды, которые воздействую далеко и мягко, не могу нас заставить поступать против нашего решения».
Несмотря на все мучения, которые пришлось претерпеть Кампанелле, творческая деятельность его не ослабела. Можно считать очень вероятным, что одно из замечательнейших его сочинений – «Об испанской монархии», в котором он проявляет себя настоящим знатоком политики и истории, задумано и написано в тюрьме, хотя сам Кампанелла выдавал его за произведение более раннее.
В тюрьме же написан Кампанеллой и «Город Солнца» – произведение, ставшее впоследствии самым известным из всего им написанного и являющееся, несмотря на его небольшой объем, едва ли не самым замечательным из его сочинений. Сопоставляя «Город Солнца» с другими произведениями Кампанеллы, можно только изумляться, как удивительно сочетался в Кампанелле тонкий политик и один из самых смелых социальных реформаторов, которого не могли одолеть ни тюрьма, ни пытки, ни постоянные преследования, ни крушение надежд на подготовлявшееся восстание.
Осенью 1602 года Кампанелла был осужден на пожизненное заключение в тюрьме.
К этому периоду относится знакомство Кампанеллы с лютеранином Товием Адами, поддерживающееся их общим интересом к учению Коперника и Галилея. Кампанелла написал подробную «Защиту Галилея» («Apologia pro Galilaeo»), в которой доказывал правомерность его теории с точек зрения естественной, философской и богословской.
Дружеские отношения между Адами и Кампанеллой были в дальнейшем нарушены ожесточенной полемикой, которую Кампанелла повел против последователей Лютера в письмах к своему приверженцу, вследствие чего их десятилетняя дружеская связь прекратилась.
Только в 1626 году, после более чем двадцатипятилетнего заключения в тюрьмах, в судьбе Кампанеллы наступило улучшение. Папа Урбан VIII, руководимый интересами своей антииспанской политики, добивается передачи заключенного церковным властям, и Кампанелла переводится в Рим. Но, несмотря на покровительство папы, давшего ему возможность продолжать свои ученые труды, Кампанелла не мог чувствовать себя спокойно. Те самые астрологические знания, которым он угодил папе, навлекли на Кампанеллу новые неприятности. В 1629 году без его ведома и разрешения напечатана его «Астрология». Враги Кампанеллы воспользовались этим для доказательства его суеверия и непокорности. А вскоре после этого, в 1632 году, начался процесс Галилея, и Кампанелла опять энергично выступил в его защиту. От этого положение Кампанеллы все ухудшалось. Наконец, обвинения в новом заговоре против Испании едва не оказалось для него роковым. Но тут ему помогло его сближение с французским дипломатом Ноде и, главным образом, с французским посланником в Риме, Ноалем, к которому он, узнав о грозящей опасности, бежал. Ноаль попробовал обратиться за содействием к папе, но тот только разрешил ему делать с Кампанеллой все, что ему заблагорассудится. После неудачной попытки Кампанеллы скрыться в Венеции ему оставалось только навсегда покинуть пределы своей родины и бежать во Францию.
Во Франции правительством, которое видело в Кампанелле врага Испании, ему был оказан радушный прием, и он мог наконец отдохнуть от своей страдальческой жизни. Друзья его, в числе которых был знаменитый философ-материалист Гассенди, старались как можно лучше устроить Кампанеллу и материально его обеспечить. Но, несмотря на заботы и любовь, которыми он был окружен, Кампанелла сильно нуждался. Разрешение издать собрание своих сочинений он получил от Рима только после долгих хлопот. Но 21 мая 1639 года Кампанелла умер, успев издать только первые тома.
«Город Солнца» Кампанеллы.
«Город Солнца» Кампанеллы занимает в истории социальных идей значительное место. Влияние этой книги в XVII и XVIII веках несомненно. Она вызвала целый ряд подражаний и перепевов. Как источник утопических идей «Город Солнца» должен быть поставлен рядом с «Утопией» Томаса Мора.
Литературное оформление «Города Солнца» весьма примитивно. Заимствовав у античных авторов и авторов эпохи Возрождения форму диалога, Кампанелла не смог этой формы должным образом использовать. В сущности мы имеем перед собой не диалог, а сплошной рассказ от первого лица, в который вкраплены – в угоду литературной традиции бессодержательные реплики собеседника, оправдываемые, и то не во всех случаях, необходимостью перейти к новой теме рассказа. Ничего существенного они в рассказ не вносят, и от их исключения рассказ ничего не теряет. Взятый сам по себе, рассказ построен не оригинально и мало занимателен. Он следует установившемуся трафарету: путешественник попадает в неведомую, вновь открытую страну, где и находит осуществленными представляющиеся ему совершенными общественные порядки. В противоположность Мору, Кампанелла не смог внести в этот трафарет ни одной живой черты. Наконец, стиль рассказа – сухой, абстрактный лишенный ярких образов и формулировок. Увлечь читателя как литературное произведение «Город Солнца» не может.
Его успехи влияние были обусловлены, очевидно. Другими его качествами. Ни литературный талант автора, а формулированные им с большой четкостью принципы привлекали к «Городу Солнца» интерес и вызывали его широкое распространение во всех странах Западной Европы – можно сказать, вопреки его форме. Полное отсутствие частной собственности, всеобщий обязательный труд, признаваемый всеми делом почетным, общественная организация производства и распределения, трудовое воспитание граждан – таков основной комплекс социальных идей Кампанеллы. Именно эти идеи и позволили «Городу Солнца» пережить три столетия, находя для него читателей и почитателей. Стоит еще раз подчеркнуть, что в раскрытии этих положений – исключая трудовое воспитание – Кампанелла дает мало конкретного и оригинального.
Экономические взгляды Кампанеллы в «Городе Солнца».
Кампанелла ссылался на невыносимое положение, сложившееся в Калабрии, на гнет налогов и разорение крестьян, на раздоры в городах, на набеги турок и местных бандитов. Вымогательства богатых торговцев и ростовщиков приводят к голоду и запустению. «Голод, -- писал Кампанелла в «Рассуждениях об увеличении доходов Неаполитанского королевства», -- происходит от торговли, потому что купцы и могущественные ростовщики скупают на корню весь хлеб и держат его, пока не доведут народ до голода, а потом продают по тройной или четверной цене так что страна становится безлюдной, ибо одни бегут прочь из королевства, другие же подыхают от такой мерзкой еды….».
Главная же причина всех бедствий – социальное неравенство, существование богатства и нищеты. Господство в обществе социального неравенства, частного интереса порождает ничем не сдерживаемое себялюбие, индивидуализм, пренебрежение к интересам других людей, общества в целом.
Разумное устройство Солнечного Града есть не сто иное, как выражение разумности и соответствия природе того социального строя, который установлен в государстве соляриев: « у них все общее», в Городе Солнца упразднена частная собственность – основа социального неравенства: «Община делает всех одновременно и богатыми и вместе с тем бедными: богатыми – потому, что у них есть все, бедными – потому, что у них нет никакой собственности; и поэтому не они служат вещам, а вещи служат им».
Выводя частную собственность из моногамной семьи («собственность образуется у нас и поддерживается тем, что мы имеем каждый свое отдельное жилище и собственных жен и детей»), Кампанелла в общности жен видел единственно возможную предпосылку уничтожения частной собственности. «У соляриев жены общи и в деле услужения, и в отношении ложа, однако же не всегда и не как у животных, покрывающих каждую самку, а лишь ради производства потомства в должном порядке…». Общность жен служит не только поддержанию общности имуществ, но и «научному» («согласно правилам философии») государственному контролю за деторождением. Этот контроль осуществляется в соответствии с биологическими и астрологическими теориями Кампанеллы. Именно этим стремлением придать «научный» характер воспроизводству человеческого рода в идеальном обществе, а не одними заимствованиями из литературных источников (Платон) следует объяснять введение общности жен в его социальную программу.
Тем же рациональным принципам подчинено в Городе Солнца и воспитание и обучение детей. Всеобщему невежеству народа в современном ему обществе Кампанеллы противопоставляет заботу государства о просвещении. Изучив естественные и отвлеченные науки, «постоянно и усердно занимаясь обсуждением и спорами», юноши и девушки «получают должности в области тех наук и ремесел, в которых они преуспели больше всего».
Всеобщее участие в труде, который из проклятья стал почетным и уважаемым делом, -- важнейшая черта общественного строя Города Солнца. Солярии «того почитают за знатнейшего и достойнейшего, кто изучил больше искусств и ремесел и кто умеет применять их с большим знанием дела».
Никакой труд не является позорным в обществе соляриев, «никто не считает для себя унизительным прислуживать за столом или на кухне, ходить за больными и т.д. Всякую службу называют они учением… Поэтому каждый, на какую бы службу ни был он назначен, исполняет ее как самую почетную». «Самые тяжелые ремесла, например, кузнечное или строительное, считаются у них и самыми похвальными, и никто не уклоняется от занятия ими, тем более что наклонность к ним обнаруживается от рождения, а благодаря такому распорядку работ всякий занимается не вредным для него трудом, а, наоборот, развивающим его силы».
Труд в известном смысле реабилитируется: он перестает быть уделом угнетенных. А участие в труде всех обеспечивает возможность резко сократить рабочий день и избавить работающего от чрезмерного перенапряжения. Использование же человека в общественном производстве «сообразно с его природными наклонностями» делает труд привлекательным. Люди обретают радость труда.
Кампанелла ясно сознавала, что в условиях, когда ликвидирована частная собственность и потребление организовано на коммунистических началах, вопрос о том, кто станет выполнять самые непривлекательные и грязные работы, сам по себе не решится. Мысль Мора об использовании труда невольников не казалась ему целесообразной. Воплощение в жизнь принципа «каждый работает сообразно со своей природой» многое решало, но не все. Воспитание подрастающего поколения в духе трудовой дисциплины и наказания нерадивых проблемы тоже не решало. Упор, по мысли Кампанеллы, следовало делать на моральные факторы.
Существует у соляриев и разделение труда, прежде всего связанное с биологическими особенностями людей. Хотя женщины воспитываются и обучаются наравне с мужчинами, они освобождаются от особенно тяжелых видов работ. «… никто не вынужден участвовать в труде, губительном для личности, а только в труде, сохраняющем личность».
В обществе, избавленном от эксплуатации, свободный труд, соответствующий природным наклонностям человека, не только служит самовыражению личности, но и является оплотом сохранения индивидуальности.
Участие всех в общественно полезной работе трактуется как важнейшее экономическое условие, позволяющее обществу избавиться от подневольного труда, целиком обеспечить себя рабочей силой.
Всеобщий труд – залог подлинного процветания как государства, так и всех его граждан. Трудиться человеку необходимо не только из экономических соображений: безделье губит человека и физически, и нравственно. Кампанелла убежден, что некоторые болезни возникают «от недостаточной работы».
Хотя самым благородным в Государстве Солнца считалось наряду с военным делом земледелие и скотоводство, тем не менее Зайбт (Seibt) называет утопию Кампанеллы «аграрно-коммунистической». Деревня как таковая в ней сколько-нибудь значительной роли не играет, ибо все основные экономические функции ее жителей, заключающиеся в обеспечении государства продуктами питания и сырьем, переданы городу. Сельское хозяйство ведется руками городских жителей.
Занятие сельским хозяйством – одна из первейших обязанностей граждан Города Солнца. Обработкой полей, уходом за посевами и скотоводством занимаются все городские жители. Но все ли? Или кому-то делается исключение? Есть ли основание утверждать, будто элита освобождена от участия в сельскохозяйственных работах, обязательных для всех остальных? Имеется в виду не поголовный и одновременный выход всех в поле – рациональная организация хозяйства вовсе этого не требовала, -- сколько сам принцип, в силу которого определенные лица освобождаются от сельского труда по своему положению.
В Городе Солнца, по мнению А. Х. Горфункеля, сохраняется «разделение умственного и физического труда: в то время, как одна часть общества (большинство) занимается физическим трудом, функции организации производства, научного и политического руководства обществом целиком переданы в руки особой группы».
Кампанелла отмечает, что в Государстве Солнца царит изобилие. И обеспечивает его не щедрость природы, а именно труд граждан. «Всего у них изобилие, -- гласит перевод с латинского, -- потому что всякий стремится быть первым в работе, которая невелика и плодотворна, а сами они очень способны».
Коллективный труд на полях и в мастерских, избавленный от всяких тягот несправедливости и эксплуатации, обеспечивал, по Кампанелле, всеобщий достаток и невиданной досель сокращение рабочего дня. Достичь этого было можно путем обобществления производства, справедливого распределения и эффективного труда – большей, как сказали бы в настоящее время, его производительности.
Кампанелла говорит, что в Городе Солнца каждый исполняет работу «сообразно со своей природой», в труде таким образом человек не губит собственную индивидуальность а сохраняет ее. Производство организуется так, чтобы людям работалось всегда «с радостью». Мастерские соляриев – это общественные мастерские, где торжествует новый способ производства, основанный на обобществлении собственности, всеобщем коллективном труде и справедливом распределении материальных благ.
Относительно принципа распределения, положенного в основу «Города Солнца», нет единодушия. И. И. Зильбербарф, к примеру, полагал, что продукты в Городе Солнца распределялись «по потребностям», а В. П. Волгин предпочел более пространную формулировку: «Каждый гражданин получает от общества все, что необходимо для удовлетворения его потребностей; но Кампанелла считает возможным чрезмерный спрос со стороны граждан на те или иные продукты. Поэтому власти следят за тем, чтобы никто не получил больше, чем ему надо» Действительно, в латинском издании говорится, что соляриям неоткуда делать друг другу подарки, «потому что все, в чем они нуждаются, они получают от общины, и должностные лица тщательно следят за тем, чтобы никто не получил больше, чем ему следует, никому, однако, не отказывая в необходимом». Латинский текст позволяет предположить и другой перевод: «магистраты тщательно следят, чтобы никто не получил больше, чем заслуживает». «Окончательный» итальянский текст подтверждает такое толкование: «должностные лица тщательно следят, чтобы никто не имел больше, чем он заслуживает». Но как это понимать: «никто не должен иметь больше, чем он заслуживает»? Что принято за критерий – место гражданина в общественной иерархии или непосредственные плоды его труда?
Некоторые исследователи говорят, что основой для такого распределения может служить профессия человека, то есть каждый человек, занимающийся определенной профессией, получает одинаковое количество благ.
Но не является ли соблюдение правила «люди одной профессии получают поровну» защитой права грубой уравнительности, могущей подорвать всякий стимул к лучшей работе? Кампанелла подчеркивал, что солярии трудятся на совесть. Фраза о магистратах, следящих за тем, чтобы никто не получал больше других, совершенно не противоречит ни рассказу о поощрении юных соляриев, отличившихся на лекциях, в научных диспутах и военных занятиях, ни подробностям, связанным с чествованием героев и героинь. Как в первом, так и во втором случае разговор шел прежде всего о воспитательной мере, а не о подлинном «материальном поощрении».
В своем другом трактате «О наилучшем государстве» Кампанелла опровергал известный тезис Аристотеля о том, что общее владение вызвало бы нерадивое отношение к работе и большие трудности при распределении ее плодов. «Каждый бы стремился получить лучшую и большую долю продуктов, -- излагал он доводы Аристотеля, -- но приложить меньшую долю труда, что привело бы к ссорам и обману взамен дружбы». Кампанелла же считает, что предложенный им способ распределения убережет общину от подобных бед: «И никто не имеет возможности что-либо присвоить себе, так как все принимают пищу за общим столом и, получив у ведающих одеждой должностных лиц одежды нужного качества, пользуются ими сообразно с временами года и со своим здоровьем». «Невозможность присвоить» – хотя и важная, но далеко не самая существенная сторона дела. Кампанелла убежден в разумности граждан своего идеального государства и роняет знаменательную фразу: «Ведь никто не может отвергать такой способ распределения, так как все совершается на основании разума».
Труд в Городе Солнца стал не только всеобщим – солярии стремятся, чтобы его распределяли поровну. Но у соляриев труд был коллективный, поэтому если у них и существовала в каком-то виде «урочная система», то задание скорее всего давалось не каждому в отдельности, а всем работающим сообща – «пятерке», «десятке» и т.п. Распределение труда «поровну» не означала, обязанности каждого сделать ровно столько, сколько сделают остальные. Ибо такое равенство оборачивалось бы по сути несправедливостью: люди разных навыков и разной силы оказывались бы в неравных условиях. Поэтому «делить труды поровну» – значило работать «справедливо»: каждому – в полную меру своих возможностей. Вероятно, об этом и говорят слова: «труды распределяют соответственно пригодности и силе».
Кампанелла намного больше, чем Мор, приблизился к идее «от каждого по способностям». Это объясняется не тем, что «уровень жизни» соляриев несколько выше, чем утопийцев. Главное тут в ином отношении к труду: солярии работают «всегда с радостью». В труде, сообразном с природной склонностью, Кампанелла видит залог «сохранения» личности. Не случайно его солярии куда внимательней, чем утопийцы, относятся к природным наклонностям человека, их выявлению, пестованию и даже «программированию». Однако нельзя сказать, что в этом внимании преобладают интересы личности – на первом месте по-прежнему стоят интересы общины, стремление найти наиболее рациональное применение для каждого из ее членов. Да и проявление способностей все еще поставлено в жесткие рамки давно предначертанных понятий о «нужном» и «ненужном».
Только учитывая это, можно сказать, что в Городе Солнца солярии требовали от каждого участия в труде «соответственно пригодности и силе».
Заключение.
Таким образом, рассмотрев работу «Город Солнца» Кампанеллы, мы приходим к некоторым выводам.
Энгельс относит «Город Солнца» уже к утопическому коммунизму. Но все-таки это не очень точно, и поэтому в основном исследователи считают Мора и Кампанеллу родоначальниками утопического социализма.
«Город Солнца» нес на себе печать времени, и если некоторые предубеждения гуманиста не позволят отнести это произведение к «прямо коммунистическим теориям», тем не менее заслуги Кампанеллы в распространении коммунистических учений велики. Но воздавая должное этому замечательному мыслителю, который в уничтожении частной собственности и гуманистически-философском преобразовании общества видел единственное избавление от жестокостей своего времени, не следует преувеличивать историческое значение созданной им утопии. Конечно, и Мор, и Кампанелла были предшественниками научного социализма. Но нельзя их соединять с утопистами XIX века – Сен-Симоном и Оуэном – под общей шапкой «утопический социализм».
«Город Солнца» представляет в истории гуманизма утопическо-социалистическое учение, и это позволяет рассматривать его как неотъемлемую часть ренессансной культуры и видеть в великом калабрианце одного из великих сынов Возрождения.
1. Волгин В. П. Коммунистическая утопия Кампанеллы.
2. Горфункель А. Х. Томмазо Кампанелла. М., «Мысль», 1969.
3. Кампанелла Т. Город Солнца. М., Издательство Академии наук СССР, 1947.
4. Львов С. Л. Гражданин Города Солнца: Повесть о Томмазо Кампанелле. М.: Политиздат, 1979.
5. Петровский А. Ф. Кампанелла. Биографический очерк.
6. Штекли А. Э. «Город Солнца»: утопия и наука. М.: «Наука», 1978.
7. Штекли А. Э. Кампанелла. М.: «Молодая гвардия», 1966.
8. Catalog of the Scientific Community, Department of History and Philosophy of Science, Indiana University, 1995.
9. Catholic Encyclopedia, The. Vol. III. Robert Appleton Company, 1908.
10. Encyclopedia Britannica.
11. Weber A. History of Philosophy.
