Трамп не обсуждал украинские проблемы с союзниками США в ходе своего зарубежного турне. Нигде не обсуждал: ни на саммите НАТО, ни в Италии, ни в Саудовской Аравии на встрече лидеров стран арабо-мусульманского мира. Союзники тоже не обсуждали. Им не до того. Им надо думать где брать деньги на содержание НАТО (США заставляют платить). Куда тут ещё о вечно финансово-недостаточной Украине думать. В дополнение ко всем огорчениям ещё и руководитель РУМО генерал-лейтенант Винсент Стюарт заявил, что США не считают Украину своим союзником.
Радостно, но тихо вспоминают об Украине только Польша и Франция. Они счастливы, что отвечать за всё, что наворотил ЕС, совместно с администрацией Обамы предстоит бедолаге Меркель, которая и вынуждена периодически общаться с Петром Порошенко. Одного боятся Макрон и Дуда – чтобы госпожа федеральный канцлер и неформальный лидер ЕС не дай Бог не вспомнила, что Нормандский формат был организован по инициативе французского президента, а все польские лидеры постсоветской эпохи объявляли Варшаву «главным адвокатом Украины». А то ещё предложит разделить ответственность на троих. Кстати Польша не так давно рвалась в нормандский формат.
Впрочем, похоже, что Меркель считает более продуктивным дождаться внутреннего краха режима Порошенко, которого уже додавливают местные нацисты. Во-первых, тогда благородная старушка сможет укоризненно попенять своему юному французскому партнёру и чуть более зрелому польскому «адвокату» Киева за то, что она одна билась как рыба об лёд пытаясь не допустить худшего. Разве, что ещё Путин периодически говорил федеральному канцлеру слова утешения.
Во-вторых, поскольку переход Украины из состояния порошенковщины (этакой пародии на пиночетовщину, выполненную в неповторимом национальном стиле) в состояние махновской бандеровщины (или бандеровской махновщины), больно ударит по интересам и авторитету всего ЕС и не может быть им проигнорировано, после падения режима Порошенко Меркель сможет претендовать на роль всеевропейского гуру, прописывающей общеевропейскую украинскую политику на основании только ей известной истины.
В-третьих, объединив, под своим патронатом Европу и рассчитывая, что занятые в Сирии более важными делами США не найдут времени и ресурсов и не проявят желания нагрузить на себя ещё и эту проблему, Меркель сможет договариваться с Россией, от имени ЕС, но в интересах Германии пытаясь приторговывать Украиной.
В идеале, у неё может получится тот же фокус, который провернул Трамп, заставив европейцев платить за содержание американских войск и инфрастурктуры в Европе в рамках НАТО, покрывать значительную часть расходов самого блока, резко нарастить национальные военные расходы, да ещё и обязаться более активно выполнять союзнические обязательства в рамках военных мероприятий США в разных точках планеты. Впрочем у Германии амбиции куда более скромные. Меркель вполне устроит, если репарации России, в рамках финансирования вывода остатков населения Украины из состояния гуманитарной катастрофы заплатят поляки, прибалты и «прочие шведы», возможно даже вместе с практически непричастными французами, а дивиденды от налаживания конструктивных отношений с Москвой получит Германия, подтвердив и укрепив тем самым (не без коммерческой выгоды) своё всеевпропейское лидерство.
Фокус может не пройти. В Европе все (не одна Германия) любят решать свои проблемы за чужой счёт. Но и тогда Меркель окажется во главе всеевропейского синклита, пытающегося повесить ободранную и обглоданную тушку Украины на российский баланс. Конечно, это внесёт некоторую неприятную напряжённость в отношения с Москвой. Но договариваться-то всё равно придётся.
Если федеральный канцлер и коллеги-лидеры «старой Европы» не смогут найти достаточных аргументов и убедить Путина «проявить человечность и гуманность» и убрать за ними на Украине, то можно будет попробовать предложить ему в довесок, что-нибудь из «новой Европы». Всё равно эти наглые неофиты идут по пути Киева (только не так быстро): дружат с США, требуют у «старой Европы» всё больше денег на свои нужды и быстро деградируют к состоянию несостоявшихся государств и атомизирующихся обществ.
Так что идея, всучить России заодно с Украиной и бывший социалистический лагерь может оказаться хоть и труднореализуемой, но достаточно продуктивной с токи зрения ядра ЕС. В конце концов, разговоры о «Европе разных скоростей», подразумевающие создание в рамках ЕС глубоко-интегрированного объединения «старых Европейцев», что позволит вынести неофитов за скобки настоящей Европы, стали в последние месяцы на диво популярны не только среди евроскептиков, но и в среде самых что ни на есть глобалистов-еврооптимистов.
Понятно, что Россию ожидает долгий и сложный переговорный процесс, в ходе которого необходимо будет и свои интересы защитить, и гуманитарные интересы своих граждан, из которых едва ли не половина имеет на Украине родственников учесть, и рассадник нацизма на своих границах ликвидировать, и неподъёмные обязательства на себя не взвалить. Тем боле, что для Москвы, как и для США принципиальную важность имеет ближневосточный кризис (разбивающийся на главный на сегодня – сирийский, а также ливийский, йеменский и сопутствующие кризисы, часть из которых ещё даже не проявились).
Кроме того, второй, но не менее важный приоритет, сохранение стабильности в постсоветских государствах Средней Азии, стимуляция их интеграционной активности в рамках структур ЕАЭС, а также стабилизация ситуации в Центральной Азии (включающей, кроме среднеазиатских государств, Афганистан, Пакистан, Запад Индии и Восток Ирана). С последующим вписыванием всего этого в общий российско-китайский интеграционный проект Большой Евразии, от Атлантики, до Тихого океана.
Как видим в этом комплексе совпадающих и конкурирующих интересов великих держав и их региональных союзников, Украине отведена исключительно страдательная роль. Не ей одной, но ей в первую очередь. Поскольку и в политическом, и в экономическом, и в военном смыслах, Киев для любого своего потенциального партнёра представляет обузу полное его игнорирование соседями не происходит по причинам не столько рационального, практического, сколько личностного и гуманитарного характера. России приходится учитывать общую государственную традицию, результатом которой стали миллионы личных связей граждан РФ и Украины. Германии и ЕС в целом не удалось заставить мир забыть о своей роли в навязывании Украине концепции «евроинтеграции». Без заинтересованного участия Европы, сами США не смогли бы мотивировать украинцев даже к первому майдану, не говоря уже о втором – не было бы цивилизационной перспективы (не обещать же им, что станут 51-м штатом Америки).
Однако, если с фактом наличия Украины (пусть уже и не государства а территории, на которой несостоявшаяся политическая нация ведёт гражданскую войну на уничтожение себя самой (или хотя бы одной из своих несовместимых частей), то считаться с её интересами, тем более с интересами её политиков, никто не намерен. По одной простой причине – их очевидная политическая импотентность делает бессмысленными и даже вредными любые договорённости с ними.
После переворота прошло три года, а системные украинские политики е только не смогли уничтожить нацистов, несущих опасность прежде всего их интересам, но попали от них в полную зависимость. Порошенковский режим допустил ту же ошибку, что и режим Януковича. Пётр Алексеевич, вслед за Виктором Фёдоровичем решил, что может приручить нацистов и использовать их в своих интересах. Только Янкович и компания поддерживали их финансово, а Порошенко публично солидаризовался с их идеологией позволил им бесчинствовать на улицах украинских городов, преследуя и репрессируя не только антифашистские и пророссийские силы, но и любых «недостаточно патриотичных» (с нацистской точки зрения) граждан. Попутно нацисты осуществляли силовое подавление оппозиции официальной власти в Донбассе при помощи военной силы, на остальной территории Украины при помощи внесудебных репрессий, вплоть до политических убийств.
В результате, силовые структуры, государственные и административные органы и так оказавшиеся полупарализованными в ходе переворота ноября 2013 – февраля 2014 года (известно как второй майдан) были окончательно уничтожены и разрушены. Нацисты были инфильтрованы на ключевые посты в среднем и низшем звеньях всех сколько-нибудь значимых структур. Они же стали единственной реальной вооружённой силой в стране. Примерно с осени 2015 года Порошенко является президентом только милостью нацистов, не спешащих его свергать. То же относится к парламенту и правительству. Даже жалкая сервильная оппозиция из бывших регионалов жива лишь до тех пор, пока нацисты не решили, что её пора вырезать.
В таких условиях, пространство для дипломатического манёвра режима свернулось в точку. С ним бы может быть и говорили бы как с меньшим злом и даже попытались бы поддержать на какое-то время, но для этого он должен был бы продемонстрировать свою способность к выживанию.
Если у кого-то оставались сомнения по поводу перспектив режима Порошенко, то за первую половину 2017 года Пётр Алексеевич их окончательно разрушил. Поддержав в марте им же заклеймённую в яваре блокаду угля Донбасса, он покатился по наклонной плоскости всё больше впрягаясь в реализацию внутри- и внешнеполитической программ самых оголтелых нацистских сил. В этом ряду стоят и блокада, а затем запрет российских банков, и прерывание грузового железнодорожного сообщения между Россией и Украиной, и запрет российских социальных сетей, российской книги, российских почтовых сервисов поисковиков, и запрет георгиевской ленточки, и рекомендации прервать общение с родственниками, проживающими в России, и декларация намерения разорвать пассажирское железнодорожное сообщение, и попытка фактического законодательного запрета деятельности УПЦ МП, неудачная, но не последняя.
Все эти действия получили (или ещё получат) одобрение и поддержку Порошенко. Все они укрепляют нацистов, делают их единственной и безальтернативной властью, стоящей даже выше закона, ибо законом завтра становится то, что нацисты реализовывали уже вчера (как, например, было с избиениями людей, носящих георгиевскую ленточку за несколько лет до того, как она официально попала под запрет). Власть демонстрирует свою неспособность остановить нацистов и готовность им подыгрывать.
Но Порошенко – не Гитлер. Тот был лидером германских нацистов, вёл их за собой, диктовал им программу и формировал из взгляды. Порошенко лишь лакейски выполняет требования и программу украинских нацистов. Они его не считают своим, они ему не верят, они его ненавидят, они его готовы уничтожить, как только он перестанет быть полезным.
Он практически перестал быть полезным. Денег Запад под него не даёт, в политической, дипломатической и военной помощи режиму отказывает. Нацисты справедливо считают, что не только убивать несогласных, но и воровать то, что плохо лежит, делить в свою пользу чужую собственность, они могут не хуже Порошенко и чудесно без него справятся. Поэтому они заговорили о грядущей «ночи длинных ножей» и вспомнили о своём «праве» решать дискуссионные вопросы при помощи автомата. Порошенко больше не может дать им то, что они не могли бы взять без него.
Итак, с Порошенко говорить бессмысленно, а с идущими ему на смену нацистами не только не о чем, но ещё и неприлично. Остальные легальные политические силы на Украине можно квалифицировать либо как неполноценного Порошенко (и их ждёт судьба Порошенко), либо как неполноценных нацистов. Из этих большинство примкнёт к нацистам и станет полноценными.
Как ни парадоксально, но у Порошенко остался один потенциальный партнёр по переговорам – ДНР/ЛНР. Нацисты враги Порошенко, но нацисты враги и республик. И республики, и Порошенко являются участниками минского процесса. Договорённости не нравятся и одним, и другим, но альтернатива – война, к которой стремятся нацисты. Порошенко не желает признавать легитимность властей республик и пытался уничтожить их, опираясь на нацистов, но ныне цивилизованный мир готов признать утратившим легитимность самого Порошенко, власть которого нацисты имеют куда больше шансов ликвидировать, чем нанести ущерб власти республик.
Кроме того, уже даже либеральная часть майдана начинает замечать нацистов на Украине и боится их. Украинское общество хочет завершения войны и не хочет нацистской диктатуры. Успешные переговоры с республиками, реальное прекращение военных действий и переход к полноценному урегулированию позволили бы Порошенко хотя бы временно получить общественную поддержку, вновь, пусть и на короткий период (до ликвидации нацистской угрозы) став меньшим из зол.
Кроме того, ликвидация нацистской угрозы и урегулирование кризиса в Донбассе именно то, чего требуют от Украины и Европа, и Россия. Сумей Порошенко добиться прорыва на этом направлении, с ним бы опять начали говорить и даже поддержали бы его. Конечно, потом ему всё равно пришлось бы уйти – слишком много преступлений он совершил. Но, во-первых, в тюрьме лучше, чем в могиле, а, во-вторых, за вклад в победу над украинским нацизмом мог бы попытаться себе и амнистию выторговать.
Конечно сегодня союз киевской власти с ДНР/ЛНР против украинских нацистов – крайне рискованный для Порошенко ход, но других вариантов у него всё равно нет.
Впрочем, как показывают практика и опыт, Порошенко будет сидеть и ждать, что нацистская угроза сама рассосётся, так же как Янукович сидел и ждал, что сам рассосётся майдан. Только вот не всем везёт вовремя удрать.
Все-таки человек — патологически недоверчивое существо. В молодости он не верит, что существует здоровье, в зрелости не хочет знать, что старость неминуема, а в старости игнорирует тот факт, что смерть может прийти в любой момент — хоть сегодня к ужину. Он, конечно, знает, что так бывает, в книжках читал. Знает, но не верит. Если бы верил — жил бы иначе.
«Ну, ладно, — думает молодой недоверчивый человек. — Со здоровьем как-нибудь договорюсь. Таблеточки попью, операцию вовремя сделаю, все проблемы решаемы».
«Ну, ладно, — думает зрелый недоверчивый человек. — Старость, конечно, не радость, но и не катастрофа. Вот сейчас еще немного накоплю денег, буду ездить, мир смотреть, да и вообще — есть еще шанс умереть молодым».
«Ну, ладно, — думает старый недоверчивый человек. — Смерть может прийти завтра, а может через десять лет, поэтому лучше о ней вообще не думать…»
Патологически недоверчивый человек уверен, что грядущая старость — это просто возраст, утрата внимания со стороны противоположного пола и прогрессирующий дефицит здоровья.
Но старость — это нечто гораздо более неприятное. Настоящая старость — это процесс обрубания связей. Причем на этот раз не ты их обрубаешь, а они тебя.
Сначала уходят бабушки и дедушки. Потом уходят родители, тети, дяди, девери, золовки и прочие пернатые семейного гнезда. Затем — куда-то вдруг исчезают партнеры по бизнесу и попутчики по карьере. Они еще живы, но их уже нет, они были с тобой только потому, что ты был тем, кем ты был. Затем приходит время хороших знакомых, настоящих друзей, братьев, сестер, жен, мужей и не дай бог — детей. Ты все чаще ходишь на кладбище — хоронить, поминать, а то и просто погулять. Ты больше не скорбишь об очередной утрате, потому что в своевременной смерти для тебя уже давно нет никакого трагизма. Тебе уже жалко не их, мертвых, а живого себя. Преобладающим чувством становится удивление: «А что я вообще тут делаю?»
В какой-то момент ты просто перестаешь понимать этот мир. Все твои — уже там, реальность изменилась до неузнаваемости, она чужая, тебе в ней больше нечего делать. Какие-то новые технологии, которые уже поздно осваивать, какие-то новые правила жизни, которые реально бесят, даже звезды эстрады и кино все сплошь незнакомые. Все это вытесняет тебя на периферию жизни — которая и есть старость. Остатки здоровья становятся обузой, а долголетие — проклятием. Хочется лишь одного — сдаться без боя. Чтобы это был мгновенный инфаркт, а не мучительная онкология или затяжная болезнь Альцгеймера. А если комфортной смерти ты пока не заслужил — то уж лучше и правда в дом престарелых. Там, по крайней мере, ты не будешь одинок.
Настоящая старость — это контекстуальный синоним парализующего одиночества, демоверсия адской муки. Как бы человек ни выпендривался, как бы ни строил из себя высокоразвитого эгоиста, он все равно остается бесплатным приложением к мощному траффику вселенской любви.
И когда тебя больше некому загружать, когда ты выпадаешь из этого потока — вот тут и наступает всепоглощающая старость. Средство от этой муки, конечно, есть, но оно труднодоступно. Потому что патологически недоверчивый человек не верит в то, что у вселенского потока любви есть источник, который открыт для всех и неиссякаем. Даже если знает — не верит. Если бы верил — жил бы иначе.
Я видел много старых людей. Одним было двадцать лет, другим сорок, третьим восемьдесят. Но еще больше я видел людей молодых. Одним было двадцать лет, другим сорок, третьим восемьдесят. Недавно, например, я встретил дядю Сашу — очень молодого человека семидесяти пяти лет. Это было в деревне Свапуще Тверской области. Мы с друзьями в тот день совершали велопокатушку вокруг озера Селигер. Дядя Саша легко обогнал нас и припарковал свой велосипед возле местного сельмага — запастись едой на вечер. Это был уже двенадцатый день его путешествия, за это время он проехал 860 км по Новгородской, Псковской и Тверской областям. И такие подвиги он совершает раз в 2-3 месяца. Например, предыдущий марш-бросок был из Москвы в Челябинск. Куча друзей по всей стране, отличное самочувствие, стопроцентный контакт с реальностью и никакой старости.
Опыт общения с этими людьми научил меня не бояться шестидесяти лет, семидесяти лет, восьмидесяти лет. Я понял, что старости, на самом деле, не существует — стоит только это понять. Мы всегда на связи с тем, кто сказал: «Если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним, и он со Мною».
Последние годы нашей жизни — это всего лишь еще один шанс эту связь восстановить. Последняя возможность решить главную задачу своей жизни в досудебном порядке. Но кто сказал, что последние годы, месяцы, дни нашей жизни — они где-то там, в старости, а не здесь и сейчас? Недавно я общался с одним патологоанатом и он мне признался: «Человек на редкость глуп и беспечен. Морг — это то самое место, где отрицать этот факт невозможно. И ты знаешь — как только приходит вот это понимание, что человек не столько злодей, сколько дурачок — жить становится гораздо легче».
Я уже давно смирился с тем, что я глуп и беспечен. Я знаю, что перед смертью не надышишься, а все равно зачем-то дышу этим сладким ядом бессвязной жизни. Я ведь тоже патологически недоверчивый человек. Знаю, но не верю. Если бы верил — жил бы иначе.
Все-таки человек - патологически недоверчивое существо. В молодости он не верит, что существует здоровье, в зрелости не хочет знать, что старость неминуема, а в старости игнорирует тот факт, что смерть может прийти в любой момент - хоть сегодня к ужину. Он, конечно, знает, что так бывает, в книжках читал. Знает, но не верит. Если бы верил - жил бы иначе.
«Ну, ладно, - думает молодой недоверчивый человек. - Со здоровьем как-нибудь договорюсь. Таблеточки попью, операцию вовремя сделаю, все проблемы решаемы».
«Ну, ладно, - думает зрелый недоверчивый человек. - Старость, конечно, не радость, но и не катастрофа. Вот сейчас еще немного накоплю денег, буду ездить, мир смотреть, да и вообще - есть еще шанс умереть молодым».
«Ну, ладно, - думает старый недоверчивый человек. - Смерть может прийти завтра, а может через десять лет, поэтому лучше о ней вообще не думать…»
Патологически недоверчивый человек уверен, что грядущая старость - это просто возраст, утрата внимания со стороны противоположного пола и прогрессирующий дефицит здоровья.
Но старость - это нечто гораздо более неприятное. Настоящая старость - это процесс обрубания связей. Причем на этот раз не ты их обрубаешь, а они тебя.
Сначала уходят бабушки и дедушки. Потом уходят родители, тети, дяди, девери, золовки и прочие пернатые семейного гнезда. Затем - куда-то вдруг исчезают партнеры по бизнесу и попутчики по карьере. Они еще живы, но их уже нет, они были с тобой только потому, что ты был тем, кем ты был. Затем приходит время хороших знакомых, настоящих друзей, братьев, сестер, жен, мужей и не дай бог - детей. Ты все чаще ходишь на кладбище - хоронить, поминать, а то и просто погулять. Ты больше не скорбишь об очередной утрате, потому что в своевременной смерти для тебя уже давно нет никакого трагизма. Тебе уже жалко не их, мертвых, а живого себя. Преобладающим чувством становится удивление: «А что я вообще тут делаю?»
В какой-то момент ты просто перестаешь понимать этот мир. Все твои - уже там, реальность изменилась до неузнаваемости, она чужая, тебе в ней больше нечего делать. Какие-то новые технологии, которые уже поздно осваивать, какие-то новые правила жизни, которые реально бесят, даже звезды эстрады и кино все сплошь незнакомые. Все это вытесняет тебя на периферию жизни - которая и есть старость. Остатки здоровья становятся обузой, а долголетие - проклятием. Хочется лишь одного - сдаться без боя. Чтобы это был мгновенный инфаркт, а не мучительная онкология или затяжная болезнь Альцгеймера. А если комфортной смерти ты пока не заслужил - то уж лучше и правда в дом престарелых. Там, по крайней мере, ты не будешь одинок.
Настоящая старость - это контекстуальный синоним парализующего одиночества, демоверсия адской муки. Как бы человек ни выпендривался, как бы ни строил из себя высокоразвитого эгоиста, он все равно остается бесплатным приложением к мощному траффику вселенской любви.
И когда тебя больше некому загружать, когда ты выпадаешь из этого потока - вот тут и наступает всепоглощающая старость. Средство от этой муки, конечно, есть, но оно труднодоступно. Потому что патологически недоверчивый человек не верит в то, что у вселенского потока любви есть источник, который открыт для всех и неиссякаем. Даже если знает - не верит. Если бы верил - жил бы иначе.
Я видел много старых людей. Одним было двадцать лет, другим сорок, третьим восемьдесят. Но еще больше я видел людей молодых. Одним было двадцать лет, другим сорок, третьим восемьдесят. Недавно, например, я встретил дядю Сашу - очень молодого человека семидесяти пяти лет. Это было в деревне Свапуще Тверской области. Мы с друзьями в тот день совершали велопокатушку вокруг озера Селигер. Дядя Саша легко обогнал нас и припарковал свой велосипед возле местного сельмага - запастись едой на вечер. Это был уже двенадцатый день его путешествия, за это время он проехал 860 км по Новгородской, Псковской и Тверской областям. И такие подвиги он совершает раз в 2-3 месяца. Например, предыдущий марш-бросок был из Москвы в Челябинск. Куча друзей по всей стране, отличное самочувствие, стопроцентный контакт с реальностью и никакой старости.
Опыт общения с этими людьми научил меня не бояться шестидесяти лет, семидесяти лет, восьмидесяти лет. Я понял, что старости, на самом деле, не существует - стоит только это понять. Мы всегда на связи с тем, кто сказал: «Если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним, и он со Мною».
Последние годы нашей жизни - это всего лишь еще один шанс эту связь восстановить. Последняя возможность решить главную задачу своей жизни в досудебном порядке. Но кто сказал, что последние годы, месяцы, дни нашей жизни - они где-то там, в старости, а не здесь и сейчас? Недавно я общался с одним патологоанатом и он мне признался: «Человек на редкость глуп и беспечен. Морг - это то самое место, где отрицать этот факт невозможно. И ты знаешь - как только приходит вот это понимание, что человек не столько злодей, сколько дурачок - жить становится гораздо легче».
Я уже давно смирился с тем, что я глуп и беспечен. Я знаю, что перед смертью не надышишься, а все равно зачем-то дышу этим сладким ядом бессвязной жизни. Я ведь тоже патологически недоверчивый человек. Знаю, но не верю. Если бы верил - жил бы иначе.
Дмитрий Соколов -Митрич.
Фунбари Онсен был в возбуждённом настроении.
Приближался день рождения Йо, поэтому все друзья съехались поздравить его после недолгой разлуки. Ничего не изменилось: крики, драки, смех, угрозы.
Рена и Хоро Хоро Анна заставила разбираться на чердаке, хотя официальным предлогом было нахождение гирлянды. Тамао вместе с Рю вызвались готовить, народу-то прибавилось. Фауст, Элиза и Манта разбирали небольшую площадку возле дома, чтобы после можно было здесь ужинать – погода благоволила. Джун и Пирика пошли по магазинам, чтобы не только купить имениннику подарки, но и приобрести разные милые штучки, вроде шаров с поздравлениями, или красивых свечек. Всех духов медиум заставила «очищать карму». Иными словами, они сейчас были вместе с другими духами на памятной горе. Сама Анна закрылась в своей комнате, аргументируя тем, что ей нужно уединение. Если честно, она очень волновалась, надеясь найти для жениха самый лучший подарок.
Это отступление помогло нам понять, почему Йо сейчас один сидел в парке, под тенью большого дерева. Листва пожухла, крона чуть наклонилась – дерево погибало. Весь его вид навевал тоску по осадкам, никак не хотящим разбавить жаркие дни. Йо откинулся на спинку лавочки, умиротворённо закрыв глаза. Из наушников лилась любимая музыка, ветерок играл с волосами парня. На некоторое время Асакура даже уснул, но тягостные мысли заставили его открыть глаза. Какое-то нехорошее предчувствие поселилось глубоко в душе, с каждой секундой становясь больше и окутывая мозг сетями страха. На ватных ногах Йо встал, поворачиваясь в сторону дома, но не смог и шага сделать. В глазах помутнело, от чего шаман пошатнулся. Восстановив равновесие, Асакура всё же сделал шаг вперёд, останавливаясь. Не было слышно ни звука, чернота перед глазами материализовалась и теперь везде стало слишком темно. И невыносимо страшно. Не понимая, чего, собственно, боится, Йо закрыл глаза, пытаясь выровнять сбившееся дыхание. Вдох, выдох. Всё хорошо, это просто игры разума. Вдох, выдох. Сейчас будет легче.
Но стало лишь хуже. Подул сильный ветер, чуть не сбивший юношу с ног. Йо с трудом вздохнул, сухо закашлявшись. Горло невыносимо саднило, заметно похолодало. Шаман стал судорожно размышлять, что могло произойти, но ответа не находил.
И тогда он услышал голос.
Йо Асакура, достоин ли ты?
Тихий и спокойный, он обволакивал, как будто говорил кто-то родной и любимый. Но в то же время показался глухим и даже замогильным, от которого мурашки побежали по всему телу. От переизбытка чувств Йо закрыл уши, стараясь скрыться от этого голоса, говорившего ото всюду. Парень закричал, но вместо этого из горла вырвался лишь хрип.
Готов ли ты пожертвовать собой ради любимых? Сможешь ли спасти друзей ценой собственной жизни?
Йо сел на землю, держась за голову. Эту фразу стали повторять тысячи голосов, от которых парень не мог спрятаться. Тут на его плечо легла чья-то тёплая ладонь, и Йо открыл глаза, понимая, что всё это закончилось. Голос ушёл, но шаман никак не мог восстановить дыхание и унять бешено бьющееся сердце. Его глаза были открыты, но Асакура не смотрел на подошедшего человека.
- Йо? Всё в порядке? - Йо сфокусировал взгляд на говорившем и с удивлением узнал в нём Хао.
- А? Что? Хао, что ты тут делаешь? - парень смотрел на брата, пытаясь собрать мысли, но они нескончаемым потоком крутились в его голове.
- Тот же вопрос. Я просто прогуливался, нынешняя должность выматывает. И тут увидел тебя. Ты минут десять стоял, не двигаясь. Я-то подумал, что ты и стоя спать можешь, но как подошёл… Что случилось? - Хао внимательно посмотрел на близнеца, пытаясь прочесть его мысли. Но сделать это не получалось, так как они запутались в клубок, и, видимо, даже Йо не смог его распутать.
- Всё хорошо, всё нормально… - Йо пошатнулся, невольно вцепившись в плечо брата, чтобы не упасть. Поняв по насмешливому (но тревожному) взгляду Хао, что тот ему не верит, шаман начал свой рассказ.
С каждым словом глаза короля шаманов становились шире, и в них уже без труда можно было заметить тревогу и растерянность. Видеть его таким было так странно… Старший Асакура явно понимал, что произошло. После рассказа брата, он вцепился в его плечи, слегка встряхнув.
- Ты даже не можешь себе представить, насколько всё плохо. Я надеялся, что на твою долю не выпадет эта участь… Пойдём, я расскажу позже,- глаза Хао потемнели, он окунулся в омут воспоминаний. Медленно они пошли домой, по дороге не проронив ни слова: Хао о чём-то напряжённо думал, а Йо почувствовал невероятную усталость и слабость.
Он не помнит, как они с Хао дошли домой. Не помнит, как под тревожными и шокированными взглядами друзей брат посадил его на диван, приказав кому-нибудь принести воды. Йо бил озноб, как при болезни, голова раскалывалась, и, кажется, поднялась температура. Сон показался единственным спасением. Закрыв глаза, Асакура уже хотел окунуться в мир забытья, но кто-то сильно встряхнул его, заставляя проснуться. Глаза покрылись поволокой, поэтому он не сразу понял, кто его зовёт. Через несколько секунд он почувствовал приятное тепло около лба.
- Йо! Не смей засыпать, слышишь? Почему именно ты… - Хао обеспокоенно склонился над близнецом, проводя по его лбу ладонью. Йо открыл глаза, с непониманием оглядывая собравшихся.
Все друзья с тревогой смотрели на него. Кто-то стоял, кто-то сидел. Прямо перед шаманом склонился Хао. Йо никак не мог понять, что происходит – брат был слишком напряжённым, взволнованным и даже каким-то… растерянным?
- Может объясните, что происходит? - Рен стоял у дверного косяка, сложив руки на груди. Вся эта ситуация его порядком удивляла. Он волновался за друга, но в ступор его привело именно отношение Хао к этому. Может Асакура устроил этот цирк, чтобы убить Йо? Тао ему не доверял.
- Если в двух словах: всё плохо. Йо угрожает серьёзная опасность, - Хао обречённо вздохнул. Он надеялся, что больше никогда не будет свидетелем этого ужаса…
Оммёдзи рассказал, что это произошло тысячу лет назад, во время его первой реинкарнации. Ему было лет пять-шесть.
Шёл турнир шаманов. Король уже был выбран – им стал Ноёдэ Асакура, двоюродный брат Хао. Он был родным племянником его матери, совсем мальчишкой – всего лет шестнадцать. У Ноёдэ было два брата и сестра. Один из братьев – Хайё – через несколько дней после турнира почувствовал себя странно. Он слышал странный голос и заболел какой-то болезнью. С каждым днём становилось хуже: Хайё бился, как при лихорадке, кричал от боли, но никакие лекари не могли его вылечить. Ноёдэ впал в отчаяние, он не хотел терять родного брата. Но не мог ничего сделать, и это бессилие убивало его.
Через два дня Хайё не стало. Он просто не смог пережить эти мучения, сдался.
- Позже оказалось, что это было испытание короля духов. Ноёдэ смог пережить смерть брата, но навсегда изменился. Он больше не был прежним – весёлым, беззаботным. Грусть и тоска поселились в его сердце. Я видел всё это – мучения Хайё, его смерть. Йо может… - Хао замолчал, боясь произнести последние слова. Да и не нужно было. К сожалению, его все поняли.
Шаманы потрясённо молчали. Анна застывшими глазами смотрела на Йо, пытаясь понять, о чём он сейчас думает, но лицо парня было непроницаемо. На негнущихся ногах он подошёл к двери, отворив её настежь. В его голове снова зазвучал голос.
Готовься.
Он с новой силой захлёстывал Йо в омут страха. Но его больше не было. Решительно повернувшись к друзьям и крепко вцепившись в дверной косяк, чтобы не упасть, Йо тихо, но уверенно начал говорить:
- Уходите. Пожалуйста, уходите. Я не хочу… - Асакура сглотнул, стараясь не смотреть на друзей. Особенно на Анну и Хао.- Я не хочу, чтобы вы видели, как я умираю. Уходите.
Йо всё же поднял глаза, тут же встретившись со взглядом Анны. Итако без каких-либо эмоций, подошла к жениху и… дала ему пощёчину.
- Ты идиот, Йо. Ты не отделаешься от меня и на том свете, даже не надейся, - Анна посмотрела прямо в глаза жениху. В них было столько боли… Девушка сделала шаг и оказалась ещё ближе к Асакуре. Так, что он мог чувствовать её дыхание на своей щеке, слышать стук её сердца. - Я не оставлю тебя. Я буду рядом,- едва слышно прошептала она и, в последний раз посмотрев Йо в глаза, развернулась, поднимаясь по лестнице в свою комнату.
Стало тихо. Слышны были лишь шаги Анны. Вдруг что-то в голове Йо щёлкнуло, он заговорил не своим голосом:
- Йо Асакура выживет, если действительно будет бороться за свою жизнь.
Все замерли, непонимающе переводя взгляды то на Йо, то на Хао. Анна, поднявшаяся на несколько ступенек, остановилась и тихо спросила у Хао всего несколько слов: «Это был он?».
- Да. Это был король духов. Он хочет проверить Йо, - Хао посмотрел на близнеца, вдруг согнувшегося пополам. Он быстро подбежал к нему, успев поймать в самый последний момент. - Рен, принеси футон! Тамао – воды. Рю и Хоро – отодвиньте диван. Пирика, Джун, соберите как можно больше полотенец. Анна, иди сюда, мне нужна твоя помощь,- все кинулись выполнять приказы короля шаманов, и не думая перечить. Хао перетащил брата на футон, принесённый Реном и попросил Анну снять с Йо рубашку и наушники. Оммёдзи слишком хорошо помнил, что было с Хайё. Тут младший Асакура пришёл в себя, жадно ловя ртом воздух. Он прогнулся в спине от внезапной боли. Но вдруг также резко успокоился, укладываясь на футон.
Когда всё было сделано, шаманы собрались вокруг друга.
- Пожалуйста… Уходите,- едва слышно прошептал Йо. Его сознание окутывала тьма, невыносимая боль пронзала каждую клетку тела.
Все молчали. Общую мысль озвучил Рен.
- Ты серьёзно? После того, что мы пережили вместе, через что прошли? Йо, каждому находящемуся здесь ты помог изменить судьбу, поставил на правильный путь. И ты думаешь, что сейчас мы тебя бросим? Ты либо слишком плохо нас знаешь, либо действительно идиот,- Рен усмехнулся, посмотрев в глаза другу.
Йо, несмотря на мучения, которые испытывал в данную секунду, на весть о возможной смерти, улыбнулся. Его сердце согрела поддержка друзей, стало немного легче. Но он всё равно повернулся к Хао, едва слышно прошептав:
- Хао… Я прошу тебя, - Асакура-старший понял всё без слов.
- Скройтесь, чтоб вас не было видно, хотя бы несколько часов, - прошипел он, строго посмотрев на всех собравшихся. - Фауст, ему нужно обезболивающее.
- С чего ты решил, что мы уйдём? Я не собираюсь выполнять твои приказы!- Рен вскочил, испепеляя взглядом короля шаманов. Но его остановил Рю.
- Надо его послушать, мой вспыльчивый друг. Господину Йо сейчас нужна поддержка самых близких, - с этими словами он посмотрел на Анну и Хао. - Мы будем наверху, но будем рядом с ним. Держись, Йо, - Рю первым начал подниматься по лестнице, а за ним и все остальные.
Рен ещё несколько минут стоял, переводя взгляд с Йо на Хао, но всё же ушёл наверх.
- Спасибо, - тихо прошептал Йо. Он болезненно застонал, когда Фауст вколол ему обезболивающее.
Юноша ещё немного поворочался, а после заснул.
- Может мы хотя бы ненадолго оттянули его муки… - прошептал Хао.
Я в него верю.
Слова резко промелькнули в голове, заставляя Йо открыть глаза. Вокруг была лишь темнота, которая давила со всех сторон. Вдали промелькнул маленький лучик света, и Асакура устремился туда. Оказавшись около какой-то двери, Йо услышал голос.
Ты почти прошёл моё первое испытание, Йо Асакура. Если ты выберешь правильную дверь – вернёшься в свой мир. Не выберешь – останешься здесь.
Юноша непонимающе огляделся по сторонам. Не было ни одной двери!
Но как только он об этом подумал, пространство вокруг засветилось. То там, то тут стали появляться двери, из которых слышались голоса.
Ты тот парень с памятной горы, да?
Этот парень спит стоя, дружит с неудачниками, но всегда выигрывает!
Спасибо, Йо, что позволил остаться у вас.
Йо, я не позволю тебе погибнуть!
Господин Йо, вы научите меня быть шаманом?
Здравствуй, Йо, давно не виделись!
Брат мой, когда-нибудь ты воссоединишься со мной.
От множества голосов закружилась голова, Йо слышал всех – Рена, Манту, Амидамару, Хоро, Рю, Хао. Всего они звали его из разных дверей, но в какую идти, он не знал. Асакура закрыл лицо ладонями, пытаясь прекратить нескончаемый поток звука, но голоса становились громче, сливаясь в один невыносимый гул.
Но все они вдруг замолчали, от чего Йо потрясённо мотал головой в разные стороны.
Йо пройдёт это испытание. Я в него верю.
Это был голос Анны. Такой родной, тёплый – конечно, порой она кричала на него, когда злилась, но всё равно этот звук останется самым дорогим для Йо.
Не раздумывая больше ни секунды, шаман направился к двери, из которой шёл этот голос. Как только он приблизился к ней, король духов снова заговорил.
Ты прошёл первой испытание, Йо Асакура. На свой день рождения ты должен прийти в мою обитель. Один.
Последнее, что видел Йо – это яркий свет.
Через несколько минут шаманы всё же сели за праздничный стол. Все молчали. Лишь изредка переговариваясь, друзья поглощали еду, восхищаясь мастерством Тамао и Рю. Йо замер, смотря в свою тарелку.
Остался час. Принимай решение.
Голос короля духов прозвучал в голове Асакуры так резко, что тот даже выпустил из рук палочки. Не обратив на это никакого внимания, Йо посмотрел на часы. Пора. Как будто нечаянно, шаман испачкал пиджак.
- Я сейчас, - сказал он, быстро убегая на второй этаж. Никто ничего не сказал, лишь Анна как-то странно посмотрела на Хао, а потом, тихо проговорив: «Амидамару… его здесь…». После этого, ничего не объясняя, Киояма побежала за женихом.
В комнате она застала лишь открытое настежь окно.
Не помня себя, Анна выскочила из него, даже через стену дождя видя убегающего Асакуру.
- Йо! Стой! - девушка со всех сил побежала за ним, но всё равно не смогла бы догнать. Тут шаман остановился.
- Молчи. Ты не отговоришь меня, я всё равно уйду. Я не хочу терять никого из вас. Я не хочу терять тебя, Анна, - с этими словами Йо нежно провёл ладонью по щеке девушки. А после он поцеловал её.
Казалось, это длилось уже бесконечно, но Йо никак не мог остановиться. Дождь застилал глаза, воздуха не хватало. Но было всё равно.
Наклонив голову и прикоснувшись своим лбом ко лбу девушки, Асакура снял свои наушники, одевая их на итако. А потом, ещё раз поцеловав Киояму, тихо проговорил:
- Перед смертью не надышишься… - он улыбнулся. - Я люблю тебя, Анна.
И Йо убежал, оставляя девушку одну под проливным дождём.
Анна села на землю, смотря в след жениху. Она промокла насквозь, а безжалостный ветер дул всё сильнее.
- Анна! - из дома выбежали Хао, Рен, Хорокей и Рю. Они помогли девушке встать и увели её под крышу.
- Скажи, что случилось, Анна. Он ушёл? - Манта тихо спросил итако, на что та лишь кивнула.
- Да что с тобой происходит! Соберись! Почему ты его отпустила? Он может погибнуть! - Рен сложил руки на груди, пристально смотря на Киояму.
Девушка всё также молчала. А потом она резко сжала руки в кулаки, закрыв глаза. И зарыдала. Слёзы неостановимо текли по её щекам, Анна дрожала. К ней подошёл Хао, заключая в объятья и шепча что-то, чтобы успокоить. Итако сильно сжала ладони на его рубашке, задыхаясь от слёз, душивших горло.
Все потрясённо молчали. Да, они видели, как Анна плачет, но чтобы девушка впала в истерику… Что же сказал ей Йо?
- Он… ушёл. Я пыталась, но он… - Киояма громко всхлипывала, пытаясь что-то рассказать. Хао гладил её по голове, тихо проговорив.
- Тише, Анна. Ты сделала то, что могла. Йо… Он сильнее каждого из присутствующих в этой комнате. И я говорю не про физическую силу. Такую душу, как у Йо, можно встретить крайне редко. Он справится. Он пройдёт это испытание. Я в него верю, - король шаманов отстранился от Анны, улыбаясь. Он знал, что Йо сказал ей.
Все молчали, сидя в разных местах комнаты. Если всё, что им остаётся – это верить, они будут верить.
